Жестянка 2

Глава 3 Газовая проблема

Я оказался прав.

Уже после первого визита внезапно нагрянувшей делегации сталкеров из Северка назрела острая необходимость в пересмотре многих решений из числа уже согласованных.

Однако потребовалось принять и дополнительные меры. Под среднюю школу-интернат после долгих и жарких споров Совет решил выделить весь первый этаж ремонтируемого двухэтажного здания. Сразу отдать полностью, чтобы с запасом. Возможно, там же придётся организовывать ещё и школьный буфет с доставкой из пищеблока трёхразового горячего питания, хотя изначально планировалось, что учащиеся будут посменно обедать в общей столовой.

У медсанчасти своих площадей предостаточно, там реконструкции не потребуется, только косметический ремонт. А вот с кадрами... Очень сложно, понимаете ли, с кадрами. Где и как на Жестянке можно набирать дополнительный состав из числа квалифицированных врачей, фельдшеров и санитарочек? Ответ известен — нужно отслеживать появление новых спецов из контингента приземлившихся пассажиров и, конечно же, вербовать людей в Переделкино. Но для этого нужна постоянно проживающая и работающая в городе агентура, чем у нас никто и никогда не занимался.

На том же совещании по инициативе Деда было решено организовать новую хозяйственную структуру — Центральный гараж, полноценное автохозяйство. Казанников в новых делах действует по принципу «надо идти от личности». Нашёлся подходящий специалист, способный организовать и возглавить нужное направление, мастер своего дела, значит, нужно создавать соответствующую службу — а там поле непаханое.

Начальником гаража был назначен Вадим Яценко, пассажир барреля из числа новеньких. Невысокий и плотный, цельный такой, хозяйственный — в чём-то картинный образ кубанского казака. На Земле Яценко всю жизнь проработал автомехаником, а затем завгаром небольшого сельского автопредприятия на четыре десятка единиц самой разнообразной техники, от автобусов до тракторов. Судя по его высокохудожественным рассказам, Яценко числился настоящим королём сельских автострад, безусловным техническим авторитетом района и любимцем всех женщин округи.

Про автотранспорт и строительно-дорожные машины он действительно знает всё. В общем, ценный кадр.

В нашу общину завгар вошёл громко, ярко, щедро разбрасывая через подкрученные усы байки, рассыпая поучения и обещания. Природная активность и общительность постоянно заставляли новичка рваться в производственный бой. Он давал ценные советы кладовщикам и Марте, завпроизводством пищеблока и бригадирам промысловых команд. В общем, вскоре стало ясно, что эту неуёмную энергию нужно срочно использовать в мирных целях.

Не обошлось и без досадных ошибок. Каким-то образом Яценко успел поругаться с гарнизонной детворой. Не знаю, с чего именно начался конфликт отцов и детей, но об этой партизанской войне были в курсе все жители гарнизона. Дети то колючку ему подложат в столовой, то яйцо мелкой птички. И теперь Вадим, окончательно устав от подначек и мелких пакостей, всеми силами старается замять конфликт. Обещает покатать и обучить банду малолетних гангстеров водительскому делу.

Центральный гараж — своевременное начинание, в последнее время техники в общине заметно прибавилось. Верный боевой УАЗ-469, трофейный германец «Кюбель», то есть VW Kubelsitzwagen Typ 82, крутой сталкерский подгон — бортовой ГАЗ-52, два трудяги-гравилёта, советский мопед «Рига-16», замученный на стоянке под навесом скучающим без сложных технических задач Левашовым. Плюс мини-трактор Husqvarna с навесным оборудованием вплоть до шнека и мотороллер «Муравей», дислоцирующийся на станции Видное, но отныне проходящий плановое техобслуживание в Центральном гараже.

Восемь единиц техники! Это уже серьёзно, целый автопарк, требующий профессионального обслуживания и надзора.

Раззадорившийся завгар Яценко, испытав на Совете головокружение от успехов, захотел было отгрести себе ещё и все наличные велосипеды, но с этим у него вышел жестокий облом, так как велики — редкая в Пятисотке частная собственность.

