Жажда Перворожденных (СИ)

====== Пролог ======

Комментарий к Пролог Писал это от тоски между сдачей зачётов и допусков. Разрешаю судить строго, но обоснованно. 🤣

— Босса, он здеся! — писклявым голосом отрапортовал маленький зеленоватый гуманоид с длинными лопоухими ушами, формой своей напоминающие листья, и не менее длинным, крючковатым носом. Одет данный индивид был по последней моде раннего магического средневековья: в сильно облегчённый аналог бригантины с кожаными нашлепками, под ней рубаха и штаны цвета свежей уличной грязи. Зато на лысой головушке гордо сидел мятый, давно неопознаваемого цвета берет, с торчащими из него тремя перьями, два из которых явно принадлежали какому-то неосторожному петуху, а третий — чёрно-белый, несомненно был позаимствован у лесной сороки. — Совсем дурной человека, босса! В фонтана стоял, добрых граждан мехом и бохатыми одеждами смущал.

— Каким мехом? — грубо проворчал здоровенный тип, которого вполне можно было бы назвать человеком, не будь его кожа насыщенно зелёного цвета, черты лица не по людски грубы, а из под нижней губы не торчали бы полтора здоровенных клыка, дающих своими размерами фору не самым крупных лесным хищника. — Человека ж повязали, а не оборотня какого. Откуда у него мех?

— Дурной человека, совсем дурной! — вместо этого суще прежнего развопился гоблин, а это, вне всякого сомнения, был именно он в понимании всех сказочников и прочих фантастов нашего огромного мира. А если бы и не был, то сам себя этот доблестный зелёный хлопец ощущал именно гоблином. И гоблинами же были его почтенные родители, и их родители, а вот дальше он ручаться уже не мог, ибо народов, населявших его мир, было великое множество, и так же не счесть их, порой крайне извращённых сексуальных предпочтений… — Наша городок на югах, ага, тепло совсем, снег в бошка совсем никак не попадать, ан энтот дурной! Тёплый одежда ходит, шуба на голова ходит, фонтан со статуей злая-героя Вержинья лезет!

— Ургх, я понял… — устало потер глаза здоровяк, а после отвесив не сильную оплеуху шумному гоббо, рыкнул: — Гобзо, чтоб тебя эльфийки по кругу пустили, сколько раз я тебе говорил не называть меня боссом?! Я уже двадцать лет, как капитан стражи славного городка Литлтауна, а не глава наёмничьего отряда, в котором ты даже не состоял!

— Вай, босса, тока не бей! — тут же скуксился гоблин. В целом он был славным малым, исполнительным, вот только за почти пять лет службы так и не смог избавиться от дурной привычки называть всех по своим, одним гоблинам известным погонялам. Чего только стоило его обращение к почтенному мэру — виконту Жозефу Литлтаунскуму, которого неуемный гоблин постоянно за глаза называл Большой Босса. И это при том, что добродушный виконт крайне трепетно переживал по поводу своего… немного излишнего веса. — Моя будь называть босса капитана!

— Ладно, иди уже, — смиренно выдохнул капитан. — И писаря позови. Будем разбираться с нашим нарушителем по всём правилам. Всё равно делать особо нечего, а пиво после праздника в глотку не лезет.

— Так точно, босса! — браво стукнув кулачком по груди, Гобзо поспешил слинять из под бдительного око начальства, а так же его загребущих рук, норовящих отвесить очередную, но не особо то и болезненную затрещину. И лишь быстрые шаги устремились прочь по длинному коридору застенок городской стражи славного городка Литлтауна.

— Наберут же по объявлениям… — смачно сплюнув, проворчал орк, ни разу не покривив душой. В стражу, и правда, набирали по объявлению, вот только на таких условиях были согласны работать только гоблины из окрестных убогих поселений и стойбищ, городским жителям и без того было, чем заняться. И капитан не мог их винить, ведь самая сочная часть контракта заключалась именно в возможно проживания в черте города, под защитой хоть и плохеньких, но каменных стен. Всё же Литлтаун, оправдывая своё название на одном из внешних, полузабытых языков, был городом маленьким, почти самодостаточным. И располагался он вдали от основных торговых путей. Откровенные задворки цивилизации, причём столь далёкие, столь неудобные, что даже королевские сборщики налогов вместо ежегодного визита, дай Богиня, раз в пять лет объявятся. Глушь такая, что даже самые рьяные или убогие рыцарские ордена не стали создавать здесь свои анклавы. Только вездесущие авантюристы, к чей братии в своё время относился и сам капитан, сподвиглись открыть здесь своё отделение. Ну как, открыть… скорее уж оно само как-то сорганизовалось в единственном городском трактире, причём без ведома на то основного офиса из столицы. И не факт, что большие шишки вообще в курсе существования этого литлтаунского анклава негодяев, забулдыг и сорвиголов всех мастей. Из достопримечательного же городок мог похвастаться только относительной близостью к одному из эльфийских лесов, вот только это совсем не положительная черта для большинства представителей разумных рас, а, скорее, наоборот.

Впрочем, капитана городской стражи всё это не особо волновало. Он честно тянул свою лямку, поддерживая порядок и в без того спокойном городке, дожидаясь момента, как сумеет уйти на заслуженный отдых. Осталось только разобраться с непонятным нарушителем, а там уж либо пиво снова в горло попросится, либо можно будет пойти и вздремнуть в своём кабинете, не жизнь, а самая настоящая сказка.

— Ти, розбійник, признавайся, зачем в фонтан поліз? — грозно насупив брови, властно вошёл в допросную капитан, ради хохмы и полноты эффекта изобразив акцент укрских варваров-свинолюдов, отличавшихся особой любовью к капанию морей, и особой жестокостью к тем, кто не верил в их воистину фантастические способности по изменению ландшафта. Вот только от увиденного орк сначала растерялся, а после, и вовсе, позвоночником почувствовал пробирающий до печенок сакральный ужас.

И нет, дело было не в уныло сидящем перед деревянным столом юноше. Точнее, не совсем в нём, а в той вещи, что это парень держал в руках, но поспешил припрятать, как только капитан отворил дверь. Прямоугольная пластина из неведомого метала, на одной из граней которых проступали светящиеся картинки. Когда-то очень давно по людским, да и орочьим меркам, зеленокожий страж видел нечто подобное. Видел, в руках призванного из вне героя.

— Да чтоб меня в эльфийский лес утащило… — едва слышно пробормотал капитан, но, переборов дрожь и неожиданно заболевший живот, взял себя в руки. Сейчас он просто обязан вести себя уверенно, но при этом максимально прилично. Во имя Литлтауна, и всех населяющих его жителей. Ибо сидящее сейчас перед ним существо, в теории, было страшнее всех монстров, демонов, некромантов, драконов, эльфиек и свинолюдов вместе взятых, даже если у последних отнять горілку с последним шматом сала, предварительно отвесив знатного пинка. У тех силы были ограничены хоть какими-то законами логики и морали, в отличие от так называемых… героев. — Эээ, прошу прощения! Вы тут, уважаемый, ещё немного посидите, а я сейчас вернусь!!!

Эльфийской стрелой вылетев из помещения, капитан на всей доступной ему скорости побежал в сторону своего кабинета. Ведь именно там хранилась та сама вещь, что могла помочь избежать катастрофы, а именно — фолиант с так сейчас необходимыми орку знаниями и инструкциями.

— Том, Том, стой! — чуть не налетев на неожиданно вышедшего из-за очередного витка коридора писаря, командир стражи решительно схватил молодого парня за оба плеча, несильно их сжав для больше доходчивости.

— К-капитан Горгуц! — воскликнул безусый худоватый юноша, облачённый в безразмерную черную мантию, доставшуюся тому от отца-библиотекаря. Что поделать, город не очень большой, семейные связи и подряды тут ценились, как нигде. Да и альтернативы особо то, как таковой, не было. — Вот, как приказали, иду в допросную для записи взятия показаний.

— Забудь, это сейчас уже не важно! — торопливо заговорил орк. — Беги ко входу и сиди там! Никого не пускай. Если начнут бухтеть, скажи, что моё личное распоряжение.

— Совсем никого не пускать? — как и любой любящий подумать и почитать юноша, Том имел особую страсть к задаванию вопросов не глупых, но произнесённых весьма не к месту. — Даже если пожар, не пускать? А что тогда сказать виконту, если он соизволит нанести визит…

— Бегом! — развернув паренька спиной к себе, капитан придал тому ускорения лёгким толчком и зычным криком. — И чтоб никого, пока я сам не выйду!

Убедившись, что писарь поспешно удалился в нужную сторону, Горгуц снова прибавил шагу. До кабинета осталось всего ничего, но это не значит, что сидящий в допросной «гость» не решит прогуляться прямо сквозь стену, переменив одну из своих раздражающих каждого честного разумного способность. И ищи его потом по всему городу…

— Так, где же оно?! — ворвавшись в кабинет орк начал судорожно искать. Искать, но не находить, ибо книги со странным названием, которую капитан за двадцать лет службы так ни разу не удосужился открыть, на столе, в ящиках или же полках попросту не было. Дошло до того, что командир начал буквально вываливать всю имеющуюся у него макулатуру на пол, это то ему и помогло. Скосив глаза от россыпи приказов, жалоб и предложений, Горгуц зацепился взглядом за подозрительно торчащий из-под шкафа книжный корешок.

«Оно…» — выдохнул начавший немного переживать орк, прочитав часть видимого названия. — «Эльфов шкаф качаться начал ещё лет десять назад, мда… надо бы у столяров новый заказать. За счёт городской казны…»

Наклонившись и выдернув из под ножки тут же недовольно затрещавшей и опасно накренившейся мебели книгу, командир сдул, а после и стряхнул с неё приличный слой пыли вперемешку с кусками мышиных испражнений.

«И кота надо завести» — продолжил про себя подсчёт несвоевременных, но крайне необходимых трат орк. — «Тоже за счёт казны».

— Герои для чайников. Инструкция для безопасного применения и эксплуатации, — прочитав название в слух Горгуц тяжело вздохнул, а после неспешно побрёл обратно в допросную, одновременно начав изучать первые страницы когда-то давно, ещё до начала его службы, присланного из столицы фолианта.

И сказанное там капитана несказанно поразило. Хотя бы потому, что уловить смысл написанного он смог только с третьего раза, настолько тяжёл был слог. А такого рода вещи всё орки, как представители одной из самых образованных и интеллигентных рас мира, несомненно уважали. Горгуц тоже уважал, но скорость сейчас была гораздо важнее красоты вывернутого на старый манер энциклопедическо-высокопарного языка. Потому решил не вчитываться во всё по очереди, а перейти сразу к сути.

— Коль предстал герой могучий, из тьмы внешней во воле Богинь всемогущих пришедший, окружите его почётом да достатком царским, — начал читать в слух, пока шёл, командир, ибо на слух подобный текст воспринимался в разы легче. — Пусть сама дщерь владыки с ним сидит и оказывает почёт великий, коль будет ликом ладна, да фигурой усладана взору. Но коль страшна она, аль нет дщерей у правящего мужа, зовите служанок сомн, и сомн придворных дев, несущих бремя красоты.

От прочитанного орк чуть не споткнулся, а потому замер, начав судорожно обдумывать узнанное. Дщерь, тьфу… то есть дочь у виконта действительно была, но вот внешностью она обладала на любителя, мягко скажем… мальчишеских форм. Нет, девушкой она была хорошей, люди её любили и за глаза называли принцессой Литлтауна, но согласно инструкции явно не подходила для обхаживания героя. Да и не было её сейчас в городе, как и всех её ликом пригожих служанок. Все отбыли на званный вечер в соседние владения, в поместье оставив вместе со стариком-виконтом только старшую горничную. А эта дама «старшей» была во всех смыслах, ибо службу свою начинала ещё при правлении отца нынешнего правителя. Искать же и уговаривать красивых девушек в городе явно не вариант, ибо долго, да и мало осталось одиноких красавиц. Почти все разбрелись по свету в поисках лучшей доли. Потому следует просто продолжить чтение, вдруг дальше будет сказано нечто важно, несомненно в ситуации Горгуца полезное.

— Пусть девы эти героя дразнят несомненно, себя лаская невзначай, общают грёзы все да наслажденья мира ему на блюде тела своего передоставить, — продолжил читать командир стражи, вот только смысл, но не суть прочитанного, понимал всё меньше и меньше. — Но в истины момент пусть не даются, а руки шаловливые тянуть начнёт, так сразу отвесают ударом резким по лицу ладонью, под визг свой наимерзейшем тоном произнося: «Дурак!» иль «Извращенец!». Пусть пребывает в вечном возбуждении, так роль свою исполнит лишь охотне да поспешно. А роль эта такая, владыку демонов вредного, аль злодея тёмного сразить, коль нет таких, и в мире всё спокойно, измыслите всё сами, пусть даже это будет ложь аль инсинуация зловредная. В награду обещайте что угодно, хоть трон свой, хоть дщерь, жену свою с племянницу в придачу, хоть путь домой ему открыть, не поскупитесь. И в замке долго не держите, скорее в путь нелёгкий отправляйте, команду подобрав такую, чтоб по дороге не сгубился, но продолжал в возбуждении пребывать неодолимом. То тактика сия «гаремом» мудрецами названа, герой где с ними, дамами прекрасно-сладострастными, лихими, но одновременно ни с кем. Не больше чем пять минут за ручки подержаться сим спутницам с героем дозволяйте. Пусть ревность изобразят скверную, мешать друг-другу пытаясь постоянно, но на деле не давая лишь герою развернуться, да похоть с возбуждением излить. И держат путь они пусть во владения эльфийские, где благословлён герой навеки Игдрассилем будет, от клятв своих освобождены вы, а зло повержено.

Почти дойдя до двери допросной, Горгуц замер. Свободной рукой протерев глаза, перечитал всё ещё раза три, а после, поддавшись наитию, быстро пролистал в самое начало, на титульный лист, где должен был быть указан автор сего весьма неоднозначного опуса.

