Гений медицины. Том 7

Глава 4

Странности в поведении попугая я отмечал уже некоторое время. Он казался мне задумчивым, словно его что-то беспокоило.

А сегодня я заметил и странное поведение моего крыса. И он поклялся мне, что у него лично ничего не случилось.

Выходит, не обманул. Случилось не у него, а у его друга, попугая.

— С чего ты взял, что он сбежал в зоопарк? — спросил я у Чехова.

— Он какое-то время просился туда, — признался Антон. — Там привезли каких-то редких попугаев, и Гоша очень хотел посмотреть, познакомиться… А я не пускал, боялся, что он как-нибудь себя выдаст, и что его заберут.

Вот и выяснилась причина конфликта и подавленного настроения Гоши. Эх, Антон, Антон.

— А про Клочка с чего ты взял? — уточнил я. — Почему думаешь, что он с ним?

— Вчера краем уха услышал, как они что-то обсуждали про предстоящую вылазку, — сконфуженно ответил Чехов. — Я и внимания не обратил, но теперь соединил всё воедино…

— А сразу сказать не мог? — вздохнул я. — Ещё до того, как возникли все эти проблемы. Проще было остановить их до, чем теперь ловить во время. В общем, сейчас отпрошусь с работы, встречаемся возле зоопарка.

Я был зол на Чехова, что он не сказал мне этого раньше. Да и мог посоветоваться насчёт проблемы с Гошей, мы бы что-то придумали. А так он и моего крыса поволок в этот зоопарк.

Отпросился у Зубова, и поехал к зоопарку. Открытые павильоны работали у него только летом, но закрытые были круглогодичными. В закрытых как раз держали мелких животных и птиц.

Мы встретились с Чеховым у входа, взяли билеты, и сразу же отправились к попугаям. Они были за застеклённой витриной.

Как только мы подошли, я почувствовал тяжесть в кармане. А вот и мой беглец вернулся. А я всё-таки думал, что Чехов ошибся, и крыса здесь нет.

«Хозяин?» — мысленно удивлённо спросил Клочок. — «А ты что здесь делаешь?»

«Это я у тебя хотел спросить» — я испытал облегчение, что мой фамильяр нашёлся так быстро. Но, разумеется, показывать это ему не собирался. Поэтому сказал очень строго, — «Ты что творишь?»

«Я просто хотел помочь другу…» — сконфуженно ответил Клочок. — «Мы не планировали ничего такого! Он просто должен был познакомиться с попугаями, и мы бы вернулись обратно».

Горе моё крысиное.

— Клочок нашёлся, — шепнул я Антону. — Говорит, что они не планировали побег. И Гоша хотел вернуться через пару часов.

— Так, а где он? — мой друг заметно нервничал. — Я его не могу найти, словно он отключил как-то связь между нами!

«Он как раз в этом вольере за стеклом» — мысленно поспешил объяснить Клочок. — «Он попросил меня помочь ему найти дорогу сюда. И покараулить снаружи. А потом мы должны были придумать способ, как оттуда выбраться!»

Я передал слова Чехову, и мы принялись выискивать Гошу. И вскоре нашли.

— Гоша дерётся с другим попугаем! — в панике воскликнул Чехов. — Надо что-то делать!

Я быстро оценил ситуацию. Действительно, два попугая сцепились в углу вольера, яростно клюя друг друга. Во все стороны летели их перья. Остальные птицы с любопытством наблюдали за этой попугайской потасовкой.

«Я не думал, что к этому приведёт…» — поспешно решил оправдаться крыс.

«Об этом мы ещё дома поговорим» — ответил я.

Сейчас надо было разбираться со сложившейся ситуацией.

— Антон, успокойся, — для начала стоило успокоить Чехова. — Сейчас всё решим.

Оглядевшись по сторонам, я убедился, что поблизости нет ни смотрителей, ни других посетителей. Все-таки зимой здесь посетителей гораздо меньше, чем летом. Это хорошо, можно действовать.

