Газета Завтра 802 (14 2009)

Владислав Шурыгин НАС «ВБОМБЯТ В КАМЕННЫЙ ВЕК»? Что ждёт Россию в вероятной войне против НАТО?

Ровно десять лет назад на Балканах загремели раскаты взрывов. США и НАТО всей своей воздушной мощью навалились на Югославию, объявив её "страной зла". За 78 дней войны авиация НАТО выполнила 35 000 боевых вылетов. По данным МО СРЮ, было нанесено 2300 воздушных налётов по 995 объектам. Выпущено более 1000 крылатых ракет, сброшено около 30 000 бомб. По информации Пентагона, использовано 23 тыс. бомб и ракет.

Это была вторая за последнее десятилетие фактически полностью воздушная война. До этого по такому же сценарию прошла война против Ирака. Кроме того, локальные воздушные операции проводились против Ливии в 1990 году, а также в последующем против Ирака, сопротивлявшегося тотальному контролю НАТО под видом ООН, Сербии, противившейся оккупации Боснии, и афганских моджахедов бен Ладена.

Во всех этих кампаниях решающая роль отводилась ударному кулаку ВВС США. В войнах против Ирака и Сербии численность авиационной группировки достигала двух с половиной и тысячи двухсот самолетов соответственно.

Второе отличие этих войн заключается в их коалиционности. И хотя главным организатором и двигателем кампаний всегда выступали США, тем не менее основным политическим фоном их всегда была коалиция европейских стран, и в первую очередь стран НАТО, втянутых в войну. При этом необходимо отметить, что жесткая подстежка сателлитов оказывалась сильнее политической, религиозной и духовной близости некоторых стран жертве нападения. Так, против Ирака воевала целая группа арабских государств вместе с его вчерашними союзниками Сирией и Египтом. А в антисербскую коалицию вошли православные Болгария, Греция и Румыния.

Главной целью подобной коалиции всегда является полная экономическая и политическая изоляция противника. Во всех перечисленных случаях США также стремились и к закреплению этой изоляции международными организациями типа ООН, проводя через нее резолюции, осуждающие противников США и содержащие экономические санкции…

Весьма интересен и сам ход воздушных операций, цели, определяемые для реализации.

Фактически он состоял из трех этапов. Первый — это завоевание превосходства в воздухе и подавление ПВО противника. Одновременно с ним начинался второй этап — поражение основных военно-политических объектов, штабов, правительственных учреждений, командных пунктов и т.п. И вслед за этим следовал третий этап — уничтожение экономической инфраструктуры противника. При этом третий этап в войне против Югославии являлся фактически основным. Основной целью ударов на протяжении почти двух месяцев являлись энергетические системы, заводы и фабрики, использующие высокие технологии, авиапромышленный и автомобильный сектор, объекты дорожной инфраструктуры.

Отсюда можно сделать вывод, что сегодня основной целью военных кампаний США и НАТО является не только и не столько военное поражение противника, а прежде всего комплексная экономико-политическая "деструктуризация" враждебного государства, с его переводом на мерцающе-угнетенный путь экономического развития. Говоря иными словами — США и НАТО стремятся вышибить из современной цивилизации своих противников, сделать их политическими и экономическими аутсайдерами…

Почти тридцать лет назад американский генерал Кертис Лимэй, провожая своих пилотов в очередной налет на Вьетнам, напутствовал: "Вбомбите их в каменный век, парни!" Спустя три десятилетия этот девиз стал сущностью американского метода ведения войны…

Особенностью самих боевых действий становится все более массированное применение высокоточного оружия, чья доля возросла с 15% в войне в Заливе до 65% в Сербии. Также налицо явное стремление любой ценой избежать потерь со своей стороны. Отсюда фактические запреты на вход в зоны действия средств ПВО, работа с предельно больших высот, атаки целей, не входя в воздушное пространство страны противника, широкое применение крылатых ракет и т. д.

И всю эту войну почти всех, кто видел ее вблизи, не покидало жуткое предчувствие того, что это лишь репетиция. Репетиция перед Россией. Что никаким предательством, угодливостью и холуйством перед Америкой Россия не купит безопасности. Что однажды в наше небо ворвется воздушная армада НАТО…

Насколько действительно эффективна американская ставка на воздушную войну?

Главной особенностью всех проведенных в этом десятилетии США войн является бросающаяся в глаза слабость противника по сравнению с военным монстром самой Америки. Не зря же американской пропагандистской машине приходилось напрягаться изо всех сил, стремясь показать всему миру и своим собственным гражданам очередного врага "достойным" противником. Ни Ирак, ни Сербия в действительности не могли оказывать серьезного сопротивления США по нескольким причинам.

Во-первых, они не имели средств и возможностей нанести удары непосредственно по территории США. То есть Америка заранее была неуязвимой в этой войне.

