Жена. Дорого (СИ)

Глава 53

Егор вскидывается и смотрит зло на Тимура. Тот открыто отвечает взглядом, складывая руки на груди.

А я вспоминаю, что как раз эта сумочка стояла в прихожей, когда ко мне приходила Раевская. Неужели она готова обокрасть собственных сыновей, лишь бы меня с ними рассорить? Или она хотела пойти дальше и посадить меня в тюрьму?

Нет, это вряд ли.

Вот чего она меня разглядывала каждый день. Ждала, пока я эту сумку принесу на работу.

Но поверят ли мне Егор и Олег? Елена все-таки их мать, а я сводная сестра, которую они знают меньше двух лет.

— Матвей Андреевич, действительно. Откуда дровишки? — нарушает напряженную тишину Олег.

— Олег, ты что?

Но брат пристально смотрит на Матвея Андреевича.

— Говорите, здесь все свои. Все заинтересованные в этой комнате.

— Да, сегодня у нас с Еленой зашел разговор об этом, и она упомянула, что слышала название этой фирмы от Линды.

— Как интересно… — тянет Крамер. — Учитывая, особенности нашего брачного контракта, даже не представляю, где бы Елена могла слышать Линду. Но еще интереснее, что вот меня вы ни о чем не спросили, а я как раз с «Эдельвейс» сталкивался.

— И где же? — сверлит Тимура взглядом Егор.

— Совсем недавно смотрел отчет деятельности благотворительного фонда Раевский, куда наша компания делает взносы. Я еще подумал, нехреновый такой транш, кто-то бабки отмывает.

Тишина.

Это Матвей Андреевич не знает о моих сложноподчиненных отношений с Еленой, а братья и Крамер в курсе.

— Если это все, то мы с женой, пожалуй, пойдем. Вы сначала у себя разберитесь, а потом, если вопросы останутся, то можно будет и поговорить.

В давящей атмосфере я складываю свои вещи обратно в сумку, но уже кое-как. Дождавшись, пока я закончу, Тимур берет меня за руку и выводит из кабинета. Он кивает подскакивающему из-за своего стола Диме и, на минуту остановившись напротив Елены, которая сидела на диванчике в приемной и, видимо, ждала моей крови, говорит ей:

— Это было очень зря.

Мы молча покидаем офис.

В лифте до меня наконец начинает полностью доходить весь кошмар ситуации. Слезы текут, не останавливаясь. На парковке я направляюсь к своей Молли, но Крамер меня удерживает:

— Куда ты собралась в таком состоянии? За руль? С ума сошла? На моей поедем.

Здравое решение. Я послушно забираюсь в салон, когда Тимур распахивает для меня дверцу.

— Долго тебя мурыжили Раевские?

— Нет, и они до твоего появления, считали, что это какая-то ошибка… — всхлипывая отвечаю я.

— И на том спасибо, — цедит Тимур. — Почему ты мне не позвонила?

— А должна была?

— У тебя есть муж. С такими вопросами разбирается мужчина.

— Я не сразу сообразила…

— Хорошо, что ты это своего Диму не уволила, он соображает быстрее тебя, — ворчит Крамер.

Дальнейший путь проходит в молчании.

Дома я поднимаюсь к себе в спальню и, сбросив туфли, сворачиваюсь в клубок на постели.

Тимур заглядывает ко мне:

— Чего-нибудь хочешь?

— Полежи со мной, как ты ночью делаешь, — прошу я.

Помолчав и не спросив ни о чем, муж укладывается ко мне. Я поворачиваюсь к нему лицом.

— Обними.

Тимур крепко прижимает меня к себе, а я обхватываю его за шею.

Сколько мы так лежим, я не знаю, но никто из нас не шевелится.

— Я в женскую консультацию опоздала, — шепотом говорю я, когда мне кажется, что Тимур уснул. — Я беременна.

Крамер тут же распахивает глаза. Желваки на его скулах играют. Он стискивает меня еще сильнее.

— Это мой ребенок, — говорит он утвердительно.

Парализованная его взглядом, я даже не могу кивнуть.

— Да, — шепчу я. — Мне страшно.

— А мне нет. Теперь ты от меня никуда не денешься. И может быть, однажды ты меня полюбишь.

— Идиот, — все еще шепотом говорю я, потому что боюсь спугнуть момент. — Где твое непробиваемое самомнение? Я и так тебя люблю.

Вместо ответного признания, Крамер меня целует, а дальше все становится совсем неважно. Кто и с кого начал первым снимать одежду, не имеет значения.

Нежными поцелуями покрывая моё лицо, Тимур словно признаётся мне в любви. Спускаясь всё ниже, он ласкает горло и ключицы, будто показывая, как я ему дорога. Обводит языком напряжённые вершинки и ладонями накрывает истосковавшуюся грудь, целует живот. Его горячее дыхание пробирается мне под кожу и согревает меня изнутри, распаляя тот жар, который рвётся ему навстречу.

Медленно и томительно Тимур поглаживает меня между ног, и я с готовностью раскрываю бёдра. Муж опускается между ними к влажной сердцевине. Раздвигая пальцами половые губы, он языком проходится по всей промежности и целует меня там так сладко и страстно, посасывая клитор, забираясь пальцем в мокрую дырочку, поглаживая и дразня мою пещерку.

Мучительные, сводящие с ума ласки, заставляющие меня выгибаться, вцепляться в волосы на его макушке, стонать, подталкивая бедра.

Я так соскучилась.

Так изголодалась по нему.

Я хочу его всего и сразу. На всё длину, чтобы он заполнил меня и выплеснул всю страсть, но Тимур пытает меня, заставляя хрипло умолять сжалиться надо мной.

Дождавшись моей полной потери контроля, он приставляет головку к чувствительным складочкам. То надавливает, то отступает, продолжая меня дразнить. Я сжимаю его плечи, оставляя следы от ногтей, но муж неумолим.

Лишь насладившись агонией страсти на моем лице, он проталкивает головку и замирает, упиваясь тем, как трепещет мое естество, сжимаясь вокруг его толстого горячего члена.

— Я люблю тебя, Линда, — с этими словами он погружается в меня, выталкивая из сознания всю боль, все обиды.

Ничего не остается, кроме стука сердец, кроме древнего, как сама жизнь танца наших тел.