Гений

ГЛАВА 8 «Первый вторник»

Кристиан встретил Фритьофа Киршоу, своего старого коллегу по «Маккинси», в баре на «Первом вторнике». В этот апрельский вторник была устроена корпоративная вечеринка на Форнебю. Атмосфера стояла совершенно безумная. В баре было слишком шумно, и Кристиан и Фритьоф сидели, близко наклонившись друг к другу, чтобы слышать хоть что-нибудь.

Последний раз они виделись года два назад. Оба ушли из «Маккинси» примерно в одно время. Фритьоф с четырьмя партнерами основал фирму «Вентура Капитал» и благодаря чрезвычайно удачному старту заработал свыше двухсот миллионов. Кристиан узнал это из статьи в газете «Финансы», где описывалась новая и особым образом обустроенная квартира Фритьофа с видом на Фрогнер-парк. Фритьоф Киршоу скупил все чердаки в квартале на улице Экеберга, пробил в стенах проходы и устроил себе там огромный пентхаус, площадью около полутора тысяч метров, с винным погребом, плавательным бассейном и сауной, которая, к большому разочарованию Фритьофа, по потолку покрылась плесенью. Во всяком случае, так говорилось в статье, которая называлась «Киршоу, который живет на крыше».

Это празднование «Первого вторника» казалось Кристиану каким-то натянутым, но в качестве директора СМГ по развитию он считал своим долгом принять в нем участие.

— Отлично, Кристиан, отлично, — ответил Фритьоф на вопрос Кристиана о том, как идут дела в его фирме.

Кристиан задал еще несколько вопросов, разговор потихоньку затихал. Взгляд Фритьофа начал бродить по залу, и Кристиан решил сразу перейти к делу.

— Послушай, Фритьоф, — прокричал он прямо в ухо старому коллеге, — ты что-нибудь смыслишь в опционных договорах? Мне как можно скорее надо сляпать нечто подобное.

— Какое-нибудь предложение по работе?

— Да, что-то вроде того.

Он замолчал, заметив, что глаза Фритьофа опять заскользили по залу. Кристиан понимал, что для такого деликатного разговора здесь не место и не время. Слишком шумно и много любопытных коллег.

Фритьоф это тоже понимал. Через какое-то время он наклонился к Кристиану и что-то прокричал ему. Кристиан расслышал только то, что у Фритьофа есть знакомый, который иногда устраивает «безумные праздники» в каком-то доме на улице Кристиана Беннеше, очень эксклюзивные вечеринки, и что он, вероятно, мог бы включить Кристиана в список гостей, ведь Кристиан фон дер Холл имеет обширные связи в «Ашетт». Не про него ли вчера было написано в газете «Экономическая жизнь»?

Кристиан попробовал объяснить ему, о чем идет речь, но Фритьоф сунул ему визитную карточку и прокричал: «Созвонимся!»

Кристиан дал ему свою визитку и заметил, что взгляд «капиталиста» снова скользит по сторонам, он явно кого-то высматривал.

Собственно, пора было уже отпустить Фритьофа и выпить чего-нибудь в баре. Он схватил Фритьофа за пиджак и заорал ему прямо в ухо: «Позвоню тебе».

Фритьоф тем временем уже махал кому-то знакомому.

Кристиан решил ехать домой. После вчерашней встречи с Бьёрном и Конрадом он чувствовал себя уставшим. Он уже собирался отставить в сторону «Мункхольмен» и идти к выходу, как вдруг увидел высокую женщину с длинными светлыми волосами. Это была Ребекка Лунд.

В нем все перевернулось. Кристиан вспомнил фотографию в «Экономическом ежедневнике». В толпе он узнал нескольких директоров из концерна «Шибстед».

Вот и причина завязать контакт! Ребекка, вероятно, видела статью про «Ашетт» в той же самой газете, где было напечатано ее интервью в рубрике «На ночном столике». И еще он мог бы спросить, действительно ли ее он видел в «Габлере» в тот день.

Можно запросто подойти к ней и завести дружескую беседу прямо перед носом крутившихся вокруг нее руководителей. Эта мысль развеселила Кристиана. Он решительно отставил пиво и направился в ее сторону. Ребекка обернулась и с улыбкой протянула ему руки. Он весь потеплел от радости и уже приготовился к объятию, когда она внезапно закричала: «Буссе!»

Кристиан остановился. Ее восторженная улыбка относилась не к нему, а к Буссе Шенкенбергу, шефу «Скандорамы», который в этот момент производил запоздалое, но от этого не менее эффектное антре в дверях позади Кристиана. Буссе шел в окружении служащих «Скандорамы», в пиджаке и в очках от «Хуго Босс».

Он подошел к Ребекке и сердечно ее обнял.

Кристиан вернулся к бару и взял новый бокал с пивом. Видела ли она его? Он стоял и смотрел на нее исподлобья с былым чувством ревности к Буссе Шенкенбергу, который вел с ней доверительный разговор. Топ-менеджер «Скандорамы» был одним из главных лиц в скандинавской отрасли Интернета. Он принадлежал к эксклюзивной группе специалистов информационных технологий высшей лиги в Стокгольме в конце девяностых годов. Норвежец по матери, швед по отцу, Буссе вырос в Осло, но получил образование в Высшей торговой школе в Стокгольме. Буссе, или Босс, как его окрестили в прессе, был с самого начала связан с отраслью информационных технологий. В возрасте тридцати двух лет он стал шефом в акционерном обществе «Скандинавия он-лайн». Он проработал там несколько месяцев, и примерно полгода назад Бьёрн Ягге начал заманивать его на должность нового топ-шефа в один из порталов СМГ. Ягге соблазнял его высокой зарплатой, интересной работой и перспективами при развитии дальнейших стратегий. За несколько месяцев молодой швед превратил старую Сеть СМГ в мощное предприятие «Скандорама. com», один из быстро растущих интернет-порталов Северной Европы. Кристиан отставил в сторону стакан и решил все-таки ехать домой. Он бросил последний взгляд на Ребекку. Она по-прежнему стояла в окружении блестящей свиты, настоящая королева ночи. Кристиан представил себе, как дома Тесса укладывает детей, вероятно, уставшая и угрюмая, с сутулыми плечами. Он расстроился еще больше и стал пробираться к двери через толпу людей. Вдруг его кто-то окликнул:

— Кристиан!

Он повернулся и увидел молодого человека примерно одного с ним возраста. У него была гладкая прическа, да и весь его облик был какой-то прилизанный, голубая рубашка в полосочку, а на шее шелковый платок.

— Помните меня? Мы вместе ездили в Берген. Я Магнус Скрамстад-младший.

— Ах да, точно, — ответил Кристиан и пожал протянутую руку. Имя показалось ему знакомым.

— Вы по-прежнему директор по развитию в СМГ? — спросил Скрамстад-младший, и когда Кристиан кивнул, продолжил: — У вас есть минутка? Я хотел бы обсудить с вами одно дело.

Кристиан попятился. Он не в силах был слушать сейчас про всякие информационные технологии, но Скрамстад-младший его удержал.

— Это не какая-то новая идея. Это про издательскую отрасль.

Кристиан навострил уши.

— Все между нами, да? — взгляд Магнуса Скрамстада-младшего стал серьезным. Кристиан снова кивнул. И тут он вспомнил: Скрамстад был почти самым крупным акционером «Ашехоуга», как Вильям Нюгорд и Констанс Шелдруп-Бедкер. Но разве он мог знать, что Скрамстад такой молодой?

— Вы, вероятно, знаете, что «Ашехоуг» — это семейное вложение. Сам я имею только сто пятьдесят акций, а у моего отца, Магнуса Скрамстада-старшего, их гораздо больше. Он и некоторые другие акционеры старшего поколения блокируют доступ профессиональных инвесторов к владению.

Кристиан слушал очень внимательно.

— Короче говоря, у меня к вам предложение: я знаю эту семью и знаю, на какие пункты можно надавить. Не заинтересуется ли СМГ, если большая часть «Ашехоуга» войдет в игру?

Кристиан шел к машине в вечернем сумраке и улыбался ядовитейшей улыбкой. Вот это удача! Скрамстад-младший будет прекрасным посредником. Владельцы «Гюльдендаля» прекрасно знают правила игры, но вот семейные акционеры в «Ашехоуге» — это то, что ему нужно.

Во время разговора с Магнусом Скрамстадом-младшим Кристиан сообразил не выдать своей заинтересованности и ничего не сказал, кроме общих фраз о том, что СМГ, возможно, даст правильную цену и большую долю владения. И еще он подчеркнул, что лично проследит за этим, а в конце добавил, что СМГ очень хорошо вознаграждает таких вкладчиков.

В прекрасном настроении Кристиан ехал вдоль побережья. Он не забыл, что Фритьоф говорил про «безумные праздники». «Надо обязательно позвонить ему, чтобы обсудить опционные пакеты и подтвердить мое приглашение», — подумал Кристиан и улыбнулся в темноте.

ГЛАВА 9 Девочка со спичками

Весна! Кристиан в первый раз в этом году обедал в «Габлере» на выносном столике. Он заказал «Перье» и фирменную пиццу и теперь сидел, наслаждаясь ласковым весенним теплом.

Кристиан улыбался. У него было на редкость хорошее настроение. Он достал из кармана солнечные очки и откинулся на стуле. Встреча с Бьёрном Ягге по поводу проекта «Сехестед» прошла точно по плану, и теперь до половины третьего он был совершенно свободен.

Прошло уже две недели с «Первого вторника». Фритьофу насчет праздника на Бюгдёе он еще не звонил. От Магнуса Скрамстада-младшего тоже пока еще ничего не слышно. Да сейчас он и не был готов разбираться с отношениями в семье Ашехоуг.

Выходные Кристиан провел в кругу семьи. В субботу Хансу-Кристиану исполнился год.

День рождения они праздновали все вместе в большой кровати, к великой радости Сары. В пятницу Кристиан купил сыну большие игрушечные часы. Смысл их состоял в том, чтобы поставить все двенадцать цифр по местам. Едва Сара распаковала подарок, как Ханс-Кристиан запихал все цифры кукушке в рот. Не страшно, с часами можно будет упражняться, когда малыш станет чуть постарше. Кристиан был почти счастлив. Последние пару недель у него с Тессой все шло вполне удачно.

Вечером Тесса объявила новость: она нашла новую работу в небольшой консалтинговой фирме, которая специализируется в сфере культуры. Кристиана удивило ее решение работать в такой маленькой фирме, как «Тэлоу и Партнеры». Главными аргументами Тессы был график работы, при котором она сможет закончить свой курс по литературоведению.

— Что это за фирма? — спросил он. — Там помимо тебя есть другие сотрудники? Мне кажется, тебе там просто будет нечего делать.

Однако Тесса была тверда и сказала, что ей там нравится, что она всегда хотела работать в сфере культуры, и что она всегда сможет вернуться в «Андерсен консалтинг».

С Ибен она уже договорилась, чтобы та сидела с детьми, разумеется, за дополнительную плату. Родители Тессы также были рады помогать — она, как всегда, обо всем позаботилась.

Кристиан засмотрелся на Хамброс пласс. После поездки в Париж прошло почти полтора месяца, а воспоминания о пережитом становились все нестерпимее. Взгляд его упал на ту самую рекламу на стене, которая несколько месяцев назад навела его на идею проекта «Сехестед». Реклама действительно некрасивая и изношенная, в этом Эрленд был прав. Встреча с Бьёрном прошла удачно, и теперь необходимо было только получить согласие Буссе на слияние проекта «Сехестед» и «Скандорамы». И Кристиан ждал сигнала от Бьёрна, раскрывать ли карты акционерам «Ашехоуга» и «Гюльдендаля». Разумеется, он еще не сообщил в «Голдман Сахс» о своей готовности найти партнера LILO, но Бернштейн сказал, что «администрация Клинтона желает заткнуть эту дыру», как было обговорено в конгрессе.

По бетонной дорожке к Ибсеновскому кварталу шла молодая женщина, на высоких каблуках, выпрямив спину. Коротко подстриженные платиновые волосы сияли на весеннем солнце. Боже, какая сексуальная! Кристиан рассматривал ее через солнечные очки.

Неожиданно в нем что-то сжалось. Ее платье! Как оно было похоже на то, что Регина купила в аэропорту Шарля де Голля для Тессы? Кристиан задумался. После возвращения из Парижа он несколько раз вспоминал про странный наряд, но всякий раз забывал спросить. А Тесса повесила его в шкаф и ни разу не надела.

