Жажда Перворожденных (СИ)

— Вы… но как?! Я же… — ловя ртом воздух от увиденного, развернулся лицом к эльфийской ведьме попаданец. Лицо его в этот момент было столь выразительно-возмущенным, что от одного его вида Идриль испытала ни с чем не сравнимое моральное и эстетическое удовлетворение. Жаркая же обида во взгляде лишь добавила моменту пикантности. — Ты говори…

«Нет-нет, сахарочек, никаких лишних слов!» — раздался в голове попаданца голос лесного «зла». — «Наши с тобой взаимоотношения вещь крайне интимная, как и твой жаркий гоблинский плен. Если не хочешь, чтобы твои подружки узнали подробности, то лучше просто расслабься. Представь, что никаких договоров никогда не существовало, тогда всё закончится почти безболезненно».

И словно вторя словам могущественной колдуньи, кольнуло руку над запястьем, в том самом месте, которого коснулась эльфийка при заключении договора. Символ в виде глаза с тремя исходящими из него линиями — знак и гарант данного обещания, сладко заныл, буквально требуя расчесать место, как после укуса комара.

— О мудрейшая из красивейших! — почти мгновенно выскочила меж попаданцем и ведьмой лучница с виновато-заискивающейся полуулыбкой на лице. И говорила она на эльфийском. — Прошу простить эту скромную стражницу леса за то, что не посмела вовремя сообщить о небольшом изменении состава команды! Этот юноша — наше недавнее приобретение в городе короткоживущих с нелепым названием «Литлтаун». Просто скромный, никчёмный и бесталанный носильщик, единственное достоинство которого — неконфликтный характер и послушание, он не стоит вашего внимания.

— Девочка моя, зачем же так официально? — подойдя к Сэльдане, почти что нежно потрепала её за щечку ведьма, показательно продолжая говорить не всеобщем с блуждающей полуулыбкой на устах. Впрочем, даже она не подозревала, что несостоявшийся герой всё понял вне зависимости от языка. Лицо же лучницы в этот момент было таким, словно о неё только что мордочкой потерлась ядовитая змея. — Скромность и формальность не к лицу Отчаянным девам. Я всё прекрасно понимаю, поэтому не собираюсь никого из вас, мои хорошие, отчитывать. Тем более, при таком-то хорошем улове. Сладким мальчиком больше или меньше уже не столь важно. Пока не важно…

— Ты не говорила, что здесь будут рыцари, — без особого пиетета заговорила бард, продолжая недовольно хмуриться. — Могла бы и помочь с ними справиться!

— Помочь? Я?! — искренне удивилась Идриль. — Милая, да разве я угонюсь за вами, бодрыми и юными? Поверь, пятьдесят три мужа и бесчисленное количество детей не проходят для тела бесследно, даже эльфийского. Силы уже не те.

В услышанное Александр сначала не поверил. Подумал, что очередная шутка или выверт обманщицы, что не так давно навязала ему ряд расплывчатых обязательств, но судя по оставшимся серьёзными лицам дев, слова ведьмы были предельно искренни. И тогда от осознания «калибра» данной особы у попаданца чуть не подкосились ноги. Это уже даже не уровень «чёрной вдовы», и мы сейчас не о киношном супергерое или ядовитом пауке, всё гораздо, гораздо страшнее. Задорное же подмигивание белолицей эльфийки, плавно перешедшее в кокетливый воздушный поцелуй, лишь добавило моменту какой-то экзистенциальной жути. Нет, по некоторым весьма прозаичным причинам несостоявшемуся герою «везло» на таких дам ещё в родном мире. Но они были не вдовами, и максимум, с двумя детьми. Да и «интерес» тот был скорее меркантильный, направленный на прокорм нескольких ртов за счёт молодого, не сильно балованного женским вниманием, но перспективного студентика, здесь же… Здесь же за маской эльфийской волшебницы притаилось нечто неописуемое, что теперь с интересом, повезёт, если не гастрономическим, наблюдает за трепыханиями случайно попавшего в её сети человека. И помыслы этого существа, чей хищный взор проскальзывал в магической синеве эльфийских глаз, были Александру пугающе чужды.

Это не Минаго, чью жадность и любовь к вечно перерождавшемуся супругу довольно просто понять. Тут нечто совершенно другое…

С другой же стороны, вся эта навеянная ведьмой жуть к Александру не имела совершенно никакого отношения. Она была птицей иного полёта, когда как он из рождённых ползать. Не пара, с какой стороны не посмотри. Пусть всякие благороднее рыцари, могучие маги или знатные принцы боятся списка бывших мужей Итараильдэнель, к попаданцу всё это никакого отношения иметь просто не могло. Матери-одиночке титанического пошиба бедный носильщик интересен будет только до того момента, пока он не пропадёт из её поля зрения, а это и должно было произойти в самое ближайшее время.

— А почему так много бывших мужей? — поуспокоившись и отойдя от коварного действа Идриль, невольно поинтересовался несостоявшийся герой от затаившийся где-то глубоко внутри обиды. — Так нравится разнообразие, что решили попробовать всё?

— Ох, сахарок, вовсе нет, — продолжила держать блуждающую полуулыбку женщина, вот только девы явно были обеспокоены самим фактом того, что парень решил с опасной эльфийкой заговорить. — Просто счастье замужества, почти как радость материнства. Однажды попробовав, больше не сможешь остановиться. Впрочем, вы все, хорошие мои, поймете эту истину только после своей первой свадьбы, уфу-фу-фу…

— Ну, вы и не останавливались, — продолжил пытаться уколоть «шпилькой» ведьму Александр. Азарт отыграться хоть немного, пусть и чисто морально, захлестнул его с головой. — Много раз бросали старого мужа ради нового, у которого «любовь» побольше?

— Какие милые попытки мне досадить, — несомненно, будь в этот момент у Идриль на руках веер, она бы несомненно им многозначительно щелкнула ударом о раскрытую ладонь. — Знай же, сахарок, не по этому моё имя подобно зловещему знамению, и не этим я страшна смертным народам.

— Прошу, простите его! — выступила вперёд уже бард, за ней подтянулись и остальные девы с решительными, но немного напуганными лицами. Именно в этот момент несостоявшийся герой начал осознавать, что мог невольно расслабиться и перегнуть палку. Да, ведьма ничего не сделала девам, обведя наивного паренька вокруг пальца, но это не лишило её как могущества, так и довольно своеобразного нрава. — Наш подопечный просто дурак! Не осознает, что, кому и когда говорит!

— Я, как и подобает представительнице первородного народа, само воплощение верности, — словно маленькому ребёнку, начала объяснять эльфийка, игнорируя возгласы наёмных работниц, твердящих о нисхождении. — Ни один мой возлюбленный не ушёл от меня, и ни одного из них я не покинула. Все они были окружены заботой и любовью, покуда жизнь не оставила их с последним вздохом. Запомни, сладенький, лишь зов того света является для меня веским поводом к расставанию, остальное не существенно, и не даёт права покинуть мои нежные объятия. И то, лишь потому, что я понимаю всю значимость Великого Колеса, и важность его работы.

— Молчи! Просто молчи! — зло зашептала парню друид, встав немного позади него. — Говори односложно, и то, только если к тебе обратиться!

— Да-да, вы, несомненно, пример для подражания нам всем! — прикрыв попаданца собой, затараторила Лютик, отвлекая внимание ведьмы на себя. — Но лучше, давайте поговорим о награде.

— Награде? — задорно прищурилась эльфийка. — Разве я вам мало обещала за покорение гоблинского селения?

— Для поимки толпы гоббо, нет, — начала пояснять свою позицию бард. — А вот для противостояния отряду рыцарей — явно маловато! Повезло ещё, что удалось напасть со спины. Меньше возились.

Дальше же начался самый настоящий беспощадный и бессовестный торг. Казалось бы, у обоих эльфийская кровь, а торгуются словно заправские дворфы.

Впрочем, пока дамы выясняли цену своим услугам в жарком споре, парень в компании остальных дев перешептывался в сторонке.

— Ты чего не прятался?!

— Меня нашли.

— А почему без маскировки?

— Она только слепого обманет.

— Она ничего с тобой не сделала? Замуж не звала? Волосы не нюхала?

— Ну… нет. Волосы не нюхала… кажется.

— Хнык, злой авантюриста всех обманула, — неожиданно всхлипнуло где-то около земли, и Александр, к своему удивлению, заметил целую кучу скрученных в коконы из зеленоватых лоз гоблинов. Часть из них была без сознания, часть плакала, а кто-то просто смотрел пустым взглядом в серое небо. — Теперь жопа наша возьмёт леса зло. Но леса зло лучше, чем совсем-совсем страшный железный человека, хнык… моя не хотеть быть анахол…

Были здесь и другие гоблины, прилично одетые. Подленько улыбаясь, они шарились по карманам повязанных гоббо, мерзко при этом хихикая. Самая настоящая преемственность поколений, ничего не скажешь.

Чуть дальше же была компания другая. Полностью лишённые доспехов, но почему-то с оставленными шлемами, полукругом сидело семь рыцарей. И была у них своя глубокая печаль, ибо из семи братьев было только шесть…

— Брат, как ты мог?! — чуть ли не рыдал, если судить по шлему и голосу, Лотрик, лидер этого небольшого, но отважного гачи-отряда. — Нет… не брат ты мне больше, запятнанная мерзость!

— Не говори так, командир! — надрывался другой рыцарь. — Мы многое прошли вместе, пусть тело бра… сес… сестробрата суть скверна, он никогда не склонял нас к тёмному пути!

— Братья, послушайте! — заговорила… девушка в шлеме, грудь которой была чуть ли не больше её головы. И как только скрывать умудрялась такие богатства? — Я тоже считаю женское тело мерзким и полным скверны! И моя вера в наши идеалы сильны, как никогда! Ведь я, как и вы, тоже по мальчикам, братья!

— Сестробрат… — глотая слезы не то от горечи поражения, не то от столь проникновенной речи, хором воскликнули воины. Несомненно, её решимость нашла отклик в их благородных сердцах.

— Сложно было? — стараясь лишний раз не смотреть в сторону крепких телом пленников, по иронии судьбы носящих ещё и пояса верности, спросил дев попаданец.

— Не, — небрежно отмахнулась варварша. — Я стукаю больнее.

— С Божьей помощью справились, — сложила руки в молитвенном жесте Мираэль. — Суук не оставила меня, и моей рукой покарала нечестивцев, отринувших благословенный зов плоти. Теперь, в руках эльфов, они послужат делу Богини.

— Тяжелее было не снести мимоходом эту кучу мусора, зовущуюся поселением, — по кошачьи усмехнулась друид. — Никакой природной эстетики.

— Смертные есть смертные, вы все одинаково никчемны, хоть в громоздких доспехах, хоть без них, — гордо задрала нос эльфийская лучница. — Даже подбор сочетающегося с образом нижнего белья вызывал у меня больше трудностей, чем прошедший бой.

— Ох, ладно, — пропустив мимо ушей фразы про бельё из уст Сэльданы, всё ещё находился в лёгком сумбуре парень. Было от чего. Спутницы оказались целы и невредимы, союзником, а так же заказчиком, выступало «зло» ещё неясного масштаба, рыцари и гоблины, битые да поверженные, валялись в ногах. Вроде и радоваться надо, но как-то не хотелось. Только не после увиденного, услышанного да пережитого сначала с самкой гоббо, а после в компании эльфийской ведьмы. До этого и без того трещавшая по швам картина мира дала глубокую трещину. Посыпались осколки, грозящие похоронить под собой всё, что несостоявшийся герой так поспешно принял на веру. — Рад, что вы справились.

— Ну хорошо, вы заслужили небольшую премию, — наконец, согласилась с доводами полукровки ведьма, протягивая Лютику открытую пустую ладонь на которой, спустя пару мгновений, в магической вспышке возник алого цвета драгоценный камень. — Благодарите мальчишку за это. Сахарок меня немного развлек.

Смерив несостоявшегося героя полным ехидного превосходства взглядом, она величественно взмахнула рукой. В тот же миг перед ней из ничего возникла пульсирующая дыра в пространстве, в которой, если присмотреться, виднелось напоминающее дворец, или скорее своеобразную виллу здание из белого мрамора.

— Ах да, Отчаянные девы, вы свободны, — подмигнув попаданцу, торжественно произнесла эльфийка. — Идите, словно подгоняемые вольным ветром.

Договорив, ведьма исчезла, обратившись во влетевшие в портал оранжевые искры. Её судьбу повторили и все связанные гоблины, а так-же плененные рыцари. Они просто исчезли по мановению руки, словно никогда их и не было.

«Однажды мы ещё встретимся, сладенький!» — подобно гулкому эху раздался в голове парня голос Идриль. — «И постарайся больше не быть обманутым подлыми женщинами с коварными сердцами. Лишь я имею право так с тобой развлекаться, уфу-фу-фу».

— И что она этим хотела сказать? — спросила всех остальных Панорамикс, удивлённо поведя плечами. — Про то, что отпускает. Мы её расстроили?

— Нет, скорее у неё просто больше нет для нас работы, — аккуратно убрав камень в мешочек, а мешочек запихнув меж грудей, ответила Лютик. — Впрочем, это и так был лёгкий квест. Даже с этой кучкой бронированных идиотов.

— А мы… точно хорошо поступили? — вспомнив о подлом ударе в спину доверившемуся им боссу поселения, а так же о сокрушенных да обобранных рыцарях нетрадиционной ориентации, коих «злодейка» забрала в неведомом направлении, в сердце Александра начали зарождаться лёгкие сомнения. Ровно такие же, как у немецкого вояки, когда тот спрашивал у Ганца, не злодеи ли они, носящие черепа на шевронах формы третьего рейха.

— Конечно хорошо, — подойдя ближе, хлопнула его по плечу полукровка с улыбкой на довольном лице. — С твоей помощью, даже отлично! Когда мы столкнулись с рыцарями посреди селения, я уж думала, драка начнётся прямо там. Твоими стараниями битву удалось начать на наших условиях, молодец!

— Сама Богиня вложила тогда нужные слова в твои уста, — взяла его под руку с другой стороны паладин, чья улыбка стала капельку менее холодной. — Надо будет вознести ей молитву ближе к ночи. Я тебя научу.

— Йа теперя босса! — тем временем у приведённых ведьмой гоббо начались уже свои разборки.

