Гений 30 лет Спустя Том 3 (СИ)

215. Сердце Отчаяния

215. Сердце Отчаяния

Тан Лунь был на удивление разговорчив. Он поведал Фан Линю, что же такое случилось с его сыном семь лет назад.

Хотя на самом деле всё началось ещё раньше, почти семнадцатью годами ранее, когда родилась Мая... Кстати говоря, вспомнил вдруг Фан Линь, у девушки совсем скоро день рождения...

Мать Тан Мэй звали Дин Мэйхуа, — то же произношение, но другой иероглиф. Она была прекрасная, чрезвычайно талантливая женщина, которая при рождении была обыкновенной крестьянкой в землях Тан. Благодаря своей одарённости, как в культивации, так и в мирских делах, уже по достижению совершеннолетия она выслужилась до статуса прислужницы у главного семейства. Тогда же она познакомилась с Тан Хао, они полюбили друг друга, и, несмотря на некоторые протесты, поженились.

Спустя несколько лет Дин Мэйхуа забеременела. И тогда начались первые странности. По прошествии трёх месяцев её живут совсем не набух. Даже на девятый месяц он оставался, как и прежде, плоским. Сложно было бы поверить, что женщина действительно вынашивала плод. Лишь спустя два года её фигура понемногу стала меняться.

Тан Хао всегда был чрезвычайно образованным человеком, а потому довольно скоро разработал теорию касательно того, что же происходит с его женой. Согласно легендам, феникс и дракон многие годы вынашивают своё потомство, дабы оно пропиталось в утробе первозданным Ци неба и земли. Чтобы рождён был перинатальный плод — Сяньтянь.

Разумеется, люди не звери, однако если у человека была могучая родословная, что-то подобное действительно могло случиться. У самой Дин Мэйхуа никой родословной не было, однако часто так бывает, что кровь демона пробуждается раз в десять поколений. Это был повод для праздника.

Прошло ещё пять лет, и наконец женщина была готова разродиться. Однако уже тогда у Тан Хао появилось дурное предчувствие. Последние дни перед родами его жена чахла на глазах, она была бледная как сама смерть. В последний судьбоносный день Дин Мэйхуа едва могла говорить, её взгляд был пустым и холодным, — мужчина был в ужасе. Единственное, что говорило о том, что его любимая была ещё жива, было биение её сердца за нежной кожей. Потом сердце застыло. Забилось другое, маленькое, и сразу же оно покинуло остывающую плоть.

Дин Мэйхуа погибла при родах. Это было неслыханно для культиватора. Много дней продолжался траур, а сам Тан Хао просто не мог с этим смириться. Он растил свою драгоценную дочь, следил за делами кланами, но всё это было пустым, таким пустым...

Переломный момент случился одним ранним утром. Тан Хао привёл свою дочь в сад. Отец и дочь ходили между цветов, по мостику над бассейном, в густом тумане... Тан Хао предавался воспоминаниям — когда-то он точно также гулял с Мэйхуа... Но её больше нет. Этот ребёнок забрал себе её жизнь, её сердце...

Тан Хао дрогнул, как только об этом подумал. А потом его схватил ужас, он упал на колени и много минут обнимал растерянную девочку, которая неловко пыталась обнимать папу в ответ. Мужчина раскаивался в том, что посмел её винить, он раскаивался в мимолётном гневе, который испытал к ребёнку.

Но что же делать? Тан Хао ненавидел себя за эту слабость, но не мог её в себе искоренить...

Мог быть только один выход. Чтобы больше никогда не испытывать это мерзкое чувство ненависти к своей дочери, нужно было вернуть её, Мэйхуа, к жизни. И тогда всё будет хорошо. Правильно.

Безумная мысль, но неспроста в древних сказаниях могучие Бессмертные могли протянуть свои руки в потоки Сансары и забрать из неё любимую душу. После краха Девяти Небес и пропажи Мира Мертвых обитель упокоения душ стала загадкой. Но не могут же они просто исчезать? Значит, некое место есть, его надо лишь найти.

Тан Хао погрузился в исследования. Он не знал отдыха, но при этом не забывал следить за дочерью и выполнять свой Патриарший долг. И однажды, волею судьбы и великой ценой, он набрёл на древний ритуал, который позволял связаться с душой из Мира Мёртвых. Выполнив все условия, мужчина обратился к своей жене. И ему ответили. Но кто-то другой, некий безымянный дух.

Он с интересом стал расспрашивать Тан Хао про его мир. Сам мужчина узрел в этом смутную надежду и содействовал неизвестному. Он отвечал на его вопросы, и сам попутно выслушивал басни про удивительный порядок, который воцарился в мире мёртвых после Краха Девяти Небес. Да-да, — там, как это ни парадоксально, теперь была жизнь. Собственная, совершенно самодостаточная цивилизация. В какой-то момент голос признался, что был правителем загробной Империи, и предложил Тан Хао стать своим слугой.

Однако к этому времени у мужчины зародились подозрения. Тан Хао был вовсе не глупым человеком. Рассказы про утопию были слишком сказочными, да и желание голоса ворваться в так называемое захолустье, как называл он Звездный небосвод, выглядело чересчур настойчивым. Тан Хао вежливо отказался, и тогда голос сделал ему другое предложение: вернуть, хотя бы на мгновение, душу его жены. Тут мужчина не мог сказать нет, — просто не мог... На всякий случай он записал всё что знает о голосе, все свои исследования в особый камешек, который надёжно спрятал, а потом стёр о нём собственные воспоминания.

Затем Тан Хао отправился провести ритуал призыва.

А спустя всего пару дней попытался убить своего отца.

— Но это был уже не мой сын, — сухо рассказывал Тан Лунь. Мужчина подошёл к саркофагу, на котором Фан Линь прочитал имя — Тан Хао.

— Он погиб. Ритуал был обманом, который вручил душу Хао в руки монстра. Потом я нашёл его сообщение и узнал, что тогда случилось.

Фан Линь кивнул, а потом усмехнулся:

— Забавно.

— С чего ты смеёшься, мальчишка?

— Ничего, — ответил Фан Линь. И вздохнул

Получается, всё это время старик Тан не подпускал никого к Мае, потому что ему было за неё страшно? Что с ней случится что-то плохое? И сам он с ней не говорил, ибо стыдился за убийство марионетки ей отца? Какой удивительно...

— Заботливый дедушка, — сказал Фан Линь.

Спина Тан Луня вздрогнула, он повернулся и на Фан Линя опустилось давление. Мужчина едва не свалился на колени, но тут Мая открыла глаза...