определяет специфическую направленность технических наук,
55
Г. Лей. Технофобия: реальные и мнимые проблемы технического развития //
Философские вопросы технического знания. − Г., 1984. − С. 266.
56
Социальные, гносеологические и методологические проблемы технических
наук. Под ред. М.А. Парнюка. − К., 1978. − С. 13.
102
которые их изучают, – не столько на это изучение, сколько на
создание и эффективное функционирование их объекта.
Технические науки вообще-то изучают не столько конкретные
технические объекты, сколько технику как определенное природноантропогенное явление. Иначе говоря, технические науки как целое
своим предметом имеют соответствующие совокупности технических объектов в их функционировании и взаимодействии. Однако
эти совокупности могут иметь разный уровень общности. Что касается всей совокупности технических устройств и их функционирования как определенной целостности, то сегодня, к сожалению, еще
не существует науки, которая бы именно эту совокупность имела
своим объектом. Частично соответствующие вопросы рассматриваются философией техники и историей техники, но и та, и другая
дисциплина ограничены в своих возможностях, поскольку изучают
лишь определенные аспекты данного объекта. Философия техники
изучает лишь ее «философские вопросы», а, как остроумно заметил
О. Шпенглер, «философский вопрос есть лишь скрытое желание получить определенный ответ, который уже содержится в самой постановке вопроса»57. Что же касается истории техники, то она, по
обыкновению, изучает лишь конкретный ход развития техники как
совокупности определенного рода материальных образований, редко углубляясь в те имманентные ей законы, которые определяют ее
движение. Попытки же создать техниковедение как особую науку
пока что не вышли за пределы начальных исследований.
Прежде, чем перейти к характерным особенностям технических наук и их роли в развитии и функционировании техники,
следует отметить, что значение для указанных процессов наук
естественных обычно сильно преувеличивается. Вплоть до
средневековья наука вообще оказывала весьма незначительное
влияние на развитие техники, а техника практически не стимулировала научных исследований. Впрочем, как верно отмечал
Энгельс, «до восемнадцатого века никакой науки не было; познание природы получило свою научную форму лишь в восемнадцатом веке или, в некоторых отраслях, несколькими годами
ранее»58. Начало современного природоведения приходится на
57
58
О. Шпенглер. Закат Европы. − Новосибирск, 1993. − С. 61.
К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., т. 1. − С. 599.
103
XVII век, а машинная техника, где в конце концов в какой-то
мере начинают находить непосредственное использование научные разработки, развивается лишь со второй половины XVIII
века. В дальнейшем положение начало меняться, но пока еще в
значительной степени остается прежним. Все так же «естественные науки создают свой мир, совершенно не помышляя о
технике. Бывают естественнонаучные открытия чрезвычайного
значения, которые по крайней мере вначале, а быть может и
вообще, остаются в техническом отношении безразличными.
Однако и те научные открытия, которые и сами по себе могут
быть использованы в технике, применяются не сразу. Для того
чтобы они принесли непосредственную пользу, необходимо
еще и техническое прозрение»59.
Конечно, в развитии техники важную роль играют полученные в процессе естественнонаучных исследований эффекты. Но даже «открытие естественного процесса не может получить немедленного технического применения, потому что необходимо продумать соответствующие условия для его использования в производстве, подобрать широко распространенные и
относительно дешевые материалы для изготовления технической конструкции, рассчитать техническую и экономическую
эффективность использования открытого природного процесса,
предписать алгоритм изготовления технического устройства.
Следовательно, инженеру приходится решать целый ряд задач,
не известных естествоиспытателю, и для этого он должен располагать соответствующими знаниями, которые не представляют прямой ценности для естествоиспытателя»60.
Ни одна естественная наука никогда не отвечала на вопрос:
как сделать? Да она его никогда и не ставила. По отношению к
технике наука (природоведение) прежде всего создает интеллектуальный и, так сказать, сциентический фон, ту атмосферу, в которой решается данный вненаучный вопрос. Сами же по себе
ученые-естествоиспытатели крайне редко достигали более или
59
К. Ясперс. Современная техника // Новая технократическая волна на Западе. −
М., 1986. − С. 126.
60
Диалектический материализм и техникознание. Под общ. ред. В.И. Белозерцева. − Воронеж, 1980. − С. 75.
104
менее значительных успехов в практическом использовании результатов своих исследований. Но и никакие технические науки
не создают гениальных конструкторов. Скажем, практически
все крупные изобретения столь богатого на них XIX века были
сделаны дилетантами. «Не лезь не в свое дело»: эта вершина
«ремесленной мудрости, – писал Маркс, – превратилась в ужасную глупость с того момента, когда часовщик Уатт изобрел паровую машину, цирюльник Аркрайт – прядильную машину, рабочий-ювелир Фултон – пароход»61. Так что даже те эпохальные
технические изобретения, которые положили начало перевороту
в промышленном производстве, базировались преимущественно
на техническом опыте, интуиции и фантазии.
Но это не значит, разумеется, что развитие науки (прежде всего естествознания) не сказывается самым существенным образом на развитии техники. Имеется весьма основательные причины полагать иначе.
Вопервых, на развитие техники очень серьезное влияние
оказывает общий уровень научных знаний, существующих в тот
или иной момент в обществе. Без создаваемого естествознанием
«сциентического фона», общего развития представлений о мире
большие технические изобретения созданы быть не могут. Идеи
должны «носиться в воздухе», и этот «воздух» состоит из двух
компонентов − общественной потребности и общественного же
уровня знаний. Первое создается общественным развитием вообще, второе − расширением познания мира (в частности − научного познания). Роль последнего существенным образом менялась по мере развития техники. Творцы первых паровых машин совершенно не разбирались в термодинамике, но их окружала атмосфера возрастающего физического знания о мире.
А вот те, кто совершенствовал эти машины, уже должны были
иметь специальные познания именно в данной области. Таким
образом, во-вторых, для развития техники весьма важное значение имеет прикладное естествознание.
Когда обсуждают вопросы соотношения науки и техники,
по обыкновению науку разделяют на фундаментальную и прикладную, имея в виду, что «фундаментальная» наука предназна61
К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., т. 23. − С. 499.
105
чена для «чистого» познания, а «прикладная» имеет своей задачей научное решение технических проблем. Однако вообще деление науки на базисную (познавательную) и прикладную «в
значительной мере следует считать искусственным, и трудно
указать точку, где заканчивается базисная и начинается прикладная наука»62. «Следует скорее говорить о фундаментальных и прикладных исследованиях в рамках соответствующей
науки, чем о различии самих наук по их фундаментальному и
прикладному характеру»63. Если уж проводить какое-то отличие между «фундаментальными» и «прикладными» науками,
то лишь по одному критерию – по тому, вызваны ли данные
исследования внутренней логикой развития данной науки,
или же непосредственными нуждами практики.
Другими словами, основное отличие здесь имеет вненаучный характер. В самой же науке это разделение происходит, главным образом, только вследствие своеобразного снобизма (восходящего еще к мыслителям рабовладельческого
общества с его презрительным отношением к практически
полезной деятельности) значительной части ее «жрецов», до
сих пор подсознательно разделяющих точку зрения, согласно
которой «из наук считается мудростью та, которая избирается
ради нее самой и в целях познания, а не та, которая привлекает из-за ее последствий»64. Сами по себе такие науки не являются техническими, а в развитии техники выполняют хотя и
важную, но служебную, вспомогательную роль.
Еще один важный момент − методологический характер
используемых приемов исследования. Естествознание за время
своего длительного развития выработало определенные методологические основы и методические приемы исследования материальных объектов. Но ведь и техника в своем узком понимании
состоит из пусть и своеобразных, но, в конечном счете, таких же
материальных объектов. А потому ряд приемов и методов, поза62
П.Л. Капица. Эксперимент, теория, практика. − Г., 1974. − С. 258.
Г.И. Рузавин. Фундаментальные и прикладные исследования в структуре научно-технического знания // Философские вопросы технического знания. −
М., 1984. − С. 41.
64
Аристотель. Метафизика. − М.-Л., 1933. − С. 21.
63
106
имствованных у естествознания, могут с успехом использоваться и в технических науках при изучении их объектов.
И, наконец, весьма существенное значение для развития
как техники, так и технических наук имеет еще один отмеченный выше момент, связанный с естественными науками.
Стремясь расширить ареал познанных закономерностей, ученые-естествоиспытатели ставят свой предмет исследования в
некоторые особые условия, которые в ряде случаев служат
причиной появления упоминавшихся выше новых эффектов.
Они, конечно, стараются связать их с известными закономерностями, выявив при этом такие моменты данного явления,
которые этими закономерностями не объясняются. Последние
станут предметом изучения и со временем пополнят число
известных. Но произойдет это именно со временем, часто через весьма значительный промежуток времени. Тогда как сам
эффект уже в наличии и может быть использован в практической деятельности людей.
Что и делает техника. Путем создания на основе таких эффектов технических объектов, она использует их для утилитарных целей, чаще всего даже не понимая их внутренней сути.
С того времени, как наука оформилась в самостоятельное общественное явление, «инженерная и техническая практика направляла свои усилия на применение открытий науки, используя непосредственно не столько ее теоретические достижения, сколько различные явления, осуществлявшиеся вначале в научных
экспериментах, а затем и в производственных масштабах»65.
Таким образом, технические науки являются полноправным составным элементом общей системы наук, но
имеют собственный предмет и специфические методы, особенность которых обусловлена как спецификой предмета
этих наук, так и их общественной целью. Что касается последней, то главное здесь – креативное направление технических наук. А что касается методов, то их особенности связаны с комплексным характером технических объектов, их
расположением «на границе» социума и окружающей его
65
В.В. Чешев. Гносеологические аспекты взаимодействия инженерной и научной деятельности // Вопросы философии. – 1986. − № 5. − С. 77.
107
среды. Кроме того, технические объекты, будучи эволюционирующими сложными системами, развивающимися в соответствии с присущими им имманентными законами, включают в себя
то, что лежит вне границ совокупности самых этих систем материальных объектов – творческие силы общества.
2.4. Характерные особенности технических наук
Любая наука изучает реально существующие объекты. Даже богословие как «научная» дисциплина изучает в качестве
своего предмета не бога, а «слово божие», т. е. некий реально
существующий объект − священное писание своей религии. Исключение составляет разве что уфология, но ее адепты принципиально отрицают (применительно к своей «науке») одно из
главных условий научного исследования – повторяемость результатов. Технические науки (в том числе и техникознание как
наука о технике в целом, которая пока еще не конституировалась в обобщенном виде) изучают технику в целом и в отдельных проявлениях в ее структурных характеристиках и функционировании как некоторое реально существующее явление. Креативная составляющая технических наук также относится к существующим объектам и прежде всего касается совершенствования последних. Что же касается потенциальных технических
объектов, т. е. тех объектов, которые еще предстоит создать (не
воссоздать, а именно создать как не имеющих аналогов в реальной действительности), то технические науки, как и науки естественные, к процессу их «творения» имеют только опосредствованное отношение, готовя для этого необходимую почву (или
атмосферу), но не решая самой задачи.
Главной особенностью технических наук по отношению к
естествознанию, из которой вытекают практически все их отличительные черты, является их общественное назначение, направленность на созидание. Еще Ф. Рёло говорил, что «университет занимается науками познавания. … высшая техническая
школа занимается науками созидания»66. «Конечная ориентация функционирования технических наук на задачи техниче66
Ф. Рёло. Техника и ее связь с задачею культуры. − СПб., 1885. − С. 28
108
ской практики имеет принципиальный характер. Из нее вытекает особая роль в технических науках эмпирически найденных формул, соотношений коэффициентов и других опытных
знаний. Включение последних в научно-техническое знание
свидетельствует не о незрелости технических теорий, а об их
специфическом характере»67.