— Третейский советник пятой магическо-исследовательской башни, великий магистр Хеппи’Эльф Эллувиэль, — прочитал орк, тут же с приступом жуткой мигрени поняв, чьи именно уши торчат из-под этих «ценнейших» советов по обращению с героями. Первым его желание было прямо здесь подпалить эту никчёмную книгу от ближайшей масляной лампы, но поборов порыв, сдержался. Пусть эта макулатура и была жутким набором чудовищных в своей сути инсинуаций, но полезные сведенья на своих страницах содержать была должна. По крайней мере, Горгуцу очень хотелось в это верить…

Пронзительно скрипнула дверь. Тяжело вздохнув, капитан медленно вошёл в допросную. К его радости, в помещений не произошло никаких радикальных изменений. «Герой» всё так-же сидел за столом, испуганно пялясь на капитана, стены всё так-же стояли на своих местах, целые и невредимые.

— Так, — взяв один из стоящих у стены табуретов, Горгуц аккуратно на него сел. Раздался натруженные скрип дерева, но конструкция смогла совладать с навалившихся на неё весом, что лишь ещё больше приободрило взволнованного орка. Ибо уже случались инциденты, когда даже с виду крепкие стулья не выдерживали его могучего тела, отправляя воина в полёт до ближайшей стены. Не хватало только перед «героем» в самый ответственный момент так оплошать… — Я орк простой, как вижу эльфийку, сразу даю дёру до ближайшей крепости, поэтому расшаркиваться не стану, а спрошу прямо… — бодро начав, Горгуц неожиданно замялся. Всё же вот так прямо спрашивать, герой сидящий перед ним человек, или нет, было малость стыдно. Спроси он такое на улице у первого попавшегося прохожего, тот только пальцем у виска покрутит, недовольно сплюнув. С другой же стороны, он был капитаном стражи, а значит просто обязан докопаться до истины. Хотя бы ради собственного благополучия. — Ты герой?

— Эм… — парень, и без того прибывающий в крайне нервном расположении духа, замялся, собираясь с мыслями. И пока он подбирал слова для внятного ответа, капитан решил внимательнее его рассмотреть, всё же не каждый день видишь перед собой призванного из вне «героя». Вот только ничего особо героического орк разглядеть так и не сумел. Только странного кроя богатая одежда, предназначенная для гораздо более холодных мест, худое бледное лицо, блеклый, полный усталости взгляд карих глаз с явно выделяющимися под ними тёмными мешками, да короткие волосы землинистого цвета. — А можно, я лучше домой пойду?

— А… ну… хм-м… — не ожидавший такого ответа орк немного растерялся. Даже начал поглаживать свою короткую, заплетенную в косу на гномий манер рыжую бородку, с вплетенным в неё крысиным черепом. Ну, а что поделать? Подарок от дочурки. И она всегда очень расстраивалась, если не видела на нём этой своеобразной побрякушки. — Иди, если знаешь куда. Только сначала штраф в пять медяков заплати за то, что в фонтан залез.

— Я не лез, — отвёл взгляд парень. — По улице шёл, никого не трогал, потом как-то раз, и уже ноги в воде, а перед носом какая-то странная статуя бабы в доспехах.

— Эта странная баба — почтенный рыцарь Виржиния Кисслес, герой нашего города и близкая подруга дочери виконта, — хмуро сдвинул брови орк. — И тебе, парень, лучше с ней даже не пересекаться. Я это тебе, как уже давно остепенившийся орк советую. Мне то с ней рядом, не смотря на статус, находиться страшно, а уж ты… — но поняв, что разговор уходит явно не в то русло, со стуком опустил на стол написанную явно эльфийской рукой «инструкцию». — Так, ты мне зубы то не заговаривай! По лицу вижу, что не местный ты. В последние месяца три к нам караваны торговые не приходили, а одиночки или малые группы до нас просто не доходят при всём желании, особенно мужчины. Признавайся давай, что герой. Всем только легче будет.

— Не герой я! — как можно более честнее выдавил из себя несчастный задержанный. — Ничего героического за свою жизнь точно не совершил. Ну, только как-то гамал почти два дня без перерыва… это считается?

— Гамал? — не понял смысла диковинного слова орк, а после, наклонившись ближе под пронзительный скрип табуретки, тихо уточнил: — В смысле рукоблудил?

— Н-нет… — для придания своим словам ещё большей убедительности, парень аж головой замотал из стороны в сторону. Его вообще крайне напрягала вся эта ситуация, похожая на затянувшуюся, уже давно не смешную шутку, но подобные вопросы от жуткого зеленокожего амбала в средневековом доспехе его напрягали ещё больше.

— Точно?! — надавил капитан, но вскорости отстранился, снова сев ровно на свой табурет. — Так всем и говори. А ещё лучше, если спросят, всем рассказывай, что хочешь стать магом. Тебе же ещё нет тридцати зим?

— Нет, — ответил парень.

— Вот пока тридцати нет, всем так и говори. Целее будешь, — поучительно закончил орк. — Ладно, суккубе под хвост все эти бредни, сейчас надо о важном разговор вести.

— Это же не флешмоб какой, да? — прежде, чем капитан продолжил, дрожащим голосом спросил его невольный собеседник. — И не шутка? А то я сейчас точно не на своём языке разговариваю, словно на родном. Жуткое ощущение… словно вышмат вперемешку с сопроматом неожиданно стали понятны. Ещё и кожа эта зелёная с клыками почти у каждого второго…

— Да, это не шутка, — честно ответил Горгуц на единственный вопрос, который понял. Смысл остальных иномирных слов благополучно ускользнул от честного орка. — Богини мне в свидетели, я сам был бы несказанно рад, останься ты там, откуда явился. И не надо часто упоминать про клыки и оттенок кожи, это неприлично, — потерев глаза своими большими, словно сосиски, пальцами, командир стражи продолжил более мягким тоном. — У нас будет долгий разговор. Моё имя — Горгуц Мак’Гурук’Кряка, капитан стражи Литлтауна. Ты тоже представься.

— Филипов Александр Сергеевич, — назвался парень, после чего, даже сам не зная зачем, достал из кармана чёрную книжечку с изображённой на ней короткой буквенной аббревиатурой. — В институте учусь.

— Ага, институт, значит… — честно попытался понять, что это такое орк. Но на ум приходила только аналогия по типу проститука-институтка. — И давно в публичные дома начали учеников брать?

— Так, всегда же брали, — про себя решив, что институт вполне тянет на определение места публичного, ответил Александр. — Вот, у меня даже удостоверения есть, что я в нём учусь.

— Поверю на слово. Но лучше ты сильно не распространяйся по поводу того, где и на кого учишься, — не стал даже прикасаться к протянутой книжечке капитан. Он вообще был широких взглядов, уважал почти все профессии и расы, но к таким заведениям приближаться, как и любой благовоспитанный орк, не собирался без веской на то причины. Правда о некоторых вещах, как мужчина, не спросить просто не мог: — А как там у вас в публичном доме с эльфийками дела обстоят? У нас редки заведения твоей э-э… направленности, но в столице есть, по слухам, пара мест. Но после того, как возмущённая временем и расценками толпа лесных странниц взяла одно из них штурмом, на порог их больше вообще нигде не пускают.

— Эльфийки? — переспросил студент, убирая книжечку-билет обратно в карман. — У нас их нет. Только люди одни. А тут что, есть эльфы?!

— Райское местечко, — через силу подавив в душе приступ чёрной зависти, пробормотал Горгуц. — Сразу понятно, что из внешних миров пришёл. И да, у нас есть… эльфы. Даже целый эльфийский лес всего в дне пути. Но лучше давай перестанем кликать всякое разное, и поговорим о тебе и твоём положении, Филип.

— Кто? — на всякий случай даже поискал взглядом в комнате третьего человека Александр.

— А, прошу прощения, я невольно исковеркал твоё имя на местный манер, Филипов, — виновато улыбнулся орк.

— Это не имя, — недоуменно сказал парень. — Моё имя Александр. Саша, если коротко. Филиппов — фамилия. Сергеевич — отчество, — но видя растерянность во взгляде зеленокожего собеседника, разложил всё по полочкам так, чтобы даже ребёнок понял. — Александр, сын Сергея из рода Филипповых.

— Ох, так вы из дворянского рода? — приосанился Горгуц. — Тогда прошу простить за мою излишнюю фамильярность.

— Нет-нет, не стоит! — моментально отказался от своего благородного происхождения парень, понимая, что просто не сможет соответствовать подобному социальному положению. Порода не так, как и воспитание. Не по Сеньке шапка, одним словом. — Я не дворянин. На моей родине знатных людей уже давно не осталось. Всех истребили. Я простой мещанин, из семьи вольных граждан.

— Да… из странного места ты пришёл, господин герой, — тяжело вздохнув, снова осел капитан на несчастный табурет. А после медленно, словно сомневаясь, открыл лежащую перед ним книгу.

— Но, я же не герой, — попытался было отказаться от такой «почётной» роли Саша, ибо до его расшатанных всем произошедшем мозгов начало вдруг доходить, что он оказался в крайне непростой ситуации. Пусть опыт просмотров десятков и сотен тайтлов твердили, что иссекай — это просто отлично, методы рационального мышления подсказывали, что всё далеко не так радужно, как бы ему, невольному попаданцу, хотелось. Да начать можно было бы хоть с того, что он не обычный японский школьник, а самый настоящий обычный российский студент. Детище ранней постсоветской эпохи, выходец поколения Y. А у таких просто нет веры в хороший исход. Им ближе ужас без конца или ужасный конец, но никак не положительное развитие событий. Даже в ярком мире дружбы и говорящих пони они видят удушающую хватку подступающего гримдарка… хотя всё равно хотят в этот радужный мир попасть, глубоко в души надеясь на тот самый, счастливый конец. — У меня никаких талантов нет. Ну, кроме бессмысленного прожигания жизни за чужой счёт.

— Подожди, мы это сейчас и определим, — листая книгу, ответил попаданцу капитан. — Всё по научному, по трактату. Ага, вот оно… как говоришь, тебя зовут?

— Саша… то есть, Александр, — послушно повторил парень своё имя.

— Точно?! — нахмурился орк, вчитываясь в ему одному видимый текст. — Не Сато Казума, Субару Нацуки, Сатору Миками или иными странными именами?

— Э-э-э… — от перечисления явно японских имён, собеседник орка впал в лёгкий ступор. — Нет. Вот, даже документ есть, что я — это я!

С этими словами парень снова достал свой студенческий билет, но от его вида Горгуц лишь поспешно отмахнулся. В конце концов, он был порядочным женатым орком, и трогать такие вещи было против его высоких моральных принципов. Пришлось поверить человеку на слово.

— Ладно, странные имена лишь один из не самых главных признаков, — пробурчал капитан себе под нос продолжая читать и с трудом для себя переводить высокопарный текст древней по людским меркам инструкции. — Так… тёмные волосы, тесные глаза, — оторвав взгляд от текста, орк довольно осклабился. — Ну вот, с этим почти полное попадание! Правда лицо у тебя не жёлтое… да и не особо плоское. Эльфийку мне в жены, как же всё непросто! Так, а любимое блюдо у тебя какое?

— Мясо по французски, — тяжело вздохнул парень, после чего оперся о столешницу правой рукой, лбом уткнувшись в собственную ладонь. — И шашлык. О, ещё салат оливье.

— Может, всё же, рис? — снова попытался уточнить Горгуц, вчитываясь в строки фолианта. — Или карри?

— Нет, именно шашлык и оливье, — разбил все доводы несчастной книги Александр.

— Хм… да, но очень похоже на героя, — после недолгих обдумываний, согласился со своим собеседником орк, раздражённо поведя плечами. — Но это ничего не меняет. Героя определяют его до ужаса раздражающие способности, а не внешний вид. Ну и… ещё парочка не менее раздражающих вещей. Так, тут ещё что-то по этому поводу было, — перелистнув ещё страницу, капитан погрузился в чтение на целые пять минут, во время которых Саша так и не решился его потревожить, сидя на своём месте тише воды и ниже травы. — Ага, так, если я правильно всё понял, то тебя должен был сбить некто… Грузовик-кун. Уж не знаю, что это за чудовищная тварь, но герои, согласно книге, попадают к нам из внешних миров именно так.

— Нет, грузовик меня не сбивал, — снова тяжело вздохну, парень решил дальнейший разговор взять в свои руки, радикально его сократив. — И я не умирал. Богинь, богов, ангелов или иных странных существ не встречал. Способностей на выбор они мне не давали. Волшебных мечей и прочих артефактов не трогал, в игры не играл, к капсуле виртуальной реальности не подключался. В слизь, паука, лиса или иную жуткую жуть, как видите, не превратился. Не герой я, одним словом. Даже немного жаль, но нет, пусть вашего тёмного лорда, владыку демонов и прочих злодеев карает кто-нибудь другой.

На эту тираду Горгуц ничего не ответил, лишь с большим упорством начал вчитываться в книгу. И так, листая страницу за страницей, главу за главой, командир стражи не осилил зубодерительного текста, попросту захлопнув фолиант.

— Ох, вижу, ты необычайно мудр, хоть и всего лишь ученик публичного дома, — потирая ноющие глаза, с толикой уважения в голосе пробормотал орк. — Скажи, откуда ты узнал о написанном в этой книге?

— Штампы, ничего более, — сложив руки на груди, с толикой самомнения откликнулся о себе Александр. — Посмотри ты столько же аниме, сколько и я, разбирался бы в подобном не хуже.

— Я запомню твои слова, — поглаживая бороду-косичку, степенно ответил капитан, хотя из сказанного понял от силы половину. — Но это всё равно не гарантирует, что ты не герой. И да, сейчас в мире довольно спокойно. Кого-то страшнее эльфийской лучницы за пределами городских стен встретить довольно сложно.

— Правда?! — возбужденно воскликнул парень, у которого явно отлегло от сердца. — Это хорошо. Раз злодеев нет, то и мир спасать не надо. Тогда просто домой верните, буду очень вам за это благодарен.

— Да, вернуться домой — это всегда хорошо, но есть загвоздка, — почесав щеку, поднялся на ноги орк. — Я простой капитан стражи маленького города, что расположился на краю обжитых земель. У меня нет власти вернуть тебя туда, откуда ты явился.

— Это плохо… — снова разнервничался Александр, да так, что невольно начал постукивать по полу подошвой правого ботинка. — А в столице смогут меня домой отправить? Или в какой-нибудь другой стране? Должны же быть у вас могучие и знающие волшебники, раз даже мануал о иномирных героях написали.

— Да, такие есть, — степенно кивнул орк. — Но не думай, что они будут тебе помогать запросто так. Раз ты не герой, боюсь, тебя даже на порог к таким влиятельным господам не пустят. Родной дом же ты сможешь увидеть только в грёзах.

— Но… как же… — ещё сильнее помрачнел и без того бледный юноша. — Но родители, сестра, друзья, родные… у меня ничего нет. Что мне… что мне делать?

Казалось, что ещё немного, и парень расплачется самым горьким образом. Горгуц же не любил соплей, особенно чужих. Перед женскими слезами он терялся, мужские его раздражали, но и не посочувствовать невольному страннику меж мирами он попросту не мог. Обстоятельства таковы, что и сам капитан бы пустил скупую орочью слезу, окажись он на месте собеседника.

— Для начала, постарайся держать себя в руках, — наконец заговорил Горгуц. — Ещё не всё потеряно. Твои героические силы, быть может, просто ещё спят. Или же ты просто не разобрался, как ими пользоваться. Да и не по орочьи это, вот так оставлять в беде, — обдумывая что-то, капитан замолчал на пару мгновений, но после продолжил более уверенно, словно для себя уже всё решил. — Смотри, человек, я даю тебя два варианта. Либо мы прощаемся, и ты уходишь на все четыре стороны, либо ты остаёшься, а я помогаю тебе встать на ноги. Не за просто так, конечно. Будем пытаться раскрыть твои скрытые героические таланты, а если таких нет, то просто научим тебя жизни, поможем найти своё место в этом мире. Будет непросто, но народ Литлтауна добр, если не опустишь руки, пропасть не даст. Ну, что выбираешь?

— Будто у меня есть выбор… — внимательно выслушав капитана стражи, парень за несколько глубоких вздохов смог привести себя в относительный порядок. — Я… я прошу у вас помощи. И буду благодарен, если приютите. В свою очередь постараюсь отплатить, чем смогу.

— Вот это правильно! — обойдя стол, несильно хлопнул Сашу по плечу орк, довольно при этом осклабившись. Правда парня от удара чуть со стула не сбросило, но это уже лирика. — Тогда идём. Покажу тебе место, где сможешь жить, пока на ноги крепко не встанешь.

— Послушай парень, — как только орк с человеком покинули сначала допросную, а затем и здание стражи, негромко заговорил Горгуц, щурясь от яркого закатного солнца. — Пока не убедимся, что ты герой, постарайся об этом слишком сильно не распространяться. Народ у нас хороший, но вот языком любит почесать после кружки-другой доброго пива. Слухи заживут своей жизнью, привлекая к тебе лишнее внимание. А если о тебе виконт прознает, то точно жди беды.

— Что, такой нехороший человек? — обеспокоено поинтересовался попаданец, грудь которого и так горько сжималась от всего навалившегося. И только конфликта с местной знатью ему не хватало для полного счастья. — Тогда, может, лучше мне уйти?

— Не переживай, он хороший правитель, не самодур, — отмахнулся командир стражи. — Но в возможность заиметь зятя-героя вцепиться, как голодный мимик в авантюриста. У него как раз и дочка вполне себе брачного возраста по человеческим меркам. Совсем недавно шестнадцать зим отпраздновали. А тебе, к слову, сейчас сколько?

— Двадцать три, — честно признался Александр, которого весьма заинтересовал возможной брак с самой настоящей дворянкой. Не принцесса, конечно, но для человека, особо женским вниманием не обделенного, почти что сказка со счастливым концом! — И почему же брак с дочкой градоправителя — это плохо? Как по мне, звучит весьма заманчиво!

— Хех, молод ты ещё, — осклабился Горгуц, снова чуть не уронив своего собеседника лицом в брусчатку поучительным похлопыванием по плечу. — Не стремись в клетку семейной жизни, пусть и золотой, будь вольной птицей, пока можешь. Однажды та самая женщина всё равно тебя найдёт, скует оковами брака, заставляя исполнять супружеский долг, но лучше этот миг не торопи.

— А-га, понял, — выслушав зеленокожего философа, парень саркастично покачал головой. — А если без холостяцкой мудрости? Ничего не имею против одиноких мужчин, сам такой, но чем так плоха женитьба на виконтше?

— Тем, что в этом мезальянсе у тебя не будет права голоса, — начал поучительным тоном объяснять орк. — Будешь не больше, чем дополнение к супруге, особенно в глазах знати. Просто ценная фигура в их интригах, которую попытаются либо переманить, либо убрать. И это только при условии, что ты действительно герой. Если же нет у тебя никаких талантов особых, то виконт может очень сильно расстроиться. Это же чревато потерей, в лучшем случае, свободы. В худшем — головы.

— Подожди, ты же сказал, что он хороший правитель! — снова чуть не подсел на измену пока что не состоявшийся герой.

— Хороший, да, — чинно покивал Горгуц, продолжая вести Александра за собой по полупустым улочкам. — Но после прошлогоднего скандала с расторгнутой помолвкой — гневливый. И лучше на глаза ему в такие моменты не попадаться.

— Неужто дочку виконта отвергли в грубой форме? — поинтересовался Александр, которого весьма заинтересовали семейные дела возможного будущего зятя.

— Нет, конечно нет, у Дориены де Литлтаун всё замечательное, отрада своего старика-отца, — остановившись у одного из двухэтажных каменных домиков, весьма красивом на вид, но мрачноватом, прояснил вопрос командир. — Просто у виконта есть наследник… в смысле, был наследник, пока одно ужасное происшествие в день помолвки не поставил на жизни парня эльфийский крест. После этого в город остроухих я и не пускаю под страхом общественных работ, приказ виконта.

— Ого, а можно поподробнее? — захотел узнать подробности жизни местных сливок общества Александр.

— Нет, это длинная история, а у меня ещё много дел, — покачал головой Горгуц, после чего пальцем ткнул в сторону дверей дома, около которого они остановились. — Тут жить будешь, по крайней мере, пока. Хозяин, Гром, мой братишка. Вместе мы вступили на дорогу приключений, но потом мне подстрелили колено, а ему… ох, бедняге вообще хребет сломали.

— Как он тогда выжил? — ошарашено покосился на дверь попаданец. — И как живёт то, со сломанным хребтом?

— Поверь мне, с трудом, — снова попытался было хлопнуть парня по плечу орк, но на этот раз просто руку опустил. — Гром всегда был сорви головой, жил одним днём, вечно бросал вызов судьбе, пока одной злополучной ночью на постоялом дворе торгового тракта его по пьяни не потянуло поспорить с каким-то купцом на кошель полновесных золотых.

— И… что в итоге? — после непродолжительного молчания поторопил погрузившегося в бездну воспоминаний орка его юный собеседник. — В чем была суть спора?

— Кошель он выиграл, — продолжил рассказ командир стражи. — Но в итоге нам с парнями пришлось его отбивать у темноэльфийской ведьмы. И произошло это не сразу, поиски заняли целых две недели. Ох, это была страшная битва, поверь, но страшнее всего то, что стало с моим братишкой. Он никогда не рассказывал о том, что пережил, просто начинал плакать и нести какой-то бред про «госпожу», и что сну-сну пять-семь раз в день это слишком, даже для орка. Сам всё увидишь. И да, не упоминай при нём о эльфах, особенно о дроу.

— Так… в чем была суть спора? — когда Горгуц начал подходить к двери, снова спросил Александр, внутренне содрогаясь от самого факта присутствия в этом мире таких существ, как тёмные эльфы и их паучей Богини. Как говорится, славься великая Ллос, да убереги нас от детей своих.

— Гром поспорил, что не испугается заигрывать с эльфийкой, — договорил орк, после чего громко стукнул в дверь четыре раза. — Он и не испугался…

Пока невольный путешественник по мирам переваривал слова орка, из дома послышались тяжёлые шаги.

— Минуточку, господа-с! — глухо отозвался мягкий, полный податливости голос, а в следующий момент двери отворились, выпуская на порог своего хозяина.

— О… — невольно вырвалось изо рта попаданца, когда он понял, что из себя представляет его возможный будущий сосед по жилплощади. Да, Саша не разбирался в орках, до сегодняшнего дня он вообще не подозревал о их существовании, и был готов ко многому, но увиденное всё равно превзошло все его ожидания.

— Господин-с начальник стражи, чем обязан-с? — вжав голову в плечи, любезно обратился к Горгоцу Гром, являясь живым воплощение самого понятия служебного человека. Эдакий чиновник самого низшего из рангов времён Российской империи. Даже тёмный кафтан с пожелтевшей не то от времени, не то от грязи сорочкой под ним, отсылали Александра к той, знакомой только по учебникам истории и литературы эпохе. И всё бы хорошо, но даже сутулясь, этот орк был выше Горгуца на пол головы, а ладони, которые он смиренно потирал, больше напоминали полотна лопаты своими размерами, про руки же, толщиной в целых две ноги обычного среднестатистического человека, и говорить было нечего. Образ же его заканчивался чёрными, как смоль, кудрявыми волосами, с не менее тёмными бакенбардами, которым бы позавидовал сам Александр Сергеевич Пушкин.

— Гром, братишка, чего как не родной?! — в отличии от нервничающего здоровяка, нисколько не переживал командир стражи, смело того приобняв, пару раз хлопнув по широкой спине. — Ну, как сам? Ещё не скис в четырёх стенах?

— Как же я могу-с без почтения, господин капитан? — казалось, скуксился ещё больше орк с громким именем, нисколько ему не соответствуя. — Вы-с теперь важный орк, а я так-с, простой деятель искусства. Не смеюсь при чужих-с оскорблять ваш авторитет-с.

— А, ты про Алека что ли?! — исковеркав имя, снова повернулся Горгуц к Александру лицом. — Не обманывайся его важным видом, он мой подопечный, а не очередной мелкопоместный засранец из виконтовских гостей. И прошу тебя, братишка, приюти его на некоторое время.

— Ну-с, я, конечно, не против, — тактично не стал отказываться Гром, достав из кармана монокль, и, держа его двумя пальцами, начав внимательно названного гостя рассматривать. — Но почему ты решил подселит-с его ко мне? Твой дом-с больше моего, да и семья-с весьма приветлива к гостям-с.

— Ах, тут такое дело… — смутился орк, а после что-то активно зашептал своему побратиму на ухо. Из сказанного стоящий немного в отдалении парень уловил только слова: «ученик институки», «публичный дом», а так же что-то об особенностях полового созревания у молоденьких орчих. От услышанного глаза Грома округлились, он неслышно охнул, но после, взяв себя в руки, согласно закивал с самым серьезным видом из возможных. — Ну что, поможешь?

— Не вижу причин отказываться, — после недолгих размышлений, согласился орк на просьбу старого друга. — Для меня одного-с этот дом, действительно, великоват-с. Правда в гостевых комнатах я не убирался… довольно долго-с.

— Вот и словно! — осклабился Горгуц. — И не переживай по поводу грязи, наш новый друг там приберется сам.

— Только тряпки и ведро дайте, — поняв, что от уборку на новом месте не отвертеться, грустно вздохнул несостоявшийся герой. — И бельё постельное чистое, если есть.

— У меня есть, — прежде чем Гром успел ответить, подал голос капитан. — В семейной жизни, всё же, есть свои несомненные плюсы! И да, об одежде тоже можешь сильно не переживать, старьевщик мне немного задолжал, как раз руки дойдут взыскать долг. Твои одеяния хороши, но слишком бросаются в глаза. Ещё и меховые, а у нас здесь снега даже в самые холодные «зимы» нет.

От слова «старьевщик» Александр скривился, но промолчал. Горгуц и так делает для него, чужого человека, многим больше, чем следовало бы ожидать. И начни парень качать права, то выставил бы себя в крайне нелицеприятном свете. А это чревато потерей даже того малого, что он сейчас имеет. Потерей, в том числе, собственной жизни. Саша же был человеком разумным, а потому решил, что покуда не обвыкнется и не прояснит свой «героический» статус, будет вести себя, как картофельная моль — сидеть тихо, в глаза не бросаться, рубать картоху.

— Ладно, обживайся, а мне пора идти, — сделав всё от себя зависящее, начал прощаться Горгуц, в очередной раз хлопнув подопечного по плечу. — Я завтра утром загляну, и до этого момента постарайся по улицам не бродить. Гром, ты тоже не хворай. Как будет время, приглашу в гости на семейный ужин в качестве благодарности. Ты мне сильно подсобил своим согласием приютить паренька.

— Пустяки, — слегка улыбнулся орк. — Но буду очень благодарен, если ты уговоришь Дакку приготовить фаршированного скигопрыга по её особому рецепту.

— Ахаха, я постараюсь, братишка, постараюсь, — отсмеявшись, направился по улице прочь зеленокожий командир стражи, не забыв на прощание кивнуть и невольному попаданцу.

— Дела… — как только Горгуц скрылся за поворотом, тяжело вздохнул Гром, покосившись на своего нового жильца. — Идёмте сударь-с. Я покажу место для сна.

====== Глава 1. Гильда! ======

— Бл*дь, как я всё это ненавижу… — соскабливая с пола тряпкой очередной слой многогодовой пыли, тихо ругался несостоявшийся странник из иных миров. Его можно было понять, ведь буквально несколько часов назад он мирно шёл домой по заснеженной улице родного города, а теперь вынужден себе готовить место для сна в самом настоящем фэнтезийном мире. — Иссекайнулся по полной, мать твою! В фэнтезийный мир со всеми этими орками, гоблинами и прочими эльфами. Сбылась мечта, чтоб её, идиота! И словно этого мало, явно же по канонам какого-то задрипанного аниме. Ельцина мне в душу, да они тут даже про голимые ОЯШ-клише в курсе, — швырнув тряпку в ведро, парень со стоном от непередаваемых ощущений в затёкших ногах медленно сёл на пронзительно заскрипевший табурет — единственную мебель в его новой опочивальне, помимо из досок сбитой кровати. Про матрас можно было даже не заикаться, он банально отсутствовал. — С*ка, раз я в сраном анимешном мирке, то почему вместо горячих девочек, что влюбятся в меня просто за красивые глаза, мне достался перекачанный орк?! Почему вместо жизни в одном доме с похотливой ара-ара милфой, меня ждёт гачи-вечеринка с ещё более накаченным орком?! В чем мой грех, Господи… и где мои читы… бл*ди, раз уж семьи, достатка и комфорта лишили, выдайте компенсацию!

Дожидаясь божественного откровения Александр бы так и продолжил свой «плачь Ярославны», но тут в дверь аккуратно постучали.

— Ужин готов-с, — негромко, с нотками почтительности, заговорил Гром, не решившись заглянуть в комнату. — И Горгуц принёс бельё. Оно внизу-с.

Не дожидаясь ответа, хозяин дома ушёл обратно на кухню. Посидев на табурете в полной тишине ещё немного, парень последовал за ним. На счёт того, что его полный гнева монолог могли подслушать, он нисколько не волновался. Пусть хоть каждое слово законспектируют, понять Великий и Могучий местные всё равно не смогут. И да, по поводу отсутствия читов Саша немного с ёрничал, знание местного языка неким чудесным образом в его голову вложить сумели.

— Спасибо за вашу заботу! — натянув на лицо как можно более благодарное выражение, промямлил попаданец, заходя на кухню. Там, за столом, его уже ждал сам могучий Гром, грозно насупив свои густые брови.

— Грибная похлёбка, — взглядом указав на глиняную плошку, сказал орк. — Могу ещё предложить грибное пыво, если хочешь

— Эм, вы хотели сказать, пиво? — осторожно уточнил парень, садясь напротив хозяина дома и пододвигая к себе тарелку.

— Пыво, — поправил того Гром, а после пояснил: — Пиво варится-с из хмеля, пыво же из грибов. Будешь пыво-с?

— Н-нет, — с трудом поборов приступ тошноты, ибо грибы несостоявшийся герой не любил всеми фибрами души, ответил Александр. — А просто вода есть? Ну, или еда, не состоящая из грибов?

— Нет-с, — после недолгих размышлений, сознался орк. Причём в его голосе явно звучали нотки стыда. — Я простой скромный стихоплет. У меня крайне редко бывает хоть что-то, кроме грибов. Простите-с за это. А вода в ведре.

— Да ничего, у всех своя жизненная ситуация, — вежливо отмахнулся Саша, хотя внутренне был крайне этим разочарован. Решив лишний раз не беспокоить хозяина, человек сам достал чашку из указанного места, а после и воду в неё перелил из тяжёлого деревянного вёдра. Да… точно не так он представлял себе в свой первый день в фэнтезийном мире. Далеко не так… — Но почему вы не хотите служить со своим «братом» в страже? Мне кажется, он был бы рад.

— Я не могу… не хочу, — покачал головой Гром. — Теперь слово и перо моё оружие, а не мышцы с острой сталью. Мой священный долг доказать, что стихоплетство ещё чего-то стоит в этом мире, что высокий слог не уступит всём этим похабным песенкам и частушкам захмелевших бардов! — неожиданно для попаданца, его новый знакомый не на шутку разбушевался. Его голос обрёл силу, а всё эти угодливые нотки со льстивыми тонами пропали, словно их никогда и не было. Перед испуганно замершим парнем вновь сидел могучий орк, которым Гром когда-то был, ив его глазах плясало пламя нечеловеческих страстей. — Я покажу ей, что высокое искусство стихосложения не ограничивается фривольными четверостишьями о размерах мужского уда, или о влажности темноэльфийских пещер!

Поняв, что это то самое, о чем рассказывал Горгуц, Саша решил благополучно промолчать. Переждать бурю в тишине, запивая слизкие варёные грибы колодезной водой. Он не знал, какие ужасы пережил несчастный орк, по пьяни оскорбив отнюдь не светлую телом и устремлениями эльфийку, но это явно было что-то из разряда психоделически-экзистенциальных страданий.

— Прошу прощения-с… — наконец, успокомвшись, взял себя в руки Гром. Его плечи тут же осели, а голосу вернулись прежние заискивающие тона. — Я бываю не сдержан порой-с, когда разговор заходит о моих начинаниях-с. Наверняка такое только раздражает-с людей вашего толка…

— М, а что со мной не так? — отодвинув в сторону недоеденную похлёбку, решил аккуратно уточнить Александр. — Меня стихи не раздражают. Я вообще много их знаю, если так подумать. Это часть образования, да и меня бабушка, в своё время, заставила выучить целую главу одного романа в стихах, хе-хе, до сих пор помню эти строки.

И пока орк-поэт обдумывал слова своего гостя, сам парень погрузился в лёгкую меланхолию, размышляя о людях, которых, скорее всего, уже больше никогда не увидит.

— Но позвольте-с, разве вы не ученик публичного дома? — наконец, спросил Гром, при этом стыдливо отводя взгляд куда-то в сторону. — Я вас не осуждаю, но разве-с в вашем возрасте разумно тратить жизнь на такое-с?

— Для успешной, сытой жизни необходимо образование, — вздохнул Александр, понимая, что вряд ли сможет объяснить жителю магического мира всю важность диплома даже самого задрипанного вуза. — В том месте, где я вырос, оно просто жизненно необходимо. Нормальные девушки в твою сторону даже не посмотрят, если за душой не будет институтской корочки.

— Вы пришли-с из весьма пугающего места! — проникшись, высказал своё мнение орк. И как тут не высказаться, когда разработанная годами стихотворства фантазия уже нарисовала в его голове пугающе-порочную картину Сашиного прошлого. — Но могу вас завереть-с, у нас вам больше не придётся претерпевать подобные муки.

— Хех, ну да, учёба такого характера мне больше не грозит, — хмыкнул парень, хотя после многочасовой уборки с радостью бы променял весь этот фэнтезийный антураж на возможность вернуться домой. — Но могу поспорить, знатный или богатый муж здесь будет иметь больший успех, чем какой-нибудь безродный бродяга.

— Не всегда… и не со всеми-с, — туманно ответил Гром, доскребая остатки своей похлёбки. — Кхм, если вы не против-с, я бы хотел поговорить о более высоких материях!

— Я не против, — не стал спорить Александр, уставшим взглядом узревший за окном понемногу накатывающий на улицу вечерний полумрак. — Но, о чем конкретно будем говорить?

— О стихах! — воодушевлённый положительным ответом воскликнул орк, вскакивая со своего места. — По вашим же словам, вам не чуждо это прелестное искусство! По крайней мере, вы с ним знакомы. И мне бы очень хотелось узнать ваше мнение, а также узнать традиции стихосложения вашей родины. Возможно, это дарует мне так сильно необходимое вдохновение.

— Я не против, — тяжело вздохнул парень, понимая, что перевозбудившийся зелёный гигант вряд ли от него отстанет, не получив желаемое. — Но скажу сразу, я не получал литературного образования. Просто общий школьный курс… ну и немного самодеятельности моей бабушки, заставившей меня много чего учить для развития памяти.

— Даже если так, то это намного больше, чем можно добиться от большинства местных жителей! — не унывал Гром. — До культурной столицы невероятно далеко, а средь бардов, эльфов и бардов-полуэльфов популярны только похабные частушки да эротические вирши. Была надежда на героев извне, принёсших такую занимательную, глубокомысленную вещь, как хокку, но эльфийские манипуляции сумели испохабить даже их, — сказав это, орк осуждающие покачал головой. Ему явно не нравился такой расклад, и это он демонстрировал всём своим видом. Его же гость, тем временем, пытался вспомнить, что такое хокку, и какое отношение к ним имею вирши. — Теперь же, прошу в мой скромный кабинет. Ах да, там только один стул, поэтому захвати с собой табурет.

Далеко идти не пришлось, всего пара метров от кухни, и вот уже зеленокожий гигант бочком пропихивается между широким столом и набитым книгами вперемешку со свитками стеллажом. На самом же столе творился сущий творческий беспорядок. Чернила, перья для письма, скомканные и целые листы бумаги чередовались с грязными тарелками и чашками. Сплошной творческий хаос, бессмысленный и беспощадный.

— Сейчас, сейчас… — тихо бормотал себе под нос Гром, своими огромными руками копаясь во всём этом добре, пока не откопал пожелтевший от времени листок. Бережно его расправив, орк уселся на своё протяжно заскрипевшее кресло, а после перевёл своё внимание на иномирного гостя. — Чтобы было понятно, какой ужас сейчас творится в мире стихотворства, я прочту вам одно четверостишие. Она его мне посвятила, а я записал!

Кто такая эта таинственная «она», будоражащая мысли несчастного Грома, Саша предпочёл не спрашивать.

— Твои глаза прекрасны,

Прекрасна рожа тоже! Утрахаемся вусмерть, Пойдём скорей на ложе!

С выражением прочитав эти четыре строчки, орк выжидающе покосился на парня.

— Мило, — выдавил из себя Александр, всеми силами стараясь не заржать. — Банально, просто, пошло, но мило.

— Вот именно, банально! — просиял Гром, обрадованный словами человека. — И пошло! Звенящая пошлость! Я с ней спорил, говорил, что так нельзя, но она смеялась, и снова ко мне лезла, выдумывая очередное пробирающее до печенок четверостишие! Ох, это были ужасающие муки… тогда я себе пообещал, и ей пообещал, что изменю этот прогнивший мир похабного стихотворства! Покажу настоящую красоту слова и слога!

Орк настолько загорелся этой идеей, что даже не замечал полный опасливости вперемешку с сочувствием взгляд гостя. Сейчас для Грома на первом месте были стихи, и никак иначе быть не могло.

— Так… что именно требуется? — как только немного остыл зелёный гигант с амплуа поэта, поинтересовался Александр.

— Ах, кхм, прошу-с прошения, — откашлялся орк, начав хвататься то за один, то за другой лист, то, и вовсе, за перо. — Я бы хотел записать стихи твоей родной земли. Всё, что сможешь вспомнить. Считай это платой за проживание и еду.

— Ох, халявой и не пахло, — потерев уставшие за день глаза, покосился в уже полное ночной тьмы окно парень. — Ладно, плата, так плата. Я помню не так много, но что смогу, расскажу.

Вот только произнося эти слова, невольный странник меж мирами даже не подозревал, что попал. Ведь стихи им рассказанные, благопристойно звучали именно на его родном, великом и могучим языке, но никак ни не местном диалекте, который Александр невероятным иссекайным образом выучил сразу после переноса. Гром оценил оказию по достоинству, а потому, во имя искусства, заставил несчастного попаданца помогать ему в переводе и адаптации стихов под суровые реалии местной рифмы. И отпустил он парня только тогда, когда тот начал откровенно клевать носом от недосыпа, путаясь в словах и языках, выдавая в ответ на любые вопросы несусветную тарабарщину, не имеющую смысла, зато прекрасно между собой рифмующуюся.

— Человека, вставай! — осторожно тряс за плечо спящего остроносый представить зловредного народца, улыбаясь во всё свои 56 острых зуба. — Босса сказал, твоя идти!

— М-мам, ещё минут пять, — перевернулся на другой бок попаданец, намереваясь продрыхнуть ещё минимум часа два.

— Моя не мам, и даже не сну-сну твой мам, чтобы быть твой пап, — более активно начал трясти парня гоблин. — Моя Гобзо!

— А, чё? — продрав глаза, уставился на зелёную, лучившуюся благодушием харю Александр, от чего мгновенно и проснулся, чуть ли не с визгом забившись в угол противно скрипящей койки. — А-аа, ты кто?!

— Моя Гобзо! — уже раздражённо повторил гоблин. — Босса грить, моя вести твоя в гильда! Вставай.

— Куда? — поняв, что зеленокожий карлик не опасен, уточнил Саша. — И почему это я должен слушать какого-то твоего босса?

— А-аа, человека совсем-совсем глупый?! — посмотрев на всё ещё лежащего человека, как на дурака, воскликнул Гобзо. — Босса Горгуц — почти-почти главный босса! Не слушать тута босса, твоя бошка топор попасть, совсем дохлым будешь, да!

— Кхм, прошу-с прошения, что вмешиваюсь в разговор, — бесшумной тенью нарисовался в дверях Гром, да так неожиданно, что гоблин аж дёрнулся, услышав его голос. — Друг мой, вам лучше-с пойти с Гобзо. Если Горгуц его прислал-с, значит это важно. Ах, так-же любезно благодарю вас за оказанную мне помощь-с. Она, воистину, неоценима!

Сказав, всё что хотел, орк чинно удалился. Почти так же бесшумно, как до этого пришёл.

— Позавтракать хоть дадите? — с трудом поднявшись, угрюмо спросил человек.

— В гильда твоя жрать будешь, да, — стоял на своём утренний незваный гость, одним своим присутствием провоцируя у Александра приступ мигрени. Хотя недосып, определённо, тоже был в этом виноват.

— Ла-адно, тогда хоть выйди, — протянул парень, зевая. — Дай оденусь.

— Чего боссься, человека? — насмешливо осклабился гоббо, сложив руки на груди. Выходить он явно не собирался. — Моя не эльфи-баба, не орко-баба и, даже, гоббо-баба. Моя не хотеть лапать твоя жопа или чистить морковка.

— Ох, да оставайся, только не мешай, — отмахнулся от скалящегося гоблина парень, после чего, покосившись на ворох шмотья по местной моде, притащенных капитаном ещё вчера, начал одеваться. Всё же в родном свитере и пуховике в местных тёплых широтах долго не походишь, ещё и много лишнего внимания привлечешь. А с лишним вниманием всегда приходят ненужные проблемы…

— Я нормально выгляжу? — наконец, с горем пополам нацепив на себя явно снятые с чужого плеча, местами дырявые шмотки, попаданец обратился к гоблину. — Всё правильно одето?

— Богат человека быть, теперь злой-бедный человека! — показал ему большой палец Гобзо. По-видимому, этот жест преодолел границы миров вместе с многочисленными попаданцами. — Такой человека моя в стража после заката тащить, камера холодный спать!

— Ох, был студентом, стал бомжом… — пробормотав это, парень неторопливо поплелся на первый этаж. Гоблин засеменил следом.

