Филоктет

О пещера в пустой скале,

Где прохлада и где тепло,

Знать, судьба не была с тобой

Мне расстаться, и в смерти час

Ты приютом мне будешь.

Ах! Увы!

Лоно скал, что наполнил я

Стоном жалобным мук моих,

1090 Кто в нужде мне насущной

Помощь даст? Кто укажет мне

В бездне томлений надежду-кормилицу?

О птиц вольных рой,[35]

Смело резвитесь с ветрами звенящими:

Уже я вам не страшен.

Ты сам, ты сам тому причиной,

Злополучный муж!

Не силы внешней гнет

В гибель низверг тебя.

Опомниться не поздно:

Зачем же брать худший удел,

1100 Пренебрегая лучшим?

О несчастная жизнь моя,

О разбитая горем грудь!

Нет уж друга в грядущем мне,

Нет; в пустыне немой один

Жалкой смертью погибну.

Ах! Увы!

Не взовьется в лазурь небес

1110 Легкий вестник могучих рук,

Корм живой добывая;

Все коварный унес обман —

Вкрался умело он в сердце открытое!

О Зевс! Дай ему,

Зла измыслителю, столько же времени

В моей томиться доле!

Судьбы, судьбы признай решенье!

Бог ведет тебя,

Не наши козни, нет.

Грозный проклятья крик

1120 В груди твоей да смолкнет.

И мы ведь все жаждем того,

Чтоб не отверг ты дружбы.

Где-то там, на обрыве скал,

Над пучиною волн седых

Он со смехом обидным

Лук трясет, что кормил меня,

Что чужой не знавал руки!

Ах, неволею вырван ты,

Лук мой милый, из милых рук!

1130 Верно, кручина томит тебя лютая,

Что впредь служить не будешь

Другу Геракла ты

В службе привольной душою невинною.

Новой службы час настал:

Ты во власти коварного мужа,

Ты видишь муть козней лихих,

Ты видишь лик лживый врага,

Всходы обид ты видишь всех,

В них же никто мужу тому не равен.

1140 Первый долг — неуклонно молвить правду;

Долг второй — за правую речь

Гневным словом нас не корить.

Знай, один среди многих

Поднял этот труд Одиссей:

Помощь общую всем друзьям явил он.

Вы, крылатые стаи, вы,

Яркоокие звери, гор

Нелюдимых питомцы!

Минул страха для вас черед,

1160 Минул; нет уж в руке моей

Той грозы, что пугала вас;

Жалок стал я отныне всем,

Рухнул утеса оплот заповедного,

Не страшен вам он боле.

Где вы? Настал ваш час

Плотью моей утолить посинелою

Месть и голод заодно:

1170 Не надолго уж хватит мне жизни.

Ведь нечем мне силу растить,

Не вскормит шум ветра меня,

Коль ни один не служит мне

Матери дар — жизнеобильной почвы!

Если дружбой почтить ты хочешь гостя,

Помни, помни, ради богов,

Речь мою: во власти твоей

Зол твоих исцеленье.

Тщетно кормишь язву свою:

Силы нет превозмочь страду такую.

Опять, опять затронул ты

1170 Древней боли жгучий след —

Лучший друг доселе мне!

Зачем терзать? к чему укор?

Что молвишь ты?

Ужель меня ты думал

Увлечь под стены ненавистной Трои?

Твоего же счастья ради.

Прочь отсюда, прочь скорее!

Твоему я велению рад,

Быстро его мы исполним.

Идем же, идем же!

1180 Каждого ждет долг и место.

Не уходи, Зевса тебя гневом молю, гость!

Успокойся!

Друзья, ради богов,

Останьтесь, молю!

Что ты хочешь?

Увы, увы!

О мой жребий, мой жребий! Погиб я, погиб!

Боль, проклятая боль, как быть

Мне в дальнейшие дни с тобой?

1190 Гости! Прошу вас, ко мне возвратитесь!

Что ж прикажешь сделать ты нам?

Иль иной ты исход надумал?

Простительно мужу

В вихре боли слово метнуть

С здравым смыслом в разрез, друзья!

Бедный, иди же, куда мы зовем тебя!

Нет, никогда! Это — слово несменное;

Хоть бы перуна властитель огнистого

Испепелил меня пламенем молний!

1200 Пусть пропадает и Троя, и воины,

Те, что решились презреть мой мучительный, гложущий недуг!

Друзья мои, просьбу одну мне исполните!

Просьбу какую?

Секиру пришлите мне,

Меч ли, другое ль оружье железное!

Что за насилие в мыслях лелеешь ты?

Тело свое рассеку[36] безбоязненно,

Смерти я жажду, смерти!

1210 К чему?

К отцу бы вернуться!

Куда?

Под землю;

Ведь под солнцем нет его.

Край мой родимый, отцовский край!

Ах, тебя бы увидеть несчастному,

Кто поток твой покинул святой,

Чтоб данайцам проклятым помочь!

Пришел конец мой.