— Твоя вонючка, фу, босса моя!

— Нет моя!

— Моя!!!

— Давайте не будем мешать проведению выборов, — дипломатично предложила Панорамикс. — Рано или поздно они начнут кидаться грязью. Могут и нас заляпать.

На этой ноте отряд и покинул расположенное в лесах небольшое поселение гоблинов, прихватив с собой самую ценную часть добычи, снятую с несчастных рыцарей.

— Не устал? — когда солнце начало потихоньку клонится к краю небосвода, а ноги гудеть от тяжести проделанного пути, обратилась к попаданцу бард. — Панорамикс сказала, что чувствует поляну где-то поблизости. Там и переночуем.

— О, она и такое умеет? — хмыкнул парень. — Завидую. Я, вот, даже защитить себя нормально не смог в решительный момент.

— Не хандри, против старухи у нас всех шансов не было, — несильно щипнула его полукровка за бок, чтобы немного расшевелить и взбодрить. — Но как она так точно тебя найти смогла… не понимаю. Хотя нет, понимаю. Какая же я дура!

— О, и как? — поинтересовался несостоявшийся герой, которого тоже интересовал этот вопрос. — Почему, к слову, ты её старухой зовёшь? Она старше Сэльданы?

— Наша лучница младенец на фоне этой карги, — хмыкнула полукровка. — Слышал же о количестве её супругов? Примерно треть из них — эльфы. Если легенды не врут, почти все они умерли в постели, своей смертью. Когда жизненный цикл подошёл к концу.

— А сколько живут эльфы? — пытаясь прикинуть цифры и сроки, уточнил Александр. Но даже так, навскидку, выходило очень и очень много лет.

— Живут, пока их не убьют, — пожала плечами Лютик. — Ну, или пока не надоест жить. Нет точных граней. Таков дар богов своим любимым творениям и детям — феям. Эльфы же просто потомки тех из них, кто когда-то очень давно решил покинуть Первомир.

— Ничего себе! — впитывая новую информацию, как губка, воскликнул парень. — Но, если она так сильна, зачем ей гоблины? И почему вообще наняла дев?

— Нанимали не конкретно нас, мы просто взяли заказ, — отмахнулась девушка. — Что же до неё самой… то ей просто скучно, как мне кажется. Гоблинов же она вместо служек использует в своём казино. Надо же кому-то развлекать всех многочисленных гостей, верно?

Впрочем, договорить они так и не успели. Впереди показалась полянка, на которой отряд и принялся поспешно обустраивать лагерь. Тягающий часть награбленного… то есть, честно взятой в бою добычи, несостоявшийся герой принялся помогать девушкам в силу своих не таких уж больших возможностей. У прожженных авантюристок всё выходило и быстрее, и сподручнее, но от помощи пытающегося быть полезным попаданца они не отказывались. Лишь ухмылялись, да терпеливо показывали, как правильно, периодически вставая за спиной, как бы ведя руками Александра для достижения лучшего результата.

Впрочем, как только с обустройством лагеря было покончено, у севшего на поваленное дерево парня снова возникла куча разрозненных мыслей. Там перемешалось всё, начиная от странностей в поведении его сопартийцев и слов гоблинши-насильницы, заканчивая самим фактом существования казино… которым заправляет древняя и могучая эльфийская ведьма. И непонятно даже, ведьма — это обзывательство и черта зловредного характера, или же она была самой настоящей ведьмой со своими ведьмовскими способностями…

— Чего грустишь, смертный? — неожиданно подобралась к парню эльфийка. — Лучше бы радовался, что от тебя была польза.

— Я… я не грущу, — немного вздрогнул от её появления парень. — Просто задумался.

— О, и о чем же? — словно дикая кошка, обойдя сидящего кругом, выгнула спину остроухая, довольно фамильярно локтями опершись о плечи попаданца. — Поделись. Думы смертных обычно столь никчёмны, что их можно с лёгкостью разрешить.

— Я же не ваша игрушка, да? — прежде, чем успел хоть немного задуматься о нужных словах, выпалил Александр. — Не вещь, что взяли просто ради забавы, чтобы потом избавиться, как надоем?

— Игрушка, забавы? Что за нелепость, короткоживущий? — дыша парню в затылок, начала высокомерно возмущаться Сэльдана, аж руками за шею приобняла в крепком захвате. — Мы взрослые, а не дети, чтобы играться. И взяли тебя, потому что таковы наши нужды. От тебя есть польза, а вскоре будет ещё больше, гораздо больше пользы, смертный. Твои сомнения в наших помыслах мне оскорбительны.

— Ладно… — немного переживая от такой крайне дружеской близости с эльфийкой, вымолвил парень. — Но… что она счёт эльфов? Вы, действительно, прекрасный, возвышенный и мудрый народ, идущий по пути благочестия?

— Конечно! — тяжело дыша уже на ухо, после непродолжительного фырканья, непреклонно заявила лучница. — Вам, огаркам, никогда не постичь нашего благочестия и высоконравственности! Мы и есть сам идеал! Впрочем, ты сам хорошо себя показал. И сейчас, и когда сумел заставить Панорамикс съесть лекарство. Я обещала награду ещё тогда, и слово своё сдержала. Носи и пользуйся с гордостью… но не очень часто.

С этими словами девушка разжала хватку, а после и встала, небрежно что-то бросив Александру на колени.

— Мы решили отпраздновать наше первое общее дело, — уходя, добавила под конец лучница. — Как налюбуешься моим подарком, подходи к костру. Не заставляй долго ждать.

— Хах, подарок от эльфийки, — глупо ухмыльнулся несостоявшийся герой после того, как Сэльдана отошла подальше. — Блин, да я популярен! Почти как Гимли, когда ему свой локон Галадриэль подарила. Ну-ка, что у нас тут…

Подарок на деле оказался скомканным, но приятным на ощупь куском ткани. Ещё тёплым. Немного влажным.

«Наверное платок!» — подумал Александр, разворачивая комок, но ошибся. — «Хм, зачем тут верёвочки? Кусок вытянутой ткани на верёвочке. Повязка что ли? Да нет, четыре верёвочки с нашитыми поверх бусами и, кажется, кружевами. К ткани пришиты всеми концами. Может… головной убор? Нет, ткань маленькая и вытянутая. Хм… наверное…»

— Чего тут сидишь? — услышав голос Панорамикс, что подходила со стороны палатки, попаданец поспешно зажал подарок в руках, подальше от чужих глаз. Потом покажет, если захочет и разбирается, что это такое. — Пошли пить!

— А, ну… разве можно так расслабляться посреди леса-то? — глянув в сторону темнеющего древесного массива с сомнением во взгляде, спросил несостоявшийся герой.

— А мы немного, — протянула ему свою флягу девушка. — И не беспокойся, на эту ночь я сделаю землю вокруг лагеря большим живым ковром из сотен ядовитых лоз. Главное сам не попадись, ха-ха-ха, а то потом чесаться долго будешь!

— Ну, раз так, можно и расслабиться, — с благодарностью кивнув, принял из её рук напиток парень, а после и отпил терпкую, отдающую лесными ягодами жидкость.

— Молодец, — наблюдая за ним из под полуприкрытых век, довольным тоном заявила лесная волшебница. — Всё так-же безропотно берёшь пищу из моих рук. Доверие — лучшая из добродетелей.

— Чаво? — воскликнул парень, мир которого начал при обращаться прямо на глазах. Небо стало выше, тёмный лес в разы приветливее, а огонь костра ярче и манящее. — Уф, хорошая штука!

— Тогда пей ещё, не стесняйся! — подбодрила его ставшая в разы красивее Панорамикс, у которой чудесным образом отрасли кошачьи ушки розового цвета. Прямо поверх капюшона.

— Угу! — глядя на это чудо, снова присосался к фляге Александр, на этот раз осушив флягу со ставшим таким приятным напиток до самого дна.

И мир завертелся…

— Ахаха, Боги, он отплясывал с женскими трусами на голове! Ахахаха, где он их вообще достал?!

— Это мои…

— Оу… ну… у меня нет слов.

— Это точно любовь! Он надел их на голову, вздыхал мой запах, и всем это показал, ха-ха-ха! Глупые смертные девки, я уже поработила этого мальчишку узами похоти! Он мой!

— Он думал, что это головной убор. Сам мне так сказал, пока мы танцевали.

— Ахаха, глупая остроухая! И деревяшка глупая! Зачем дарить, если можно взять силой?!

— Тихо, девочки, а то наш незаменимый член… ха-ха-ха, отряда… уфу-фу-фу… проснётся.

— Не проснётся. Я там столько всего ему споила, что не проснётся. Зато то, что нужно, станет каменным. Уже стало. Смотрите, как мило штанишки топорщатся!

— Суук нам велит остаться в неглиже! Оргия в её честь должна пройти идеально!

— Ух… голенький, тоненький, мягонький…

— Не тыкай его пальцами в живот, Вара, это выглядит глупо. И почему ты такая недовольная? Всё прошло идеально. Парень не сбежал, не исчез, не оказался замаскированной девушкой или бесполым духом. Невероятный успех!

— Маленький! Я большая, а тут маленький! Нужно больше! Ну, хотяб, как у коня!

— Эм… ты уверена? Ты же девственница, поэтому пока немного не…

— Хочу как у коня!

— Не ссорьтесь, не ссорьтесь, всё можно устроить. Как раз недавно новый экстракт придумала и способ введения в тело… но мне понадобятся пчёлы.

— Стойте! Пока мы не начали, не стоит ли решить, наконец, очерёдность? Богиня настаивает, чтобы это была я!

— Вечно ты Суук прикрываешься не по делу. Впрочем, решить это надо. Мальчик-то один, его копьё тоже единственном экземпляре. И да, я пас. Буду набираться вдохновения со стороны!

— А… ну… мои трусики же… как бы…

— Чего мямлишь, тётушка?

— Я первой не пойду!

— Почему?

— Ну… секс… говорить-то и дразнится забавно, но как правильно… мне что-то такое мама лет восемьсот назад рассказывала, но я забыла… Пока просто посмотрю! Как вспомню, вот увидите, всё из этого стручка выжму!

— Тогда я первая! Я самая сильная и большая, значит первая! Мамка постоянно отца после охоты валила и сну-сну прям на туше зверя делала, я всё из шатра видела.

— А я все настойки делали, ароматные свечи крутила, ловушки готовила, чтобы он не сбежал. Вам не кажется, что справедливым будет уступить мне?

— Богиня чтит справедливость, а в твоих словах есть правда. Я уступлю.

— Ну ла-а-адно. Толька давай за пчелами сходим! Энта палочка мне мала. Надо побольше.

— Да-да, как у коня, мы уже это слышали. Ох, дракон вас всех дери, перед вами парнишка в неглиже уже на все готовый и согласный, а вы за пчелами собрались! С вами только матерные частушки сочинять, а не любовные романы… Валите, посторожу тело. Но если не успеете, пока мне не надоест просто любоваться на это богатство, сама его употреблю так, что никакие афродизиаки не поднимут!

Стоны, сладкие крики, томные вздохи. Заполненный дурманами и сладким дымом шатёр.

Сидя у стенки с остекленевшим взглядом Лютик, чередуя холмик удовольствий с лютней, наигрывала мелодию любви своими ловкими пальцами.

Чуть дальше переплелись телами варварша с друидом. Меж ними иногда скользили гибкие, склизкие от соков и пота отростки лоз, что лишь добавляло страсти их грубым ласкам. Ноги великанши не сводились. Болезненный опыт показал, что больше не значит лучше.

Бормоча молитвы сквозь выкрики и стоны, размеренно скакала на бесчувственном «коне» Собатиэль. Раскрасневшееся лицо выдавало все спектры приятных эмоций, а полуприкрытые глаза были сальными от пронзающего всё тело удовольствия.

У другой стены, наблюдая за ними, замерла эльфийка. Покусывая свои ноготки, она всё не решалась приступить к делу, хотя шёл уже давно не первый «круг». Даже солнце успело совершить целый круг, а оргия всё набирала обороты.

— Скончался! — неожиданно замерла Мираэль, диким взглядом пялясь в умиротворенное лицо любовника. — Скончался…

— Ч-чего? — еле лапоча языком, попыталась вырваться из сладкой хмари полукровка. Ласкающиеся дамы, и вовсе, ничего не заметили, увлечённые друг другом, пока не подойдёт их очередь.

— Богиня сказала… что он скончался, — паладина начала бить мелкая дрожь. — Скончался… совсем скончался…

— Угхх, так не честно! — завопив, бросилась к бездыханному телу эльфийка с нотками безумия во взгляде и голосе. — Прочь! Я не хочу оставаться двухтысячелетней девственницей! Он всё ещё мужчина, пока сорок минут не прошло!

После этих слов в шатре начался сущий кошмар.

Комментарий к Часть 11. Эпилог? И новая глава. Замечательный финал истори. И не надо орать, что герой был слит, он просто скончался 🤣

====== Часть 12. Только начало! ======

— Итак, поскольку почти все дела сделаны, проблемы решены, а пленники отправлены на дрессировку и занятия по эротическим танцам с шестом, можно немного отдохнуть, — любуясь алым закатом из самой высокой башни своего весеннего дворца, Идриль легла на изящный диванчик, обитый красным бархатом. Верхушка напоминала скорее беседку без стен, нежели оборонительное или хозяйственное сооружение. Крыша держалась всего на четырёх мраморных колоннах, за пределами которых лишь полет на десятки метров вниз. Никаких поручней, никакого выхода или лестницы. Только глухой пол, колонны, крыша, диванчик, небольшой столик с напитками и сама хозяйка этих мест, вальяжно лежащая на мягкой обивке.

Попивая вино из кубка, женщина размышляла о своих последних свершениях. И нет, не о том, как шутки ради двести зим назад организовала из своего дворца казино с подпольным борделем, плавно перетекающим в своеобразный «рынок мужей». Деятельность сколь привлекательная, столь и порицаемая среди обычных эльфов. Впрочем, незаконность нисколько не мешала бизнесу процветать из года в год благодаря страдающим от одиночества эльфийкам. И это ещё с учётом того, что цены на «покупку» были чисто символические, ограничиваясь до кучи ещё и желанием самого «товара». Если девушка смертному не нравилась, заполучить в безраздельное пользование она его не могла. Но и не выполнять свой «мужской» долг с возжелавшими тела посетительницами было нельзя, таковы правила этого странного места.