Внизу же, ненадолго задержавшись у ростового мутного зеркала, несостоявшийся герой мельком себя осмотрел, чуть не сплюнув от открывшейся ему картины. И без того бледное лицо после стихотворной ночки приобрело болезненно-серый оттенок, мешки под глазами стали ещё темнее, а относительно гладкий подбородок ощетинился жёсткой щетиной. Вкупе с болотного цвета рубахой, да дареным плащом оттенка влажной грязи, попаданец стал выглядеть на удивление… сносно. Эдакий сэт странствующего бомжа из начала вторых тёмных душ, но без тканевой маски, закрывающей пол лица.

— Твоя зачем свой харя смотреть? — снова открыл рот зелёный карлик. — Твоя не гоббо, и не девка, шоб красата любоваться! Хотеть любоваться, смотреть на Гобзо. Гобзо самый-самый красивый гоббо Литлтаун!

«Интересно, а если ему нос откусить, он заткнется?» — грустно подумал в ответ на очередную подколку Александр, но вслух сказал совсем другое: — Просто хочу убедиться, что костюмчик нормально сидит. Ладно уж, веди.

— Подождите немного-с, — когда до входной двери осталось всего пара шагов, вышел из своего кабинета орк. Снова мнущийся, снова сутулящийся, словно вчерашнего преображения никогда и не было. — Мне давно уже не надо-с, а вам пригодиться!

С этими словами Гром протянул парню небольшой ножичек. Для габаритов орка небольшой, а вот для попаданца это был самый настоящий тесак с довольно таки толстой рукояткой.

— Спасибо… — осторожно принимая оружие, негромко ответил человек. После даже из ножен наполовину вытащил, полюбовавшись тусклым блеском мутного метала. — Я как обратно вернусь, отдам.

— Нет-нет, это подарок-с, — виновато улыбнувшись во все свои клыки, помотал головой зеленокожий деятель искусства. — Места дикие-с, рядом волшебные эльфийские леса. Пригодится-с.

«Наверно, просто в лесах много волшебных монстров, ведь правда?» — улыбнувшись в ответ, начал испытывать лёгкое беспокойство парень, смотря в лучащееся скромным довольством лицо Грома. — «Ведь правда?!»

— Килдык, тфу… — прокомментировал всё это действо гоблин на свой манер. — Эльфа леса совсем страшный. Гоббо ходить, на сто зим пропадать. Человека ходить, совсем-совсем пропадать.

— Я понял, ха-ха, м-да… — попытался скрыть волнение попаданец, но вышло у него откровенно паршиво. — В лес ни ногой, да? Запомню.

— Идём, человека, — тем временем потянул Гобзо Александра наружу. — Гильда ждёт. Босса ждёт.

— Да-да, идём, — наконец, раскланявшись с орком, вышел на улицу парень. Щурясь от утреннего солнца и немного ежась от прохладного ветерка, он неторопливо пошёл следом за гоблинном. — Только скажи, что это за гильда такая? Или кто?

— Гильда есть гильда! — начал недовольно рассказывать маленький зелёный не то стражник, не то посыльный. — Большой, маленький, средний — пропорца условна, граница совсем нема. Моя не самый чёткий гоббо, не одна хитрый подлость делать в жизня. Но если выбирать работа между одна гильда и другой гильда, Гобзо не работать савсема!

— Да я смотрю, ты великий мыслитель, — спустя секунд двадцать осмысления того, что сказал гоблин, выдал парень, незатейливо при этом усмехнувшись. — Но я ещё не настолько сильно преисполнился познанием, чтобы понять всю ту тарабарщину, что ты на меня вывалил. Чья гильдия то? Скорняков, портных, золотарей?

— Авантюриста, — посмотрев на человека, словно на неожиданно заговорившую курицу, всё же ответил Гобзо. — Босса грил, что твоя совсем-совсем далеко приходить, но моя не знай, что настолько далеко! Твоя быть, как тупой грот на грыбной ферма! Совсем-совсем ничего не понимать.

— Ну, я из о-о-очень далёких мест, — уклончиво подтвердил слова орка попаданец. Если уж Горгуц придумал ему легенду, ей нужно было следовать. Александр понимал это, как никто. Хотя бы чисто из беспокойства за собственную шкуру…

Дальше эту тему гоблин не поднимал. Просто сплюнул, пробормотав что-то совсем невнятное, после чего продолжил путь.

Человек же, наоборот, был не против пообщаться со своим зелёным сопровождающем на разные интересные ему, попаданцу, темы. Но сдержался. Лучше лишних подозрений не плодить, даже у гоблина. Вот как вернётся в свой временный дом, так Грома и расспросит во всех подробностях.

Поэтому Александр просто молча крутил головой, рассматривая чуть ли не с открытым ртом всякое разное. В основном — местных жителей, неторопливо проходивших мимо. Ох, и кого там только не было! Уже знакомые орки с гоблинами, обычные люди, обычные девушки с не сильно, но заметно заострёнными ушами, босые дети с волосатыми, словно у представителей гордых горных республик, ногами, бородатые, похожие на тумбочку мускулистые карлики, женщины с копытами, мужчины с рогами, кошкодевочки, кошкомальчики, покрытые чешуёй неведомые создания неопределённого пола. До полного счастья не хватало только антропоморфных насекомых.

Но подавляющее большинство, всё равно, оставалось за людьми. Хотя дамы с острыми ушками могли бы с этим поспорить. Ещё бы понять, это какая-то отдельная раса, или просто всё человеческие девушки в этом мире выглядят именно так?

Вторым же, на что обратил внимание несостоявшийся герой, были малочисленные уличные вывески. Именно благодаря им парень понял, что почти абсолютно безграмотен по местным меркам. Умение то считать, к счастью, у него никто не отнял, но вот читать… с этим возникла проблема.

— Слушай, Гобзо, — осторожно обратился к гоблину попаданец. — А ты считать умеешь?

— Чегось? — обернулся гоббо, снова недовольно сощурившись. — Глупый человека, Гобзо вумный гоббо! Мочь считать все пальца рука и нога!

— До двадцати одного? — попытался съехидничать парень, которому уже начало немного надоедать отношение зелёной козявки.

— Двадцати двух, глупый человека! — выпятил грудь Гобзо. — Совсем-совсем глупый, не знать, сколько пальца у гоббо!

— Погоди, как это, двадцать два?! — воскликнул Александр. — Ты где ещё два пальца взял?! Ну… или один.

— Ыхы-хы-хы! — лишь мерзко рассмеялся на это гоблин. Ему вообще нравилось раздражать других, такова уж была его хаотично-нейтральная природа, и он ничего не мог с этим поделать.

Так и продолжали они идти, несостоявшийся герой изредка что-то спрашивал, Гобзо зубоскалил и отвечал в своей манере, пока впереди не показалась городская стена. Возле неё, ну, а точнее, широкого двухэтажного здания с весьма интересной вывеской, изображавшей копыто, они и остановились.

— Гильда! — ткнул в дверь пальцем гоблин. — Иди, человека, тута ждут.

— Угу, — осмотрев здание и прислушавшись к доносившимся изнутри людскому гулу, покивал Александр. — А ты не пойдёшь?

— Не-не, тута моя не любят, — замотал головой гоббо. — Обещать копыто в гузно затолкать. Моя не хотеть копыто в седалище. Гоббо своё дело сделать. Гоббо может уйти!

Гобзо уже хотел было свалить, но человек его снова окликнул, пальцем указав в висящую у дверей табличку с непонятной ему надписью и нарисованной под ней схематической головой с острыми ушами. Перечёркнутой двумя красными, словно косым крестом, полосами, головой.

— А это что? — спросил попаданец. — Уже не первый раз вижу эту табличку, но…

— Человека, как твоя, с такая пустой бошка, жить так много зим? — тяжело вздохнув, с упрёком поинтересовался зелёный остроносый карлик. — Даже картинка рисовать для совсем-совсем глупый, читать не уметь.

— Да просто скажи уже, что написано?! — рявкнул странник меж мирами, которого уже допекло такое отношение гоблина.

— Эльфа-баба не пускать, — сплюнул Гобзо, а после стремительно пошёл прочь, добавив, вместо прощания: — И не кормить!

Стоя возле закрытых дверей в гильдию, или «гильду», как её называл Гобзо, несостоявшийся герой терзался двумя животрепещущими вопросами.

Первый, глобальный, касался местных эльфов. Разрозненные слова и свидетельства немногочисленных новых знакомых парня начали сплетаться в весьма пугающий образ. Это не то, чтобы сильно беспокоило невольного странника меж мирами, но душу скребло. Всё же, в глазах Александра, прекрасные, возвышенные и благочестивые первородные были одним из тех немногих положительных моментов за которые он морально держался, не скатываясь в повальную и бесробудное отчаяние. Парень, подчерпнув идеализированный образ из многих книг, игр и фильмов, очень хотел с ними встретиться. На какие-либо романтические отношения он не смел даже надеяться, но стать приятелем, а ещё лучше другом, мечтал в глубине души. Их иллюзорный образ, нарисованный ещё самим профессором, манил паренька, как свет костра манит мотылька. Потому сама мысль, что местные эльфы были искаженным, злобным отражением его о них представлений, вгоняло Александра в уныние. Потому он и предпочитал о них лишний раз не думать. Вот как встретит, так сам всё и поймёт. Сделает свои личные выводы, а не повторит слова толпы. Так было правильнее всего. Но червячок любопытства, желание узнать всё заранее, желательно прямо сейчас, всё равно подтачивали решимость невольного странника меж мирами…

Вторым же насушим вопросом была сама гильдия. Горгуц сюда его отправил, но чёртов гоблин так и не объяснил нормально, к кому именно надо обратиться. И вот теперь парень стоит перед дверью, мандражирует, словно школьник перед кабинетом директора. Всё же такое событие, как первое посещение гильдии, крайне сокровенная веха в истории любого иссекайнутого персонажа! Станет он героем или посмешищем, найдёт верных спутников или же будет попущен толпой пьяного быдла. Вариантов необратимо много, и это не может не вызывать страха вперемешку с неуверенностью.

— Ахахаха, ИК, эльфиек вам всём в жены, я ща вернусь! — прежде, чем парень решился хоть на что-то, дверь с грохотом отворилась, выпуская на улицу весьма помятого вида мужика. По красному лицу и расфокусированному взгляду незнакомца Саша сразу понял, что данный индивид уже принял горячительного за воротник. Покачивающаяся, неровная походка только это подтвердила. — О, вы хто? Почему трое, и все одинаковые?!

— Мне по делу, — решив, что компания пьянчуги будет худшим из вариантов, парень стремительно протиснулся в помещение, походя увернувшись от попытки приобнять. Ещё и дверь за собой захлопнул, чтобы перепившего не повело обратно в полумрак пропитанного алкогольными запахами зала.

Звуки на мгновение стихли, попаданец буквально спиной почувствовал множество чужих взглядов, но вскоре это ощущение пропало. Людской гул разговоров и перестук кружек вернул Саше на мгновение покачнувшуюся уверенность в собственных силах. Прямо сейчас его бить или прессовать никто не собирался, а это уже прогресс!

Повернувшись к двери спиной, парень окинул зал изучающим взглядом. Крепкие деревянные столы, табуреты, лавки, у дальней стены барная стойка, сбоку огромная, почти во всю стену, доска с пришпиленными к ней бумажками. На мгновение повеяло такой махровой иссекайщиной, что аж зубы начало сводить, но несостоявшийся герой это переборол, лишь кривой улыбки удержать не смог.

Сам же зал был примерно наполовину полон. Разумные всех мастей сидели небольшими компаниями за разными столикам, в основном мужчины. Потягивали алкоголь из кружек за несмешными разговорами. Для полной картины не хватало только музыки, ну и Билли, мать его, Харрингтона, сидящего за стойкой в байкерской кожанке и смакующего пиво из бутылки.

Но отогнав столь дикий образ подальше, парень пошёл вперёд. Мимо столов, стульев, чужих разговоров отдыхающих людей, пока не замер возле самой стойки, с лёгким удивлением обнаружив на противоположной стороне… ребёнка. Черноволосого мальчика примерно лет семи-десяти, тряпочкой потирающего пивную кружку.

— Кхм, — не сумев разглядеть повышенную волосатость ног из-за стойки, решил для начала всё уточнить попаданец. — Приветствую.

— Здравствуйте, — вздрогнув, настороженно поднял глаза мальчик. Во взгляде, жестах, тоне голоса, во всём сквозила детская неуверенность вперемешку с настороженностью. Если до этого Александр сомневался, то теперь был полностью уверен, что перед ним не какой-нибудь полурослик, а самый обычный ребёнок. — Вам что-нибудь налить?

— Нет, не стоит, — тут же расслабился парень, даже позволил себе лёгкую полуулыбка. С детьми всегда проще иметь дело. — Лучше позови отца.

— Папу… — с каким-то странным надрывом пробормотал мальчик, а в следующий миг в его глазах начала собираться влага. — Папочка…

— Эй-ей, ты чего?! — тут-же всполошился Александр, не ожидая такой реакции на банальную просьбу. — Не плачь! Если папы нет, позови маму.

— Маму… — лицо мальца скривилось, голос в конец надорвался, а после на весь дом разнеслось бьющее по ушам рыдание. — Я хочу к мама! Ма-мо-чка-ааа-аа!!! А-а-а-а-а, хнык-хнык…

— Ей, успокойся, не плачь! — уже не на шутку перепугался несостоявшийся герой. Особенно когда в зале голоса стихли, а вместо них раздался звук отодвигаемых стульев. Казалось, ещё немного, и на его плече рухнет широкая мазолистая рука, не сулящая вообще ничего хорошего. — Не знаю, чем тебя обидел, но я не специально!

Впрочем, прежде чем парнем занялись оказавшиеся в заведении забулдыги, из-за двери, что располагалась за стойкой, послышались быстрые цокающие шаги.

— Какая тварь посмела обидеть моего мальчика?! — в резко открывшемся проходе застыла одетая в простое длиннополое платье женщина. Она была зла, но при этом крайне очаровательна в гневе, начиная с кончиков чёрных волнистых волос, и заканчивая ладной фигурой, где весь лишний вес явно ушёл на радующий взгляд размер упругой груди, и не менее округлую крепкую попу. Даже растущие из головы закруглённые рога и полированные тёмные копытца, выглядывающие из-под платьица не портили чарующего впечатления. — Бессмертным себя почувствовал, ублюдок?!