Может, это была другая модель, но марка точно «Дольче энд Габбана». Пока женщина проходила мимо магазина одежды, Кристиан, откинувшись на спинку стула и сняв солнечные очки, внимательно рассматривал ее. «Так, часы фирмы „Альфекс“», — машинально отметил он, когда она посмотрела на свои наручные часы.

Неожиданно она остановилась, посмотрела ему прямо в лицо и улыбнулась так, как будто узнала его.

Ему ли? Однако он не знал никого с такой короткой платиновой стрижкой и с таким прямым острым носом. Кристиан почему-то вспомнил о симптомах болезни Альцгеймера. Он поднял брови и ткнул себя указательным пальцем в грудь:

— Привет?

Женщина не отреагировала. Он обернулся назад, ожидая увидеть того, кому она улыбалась.

Тут женщина достала из сумки пачку сигарет. Вынув одну, она взяла ее в манере Марлен Дитрих и спросила:

— Огоньку не найдется?

Кристиан автоматически начал хлопать себя по карманам пиджака, словно проверяя, нет ли у него случайно зажигалки или спичек, хотя прекрасно знал, что нет. Но едва он хлопнул по правому нагрудному карману, как что-то нащупал. Он вспомнил, что там у него лежит плоская упаковка, где спички уложены в ряд и закреплены на коробочке. Сама коробочка черная и на ней написано «Лилле». Он таскал ее собой с тех пор, как был на вечеринке в пятницу в СМГ, а после окончания праздника Кристиан поехал на такси вместе с коллегами в «Лилле». В бар они ввалились довольно поздно, перед самым закрытием, и Кристиан уже был хорош. Он сильно рисковал. Отмочить такое в крохотном Осло, где все друг друга знают! Однако он потерял все тормоза. И девочка была такая славная.

Она сидела к нему спиной и болтала с подругой. Ему захотелось продолжить с ней знакомство. Кристиан взял пачку спичек с барной стойки, осторожно вытянул одну спичку из самой середины и шариковой ручкой написал номер своего мобильного на внутренней стороне коробка. Сегодня он уже собирался домой — утром они должны были праздновать первый день рождения Ханса-Кристиана. Но если она была той, за кого он ее принял, то сообразит позвонить позже.

Кристиан осторожно коснулся ее плеча и незаметно вложил спичечный коробок ей в руку. Но девушка развернулась, сунула коробок ему во внутренний карман и продолжила болтать с подругой, как будто ничего не случилось.

…Кристиан вспомнил этот эпизод, пытаясь выудить спички из кармана.

Наконец он достал коробок и, смущенный взглядом женщины, быстро согнул коробок. На внутренний стороне был написан номер его мобильного. Прикрыв цифры, Кристиан выломал крайнюю спичку и резко царапнул ею о шероховатый край.

Красная головка с треском отломилась и упала под стол.

Кристиан виновато улыбнулся. Женщина смотрела на него с пугающей требовательностью. Кристиан вытащил новую спичку, но, не успев чиркнуть фосфорной головкой по вихлястой поверхности, нечаянно уронил и спичку, и коробок.

Женщина вскинула голову и опустила руку с сигаретой «Лаки Страйк». В ее очках отражалось солнце.

Обедающие за столиками начали обращать на них внимание. Кристиан сделал третью попытку. Пламя взметнулось, и он наклонился к женщине. Она зажала сигарету между кроваво-красными губами и нагнулась, но не успел Кристиан донести спичку до сигареты, как пламя погасло.

Разговоры за столиками затихли.

Кристиан зажег уже четвертую, предпоследнюю, спичку. На этот раз незнакомка поставила ладони вокруг пламени, чтобы защитить от ветра. Кристиан попытался поднести огонь к сигарете, но красные ногти женщины поцарапали ему кожу. Кристиан непроизвольно вздрогнул, и пламя коснулось ее пальцев.

— Черт! — вскрикнула женщина и отдернула руку.

— Простите! — сказал он, запинаясь. Коробок и потухшую спичку он так и держал в руке, скорчившись от унижения.

— Идиот! — прошипела женщина, зажгла спичку сама, прикурила сигарету и глубоко затянулась. Женщина подалась вперед и открыла губы, как будто хотела что-то прошептать. Кристиан поднял к ней лицо, и в ту же минуту она выпустила дым прямо ему в глаза и легонько ущипнула за кадык.

Слезящимися глазами он наблюдал, как она бросила спичечный коробок себе в сумочку из которой торчал последний номер «Уоллпейпер». Не оглядываясь, уверенными шагами она ушла в сторону здания Парламента. Кристиан коснулся шеи и задумчиво посмотрел ей вслед.

ГЛАВА 10 «На ночном столике»

Возвращаясь из «Габлера», Кристиан пытался забыть эпизод со спичечным коробком. Едва он вошел в офис, зазвонил телефон. Кристиан поспешно взглянул на дисплей. Высветилась надпись «Неизвестный номер». Уверенный, что это какой-нибудь торговый агент, Кристиан поднял трубку и сказал со своей обычной интонацией:

— Кристиан фон дер Холл.

— Добрый день, это Пер Банк из газеты «Экономический ежедневник».

Боже мой! Кристиан внутренне застонал. Он уже рассказывал им тысячи раз, что получает газету на работе и посылать ее к нему домой нет никакой необходимости.

— Здравствуйте, какие вопросы у вас на этот раз? — резко спросил он.

Какую-то секунду в трубке помолчали, затем человек продолжил миролюбиво:

— Мы хотели бы знать, Холл, что лежит на вашем ночном столике.

— Что? — Кристиана изумил такой странный вопрос.

— Как вы, наверное, знаете, в нашей газете есть специальный раздел. На последней странице мы спрашиваем людей, недавно начавших появляться на страницах нашей газеты, что лежит на их ночном столике.

— Да, конечно. Так, и что же у меня там лежит? — задумчиво произнес Кристиан. Он пытался вспомнить название какой-нибудь книги, поскольку очень хорошо знал, что находится на его ночном столике, но не хотел оказаться среди тех, кто шутит про будильники и ночники.

Он усиленно соображал, что же ему ответить.

— Ну, разумеется, из книг, — продолжал голос в трубке, — или, если вы не читаете в постели, расскажите, что вы читаете в течение дня помимо литературы по работе. Или, по крайней мере, какую книжку вы читали последней?

Господи, когда он читал последний раз? Это было так давно. Едва ли еще не при жизни отца. Кристиан прикрыл глаза и в отчаянии старался вспомнить название книг издательства «Сигнатур», стоявших на почетном месте на Ховсетере. Но нет. Все без исключения имена издаваемых его отцом французских писателей стерлись из памяти.

Кристиан услышал дыхание в трубке и попытался припомнить обложку одной из Тессиных книг, которые всегда валялись в гостиной, но ему опять не повезло.

Молчание затянулось. «Надо скорее придумать что-нибудь подходящее. Ибсен — слишком тяжело и помпезно. Но кто же еще? Ах, черт возьми, какие еще есть писатели?»

— Алло, — донеслось из трубки, — может, я не вовремя?

— Нет, нет, — поспешно ответил Кристиан, — все отлично. Просто моя секретарша вошла со срочным делом. Вы сказали, книги на ночном столике? В данный момент я читаю Гамсуна.

— Да, нельзя сказать, чтобы очень оригинально, но, в любом случае, ваш выбор вполне качественный. А что именно из Гамсуна вы читаете?

Что именно? Кристиан нервно забарабанил пальцами по коврику для мыши.

— Именно сейчас… «Голод»!

— Да-да-да, но, наверное, вы читали не только «Голод»? У вас есть какая-то любимая его книга?

«Ч-черт, и зачем я сказал ему про Гамсуна? Какие еще романы написал этот Гамсун?»

Лихорадочно копаясь в памяти, он заговорил в трубку, пытаясь выиграть время:

— Я никогда не был силен в творчестве Гамсуна. С самого детства. Ну, наверное, моя любимая книга…

Ничего не всплыло. Абсолютно.

— Да?

— Ну, моя любимая книга… «Новые соки земли», — вспомнилось ему наконец.

— Ах, «Новые соки земли»… Надо же, как интересно…

По голосу собеседника Кристиан почувствовал, что сморозил что-то не то.

— Вы имеете в виду «Новая земля»? Или «Соки земли»?

Кристиан почувствовал, что краснеет.

— Ой, что это я? Естественно, «Соки земли». Ну конечно, «Соки земли»! Просто потрясающий роман. Я считаю, что все, работающие в сфере народного хозяйства, должны это прочитать. Да, да, так и напишите.

— Да что вы? Потрясающий роман, говорите? Может быть, вы могли бы сравнить отношение норвежского государства к Гамсуну после войны и отношение Норвегии к своей экономике?

Гамсун и экономика Норвегии? Кристиан заколебался, но понимал, что лучше всего закончить разговор, не дожидаясь следующих вопросов.

— Да, можете так и написать, — сказал он легко, — но сейчас, к сожалению, мне надо закругляться. Меня уже ждут, встреча начинается через несколько минут.

Такое вранье срабатывало беспроигрышно.

— Да, да, спасибо, что уделили время. Надо же, как интересно — Гамсун! Интервью появится в печати завтра или послезавтра.

Со словами «Спасибо, обязательно почитаю» Кристиан положил трубку и расслабился. Он попал в колонку «На ночном столике». Теперь-то он действительно засветился в прессе. Обидно, конечно, за этот ляп с «заросшими полями». Но все остальное прошло великолепно. Тесса будет довольна, что он сумел вспомнить что-то кроме журнала «Экономист».

— Господи, Гамсун! Кристиан! Да ты же в жизни не прочитал ни одной его книги! За те десять лет, что я тебя знаю, ты едва ли хоть одну книжку прочитал.

Кристиан принес «Экономический ежедневник» домой с работы, чтобы показать интервью Тессе. Он ничего не сказал ей заранее, решив подождать интервью в печати.

— Ты что, действительно сказал «Новые соки земли»? — Тесса в отчаянии подняла руки. — Совсем чокнулся. А что ты имел в виду, говоря, что норвежским экономистам есть чему поучиться из этой книги. Как можно такое говорить, даже не открыв книги?

— Да ладно, Тесса, это же просто треп! Эта колонка — не что иное, как показуха. Никто не обратит внимания на то, что там написано. Мне же надо было как-то выкручиваться, — разочарованный ее реакцией, Кристиан защищался как мог.

— Для тебя это особенно должно быть стыдно, ведь твой отец был издателем! Ты что, не мог сказать, что вообще не читаешь художественную литературу? Может, они позвонили бы тогда кому-нибудь другому.

— Другому? Тесса, дать интервью для колонки «На ночном столике» очень престижно. Если хочешь знать, мне оказали этим звонком большую честь.

— Ты же только что сказал, что это всего-навсего шоу?

— Между прочим, они в нескольких местах не совсем точно выразили мои слова. Я очень хорошо помню, что сказал…

— В любом случае это кошмар. Ты хоть в общих чертах знаешь, о чем эта книга?

— Ты все преувеличиваешь. И вообще, как ты думаешь, сколько читателей газеты действительно читали этот роман? Дай бог, если хоть один.

— Тогда будем считать, что ты был занят чем-то другим, когда тебе позвонили. И что интервьюер просто неправильно тебя понял. Хотя бы в том, что касалось «Соков земли».

— Кристиан, буду с тобой честным. Интервью тебе действительно не удалось. — Эрленд сочувственно посмотрел на него. После скандала с Тессой Кристиан переоделся и сел за руль «Вояжа». Брату он позвонил с мобильного и уговорил встретиться в «Габлере». Ему надо было внести ясность, действительно ли все было так скверно, как говорила Тесса.

— Неужели все так плохо, Эрленд? Тесса просто взбесилась. Я вроде ничего особенного не сказал.

— Может быть, — ответил Эрленд. Газета лежала перед ним на столике. — Ты, вероятно, прав в том, что в этой колонке собраны не бог весть какие мировые сокровища. Да и Гамсун, в общем-то, — вполне стандартный ответ. И к тому же ты вспомнил хоть какое-то название. Вернее, даже два. — Он осторожно улыбнулся. — Обычно те, кто называет Гамсуна, вообще редко вспоминают хоть какое-то произведение. Их выручает фраза «Да, как там это называлось?»

