Живая душа. Книга 1

Дверь скрипнула, и маг обернулся:

- Доброе утро, Янгус, а вот и завтрак!

Проворный мужичок притащил невысокий столик, быстро сервировал завтрак и откланялся, аккуратно прикрыв за собой дверь

Завтрак закончился быстрее, чем мне хотелось бы. После десерта старый маг откинулся на спинку кресла и сделал повелительный жест 'начинай'. Мне только и оставалось, что опустить глаза под испытующим взглядом тёмно-серых глаз и начать рассказ. Реакция на недавний стресс и напряжение настоящей минуты лишили мой голос даже тени эмоций. Я перечислила и описала все события с момента появления в таверне и по настоящее время.

В отличие от господина Наварга старый маг вопросов не задавал, зато не сводил с меня внимательных глаз, активно шевелил пальцами и беззвучно, как мне в первое мгновение показалось, нашёптывал непонятный текст. Колдовал, надо полагать. Далёкий шёпот мешал сосредоточиться, иной раз голос отдавался гулким эхом в мозгу, словно колокол в пустом помещении, иногда слова шуршали на грани слышимости, как далёкий морской прибой, а чаще всего мерещились два голоса, мужской и женский. Однако слова не складывались в понятную речь, а звучали неузнаваемо, как малайский язык. И кстати, сам голос тоже не походил на человеческий.

Мой рассказ и шёпот прекратились одновременно.

- Да-а, - протянул маг, - наш господин не ошибся, ты очень интересная девочка. До особого распоряжения можешь располагать своим временем единолично. Янгус!

В дверь просунулась голова давешнего не то слуги, не то доверенного лица старого мага.

- Проводи нашу юную гостью в отведённое ей помещение и проследи, чтобы девочку и служанку кормили в положенное время.

- Да, мой господин.

- И ещё, Янгус, ты воспитатель Экримы на всё то время, пока она находится здесь. Это ясно?

- Да, мой господин.

- Ступайте оба.

Я неловко поклонилась старику и вышла вон.

- Госпожа, нам сюда, - осторожно сказал мой сопровождающий.

Приехали, я теперь не 'эй ты, девка', называть моё превосходительство нужно 'госпожой' и обращаться ко мне положено во множественном числе! И живу я теперь в небольшом домишке на окраине поместья близ редкой рощицы уже начавших желтеть деревьев.

Рядом ещё один дом, расположенный дугой вдоль длинного озера. За ним вытянулась полоса препятствий, как в том военном городке, куда однажды забросило моих родителей. На казарму не похоже, но беговая дорожка вдоль озерка присутствует, как и яма с грязевой ванной, и дурацкие пни, вкопанные в утрамбованный грунт на разной высоте. Брусья в наличии, верёвочные петли и прочая атрибутика для полноценных тренировок господ из спецназа также присутствует в полном, надо полагать, объёме.

- Зачем всё это здесь, Янгус?

- Ученики господина Хайдура тут тренируются, госпожа.

- Но ведь господин Хайдур маг, а тут целый комплекс для воинов.

- Господин Хайдур не просто маг, а боевой маг, ведьмак по-нашему. И ученики его тоже ведьмаки.

Прелесть какая! Казарма для ведьмаков, боевые маги, они же господа ведьмаки, господа владетели здешних мест, магия металла, мои собственные пока неизученные способности - многовато для простой девочки. То есть старуха внутри ребёнка со стрессом справляется худо-бедно, но вот девчачье тело не особенно.

Янгус сдал меня на руки Мунисе и удалился в сторону главного дома поместья. Моя наперсница вздохнула с облегчением, увидев своё дитя в целости и сохранности. Я приложила палец к губам и Муниса понятливо закивала.

- Здесь так красиво, Муниса! Как думаешь, можно нам прогуляться вдоль озера?

- Не стоит, детка. Меня предупредили, что в ту сторону лучше не ходить, там ученики занимаются.

- О, а куда можно?

- Да в любую сторону, кроме этой.

- Ага, я тут беркутов видела! Пойдём поищем, где тут птицы содержатся?

Вместо ответа Муниса набросила на плечи тёплую шаль и поторопилась украсить меня накидкой. Надо сказать, женщина преобразилась. Строгая причёска волосок к волоску, длинная юбка, тёмная блузка, шаль. Словом, Муниса выглядит скромно и стильно, вполне пристойно для сорокапятилетней вдовы. Зеркал в нашем обиталище нет, но моя спутница одобрительно кивает, осмотрев меня с ног до головы.

И вот теперь мы бредём нога за ногу, огибая немаленькое поместье, круто забирая влево от казармы. Ограда здесь присутствует в виде высокого забора из кованных штырей, изредка перечёркнутых поперечинами.

Вот вдоль этого забора мы и гуляем, Муниса скромно смотрит в землю, а я верчу головой, как провинциал из глухой деревни, прибывший в столицу на шопинг. Надо же знать, куда именно мы попали моими стараниями, да и присмотреть варианты типа 'незаметно смыться' лишним не будет. Только вот интуиция мне подсказывает, что слово 'незаметно' здесь явно лишнее, как, собственно, и второе слово.

- Тебе удалось наладить разговор хоть с кем-нибудь? - я сразу беру быка за рога, едва наше обиталище скрылось из виду.

- Пока нет, - Муниса по-прежнему не поднимает глаз, - но ты знай главное, здесь поместье владетеля нашей земли, господина Наварга. А ты будешь учиться в школе здешних ведьмаков.

- Это понятно, зачем бы меня сюда тащили?

- Тебе полагается служанка и воспитатель.

- Понятно. Служанка ты, а воспитатель Янгус.

- Да.

Муниса мгновенно перехватила мою руку, протянувшуюся к металлической поперечине забора.

- Не вздумай трогать!

- Защита от прикосновения?

- Не знаю, но меня строго предупредили не касаться забора.

- Ладно. Что ещё?

- Пока всё.

Так и бредём, перебрасываясь незначительными словами. Имение утопает в зелени, которая начала потихоньку линять в жёлтый. Осень не за горами. И понятно любому, имеющему глаза, чувство прекрасного и отменный вкус нигде не изменили здешнему садовнику. Плодовых деревьев нет, ну и правильно, собирать падалицу и закапывать гниющие фрукты удовольствие небольшое. Зато присутствуют деревья с пышными кронами и по мере приближения к главному зданию ощущение вполне ухоженной 'заброшенности природы' сменяется чуть ли не английским парком. Яркие осенние цветы полыхают во всю силу красок, лепота!

- Тебе уже объяснили твои обязанности, Муниса?

- Конечно, со мной беседовала помощница Альбеты, госпожа Зумарис.

- Понимаю, на твоей совести питание, одежда, мелкие услуги, стирка, уборка, таскание тяжестей. И присмотр за девочкой с известной целью.

Муниса пожала плечами:

- А когда было иначе?

Ух ты, как интересно! То есть прислуга здесь всегда исполняет роли соглядатаев и прочих секретных сотрудников? Прелесть какая. То-то я удивлялась, что чёртова кухарка всегда знала, где меня нелёгкая носит. Не иначе те двое мальчишек старались, как говаривал мой племянничек, за долю малую.

- Скажи-ка, слуг обычно как-то заставляют присматривать за окружающими?

- Не совсем поняла тебя, детка.

- Ну, слуг шантажируют, чтобы ни занимались этим недостойным ремеслом?

- Какое ремесло ты имеешь в виду?

И вот тут я зависла совершенно конкретно!

Та-а-к, ещё раз для космосом не отмеченных, надо уразуметь, что доносительство тут не вменяется в вину! Это, стало быть, одна из добродетелей, что ли? Муниса кивает. Именно, Экрима, дорогая детка, мы все обязаны каждый день доносить господам обо всем, что творится вокруг.

Приехали, ребята, хватай мешки, вокзал отходит.

- Значит, каждый день ты будешь докладывать этой Зумарис обо мне?

- Обязательно, я уже и клятву дала.

- Зачем это?

- Так ведь положено.

Господи ты мой боже, до чего же трудно со здешними аборигенами! Что именно вам положено? Щека зачесалась так, что впору разодрать лицо до крови. Чёрт с вами со всеми, я сцепила руки в замок, чтобы не возникло порыва почесаться, уселась на поросший травой холмик, скрестила ноги.

- Муниса, сядь, прошу тебя, мне надо успокоиться.

Дышим, поднимая энергию по позвоночнику от копчика к макушке, вы-ы-дох, воздух покидает лёгкие вместе с золотистым столбиком, опускающимся к копчику и снова вдо-ох. Голова восхитительно пуста, а в мире разлиты покой и тишина...

Открываю глаза, Муниса сидит рядом, выпрямив спину и с интересом наблюдает за моими упражнениями. Значит, докладывать обязана? Учтём-с.

Как там гласит грузинская поговорка? Не стоит открывать многое даже другу с тем, чтобы впоследствии желать ему подавиться собственным языком. Так и запишем, друзей у меня здесь нет. Точка!

- А теперь давай поговорим о том, что именно ты станешь докладывать.

Муниса страдальчески морщится.

- Ты не понимаешь, клятва приносится магу.

- И что?

- Нарушение клятвы для простолюдина невозможно. Это смерть.

- Понятно, - я почесала левую щеку, опять свербит, холера, - как звучит клятва помнишь?

- Конечно, мы её с детства заучиваем.

- Излагай покуда нас никто не ищет.

Муниса кивает и монотонно цитирует. Ну что же, поклонение Всетворцу напоказ необязательно, но молитва трижды в день - это святое. Для полного внедрения в настоящую среду обитания только и не хватало молиться неведомому небожителю. Не исключено, что придётся заучивать эти примитивные завывания и распевать их во всю глотку, как делали мои коллеги по кухне. Мне и прошлых походов в храм хватило по самые ноздри. А вот с прочим содержимым клятвы гораздо хуже. Доносить следует всё: куда пошла подопечная, какую гримасу скорчила, чем позавтракала, что сказала противу главенствующей церкви и начальствующих господ. Какова её, то есть моя преданность господину?

И кроме того, оговаривается ежеминутная готовность отдать жизнь ради блага господина. А это Наваргу зачем? Что он будет делать с моей или Мунисиной жизнью? Слуги обязаны доносить о малейшем недовольстве окружающих. Всё, что покажется необычным или странным, следует записать по горячим следам и тут же докладывать, не рассуждая! Бди, смотри в четыре глаза, а если что не так, не по клятве, то жди беды!

- А ученики дают клятву?

- Не знаю я толком, - Муниса искренне расстроена.

- Понятно.

Она не знает, зато я догадываюсь, что клятву ученики тоже дают, а иначе как их контролировать? Итак, докладывать о необычном. А каковы критерии этого необычного? Непонятно также, что именно играет роль спускового крючка в случае нарушения граничных условий клятвы. А условия должны быть, иначе сама клятва теряет смысл. Вряд ли эти ограничения проговариваются вслух, но они существуют точно. И условия одинаковы для всех простолюдинов, коли уж они с детства заучивают голый текст. То ли ключевые слова проговаривает мысленно маг, то ли сама клятва как-то формирует ключи, то ли срабатывает какая-нибудь колдовская штучка, поди-ка догадайся. И кроме того, не бегают же слуги с доносами к господину Наваргу лично? Станет он выслушивать эти плебейские бредни, а как же, ждите. Да и челядинцев тут предостаточно, всех не переслушаешь.

Значит что? А то самое, существует разветвлённая сеть... назовём их агентами. Имеются кураторы этих агентов, а где-то на периферии зрения маячит центр всей этой паутины, именуемый 'наш господин'. И подслушка тут имеется, это как бог есть. Словом, ничего нового, те же тапки, вид сбоку. Ну и ладно, вроде бы мне не ампутировали мозги одновременно с возрастом, так что, возможно, побарахтаемся. Главное, не зарываться и не воображать себя умнее тех обитателей поместья, которые варятся в этом соусе много лет.

Моя собеседница явно встревожена долгим молчанием, она нервно и беспорядочно одёргивает шаль, да и губы дрожат.