— Я не хотел обижать вашего сына!!! — прежде чем подумать, воскликнул Александр, но полный уничижения женский взгляд и усиливающийся плачь указали на его нелепую ошибку. — То есть, племянника… подопечного…

— Я хочу к мамочке!!! — уткнувшись женщине лицом в грудь, всё продолжал реветь мальчишка, сама же обладательница роскошной фигуры всячески пыталась его успокоить, но взгляда злых глаз с попаданца не сводила — Ма-ма-ааа!!!

— Он мой муж! — наконец, раздражённо прошипела рогатая незнакомка, после же, уже крайне нежно и заботливо заворковала с ребёнком: — Ну-ну, мой хороший, не плачь. Не нужно о них вспоминать, ведь у тебя есть я. Слушай мой голос, вот так, — и с каждым произнесенным словом мальчишка, словно по волшебству, становился всё спокойнее и спокойнее, пока полностью не затих, лишь изредка всхлипывая. И всё бы ничего, но от её чарующего голоса несостоявшийся герой тоже успокоился, словно море в штиль. — А теперь, мой маленький, иди в свою комнату. Отдохни.

Повинуясь наитию, парень уже тоже хотел уйти обратно к дому Грома, чтобы как следует отдохнуть, но полный яда голос, до этого казавшийся чарующим, вернул его в чувство.

— А ты куда собрался, кретин? — Саша спиной чувствовал недовольство, по видимому, местной хозяйки, но, всё же, нашёл в себе силы повернуться к ней лицом. — Я для кого над стойкой бумагу повесила с предупреждением, чтобы таких слов, как «папа» и «мама», в этих стенах не звучало?!

— Простите, я не специально! — начал вымаливать прощения и оправдываться попаданец. — Читать не умею, вот и…

— Ясно… — тяжело вздохнула женщина, взмахом руки заставив парня замолкнуть. — Так, твоя бледная харя мне явно незнакома. Выкормыш Горгуца?

— Да, — коротко ответил Саша.

— Послала же Бездна проблем на мою рогатую голову… — зло потерев основание левого рога, чуть сплюнула хозяйка. — Ладно, иди за мной. Раз приперся, придётся тобой заняться. Но предупреждаю, ещё раз доведешь моего малыша до слез, закину в эльфийский лес связанного и без одежды. Остроухим расскажешь, что не специально, но, боюсь, на разговоры у тебя времени просто не будет!

====== Глава 2. Деревянный ======

— Наш бравый капитан мне тут одну занятную историю наплел, — начала издалека рогатая хозяйка таверны, как только провела попаданца из общего зала в довольно светлую переговорную с низеньким чайным столиком и стоящими по обе стороны от него мягкими диванчиками. Непонятно, где женщина вообще раздобыла столь комфортную и дорогую по местным меркам мебель в этом захолустье, но спящий чуть-ли не на голых досках Александр оценил это по достоинству, чуть не прослезившись от мягкость в районе пятой точки. — Что ты посреди фонтана возник чудесным образом, и, вообще, пришёл из внешних миров. Это правда?

— Да, — кивнул парень, продолжая любоваться стоящей перед ним фэнтезийной красавицей. — Вы мне поможете?

— С радостью бы выкинула тебя за порог, и приходить запретила, как тому мерзкому гоббо! — скривившись, чуть ли не выплюнула эти слова хозяйка. — Мне не нравятся люди, доводящие моего милого мальчика до слез. Героев же я просто на дух не переношу. Проблемные создание, сующие свой длинный нос в чужие дела, ломающие законы мироздания негодяи, словно те и вовсе ничего не стоят… мерзость.

— Читеров никто не любит, — попытался, всё же, найти общий язык с трактирщицей странник меж мирами. Ему вообще нравились женщины, а красивые женщины с налётом нечеловеческого колорита нравились втройне. — И я, возможно, не герой. Просто жертва обстоятельств, занесённая волей судьбы так далеко от дома.

— Тебе же хуже, — казалось, впервые за всё время позволила себе лёгкую полуулыбку рогатая красотка, вот только больше напоминала она хищный оскал. — Без героических способностей ты бесполезнее и беспомощнее ребёнка. Впрочем, плевать. Нянчится я с тобой не собираюсь. Как буду уверена, что мой долг перед Горгуцем погашен, выпну за порог.

— Звучит не очень обнадеживающе, — пробормотал парень, но женщина лишь отмахнулась.

— Я и не обязана обнадёживать, — сказала она, доставая с полки стеллажа хрустальный шар, а вместе с ним и короткий нож с лезвием цвета беззвездного ночного неба. — Должна лишь рассмотреть в тебе хоть что-то, отдалённо напоминающее дар.

— Магический дар?! — тут-же просиял попаданец.

— Не надейся, — фыркнула трактирщица, ставя всё это на стол. — Талант красть сладкие рулеты тоже сойдёт. Воровским гильдиям и прочим шайкам вечно не хватает рабочих рук, буквально оставляют их на рабочем, хе-хе-хе, месте…

— Угу… понял, — покивал парень, в глубине души искренне надеясь на наличие таланта к великому колдунству. — Значит, будешь определять мои предрасположенности? Что-то вроде характеристик в ролевой игре?

— Не знаю, что за бредовую игру ты имел в виду, но с предрасположенностью ты угадал, — сказала хозяйка, протягивая Александру нож. — Нужна твоя кровь. И будь благодарен, обычно такие ритуалы дорого стоят, а люди, умеющие правильно их проводить, стоят ещё дороже.

— Угу, — взяв протянутое орудие, неуверенно замер Александр, боясь невольно напортачить. Упоминание же цен за подобного рода услуги уверенности не добавили, скорее наоборот. Зато невольное уважительное восхищение рогатой красоткой подскочило на порядок. — Эм, кхм, госпожа трактирщица, а что конкретно надо делать?

— Госпожа трактирщица? Звучит смешно. Почти как его высокопревосходительство золотарь, — фыркнула женщина, чьи губы, всё же, растянулись в пусть и холодной, но улыбке от невольной шутки. — Зови меня просто Минаго. Госпожой или хозяйкой меня может называть только мой любимый, крепко привязанный к любовному ложу. От остальных подобное звучит мерзко. Что же до крови, то просто черкани ножом по ладони, а после опусти её на шар. И не отпускай, пока я не разрешу. Понял?

— Понял, — кивнул несостоявшийся герой, а после, поморщившись, резанул ладонь левой руки, окрапляя чёрное лезвие своей кровью. Следом рука послушно легла на гладкую поверхность шара, от чего в нём начал медленно клубиться алого оттенка туман. — И долго так держать?

— Пока я не разрешу убрать, — взглянув внутрь сферы, кивнула Минаго. — Можешь задать интересующие тебя вопросы, пока ждём. Ответы на них… считай частью возвращаемого мною долга.

— Хорошо, мне есть, о чем спросить! — чувствуя неприятное пощипывание в руке, всё же усмехнулся попаданец. — Как так вышло, что, э-э-э… молодой мальчик человеческого рода умудрился женить на себе столь прекрасную особу?

— Ты мог задать вопрос о чём-то действительно важном, но спрашиваешь об этом?! — уничижительно посмотрев на собеседника, Минаго пренебрежительно фыркнула. — Нелепо, как-же это нелепо…

— Вовсе нет! — начал оправдываться Александр, только сейчас поняв, что невольно увлёкшись обществом обворожительной трактирщицы, принялся нести всякую чушь. — Чтобы лучше понять реалии незнакомого мне мира, а также разузнать о тонкостях межличностных взаимодействий живущего в нём социума, ответ на этот вопрос жизненно мне необходим!

— Чт… — нахмурилась женщина, чей взгляд на несколько мгновений остекленел в попытках осмыслить слова собеседника, но в итоге она довольно быстро с этим справилась, невольно качнув рогатой головой. — Почти сотню зим не слышала столь заумной речи. Ты точно учащийся публичного дома?

— Института, — поправил Александр. — Студент института. Вы и об этом знаете?

— Наш бравый капитан выболтал почти всё, — отмахнулась трактирщица. — Институтка мужского пола… такое даже в Бездне не везде увидишь.

— А какое отношение зверолюди имеют к Бездне? — поняв, от личного первого вопроса лучше отстраниться, попытался перевести тему несостоявшийся герой. — Это такое особое место, или просто присказка?

— Мне послышалось, или ты меня только что назвал голшатаврой? — и без того не лучащийся теплотой голос Минаго приобрёл совсем уж стальные нотки. — Как же раздражает… радуйся, человек, только из-за долга и твоего незнания, я всё ещё не выкинула тебя из окна, навесив пару проклятий в качестве моральной компенсации за оскорбление.

— Я прошу прощения, — не стал спорить или возмущаться парень, буквально копчиком чувствуя, что ходит по краю. — Только не бейте…

— Я демон, не зверолюд. Запомни это, а ещё лучше, запиши, — тон Минаго немного потеплел, но всё равно почти насквозь был пропитан недовольством. — Что же до первого твоего вопроса, то тут всё просто. Пятьсот тридцать четыре зимы назад один смазливый, но не очень умный мальчик мечтал научиться пускать разноцветные искры из пальцев. Я же очень хотела выдрессировать себе безотказную грелку для ложа. На этом мы сошлись, затем заключили договор, и с тех самых пор его сердце, душа и тело принадлежат мне.

— Демон? — невольно обомлел парень. Не то, чтобы он имел что-то против подобных существ или сущностей, даже лично до этого с ними ни разу не сталкивался, вот только многочисленные истории и рассказы рисовали крайне зловещий ареол вокруг этих потусторонних созданий. А уж договоры с демонами… самый настоящий синоним зла, сводящегося к адским мукам обмана. И именно в этот миг идея проливать кровь на какой-то странный шар перестала казаться Александру заманчивой, но было уже самую малость поздно… — А вы, разве, не чистое инфернальное зло, с которым должна бороться церковь?

— За инфернальными пейзажами тебе к дьяволам из Ада, я же вполне себе легальная наполовину суккуба из Бездны. Прошу не путать! — строго просвятила попаданца демоница, чья расовая принадлежность теперь больше пугала, чем интриговала своей экзотичностью. — У меня есть разрешение от церкви богини Сукк, а также виза и вид на жительство, подписанные прадедом нынешнего виконта. Я не какая-нибудь грязная нелегалка, а уважаемый член общества с идеальной налоговой и кредитное историей.

— А-аа, понятно, — выслушав части про визу парень немного расслабился, после же упоминания о кредитной истории, и вовсе, успокоился. Подумаешь, легальная демоница… во всяких иссекайных анимэ встречались и более странные, искажающие суть вещей персонажи. Например — легальные лоли. — Но пятьсот лет… Вы что, сделали своего мужа бессмертным, не взрослеющим ребёнком?

— Конечно нет, — сказала, как отрезала, Минаго. — Я же не обезумевшая от перманентной девственности тысячелетняя эльфийка-архимаг, чтобы обладать подобными фетишами. Просто договоры с демонами даруют способности, которые многие считают неестественными.

— Тогда, почему он всё ещё ребёнок? — Александр искренне хотел докопаться до истины. Любопытство, буквально, жгло его душу, заставляя сердце биться чаще в ожидании поистине демонического откровения.

— Недолговечность — один из фатальных недостатков смертных рас, — начав рассматривать собственные идеальной формы заострённые ноготочки, призналась Минаго. — Это восьмое тело моего мужа. Трижды он был человеком, дважды гоблином, дважды слаймом и один раз собакой. Боги, влияющие за цикл перерождения… порой имеют очень своеобразное чувство юмора.

— Невероятно, — только и смог из себя выдавить парень, одновременно радуюсь и поражаясь самим фактом существования жизни после смерти. — Но… почему вы сделали его своим мужем? Почему просто не забрали душу по контракту в Бездну после его первой смерти?

— А зачем мне неприкаянный дух, тем более в Бездне? — ответила вопросом на вопрос женщина. — Никакого эстетического удовольствия, физического тем более. Пользы не больше, чем от вечного светильника, но при этом ещё каждый месяц придётся такие налоги за бестелесную собственность платить, что невольно задумаешься о смене конфессию и отращивании нимба вместо рогов. А здесь мой милый может жить, ходить, дышать, радовать меня своей мясной палкой и преумножать мой семейный бюджет после каждой своей смерти! Эта таверна, например, досталась мне три перерождения назад. В качестве наследства.

— Но продажа души… вечные страдания… — всё пытался нащупать знакомые мотивы попаданец, но нашёл лишь полный ехидного превосходства взгляд.

— Сделка о продаже души — это давно забытая, неэффективная практика, — фыркнула демоница, сложив руки под своей объёмной грудью. — Брачный договор — вот где настоящая сила! Безраздельная власть не только над куском эфира, зовущимся душой, но и над плотью, кровью, помыслами и, в качестве приятного бонуса, над материальными ценностями горячо любимого, навеки скованного узами брака, супруга. Сколько бы жизней милый не прожил, сколько бы раз не умирал и не рождался, жена у него навеки только одна — я.

— Это… странно, — после непродолжительного молчания высказал своё мнение в ответ на столь пылкую тираду Александр. — В голове не укладывается. Всегда было принято, что демоны зло, а тут такое…

— Такое? — вопросительно изогнула бровь трактирщица, покосившись на ставший полностью алым шар. — Готово. Можешь убрать руку, — как только попаданец сделал, что велено, Минаго продолжила: — Мне доводилось встречать героев на своём жизненном пути. Мерзкие, твердолобые, эгоистичные создания, шуткой судьбы овладевшие ужасающими силами. Одна такая «героиня» положила глаз на моего мужа во время его… четвёртого перерождения. В той жизни милого, кажется, самолично Шейлин в макушку чмокнула, настолько красивым и смазливым он вырос. О Бездна, как же эта героическая тварь меня выбесила! Мало того, что собрала самый настоящий гарем из аристократов и красавчиков всех мастей, так ещё и временно аннулировала мой с милым брачный договор! Выставила меня подлой злодейкой, лопоча бред про несправедливость и свободу выбора. Утверждала, что за прошлые свои материальные воплощения душа отвечать не должна. Как дерзко! И при этом мерзавка, никого не стесняясь, почти каждый день резвилась со своим гаремом! Если бы я тогда могла, то точно бы придушила ее в порыве чёрной зависти! Но, к несчастью, она была сильнее меня…

— Ну, я не героиня, — выслушав демоницу, подал голос попаданец. — И у меня нет обратного гарема.

