Галактический скиталец

Глава 8

Крэг проснулся как всегда сразу и тут же сориентировался. Он был в своем номере в «Люксоре», а полумрак в комнате означал не рассвет, а сумерки. Он проспал четырнадцать или пятнадцать часов.

Он сел на краю кровати, прикурил сигарету и направился в гостиную. Его багаж был уже доставлен и стоял возле самой двери — видимо, его не стали распаковывать, чтобы не потревожить постояльца. Он сам отнес его в спальню и, открыв чемодан, выбрал одежду.

Он чувствовал себя отдохнувшим. Сегодня был тот день или, вернее, ночь, когда начнется исторический загул, которого он столько ждал и ради которого работал.

Но он был голоден, и сначала нужно было плотно поесть. Начав пить, он уже не будет есть, пока снова не протрезвеет, а сколько может до этого пройти времени — неизвестно. Сначала он хотел заказать еду в номер, но потом передумал и решил спуститься вниз.

Ресторан «Люксора» работал круглые сутки, и там можно было заказать что угодно в любое время дня и ночи. Каждый час посетителям предлагалось выступление варьете, и всего таких представлений за сутки было двадцать четыре.

Когда он проходил мимо стойки портье, он услышал, как его окликнули:

— Мистер Э, не могли бы вы уделить мне минуту?

Крэг обернулся и увидел управляющего Карлтона. Подойдя к стойке, Крэг облокотился на неё и выжидающе посмотрел на управляющего.

— Не могли бы вы сказать, сколько ещё собираетесь пробыть в нашем отеле, мистер Э?

— Не знаю, — ответил Крэг. — По меньшей мере ещё несколько дней. А может, я останусь у вас жить навсегда.

— Понятно. В таком случае, боюсь, что мне придется попросить вас заплатить за второй день. Помимо всяких мелких счетов за вами уже числится задолженность в двести пятьдесят долларов…

Крэг положил на стойку тысячедолларовую бумажку:

— Скажете мне, когда эти деньги кончатся. Пятьдесят долларов за радионовости. За что остальное?

— Гонорар коридорному, которого мы направили в ваш номер вчера вечером. Вы… кхе… воспользовались его услугами весьма необычным способом, но то, что вы сделали, не позволило ему сегодня выйти на работу, и мы посчитали справедливым…

— Это справедливо, — торжественно подтвердил Крэг. — И это стоит денег.

Он повернулся, чтобы уйти, но управляющий снова окликнул его.

— «Люксор» сожалеет, что вчерашние девушки вам не подошли. И что обычные услуги коридорного тоже были вами отвергнуты. Но мы считаем своим долгом удовлетворить даже нетрадиционные запросы наших постояльцев. Мы можем предоставить детей обоих полов, пожилых людей… Если, как указывает ваше обращение с коридорным, вы предпочитаете получать удовольствие причинением боли, то мы располагаем широким ассортиментом специальных приспособлений. И людьми самых разных категорий, которые за определенную плату готовы… кхе… выполнить любое ваше пожелание.

— Самых разных категорий?

— Самых разных, сэр. «Люксор» гордится тем, что умеет удовлетворять любые запросы.

— Мне нравятся управляющие гостиницами, — сказал Крэг. — Когда у вас будет время, загляните ко мне и захватите штопор.

Он прошел в ресторан. Девушка в чисто символической одежде, которой практически было совсем не заметно, встретила его у входа, проводила за столик и взяла заказ на аперитив. Он осмотрелся по сторонам и выяснил, что все официантки были одинаково раздеты. Интересно, что могло предложить варьете, чтобы отвлечь внимание посетителей ресторана от официанток. Потом началось представление, и он все понял. Понаблюдав несколько минут, он со злостью встал и вышел на улицу. Через несколько кварталов он нашел ресторан, специализировавшийся не на сексе, а на пище, и плотно поел.

Насытившись, он откинулся в кресле и закурил, изредка потягивая коньяк. Он размышлял, не стоит ли буквально на минуту заскочить в «Люксор», рассчитаться с гостиницей, взять сдачи с тысячи долларов и забрать свои вещи. Но потом передумал: любой отель в Марс-Сити будет мало чем отличаться от «Люксора», если он был такого класса и комфортабельности, которые требовались Крэгу. Тем более, что сейчас он уже зарекомендовал себя в «Люксоре» так, что его не будут особенно донимать, если он запрется в номере один. Дверь в номер была массивной и запиралась изнутри прочной задвижкой — вряд ли его станут беспокоить во время запоя. Он мог бы, конечно, снять одноместный номер в дешевой гостинице, вроде той, где он провел ночь накануне вылета с Олливером на астероидный пояс, но затрапезная обстановка будет действовать удручающе. Тем более, что со своими деньгами он мог жить в самом шикарном номере, даже если его не интересовали предлагаемые ими услуги в области секса и других пороков, за исключением, пожалуй, выпивки.