Специфический же характер технических наук в значительной мере определяется тем, что изучение объекта как такового
(внутреннее строение и взаимосвязи) в природоведении является конечной целью данной науки; для технического же объекта и
вследствие его временного характера, и, главным образом, относительно поставленных целей это изучение является только частичной, подчиненной, промежуточной задачей, решение которой выполняет всего лишь служебную роль в решении задачи
технической − создание (или, в более простом случае, усовершенствование) соответствующего класса технических объектов.
Другими словами, в определенном смысле можно сказать, что в
первом случае преобладает анализ, а во втором – синтез68. Это
также одна из причин, почему технические науки часто не вписываются в существующие классификации наук.
Однако отметим все же то сходство, которое существует
между техническими и другими видами наук (прежде всего
естественными) – хотя бы потому, что и те, и другие своим
предметом имеют некоторые материальные объекты. Хотя
характер этих объектов и различен, ибо технические объекты
отличаются от природных не только своей «рукотворностью»,
но и «заданностью». Объективируясь, ментальный образ технического устройства превращается в само техническое устройство в его материальной реальности. В идеале оно в
структуре и функциях аналогично своему ментальному образу, образу того будущего объекта, который предназначен для
выполнения определенной функции. Но только в идеале. Будь
это так и на самом деле, науке дальше было бы делать нечего.
В реальности дело обстоит иначе в связи с влиянием по
меньшей мере следующих факторов.
67
68
Б.И. Козлов История и теория технических наук. − Л., 1987. − С. 21.
Герберт Саймон. Наука об искусственном. − М., 1972.
109
Вопервых, как правило, идеальный образ невозможно
абсолютно адекватно воплотить в реальном объекте. Помехами здесь являются и несовершенство технологии, и недостатки знаний, и социальные и экономические ограничения.
И чем сложнее данное техническое устройство, тем значительнее влияние указанных обстоятельств.
Вовторых, даже если гипотетически представить себе полную адекватность, в результате объективизации ментального
образа мы получим реальный объект, входящий во всеобщую
совокупность объектов реального мира. В него входят реальные
элементы из реальных материалов. Следовательно, мы получаем
не реализацию идеального объекта ограниченной сложности, а
реальный объект бесконечной во всех своих взаимосвязях сложности – как и вообще любой реальный объект. Что, естественно,
сказывается и на выполнении им заданной функции.
А в-третьих, даже если не учитывать первых двух моментов, и считать полученный реальный объект адекватной реализацией соответствующей ментальной структуры, это еще не гарантирует (особенно в случае достаточно сложного объекта),
что данная структура действительно достаточно полно реализует предполагавшуюся функцию. В идеальном виде практически
невозможно учесть все моменты, оказывающие влияние на выполнение реальным техническим устройством в реальных условиях предполагаемой функции (и ввиду упомянутого существенного повышения сложности реального объекта сравнительно
с его ментальным образом, и ввиду возникновения множества
взаимосвязей с «внешним» миром).
Вышеизложенное показывает, что практически возможной
объективацией данной ментальной структуры создание технического устройства, призванного реализовать определенную
функцию, ограничиться не может. Устройство должно быть
«доведено». В качестве необходимого элемента процесс «доводки» включает в себя создание теперь уже адекватного определенным целям идеального образа полученного устройства, т.е.
его исследование. И в этом отношении объекты техники (в ее
узком понимании) становятся такими же объектами исследования, как и природные объекты. Но «рукотворный» характер техники вносит некоторые особенности и в этот процесс.
110
Вопервых, исследуем мы данный объект не «просто так»,
для получения возможно более полных сведений о нем (что относится к природным объектам), а для его изменения (совершенствования) в соответствии с требованиями общественной
практики. А это неизбежно приводит к характерному только для
исследования технических устройств (и не имеющему места в
случае исследования природных объектов) результату – корректированию «идеальной составляющей», которая затем снова
объективируется в реальном техническом устройстве. Вовторых же, процесс исследования технического устройства от
процесса исследования природного объекта отличается характером используемой в этом исследовании модели.
В силу его важности и специфичности на этом обстоятельстве ниже остановимся подробнее. А пока обратим внимание
еще на два существенных момента. Первый из них связан с
тем, что любое реальное знание с необходимостью включает в
себя и истину, и заблуждения. Как было сказано выше, наличие заблуждений – естественное следствие принципиальной
неполноты знаний на любом этапе общественного развития вообще, и науки в частности. Конечно, наличие заблуждений
препятствует выполнению наукой ее прогностической роли,
однако, как мы видели ранее, отработаны механизмы компенсации этого «недостатка». С практической деятельностью положение несколько сложнее. Да, в реальном мире, в котором
мы живем, действуют законы, в своей совокупности далеко
еще не познанные. В нем имеют место определенные эффекты,
действие которых, в общем случае, является результатом как
известных, так и неизвестных закономерностей. Однако жизнь
в этом реальном мире требует реальных же действий, а следовательно, практической деятельности в условиях действия закономерностей как познанных, так и непознанных.
Второй момент, также связанный с практической значимостью техники, – синкретичность ее объектов. Если природоведение (вследствие как своих социальных задач, так и своеобразия объектов) может «распределить» свои объекты по определенным «ведомствам», то технические науки (как вследствие
иных социальных задач, так и собственных особенностей объектов) этого сделать не в состоянии. Один и тот же технический
111
объект может иметь отношение к сферам, которые в природоведении изучаются в области физики, химии, биологии, а также к
социологии, экономике, психологии и даже эстетике. Поэтому с
точки зрения природоведения объект исследования в технике
действительно есть синкретическим, и, стало быть, он существенным образом отличается от объектов, которыми занимаются
существующие естественные науки. Указанные моменты влияют также на методы исследований, в том числе и в части, касающейся использования моделей. В технике действуют законы
и закономерности, которые по своей сущности являются комбинационными, а по своему происхождению – вторичными: необычные для природы различные сочетания и комбинации первичных (природных) законов порождают новые, комбинационные по характеру технические законы и закономерности69.
Понятно, при определенной сложности технического объекта также может дополнительно создаваться его упрощенная
модель для собственно теоретического исследования с определенной целью, которое предусматривает возможность использования той же методологии, что и в природоведении (тем более
это касается экспериментальных исследований, где общего оказывается еще больше). В этом случае технический объект может
и должен изучаться в определенном отношении так же, как и естественный. Именно в таком понимании можно согласиться, что
«основными функциями и задачами технических наук являются:
получение знания о сущности технических объектов и изучение
взаимосвязи между функциональными, структурными и “процессными” (физическими) характеристиками этих объектов»70.
Это и делается довольно успешно. Поэтому для сложного технического объекта, как и для природного, при его исследовании
в определенном отношении также может создаваться его упрощенная модель (вербальная, математическая, физическая и др.),
позволяющая получить некоторые его обобщенные характеристики. Кроме того, «прикладные технические дисциплины ши69
В.И. Белозерцев. Диалектика развития техники. − М., 1974.
В.И. Сифоров. Взаимосвязь наук в процессе создания новой техники // Методологические проблемы взаимодействия общественных, естественных и
технических наук. − М., 1981. − С. 257.
70
112
роко привлекают построение материальных моделей как для
проверки будущих сооружений и устройств, так и для расчетов,
особенно в тех случаях, когда нет достаточно отработанной теории соответствующих процессов»71.
Однако нередко модель при этом имеет и кое в чем отличный характер. «Если научное знание [следовало бы сказать, теоретическое знание в естественных науках − Л. Г.]…, как правило, касается идеального объекта, что отличается от объектов
практики…, …техническое знание касается объектов, которые
являются не только идеальными, но и одновременно реальными
(техническими устройствами)». Это вызывается тем, что имеет
место «распространение инженерной деятельности на большие
классы однородных, подобных объектов»72. Таким образом, если теоретические исследования в природоведении предусматривают обязательное создание упрощенных моделей объектов
(как «идеальных», так и «реальных»), то в технике (в технических науках) объект, который изучается, сам по себе часто служит такой моделью, а именно моделью некоторого обобщенного
объекта соответствующего класса технических объектов.
Как мы отмечали выше, модель, используемая для теоретического представления изучаемого объекта, всегда предполагает ее
упрощение по сравнению с самим объектом. При этом характер
упрощения определяется поставленными задачами исследования.
Прежде всего как раз последние определяют, какие именно отношения реального объекта будут выделены в качестве ведущих, определяя таким образом и характер модели. При других задачах исследования (и, следовательно, выделении в качестве ведущих других отношений в объекте) характер модели может оказаться существенно отличным. Таким образом, здесь мы принципиально имеем множественность моделей, причем с необходимостью и возможностью их итерационного уточнения.
Что касается технических объектов, то хотя в определенных
условиях здесь также могут возникать различные цели исследо71
Г.И. Рузавин. Фундаментальные и прикладные исследования. − С. 55.
В.М. Розин. Логико-методологический анализ этапов формирования технических наук // Методологические проблемы взаимодействия общественных,
естественных и технических наук. − М., 1981. − С. 306, 309.
72
113
вания, они преимущественно (во всяком случае, в главном) оказываются заданными объективно. Объект естествознания является природным феноменом, у которого «цель существования»
как таковая отсутствует – он просто существует, и все. С техническим объектом дело обстоит существенно иначе. Он рукотворен, и создан всегда и без исключения ради выполнения определенной технической функции. И именно последнее обстоятельство определяет не только задачи исследования, но и моменты,
которые являются ведущими при создании модели данного технического объекта. А поскольку как раз ими изначально и определялась структура данного объекта, именно сам объект и является наиболее адекватной собственной моделью, в которой ничего нельзя ни убавить, ни прибавить.
Разумеется, здесь вообще не имело бы смысла говорить о модели, если бы проблема касалась только конкретного технического
объекта. Но в подавляющем большинстве случаев исследователя
мало интересует конкретный технический объект сам по себе. Реальным предметом технических наук большей частью являются
совокупности технических устройств, среди которых могут быть
выделены классы устройств одного и того же типа − иногда разной модификации, но сходных по принципу работы, конструктивным особенностям и, главное, назначению. Именно к ним относятся результаты исследований технических наук, т. е. происходит
«распространение инженерной деятельности на большие классы
технически однородных, сходных объектов»73. Используются эти
результаты главным образом не для получения отвлеченной суммы
сведений об «объекте вообще», а для определенного влияния на
всю совокупность данных объектов с целью совершенствования их
функциональных характеристик. Такие особенности модели представляют собой существенный момент при различении «фундаментальных» и «прикладных» наук.
Отметим здесь, что особым предметом технических наук
являются также совокупности устройств разного назначения и
принципа действия, дополняющих друг друга в достижении некоторой общей цели, которые получили название техноценозов
(к их рассмотрению мы вернемся ниже).
73
Там же. − С. 309.
114
Таким образом, из других видов наук технические науки
выделяет их функциональная направленность. И именно направленность оказывает решающее воздействие на их внутреннюю структуру, методы и т. п., т. е. в значительной мере определяет сущностные характеристики этого типа наук.
То же, однако, в определенной мере касается и так называемых общественных наук. Познание общественных структур в
них – также только средство. Однако они гораздо дальше чем
технические отстоят от непосредственного влияния на свой объект. Основная их цель (объективно; сами ученые, разумеется,
полагают иначе) не изменение общественных институтов,
а формирование определенного общественного «самоосознания». Основа существования общества – экономические отношения в нем. Но все попытки экономики как науки непосредственно влиять на них обычно дают отрицательные результаты.
