Фиктивная жена для бандита

Глава 7

— Давид Маркович, какое счастье видеть тебя в своем салоне, — из-за стойки ресепшна выходит высокая блондинка на шпильке такой высоты, что мне приходится задрать голову, чтобы посмотреть в ее лицо.

Нет, Давид тоже высокий, но почему-то это не выглядит так несуразно. И неприлично. Особенно, когда она столь бесцеремонно врывается в его личное пространство. Обнимается, а на меня смотрит так, словно я пустое место.

Как, собственно, и все вокруг…

Но меня даже не это возмущает. К таким пренебрежительным взглядам сегодня я уже привыкла, а вот к тому, что моего даже фиктивного мужа начинают целовать в губы — нет. Разве уважающая себя женщина это позволит? Потерпит? Простит? Но Давиду плевать на меня, так что приходится соображать самой.

— Господи, у вас мышь вон там! Мышь!! Или это крыса? Точно! Белая тощая крыса!

— Мышь? — крик хозяйки салона сливается с визгом сотрудников, которые поднимаются на стулья и смотрят вокруг себя. Даже парень с ножницами в руках.

Один Давид опаляет взглядом меня, удивленно поднимая брови.

— Что? Я правда видела мышь. И я уверена, что в городе есть салоны, которым не нужна санитарная обработка.

— Давид, кто это?! — кричит эта белобрысая, тыча пальцем уже в меня. Словно я та самая мышь.

— Это моя глазастая жена. И проверь салон на грызунов, все-таки репутация, все дела.

— Давид! — верещит она со своего трона, пока фиктивный муж тащит меня к выходу… Все-таки красивое место, жаль, что такое неприятное.

— Я позвоню, Стелла. Белая тощая крыса? — теперь он хохочет, пристегивая меня ремнем, усаживаясь за руль. — Ты не рано ли ревновать начала?

— Ревновать? — фыркаю. У меня даже мысли не было! — Ревнуют тех, кто дорог, кто что-то значит, как мне кажется. А у нас с вами договор, спектакль, который вы своим пылесосом могли просто испортить.

— Пылесосом?

— Ну, а как назвать то, что вы там делали?

— Нормальные люди называют это поцелуем.

— А вы всех знакомых женщин целуете? — спрашиваю, испытывая теперь к нему долю брезгливости. Меня мама учила, что поцелуй — это волшебство, которое должно происходить между двумя любящими сердцами. Но никак не быть приветствием. — Тогда вам срочно нужно сдать анализы на микрофлору ротовой полости.

Вместо того, чтобы отнестись ко мне серьезно, он продолжает ржать.

— Блять, Аня, просто заткнись, пока я не занял твою ротовую полость.

— Только не языком. Он у вас грязный после Стеллы… — Господи, имя-то, конечно. Наверняка ее зовут просто Света. Но теперь это не модно. Особенно хозяйке столь фешенебельного салона красоты.

— Ты предпочитаешь что-то покрупнее?

— Что покрупнее, — не понимаю, а потом Давид дергает рычаг передач и до меня доходит. Да, я помню, как девчонки рассказывали, что делали минет, и что это вызывало у них возбуждение. Между ног до сих пор тянет от фантомных толчков его члена, а ощутить это во рту?

— У нас с вами договор, так что в моей ротовой полости не будет ни вашего языка, ни ваших половых органов. Вы можете пережить эти приятные моменты со Стеллой, но думаю, что делать это на глазах у жены, пусть и даже фиктивной, как минимум неприлично.

— Дай угадаю, на кого ты собиралась пойти учиться. На училку?

— На преподавателя, Давид.

— Ладно, училка. Расскажи-ка мне, куда мы поедем приводить тебя в порядок.

— А у вас нет дома?

— Есть, конечно, но как же там волосы, брови, всякие женские штучки, которые вы так любите?

— Не испытываю желания делать это все так, словно я на каком-то шоу по преображению дурнушки. Давайте откровенно, я не дурнушка.

— Ты точно нет.

— И вряд ли я сильно изменюсь, хотя если вы хотите сделать из меня еще одну Стеллу, — моргаю ресницами, как делала это она. Давид усмехается, смотря на меня с интересом. Странным, волнующим. И почему мне все время нужно напоминать себе, что он чертов насильник, а общение с ним всего лишь необходимость?

— Нет, мне нравится естественность пожалуй.

— Тогда давайте найдем салон в другом районе с менее пафосным названием, чем Орхидея.

— С каким? Парикмахерская Людмила?

— Я считаю, идеально. Кстати моя мама ходила в такую. Я даже

знаю адрес. Но сначала я хочу принять душ.

— Поехали тогда, покажу свою хату, а потом сама дойдешь до своей Люси, а то я и так на тебя дохрена времени потратил. Аня…

— М? — смотрю на красивое здание, которое остается за машиной. — Думаю, ты понимаешь, что открывать свой пухлый ротик и говорить о нашей сделке не стоит?

— Нет, конечно. Но думаю, она спросит, почему на моем пальце не блестит бриллиантовое колечко, — показываю свои голые пальцы.

Давид усмехается, выезжая на проезжую часть.

— А ты не промах, конечно. Ладно. Думаю, до завтра твое преображение подождет.

— И мне нужна одежда.

— Так, ты скоро совсем мне на шею сядешь. Какая одежда?

— Смотря какой, для какой цели вам нужна жена. Вызвать зависть окружающих, или неприметная серая мышь, или умная женщина, которая умеет вовремя вставить слово.

Давид хмурится, вжимая сильные руки в оплетку.

— Хм, пожалуй, зависит от мероприятия, на котором мы появимся.

— Вот вы и сами ответили на вопрос. Значит, нужна одежда на все случаи жизни.

— Стилист понадобится? Хотя, — он осматривает меня как диковинку. — Полагаю, что ты сама кого хочешь оденешь.

— Да. И ваш красный пиджак.

— Закрой рот.

— Ну, что?! Он вульгарный!

— Он охуенный. Это мой стиль. Меня по нему узнают в любом районе, и, знаешь ли, боятся.

— А уважают?

— Просто. Закрой. Рот.

— Тогда включите музыку. Не люблю тишину.

— Я, блять, заметил! — рявкает он, врезая палец в кнопку проигрывателя, заливая салон своим странным репом.