— Не имеет значения, — скривившись, отмахнулась женщина. — В глазах жителей этого мира я нечто недоброе, недалеко ушедшее от эльфиек. Для пришедших же извне я чистое зло, с точкой зрения которого вы никогда не согласитесь, и никогда не оставите в покое. Именно поэтому терпеть не могу героев и им подобных.

— Может я что-то не так понял… но вы мне не кажетесь злом, — после недолгих размышлений, признался парень. — Ну нет больше выбора своей второй половинки, так разве это так плохо? Родителей тоже не выбирают. Вот вы мужа любите, вы красива умна и обольстительна, вашей вечной второй половинке можно только позавидовать. Хех, если уж кого и отбивать, то только вас у него, а не наоборот!

— Сладкоголосый лживый льстец, — выслушав попаданца, вынесла вердикт Минаго, хотя на мгновение её губы и растянулись в лёгкой полуулыбке. — Впрочем, плевать. Отдам долг, после чего постараюсь не иметь с тобой никаких дел. А теперь сиди тихо, дыши через раз и не шевелись, говорить будет эхо твоего мира, чей отзвук остался в твоей крови.

Парень послушно затих. Для большей острастки, дышал раз через два, пока демоница вглядывалась в клубящийся алый туман, водя над шаром руками в ей одной ведомой последовательности. Продлилось это не очень долго, всего минут пять. В итоге шар начал постепенно светлеть, становясь, как прежде, прозрачным. Закончив ритуал, Минаго отодвинула мистический инструмент в сторону, после чего уставилась на Александра тяжёлым, нечитаемым взглядом.

— Что? — наконец, после затянувшегося молчания, не выдержал тот, подав голос.

— Всё сложно, — ответила демоница, потирая виски, словно её настиг приступ мигрени. — Твой мир мне слишком чужд.

— Так вы ничего не узнали… — поник парень. Всё же становленик героем — слишком лакомая возможность, чтобы о ней не желать.

— Я узнала всё, и даже больше! — зло бросила женщина. — Множество образов, множество сплетающихся в слова смыслов, вот только всё чуждое. Почти всё незнакомое и непонятное. И нет, сияющего златом слова «герой» я не узрела.

— Тогда, что вы увидели?! — затаился в предвкушении попаданец, немного расстроенный отсутствием героичности в своей э-ээ… крови.

— Дум’мер, — после очередной порции молчания, сказала Минаго. — Это… слово-образ было самым ярким. Хотя я так и не смогла понять его значение.

— Что-то ещё? — от услышанного голос парня стал сухим, а и без того бледное лицо, и вовсе, посерело. — Хоть что-то?!

— Хи’к’ка и что-то на г… гомо… гей… гомо-гей… — от таких откровений Александр начал приобретать, и вовсе, зеленоватый оттенок, но тут Минаго, наконец, вспомнила нужное слово: — Гей’мер. Да, кажется так. Хи’к’ка и гей’мер. Всё остальное не смогло даже сформироваться в нечто осознаваемое. Только невнятные разрозненные образы, из которых я поняла лишь то, что инфосфера твоего мира — крайне загаженное место, похожее на свалку из искажённых друг-другом смыслов.

— Хикки, геймер, думер… всё, гейм овер, — пробормотал парень со странным надрывом в голосе, а после, с громким стуком лба об столешницу, потерял сознание как от кровопотери на голодный желудок, так и от тяжёлого морального потрясения.

Когда ритуал подошёл к концу, мистические инструменты были убраны, а настоявшейся герой, очнувшись, смирился со своей… несостоятельностью, завязался ещё один разговор.

— Всё не так плохо, как тебе кажется, — поставив перед серым от пережитого парнем пахнущую мясом кашицу, попыталась его морально поддержать демоница. Не ради него, а исключительно ради самой себя, ибо разбитый мальчишка, весь в слезах и соплях, выбегающий в общий зал таверны хорошей репутации Минаго точно не добавит. — Пусть закинуло в чужой мир, пусть от перечня странных талантов у тебя наворачиваются слезы, но ты всё ещё юн и полон сил. У тебя две ноги, две руки, лицо симметричное и не сказать, чтобы совсем уж уродливое…

— Мне двадцать четыре, — неторопливо поедая кашу, глухо буркнул Александр, которому от речей демоницы особо лучше не становилось.

— Двадцать че… эльфийка тебя побери, да это уже дожитие по людским меркам! — в сердцах воскликнула женщина. — Редкий крестьянин из благополучных краёв доживает до пятидесяти, а тут пол жизни словно эльфийка языком слизала! Ох… забудь, жизнь твоя здесь будет трудной. И, скорее всего, короткой. Я бы посоветовала тебе в церковь какой-нибудь милостивой светлой богини податься, но последний нормальный жрец в Литлтауне помер лет тридцать назад, а замену так и не прислали. До других же городов в одиночку попросту не добраться.

— Всё настолько плохо? — через силу проглотив очередную ложку горячей пищи, поднял взгляд на трактирщицу попаданец.

— И да, и нет, — повела плечами женщина, что до этого медленно ходила вдоль стеллажей. — Я не всесильна, могла не узреть или не понять дарованной тебе силы. По настоящему раскрыться тебе поможет только риск. Путь авантюриста, бессмысленный и беспощадный. На нём ты либо найдешь себя, либо попросту сгинешь.

— Э-э, я бы предпочёл жить мирно, — после таких откровений, просто не смог смолчать Александр. — Если нет героических сил, то смысл совать шею в петлю без шанса на успех?

— Ты довольно труслив, это неплохо, — похвалив парня, погрузилась в размышления Минаго, почесывая основание левого рога. — Такие имеют больше шансов не помереть по собственной глупости. Что же до мирной жизни, то лучше не надейся. В Литлтауне не терпят попрошаек, и здесь нет сколь-либо хорошо оплачиваемой постоянной работы в черте города. И Горгуц тебе не поможет, в страже нет недобора, а если бы и был, не умеющие держать в руках меч неумехи виконту не нужны. Становление авантюристом, пока что, твой единственный вариант заработать хоть что-то.

От таких откровений у парня чуть руки не опустились. Да, всё ещё оставался мизерный шанс во время приключения подвергнуться опасности, и благодаря этому подрубить «читы», но на подобный расклад Александр даже не надеялся. Всё было очень и очень плохо.

— И да, одна возможность на благополучный исход у тебя, всё же, есть, — продолжила говорить женщина. — Этот шанс доступен почти каждому, тебе в том числе. Придется, конечно, кое-чем поступиться, кое-чем пожертвовать, но…

— Что за возможность?! — словно рыбка, почти моментально клюнул попаданец.

— Возможность подписать договор, — усмехнулась демоница — Возможность стать колдуном. Разменять свободу на силу, добровольно сковать себя оковами брака до скончания веков, — сказав это, Минаго расслабленно облокотилась о спинку дивана, легкомысленно махнув рукой. — Но уверена, ты не согласишься. Мужчин вообще очень трудно даже в постель затащить, про брак на одну жизнь и говорить нечего. От одного только упоминания «супружеского долга» даже самые отважные воины бегут, словно орки от перезрелых эльфиек, ха-ха-ха.

— Я согласен! — почти сразу воскликнул Александр. — Где расписаться?! Готов хоть сегодня долг исполнить!

— Ну, я же говорила, что не согласи… что?! — на прежней расслабленной ноте продолжила было говорить Минаго, но осознав сказанное сидящим напротив попаданцем, сильно удивилась. — Ты серьёзно?

— Да, — активно закивал несостоявшийся герой, у которого настроение медленно, но уверено поползло в гору от такого замечательного предложения. Кто вообще в своём уме откажется от секси-демоницы в качестве жены?! — Я же уже раньше говорил, что не считаю это чём-то плохим.

— Безумец, — ошарашенно пробормотала женщина. — Я думала, что ты просто нагло врешь, пытаясь произвести хорошее впечатление!

— Я не врал, — нахмурился парень. — Мне этот вариант кажется вполне приемлемым. И выгодным. Где расписаться?

— Нигде! — зло рявкнула на собеседника Минаго. — Так не бывает! Ты даже не представляешь, через что приходится проходить нам, несчастным демонам, униженным древним богам и оскорблённым феям, чтобы подписать хоть один несчастный контракт! Наши страдания и старания для тебя что, просто шутка?!

— Да что я не так сказал-то? — опешил от такой пылкости Александр. — Я не шучу. И не издеваюсь, правда!

— Да одно существование такого, как ты — одна большая издёвка над всеми нами! — вскочила на ноги демоница, у которой даже глаза начали светиться алым от переполняющих её чувств. — О, сколько трудностей и унижений нам приходится вытерпеть ради эльфового контракта! Притворяться обычными суккубками без планов и притязаний, втираться в доверие к неприятным людям, подлавливать пьяниц и неудачников в моменты, когда они наиболее беззащитны и вдали от друзей и собутыльников, которые точно попытаются помешать, постоянно спасаться бегством от помешанных на девственной чистоте мужской плоти паладинов или от затронутых растянутым на тысячелетия климаксом эльфиек! И это только мы, демоны, остальным и того хуже. Древних никто всерьёз не воспринимает, а ведь этим гигантским кускам плоти с тысячами глаз и ртов тоже хочется любви и заботы! Но хуже всего… хуже всего приходится несчастным феям.

— Почему? — сглотнув, осторожно поинтересовался несостоявшийся герой, ибо затянувшееся молчание тяжело дышащей женщины пугало.

— Потому, что все принимают их за замаскировавшихся эльфиек! — чуть ли не выплюнула эти слова Минаго. — А если и верят феям, что они феи, а не волшебница под уменьшающим заклятием, всё равно избегают. Ведь феи — родственный эльфам вид!

После столь пылкой речи в помещении вновь наступила тишина. Попаданцу просто нечего было сказать, потому он и замер на диване с приоткрытым от услышанного ртом, лениво доскребая остывшую кашу. Демоница же, тяжело дыша, усилием воли приводила растрёпанные нервы в порядок. Слишком уж болезненной для неё была тема, чтобы остаться равнодушной.

— Так… что на счёт договора? — когда женщина остыла, осторожно поинтересовался парень.

— Ничего, — ответила Минаго, недовольно сощурившись. — Если не заметил, я уже пять веков как замужем. И примерно тогда же перестала общаться с другими охотницами до мужских душ. В Литлтауне я единственная демоница. Других на много лиг вокруг попросту нет.

— Тогда зачем вообще предлагала такой вариант?! — раздражённо потерев переносицу, недовольно поинтересовался Александр.

— Не ожидала, что согласишься, — отвернулась женщина, сложив руки за спиной. — Подразнить немного хотела.

— Как мило… — скривился от таких откровений несостоявшийся герой, у которого истаяли последние положительные впечатления о хозяйке таверны. Красивая, да, но всё равно редкостная гадина. — И что мне, тогда, делать?

— Работать за еду, — ловко запустив левую руку в правый рукав, жестом заправского фокусника извлекла оттуда демоница прямоугольную деревянную плашку с пропущенной через неё шнуром, после чего пренебрежительно швырнула её на стол. — Поздравляю, отныне ты авантюрист деревянного ранга.

— Спасибо, наверное… — подтянув к себе прямоугольничек, начал его рассматривать парень. Ничего особого, правда, так и не увидел. Простая, немного кривая деревянная пластина, на одной из сторон которой схематично был изображен герб… в виде копыта. По краю ещё надпись какая-то шла, но Александр не смог прочитать в силу не знания местной письменности. — А что тут написано?

— Удар копытом по голове, — пояснила женщина. — Название выдавшего ранг отделения гильдии, главой которого я, по совместительству, являюсь. А ты что, читать не умеешь?

— Умею, — недовольно щелкнул ногтем по плашке попаданец. — Но не на вашем языке. Чудо, что хоть устную речь понимаю, а то, если судить по последним событиям, могли и её не выдать при переносе.

— Не отчаивайся сильно, — усмехнулась демоница. — Быть может, ты просто приглянулся одному из богов неудачи.

— И чего же в этом хорошего? — положив деревяшку обратно на стол, поинтересовался парень, стараясь слишком уж сильно ядом не плеваться, хотя очень сильно хотелось.

— Это пословица, что-то вроде присказки человеку, которому не везёт, — пояснила Минаго. — Она означает, что как бы сильно тебе не везло, божество не даст тебе сгинуть. Проклятие и благословение… смотря с какой стороны посмотреть.

— Ты что, чувствуешь божественное вмешательство?! — не на шутку забеспокоился попаданец. — Меня действительно бог какой-то проклял?!

— Я ничего не чувствую, это просто присказка, — отмахнулась женщина. — Само своё появление здесь можешь считать вмешательством высших сил. Без их задействования, тебя бы здесь просто не было. Но целенаправленная ли это воля божья, или же последствие могущественного ритуала, я не могу сказать. Просто живи и, возможно, когда-нибудь узнаешь ответ.

— Чудесное напутствие, — безрадостно пробурчал Александр. — Но что именно мне делать, я так и не понял.

— Для начала, научись читать, — велела демоница. — А то сейчас ты бесполезнее старого слепого гоблина. Как начнёшь сносно понимать текст, одолжу пару книг по травничеству. Город этот хоть и маленький, но в лекарственных или иных, ценных для алхимиков растениях, постоянно есть нужда. Хоть будет, чем за еду платить. И да, эту кашицу я уже записала на твой счёт. Как появятся деньги, расплатишься.

— Ну, хоть что-то, — облегченно выдохнул попаданец. С планом жить куда легче, по крайней мере, видна цель, которую вполне по силам осуществить. — Авантюрист деревянного уровня готов к труду и обороне, ха-ха-ха…

— Это ещё не всё, — продолжила Минаго. — Горгуц просил раскрыть, а ещё лучше пробудить твои «героические» способности. Раз с ритуалом не вышло, остаётся действовать по старинке. Придётся подыскать тебе группу отважных приключенцев, и там уж, если расцветут твои великие таланты, явится миру либо новый герой, либо очередной посредственный авантюрист.