«Клочок, иди назад в вольер и попроси Гошу немедленно прекратить драку» — мысленно приказал я.

«Уже бегу!» — крыс выскочил из моего кармана и юркнул за угол стеклянной витрины, где виднелась небольшая техническая дверца. По её размерам сложно было предположить, для чего она. Но крыс поместился в ней замечательно. А вот попугай уже не сможет.

Через несколько секунд я увидел, как Клочок пробрался внутрь вольера. Он подбежал к дерущимся попугаям и что-то им пропищал.

Гоша резко остановился, повернул голову в сторону крыса. Его противник, крупный ярко-синий попугай, тоже замер, явно удивлённый появлением грызуна.

Связь с крысом не потерялась, поэтому мы смогли продолжить мысленное общение.

«Что он говорит?» — спросил я у Клочка.

«Гоша сказал, что не может сейчас уйти» — передал крыс. — «Этот синий попугай оскорбил его возлюбленную!»

Я чуть не застонал вслух. Конечно же, тут замешана романтика, куда без неё. Стоило сразу догадаться, что резкое желание Гоши увидеть этих попугаев — не просто так.

— Что там происходит? — нервно спросил Чехов, вглядываясь в вольер.

— Твой попугай влюбился, — коротко ответил я. — И сейчас защищает честь своей дамы.

— Какой дамы⁈ — воскликнул Антон. — У него что, там девушка завелась⁈

— Ну не всё же тебе одному по свиданиям ходить, — усмехнулся я.

Проследил взглядом за Гошей. Попугай развернулся и подошёл к маленькой зелёной попугаихе, которая сидела на жёрдочке в стороне от остальных.

«Это она» — подтвердил Клочок. — «Её зовут Жозефина. Она из Бразилии, редкий вид. Гоша говорит, что она самая красивая птица, которую он когда-либо видел».

Ну разумеется. Мой крыс влюбился в белую крысу, а попугай Чехова — в редкую бразильскую попугаиху. Фамильяры определённо поймали особое романтичное настроение этого города.

— Так, нужен план, — задумчиво произнёс я.

— Какой план? — Антон схватил меня за руку. — Костя, просто скажи Клочку вытащить Гошу оттуда! Силой, если надо!

— Не получится, — покачал я головой. — Во-первых, Гоша намного крупнее Клочка и просто не даст себя вытащить. Во-вторых, если мы заставим его уйти силой, он обидится и может вообще разорвать связь с тобой на какое-то время. В-третьих, достать его в принципе сейчас невозможно. Вольер закрыт. Не знаю, как они вообще думали выбраться. И как Гоша проник туда.

«Гоша пролетел с утренним уборщиком, когда я отвлёк его шумом» — признался крыс.

Всё понятно.

Подобное поведение случилось в принципе из-за того, что Чехов недостаточно времени уделял связи с попугаем. Та же Настя, которая получила фамильяра значительно позже, уже продвинулась в их связи далеко вперёд. А Чехов часто ленился на этот счёт.

Антон тем временем резко побледнел.

— Тогда что делать? — растерянно спросил он.

Нужно было решить проблему так, чтобы все остались довольны. И при этом не привлечь внимание служащих зоопарка. А то им всё это точно будет не объяснить.

— У меня есть идея, — решительно сказал я. — Сейчас вернусь.

Я быстро нашёл смотрителя, молодого парня в форме работника зоопарка.

— Добрый день, — обратился к нему. — Меня зовут Константин Боткин, я врач. Мне срочно нужно поговорить с главным ветеринаром зоопарка.

Парень удивлённо посмотрел на меня.

— А что случилось? — спросил он.

— Я сам являюсь врачом. И заметил, что у нескольких попугаев в том вольере есть признаки заболевания, — врал я только частично.