- Что такое, Муниса?

- Да не хочу я ничего докладывать, дитя, - вот и голос срывается.

- Ты погоди расстраиваться, ещё не вечер, - я ободряюще похлопала наперсницу по руке, - не думай о плохом, докладывай, как положено, а я уж постараюсь что-нибудь придумать.

Вот именно. Сначала разберёмся с магией, здешней иерархией возрастов и способностей, выясним кто тут на ком стоял и какими такими энергиями эти счастливцы оперируют. Далее посмотрим на взаимодействие энергий, а там, глядишь, появятся и систематизированные знания, а затем получится разобраться с тем, что здесь называют магией.

В моей якобы магии сам глава ада не разберётся! Сама я тоже мало что понимаю, зато один факт точно не подлежит сомнению: чаще всего магия включается на неслабый раздражитель нервов. Наверняка возможно оперирование энергиями, покое, почему нет? Вот сегодня и попробуем, надо только железом разжиться.

Я почти уверена, что металл сам решает кого и какой мерой наказать, то есть кого напугать, как Мариса вначале, а кого и на тот свет отправить. Не сдержавшись, фыркнула, ну, это уже какая-то запредельная фэнтезятина, самой не смешно? Тут не эпоха Кабирского цикла господ Олдей! В этом страшноватом мире железяки хорошо летают не то по мановению десницы, не то просто силой желания, и самое приятное - пока не пытаются учить жизни.

Моя спутница прикасается к рукаву, она явно замёрзла.

- Пошли ещё погуляем пока нас никто не ищет.

И мы пошли. Муниса опять скромно опустила глаза, шаги её заметно потяжелели, и я в который раз подумала, что совершила непростительную ошибку, потревожив покой этой замечательной женщины. Но что уж теперь-то кулаками махать?

Мы молчим, думая о своём. Вечером попрошу Мунису рассказать о себе и окружающей действительности, мне категорически не хватает сведений об этом мире. Не худо бы сориентироваться и в личности особы, привязанной ко мне как обстоятельствами, так и моей собственной волей. А пока пересекаем центральную аллею, намереваясь обогнуть поместье по периметру. Задумавшись, мы едва успели убраться с дороги, пара лошадей, запряжённых в лёгкую коляску, летит, как на пожар. То ли упряжка эта с неба свалилась, то ли мы совсем страх потеряли вместе со зрением, но могу поклясться любимыми тапочками Билла Гейтса, ещё пару мгновений назад тут вообще никого не было, кроме нас!

Сердце начало ускоряться, вот ч-чёрт, сейчас опять начнётся запоздавший и незапланированный выброс адреналина и не дай, здешний Всетворец, в пределах видимости станет течь и плавиться железо! Ох, мать моя...

С закрытыми глазами делаю глубокий вдох, голос Мунисы постепенно стихает. С каждым медленным вдохом я вливаю в лёгкие пьянящий свежестью воздух, пузырьки света играют в золотом шампанском, и розовое молодое вино в прозрачном кувшине отсвечивает на свету почему-то золотом, а на выскобленный до желтизны стол медленно падают золотые и багряные листья винограда...

Вот и всё, достаточно простейшей дыхательной гимнастики, и сразу улеглись вставшие дыбом волосы на затылке, сердца вообще не слышно, так что открываем глазки. Муниса медленно пятится от меня прочь, глаза у неё вытаращены так, что я всерьёз испугалась, не дай аллах, выпадут.

- Ты что, Муниса?

- Ох, дитя моё, хорошо, что ты себя не видишь!

- Ну ты и сказала, что же тут хорошего?

- Эта гадина на твоей щеке... она сначала открыла пасть, - Мунису передёрнуло, - затем свернулась тремя витками!

- И всё?

- Посмотрела на меня, потом моргнула. Потом исчезла!

- Заснула, значит.

Неясно только одно, каков функционал у этой гадины. То ли она просто символ неведомо чего, то ли имеет какие-то свойства и может чего-нибудь активировать в нужный момент. Кто бы меня просветил на сей счёт?

- Ты смотри, смотри... - Муниса снова тычет пальцем.

О как! Моя антрацитовая змея на запястье сменила цвет, теперь она отливает золотом. Вряд ли это на самом деле золото, ибо попытка отогнуть металлическую головку не засчитана, плоская змейка не выразила желания согнуться. Так что слава всем здешним богам, это не золото. Это какой-то суперкрепкий сплав с неведомыми пока свойствами. Нужен химик или на худой конец здешний коваль, можно попробовать нагреть преобразованный металл, затем постучать по нему молотом и снова нагреть. Но пока что идеям стоп, змею я ковать не буду. Надо разжиться металлом и желательно прямо сейчас.

- Муниса, пошли! Будем искать кузницу!

- Зачем тебе?

- Надо! Идём!

Мы целеустремлённо топаем вдоль забора, высматривая хозяйственные постройки. Как же без них? Уже и господский дом скрылся за пригорком, мы спускаемся с невысокого холма. Ага, вот они где! Кузницу слышно издали, здесь явно присутствуют ещё какие-то мастерские, однако нам туда не надо. Незачем искать неприятности на свои нижние девяносто, хватит и кузнеца.

Мы не стали соваться к работающим внутри кузницы, а присели на побитый кусок дерева, который тут явно используют вместо чурбачка и приготовились ждать. Дабы не терять времени я приступила к расспросам и выяснила много интересного об этом мире, правда это многое касалось, в основном, жизни в деревнях. Но и то хлеб...

Первым из мастерской вышел, почти выпал молодой мужик в фартуке, с рукавицей на левой руке. Он вскинул на нас мутные глаза, глубоко вздохнул, издав при этом хриплый стон и аккуратно сполз по стеночке. Понятно, угорел над угольями, там це-о-два хватает, а вот вентиляция явно недостаточна. Я хватанула ковш из бочки с водой и щедрой рукой плеснула прямо в лицо, ещё один на голову парню, а следующий ковш ткнула в руки:

- Пей!

Он единым духом выцедил полковша и открыл глаза.

- Ну ты как?

- Да как все. Не сдохну.

- Там ещё кто есть?

- Мастер там, а ты кто?

Кто-кто... лось в пальто. На моё ворчание объект заботы никак не отреагировал, встал на карачки и попытался подняться на резвы ноженьки.

- Не торопись, дыши глубоко.

- Да отвяжись ты, девка! - грубиян упал лицом вниз.

Не иначе как в обморок свалился.

Муниса прикоснулась к плечу:

- Оставь его, детка.

Разумеется, дорогая Муниса, суду всё ясно, хамский мир, хамская вежливость. Пусть эта дурилка так и лежит кверху задом, нам нужен мастер, а не его помогай со скверным характером.

А вот и мастер. Крепкий мужик, выше Мунисы на голову, в каждую ладошку можно уложить арбуз среднего размера, обожжённые надо лбом волосы, фартук, багровое от жара лицо. Этот не стал валяться, как пьяный бомж, просто без долгих размышлений окунул голову в бочку с водой. Мне даже шипение послышалось, словно на утюг плюнули! Мастер отфыркивался, как синий кит и минуты две обливал себя водичкой из вёдра и это осенью! Силён мужик. Затем уселся на чурбачок и вздохнул, как развязанный. Обтёр ладонями лицо, украшенное ожогом, сплюнул вязкую слюну и уставился на Мунису.

- Ты кто, женщина?

Муниса слегка поклонилась:

- Я служанка госпожи.

Мужик перевёл взгляд на меня:

- Что-то мелковата она для госпожи-то. Ведьмачка что ли?

- Ученица господина Хайдура.

- Пока ещё не ученица, Муниса. Мой статус окончательно не определён.

- Хе. Из благородных, значит, девица-то... И что ты в кузне потеряла, госпожа?

- Как зовут тебя, мастер?

- Сетеш моё имя.

- Рада познакомиться. А я Экрима. Имею к тебе просьбу, уважаемый мастер.

- Сломалось что? Ну так пусть твоя служанка несёт, починим.

- Нет, не сломалось. Мне нужен кусочек железа, если есть лишний.

- Ну ты скажешь, госпожа! Зачем девице железо?

- Я покажу зачем, если позволишь войти в кузницу.

- Не дело молодой девице по кузням шастать, госпожа. А ежели господин маг прознают?

- А что, ученикам сюда путь заказан?

- Да не то чтобы заказан... - мастер замялся.

- Вот и хорошо. Муниса, присмотри за этим неженкой пока я с мастером поговорю.

Кузнец хмыкнул, оглядев наглую девчонку с ног до головы:

- Ну заходи, госпожа, да под ноги смотри, тут много чего валяется.

Да уж, тут всякое может валяться, кузня немаленькая, и окон в ней быть не может по определению, что ли? Здоровенная наковальня непривычной формы, верстак, в сумраке трудно рассмотреть остальное, но железок тут хватает.

- Можно? - показываю кусок бесхозного металла на верстаке.

Мастер кивает и отпрыгивает, как резвый зайчик, когда полукилограммовый слиток вдруг стёк на земляной пол и метнулся в нашу сторону.

Поднимала я с пола уже чёрный металл. А всего-то надо было позвать к себе этот милый кусочек, не кис-кис, конечно, а... позвать. Лучше не могу объяснить. Зовём же мы мысленно знакомого человека, которого видим в толпе, вот как-то так и надо позвать металл. До ковки сегодня дело не дойдёт, незачем пугать окружающих. Да и мастеру Сетешу на текущий момент впечатлений более, чем достаточно.

- Вот, видишь? Можно мне его взять?

- Б-бери, госпожа.

- Спасибо, мастер. Я скажу господину Хайдуру, что взяла металл себе, чтобы кузнеца и ученицу не обвинили в воровстве.

- Так это не магу надо сказать, а главному кузнецу.

- Где его найти?

- Так уехавши он.

- А ты сам можешь ему сказать?

- Могу.

- Ну и скажи. Прощай покуда.

- И тебе доброй дороги, госпожа.

***

Фух! Как прохладно на воздухе! Волосы, упрямо падают на мокрый лоб, выбиваясь из-под повязки, надо бы постричься покороче, забодала эта чёлка. Муниса безмятежно восседает на чурбачке, а у стены отдыхает подмастерье в том же состоянии.

Мы уходим, снова забирая влево по выходу из этой уютной долинки. И какой идиот выстроил кузню меж трёх холмов? А вентиляция как же? Ветерком потянуло только с вершины холма, а каково рабочим внизу без притока воздуха? Но с другой стороны, я ни разу не специалист, так что прячем собственное мнение подальше, в то тщательно охраняемое место, куда обычно и посылают непрошеных советчиков.

Муниса благовоспитанно молчит, а я грею в ладонях чёрный металл, тут его явно больше килограмма. Длинный путь вдоль забора не балует разнообразием пейзажа, мы обогнули примерно две трети поместья, миновав скотный двор, конюшни. Затем чуть не задохнулись близ птичника, там как раз чистили навоз. Мест содержания хищных птиц не нашли, зато благополучно вышли к дугообразному зданию и беспрепятственно проникли в нашу комнату. А она у нас одна на двоих.

Вовремя мы успели, трижды прозвонил колокол. С чего бы это?

- Звонят к обеду, твоя столовая справа от входа, детка. Ступай.

- А ты?

- А моё место в столовой для слуг.

- Увидимся здесь, ты там не торопись, поговори с управляющим о своих обязанностях, мы должны произвести хорошее впечатление, понимаешь?

- Разумеется, дитя, благородная госпожа и хорошо воспитанная служанка, - подмигнула Муниса.

Перед уходом я выпросила у Мунисы её старенький кошель, неохота мне тут металл оставлять без присмотра. Мало ли что, замок на двери отсутствует, советую Мунисе попросить управляющего, чтобы распорядился поставить на дверь обычную задвижку, на всякий пожарный. Обоснование простейшее, мы девочки, и мы ой-ой как стесняемся. Махнув друг другу на прощанье, расходимся в разные стороны.