Следующей попыткой укрупнения базы и расширения властных полномочий завгара стало предложение поставить в ангар надувную лодку «Налим».

О-о, что тут началось... Спика от злости чуть дыру в стене гаража ногой не пробил. Однако по трезвому размышлению мы согласились с Вадимом. Там лодке будет удобней и безопасней. Однако распоряжаться ей самостоятельно завгар не может. Отныне наш «Налим» — «спецсредство для спецзадач», в частности, для дальней разведки, такой рейд планируется.

Помещение для гарнизонного автотранспорта выделили по остаточному принципу — половину до сих пор пустующего ангара, у которого с южной стороны отсутствуют ворота. Потому он, собственно, никем и не использовался, претендентов на это помещение в гарнизоне нет. Внутри гуляет вольный ветер саванны, вспыхивающая искрами пыль плывёт в солнечных лучиках и гулкая пустота. А ночью видно звёзды. Люди в таких условиях жить не должны, а вот технике это не мешает.

Никто не знает, куда эти огромные двустворчатые ворота могли подеваться, кто именно, когда и на какой ляд их подрезал. А потому озабоченному накопившимися проблемами Яценко сверху был отдан приказ — в кратчайшее время отделить свою часть ангара жестяной перегородкой на всю высоту помещения и сделать хоть какое-то подобие въездных ворот, чем Вадим со своим подчинённым и занимался целую неделю.

Колёсики закрутились, схемы обустройства налаживались.

Момент максимального счастья у завгара наступает поздним вечером пятницы, когда приезжающий плановым рейсом в гарнизон «Муравей» становится на ночь в центральный гараж. Тогда Яценко выстраивает всю наличную технику строго по ранжиру и с наслаждением ходит с нагайкой в сапоге взад-вперёд вдоль строя железных и не вполне железных, в случае с глайдерами, коней, тихо приговаривая в роскошные седые усищи: «Моя 1-я автоколонна...».

Недолго простоял в ангаре ГАЗ-52. На почве острой любви к безграничному техническому творчеству Вадим Яценко накоротке сошёлся с Левшой, в результате чего сложилось устойчивое сообщество авантюристов, которое ревнивый Пикачёв называет не иначе как преступным. Новые друзья-технари быстро нашли точку приложения сводному пытливому уму и вскоре вышли на Казанникова с просьбой учинить особое инновационное совещание.

Суть смелой идеи, предложенной творческим тандемом, была такова: нужно переделать ГАЗ-52 из бензинового автомобиля в газогенераторный. Рано или поздно мы научимся делать топливо не только из нефти, но и синтетический бензин из угля по немецкой технологии. В войну такое топливо, пусть и дорогое, фрица выручало. Но сейчас с бензином постоянные проблемы. И Владимир Викторович, правильно оценивая возможность перебоев с поставками ЦУПом жидкого топлива, сразу заинтересовался темой.

К делу участники сообщества подошли капитально, с фантазией, устроив на Совете самую настоящую презентацию — с историей вопроса и перечнем открывающихся перед гарнизоном безграничных возможностей. В принципе, те инновации, что они предложили, были не чем иным, как хорошо забытым старым. Автомобили, в том числе и серийные, оборудованные специфическими топливными системами и способные при сжигании древесины, угля или торфа вырабатывать горючий газ, пригодный для работы обычных двигателей, ездили по дорогам бывшего СССР ещё в 30-е годы прошлого столетия.

Принцип работы газогенераторной установки теоретически несложен. Если изложить упрощённо, то получается так: высокая температура горящих дров катализирует восстановление продукта сгорания, то есть углекислоты, до горючего угарного газа. Вот он-то в виде газовоздушной смеси и поступает в цилиндры двигателя. Большой объем накопленных исследований позволил конструкторам выбрать наиболее прочные и дешевые материалы для изготовления печки-топки, определить параметры установки, обеспечивающие наилучшее протекание рабочего процесса.

Но до серийного выпуска газогенераторы довели только к середине 1930-х. А потом в СССР появился знаменитый «газген» ЗиС-21. Во время Великой Отечественной войны выпуск этих газогенераторных автомобилей позволил высвободить для нужд фронта значительную часть стратегических запасов бензина. На всём пространстве от Дальнего Востока до Урала тысячи газгенов перевозили сотни тысяч тонн различных грузов. Можно с уверенностью сказать, что ЗиС-21 внёс неоценимый вклад в победу над врагом в Великой Отечественной войне, как и в послевоенное восстановление народного хозяйства.

Наличие газогенераторной установки, пригодной для использования на автомобиле – это ещё не всё, саму машину необходимо приспособить к новому виду топлива. Чтобы массивная газогенераторная установка не отнимала полезную площадь у грузовой платформы, газогенератор на ЗиС-21 монтировался с правой стороны водительской кабины и крепился к правому лонжерону рамы. Так как места для газогенератора было недостаточно, конструкторам пришлось уменьшить часть кабины со стороны пассажира, тем самым была сохранена общая длина бортовой платформы. В связи с тем, что газогенератор, монтировавшийся с правой стороны автомобиля, имел большую массу, у ЗиС-21 была усиленна правая передняя рессора, в неё ставили листы толщиной 8 мм вместо штатных 6,5 мм.

Охладители-очистители грубой очистки и охлаждения газа, состоящие из трех цилиндров, последовательно соединенных между собой, располагались позади кабины и поперек машины, под грузовой платформой. С левой стороны автомобиля у кабины монтировали цилиндр тонкой очистки. Для розжига газогенератора устанавливался центробежный вентилятор с приводом от электромотора. На автомобилях выпуска 1938 года вентилятор крепился к кронштейну правой подножки, а на ЗиС-21, выпущенных с 1939 года — к левой подножке автомобиля. Для ускоренного запуска двигателя и маневрирования в пределах территории гаража у ЗИС-21 на моторном щите под капотом устанавливался бензобак емкостью 7,5 л., автомобиль имел радиатор увеличенного объема от ЗиС-6.

Тайну сохранить не удалось. Люди гарнизона отнеслись к этой затее по-разному. Кто-то одобрял, с юмором называя газген «транспортом будущего», кто-то вовсю критиковал.

Нам с Кретовой план умельцев в целом понравился, а вот у Спики до сих пор сердце обливается кровью от одной только мысли о том, что следом под нож безжалостных механиков-трансплантологов может отправиться и его разлюбезный «кюбель». Подавляющее большинство жителей Пятисотки, работа которых не связана с использованием транспорта, о проблеме бензина не задумываются вообще. Есть он в наличии, нет его... Обыватель очень редко пользуется колёсами.

Что будет, если ЦУП внезапно остановит энергетическую подпитку? А если заблокирует поставку батареек к глайдерам? Да леший его знает, никого такой вариант, как говорится, не парит. Грома нет, мужик не крестится. Однако руководство общины и гарнизонных служб задумываться о проблеме бензина постоянно. Значит, нужно активно и загодя искать альтернативу привычному виду горючего. Если о переходе на природный газ пока что говорить бессмысленно — негде его, голубенького, взять, — то замена жидкого топлива дровами — технология уже известная. А вот окажется ли она эффективной в нашем случае, оправданной?

Так или иначе, но бортовой грузовик переселился из гаража на «опытную площадку» возле лаборатории Левши. Да-да, теперь это называется у мастеров именно так, не меньше. Мы же с иронией называем место под расширенным навесом из профнастила технопарком.

Демонстрируя на презентации у начсостава проект ГАЗ-52, оснащённого самодельной газогенераторной установкой, группа энтузиастов фактически не изобретала ничего революционного. Однако, увидев картинку, на которой был красочно изображен «газон» с массивным агрегатом не сбоку, а за кабиной, я сразу понял — такой технике предстоит разрешить спор между консервативными скептиками и оптимистами, сторонниками нетрадиционных подходов к решению проблемы бензинозависимости автомобилей. Черт возьми, поедет когда-нибудь этот «дровоход» или не нет?

Километр пробега автомобиля с газогенераторной установкой по земным ценам был в 2-3 раза дешевле, чем у автомобиля на бензине или дизельном топливе. Заправка для газгена — не проблема, в кузове автомобиля будут лежать заблаговременно подготовленные деревянные бруски в мешках. Два мешка — и «топливный бак» полон. Сорок килограммов сухих дров из корявого степного саксаула эквивалентны 13–15 литрам бензина при заявленном конструкторами пробеге в 75–80 км на одной загрузке. Закончилось дерево в мешках? Топор за ремень, ствол за спину, и ступай в попутный лесок, начинай колоть плашки из сухостоя, уж его-то на Жестянке везде хватает.

Топливо плотно загружается в верхнюю часть газогенератора. В нижней части, кроме двух окошек, предназначенных для очистки установки от золы, имеется небольшое отверстие, через которое и поджигаются политые любым горючим веществом дрова. Древесина дополнительно подсушивается, а затем подвергается так называемой сухой перегонке, необходимым условием которой является недостаток кислорода, иначе всё просто сгорит. Так и получается горючий газ.

На самом деле, технология не так уж и проста. Перед тем как попасть в цилиндры двигателя внутреннего сгорания, полученный газ, уступающий метану в энергоемкости лишь на восемнадцать процентов, проходит через фильтры грубой и тонкой очистки, где избавляется от сажи и других механических примесей. Затем он попадает в охладитель — понижение температуры позволяет закачать в цилиндры больше газа при том же объеме. Качество полученного продукта при отсутствии газоанализатора проверяют очень простым способом. Подносят спичку, зажигалку или лучинку к струящемуся потоку. Если газ горит, значит он готов к подаче в двигатель.

Рационализаторы-изобретатели клянутся, что не планируют вносить какие-либо доработки в конструкцию самого двигателя. Газ будет подаваться во впускной коллектор и далее, как и бензин, попадать в цилиндры. Заводится газген только на бензине, для чего под капотом предусмотрен дополнительный небольшой бачок с топливом. Затем переключателем внутри кабины машина переводится на газ.

И что тут может не сработать?

Мне нетрудно представить удалого автомобилиста Жестянки, не избалованного безостановочным пробегом в полтысячи вёрст, который тормозит на обочине через каждые восемьдесят километров и досыпает в огромный агрегат дрова, уголь или ветки в тугих пучках. Ожидаемая от газогенов экономия, конечно, не сможет компенсировать очевидное неудобство и чувствительную потерю мощности, однако существующая на данный момент логистика это вполне допускает. Автономность транспортного средства гораздо важнее.

Такие газогенераторы можно использовать ещё и как стационарные генерирующие устройства, перерабатывающие биомассу, которой вокруг просто навалом, в остро необходимую электроэнергию. Или как энергоустановки сельскохозяйственных машин, для которых удобство эксплуатации и динамические показатели играют второстепенную роль. Так что дело парни затеяли нужное, и не воспользоваться таким техническим решением — недопустимая глупость.

От размещения реактора сбоку кабины с перегрузом на одну сторону машины «сколковцы» сразу же отказались. Да, кузов немного укоротится или же будет немного сдвинут по продольной оси.

Сейчас «газон» стоит в технопарке с практически пустым подкапотным пространством. Друзья решили сделать полноценный испытательный стенд, на котором собрана и обкатывается действующая модель всей силовой установки. Так удобней следить за узлами, регулировать, допиливать и совершенствовать, ведь к любой точке монтажа есть быстрый доступ... Посторонних в планы не посвящают и на территорию не допускают. Даже обидно, ведь мы с Пикачёвым тоже кое-что понимаем в технике.

Возвращаясь после очередного трудового дня в свою келью, первую неделю после начала работ я старался не смотреть в ту сторону. Хотя поначалу мне было очень любопытно. Все подобные новации одновременно завораживают и пугают. Наше новое чудо — вот оно, рядом с родным подъездом. Бампером в двери стучится. Затем я перестал замечать эту повседневную суету, реагируя только на громкие стуки и горячую ругань мастеров.

А через пару недель мне вообще стало не до дворовых картинок — я получил от шефа предложение, от которого, как принято говорить, отказаться было невозможно. Казанников вызвал к себе совершенно неожиданно, вытянув в штаб прямо с завтрака.

— Садись-ка ты, Денис, вот сюда... — он коротко махнул рукой в сторону ближайшего стула и медленно опустил тяжёлую телефонную трубку на держатель. По тому, как задумчиво и долго шеф смотрел на телефон полевой связи, я понял: он действительно обсуждал по трубе что-то серьезное, и в этой мизансцене «очень занятый чиновник» телефонный аппарат отнюдь не декорация.

— Тут ведь такое дело всплыло... Есть обоснованное мнение, что у тебя наличествуют выдающие педагогические способности.

— Чего-о? — натурально оторопел я. — Это кто же такое мог приду...

— Неважно. Скажи, Денис, не припомнишь, ты в прошлой жизни какие-нибудь обучающие курсы вёл? Может, работал в школе преподавателем ОБЖ или НВП? Ничего тебе память не подсказывает?

— Владимир Викторович, уж кем-кем, а учителем я себя никогда не видел! Даже трудовиком, — с гневом отверг я нелепую версию.

— Торопишься с ответом. А ты не торопись, не торопись, — сказал он назидательно, — разговор у нас будет долгим... Душновато что-то, третий день без ветерка, зараза, сердце шалит. Не знаешь, когда ЦУП начнёт подкидывать нам кондиционеры?

— Заявку отправьте, — буркнул я.

— Смешно. Но ты всё-таки постарайся вспомнить, постарайся, — с улыбкой предложил шеф, вытирая лоб клетчатым платком.

Что же, надо так надо, постарался. Большого труда это не составило. Воспоминания о личной жизни на Земле здесь настолько редки, что вспыхнув в голове один раз, они будут гореть там до тех пор, пока ты их полностью не осознаешь и не зальёшь этот огонёк слезами радости или скорби.

— Без отзыва в башке, товарищ командир, ничего не вспоминается, зуб даю, — доложил я после паузы, в течение которой ещё раз честно попытался вытащить из серой зоны памяти требуемые ассоциации. — Ну не было у меня такого опыта, Владимир Викторович! Не отмечено.

— А ты не зарекайся насчёт былого, не зарекайся, Денис! Всякое может всплыть в нашем странном мире... Внезапно проснувшаяся память, знаешь ли, каждого из нас ещё не раз удивить может. Впрочем, сейчас это не так уж и важно...

Он встал, закрыл бесполезную форточку и открыл окно полностью, выглянул, по давней привычке посмотрел, не бродит ли кто рядом со штабом, и продолжил от окна же:

— В поисковых группах у тебя безусловный авторитет, накопленным опытом делишься без утайки, молодых обучаешь всяким премудростям ремесла умело и честно. Личная подготовка тоже на высоте. Значит, будешь способен выполнить и эту важную задачу.

— Какую? — послушно откликнулся я, уже понимая, что не услышу от начальства ничего хорошего.

— Необходимо подготовить контингент резервистов из числа трудоспособных граждан Пятисотки мужского пола и призывного возраста! — он крепко жахнул ладонью по столу, и я от удивления открыл рот.

— Универсальных солдат, можно сказать! Пока без специфики. Хорошо подготовить, без туфты! С учётом того, что по объективным причинам курсанты не могут быть надолго оторваны от выполнения своей основной работы. Первые курсы — мобилизационные сборы длительностью в две недели, а дальше первый опыт покажет. Тебе будет выделен учебный класс для занятий, необходимое матобеспечение, оружие и частично амуниция, а вот места для полигонов выберешь сам. Главное в этом деле — сверстать учебный план, расписание, разработать методические материалы. Этим, кстати, нужно будет заняться в первую очередь.

— Подождите, какие ещё материалы!? — вскричал я взволнованно. — Владимир Викторович, ну посмотрите, где я, и где вся эта писанина!

— Перед партами с курсантами, вот где ты! — прорычал шеф, — Отставить пререкания!

— А почему не Кретова? — не мог успокоиться я.

— На женщину хочешь перевалить? Потому что ты. Отставить, я сказал! Слушай, ну некому больше... У тебя подходящий баланс качеств и психуешь редко. Короче, так, Рубин. Перечень предметов тоже сам составишь. Что там понадобится? Стрелковая подготовка, работа с техникой, спасение, следопытническое дело...

— ПСР, — поправил я машинально, поморщившись от словечка «следопытническое», — Комплекс поисково-спасательных работ.

— Ну вот! Магдалина Оттовна поможет с тактической медициной, со жгутами всякими, медики лекции по профилю проведут, это я обещаю! — обрадовался Казанников, опять тяжело хлопнув ладонью по столешнице. Для него это обычный аккомпанемент процесса принятия решения.

— Рубин, ты же всё знаешь! Тебе и карты в руки. И вообще, вот бумага с ручкой, садись поудобней.

— Да что писать-то? — не понял я.

— Не знаю, мысли пиши! Наброски. Какая-то литература по педагогике для техникумов имеется в библиотеке, сам видел. Есть там и советские уставы Вооружённых сил, наставления... А вот это лично от меня помощь, держи! Как видишь, я при всей занятости нашёл-таки время и написал.

Казанников придвинул ко мне тонкую рукописную брошюрку, на синей картонной обложке которой печатными буквами, обведёнными трижды, чтобы пожирней, было старательно выведено длинное название: «Тактика действий малых пехотных групп в условиях деревенской застройки и лесостепи».

Ого! Серьёзный труд, между прочим.

— Остальное придётся создавать тебе. Да не морщись ты! Сделаешь всё хорошо и добросовестно, подготовишь методички, проведёшь сборы и будешь свободен, как ветер в саванне, далее с призывниками смогут работать другие инструкторы.

— Ну офигеть теперь, приплыли... Инструктор, блин! Я даже не знаю, что сказать.

— Ничего сейчас не говори, ничего, боец. Торопиться не нужно, однако и медлить тут нельзя. Времена назревают такие, что нам нужно быть готовыми ко всему. Резерв должен быть подготовлен. Учти, что в большинстве своём люди будут взрослые, ответственные, поэтому с дисциплиной проблем не предвидится. Что там ещё нужно? Физподготовка, тренажёры всякие, гири, штанги...

— Бег. Основа физической подготовки пехотинца — бег! — отрезал я. — Тренажёры для молодых офицеров и дембелей, которые уже набегались досыта.

— Нет, ну качаться тоже нужно, — возразил было Дед, но я был непреклонен.

— Мешок на плечи и бегом! Марш-броски — залог успеха в военном деле.

— Что-то я уже не завидую будущим курсантам, — покачал головой Казанников.

— А то! — мстительно прошипел я.

— Эх, раздобыть бы нам толкового полицейского или милиционера из числа участковых или оперов из угрозыска... — неожиданно размечтался Дед, осторожно откидываясь на скрипнувшую спинку венского стула. — Чтобы обучил оперативно-розыскной деятельности и вообще разработал адаптированный комплекс ОРМ. Сам понимаешь, такие мероприятия, как контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, прослушивание телефонных переговоров, снятие информации с технических каналов связи и получение компьютерной информации для нас пока не особо актуальны. Хоть сам берись.

Он посмотрел на меня сверху вниз и загадочно протянул:

— Да-а…

«А ведь он и есть тот самый универсальный солдат» — вдруг подумалось мне. — Старый солдат, сам не помнящий истоков такого опыта».

Пришлось втягиваться в дело, не вызывающее энтузиазма. Надо так надо, но не более. У принудительно отряженных курсантов тоже глаза не блестели. Никто не осознавал необходимости в какой-то там гипотетической мобилизации грядущих дней при отсутствии прямой и явной угрозы соответствующего уровня. Кто на Пятисотку кинется? Немцы, что ли? Я вас умоляю. А любые и внутренние тёрки не потребуют большего, чем короткая полицейская спецоперация.

Первый пассажирский рейс на дровяной машине случился гораздо быстрее, чем я мог предполагать, исходя из графика испытаний, что проводились у меня под окном. Вроде бы двигались не шатко не валко, и вдруг, раз, и готово, езжайте! Наверху отменили проект? Что-то не слишком быстро они проводят эти самые испытания. Подозрительно медленно.

— Как на духу скажи, эта трахома точно будет надёжная? — в третий раз недоверчиво поинтересовался я у Пикачёва, который лично принимает участие в программе обкатки и откладки газгена.

— Зверь биба будет! — заверил Спика, дёрнув пальцем зуб, — Да и нечему там ломаться, главное, чтобы дрова были сухими.

— Ага. То-то Казанников выгнал нас в рейс вообще без двигателя… И как на этом потрошеном металлоломе ехать?

Да-да, именно что без двигателя! Перед нами у обочины стоял ГАЗ-52 без мотора, насильно отобранный у технических баловников на время рейса.

— Представляешь, насколько бабы мозги Казану проели, если он решил грузовик сдёрнуть? — спросил Спика, решительно открывая водительскую дверь.

— Ну так что, старшой, я за рулём?

— Садись уже, а я крепление штанги проверю.

— Проверяли уже! — беззаботно махнул он рукой.

Ничего, мы ещё раз проверим, неохота из-за разгильдяйства в кювет улететь с бесценным грузом.

Подошла серьёзная Кретова, пахнущая ароматным кофе и свежими булочками с какой-то пряностью. Успела в столовку сбегать! А я нет.

Группер нас и потянет гравилётом. Ирина молча посмотрела на часы, ободряюще хлопнула меня по плечу и ловко взлетела на висевшую в метре от земли плиту. Крепёж штанги со своей стороны проверять не стала. Ну а мы не гордые, и туда глянем.

Вернувшись к грузовику, я со ступеньки кабины обернулся и оглядел уже обжившийся в кузове женский батальон.

— Ну что, девочки, готовы к путешествию в разврат и кутёж?

— Готовы, Денис Валентинович, мы всегда готовы, ты давай ехай, ехай! — ответила за всех Галина Зубкова, старшая команды.

Только она называет меня по имени-отчеству. Изредка Казанников, а вот геологиня постоянно. Из вредности.

В кабине проверил рацию. Волнуюсь немного. С пустым кузовом мы уже пробовали, но сейчас другое дело. Ибо ответственность. Кретова оглянулась, что-то высматривая через лобовое в лицах подчинённых, по итогу обследования нахмурилась, затем привстала, поправляя поджопник. А заодно демонстрируя ведомым роскошный зад в новеньком камуфляже мультикам.

— Какие женщины на нас кидают взоры! И улыбаются… — вздохнул Спика.

— И птичка вылетает, — машинально подхватил я, но тут же рыкнул, — Но-но! Занято!

— Вы же вроде без романа?

— Про запас. И вообще это трофей.

— Да не вопрос, братан, без претензии! — пожал плечами напарник, — Я парнишка молодой, резвый, мне пока что девчонки нравятся.

Нормально! Это как надо понимать, мы с Кретовой что, уже старые? Я насупился и промолчал. Как-то неожиданно вышло. Не, действительно, уже старые для этого наглого молодняка?

Пш-ш…

— Начинаем движение, парни. С богом. Поначалу медленно поплыву, привыкайте.

— Принял, — откликнулся я коротко.

Если она пойдет на полной тяге, то глайдер даже на малой скорости трактором не сдвинешь с трека. Разве что штанги оборвутся. Будущий дровоход чуть качнулся, дрогнул и послушно покатился за самым необычным в мире тягачом. Совершенно бесшумно, аж не по себе стало. Впереди привычно изгибалась пологой дугой уходящая на юг дорога, светило солнце, шелестели шины. Привычная жизнь русского анклава Жестянки, смесь житейской обыденности, тяжёлого труда и лёгких приключений.

Но одна назойливая мысль всё-таки не давала мне покоя: страхуется Дед дежурно или что-то предчувствует по основаниям?

Непонятно.