Жесткая игра

ГЛАВА 2

По дороге в офис я все думал о странной встрече с Хэнком Бодином. Почему генеральный директор включила меня в число приглашенных на этот корпоративный выезд? И какие хлопоты я мог доставить Бодину? Если он хотел, чтобы я дал «правильные ответы», то какие тогда неправильные?

Добравшись до своего рабочего стола, я начал копировать файлы на флэшку, а заодно проверил почту. Одно из писем было от администрации генерального директора — насчет корпоративной этики и «культуры ответственности». Я сохранил его, чтобы прочитать позже. Обычно это означало «никогда».

Ко мне подошла Зои:

— Так чего хотел Бодин?

— Сказал, что я еду с ними в Канаду.

— Да ладно! Зачем? Чемоданы таскать?

— Шерил Тобин распорядилась, чтобы взяли именно меня.

— Ха-ха. Можно подумать, она тебя знает.

— Ей нужен кто-нибудь, кто может со знанием дела говорить об Н-880.

— А за неимением лучшего сойдешь и ты?

— Думаешь, у меня был выбор? Это была не просьба, а приказ. Так что я собираюсь попросить тебя об огромном одолжении.

Зои насторожилась.

— Можешь присмотреть за Герти? — спросил я.

— Конечно. Собака напрокат — это круто! Берешь ее на пару дней и возвращаешь, когда надоест…

— Ты прелесть! — Я протянул ей ключи от квартиры. — Еще одно одолжение. Бодин просил узнать, почему разбился «евроспейшл».

— Крыло отвалилось или что-то в этом роде.

— Внутренний закрылок. Вопрос в том — почему.

— И ты хочешь, чтобы я это выяснила?

— Позвони паре журналистов с авиационных сайтов, может, они слышали что-нибудь. И постарайся добыть фотографии.

— А Бодину это зачем?

— Чтобы у Майка было как можно больше компромата на «Евроспейшл».

— Когда тебе это нужно? К возвращению из Канады?

— Вообще-то Бодин хочет получить информацию еще до отъезда.

— Мне надо еще подготовить презентацию для Майка. Так что смогу начать не раньше чем через пару часов.

— Пойдет, если на борту нашего самолета есть Интернет.

— Есть. Главное, сделать все до того, как вы доберетесь до коттеджа. Он вне зоны доступа. Никаких мобильников, смартфонов, имейлов… Вообще ничего. А Шерил к тому же запрещает пользоваться спутниковыми телефонами.

— По мне так просто идиллия. Но думаю, наши шишки не очень-то мне обрадуются.

— Тебе все равно придется с ними общаться.

— Приложу все усилия, чтобы не пришлось.

— Ты что, не понимаешь? Это же главная фишка всех корпоративных выездов. Тренинги, спортивные игры… Чтобы разрушить барьеры и заставить подружиться людей, которые друг друга терпеть не могут.

— Вряд ли эти игры помогут Бодину полюбить Шерил Тобин.

Зои посмотрела на меня долгим, загадочным взглядом.

— Слушай, Джейк. Но это строго между нами. Знаешь Софи? Из нашей службы безопасности?

— Ну и?..

— Вчера я встретила ее в баре, и она мне рассказала, что только что закончила суперсекретную работу для юридического отдела. Она заходила кое в чьи почтовые ящики, — продолжала Зои, — архивировала письма и пересылала их в одну юридическую контору в Вашингтоне.

— Зачем?

— Она не знает. Ей просто дали задание. Но она понимает, что дело серьезное.

— Это коснулось всех сотрудников?

— Нет, только нескольких топ-менеджеров. Включая Бодина.

— Правда? — Вот это уже было интересно. — Неужели приказ отдала сама Шерил Тобин?

— Я бы не удивилась.

Я задумался. Говорят, одной из причин, по которой совет директоров нанял человека со стороны, было желание оздоровить систему. Ходили слухи о коррупции. Но, по правде говоря, авиабизнес известен своей сомнительной чистотой.

— На твоем месте я была бы поосторожней, — сказала Зои. — Четыре дня лицом к лицу с корпоративными шишками… Боюсь, дело кончится тем, что ты им выскажешь все, что думаешь, и потеряешь работу. Эти ребята не будут терпеть твоих выходок.