Вот и столовая 'для господ ведьмаков'. Так-так, более десятка разновозрастных тинейджеров расселись за длинным столом, одежда одинаковая на всех, правда, разной степени изношенности и похожа на спортивную форму. И конечно, вся орава с интересом уставилась на меня.

Я постояла в дверях, давая возможность вдоволь налюбоваться моей особой. Как и следовало ожидать, весь десяток самым тщательным образом осмотрел пришелицу от ног до полуседой макушки, отметив особым вниманием кривоватые нижние конечности.

Подростки - это не есть хорошо. Пубертатные детишки, обладающие магией, представляют собой серьёзную проблему. А учитывая, что жизнь человеческая тут ничего не стоит, держим ухо востро. Как говаривал мой ныне далёкий сын, шпана обязательно попробует взять новенькую на излом. Справа выдвигается мужик в такой же спортивной форме.

- Экрима?

Наклоняю голову:

- Приветствую вас. Прошу прощения, кто вы?

- Наставник по боевой подготовке, мастер Лодар.

- Могу я попросить вас уделить мне внимание после обеда, господин Лодар?

- Наставник Лодар. Я не возражаю против беседы.

- Благодарю вас. Где я могу помыть руки?

- Следуй за мной.

Мыть руки тут принято в тазу. Ладно. Но куда вылить воду?

- Оставь таз здесь. Служанка уберёт. Твоё место рядом со мной.

- Благодарю вас.

- Не стоит так часто благодарить, Экрима.

Я слегка поклонилась вместо ответа.

Народец за столом оживился, когда слуги разлили по фаянсовым тарелкам суп. Хлебное блюдо стояло в самом центре стола, поэтому я подозвала служанку и попросила малую тарелку с куском хлеба. Затем зачерпнула суп и едва не выплеснула на колени, меня вполне ощутимо толкнуло ветром под руку. Наставник явно заметил происшедшее, но промолчал, только с интересом покосился. Понятно, наставники не лезут в детские разборки, поощряя драчливость будущих ведьмаков... такие тут у них, а теперь и у нас сучьи правила. Запомним. Везде эта чёртова дедовщина и кто тут такой умный? Ага, вижу.

- А-а-й! - взвился на ноги мой визави.

Да-да, любой дурачок подпрыгнет, если твоя собственная серьга мгновенно расплавится в ухе и капнет горяченьким серебром на нежное мальчиковое место! Один-один, ты смотри как танцует, прикрыв руками хозяйство!

- Это всё она! - заорал он, тыча указующим перстом в мою сторону.

Я невозмутимо и беспрепятственно отправляю в рот очередную ложку вкуснейшего супа, ломаю пальцами хлеб и жую, прикрыв глаза от удовольствия. Вот что-что, а хлеб тут пекут знатный. И, кстати, дорогая Экрима, в ближайшее время надо озаботиться ещё десятком браслетов, чует моя душа, что одной змейки маловато будет, ибо здешних мелких ведьмаков в наличии десять штук, а у них, небось и верные слуги имеются. В данный момент все сопляки усердно дуют на свои ложки, делая вид, что просто погулять вышли. Наставник же лениво повернул голову в сторону нервного ученика и невыразительно обронил:

- Пошёл вон из-за стола.

Вот и славненько, я уже имею на свою голову одного недоброжелателя. Всё вполне предсказуемо, не в сказку попала. Но стоит помнить простую вещь: как себя поставишь с первых минут общения, так оно пойдёт и далее. Ни в коем случае не позволять вытирать о себя ноги, месячная практика на кухне господина Йарина меня многому научила. И навсегда избавила от кое-каких иллюзий, привитых воспитанием в прежней жизни. Здесь человек человеку, чаще всего, не друг, а неведомо кто.

И что у нас на второе? Ничего себе, здоровенный стейк и края свисают с тарелки! И ножи для вторых блюд подают... да, почти в размер абордажных тесаков. Для моих рук сей прибор великоват, так что подзываем служанку.

- Как тебя зовут, милая?

- Эмита, госпожа.

- Принеси, пожалуйста, небольшой нож для меня.

Девушка оборачивается туда-сюда очень быстро, вполне миловидная юная особа, что в данной стране огромная редкость.

- Спасибо тебе, Эмита.

- К вашим услугам, госпожа.

Стейк тут принято резать ножом и в полном соответствии с этикетом цеплять отрезанное вторым прибором. Можно сказать, это помесь лопаточки с пикой. Почему бы благородной донье не внедрить культурку в массы, подобно славноизвестному дону Румате? Я отщипываю кусочек металла от слитка и разминаю под столом. Наставник Лодар пытается подсмотреть что именно девочка делает под покровом тайны, но скатерть скрывает действо, увы. Потерпи, наставник, скоро увидишь.

Ага, и я и окружающие с интересом уставились на золотистую вилку с тремя зубцами и выпуклой монограммой на черенке - семизубцовая корона в овально-ромбовидном картуше - совсем как на французской чеканке фиг знает какого века.

А теперь можно приступать к стейку. Конечно, весь кусок мяса я не осилю, но четыре кусочка из середины с удовольствием съела. Строго говоря, я и супом наелась, но по мясу успела соскучиться за время моей кухонной практики в роли 'помой, принеси, пошёл вон'.

Как и следовало ожидать, обед прошёл в молчании, глубоком и полном смысла. Меня никто не беспокоил, так что обошлось без дальнейшего членовредительства. После трапезы господа кадеты мгновенно попрятались по комнатам, а наставник Лодар пригласил меня в свои апартаменты, состоящие из трёх небольших, но весьма уютных комнат.

- О чём ты хотела побеседовать?

- Приношу извинения, если мой вопрос покажется вам выходящим за рамки отношений наставник-ученик.

- Говори, наши отношения пока не имеют рамок вовсе.

- Могу ли я узнать, что вам известно обо мне, наставник?

- Ты необученный маг металла. Я должен знать что-то ещё?

- Если меня примут в ученики, то, полагаю, вам следует знать, что у меня полностью отсутствует память о прошлой жизни. К сожалению, я обречена едва ли не каждое мгновение попадать в неприятные ситуации из-за отсутствия простейших сведений об окружающем мире.

- У тебя хорошо поставлена речь, дитя.

- Мне уже говорили об этом, но увы, я ничего не могу вспомнить. Зовите меня Экрима, прошу вас. И я буду весьма благодарна любому, кто возьмётся восполнить досадные пробелы, как бы это сказать... в моём ощущении мира, хотя бы на первых порах. Вы можете кого-нибудь порекомендовать для такого обучения?

- Этот вопрос нужно обсудить с твоим воспитателем и мастером Бенрегом, главой школы. Он будет преподавать магические основы боевых действий. Но я мог бы предварительно поговорить с Бенрегом, как бы это сказать...

- При некотором условии, разумеется?

Мастер рассмеялся:

- Конечно! Если ты сделаешь для меня тот удобный прибор, которым так ловко пользовалась за обедом.

Я покивала с готовностью, выложила на столик чёрный слиток, отщипнула кусочек, затем подумала и ещё отщипнула, ручонка-то у мастера Лодара немаленькая.

- Есть у вас герб, наставник?

- Я из простолюдинов, Экрима.

- Ну что же, а любимое животное у вас есть? Или птица?

- Ворон, пожалуй.

Угу, ладненько, я прикрыла глаза и мысленно потянулась к кусочку металла, вспомнила и ярко представила крупного чёрного ворона с жёлтым клювом, вот он царственно повернул голову вправо и замер. Покачала изделие в руке, а затем слегка сплюснула черенок, чтобы удобно лежал в руке. Самое интересное, мне нет нужды видеть процесс творения глазами, пальцев вполне достаточно. И воображения.

Вот так, наставник Лодар! Мы оба уставились на результат, это иссиня-чёрная вилка о четырёх зубцах с застывшим взъерошенным вороном в верхней части черенка. Можно сказать, что это поясной портрет грозной птицы с ярко-жёлтым клювом и злобным глазом, раскрытым во всю ширь. Завершают картину три желобка, аккуратно проточенные вдоль черенка (один короче другого) и едва намеченные тёмно-золотым наполнителем.

- У тебя определённо талант, Экрима. Прекрасная вещь.

- Спасибо, наставник.

- И тебе спасибо. И пока ты здесь, отправимся к лекарю. Я должен видеть тебя без одежды, чтобы понять в каком состоянии мускулатура, а лекарь обязан определить все недостатки здоровья.

- Я готова.

- Тогда пошли.

Небольшая больничка расположена в левом крыле здания и представляет собой несколько помещений, очевидно, объединённых общей целью, обстановка сочетает рациональность с минимализмом. Лекарем здесь служит немолодая женщина в сером балахоне с завязками на спине, меня представили ей, как предполагаемую ученицу.

Госпожа Дальгина окинула меня внимательным взглядом и отослала за ширму раздеваться. За ширмой меня встретила ещё одна особа, не исключено, что тоже лекарь. Или нет? Эта тётка мгновенно стащила с меня одежду, обмотала бедра повязкой, а по поводу бюста высказалась вполне определённо 'нечего там прятать', после чего попыталась вытолкнуть на всеобщее обозрение. Я, разумеется, выталкиваться не согласилась, резво отступила на шаг, поднимая руку с браслетом на уровень глаз, змеючка подняла золотую голову и зашипела. Грубая тётка замерла на месте.

- Я сама в состоянии выйти из-за ширмы.

Наставник Лодар и мадам Дальгина встретили меня, посмеиваясь. Наверняка, эта чёртова санитарка или кто она там есть, не первый раз выталкивает голых детей пред грозные очи наставников. Не знаю, принято ли тут шибко стесняться лекарей и наставников. Меня врачи-мужчины и мужчины-тренеры, или, скажем, массажисты вообще никогда не смущали. А чего, собственно, стесняться? И врачи, и прочие дяди из приведённого списка повидали нашу сестру во всех позициях, так чего, спрашивается в задаче, дёргаться. Мы для них говорящие и болящие объекты, а вовсе не красотки в сексуальном белье. Я и в старом мире к этой категории не относилась, а в данной реальности тем более не отношусь.

Наставник подтянул меня поближе, ощупал мускулатуру рук, ног, спины, заставил сгибаться во всех направлениях, поставил на мостик, развернул спиной и хорошенько пнул пониже спины да так, что я едва в стену не влипла и с интересом понаблюдал, как я смогла сохранить равновесие. Ничего себе у них тут тесты! Помучил меня ещё минут двадцать, затем совсем по-земному проверил рефлексы и передал врачихе.

Там обошлось без физических упражнений, я вытянулась на столе, после чего мадам Дальгина поводила надо мной руками и велела одеваться.

- Что скажете, госпожа Дальгина?

- Ничего утешительного, - лекарка расположилась напротив собеседника на табурете, - недоедала с момента рождения. Простолюдинка, что тут можно добавить? Воина из неё не получится, последствия голодания я уберу эликсирами, но далеко не сразу. Напряжённые тренировки с оружием исключены, но выносливость присутствует, дожила ведь она как-то до своих лет... Но это и всё.

Мастер Лодар оглянулся в мою сторону:

- Экрима, выйди и подожди меня за дверью.

- Слушаюсь, наставник Лодар.

Эх, жалко, не услышу остального! Я тихо прикрыла за собой дверь, затем провела рукой по металлическому узору, красивые изгибы и очень тонкий металл, это украшение двери или защита? Стоп, а кто сказал 'не услышу'? Металл ведь проводит звуковые волны или уже нет? А вот сейчас и узнаем. Я мысленно потянулась к металлической оплётке двери... такое ощущение, что ажурный узор нагрелся. Точно, теплом потянуло от запертой двери. Так, отходим подальше. Ага, метров с пяти уже не слышу их голосов.

- ... это недоразумение повелитель металла?!

- Именно, госпожа Дальгина, к тому же владетель Наварг недвусмысленно выразил свою волю. Девчонка должна вырасти в настоящего мага, а не застрять на уровне адепта. Я думаю, можно давать ей минимальную нагрузку для укрепления имеющихся мышц.

- Не возражаю, наставник. В свою очередь я постараюсь вернуть этой селянке утраченное здоровье, хотя и жаль тратить редкие эликсиры на такую... зверушку. Ладно, ступайте!

Я хмыкнула, зверушка, надо же! Похоже, в этом имении дворяне косяком ходят или конкретно эта бывшая простолюдинка, выбившаяся в эскулапы, страдает снобизмом в острой форме. Торопливо шагающий от медпункта Лодар заметил меня далеко не сразу. Я сижу на корточках у противоположной стены, и в первый момент наставник завертел головой, затем благосклонно заметил 'зверушку' и махнул рукой 'следуй за мной'.

После медосмотра его тон и обращение претерпели значительные изменения. Наставник двинулся по коридору, не оглядываясь, словно ему было безразлично иду я за ним или нет. Никакой вежливости и попыток подождать не поспевающую за ним девочку. У моей двери он, не оглядываясь сделал отмашку. Понимай, как знаешь, дорогая Экрима. Я и поняла, свернула в свою комнату и попала прямо в объятия воспитателя.

- Где ты бродишь, девочка?!

- Меня осматривал лекарь в присутствии наставника Лодара.

- Господин Янгус! - многозначительно добавил мой воспитатель.

Я охотно согласилась:

- Господин Янгус. Я хотела бы задать вам несколько вопросов.

- Сначала мы займёмся изучением этикета.

- Господин Янгус, со всем уважением хочу предупредить вас, что обучение мы начнём не раньше, чем вы обрисуете мне мои права и обязанности, как ученицы. Это первое. И второе, вы столь же подробно изложите мне ваши собственные права и обязанности. Это необходимо, господин Янгус, дабы избежать злоупотреблений с моей и вашей стороны. А особенно с моей, ибо не мне вам рассказывать, что ученикам свойственно отлынивать от занятий и выискивать малейшие лазейки для оправдания собственной лени.

Мой воспитатель вскинул брови, смерил меня взглядом с ног до головы и опустился на лавку у входа. Подёргал себя за буйную шевелюру, пожевал губами и расправил складки на камзоле. Совершив ещё пару-тройку ненужных движений, снова уставился в пространство.

- Интересно, - пробормотал он, - события могут принять неожиданный оборот.

И вышел вон.

Муниса резко выдохнула воздух.

- Экрима, ты просто невозможный ребёнок!

- Я знаю, Муниса.

Намучается она со мной, это точно. Но ведь не объяснишь ей, что притворство мне не поможет. Всё равно подлинная натура вылезет поперёд новой личности, да и возраст накладывает отпечаток. Как ни старайся скрыть своё отношение к этому миру, получается из рук вон плохо! Мало мне по горбу доставалось от кухарки за понимающие взгляды?

- Господин Янгус благородного происхождения, - всплеснула руками добрая женщина.

- Понимаю.

- Нет, не понимаешь. Ты обязана подчиняться ему!

- А разве я говорю обратное? Я же не грубила и была почтительна?

Не то, чтобы я тупила, но кто мне объяснит до какой степени простолюдинам надо уничижаться? И, кроме того, разве в этом обществе господ дворян нужно встречать на коленях?

- Экрима, детка, ты не можешь так прямо смотреть в лицо человеку его происхождения. Не положено!

- Понятно. А что мне положено? Если ты не заметила, никто из присутствующих здесь благородных господ не поторопился указать девчонке её место. И как я должна себя вести, не имея никакого статуса?

- Ох, детка, скромно ты должна себя вести, понимаешь? Скромно!

- Скромно, это как? На коленях ползать у благородных ног здешних господ? Сложить благонравно ручки на пузике, смотреть в землю, и сгорбиться?

- Трудно с тобой, дитя, - вздохнула Муниса.

- Ладно, зайдём с другой стороны. Поясни мне, кто будет меня обучать моим обязанностям? Ты?

- Конечно, нет!

- А кто?

- Господин Янгус.

- Тогда чего ты беспокоишься? Пусть он и выполняет возложенные на него обязанности, учит и тычет носом в промахи.

Муниса снова всплеснула руками и опустилась на скамью.

- Носом?! Да только за одно предупреждение, которое ты посмела высказать господину Янгусу, да ещё и глядя ему в лицо, меня запорют до полусмерти.

Господи, спаси и помилуй, до чего с ними трудно, с этими воспитанными простолюдинками! Но я просто обязана попытаться успокоить славную женщину, не за себя же она так волнуется! Да и разговор желательно столкнуть с точки напряжения.

- Ты погоди расстраиваться, сейчас вернётся наш воспитатель и я постараюсь прояснить наше, то есть моё положение. А пока расскажи мне, как ты тут устроилась?

Оказалось, что всё идёт хорошо, Мунису приняли в общество слуг, указали место за столом, объяснили обязанности по отношению к ученице Экриме, которая 'уж такая странная, уважаемая Муниса, такая непонятная'. Жить со своей служанкой я буду в одной комнате, так положено. Я не возражаю, лично мне удобно, да и комната довольно большая, у окна стоят две кровати, разделённые двумя табуретами, о тумбочках тут понятия не имеют, что ли? Большой шкаф, дверцы отсутствуют, зато в нём множество полок. Стол для занятий, стул, даже два стула. Аскетично, но в чём-то и справедливо, тут не графья будут проживать.

Ладно, сначала осмотрюсь здесь, а затем попробую отыскать плотников. Если получится, договорюсь об изготовлении двух тумбочек мне и Мунисе. Я прошлась по комнате, ну что же, изрядно. Жить можно, вот только крючки для верхней одежды, скажем, на стене тоже отсутствуют, но это я сама сделаю. Штор на окне нет, нехорошо, делаем зарубку на прикладе - тумбочки, шторы, карниз, крючки, полочка над столом для книг, ящик для разных принадлежностей. И хорошо бы дверцы на шкаф, но это дела не срочные.

Господин Янгус не заставил себя ждать, мы покинули комнату, и мой воспитатель весьма воспитанно распахнул дверь перед простолюдинкой.

- Только после вас, господин Янгус, - склонила я голову.

Комната оказалась чем-то вроде учебного класса, мы расселись друг против друга с соблюдением всех церемоний, первым опускает задницу на лавку старший, затем на краешек лавки садится младший. И желательно при этом скромно опустить глазки. Задолбало!

Мой воспитатель донёс до сведения подопечной ученицы её статус - адепт школы боевых магов, именуемых чаще всего ведьмаками. Все правила поведения изложены в своде собственно правил. В мою сторону полетела и шлёпнулась прямо перед носом толстая книга. И тут учителя пробрало основательно, читать я не умею! Он воздел руки к небесам и произнёс что-то явно непечатное на незнакомом языке.

- Значит, первым делом займёмся грамотой! А свод правил тебе прочтёт вечером твоя служанка.

И началось, тридцать семь букв здешней азбуки, написание букв, очень похожее на грузинское письмо, а оно, слава тебе, Творец этого мира, слоговое, так что можно учиться спокойно. Наставник Янгус выносил мне мозг до ужина, грифельная доска не пострадала, зато я очень устала с непривычки. Последний раз я училась грамоте, дай бог памяти, сорок шесть лет назад! Это нудное обучение помогло слегка растопить лёд в отношениях, и воспитатель несколько утешился тем, что девчонка не безнадёжна, уже кое-как пытается читать по слогам. Правда, понимает немногое, но по выражению весьма подвижного лица господина Янгуса можно прочитать облегчение, мол, лиха беда начало.

Снова трижды пропел петух, то есть три удара мелодичного гонга призвали заинтересованных особ к ужину. Я заскочила в комнату обрадовать Мунису вечерним чтением, оставила книжку на столе и помчалась в столовку.

Там уже накрыт длинный стол, во главе которого расположился наставник Лодар, сменивший коричневый камзол на просторную блузу. Адепты толпятся у другого конца стола, видимо, в ожидании разрешения занять места. Все мальчишки снова уставились на меня.

- Добрый вечер, господа. Меня зовут Экрима.

Присутствующие ученики недоумевающе переглянулись. Что, не поняли? Тёмный народ. Я промаршировала к другому концу стола.

- Наставник Лодар, разрешите занять моё место.

- Располагайся, Экрима, - он указал на табурет справа, - каковы твои успехи в изучении грамоты?

Я слегка задержалась с ответом, расстилая на коленях старый платок Мунисы, он у меня нынче поработает салфеткой, а квадратный лоскут белой ткани - салфеткой для губ.

- Благодарю вас, наставник, уже пытаюсь читать по слогам. К сожалению, память не восстанавливается и мне придётся начинать с самого начала.

Лодар кивнул остальным, и мальчишки заняли свои места. Ужин подавала та же малышка в тёмном платье с неброской вышивкой по вороту. Два больших блюда с мясом... опять мясо! Да ещё и на ночь, но, впрочем, что я могу знать о рационе ведьмаков? Каша, молоко, варёные яйца, овощи! Мясо пахнет очень вкусно, оно явно томилось в печи и запекалось в каком-то соусе.

Разговаривать за едой тут не принято, однако, я посчитала нужным поблагодарить Эмиту за маленький нож, после чего все одиннадцать сотрапезников уставились на меня, как бараны на соответствующие ворота.

Мне давно ясно, что юные господа ведьмаки обслуживающий персонал, в лучшем случае, не замечают. Оно и понятно, слуге - слугово, магу - магово. Все дурачки, что здешние, что земные, слуг в расчёт не принимают, как правило. А напрасно. Самые лучшие шпионы - это слуги, самые надёжные убийцы - это 'преданные' слуги, а уж если вершители судеб перманентно обижают слуг, то посторонний человек, лишённый комплексов, может многое совершить. Причём, руками тех самых обиженных. Магия магией, но соображалку тоже никто не отменял.

Не исключено, что при наличии такой пугалочки, как магическая клятва, все здешние волшебники маются одной стандартной болячкой на всех - недооценкой способностей простолюдинов. Думаю, этим недугом заражены все, в том числе и взрослые маги, пусть и не в такой степени, как господа начинающие ведьмаки. Отчего-то мне кажется, что привычка полагаться на собственную магию сыграет кое с кем плохую шутку. И, надеюсь, это буду не я.

О здешнем обществе я почти ничего не знаю, так что все рассуждения на эту тему пока напоминают слепок с психики землян. Выводы делать рано, но обязательно следует привлечь на свою сторону слуг, не помешает. Слово здесь, слово там, предупреждающая гримаса, да мало ли как можно помочь ближнему в благодарность за хорошее отношение. Решено!

-... Экрима!

Смотрю на наставника, ох ты, ничего не расслышала кроме обращения.

- Прошу прощения, наставник Лодар, задумалась. Повторите вопрос, пожалуйста.

- Я об этом и спросил. О чём именно ты задумалась?

- О слугах, наставник Лодар.

- Да? И каков итог размышлений?

- Мне кажется, об итогах рано говорить, я и суток не нахожусь в этой школе. Просто мне показалось, что их мало для такого огромного хозяйства.

- На самом деле их достаточно в самом поместье и в этой комнате. Сейчас здесь присутствуют двое.

Двое? И где они? Я обвела взглядом столовую, ну и где прячутся эти двое? Может, шутка юмора такая? Мальчишки, сопящие над десертом, тихонько хихикают над новенькой, не замечающей очевидного.

Наставник снисходительно кивнул:

- Посмотри вокруг магическим зрением.

Чем-чем? Сохраняя, как мне показалось, невозмутимым лицо, пытаюсь понять, что за штука такая это самое зрение, чем именно нужно смотреть и куда. Поскольку никто не торопится с объяснениями, мне остаётся только пожать плечами и вернуться к еде.

- Плохо, Экрима.

Наставник качает головой, отчего седоватые волосы, собранные в хвост и переброшенные на грудь, шевелятся, как живые. Я киваю, может и плохо, но учёба ещё не началась, там посмотрим, что у нас плохо, а что хорошо. Мне пока грамотой овладеть надо, добраться до здешней библиотеки при условии, что таковая имеется, А кроме того, желательно заняться физподготовкой, а то новообретённое тельце соплей перешибёшь, о чём я и сообщила наставнику.

Ужин закончился не скоро, сначала господа присутствующие откушали овощи, яйца, затем мясо с гарниром, запивая все это какой-то тёплой кислятиной из кувшинов. Вино, не вино... не понятно. Я это пить не стала, а попросила чистой воды, на что наставник Лодар заметил, что лучше бы мне всё-таки выпить эликсир. На вопрос, в чём именно заключается действие эликсира мне никто не ответил, зато детишки в очередной раз вытаращили глаза. Понятно, что ничего не понятно, но пойло это я выпила с закрытыми глазами и задержав дыхание.

***

... Мунисы в комнате не оказалось, видимо, ужинает и общается с коллегами. В шкафу прибавилось вещичек и три четверти полок заполнены разными предметами туалета, или как оно тут называется. Брюки я точно вижу, затем какие-то кофтейки, нечто объёмное и аккуратно свёрнутое, наверху сложено детское, внизу - Мунисины одёжки. Комната начинает приобретать жилой вид, теперь хорошо бы окна прикрыть шторами для уюта, но это дело нескорое, ибо сначала над обзавестись полезными знакомствами.

О, вот и Муниса. Она заговорщицки кивает, пойдём-ка погуляем. Я против, сначала почитаем, да и прогулки перед сном гораздо полезнее, чем после ужина.

Муниса удобно расположилась на кровати и начала читать эти правила непосредственно со слов 'Запрещается'. Как выяснилось, адептам запрещается многое, если не почти всё. Запрет на общение с родственниками меня не касается, родни моей тут днём с огнём не отыщешь. Запрещено писать письма домой и вообще кому-либо, проживающему извне. Сурово (вплоть до телесных наказаний) осуждается любая попытка оспорить приказ наставника, запрещено жаловаться на наставников кому бы то ни было - а вот это уже произвол!

Драки между учениками запрещены. И разрешены только поединки в присутствии наставников заинтересованных сторон. Излишне баловаться магией на территории запрещается. Любая попытка колдовать на свой страх и риск чревата немедленным изгнанием. Неплохо звучит, но вот какова поганая действительность, я уже видела днём. В столовой. Есть тут среди равных и такие адепты, что равнее прочих, знакомо.

Спиртное пить запрещается. Кто бы спорил? Деньги зарабатывать магией запрещается, и сие незаконное деяние становится вполне законным только при наличии разрешения господина Наварга. Ну и ладно, только не говорите мне, что бартер тут тоже запрещён, не поверю. И о бартере, кстати, ни слова не сказано. Очень хорошо. Книга толстая, но, к счастью, рукописная, так что нам хватило двух часов вдумчивого чтения. По окончании чтения стало очевидным, что никаких прав у адептов нет, зато присутствуют сплошные обязанности. Нарушение любого из 'запрещено' наказывается незамедлительно и, сколько можно судить, никто особенно не заморачивается доказательной базой. А вот это очень плохо, хотя и ожидаемо.

Магией тут называется сознательное управление энергетическими потоками, если я правильно поняла довольно туманное определение, содержащееся в первом прочитанном абзаце. Ну, что сказать? Это разумно. Любое энергетическое воздействие суть преобразование одного вида энергии в другой, ничего нового, сплошная физика. С этим пока ясно.

А вот теперь можно и погулять, воспитатель мой бродит неведомо где, так что надеваем плащи и прочие шали, докладываемся здешней домоправительнице, госпоже Ардоне и топаем на выход. Покидать казарму можно только с разрешения соответствующих лиц, вот и запасёмся нужным разрешением. А заодно попросим о задвижке на дверь.

Госпожа Ардона, некрасивая особа лет сорока в длинном коричневом платье, выслушала мою речь со всем доступным вниманием, задумчиво покивала и изрекла:

- Да, это разумная просьба. Двенадцать молодых ведьмаков, гораздых на выдумки, это слишком много на одну маленькую девочку. Придётся поставить и магический замок на внешнюю часть двери. Пожалуй, займусь не откладывая.

- Вы очень добры, госпожа Ардона. Можно нам погулять перед сном?

- Ступайте, но желательно вернуться до захода солнца.

- Спасибо, госпожа Ардона.

Муниса слегка присела в поклоне, а я просто склонила голову, как положено. И мы наконец-то выкатываемся наружу, до заката ещё часа два, если не больше, так что снова бредём, круто забирая влево.

- Что нового узнала, Муниса?

- Много разного, в том числе и неприятного.

- Да? А точнее?

- Магическая клятва и в этот раз на крови!

- О! С какой целью?

- Госпожа Ардона всегда будет знать, где я нахожусь.

Теперь понятно, тотальная слежка. Ну да, зачем полагаться на нестабильные артефакты, когда вот он, живой индикатор наличия ученицы в пределах поместья, ходит, разговаривает, кланяется и лепечет 'мой господин' на каждый чих биг-босса.

- Ничего страшного, я сбегать не собираюсь, незачем. Да и некуда бежать.

- И это не всё.

- Что ещё?

- Ежедневный доклад о необычном, о способностях и о сказанных словах. Догадываешься, о чьих словах?

Я хмыкнула:

- Уверена, что всё запомнишь?

- Так ведь зелье подчинения на что?

- Уже опоили?

- Вечером пришлют из Главного дома.

О как, Главный дом. С большой буквы.

- Ладно. А чем тебе грозит попытка сокрытия сведений?

- Для простолюдина наказание всегда одно, точнее, их два.

- Понятно, смерть или каторга. Причём, первое предпочтительнее второго.

- Не совсем. Женщин продают на Каторжные острова. Убивают только мужчин.

- А почему так?

- Мужчины не рожают.

Да уж, поспорили хрен с редькой, кто слаще! Вот ведь сволочи, ещё и поголовье простолюдинов регулируют с помощью каторжников! Тактика весьма напоминает действия эсэсовцев в отношении 'недочеловеков'. Поголовье стада надо поддерживать в количестве, достаточном для воспроизводства. И вот в этом ключе мне хотелось бы знать, как именно отольётся любое несанкционированное выступление 'детки' самой Мунисе. Прямой вопрос поставил мою наперсницу в тупик.

- Не знаю, что и ответить...

Мы шагаем вдоль забора в медленно сгущающихся сумерках... осень. Заметно похолодало, Муниса прячет зябнущие руки под тёплую шаль, меня тоже пробирает под шерстяным плащиком, но мы упрямо топчем тропинку в избранном направлении. В своё время мне придётся расплачиваться с господином Наваргом за кров, стол и обучение. Подозреваю, что расплата распространится на всю оставшуюся жизнь. И в этом теперь замешана единственная добрая душа этого мира. С размаху впечатываю кулак в ладонь! Дура! Что мне стоило подумать головой, а не задницей?! Мало мне собственных грядущих неприятностей, так ещё и Мунису потянула!

Знакомая черно-багровая пелена застилает глаза! Адски свербит левая щека, и мне приходится едва ли не за шиворот себя хватать, удерживаясь от желания разодрать татуировку заточенными под бритву когтями. Дрожащими руками нашариваю остаток металла в поясной сумке. Не дожидаясь прикосновения, сумка обрывается с пояса и прямо перед моим носом в воздухе яростно затанцевали не менее десятка тонких стрелок!

Муниса шарахнулась с невнятным восклицанием и теперь пристально наблюдает, как этот металлический рой планирует на ладонь, складываясь в пучок. Страха в моей спутнице нет, одно любопытство, это хорошо. Выдыхаю горячий воздух с немалым облегчением, слава здешнему Всетворцу, металл и не подумал нападать на Мунису. Вот так, господа, одна, две, три... ага, двенадцать чёрных змеек. Целая армия для защиты и нападения. Значит, металл всё-таки обязан защищать своего мага? А других он защищать намерен?

Мысленно потянулась к получившемуся рою, две змейки шевельнулись в ответ, отлично, вот вы и послужите защитой Мунисе. Теперь это шпильки со змеиными головками, заострённые с одного конца, неплохо.

- Вот тебе для волос, пусть они всегда в причёске торчат, как сейчас. Теперь это твоя защита. Понятия не имею, как она сработает, но попробуй поладить со змейками.

Муниса замерла от неожиданности, но затем несказанно удивила меня тем, что бестрепетно вынула из причёски опасные шпильки и осторожно погладила змеиные головки, не замедлившие укусить её за палец. Я обалдела! Но Муниса стоически вынесла нападение, явно понимая, что это необходимо, только взглянула на меня с перекошенным от боли лицом.

- Что это значит?

- Ты забыла, все защитные артефакты создаются на крови. Амулет должен отведать крови владельца, иначе им может воспользоваться любой.

Новое дело! Но тем лучше, теперь эти две игрушки поработают Мунисиными охранниками. Будет здорово, если слугам не запрещено владение подобными амулетами. Расспросы подтвердили предположение, прямого запрета не существует.

Мы обошли по широкой дуге Большой дом, оснащённый наружными магическими светильниками, весь второй этаж тоже ярко освещён. Наверное, в ночи окна просто пылают. Я покосилась на пучок змеюшек, по-прежнему зажатый в кулаке. Куда бы их спрятать?

- Там сегодня большой приём, - кивнула Муниса на освещённые окна.

- И кого принимают?

- Магов. Тут нечасто бывают другие гости, как мне сказали.

Наша прогулка несколько затянулась, зато теперь я знаю, что имею честь проживать в княжестве Варг, владетелем которого и является господин Наварг со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде собственной вотчины, небольшой армии, а также немаленького подразделения боевых магов, традиционно именуемых ведьмаками и прочим воинством, успешно окаянствующим во славу господина. Помимо супруги, к многолетнему браку прилагались четверо разнополых деток различной степени стервозности, двое из которых вскоре покидают родной дом, будучи помолвленными невестами других владетелей.

Понятно, предположила я вслух, девок выдают замуж, чтобы глаза не мозолили или с целью укрепить своё положение. А вот и нет, возразила Муниса, на кухне говорили, что обе девицы, обладающие немалой магической силой, удачно помолвлены с благородными господами соседних стран, куда и отбывают для участия в собственных брачных церемониях. Благодаря бракам девчонок, господин Наварг, именуемый князем Варг, приобретает двух не самых слабых союзников. Так что сегодня в Большом доме прощальный не то бал, не то ужин, на который прибыли маги из обоих земель, куда отбывают юные невесты. Аминь.

Мы прибыли в свою казарму вовремя, показались госпоже Ардоне, которая обрадовала меня известием, что завтра с утра мне надлежит явиться к господину Лодару для каких-то занятий, после чего меня ждёт завтрак, обучение грамоте, а затем моей необразованной особой лично займётся воспитатель, господин Янгус.

... Утро началось с бега вокруг озера. Как и было обещано, мой воспитатель лично стащил меня за шкирку с постели. Под его пристальным взглядом Муниса, причитая шёпотом, обрядила меня в подобие спортивного костюма, натянула на ноги лёгкие сапожки, сваливающиеся с ног по причине категорического несовпадения размеров ноги и обувки, после чего наставник Лодар велел мне бежать вокруг озерка.

Сапоги слетели с меня примерно через десяток метров, поэтому я побежала босиком. Как в своё время выражался мой внук, дыхалка сдохла на полдороге, и к финишу я только что не приползла. Падать замертво не стала, всё равно поднимут пинками, да и останавливаться нельзя, сердце сорвать не хочется. Поэтому я медленно перемещалась, уперев руки в колени, не глядя по сторонам и стараясь восстановить дыхание.

Справиться с колотьём в правом боку удалось не сразу. Кто там столь неподдельно возмущён, печень? Наставник Лодар едва удостоил меня взглядом, зато воспитатель подхватил на руки и потащил в больничку. С чего бы? Ну не тренированная я девочка, что делать? Если нагрузки давать постепенно, то...

Госпожа лекарь обследовала меня подозрительно быстро, всего-то поводила ладошками над моим распластанным телом, после чего передала в руки той же дурно воспитанной санитарке. Противная старуха принялась накачивать меня какими-то зельями пока госпожа Дальгина отчитывала моего воспитателя. Откуда следует? А из интонации её короткого, но весьма прочувствованного спича, ибо на сей раз лекарка отчитывала моего воспитателя на незнакомом языке.

Не без помощи санитарки я выпила целых три мерзко пахнущих состава. Старуха бесцеремонно прервала мою медитацию над противными эликсирами, для чего взяла мою шею вполне профессиональным спецназовским захватом, и гнусные зелья покатились по пищеводу, как по маслу. Она же обтёрла грязные ноги пациентки влажным полотенцем, обработала какой-то жидкостью разбитый палец и натянула толстые носки на мои многострадальные конечности.

- Куда твой воспитатель смотрит? - бубнила старуха, под нос, - гонять бегом недокормленное дитя. Да ещё и босиком.

- Просто сапоги свалились, - пояснила я.

- А по размеру подобрать не получилось? - съязвила санитарка.

- Так нету моего размера!

- Ты ещё скажи, что и служанки у тебя 'нету', - резко вмешалась врачиха, - пусть сапожника отыщет. Силовые упражнения я запрещаю до специального разрешения.

- Но ведь я могу понемногу тренироваться... - вякнула я из-под натягиваемого на меня тёплого свитера.

- Трина покажет тебе несколько упражнений, которые ты будешь повторять каждый день, - лекарка остро взглянула из-под бровей, - и если ты хочешь жить, то не станешь ими пренебрегать.

- Всё настолько плохо, госпожа Дальгина?

- Гораздо хуже, чем ты думаешь, - фыркнула мадам доктор, - главная твоя беда кроется в твоём же сердце. Поэтому первое семидневье будешь приходить сюда шесть раз в день, начиная с завтрашнего утра. Трина станет отпаивать тебя нужными эликсирами, а мой помощник будет работать с твоей кровью. Поняла?

- Да, госпожа Дальгина.

- Теперь ступай и жди за дверью.

- Спасибо, госпожа Дальгина.

Лекарка отмахнулась от меня, жестом отсылая вон простолюдинку вместе с санитаркой. Старуха посеменила по коридору в неизвестном направлении, а я осталась стоять напротив двери. Очень хорошо, попробуем подслушать их разговор? Да запросто! Я мысленно потянулась к металлической оплётке внешней части двери, это явно магическая структура, не одна же физика тут рулит?

За дверью не только больничка, там явно наличествует лаборатория, где ей ещё быть, как не в лекарне? А где лаборатория, там всякие небезопасные ингредиенты, редкие вещества и прочие яды. И, стало быть, что? Да то самое, на двери просто обязана быть магическая защита от дураков, шустрых адептов и злоумышленников.

- ... разумеется, я доложу господину Наваргу, ибо ты дважды пренебрёг моими указаниями.

- Это ложь!

Нехорошее молчание было ответом на негодующую тираду.

- Простите меня, госпожа...

- Пошёл вон, - лениво обронила лекарка, - я не нуждаюсь в сожалениях недомагов.

Мой драгоценный воспитатель вылетел, как наскипидаренный, и даже дверь не удосужился придержать. Или это мадам Дальгина ему придала нужное ускорение? Я стояла, отвернувшись к стене и ковыряла ногтем деревянные резные панели, желая показать, что мол, я-не я, и хата не моя. Мой драгоценный воспитатель шумно выдохнул за спиной, и пришлось обернуться.

Да-а, ну и видок у него. Рожа багровая, волосы дыбом, под глазами почему-то образовались мешки, словно господин Янгус ночь напролёт заливал в себя спиртное. Картину 'воспитатель в гневе' завершали стиснутые кулаки и вытаращенные на меня глаза.

- Мерзкая ты дрянь, - просипел он.

Я хмыкнула. Маленькая девочка дрянь, а ты кто? Святой ангел божий? Окинула воспитателя внимательным взглядом, настораживая змейку, а ну как кинется душить отвратительную простолюдинку. Не убивать же этого придурка прямо в поместье моего нынешнего босса. Чем бы таким его приложить, чтобы пришёл в себя? Мне-то новые неприятности ни к чему, жизнь вроде начала налаживаться.

Пока я размышляла, господин Янгус медленно приближался, а между тем, змейка всё выше поднимала голову. В какой-то момент она зашипела сначала тихо, предостерегая господина Янгуса от необдуманных поступков, затем свист сменил тональность и силу. Но поскольку этот придурок останавливаться не собирался, свист усилился! Затем непонятным образом окружающее пространство заполнила ватная тишина и в мире остались только распяленный в неслышном крике рот господина воспитателя, его бешеные глаза, суетливые руки, ловящие неведомого врага и.... вот изо рта, выплеснулась струйка крови, матерь божия! Упс, мой воспитатель покачнулся и сполз по стеночке, я торопливо оглянулась - никого! Плохо! И что теперь делать?

- Госпожа Дальгина, госпожа Дальгина! - я ворвалась в приёмный покой.

Магичка раздражённо обернулась.

- В чём дело?

- Там воспитатель упал!

Не спеша, госпожа лекарка выплыла в коридор.

- Что это с ним?

- Не знаю, вышел, обозвал меня мерзкой дрянью и упал.

Лекарка присела, оттянула веко упавшему, затем внимательно всмотрелась в моё перепуганное лицо, мельком удостоила вниманием кровавую лужицу, растекающуюся по светлому дереву навощённого пола.

- Ступай к себе, Экрима, тебе пришлют нового воспитателя.

- Но, госпожа Дальгина, я...

Магичка подняла голову и на меня взглянули провалы глаз:

- Ступай.

Не повиноваться такому голосу невозможно, я поклонилась и побрела по коридору в своё крыло. Ничего себе, как я умею! Или это не я? А кто? Иван Фёдорович Крузенштерн, что ли? Ультразвук? Инфразвук? Чем я его?

Муниса уже ждёт меня. Она обернулась от окна к двери, глаза испуганные, руки трясутся мелкой дрожью, лицо бледное. Я в отчаянии прикрываю глаза, с такой подругой, как я, эта милая женщина до старости точно не доживёт. Она не одна, компанию ей составил неизвестный старик в чёрном. Понятно, дознаватель. Следователь? Плохой полицейский? И когда успели узнать? Ах, дурацкий вопрос, магия. И правила, ведь колдовать запрещается!

Старик жестом выслал вон Мунису, затем снова жестом велел стать прямо перед ним, внимательно осмотрел наглую девку с ног до головы и скрипучим голосом приказал:

- Говори.

Пришлось говорить, излагая чистую правду, а куда деваться? К сожалению, по заказу продемонстрировать способности змейки не удалось, моя защитница упорно не реагировала на призывы, как мысленные, так и озвученные. Помучившись с полчаса, я развела руками, тогда старикан шагнул поближе, одновременно занося руку для удара. Змейка приподняла головку и зашипела.

- Вот как.

Старик постоял пару секунд, покивал каким-то своим мыслям и вышел вон, не удостоив меня ни единым словом. Я без сил опустилась на стул. Если так пойдёт и дальше, то господин Наварг замучается верных слуг хоронить, а мне придётся, как настоящему киллеру, открывать личное кладбище. Мёртвый охранник, мёртвый воспитатель - это те, кто пожелал размазать 'мерзкую дрянь' тонким слоем по имеющимся поверхностям. Симптоматичны оба умерщвления или нет? Чем это грозит лично мне?

Но какова змеюшка, остановить сердце инфразвуком! Или не сердце? И с какой стати у покойника хлынула горлом кровь? Полагаю, не пройдёт и пары часов, как меня затребует господин Наварг. Я на его месте озаботилась бы бесплатной возможностью заполучить нестандартное оружие для устранения врагов и неугодных его магичеству людей. Строго говоря, я понятия не имею, чем именно змейка прикончила господина Янгуса. Конечно, догадки есть, но о моих умных мыслях никому знать не нужно.

Разумеется, я могу высказать робкое предположение, что дело, мол, в змеином свисте, вот только вряд ли сие будет принято в качестве серьёзного аргумента. И в самом деле, кому придёт в голову, что смешная простолюдинка может разбираться в свойствах звука? Интересно мне, господа ведьмаки имеют хоть какое-никакое понятие о физике? Примем за аксиому, что всё же имеют.

Я стиснула зубы, соберись, девочка! Думай! Итак, первое - рассказать биг-боссу всё, как есть, ничего не скрывая, но сомневаясь в каждом сказанном слове. Второе - продемонстрировать защиту металла, это обязательно! Третье - побольше растерянности, повторов в речи, не вредно будет и помолчать, закрыв глаза.

Дверь распахнулась от пинка, и я встала навстречу двум знакомым охранникам. Началось?

***

Похоже, что началось. Меня снова крепко взяли за локти, но слава богу, задирать руки за спину отчего-то не стали. Попытку накинуть плащик эти двое из ларца пресекли сразу, так что верхнюю одежду пришлось оставить.

Ни единой души не встретилось по дороге к Главному дому. Муниса куда-то исчезла и поговорить с ней я не успела. Да и о чём говорить смертнице-простолюдинке с остающимися на этом свете? Вот позади остался Главный дом и одноэтажные флигели, прилегающие к основному зданию. Я и мои сопровождающие миновали хозяйственные постройки неизвестного назначения, а широкая, плотно укатанная галечная дорога сменилась укатанным грунтом.

Оба конвоира протащили меня паровозиком через всё поместье к невзрачному одноэтажному строению, и достаточно вежливо поместили в пустую комнатушку размером два на три метра, украшенную единственным табуретом. Дверь громыхнула за спиной и как-то безнадёжно лязгнул замок на обшитой металлом же двери. Металлический замок, заметим в скобках. Я постояла у входа, привыкая к сумраку. Трёхногий табурет явно отказывался стоять прямо, заваливаясь на короткую ножку и на попытки установить его, как подобает приличному сидению, реагировал отрицательно.

Мысли текли лениво и отстранённо, словно лично меня происходящее не задевало вовсе. Если вспомнить теорию вероятности, то вариантов всего два, о них и говорить-то смешно: убьют или пощадят. Бежать? Без сомнения, моё бегство отольётся Мунисе полной мерой, её обвинят в пособничестве и недосмотре, да и куда бежать? Вариант с бегством отпадает, остаётся ждать развития событий, раз уж повлиять на них я не в состоянии.

Попытка угнездиться на недоношенном стульчике не удалась, одна ножка хрустнула и сломалась. Камера снабжена окошком, правда, расположено оно высоковато, стекла нет, зато решётка присутствует и металла в ней достаточно. Скорее всего, план у господ дознавателей прост и незатейлив - мерзкую девку выдержат подольше в холодной, чтоб стала посговорчивей, а потом поставят пред ликом некоего начальствующего товарища и это не обязательно будет господин Наварг.

Я снова уставилась на злосчастный полутруп 'мебели'. Доламывать табурет необязательно, можно расплавить весь доступный металл, отлить неширокий прямоугольник, нагреть до комфортной температуры и попытаться уснуть, используя металлическое ложе вместо полатей. Ага, очень мило. Как нагреть? Силой воли? Самой-то не смешно? А кто будет держать металл подогретым, стесняюсь вас спросить? Или в лучших традициях российского фэнтези мой организм будет работать батарейкой неограниченное время? Бред, дорогая Экрима, да и кто позволит портить хозяйское имущество незнакомой магией?

Ты лучше о другом подумай: кто и как отслеживает магические возмущения энергетической составляющей окружающего пространства? Как-то ведь господа ведьмаки поняли, что смерть воспитателя - это дело моих рук, точнее, моей идиотской 'магии', верно? Но не исключено, что всё гораздо проще: госпожа Дальгина, неприятно впечатлённая кончиной воспитателя, вызвала магический спецназ для наглой простолюдинки, легко преступившей запреты. А отслеживание магических возмущений некими гипотетическими индикаторами - это не более, чем моя личная паранойя, основанная на знаниях законов физики.

Лучше не своевольничать, да и нарываться на дальнейшие неприятности незачем. Плавить металл тоже не будем. Чем меньше совершаешь подозрительных телодвижений, тем проще жить! И желательно бы согреться. Зарешеченное окошко высоко под потолком, и оно не застеклено. Не удивительно, что осенний холодок уже заползает под одежду, плащ у меня отобрали на выходе, значит намерены обеспечить арестованной массу неудобств, иначе сразу потащили бы на допрос. Думаю, намерены оставить строптивую девку в холодной до полного остывания, чтобы затем... Да кому я тут сдалась, ничему не обученная простолюдинка? Змейка шевельнулась на запястье и легко стекла на пол.

Пришлось присесть, чтобы рассмотреть, куда направилась моя защитница. Золотистая змейка сменила цвет на абсолютно чёрный и замерла перед закрытой намертво дверью. Зашипела, постепенно истончая звук до полного исчезновения, развлекается она, что ли? Освещение в коридоре присутствовало, но весьма слабое. В камере его не было вовсе, но всё же спустя минут пятнадцать я обнаружила на полу неполный десяток чёрных стрелок.

Очень мило. Опоздавшая к празднику последняя, десятая, как раз просачивалась из-под закрытой двери, истончаясь и тут же обретая прежнюю форму. Затем все десять слились в один чёрный прут с десятью 'головами' и медленно-зловеще направились в мою сторону, передвигаясь, как гусеница. Я попятилась, чего это они? Вроде бы змеи извиваются горизонтально над поверхностью... А эта подтаскивает 'хвост' к 'голове', затем далеко выбрасывает 'голову', и всё это так медленно и торжественно, что душа прямо холодеет.

Я прижала ладони ко рту, чтобы не завизжать. Одиннадцатая успокаивающе зашипела, но я всё равно отпрыгнула в сторону, рефлексы - штука непререкаемая. Чёрный прут замер передо мной, запрокинув 'головы'. На приглашающий свист пришлось протянуть руку, после чего толстая змея метнулась к плечу, оплела шею, спустилась ниже, обвилась вокруг талии и застыла. Я застыла тоже, прислушиваясь к ощущениям. Вроде нечаянный пояс не мешает дышать, и... согревает? Точно согревает! Вот спасибо, я погладила пояс сквозь одежду, спасительницы вы мои! Чёрная малышка сменила цвет на золотой, обвилась вокруг запястья и тоже замерла.

Через пару минут за мной пришли двое из ларца, так что я не успела обдумать недавнее событие. И совсем уж не успела выработать собственное к ним отношение, равно как и стратегию поведения. Чёрт бы с ним, с отношением, его я ещё оформлю в мысли и слова. А вот при допросах магами разума единственно правильной стратегией будет истинная правда, разбавленная правдивой ложью, вот и всё!

Двое конвоиров широко распахнули дверь и синхронным кивком пригласили меня на выход. Допросная явно находится в этом же здании, не поведут же меня в Большой дом? Что там делать никчёмной простолюдинке? О, так и есть, всего лишь свернули направо, отсчитали три двери и пожалте войти, госпожа Экрима.

Давешний седовласый дознаватель кивком выпроводил вон конвоиров, жестом усадил меня на стул, занял своё место за столом напротив и велел положить ладони на стол.

Змейка предупреждающе зашипела. Старикан поморщился, щёлкнул пальцами, и моя защитница тут же потеряла голос. Мгновением позже она стекла на стол и свернулась кольцом рядом с моими ладонями. Я погладила золотую головку пальцем и едва не отпрыгнула вместе со стулом, меня словно молнией ударило, даже в глазах потемнело.

- Вели ей успокоиться, - мрачно буркнул старик.

Пожимаю плечами, не в силах слова вымолвить, ибо от полыхнувшего внутри меня взрыва не только уши заложило, но и ощутимо встряхнуло мозги! Как это понимать, спрашиваю я вас?

- Она обладает свободой воли, господин, - горло с трудом протолкнуло слова, - и я не приказываю друзьям.

- Эта железка с магической начинкой внутри твой друг? - дознаватель присмотрелся к безжизненной золотой полоске, - оставим это пока. Рассказывай.

Я откашлялась, созерцая расцарапанные запястья.

- О чём говорить, господин? Многое со мной произошло в этом благословенном доме.

- Вот об этом 'многом' и поговорим. Начинай!

Снова-здорово! И я затянула уже ставшую привычной песню о бедной, ничего не понимающей девочке, потерявшей память . Смерть воспитателя, рассказанная с должной патетикой, не скоро завершила долгий рассказ.

Я сбивалась в продолжении разговора дважды, а старик, не подавая признаков нетерпения, молча внимал неторопливому рассказу. В первый раз змейка укусила меня за мизинец, я зашипела и щёлкнула её по хвосту, чтоб не баловала. Во второй раз щиколотку охватила невидимая петля, очередной кусок металла приполз из ниоткуда и устроился на ноге.

Собеседник, как мне показалось, этого не заметил вовсе. Зато он держал в руке мою ладонь, не давая возможности отстраниться и слушал прочувствованный лепет со всем доступным вниманием. По завершении плавного повествования он не задал ни одного вопроса, покивал и отправил меня с тем же конвоем к Мунисе, чем поверг в полное и окончательное недоумение! Я, можно сказать, с жизнью уже простилась, а тут - нате вам, меня вернули в тёплую комнату, велели Мунисе накормить, помыть и сунули ей в руки расписание моих действий на текущий отрезок времени с приказом провожать девочку к лекарю лично и вместе с воспитателем! И следить за точным исполнением перечисленного в списке.

Муниса судорожно присела в знак повиновения, закрыла за конвоирами дверь и обессилено опустилась на мою кровать. Я стремительно обняла бедную женщину и расплакалась. Муниса погладила меня по волосам.

- Ничего, детка, всё образуется. Творец всегда даёт человеку не то, что он просит, а то, в чём он нуждается. Ты приляг пока, сейчас посижу немного и принесу обед. Потом тобой займётся новый воспитатель, как мне сказали.

- А лекарь?

- Лечение начинается завтра, а пока тебя ждёт обед.

Воспользовавшись отсутствием Мунисы, я рассмотрела то, что висело на щиколотке. Ну да, очередной слиток металла! Основательный такой кусок синевато-серого цвета, вообще не имеющий веса. И что это? Широкая лента из неведомой материи, похожей на металл, плотно облегающий щиколотку. Это следилка? Украшение? Снять это не представляется возможным, по крайней мере, с наскока.

Задрав ногу повыше, я пыталась стащить новообретённое устройство, до тех пор, пока Муниса, открывшая дверь ногой, не велела прекратить заниматься ерундой.

- Это метка адепта, оставь.

- А какие у неё функции?

- Что-что?

- Зачем эта метка нужна?

- Воспитатель должен знать, где ты находишься и чем занята.

Понятно, комсомольско-пионерский привет вуайеристам. Стало быть, подслушка. Но вот подглядка ли? Ой вряд ли, не думаю, что наставнику интересно наблюдать, как я сижу на толчке. Скорее всего, это просто маячок. Кто в своём уме будет вешать дорогое устройство на какую-то мутную девку с невнятными пока способностями. Так что вряд ли эта штука многофункциональна.

Оглядев принесённый поднос, приглашаю Мунису помочь с едой, я столько не съем. Овощи, мясо, снова здоровенный кусище на половину подноса, наставники явно помешаны на мясной пище.

Новообразованный чёрный пояс я снимать не стала, пусть металл-защитник так и живёт на пузе, хотя снимать его придётся время от времени во избежание инфицирования, очень уж плотно поясок прилегает к коже, ещё заведётся какая бактерия. Пусть питается от меня или от того, что служит ему пищей для поддержания формы и сил, ну и помогает нам с Мунисой существовать в этом мире.

***

...Наставником оказался немолодой (кто бы сомневался) мужик с правой рукой, ампутированной чуть ниже локтевого сустава. Я слегка опешила, вблизи он вылитый шестидесятилетний голливудский звездюк, как же его там звали, из штатовского фильма про жиголо. Поражённая сходством, я не стала таращиться глаза в глаза, мало ли как незнакомец воспримет наглость простолюдинки, зато присмотрелась к моторике.

Руку он потерял давненько... Откуда следует? Даже одной рукой мужик весьма ловко управлялся с окружающим миром, так что недостача конечностей почти не замечалась, а на это требуется много времени, не так ли?

Он представился как воспитатель Аглин, ведьмак школы господина Наварга. Из дальнейшей речи стало ясно, что он является повелителем двух стихий - воздуха и воды, а также моим воспитателем на весь оставшийся срок моего обучения, наставником теоретических основ магии и прочая, и прочая. Господин Аглин начал общение с того, что велел Мунисе раздеть меня донага. Затем, подобно лекарке и наставнику Лодару, осмотрел все доступные обзору части тела, похмыкал, покачал головой, внимательно осмотрел чёрный пояс, но не прикасался к нему явно из чувства самосохранения, после чего вышел вон с обещанием вскоре вернуться.

Не думаю, что после раздевания меня сочли подходящей кандидатурой на танец у шеста, но я так и не поняла, что именно пытаются рассмотреть среди моих мощей все здешние ведьмаки? А также хотелось бы понять, вместилищем чего считают моё новообретённое тело прочие заинтересованные лица? Не зря же я обдумывала фразу о некоем 'вместилище'. Мадам лекарка обронила пару слов при осмотре, мол, 'странное вместилище вы избрали'. Кто эти 'вы'? И почему они 'избрали'?

Дальнейшая жизнь моя протекала по неизменному сценарию - визит к лекарке, двухчасовые процедуры, причём, их высокий смысл никто не торопился озвучивать. Затем это чёртово распитие противных эликсиров, числом от трёх до пяти и с неизменной помощью воспитателя, который всего-навсего держал меня воздушной петлёй, не утруждаясь уговорами потерпеть или открыть ротик. Затем учёба, завтрак, визит к лекарке, где мною занимался какой-то старик в синем балахоне, снова учёба с воспитателем, опять лекарка, обед, учёба, лечение, ужин, лечение, свободное время, лечение и отбой. Шесть ежедневных визитов в больничку не давали расслабиться, зато хорошо мобилизовали меня на учёбу. Я изо всех сил пыталась отстраниться от памяти о лечебных процедурах, вызывавших тошноту при одном звуке открывающейся двери в лазарет.

По истечении трёх недель, здешняя грамота перестала быть тайной за семью печатями, и я начала читать вполне бегло, однако реальный смысл прочитанного частенько ускользал от меня в силу незнания многих элементарных вещей. Поэтому постоянное присутствие воспитателя ощущалось крайне важным.

Ещё в первый день Муниса сообщила, что каждому ученику полагался свой воспитатель, поскольку не все адепты школы господина Наварга принадлежали к собственно 'господам' и в силу происхождения не обладали нужной полнотой информации об окружающем мире.

Я быстро усвоила простую истину - без терпеливого учителя быстро врасти в незнакомое общество невозможно, а господин Аглин был живым воплощением вселенского терпения и миролюбия. Честно скажу, на его месте сама давно пристукнула бы такого почемучкина, как я. Господин же мой воспитатель ни йоту не изменял ровному настроению, нисколько не бесился от дурацких вопросов, с ангельским терпением по десять раз повторял одно и то же, если в этом была необходимость, и его слова (пусть и не сразу) всегда находили путь к моему разуму.

Его отношение было неизменно спокойным и отстранённым. Моё учебное и свободное время воспитатель занимал тем, что просил меня манипулировать металлическими изделиями с использованием 'магии металла'. Я открещивалась от самого понятия, терпеливо пытаясь донести до его сведения, что не вижу пресловутых магических силовых линий, что в данном случае само понятие 'магия' ускользает от моего понимания и что нет у меня 'магического зрения' истинных ведьмаков! Я просто язык обмозолила, рассказывая, что работа с металлом всегда соотносится только с моим собственным воображением, тактильными ощущениями и основана только на них! Я не могу работать с железяками без прикосновения и только силой, как делают все нормальные ведьмаки!

Я неоднократно просила начать наконец систематическое обучение, но воспитатель вначале просто отмалчивался. А когда я позволила себе выразить возмущение таким отношением, меня быстро поставили на место, всего лишь пригласив в помещение для наказания строптивых простолюдинов. Меня не стали растягивать для порки, и даже не стали пороть, просто показали орудия наказания и заставили наблюдать за экзекуцией служанки, не угодившей госпоже из Большого дома. Мне, знаете ли, хватило. Крики несчастной девчонки, забитой до полусмерти, не давали спать по ночам ещё очень долго.

Второй месяц моего присутствия в благословенном поместье 'моего господина Наварга' подошёл к концу, когда мадам лекарка весьма будничным тоном объявила моё сердце вне опасности. Она же сочла мою кровь очищенной от последствий плебейского образа жизни, а организм вполне готовым к пока тщательно дозированным физическим нагрузкам. Дозированным, как я поняла, оттого, что есть серьёзные опасения сорвать достигнутый эффект в отношении пока нетренированного сердца. Так что действуем очень и очень осторожно, вот здесь всё написано! Мой воспитатель принял несколько сшитых вместе листов писанины, зажал их культей, и мы оба откланялись.

Одного не понимаю, почему эти драные ведьмаки не изготовили моему воспитателю протез? Я брела вслед за Аглином и перед глазами проходили кадры из фильма 'Терминатор', где Шварценеггер ободрал с передней конечности героя его собственную шкуру, и мой шестилетний внук, замерший от восторга, придушенно пискнул 'ой, бабуля' и уткнулся мне подмышку...

Разумеется, искусственные пальцы и шарнирные сочленения из неведомого земной науке металла - это венец технологий будущего планеты Земля. Однако в моём теперешнем мире тоже есть умный металл и наличествуют соответствующие маги. Так почему бы ведьмакам нужного направления и не попробовать? Мне такое пока не под силу, если только металл сам сообразит, что надо делать, но это из области безумных предположений. А вот другие повелители металла, думаю, смогли бы справиться с искусственной конечностью. Но не справились. Или не пожелали? Не думаю, что это выглядело непосильной задачей! Сложной - да, выглядело, но никто не пожелал этим заняться. Следует ли мне понимать так, что эта ниша свободна?

Сколько можно понять, локтевой сустав у воспитателя не повреждён, даже наличествует часть кости предплечья, да и остатки сухожилий, скорее всего, сохранились. А что? Идея мне нравится! Маги-протезисты! Хе, таковые маги будут востребованы всегда, ибо не существует таких миров, где правители живут тихо-мирно и в гармонии с природой. Воюют, охотятся друг на друга, калечатся в поединках и на охотах. Перспективное направление. Кстати, сам воспитатель - боевой маг какой-то там ступени, значит, энергетические потоки видит и может ими управлять. В отличие от меня и моей кривоватой 'магии'.

Недолго думая, я попросила воспитателя выделить мне время для беседы. Он оглянулся с непередаваемым выражением на лице. Простолюдинка заговорила не телеграфным стилем, а как вполне образованная барышня. Его ждёт множество открытий, так почему бы не начать сегодня? Долгих шесть, а то и семь лет нам предстоит тесно общаться, значит, надо налаживать отношения и искать пути к взаимопониманию.

Однако поговорить по душам нам не пришлось ни сегодня, ни завтра, ибо завтра по эти самые души явился посыльный от главного ведьмака. Если воспользоваться знакомой аналогией, то он исполняет обязанности директора школы господина Наварга. Прозывается директор господином Амизером, а выглядит, как уставший от впечатлений и изрядно потрёпанный Казанова. То есть одет с иголочки, щегольские сапоги расшиты едва ли не бисером, а магией от них разит так, что хочется почесаться, как паршивой обезьяне. Аллергия у меня на него, это ясно.

Директор, двое неизвестных мне ведьмаков плюс лекарка беседовали со мной и воспитателем битых полдня с перерывами 'на пожрать', вертели меня так и эдак, хорошо, что раздеть не пытались. Они так и не поняли отчего я не вижу магических силовых линий, как положено стандартному магу в этом мире. А ещё ни один из них не смог сказать, каков резерв магии у недостойной девки, представшей их просвещённому взору. Как я поняла, ведьмаки прозываются тут сосудами магии и, если послушать господ из высокой комиссии, то сосуд из меня никакой, а точнее, магический феномен, отрицающий стандартную конфигурацию сосуда. Как-то так меня и заклеймили на совете великих профессионалов от магии.

Отпустили нас к чёртовой матери поздним вечером. Я торопливо поклонилась присутствующим, лекарка отмахнулась от меня, как от мухи и что-то сказала в мою сторону весьма провоцирующим тоном. Господин наставник Аглин замер, затем медленно обернулся от двери, смерил её равнодушным взглядом с головы до ног, и в свою очередь разразился краткой фразой на том же незнакомом языке. Мадам лекарка заткнулась, побледнев, как стенка, а мой воспитатель обвёл всю компанию спокойным взглядом, кивнул, прощаясь... и легонько подтолкнул меня в спину, выходим.

Я выпала в коридор, споткнувшись о высокий порог и уставилась во все глаза на наставника, который прошипел совсем, как мой бывший сосед-алкаш:

- Вот с-с-ука...

Он с полминуты стоял неподвижно перед закрытой массивной дверью и глубоко дышал, успокаивая нервы, а затем открыл залитые красноватым огнём глаза. У меня едва ноги не отнялись с перепугу! А мгновением позже я вдруг поняла, что именно сказала моему воспитателю магичка, как и то, что он ей ответил.

- Двое ущербных нашли друг друга.

- Когда я найду равного тебе, ты устанешь искать спасения.

Воспитатель сдал меня на руки Мунисе, велел накормить, круто повернулся и зашагал прочь. Можно представить, как весело моему воспитателю живётся с одной рукой, если все окружающие столь же добры, как эта тварь. Ну что же, будем знать, что мадам ведьмачка истинная сука! Как говаривал поэт, ещё не вечер. И как говорил мой безбашенный сын, будет и на нашей улице праздник, когда на ней перевернётся 'КАМАЗ' с пряниками.

***

Утро следующего дня выдалось пасмурным. Осень на исходе и пошёл уже третий месяц моего пребывания в этом милом учебном заведении. Общаться тут не с кем, слуги заняты делами по самые ноздри, адепты учатся отдельно от меня кучей и розно, все озабочены своими делами. Кроме воспитателя-наставника да Мунисы не с кем и поговорить. С господином Аглином о личном не очень-то поговоришь, а моей подруге многое доверять не стоит, памятуя о магической клятве, так что дефицит общения уже изрядно напрягает.

Недавний трибунал в лице господ ведьмаков общением можно не считать, какое там! Смотрят на тебя этим самым магическим зрением и видят благородными глазами настырную простолюдинку с дурацкой магией. И мысли их просто на рожах написаны крупными рунами - достойный дар в недостойном сосуде. Достаточно сказать, что человека во мне господа маги не видят и, полагаю, в прочих адептах тоже. Может, кому и обидно, но мне такое отношение безразлично, слишком многое нужно узнать, понять и применить на практике, чтобы обижаться на подчёркнуто выраженное презрение.

Кстати вспомнить, дом божий, он же храм Всетворца, на территории поместья отсутствует, поэтому ежедневные молитвы произносит для меня Муниса, мне остаётся только слушать и вовремя кивать. Никаких крестных и прочих знамений тут не положено. Помолился, обременил Всевышнего очередной просьбой и гуляй себе.

После утренней еды меня обрадовали вестью, воспитатель убыл до завтра, так что я могу заниматься чем угодно. Чем именно? Разберёмся, пусть и не сразу.

Я доложилась домоправительнице, что отправляюсь на прогулку, хотя смысла в таком докладе не было, ибо маячок за меня всё доложит заинтересованным лицам, но соблюсти политес - это святое. Госпожа Ардона благосклонно кивнула, махнула десницей в сторону двери, давая милостивое разрешение, поэтому мы с Мунисой облачились в плащи-накидки и отправились в поход.

Спортплощадка справа в кои то веки занята адептами, бегают, прыгают, двое вроде бы даже спаррингом балуются, но поглазеть подольше не получилось, Муниса зашипела не хуже моей змейки:

- Наблюдать запрещено!

Запрещено так запрещено, не больно и хотелось, но всё же какое-то спасение от скуки. С хлебом тут всё в порядке, чего не скажешь о зрелищах и теперь вместо таращиться на ведьмаков бредём вдоль ограды по уже натоптанному маршруту.

- Думаю, нам пора навестить мастера Сетеша.

- Лучше главного кузнеца, если ты снова намерена просить железо, детка.

- Верно, это я не подумала.

***

... Господин главный кузнец явно происходил из другой национальности, он совершенно не похож на здешние и уже привычные рожи. Блондин с обильной сединой, с резкими чертами коричневого лица и лет ему около шестидесяти. Этот новый персонаж, одетый в длинный не то халат, не то рясу и обременённый именем Осам-Шо, незамедлительно принял нас в своём помещении, напоминающем кабинет-мастерскую.

Муниса войти не пожелала, скромно попятилась и прошмыгнула к стене, подпираемой потёртой скамьёй. Ну и правильно, пусть посидит на завалинке, не замёрзнет, стены кузни хорошо проводят тепло.

Знакомство состоялось весьма оригинально. Едва ступив на первую ступеньку крыльца, я была почти снесена крупным мужским телом, вылетевшим из дверей, как бронебойный снаряд. Бедная Экрима шарахнулась со ступеней, не разбирая дороги и приземлилась носом в землю, хорошо хоть руки успела подставить! А уж когда над моей головой раздался звериный рык 'убью, вражья отрыжка!', зажмурилась с перепугу, свернувшись зародышем на утоптанной земле, откуда и была поднята за шкирку крепкой рукой господина главного кузнеца. Неостывшее от негодования коричневое лицо, оказалось на уровне моих глаз, ой, мама!

- А ты тут что делаешь, адепт?! С занятий сбежал?!

Поставленная на землю, я с достоинством оправила одежду, одёрнула задравшуюся по самую шею накидку, отряхнула ладони от земли и величаво наклонила голову:

- Разрешите представиться, уважаемый мастер. Меня зовут Экрима, и я не адепт в полном понимании этого слова.

Старик присел на корточки, придерживая меня за плечи.

- Значит, ты новый повелитель металла?

- Боюсь, что слухи несколько преувеличены.

- Выражаешься ты не как простолюдинка. Мы очень мило познакомились, - кузнец рассмеялся.

- Пустое, мастер, - отмахнулась я, - уделите мне время для беседы, если это возможно.

- Заходи, - старик посторонился, придержав массивную дверь.

Зачем тут все двери металлом оковывают? Непонятно. Надо бы расспросить мастера, но это подождёт, сейчас на повестке дня вопрос: можно ли мне брать металл в кузне. И если нельзя в кузне, то где можно? И если нигде нельзя, то у кого просить разрешения?

Подвинув мне низенький табурет, старик уселся на массивную лавку, расправил свою хламиду и осведомился:

- Наверняка, у тебя появились вопросы. Спрашивай.

- Где я могу брать металл по мере необходимости, уважаемый мастер?

- А разве тебе отказано в материале для опытов?

- Мой наставник приносит мне тот материал, с которым, как он полагает, я должна работать. Но мне бы хотелось иметь возможность преобразовывать не только болотное железо.

- Тебе не кажется, что у твоего воспитателя есть для этого причины?

- Разве я утверждаю обратное? Но если таковые причины существуют, мне о них не известно. Кто станет делиться подобными соображениями с просторождённой?

Старик пригладил ладонью вставшие дыбом волосы.

- То есть ты просишь...

- О возможности приходить сюда и заниматься преобразованием того металла, который вы разрешите брать. Я не намерена выносить металл из кузни или вообще с территории вашего немалого хозяйства.

- И как на это посмотрит твой наставник?

- А он может доставить вам неприятности?

- