Гарри Поттер и Материальность Слов

Глава 13. Возвращение мародеров

Рождество в Шотландии было снежным, что очень веселило детей. Сириус даже смог заморозить озеро в парке, хотя Нарцисса была очень недовольна. Получился настоящий каток, на котором дети проводили по несколько часов в день.

Одри каталась хорошо, а холодный воздух ее бодрил. Ей нравилось в Шотландии, нравился заснеженный парк, нравилось как просто неспешно объезжать озеро по кругу, так и соревноваться в скорости с мальчишками. Среди девочек у нее соперниц не было. Гермиона, хоть и стояла на коньках достаточно уверенно, соревноваться не желала. Ее родители почти каждый год справляли Рождество на горнолыжных курортах, и кататься со склонов вниз она любила больше. Мишель же и вовсе впервые вышла на лед в этом году. Она держала Гермиону за руку, все еще боясь упасть, и на Луну смотрела с некоторой долей зависти. Луна была бесстрашна и явно умела игнорировать боль: кататься она не умела, что не мешало ей падать и подниматься, сохраняя восторженное выражение на раскрасневшемся личике.

— Джинни так и не приехала, — с долей обиды произнесла Одри.

Она ехала спиной вперед, что позволяло ей хорошо видеть и слышать Гермиону и Мишель.

— Я писала ей, — ответила Мишель, — но она отказывается наотрез приезжать даже на денек.

— Она всегда такая? — поморщилась Одри. — Я имею в виду: она постоянно отказывается от общения. А я помню, летом она была не такая. Смеялась, хоть и жутко стеснялась Гарри и Невилла.

— Мы ее звали обедать с нами, — Мишель кивнула в сторону Луны. — Я была бы рада поболтать о чем-нибудь… девчачьем, а Луна любит слушать. Джинни всегда отказывается. Стала даже избегать нас.

— Странно, — нахмурилась Гермиона. — Почему она так?

— Вас она избегает, потому что влюблена в Гарри, — убежденно заявила Луна, едва не свалив с ног Одри.

Та смогла не только сама остаться на ногах, но и когтевранке не дала упасть.

— С чего ты взяла? — удивилась Одри.

Ей было сложно рассматривать Гарри как возможный объект влюбленности, ведь она знала его с самого детства. Он просто не может быть интересен девочкам. Это же Гарри!

— У нее мозгошмыги просто с ума сходят, когда он к ней подходит, — как ни в чем не бывало объяснила Луна.

— То есть ты просто знаешь, — устало вздохнула Гермиона.

— Ну да, — легко согласилась Луна.

Эмпатия — дар. В одиннадцать лет Луне было сложно признать, что папа с ней соглашался просто потому что она его дочь, а не потому что тоже что-то видел. Впрочем, именно он когда-то и придумал название для того, что видит Луна. Это Гарри разгадал причину, и то лишь благодаря своему любопытству.

О некоторых магических дарах, вроде дара идеального слуха у маглов, он узнал благодаря Нимфадоре. Если есть метаморфы, должны же быть еще какие-то возможности. И их оказалось огромное множество, среди которых были и малоразличимые, вроде той же эмпатии. Так Луна узнала, что мозгошмыги не совсем реальны, но все равно продолжала называть их так. Все равно она никогда не сможет объяснить постороннему, что именно она видит и как она это понимает.

Большая часть ее знакомых легко согласилась с присутствием в их мире мозгошмыгов. Было даже забавно слушать, что влюбленные мозгошмыги как будто танцуют вальс, яростные многочисленны и быстры, страх характеризуется едва уловимыми дрожащими тенями, а при веселье будто взрываются фейерверки. Вопрос «какие у него мозгошмыги» стал чем-то вроде кода и условного знака. И лишь Гермиона отказывалась пользоваться этими обозначениями. Хотя Луна уже не видела в ней прежней неприязни. Скорее, требование не произносить вслух «всякую чушь» вошло в привычку и тоже стало частью их внутренних позывных.

— А кто еще в кого влюблен? — тут же позабыла о прежней теме Одри.

— Если я скажу, мальчишки меня убьют, — хихикнула Луна, посильнее оттолкнулась от подруги и, проехав всего пару метров, упала.

Одри тут же шлепнулась рядом, требуя немедленно раскрыть все-все секреты, иначе она и сама не сможет заснуть, и не даст поспать Луне.

Каникулы, к огорчению Гарри, закончились слишком быстро. Остались позади и замерзшее озеро, и магические настольные игры, и утренние занятия, даже восхитительный вечерний горячий шоколад — его так же не было в Хогвартсе. Зато здесь был промозглый холод, тренировки и много занятий. Едва отоспавшись после предыдущего семестра, Гарри вновь отчаянно забарахтался в куче дел. Занятия, эссе, тренировки, пятничный чай у Леди Блэк.

— Знаешь, прежний Гарри мне нравился больше, — спустя неделю после каникул сказала Одри.

— В смысле? — отвлекся от учебника по чарам по Гарри.

— В прямом. — Дернула плечиком мисс Лестрейндж. — Сидишь вечно с учебниками, всегда куда-то спешишь, с тобой даже не поговоришь нормально. А ведь когда-то с удовольствием искал новые приключения.

Тут Одри грустно вздохнула. Близнецы были веселыми, но разница в возрасте и самодостаточность братьев не давали девочке почувствовать себя по-настоящему комфортно. С ними всегда остаешься немного в стороне, а не частью целого.

— Да какие уж приключения, — отмахнулся Гарри, но тут вступилась уже Гермиона.

— Какие? По замку разгуливает огромный змей, а мы так и не выяснили, кто его выпустил.

Гарри недовольно выдохнул и отложил книгу в сторону. Некоторая нервозность Гермионы его настораживала.

— Ты же узнала, что некий Том Марволо Риддл является каким-то там дальним потомком Слизерина. Говорили с Леди Блэк?

— Конечно, — Гермиона недовольно тряхнула головой, — и мне сказали не лезть в это дело. Дескать, этот мужчина действительно является наследником Слизерина, но в школе присутствовать не может.

— А его дети? — так же спокойно спросил Гарри, чем только разозлил Гермиону:

— Ну, знаешь! Неужели думаешь, что я настолько глупее тебя? Спросила. Мне опять посоветовали не лезть в это дело. Я уже в школе взяла у профессора Локхарта разрешение, проверила старые школьные записи. Том получил награду за содействие в поимке преступника на территории школы.

Как это часто с ней бывало, последнюю фразу Гермиона процитировала дословно. Гарри нахмурился, а потом спросил:

— А кого тогда исключили из школы там не написано?

— Хм, — Гермиона чуть нахмурилась, — а это я не смотрела. Но все же. Ты так и будешь просто сидеть? Это на тебя вообще не похоже. И на каникулах ты был другим.

— А теперь я какой? — с издевкой спросил Гарри, который уже мечтал вернуться к книге.

— Скучный, — спокойно ответил Невилл.

У Поттера от возмущения даже дыхание перехватило. Когда-то в их с Дадли школе учились мальчишки, которых Гарри презирал. Они учились отлично, с ними Гарри приходилось особенно рьяно бороться за первое место. Они готовили потрясающие проекты, иногда даже выигрывая у Поттера. Но при этом ни с кем не общались, могли устроить настоящую истерику из-за плохой отметки, отказывались от любых школьных прогулок и вообще были личностями скучными и, на взгляд Гарри, даже странными. А теперь, получается, он тоже такой? Или все же нет?

— Скучный? — переспросил он.

Вид у него был настолько изумленный, что Невилл не выдержал и засмеялся.

— Ты похож на мистера Хантона, — Одри быстро взглянула на друга из-под ресниц. — Такой же важный и занятой.

Тут уже вид у Гарри стал по-настоящему обиженным. Над мистером Хантоном потешались не только дети, которым казался крайне забавным его вечно спешащий вид, но и местные домохозяйки. Они шутили, что мужчина настолько занят на работе, что не заметит и армию любовников его жены. Мысль, что Гарри сейчас бы тоже не заметил армию новых друзей своих друзей, казалась ему особенно пугающей.

— Но почему? — вырвалось у него.

Его друзья-мародеры тут же расхохотались. Переход от взрослого-и-очень-занятого Гарри к возмущенному подростку мог показаться забавным кому угодно.

— Давай лучше разработаем план, — предложил Невилл. — Как поймать наследника Слизерина.

— И тогда мы сможем с чистой совестью гулять по школе ночью, — закончила Одри.

— А без тебя разрабатывать планы не так весело, как хотелось бы, — улыбнулась Гермиона. — Драко на замену тебе все же не годится.

— Но кузена можно тоже посвятить в мародеры! — тут же оживилась Одри.

— Ага, и Драко, и Крэбба с Гойлом до кучи, — ворчливо заметил Гарри.

Он судорожно соображал, от чего ему придется отказаться. Но он уже знал, что непременно что-нибудь придумает и найдет себе лишнее время.

Всю следующую неделю мародеры вновь исследовали замок. Лазали по тайным ходам, смеялись и шутили, разыгрывали случайных людей. Гарри даже почти не жалел, что отказался в итоге от магловского аттестата. Точнее, жалел иногда. Перед ним все равно всплывали картинки, как он, Гарри Джеймс Поттер, поступает в Кембридж, никак не меньше. Отказаться от первой детской мечты было поразительно просто. Постепенно ее заменяли другие мечты. Он может стать известным в мире магов. Может делать артефакты, или варить зелья, или создавать успешные компании… Кроме того, он непременно станет главой Ковена. Зачем тогда ему Кембридж?

Они выбрались из тайного хода вдвоем с Невиллом, и тут же наступили в лужу. Вода была разлита по всему полу и уже даже весело журчала по ступеням вниз, к подземельям.

— Откуда это? — удивился Гарри.

— Туалет плаксы Миртл, наверное, — предположил Невилл. — Она вроде живет в… унитазе… что-то такое я слышал.

— Посмотрим?

Гарри первый двинулся в ту сторону, откуда текла вода. Громко постучал в массивную дверь, все же входить в женский туалет было несколько неловко, и только потом перешагнул порог. Здесь воды было гораздо больше. Подол школьной мантии тут же намок и начал противно липнуть к ботинкам. Над лужами воды разносился душераздирающий плач. Мирт ревела надрывно, громко, словно ее смертельно обидели.

— В чем дело, Миртл? — осторожно спросил Гарри.

— Кто там? — отозвалась та. — Пришли бросить в меня еще чем-нибудь?

Гарри пошел дальше. Теперь воды было настолько много, что она заливалась в ботинки. Он распахнул одну из кабинок и вежливо поинтересовался:

— А почему я должен в тебя чем-нибудь швырять?

— Откуда я знаю? — истерично взвизгнула Миртл. — Я тут сижу, занимаюсь своими делами, никого не трогаю. И вдруг в меня начинают швырять предметами!

Она по плечи торчала из сливного бачка, при каждом ее слове из бачка выливалась новая порция воды.

— Эм-м-м… Может, они тебя не заметили? — предположил Гарри. — Да и ударить тебя не могли, ты же привидение.

Миртл тут же взмыла вверх и истошно завопила:

— И что? Можно швыряться в бедную Миртл? Она ведь все равно не чувствует боли! Десять баллов тому, кто попадет в живот! Пятьдесят — кто угодит в голову! Чудесная игра! Вот только мне она не нравится!

Гарри, у которого даже уши заложило от ее криков, решил все же спросить:

— А кто в тебя кинул-то?

— Не знаю, — Миртл мигом остыла, опускаясь вниз и говоря гораздо тише. — Я просто сидела тут, размышляла о смерти, как через мою макушку пролетела эта книга.

И она кивнула на тонкую книжицу, которая была полностью утоплена под водой. Невилл потянулся было к ней, но тут же был ухвачен за ворот мантии Поттером:

— Подожди. А если это опасно?

— А ты выучил заклинание для опознания темных чар? — ехидно спросил Невилл.

Но все же достал из кармана мантии перчатки. Критически их осмотрел, чуть отряхнул от какой-то пыли, надел и только тогда поднял с пола книгу.

— Как мило. Теперь я знаю, что у любителей гербологии всегда с собой перчатки из драконьей кожи, — хмыкнул Гарри.

Невилл не ответил, лишь пролистал абсолютно чистые страницы.

— Здесь ничего нет.

Гарри, мигом позабыв о собственном предупреждении, взял книгу в руки. Пока Невилл хватал ртом воздух, пытаясь подобрать подходящие ругательства, Поттер быстро пролистал книжку.

— Она у маглов куплена. И принадлежит некому Т.М. Риддлу.

— Серьезно? — тут же позабыл о безопасности и Невилл. — Джи нам неделю будет писать эссе по истории магии!

У Гарри на пару минут возникла идея показать книгу Нарциссе, но он тут же задавил ее. Это ведь всего лишь книга. Что в ней может быть такого? Не убьет же она их? Поэтому он, отряхнув капли воды с отсыревших страниц, запихнул ее во внутренний карман мантии.

— Спасибо, Миртл! — вежливо махнул рукой Невилл, когда мальчишки уже выходили из женского туалета.

Та мечтательно вздохнула, смотря им вслед. С ней нечасто нормально разговаривают.