— Нет?

— Нет. Может быть, ты и разбираешься в собаках, Лэндри, но о волках ты не знаешь самого главного. Доминирование — это основа основ.

На шоссе, ведущее к аэропорту Ван Найс, я выехал с приличным запасом времени. В этот момент буквально из ниоткуда возникла полицейская машина с включенной мигалкой и сиреной. У меня внутри похолодело: неужели я превысил скорость?

Но копы проехали мимо, некстати напомнив мне о тех временах, которые я предпочел бы забыть.

В зал суда меня ввели в наручниках.

Белая рубашка была мне явно велика — в шестнадцать лет я был довольно тощ и узок в плечах. Офицер, квадратный мужчина с внушительным пузом, провел меня к деревянной скамье, рядом с общественным адвокатом. Я сел, и с меня сняли наручники.

В зале суда было жарко и душно, пахло потом. Судьей была негритянка в огромных очках на цепочке. Я уставился на табличку с именем: Ее честь Флоренс Альтон-Уильямс.

Наконец судья повернулась ко мне, откашлялась.

— Мистер Лэндри, — сказала она, — у индейцев чероки есть легенда, где говорится об одном юноше, который был очень агрессивен и постоянно нарывался на неприятности. Он пришел к своему деду и сказал: «Порой меня такая злость обуревает, что я просто не могу остановиться». Его дед, мудрый старейшина, ответил: «И я был таким когда-то. Понимаешь, в тебе живут два волка. Один добрый, другой злой. Злой волк постоянно сражается с добрым». Юноша подумал немного, а потом спросил: «Дедушка, но какой же волк победит?» — «Тот, которого ты чаще кормишь».

Судья взяла папку с моим делом, открыла. Воцарилась тишина.

— Мистер Лэндри, вы признаетесь виновным в убийстве по неосторожности. Вы приговариваетесь к восемнадцати месяцам заключения в колонии для несовершеннолетних. Надеюсь, за это время вы поймете, какого волка нужно кормить.

У «Хаммонд аэроспейс» было четыре корпоративных самолета. Все они стояли в нашем собственном ангаре в аэропорту Ван Найс и предназначались исключительно для элиты. Зал ожидания был роскошный: мраморные полы, кожаные кресла. Он напомнил мне вип-залы для пассажиров бизнес-класса — иногда случается бросить взгляд внутрь, проходя мимо. Вы куда-то бежите, лавируя среди тележек, а там сидят роскошно одетые люди, чокаются бокалами с шампанским и закусывают черной икрой.

Я огляделся. В зале было человек десять, все были очень похожи друг на друга, осанистые, важные. Возраст — от сорока до шестидесяти. И в отличие от меня, ни на одном не было галстука. Вся одежда в стиле «кэжуал» — защитного цвета шорты или брюки, тенниски, ветровки. Сплошные супербренды.

Двое ходили по залу и говорили сами с собой — в ушах у них красовались «блютус». Хэнк Бодин беседовал с каким-то неизвестным мне человеком.

Я чувствовал себя как новенький в школьной столовой: стоит с подносом, ищет хоть одно знакомое лицо, чтобы сесть рядом…

Так что я оставил чемодан у входа, робко приблизился к Бодину и сказал:

— Привет, Хэнк.

Прежде чем он успел ответить, к нему подошел высокий жилистый мужчина и хлопнул его по плечу. Это был Кевин Бросс, начальник отдела продаж департамента коммерческих авиаперевозок. У него было длинное, узкое лицо, а нос, казалось, несколько раз ломали. Возможно, во время матча — в студенческие годы он, как и Бодин, неплохо играл в футбол.

— Вот ты где! — сказал он, обращаясь к Хэнку, меня он словно и не заметил. — Ты читал это дебильное письмо, которое Шерил всем разослала? — продолжал он, понизив голос. — Всю эту лабуду насчет «культуры ответственности»?

Говорить в таком тоне о генеральном?! Я ушам своим не верил.

Бодин улыбнулся:

— Наверное, до сих пор у нас таких принципов не было. Ты знаком с Джейком Лэндри?

— Как дела? — спросил Бросс без малейшего интереса, окинул меня равнодушным взглядом и повернулся к Бодину: — А где Хьюго?

— Будет с минуты на минуту, — ответил Бодин. — Летит из Вашингтона.

— Так Шерил его не уволила?

— Нет, но к тому времени, как она с ним разберется, он сам об этом запросит.

Они говорили о Хьюго Ламмисе, старшем вице-президенте вашингтонского отделения компании. В переводе на понятный всем язык: он лоббировал наши интересы в Белом доме. До того как его нанял «Хаммонд», он был замминистра национальной безопасности. Ходили слухи, что он сделал кое-что не вполне законное, чтобы «Хаммонд» заключил контракт с ВВС США.

— Будет медленно поджаривать ему пятки? — усмехнулся Бросс.

Бодин наклонился к нему и тихо сказал:

— Я слышал только, что она наняла какую-то вашингтонскую юридическую фирму для проведения внутреннего расследования.

Глаза у Бросса округлились.

— Шутишь!

Мне было как-то неловко слушать их разговор. Но потом я понял, что значу для них не больше, чем какой-нибудь уборщик. Я так далек от их игр, что на меня можно не обращать внимания.

Зазвонил мой мобильный. Я извинился и отошел в сторону.

— Привет, — сказала Зои. — Развлекаешься? А я только что разговаривала с репортером из «Авиэйшн дейли» насчет той аварии. Он сказал, эта, как ее там, хрень отвалилась из-за проблем с композитом.

— Эта хрень называется закрылок. А что за проблемы с композитом, он сказал?

— Я что, похожа на инженера? Да я даже диски в проигрыватель не той стороной вставляю. В общем, я кое-что записала и отправила тебе по электронке. Вместе с фотографиями крыла.

— Отлично, Зои! Скачаю все, как только сяду в самолет.

— Кстати, парень из «Авиэйшн дейли» сказал, что «Сингапурские авиалинии» тоже разорвали контракт с «Евроспейшл».

— Это уже общеизвестная информация?

— Пока нет. Журналист только-только ее получил и как раз ставит на сайт. Так что еще целых пятнадцать минут ты будешь обладателем самой что ни на есть горячей новости.

— Бодин будет плясать от радости, когда узнает.

— Отличный способ подлизаться к шишкам, раз уж ты собираешься провести с ними уик-энд…

— Хорошо. Расскажу. Спасибо большое. С меня причитается.

Стеклянные двери терминала открылись, впуская коренастого мужчину с оттопыренными ушами. Он сразу начал со всеми шумно здороваться — так, будто пришел на вечеринку к соседям. На мужчине была светло-серая тенниска, плотно обтягивающая круглый живот.

Должно быть, это и есть знаменитый Хьюго Ламмис, наш лоббист номер один. Он подошел к Бодину и Броссу, посмотрел на часы. Они у него были большие, серебряные, необычного дизайна. Бросс тоже глянул на свои: золотые и тоже внушительных размеров. Странно, по-моему, какая разница, во сколько мы прилетим в Канаду?

Зычный голос Бросса было слышно даже издалека:

— Самые сложные в мире часы. Семьсот пятьдесят деталей, семьдесят шесть камней, вечный календарь с указанием дней, месяцев, лет, десятилетий и веков.

— Это на случай, если забудешь, в каком веке живешь? — парировал Ламмис.

— Прошу прощения, — встрял я, пытаясь привлечь внимание Бодина. Безуспешно.

— Да как вообще на такой штуковине можно время разглядеть? — сказал он. — Хочу знать, когда мы наконец отправимся.

— Никто никуда не отправится, пока не появится Шерил, — ответил Ламмис. — Думаю, она намерена триумфально опоздать.

— Ха, — ухмыльнулся Бросс. — Женщины всегда опаздывают. Как моя жена. Вечно приходится ждать, а потом нестись сломя голову.

Тут Хьюго Ламмис заметил меня:

— Мы готовы взлететь?

— Я… не знаю.

Он спохватился:

— Прошу прощения, я принял вас за стюарда.

Я протянул ему руку.

