Газета Завтра 432 (9 2002)

Денис Тукмаков ДВОРЕЦ (Русский спорт, как и всю Россию, возродят только истинные патриоты)

"Витязь"! "Подольск"! "Витязь"! "Подольск!" — скандирует зал, заводит себя. В каждую паузу перед новым вбрасыванием Дворец взрывается кластером динамиков — забойная музыка не дает остыть ни залу, ни льду. Игроки их не слышат, они отрешены, их Вселенная — лед, их отец и мать — тренер, и свитера их мокры от жаркого дыхания соперника. Три долгие минуты истины, и шайба вновь в воротах "Липецка" — "4:2". Фанаты ликуют, скины валятся в кучу-малу, зал расцветает "розами" — шарфами с названием любимого клуба. "Красно-белые! Красно-белые!" — но не успел зал возгласить свою спортивную молитву, как происходит невероятное: за каких-то десять секунд "Липецк" вновь взламывает оборону хозяев — "4:3".

На арене — запах адреналина и ледяной крошки. Из-за новых, “жовто-блакитных” цветов "Липецка" зал готов проклясть Украину. Остается играть восемь минут, трибуны неистовствуют и требуют жертв: "Дожми их, "Витязь"!" И тут нервы у "Липецка" трещат по швам. Удаление — и в численном большинстве подольский ХК "Витязь" забивает победную шайбу. "С подачи Льва Бердического, номер "94", — валькирический глас дикторши вводит весь Дворец в экстаз, — шайбу забил… Олег Вощеникин, номер "33"!!" Радость трибун неописуема. Фаны готовы проломить борты и выскочить на площадку к "витькам". Тут же из скиновского сектора, перекрывая рев зала, рвется на простор речевка: "Берди — мотор! Берди — ракета! Лучше в России форварда нету!" — и кулаки вверх!

Сирена! Поверженный лидер потерян на сияющем льду — богиня Ника со снежных свитеров "Витязя" под корень срубила зеленую липу. Дворец — в эйфории: "Витязь" вышел на первое место Дивизиона по потерянным очкам!

Постепенно овация стихает, под рукопожатие соперников слетают с уст фанатов последние выкрики торжества и благодарности: "Оле-оле-оле-оле! Подольск! Лучше всех!". На глазах — не дольше пяти минут — зал пустеет.

Трибуны убраны, расчищен от снега лед, арена замолкает, погружаясь в полумрак остывающих софитов. Тихо, нет никого, и лишь под крышей этого великолепного ледового Дворца еще витает, блаженствуя на облачке человеческого счастья, дух победы. /yd

СНАЧАЛА ВИДЕН ВСАДНИК. Если ехать из Москвы, пронзая Подольск насквозь, то на излете города дорогу вам преградит всадник на вздыбленном коне, с копьем наперевес. Древнерусский воин, в шеломе и кольчуге, поднял коня на дыбы, нацелил копье с вымпелом, готов сбить любого, кто посягнет на охраняемое им святилище.

Но поначалу глаз, привыкший к подмосковному пейзажу и подольским хрущевкам, ничего позади всадника не воспринимает: лишь только свет, нечто снежное с лазурью, неправильные формы, линии. И вдруг — Дворец! Вотчина витязя на коне.

На просторе, в соснах у леса, раскинулось диковинное здание, какого не встретишь больше ни здесь, ни во всей России.

Удивительный стиль. Изломанный, футуристический, отражающий облака, легкий, как небо. Полированный, не имеющий тени, играющий на солнце белым, голубым и багряным. Без центра тяжести, невесомый, весь собранный из эстакад, подъемов, горок, лестниц, ступеней и террас. Раскинувший во все стороны брызги отражаемых лучей, притягательный взору, стянувший на себя пространство лесов и кварталов.