Ведь я действительно врач, правда, человеческий. А у нескольких попугаев я уже смог найти паразитов с помощью инфекционного аспекта. Ведь это работало так же, как и с Клочком — я мог выявлять и лечить заболевания, которые встречаются и у людей.

Смотритель нахмурился и медленно кивнул.

— Подождите здесь, я позову нашего ветеринара, — сказал он и поспешил прочь.

Сработало! Я вернулся к Чехову.

— Что ты задумал? — настороженно спросил тот.

— Сейчас придёт главный ветеринар, — спокойно ответил я. — Я скажу, что сам ветеринар, и что заметил проблемы у птиц. Затем попрошу осмотреть их. А дальше будем действовать по ситуации.

— Это как? — забеспокоился Антон.

— Разберёмся по ходу, — отрезал я.

Через несколько минут появился пожилой мужчина в белом халате. Видимо, это и был главный ветеринар.

— Добрый день, — поздоровался он. — Меня зовут Виктор Петрович. Вы говорили о проблемах с попугаями?

По крайней мере, о здоровье животных здесь действительно волнуются, раз в ответ на мои слова тут же прислали ветеринара.

Я кивнул и указал на вольер.

— Да, у некоторых птиц я обнаружил паразитов, — отозвался я. — Ничего опасного для их жизни, но лучше проверить. И в случае чего дать им курс нужных препаратов.

Виктор Петрович прищурился, разглядывая меня.

— А вы случайно не Константин Алексеевич Боткин? — внезапно спросил он. — Тот самый врач, который открыл способ лечения ВИЧ-инфекции?

Вот это как раз тот случай, когда моя слава не сыграла мне на пользу. Моя легенда о том, что я ветеринар, тут же развалилась. Придётся перейти к плану Б.

— Да, это я, — отпираться не стал. — Однако вы знаете, что некоторые заболевания у людей и животных совпадают. В том числе, инфекционные. Поэтому я уверен в своих словах. Мне пришлось сказать работнику, чтобы вы точно ко мне прислушались.

— О, я всё понимаю! — поспешил ответить Виктор Петрович. — Разумеется, я вам верю. Вы совершили настоящий прорыв в мире медицины! Да что там, один из моих хороших знакомых смог излечиться от ВИЧ-инфекции благодаря вам! Так что прислушаться к вашему совету — меньшее, что я могу для вас сделать.

Приятно. Всё-таки это та ситуация, где моя слава и поступки даже в чём-то помогли.

Он достал ключи и открыл техническую дверцу вольера. Я тут же мысленно связался с Клочком.

«Попроси Гошу открыть канал с Чеховым. Пусть они поговорят» — распорядился я.

«Сделаю!» — отозвался крыс.

— Сейчас мысленно убеди Гошу, чтобы он вылетел из вольера, — теперь я обратился уже к Чехову. — Помирись с ним.

— Постараюсь, — вздохнул тот.

Виктор Петрович вошёл в вольер, и я последовал за ним. Мы принялись обсуждать проблемы у попугаев, при этом я старался максимально завладеть всем его вниманием.

Ветеринар внимательно осматривал птиц, делая пометки в блокноте. Я краем глаза следил за Гошей. Так, вид у того задумчивый. Значит, всё-таки разговаривает с Антоном.

В определённый момент попугай Чехова нежно коснулся свою подругу клювом, затем развернулся и полетел к выходу. Синий попугай, с которым он дрался, попытался его перехватить, но Клочок молниеносно прыгнул ему на спину, заставив отвлечься.

Гоша успешно вылетел через оставленную приоткрытой дверь вольера, а Клочок последовал за ним.

Хорошо, что все это произошло быстро, и за спиной у ветеринара. Поэтому он не заметил, как на миг открылся вольер, и двое фамильяров сбежали.

Однако странный звук он заметил и принялся пересчитывать птиц. Но все кто нужно, были на месте.

Затем он вернулся к осмотру.

