Газета День Литературы # 148 (2008 12)

Мастер Вэн ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЛУННОГО ЗАЙЦА

Часть восьмая

ЗАЯЦ В ГОЛУБЫХ ГОРАХ

Посвящается Юэ Ту

Лунный заяц истолок в своей агатовой ступке последний пучок лечебной травы и последние кусочки коры кассии, бессмертной лунной корицы и приготовился отдыхать в домике, который он построил для себя недалеко от Лунного Дворца, но перед отдыхом стал просматривать лунные лучики, скачущие по земле. Там на земле, его собратья, земные зайцы всех пород и всех континентов, давно уже установили дежурство, передавая своему лунному могущественному собрату все тревожные новости, сообщая ему, кто прежде всего нуждается в его лечении. Кому только ни приходилось помогать на своём веку лунному зайцу с его целебными снадобьями: и людям, и птицам, и рыбам, и самым разным зверушкам. Даже злобным крокодилам, когда уже речь зашла об их полном истреблении в Африке, приходил на помощь лунный заяц вместе со своим другом небесным псом. Сам заяц на Луне питался маленькими звёздочками, которые постоянно падали с Неба и закатывались под лунные кустики. Эти звездочки давали лунному зайцу запас беспредельной энергии для его непрекращающейся работы. От звёздочек, которыми он питался, и сиянье глаз у лунного зайца такое, что он видел, пусть и с помощью лунных лучиков, всё, что происходит на земле. Когда в полнолуние Луна сияет очень ярко, приглядитесь повнимательнее, и увидите, что это сияют заячьи глаза.

Как всегда, лечащему зайцу доводилось бывать на земле и храбрым бойцом, и хитрым политиком, наставником, педагогом. Всё чаще болезни возникали на земле не сами по себе, а вызывались злобными силами, колдовскими ли, небесными, или вызываемые не менее могущественными алчными земными дельцами. Чем больше развивалась на земле техника, чем изобретательнее становились люди, тем страшнее становились болезни, тем чаще возникали войны.

Иногда заяц принимал облик старичка с Луны, неприметного и услужливого, и проникал то в развалины разрушенного войной Цхинвала, то в афганские пещеры, то в трущобы индийского Момбея, везде спасая людей и животных. Его так и звали – "чудесный лунный доктор".

На этот раз из всех лучиков тревожно выделился лучик из казалось бы самой спокойной на земле Австралии. Его земной австралийский собрат бил тревогу. Он сообщал, что гибнут на обширных и пустынных полях красного континента сотни тысяч австралийских кроликов.

– Что с ними? – спросил лунный заяц.

Отвечал ему даже не заяц, а короткоухий и пучкохвостый заячий кенгуру, обитатель травянистых степей и саванн, быстрый прыгун, прыгающий сразу на десять метров вперёд, такой же сумчатый, как и его большие кенгуристые собратья.

Заячий кенгуру забрался на самую высокую вершину в краю популярных в Австралии Голубых гор, и оттуда слал на Луну сигналы о трагедии.

– Люди сами же завезли к нам из Европы кроликов и зайцев. Так же, как овец и верблюдов. Овцы обогатили фермеров, теперь по всему миру славится австралийская мериносная шерсть. Кроликов и зайцев хотели ради такого же стремительного обогащения превратить в дешёвую пищу для всех австралийцев.

– Ну и что, сразу всех съели?

– Нет, кролики и зайцы разбежались по всей Австралии и, как считают фермеры, съедают всю траву, предназначенную для овец. Люди решили отравить всех кроликов и зайцев сразу. По всей Австралии с вертолётов тоннами рассыпают по местам обитания моих привезённых собратьев самый ядовитый порошок. Этот порошок не едят овцы, но его едят кролики, зайцы, едят также кенгуру и коалы, ехидны и утконосы. И в течение дня умирают. Австралия превратилась в кладбище животных.

– Неужели нельзя было найти другой выход? Они же превратят Австралию в самую пустынную пустыню?