Это происходит вследствие неизбежной примитивизации реальных процессов в теоретических конструкциях, а еще больше –
вследствие социальной ангажированности ученых. Но экономические представления об обществе, созданные этой наукой, в конечном счете безусловно сказываются на его функционировании.
Возьмем какую-нибудь другую «общественную» науку, например, литературоведение. Как относящаяся к литературе, т. е. не
природному объекту, а плоду человеческого ума, эта наука так же,
как и любая техническая, не может ставить целью простое познание объективно, независимо от человека существующей реальности. Однако было бы крайне наивно полагать, что литературоведение оказывает некое более или менее существенное влияние на
творчество писателя (т. е. сколько-нибудь действенно способствует
созданию своих объектов); более того, общепризнано, что именно
нарушение его установившихся канонов – признак настоящего писателя. Но оно оказывает влияние на читателей – как благодаря
корректированию их восприятия литературных произведений, так
и само по себе как определенный вид творчества. Другими словами, креативная роль общественных наук выражена гораздо менее,
чем наук технических, что еще раз подтверждает особый статус
последних в этом отношении.
Конечно, мир един, и даже в целях его изучения не так-то
просто поддается членению; что сказывается и на характере
115
изучающих его наук. Если, скажем, взять психологию, то она
обладает признаками всех трех типов наук: влияет на общественное самосознание, в своей медицинской ипостаси имеет
креативное значение по отношению к своему предмету, и, наконец, позволяет изучать психические процессы как нечто объективно существующее. В одной науке происходит как бы наложение целей (а соответственно и методов) всех трех типов наук.
Это в той или иной мере характерно практически для всех наук.
Таким образом, характер технических наук определяется
формированием и функционированием техносферы, в широком
смысле представляющей собой искусственную «оболочку» общества, которая разделяет (и связывает) его с окружающей средой как
особое структурно-функциональное образование. Соответственно
в широком же смысле эта «оболочка» включает не только искусственно созданные физико-химические объекты, но и биологические
образования. А ведь камень, взятый в руку человеком для целесообразного воздействия посредством него на другие материальные
объекты, в этом смысле ничем не отличается от воткнутого в землю семени для его проращивания с целью получения пищи. И в
том, и в другом случае используются природные свойства данного
объекта, но опосредствованно, с использованием через него уже
других объектов. Следующим этапом идет целенаправленное изменение свойств данного объекта – с той же конечной целью. Так
иерархически строится вся техносфера.
Сами же «технические» науки в соответствии с тем, изучают они «неживые» или «живые» образования, естественно подразделяются на собственно технические науки и комплекс наук,
который условно мог бы быть назван науками сельскохозяйственными (и медицинскими – применительно к самому человеку).
Деление такое достаточно условно, поскольку на протяжении
практически всей истории человечества развитие техносферы
шло в единстве той и другой ее части. Ибо и в том, и в другом
случае имеют место «рукотворные» (созданные людьми из предоставленного природой материала и по ее законам) объекты,
которые при этом взаимодействуют между собой, оказывая существенное влияние друг на друга. Например, конструктивно
сельскохозяйственные орудия определялись прежде всего физическими законами взаимодействия с «неживой природой», но
116
важное влияние на них оказывала и специфика выращиваемых
растений. На протяжении множества веков транспортные средства создавались в единстве соответствующих технических устройств для перемещения людей и грузов с одной стороны, и тягловой силы с другой, приспосабливаемых друг к другу. Однако
в данной работе мы рассматриваем только собственно «техническую» часть этой целостной системы (и, соответственно, науки,
к ней относящиеся), хотя такое разделение также носит достаточно условный характер.
Таким образом, технические науки представляют собой одну из составляющих технического сознания. А само техническое сознание в целом представляет собой неотъемлемую (идеальную) часть техники как функционирующей подсистемы социума. Что касается материальной составляющей техники, то
она также является воплощением определенной функции составляющей идеальной: «объективное в технике в основном образуется в результате овеществления объективного по содержанию и субъективного по форме знания о веществе, законах,
процессах природы; о технике и ее особенностях; о технической
потребности общества и его социальных групп; о психофизиологических возможностях и потребностях человека. Особенностью этого процесса является то, что субъективное, будучи овеществленным в технике, приобретает значение объективного»74.
Другими словами, здесь имеет место «по сути дела, замкнутый
непрерывно осуществляющийся процесс − постоянно повторяющийся своеобразный цикл, − одну ветвь которого составляет
превращение материального в идеальное, а другую − идеального
в материальное (реальное)»75. То, каким образом осуществляется объективация технического сознания, уже относится к рассмотрению техники как динамической системы.
74
В.С. Романюк. К вопросу об объективном и субъективном в технике // Наука
и техника (Вопросы истории и теории). Сб. научн. трудов. Вып. VIII, ч. 1. −
Л., 1973. − С. 161.
75
Б.М. Кедров. Взаимодействие наук как общенаучная проблема // Методологические проблемы взаимодействия общественных, естественных и технических наук. − М., 1981. − С. 40.
117
3. ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ СТРУКТУРА ТЕХНИКИ
3.1. Технические устройства и потребности человека
Представляя собой некоторое единство, техника как целое в
своем становлении и развитии подчиняется определенным общим законам. Однако вследствие его сложности для успешного
исследования данного явления в ряде случаев целесообразно отдельно рассматривать его развитие с различных сторон, что в
синтезе и даст целостное представление о технике. Являясь подсистемой социальной системы, а в качестве этой последней –
органическим единством материального и идеального, техника
одновременно представляется: 1) как часть социума и в связи с
развитием последнего; 2) как некоторая целостная совокупность
материальных образований, подверженных действию законов материального мира; 3) в качестве некоторых идеальных конструкций, составляющих содержание технического сознания и подчиняющихся своим специфическим законам. Здесь мы обратимся к
тем вопросам становления, развития и структуры техники, которые связаны с ее ролью подсистемы социальной системы.
Именно общество как вполне определенное явление должно
являться исходным пунктом для решения данной проблемы,
включая и вопрос о внутреннем строении техники как целостного явления, также как и классификации ее подразделений. Попытки решения последней задачи на иных основаниях вряд ли
могут привести к положительному результату. Например, исходя из представления о так называемой ноосфере1, включающей в
себя в качестве автономных систем некие «биотехноценозы»,
функция технического изделия представляется как «свойство
этого изделия, проявляющееся в его способности удовлетворять
(или с его помощью удовлетворять) потребности в тех биотехноценозах, для работы в которых это изделие предназначено»2.
1
Термин «ноосфера», введенный В.И. Вернадским, пока не получил убедительного предметного наполнения и остается скорее образным отражением
роли человеческого разума в планетарных процессах, чем научным понятием.
2
А.Г. Федотов. Системный подход к построению естественной классификации
технических изделий. – Системные исследования. Методологические проблемы. Ежегодник, 1991. − М., 1991. − С. 309.
118
Такого рода рассуждения носят довольно-таки невнятный характер. Кроме неясности, что такое «биотехноценозы», как, кем и
для чего они создаются и кто «предназначает» «техническое изделие» для работы в них, сомнение вызывает то, что классы (виды) технических изделий определяются даже не по этой их функции, а по взаимозаменяемости при ее выполнении. Классификация «потребностей в биотехносферах» не проводится, а следовательно, не необходимые виды технических устройств определяют
их набор, а сам этот бог весть откуда взявшийся набор создает
«функционально-однородные группы», а затем и виды, т.е. отсутствует как раз системный подход (от целого к части).
Мы не будем здесь рассматривать других попыток классификации, поскольку вполне справедливо утверждение, что «к
сожалению, в современной литературе еще нет универсальной и
общепринятой классификации техники». Конечно, во всей совокупности существующих технических устройств, например,
«можно выделить два класса технических средств, которые выполняют различные социальные функции в обществе: производственную технику и непроизводственную технику. К первому
классу относятся технические средства, используемые в производстве материальных благ. … Во второй класс входят технические средства науки, быта, культуры, образования и военная
техника»3. Но такое деление, базирующееся на стремлении просто охватить все возможные проявления того, что интуитивно
понимают под техникой, носит чисто эмпирический характер и
не отражает ее внутренних имманентных связей.
Несомненно, однако, что любая классификация техники
должна основываться на ее общественных функциях вообще, и
общественных же функциях ее подразделений в частности. Если
технику считать порождением общества, направленным на
обеспечение его нужд, а упрощенно – некоторой «оболочкой»,
расположенной между собственно обществом и природой, то
при определении структуры техники прежде всего следует выделить те ее виды, которые как раз этими нуждами и порождаются (и только после этого рассматривать конкретные устройства, входящие в данный вид или класс техники). Нужды же об3
Техника в ее историческом развитии. − М., 1979. − С. 10.
119
щества прежде всего отражаются в потребностях его членов,
поскольку именно эти потребности – и ничто иное – побуждают
людей действовать в направлении удовлетворения общественных (как, впрочем, и индивидуальных) нужд, в том числе и с
использованием технических устройств. И все виды техники
призваны так или иначе способствовать достижению указанной
цели – иначе они были бы попросту не нужны. Следовательно,
без правильного определения потребностей человека не может
быть речи о научной классификации техники.
Сегодня существует весьма значительное количество достаточно различных представлений о потребностях человека вообще, и их системе в частности. Наибольшее распространение в
литературе по психологии (а также в той, которая посвящена
менеджменту и рекламе) получили представления, согласно которым система потребностей представляется в виде так называемой «пирамиды Маслоу»4. Сущность системы состоит в том,
что базовые потребности, детерминирующие поведение личности, могут быть выстроены в определенной иерархии, в основе
которой лежит удовлетворение физиологических потребностей
человека. На них базируются следующие уровни: потребности в
безопасности и комфорте; потребности в социальных (и сексуальных) связях; потребности в социальном статусе (одобрение,
уважение, чувство собственного достоинства); потребности в
знаниях, самоактуализации и самореализации. На вершине «пирамиды» − эстетические потребности (гармонизация жизни,
красота, искусство). А. Маслоу считал, что человек не может
испытывать потребности высокого уровня, пока нуждается в
более примитивных вещах.
Данная система, как построенная сугубо умозрительно, несмотря на свою популярность, вряд ли может быть достаточно
успешно использована в практических целях, в том числе и для
решения вопросов, связанных проблемами техники. Здесь требуется такая система потребностей, которая отражала бы саму
сущность человека. Однако определение потребностей человека,
их классификация – сама по себе достаточно сложная научная
4
A.H Maslow. Motovation and Personality. − New York: Harpaer & Row, 1954.
Следует, однако, отметить, что сам А. Маслоу никакой «пирамиды» не выстраивал, это было сделано уже позже его последователями.
120
задача, входящая в состав важнейших задач обществоведения, и
не может решаться в рамках тех задач, которые стоят перед настоящей работой. Поэтому здесь мы ограничимся кратким изложением результатов, полученных в другом исследовании5.
Потребности человека определяются его биологической и
социальной природой. Будучи существом общественным, человек, тем не менее, сохраняет свою биологическую, «животную»
природу, и в этом смысле ему свойственны определенные «биологические» потребности. А что касается последних, как и действий по их удовлетворению, то Сеченов справедливо утверждал: «Все без исключения инстинктивные движения в живом
теле направлены лишь к одной цели − сохранению целостности
неделимого». Равно и у человека, у которого любая жизнедеятельность проявляется в рефлексах («отраженных движениях»),
«все отраженные движения целесообразны с точки зрения целости существования»6. Вообще любой живой организм, по выражению И.П. Павлова, в качестве некоторой целостности своими
действиями должен уравновешивать себя с окружающей средой.
Для этого прежде всего предназначен головной мозг – «орган
животного организма, который специализирован на то, чтобы
постоянно осуществлять все более и более совершенное уравновешивание организма с внешней средой»7.
Но постоянно нужно иметь в виду, что человек – существо
еще и общественное. Он не существует в природе сам по себе.
Мы уже обращали внимание на то, что именно «общество есть
законченное сущностное единство человека с природой»8. Общество же, будучи относительно окружающей среды некоторой
целостностью (т. е. биологическим организмом), также должно
уравновешивать себя с ней в этом качестве, уравновешивать в
смысле чисто материального взаимодействия и состояния – точно так же, как и любой биологический организм. Уравновешиваться с природной средой в данный момент и развиваться во
времени для все более полного уравновешивания – других объ5
Л.А. Гриффен. Общественный организм (введение в теоретическое обществоведение). Изд. 2-е. − К., 2005. − С. 182-199.
6
И.М. Сеченов. Рефлексы головного мозга. − М., 1952. − С.74-75, 100.
7 И.П. Павлов. Полн. собр. соч., т. III, кн. 1. − М.-Л., 1951. − С. 273.
8 К. Маркс, Ф. Энгельс. Из ранних произведений. − М., 1956. − С. 590.
121
ективных «целей» у общества как целого, как у целостной антиэнтропийной системы просто не существует. А обеспечить эту
свою целостность оно может только и исключительно посредством действий составляющих его индивидов. Последние же
действуют только и исключительно в соответствии со своими
собственными потребностями.
Таким образом, потребности человека необходимо должны
представляться двумя, в общем случае направленными на сохранение разных целостностей, «подсистемами» потребностей.
Понятно, что действия, требуемые для удовлетворения потребностей, обеспечивающих интересы и общества как целого,
и данного человека как отдельного индивида, в каждом конкретном случае далеко не всегда совпадают, а следовательно,
в принципе не тождественны. Сказанное вовсе на значит, что
человеку присущи «своя» и какая-то «посторонняя», «чуждая»
системы потребностей. Все эти потребности, безусловно, собственные потребности человека, без удовлетворения которых
человек не был бы человеком, а потому представляют нечто
единое. И хотя между ними существует различие, эти «различные потребности внутренне связаны между собой в одну единственную систему»9. Но это − классический случай единства в
противоположности, ибо, будучи единой, данная система состоит из двух принципиально разнонаправленных «подсистем».
Другими словами, потребности человека в принципе не могут
быть сгруппированы в одну (пусть даже очень сложную) комплексную потребность (или иерархическую «пирамиду»). Ибо
существуют два таких комплекса: потребности индивидуальные
и потребности общественные, отражающих нужды двух различных объектов (индивида как биологического существа и общества как сверхорганизма). При этом оба эти взаимодействующие комплексы потребностей присущи в качестве психического феномена непосредственно каждому конкретному человеку, т. е. единому субъекту, и как раз в этом смысле составляют
единую (хотя и диалектически противоречивую) систему.
Если фундаментальным признаком любой живой системы
является вынесение энтропии в окружающую среду, то главным
в ее взаимодействии с окружающей средой является процесс ас9
К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., т. 23. − С. 368.
122
симиляции и диссимиляции. Для его осуществления прежде всего необходимы внешние объекты, которые могли бы быть ассимилированы живой системой в соответствии с характером ее
метаболизма. Осуществляться же этот процесс, как и само существование системы, может только в определенном диапазоне
внешних условий и при определенных возможностях самой системы. Обеспечить выполнение данных условий живая система
может только за счет взаимодействия с внешней средой, а следовательно, все ее функционирование как системы необходимо
направлено именно на достижение этой цели, т. е. на добывание
объектов ассимиляции (прежде всего пищи) и обеспечение для
этого нормальных внешних и внутренних условий. Внутренним
стимулом к действию при этом являются потребности, которые
указанные цели отражают.
Вообще индивидуальные потребности человека (человека
как отдельного целостного организма) сформировались таким
образом, чтобы их удовлетворение обеспечивало его нормальное функционирование как биологического существа. А для этого необходимо: а) отвечающее его биологической природе протекание материальных процессов обмена организма с окружающей средой, т. е. метаболизма, процессов ассимиляции и
диссимиляции, что в вещественном смысле прежде всего отражается в потребности в соответствующих внешних предметах
для непосредственного потребления; б) обеспечение «зоны
комфортности» в окружающей среде (защита от вредного действия механических, химических и других факторов, температурный и влажностный режим и т. п.), удовлетворение потребности в которой также обеспечивается определенными и вполне
конкретными вещественными агентами, потребляемыми опосредствованно; в) организм человека − не машина, которую
можно включить или выключить по мере надобности; чтобы
быть эффективной, эта «машина» должна «работать» постоянно;
поэтому необходимо постоянное же взаимодействие (физическое и психическое) организма с внешней средой, поддерживающее нормальное функционирование всех его внутренних
систем (потребность в умеренной психической и физической нагрузке). Этими тремя потребностями (по отношению к конкретным вещам − тремя группами потребностей) полностью исчерпываются индивидуальные потребности человека.
123
Что касается потребностей общественных, то понятно, что
они не отражают непосредственных нужд отдельного индивида
как биологического организма. Однако они не отражают и нужд
общества как целого (т. е. как сверхорганизма) в их конкретности, ибо это попросту невозможно − последние не только чрезвычайно разнообразны сами по себе, но и зависят от конкретных
условий общественного бытия, в том числе носят исторически
конкретный характер. Поэтому общественные потребности человека отражают только общественную нужду в определенном характере функционирования индивида как элемента общества.
А для того, чтобы индивид успешно функционировал в этом качестве, т. е. чтобы он действовал так, как это необходимо для сохранения и развития общества, он должен выполнять по крайней мере
три обязательных условия: а) определять уровень общественной
полезности (ценность) вещей, явлений, действий; б) эффективно
взаимодействовать с другими индивидами; в) воспринимать «обратную связь» от общества, т. е. корректировать свою деятельность
в соответствии с ее оценкой обществом. Эти общественные необходимости отражаются в собственных (по локализации, но общественных по цели) потребностях индивида, которыми являются:
а) эстетическая потребность (потребность в прекрасном);
б) потребность в общении; в) потребность в самоутверждении. Эти
три потребности (группы потребностей) полностью охватывают те,
которые необходимы и достаточны для формирования поведения
человека в качестве элемента общества.
Для полноты картины следует отметить, что по сути дела
человек един не в двух, а в трех «ипостасях», ибо он не только
(а) биологический индивид и (б) элемент общества-организма,
но еще и (в) представитель биологического вида. Как таковой,
он должен также обеспечивать биологическое продолжение рода, за что, в частности, «отвечает» половая потребность. Не отражая, однако, нужды определенной конкретной биологической
целостности, эта потребность является факультативной, и ее неудовлетворение не ведет к потере человеком своего качества.
Однако она также играет определенную (а иногда и довольно
важную) роль в общественной жизни10.
10
Следует отметить, что все три вида потребностей могут удовлетворяться в
адекватных, а могут и в извращенных формах. Этот вопрос подробно рассмот-
124
Будучи направленными в конечном счете на взаимодействие с окружающей средой, и индивидуальные, и общественные
потребности индивида предполагают наличие определенных
внешних объектов, на которые непосредственно направлены
действия по их удовлетворению – предметов потребления. Такие объекты естественно распадаются на два основных типа:
а) потребляемые непосредственно, путем ассимиляции (что, в
частности, предполагает элиминацию объекта в процессе потребления); б) потребляемые опосредствованно для создания
условий успешного протекания упомянутого процесса (т. е. путем постепенного износа при употреблении с постепенной же
потерей соответствующего качества).
К материальной составляющей техники относится только второй тип объектов. Многоклеточным животным организмом, действующим здесь и сейчас исключительно в собственных интересах, аналогичные предметы в ряде случаев извлекаются непосредственно из окружающей среды или создается искусственно («прототехника»). В сверхорганизме, где индивид
действует еще и в интересах этого целого, уже подавляющая
часть таких объектов создается им искусственно. Как мы отмечали выше, в биологических сверхорганизмах (муравьи, термиты, пчелы) процесс создания такого рода искусственных объектов осуществляется в соответствии с программой, генетически
заложенной в отражательном аппарате входящих в сверхорганизм индивидов. Следовательно, раз возникнув (в соответствии
с законами естественного отбора), такой механизм остается неизменным на протяжении весьма длительного времени (скажем,
у муравьев этот период – порядка сорока миллионов лет) без
существенных изменений.
Функционирование человеческого общества в качестве
сверхорганизма базируется на получении из внешней среды и
передаче между индивидами осмысленной информации. Это
создает возможность эволюционного развития системы искусственных предметов, в комплексе обеспечивающих функционирование обществасверхорганизма. Именно роль в процессе обесрен в работе автора «Общественный организм (введение в теоретическое обществоведение)» и здесь мы его касаться не будем.
125
печения существования общества и индивида тех или иных подразделений этого комплекса определяет структуру техники как
некоторого (относительного) целого, соответственно являясь естественной основой первичной классификации видов техники.
Но к этому вопросу мы вернемся несколько позже.
Применительно к выделению различных видов техники
сначала рассмотрим те предметы, которые необходимы для
удовлетворения индивидуальных («биологических») потребностей человека. Разумеется, выделение такого рода объектов неоднократно осуществлялось и ранее. Так, еще в конце ХIХ века
выдающийся российский деятель в области железнодорожного
транспорта и экономики И.С. Блиох, рассматривая в связи с загрузкой железнодорожного транспорта товарные потоки, делил
их на несколько групп, в частности, выделяя в отдельные группы прежде всего те, что предназначены «для удовлетворения
важнейших потребностей человека». Если к первой группе он
относил продукты питания, то вторую группу составляла одежда во всем ее разнообразии. Третьей группой он считал предметы культурно-бытового назначения (мебель, ковры, зеркала, инструменты домашнего обихода, посуда, часы и другие принадлежности), причем он дополнительно разделял их на предметы
обычного употребления, комфорта и роскоши11. Уже здесь просматривается определенная системность, хотя основания для
систематизации носили преимущественно интуитивный характер. Мы же здесь выделим группы объектов, предназначенных
для удовлетворения всех групп соответствующих потребностей.
Все, что необходимо для ассимиляции и диссимиляции организмом тех или иных веществ в метаболизме человека как
биологического существа, как правило, производится другими
биологическими организмами и потребляется человеком в процессе обмена с окружающей средой. Технические устройства,
используемые в этом процессе (т. е. непосредственно «потребляемые» индивидом путем их износа), носят вспомогательный
характер (вроде посуды во время обеда); по мере развития общества их роль растет, но это уже в значительной мере опреде11
И.С. Блиох. Влияние железных дорог на экономическое состояние России,
т. 4. − СПб, 1878. − С. 4.
126
ляется действием других (чаще всего общественных) потребностей. Непосредственно в самом процессе ассимиляции и диссимиляции такие технические устройства не потребляются. Технические устройства необходимы прежде всего для добывания
предметов потребления и их соответствующей трансформации.
И технический прогресс в процессе развития осуществляется
преимущественно в этом направлении.
А вот комфортные условия − именно потому, что это условия, в значительной мере создаются посредством материальных
объектов − технических устройств, которые сами при этом
амортизируются, «потребляются». Здесь мы имеем огромное
разнообразие технических устройств, определяемое разнообразием тех факторов, которые оказывают влияние на комфортное
состояние индивида, и тех общественных условий, в которых
это происходит. Характерные примеры таких устройств: одежда, укрытия, обогревающие устройства, спальные принадлежности, средства гигиены и др. Их ассортимент постоянно расширяется соответственно росту требований к уровню комфортности
и возможностей общества в этом отношении, а также соответственно возникновению новых факторов, воздействующих на человека с расширением его ареала обитания и сфер деятельности.
Что касается потребности в физической и психической активности, то она в значительной мере удовлетворяется в самом
процессе обеспечения удовлетворения первых двух индивидуальных потребностей посредством соответствующей деятельности. Однако такая деятельность, как правило, имеет достаточно
односторонний характер (особенно с развитием разделения труда), и не может обеспечить полного и всестороннего удовлетворения данной потребности. А потому существует специфический вид деятельности, специально направленной на ее удовлетворение, – игра. Игра – достаточно сложное социальное явление, и его общественная цель вовсе не ограничивается удовлетворением указанной потребности, но изначально в основе лежит именно она. Существует достаточно много технических
устройств, предназначенных специально для использования в
данном процессе, и их количество постоянно возрастает.
Что же касается удовлетворения общественных потребностей, то первоначально они в основном удовлетворялись в ходе
127
самой деятельности по удовлетворению потребностей индивидуальных. Поскольку эта деятельность осуществлялась для обеспечения средств удовлетворения индивидуальных потребностей
всех членов общества, то именно этот процесс давал индивиду
возможность реализовать свои творческие потенции, обеспечивая
удовлетворение эстетических потребностей. Совместная деятельность обеспечивала удовлетворение потребности в общении, а ее
успешность – потребности в общественном самоутверждении.
Но это не значит, что удовлетворение общественных потребностей не предполагает использования материальных объектов.
Уже в первобытном обществе творческие потенции человека раскрывались не только в самом процессе обеспечения материальных условий существования общества, но в ряде случаев были
направлены на создание материальных объектов, специально
предназначенных для демонстрации соответствующих творческих потенций – произведений искусства. Объективно общественная нужда в этом виде деятельности вызвана ролью искусства
в социализации индивида12, а потому часть общественного продукта и часть общественно необходимого времени направлялось
на создание указанных и других предметов, которые удовлетворяли эстетические потребности не только своих творцов, но и остальных людей, являющихся «потребителями» искусства.
Как с развитием общества, когда изменяются условия самореализации его членов, так и с расширением взаимодействия
между отдельными социальными образованиями, упомянутые
выше действия теряют способность полностью удовлетворять
общественные потребности человека, и соответственно возникает необходимость в некоторых предметах, специально предназначенных для этой цели. Однако этот вопрос будет рассмотрен
ниже при рассмотрении изменений в структуре техники, вызванных развитием общества.
Перечисленные предметы в совокупности представляют собой комплекс технических устройств, составляющих основу для
непосредственного взаимодействия общества (через индивидов)
с окружающей природной и социальной средой – предметы потребления. Фактически они и есть все то, что с точки зрения
12
См. Л.А. Гриффен. Общественный организм… − С. 216-231.
128
удовлетворения индивидуальных (а затем и общественных) потребностей необходимо человеку.
В самом начале своего существования первобытный человек частично находил эти предметы в природе в готовом виде –
так же, как и основную часть пищи. Но это не могло все же полностью удовлетворить его потребности. Поэтому другую часть
предметов, необходимых для удовлетворения потребностей человека, он создавал сам. Первоначально для этих целей в большинстве случаев достаточно было воздействия на природные
объекты посредством его собственных органов, но уже с самого
начала для этого использовались также и специально изготовленные технические устройства.
Таким образом, кроме технических предметов, непосредственно связанных с потреблением, органично необходимыми
оказались также другие, искусственно созданные объекты, не
предназначенные для непосредственного удовлетворения потребностей человека, – орудия для изготовления этих предметов, а также для добывания и переработки других предметов потребления (прежде всего пищевых продуктов). Другими словами, как раз нужда в предметах потребления, непосредственно
необходимых человеку для его существования, которых не «поставляет» природа сама по себе, в значительной степени вызывает появление и развитие особого вида техники, для этого существования непосредственно не требующихся, а использующихся при создании предметов потребления и для других целей.
С изменением общественных условий произошло выделение
еще и других видов техники.
3.2. Синкретичность первобытной техники
Однако выделение различных классов технических устройств,
в том числе разделение предметов потребления и орудий их производства – относительно позднее явление в развитии общества, и
является результатом этого развития. На стадии первобытного общества такого разделения не существовало. Первоначально орудия
производства фактически были слиты с бытовыми устройствами,
как и сам процесс производства слит с процессом непосредственного функционирования человека: «При реконструкции быта па129
леолитической общины обращает на себя внимание то, что быт
еще не выделился в самостоятельное явление, не обособился от
производственной деятельности, слит с природным окружением»13. Сказанное совершенно четко фиксирует первоначальную
ситуацию; только вот говорить бы следовало наоборот: производственная деятельность еще не отделилась от быта, т. е. от непосредственного обеспечения существования человека.
Эта слитность определялась как низким уровнем развития
техники, так и, главным образом, отсутствием достаточно широкого разделения труда. Мы уже отмечали, что разделение
труда – один из важных моментов эффективного функционирования сверхорганизма. В человеческом обществе отсутствие
существенных морфологических различий между индивидами
не создавало предпосылок для «органического», «естественного» разделения труда. Существовали только лишь половозрастные различия, соответственно обеспечивавшие основу для половозрастного же разделения труда, которое и устанавливается в
обществе с самого начала его существования. Но внутри половых и возрастных групп в первобытном обществе разделения
труда фактически не существовало (кроме упоминавшихся выше), ибо для этого не было не только морфологических, но и социальных причин – в силу полной эгалитарности данного общества. В том числе, несмотря на весьма сложный характер осуществляемой деятельности по уравновешиванию себя с окружающей средой, первобытное общество не имело управляющего
центра, координирующего эту деятельность и направляющего
ее. Каждый индивид функционировал, руководствуясь исключительно собственными потребностями, без какого бы то ни было вмешательства других индивидов в его деятельность.
В этом отношении первобытный род чем-то напоминал «семью» общественных насекомых, где также отсутствует управляющий центр. А ведь важным условием выживания общественных насекомых является фактор массовости, а значит, и определенного взаимодействия индивидов. Даже само по себе «коллективное поведение формируется путем суммирования действий
13
М.И. Гладких. Историческая интерпретация позднего палеолита (По материалам территории Украины). Автореф. д.и.н. − Л., 1991. − С. 25.
130
множества индивидуумов, т. е. это процесс стохастический. Отдельные насекомые могут действовать неправильно, нерационально, вхолостую, даже во вред коллективу. Но поскольку
большинство прилагает усилия в определенном направлении, при
усреднении возникает целесообразный результат»14. При этом
«своевременное и быстрое выполнение всех дел в гнезде общественных насекомых обеспечивается отнюдь не тем, что они детально согласовывают между собой свои действия, или тщательно планируют работы. Напротив, насекомые трудятся практически независимо друг от друга. Но в гнезде, как правило, существует большой избыток непрерывно отыскивающих занятие насекомых, и благодаря этому все необходимые дела бывают выполнены незамедлительно». Скажем, при строительстве гнезда ввиду
отсутствия общего плана «термиты продолжают работу предшественников, сообразуя свое поведение с тем, что уже построено.
Каждый термит ведет себя так, будто он трудится один, в соответствии со своими врожденными навыками. Но поскольку все
термиты обладают одинаковыми или по крайней мере очень
сходными наследственными программами поведения, они создают общими усилиями определенную структуру»15.
Есть сходство, но есть и весьма важные различия. Существенное отличие общества здесь заключается в том, что отсутствует стохастичность – следствие массовости (первоначальные
человеческие коллективы были очень небольшими), но зато благодаря развитому отражательному аппарату индивиды при выполнении необходимых действий имеют возможность координировать усилия и корректировать каждый свои действия.
А значит – и действия коллективные, в соответствии с опытом,
что существенно повышает эффективность деятельности. Однако и в первобытном обществе точно так же не было необходимости ни в какихлибо дополнительных «руководящих указаниях», ни в стимулировании деятельности – это происходило исключительно под воздействием собственных потребностей с
самостоятельным учетом деятельности других людей. Кстати,
таким же образом реализовались и ресурсы, полученные в ре14
15
В.Е. Кипятков. Поведение общественных насекомых. − М., 1991. − С. 47.
Там же. − С. 52, 54.
131
зультате деятельности коллектива, например, пища. Первобытная система распределения «не предполагала раздела пищи между членами коллектива. Ни одному члену коллектива никем –
никакими другими его членами и не коллективом в целом – не
выделялась определенная доля. Каждый просто сам брал ее из
массы продукта, находящегося в распоряжении коллектива в
целом, причем с таким расчетом, чтобы не лишать остальных
членов коллектива возможности взять свою долю»16.
Такие взаимоотношения между членами первобытного коллектива делали его функционирование принципиально синкретическим, т. е. не разделенным на различные виды деятельности между его членами. Каждый делал то, что в общем процессе в настоящее время требовалось именно от него (разумеется, в пределах
отмеченного половозрастного разделения труда), самостоятельно
определяя, что именно требуется, постоянно меняя род деятельности в зависимости от меняющейся ситуации, руководствуясь исключительно своими собственными потребностями, т. е. был свободен17. Соответственно различные работы могли выполняться одним и тем же индивидом, и даже одним и тем же орудием, в том
числе подручными средствами или орудиями «одноразовыми»,
созданными в процессе выполнения той или иной задачи.
«Изучением следов на орудиях из камня установлено, что
острыми пластинами человек резал шкуры животных и их мясо.
Часто люди убивали крупное животное, разрезали его шкуру, но
снять ее не могли, так как она была толстой. И так трудно было
разрубить тушу на части, что люди поселялись около убитого
животного и жили там до тех пор, пока не съедали его полно16
История первобытного общества. Общие вопросы. Проблемы антропосоциогенеза. − М., 1983. − С. 508.
17
Действительно, только такое существование людей может быть названым
свободным (хотя только в социальном отношении, но не в отношении природных условий, которыми общество овладело еще далеко не в достаточной степени). Все определения «свободы», появлявшиеся в последующие времена,
были (и являются сегодня) заидеологизированными, ибо имеют внутренней
целью служение интересам определенных социальных групп. Классовое общество в принципе допускает только некий, выгодный господствующим классам,
суррогат «свободы». Истинно свободным (в том числе и от непосредственного воздействия меняющихся условий окружающей среды) человек станет
только в будущем эгалитарном (коммунистическом) обществе.
132
стью. Так, например, около Томска нашли полный скелет мамонта, следы костров и кремневые орудия: люди жили возле
мамонта, пока ели его, а доев, ушли. В таких случаях временными орудиями могли служить тут же, “на ходу” отбитые крупные пластины-отщепы. После однократного использования их
выбрасывали. Хранить, а тем более носить с собою эти крупные
тяжелые камни не было нужды»18. Вообще в условиях собирательства технические устройства преимущественно используются в качестве вспомогательных в процессе потребления пищи
(и удовлетворения других потребностей) и сами «потребляются» (посредством амортизации) в этом процессе. Но в какой-то
мере они уже оказываются полезными и при ее добывании (во
всяком случае, расширяют возможности утилизации добычи).
Орудия труда и предметы потребления зримо и непосредственно связаны с достижением конечной цели – удовлетворения конкретной потребности, а потому фактически оказываются неразделимыми. Разделить здесь предметы потребления и орудия
труда можно только искусственно и сугубо условно. Слияние
процессов изготовления и использования предметов потребления
в единый процесс нивелирует различие между ними. А первые
орудия действительно представляли собой не столько отдельное
изделие с закрепленной функцией, сколько некоторое временное
и малоспециализированное продолжение органов человека.
В принципе первой особенностью орудия труда является то,
что эти предметы подверглись определенной трансформации.
Только после нее природный объект становится орудием, на
создание которого был затрачен труд. В его результате уже не
человек приспособлен к вещи, а вещь к человеку, а значит, она
будет сохранена для выполнения соответствующих операций в
дальнейшем. При этом орудие производства может выполнять
свое назначение, т. е. определенным образом функционировать
в качестве элемента общественного организма, только оставаясь
некоторое время и в определенных границах относительно постоянным и неизменным. Потребительная стоимость этих объектов (средств производства вообще, и орудий труда в частности) потребляется человеком не непосредственно, а путем по18
Г.Н. Матюшин. У колыбели истории. − М., 1973. − С. 83.
133
степенного переноса овеществленного в них труда на предметы
потребления. Соответственно постепенно снижается потребительная стоимость орудия труда, вплоть до того момента, когда
оно теряет возможность выполнять свои функции19. Тогда процесс перенесения полностью заканчивается, и орудие производства теряет свою определенность в данном качестве.
Как уже упоминалось, первые каменные орудия появляются
задолго до становления общества и человека современного типа.
Примерно к тому же времени относится и начало использования
формирующимися людьми укрытий. «Некоторые ученые называют жилище “первой линией обороны”, возводимой человеком
для защиты от неблагоприятных внешних условий (второй такой линией является одежда)»20. Но такое значение укрытие
приобрело в основном уже после становления общества и человека современного типа, т. е. после завершения процесса антропосоциогенеза. В самом этом процессе жилище как средство
защиты от воздействия, скажем, погодных факторов играло
сравнительно незначительную роль, которая, однако, постепенно стала повышаться, поскольку «становление человеческого
общества осуществлялось в целом в благоприятных климатических условиях. …Развитие человеческого общества в позднепалеолитическую эпоху происходило уже в условиях преобладающего воздействия холодного климата»21.
В «Своде этнографических понятий и терминов» жилище
также определяется с упором на его защитную функцию (функцию убежища). И хотя и не сводится только к ней, главное ударение все же делается на удовлетворении индивидуальных потребностей человека: «Жилище… – естественное или искусственное убежище человека для защиты от непогоды, различным
образом устроенное в соответствии с климатическими условиями, для удовлетворения общих человеческих потребностей в
жилье (преимущественно для приготовления и приема пищи,
19
Вообще «собственно средства труда» «служат в процессе труда лишь до тех
пор, пока они сохраняют свою первоначальную форму, пока они завтра могут
вступать в процесс труда в той самой форме, как и вчера» (К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., т.23. − С.214).
20
М.В. Аникович. Повседневная жизнь охотников на мамонтов. − М., 2004. − С. 52.
21
М.И. Гладких. Историческая интерпретация позднего палеолита… − С. 15-16.
134
отдыха и сна), а начиная с эпохи социальной дифференциации –
и из престижных соображений»22.
Однако здесь очень важно отметить, что вообще роль жилища
в человеческом обществе далеко не сводится к роли укрытия от
неблагоприятных внешних условий (т. е. к той роли, которая является преобладающей для укрытий животных). Жилище начало выполнять социальные функции задолго до «эпохи социальной дифференциации». Поэтому применительно к человеку, к обществу
«жилище надо рассматривать в историческом контексте, в их становлении и развитии, в процессе постоянного усложнения функций жилища параллельно с формирующимся обществом»23.
«Представляется бесспорным, что наиболее древними жилищами были пещеры. … Речь идет здесь не о древних жилищах
людей, а об убежищах от непогоды, которыми пользуются все
животные и … пользовались и наиболее примитивные люди, не
научившиеся еще устраивать жилища». А далее происходило
«постепенное превращение убежищ в жилища по мере того, как
в быт людей входило умение пользоваться огнем. Убежище с
постоянным очагом, в котором поддерживается огонь, является
первоначальной формой жилища. Около очага, разведенного во
временном убежище, постепенно возникали и несложные первоначальные виды домашнего хозяйства, без которого было невозможно человеческое существование (приготовление пищи и
в связи с этим организация запасов питания)»24. Неотъемлемой
его частью в этот материальный комплекс входят и создаваемые
человеком орудия. Иными словами, техника первобытного общества уже с самого начала формировалась не просто в виде
случайной совокупности отдельных технических устройств, а в
виде их целостного комплекса, воплощенного в жилище. Иными
словами, жилище с самого начала представляет собой часть
общественного организма. Если прибегнуть к аналогии (конечно, довольно грубой), то жилище (шире – стоянку) первобытных
людей по функции в системе сверхорганизма в его взаимоотно22
Свод этнографических понятий и терминов. Материальная культура. Вып. 3. –
М., 1989. − С. 224.
23
М.И. Гладких. Историческая интерпретация позднего палеолита… − С. 19.
24
А.Н. Рогачев. Палеолитические жилища и поселения // Каменный век на
территории СССР. − М., 1970. − С. 65.
135
шениях с окружающей средой можно уподобить муравейнику
или термитнику (как «жилищу» общественных насекомых).
Причем, что особенно важно, именно благодаря жилищу
как техническому комплексу одновременно формировались обе
составляющих техники – материальная и идеальная. «В процессе становления общества усложняются и меняются функции
убежищ, что постепенно приводит к возникновению жилищ с их
социальными функциями. Известно, что период взросления человека по сравнению с животными чрезвычайно растянут во
времени, минимум до 10-12 лет. И это обусловлено, прежде всего, объективной сложностью процесса воспроизводства рабочей
силы. Социальная функция жилища заключается как раз в том,
что оно является средой для воспитания будущего члена общества. Растянутость формирования человека как индивида во
времени является в такой же мере чертой, отличающей человека
от животного, как и то, что воспитание человеческого индивида
невозможно без общественной среды»25. В этом становлении и
развитии человека важную роль играли вещи, входящие в общий
жилищный комплекс – ту часть среды, которая превратилась в
составляющую общественного организма. «Осваиваясь в мире
этих вещей, т.е. активно осваивая их, ребенок осваивает и опредмеченный в них общественно-человеческий разум с его логикой,
т. е. превращается в разумное существо и полномочного представителя рода человеческого, тогда как до этого (и вне этого) он
был и остался бы лишь представителем биологического вида, т. е.
не обрел бы ни сознания, ни воли, ни интеллекта (разума)»26.
Здесь мы воочию наблюдаем единство социума и технических
средств. С одной стороны, жилище как место обитания человека
включает в себя весь комплекс необходимых для выживания технических устройств, а с другой именно оно является той ближайшей средой, в которой осуществляется становление человека и его
комфортное не только физическое, но и психологическое состояние в дальнейшем. Ведь «борьба за существование “вне дома” означает нескончаемый поединок с окружающим миром. Холод, жара или дождь, влияние вещей и людей непрестанно ставят под уг25
26
М.И. Гладких. Историческая интерпретация позднего палеолита… − С. 19.
Э.В. Ильенков. Философия и культура. − М., 1991. − С. 37.
136
розу планы, надежды и дела человека. Дома же человек чувствует
себя в безопасности среди своих близких»27. И, добавим, среди вещей, не только ничего не «ставящих под угрозу», но способствующих успеху в «поединке с окружающим миром».
Становление жилища как ближайшей, непосредственной
«среды обитания» происходило одновременно и во взаимосвязи
со становлением общества и человека современного типа. «Еще
в мустьерское время жилище стало постоянным и обязательным
элементом культуры, оно ограничило действие биологического
закона единства организма и среды в отношении человека28.
Люди благодаря активной трудовой деятельности и производству, обладая огнем, навыками постройки жилища и изготовления
примитивной одежды, смогли выйти за границы строго определенной для животных среды обитания. Это и есть новое свидетельство возникновения и упрочения социального качества в
развитии живых существ»29.
Уже на одном этом примере (становление и развитие жилища как определенного материально-технического комплекса)
хорошо видно, что техника как определенная система материальных объектов возникла и развивалась одновременно с возникновением и развитием общества, и с самого начала составляла неотъемлемую подсистему последнего. Причем материальнотехнический аспект техники был с самого же начала неразрывно
связан с аспектом технологическим (в виде определенной системы знаний и навыков, необходимых для создания и использования технических устройств).
27
Ю. Липс. Происхождение вещей. Из истории культуры человечества. Пер. с
нем. − М., 1954. − С. 17.
28
На примере этих, в общем-то верных, рассуждений данного автора хорошо видна та существенная неточность, которую обычно допускают в употреблении понятия «человек». Жилища (как и социум вообще в своих различных, в том числе и
материальных, проявлениях) отнюдь не «ограничивают» действия закона единства
организма и среды. Закон остается незыблемым, просто «организмом» здесь является другой объект – не индивид, а общество (сверхорганизм), куда включены и
дополнительные его «органы» в виде технических устройств (в том числе и жилищ). А для индивида как отдельного биологического образования общество (как
раз через посредство последних) создает совсем иную «среду».
29
А.Н. Рогачев. Палеолитические жилища и поселения. – В кн.: Каменный век
на территории СССР. − М., 1970. − С. 66.
137
Таким образом, «внешний» материальный мир для человека
и общества явственно разделяется на две неравных части. Одна
– это внешняя среда, с которой общество, чтобы выжить и развиваться, должно взаимодействовать и которой вынуждено противостоять. А другая – тот объединяемый жилищем (стойбищем) комплекс материальных образований, на который оно
опирается в этом противостоянии. Поэтому данный комплекс,
оставаясь «внешним» для индивида, перестает быть таковым
для общества. Он, с одной стороны, с самого начала включается
в общественный организм, становясь его неотъемлемой частью,
а с другой – в качестве социальной подсистемы становится между собственно обществом как совокупностью индивидов и окружающей средой. В дальнейшем развитии происходит постоянное расширение этой части мира. Сначала – от жилищаубежища до размера стойбища: «домом примитивнейших племен является скорее вся обширная территория племени, а не сооруженное по большей части лишь на время убежище, где семья
укрывается от ветра и дождя и где она проводит ночь»30. В палеолитические времена отдельные «жилища» «наиболее вероятно … служили индивидуальными убежищами». И вообще «различные типы жилищ еще не отражают непосредственно форму
социальных отношений». Главное здесь – «хозяйственнобытовые комплексы» Именно их наличие «свидетельствует о
стабильной социальной структуре общества палеолитического
времени и высоком уровне его развития»31.
В связи с такой их ролью «в конце мустьерской эпохи уже
существовали прочные и долговременные как пещерные, так и
наземные жилища на открытых местах». И это несмотря на то,
что «сооружение жилищ требовало длительной и организованной работы – выкапывание значительных ям с выбросом до 12
кубометров земли, поисков и заготовки строительных материалов и топлива, постоянного ухода за жилищем по поддержанию
тепла32». В нем имелось ряд технических устройств различного
30
Ю. Липс. Происхождение вещей. Из истории культуры человечества. − С. 17.
М.І. Гладких. Соціально-економічна інтерпретація пізньопалеолітичних жител та поселень // Археологія. – 1989. − № 4. − С. 19.
32
Здесь мы имеем наглядный пример выноса энтропии во внешнюю среду за
счет материального обмена с ней (также своего рода «метаболизм») уже по от31
138
назначения: «очаги и пекарные ямы, служившие для отопления
и освещения жилища и приготовления пищи», другие устройства, также предназначенные для приготовления пищи, «в виде
пестов-терок и орудий типа зернотерок». Очаги уже были достаточно сложными техническими устройствами в виде ям, в которых «огромные скопления костного угля, нагревавшиеся каждый раз при отоплении жилища обычным топливом, аккумулировали тепло и подобно кирпичной печке нашего времени, постепенно отдавали его во внутреннее пространство жилища»33.
Таким образом, на этапе собирательства «дом», «жилище»,
«стойбище» как «хозяйственно-бытовой комплекс» как раз и
представляли собой ту первичную и достаточно четко определенную «техносферу», которая связывала общество (род) с
«внешней» средой существования, одновременно отделяя его от
нее. Расширение «дома» (той части среды, которая в своих материальных образованиях включалась в состав общественного
организма) происходило соответственно расширению взаимодействия общества с природой, а также соответственно изменениям самого общества (и его технических возможностей). По
мере становления производящей экономики и в связи с этим
происходило расширение того ареала «внешней» среды, который включался (но уже выборочно и не столько структурно,
сколько функционально) в состав социума в качестве его части.
Одновременно же происходило и разрушение родовой организации и становление тех социальных образований, которые брали на себя (полностью или частично) функцию целостности по
отношению к окружающей среде. Целостный общественный организм заменялся социальным организмом, целостность которого по отношению ко всей остальной среде его существования
имела уже относительный характер34. Сегодня этот процесс зашел очень далеко. Но когданибудь для объединенного человечества, снова приобретшего всеобщую целостность, вышедшего
ношению к обществу как целому, включающему в себя «внутреннюю» среду и
определенный технический комплекс
33
А.Н. Рогачев. Палеолитические жилища и поселения. − С. 67, 75, 69.
34
Как именно изменялся характер этих социальных образований см.: Л.А. Гриффен. Общественный организм…, Раздел третий. Становление и развитие общественного организма.
139
в космос, превратив его в непосредственную среду обитания,
неотъемлемой частью этого всеобщего общественного организма станет целиком вся планета Земля.
Само же жилище – и его функции, и его заполнение техническими устройствами − по мере развития общества постепенно усложнялось. Современный дом вообще стал сложным техническим комплексом, своеобразной «машиной для жилья», снабженной всеми необходимыми для существования человека техническими устройствами (средствами для поддержания комфортных
условий, гигиены, приготовления и потребления пищи, хранения
запасов, получения информации, общения, отдыха и т.п.). Но при
этом (вследствие его «индивидуализации» и расширения ареала
обитания индивида) он потерял то исключительное значение
«внутренней среды» для общества, которое имел в первобытное
время. По мере этого превращения происходило и разделение видов техники, включающих предметы потребления (одним из которых стал и современный дом) с одной стороны, и вынесенные
за его пределы орудия производства – с другой. В этом процессе
появляются также другие классы технических устройств со своим
особым общественным назначением.
3.3. Предметы потребления
Если принять во внимание несоразмерность уровней развития
техники в первобытное время и в настоящее, то создается впечатление, что мы уделяем проблемам техники первобытного общества
чрезмерное внимание. Иногда появляются даже соображения, согласно которым такой «перекос» приводит к принципиальным погрешностям к оценке нынешнего состояния и характера развития
техники. Утверждают, что «в философской науке образовался тревожащий разрыв между уделяемым вниманием и местом (ролью),
которое заняла (играет) техническая реальность. Теоретизирование, опирающееся на достижения каменного века и античность, на
эпоху Возрождения и время формирования классической механики, становится все схоластичнее, все оторваннее от требований
практики. … Дело в том, что за последние десятилетия произошел
качественный скачок, заключающийся в переходе от создания единичных изделий (прежде всего таких, как машина, агрегат, обору140
дование, устройство, аппарат, прибор), как бы они ни были сложны, к построению техноценозов»35.
Но это не так. Как мы видели, технические объекты никогда не были разрозненными и отдельными, они всегда и принципиально входили в определенные совокупности. А что касается важности анализа изначального развития техники, то, вопервых, именно вследствие относительной простоты целый ряд
моментов, касающихся сущности техники как общественного
явления, в этих условиях проявляются особенно явственно.
А во-вторых, как раз именно в те далекие времена «были сделаны
важнейшие открытия, важнейшие культурные приобретения, которые легли в основу всего позднейшего развития человеческой
культуры вплоть до наших дней»36. И вообще «культура каменного века была фундаментом для всей позднейшей человеческой
культуры»37. Не составляет здесь исключения и техника.
Так что для исследования феномена техники эти моменты
имеют особое значение. Вопервых, сам этот период был весьма
продолжительным. При первобытном строе человечество прошло едва ли не две трети своего пути развития, и игнорировать
это обстоятельство было бы неправомерно. Вовторых, ввиду
того, что именно в это время происходило становление техносферы, закономерности данного явления и его роль в социальной жизни выявлялись наиболее выпукло. В-третьих, именно в
конце эпохи первобытности, в начале разложения родовой организации и становления производящей экономики, зарождается
функциональная структура техники, характерная для классового общества – вплоть до современности (которая, по-видимому,
в основном будет сохраняться вплоть до становления общества
бесклассового). Ну и, наконец, простое изучение современного
состояния техники не в состоянии дать ответ на вопрос о ее
сущности, ибо игнорирует его как явление динамическое, развивающееся. Эту сущность можно понять только на основе изучения всего становления и развития техники как единого процесса.
Как мы видели, техника первобытного общества представляла собой единый (синкретический) комплекс без разделения на
35
Б.И. Кудрин. Введение в технетику. − Томск, 1991. − С. 278-279.
П.И. Борисковский. Древнейшее прошлое человечества. − М.-Л., 1957. − С. 210.
37
Там же. − С. 211.
36
141
разные виды не только вследствие своей относительной неразвитости, но и, главным образом, вследствие неразделенности различных сторон функционирования первобытного общества как
по объекту, так и по субъекту. С одной стороны не было, скажем,
выделения изготовления орудий из общего процесса жизнедеятельности общества, включающей их использование, направленное на удовлетворение потребностей. С другой стороны, вследствие эгалитарности первобытного коллектива отсутствовало разделение труда – как социальное, так и технологическое (кроме
«естественного» – половозрастного). И, что очень важно, удовлетворение общественных потребностей в основном осуществлялось
непосредственно в процессе деятельности по обеспечению удовлетворения потребностей индивидуальных и по большей части не
требовало никаких специальных материальных агентов. По мере
дальнейшего общественного развития ситуация изменилась, что
привело и к возникновению новых классов (видов) техники.
Выделить эти классы неоднократно пытались различные
исследователи. Так, Л. Нуаре ссылается на Л. Гейзера, который
«различает орудия, утварь и оружие. … Орудие соответствует
творческому принципу. Утварь служит сохранению жизни. Чашу для питья, стол, кровать или стул мы никогда не назовем
орудием. Оружие есть разрушитель»38. Такое разделение носит
несколько умозрительный характер, а главное не учитывает как
исторического характера разделения классов (видов) техники,
так и не охватывает всех ее подразделений.
Прежде всего, уже разделение «орудий» и «утвари» носит
исторический характер. Только становление производящей экономики 10-12 тыс. лет тому назад привело к выделению как производства в особый вид деятельности (лишь опосредствованно
связанный с потреблением), так и средств производства (орудий
труда), которые его обеспечивали, в отдельный вид техники, отделяя их от тех технических предметов, которые непосредственно использовались для удовлетворения тех или иных потребностей (предметов потребления).
Сопровождающее указанный процесс технологическое разделение труда закрепляет данный момент и способствует (вследствие
38
Э. Капп, Г. Кунов, Л. Нуаре, А. Эспинас. Роль орудия в развитии человека.
Сб. ст. − Л., 1925. − С. 32.
142
различных общественных ролей) развитию социального разделения труда. А оно, в свою очередь, ведет к возникновению социальной дифференциации, что также отражается и в технике, приводя в
результате к выделению соответствующих ее видов.
Итак, с точки зрения непосредственного удовлетворения
индивидуальных потребностей первым техническим «предметом потребления» является «дом», в своей функции убежища
представляющий собой «первую линию обороны» человека по
отношению к окружающей среде (хотя, как подчеркивалось выше, в целом его общественное значение гораздо шире). Что касается «второй линии обороны» человека по отношению к той
же внешней среде – одежды, то она является достаточно типичным представителем того вида технических устройств, который
составляют предметы потребления.
Относительно утилитарных функций одежды ситуация также
оказывается далеко не однозначной. Одежда – как, впрочем, и
обувь («в понятие одежда входят головные уборы и обувь»39) –
действительно представляет собой весьма важные технические
приспособления, направленные на защиту от вредных влияний
окружающей среды. Мы уже отмечали, что формирование общества и человека современного типа происходило в достаточно
благоприятных для него климатических условиях, что исключало
поначалу необходимость в таком виде защиты как одежда. Однако это не касается обуви, поскольку ноги человека всегда оказывались в весьма интенсивном взаимодействии с этой самой средой, что требовало и соответствующих защитных устройств.
Поэтому «первобытный человек прежде, чем защитить тело, научился защищать ноги»40. Исходя из того, что нам сегодня
известно о первобытности, считают, что «обувь человек начал
делать примерно 20-30 тыс. лет тому назад». И, разумеется,
продолжал ее делать и дальше: «На стоянке человека каменного
века (поселение в пещере Ламос, в восточной Неваде) обнаружен был склад трехсот пар обуви – плетенные из травы сандалии… Радиоизотопным методом установлено, что сандалиям
около 9 тысяч лет»41. Обувь изготавливалась также из коры и
39
Свод этнографических понятий и терминов… − С. 103.
Ю. Липс. Происхождение вещей. − С. 355.
41
Ю. Зыбин. Из истории обуви. – Наука и жизнь. – 1968. − №8. − С. 60.
40
143
т.п. Но наиболее подходящим (и, по-видимому, первым) материалом оказывалась кожа.
Вообще в первоначальный период «использование продуктов охоты очень сильно влияет на характер материальной культуры добытчиков через посредство жилищ (например, жилища
“из костей мамонта”), одежды и обуви (различные виды меха и
опушек, особенности покроя одежды и обуви в зависимости от
используемого материала), различных видов украшений (ожерелья из зубов, клыков и т.п.)»42. В том числе и «выбор материалов
для одежды обусловлен, в главных чертах, самой природой, в
которой живет человек»43.
Вполне обоснованно «можно предположить, что человек снятую со зверя шкуру впервые употребил для защиты ног путем обматывания вокруг стопы и тем создал для себя первый предмет –
самый примитивный вид “обуви”. …Первобытный человек …
научился защищать ноги (стопы и голени) от механических повреждений (ударов, проколов) и неблагоприятных воздействий природы (холода, жары, сырости), он еще не умел и не мог оформлять
эту шкуру по форме стопы, и куски шкуры просто обертывал вокруг стопы в бесформенном виде и закреплял на ней посредством
концов самой шкуры или же полосками из той же шкуры»44.
Дальше обувь на протяжении всей истории человечества совершенствовалась, постоянно оставаясь важнейшим объектом технического творчества. «За тысячелетия обувь из примитивного изделия, изготовленного из одного куска коры или кожи, превратилась в довольно сложную конструкцию, состоящую из многих деталей, сделанных из разнообразных материалов и на машинах значительной сложности»45. Ее главным назначением так и осталась
защита ног человека, т. е. удовлетворение его индивидуальных потребностей, но как и практически любой другой утилитарный
предмет обувь использовалась и используется также для удовлетворения потребностей общественных (к чему мы вернемся ниже).
Последнее еще более заметно в одежде. «В силу природных
условий, главным образом климатических, одежда в тропиче42
М.И. Гладких. Историческая интерпретация позднего палеолита… − С. 23.
Б.Ф. Адлер. Возникновение одежды. − СПб., 1903. − С. 57.
44
А.С. Армаганян. Обувь Древней Армении. − Ереван, 1978. − С. 11, 19.
45
Ю. Зыбин. Из истории обуви… − С. 60.
43
144
ских странах бывает лишней. Если она там существует, то носит
характер более украшения, нежели одежды в собственном
смысле… Было бы ошибочно думать, что ношение одежды –
в той или иной форме – вызвано исключительно климатическими условиями земли. Одежда есть выражение постепенного,
долгого, начавшегося, быть может, при первом появлении человеческого существа на земле, развития духовного склада самого
человека. При этом климат был главной направляющей и воздействующей на человека силой»46.
Однако по мере похолодания – с одной стороны, и широкого расселения людей в различных климатических зонах –
с другой, одежда играла все более важную роль именно в защите человека от воздействий внешней среды. Прежде всего от холода, но также и от жары, влаги, механических и иных внешних
воздействий, т. е. также обеспечивала удовлетворение его индивидуальных потребностей.
Первоначальная связь с жилищем, которая сохранялась и
дальше, поскольку последнее продолжало выполнять роль убежища и того места, где человек (в единении с другими людьми)
преимущественно удовлетворял свои индивидуальные потребности, способствовала формированию особой категории технических устройств – домашней утвари. «Утварь домашняя… –
это совокупность предметов домашнего обихода, включающая
кухонную и столовую посуду, приспособления для хранения и
переноски вещей и продуктов питания и т. д. Утварь домашняя
тесно связана с такими подсистемами материальной культуры,
как мебель и орудия труда»47 (последнее, как мы видели, особенно в первоначальный период).
Животный организм, в том числе и организм человека, требует в соответствии с суточным ритмом жизни определенного
времени для сна. В это время индивид становится более уязвимым для неблагоприятных внешних воздействий, что он в ряде
случаев и пытается в той или иной степени компенсировать посредством определенных технических устройств. Животные,
использующие в своей жизнедеятельности укрытия, спят там.
46
47
Б.Ф. Адлер. Возникновение одежды. − С. 5, 57.
Свод этнографических понятий и терминов… − С. 200.
145
Как мы уже упоминали, высшие приматы устраивают себе на
дереве из его ветвей уже специальные, хотя и одноразовые,
гнезда для ночевки. Общественный человек по мере развития
общества все шире использовал, кроме общих, еще и специальные технические устройства, обеспечивающие ему защиту и
комфортные условия во время сна. В частности, ввиду снижения
метаболизма, во время сна более необходимо использование активных и пассивных обогревающих устройств.
Как высшие приматы готовят себе для сна гнездо из веток, так
и первая постель человека, сохранявшая свое значение на протяжении многих веков, также «состояла из постилаемых на землю
толстым слоем свежих веток преимущественно хвойных деревьев». В дальнейшем для этой цели использовались шкуры животных, плетеные циновки и т. п. – вплоть до нынешних кроватей с
ортопедическими матрацами и рядом постельных принадлежностей. А поскольку «собственно постелью в нашем понимании является возвышающееся над полом место, где спит человек»48, то к
постелям разной конструкции на раннем этапе следует отнести соответствующие сооружения из глины и земли, деревянные настилы и т.п., являвшиеся прообразами современной мебели.
Чрезвычайно существенную роль с самого начала играли
устройства для приготовления пищи – начиная от простого костра. Дальше появились устройства для ее измельчения и варки,
а также хранения. Вообще все народы «употребляют того или
иного рода вместилища для собирания, приготовления и хранения пищи. Наибольшее значение имели, естественно, сосуды
для воды»49, в качестве которых, до изобретения гончарства, использовались кожаные мешки, естественные углубления в скалах, берестяные сосуды, отрезки полого бамбука, пустые тыквы,
кокосовые орехи и т. п. Ввиду их общеизвестности не будем
упоминать здесь предназначенные для этой цели последующие
и современные технические устройства.
Важное значение имеет обеспечение нормального влажностного режима, для чего также используется ряд временных или постоянных устройств. Среди них следует отметить те, которые за48
49
Ю. Липс. Происхождение вещей… − С. 38.
Там же. − С. 42.
146
щищают от непогоды (навесы, ветровые заслоны и т. п. – вплоть до
убежищ сложной конструкции). Отдельным видом технических
устройств, представляющих собой предметы потребления, были и
остаются различные устройства гигиенического назначения.
Количество и ассортимент предметов потребления постоянно расширялись с расширением взаимосвязей человека со своей
естественной и социальной средой, а также с расширением его
технических и экономических возможностей. Вряд ли есть смысл
перечислять то огромное разнообразие предметов потребления,
которое существовало и существует в обществе. Уже сказанное
дает достаточное представление об этом виде техники.
Чтобы закончить с этим вопросом, обратимся к еще одному −
весьма своеобразному − виду предметов потребления. Речь идет
о различных технических приспособлениях, используемых непосредственно для обеспечения связи индивида со средой не
дополнительно, а взамен тех органов (или для выполнения их
функций), которые обеспечивают ее в норме. Речь идет о разного рода протезах. Очки, вставные челюсти, искусственные суставы, слуховые аппараты и даже сложные комплексные устройства типа искусственных конечностей не расширяют потенциал
общества и даже отдельного индивида во взаимодействии со
средой, но только по мере возможности компенсируют по тем
или иным причинам понесенные потери.
Конечно, в принципе можно себе представить внедрение в
человеческий организм (или непосредственное соединение с
ним) таких технических устройств, которые являются не аналогами природных, а создают новые возможности (скажем, инфракрасное зрение или механические усилители конечностей).
Одно время идеи киборгов (кибернетических организмов), в которых сочетались бы природная основа индивида с дополнительными возможностями, привнесенными техническими средствами, не только пользовались большой популярностью у фантастов, но и вполне серьезно обсуждались учеными. Однако непонятно, зачем необходимо имманентно придавать индивиду
особые возможности, если все, что может быть достигнуто с их
помощью, может быть также получено путем применения технических устройств с соответствующими возможностями (тех
же устройств инфракрасного видения или разного рода подъем147
ных машин), без вмешательства в структуру и функционирование собственно индивида. Поэтому рассмотрение данного вопроса, по-видимому, принципиально лишено смысла.
Изготовление предметов потребления, как сказано выше,
первоначально не отделялось от их использования и не выделялось в особый процесс. Скажем, для изготовления такого предмета потребления как одежда использовались шкуры убитых животных, а также их другие части (например, для сшивания шкур
использовались сухожилия). Но для этого, кроме материала, требовались инструменты – устройство для прокалывания шкуры, а
затем «иголка», изготовленные из камня или кости. Эти устройства, с одной стороны, были устройствами, предназначенными
для бытовых нужд, но с другой – уже элементарными орудиями
производства (в данном случае – производства одежды). Если на
начальном этапе это разделение можно провести только условно,
так как их изготовление и применение осуществлялись в качестве
составляющих одного и того же неразрывного процесса, то со
временем изготовление, скажем, иголки приобрело самодовлеющий смысл, независимый от ее необходимости в данный момент,
для данного конкретного процесса. Процессы изготовления иголки и одежды постепенно разделились по времени и по субъекту,
происходила все большая специализация этих процессов, необходимых для них навыков и инструментов.
Но главное, что произошло разделение предметов потребления и орудий труда также в общественных представлениях.
Орудие становится орудием, когда оно идеально конституируется в своих абстрактных функциях. «Ибо орудие вступает в сферу абстракции, благодаря которой вещи, отрешенные от связи с
окружающим миром и повсюду сливающимися явлениями,
только и могут стать мыслимыми, т.е. возникнуть для человеческого мышления. Вещь, которая сверлит, режет, копает, должна,
по необходимости, представляться только с этой ее стороны»50.
Вот тогда орудие действительно становится орудием, т. е. представителем особой области техники, а не одним из элементов
неразделенного комплексного процесса жизнеобеспечения. Возник новый класс (вид) технических устройств (как, естественно,
и самих этих устройств) – средства производства.
50
Э. Капп и др. Роль орудия в развитии человека… − С. 35.
148
3.4. Средства производства
Подчеркнем еще раз, что технические средства возникли и
развивались исключительно для удовлетворения потребностей
людей (сначала утилитарных индивидуальных потребностей –
в том значении этого понятия, которое было представлено выше).
В этом понимании они прежде всего представляли собой определенный комплекс предметов потребления. Однако уже сам их
«рукотворный» характер потребовал развития еще одного класса
технических устройств, поскольку «материальные блага, которыми пользуются люди, необходимо производить. Но создавать
требуемые для людей вещи возможно лишь при помощи определенных орудий труда, используя при этом предметы и силы природы»51. При помощи технических устройств вообще, и орудий
труда в частности, мы заставляем «внутренние процессы материального мира действовать и работать для наших целей»52.
Соответственно возрастанию общественной необходимости
в орудиях (средствах) труда, используемых человеком для производства предметов потребления (а также и самих орудий труда), они все больше выделяются в качестве особой области техники. Происходит это не сразу. Но по мере развития общества
такое выделение все же осуществляется, как и производственная
деятельность становится отдельной, и все более важной отраслью деятельности человека. Орудия, используемые в производственных процессах, все более и по функции, и по структуре отделяются от бытовых технических устройств (предметов потребления), и в целом получают свое собственное развитие как
определенная и все более важная техническая подсистема.
Процесс этот длился тысячелетия. Однако достаточно четкое отделение средств производства от бытовой техники происходит только при переходе общества от собирательства (в том
числе примитивных видов охоты типа загонной) к производящей экономике (земледелию, скотоводству, высшим видам охоты и рыболовства), требующей, с одной стороны, определенной
общественной организации, а с другой – определенного комплекса технических средств.
51
52
Техника в ее историческом развитии. − М., 1979. − С. 9.
Ф. Рёло. Техника и ее связь с задачею культуры. − СПб., 1885. − С. 1.
149
По мере изменения уровня и характера производительных
сил, повышения производительности труда и появления избыточного продукта начинается сложный процесс разложения родового строя. Усложнение техники и разделение социальных
ролей постепенно ведет и к разделению труда – сначала технологическому, а затем и социальному. Одновременно происходит
нарушение синкретического характера деятельности человека.
Прежде всего, как раз и осуществляется выделение из общей
деятельности людей деятельности производственной, в том числе направленной на изготовление как предметов потребления,
так и орудий труда.
Происходит как бы разрыв по крайней мере некоторых видов
трудовых процессов с непосредственным удовлетворением потребности. Соответственно этому происходит и все более явственное разделение технической системы на технику, непосредственно обеспечивающую существование человека и общества, и
технику, используемую для создания последней, – орудия производства (средства труда). Как они сами, так и процессы их изготовления все больше приобретают особый статус, отделяясь от
других технических предметов и процессов, направленных на непосредственное обеспечение жизнедеятельности человека. Теперь уже действительно «средство труда есть вещь или комплекс
вещей, которые человек помещает между собой и предметом
труда и которые служат для него в качестве проводника его воздействия на другие вещи. Предмет, которым человек овладевает
непосредственно, – мы не говорим о собирании готовых жизненных средств, когда средствами труда служат только органы тела
рабочего, – есть не предмет труда, а средство труда. Так данное
самой природой становится органом его деятельности, органом,
который он присоединяет к органам своего тела, удлиняя таким
образом, вопреки библии, естественные размеры последнего»53.
Характер орудий производства в значительной мере определяется теми конкретными задачами по изготовлению технических
предметов, которые решаются с их помощью. Указанные предметы создаются из материалов, предоставляемых окружающей
(природной) средой. Для получения технического предмета с за53
К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., т. 23. − С. 190.
150
данными функциями материал, взятый из среды в виде тех или
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги