Жена. Дорого (СИ)

Глава 20

— Скорее, ты почти разбила мне яйца, — усмехается Крамер. — Нет, не разбила. Нет, не страдал. Но запомнил. На самом деле, я действительно злопамятный, но, будем надеяться, не мелочный. Потому что я тебе не мстил. Наша встреча вышла такой, какой она вышла по совсем другим причинам. Возможно, как-нибудь я тебе об этом тоже расскажу.

— Возможно? — продолжаю я негодовать. Он устроил мне нехреновую психологическую встряску, и не хочет говорить за что? — Ты знаешь, мне вот прям крайне интересно узнать, за что я пострадала!

— Линда, от меня ты не так уж и пострадала, а местами даже получила удовольствие.

— Самовлюблённый болван! Сейчас же выкладывай! Я уверена, что там очередная глупость!

— Когда в следующий раз привезу тебя на озеро, — поднимая руки в защитном жесте, обещает Крамер. — А сейчас мне даже в темноте видно, как ты трясешься от холода.

Ну, Крамер! Я надуваюсь и молчу, отвернувшись от него, пока он посмеиваясь гребет обратно к берегу. Но прокручивая всю историю в голове, я начинаю похихикивать. Смех прорывается сквозь обиду. Это же надо! Роковая женщина! Совратила и не надругавшись бросила!

К тому моменту, когда мы причаливаем, я уже не злюсь на Тимура.

Надеюсь, это единственная причина, по которой он не шел на контакт. Точнее, шел, ноне на деловой. Я представляю, как его поразило сегодняшнее открытие о моем зрении. Сопоставлять факты Крамер умеет, он понял, что в моих действиях не было умысла.

Так, может, и мне стоит зарыть топор войны? От Раевской он меня защитил, в кино сводил, на лодке покатал. В качестве извинений — так себе, но как начало дружбы — вполне.

Поэтому, когда выпрыгнувший на мостки, привязав лодку, протягивает ко мне руки, я подаюсь в них не упираясь.

Мы усаживаемся с нашей корзиной прямо на мостках, потому что пледа у Крамера с собой нет, а трава мокрая от ночной росы.

Легкая закуска, вино, для которого нам не пожалели настоящих фужеров, и прекрасный вид на ночное озеро в свете выглядывающей из-за облаков луны. Мы болтаем, шутим, и все это похоже на самое романтичное в мире свидание. Даже все гадости сегодняшнего дня отступают.

Прижимаясь к теплому боку Тимура, я смеюсь и, свесив ноги с мостков, болтаю ими над самой водой. Ужасный день, противный вечер и прекрасная ночь.

— Мне нравится твой смех, Линда, я хочу, чтобы ты чаще смеялась, — говорит Крамер после очередной шутки, которая доводит меня почти до икоты. Голос его звучит неожиданно серьезно, и я вглядываюсь в его лицо, чтобы попытаться угадать, о чем он думает.

Крамер же демонстрирует мне это сам.

Он обхватывает мое лицо руками, ласково гладит щеки большими пальцами, подушечки которых немного грубоваты, и, притянув к себе, целует.

Тимур уже меня целовал, но этот поцелуй особенный. Атмосфера ли волшебной ночи так подействовала, или вино, я не знаю, но он просто топит мое сердце как пламя кусочек льда.

А Крамер все углубляет поцелуй, и из нежного он превращается в страстный. Ладонь Тимура ложится мне на затылок, но я и сама даже не думаю отстраняться. Какая-то дивная магия толкает меня ему навстречу, и я запускаю пальцы в его короткие волосы, ежик волос щекочет мне ладошки, и мне хочется гладить его еще и еще…

Куда бы это все зашло, не известно, но в какой-то момент мы слышим всплеск, а секунду спустя я чувствую ветерок на пальцах ноги. И понимаю, что я уронила туфельку. Это меня так веселит, что я начинаю смеяться и не могу остановиться, хотя новую обувь жалко. Тимур, который в этом момент губами ласкает мне шею, а руками уверенно стремится мне в декольте, сначала не понимает, причину моего веселья, а потом присоединяется.

— Правильно, здесь не место, — отсмеявшись говорит он.

И неожиданно, стащив обувь, спрыгивает с мостков в озеро.

Я взвизгиваю от холодных брызг, попавших мне на ноги, и от испуга. Почему-то я думала, что раз здесь импровизированная пристань, значит и у берега глубоко. Но прищурившись я вижу, что вода доходит Тимуру чуть выше колен.

— Ты что творишь? — ужасаюсь я, прижимая к груди его туфли.

— Прекрасная дама потеряла свою туфельку. Я должен ее найти!

— Черт с ней! Вода холодная! Вылезай! — у меня даже прорезается командный голос.

— Какая ты расточительная, — делано ворчит Крамер. — Вторая пара обуви псу под хвост. Какая у меня жена будет нехозяйственная!

— Тимур, что ты можешь найти сейчас в темноте? Там же ил! Даже если ты ее найдешь, это кожа, ее покоробит, когда она высохнет!

— Не даешь ты мне побыть героем, — усмехается Тимур, подтягиваясь обратно на мостки, а я любуюсь как играют мускулы на его увитых венами предплечьях.

— После приема у Раевской, ты мой герой, — честно говорю ему я.

И в ответ на мои слова Крамер подхватывает меня на руки и, прямо так, босой куда-то несет.

— Тимур, — робко спрашиваю я, стараясь не обращать внимания на сердце, которое вдруг начало биться быстро-быстро. — Мы куда?

Он целует меня в висок.

— Домой, Линда, домой, — хриплый голос Крамера запускает по телу горячую волну. — Тут совсем недалеко.

Где-то внутри меня из тлеющего уголька разгорается пламя, грозящее перерасти в пожар. От внезапного смущения я прячу лицо у него на груди, грея своим дыханием кожу на его ключицах.

И словно чувствуя мое состояние, Тимур ускоряет шаг.

— Линда, детка. Главное, чтоб мне хватило выдержки.