— Ты хочешь сказать, что все не так страшно? — Кристиан нервно пил маленькими глотками «Мункхольмен».

— Ну-y-у… В твоей ситуации… Ведь ты все-таки работаешь в области медиа. Люди ожидают, что работающие в этой отрасли кое-что понимают в культурном наследии.

— А Гамсун — не культурное наследие?

— Гамсун — вполне культурное наследие. Но Гамсун — это клише. И если есть нечто, что культурные люди презирают больше всего прочего, — так это как раз именно клише.

— А что, по-твоему, мне надо было ответить? — Кристиан заметил, что начал раздражаться.

— Послушай, Кристиан, если ты действительно хочешь хоть немного разбираться в писателях и читать то, что даст тебе ключ к их мировоззрению, то тебе следует прочитать Дага Сольстада. И Тесса будет тобой гордиться.

— Даг Сольстад? Так я же его… Кристиан задумался. — Так это же его книги лежат у Тессы на тумбочке!

Они иронически усмехнулись друг другу.

— Я не удивлен. Он один из самых известных современных норвежских писателей с тех пор, как…

— Но Тесса говорила что-то… Он ведь не марксист-ленинист?

Эрленд собрался было ответить, но замолчал, увидев взгляд брата.

— Я считаю, что в Рабочей коммунистической партии было что-то садистское, — продолжил он серьезно. — Заставлять людей следовать генеральной линии партии или государства жестоко.

— Ну не знаю…

Эрленд задумчиво посмотрел в окно. Затем продолжил:

— Но я все же склоняюсь к тому, что в движении РКП в ранние семидесятые годы было нечто мессианское. Ты не видишь сходства между событиями того времени и тем, что происходит сейчас? Только с обратным политическим знаком? Просто сейчас мы перешли от рабочего коммунизма к виртуальному коммунизму. Сейчас собираются не на выборах, а на веб-страницах и жертвуют не для революции, а для информационно-технической революции. — Эрленд криво улыбнулся. — Но Сольстад вмещает в себя намного больше. Мне кажется, он похож на молочный шоколад «Фрейя» — маленький кусочек Норвегии. Знаешь, тебе неплохо было бы прочитать самому. — Он помолчал и осторожно взглянул на старшего брата. — Кстати, насколько я знаю, он был другом отца.

Кристиан закрыл газету.

— Отлично, Эрленд, спасибо. Пойду, попробую почитать что-нибудь из этого Сольстада.

— И вот что, — сказал Эрленд, когда Кристиан поднялся, — вполне может быть, что сначала ты найдешь его немного трудноватым. Он пишет длинными предложениями и рассуждает несколько пространно. Но ты не пожалеешь, если осилишь его. И, когда в следующий раз тебя будут интервьюировать для «Экономического ежедневника», тебе будет чем блеснуть.

ГЛАВА 11 Sc

После нескольких отсрочек Кристиану наконец удалось договориться с Буссе о встрече, чтобы обсудить проект «Сехестед».

— Пять тысяч крон? Ты что, издеваешься надо мной? Ты не смог использовать жалких пять тысяч крон в баре за два вечера? Как ты думаешь, в какой отрасли мы работаем? В обществе трезвости? Или как? Ты разочаровал меня, Хенрик. Я от тебя такого не ожидал, — услышал Кристиан голос Буссе Шенкенберга, когда остановился перед стеклянной конторкой шефа «Скандорамы».

Кристиан посмотрел на часы: он пришел секунда в секунду. Прямо перед поездкой он поменял «Патек» на спортивные часы «Джи-Шок Иллюминатор» фирмы «Касио». Он купил их в связи с заключением сделки с «Ашетт», когда Бьёрн повысил ему зарплату.

— В следующий раз постарайся, пожалуйста, быть поаккуратнее. Это важно. Люди обращают внимание на то, за что и как ты расплачиваешься. — Заглянув в дверь, Кристиан увидел, что шеф беседует с каким-то молодым парнем. Видимо, тот представил финансовый отчет о командировке, который явно не нравился шефу.

— Добрый день, — улыбнулся Кристиан, войдя в кабинет.

— А! Наконец-то вижу человека, у которого есть голова на плечах! — воскликнул шеф «Скандорамы». — Я думал, что нанят в качестве административного директора в крупнейший интернет-портал в Скандинавии, но иногда мне кажется, что я главврач современной больницы для умалишенных.

Он посмотрел на Кристиана и широко улыбнулся. Затем снова ткнул указательный палец в финансовый отчет и продолжил распекать беднягу:

— Пять тысяч — это слишком. Но поскольку ты молодой и неопытный стажер, на этот раз я тебя прощаю, но подобные счета из баров я больше не приму.

Молодой и неопытный внимательно рассматривал носки своих ботинок. Буссе повернулся к Кристиану:

— Двухдневная конференция в гостинице с представителями из рекламных бюро и интернет-компаний… И вот представитель «Скандорамы» приносит мне счет на сумму в пять тысяч крон! В таких случаях необходимо тратить минимум десять! «Скандорама» — не какая-то шарашкина контора. Если мы будем экономить на выпивке, то никогда не станем ведущим порталом Скандинавии. В следующий раз ты принесешь счет на сумму в два раза больше, понял?

Буссе указал стажеру на дверь, и тот мгновенно испарился.

— Пять тысяч крон! — Буссе с улыбкой покачал головой, потер пальцем нос и выбросил счет в мусорную корзину. — Ну ладно, хватит об этом! Итак, у нас пятнадцать минут.

Кристиан посмотрел на свои часы и сел за стеклянный стол для встреч. Он не возразил Буссе, хотя они договаривались на часовую встречу. Подать весь материал о проекте «Сехестед» за пятнадцать минут будет довольно сложно, но Кристиан весьма основательно подготовился к этому разговору. «Скандорама» как раз даст будущему проекту «Сехестед» возможность стать высококотируемым предприятием на бирже, и без быстрого увеличения стоимости его опционный договор будет стоить намного меньше.

Однако Кристиан молчал еще и по другой причине. Им овладела элементарная зависть: на руке у Буссе были часы от «Тимекса» — «Даталинк Интернет-мессенджер». Это были часы с автоматической установкой времени по спутнику, оснащенные электронной почтой и Интернетом.

— Извините, пожалуйста, — сказал Буссе и резко отодвинул бумаги на столе. — Я сейчас как раз занимаюсь планированием рыночной компании продвижения. И через четверть часа ко мне придут три представителя из «Курсива», изложат свои последние идеи. «Курсив» — это одно из крупнейших рекламных бюро, но легче от этого не становится. Боже мой! Они целых две недели потратили на размышления о принципиально новой концепции «Скандорамы». — Буссе скривился. — Я так устал от их идиотских предложений. Надеюсь, что в аду существует специальное место для рекламщиков. В прошлый раз они пришли с этой «патологически гениальной идеей» — как будто не я ее придумал. Почему, как вы думаете, я назвал три подотдела «Скандорамы» английскими словами «scan», «scope» и «scoop»[10]? — Буссе фыркнул и вытянул из кучи бумаг небольшую картонку. — Вот все, что они выжали из себя за две недели.

Он показал листок Кристиану. Зелеными буквами на бирюзовом фоне было написано: «Sc».

— Это все, что они придумали. Две недели в медиаотрасли! Это же огромный срок! Но на этот раз я позволил себе немного их опередить. Что вы скажете об этом?

Он поспешно повернулся, достал из ящика стола небольшой лист бумаги и гордо положил его перед Кристианом.

Наверху было написано: «Подсекции „Scope“». Ниже следовал длинный список имен и разъяснений: «Screen & Scene» (Кино, театр и концерты); «Score» (Спорт): «Scream» (Мода), «Scandal» (Сплетни) и «Science» (Научные факты).

— Да, здорово, — сказал Кристиан, — а последний пункт про факты вообще замечателен.

— Я не рассматриваю здесь наши секс-страницы, — сказал Буссе и радостно улыбнулся, он почти не слышал Кристиана, — но думаю, что они должны называться…

— Как? — Кристиан поднял брови.

— «Screw»[11], разумеется. Ты же знаешь, что я имею в виду, — и он игриво толкнул Кристиана в бок. — Возможно, мы вложим деньги в собственные страницы. В таком случае они будут называться… как ты думаешь?

Кристиан попытался вспомнить еще какое-нибудь английское слово, которое начиналось бы на Sc, но ничего не придумал.

— «Scrift»[12], — произнес Буссе триумфально.

— О’кей, — сказал Кристиан с наигранным энтузиазмом. — Кстати, о литературе. Именно поэтому я здесь. — Он достал из папки распечатку важнейших файлов встречи с Бьёрном и Конрадом, разложил ее перед Буссе, одновременно объясняя.

Но едва он смог просмотреть несколько страниц, как в дверь постучали и в контору самоуверенно вошли дама и трое мужчин. Дама была в черной куртке из грубой ткани, черных кожаных брюках и с африканскими черными косичками. Мужчины были в темных костюмах. Буссе не успел сказать ни слова, как они поставили на пол свои большие сумки и начали копаться на заваленном рекламными листами столе.

— Привет! Кажется, мы пришли немного раньше времени. Надеюсь, вы нас извините, — прощебетала женщина из-за бумаг.

Буссе спрятал веснушчатое лицо в ладонях и украдкой через пальцы посмотрел на Кристиана. Кристиан посмотрел на «Джи-Шок». Представители «Курсива» пришли на три минуты позже.

— Ну, Кристиан, тогда мы обсудим это позднее, — сказал Буссе и поднялся. Но на полпути он замер, словно ему пришла в голову идея. — Да, а вы не хотели бы присоединиться? А вашими делами мы займемся потом, где-нибудь здесь в Лёкке, за ланчем. У вас будет время?

— Естественно, — ответил Кристиан, хотя на самом деле очень разозлился, что его прервали прямо посреди речи.

Буссе Шенкенберг сначала представил его даме, которая была артдиректором, вернее, креативным директором. Она оторвала взгляд от бумаг и с улыбкой протянула Кристиану руку.

— Мадлен ля Руж, — прощебетала она с французским акцентом, — очень приятно.

Кристиан так смутился, что не запомнил ни ее должности, ни имен обоих ассистентов. В облике этой бледной женщины с африканскими косичками было что-то неприятное. Никогда раньше Кристиан не встречал белой женщины с африканскими косичками.

— Отлично, — сказал Буссе, перехватив инициативу после обмена приветствиями, — давайте посмотрим, что вы там нахимичили.

Они расселись на алюминиевых стульях вокруг стола. Мадлен представляла основную концепцию, а технические детали разъясняли молодые люди.

— Мы видим сотрудничество «Курсива» и «Скандорамы» в том, чтобы дальше развивать концепцию бренда и придать ему рыночное направление, — начала Мадлен. — Мы избрали путь построения общей концепции вокруг двух первых букв в слове «Скандорама»[13].

Ее версия была изложена на листочке бумаги и очень напоминала то, что Буссе только что показывал Кристиану. На этот раз бирюзовые буквы Sc стояли на зеленом фоне.

Буссе отвернулся и тихо застонал. Но Мадлен не заметила этого и продолжила с прежним энтузиазмом:

— Мы сделаем акцент на любопытстве, которое пробудится при виде этих двух букв. Эти две буквы образуют как бы иконку: общий знак и символ деятельности «Скандорамы». Sc стоит в точке пересечения между речью и текстом, между звуком и письмом, и мы думам, что это должно привлечь внимание широких целевых групп.

Буссе смотрел в окно.

— Поэтому, — продолжала Мадлен, по-прежнему улыбаясь, — мы решили сфокусировать все внимание на Sc. Но пока никто не знает, что означает Sc. Таким образом, для себя мы видим очень активную и настойчивую кампанию, в ходе которой мы разбудим интерес как основных, так и периферийных клиентов.

— Да-да, об этом мы уже говорили раньше, — перебил ее Буссе.

Мадлен поняла намек и обратилась к плакату номер два.

Кристиан воспользовался паузой и посмотрел на часы. «Курсив» потратил уже десять минут и не представил ничего нового.

— С нашей прошлой встречи мы пришли к новым вариантам, которые, как мы думаем, дают этим концепциям верное рыночное направление, — сказала Мадлен и взяла очередной плакат. На нем были наклеены три короткие ясные фразы, теми же бирюзовыми буквами на том же зеленом фоне.

