Галактика без человечества. Романы

Глава 14

Огромная туша Орвала возвышалась над всеми остальными урвалами, из которых состояла его стая и, влажный полумрак, насыщенный острыми животными запахами, не мог скрыть их нетерпения. Ударами лап, клыками преступник поддерживал порядок, останавливая драки и укрепляя таким образом свой авторитет. Своим тупым мозгом он все-таки сообразил, что самым благоприятным для штурма моментом будет та минута, когда урвалы, еще пьяные от запаха крови, которую им специально дадут понюхать автоматические охранники, будут стараться утолить свою жажду в убийстве.

Но время шло и ему все труднее становилось удерживать зверей от грызни между собой. С глухим рычанием, полным угрозы, на Орвала неожиданно бросился огромный урвал. Это был прежний вождь этой стаи, который в самом начале не хотел признавать Орвала в качестве вождя. Не ожидавший нападения Орвал зашатался под яростными ударами. Три ряда острых зубов вцепились в его бок, в то время как другие клыки урвала вцепились в то место, где находилась сонная артерия. Преступник, еще не вполне привыкший к своей новой оболочке, плохо руководил своей огромной мощью, но, неожиданно он понял хитрость своего противника. Это был метод коварного нападения, хороша приспособленный к строению пасти у этих свирепых зверей. Орвал откинул свое тело назад, вырвав свою кожу и свои мускулы из сжатых челюстей противника и избежав второго ряда клыков, которые искали его глотку. Запах свежей крови, текущей из ран, привлек внимание других зверей, которые образовали молчаливый круг вокруг дерущихся. Ноздри у них задрожали, но они только заворчали.

Сбитый с толку противник Орвала в недоумении остановился. Тогда, воспользовавшись исключительной гибкостью своего тела, Орвал отвесил ему чудовищный удар лапой, задевший задний глаз урвала. Тот застонал и зашатался. Не теряя ни секунды, Орвал сильно толкнул его, и незадачливый упрямец прямо-таки влетел в ряды зрителей.

Орвал был доволен. Теперь у него был опыт, как вести себя с урвалами. Он понял, что их поведение мало чем отличается от поведения преступников, руководить которыми он привык. К тому же урок пошел впрок, побежденный смирился и, прихрамывая, отправился на свое место в молчаливых рядах. Своими фосфоресцирующими глазами, поблескивающими в полумраке, Орвал следил за застывшей массой урвалов. Затем из его глотки вырвался хриплый командующий рык и усмиренные урвалы молчаливо выстроились вдоль решетки. Орвал различал зеленоватый блеск гипноаппаратов, который проникал в длинный коридор, ведущий к арене. Последовала более яркая вспышка и решетка начала открываться. В этот момент слабый свет гипноаппаратов исчез и решетка прекратила свое движение. Орвал яростно затряс ее. Но решетка не поддавалась, и он повернулся к своим спутникам. Они тотчас же поняли его, и рыча от удовольствия, пришли ему на помощь. Под их мощными ударами стальные прутья решетки начали сгибаться. Раздался треск лопающейся стали и ворота рухнули. Ревущее стада бросилось на арену, освещенную палевым светом, и ослепленный Орвал бросился на поиски Штуффа и его канеаксов. Но арена была пуста.

Смутный шум послышался со скамеек. Орвал даже и не подумал поглядеть вверх. Он знал, что Штуфф должен появиться на противоположном конце арены. И они появились. В сопровождении своей стаи Орвал бросился на канеаксов. Он моментально узнал Штуффа, несмотря на его необычный вид, им руководило какое-то шестое чувство. И Орвал бросился на канеакса.

Немного менее сильный, чем урвал, канеакс успешно защищался. Его змеиная шея, извиваясь, грозно вытягивалась. Уже два раза Орвал чувствовал, как острые зубы канеакса касались его горла, но животная ненависть вдохновляла преступника и удесятеряла его силы. В отчаянном прыжке он бросился на канеакса и, не обращая внимания на его укусы, обхватил его волосатыми лапами. Он сжимал Штуффа, пытаясь удушить его и одновременно тянулся к затылку, чтобы его раздробить. Дважды шатающемуся канеаксу удавалось избежать этого. Но на третий раз из-за того, что Штуфф не знал о наличии третьего глаза, Орвалу Это удалось. Он совершил удачный прыжок вверх и оказался на спине своего противника. До того, как канеакс успел обернуться, Орвал ударом челюстей раскроил ему череп. Агонизируя, канеакс рухнул на песок. С трудом переводя дыхание, Орвал выпрямился. Три глаза давали ему возможность обозревать все происходящее вокруг, не оборачиваясь, и он бегло осмотрел трибуны, оттуда слышался глухой шум. Орвал подумал, что это аплодируют ему. Он согнул свое тело в гротескном поклоне, но неожиданно все понял.

По всей арене валялись трупы канеаксов, а урвалы, охваченные жаждой убийства, перескочили оградительные барьеры и теперь преследовали публику, которая беспорядочно металась по трибунам цирка, и Орвалу стало ясно, что весь этот шум происходил от всеобщего ужаса, который царил на трибунах. Зеленые круги везде погасли. Лучи защитной энергии исчезли. Правительственная трибуна была пуста. Со стороны города в небо поднимались огромные столбы черного дыма. Мощный взрыв раздался около цирка, внеся дополнительную панику в мечущуюся толпу. До смерти испуганный Орвал бросился к правительственным трибунам, которые были самым высоким местом в цирке, чтобы понять, что же все-таки происходит.

Должно быть, на западе произошла гигантская катастрофа, так как небо в той стороне полностью почернело и, хотя день был в самом разгаре, невозможно было различить даже трибуны.

Взобравшись наверх, запыхавшийся преступник увидел перед собой панораму города. Повсюду вырисовывались огни пожарищ, каркасы рухнувших зданий, картина напоминала всепланетное землетрясение.

Вода, вырвавшись из бесчисленного количества поврежденных труб, смешивалась с кислотами, вылившимися из разбитых генераторов энергии. В результате получались огромные фонтаны зеленого и желтого дыма, который разъедал металлические части наземных и летающих машин, которые тысячами выезжали из подземных гаражей и начинали выписывать замысловатые зигзаги, прежде чем врезаться в какое-нибудь препятствие, взрываясь при этом.

Орвал уже хотел спуститься, чтобы отыскать себе убежище в закоулках цирка, как в небе появился гигантский звездолет, который с ужасным свистом пронесся прямо на него. Очевидно, аппарат пронесся через атмосферу в свободном падении, так как он появился перед Орвалом, как небольших размеров солнце, с оболочкой, раскаленной до белизны. В этот момент Орвал наверняка должен был визжать от страха, но он не расслышал сам себя. Прошло несколько десятых долей секунды и корабль, и цирк исчезли в гигантском разрыве. В небо поднялся еще один столб черного дыма…

Погребенному под грудой обломков, наполовину ослепшему от густой пыли Орвалу понадобилось долгое время, чтобы осознать то, что он еще жив. Человек был бы уже раздавлен, но тело урвала было крепко, как танк, и его кости только сгибались под весом обломков.

Сделав, как человек, анализ своего положения, Орвал решил, что он пропал. Когда же пыль улеглась, он стал различать через пробоины далекий свет. К счастью для него, поток воздуха проникал в его дыру. Немного придя в себя, преступник попытался осторожно освободиться от лежащей на нем балки. Вот где ему понадобилась сила урвала. Точно рассчитанным движением он приподнялся на несколько сантиметров, чтобы освободить свою лапу. Посыпавшаяся сверху груда мусора ослепила его, а едкая пыль набилась в рот. Но надежда вернулась к нему. Пристальный осмотр окружающего его хлама показал, что от поверхности его отделяет не более трех метров и что щебень, лежащий на нем, довольно легкий. Оперевшись на привычную поверхность подиума, он резко выпрямился. Камни рухнули, но тело урвала не почувствовало ударов. Сделав последнее усилие, он выбрался на поверхность. Поплутав некоторое время среди руин, Орвал оказался на участке, свободном от развалин. Желтый дым застилал то, что осталось от цирка, и весь город горел. Глаза Орвала светились торжеством. Преступник верил только в грубую силу, и он с радостью обнаружил, что Феакс, наделив его другим телом, дал ему беспредельную силу. Зарычав, он двинулся вперед. Дым от взрыва звездолета постепенно рассеивался, и урвал начал различать на горизонте черты Дворца Семи Дверей. Там не было видно никаких следов катастрофы. В красноватых отблесках пожарищ вырисовывались гигантские стены белого мрамора. Именно туда и хотел направиться Орвал, ведомый своими бредовыми амбициями. Но для того, чтобы его план удался, ему была необходима помощь его хищной стаи. Он осмотрелся вокруг, ища своих соплеменников. Большинство из урвалов неподвижно сидели на разбитых трибунах. Другие, покрытые кровью, продолжали терзать бесформенные трупы. А в центре арены все еще валялись трупы гигантских канеаксов.

Штуфф исчез. Но Орвал не обратил на это внимания. Тяжелой походкой, от которой дрожала земля, он направился в центр арены и заревел. Более мощный, чем вой корабельной сирены, его крик, тем не менее, оставался ничтожным и потерялся в грохоте далеких взрывов и завываний пожаров, превратившихся в огненный хаос. Но урвалы, должно быть, обладали зачатками телепатических способностей, так как они разом подняли головы и один за другим подошли к своему вожаку. Когда все они собрались вместе, Орвал тотчас покинул арену.

Огненная буря в городе приняла ужасающие размеры. Бешеные потоки раскаленного воздуха, возникающие от многочисленных пожаров, перемешивались с пламенем и превращались в настоящие огненные циклоны, которые все сметали на своем пути. В этом аду даже урвальг с их первозданной силой продвигались с трудом, еле переводя дыхание. Но ведомые примитивными инстинктами, он» упрямо двигались к своей цели.

Повсюду были видны разбегающиеся граждане Антефаэса, но их пустые глаза давали ясное представление о том, что лишенные руководящих указаний своего Повелителя, они были растеряны и не знали, как выйти из того ужасного положения, в которое они попали. Они уже не были способны руководить своими мускулами, ослабевшими от злоупотребления автоматами. Они делали всего лишь несколько шагов, прежде чем распластаться на земле безжизненными телами. Таким образом, они погибали тысячами. Тяжелые лапы урвалов давили их и путь стаи, ведомой Орвалом, можно было проследить по кровавой полосе. Запах тысяч этих раздавленных тел опьянил Орвала. Рыча, он двигался вперед и с нарастающим удовольствием давил эту бесформенную массу, когда-то содержавшую в себе разум. Скоро он перестал двигаться по прямой линии, он начал выбирать закоулки, где несчастным удалось спрятаться под несколькими уцелевшими металлическими сооружениями, с удовольствием слушая, как при каждом шаге трещат хрупкие кости.

Когда до Дворца с Семью Дверями осталось не больше километра, урвалы оказались перед сплошной стеной огня, Потоки раскаленного воздуха достигали такой силы, что перекатывали каменные обломки и уносили с собой небольшие металлические прутья. Даже через свою толстую кожу Орвал почувствовал удары этих огненных снарядов, оставляющих не глубокие, но многочисленные и болезненные раны. По его спине текла густая бурая кровь, которая, смешиваясь с пылью, моментально спекалась от страшного жара. Ревущему от ярости Орвалу пришлось ухватиться за камни, чтобы избежать возможности попасть в огонь. Какой-то взбесившийся автомат без водителя выполз из металлического туннеля и зашагал к нему. Орвал не мог догадаться, для чего служил этот робот в то время, когда всюду царил идеальный порядок, но теперь, как бы там ни было, машина передвигалась в его сторону на четырех металлических ходулях, которые придавали ей вид животного. Никакое препятствие не могло ее остановить. Она уже пересекла поток воды, смешанной с грязью, который выливался из пробитой водопроводной трубы в виде фонтана метров тридцать высотой. Затем, продолжая покачиваться, машина направилась к урвалам.

За несколько секунд ужас парализовал урвала. Но эта схожесть с животным вернула ему ясность ума. Вопя во все горло, он бросился к ближайшей к нему ходуле и начал поднимать ее. Страшное напряжение вызвало у него хриплый крик, в то время, как его ожесточение только росло, а слепое чудовище начало крениться, грозя раздавить его. С вызывающей удивление дисциплинированностью свора урвалов присоединилась к нему. Всем скопом они приподняли передние ходули автомата, прерывая тем самым его движение вперед. Машина продолжала свои механические действия, задние ходули сгибались в то время, как передние повисли в воздухе, удерживаемые урвалами. Затем, с металлическим лязгом машина неожиданно рухнула, а ее гротескные ходули продолжали лихорадочно молотить по воздуху с бессмысленной старательностью.

Торжествующий рев вырвался из загрубевшей глотки Орвала. Упав, машина устроила преграду потоку воды, который понесся теперь через стену огня, при столкновении то тут, то там возникали столбы раскаленного пара. Скоро путь к стене с Семью Дверями был открыт. Вода постепенно

заливала огонь и открывала перед разъяренными урвалами широкий проход. Орвал бросился вперед, увлекая за собой всю орду. Он мчался с очень большой скоростью и ветер свистел у него в ушах. Несмотря на затраченные усилия и адский темп бега, он не чувствовал усталости. И скоро Золотые ворота засветились прямо перед ним. Взобравшись по лестнице, ведущей к первым воротам, человек-зверь начал дубасить по ней лапами. Когда подбежали другие урвалы, он попытался высадить ворота ударами плеча, но створки не поддавались. Орвал проворчал что-то в адрес своих урвалов, которые застыли в неподвижности перед каменной стеной и, по-прежнему бегом, возвратился к развалинам. Никаких признаков жизни не было заметно ни в глубине Дворца, на на подступах к нему.

Когда Орвал вернулся, таща тяжелую металлическую балку, урвалы так и не сдвинулись с места в ожидании своего вожака. Орвал никогда не предполагал, что у него будет такой дисциплинированный отряд. Усиленные мощным тараном, лапы урвалов быстро справились с Золотыми створками ворот.

Большой двор был пуст. Орвал обернулся к своим урвалам и рычанием приказал им двигаться вперед. Он знал, что отныне ему принадлежит сила, соперничать с которой не сможет никто! Дворец и сам Антефаэс должны были вот-вот принадлежать ему.