– Дорогой лунный заяц. Ты же знаешь, мы – коренные обитатели Австралии, честно говоря, недолюбливали всех привезённых из-за океанов животных, в том числе и завезённых кроликов. Мы у себя дома в Австралии для этих приезжих из Европы – чужие. Сначала они истребили наших людей, коренных аборигенов, с которыми мы всегда ладили, у каждого племени было своё тотемное животное. И было племя заячьих кенгуру, украшающих свои жилища нашим знаком. Их не осталось вовсе.

Потом они принялись и за нас. Заячьих кенгуру тоже почти совсем не осталось. Но когда им для их овечьего бизнеса помешали их же зайцы и кролики, они решили их полностью истребить. А заодно и нас. Если ты не поможешь, в Австралии останутся одни бараны.

– И где же прячутся уцелевшие животные?

– В пустыне они всем видны с вертолётов, и остатки заячьего племени, а с ними и все другие, перебрались в Голубые Горы, где их не видно, но они начинают вымирать и здесь от занесённого ветром ядовитого порошка. Спасите нас.

…Уже не первый раз отправлялся лунный заяц на землю, спасать саму её от прожорливых и ненасытных людей. Конечно, его лунный порошок бессмертия сильнее любой человеческой отравы, но, как узнать, сколько надо брать с собой этого лунного порошка, чтобы всем хватило? И где взять столько целебного лунного снадобья? Наученный горьким опытом таких же массовых бедствий, то в дальневосточной тайге, то в горах Кавказа, лунный заяц уже построил в своём домике помещение для хранения необходимого запаса его целительного порошка. Может быть, и хватит для австралийских уцелевших кроликов и зайцев. Но сумеет ли он мгновенно вылечить всех нуждающихся в спасении. Пока он будет бегать по австралийским Голубым Горам, по австралийскому бушу, так там называется лес, никаких животных не останется.

Лунный заяц послал на землю сигнал небесному псу, пусть мчится на Луну, чтобы им вместе продумать, как спасти австралийских зайцев, кроликов, коал и кенгуру.

Небесный пёс Тянь Гоу тут как тут.

– Что будем делать? Кого опалить небесным огнём? Какого злодея надо разорвать на части?

– Эх, собака ты собака, чересчур много этих злодеев, всех не уничтожишь, да и воевать с людьми нет желания. Неразумны они, деньги стали для них важнее всего на свете. Как спасти от них сразу множество ещё уцелевших австралийских кроликов, а вместе с ними и всех местных животных, собравшихся в Голубых Горах?

Думали они, думали, наконец, придумали. В целительную лунную росу, которую лунный заяц тоже давно уже собирал в своём росохранилище, они высыпали весь запас целебного порошка. Небесный пёс пару раз хорошо подул, размешал, затем опалил холодным лунным пламенем, и вся роса с растворённым в ней лечебным снадобьем превратилась в аккуратненькое лунное облачко, небесный пёс обернул это росное облачко силами небесного притяжения, взвалил на плечо, и они вместе с лунным зайцем устремились в дальнюю Австралию.

Лунный заяц не мог понять одного, сколько бы ни расплодилось кроликов в Австралии, нынешняя человеческая индустрия могла бы любое количество кроликов превратить в обыкновенное мясо, а кто же из людей не любит жареной зайчатины? И хоть было бы лунному зайцу всё равно их жалко, но побеждать людей ему никто бы из Властителей Неба не позволил. В этом мире хищников по-другому не живут, и силы добра всегда уравновешиваются силами зла. За этим равновесием добра и зла, чёрного и белого, следит даже Небесный владыка. Добрый заяц попробовал расспросить Небесного владыку, зачем он хранит столько зла на земле, но так ничего по доброте своей и не понял.

– Ты, заюшка, живёшь в добрых делах, и живи. Ты предназначен для добра и спасения. А не будет зла, само добро превратится в зло, и мир исчезнет. Даже я, Небесный владыка, не волен что-нибудь в этом мировом распорядке изменить. Я могу помочь многим, но искоренить мировое зло – не в моей власти.

…Но сейчас в этом хищном мире даже зайчатина не понадобилась. Оказывается, правили в это время Австралией люди, считавшие и кроличье и заячье мясо – нечистыми, негодными для пищи. Они всего лишь строго пользовались старыми ветхозаветными законами. Потому что сказано во Второзаконии: "Только не ешьте из жующих жвачку и имеющих раздвоенные копыта с глубоким разрезом: верблюда, зайца и тушканчика, потому, что хотя они жуют жвачку, но копыта у них не раздвоены, нечисты они для вас…" Но там же в Псалме Давида и говорится: "каменные утёсы – убежище зайцам…"

И поэтому правители Австралии не пожелали отправлять кроликов на пищу для местных жителей, предпочитая их массовое отравление. Но и изгонять их из каменных утёсов Голубых Гор они тоже не осмелились, согласно их же законам – это святое заячье место, сакральное убежище.

Каменные утёсы в Голубых горах укрыли не только уцелевших кроликов и зайцев, но и другую древнюю австралийскую живность, все деревья облепили неуклюжие, но ужасно симпатичные крошечные мишки – коалы, вдоль гор прыгали, спасаясь от ядовитого порошка кенгуру с высовывающимися из сумок кенгурятами. Прятались везде, где можно, опоссумы, белые какаду оглашали все Голубые Горы пронзительным криком, они кричали на все голоса, кричали сразу за весь животный мир Австралии. Орали во весь голос кукобары. Здорово досталось не только кроликам, но и кенгуру, ночью в темноте они стаями перепрыгивали широкие автомобильные шоссе, их слепили фарами автомобилей и безжалостно давили. Все шоссе в окрестностях Голубых Гор были покрыты телами несчастных, раздавленных скоростными автомобилями животных. Немногим удавалось пересечь все дороги.

Голубые горы становились новым Ноевым Ковчегом, куда собирались все животные Австралии. Но и Ноев Ковчег не мог надолго укрыть зверей от ядовитого порошка. Вертолёты с ядом продолжали летать. Всех ждала неминуемая гибель…

И вдруг всё небо над Голубыми Горами затянуло огромным густым облаком. Никто не мог понять, откуда оно взялось. С утра сверху палило нещадно южное солнце, выпивая последнюю воду из немногочисленных ручьев. Спасительного южного ветра из Антарктиды не предвиделось. Будто с самого неба опустилось густое голубое облако. Над Голубыми горами обрушился ливень. Этот ливень пропитал все травы и деревья, смыл весь ядовитый порошок, омыл всех зайцев и кроликов, кенгуру и даже ленивых коал, пробующих улизнуть от спасительного дождя. Не понимая его целебность, попыталась зарыться в землю ехидна, хотел запрятаться подальше утконос, но не удалось никому – всех пропитал налетевший голубой ливень.

Он доставал абсолютно всех зверей, пропитывал все цветы, растения и могучие эвкалипты. Никто из них и не знал, что обрушившийся ливень – весь из лунной росы и бессмертного заячьего снадобья. При этом все звери и деревья почувствовали, заметили каждой своей клеточкой – пришло спасение, отрава людей стала беспомощна. И сколько бы новых вертолётов ни посыпали с неба на животных свои ядовитые смеси, перед заячьим снадобьем и собачьим голубым дождевым облаком все яды были бессильны. Звери древние и звери, завезённые с Европы и Азии, перестали чувствовать вражду друг к другу, они собрались длинной цепочкой вдоль всех Голубых Гор и запели свой общий звериный гимн. Конечно, больше всех старались белые какаду, у них песня ужаса и отчаяния заменилась песней радости перед жизнью. Даже молчаливые дикие собаки динго, давно уже не пришельцы на этой земле, но всё ещё отличающиеся от древних обитателей, завезённые в Австралию десятки тысяч лет назад, стройные, с поджарыми животами, вспомнили свою древнюю собачью пляску и закружились в стройном танце, задрав голову высоко вверх, к голубому облаку, чуя там что-то родное, собачье. А на облаке сидели лунный заяц и небесный пёс и радовались спасению всех животных. Небесный пёс что-то подпевал своим земным собратьям. Они знали, что человек не отстанет со своей охотой, но это больше не тревожило их. На охоте по праву побеждает сильнейший, силой ли, быстротой своих ног. Или же хитростью и смекалкой. Охота – это жизнь. А молчаливое массовое отравление животных они предотвратили. Не совсем, конечно. Многие ещё будут оплакивать смерть своих близких. Но уцелевшие встречают будущее во всеоружии лунного снадобья…