Что такое Sc?

Являетесь ли вы Sc?

Будем мы Sc?

— Эти три вопроса задуманы для кампании по созданию бренда, — сказала Мадлен. — Эти три приглашающих вопроса будут расклеены в транспорте, на уличных рекламных щитах, представлены на телевидении, в газетах, на радио, в Интернете… Повсюду.

— Ну? — медленно протянул Буссе и подпер рукой подбородок.

— Ну… Эта кампания пролонгированной рекламы будет одной из наиболее эффективных со времен рекламы «Швепса» на двухэтажных автобусах в Лондоне в середине восьмидесятых.

— Все это отлично, — сказал Буссе, — но эти три вопроса… Я в них не уверен.

— Мы готовы обсудить их, — быстро ответила Мадлен.

— Например, последний вопрос: «Будем мы Sc?» Не проще ли сказать «Scal vi?..»[14]? — спросил Буссе.

— Да, возможно, — с сомнением в голосе протянула Мадлен. Ее сотрудники немедленно приняли еще более умный вид.

— Или, будем ли мы Sc сегодня вечером? Это может вызвать у людей пикантное любопытство, — продолжил Буссе.

— Почему бы и нет? — улыбнулась Мадлен.

«Она лишь притворяется, — подумал Кристиан, — на самом деле предложение Буссе ей не понравилось».

— К тому же, я бы сделал это с более интернациональным оттенком. Как насчет «Let’s Sc»? Или let’s go Sc? Или «LetSc»[15]?

— Возможно, вы правы, нам следует применить больше английских слов, — кивнула Мадлен.

— И вот насчет этого: «Являетесь ли вы Sc?», — продолжил Буссе. Теперь шеф «Скандорамы» увлекся по-настоящему и начал на ходу генерировать идеи. — Я думаю, что, может быть, лучше сказать: «Имеете ли вы Sc?». «Скандорама» в первую очередь то, что человек имеет, а не то, кем он является. В точности, как душа.

— Душа? — спросил один из парней и смущенно прикрыл рот ладонью.

— Душа, — отрывисто сказал Буссе, — это то, что у тебя есть, а не то, что ты есть.

Он огляделся. Кристиан посмотрел на часы.

Буссе вошел в раж.

— Не говоря о двух оставшихся вопросах. Лично для меня ответ на них — да. Я ведь Шенкенберг[16].

Он широко улыбнулся. Кристиан нахмурился. Ему не нравилось, что Буссе считал себя синонимом «Скандорамы». В отношении проекта «Сехестед» это не обещало ничего хорошего для совместной работы.

— Как насчет такого: «Будущее — это Sc», — предложил Буссе и вопросительно развел руками, — или «The Scy is the limit»[17].

Молодые люди закивали как дятлы.

— Кристиан, — внезапно спросил Буссе и повернулся к нему, — а что вы думаете по поводу «Don’t imitate, Scinnovate!»[18]?

Кристиан колебался. Ему вовсе не хотелось быть вовлеченным в развитие концепции.

Но, к счастью, Мадлен его опередила.

— Отлично! — воскликнула она и восхищенно захлопала в ладоши. Кристиан даже растерялся от такой бурной реакции.

— Мне хотелось бы больше пороху в этих ваших трех вопросах, я хочу динамит! — закричал Буссе и замахал руками. — Что-нибудь такое, что вызовет негодование, взрыв эмоций. Но внезапно его вдохновение пропало.

— Боже ж ты мой! — простонал он, бросив на «Тимекс» демонстративный взгляд. Одновременно он повернулся на стуле и положил свой карманный компьютер на письменный стол. — Мне нравится ваша основная концепция. Sc — очень подходит в качестве логотипа компании. Однако нам надо как следует поработать, прежде чем тема зазвучит. Посмотрим… Следующая встреча… Среда, 13.30. Подходит?

Мадлен коротко кивнула.

— Отлично. Тогда до среды. Я надеюсь, вы принесете еще несколько идей и предложений.

Буссе поднялся. Встреча определенно была закончена.

Представители «Курсива» поспешно собирались.

— Прошу прощения, но на ланч я уже не успеваю. Через восемнадцать минут у меня назначена новая встреча, — сказал Буссе, как только рекламщики исчезли за дверью, — давайте поговорим о ваших делах потом?

Буссе бросил на Кристиана короткий взгляд. Он явно ждал, что тот будет настаивать на дальнейшем разговоре именно сегодня. Но взял папку, и Кристиан собрался уже уходить.

ГЛАВА 12 Вот так это делается

— Кстати, знаете, что, — сказал Буссе и открыл на компьютере папку «Мои документы», — вам следует посмотреть, как происходит продажа рекламы в Интернете на практике. Сидящие в главном офисе не всегда понимают тех, кто непосредственно выполняет эту работу.

Кристиан видел увлеченность Буссе. Он надеялся, что сам когда-нибудь будет так же радоваться проекту «Сехестед».

— Вы понимаете, что такое продавец, Кристиан? — спросил Шенкенберг. — Это идиоты из идиотов, которые готовы продать вам что угодно. Это люди, которые не понимают, что слово «нет» означает «нет», и от которых не отделаться, потому что продавец — это турбина капиталистической электростанции!

Кристиан глубокомысленно кивнул.

— Все директора, которые сами разрабатывают стратегии и модели предприятия и анализируют… Что бы они делали без продавца? Без человека, который заботится о заработках концерна. Нет продавца — нет директора. Вот как это просто. Собственно, в глубине души все руководители понимают, что без продавца они никто.

Наконец Буссе заметил, что рассуждает о чем-то совершенно другом.

— Так вот, позвоните и договоритесь с Томми. Он у нас лучше всех продает анонсы. Он молодец. Вы не пожалеете.

Буссе снова посмотрел на часы. Кристиан понял, что настало время уходить.

— Я позвоню позже, и договоримся, когда побеседуем о проекте, — сказал он и направился к дверям.

Буссе снова вернулся к палму.

Кристиан вышел из здания и остановился. Несмотря на прекрасную весеннюю погоду, настроение у него испортилось. Все прошло не так, как он рассчитывал, — представители «Курсива» помешали своим появлением. А может, их приход — просто тактической ход шефа «Скандорамы» для мягкого отказа? Буссе даже не намекнул на новую встречу. Получалось, что его просто надули. Хотя, возможно, он не сумел доказать Буссе привлекательность проекта. Однако не исключено и то, что шефу портала просто нужно больше времени на раздумья. И тем не менее Буссе мог дать хотя бы минимальную информацию.

Кристиан вдруг вспомнил слова Буссе о продавцах. А ведь он был абсолютно прав. Уже в Высшей торговой школе у каждого были свои планы, и простыми продавцами никто становиться не хотел. Но в глубине души все понимали, что без настоящего продавца развалится любой проект.

— Вы шутите? — спросил Томми недоверчиво.

— Почему вы так подумали?

— Вы же директор в управлении концерна.

— Ну и что?

— Я думал, они такими вещами не занимаются.

— А я занимаюсь. Мне было бы интересно знать, как это происходит на самом деле.

— Вы сами по себе пришли или проверяете, как мы работаем?

— Упаси боже, ни у кого нет и мыслей вас проверять.

— Отлично. А у моего шефа не возникнут вопросы?

— Нет-нет, с чего бы. Я просто посмотрю, как вы это делаете. Мне самому это нужно.

— Мне завтра к часу надо на Эншо, в автосалон. Вам это удобно?

Кристиан проверил свое расписание. Собеседование со стажером можно запросто отменить.

— Отлично, — ответил он, надеясь, что его голос звучит уверенно, как у настоящего продавца, — подберете меня завтра у Парламента?

По дороге на Эншо они почти не разговаривали. Навстречу им из ворот вышел мужчина с блестящей лысиной, в кожаной куртке, при галстуке и в мокасинах. Он провел их в скромно обставленную приемную. Окна выходили на парковку. Молодая женщина принесла чайник и три пластиковые кружки. Последовал традиционный обмен визитками. Импортер с пиететом рассмотрел визитку Кристиана. Он немного оробел, что его посетил сам старший вице-президент.

— Я думал, вы придете один, — нервно пробормотал он.

Кристиан открыл было рот, но Томми опередил его.

— Кристиан работает у наших владельцев, в «Скандинавской медиагруппе», и, как я вчера говорил вам по телефону, концерн неохотно вкладывает деньги в Интернет. Кристиан принимает участие в развитии этой стороны вопроса. А здесь он со мной.

«Чистая ложь, но сказано все так легко и непринужденно», — оценил Кристиан речь Томми и улыбнулся автомобильному импортеру. По тону Томми он понял, что ему следует слушать и молчать. Импортер и Томми вели неспешную беседу про завышение цен на бензин, а в заключение — про чудовищные расходы по импорту. И только после этого Томми перешел к делу.

— Это известно далеко не всем, поэтому мы, естественно, хотим, чтобы клиенты знали, что получают. Позвольте мне коротко объяснить вам, как происходят продажи в Интернете. Вы, вероятно, когда-нибудь давали объявление в газету и знакомы с системой модулей. В сети мы называем это баннерами. В газете невозможно узнать, сколько людей прочитали ваше объявление. В сети же каждый читатель фиксируется, и вы получаете точную информацию, сколько человек открывало ваше объявление.

Кристиан видел, что импортер не совсем в этом убежден. Томми продолжал рассказывать дальше. Мужчина лишь поддакивал и бормотал невнятные междометия. Он честно пытался вникнуть в яркий презентационный материал, в котором Томми показывал графики, таблицы и диаграммы.

Но суперпродавец еще только начал. Томми старательно перемежал свою вполне понятную речь такими словами, как «хиты», «баннеры», «линки», «клики» и «двойные клики». Импортер потерял нить рассказа давным-давно, хотя признаваться в этом не хотел. Напротив, он желал показать, что не совсем далек от всего, что касалось Интернета и прочих новомодных штучек. Едва Томми сделал паузу, как импортер заметил:

— Да, сегодня такой рост числа сайтов. Скоро деваться от них будет некуда.

Кристиан еле удержался от смеха. Импортер, вероятно, воспринимал интернет-сайты как машины на дорогах Норвегии. Но Томми продолжал по-прежнему дружелюбно:

— Вы совершенно правы. А здесь, в районе Осло, с каждым днем становится все более и более тесно. Вам следует занять нишу, пока еще есть такая возможность. Скоро в сеть придется вносить огромные взносы. Но пока еще не поздно это сделать бесплатно.

Лицо импортера расплылось в улыбке. А у Томми в запасе были еще сюрпризы.

— Район Осло — это только одна проблема. А вы задумывались, что произойдет, когда к Интернету присоединятся миллиард и триста миллионов китайцев? Скоро все здесь, на Западе, получат персональный доступ. Но миллиард и триста миллионов китайцев! И что мы сделаем, когда целый миллиард окажется в сети?

Импортер сидел как парализованный. Кристиану стало его почти жалко.

Томми тоже заметил страх в светлых глазах импортера.

Сейчас нет причин путаться, — сжалился он. — Кто знает, как будет выглядеть мир через десять лет. Пока сеть еще достаточно дешевая. Она находится в фазе роста, и если вы сейчас разместите там информацию о себе, то она легко дойдет до ваших покупателей. И помните, если вы окажетесь в сети первым, то останетесь там навсегда. Вы получите, так сказать, фору. И мы готовы помочь вам в этом. Именно поэтому мы здесь.

Импортер медленно кивнул.

— Как я вам уже объяснил, — продолжал Томми, — обычно мы берем тридцать пять эре за ротацию в баннерных объявлениях главной страницы. Но поскольку вы один из наших первых клиентов и я всей душой надеюсь на наше дальнейшее сотрудничество, я скину вам цену до двадцати пяти эре. Только прошу вас никому об этом не рассказывать, я не смогу всем делать скидки. Кроме того, нет никакой гарантии, что в дальнейшем это будет так же дешево. Итак, ваше объявление увидят миллион раз, и всего лишь за двести пятьдесят тысяч крон!

Всю обратную дорогу Кристиан молчал. «Так вот как это делается, — думал он. — И я тоже буду продавать проект „Сехестед“ акционерам „Ашехоуга“ и „Гюльдендаля“. Я должен убедить старикашек из „Ашехоуга“, что продажа их акций СМГ — единственно правильное решение. Наверное, поэтому Буссе действовал вчера на встрече с такой оглядкой, — размышлял Кристиан. — Он, видимо, считал, что сначала я должен почувствовать интернетовские продажи на своей шкуре. И только после этого он будет готов обсуждать со мной проект „Сехестед“».

ГЛАВА 13 Это значит «да»?

Не успел Кристиан выйти из лифта, как услышал крик Будиль:

— Кристиа-а-ан! Надо позвонить Бьёрну! Прямо сейчас.

Он плотно закрыл за собой дверь. Кристиан забеспокоился, почему Бьёрн так долго не дает окончательного ответа.

Не снимая пальто, он набрал внутренний номер шефа. Ответила Регина:

— Бьёрн сейчас занят. Минуточку подождите, пожалуйста, — произнесла она секретарским голосом и переключила Кристиана на режим ожидания. Кристиан задумался. После поездки в Париж прошло уже два месяца, но он так и не понял, ее ли в тот вечер встретил на улице.

Кристиан слушал музыку в трубке уже добрую минуту. Внезапно Ягге ответил:

— Кристиан, ты? Отлично. Я тебя искал по поводу той встречи на прошлой неделе. Есть две хорошие новости и одна плохая.

— Да ну, — напряженно отозвался Кристиан. Ему нужна была только одна новость.

— Начну с хорошей: я вчера вечером ужинал у Аугустуса и заодно поговорил с ним о твоем проекте.

— Да какого черта?

Эти слова вырвались у него непроизвольно. Он настроился на то, чтобы держать Аугустуса подальше от проекта, хотя бы до тех пор, пока это возможно. Аугустус мог затянуть что угодно.

— А что ты думал? Что я дам тебе сигнал «На старт», и ты, не поговорив предварительно с руководителями концерна и главными акционерами, приступишь к осуществлению миллиардной покупки?

— Да нет, конечно.

— Аугустус сразу загорелся твоим проектом. По правде говоря, я давно не видел его в таком прекрасном настроении. Он тоже захотел вписаться в норвежскую издательскую отрасль. Ему это надо не только ради прибыли, но и по культурным соображениям, и в не меньшей степени — по личным причинам. Но есть и плохая новость. Аугустус не хочет ущемлять интересы акционеров «Ашехоуга» и «Гюльдендаля». СМГ сейчас находится в таком положении, что стратегически лучше будет подождать до осени. Концерн сейчас занимается и другими большими проектами. Например, чего стоит одно вложение в «Скандораму».

— Но проект «Сехестед» — это центральный элемент вложения в «Скандораму». Для нее это тоже будет очень значительным событием!

Ягге дослушал Кристиана и непринужденно затараторил дальше:

— По мнению Аугустуса, планировать открытие можно на четвертый квартал. Поскольку нынешние акционеры «Ашехоуга» и «Гюльдендаля» желают все обсудить сообща и заранее, он хочет рассмотреть этот вопрос на встрече лидеров 4 декабря.

— Декабрь? Но это же еще через полгода! Бьёрн, подобная задержка может разрушить весь проект.

— Расслабься, Кристиан. Я знаю, что ты — человек усердный, старательный и очень хочешь начать действовать поскорее. Но я думаю, что нам сейчас следует согласиться с Агустусом. Речь идет о направлении работы концерна в целом, и я не буду напоминать тебе, что важно ковать железо, пока оно горячо. А сейчас железо просто раскалено. Все эти твои издательские штучки, честно говоря, терпят. Шансы на то, что ситуация с владением «Ашехоуга» и «Гюльдендаля» скоро изменится, минимальны. Или не так?

— Об этом мы ничего не знаем. Может статься, нас просто опередят другие. «Шибстед», например. Или «Бертельсман».

Кристиан негодовал. Проблема в человеке, который ни малейшего представления не имеет о сути вопроса. Что он понимает, когда целыми днями играет в гольф! Если бы сам Ягге принял такое решение, то Кристиан отнесся бы к этому иначе. Но то, что решение принимает человек, у которого даже компьютера не было в офисе… Над отсутствием компьютера у Агера-Ханссена шутил весь СМГ. Кроме того, руководитель СМГ не имел доступа к Интернету. Он даже не использовал собственный электронный адрес. Он устроил так, что Регина распечатывала все поступающие ему сообщения и посылала ему домой по факсу. Когда же он хотел ответить на сообщение, то начитывал ответ на диктофонную кассету, которую посылал Регине, а она печатала сообщение в виде электронного письма и посылала адресату. И такие люди управляют развитием медиа.

Кристиан нервно хрустнул пальцами. Проекту «Сехестед», который сможет перевести норвежскую издательскую отрасль на современный уровень развития медиа, грозила смерть от руки человека, использующего в качестве первостепенного средства коммуникации диктофон.

— Давай-ка я скажу тебе лучше вторую хорошую новость, — начал Ягге, — и не надо так дергаться. Ты же получил одобрение как от меня, так и от Аугустуса. И сейчас у тебя будет время проанализировать фирмы и рынок. А сегодня… — Кристиан представил, как Бьёрн зажимает трубку между плечом и щекой, чтобы посмотреть на часы, — двадцать пятое апреля. До августа три с лишним месяца. Ты ведь на весь июль все равно собирался с семьей на Антибы, или как?

Кристиан не ответил. По правде говоря, он еще не обсуждал с Тессой летний отдых. Они обычно снимали квартиру у пляжа на Антибах. Несмотря на толкотню, Тессе нравилось это место. Но в этом году он еще толком не знал своих перспектив на летний отпуск. После интервью «На ночном столике» в доме была, мягко говоря, напряженная обстановка.

— Так вот. Я узнал у Аугустуса, что в случае реализации твоего плана ты будешь назначен директором концерна тире исполнительным вице-президентом для объединенной издательской деятельности СМГ. С такими большими долями собственности в «Ашехоуге» и «Гюльдендале» мы будем требовать для тебя руководящего поста в обоих издательствах. И лучше всего будет, если ты поднимешься на уровень директора концерна с ответственностью за эти инвестиции плюс то, что мы будем иметь от издательской и журнальной деятельности. Тем самым я расширю количество директоров концерна с двух до трех.

Директор концерна? С руководящим местом в двух дочерних предприятиях? Четыре месяца назад подобное предложение наполнило бы его неземной радостью. Но сейчас ему это казалось жалкой насмешкой. Он хотел руководить АО «Сехестед», но никак не быть рядовым директором СМГ.

— Ладно, подожду до осени, — коротко ответил Кристиан и положил трубку.

Он нервно барабанил пальцами по коврику для мыши. Интересно, что скажет Магнус Скрамстад-младший, когда он должен будет просить его отложить исследование «Ашехоуга» на осень… Это будет не только непрофессионально, но и окажет парализующее действие на весь процесс. Надо придумать, что делать с акционерами.

Несколько месяцев назад Кристиан и Тесса были на сорокалетии Жан-Люка Компаньона. Кристиан сидел за столом рядом с Рагнхильд Виборг, директором по инвестициям фонда «Один», третьим по значению акционером «Гюльдендаля». Кристиан знал ее только через медиа как одного из финансовых лидеров. Весь обед Кристиана так и распирало от обилия вопросов, но он не был готов разговаривать о девяти и восьми десятых процента «Одина» в «Гюльдендале». Лишь тщательно все обдумав, он позвонил в главный офис «Одина».

— Да-да-да, я вас очень хорошо помню и почти могу угадать, зачем вы звоните.

— Правда? — Кристиан не успел сказать еще и половины задуманного текста, как госпожа Виборг перебила его.

— Позвольте, я угадаю. О наших позициях в «Гюльдендале»? Так?

— Именно. Как вы об этом узнали?

— Дорогой мой Холл! Я же заметила, как вы старались выудить эту информацию у Жан-Люка.

— Боже мой, неужели это так бросалось в глаза? Дело в том, что мне надо выяснить положение акционерных дел до осени. Может, мы могли бы встретиться где-нибудь и все спокойно обсудить? В кафе «Липпе», например.

— Увы, у меня нет времени на молодых мальчиков, которые любят выпить в «Липпе». Но если вы хотите знать мое мнение, то слушайте. «Гюльдендалю» уже дважды грозило расформирование. Долгосрочность — это прекрасно. Но это не значит, что мы сидим и ждем у моря погоды. Посмотрите, как выглядит нынешнее руководство «Гюльдендаля». Они покупают книжные магазины по завышенной стоимости. Но что они с ними делают? Что-то непонятное. Первая задача высшего руководства каждого акционерного общества — повышать стоимость акций. Но руководство «Гюльдендаля» тратит время на распределение литературных премий. Даже если это и престижно, все равно мое терпение имеет пределы.

Кристиан улыбнулся. Он дождался паузы.

— Позвольте угадать. Это значит «да»?

ГЛАВА 14 Пожар в розарии

В понедельник первого мая Кристиан решил перед обедом немного поработать в саду. Тесса с детьми уехала к своим родителям, и Кристиан получил дом в свое полное распоряжение. Это его радовало. После того как Ягге попросил подождать с нападением на акционеров, а Рагнхильд Виборг ясно дала понять, что продажа возможна, причин торопиться больше не было. Если Рагнхильд захочет продать, то цена будет вполне приемлема, так что все произойдет само собой. Это также означало, что теперь без ведома Кристиана вокруг компании ничего не затеется.

И сегодня Кристиан с легким сердцем решил подстричь живую изгородь перед входом. Отсутствие Тессы тоже было очень кстати. Не придется выслушивать ее постоянное ворчание. Кристиан уже представлял себе, как придаст изгороди подходящую форму, высоту и ширину с помощью специальной электропилы, которую Тесса подарила ему на Рождество. Правда, этот подарок забирать из магазина ему пришлось самому.

Кристиан влез в резиновые боты и собрался идти в гараж за пилой. Но ключа на обычном месте не оказалось. Прекрасное настроение мгновенно испарилось. Наверное, Тесса забыла положить его на место, когда брала велосипед в прошлые выходные. Неужели так трудно уследить за такой мелочью!

Кристиан пошел искать ключ. Он начал с карманов одежды, которую она носила чаще всего. Эти куртки и пальто висели на вешалке у входной двери. Потом он перешел к шкафу. И, наконец, в кармане пальто, которое она надевала очень редко, Кристиан нащупал маленький квадратный и плоский предмет. Он никогда в жизни не обратил бы на него внимания, если бы это не напомнило ему то, что находилось в его собственном внутреннем кармане.

Та женщина с сигаретой так и не позвонила. Неужели Тесса снова начала курить? Она бросила, еще когда была беременна Сарой, и теперь брала сигарету очень редко, в компании со своими подружками.

Он решительно вытащил коробочку из кармана. На ней был только классический логотип «Cinzano». Кристиан сразу вспомнил тот коробок со спичками — он нашел его под комодом, перед отъездом в Париж. Наверное, Тесса сунула его в первый попавшийся карман. Но тут Кристиан внимательно вгляделся в коробок: на внутренней стороне был записан номер мобильного телефона. Без сомнения, почерк принадлежал Тессе. Он внимательно посмотрел на цифры: 911 98 940. Нет, этого номера он точно не знает. Кристиан похолодел. Он повертел коробок в руках и обнаружил, что трех спичек не хватает — двух с самого края и одной из середины.

Кристиан прикрыл глаза и попытался вспомнить, что происходило в тот день, когда он вытащил из-под комода коробок с надписью «Cinzano». Но это было почти два месяца назад. Он помнил только, что не открывал его.

Кристиан положил спички обратно в карман пальто и потащился в кабинет, даже не сняв резиновых сапог и рабочей одежды. Он сел за письменный стол и задумчиво посмотрел на живую изгородь.

На этот вопрос необходимо найти ответ. Кристиан поспешно поднял трубку и набрал номер. Ответил бесцветный женский голос:

— Справочное бюро, здравствуйте.

— Здравствуйте, я хотел бы узнать, кому принадлежит номер 911 98 940.

— М-минуточку.

Кристиан затаил дыхание.

— Так, — услышал он на другом конце провода, — похоже, этот номер засекречен. Как вы сказали — 911 98 940?

— Да. А вы точно уверены, что он засекречен?

— К сожалению, я не могу выяснить имя абонента.

