Геракл

Глава 16. Новый обман

На обратном пути в Аргос, Геракл со своим небольшим отрядом прибыл в Трою. Пристав к берегу, Геракл увидел устрашающую картину: на скале у самого моря была прикована девушка неземной красоты. Проходящие мимо пастухи объяснили Гераклу, что эта девушка — прекрасная Гесиона, дочь царя Трои Лаомедонта.

— Наш царь прогневал двух богов — Аполлона и Посейдона! По приказу великого Зевса эти боги, в наказание за поддержку бунта Геры, оказались в рабстве у Лаомедонта. По его указанию Посейдон построил высокие стены Трои, а Аполлон играл на лире и кормил царских овец. Но Лаомедонт, обещавший принести им в жертву весь скот, который уродился за год, отказался уплатить богам за их услугу.

— Он даже грозился отрезать им уши, если они будут требовать долг! — в священном ужасе проговорил второй пастух.

— Тогда, разгневанный Аполлон, — продолжал свой рассказ пастух, — наслал на владения нашего царя ужасный мор, а царь морей Посейдон отправил к берегам Трои чудовище, которое опустошает окрестности города.

— И спасти свой город Лаомедонт может, только отдав свою единственную дочь в жертву морскому чудовищу, — так предсказал оракул! — снова вмешался второй пастух.

Стало жалко Гераклу красивую Гесиону, которая должна была сгинуть за проступок собственного отца, и вызвался он спасти ее. Решительной походкой он направился в Трою, во дворец царя Лаомедонта, чтобы договориться.

— Милостивый царь, — почтительно заговорил Геракл. — Я хочу спасти твою дочь Гесиону от верной смерти в пасти морского чудовища!

— Геракл! — спокойно и величественно заговорил Лаомедонт, — Гесиона — моя единственная любимая дочь. Что ты хочешь за ее спасение?

— Царь, когда я спасу твою прекрасную дочь, я хочу взять у тебя тех известных белоснежных коней, которые дал мой отец, великодержец Зевс, вручил твоему деду как выкуп за похищенного им Ганимеда!

Задумался Лаомедонт. Не хотелось ему расставаться со своими драгоценными конями, но и дочь была ему дорога. Решил он обмануть героя.

— Хорошо, славный Геракл, я согласен! — смиренно проговорил царь. — Дочь моя важнее всего для меня. Умоляю тебя, спаси ее!

На берегу, возле того места, где к скале была прикована Гесиона, Геракл приказал насыпать земляной вал. Он спрятался за ним, и как только он это сделал, как из морской глубины с диким ревом показалась голова ужасного чудовища, которое, разинув свою огромную пасть с тремя рядами острых, похожих на кинжалы, зубов, бросилось на девушку, находившуюся в беспамятстве от страха.

С оглушительным криком из своего укрытия выбежал Геракл и, подбежав к чудовищу сбоку, вонзил ему в шею свой острый меч. Взревев от боли, чудовище начало медленно опускаться под воду. Поверхность воды вспенилась и окрасилась в темно-синий цвет.

Геракл подошел к юной Гесионе и разрубил мечом цепи, сковавшие ее руки и ноги. Без сил, девушка упала герою на грудь.

— Царь, я выполнил свою часть договора, теперь дело за тобой! — Геракл стоял в зале троянского дворца. Гесиона, еще не верившая в спасение, была отдана на попечение служанок, и отдыхала в своих покоях.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, Геракл, — с притворным удивлением заговорил царь. — О каком договоре ты толкуешь? Я благодарю тебя за спасение Гесионы, но ничего тебе не должен!

— Как это? — взревел сын Зевса. — За спасение дочери ты обещал мне отдать твоих дивных коней, подаренных Громовержцем.

— Я все еще не понимаю тебя! — упорствовал Лаомедонт. — Ты утомил меня своим упрямством. Убирайся вон из моего дворца, не то я прикажу отрезать твои уши, если ты будешь что-то требовать!

Покидал владения Лаомедонта Геракл с гневом в сердце. Он не мог отомстить царю сейчас, когда его войско так малочисленно, и он спешил с трофеем к Эврисфею. Но поклялся великий герой отомстить за нанесенное ему оскорбление.

Вернувшись в Аргос с поясом Ипполиты, Геракл не долго почивал на лаврах. Уже новый приказ подготовил для него Эврисфей, верный почитатель мстительной Геры. От быстроногого Гермеса Гера узнала о необитаемом и диком острове Эритея, где лишь иногда слышалась тяжелая поступь великана Гериона с тремя головами, шестью ногами и руками и тремя сросшимися туловищами. Именно здесь, в Эритее паслись его стада коров, в безопасности и покое. Люди, знавшие о великане, здесь не показывались. Эти коровы, огненно-красные, как и сама земля Эритеи, лениво пощипывали траву на пустынных полях острова и вырастали до огромных размеров, под стать самому Гериону. Пастухом коров был другой великан, Эвритион. Вместе со свирепым пастухом драгоценных коров охранял огромный двуглавый пес Орф, который за раз мог проглотить не меньше десятка львов.

Пробраться на Эритею было практически невозможно и из-за неспокойного нрава западного моря, бурные волны которого поглотили ни один корабль.

Придумала коварная богиня новое задание для ненавистного Геракла.

— Геракл, отправляйся на пустынный остров Эритею, туда, где по вечерам Гелиос-солнце пылающим кругом спускается в бирюзовые волны волнующегося океана. Привези мне коров, принадлежащих хозяину острова — великану Гериону! — передал свой приказ Эврисфей.