Словно только что народился, не оформившимся выскочил из-под земли. Прилетел с другой планеты, завис в сантиметре от земли, вот-вот легко взмоет в небеса, превратится в точку и исчезнет. Словно появился здесь вопреки всему, и его красота — не в гармоничных пропорциях, но в вызове, в веселье, в самом своем существовании посреди серости и уныния хрущевского стиля и путинского безвременья.

Он одновременно похож на все, что угодно. В нем есть нечто от музея Гугенхайма и американского отеля, от диснеевского павильона и андалузской мечети, от новенького корпуса завода и суперсовременной лаборатории. Он похож на ангар, предназначенный для бессрочного хранения сверхсекретного оружия, и на верхушку небоскреба, чье тело спрятано под льдистой землей.

Дворец, единственный в своем роде. Концертно-спортивный комплекс, ледовый дворец "Витязь".

Ранней ночью, пока еще горела иллюминация, Дворец превращался в стартовую площадку космодрома из далеких будущих времен или в саму летающую тарелку, которая вот-вот покинет Землю, вспуганная неуемными уфологами. Кривые стены, изогнутые скаты, вьющиеся трубки и перила выполняли неясную, но явно необходимую и четко просчитанную задачу. Возможно, такое строение давало преимущество в преодолении гравитации, или, быть может, это были лишь последствия тяжкого удара о Землю. Корабль несколько удивленно глядел на город, на эту незнакомую цивилизацию темными широкими квадратными проемами — это могли быть окна, но, возможно, под них были закамуфлированы сопла или шахты ракет. Такое кособокое строение космического корабля было явно намеренным, отвлекающим; вся начинка скрывалась внутри. Люди, эти переодетые астронавты, знали, куда идти, — один за другим они исчезали в проемах тарелки, скапливались в ее модулях, заполняли отсеки и наконец окружали центральный пост межпланетного судна. Там, под гладкой коркой сверкающего льда — конденсата от мощных охлаждающих установок — был, очевидно, спрятан реактор — двигатель и сердце звездолета. Начинался отсчет; экипаж в униформе и защитных щитках выполнял на льду серию сложных операций, и наконец, едва гигантский дисплей отсчитает последние секунды, — тарелка, дрожа и тая, под мощный и протяжный вой сирены взмывала ввысь, уносилась, оставляя Подольску лишь скользкую, оплавленную площадку старта, на которой позже детишки, не страшась радиации, играли в хоккей.

ТО, ЧТО ШЕСТЬ ЛЕТ НАЗАД СЛУЧИЛОСЬ В ПОДОЛЬСКЕ, может быть названо только одним словом: чудо. Нормальное и даже обыденное во времена Советского Союза, это событие оказалось уникальным и едва ли не единственным в современной России. Случилось невообразимое — на руинах советского спорта появилось на свет новое спортивное общество — Подольский Центральный спортивный клуб "Витязь". Объединивший три десятка видов спорта, с бесплатными секциями, с детскими школами и прославленными тренерами, с возрождаемой на глазах инфраструктурой.

До этого ведь ничего не осталось, все лежало в разрухе: тренеры ушли в охранные структуры, бедствовали в кооперативах, подрабатывали извозом. На стадионах строились стоянки, государственное добро срочно "приватизировалось". Массовый спорт исчез как явление, а детские секции, что еще держались на плаву, были платными. И вдруг на пепелище, откуда ни возьмись, без копейки денег от администраций города, возникло то, чего в новой дикой стране просто не могло быть, "прожигание бабок впустую" — возрождение бесплатного детского спорта, организация секций и команд, строительство новых площадок и стадионов. Возник "Витязь".

Но как такое могло произойти? Кому и для чего это понадобилось?

Ответ прост. В начале девяностых, в самое гнилое, раздавленное для России время, Подольск, как и тысячи других городов, представлял из себя грустное зрелище. В то время, как их отцы и матери лихорадочно искали работу по всей области и приступом брали кадровые отделы московских заводов, подольские дети были предоставлены самим себе, их засасывала улица, подворотня. Это в мегаполисе всегда есть чем заняться; провинциальные же русские города на заре "эры свободной России" представляли из себя страшное зрелище. Перед Подольском во весь рост встала перспектива превратиться в мертвый город, в город-трущобу, без будущего и прошлого — наподобие вымирающих от безденежья, пьянства и преступности уральских и сибирских "бесперспективных" городов, в которых позакрывали единственное городообразующее предприятие. В Подольск прицелилось, выбирая первые жертвы, жало мирового наркотического шприца.

И тогда собрались вместе несколько подольских предпринимателей — нормальных русских мужиков, скопивших немножко денег: кто бывший спортсмен, кто отставной военный, — и стали думать, что же делать дальше. Или оставить все, как есть, смириться с упадком своего города, отдать его на откуп наркоторговцам, самим превратиться в "чисто конкретных новых русских", в маленьких олигархов, увести деньги за рубеж и самим переселиться туда, подальше от беды, а здесь вложить деньги в сверхприбыльные казино и ночные клубы, в модные журналы и элитарные магазины. Или все-таки вспомнить, что ты русский и живешь на русской земле. В корне переломить ситуацию. Спасти свой город, своих детей. Принести избавление от настоящего, подарить Подольску будущее.

И вот — как протест трущобам, как объявление войны наркотикам, как вызов всей гнили и мрази, оккупировавшей страну, эти крепкие мужики, не забывшие откуда родом, скинулись, продали часть бизнеса и создали спортивный клуб. Собрали все секции, что еще сохранились. Созвали тренеров, положили им нормальную зарплату, чтоб жить могли и не разъезжались. Отменили любую плату с детишек. Отстроили залы и стадионы. И красиво назвали все это "Витязь".

По утрам, когда к нему по одному и в группах стекались на тренировку взрослые и совсем юные спортсмены, Дворец напоминал архаический мегалит с неразгаданным предназначением — быть может, солнечную обсерваторию или святилище доброго бога. Казалось, его строили древние, ушедшие во мрак времен народы. Странная архитектура Дворца, забытые ныне пропорции с неверными линиями и непрямыми углами заставляли думать об изощренном складе ума возводивших его строителей. Так, верно, выглядели шумерские зиккураты, такими были первые этажи Вавилонской башни. Эти осевшие стены, словно пещерные своды, хранили чудом сохранившуюся яркую краску — алебастр, лазурь, охру. Выступая над деревьями, почти скрывшими его, Дворец напоминал только что найденный храм индейской цивилизации. Лес почти поглотил его, и видимые глазу стены казались лишь верхними этажами исполинского сооружения, уходящего в гущу земли. Многочисленные, идеально прямые отверстия в стенах наводили на мысль о длинных черных коридорах, уводящих вглубь, забитых сором и костями золотоискателей. Египетские коридоры вели в центр Дворца — там, в громадной зале, на белоснежной площадке под перевернутой огненной пирамидой, в окружении рядов сидений для посвященных, клубились таинства. И юные люди, в отмеченной клановым знаком одежде, стекались в Дворец, чтобы причащаться этих таинств, участвовать в древних очистительных, питающих силой ритуалах. Там шла Игра, велся счет, соблюдались правила, и две команды, одетые в свои тотемные цвета, сражались насмерть пред лицом зрителей, среди которых, несомненно, были и привлеченные зрелищем, заглянувшие на часок боги.

НА СЕГОДНЯ "ВИТЯЗЬ" — ЭТО САМЫЙ БОЛЬШОЙ спортивный клуб в России, в котором тренируются девять тысяч детей под руководством более двухсот тренеров. Греко-римская борьба, бокс, карате, лыжи, баскетбол, плавание, легкая и тяжелая атлетика, футбол, волейбол, большой теннис, армрестлинг, инвалидный спорт — всего 29 видов спорта объединил клуб в своих секциях. Из них платным является лишь "элитарный" теннис, на который родители могут позволить отстегнуть денежку.

"Витязь" давно перешагнул границы Подольска, и теперь имеет базы в Щербинке, Климовске, Троицке, филиалы по греко-римской борьбе в Саранске, Ярославле и Москве. Строятся шикарный баскетбольный зал и суперсовременный (он будет лучшим в России) боксерский дворец с мини-гостиницей для спортсменов. В соседнем Чехове возводится ледовый комплекс и спортивный интернат для детей. Повсюду реконструируются дворовые спортплощадки. "Витязь" обучает своих ребят в физкультурных институтах Москвы и Малаховки. Уникальна даже такая мелочь, как собственная швейная фабрика "Руссила", шьющая спортивную одежду для всего клуба и для горожан.

Первые успехи не заставили себя ждать: за шесть лет чемпионами России в разных возрастах становились подольские легкоатлеты, боксеры и штангисты, а детская лыжная команда в прошлом году завоевала "золото" на чемпионате мира среди школьников — на своем, "витязевском" автобусе они пересекли тогда всю Европу.

Но профилирующим видом спорта в "Витязе" почти сразу стал и по сей день остается хоккей. Именно хоккей принес больше всего лавров городу и клубу. Шесть лет назад, практически с нуля, в Подольске создается хоккейный клуб "Витязь" и при нем детская спортивная школа для всех возрастов — от пяти до семнадцати. Ныне в подольском клубе 28 профессиональных игроков, 274 мальчишки, 13 тренеров плюс своя судейская школа из 22 человек. Пацанов берут всех, кто приходит, — ни одного не выгоняют: пусть лучше тренируются, чем по улице шатаются. Все это, несмотря на то, что с Дворца стригут налоги, как с обычного ОАО, — без всяких льгот. Снова надо повторить: при этом секции абсолютно бесплатные; единственное, за что родители платят — за комплект формы, которой хватает на несколько лет.

Разве могло это оставить небеса равнодушными? В первый же год "Витязь" выигрывает первенство области, на следующий год выходит в первую лигу, затем — в высшую, а еще через год — в Суперлигу! Сейчас, после некоторого спада, команда вновь борется за место в высшем российском дивизионе. Успех ошеломляющий, и объясняется он не богатой мошной клуба, а седьмым потом на тренировках. Благо, тренировать есть кому. Чего стоят одни лишь имена руководителей ХК "Витязь": начальник команды — двукратный Олимпийский чемпион В. И. Васильев, директор клуба — двукратный Олимпийский чемпион И. А. Ремишевский. Главный тренер "Витязя" — прославленный динамовец, коренной подольчанин В. Г. Белов. Главный тренер детской школы, руководящий "Витязем-2" — неоднократный чемпион мира А. И. Бодунов.

Откуда же такая страсть к хоккею? Почему не футбол, как в Раменском, не баскетбол, волейбол, плавание? Может быть, потому, что если уж возрождать, то — лучшее, а ведь именно в хоккее наша страна достигла звездных высот, найдя в зимней мужской зрелищной техничной канадской игре отраду для русской души. Такая игра и такое название клуба — что лучше может воспитать мальчишку настоящим патриотом? Не случайно девизом хоккейного клуба стали слова Александра Невского: "Русь стояла, стоит и будет стоять".

Как бы то ни было, именно страсть к хоккею позволила свершиться еще одному "подольскому чуду" — 18 марта 2000 года был торжественно открыт хоккейный ледовый дворец "Витязь".

Ярким февральским днем Дворец был кораблем, длинным белоснежным лайнером. Его палубы и надстройки возвышались над городом, его трапы были намертво врезаны в гладкие стены, его вылизанные борта сияли от чистоты, в его иллюминаторах отражалась замерзшая подольская вода. Ему пошли бы паруса или толстые пароходные трубы — странно, что их убрали. Непонятно, зачем он приплыл сюда. Может быть, это был Ковчег, прибывший, чтобы забрать с собой всех подольчан, увезти подальше от беды. Или, возможно, это была одна из колумбовых каравелл, преобразившаяся, готовая к новым далеким плаваньям и великим открытиям — может, она-то и открыла Подольск? Но скорее, это было исследовательское судно, что и поныне бороздят Арктику, вмерзая во льды. Лайнер сросся с подмосковным льдом, накренился слегка, черпнул немного льда в самое нутро, и теперь дрейфовал вместе с городом по пространству и времени. Людям не нужно было ступать на его палубу — они и так плыли вместе с ним, ни о чем не догадываясь. И все же они приходили, наполняли корабль, ступали по его палубам и лестницам, стекались в каюты и трюмы — там, на самой богатой палубе, в глубине лайнера, происходили действа, которые все объясняли. Дворец плыл с Подольском, был его паровой машиной, запряженной в эту землю, тащил город куда-то вперед, прочь от этих мелких времен.

КАКОВ ДВОРЕЦ ИЗНУТРИ? Это ультрасовременные технологии. Каждый, кто приезжал сюда — от Фетисова и Буре до тренера "Детройт Ред Уингз" Боумена — отмечали, что лучше в России ледового дворца пока не построено. Сооруженный всего за 19 месяцев "Витязь" превосходит даже питерскую арену, специально возведенную для чемпионата мира. Это уникальное сочетание канадского проекта, льда и технологии с русскими материалами, строителями и обученным персоналом.

Дворец вмещает 4900 зрителей. Разумеется, есть и V.I.P., и ложа для журналистов, и места для инвалидов, и даже ресторан с окнами на лед. Роскошные кресла с подстаканниками и на редкость комфортными спинками будто специально созданы для удобства зрителей, а эргономика трибун такова, что даже при аншлаге люди могут покинуть арену за пять минут. Они расположены очень близко к площадке, что создает непередаваемую атмосферу сопричастия во время матчей.

Над ареной подвешен видеокуб с тремя телеэкранами и табло — гордость российских спецов. Экраны — не жидкокристаллические, а на светодиодах, что не дает искажений. На эту пирамиду, а также на десятки телевизоров в фойе идет прямая трансляция матча благодаря собственной телестудии и шести камерам, расположенным в зале.

Фойе вне зала — идеал удобства: с кафешками, разливным пивом, столиками и просто потрясными туалетами, каких не встретишь даже в квартирах с евроремонтом. Все вылизано и вычищено до блеска.

Подтрибунные помещения и раздевалки для спортсменов — отдельная статья. Стеночки, пол, вешалки, душ, скамейки — и все это аж погладить хочется, словно дорогой автомобиль. Причем комнаты для детишек — не хуже раздевалки главной команды, просто чуть поменьше и без массажно-врачебного инвентаря.

Идеально белый лед дворца — лучший в стране. Автономная котельная, примыкающая к Дворцу, позволяет выставлять нужный режим льда: жесткий и более холодный — для хоккея, мягкий и потеплее — для фигурного катания. В первый раз лед заливали канадцы, но теперь этому обучены местные рабочие. Происходит это раз в сезон: 30 км труб с фреоном под бетоном арены обеспечивают мгновенное замерзание льда. Морозильная установка больше похожа на отсек подлодки: куча труб, кранов и рычагов, все выкрашено в свои цвета, и ни соринки. Во время заливки мастера заодно вручную раскрашивают лед, выводят в центре площадки гигантскую эмблему клуба — богиню Нику, глубина краски — 15 см. За льдом, главной драгоценностью Дворца, тщательно ухаживают: каждый день замеряется режим и температура льда, а в перерывах матчей канадская очистительная машина — точно такие обслуживали Олимпиаду — заливает площадку дистиллированной водой.

Но Дворец — это не только хоккей; едва ли не чаще здесь проводятся соревнования по другим видам спорта, а также… концерты. Ледовое покрытие закрывается специальными теплоизоляционными щитами, и на них устанавливается штатовская сборная сцена. Затем подвешивается дополнительная аппаратура, сооружается партер, автоматически выдвигается обычно спрятанная трибуна за одними из ворот — и концертный зал "Витязь" вмещает уже 7000 человек. Стоит только положить особое покрытие — и можно проводить соревнования по баскетболу, волейболу, настольному теннису, борьбе, боксу, дзюдо, мини-футболу, гандболу и художественной гимнастике.

Кроме того, помимо ледовой арены, во Дворце построены два отличных корта с очень дорогим "олимпийским" покрытием. А рядом построена еще одна, тренировочная, арена и там же — баскетбольный зал с уникальным покрытием.

Безопасность зрителей и спортсменов продумана "от и до". Сюда входит и блестящая Служба безопасности, и видеонаблюдение, и металлоискатели на входе, и система электронных пропусков в различные зоны Дворца, и практика отношений с чужими фанами, которых размещают в отдельном секторе, а затем отвозят до вокзала на автобусах, и налаженное сотрудничество с подольскими курсантами, и даже наличие во Дворце собственного КПЗ.

А теперь оцените билеты на хоккей: средняя цена 30-40 рублей, максимальная — 60 руб. Цены на концерты — а это и ДДТ, и "ЧайФ", и Леонтьев, и Земфира, и "Руки вверх" — повыше, около 120 руб. Не удивительно, что в "Витязе" почти всегда — аншлаг.

Вечерами, в теплом свете прожекторов, окруженный любящими его горожанами, Дворец был — Дворцом, величественным, царственным. Именно здесь, а не у отстроенного кинотеатра "Родина", не у модной дискотеки или брежневского здания администрации, был центр города, пуп подольской земли, куда сходились дороги и людские потоки, где совершались чудеса и сильные человеческие поступки. Здесь уставшие, обремененные заботами люди постигали счастье, кипятили собственные страсти на огненной сковородке ледовой арены. Здесь они праздновали и пировали, победителями делили добычу, побежденными зализывали раны. Здесь и только здесь во всем городе люди испытывали благоговение перед тем, что выше их, — перед силами, что распоряжаются удачей, победой и смертью. Дворец был ристалищем, Колизеем. Лучшие сыны города, румяные профессиональные атлеты, устраивали здесь Игры с чужаками — их матери, жены, друзья взирали на поединки с высоких мест, махая платками и сжимая амулеты, — точно, как это происходило в древние времена. Горожане знали каждого "витязя" в лицо, угадывали их в безумных скоростях и схватках по характеру, по манере игры, по упоительному воинскому кличу. А атлеты, измотанные, богоподобные, после матчей дарили победу трибунам — своим родным и соседям, городу и миру. И город плакал.

ПОДОЛЬСК — МАЛЕНЬКИЙ ГОРОД. Здесь все друг друга знают и ничего ни от кого не скроешь. Поэтому многого стоит неподдельная радость, с какой люди на улицах отзываются о "Витязе". Как оживляются их лица, когда у них выведывают дорогу ко Дворцу! Словно их спрашивают: "Как вам удается так замечательно выглядеть?" или говорят им: "Чудесный денек, не правда ли?" Как благодарно здороваются с тренерами подольские бабушки и мамы, приведшие своих детишек во Дворец на тренировки! Как беззаботно напевают себе под нос песенки будущие харламовы и лазутины, карелины и сафины, вешая свои курточки на высокие — еле дотянуться — крючки в полированных раздевалках Дворца. Как по-хозяйски, с достоинством навещают подольчане свой Дворец в дни игр поддержать своих — и как бережно и гордо несут они из фойе в зал разрешенное к продаже разливное пиво за двадцать рублей: будто это и не пиво вовсе, а старое вино, фалернское тридцатилетнее.

"Витязь" — это то, чего не может быть, но что есть, работает и процветает. Не за счет прибыли — детский спорт нигде в мире не прибылен. Но за счет ума, любви и настоящего патриотизма тех, кто, имея деньги, понимает: "здоровье нации — гонорар мудрого государства". Эта фраза Миранжо является лозунгом подольского клуба.