Во-вторых, полное численное и технологическое превосходство обеспечивали США абсолютную инициативу в выборе способов и места ведения боевых действий. С тех пор ставка на техническое превосходство только увеличилась. На вооружение американских ВВС, а в ближайшей перспективе и их союзников приняты и разворачиваются новейшие самолёты 5-го поколения F-22 и F-35. Новейшие ударные БПЛА, высокоточные ракеты. Средства электронного противодействия. По оценкам экспертов, к 2012 году боевые возможности ударной группировки НАТО по сравнению с уровнем 1999 года (войны в Югославии) вырастут более чем на 50%.

В-третьих, США намеренно действовали с территорий "третьих стран", которые "официально" не участвовали в войне, и тем самым страховали войска США от любого вооруженного воздействия на их территории.

В-четвертых, и Ирак, и Сербия не могли себе позволить никаких действий против вероломных соседей по причине своей высокой зависимости от экспорта и импорта, не являясь, по сути, автономными самодостаточными государствами.

В итоге получалось, что США провели против Ирака и Сербии "привилегированные" войны, на которых противник был фактически связан, лишен инициативы и пассивно оборонялся, в то время как Америка и НАТО, находясь в полной безопасности, обладали инициативой и полным военно-техническим превосходством.

Насколько сегодня Россия готова к будущей воздушной войне?

Насколько способна защитить своё небо?

Чтобы противника уничтожить, его для начала нужно обнаружить.

Каково же состояние наших радиотехнических войск, которые отвечают за охрану наших воздушных границ и обнаружение средств воздушного нападения?

С 1991 года количество подразделений РТВ сократилось более чем в пять раз, и это привело к утрате сплошного радиолокационного поля, которое раньше на основных угрожаемых направлениях было опущено до стометровой высоты. Теперь над Россией нет сплошного радиолокационного поля. И если до Урала мы ещё можем осуществлять контроль за пролётами летательных аппаратов на средних и больших высотах, то за Уралом начинаются провалы, где на протяжении сотен километров полёты даже рейсовых самолётов отслеживаются лишь эпизодически.

Достаточно вспомнить катастрофу самолёта Ту-154 под Хабаровском 7 декабря 1995 года, когда пропавший рейсовый лайнер разыскивали одиннадцать суток (!!!) по причине того, что РЛС целого региона были неисправны.

К сожалению, с тех пор мало что изменилось.

Количество частей и соединений ПВО за эти годы только уменьшилось. А штаты оставшихся радиолокационных рот и батальонов сокращены до такого минимума, что даже такой обязательный в советское время элемент боевой учёбы, как маневрирование подразделениями, сегодня стал редкой экзотикой. Фактически подразделения РТВ, числясь мобильными, привязаны существующими штатами к местам постоянной дислокации и являются стационарными, представляя собой не самую сложную цель для современных средств воздушного нападения вероятного противника.

Всё это усугубляется техническим состоянием наших средств РЛО. Большинству радиолокационных станций и АСУ — 20 и более лет. Процент исправной техники в РТВ таков, что подразделения с большим напряжением справляются даже с задачами мирного времени. Кроме того, алгоритм их работы давно устарел и не отвечает современным требованиям. В большинстве развёрнутых комплексов действует полуавтоматическая система обработки информации, которую они не способны передавать напрямую средствам поражения, а вынуждены транслировать на КП бригад и дивизий, что в современном бою является уже просто потерей драгоценного времени. Чтобы свернуть и выполнить манёвр, этим комплексам нужны не минуты, как этого требует опыт прошедших войн, а часы.

Устаревшая и наполовину небоеготовая техника ротных и батальонных комплексных средств автоматизации, старые РЛС — это ахиллесова пята нашего ПВО. Новые образцы являются единичными экземплярами и пока никак не влияют на общее состояние технического парка РТВ.

А ведь война в Югославии предельно ясно продемонстрировала, что первый удар противник нанесет как раз по позициям наших радиотехнических подразделений, большинство из которых вообще никак не прикрыто от ударов с воздуха, не имеет резервирования и почти не способно к маневру. Всё это просто обрекает их на уничтожение. Но лишившись их, мы фактически теряем и большую часть возможностей наших ЗРК и боевой авиации. Так, оставшийся без информации от РТВ и ведущий собственную радиолокационную разведку дивизион С-300 способен работать только по шести целям, и, следовательно, для его поражения достаточно одновременной атаки восемью-десятью ракетами. Та же картина и в авиации: когда летчик самостоятельно ищет цель, эффективность работы истребителя не выше 10% от возможностей его работы в системе АСУ.

Не лучше состояние и других элементов ПВО.

Так, зенитные ракетные войска потеряли за последние с 1991 года почти две трети своего боевого состава. При этом половина сокращений прошла уже после окончания войны в Югославии. Сторонники сокращений аргументировали их тем, что под "оптимизацию" попали дивизионы, вооруженные "устаревшими" зенитными ракетными комплексами ранних поколений С-75, С-125 и С-200. И, если боевые возможности С-75 и С-125 действительно перекрывались возможностями С-300, то снятие в середине 90-х с вооружения ЗРК С-200 фактически лишило наше ПВО "длинной руки" — ракеты, способной поражать разведывательные самолёты, самолёты ДРЛО и постановщики помех на дальностях до 200 километров ещё до их входа в наше воздушное пространство. Тем самым не давая им эффективно прикрывать свои ударные самолёты.

Только с прошлого года в войска стал поступать ЗРК С-400, чьим основным оружием должная была стать "дальняя" ракета, способная вернуть нашему ПВО утраченные возможности, но до сих пор в полках С-400 этой ракеты нет и перспективы её появления весьма туманны.

Кроме того, даже более высокие боевые возможности комплексов С-300 и С-400 не компенсировали сокращения десятков ЗРК предыдущих поколений. Ведь боевая живучесть имеет минимальное численное ограничение. И единичные, пусть и достаточно высокие боевые характеристики, не способны компенсировать плотность боевого построения. А ведь сегодня на вооружении ПВО осталось лишь около 100 комплексов С-300. Из них: около 30 комплексов модификации С-300ПМ (1992-1993 годов) и еще около 70 штук С-300ПС (70-80-х годов).

Сейчас кончается срок эксплуатации комплексов ПС. Из ПМ останется только 20. Остальные будут постепенно выводиться из эксплуатации.

Но уменьшающаяся численность ЗРК — это лишь одна проблема. Другая, ещё более серьёзная, это, как и в РТВ, состояние техники. И здесь также критическое положение с мобильностью ЗРК и её исправностью. По словам специалистов, в дивизионах С-300 из-за технического состояния половина гидравлических телескопических вышек РЛС разведки просто не сложится, а это значит, что с мобильностью комплексов приходится попрощаться. Без РЛС разведки С-300 просто слеп и беззащитен.

Еще критичнее проблема ремонта и обслуживания комплексов. ЗИПы, где должны храниться запасные электронные блоки, давно уже пусты. В течение 15 лет они практически не пополнялись, и недостающие блоки для заступающих на боевое дежурство дивизионов теперь приходится снимать с техники дивизионов, которые встают на регламент.

Кроме того, 80% ракеты для ЗРК С-300 выслужили все допустимые сроки, и эксплуатация их становится всё более проблемной. В таком же состоянии 85% средств автоматизированного управления командных пунктов, а без них вообще невозможно выполнять пуски.

Аналогичная ситуация и с авиационными истребительными комплексами.

Основной истребитель ПВО МиГ-31 находится на вооружении более 30 лет. Последний самолёт был собран в 1994 году.

Всё это привело к тому, что в полках процент исправных МиГов не превышает 45-50%. Сейчас на вооружении осталось до 100 перехватчиков этого типа, из них летает менее половины. При этом ремонт такого важнейшего узла истребителя, как РЛС с фазированной решёткой, сегодня крайне затруднён из-за прекращения выпуска части деталей.

В полках уже давно забыли о новых двигателях. С трудом удаётся отыскивать средства на ремонт старых.

Всё это приводит к тому, что численность группировки МиГ-31 из года в год сокращается и к 2012 году может упасть до 40-50 самолётов, что уже никак не отвечает вероятным угрозам, когда только на западном направлении ударная воздушная группировка НАТО может составить до 1200 ударных самолётов. А восстановление производства этих перехватчиков пока под большим вопросом.

В 1991 году, в момент развала СССР, в состав Войск ПВО входил Московский округ ПВО и 9 отдельных армий, объединявших 18 корпусов (из них 2 отдельных) и 16 дивизий.

На вооружении Войск ПВО находилось около 2220 истребителей-перехватчиков, приблизительно 8000 пусковых установок зенитных ракетных комплексов четырех типов (и их многочисленных модификации) и около 10000 радиолокационных станций различного назначения.

В процессе раздела Вооруженных Сил СССР, произошедшего после распада Советского Союза, на территории России осталось около 65% сил и средств, которыми располагали Войска ПВО Советского Союза.

В 1991 году только в составе Московского округа ПВО насчитывалось более 350 истребителей перехватчиков и почти 1000 зенитных ракетных комплексов.

Сегодня численность истребительной авиации ВВС-ПВО в этой зоне сократилась до 100 истребителей, а состав зенитно-ракетных войск ужался до полутора десятка дивизионов.

Нельзя сказать, что высшее политическое и военное руководство страны ничего не делает для поддержания боеспособности войск ПВО. В последние годы существенно увеличилось финансирование ремонтно-восстановительных работ, что привело к росту процента исправной техники и вооружения. Приняты на вооружение и поступают в войска новые зенитно-ракетные комплексы, РЛС и АСУ. Но всё же говорить о качественном переломе ещё преждевременно.

Восстановление имеющейся техники идёт слишком медленно, а новая техника пока поступает лишь в единичных экземплярах — и в итоге не покрывает естественную её убыль. Войска ПВО продолжают сокращаться и ужиматься. Их боевые возможности из года в год сокращаются, и по прогнозам специалистов к 2012 году, если эта тенденция не будет переломлена, то ПВО уже не сможет являться единой системой, прикрывающей страну, а фактически распадётся на локальные объектовые системы, что окончательно поставит Россию на одну доску с Ираком и Югославией.

А что нас ждёт в этом случае, нам весьма наглядно продемонстрировала прошедшая десять лет назад война…