Отправился храбрый Геракл совершать свой десятый подвиг. Долго шел полубог на запад, через территорию современной Европы: перебирался через высокие горы и переплывал глубоководные реки, проходил через густые зеленые леса и бескрайние поля с пасущимися на них дикими лошадьми и кабанами. В конце концов достиг он того места, где Африка отделена от Европы узким проливом.

С огромным трудом перебрался Геракл через этот глубокий и очень узкий пролив. На память об этом, по обе стороны от пролива Геракл водрузил огромные скалы, больше похожие на высокие столбы, которые получили название Геракловы или Геркулесовы. В древности мало смельчаков из солнечной Греции доходили до их подножий, поэтому хвастливых и лживых людей называют «дошедшими до Геркулесовых столбов».

Миновав это место, Геракл оказался на берегу мрачного западного темно-зеленого моря, ревущего и яростно бьющегося о прибрежные скалы. Соленый ветер разрывал пенные гребни волн, гнал по прибрежному песку пустые раковины и водоросли, выброшенные на берег и высушенные палящим полуденным солнцем.

Здесь было пустынно и очень тихо, не было слышно ни пения птиц, только монотонный гул океана.

Вдали, за простирающимся морским полотном и лежал пустынный остров Эритея. Ни паруса, ни легкой ладьи не было видно вдали, а на песке не было следов человека. Построить плот было не из чего, и Геракл, подстелив на землю свою шкуру Немейского льва и положив палицу возле себя, уселся и, обхватив колени руками, стал мрачно вглядываться в горизонт, где в потоке кружащихся волн виднелся бурый, как закатное солнце остров.

Долгий день клонился к вечеру. Увидел Геракл, что Солнечный бог Гелиос на своей колеснице, охваченной светом, спускается с небес прямо к нему. Ослепленный сиянием и охваченный палящим зноем, разгневался герой на лучезарного Гелиоса. Схватив свой лук, он нацелил отравленную ядом стрелу прямо в светозарного бога.

— Остановись! Или я буду стрелять! — натянув тетиву, крикнул Геракл.

Удивился Гелиос такой невиданной доселе смелости. Но не рассердился на храбрость сына Зевса. С высоты он расспросил Геракла о том, куда он держит путь и что делает в этом диком, затерянном краю. Геракл рассказал лучезарному богу о своей службе у злого Эврисфея и о задании, которое должен был выполнить Геракл.

— Хорошо, славный Геракл! Я помогу тебе! Возьми мою ладью, на которой я каждую ночь переплываю через океан, чтобы утром вновь подняться над восточным краем земли.

— Благодарю тебя, солнечный Гелиос! — от души поблагодарил бога Геракл.

Обрадовался Геракл доброте Гелиоса, сел в его ладью и, переплыв суровое море, высадился на острове.

Когда Геракл высадился на острове, было уже темно. Ничего не мог он различить вокруг себя и, довольный, что все-таки достиг острова, завернулся в львиную шкуру и уснул. Ранним утром его разбудил рев красных коров. Но едва он высунул голову из-под шкуры, как увидел огромное двухголовое чудовище, которое стояло неподалеку и рычало на Геракла. Увидев, что Геракл проснулся, Орф с хриплым лаем кинулся на него. Одним движением своей палицы Геракл отшвырнул визжащего от боли пса на другой конец острова. Вторым ударом животное было повержено. Но громкий лай Орфа разбудил Эвритиона. И скоро с опушки багрового леса прибежал огромный исполин, волосы и борода которого были огненно-красные. Размахивая своей палкой и громко крича на незнакомом языке, Эвритион набросился на Геракла. Выбив палку из рук неповоротливого великана, Геракл сильно ударил его палицей в грудь, лишив жизни.

Геракл собрал всех коров и повел их к ладье. Возле воды Геракла настиг и хозяин острова — огромный трехголовый Герион. Он бросил в Геракла сразу три копья, но Геракл смог увернуться, и пустить три свои стрелы, предназначавшиеся каждой из голов огромного чудовища.

После этого, герой уже спокойно переправил волшебное стадо к берегу, намереваясь погнать их в Грецию. Геракл понимал, какой долгий путь ему предстоит, и поэтому вооружился длинной острой жердью, чтобы подгонять толстых и ленивых коров. Он шел через горы и густые леса, выжженные плоскогорья и цветущие долины вперед, в Грецию.

Наконец Геракл вместе со стадом подошел к Альпийским горам — крутым и неприступным. Не сразу храброму пастуху удалось преодолеть их. Копыта грузных животных скользили по гладкой поверхности скал, а потом тонули в снегу горных вершин. Но скоро горы остались позади, и Геракл оказался на плодородных итальянских равнинах.

Как-то вечером, утомленный долгой дорогой, Геракл согнал стадо в узкую долину между заросшими низкими кустами, холмами, а сам, расположившись на земле, подложив под голову камень, а под тело — шкуру льва, уснул крепким сном.

Злобная Гера, видя, что и с этим ее заданием пасынок справился, прислала к нему бога сновидений Морфея. Не слышал Геракл, как в густой лиственной роще неподалеку от места его отдыха затрещали чьи-то тяжелые шаги, как создание огромного роста, часто дыша, ходило по поляне и как жалобно мычали коровы, сначала близко, а потом дальше и дальше, пока не замолкли вовсе…