— Так, я вижу проблемы, — задумчиво произнёс Виктор Петрович. — Спасибо, что обратили внимание. Мы проведём полный осмотр и начнём лечение.

— Не за что, — улыбнулся я. — Рад был помочь.

Мы вышли из вольера, ветеринар закрыл дверцу. Я попрощался с ним и вернулся к Чехову. Сразу же почувствовал, как крыс забрался мне в карман.

— Гоша отправился в здание учёного совета, — объяснил Чехов. — Пообещал быть везде осторожным. Ох, волнуюсь.

— Ничего, до сюда же он как-то долетел, — ответил я. — Вообще всё это произошло из-за того, что ты мало с ним практикуешься. Ваша связь довольно слаба, раз он смог перерубить её в одностороннем порядке. Вы помирились?

— Не совсем, — признался Антон. — Он хочет, чтобы я выкупил из зоопарка его подругу. А ведь она редкая, и стоит целое состояние!

— Его желание вполне логично, — пожал я плечами. — Возможно, тебе действительно стоит задуматься о покупке. Твой фамильяр тоже должен быть счастлив.

Тем более на наших статьях мы неплохо зарабатывали. Чехов мало тратил на себя, поэтому мог себе это позволить.

Хотя указывать ему в этом вопросе я не мог.

— Я подумаю, — вздохнул Антон. — Спасибо тебе за помощь. Без тебя я бы не знаю, что и делал бы!

Антон поехал назад в учёный совет, а я решил вернуться в клинику. До конца рабочего дня ещё два часа, поэтому нечего филонить.

По дороге провёл строгую беседу с Клочком.

«Ты понимаешь, что поступил опрометчиво» — заявил я. — «Тебе надо было рассказать обо всём мне. А не врать, юлить и действовать в одиночку! А если бы вас поймали в зоопарке? Ты понимаешь, что там люди с магией животных? Они могли ещё и фамильяров в вас почувствовать!»

«Я хотел помочь другу» — виновато оправдывался крыс. — «Гоша попросил никому не говорить. Вот я и не стал».

«Вы могли не выбраться оттуда» — вздохнул я. — «Или привлечь нежелательное внимание. В общем так, за это будешь наказан. Неделя домашнего ареста. Я думал, как брать тебя в Германию, но ты сам решил свою судьбу».

Клочок тяжело вздохнул, но понимал, что я прав. Всё-таки это был и обман хозяина, и побег из дома. За это должно было последовать наказание.

Мы вернулись в клинику, и я доработал рабочий день. После чего завёз Клочка домой, и поехал к Воробьёву Петру и его девушке Прасковье. Было время попробовать придуманное мной лечение болезни Крейтцфельдта-Якоба.

Первый день благотворительной программы, продуманной Денисом Евдокимовичем, не задался с самого начала.

Сначала в клинику пришли некоторые аристократы, которые привыкли иметь возможность получить консультацию в любое удобное для себя время. И устроили скандал, увидев нескольких простолюдинов.

Простолюдины тоже особо не вдохновились объявленной акцией. И пришли в значительно меньшем количестве, чем управляющий рассчитывал.

А к вечеру, разумеется, позвонил Глеб Викторович.

— Я слушаю, — ледяным тоном сразу же сказал он в трубку. — Новую порцию твоих нелепых и ненужных объяснений.

Денис Евдокимович судорожно сглотнул.

— Глеб Викторович, я могу всё объяснить, — начал было управляющий. — Это просто первый день, и…

— Заткнись, — перебил его начальник. — Ты совсем сарказма не понимаешь⁈ Я не хочу слышать твои жалкие оправдания. Ты знаешь, что мне сегодня пришлось выслушать?

— Нет, — тихо ответил Денис Евдокимович.

— Звонок от баронессы Волконской, — холодно продолжил Глеб Викторович. — Она заявила, что больше ни ногой в нашу клинику. Потому что ей пришлось сидеть в очереди рядом с какой-то швеёй. Швеёй, Денис! Баронесса Волконская и швея в одной очереди!

Управляющий закрыл глаза. Баронесса Волконская была одной из самых влиятельных и богатых клиенток. Терять её было нельзя.

И ведь её привлекало в клинике именно то, что она была только для аристократов…

— Я исправлю ситуацию, — поспешно заявил он. — Позвоню баронессе лично, извинюсь…

— Ты ничего не исправишь! — рявкнул владелец. — Потому что ты уже всё испортил! Ты вообще головой думал, когда запускал эту идиотскую программу⁈

— Я думал, что это поможет улучшить нашу репутацию после статьи в газете, — начал оправдываться Денис Евдокимович. — Вы же сами сказали…

— Улучшить репутацию? — язвительно переспросил Глеб Викторович. — Ты её только ухудшил! Теперь аристократы считают, что мы опустились до лечения простолюдинов. Мы принимали таких лиц, а теперь потеряем важных клиентов. А простолюдины думают, что мы их презираем, потому что заставляем ждать в очереди вместе с высшим светом!

Идиотская ситуация. Почему-то, что казалось хорошей идеей, пошло совершенно не по плану?

— У меня вопрос к тебе, Денис, — продолжал буйствовать Глеб Викторович. — Ты вообще способен нормально управлять клиникой? Или мне пора искать тебе замену?

Управляющий почувствовал, как холодный пот выступил на лбу. Потерять эту должность означало потерять всё. Репутацию, связи, доход. А он столько лет потом и кровью пробивал себе здесь дорогу!

— Глеб Викторович, дайте мне ещё один шанс, — взмолился он. — Я всё исправлю, обещаю. Пожалуйста!

— Один шанс, — жёстко произнёс владелец. — И он станет для тебя последним. Если ты снова облажаешься, можешь начинать искать новую работу. Понял?

— Понял, — выдохнул Денис Евдокимович.

— Эту дурацкую благотворительную программу сворачивай немедленно, — добавил Глеб Викторович. — Завтра же. И извинись перед каждым аристократом, который пожаловался, лично. Предоставь им скидки на услуги, целуй руки, мне всё равно!

— Будет сделано, — поспешно ответил управляющий.

— И ещё, — добавил владелец. — Клиника Боткина не должна открыться. Никогда. Ты меня понял?

— Да, — твёрдо ответил Денис Евдокимович.

— Вот и хорошо, — Глеб Викторович бросил трубку, привычно не попрощавшись.

Управляющий медленно положил телефон на стол и откинулся на спинку кресла. Руки дрожали от злости и страха.

Благотворительная программа провалилась. Репутация клиники пострадала ещё больше. А Боткин продолжает спокойно готовиться к открытию своего заведения.

Нет, так дальше продолжаться не может. Пора переходить к более жёстким мерам.

Я добрался до квартиры Петра Воробьёва и позвонил в дверь. Дверь мне открыли с промедлением, на пороге стоял взволнованный Пётр.

— Хорошо, что вы пришли, — выдохнул он. — У Прасковьи как раз очередной приступ!

Я побежал за ним на кухню. Девушка мучилась в приступе эпилепсии. Стоит отметить, что Пётр уже явно знал, что делать. Под головой у девушки была подушка, все окна были открыты, а вокруг убрана вся мебель и предметы, чтобы она не травмировалась.

Я не стал терять времени, и активировал неврологический аспект. Сначала снять приступ, потом приступить к лечению прионной болезни.

Разумеется, приступ было снять куда проще. Я влил магию, и приступил к лечению, комбинируя инфекционный и неврологический аспекты. Вот это было уже трудно.

Тщательно и медленно приходилось очищать каждый нейрон от патологического белка. Если пропустить хоть где-то — лечение не будет эффективным.