Я встречался с теми мужиками, кто на свои деньги создал "Витязь". Это далеко не простые люди. Они очень богаты и владеют фабриками, гостиницами, газетами. Они любят обедать в собственных ресторанах и за любимым люля-кебабом рассказывать про домашние бассейны и винные погреба. Они обожают делать широкие жесты, дарить дорогие подарки незнакомым понравившимся людям. Им нравится заботиться о своих подчиненных, по сто раз на дню спрашивая, все ли у них нормально. По утрам они играют в теннис с Коржаковым, по вечерам ужинают у Дерипаски. Они часто бывают во Дворце и любят при выходе задержаться на его крыльце — “мерседес” и два “джипа” ждут, охрана рассредоточена, приближенные в двух шагах позади — они должны постоять здесь, на виду у всех, чтобы недруги поняли: "все под контролем, враг не пройдет".

И все же это — не "новые русские", столь ненавидимые людьми, забывшие, где они родились, кто их мать и отец, и первая учительница. Это не бандиты, наворовавшие миллионы, перебившие конкурентов и теперь отмывающие "бабки" в спорте. Это и не "халифы на час", этакие везунчики, сорвавшие единожды куш и пустившие его широким жестом на Дворец. И уж конечно, это не топ-менеджеры, холодно, расчетливо планирующие расходы и доходы от "Витязя", рекламодателей и продажи пива зрителям. Это нечто совсем другое.

Просто надо видеть их глаза, когда они вспоминают, как объявили войну наркотикам, как отловили и жестоко избили пятьдесят продавцов зелья, а потом повесили на них таблички "наркоторговец" и выбросили посреди Подольска валяться в дерьме, чтобы люди видели их и презирали. Надо слышать их дыхание во время рассказа про то, как их служба безопасности — сплошь боевые офицеры — несколько дней плутала в абхазских горах, охотясь за бандой Гелаева, устроив себе "свою войну" без генералов и штабов. Надо собственными ушами слышать, каким тоном отказываются они назвать потраченную на Дворец сумму или рассказать про восстановленную ими церквушку в родном селе. Надо видеть, как они держат рюмку водки, поминая товарищей, вместе с ними сражавшихся, но не выбравшихся из пылающего Дома Советов в 93-м. Надо сидеть рядом с ними и слушать рассказ про то, как один из них, повстречав недалеко от дома группу молодежи, заставил каждого громко и гордо кричать на всю улицу: "Я — русский!", выбивая из них постыдный страх и смущение за свой род.

У них было много возможностей заработать на спорте. Настроить фитнесс-центров и "залов релаксации" для "элиты", наоткрывать спорт-баров и букмекерских контор. Не стали. И мне нет дела до того, как и на чем заработали деньги эти люди, потому что тратят они их на благое дело.

Возможно, от злых помыслов этих людей бережет всадник — тот, что стоит перед Дворцом на стременах, копьем отгоняет нечисть и порок. Его изваял скульптор Вячеслав Клыков, поставил под ним надпись — "Витязям земли Русской". Оставил беречь спортивный Дворец как зеницу ока, как символ русского возрождения.

Десятилетие разрухи и пренебрежения к спорту, грандиозный скандал на Олимпиаде и реакция на него российской власти, министров и депутатов, вписываются в единую логическую схему. По этой логике целью правления Ельцина было, в широком смысле, намеренное уничтожение всего того, что вызывает радость и гордость у русских людей — и едва ли не в первую очередь это коснулось такого великого средства воздействия на умы, как спорт. А цель правления Путина — проводить ту же самую политику, но уже под одобрительный гул миллионов избирателей, радостных и гордых за происходящее. Теперь становится понятно, почему спорт — по сути, копеечное средство для душевного подъема нации — был абсолютно заброшен тогда и стал так востребован сейчас. Дайте людям, воспитанным на победах, первое место на Олимпиаде, и вы сможете делать с ними все, что угодно.