Выломанные спички плюс засекреченный номер абонента? Кристиан потер лоб. Глупо допрашивать Тессу, имея в руках только номер мобильного телефона. Она мгновенно озвереет, начнет орать, выяснять, с какой стати он полез в ее карманы, что это грубое вторжение в ее личное пространство. С ума сойдешь, пока оправдаешься. И понятно, что ничего объяснять она не станет.

Тут Кристиан вспомнил о Педро, его старом приятеле по Высшей торговой школе. Сейчас Педро занимает относительно высокий пост в системе мобильной связи «Теленор».

После нескольких ничего не значащих приветственных фраз Кристиан перешел к сути дела.

— Извини, что беспокою тебя по личному делу, Педро. Но у меня тут номер мобильника, который я… Короче, всего рассказать тебе не могу, но дело в том, что у меня есть номер. И я не знаю, чей он. А мне надо обязательно это выяснить. Я попытался узнать в справочном бюро, однако номер засекречен. И тут я вспомнил, ты однажды говорил, что у тебя есть доступ к конфиденциальным номерам «Теленора». Это еще в силе?

— Назови мне номер и в течение недели я скину тебе по «мылу» всю информацию. Адрес у тебя прежний? Так?

— Да. Номер 911 98 940.

Поговорив с Педро, Кристиан немного успокоился и вышел в сад. Все садовые инструменты были заперты в гараже, и секатор тоже. Кристиан нашел только грабли. И он отправился выгребать листья из розария.

Работая, Кристиан украдкой посматривал сквозь изгородь на виллу Стольтенберга. Интересно, может, государственный министр тоже любит прекрасную весеннюю погоду и выйдет немного поработать? Хотя нет, сегодня же Первое мая, и государственный министр от Рабочей партии наверняка пошел на митинг. Кристиан обратил внимание на ухоженный сад соседа. У него наверняка есть оплаченный деньгами налогоплательщиков профессиональный садовник.

— Здравствуйте, Холл! Розочки обихаживаете? — раздался из-за изгороди голос с западно-побережным акцентом.

— Да, наслаждаюсь, — улыбнулся Кристиан соседу.

Тот переехал сюда совсем недавно, и Кристиан с ним еще не общался. Он даже не знал, как его зовут. Мужчина был его возраста, но страдал излишним весом.

— Отличная мысль — дать розам немного подышать. Вижу, вы их импортируете из Дании, — добавил сосед и улыбнулся.

Кристиан не ответил. Он не знал, что это за розы. Он просто пожал плечами, и сосед исчез в своем саду.

Тесса с детьми вернулась домой через несколько часов. Кристиан ничего не сказал ей о пропаже ключа, а Тесса ни слова не сказала о лохматящейся во все стороны изгороди. Остаток вечера Кристиан старался быть внимательным, милым и заботливым отцом.

Во вторник утром на работе он получил и-мейл от Педро: две строчки с благодарностью за вчерашнюю милую беседу, а номер 911 98 940 принадлежит некоему Виктору Джонсону. Кристиан послал в ответ короткую благодарность и несколько минут задумчиво смотрел на экран. Дел было много, однако сначала он должен выяснить, кто такой Виктор Джонсон. Но как?

Интернет, естественно! В адресной строке Кристиан нервно набрал. Затем в поисковой строке напечатал «Виктор+Джонсон». Количество показанных ссылок было огромным. Он попытался ввести то же самое и на других поисковых серверах. Попробовал посмотреть и в собственной поисковой службе «Скандорамы» — «Skan». На просмотр хотя бы десятой части ссылок уйдет полжизни.

Все. Других путей он не знал. Кто же такой этот Виктор? Он может оказаться кем угодно — от профессора литературы до жиголо…

Жиголо! Кристиан задумчиво уставился в стенку. Он читал в «Дагбладет», что в Осло днем прогуливается много мужчин-проституток, в основном иностранцев, предлагающих свои услуги тоскующим женщинам и матерям семейств на Виндерне. Почему бы и не домохозяйкам на Нордберге? Господи, подумать только. Тесса общалась с настоящим жиголо! В отчаянии Кристиан напечатал в поисковой программе наверху экрана «Виктор+жиголо». Быстро пролистав список ссылок, он остановился на номере семь. Под ним стояло: «Шоухауз АС — один из самых больших в Европе поставщиков шоу. Мы поставляем артистов для дискотек и вечеринок. Среди наших хитов можно назвать стриптизеров, дискотечные шоу, караоке»… и ссылка на страницу.

Дрожащей от нетерпения рукой он щелкнул по ссылке. Среди мужчин-стриптизеров было что выбрать: белые и черные, с норвежскими и иностранными именами, все немыслимо мускулистые. Там был парень по имени Джерри, один Джастин, а также Робин, Принц, Руне, Оливье, Сэксон, Роберто… и один, которого звали… Виктор! Кристиан внимательно изучил всю информацию на сайте. Про жиголо он не смог найти ни слова. Нигде не упоминалось, что мужчины-стриптизеры предлагали что-то кроме стриптиза. Но почему тогда он оказался на этом сайте, когда Кристиан набрал в строке «Виктор+жиголо»? Может, для дальнейшего ознакомления на этом сайте существует какой-то специальный пароль?

И все же Виктор на сайте упоминался. Была его фотография и информация о нем. Фигура вполне привлекательная, но лицо заретушировано, можно было различить лишь контуры. Узнать его на улице по этой фотографии было бы невозможно. Кристиан застонал, воображая Тессу в объятиях этого мускулистого красавца. Внезапно зазвонил телефон. Кристиан поспешно закрыл ссылку, глубоко вздохнул и поднял трубку.

ГЛАВА 15 Прекрасный матч

— Привет! Это опять Магнус.

— О, привет! — выдохнул Кристиан дрожащим голосом и попытался собраться. — Как дела? — спросил он и приготовился слушать рассказ Скрамстада-младшего о семье Ашехоуг.

— Дело потихонечку продвигается. Черт бы побрал это старое поколение! Правда, я уже вижу свет в конце тоннеля.

Кристиан не ответил. Он ждал продолжения, но Скрамстад-младший несколько замялся.

— Я не могу работать, когда не уверен в смысле этой работы. Короче, я хотел бы попросить вас о небольшом авансе.

Кристиан снова промолчал. Тон Скрамстада-младшего ему не понравился. Интересно, о какой сумме пойдет разговор?

— Например, пятьдесят тысяч наличными. А об остальном поговорим позже, — доверчиво прошептал Магнус Скрамстад.

У Кристиана сжалось все внутри.

— Сначала мне необходимо увидеть что-нибудь — директорским тоном произнес он, — потому что у нас платят за конкретный товар. Позвоните мне, когда найдете акционеров, желающих продать свою долю, тогда мы обсудим это еще раз.

Через девять дней, 11 мая, во второй половине дня, Кристиан сидел и ждал скоростной поезд в аэропорт Осло. Он направлялся в Шведскую Высшую торговую школу. После того короткого разговора он больше ничего не слышал от Магнуса Скрамстада-младшего. Это немного беспокоило его. Не был ли он с ним слишком груб? Наверное, следовало сразу же заплатить ему эти пятьдесят тысяч. Кристиан решил подождать несколько дней, прежде чем снова звонить ему, и достал распечатки презентации, которую он собирался проводить сегодня вечером.

Подобно всем крупным концернам, СМГ в середине 1990-х годов основала собственную рекрутинговую программу. Каждые полгода СМГ брала к себе на работу трех-четырех выпускников из ведущих торговых школ Скандинавии. Затем после прохождения двухмесячного курса концерн мог привлечь их и на постоянную работу. Ягге распорядился освободить Кристиана от интервьюирования, но время от времени его все же привлекали к этой работе. Кристиану это здорово надоедало. На полеты в Стокгольм, Тронхейм, Берген, Копенгаген или Гетеборг и с возвращением в тот же вечер уходила уйма времени.

Кристиан выглянул на перрон. До отправления оставалось две минуты тридцать пять секунд.

Перед поездкой Кристиан долго сомневался, какие часы ему следует надеть. «Патек» был неактуален. На студенческой презентации важнее выглядеть хиппово, а не классически. В самую последнюю минуту, уже перед выходом из офиса, он решил остановить свой выбор на «Джи-Шок». Эти больше подходили для тренировок. Да и желтый корпус был более броским. Оставалось надеяться, что студенты обратят на это внимание.

Кристиан огляделся по сторонам. В вагоне было пусто. Два бизнесмена уткнулись в экраны своих мобильников, а в самом конце вагона сидела молодая женщина с малышом, который хлопал мячиком по полу.

Глухой стук детского резинового мячика напомнил Кристиану о сегодняшнем матче с Региной. Вчера она зашла в его кабинет и, к его удивлению, предложила поиграть с ней в сквош перед началом работы. Кристиан согласился, хотя приглашение Регины показалось ему странным. В нем было нечто большее. С той ночи в Париже прошло больше двух месяцев. И Кристиан решил, что сквош — хороший повод, чтобы спросить Регину о платье для Тессы.

Кристиан приехал на работу из Нордберга на велосипеде. Без десяти семь он пробирался в спортзал через подвал. Внезапно он остановился. Индикатор тревоги в комнате «Sat.com»[19] был отключен. Кристиан удивился. Индикатор всегда мигал красным светом. Комната «Sat.com» была гордостью Бьёрна Ягге. Здесь находилось суперсовременное оборудование спутниковой связи — от экранных телефонов до техники для проведения удаленных конференций. Комната предназначалась исключительно для руководства концерна СМГ, и только Бьёрн, Конрад и Аугустус знали код. Один-единственный раз Кристиан попал внутрь, когда получил назначение на должность старшего вице-президента. Тогда шеф концерна высокомерно объяснил, что здесь они могут проводить сверхсекретные, защищенные от подслушиваний встречи с любым человеком, находящимся в любой точке мира. Однако Кристиан ни разу не слышал, чтобы комната «SatCom» использовалась для подобных встреч. Очевидно, кто-то забыл после себя поставить дверь на сигнализацию. Скорее всего, это Аугустус. Кристиан собрался было идти дальше, как вдруг тяжелая дверь раскрылась и оттуда вышел Бьёрн Ягге. Сразу за ним шли Буссе и Конрад.

— Это ты, Кристиан? Привет.

Ягге остановился так неожиданно, что остальные буквально налетели на него.

— Ты в спортзал? — спросил Бьёрн.

— Да, я договорился поиграть в сквош с Региной.

— Ну тогда не будем мешать.

Ягге напряженно улыбнулся. Конрад, вышедший последним, тщательно запер за собой дверь и поставил помещение на сигнализацию. Перед этим ему пришлось сунуть под мышку папку с документами. Кристиан успел прочитать на папке лишь слово «брат». Первого слова было не видно.

— Удачной игры, — крикнул Ягге и махнул остальным, приглашая следовать за собой. Кристиан стоял и смотрел им вслед. Они поспешно направились по тусклому коридору к лифту.

«Брат»? Кристиан вспомнил слух, который несколько месяцев ходил по всей медиаотрасли, о том, что Арве Юрицен будет возглавлять норвежскую версию международного проекта «Старший брат». Насколько он знал, Агер-Ханссен решил, что СМГ в это вмешиваться не станет, считая, что проект «Старший брат» превысит пределы возможностей СМГ. Выходит, он изменил свое решение? Или же Бьёрн делает что-то за его спиной? В семь часов утра никто не назначает деловых встреч. И зачем здесь был Буссе? В качестве шефа «Скандорамы» ему вроде бы нечего делать с телевидением.

За стеклянной стеной на площадке для сквоша его уже ждала Регина. Кристиан онемел от ее наряда: плотно облегающий топик, шорты из спандекса. Вот что, оказывается, скрывалось за скромным секретарским обликом.

«Посмотрим, чего она хочет на самом деле», — подумал Кристиан. Он переоделся в мужском гардеробе, сделал несколько упражнений и вышел на площадку.

Это был отличный матч. Кристиан все время выигрывал, хотя и с трудом. Он выкладывался до предела. А она? Пару раз ему показалось, что она поддается.

Это могло иметь вполне естественное объяснение. В концерне СМГ существовало неписаное правило, когда дело касалось матчей в сквош: практикант всегда должен проиграть. Если практикант играл против директора, он мог выиграть максимум сет или два, но победить окончательно все равно должен был директор. И горе тому, кому директор проиграл. В таком случае стажеру оставалось просто готовиться к перемене места стажировки.

Но касалось ли это правило отношений секретарь — директор? Или же она проигрывала по другой причине?

Кристиан так и не осмелился спросить Регину про платье Тессы. Они едва ли произнесли пару слов, за исключением объявления позиций после каждого мяча.

Кристиан открыл папку и сосредоточился на презентации. Обычно подобные мероприятия проводили два-три директора и наиболее опытные практиканты. Но именно в этот вечер все директора оказались заняты, поэтому презентацию вести должен был Кристиан, а в помощь ему был назначен один из практикантов, который уже находился в Стокгольме.

Когда поезд проезжал Лиллестрем, Кристиан достал мобильник и пролистал телефонную книжку в поисках «Пандиона».

— Здравствуйте, это Кристиан фон дер Холл. Будьте добры, зарегистрируйте меня на рейс шестнадцать тридцать на Стокгольм. СК 1480, да, как обычно, место 1C. Большое спасибо.

Авиакомпания SAS имела хитрую регистрационную систему, когда клиент, не называя ни имени, ни номера членской карты «Пандиона», мог быть зарегистрирован по одному только номеру мобильного телефона. У всех членов «Пандиона» был не только регистрационный номер, но и контакт в системе SAS. За комфортом членов «Пандиона» следило само руководство компании. Попасть в сообщество «Пандион» было довольно сложно: учитывался ряд многих персональных и карьерных критериев.

За окном Кристиан увидел перрон Гардемуна. В зал ожидания он прошел мимо очередей перед детекторами. Охрана лишь бросила взгляд на карточку «Пандиона» и пропустила его через отдельный детектор. Кристиан посмотрел на часы: 16.25.46. У него еще было четыре минуты четырнадцать секунд. Кристиан посмотрел на табло. «Новое время 16.50». Двадцать минут опоздания! Кристиан поднялся на лифте на второй этаж, показал карточку и вошел в зал ожидания.

— Прошу прощения, но ведь вы можете пройти в зал ожидания для членов «Пандиона», — воскликнула дама у стойки.

— Благодарю, я предпочитаю этот, — ответил Кристиан через плечо и вошел в бизнес-салон. Как и большинство недавних членов «Пандиона», он чувствовал себя более уютно в Серебряном салоне, чем в Золотом салоне «Пандиона».

Кристиан положил папку и пальто на свободный стул и уже направился было к стойке, чтобы перекусить, как вдруг услышал сзади громкий шепот:

— Отличный матч!

Кристиан тут же вспомнил матч с Региной. Он повернулся и увидел человека, которого хорошо знал. На диване у окна собственной персоной сидел Йорма Каймио, топ-шеф издательского объединения и член дирекции в финском медиаконцерне «Санома». Из разговоров с Эрлендом Кристиан знал, что угрозу для норвежской издательской индустрии представляет не только немецкий «Бертельсман», но и вот этот крупнейший скандинавский медиаконцерн «Санома».

Рядом с Йормой Каймио сидел молодой человек. Кристиан видел только его затылок, но что-то очень знакомое было в шелковом шарфике на шее. Он подошел к стойке, откуда можно было разглядеть профиль парня. И тут его подозрения подтвердились: это был Магнус Скрамстад-младший! И он разговаривал с Йормой Каймио в зале ожидания Гардемуна! Что же, интересно, Каймио имел в виду, сказав «отличный матч»?

Кристиан быстро выбрал себе «Фаррис» и какую-то плюшку и как можно незаметнее стал пробираться мимо окна. Максимально приблизившись к Каймио и Скрамстаду-младшему, он сделал вид, что безумно заинтересован «Экономическим ежедневником», который лежал тут же на столе. С газетой и «Фаррисом» в одной руке и плюшкой — в другой он осторожно следил за Скрамстадом и Каймио. На столе между ними стояли две кофейные чашки и лежала маленькая белая салфетка с логотипом «Стар Альянс». Кристиан внимательно пригляделся к салфетке. Она была вся изрисована квадратиками и стрелками. Кристиану достаточно было одного взгляда, чтобы понять: это был набросок структуры концерна «Санома». И тут финский топ-директор пририсовал в одной из колонок дополнительный квадрат. И там он написал «Ашехоуг»!

Кристиан отшатнулся. Он в ярости смотрел на затылок Скрамстада-младшего. К булочке и «Фаррису» он так и не притронулся.

Вот жулик. Кристиан в ярости сжал кулаки. Нескоро ты получишь свой аванс.

Кристиан попытался собраться с мыслями. Магнус Скрамстад-младший, попросту говоря, его надувает. А Йорма Каймио определенно интересуется «Ашехоугом». А это значит, что борьба за «Ашехоуг» может быть жестче, чем он предполагал. Черт бы побрал этого Аугустуса, который решил перенести встречи с акционерами на осень!

Было бы интересно посмотреть, как будут развиваться события, но как раз в этот момент на табло над стойкой Кристиан увидел номер своего рейса. Что ж, он и так увидел достаточно.

Кристиан схватил пальто, папку и выскользнул из зала. Перед регистрационной стойкой он показал карту «Пандиона» и помчался к выходу номер тридцать шесть. Там уже никого не было. Девушка на контроле быстро вставила его карточку в электронный считыватель и посмотрела на экран перед собой.

— Место 1C готово для вас, господин Холл. Самолет вылетает через две минуты.

ГЛАВА 16 «Гюльдендаль — Скандинавия»

Пять часов спустя Кристиан сидел в самолете в том же самом кресле. Презентация закончилась, практикант остался ночевать в квартире, которую снимала СМГ на Эстермальме. Слава богу, не придется болтать с ним всю дорогу до Осло. Все прошло удачно. Кристиан весьма туманно рассказывал студентам про отношения между литературной деконструкцией и стратегией развития предприятия, объяснял, что «читать» текст — это то же самое, что «решать проблему». Все это он связал с направлением деконструктивного взгляда на стратегии, рынок, продукцию и организации. Было совершенно непонятно, для чего Ягге по-прежнему настаивал на всех этих измышлениях в практикантской программе.

Кристиан с раздражением вспоминал о том, что услышал в зале ожидания Гардемуна. Резким движением он дернул галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

По дороге в аэропорт Кристиан попытался из такси дозвониться по мобильному телефону до регистрации «Пандиона», но соединиться не удалось. Впервые за долгое время ему пришлось регистрироваться в «Арланде» самому, вместе с остальными пассажирами из бизнес-класса.

— К сожалению, на последний самолет в Осло мест уже нет. — Молодая девушка за регистрационной стойкой бизнес-класса определенно была норвежкой, но почему-то пыталась говорить по-шведски.

— Мой номер евробонуса — EBP 069 452 431.

— Это не имеет никакого значения. В списке ожидающих уже десять человек.

Она, видимо, работала совсем недавно, и Кристиан решил немножко позабавиться.

— Нельзя ли тогда попросить вас внести меня в список последним?

— Ну, если вы так настаиваете… — она подняла накрашенные синей тушью ресницы. — Вы сказали ЕВВ? И потом — 06?

— 069 452 431.

— Я внесла вас в список, господин Хеллисон.

— Хеллисон? Но моя фамилия — Холл. Меня зовут Кристиан фон дер Холл.

— Так вы сказали ЕВВ 069 452 431?

— Нет, я сказал: EBP. Ноль шестьдесят девять, и так далее.

— Хорошо, хорошо, — девушка за стойкой посмотрела на растущую очередь, — посмотрим… EBP 069 452 431. — Она улыбнулась и попробовала отодвинуть его в сторону рукой. — Вас позовут, когда что-нибудь освободится.

— Я действительно самый последний в списке? — спросил Кристиан, дразня ее.

— Вы… но… — она стояла и смотрела на экран уже в полной панике. — Минуточку, пожалуйста, будьте добры, — сказала она и по рации позвала начальницу. Та тут же подошла.

— Матильда, посмотрите, пожалуйста, — прошептала девушка в полной растерянности, — я только что вбила номер евробонуса. И посмотрите, что получилось.

Ее хромающий шведский тут же пропал.

Начальница бросила лишь взгляд на экран, как сразу поняла, что случилось. Она поспешно отодвинула девушку в сторону и с сердечной улыбкой повернулась к Кристиану:

— Я очень сожалею, что мы обеспокоили вас, господин Холл. Я приглашаю вас на борт СК 1487. Разумеется, вы получите свое место, мы его сейчас освободим. Я лично позабочусь о том, чтобы вы вошли в самолет в любое удобное для вас время. Надеюсь, регистрация не сильно обеспокоила вас, господин Холл.

— Нет, нет, все в порядке.

Кристиан сунул посадочный талон во внутренний карман пиджака, насмешливо глядя на изумленные лица оставшихся в очереди бизнесменов.

Все пассажиры были уже на борту, когда Кристиан протянул свой талон.

— Ах, это вы? Да-да, нас известили. Одну минуточку, господин Холл, — стюардесса взяла раскладку мест и отдала несколько распоряжений.

Через полминуты из самолета вышел длинноволосый парень в потертых джинсах, со спортивной сумкой на плече. За ним шла стюардесса.

«Они дали ему одну или две тысячи крон и обеспечили ночь в отеле SAS», — подумал Кристиан, глядя парню вслед.

— Сожалею, что вам пришлось ждать, — ласково сказала стюардесса. — Мы произвели кое-какие перемещения, господин Холл. Счастливого пути.

Кристиан сел и посмотрел в иллюминатор. Моросящий дождь оставлял полосы на стекле. По привычке он проверил время. «Джи-Шок» показывали 22.19.25. Опоздание всего-то на четыре с половиной минуты.

Самолет уже направлялся на взлетную полосу. Кристиан отыскал в своей папке последний номер «Экономиста» и пролистал красные наклеенные закладки. Он подписывался на этот журнал уже много лет и разработал свою систему ранжирования статей. Каждый понедельник на его почтовой полке на работе лежал свежий номер. Кристиан быстро пролистывал его и прикреплял бумажные липучки, выделяя статьи, которые хотел бы прочитать. Наиболее интересные статьи Кристиан помечал красной липучкой. Следующие по уровню интереса он помечал синей, а те, что не представляли особого интереса, он помечал желтой. Кристиану доставляла удовольствие такая привычка. Он видел в этом еженедельную гимнастику для ума. После сортировки он засовывал журнал в папку и прочитывал понравившиеся статьи, когда у него было время. В такси по дороге в Арланду Кристиан начал читать «красную» статью о продвижении электронных книг на американском рынке. Статья называлась «Учимся читать электронно». Все это имело непосредственное отношение к проекту «Сехестед». Однако освещение на заднем сиденье такси было плохим, и вскоре Кристиан сунул журнал обратно в панку.

Подъехав к взлетной полосе, самолет остановился. Командир самолета сообщил через динамик, что на взлет скопилась очередь. Кристиан заметил, что пассажир на месте 1А тоже читал последний номер «Экономиста». Сосед беспокойно заерзал.

— Ах ты черт, — послышался из-за «Экономиста» молодой голос с южным акцентом, — если этот проклятый самолет еще застрянет, то мы до ночи не доберемся до Осло.

Кристиан сделал вид, что поглощен чтением статьи, в глубине души надеясь, что парень не будет трепаться всю дорогу. На завуалированные приглашения к разговору он решил не отвечать.

Минуты шли, а самолет все стоял. Сосед постоянно вздрагивал, нервно листал страницы и нетерпеливо смотрел на свои наручные часы — «Кириум Ти-5». Кристиан удивился. Впервые он видел человека с новейшей моделью немецкой часовой фирмы «Таг Хойер». Циферблат из карбона, вулканизированный ремешок и титановый замочек такой же прочности, как и заклепки для машин «Формулы-1». Кристиан повернулся так, чтобы видеть лицо этого пассажира.

Он был молод, где-то около тридцати. Белая рубашка, заколка для галстука, узел галстука плотно затянут, несмотря на поздний час. Типичный новичок. Только ребята, поехавшие в первую командировку, да японские бизнесмены не ослабляют галстук на последнем рейсе в Осло. Матерые же бизнесмены ослабляют узел, едва сев в кресло.

Такие салаги обычно носят какой-нибудь бессмысленный «Роллекс». Вряд ли пацан так хорошо разбирается в часах. Почему же тогда «Кириум»? Да еще модель Ти-5.

Неожиданно парень воскликнул:

— Какого черта я держу эту золотую карточку, если даже вовремя в Осло доставить не могут? С тем же успехом я мог бы лететь «Братенс Бек». Они еще и покормили бы лучше.

Кристиан тупо смотрел в свою статью. Только бы не последовало еще более длинной тирады. Мысль о том, что придется вынужденно болтать целых сорок пять минут с зеленым юнцом, новичком в бизнесе, нагоняла на него смертную тоску.

Кристиан попытался читать дальше, но «Кириум» не давал ему покоя. Это совсем не соответствовало общему облику парня.

— У вас отличные часы.

— Спасибо. Вы вправду так считаете? Это персональный подарок от «Эрнста и Янга».

— Да что вы говорите? И давно вы начали там работать?

— Пару месяцев назад. Конечно, сначала я немного разочаровался, что мне не подарили «Роллекс». Но такие подарки давали всем начинающим у нас.

«Да, — подумал Кристиан, — „Кириум“ — это конвульсивная попытка „Эрнста энд Янга“ держать своих подчиненных в стиле». Он снова открыл «Экономиста» и зарылся поглубже в кресло. Если парень и этого намека не поймет, значит, он безнадежен.

Однако парень намека не понял.

— Если я весь день пропахал в Стокгольме, то желаю принимать душ в Осло, а не сидеть в этой Арланде, — продолжил он. — Но раз уж так вышло, посижу и поработаю.

Краем глаза Кристиан отметил, что парень нагнулся, достал из сумки ноутбук и отодвинул от себя поднос с едой.

«Эти современные консультанты совсем не умеют вести себя в самолете», — подумал Кристиан, когда сосед открыл свой навороченный ноутбук. Сосед нарушил уже два правила: «Никогда не затягивай галстук на последнем рейсе домой» и «Никогда не заговаривай с соседом без крайней надобности». А сейчас он еще пристроился с ноутбуком в самолете. Похоже, в «Эрнст энд Янг» не проводят со своими новичками занятия по элементарным правилам: нельзя работать в полете, потому что есть риск, что рядом может оказаться конкурент или финансовый журналист. А если бы сам Кристиан разложил в самолете материалы проекта «Сехестед»? Не исключено, что в «Экономическом ежедневнике» появился бы заголовок: «СМГ охотится на издательскую отрасль». Вот было бы весело.

Кристиан случайно скосил глаза на экран и вздрогнул. Что же там у него такое?

Он машинально опустил «Экономиста» на колени и приподнялся в кресле. Цифры из первого ряда были ему очень хорошо знакомы. Последние месяцы он сам их пристально изучал.

Что-то похолодело и оборвалось у него в груди… Значит, сценарий-то совсем другой получается. Все намного хуже, чем он себе представлял. Даже хуже того, что обнаружилось в Гардемуне.

То, что Йорма Каймио интересовался «Ашехоугом», было вполне естественно. Финны, как и он сам, поняли, что семейное издательство имеет значительный потенциал. И если концерн «Санома» предложит что-нибудь относительно «Ашехоуга» до осени, то Аугустус и Бьёрн вынуждены будут выдвинуть встречное предложение, потому что тогда уже ждать будет нельзя. И в этом случае начнется соревнование между СМГ и «Санома». А действия со стороны «Саномы» ускорят осуществление проекта «Сехестед».

И если Кристиан правильно истолковал таблицу, то соревнование будет проиграно раньше времени. Это могло разрушить весь его план. Кристиан тяжело сглотнул. Ему необходимо как можно скорее опровергнуть или подтвердить свою догадку. Внезапно ноутбук издал два громких писка, и экран вскоре погас.

— Ах, черт подери! — воскликнул консультант. — Что за жизнь собачья! — Он запихал ноутбук обратно в сумку и вновь раскрыл «Экономист».

Кристиан вцепился в подлокотники. Конечно, он мог и ошибиться. Возможно, это просто случайная ассоциация. Просто он все время держал в подсознании эти цифры. И тем не менее он должен прояснить ситуацию. Но как ему затронуть эту тему, чтобы консультант не понял его личной заинтересованности?

— Да, вечно что-то случается, когда много приходится ездить, — начал он и лучезарно улыбнулся. — Нельзя ведь все время полагаться на аккумулятор.

— Да уж точно, — с энтузиазмом ответил консультант «Эрнст энд Янг», как будто Кристиан сказал что-то глубокомысленное.

— Вы часто ездите в Стокгольм? — завел Кристиан светскую беседу.

— Часто ли? Да не вылезаю из Стокгольма. Последние три недели так и болтаюсь между Гардемуном и Арландой по три раза в неделю.

— Да что вы?

— Да, я в консультирующей отрасли — «Слияние и приобретение».

— Ах да, все эти закупки, слияния и прочее? — продолжил Кристиан, как если бы все эти понятия были бы ему совершенно незнакомы. — И что, интересно?

— Да провались я на этом месте, как это интересно! Как раз сейчас я работаю над скандинавским слиянием трех фирм, которые включают как слияние, так и приобретение.

— То есть, если я правильно понял, вы соединяете их вместе, или они покупают друг друга?

— Нет, это немного сложнее. Это как… Вообще-то это коммерческая тайна.

Наступила тишина. Кристиан напряженно соображал, как заставить консультанта снова заговорить.

— Сам я занимаюсь импортом автомобилей, — сказал он. — У меня своя фирма в Драммене, на набережной! Все идет здорово.

Сосед был из Сёрланда. Кристиан предположил, что хромающий жаргон продавцов автомобилей для соседа вполне сойдет.

— А вы продаете какие-нибудь крутые марки? — спросил консультант. Кристиан ответил, что у него есть «Шкода». И тут же вернул разговор в нужное русло.

— Так что же вы делаете в «Слиянии и приобретении»?

— Эти вещи, знаете ли… — консультант приставил ладонь к губам и прошептал: — Конфиденциальны.

— Да-да, — Кристиан старался казаться незаинтересованным. Но молодого человека так и распирало желание поделиться. Он нагнулся к Кристиану и прошептал:

— Пообещайте никому не рассказывать.

— Естественно, о чем речь!

— Тогда слушайте. Я работаю над слиянием трех самых больших издательств в Скандинавии.

Кристиан приложил гигантское усилие, чтобы сохранить равнодушный вид.

Консультант, наоборот, истолковал выражение лица Кристиана как признак неведения и с энтузиазмом продолжил:

— Гейр Морк пригласил нас в «Гюльдендаль», чтобы увидеть возможности слияния норвежского и датского «Гюльдендалей», а затем в их планах покупка шведского издательства «Нордстедтс». Наверное, эти названия вам ничего не говорят, раз вы работаете в автомобильной отрасли. Но это будет настоящий переворот в области книгоиздания.

Боже мой! Значит, он правильно понял эту таблицу. Эти буквенные коды справа действительно обозначали норвежский «Гюльдендаль», датский «Гюльдендаль» и «Нордстедтс» в Швеции. А шесть колонок были хорошо известны каждому, кто обладал опытом в подобном бизнесе: общий годовой доход, текущая прибыль, соотношение акций, оборот по акции, чистая прибыль, поток наличности на акцию. Вместе все это будет стоить не меньше двух миллиардов. Для СМГ совершенно немыслимая сумма. LILO даст только один миллиард. И ни за что в мире Бьёрн и Аугустус не пойдут на то, чтобы утопить собственный капитал ради осуществления захвата такого рода. Другими словами, это просто закроет двери проекту «Сехестед», и не только ему, но и всему плану Кристиана. Неужели все пойдет прахом только потому, что Гейр Морк опередит СМГ?

— Настоящий переворот? — спросил Кристиан как можно спокойнее. Хотя ему показалось, что голос его немного охрип.

— Да, потому что шведский «Бонниер» доминирует над издательской отраслью Скандинавии. Но сейчас большой издательской ветвью станет «Гюльдендаль — Скандинавия».

— Ничего себе! Абсолютно новый скандинавский концерн? — Он попытался принять растерянный вид, лихорадочно при этом соображая. Сейчас надо протянуть разговор как можно дольше. — Знаете, мне всегда была интересна одна вещь. Может, я вас могу спросить, раз уж вы этим занимаетесь? Когда я читаю о слиянии фирм и тому подобном в газетах, то кажется, что на осуществление такого рода проектов будут потрачены годы. А как на самом деле? Это действительно занимает много времени?

— Этот проект сейчас находится в начальной стадии. Мы еще только рассматриваем условия для подобного слияния и изучаем всякие юридические штучки. Я же добываю только цифры. Но переговоры ведутся постоянно. Все только начинается.

Кристиан перевел дыхание. Значит, процесс зашел еще не слишком далеко. Слияние займет много времени и не только по политическим причинам. Возможно, три-четыре месяца, а то и полгода. Еще не все потеряно. Но это означает и то, что теперь он изо всех сил должен гнать проект «Сехестед».

— И вы уже работаете над таким важным проектом, несмотря на то что в фирме всего несколько месяцев? — спросил он так же заинтересованно.

— А «Эрнст энд Янг» людей с самого начала включают в важные проекты. Я так рад, что работаю там. Должен сказать, мне ужасно импонируют эти креативные и инновационные процессы, в которые я вовлечен, причем на самом высоком уровне. Я иногда выезжаю непосредственно к клиентам и сижу на встречах с руководством. Тут на днях я даже здоровался с главным шефом «Гюльдендаля».

Кристиан расслабился. Вряд ли из него можно выжать больше, чем уже удалось. Надо же додуматься — доверить такому юнцу важные тайны! Все. Пора заканчивать представление.

— Посмотрите на меня, — сказал Кристиан и заглянул консультанту прямо в глаза.

Юный болтун моментально смолк, потрясенный внезапной переменой тона Кристиана.

— Где мы сидим?

Сосед явно ничего не понимал и удивленно смотрел на Кристиана.

— Мы сидим в первом ряду последнего самолета из Стокгольма. Не так ли? Вы сидите в кресле 1А. Вероятно, вы заказали его заранее, несколько дней назад. А я сижу в 1C.

— И что?

— Я зашел на борт последним. И, как вы, наверное, заметили, парень с длинными волосами и поношенных джинсах вышел из самолета. В то же время другого человека, который сидел рядом с вами, попросили пересесть. Вы это заметили? — Кристиан умолк.

— Да, теперь, когда вы сказали, да…

— И вы, наверное, также заметили, что это место мне лично указала наша любезная стюардесса.

— Ну и что?

— Вы по-прежнему думаете, что я импортирую автомобили?

Лоб соседа собрался в морщины. Вокруг его носа высыпали капельки пота.

— Но кто же вы? — спросил он затравленно.

Кристиан выждал долгую паузу. Моторы зашумели, и самолет пошел на взлет.

— Я на самом деле партнер в маленькой фирме, которая называется «Маккинси». Думаю, вы о ней слышали.

Сосед смотрел на него в полном ошеломлении.

— Одна из вещей, которыми мы занимаемся, — это слияния и присоединения. Сейчас мы делаем проект для концерна «Шибстед». Не бог весть что, мелочь, но все же. Разумеется, вы слышали о «Шибстеде»? Как вы думаете, что им следует делать со своей долей в издательстве? Придержать ее или продать?

Казалось, сосед перестал дышать. Лицо его стало серым, а рубашка промокла от пота.

Кристиан уже не мог остановиться.

— Не думаю, что запомню ваше имя, но могу передать от вас привет Келю Омоту и сказать, что Гейр Морк собирается объединиться с датским «Гюльдендалем» и купить «Нордстедтс». Хотите?

Консультант из «Эрнст энд Янг» слабо поскуливал.

— Насколько я помню, завтра утром я играю в сквош с Томасом Ойбю, директором по издательской деятельности концерна «Шибстед». Я думаю, ему будет интересно послушать.

— Пожалуйста! — пропищал юнец.

Кристиан откинулся на спинку кресла. Внезапно он вспомнил имя человека, о котором частенько читал в прессе.

— Обычно я тренируюсь в небольшой компании, — сказал он и снова нагнулся к соседу. — Нас там несколько человек. Один из них — Стейнар Симонсен. Вы, вероятно, знакомы. Он партнер в ословском офисе «Эрнста энд Янг».

С соседнего места доносились невнятные булькающие звуки. Кристиан снова открыл «Экономист» и углубился в чтение.

Самолет с ревом поднимался в моросящую ночь. Кристиан покосился на соседа и улыбнулся:

— Да, вот еще что. Не затягивайте так галстук. Очень приятно расслабить узел галстука, когда летишь домой последним рейсом.