Жажда сердца

Глава 4

Последняя фраза Лины подсказала Алексу дальнейший план действий. Профессиональная привычка быстро ориентироваться в ситуации и принимать решения на ходу не подвела его и сейчас. Не успела Лина договорить, как у него появилась идея использовать отсутствие автобуса в своих целях. Он мысленно поблагодарил небеса за то, что те предоставили ему дополнительную возможность повлиять на дело Элли, и сказал:

— Зачем ждать? Я могу подбросить вас до дома.

— Нет‑нет, благодарю, — быстро произнесла Лина. — Предпочитаю добраться на автобусе.

— Не стесняйтесь, вы меня этим не обремените, — заверил ее Алекс. — Вот мой автомобиль, далеко идти не нужно.

Однако Лина была настроена на решительный отказ. Обогнув Алекса, она направилась к остановке… но дойти до нее ей не было суждено.

Минуя принадлежавший Алексу «бьюик», который так и стоял с распахнутой дверцей, она скользнула по нему взглядом и вдруг застыла.

— Ой, что это у вас там?

— Где? — спросил Алекс, не удосужившись даже повернуть голову. Он лихорадочно придумывал способ заманить Лину в свой автомобиль.

— Да вон же, в салоне вашего «бьюика»!

Только тогда Алекс посмотрел туда, куда она показывала, — под передние сиденья. Сначала он ничего не заметил, но Лина продолжала настаивать на своем, и ему пришлось наклониться.

— А, вот она куда спряталась! — вырвалось у него.

— Кто? — осторожно спросила Лина.

— Ваша красавица. — Алекс снизу вверх взглянул на Лину, упираясь ладонью в сиденье. — Она и не думала перебегать дорогу, а просто шмыгнула в мой автомобиль.

— Красавица? Вы имеете в виду… Ах ты моя прелесть! Ну иди сюда, не бойся…

Пока они разговаривали, свинка высунулась из‑под сиденья, настороженно посмотрела на них, потом, будто решив, что эти двое не представляют для нее опасности, тихонько хрюкнула, что и вызвало со стороны Лины восторженное восклицание.

Однако, несмотря на сюсюканье Лины, свинка ближе не подходила, предпочитая сохранять дистанцию. Видно, пинок лавочника изрядно напугал ее. Пришлось Лине самой наклониться к диковинной зверушке. После довольно продолжительных уговоров свинка позволила себя погладить.

— Бедняжка, — сказала Лина, — она до сих пор дрожит. Вот положите руку ей на спинку!

Алекс усмехнулся.

— Нет уж, увольте. Я бы погладил ее, если бы она была чуточку более чистой, но, наверное, не зря возникло выражение «свинья грязи найдет». Посмотрите, она вся в засохших комьях глины.

— Так уж и вся! — немедленно заступилась за свинку Лина. — Только на боку, да еще, кажется, на брюшке. Правда, милая? — Она вновь осторожно погладила животное. — Напугали тебя, лапушку… И еще ударили! Какой все‑таки мерзавец этот лавочник! У меня есть большое желание подать на него в суд за жестокое обращение с животными.

При упоминании о суде Алекс помрачнел.

— Да, не помешало бы, — пробормотал он, словно обращаясь к самому себе. — Вот за такие вещи и нужно привлекать к ответственности, а не за какой‑то мифический взлом базы данных.

Разумеется, он намекал на дело Элли Жарден, однако увлеченная общением со свинкой Лина не услышала его. Или предпочла сделать вид, что не слышит. Лишь спустя некоторое время до Алекса донеслось:

— Думаю, она не случайно это сделала.

— Элли? — быстро уточнил он, решив, что беседа наконец сворачивает в нужное русло.

— Кто? А, вы о своей дочери! Нет, я про эту вот прелесть. По‑моему, она не случайно забилась в ваш «бьюик», сочтя его наиболее безопасным убежищем.

Алекс испытал укол разочарования. Экзотическая хрюшка интересовала Лину гораздо больше, чем судьба его ребенка.