Что было толку от денег, если их не тратить?

А может, его проблема заключалась как раз в том, что у него были деньги? Преступник с деньгами был безработным без всякой цели в жизни, пока он их не потратит, и у него не появится стимул взяться за новое дело. Может, ему нужно проиграть или просто выкинуть деньги, чтобы опять взяться за работу? Но это уже был какой-то заколдованный круг: он понимал, что новые деньги, которые он сумеет раздобыть, тоже будут ему не нужны. Таким образом получалось, что у него не было стимула не только красть, но и вообще жить.

Так что же у него было или, вернее, осталось?

Только одно — побыстрее напиться, и было непонятно, чего он с этим тянет.

Он вернулся в «Люксор», поднялся в номер и, повесив снаружи табличку «Не беспокоить», заперся изнутри.

Он сразу направился в бар и принялся напиваться. Не спеша, но основательно: он не хотел отключаться сразу, чтобы не потерять способность чувствовать вкус напитков. Рассвет застал его ещё на ногах — он ходил взад-вперед по гостиной со стаканом в руке, как тигр в клетке. Но его рука была по-прежнему твердой: он ни разу не расплескал ни капли, и все содержимое фужеров и стаканов попадало ему прямо в рот. Он был сильно пьян, но пьян не до потери контроля над собой.

Он сделал перерыв только один раз, час назад, когда кончились запасы «woji». Он пил только его и не хотел мешать. Позвонив в бюро обслуживания, он заказал в номер ящик «woji», но поскольку он не хотел никого видеть, он просто открыл дверь и снял табличку, а сам направился в ванную и принял душ. Когда он оделся и вышел в гостиную, ящик со спиртным уже был на месте. Он опять повесил табличку, запер дверь на задвижку и откупорил первую бутылку из ящика.

К полудню он достиг стадии бешенства. Он разбил все игровые автоматы, бутылки и даже телевизионный экран.

После этого он провалился в беспамятство, а очнувшись, и чувствуя себя просто ужасно, опять начал пить. Он потерял счет времени. Просыпаясь несколько раз, он не мог сообразить, проспал ли он несколько часов или минут. Точно так же он не знал, да его это и не волновало, сколько времени он уже пьет. Иногда в комнате было светло, иногда — темно, но это не имело значения.

Ничего не имело значения кроме того, чтобы оставаться пьяным и ни о чем не думать.

О чем же он старался всеми силами не думать? Он боялся ответить себе на этот вопрос. Кроме того, он все ещё её ненавидел. То, что она умерла, ничего не меняло. Она все равно оставалась, вернее, раньше была женщиной.

И все-таки наступил момент, когда проснувшись и чувствуя тошноту и слабость, он знал, что запой остался позади. Он сел на кровати позвонил по телефону узнать, какое было число и время дня. Он пил четыре дня подряд, и сейчас был вечер, как и тогда, когда он начал пить. В ванной его стошнило. После этого он почувствовал себя лучше, принял душ, побрился и надел чистую одежду.

Оглядев номер, он прикинул, что нанесенный ущерб стоит порядка тысячи долларов, но они запросто могут заломить вдвое больше. Правда, для него это не имело никакого значения — чем быстрее он потратит полмиллиона, тем лучше. Ему вообще предстояло придумать, как потратить все полмиллиона, а пара тысяч в данном случае погоды не делала.

Может, ему действительно отправиться в казино, выбрать там более или менее честную игру и постараться получить удовольствие? Но найти честную игру в Марс-Сити, да и во всей Системе, было почти так же трудно, как и честную женщину. Может, их вообще не существовало. Честности не было нигде — ни в игре, ни в женщинах, ни в политике, ни в бизнесе.

Он спустился вниз и остановился у стойки портье. Смена была не Карлтона, и Крэг сказал, что по его номеру пронесся ураган, причинивший большой ущерб, и что надо все привести в порядок и представить ему счет. Он будет отсутствовать несколько часов, и за это время они должны были все исправить.

— Да, сэр, — ответил служащий.

Крэг направился в ресторан, где обедал четыре дня назад. Он не был голоден, но заставил себя плотно поесть и после этого почувствовал себя лучше. Лучше физически — его голова по-прежнему плохо соображала.

Прогулка пешком по прохладному марсианскому воздуху могла пойти ему на пользу. А теперь после еды можно было выпить что-нибудь легкое, чтобы окончательно придти в себя. Кроме того, ему нужно было убить время до возвращения в гостиницу, пока они убирали мусор и приводили в порядок его номер.

Он пошел пешком. Прохлада воздуха действовала на него благотворно, и через некоторое время, он почувствовал, как его голова проясняется, и к нему возвращаются силы. Он ненавидел слабость в других и особенно в себе.

Он прошел мимо многих хороших баров, прежде чем остановил свой выбор на одном из них — обычном питейном заведении, которое по виду находилось здесь уже несколько веков. Войдя в него, он с удовлетворением отметил, что не ошибся: там не было женщин и голубых. За столиком возле бармена сидели всего два посетителя, которые тихо разговаривали, потягивая свою выпивку.

Крэг направился прямо к стойке и сел за нее. Грузный бармен с тяжелой челюстью подошел к нему, не проронив ни слова. Крэг сделал заказ и сразу хотел расплатиться, но так и не смог найти мелкой купюры, с которой в этом баре ему могли дать сдачу. Он вспомнил, что собирался тратить деньги, а не экономить их, и предложил бармену выпить с ним.

Бармен сказал спасибо и налил себе виски. Потянувшись к радио, он включил его:

— Сейчас должны быть новости.

Он не ошибся, но разговор шел о предстоящих выборах, и диктор серьезно рассуждал на тему о шансах претендентов на победу, как будто не знал, что рассуждать о шансах было бессмысленно. Результаты выборов были предопределены: они решались на закрытых заседаниях руководства обеих партий, а голосование и подсчет голосов были простой формальностью.

Крэг выругался, и бармен с тяжелой челюстью согласно кивнул:

— Да, опять вешают лапшу. Я думал, в новостях что-нибудь скажут о новой планете, но об этом, наверное, говорили в самом начале. Неважно, я слушал новости пару часов назад, и вряд ли это время что-нибудь изменилось. — Он потянулся выключить приемник, но его рука замерла на полпути.

Диктор продолжал:

— Сообщение с Земли. Великий судья Олливер пропал без вести в космосе. Его частный корабль J-14, вылетевший с Марса две недели назад, направлялся на Землю. Олливера сопровождали его супруга и личный пилот. Корабль так и не приземлился ни на Земле, ни на других планетах, и, поскольку запасов для находившихся на борту трех человек было только на десять дней, остается предположить…

— Черт, — сказал бармен, — единственный человек в политике, который казался честным! Слушай, а что ты думаешь по поводу новой планеты?

— Да ничего, — ответил Крэг, — а ты?

— Черт её знает. Да и что я могу думать, если ученые ребята сами не могут разобраться, что происходит. Теории-то у них есть. У них всегда полно теорий. Но все они дурацкие. Но ни один из них ни за что не признается, что ни черта не понимает. Еще налить?

— Спасибо, хватит. Я уже ухожу.

Он слез с сиденья и уже на пути к двери услышал за спиной звук, который сразу узнал. Его спасла моментальная реакция: он бросился на пол так быстро, что пуля прошла выше. Звуком был щелчок замка на двери, который приводился в действие дистанционным управлением. Этот бар был западней. Такие маленькие тихие заведения часто промышляли разбоем, особенно на окраинах города. Хорошо одетый одинокий посетитель, заглянувший в такой бар и имевший глупость достать пачку денег, как это сделал Крэг, уже не покидал бар живым. Падая, он успел заметить, что двух посетителей, сидевших за столиком, больше не было: видимо, они тихонько ушли, когда он слушал радио.

Вторая порция выпивки, которую предложил бармен, наверняка была отравленной. Когда он от неё отказался и направился к выходу, бармен перешел к запасному варианту: он закрыл входную дверь и достал спрятанное под прилавком оружие.

Крэг увидел, что этим оружием был старинный дробовик с отпиленным стволом. Если шум не являлся помехой — а в таких барах стены наверняка были звуконепроницаемыми — то на ближнем и среднем расстоянии дробовик ничем не уступал более современному оружию. Сейчас его дуло опускалось вниз: бармен надеялся покончить с Крэгом вторым выстрелом.

Но Крэг быстро перекатился к стойке и замер под ней; теперь, чтобы выстрелить в него, бармену нужно было залезть на стойку. Услышав поспешные шаги за стойкой, Крэг сообразил, что бармен пытается её обойти, и приготовился, занеся для броска правую руку с зажатым в ней протезом…

Как только бармен показался из-за стойки, он получил мощнейший удар протезом в переносицу, даже не успев прицелиться дробовиком.

На этом схватка, длившаяся не более трех секунд, закончилась: бармен был мертв.

Крэг пристегнул свой протез на место и отряхнулся. Он зашел за стойку и нашел в кассе чуть больше ста долларов. Но, пошарив в карманах убитого, он обнаружил восемь тысячедолларовых купюр — это была совсем свежая добыча теперь уже мертвого негодяя. Крэг скорчил гримасу и рассмеялся. Ему никак не удавалось оказаться на мели: все его расходы, которые он покрывал из полученных от Олливера денег, включая ещё не оплаченный счет за нанесенный отелю ущерб, составляли намного меньше восьми тысяч долларов, которые он только что нашел.