— Угу, хороший план, — покивал парень, но так, без особого воодушевления. — Надёжный, как швейцарские часы.

— А по поводу контракта… — неуверенно поведя плечами, Минаго, тем не менее, продолжила: — Если это была не глупая шутка, то попробую поднять старые связи.

Вот только, как бы красиво и просто план не звучал на словах, на деле всё вышло гораздо сложнее.

Незнакомый алфавит давался тяжело, и дело было далеко не в глупости несчастного попаданца, а скорее наоборот. Магия перевода с русского на илинили, так в этом мире назывался аналог английского-международного, и обратно, работала нормально только пока Александр не начинал вдумываться в то, как и что именно он говорит и слышит. Но стоило лишь начать вникать, как сразу всё рушилось, словно карточный домик. Слова и смыслы перемешивались, в голове парня наступал самый настоящий кавардак, выливающийся в самый настоящий сенсорный шок. Он не мог внятно говорить, не мог адекватно воспринимать информацию, только крутил головой, да беззвучно открывал рот, подобно выброшенной на берег рыбе. Длилось, правда, такое состояние не очень долго. Не более пяти минут. К счастью, Гром был достаточно добр и терпелив, чтобы заниматься с таким проблемным учеником, взамен требуя сущую малость — стихи. Ещё и кормил бесплатно, правда, одними только грибными похлебками. И если орку был вполне по плечу такой рацион, то вот парень за пять дней осунулся. Весь лишний вес, которого было не сказать, чтобы много, испарился подобно предрассветному туману. Зато болезненная бледность стала отдавать здоровой зеленоватостью, да так убедительно, что жители Литлтауна приняли неожиданно появившегося чужака если не за племянника, то за дальнего родственника-квартерона многострадального стихотворца.

Но если с изучением языка всё было непросто, то вот травничество поддавалось утомленному разуму с большей охотой. По крайней мере, теоретическая часть. Пользуясь обязательствами демоницы перед начальником стражи, Саша, предварительно одолжив у своего зелёного домовладельца несколько листов и почти сточенный грифель, а у Минаго потрёпанный гильдейский справочник по гербологии, просто-напросто сделал себе короткую выжимку-конспект. С рисунками, кратким описанием особенностей и способами добычи ценных частей, ограничившись при этом только теми растениями, что росли в окрестностях Литлтауна. Писать приходилось на русском, а ещё переодически раздражать и без того нервную демоницу просьбами поработать переводчиком.

С поиском же партий отважных приключенцев, да необремененных брачными договорами соблазнительных мистических сущностей, мягко скажем, не складывалось. Растерянные за пять веков связи если не разложились на плесень и липовый мёд, то были очень близки к этому состоянию. Авантюристы же, постоянно как проживающие, так и промышлявшие близ городка, на контакт, конечно, шли, но вот принимать в группу категорически не хотели. Ну оно и понятно, никому не нужен бесполезный балласт без навыков, даже за доплату. Особенно местным, у которых, по странному совпадению, группы представляли из себя… самый настоящий семейный подряд. Почти обязательно с детьми школьного возраста, тянущих лямку на ровне с родителями, и гарантированно с девушкой, чьи уши отличались подозрительной заострённостью. Как позже попаданец выяснил, в Литлтауне был повышенный процент содержания полуэльфиек. Причём повышенный настолько, что нельзя было найти коренного жителя, в чьих жилах не текла бы кровь перворожденных. Этим отличилась даже семья виконта, бабушка которого была полуэльфом, что особенно забавно, ведь именно по его указу остроухих лесных жителей перестали пускать в город.

Но даже не смотря на всё это, несостоявшийся герой стоически сдерживался от того, чтобы узнать о местных эльфах поподробнее. В своих глазах он не стал пятнать великий благочестивый фэнтезийный народ грязными сплетнями и иной недобросовестной молвой! Они всегда были для него светлым образом, пусть им и останутся, пока Саша не встретиться с ними лично. Именно тогда всё и решится… наверно.

Социализация же несчастного попаданца тоже шла своим чередом.

— О, малец, ты снова здесь! — облюбовавший дальний закуток общего зала парень, отдыхающий от общества исписанных бумаг, справочников да букварей, устало поднял глаза. Напротив него стояла небольшая компашка местных забулдыг, возглавляемая задиристым мужиком такого зверского облика, что встреть его в подворотне даже днём, сам всё отдашь, вплоть до носков с трусами. — И не надоело ещё, хе-хе, позориться? Шёл бы лучше домой, под юбку к мамочке, тяжёлая жизнь искателя приключений явно не для такого бесполезного неумехи, как ты.

— Верно! — раздалось со стороны его «группы поддержки». — Домой иди и гроксов паси! Деревяшкам здесь не место.

— Да, я снова здесь, — не стал отрицать Александр. Он уже не первый раз сталкивался с этой компашкой. Минаго умудрилась удружить, не придумав ничего более умного, чем вывесить объявление о поиске группы на главную доску. С перечислением всех навыков, рангов и заслуг соискателя, само собой. После такого несостоявшийся герой был просто обречён на успех… а заодно и почти всегородскую известность, ведь так называемый «деревянный» ранг присуждался только самым молодым и неопытным, то есть детям, что по той или иной причине начинали работать с гильдией. Обычно это были либо сироты, либо отпрыски авантюристов, которых надо было хоть куда-то девать, пока родители были в трудах. Александр же на ребёнка не тянул вот уже как десять лет, от того и ненужная слава. Зато демоницу после такого финта невозможно было упрекнуть даже в намёке на фаворитизм, дав деревянный ранг, все способности, то есть их отсутствие, она отобразила предельно честно. — Сижу, вот, сокрушаюсь от осознания собственной бесполезности и окружающей меня никчемности.

— Ыы-ы… ИК… эт ты верно! — не смог разобрать тонкой издёвки мужчина, опершись о стол своей трехпалой ладонью. И нет, этот человек не был лютым головорезом или матёрым ветераном-авантюристом, прошедшим огонь, воду и эльфийские леса. Конечно, какой-никакой опыт у него был, с желторотым попаданцем даже сравнивать нельзя, вот только дорогу приключений он давно забросил… став плотником. И все свои пугающие увечья, если Минаго не шутила, получил именно на поприще борьбы с нестругаными брёвнами. — Давай-ка, слушайся старших и домой, ха-ха-ха, беги! Паси… ИК… баб, ипи гусей!

Дальнейшие колкости, вкупе с похлопыванием по плечу и запахом перегара парень стоически терпел. Ведь он был один, а их много. Ещё и бугрящиеся мышцы на оголенных руках всей честной компании не добавляли попаданцу уверенности в себя. В конце концом, даже таким он похвастаться, к своему глубокому сожалению, был не в силах. Оставалось только терпеть словесную издевку, тем более такое им быстро надоедало, а до рукоприкладства за всё краткое время их знакомства, так ещё ни разу и не доходило. Поэтому в такие моменты парень предпочитал отстраняться от внешних раздражителей, буквально абстрагироваться, размышляя о чём-то для себя приятном. Красивых девушках, например, благонравных гордых эльфийках, страстных демоницах, даже о зловредных гоблиншах иногда, но тут в его мимолётные фантазии нагло и не запланировано вмешалось нечто инородное…

— Деревянный ранг здесь? — прорвавшись сквозь пелену пьяного смеха, разнесся на всю таверну громкий глас. — Деревяшка, покажись!

Разговоры стихли, словно по волшебству. В помещении повисла гнетущая тишина, ибо вопрошающим была с алым отливом рыжеволосая женщина такой стати, что размерами могла посоперничать с добродушным Громом. Особенно размерами бицепса…

Но словно этого было мало, за спиной у неё висела монструозного размера секира, а сквозь длиннополый, частично откинутый плащ, явно просматривался самый настоящий бронелифчик, но не из стали, а, как показалось сторонним наблюдателям, звериных шкур.

Зрелище это было настолько неестественным, диким, а от того немного пугающим, что Александр просто решил не подавать голоса, притворившись ветошью. Все остальные почти дружно последовали его примеру, неожиданно осознав, что молчание — золото. И только стоящий за стойкой мальчик, юный колдун и по совместительству демонов муж до конца и после своих дней, наивно захлопав глазками, махнул в нужную сторону рукой.

— Спасибо, малыш, — аккуратно потрепав мальчонку по голове, от чего тот чуть не улетел куда-то за стойку, аловолосая решительно зашагала в сторону несостоявшегося героя.

====== Глава 3. Та самая группа ======

Комментарий к Глава 3. Та самая группа Всём доброго времени суток. Вдохновение вернулось, нервы после сами знаете чего начавшегося немного восстановились. Буду рад вашим комментариям.

— Ну, привет! — нависнув над столом, подобно девятому валу над терпящим бедствие кораблём, доброжелательно улыбнулась женщина. Вблизи она оказалась ещё более монументальной, чем издали. Чего только стоили округлые, упругие, вызывающие самые смелые мужские переживания бицепсы. От одного только их вида в головах становилось звеняще пусто, на душе тревожно, а во рту появлялся тот самый привкус приближающихся п*здюлей. Воистину титаническая мощь, что и мистера Олимпия заставит стыдливо потупить взор. На фоне такого рельефа даже арбузоподобные женские прелести, обтянутые грубой звериной кожей, взгляд не цепляли. — Малыши, кто здесь деревяшка?

— ИК… — качнувшись, невольно нарушил тревожное пятисекундное молчание трехпалый задира, на чьё плечо моментально опустилась лопатообразная женская ладошка.

— О-о, красавчик, так это ты! — улыбка пожравшей весь протеин в королевстве титанши стала предвкушающей. И всё бы ничего, но по голливудски белоснежные ровные зубки этой особы больше напоминали акульи, нежели человечьи. — Мне нравятся крепенькие.

— Не йа… ИК… — трезвея на глазах, замотал головой плотник, медленно сползая под стол от свалившихся на него обстоятельств. — Это подлог!

— Под чем? — нахмурилась женщина, чьё лицо в этот момент буквально символизировало великую тяжесть умственного труда. — Так, малыш, ты что, меня оскорбил?

— Вовсе нет! — очнувшись, чуть-ли не хором вступились за товарища остальные забулдыги, а после заголосили наперебой. — Мы не авантюристы, а простые мирные жители. Госпожа, пожалуйста, простите, он не хотел вас оскорбить. Нам не нужны проблемы…

— Точно? — отпустив плотника, от чего тот чуть не упал, спросила титанша. — Ну, раз не хотел, то прощаю. Сегодня я добрая, ха-ха!

— Спасибо большое! — утаскивая прибывающего в прострации друга прочь, люди чуть ли не кланялись на ходу, что, впрочем, гигантшу нисколечко не смущало. Она им даже помахала вслед.

И пока забулдыги отвлекали внимание женщины, попаданец решил под шумок скрыться во внутренних помещениях таверны. Не то, чтобы ему сильно претили крупные представительницы «слабого» пола, образ леди Деметреску из известной в широких кругах игры прочно закрепился в чёрством геймерском сердечке, но амплуа железного Арни с сиськами — это уже совсем другой разговор. И коль такой даме было что-то от Александра нужно, он предпочёл бы говорить с ней в присутствии, как минимум, демонической хозяйки таверны, а ещё лучше, с Горгуцем и Громом за плечами в качестве моральной поддержки.

— Ой, а вас искала одна большая тётя, — когда несостоявшийся герой пытался прокрасться мимо барной стойки, подал голос муж Минаго. Причём громко так, что аж в середине зала слышно было.

— Разве? — чуть ли не со скрипом повернув голову в сторону паренька, спросил попаданец, взглядом сигнализируя, чтобы мальчишка поскорее умолк. — Вроде, не меня искали…

— Но, вы же тут единственный деревянного ранга! — округлив по детски наивные глазки, малолетний недоколдун ещё громче. — И та тётя точно говорила, что ищет именно вас! Тётя, тётя, он здесь!

— Молчи… — прошипел парень, собираясь уже чуть ли не кинуться на излишне инициативного ребёнка, но тяжёлая мозолиста рука, упавшая на плечо, сработала лучше ручника.

— Куда это ты? — пока несостоявшийся герой старался не дать ногам совсем уж не по геройски подкоситься, слегка осуждающим тоном поинтересовалась гигантша. И как только умудрилась подобраться так быстро, да так бесшумно, с её то комплекцией?! — Я тебя ищу-ищу, а ты уходишь…

— А зачем ищете? — решил сыграть в дурочка парень, ответив вопросом на вопрос. — Если что, денег у меня нет. Богатых родственников тоже.

— Чего расшумелись? — прежде, чем титанша успела хоть что-то сказать, недовольно выглянула своей рогатой головой из приоткрывшихся дверей Минаго. Узрев же с мольбой во взгляде дрожащего попаданца, а так же нависшую над ним гигантшу, устало бросила: — Забирай задохлика, если нужен. Только к утру верни, он мне ещё денег должен.

На этой ноте дверь со стуком захлопнулась. Надежда на спасение истаяла, как жёлтый снег в середине апреля…

— Сам пойдёшь, или мне тебя понести? — вполне дружелюбно поинтересовалась женщина, наклонившись почти к самому уху своего пребывающего в лёгкой панике собеседника.

— Ха-ха… в сознательном возрасте женщины меня ещё не носили… — больше от нервов, нежели серьёзно, ответил ей парень, пытаясь такой вот недошуткой успокоить скорее самого себя.

— Ла-адно, — протянула она, а после легким движением руки закинула ойкнувшего от неожиданности попаданца себе на плечо. — Пошли, скорее, в комнату!

— Стой, погоди! — попытался, было, воспротивиться несостоявшийся герой, пока пахнущая шкурами и потом особа ловко взбиралась на второй этаж. Ему не хотелось об этом думать, но, похоже, перед ним во весь рост встала угроза быть изнасилованным женским аналогом Конана-варвара. Жизнь к такому его не готовила, с другой же стороны, на что может вообще надеяться несчастный студент без сил, перенесённый в магический мир? Ему и так сопутствовала удача всё это время, но, похоже, пришло время платить. Фортуна — особа переменчивая. Хорошо хоть, что это женщина, а не огромный мускулистый п*дарас в боевой раскраске. — Раз всё равно не отпустишь, то будь хотя-бы немного нежн…