— Джек Лэндри. Я не стюард и даже не пилот.

Он пожал мне руку, но сам не представился.

— Вы из новеньких?

— Я работаю на Майка Зорна.

— Шерил хочет, чтобы с нами полетел эксперт по Н-880, — пояснил Бодин.

— Черт, да мой геморрой старше, чем он! — сказал Ламмис остальным, потом обратился ко мне, одновременно строго и насмешливо: — Помни, сынок, что бы ни случилось в Риверс-Инлет, это останется в Риверс-Инлет!

Все засмеялись так, будто это какая-то особая шутка только для своих.

— Хэнк, — сказал я наконец Бодину, — «Сингапурские авиалинии» в игре.

Потребовалась минута, чтобы он понял, что к чему. Потом его глаза округлились.

— Отлично. Отлично! Откуда ты знаешь?

— Приятель из «Авиэйшн дейли».

К этому времени все уже уставились на меня.

— Они заказали у «Евроспейшл» восемнадцать триста тридцать шестых. К нам в руки плывет пять миллиардов, — сказал Бросс.

— Позвони Джорджу в Токио, — распорядился Бодин, — пусть вплотную займется «Эр Джапан» и «Олл Ниппон». Сделайте им хорошее предложение, пока не налетели остальные.

Джордж Истер руководил нашим представительством в Юго-Восточной Азии.

Начальник отдела продаж кивнул и ковбойским жестом вытащил из кобуры свой телефон. Потом набрал номер и отвернулся.

— Мы их сделаем! — пробормотал Бодин, пока Бросс громко, на весь зал, говорил по телефону. — У нас миллиардная сделка на носу, а она хочет, чтобы мы как идиоты прыгали по лесу!

— Черта помянешь, а уж он тут как тут, — сказал Ламмис, и мы все повернулись к дверям.

Шерил Тобин, в том же лиловом костюме, вошла в зал и одарила всех королевской улыбкой. Прямо за ней стояла другая женщина, как я понял, ее личный помощник. Изящная красотка с каштановыми волосами, в темно-синей тенниске и брючках цвета хаки. В руках — папка с документами. У меня перехватило дыхание. Эли Хиллман.

Женщины вошли в зал, и мужчины расступились перед ними, как Красное море перед Моисеем. Нравится тебе или нет, но кто тут босс, было понятно сразу.

Значит, Эли — ее помощница. Когда мы встречались, она работала в отделе кадров! Она теперь что, работает с генеральным директором? И если так, то как это произошло?

Мы начали встречаться полтора года назад, а потом она меня бросила. Сказала, что ни на что не в обиде, но так будет лучше.

— Иногда мне кажется, что у тебя внутри льдышка, Лэндри, — говорила она.

Спустя месяц после разрыва я встретил ее в ирландском пабе с каким-то красавчиком, а потом не видел целую вечность. Думал, она все еще работает в кадрах.

Хотел бы я сказать, что начал жизнь с чистого листа, не оглядываясь назад. Правда в том, что, позволь я себе хандрить и постоянно о ней думать, я никогда бы не смог через все это перешагнуть. Впрочем, я и сейчас не был уверен, что перешагнул…

Теперь я знал, кто включил меня в список приглашенных на корпоратив. Одной загадкой меньше. И сразу же возникла новая: зачем она это сделала?

Бодин пробормотал, обращаясь к Броссу:

— Обрати внимание, она сказала «никаких помощников и секретарей». А свою-то взяла…

Шерил, как заправский политик, быстро приступила к обработке присутствующих. Она циркулировала между дюжиной мужчин, улыбаясь и трогая каждого за плечо — жест был дружеским, но без излишней интимности.

Но клика Хэнка Бодина, казалось, решила ее игнорировать. Кевин Бросс что-то прошептал Бодину и направился к Шерил.

— Мне очень понравилось ваше утреннее письмо, — громко сказал он.

Я заметил, как Шерил польщенно улыбнулась. Сказала что-то.

— Нет-нет, я до сих пор под впечатлением, — ответил Бросс. — Людям надо напоминать о культуре ответственности. Нам это просто необходимо.

А сам обернулся к Бодину и подмигнул.