— Да? И как вы это объясняете? — хмуро произнес он.

— У меня напрашивается только один вывод: свинка привыкла ездить на автомобиле.

Хозяева возили ее с собой, как собачку.

Алекс задумчиво посмотрел на животное.

— В таком случае она могла отстать от своих владельцев, которые находились в городе проездом.

— Вы так думаете? — с беспокойством произнесла Лина.

— Могло быть еще хуже, — дернул Алекс плечом.

— Что вы имеете в виду? — еще тревожнее спросила она.

— Я допускаю вероятность, что свинку просто выкинули из автомобиля, и все.

— Как это «выкинули»?

Он мрачно усмехнулся.

— К сожалению, подобные вещи происходят. Люди избавляются от надоевших питомцев.

Да вы и сами прекрасно это знаете.

Лина вздохнула.

— Знаю, к сожалению…

Она вновь принялась ласково гладить свинку. С минуту Алекс наблюдал за этой сценой, потом негромко кашлянул.

— Мисс Хоули?

— Угу… — не оборачиваясь отозвалась она.

— У вас есть какие‑нибудь идеи относительно этой свинки? Что вы собираетесь с ней делать?

На этот раз Лина повернулась к нему сразу.

— Я?

— Ну не я же!

Она немного помолчала.

— Но… свинка заскочила в ваш автомобиль.

— О, я с легкостью ее выдворю! — заверил ее Алекс. — У меня никогда не было намерений обзаводиться свиньей. И вообще, из‑за своего образа жизни я даже собаку завести не могу. — Он взглянул на свинку, которая стояла понурившись, словно сокрушаясь о своей горькой судьбе. — Надеюсь, кто‑нибудь позаботится о ней… если вы сами не готовы это сделать.

Несколько мгновений Лина обдумывала подобную перспективу.

— Признаться, еще сегодня утром я не собиралась заводить домашнего питомца, — наконец неуверенно произнесла она. — Да что там утром! Еще час назад у меня даже в мыслях не было ничего подобного.

— Охотно верю, — хмыкнул Алекс. — Что ж, в таком случае остается лишь одно: пристроить хрюшку в… э‑э… заведение для бродячих собак или как там оно называется…

— Приют для бездомных животных. — Лина покачала головой. — Не думаю, что это хорошая идея.

— У вас есть лучше?

— Нет, но… Насколько мне известно, там существует правило: если в течение определенного периода времени не найдется хозяин животного и никто не изъявит желания взять найденыша себе, то… — Голос Лины пресекся от волнения, и она умолкла.

— То животное усыпят, так, что ли? — сморщил Алекс лоб.

Лина кивнула. Затем они оба посмотрели на свинку.

— В таком случае у вас остается только один выход: забрать малышку к себе домой, — констатировал Алекс.

— Я… кхм… да, похоже. Только… — Она взглянула вдоль улицы сначала направо, потом налево. — Придется поймать такси.

Алекс вскинул бровь.

— Зачем?

Лина удивленно посмотрела на него.

— Кто же пустит меня со свиньей в автобус?

Но он нетерпеливо качнул головой.

— Это‑то понятно. Я о другом: зачем ловить такси, когда я прекрасно могу доставить вас обеих до места? — А заодно попытаться по дороге внушить тебе мысль, что негоже топить на суде девушку, вина которой практически недоказуема, — добавил Алекс про себя. Затем продолжил вслух:

— Тем более что я еще раньше предлагал вам то же самое.

— Нет, не пойдет, — ответила Лина. — Мне неловко вас утруждать.

— Бросьте! — махнул рукой Алекс. — В такси вас тоже не пустят с такой замарашкой. Вот выкупаете ее, тогда другое дело… Кроме того, она все равно уже сидит в моем автомобиле.

Видно было, что Лина все еще колеблется.

Она с сомнением посмотрела сначала на свинку, потом на Алекса, но в конце концов вздохнула и сказала:

— Хорошо, поеду с вами.

— Замечательно, — кивнул он, довольный тем, что все идет по плану.

Сверкнув белозубой улыбкой, Алекс галантно придержал дверцу, пока Лина устраивалась на переднем сиденье. Загорелый, в элегантном светлом костюме, он был похож на киноактера. Лина мельком успела заметить, как какая‑то средних лет дама в шикарном открытом «ягуаре», проезжая мимо, с интересом скользнула взглядом по сильному и стройному телу Алекса, а затем бегло оглядела и ее саму.

Следом прошел автобус, почти все пассажиры которого, будто сговорившись, смотрели из окошек на Алекса и Лину.

На нас обращают внимание, подумала та.

На нас! — тут же язвительно хихикнул кто‑то в глубине ее сознания. На Алекса они глазеют, а не на тебя. Кто ты? Серая мышка! Вот Алекс — это да! А тебя даже Фрэнк считал дурнушкой, хотя ты чего только ни делала, чтобы убедить его в обратном…

Углубиться в неприятные размышления Лина не успела: кто‑то — известно кто! — ткнулся в ее руку влажным пятачком. Взглянув вниз, она умилилась тому, что свинка, совсем как песик, стоит на задних ножках, передними копытцами упершись в ее бедро. Большие темные глаза животного влажно поблескивали под длинными ресницами.

— Ну что, малыш, поедем ко мне? — сказала Лина, чувствуя, что на душе у нее будто светлеет.

— Если только вы назовете адрес.

Разумеется, эту фразу произнесла не свинка.

Покосившись на успевшего занять водительское место Алекса, Лина с усмешкой заметила:

— Вы не дали моей новой приятельнице ответить.

В этот момент, будто нарочно, свинка нежно хрюкнула. Алекс рассмеялся.

— Считайте, что согласие вы получили! — Он повернул ключ зажигания. — Ну так куда вас везти?

— На Сент‑Джон‑стрит. Там, в самом конце улицы, есть такой…

— Знаю. Кондоминиум. — Взглянув на Лину, Алекс присвистнул. — Вы там живете? Неплохо устроились.

Она пожала плечами.

— Случай помог. Я приобрела собственное жилье всего два года назад. У меня были кое‑какие сбережения, вдобавок я получила большую премию за то, что выследила хакера, проникшего в электронные архивы госдепартамента.

Алекс тронул «бьюик» с места Он заметно помрачнел и некоторое время смотрел только на дорогу, потом, по прошествии нескольких минут, хмуро спросил:

— И сколько ему дали?

Лина в эту минуту пыталась натянуть на колени подол короткого платья, жалея, что утром не выбрала чего‑нибудь подлиннее. Вообще‑то у сотрудников особого отдела, в котором она работала, как и у прочих полицейских, была униформа, только никто из служащих, за исключением дежурных и охраны, ее не носил За все время работы Лине лишь раз пришлось облачиться в форменные жакет и юбку — когда по случаю внутренней праздничной даты их отдел посетило высокое начальство.

— Вы имеете в виду?… — произнесла она, не завершив фразы Алекс бросил на нее пристальный взгляд и вновь сосредоточился на дороге.

— Хакера. Насколько я понимаю, состоялся суд?

— Да, — кивнула Лина. Чуть наклонившись, она почесывала у свинки за ухом. — Я была на том процессе главным свидетелем.

— О, не сомневаюсь! — хмыкнул Алекс.

Лина удивленно покосилась на него, не прерывая своего занятия.

— Вы думаете, легко вычислить хакера?

Алекс даже чертыхнулся сквозь зубы, услышав подобный вопрос. Как же далеки они друг от друга в своем мировоззрении! Его тревожит судьба дочери, а ее — техническая сторона дела.

— Честно говоря, меня это совершенно не интересует, — признался он. — А вот дальнейшая участь того человека — другое дело!

Лина слегка нахмурилась.

— Ну, он получил немалый срок. Точно не помню, что‑то около десяти лет.

«Точно не помню», «что‑то около десяти»…

И эта женщина будет давать показания против Элли! — с тоской подумал Алекс.

Вновь наступило молчание. Свинка мирно улеглась у ног Лины, по‑видимому сообразив, что теперь та будет ее хозяйкой.

Алекс не продолжал разговора, и Лина использовала это время для того, чтобы исподтишка понаблюдать за ним. Ее приятно удивило, что он не пытается произвести на нее впечатление, гоня автомобиль по городским улицам.

А ведь мог бы! Парни такого типа обычно не прочь продемонстрировать свою лихость.

Может, у него хватило ума понять, что высокая скорость и лавирование среди транспорта испугают свинку? — промелькнуло в голове Лины. Если так, то он довольно деликатный человек, что вообще‑то неожиданно. Вероятно, я все‑таки поспешила, отождествив его с Фрэнком. У него другой характер. И сила, которая определенно ощущается в этом Алексе Нортоне, скрытая. Фрэнк же всегда выпячивал свою, хвастал ею при каждом удобном случае, что в конце концов начинало раздражать. Нет, все‑таки Алекс и Фрэнк разные.

Этот вывод почему‑то порадовал Лину. С времени развода она привыкла критически относиться к мужчинам. И одновременно как бы примеривалась к ним, оценивая себя в сочетании с каждым новым знакомым — могла бы у нее получиться с этим человеком совместная жизнь или нет. Сейчас у Лины проскользнула мысль, что, если бы в свое время вместо Фрэнка ей повстречался Алекс Нортон, она, возможно, была бы самой счастливой женщиной на свете.

— Вам что‑то не нравится?

Вопрос застал Лину врасплох. Ей, наоборот, все больше и больше нравился Алекс, чего совершенно нельзя было допускать.

— Почему вы так решили? — борясь со смущением, пробормотала она.

— Заметил ваш пристальный взгляд.

— Просто меня порадовало, что вы так осторожно управляете своим «бьюиком». И мне стало интересно: это из‑за находящегося в салоне животного или по какой‑то иной причине?

Может, вы недавно водите машину?

Алекс рассмеялся.

— Уверяю вас, с этим у меня проблем нет.

Но и свинка ваша здесь ни при чем. Дело в том, что у меня в сумке, — кивнул он на заднее сиденье, — находится очень дорогое съемочное оборудование. Не хотелось бы лишиться его из‑за досадной случайности.

— Ах вот оно что…

Съемочное оборудование? — подумала Лина.

Может, он в самом деле имеет какое‑то отношение к кинематографии? Правда, с такой внешностью люди бывают скорее актерами, чем кинооператорами. Впрочем, случается ведь, что человек меняет профессию…

— Но у меня есть еще одна причина ехать медленно, — продолжил Алекс.

Лина взглянула на него.

— Да? И какая же?

Прежде чем ответить, он выдержал небольшую паузу.

— Хочу серьезно поговорить с вами.

В его голосе проскользнули бархатистые нотки, показавшиеся Лине очень интимными. Она вскинула на Алекса пристальный взгляд.

— О чем?

— Думаю, вы сами догадываетесь.

Лина отвернулась.

— О вашей дочери?

Все‑таки нужно было поймать такси, подумала она.

— Пойми, это единственное, что меня сейчас по‑настоящему интересует, — сказал Алекс.

На миг застыв, Лина вновь повернулась к нему.

— Мы перешли на «ты»?

Он провел пальцами по своим слегка вьющимся белокурым волосам.

— По‑моему, так проще. А если учесть, что у нас уже появились общие дела, связанные с этой красоткой… — Не договорив, Алекс кивнул на спящую на полу автомобиля свинку.

В каком‑то смысле так и есть, подумала Лина.

— А что, ты возражаешь? — спросил он.

Она пожала плечами.

— Мне все равно. Только разговор о твоей дочери никаких результатов не даст. С тем же успехом ты мог оставить меня на автобусной остановке.

— А! Так это еще не поздно. Вон, кстати, впереди показалась одна. — Алекс направил автомобиль к кромке тротуара. — Я ни на чем не настаиваю. Можешь остаток пути преодолеть на автобусе, а можешь — пешком, в обществе свинки. Кажется, у меня даже найдется для нее обрывок веревки. Привяжешь к ошейнику — и вперед! — Он умолк, выжидательно глядя на Лину, потом с усмешкой добавил:

— Думаю, через часок ты добредешь до своего кондоминиума.

В другой раз Лина не раздумывая покинула бы автомобиль Алекса, но перспектива топать по жаре, держа на привязи свинью — пусть даже экзотическую — и тем самым привлекая к себе всеобщее внимание, ее не соблазняла.

— Каково будет решение? — выдержав паузу, спросил Алекс.

— Ну, автобус исключается, это всякому понятно, — хмуро произнесла Лина. — Такси, пожалуй, тоже. А пешком я идти не хочу.

— Из чего следует?

Она со вздохом взглянула на свинку.

— Мы остаемся… хоть это и явный шантаж.

Но об Элли Жарден я разговаривать не буду.

Алекс кивнул, вновь включая зажигание.

— Меня это вполне устраивает. Достаточно и того, что ты просто выслушаешь меня.

Он вклинил «бьюик» в поток автотранспорта, а Лина отвернулась к окошку, всем своим видом демонстрируя безразличие к предстоящему монологу. Алекс заметил ее уловку, но лишь усмехнулся. Они находятся в одном автомобильном салоне, на очень близком расстоянии друг от друга, поэтому, хочет Лина того или нет, ей придется стать пассивным участником беседы.

Снизив скорость, насколько это было возможно, он произнес:

— Все началось с того, что утром я увидел, как к моему дому спускается женщина‑полицейский. В тот момент она находилась на середине каменной лестницы — мой участок находится в низине и выходит к морю, — а повыше, за ее спиной, у калитки, виднелся автомобиль с мигалкой. Я очень удивился, так как не припомню случая, чтобы ко мне заглядывали представители власти. «Что‑то стряслось», сказал я Элли, которая накануне приехала ко мне повидаться и задержалась на пару дней. Элли кивнула, но как‑то очень сдержанно, и это мне тоже показалось странным, потому что она девочка живая и ко всему проявляет интерес. Он вздохнул. — А потом начался кошмар, который продолжается по сей день и неизвестно когда кончится. Женщина‑полицейский сообщила мне, что разыскивает мою дочь, которая игнорирует повестки с вызовом ее в полицию на допрос. «Мне велели доставить Элли Жарден к следователю, — сказала она. — Так что, девонька, собирайся и давай по‑хорошему, если не хочешь, чтобы тебя взяли под стражу». Разумеется, я спросил, в чем Элли обвиняется, и когда узнал, что моя дочь хакер, то сказать, что я удивился, — значит ничего не сказать. Нет, мне, конечно, известно, что Элли намерена стать программистом, но… Надеюсь, ты меня понимаешь? — Алекс мельком взглянул на Лину.

Однако она даже не пошевелилась, демонстрируя верность изначальным намерениям.

— Впрочем, стоило мне посмотреть на Элли, — продолжил Алекс, — и мне все стало ясно: у нее был вид человека, загнанного в тупик. В глазах такая беспомощность… У меня просто сердце кровью облилось. И вместе с тем я был бессилен чем‑либо помочь. Знакомо тебе подобное состояние?

Реакция Лины была такой же, как прежде, то есть никакой. Алекс выждал несколько мгновений, затем негромко произнес:

— Ладно, не хочешь отвечать — не надо. — Он вновь устремил взгляд на дорогу. — И все‑таки постарайся вникнуть в мое тогдашнее состояние. А лучше поставь себя на мое место. Только вообрази: твоего ребенка куда‑то уводят, а ты ничего не можешь поделать. Только стоишь и смотришь. Интересно, что бы ты сделала на моем месте? Молчишь? Хм… Конечно, я хотел ехать с Элли, но мне было сказано, что у нее только возьмут показания. «Все будет хорошо, пап, не волнуйся», — шепнула мне Элли, но ее глаза… Видела бы ты их выражение! Я проводил дочь до полицейского автомобиля, она поминутно оглядывалась на меня. Потом ее усадили на заднее сиденье и увезли.

— Не нужно выдавливать из меня слезу, — с непонятным для самой себя раздражением произнесла Лина. — Насколько мне известно, твою дочь отпустили, наложив обязательство являться на допрос по первому требованию.

— Вижу, ты неплохо осведомлена, — сердито блеснул взглядом Алекс. Затем воскликнул, стукнув кулаком по баранке:

— Неужели у тебя нет ни капли сочувствия к человеку, судьба которого зависит единственно от тебя?!

Лина вздрогнула и в первую секунду съежилась, однако через мгновение вновь выпрямилась.

— Не стоит на меня кричать, мистер Нортон.

Напротив, в ваших интересах быть со мной поласковей. Ведь вы сами говорите, что мои свидетельские показания окажутся определяющим фактором для будущего вашей дочери.

— Разве это не так? — сухо обронил Алекс. Ты главный свидетель.

— Верно, но я, так сказать, играю на стороне государства, у которого состою на службе и которое платит мне жалованье. Поэтому я считаюсь заинтересованной стороной. Любой адвокат вмиг растолкует это присяжным. Каждое мое слово будет подвергнуто если не сомнению, то тщательному анализу и лишь затем принято или отвергнуто. — Лина покосилась на Алекса. Видишь, все не так просто, как может показаться на первый взгляд. Наша система правосудия не так уж плоха.

— Возможно — если смотреть на нее глазами свидетеля, а не правонарушителя, — проворчал он.

Лина нетерпеливо пошевелилась на сиденье.

— Я же не виновата, что…

—..Моя дочь преступила закон. Знаю!

Повисла новая пауза, которая, впрочем, вскоре оказалась нарушенной, на сей раз Линой.

— Между прочим, должна заметить, что ты сам не правильно выбираешь позицию.

Алекс бросил на нее недоуменный взгляд.

— В каком смысле?

— Тебе бы следовало сказать, что твоя дочь не «преступила закон», как ты выразился, а подозревается в совершении правонарушения.

Подозревается! Иными словами, ее вина должна быть доказана.

— Вот ты ее и докажешь, дав показания! — мрачно усмехнулся Алекс.

Лина покачала головой.

— Снова ты не прав. В самом начале доказывать вину приходится следователю. Без этого невозможно передать дело в суд., — Но не он же будет стоять на свидетельском месте.

— Нет. Однако…

— Ты просто хочешь приуменьшить свою значимость на предстоящем процессе, вот в чем все дело, — вздохнул Алекс. — Странно все‑таки получается…

— Что? — Не успело это коротенькое слово слететь с уст Лины, как она тут же выругалась про себя. Ведь не собиралась же вступать в разговор!

— То самое, — хмыкнул Алекс. — Животных ты жалеешь — свинку вон вознамерилась приютить, а человека, шестнадцатилетнюю девчонку… — Он оборвал себя на полуслове, скрипнув зубами.

— Это вовсе не одно и то же! — горячо возразила Лина. — Несчастное животное ни в чем не виновато, тогда как людям вечно неймется, они только и делают, что выдумывают себе развлечения. Всюду им нужно сунуть нос — то в архивы госдепартамента, то в полицейские базы данных. Спрашивается — зачем? Впрочем, — махнула она рукой, — ответ всегда находится, равно как и оправдание. Жаль только, что содеянного не воротишь. Хотя некоторые потом искренне раскаиваются и клятвенно заверяют, что больше никогда не совершат ничего подобного. Так что нечего сопоставлять людей и животных, сравнение непременно окажется не в пользу человека. Потому что так называемые братья меньшие гораздо честнее и искреннее нас.

— Возможно, ты права, но… — начал было Алекс, однако договорить не успел.

— Все, — неожиданно прервала его Лина. — Приехали. Пожалуйста, притормози вот у этих ворот.