Чтобы не рисковать понапрасну, он вышел из бара через заднюю дверь.

Вернувшись в гостиницу, Крэг подошел к стойке. Управляющего все ещё не было, но портье сообщил ему, что порядок в номере полностью восстановлен, и протянул счет, оказавшийся лишь немногим больше того, что он ожидал. Крэг заплатил по счету и оставил тысячу долларов в виде аванса.

— Благодарю вас, мистер Э, — сказал портье. — Если вам что-нибудь потребуется…

Крэг заверил его, что ему пока ничего не требовалось.

Крэг немного поболтался по номеру и включил радио в гостиной: до выпуска новостей оставалось несколько минут. После никому не нужной рекламы наконец раздался голос диктора:

— Мы начинаем выпуск с последних сообщений об образовании новой планеты в астероидном поясе или, вернее, на том месте, где раньше был астероидный пояс.

Планета образуется с необычайной скоростью. По оценкам, в её состав уже вошли девять десятых всех астероидов. Сейчас она достигла размеров Марса и станет чуть больше, когда присоединит к себе оставшиеся астероиды в течение ближайших четырех-пяти часов. Астероиды, чьи орбиты находятся позади новой планеты, набирают скорость с тем, чтобы врезаться в нее, а находящиеся впереди — замедляют движение, и новое небесное тело само настигает их.

Планета вращается вокруг своей оси, но период вращения, хотя и остается, по всей видимости, стабильным, можно будет окончательно определить, когда улягутся облака пыли, поднятой падающими астероидами, и поверхность станет видимой. Тот факт, что пыль в рассеянном виде собирается в облака, свидетельствует о невероятном с точки зрения науки наличии атмосферы. Толщина слоя пыли пока не позволяет сделать точный спектроскопический анализ, но совершенно очевидно, что в состав воздуха входит кислород, и вполне вероятно, что этим воздухом можно будет дышать.

Космические корабли, расположившиеся в районе бывшего некогда пояса астероидов, продолжают вести спектроскопические и другие наблюдения в непосредственной близости от новой планеты. Высадка на планету предполагается, как только Совет Солнечной системы сочтет это достаточно безопасным.

Пока не принято никаких решений относительно названия новой планеты. Большинство склоняется к мнению назвать планету Беллини, по имени астронома, первым заметившего в большой телескоп обсерватории Луны смещение со своей орбиты астероида Церес. Именно его сообщение приковало внимание к астероидному поясу и, соответственно, образованию новой планеты.

Дальше диктор перешел к новостям политической жизни, и Крэг выключил приемник.

Он подумал о том, что по телевизору могут показывать, как выглядит эта планета: наверняка, космические корабли делали снимки и снимали все происходящие изменения на пленку. Он включил телевизор и устроился на софе.

Экран вспыхнул разноцветными пятнами, которые снова собрались в картину эстрадного представления. Тот же самый исполнитель со светлыми волосами и подведенными глазами выводил ту же песню противным тенором.

Крэг не спеша встал и спокойно, без всякой злости подошел к экрану и со всей силы стукнул его ногой.

Он прошел в бар и налил себе выпить на ночь, но на него напала зевота и, так и не допив, он отправился спать.

В эту ночь ему снились сны, но, проснувшись утром, он так и не смог припомнить — что именно. И это было к лучшему — Крэг бы только разозлился, если бы знал, что ему снилось.

Весь этот день он провел в центре города, где располагались офисы компаний и административные здания Марс-Сити. Он зашел в оба банка, куда положил деньги, полученные от Олливера перед вылетом на Землю. Он оставил их там, потому что не доверял Олливеру. Но он также не доверял и банкам и поэтому решил, что лучше держать деньги при себе наличными. Правда, была опасность, что его убьют и ограбят, как это чуть не случилось прошлой ночью, но если его решат лишить жизни из-за денег, то сумма совсем не обязательно должна быть большой. В любом случае, мертвому ему будет все равно, сколько денег достанется убийцам.

Но он не ожидал, что купюр будет так много. Хотя основная масса банкнот была достоинством в десять тысяч долларов — самых крупных купюр, имевших хождение — все равно пачка денег оказалась толщиной не меньше дюйма. Рассовывать их все по разным карманам было неудобно, и Крэг решил, что вечером спрячет их в своем номере в четырех разных тайниках по сто тысяч в каждом.

Он использовал все свое воображение, чтобы найти тайники, в которых практически никому не могло придти в голову искать деньги.

На это ушел весь вечер.