Наконец, закончил и открыл глаза. И сразу же с удивлением обнаружил. Что за окном уже темно…

Хотел спросить, сколько прошло времени, но в горле пересохло. К счастью, Пётр тут же протянул мне воды.

— Три часа, — ответил он на невысказанный вопрос. — Я не стал вас трогать, только пледом накрыл. Боялся, что замёрзните.

Лечение заняло три часа, и потратило почти весь магический запас. Сейчас я чувствовал, как артефакт старательно восстанавливал мне силы.

— Болезни больше нет, — тихо ответил я. Затем указал на девушку, она заснула прямо на полу, — перенеси её в кровать. Ей надо хорошо выспаться, и всё будет хорошо.

Он кивнул, и аккуратно перенёс Прасковью в комнату. Я тем временем пересел на стул. Всё это время так и сидел на полу. Что ж. по крайней мере, лечение, продуманное мной, работает.

— Спасибо вам, — вернулся ко мне Воробьёв. — Огромное! Чем я могу вас отблагодарить? У нас не так много денег…

Внезапно мне в голову пришла одна идея. Мне же как раз нужен персонал в мою новую клинику…

— Напомни, кем ты работаешь? — спросил я.

— На заводе, — смущённо ответил Пётр. — Ну я рукастый, если надо чем-то помочь…

— А работу не хочешь сменить? — перебил я. — На работу в клинике. Вместе с Прасковьей.

Девушка она симпатичная, может работать администратором. А Пётр — техническим персоналом. Преимущество при этом будет в том, что в этих сотрудниках я буду уверен. Они меня не предадут и не обманут, после того, что я для них сделал.

Воробьёв выглядел шокированным.

— Константин Алексеевич, но это получается, что я буду вам дважды должен, — прошептал он. — Мы и мечтать не могли о такой работе. Но как же… А чем мы вам отблагодарим? Вас, то есть…

Он совсем засмущался. Было видно, что такого предложения он не ожидал.

— Вы отблагодарите, если будете качественно работать, и не будете обманывать, — строго ответил я. — Платить буду хорошо. Но первое время могут быть задержки. Могут быть и переработки, это начальный бизнес. Но потом всё наладится.

— Мы согласны! — он ответил громче, чем хотел, и тут же испуганно зажал рот руками. — Константин Алексеевич, вы просто Великий Ткач во плоти! Спасибо вам!

Это были приятные молодые люди, и мне нравилось, что могу им помочь. К тому же иметь таких преданных людей в собственном бизнесе — это очень важно.

Они первыми сообщат, если «Элита» ещё что-нибудь предпримет. В общем, плюсы со всех сторон.

Мы договорились с ним, когда им надо подъехать к Раскольникову и мне на собеседование, и я покинул их квартиру.

К Чехову решил сегодня не ездить, к завтрашнему конкурсу у нас почти всё было готово, и лучше не тревожить сейчас его и Гошу.

Поэтому поехал к Раскольникову домой. Без Клочка, домашний арест действовал и на его свидания со Снежей.

Эдуард открыл сразу, и выглядел он как-то странно. Синяки под глазами, осунувшийся, бледный.

Я сразу же проверил его диагностическим аспектом, но никаких патологий не обнаружил. Что это все грустить вздумали? Он тоже нашёл себе попугаиху, и страдает от любви?

— Что-то случилось? — когда мы уселись на кухне, спросил я.

— Тоскливо мне, — странным голосом ответил мой друг. — Очень тоскливо и одиноко. Не знаю, с чего вдруг.

И правда странно.

— Какие-то проблемы? — осторожно спросил я. — Ты расскажи, мы всё можем решить вместе.

— Проблемы… — кивнул он. Затем посмотрел мне прямо в глаза, — Серёжа бросил!

А это что ещё за новости⁈ Ведь я точно уверен, что у него нет никаких нестандартных наклонностей — уже проверял его психиатрическим аспектом.

Это что же получается, мой друг что, одержим⁈