Лунный заяц и небесный пёс уже собирались отправляться на Луну праздновать победу, но услышали снизу, от всё того же заячьего кенгуру:

– Подождите. Здесь мы спасены, но часть отравы ушла на Тасманию, и там в тасманийских джунглях задыхаются, вымирают последние тасманийские тигры и тасманийские дьяволы. В Австралии их уже нет, но совсем рядом, на соседнем острове, где была самая страшная тасманийская каторга в Порт-Артуре, где были истреблены все до единого сначала аборигены, потом сумчатые волки, ещё живут из последних сил наши достойные собратья.

– Вовремя сказал. Уже и от росного лечебного облака почти ничего не осталось. Но если их там немного, то хватит.

Небесный пёс быстренько скоординировался, сгруппировался, добавил своей небесной мощи и ярости, забросил за спину остаток облака, схватил под мышку лунного зайку и стремительным рывком понесся к Тасмании.

В Тасмании лунному зайцу и небесному псу пришлось заняться поисками тех, кого они решили спасти. Тасманийский дьявол обнаружился ещё довольно быстро, но кто бы при его пугливости назвал всерьёз эту оскалившуюся кошку дьяволом? Он был явно недоволен своим спасением, думал, что настал и его последний час. И хотя сила его челюстей была подобна силе какого-то гигантского животного, небесный пёс небрежно взял его за загривок и грозно приказал сообщить, где ещё есть на острове тасманийский тигр.

Дьяволы знамениты своим аппетитом и огромной силой укуса. Если учесть небольшой размер животного, челюсти тасманийского дьявола сильнее челюстей любого иного зверя. Австралийцы расценивали этих тасманийских дьяволов, как реальную угрозу для овец, и охотились на них. За каждого убитого дьявола государство выплачивало награду. Когда австралийцы спохватились, живых тасманийских дьяволов осталось слишком мало, и если бы не подоспевшая помощь лунного зайца и небесного пса, исчезли бы и последние. Другому, главному австралийскому хищнику, стройному и быстроногому тасманийскому тигру повезло гораздо меньше: охота на них продолжалась, пока последний, увиденный людьми зверь не был уничтожен. Но тасманийский дьявол рассказал псу, что есть ещё и живые тигры. Только их очень трудно найти.

– Укажи, где они прячутся, а там мы и без тебя его найдём? – Небесный пёс ещё раз как следует тряхнул этого пугливого и вонючего кошкодьявола. Держа в лапах за загривок напугавшегося тасманийского хищника, небесный пёс и лунный заяц медленно полетели над Тасманией. Дьявол вдруг запищал:

– Вот он, тасманийский тигр, видите его странную походку…

И на самом деле по бушу бежала какая-то странная собака, с полосами на спине, с толстым хвостом. Бежала очень странно, как бы прыгая на бегу и при этом виляя задними лапами из стороны в сторону. Тасманийский тигр в своей затравленности и запуганности уже и забыл, что он тигр. Любой баран представлял для него смертельную опасность, за бараном всегда стоял хорошо вооружённый человек. А тут что-то с неба спускается. Тигр вжался в землю. Заяц с собакой еле его успокоили, напоили лечебным снадобьем, снабдили на будущее для всех оставшихся сородичей. Прощаясь, небесный пёс сказал тигру:

– И всё же, людям на глаза не показывайся. Пищи пока в буше хватит, прятаться есть где, овец не трогай. Станет совсем плохо, дай знать, переправим на Луну, пойдёшь в помощники к нашему небесному Белому тигру.

А про себя подумал: всё-таки индусы и китайцы подобрее тасманийских завоевателей будут, азиатские тигры и сейчас живы. Живы и африканские звери. Почему так безжалостен белый завоеватель?

И пожелал лунный зайка всем австралийским зверушкам сохраниться на земле.