— Хм, быть может, сладенького следовало забрать себе? — допив вино, предположила ведьма, соблазнительно перевернувшись на другой бок. — Забавный мальчик. Чувствовалось в нём что-то необычное, хотя и ничего значительного. Ещё и в сельмориловую кольчугу обрядили, словно решили на нём мишень нарисовать. Хорошая предосторожность при побеге или пропаже, всегда можно отследить эльфийское небесное серебро, если знать способ, но это также делает из такой вещи «магнит» для любопытных эльфиечек. Так я его и нашла, м-да…

Размышлять вслух было старой привычкой долгоживущий эльфийки, ведь несмотря на обилие мужей и детей… большую часть своей жизни она провела в гордом одиночестве. Это всегда казалось Итараильдэнель весьма ироничным вывертом судьбы, но несомненно забавным.

Пролежав на кушетке почти до самого захода солнца, теша свою леность, эльфийка решила заняться делом. Ну как, делом, скорее очередным развлечением, должном развеять её скуку. И связано это было напрямую с одним сладким мальчиком, которого не так давно обманула одна «злая» ведьма, заставив заключить крайне расплывчатый в формулировках договор. Подвести под эту писанину можно было почти всё, вплоть до замужества, но намерения ведьмы, пока, были не столь радикальны. Так, небольшая шалость, позволяющая смотреть на мир чужими глазами. В самом деле, не каждый же день можно встретить такую занимательную сцену, где мужчина спокойно путешествует в компании помешанных на избавлении от собственной девственности головорезок. Представление обещало выйти фееричным!

Сосредоточившись, Идриль телепортировала в слабой вспышке себе в руки хрустальную сферу. Специальное магическое устройство, куда будет записываться увиденное, услышанное и прочувственное человеком на протяжении его бодрствования. Всмотревшись в шар, женщина начала просмотр представления под названием «жизнь отчаянного носильщика». Именно такую надпись решила нанести на записывающий артефакт эльфийка, чтобы отличать его от сотен других в её коллекции. Но это только пока, название с раскрытие «сюжета» может сильно поменяться.

— Карга? — просматривая произошедшие события, возмущённо воскликнула Идриль. — Наглая девка! Не спорю, по сравнению со мной и некоторые небожители — дети, но карга уже перебор! Ничего, ничего… как только вернётся проведать мать, я приглашу её… на чашечку чая.

— Хм, нижнее бельё? — лицо Итараильдэнель стало задумчивым. — Какой… замечательный, многозначительный подарок! Эта дева весьма прозорлива, признаю. И крой её белья интересный. Надо будет разузнать, кто создатель этой прелести. Закажу себе целый набор, нет, лучше коллекцию на все сезоны года, оттенки настроения и случаи жизни!

— Хо, какой интересный экстракт. Какие упоительные, расширяющие сознание видения… — из уголка рта ведьмы потекла ниточка слюны, но женщина быстро взяла себя в руки. — Друиды, как всегда, в своём репертуаре. Что не скурят, так заспиртуют, что не выпьют, так вмажут пониже спины, а потом сидят, силой земли наполняются. Надо будет при следующей встрече уточнить рецепт… главное только, чтобы девочка до этого момента не умерла от старости. Ох-хох, смертные, как же вы мимолётно хрупки.

На мгновение поддавшись грусти, тем не менее, эльфийка её отбросила, как ненужную тряпку. Для скорби и воспоминаний о прошлом ещё будет подходящее время, сейчас же мгновения принадлежат веселью. Не следует их пятнать.

Впрочем, радость «злодейки» не продлилась долго. Как только её объект наблюдения потерял сознание, наблюдать стало попросту не за чем.

Недовольно нахмурившись от столь несправедливого по отношению к ней повороту сюжета, женщина отложила магический инструмент в сторону. А вскоре, занялась и другими, требующими её внимания делами. Впрочем, о своей новой «игрушке» она не забывала. Решив вернуться к «просмотру» спустя несколько дней, она с прискорбием обнаружила, что пакт был разорван, а артефакт уничтожен магической отдачей. Это же могло значить только одно — сахарок скоропостижно скончался.

— Не стоило его там оставлять, — с лёгкой грустью рассматривая треснувшую сферу, вынесла свой вердикт Идриль. — Бедный мальчик. Уж лучше бы стал моей птичкой в золотой клетке, чем выгорел столь стремительно и нелепо. Теперь даже не насладиться тем, как эти девы-дурынды пытаются его склонить к физической близости. Если они ещё живы, накажу их при следующей встрече. Будут знать, как лишать своего великого предка развлечений! — разозлившись, эльфийка бросила расколовшуюся от удара на множество осколков сферу на пол. — Ох, какая потеря, отныне не отследить дальнейшую судьбу сахарочка, даже если эти дурынды смогли его воскресить. Такая чистая родословная, ни капли моей крови. Мальчик мог бы стать идеальным отцом моему будущему мужу. Но только не от Отчаянных дев… инцест мне уже надоел. Впрочем, не так уж сахарок и важен. Если судьбе будет угодно вновь пересечь наши пути, заберу его себе, если же нет, то не буду даже пытаться. Пусть проживает свою короткую жизнь так, как ему уготовано, если ещё осталось, что проживать.

Если кто-то думал, что могучая и несравненная Вирджиния Кислесс сразу же отправится в приключение, то его бы ждало расхождение желаемого с реальностью, ибо сначала рыцарь пошла на приём к феодалу. И не просто так. Того требовали негласные правила, неписанные традиции, да банальная вежливость, как венец всего. Всё же девушка была в хороших отношениях как с градоправителем, так и с его дочкой, тем более последние полтора года жила, можно сказать, за счёт городской казны. Потому и прощание выдалось не обычным, а переросшим в небольшой банкет, продлившимся до полуночи того же дня. Но даже после этого рыцарь не смогла уехать. Прожив под крепкой крышей и на мягкой постели больше года, она банально подзабыла некоторые свои навыки выживания в дикой местности, а необходимые для этого инструменты, и вовсе, растеряла. Пришлось закупаться, параллельно вспоминая, как разжечь костёр при помощи дохлого гоблина, почему не стоит ставить палатку рядом с муравейником и зачем кентавру лошадь, когда рядом одинокий девственный рыцарь. Итогом — копытное сбежало в ужасе, зато Вирджиния разжилась неплохой, довольно смирной и крепкой лошадкой. Правда, после смены хозяина, морда животинки начала чем-то неуловимо напоминать личико самой Кислесс, особенно когда та страдала от очередного приступа меланхолии на фоне тотального отсутствия личной жизни.

На третий же день после откровения демоницы, рыцарь, наконец, отправилась в своё новое путешествие. Путь ей предстоял долгий, а поиски трудные, ибо жаждущих женского тела для расплода монстров в лесах, к глубокому сожалению девушки, отродясь не водилось, зато голодных волков и прочих варгов было с избытком. И одинокого легендарного рыцаря эти создания, в силу своего скудоумия, совсем не боялись. Зато пытались пробовать на зубок Вирджинию с лошадью почти каждую ночь, всегда для себя фатально.

В итоге злая, как отвергнутая другом детства эльфийка, и уставшая, словно работник борделя во время зверолюдской течки, девушка-рыцарь вышла к деревушке гоббо лишь спустя четверо суток выматывающих странствий. Вышла, чтобы потом в раздражающем споре с гоблинами осознать, что она ошиблась селением…

— Эт’о вз’мутительно! — из ростового зеркала вещала аморфная чернильная масса щупалец и глаз, взглянув на которую неподготовленный смертный муж лишится сна на целый месяц, гадая: «куда тебя *пать?». Следующим заданным вопросом закономерно бы стало: «откуда ты это сказал?!» — Эт’о н’еспрааедливо!

— Что же не так, о Т’лпатп’рпсап’оппом, вестница Х’тона? — потирая виски от приступа лёгкой мигрени, спросила Минаго.

— Т’ы г’оворила, ч’то н’шла м’лого, н’жного и р’анимого м’альчика, — пробулькало нечто с непроизносимым именем. — Ч’то о’н с’огласен н’а п’ознания Б’ездны, н’есения иск’ажающих и’стин и об’нимашки!

— Да-да, а ещё он не против лишних пары десятков глаз и щупалец, — отмахнулась демоница. — И вообще, самое главное — красота души.

— Я х’отела пр’игласить е’го н’а пр’гулку к О’ку У’жаса в к’ачестве п’ераого с’видания, н’о о’н с’кончался! — замахала ложноножками с той стороны Т’лпатп’рпсап’оппом. — Я з’ахотела у’знать пр’чину т’акой н’есправедливости, х’отя р’еальность м’еня н’икогда ос’обо н’е инт’ересовала, и п’оняла, ч’то м’альчик о’бманщик и н’егодяй, п’омерший в’о вр’емя м’рзкого ак’та с с’амками! М’не н’е н’ужна т’акая пор’очная л’юбовь с и’спорченым извр’ащенцем!

На этой ноте хтоническое существо оборвало связь. Теперь на зеркальной поверхности отражалась лишь полная раздражения хозяйка таверны.

— Эльфовы привереды! — чуть-ли не сплюнула порцию яда на пол Минаго. — Сначала ноют, как же им хочется худенького, бледненького, не очень высокого, девственного или попорченного, с тонкими руками, небольшими ступнями, синяками под глазами, растрёпанными или неухоженными волосами, забитого неудачника без друзей и подруг, закрытого социофоба, одновременно мечтающего о ком-то близком, чтобы утащить в свой мирок и сношаться под щупальца поближе к Бездне, а как до дела доходит, то сразу фи. То личиком временной оболочки не вышел, то душа оттенком под цвет ложоножек не подходит, то до смерти самки материального плана залюбливают, тьфу! И нет, чтобы просто мирно раствориться в небытие, они мне свои отростки в мозг запускать начинают, отродья…

Выговорившись, женщина устало села обратно за свой письменный стол. Идея сплавить несостоявшегося героя тёмным силам по его же просьбе, на деле обернулась крайне проблемным мероприятием. Хотя бы потому, что в итоге причитания недовольных переизбытком дев демониц, оскорблённых недостатком разврата суккубов и раздраженных всем вышеперечисленным иных волшебных су… существ приходилось выслушивать именно Минаго.

Но словно этого было мало, одно из «заинтересованных» лиц решило заявиться лично. Ещё и весть об этом передало через посредника, а не лично, что хозяйку таверны невольно разозлило. Ей инфернальные конкурентки, в теории способные увести её мужа, здесь были не нужны от слова совсем. Но и отказать незваной гостье нельзя из-за отсутствия обратной связи. Оставалось только ждать, надеясь на лучшее.

— Ваф-ваф-ваф! — раздалось спустя некоторое время визгливое тявканье под окном. — Тяф-тяф-тяф!

Звук был настолько высокий и пронзительный, что демоница почти сразу решила избавиться от его источника. Избавиться радикально, ибо в городе собак не водилось, тем более таких раздражительных.

— Приветствую, о… — Минаго, открыв окно, не глядя, не слушая и не рассусоливая, швырнула в зверюшку «мистическим зарядом», зеленоватой молнией, которой с лихвой хватит прибить даже матёрого варга с пол тычка.

— Ой… — лишь спустя нескольких чудесных мгновений тишины демоница осознала, что атакуемое несуразное существо умело говорить. И оно ещё не умерло. — Вас добить, или вы ещё настроены на конструктивный диалог?

— Тяф…

— Так значит, тебя заинтересовал этот мальчишка?

— Тяф.

— И лично пришла, чтобы уточнить пару важных деталей?

— Ваф.

— Ох, во имя всех невинных жертв эльфийского леса, хватит! Я уже извинилась, и даже предоставила дорогостоящее зелье лечения.

— Фыр…

— Ещё раз услышу эти раздражающие животные звуки, гарантировано упокою. Даже праха для отпевания не останется.

— Как неэстетично, — наконец, по человечески заговорила напоминающая лису зверюшка с розоватым мехом, большими, чуть меньше самой головы, опущенными ушками и невероятно пушистым хвостом. Её вытянутая мордочка выражала крайнюю степень ехидства, что вкупе с полусидящей позой на диване и по человечьи сложенными под грудью лапками создавали картину весьма фееричную. — Совсем недавно вы чуть не спалили мой мягчайший мех, а теперь снова угрожаете?

— Ты раздражаешь, — свысока посмотрела на гостью демоница. — И я не люблю животных.

— Тяф…

— Тобi пiзда, тікай з городу! — по навязанной Горгуцем привычке, со злобы перешла на свинолюдский хозяйка таверны.

— Сама виновата, что подпортила это тело, фыр, — нисколько не испугавшись, заявила говорящая лиса. — Связь теперь не столь крепка, как тяф. Одним зельем такое не ваф-ваф-ваф.

— Да даже если это правда, сейчас ты явно притворяешься, — уняв раздражение через силу, предпочла не начинать конфликт с неизвестной сущностью Минаго. — Ладно, чем быстрее закончим, тем раньше уйдёшь. И да, представься, моё имя ты уже наверняка знаешь. Хочу узнать твоё.

— Эта скромная Даийон-но-о слишком незначительна, чтобы тяф-ваф-фыр… — степенно попыталась представиться зверушка, пару раз элегантно махнув хвостом, но вышло то, что вышло.

— Я поняла, — потерла основания рогов женщина. — Давай так, ты коротко и по существу спрашиваешь, я отвечаю максимально честно. После этого расходимся и больше НИКОГДА не встречаемся. Договорились?

— Ваф!

— О, всё Владыки Ада и Повелители Бездны, дайте мне сил и терпения, — начав ещё активнее массировать голову вокруг рогов, пробормотала женщина.

— Лишь два вопроса, — подняла лапку Даийон-но-о. — Где эта наивная, истосковавшаяся по хозяйской руке душа сейчас? И… пришёл ли он издалека, в странной одежде, без семьи и друзей?

Если первый вопрос был ожидаем, то от второго у раздраженной демоницы невольно дёрнулась бровь. Лисица что-то подозревала? Знала изначально?

— Я могу дать путеводный глиф, — заговорила Минаго. — Он приведёт не к самому мальчишке, но к его одной важной вещи. Если ещё не потерял её, удаче будет на твоей стороне. Что же до второго вопроса, то…

— Спасибо, уже не интересно, — довольно сощурившись и, кажется, даже улыбнувшись мордочкой, отмахнулась хвостом гостья. — Фыр!

Последнее, что сделала хозяйка таверны, так это со всей силы швырнула в сторону волшебной непонятной зверюшки путеводную руну. На этом они и распрощались, мысленно поклявшись больше никогда не встречаться.

Александр парил во тьме. Пустоте тёплой и невероятно уютной. Настолько комфортной, что ему не хотелось уходить. Впрочем, ничто не длится вечно, минутам блаженного покоя тоже приходит конец.

Впереди зажегся яркий свет, безграничная тьма обратилась туннелем, по которому парень теперь и летел навстречу неизбежному. Вокруг него мелькали смутные образы, как знакомые, так и совершенно чуждые. Неосязаемые тени парили рядом, беззвучно крича и шепча, пытаясь то схватить, то окутать, но каждый раз терпели неудачу. Сам же Александр наблюдал за всем происходящем с ленцой. Настолько спокойно всё воспринимал, словно абсолютно точно знал, что разворачивающиеся вокруг события не более, чем просто затянувшийся сон. Пока, наконец, не достиг света в конце. И встретил его там неумолкающий, с нотками лёгкой хрипотцы, смех.

— Ахаха, невероятно, ахаха, какая прелесть! — гоготало существо, схематически напоминающие человека. Две ноги, две руки, голова. Вот только из-за яркого, режущего глаз света, подробные черты невозможно было разобрать. — Какая замечательная смерть, ахаха!

— Кто вы? — осторожно поинтересовался парень. — Где я?

— Истощённый организм, деформированный половой орган, ахаха! — не обращая внимания на вопросы, смеялся неизвестный. — Раздробленный таз, замечательно, ахаха, какая прелесть!

— Где Отчаянные девы?! — на этот раз громче воскликнул несостоявшийся герой, смело сделав шаг навстречу светящейся фигуре.

— Узбагойтесь, здесь нет никаких женщин, ахаха! — лёгким мановением руки, вернул Александра на место говоривший. — И запомните, если не бросите заниматься такой экстремальной любовью, то снова умрёте! — расставив руки в стороны, на манер весов, неизвестный снова рассмеялся. — Слова СЕКС… — на левой ладони появилось изображение двух переплетающихся от страсти тел. — …и слово СМЕРТЬ… — на правой из дыма и теней соткался человеческий череп. — …для вас означает одно и тоже! Вы меня поняли, ахаха?! А теперь прощай, мой мальчик, ахаха! Тебя скоро, ахаха, воскресят!

Фигура хлопнула в ладони, в тот же миг Александра с утроенной скоростью понесло назад. Обратно во тьму, прочь от яркого света мира иллюзорного, который вскорости и исчез, сменившись светом дня.

— А-аа, — невольно воскликнул попаданец, открывая глаза. Его взору открылся залитый солнцем, но такой узнаваемый потолок родного шатра. Никаких туннелей, никакого света в его конце.

— Ты проснулся, — холодно и, в какой-то степени, устало поприветствовал его голос паладина. — Слава Богине.

— Что случилось? — повернув голову, покосился на девушку парень. Выглядела она, и правда, не очень хорошо. Тёмные круги под глазами, утомлённое лицо, даже доспех был не на ней, сменившись блузкой и хлопковой белой рубахой с весьма занимательным вырезом в районе груди.

— Праздник затянулся, — почему-то отвела взгляд Мираэль. — Мы перепили. Вино оказалось не лучшего качества, вот всем и поплохело.

— Да? — несостоявшийся герой потянулся, чувствуя себя на удивление сносно. Словно хорошо выспался и отдохнул, а не пил непонятную бурду весь вечер и половину ночи. — Почти ничего не помню. Только как Панорамикс мне фляжку дала…

— Вино было потом, — мгновенно прояснила туманные моменты паладин, а после, склонившись над Александром, заботливо коснулась лба прохладной ладошкой, да так удачно, что декольте разверзло свои чудесные глубины прямо перед его взором. Впрочем, как бы округлые идеальные атласные груди не были манящи, естество несостоявшегося героя даже не шелохнулось. По видимому, усталость таки дала о себе знать. Вместе с нервами от пережитых приключений. — Тебя точно ничего не беспокоит? Ничего не болит? Если нездоровится, клянусь Суук, я исцелю тебя дарованной мне силой!

— Нет-нет, всё в порядке! — заверил её попаданец. — Но где остальные?

— Здесь, — ответила Мираэль, отсаживаясь немного в сторону и открывая обзор на вповалку спящих «дев». Выглядели они, и правда, не самым лучшим образом. Всё уставшие, измятые, бледные и местами, даже, потные. — Спят.

— Ух… зелёный змий оказался сильней, — вынес свой вердикт несостоявшийся герой. Вставая же, краем сознания отметил, что на нём портки. Причём не его. — Слушай, а ничего такого предосудительного не произошло? Просто, как я и говорил, почти ничего не помню, а тут…

— Ничего не случилось, — прервала его девушка, при этом уши её, кажется, немного покраснели. — Мы перепили. Нам стало плохо. Всё.

— Совсем всё? — на всякий случай уточнил Александр.

— Совсем, — отрезала паладин. — И если ты хорошо себя чувствуешь, пожалуйста, не мог бы развести костёр. Я тоже хочу немного отдохнуть.

— Да, без проблем! — не стал спорить попаданец, начав, наконец, выполнять свои прямые обязанности носильщика и подсобного работника отряда, отвечающего за быт. Залитая солнцем поляна его встретила шумом деревьев и трелями лесных птиц.

— Ух… мне плохо…

— Перерасход физических сил. Вот что бываете, если больше суток заниматься любовью не делая перерывов на сон, еду и воду. Но, лес мне в свидетели, эксперимент удался!

— Сорок минут ещё мужчина, хнык… всего сорок минут…

— Ну-ну, не плачь, уверена, у тебя ещё будет куча возможностей лишиться девственности. Даже если не с Алексом, так с каким-нибудь другим недалёким мальчишкой, не ожидающим от тебя такой подлости!

— Он за все два тысячелетия только второй!

— Ого, а где ты первого найти сумела?

— Нам тоже интересно!

— Мне плохо… и внизу болит… большие уды — зло!

— Хнык… деревушка была рядом со столицей предыдущего королевства, хнык… там мальчик меня красивой назвал, играл со мной и называл лесной принцессой, хнык…

— Я эту историю ещё не слышала! Что потом?

— Хнык, надо было подождать немного, чтобы подрос. Пообещала на нём жениться и ушла, хнык… А как… как вернулась, он… он уже правнуков нянчил, хнык…

— Ох уж это эльфийское ощущение времени…

— Дамы, я тут подумала, ведь технически мы уже не девы. Так может… название команды поменяем?

— ХНЫ-Ы-ЫК!!!

— Ладно-ладно, повременим пока. Я просто предложила…

— Дорогуши, мои верные сëстры по оружию, а мы, ведь, достигли своей цели.

— Да.

— Частично…

— Хнык…

— Маленькие лучше…

— Ха-ха, признаю, это была не самая лучшая оргия, в которой я участвовала, скорее, даже, самая худшая из мною виденных, но это успех! И, получается, мальчик то нам больше не нужен… верно?

— Он ещё не уверовал в Суук, а значит нужен здесь! Когда уверует, тем более будет нужен для священных ритуалов!

— Я ещё не создала идеальный афродизиак. Мой путь проб и ошибок только начался. Подопытный мальчик мне необходим.

— Если вам не нужен, отдайте мне, хнык… ещё и трусики порвались, хнык…

— Хочу больше сну-сну, но по маленько.

— Ах вы мои бесстыдные течные кошечки! И только Вара честно призналась, что просто хочет больше трахаться.

— Секс — это жизнь! Так завещала Богиня.

— Для достижения наивысшей точки животной страсти, а так-же для создания афродизиака с эффектом вечного любовного зелья, Алекс мне физически необходим. Где я ещё найду такого доверчивого, покладистого и неспособного сбежать мужчину?

— Как лишусь девственности, заставлю его показать мне всю прелесть короткой, полной наслаждения жизни! Не отпущу, пока его член от старости не отсохнет.

— Хочу сну-сну. Детишек не, совсем мозгляк, но хочу много сну-сну!

— Дорогуши, никогда в вас не сомневалась. С вами, несомненно, однажды мой любовный роман будет закончен!

Комментарий к Часть 12. Только начало! И новая глава! Всём спасибо, всех с прошедшим праздником, жду развёрнутых комментариев. И да, из-за проскакивающих то тут, то там вопросов и предложений, таки создал свой всратый бусти. Не думаю, что от этого будет толк, но чем чëрт не шутит. Ссылка в профиле.

====== Часть 13. Корован ======

Всë оставшееся время того дня, когда Александр очнулся, было посвящено заботам о его спутницах. Несчастные девушки, отравившиеся алкоголем, выглядели не самым лучшим образом. Серые лица, всклоченные волосы, круги под глазами настолько темных оттенков, словно их углем из костра подводили. Но не смотря на непрезентабельный вид, лица у них были умиротворенно-блаженными. Словно они достигли духовного просветления, ну или просто в их жизни произошло что-то очень хорошее.

Так попаданец и трудился, то кашку варил в силу своих кулинарных способностей, то выданную друидом траву заваривал по аналогии с чаем, то несчастную Сэльдану кормил с ложечки. Эльфийка, как оказалось, хуже всех перенесла попойку. Дошло до того, что она даже во время сна или приёмов пищи болезненно всхлипывала, проливая редкие слезы, чем довольно сильно беспокоила несостоявшегося героя. Парню стало настолько её жалко, что он в один момент решил покормить несчастную с ложечки. Но слез от этого стало только больше. Дошло даже до того, что лучница слабым голос просила держать её за руку, пока не заснёт, на что мгновенно согласились все остальные девушки отряда, отослав попаданца на улицу до самого вечера.

Кроме этого за период «выздоровления» так ничего и не произошло. Враги неожиданно не напали, лесные звери тоже обходили окружённый друидской магией лагерь стороной. Зато впервые за всё время своей авантюристской карьеры дежурил до полуночи, охраняя чужой сон. После полуночи его сменила Мираэль, что после продолжительного отдыха выглядела уже намного лучше. Сам же вымотавшийся попаданец благополучно отошёл ко сну, не подозревая, что его спутницы собираются по новой решать его судьбу.

— Заснул?

— Да. Я накинула сверху чар. Пусть крепко спит.

— Хнык…

— Да хватит уже страдающей прикидываться! Мы и так дали тебя с ложечки покормить, что ещё надо?!

— Он должен был держать меня за ручку, пока я сплю… хнык… Вы, шалавы демоновы, всё испортили!

— Мы не шалавы. Сну-сну всего один раз был… мы верные женщины!

— Вара правильно говорит, тётушка, мы не распутные девки, а степенные и порядочные дамы с одним постоянным половым партнёром.

— Ты вообще молчи! В каждом городке с помощью бардских штучек себе по члену заимела, а нам никогда с мужиками не помогала, кроме тех глупых советов!

— Это были дельные советы, вы просто не смогли ими нормально воспользоваться. И вообще, если забыли, на вон то спящее мужское тело я своих прав не предъявляла, хотя и одна из команды.

— Ещё бы ты предъявила… распутница!

— Девочки, хватит, Богиня против нашей розни.

— Хочу ещё сну-сну. Вы тут спорьте, а я полакомлюсь!

— Стой, погоди большая девочка. Не надо так сразу, мы его только вчера с того света вытащили. И свиток воскрешения один остался, не больше. Ещё зелья надо заново приготовить. Все мои запасы тогда израсходовали.

— Я это… помаленьку.

— Никаких помаленьку! Дорогуши, я считаю, что нашего мальчика надо беречь. Он, как оказалось, не железный. Нам надо быть осторожнее.

— Да.

— Согласна!

— Верно.

— Я против!

— Ох… и почему же ты против?

— Пока не лишусь девственности, не успокоюсь!

— Да ты даже если лишишься, не успокоишься… И я сейчас не про то, что теперь у нас повальное воздержание, вовсе нет. Просто давайте обойдемся без таких выматывающих оргий. Составим расписание, распределим дни, чтобы не больше одной девушки за ночь. Так у нас времени больше на «шалости» будет, и Алекс на встречу с Келемвором раньше срока не отправится.

— Тогда я должна быть первой в этой очереди! Как самая пострадавшая, хнык…

— Ох, девочки, не то, чтобы я против, но тогда придётся делать в разы больше зелий. Да и эффект на организм человека от периодических воздействий мною… не сильно изучен.

— Значит, просто надо закупить побольше свитков воскрешения. К слову об этом, Мираэль, дорогуша, разве после акта любви ты не стала… капельку ближе со своей Богиней?

— Да, Суук была довольна, я чувствовала эта! Но когда он скончался… всё изменилось. Её голос был полон негодования и… злости. Чтобы лучше понять волю Развратной Девы, мне придётся вновь отдаться экстазу на мужчине. Иначе никак.

— О, вот и на вторую развратную ночку появился кандидат! Никто, надеюсь, не против?

— Хочу сну-сну.

— Ла-а-адно, подруга, раз так хочешь, уступлю тебя своё место. Меня можете в расписание не вставлять.

— Ты и так с лёгкостью найдешь себе мужскую компанию в ближайшем городке. Не играй тут перед нами в благородство.

— Ох, какая, ты сегодня колючая. Неужели так обидно быть единственной девственницей в нашей дружной компании?

— Хнык…

— Не плачь, всё уже схвачено! Как подготовимся, оседлаешь этого жеребчика и хоть целую ночь на нём скачи, ха-ха-ха! Только, главное, до смерти не заезди. Свиток всего один остался.

— Умеешь же ты подбодрить. Но, есть ещё кое-что. Что будем делать при свете дня с нашим недолговечным спутником?

— В каком это смысле?

— Я заметила, что с некоторыми из нас он намного более… дружен, чем с другими. Если так пойдёт и дальше, то произойдёт нарушение порядка. Я бы своим шансом завалить смертного точно воспользовалась, вы все, уверена, тоже.

— К чему ты ведешь? То, что происходит днём, ночи не касается. Если на то будет воля Богини, я посвящу ей его тело и при свете дня.

— Я веду к тому, что мы все конченные девственницы даже не смотря на некий половой опыт! И если мальчишка признается кому-то из нас в любви, состроив милое личико, разве вы не захотите забрать его исключительно в собственное пользование? Не только дневное… но и ночное.

— Ох, тётушка, обычно ты несёшь какой-то бред, но сейчас тебя посетила на удивление дельная мысль. Дорогуши, если мы хотим сохранить наш отряд, а так же Алекса, как его неотъемленного члена, придётся проявить волю и выдержку. Никакой влюблённости, никакого флирта, исключительно деловые, может капельку дружеские отношения. Понимаю, в нашем женском кругу о доверии не может быть и речи, особенно когда это касается мужчин, поэтому, дорогие мои, держите глаза открытыми. И не дайте друг-другу совершить… непоправимую ошибку.

Следующий день для Александра начался весьма буднично. Больше за девушками ухаживать было не нужно, потому всё вернулось на круги своя. Ранний завтрак, сворачивание лагеря, парочка шуточных перепалок, а за этим путь-дорога в неизведанные дали с неясными целями.

— Куда идём сейчас? — решил уточнить попаданец спустя час неспешной ходьбы через лес.

— В город, — ответила полукровка, немного притормозив, чтобы парень нагнал и шёл с ней рядом. — Побольше Литлтауна, хотя до столицы ему далеко. Там у нас будет множество дел.

— Например? — продолжил расспрашивать несостоявшийся герой.

— Например, повысить тебе ранг, — усмехнулась Лютик. — Быть деревяшкой в твоем возрасте, несомненно, занимательно, но и нам, помимо всего прочего, необходимо думать о репутации отряда. Ещё отдохнуть нормально надо, закупиться расходниками, взять задания, обновить снаряжение. Дел невпроворот!

— Да-а… я бы не отказался целый день проваляться на кровати, — вздохнул парень. — А что там с повышением ранга? Оно сложное?

— Нет, — покачала головой полукровка. — Всё, что нужно, ты уже знаешь. Перед проверяющим ещё пару раз своим копьё-посохом взмахнешь, ударишь пару раз тренировочное чучело и всё, считай прошёл. Поскольку ты уже в нашей команде, проблем возникнуть не должно.

— Это радует, — улыбнулся попаданец, а после, чтобы не заканчивать разговор на деловой ноте, неожиданно поинтересовался: — А у тебя есть какие-нибудь планы? Не организационного, скорее, ну… личного характера?

— Ох, дорогуша, решил мне компанию составить? — сделав голос капельку более соблазнительным, поинтересовалась бард. — Не хочу расстраивать, но у каждой девушки есть свои маленькие секреты.

— Ой, да нет, просто интересно стало… — неуклюже начал отпираться Александр, хотя всем присутствующим было понятно, что он, таки, компанию девушке составить хотел.

— Снова петь она будет, — раскрыла «карты» товарки эльфийка, подобравшись поближе. — И убегать потом от стражи, сопровождаемая меткими бросками помидоров.

— Тётушка! — воскликнула полукровка, на мгновение растеряв всю свою «взрослость» и шарм зрелой, уверенной в себе женщины. — Я же просила…

— Это тебе за тетушку! — показала ей язык лучница, пристраивались к Александру с другого бока. Хотела даже, было, приобнять его за руку, но вовремя сдержалась под внимательными взглядами остальных дев. — И ты не просила умолчать о том, что периодически поёшь песни собственного сочинения на грязных городских площадях.

— Ну… я же бард… — начала что-то тихо и частично невнятно мямлить полукровка. Её взгляд забегал, остроконечные ушки заалели, явно демонстрируя смущение своей хозяйки. — Должна выступать…

— Песни её не нравятся, — неожиданно присоединилась к разговору варварша. — Люди постоянно орут и гонят.

— Ты плохо поёшь? — аккуратно поинтересовался у Лютика несостоявшийся герой, понимая, что эта тема для полукровки явно не самая приятная.

— Она отлично поёт, — не осталась в стороне и друид. — Если исполнит что-нибудь на эльфийском, и рядом не будет переводчика, публика будет очарована. Признанную классику слушатели тоже благодушно примут, осыпав нашу подругу монетами.

— Тогда в чем проблема? — прямо спросил парень, переводя взгляд с одной девушки на другую.

— Я… — подала голос полуэльфийка. — Я хочу петь свои песни. О любви. Но они людям не нравятся. Поэтому и выступаю на площадях, хочу найти тех, кто примет моё творчество таким, какое оно есть.

— Не говори так, — вмешалась и паладин. Обсуждение Лютиковых песен стало всеотрядным. — Одна твоя песня нам всем очень понравилась. Даже из таверны не гонят, когда ты её изредка исполняешь.

— Она не о любви, — опустила взгляд девушка.

— А о чëм? — не на шутку заинтересовался Александр. Ему, и правда, была очень интересна была творческая сторона своей спутницы. — Можно послушать?

— Она о нас, — тяжело вздохнув, пояснила бард. — Отряде Отчаянных дев. Когда мы получили золотой ранг, была большая пьянка. Много народу пришло, наших знакомых, друзей, согильдийцев, я тогда сильно перепила и… сочинила. Что же до исполнения, то сейчас немного не то…

— Сыграй! Мы тоже хотим послушать! — наперебой начали скандировать авантюристки. — Пой, Лютик, пой! Жги, подруга!

— Аргх, негодяи, ладно! — переводя немного растерянный взгляд с одного возбуждённого лица на другое, сдалась полукровка. — Но если на моё пение прилетит какая-нибудь жуткая лесная тварь, сами будете виноваты!

Вывернув из-за спины лютню, девушка, осмотревшись, ловко взобралась на крупный сухой пень, откуда и поклонилась публике, изящно мазнув фиолетовой шляпкой по древесине.

— Дамы и Алекс, — бодро начала полукровка, ударив по струнам. — Песнь моего собственно сочинения!

Нам наплевать на то, что думают другие про нас,

На гнев небес мы просто машем рукой;

Ты нынче платишь — ну так что же, мы с тобою сейчас,

А завтра с нами будет кто-то другой.

Путем интриги и морем крови мы стремимся туда,

Где чье-то золото призывно блестит;

Из низких истин нам дороже только эта одна:

Кто больше платит, тот в войне победит!

Неожиданно лютня начала издавать звуки, явно нехарактерные для этого инструмента. Александр мог бы поклясться, что слышит игру на духовых и, даже, барабаны.

Мы вне закона, что ж такого –

Мы везде и нигде;

Мы словно тени на дорогах,

Мы — круги на воде,

И наш девиз предельно ясен

Скоро станет тебе:

Предай их всех, останься верен себе!

С каждой пропетой строчкой голос Лютик становился всё глубже, всё проникновеннее, обретая мистическую силу.

Мы постигаем хитрость света, где случайно живем,

Мы вероломны так, что даже честны:

Плати — и мы твою победы в дар тебе принесем,

А не заплатишь — не избудешь вины!

Мы продаем свои клинки тому, кто звоном монет

Пленяет душу, соблазняя наш слух,

Но мы убьем того, кто скажет, будто отряд Отчаянных дев

Похож на свору подворотенных шлюх.

Мы вне закона, что ж такого –

Мы везде и нигде;

Мы словно тени на дорогах,

Мы — круги на воде,

И наш девиз предельно ясен

Скоро станет тебе:

Предай их всех, останься верен себе!

Да, мы бандитки и бродяжки,

Как злословит молва;

Мы попадаем в передряги,

Помня эти слова:

Смотри вперед и не сдавайся

Ты на милость судьбе:

Предай их всех,

Останься верен себе.

— Браво! — воскликнул парень, искренне начав аплодировать. В скорости к нему присоединилась и остальные девы. Песня и её исполнение понравилась всем. Буквально лучась довольством, полукровка поклонилась, ударила снова по струнам, а после мир для несостоявшегося героя потерял свой цвет, ибо расхрабрившаяся дева решила спеть о любви. Но это даже для пережившего русский рэп попаданца было уже слишком…

— Вот, попей, — протянула тяжело дышащего парню флягу с водой друид, заботливо похлопывая по спине. — Так у всех в первый раз после песен собственного сочинения Лютика.

— Холмик любви… холмик любви… — вцепившись руками в рядом стоящее деревце, ошалело бормотал название исполненной «композиции» попаданец. — Это же не про любовь даже…

— Чисто технически, про неё, — передала ему волшебных плодов для поправки здоровья Панорамикс.

— Да это было самое странное описание секса, что я когда-либо слышал! — съев сразу парочку ягод, немного поуспокоился Александр. — Но я не понимаю, почему мне поплохело. Да, местами исполнение хромало, рифма была неоднозначна, но… не настолько всё плохо звучало, если так подумать.

— Это потому, что я бард, — грустно сказала стоявшая в отдалении полукровка. — Не только в качестве музыканта и певца, но ещё и как проводник магических сил, влияющих на людей. Почему-то… все мои песни о любви имеют эффект сильного дебаффа, бьющего по площади. Прости, что заранее не предупредила и решила продолжить играть. Просто вы мне так искренне аплодировали, что не смогла удержаться от продолжения концерта.

— Да ничего страшного, фух… — отмахнулся несостоявшийся герой, утирая холодную испарину со лба. — Зато на собственной шкуре прочувствовал магическое ослабление. Опыт — это тоже хорошо. А сама песня не плохая, в целом. Только… не про любовь она.

— Про любовь, — настойчиво возразила Лютик, возвращая себе обратно амплуа уверенной в себе зрелой красотки. — Дорогуша, разве пылкое занятие сексом, не есть высшее проявление любви?

— Эээ… но в песне же, если не ошибаюсь, огриха насиловала пойманного крестьянина… — попытался отстоять свою точку зрения Александр.

— Это мелочи! — изящным движением не терпящей возражения женской логики, увернулась полукровка. — Главное, свою любовь она до него донесла, аха-ха!

Когда Лютик рассмеялась, несостоявшемуся герою почему-то вспомнился его странный пьяный сон. Та светящаяся фигура тоже была довольно словоохотливой и любила посмеяться.

— Идём скорее, по пути поболтаем, — тем временем начала ворчать эльфийка. — Сегодня нам надо выйти на тракт, если хотим к завтрашнему вечеру добраться до города, а не ночевать у ворот, за каменными стенами.

С лучницей все согласились, продолжив путь. Правда, разговоры больше не клеились. Команда шла вперёд, изредка притормаживая, когда друид окучивала очередную ценную травку или ягоду. Причём делала она это настолько быстро и умело, что у пытавшегося быть хоть капельку полезным парня банально не было шанса помочь. Оставалось только наблюдать, силясь запомнить те или иные важные мелочи. Выходило не очень.

Так отряд и шёл, перекусывая на ходу, через поляны, буреломы да перелески с оврагами, пока неожиданно не вышел на довольно широкую дорогу. Ну, по сравнению с лесными тропками широкую, а так, дай Боги, две телеги разъедутся — уже счастье.

— Лагерь прямо здесь разобьём? — устало поинтересовался попаданец, не привыкший ещё к таким долгим лесным переходам с увесистой добычей за спиной.

— Нет, — ответила ему паладин. — Дальше, если не ошибаюсь, должна быть небольшая стоянка. Там и заночуем.

— Чудесно, — выдохнул парень, плюхнувшись на пятую точку. — Дайте только пару минут отдышаться.

— Хех, деревяшка, — усмехнувшись, подошла к нему варварша, угрожающе нависнув всем телом, а после, видимо что-то решив, села рядом. — Если ножки-палочки не держат уже, сама тебя понесу.

— Спасибо, — хмыкнул попаданец, внутренне немного напрягшись от внимания великанши к своей персоне. — Но лучше понеси мои вещи, если не трудно. Буду очень благодарен.

— Нет, — после недолгих размышлений, покачала головой аловолосая. — Я несу тебя. Ты несёшь вещи. Вещи нести не буду, нет-нет.

— Не отнимай у мальчика заработок, подруга, — присела с другой стороны от Вары бард, несильно шлепнув ту ладонью по валунообразному бицепсу. — Всё же он у нас носильщик, а не ты.

Не прошло и минуты, как все авантюристы уже сидели вдоль дороги рядком, переводя дух и восполняя силы. Впрочем, продлилось это недолго.

— Едут, — немного шевельнув остроконечным ухом, сказала эльфийка. — Несколько повозок и лошадей.

— Нам, кажется, повезло, — вставая, отряхнула одежду от налипшей травы Лютик. — До города доберемся на попутках.

Правда, замерев в ожидании небольшого каравана, несостоявшийся герой даже и представить себе не мог, что в самом ближайшем времени повстречает не совсем… обычных торговцев.

— О, работорговцы! — воскликнула Сэльдана, ещё и рукой помахала приближавшейся веренице телег, на которых, как влитые, стояли самые настоящие клетки в человеческий рост, набитые самым, что ни на есть, живым товаром.

Работорговля — как много в этом слове… в основном негативного. По крайней мере для человека родом из 21 века, в роду у которого никогда не было бояр-помещиков или иных плантаторов. Не обошла эта неприязнь и Александра. То ли из-за личного непринятия, то ли из-за чисто русского, глубинного стремления к справедливости.

Узнав, что к ним приближается самый настоящий караван работорговцев, парень морально начал готовиться если не к бою, так к старательному игнорированию тех несчастных, кому не повезло стать живым товаром. И уж точно несостоявшийся герой не ожидал, что вереница телег притормозит рядом с их отрядом, а из кареты, не богатой, но довольно добротной, с кряхтением выберется хозяин всего этого невольничьего предприятия.

— Себастьян, смотрю, в этот раз у тебя хороший улов, — улыбнувшись, вполне радушно поприветствовала невысокого полного человека в чёрном, расшитом бархатом халате Лютик.

— Госпожа Лютикариэль, — слегка поклонился ей мужчина, сверкнув залысиной, а после поимённо раскланялся со всеми остальными «девами». Лишь по Александру махнул заинтересованным взглядом. — Рад снова встретить одних из самых знаменитых авантюристов этих мест.

— Раз рад, то и до города не будешь против подкинуть, верно? — пошла в лоб полукровка. — Ты же сейчас в Бровиль путь держишь?

— Вы абсолютно правы, — согласился работорговец. — Там пройдёт первый этап торгов, хо-хо-хо! — впрочем, на этом Себастьян не закончил. Повернув голову в сторону попаданца, он пристально уставился на него сквозь чёрные окуляры своего пенсне. — Я вижу, вы тоже обзавелись некими интересными приобретениями.

— Он наш носильщик, — представила меня друид. — Мы зовём его Алексом.

— Оо-о, мужчина в рядах Отчаянных дев… удивительное зрелище! — благодушно покивал торговец, впрочем, следующие его слова расставили все точки над ë. — Уступите мне мальчика за пятьдесят золотых. Раз он настолько… способен, что сумел ужиться с вами, то в Подземье…

— Я не их раб или товар, — не выдержал такого отношения со стороны работорговца парень. Он и до этого относился к такому виду деятельности негативно, но не хотел подводить команду своим предвзятым мнением. Но только пока его не решили банально купить. — И ваш способ заработка искренне презираю.

Конечно, можно было бы высказаться более грубо, вплоть до ненормативной лексики с упоминанием глубин эльфийских лесов и прочих местных обидных словесных оборотов, но обзаводиться врагом на ровном месте, тем более таким беспринципным и явно со множеством связей, несостоявшийся герой не решился.

Вместо этого он решил немного прогуляться вдоль каравана, подальше от Себастьяна, чтобы невольно не высказать ему что-нибудь крепко-матерное. Благо, вереница телег была не особо длинной.

— Он наш товарищ, а не трофей, — уходя, краем уха подметил немного недовольный тон Лютика Александр. — Прошу, не стоит такими предложениями оскорблять как нас, так и его.

— Ох, прошу меня простить, я изначально неправильно вас понял…

Решив больше не прислушиваться к их разговорам, парень пошёл вперёд. Ему было интересно посмотреть на живой товар воочию. Не сколько из любопытства, столько из желания подпитать свою ненависть к подобного рода «торговле» и «торговцам». Ведь если он однажды и станет героем, пробудив свои бесчестные по местным меркам силы, то первым делом перебьёт всех, имеющих отношение к работорговле. Просто из любви к справедливости и из-за желания помочь несчастным, на чьи шеи одели стальные ошейники.

— П-пожалуйста, хватит… — вот и первая жертва несправедливости. Голос негромкий, дрожащий, почти детский. Обойдя карету торговца, что своим массивным остовом закрывала обзор на творящийся беспредел, попаданец стал свидетелем воистину шокирующего действа. — Т-так нельзя!

— Ещё как можно! — тяжело дыша от возбуждения, крепко обнимала молоденького возницу через проёмы решётки рабыня. И пока тот лишь тихо возмущался, недовольно елозя на своём месте, девушка, оказавшаяся эльфийкой, активно забиралась под его одежду своими шаловливыми ловкими ручками. — Ну же, подвинься ближе, хочу попробовать твоё милое ушко на вкус!

— А-а… — невольно выдал себя парень от столь необычного, нарушающего законы логики и причинно-следственных связей, действа.

— Чего смотришь, никогда домаганий к несчастным рабыням не видел? — зло сощурилась на попаданца остроухая. — Раз присоединиться не планируешь, то иди куда шёл!

— Хорошо… — не стал спорить Александр, на негнущихся ногах проследовав дальше, стараясь в сторону неправильного «разврата» лишний раз не смотреть.

Впрочем, это было только началом крушения всех его ожиданий.

В остальных телегах, которых оказалось всего десять, тоже находились одни только эльфийки. И выглядели они как угодно, но точно не как угнетенный живой товар. Разодетые кто во что горазд, вплоть до костюмов танцовщиц живота, они уютно восседали или полулежали на подушках, общаясь между собой на самые разные темы. Прямо в клетях у них стояли большие, наполненные всевозможными яствами блюда, которые они лениво ели во время бесед. Но самым шокирующим стало то, что одна группка «рабынь», прихватив кувшин из своей телеги, спокойно отворила дверцы решётки и перебралась на соседнюю телегу, к подругам, не встречая при этом совершенно никакого сопротивления со стороны возниц или малочисленной охраны.

— Эй, красавчик, не хочешь меня купить? — последней каплей стало откровенное зазывание одной из эльфиек, облаченной в рваные «обноски». Вот только выглядело это «тряпьё» так, словно её специально рвали для получения более развратного, подчеркивающего женскую красоту эффекта. Даже ткань её в повреждённом состоянии издалека выглядела качественнее и дороже, чем всё то, во что был одет несчастный попаданец. — Буду очень полезной в быту и постели. Особенно в постели, ху-ху-ху!

На этой ноте весь праведный гнев несостоявшегося героя испарился. Остался только тот самый привкус на языке, да звон разбившихся вдребезги благих устремлений.

Комментарий к Часть 13. Корован И новая глава)

Жду, как всегда, сочных и больших толстых комментариев.

====== Глава 14. Особенности эльфийской работорговли ======

Дальнейшее взаимодействие с караваном работорговцев больше напоминало какой-то странный сон. Себастьян, торговец «живым товаром», после недолгих переговоров с «рабынями» уступил отряду Отчаянных дев целую повозку с клеткой, в которой авантюристы с удобством и разместились. Обретающиеся там до этого эльфийки милостиво согласились немного потесниться в компании своих товарок, тем более клети были довольно обширными, чтобы с комфортом поместить в себя и шесть человек, не заставляя их при этом жаться друг к другу.

Впрочем, если спутницы попаданца были веселы и довольны подвернувшейся «попуткой», то вот Александр снова погрузился в тяжкие думы. Лёжа с края, у борта телеги, он всё размышлял о превратностях судьбы. Обдумывал события, ломающие все его шаблоны о мире, в котором оказался несостоявшийся герой. Нет, странности этого места парень начал подмечать ещё с первых дней своего здесь пребывания, но даже для частично «анимешной» реальности многое из произошедшего являлось явным перебором. По крайней мере, так думал сам попаданец…

Ближе к вечеру, под неспешное покачивание телеги и скрип колёс, караван благополучно добрался до ночной стоянки, оказавшейся довольно широкой поляной со множественными следами прошлых побывок в виде кострищ, следов копыт и усохшего лошадиного дерьма.

Здесь же отряду и пришлось, как много раз до этого, заниматься обустройством лагеря. Этим, со своей стороны, озаботились и возничие с немногочисленной охраной. Рабыни же продолжали своё праздное ничегонеделание, попивая вино да изредка приставая к мимо проходящим работникам каравана с весьма фривольными предложениями, от которых те лишь ускоряли шаг. И было совершено непонятно, шутят эльфийки или нет.

— Сударь, господин Перейра приглашает вас разделить с ним трапезу, — как только с установкой шатра было покончено, подошёл к Александру возница. Тот самый, до которого сквозь решётку не так давно домогалась развратная невольница.

— М, это ты мне? — на всякий случай оглянулся попаданец.

— Да, вас пригласили, — повторил работник каравана.

— Что, прям одного? — начал с подозрениями докапываться несостоявшийся герой. — Без товарищей по команде?

— Приглашали только вас, — подтвердил возница.

— Сходи, не оскорбляй Себастьяна отказом, дорогуша, — подошла к Александру со спины бард, положив ладонь ему на плечо. — Он довольно честный и хороший человек, не раз давал нам прибыльные задания и выручал из непростых ситуаций. Можно сказать, друг нашего маленького отряда.

— Хороший человек? — хмыкнул парень. — Работорговец-то?

— А почему нет? Это честный труд, — развела руками полукровка, хитро сощурившись. — У тебя же, дорогуша, явно какие-то глупые предубеждения против этих достойных людей.

— Он хотел меня купить! — возмутился попаданец, шокированный словами барда.

— Это его работа, он же работорговец, — нисколько не смутилась этим фактом Лютик. — Да и мы не согласились, так в чем проблема?

— Но рабы… — попытался было ухватиться хоть за что-то парень.

— А что с ними? — полуэльфийка посмотрела в сторону невольниц, которые, тем временем, таки схватив одного из охранников, буквально вливали в него алкоголь под свой дразнящий женский смех, ободряющее похлопывая мужчину то по плечу, то гораздо, гора-а-аздо ниже. — У них всё отлично.

— Ладно… — наконец, не найдя внятных оправданий, принял приглашение торговца Александр. — Я схожу.

— Сударь, прошу за мной! — обрадованный согласием попаданца возница, развернувшись на пятках, бодро повёл его к нужному месту. Концом короткой прогулки оказался вход в ещё один шатёр, что был больше отрядного раза в полтора, да и выглядел на порядок дороже. Если палатка дев была крепкой, функциональной, но на вид не слишком презентабельной, то временное жилище Себастьяна, наоборот, словно желало казаться ценным произведением искусства. Украшения, изящные узоры, богатые ткани: и всё это даже не заходя вовнутрь. — Господин, я привёл вашего гостя.

— Пусть заходит, — раздался голос работорговца с той стороны.

Откинув полог, сопровождающий жестом пригласил Александра войти. Тяжело вздохнув и собрав всю решимость в кулак, парень пошёл вперёд. Внутри его встретила обстановка ещё более богатая, чем снаружи. Резной деревянный стол со стульями, золоченые подсвечники с двух сторон, дорогие на вид яства, красиво и аккуратно уложенные на серебряной посуде, с десяток видов столовых приборов, о назначении которых можно только догадываться. Венец всему — хозяин каравана, учтиво вставший при появлении гостя.

— Проходи-проходи, присаживайся! — приветливо позвал он попаданца к столу. — Предпочитаете больше эльфийское вино или пиво дворфов? Быть может, хафлингский сидр?

— Русскую водку, — пробурчал парень, садясь напротив. Увидев же удивлённое непонимание у торговца на лице, произнёс: — Начну с вина. Дальше как пойдёт.

— Раз с вина, то прошу, — собственной рукой разлив напиток по бокалам, сёл на своё место мужчина. — Наше знакомство началось с неправильной ноты, прошу простить меня за это. Возраст понемногу берёт своё, уже не могу с точностью оценить стоящего передо мной человека, охо-хо…

— Сам факт того, что вы делите людей на «товар» и «покупателей» не красит вас в моих глазах, — отхлебнул немного вина попаданец, чуть не прослезившись при этом, ибо такого насыщенного, ласкающего язык яркого ягодного вкуса он не пробовал, пожалуй, никогда в жизни. А уж после многодневного питания одной только водой с перерывом на грибное пыво лишь добавили эльфийскому творению прелести. — А вот вино отличное. Давненько я не пил столь приятных напитков.

— Это был хафлингский сидр, — не переставая улыбаться, заявил торговец. — Прошу меня простить, перепутал бутылки.

— Не имеет значения, пока мне нравится вкус, — на попытку лёгкой подколки ответил стоическим пофигизмом несостоявшийся герой. — Так зачем позвали? Явно же не для того, чтобы ставить в неловкое положение моим незнанием вкуса эльфийских вин.

— Как я ранее говорил, мы не с того начали наше знакомство, — работорговец был непробиваем. Доброжелательная улыбка к нему словно прилипла, хотя с пенсне из непрозрачного чёрного стекла и смотрелась немного жутковато. — Я — Себастьян Перейра, скромный торговец эльфийским деревом. Веду свои дела от Литлтауна до Абсолома, от южных проклятых Пустошей до темных залов Подземья. Пожалуй, нет мест, где бы обо мне не слышали.

— Профессия обязывает, — ехидно попытался съязвить в ответ Александр. Без особых, правда, успехов.

— Это верно, — согласился Себастьян. — Я необычный человек с необычной, зачастую презираемой ролью. И раз мне уже удалось представиться, прошу, сделаете милость.

— Александр, — коротко бросил парень. — Авантюрист деревянного ранга из группы Отчаянных дев. Носильщик.

— Чудесно, давайте за это поднимем бокалы! — предложил торговец, попаданцу осталось только молча согласиться.

— Должен признать, ты довольно интересный человек, — после многочисленных тостов, смены блюд и напитков, сквозь вереницу разговоров о погоде, урожае и эльфляции, начал говорить серьёзно Себастьян. Давнишняя улыбка уже сползла с его лица, являя немного захмелевшему попаданцу расслабленное, немного усталое лицо не самого хорошего человека. — Носильщик Отчаянных дев деревянного ранга… звучит, как начало хорошего анекдота, не находишь?

— Весь мир театр, — ответил словами Шекспира Александр, находящийся в состоянии не менее расслабленном, чем его собеседник. Хмель гулял в голове, приятно кружа мир, но до состояния не стояния было ещё далеко. — Но у меня, наверно, цирк.

— Какие мудрые слова! — оценил полёт мысли Себастьян. — Должен признать, я даже немного восхищён. Слова отчаянные в названии отряда, в который ты вступил, подходят тебе как никому другому. Если не секрет, что тебя толкнуло на эту авантюру? Что заставило отбросить гордость и здравомыслие?

— А почему становятся авантюристами? — ответил вопросом на вопрос попаданец, так полностью и не осознав слова работорговца. — Меня невольно забросило так далеко от дома, что просто не было выбора. Пусть у меня деревянный ранг, пусть и полагаюсь, по сути, на женщин, зато команда хорошая. Я тоже пытаюсь быть им полезен по мере сил. Пока, вроде, получается.

— Какая жертвенность! — чуть не прослезился Себастьян, на что попаданец ответил лишь полным недоумения взглядом. — Мы этим похожи. Многие предпочтут лечь и умереть, лишь бы не идти против неписаных правил и презрения общества, но не мы! Давай же выпьем за это!

— А… ага, — Александр не совсем понял, что именно имел в виду хозяин каравана, но бокал с ним поднял. В конце концов, его и правда неплохо тут накормили, можно и уважить немного хозяина, тем более оказался он не таким уж и поганым человеком, как того ожидаешь от работорговца. Даже собственноручно гостя за столом обслуживал, а не с помощью несчастной невольницы с потухшим взглядом.

— Да, давно я не встречал настолько интересных людей, — закусив выпитое тонким ломтиком сыра, благодушно похлопал себя по полному животу Себастьян. — С такой своеобразной судьбой. Вот ответь, не издёвки или шутки ради, как ты к гарему относишься?

— Никак, — заканчивая обгладывать птичью ножку, чём-то отдалённо напоминающую куриную, хмыкнул Александр. — У меня его нет, да и никогда не будет. Не соберётся, как бы я не старался. С большей вероятностью стану частью гарема какой-нибудь престарелой уродливой аристократки со скверным вкусом на мужчин, нежели понравлюсь девушкам, которые понравятся мне.

— А… а-ха-ха!!! — внимательно выслушав попаданца, неожиданно начал смеяться, даже откровенно ржать работорговец. Гоготал он долго, от переизбытка весёлости хлопал себя ладонью по ноге, даже пенсне снимал, утирая выступившие от переизбытка чувств слезы.

— И чего здесь смешного? — недовольно сощурился парень, которому не очень понравилась такая бурная реакция на его слова. — Я просто не строю лишних иллюзий на свой счёт. Будь у меня много денег или мистических сил, тогда бы мой ответ был другим. Но этого нет. Я пуст. Доходяга деревянного ранга без семьи и дома.

— Ох, парень, нравишься ты мне. Давно я так, хо-хо, не смеялся, — подуспокоившись, наклонился немного вперёд хозяин каравана. — Но в силу некоторых причин, возможно возраста или недостатка жизненного опыта, ты не видишь, не понимаешь некоторых неписаных истин. Не волнуйся, дядюшка Себастьян сейчас поделится с тобой своей мудростью.

— Ну-ну, — в очередной раз отпив сидра из бокала, хмыкнул несостоявшийся герой. Только работорговческих истин ему сейчас для полного счастья то и не хватало.

— Эх, дружок, молод ты, — посмотрел на него с толикой сочувствия хозяин каравана. — Не ты собираешь гарем, а гарем выбирает тебя. Запомни эти простые, но, тем не менее, великие слова.

— По моему, это алкоголь начинает выдавать желаемое за действительное, — всё ещё был полон скепсиса парень. — Мне бы хоть одну девушку, которая мне понравится, в себя влюбить. А тут гаремы…

— Ну, есть у меня способ попроще, — губы Себастьяна растянулись в улыбке. Довольно жуткой, особенно вкупе с этими тёмными непроглядными окулярами пенсне. — Купи раба.

— Зачем? — чуть не подавился от такого предложения несостоявшийся герой.

— Всё спрашивают, зачем, — хмыкнул торговец. — А ты купи!

— Нет, это неправильно… — всё ещё был растерян попаданец.

— Не спеши осуждать раба, — поглаживая себя по животу, продолжил своё наступление работорговец. — Сперва купи!

— У меня нет денег на такие приобретения! — таки собрался с мыслями Александр. — И я не одобряю торговлю людьми.

— Так это эльфийки, — хмыкнул его визави. — Как говорится: василиск не дракон, эльфийка не человек.

— Ты прекрасно понял, что я имел в виду, — становился всё раздражительнее с каждым произнесённым словом несостоявшийся герой. Собеседник, что до этого ещё казался более-менее приличным человеком, мистическим образом в глазах парня становился тем, кем и был изначально — работорговцем. — Это неправильно. И у меня банально нет на это денег. Да даже если бы и были, то после покупки отпустил бы несчастную на волю!

— Именно потому, что у тебя проблемы с деньгами… да и со всем остальным, я предлагаю тебе приобрести раба, — словно маленькому, начала объяснять прописные истины Александру Себастьян. — И не ты мне будешь платить, а я тебе.

— Ч-чего? — немного ошалел от такого поворота событий попаданец. — Это как? Бессмысленно же! Ты должен же на этом деньги зарабатывать, а не терять.

— Так и знал, что ты не в курсе особенностей эльфийской работорговли, — покачал головой хозяин каравана. — Пойми же, свои деньги я уже получил, когда эти эльфийки оказались в клетках. Они мне за это заплатили. И именно часть их денег тебе, как «покупателю», я и отдам при заключении договора.

— Но как… — услышанное перевернуло вообще всё в голове несостоявшегося героя. Шаблон, что до этого и так трещал по швам, окончательно развалился. — Это нелепо. Это бред. Кто в своём уме вообще захочет стать рабом?!

— Ну… они, — махнул рукой в сторону выхода из шатра торговец. Там как раз, весело смеясь, по лагерю бродила небольшая толпа «пленённых» эльфиек. — И платят они очень хорошие деньги. Если согласишься, тебе хватит и на хорошую одежду, и на домик где-нибудь в окраинах столицы. Ещё и на половину сытой, неспешной жизни хватит. Впрочем, всё зависит от «товара» и размера её, хо-хо, кошелька.

— В чëм смысл? — схватился за голову Александр. — Зачем они это делают?!

— Они эльфийки, — пожал плечами Себастьян.

— Это не ответ!

— Они древние, одинокие, возможно даже девственные эльфийки, у которых полностью отсутствует личная жизнь и перспективы найти себе не то, что мужа, даже возлюбленного среди своих сородичей, — пояснил более подробно торговец. — Так уж они устроены, что невероятно долгая жизнь, отягощенная одиночеством и тысячелетиями подступающим климаксом толкает их на странные, порой безумные в нашем понимании поступки.

— Но рабство… — бормотал в ответ на услышанное несостоявшийся герой. — Как такая вещь вообще может… им так голову напекло, что они рады работать на каменоломнях или плантациях до конца жизни?!

— Конечно нет, — хмыкнул Себастьян. — Они безумны, но не глупы. Никаких каменоломен, никаких плантаций, исключительно секс-рабыни или горничные для личного пользования, все нужды которых хозяин ОБЯЗАН будет выполнять согласно пожизненному магическому контракту. И да, работорговля не запрещена на территории королевства только благодаря всесторонней поддержке этого славного начинания со стороны эльфийской короны.

— Но это нелепо, — чуть ли не плакал уже от осознания порочности этого мира попаданец. — Зачем рабы?! Почему просто не пойти и не…

— А ты думаешь, кто-нибудь действительно добровольно согласится начать отношения с эльфийкой? — буквально припечатал парня истинами этого мира Себастьян. — С этим похотливым, нелепым, безумным созданием, восприятие времени которой настолько отличное от человеческого, что пожизненное, по людским меркам, рабство для неë просто короткий праздник выходного дня с интрижкой на один раз в таверне с проходящим мимо путешественником. На следующее утро эльфийка останется там, а странник продолжит свой путь. Звучит красиво, но только скрывается за этим оставшаяся в живых и не на миг не состарившаяся перворождённая, да ушедший по дороге теней несчастный прямиком в объятия Келемвора.

— Нелепо, — выслушав слова торговца, поднялся на ноги попаданец. — Так нелепо…

— Правда зачастую нелепа, — развёл руками работорговец, на деле оказавшийся банальным посредником из «турагентства» и сутенёром в одном лице. — Но ещё нелепее и страшнее только влюблённые эльфийки. Осознавая мимолетность жизни смертных они идут на довольно… жуткие ухищрения, чтобы побыть с объектом своей страсти подольше. И круглосуточное занятие любовью с перерывом исключительно на сон и еду, самое невинное, что приходит им в голову. Забавно, что мне приходится объяснять такие прописные истины. Ну, так что, купишь раба?

— Я… мне… — безмолвно то открывая, то закрывая рот, словно выкинутая на берег рыба, парень, всё же, выдавил из себя пару слов. — Лучше пойду…

— Да-да, засиделась мы, — грузно поднялся на ноги торговец. — Но ты обдумай мои слова. И добрых тебе снов.

Ошарашенный попаданец ничего на это не ответил. Просто вывалился из шатра и, пошатываясь от неожиданно сильно ударившего в голову алкоголя, побрёл в сторону отрядной палатки. Сил осмысливать новую информацию не было. Желания тоже. Банально брёл парень вперёд по темноте на ватных ногах, пока не добрался до ставшим таким родным шатра Отчаянных дев. Ощущения были, словно в дом родной вернулся.

Не замечая препятствий, как и притаившихся в сумраке авантюристок, Александр добрался до своего места, где благополучно и уснул, едва голова коснулась замещающей подушку котомки.

— Эх, не получилось, — тяжело вздохнув, сел обратно за стол Себастьян. — Старею. Совсем глупый стал, сентиментальный.

— Ну что ты, хозяин, — раздался из-за спины мужчины проникновенный женский голос. Не прошло и мгновения, как воздух пошёл рябью, загустел, а после с тихим пшиком соткался в полупрозрачную фигуру. — Для короткоживущего человека вы ещё весьма неплохо сохранились.

— Феликс… — с тяжёлым вздохом произнёс имя Себастьян, пока женщина, буквально, наливалась объёмом и цветом прямо на глазах. — Твоё пристрастие к заклинанию невидимости не может не нервировать.

— Это моя работа, хозяин, — поклонилась эльфийка, уже полностью ставшая к тому моменту видимой. Одета она была в платье горничной, не развратное и укороченное сверх меры, как того следовало бы ожидать от их рода, а вполне себе пристойное. Длиннополое. Впрочем, сие было всего лишь фасадом, и работорговец, проведший с ней почти всю свою жизнь, прекрасно это знал. — Но меня расстраивает то, что вы не следовали моим инструкциям. Построй вы диалог по другому, то смогли бы убедить данного юношу приобрести одну, а то и несколько прекрасных рабынь.

— Да, и загнать его в те же сети, куда когда-то загнали меня? — сняв пенсне, повернулся к собеседнице лицом хозяин каравана. Его серые маленькие глаза были полны воистину вселенской усталости. Взор же эльфийки с короткими тёмными волосами, повязанных белоснежным чепчиком, наоборот, был пуст и темен, словно недвижимая озёрная гладь. — Сделать очередным всеми презираемым торговцем эльфийским деревом?

— Хозяин, если хотите уйти на покой, вам нужна замена, — встав у мужчины за спиной, начала массировать ему плечи «горничная». — Кто-то столь же… морально гибкий, готовый к конструктивному диалогу и…

— Столь же наивный, беспринципный и отчаянный, как я когда-то, — закончил фразу за «рабыню» Себастьян, положив свою морщинистую руку поверх её гладкой, бархатной на ощупь обратной стороны ладони.

Произнеся эти слова, работорговец мыслями вернулся во времена своей бурной, несчастной молодости. Бесталанный сын башмачника, чьи руки, по мнению отца, росли явно не из нужного места. Несимпатичный, внешне полноватый юноша, который не мог унаследовать дело всей жизни своих родителей. Несчастный, гонимый и презираемый, самый настоящий позор семьи, в которой подмастерьев ценили больше, чем родную, пусть и никчёмную кровь. Пожалуй, единственным качеством, которое сумел тогда взрастить в себе Себастьян, было принятие издевок и понуканий, как нечто само собой разумеющееся. Они стали неотъемлемой частью его жизни, потому, однажды случайно попав на рабский рынок, он не сомневался. Буквально за пять минут придумал гениальный, как ему казалось, план: жить припеваючи, ни в чем себе при этом не отказывая. Его реальность, и без того полная разочарований, просто не могла стать хуже, зато богаче вполне. Презрения, насмешки, косые взгляды? Да будет вам, они ему вторая суть и кожа.

Сомнений не было, он просто взял, и «купил» эльфийку. Получив деньги, банально сбежал из родного города, родным оставив четверть суммы. Переехав поближе к столице, купил себе добротный дом да двор, хотел уж было наслаждаться жизнью, лишь изредка эльфийской похотью беспокойный, но тут пришла беда, откуда и не ждал. Всего за год сокровища «рабыня» промотала, а воспротивиться ей мешал магический контракт. Ибо хозяин должен позаботиться о ВСЕХ потребностях своей зловредной собственности. Как оказалось, даже если это будет дворфья бижутерия иль вина тысячелетней выдержки. Про гардероб из сотен платьев эльфийской кройки и говорить не стоило. Всего за год рабыня довела несчастного мужчину до отчаяния, ещё немного и конец. Ни дома, ни двора, ни денег на беспечное существование. Вот только эльфийка предложила выход… Себастьян его принял.

— Да, а ещё податливый и бесхребетный, — склонившись, нежно промурчала ему на ушко женщина. Впрочем, надолго в такой позе она не осталась. Выпрямившись, перевела взгляд своих тёмных глаз на покачивающийся от ветерка полог шатра. — Эй, вы там, не стойте на пороге! Заходите, я вас уже давно нашла.

— Бездна… — приглушенно ругнулись с той стороны. Раздались шаги, в палатку, потупив взор, вошли две девушки. У обоих были характерные длинные заострённые ушки.

— Так-так, что тут у нас? — на редкость довольным тоном заговорила Феликс, переводя взгляд с одной поздней гостьи на другую. — Страж полян Сэльдана Фортэлет, бард-полукровка Лютикаэль Каэраах. Негодницы, вы что, хотите руки наложить на моего хозяина в ночи?

— Госпожа Феликс, мы не знали… мы бы не посмели… — дрожа, как осенний лист, первой подала голос лучница.

— Никто в здравом уме и твёрдой памяти не пойдёт против самой Железной Феликс, несменной главы Корня ЭНТСа, — более уверено, но при этом мягко, подала голос Лютик. — Мы даже не предполагали, что именно здесь и так вы проводите свой… отпуск. Просто хотели немного поговорить с уважаемым Себастьяном о его… предложениях нашему… незаменимому члену группы.

— Главное слово члену, верно? — улыбка эльфийки-горничной стала шире, глаза, правда, как были беспросветной гладью, так ею и остались. — Девочки, не стоит сильно нервничать, как вы и сказали, я в отпуске. Просто не люблю сидеть без дела, даже в такие моменты отдохновения.

— Так вы не сделаете из Алекса марионетку интересов эльфийской короны?! — обрадовалась Сэльдана, немного посмелев от слов «рабыни».

— Насильно, нет, — немного склонила голову вбок Феликс. — Но если он сам возжелает богатств и злата, кто мы с вами такие, чтобы ему мешать? Верно, мои маленькие, ещё несостоявшиеся враги эльфийского народа?

Намёк был более чем услышан и понят.

Утро для попаданца началось тяжело. Болела голова, мир покачивался и плыл, в ушах стоил какой-то мерзкий скрип. Хорошо хоть, мутило не слишком сильно.

— Ух… черт… — бубня, приподнялся парень. Проморгавшись, осознал, что находится в клетке. И, покачиваясь, скрипела именно она, а не расшатанный иномирным алкоголем вестибулярный аппарат.

— О, ты проснулся, — обратилась к нему Панорамикс откуда-то сбоку. — Хорошо же ты вчера набрался. Не проснулся даже тогда, когда Вара закидывала тебя на телегу, словно мешок с зерном.

— Хафлингский сидр — штука коварная, — после непродолжительного молчания выдал умную мысль Александр. — Особенно, если его запивать эльфийским вином…

— Суук не одобряет активного возлияния, — неодобрительно заметила паладин. — Всего должно быть в меру, кроме любви.

— В этом я даже не сомневаюсь, — покачиваясь в такт телеге, икнул несостоявшийся герой. — Дайте воды, пожалуйста. Горло словно тигры скребут…

— А просто не надо напиваться в компании престарелых потных мужиков, — прислонилась к его спине своей друид, передавая флягу. — У тебя есть такая замечательная команда, пей лучше с ней. То есть, с нами!

— Только если это будет не очередная порция паленого пойла, — хмыкнул несостоявшийся герой, с благодарностью принимая воду. — А я тут недавно узнал нечто шокирующее…

— Да, и что же? — неожиданно влезла в разговор бард, ловко заскочив на место рядом с возницей. Впрочем, лошадьми правил не человек Себастьяна, а почему-то угрюмо молчавшая Сэльдана. — Поделишься с нами откровением?

— Да бред это полнейший, до сих пор верится через силу, — начав тереть ладонями лицо и глаза, ответил парень. — Мол эльфики-рабыни все тут добровольно. Ещё и доплачивают за это.

— Хм, а ты этого не знал? — спросила друид, словно это было чем-то само-собой разумеющимся.

— Ахаха, даже не догадывался, — чуть ли не всхлипнул несостоявшийся герой, рассмеявшись от подтвердившейся нелицеприятной правды. — Я не понимаю… эльфы же такие возвышенные, добродетельные, правильные…

— Да, мы такие! — подала голос лучница. — Мы самые лучшие. Но это не значит, что у нас нет своих желаний… или что мы безжизненные картинки из книг.

— Но продавать себя в секс-рабство, ещё и приплачивать за это… — обернулся к ней парень, чувствуя в душе если не горечь, так точно сильное возмущение вперемешку с непониманием.

— Да что ты понимаешь, глупый смертный?! — чуть ли не швырнув поводья, Лютик едва успела их подхватить, повернулась лицом уже эльфийка. — Мы идеальны, мы мудры и прекрасны! Мы настолько правильны, что однажды сошедшаяся пара никогда не расстанется. Наша любовь вечна, как и наши бессмертные жизни, вот только… только эльфов на всех не хватает! Их просто рождается немного меньше, и они идеальны так же во всём, даже в своём свободолюбии и жажде приключений! Часть уходит, часть погибает, а некоторые… некоторые и вовсе находят мужчин намного более достойными любви, чем женщины!

— Так его сестра! — раздались выкрики из соседних повозок на эльфийском. — Не глупым смертным, чья жизнь короче мгновения, нас осуждать! Да!

— Мне уже почти две тысячи лет, и я до сих пор девственница! — распалилась пуще прежнего от сторонней моральной поддержки Сэльдана. — Ты хоть осознаешь, как это много, смертный? Государства рождались и рушились на моих глазах, появлялись и бесследно исчезали целые народы, а у меня никогда не было мужчины! Никогда!!!

— Э… ну… разве не лучше просто выбирать эльфов помоложе? — попытался было сопротивляться навалившемуся моральному давлению попаданец, но…

— Чтобы меня потом все знакомые попрекали… педофилией?! — воскликнула лучница, аж ротик ладошкой прикрыв от такого, как показалось, ужасного предложения.

— Мы ещё недостаточно старые для этого, глупый смертный! — нестройно и расстроенно раздалось на эльфийском из соседних клетей. — Вот будь побольше денег или знатности у моего рода… а у высших дворянских домов поменьше жадности и наглости… у меня так друга детства увели… хнык… молодым эльфам только породистых коней да большие охотничьи угодья подавай, а ведь душа и внутренний мир тоже важны!

— Ладно, признаю… я был не прав, — приложив всё силы, чтобы невольно не ответить на эльфийском, выдавил из себя эти слова несостоявшийся герой. — Прости. Вам и так трудно, я не имею права вас судить или винить.

Повисла пронзительная тишина, даже лесные звуки стихли. Взгляды всех женщин, а также немногочисленных возниц-мужчин были устремлены на прикрывшего глаза парня, у которого от всех этих криков разболелась голова. Полны они были нескрываемым удивлением, зачастую вперемешку с недоумением или сочувствием. Если бы взгляды могли говорить, то над караваном громогласно бы прозвучало: «что ты, мать твою, такое несёшь?!».

И в этой тишине звук падающего дерева, а также лихой разбойничий свист, прозвучали особенно громко.

Комментарий к Глава 14. Особенности эльфийской работорговли И новая часть. А так-же довожу до сведения дорогих читателей, что начинаю постепенно перебираться на автора тудей. Буду очень вам благодарен, если там под этой и другими понравившимися вам моими работыии вы поставите лайк, напишите коментарий ну, или наградите от широт читательской души. Заранее спасибо!

====== Глава 15. Переговоры и бандиты ======

— Ахаха, кошелёк или жизнь! — вальяжно стоя у поваленного дерева, поигрывал булавой в руке бандит, оказавшимся полным, но при этом довольно высоким мужчиной в яркой, местами аляповатой одежде. По крайней мере куцая шкура волка, небрежно накинутся на плечи, смотрелась весьма аутентично. — Деньги на бочку, хе-хе!

— Кья-я, бандиты! — чуть ли не хором воскликнули сидящие по клеткам эльфийки дрожащими голосами. Дрожащими, впрочем, не от страха и ужаса, а скорее от возбуждения, даже вожделения. Таким тоном женщина заигрывает со своим любовником во время ролевой игры в опороченную деву, уже раздвинув ноги, нежели пугаются настоящих грабителей. — Эти мерзкие мужланы над нами надругаются, кья!!!

— Ох, нет-нет, мы не какие-то там разбойницы северных земель, чтобы насиловать людей… или эльфов, — приглядевшись к телегам, а так же их пассажиркам, покачал головой главарь. — Мы, благородные разбойники, просто освободим ваши карманы от лишней тяжести! Рабынь тоже отпустим, само собой.

— Кто вы такие? — выбравшись из кареты, грузно, но отважно подошёл к бандиту Себастьян в сопровождении эльфийки-горничной. Данную девушку Александр, стоящий в отделении вместе с командой Отчаянных дев, видел впервые. Да и больше его на данный момент занимал сам факт возможного грабежа, нежели какая-то горничная. — По какому праву перекрыли дорогу моему каравану?!

— По праву сильного, само собой! — ответил торговцу бандит. — Это теперь наша, банды Золотого Зуба, дорога. За проезд придётся заплатить.

— Золотого Зуба? — раздался мужской голос из ближайших кустов, а вскоре с треском веток вылез и его обладатель — сухопарый мужичок с поломанными вилами в руках. — Я думал, мы Бешенные собаки!

— Сам ты собака, псина сутулая! — прорычало из оврага с противоположной стороны дороги. — Мы — Кровавые вороны!

— Как ты сказал… Блудливые сороки? — не прошло и минуты, как на дорогу выползла почти вся банда. Кривые, косые, плюгавые, рябые, порой даже не с искаженными интеллектом лицами, но всенепременно выглядящие довольно потрёпанными. Буквально битыми жизнью. И было этих романтиков с большой дороги примерно человек десять. Вооружённые кто во что горазд, одетые также. Самым приличным в их братии являлся, как и полагается — главарь. Тот самый мужик с волчьей шкуркой на плечах.

— Тише, друзья мои, тише! — когда спор о названии банды начал набирать обороты, таки подал он голос грозным тоном. Заставив своих людей притихнуть, извиняющимся тоном обратился непосредственно к Себастьяну: — Прошу прощения за этот беспорядок. Мы банда новая, молодая, даже с названием ещё не до конца определившаяся. Вы у нас, как у юной девы, первые, эхехех…

— По вам видно, — тяжело вздохнул Себастьян. — Только полные… новички будут устраивать нападение всего в паре часов пути от городских стен. Тем более на этой дороге. Уважаемые бандиты, вы в курсе, что в этом направлении торговцы ходят, в лучшем случае, два-три раза за год?

— А-аа… то-то уже третью неделю здесь пусто, как в эльфийском борделе, — запихнув булаву себе подмышку, глубокомысленно стукнул кулаком по раскрытой ладони главарь. — Мы, просто, не здешние, добрый господин. Спасибо, что открыли нам глаза. Впрочем, вопрос оплаты проезда это не решает.

— Боюсь, деньги вы сможете получить только через безудержное сексуальное насилие над беззащитными пленницами, — поправляя чепчик, неожиданно заявила эльфийка-горничная. — Только так мы будем убеждены в вашей бандитской решимости идти до конца.

— Кья, грязные разбойники! — словно по команде, наперебой раздалось со стороны клеток. — Вам не опорочить наши идеальные тела своим мерзким семенем! Мы не склонимся перед вашими нижними мечами, копьями и дубинами! Эльфийскую гордость не сломить даже самыми долгими, страстными и дикими истязаниями!

— Остроухая, не лезь к нам со своими эльфийскими извращениями, — поковыряв мизинцем в ухе, скривился бандит. — Мы возьмём ваши деньги и товары. Будете сопротивляться — поколотим. Верно, парни?!

— Да-а!!! — нестройно поддержали его разбойники. — Остроухим слова не давали!

— Что делать будем? — смотря на эту не очень грозную, но толпу, спросил у своих спутниц попаданец, спиной прижимаясь к одной из телег в отдалении от основного действа. — Если сражаться, до дайте я сначала спрячусь где-нибудь…

— Не волнуйся, дорогуша, они не опаснее гоблинов будут, — смерив романтиков с большой дороги насмешливым взглядом, сказала Александру Лютик. — Да и без нас тут со всем справятся.

— Смертные, вечно вы слишком много на себя берёте, — недовольно фыркнула горничная, а после пару раз звонко хлопнула в ладоши. — Девочки, они ваши. За сим я объявляю Дикую Охоту на разумную, наглую и не знающую своего места дичь!

Тут как в сказке скрипнула дверь. Точнее, как в страшной сказке, с элементами хоррора. И не одна дверь, а сразу множество петель символично прикрытых клеток. Изящно покачивая бёдрами да сладко потягиваясь, на грешную землю ступили те самые невольницы, сальные взгляды которых лесным братьям обещали всё самое наилучшее во всех известных сумрачному эльфийскому гению позах.

— Эй-ей, а чего это клетки не закрыты… — сначала немного растерялся толстяк с булавой, но потихоньку до него начинало доходить, если судить по начавшему быстро бледнеть лицу. — С-слушайта, а может договоримся? М-мы сейчас деревце с дороги уберём и притворимся, что никого не видели…

— Поздно, — с неким фатализмом в голосе произнёс Себастьян. — Если насильник не идёт к эльфийке, они просто меняются ролями.

— Постойте, мы не хотим… — начали медленно отходить назад разбойники, подсознательно поняв, что сейчас произойдёт нечто страшное, но было уже поздно.

— В этом вся суть, людишки, — торжественно заявила горничная. — Вся суть…

И словно следуя одним только им ведомому знамению, эльфийки бросились вперёд. И не просто побежали, как бегают человеческие женщины, а хищно кинулись с такой скоростью, что именитые атлеты могли бы им только позавидовать.

Впрочем, быстротой отличились не только перворождённые. Бандиты кинулись врассыпную не менее остервенело, словно сама смерть им наступала на пятки. Не прошло даже двадцати секунд, как тракт очистился от лишнего присутствия, а со стороны леса начали раздаваться полные страха и ужаса мужские крики, а так же торжествующе-сладострастные эльфийские кличи.

— Это надолго, — прислушиваясь к «лесным» звукам, покачала головой паладин. — Дай Богиня, хоть к вечеру до городских стен доберемся.

— Мы всегда можем дойти и сами, — повела плечами друид. — Не так удобно, как на телеге, но если необходимо, пройдём этот путь пешком.

— Слушайте, а это вообще нормально? — обратился к девам в очередной раз ошарашенный происходящим попаданец. — Ну, что невольницы бандитов вот так… ловят…

— Они сами не захотели исполнять свой бандитский долг, — хмыкнула полукровка. — Итог был вполне предсказуем. Если же тебя беспокоит законность, то не переживай. В худшем случае, что нам или им смогут предъявить — жестокое обращение с пленными. Но это ещё придётся доказать, хе-хе!

— Прошу прощения за столь нелицеприятное зрелище, — прежде чем несостоявшийся герой успел донести до спутниц свои полные потрясений от произошедшего мысли, подошёл к ним Себастьян. Рядом с ним величаво ступала и та самая горничная, давшая сигнал к началу развернувшейся в придорожном перелеске вакханалии. — Никогда не думал, что на этом полузаброшенном тракте могут завестись бандиты.

— Они как блохи или те самые мандавошки, — нахмурившись, поделилась своим жизненным опытом варвара. — Могут появиться в самых неожиданных местах.

— Но в отличие от насекомых, являются сюрпризом, подчас, приятным, — кончиками губ улыбнулась эльфийка, а после обратила свой взор на затесавшегося в женскую команду парня. — Мы ещё не были представлены друг-другу, юноша, но мой господин весьма лестно о вас отзывался.

— Да? — немного удивлённо воскликнул попаданец. — Рад, что хоть на кого-то произвёл хорошее впечатление. Меня зовут Александр, носильщик деревянного ранга Отчаянных дев.

— Очень приятно познакомиться, — исполнила идеальный реверанс женщина в костюме горничной, продемонстрировав из под платья довольно соблазнительно выглядящие сапожки. Впрочем, этим она лишь смутила своего собеседника, который поспешил с ней раскланяться в ответном жесте. Вышло у него топорно и грубо, зато искренне. — Можете звать меня просто Феликс. Я — личная служанка и рабыня господина Себастьяна. А так же его поверенная в делах торговых.

— Да… мне тоже приятно, — силясь сложить в голове «два и два», выдавил из себя любезность парень. Хотя общаться с «рабыней» ему и было в высшей степени непривычно. Особенно такой, чей взгляд напоминал бездонный тёмный омут. — Вам что-то от нас нужно?

— Скорее да, чем нет, — продолжила улыбаться девушка. — И именно от вас лично, юноша, а не команды, в которой состоите. Но для начала, позвольте пригласить вас на обед.