Наша позиция заключается во фразе: "Страна, в которой ежедневно падают самолеты, не способна выиграть Олимпиаду". Позиция нынешней власти принципиально иная: "Обновленной России по силам выиграть все, если бы не судьи".

С этой точки зрения, как это ни покажется странным и даже кощунственным, "судейский заговор против России" безусловно выгоден только одному соучастнику происходящего — путинской власти. Теперь, найдя причину всех наших бед в судейском произволе и в американских организаторах, начнется резкий подъем отечественного спорта по-путински. Это значит, будут вкладываться "огромные", но по макроэкономическим понятиям, мизерные, средства в спорт, в инфрастурктуру, детские секции и тренерские школы, а самолеты будут по-прежнему падать, лодки — тонуть, армия в Чечне терять за солдатом солдата. Но русскому обывателю на это будет начихать, поскольку по телеку станут день и ночь крутить, как наши хоккеисты, лыжники и фигуристы выигрывают медаль за медалью.

Горькая ирония заключается в том, что... никаких побед попросту не будет. Потому что спортивный опыт ХХ века — в том числе, драгоценный советский опыт — свидетельствует: судьи и организаторы соревнований считаются лишь с теми спортсменами, чьи страны — сильны, чьи самолеты — не падают, и чей президент думает в первую очередь о том, как поднять экономику, выстроить боеспособную армию, улучшить благосостояние своего народа, а не как бы половчее взобраться на пьедестал почета.

У "ВИТЯЗЯ" ЕСТЬ МЕЧТА — ВОСПИТАТЬ своего Олимпийского чемпиона. Возможно, это будет лыжница из школьной команды или паренек из секции греко-римской борьбы, или, возможно, кто-то из хоккейной команды попадет на следующие Игры, сыграет в одной команде с энхаэловцами, и наша сборная все-таки завоюет "золото" в этой игре, давно ставшей русской.

В это верят "витязевские" руководители, тренеры, болельщики, а главное, подольские ребята — ведь не просто так они без устали вкалывают на тренировках, бредят нынешними кумирами, по косточкам разбирают матчи сборной. Это мы попереживали вечером с родней неудачи наших, поругали их, судей и Америку последними словами, да и забыли. А в "Витязе" такое творилось, когда в одну и ту же непостижимую ночь наши выдержали напор чехов, белорусы обыграли шведов, а Ростовцев в эстафете послал в последнюю мишень аж три лишние пули, лишив Россию пьедестала! Ну а в тяжкую ночь поражения от американцев подольские мальчишки так и не сомкнули глаз.

Им хочется победы. Так мучит жажда. Так же зверски хочется иногда выть от тоски. Так хочешь любви. В спортивной победе больше, чем в любой другой, чувствуешь себя сильным. Победив, хочется прощать врагов, возникает потребность благосклонно относиться к слабым. После победы нашей теннисной команды на этапе кубка Дэвиса кому-то, возможно, хотелось простить даже Ельцина, пенсионера, который, сидя на рядовых трибунах, с детской непосредственностью радовался каждому выигранному Сафиным или Кафельниковым мячу. А олимпийские победы Ягудина или Чепаловой были столь бесспорными, что после них казалось: ну вот и вернулись славные времена, когда русские были на голову выше остальных.

Но юные "витязи" знают, что нынешние российские спортсмены не способны выиграть Олимпиаду. Потому что сборы проводятся исключительно за рубежом, ведь собственных баз практически не осталось. Потому что наши спортивные бонзы бессильны заставить судей судить объективно. Потому что по единственному, случайному, спортивному каналу чаще рассказывают про легенды американского спорта, чем про своих героев. Потому что "поднимать боевой дух" русских спортсменов в Штаты ездят Лужков да Матвиенко.

Они знают: чтобы Россия выиграла Олимпиаду, им надо просто вырасти.

Подольск, Московская обл.

[guestbook _new_gstb] На главную 1

2

3 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" 36 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

37

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]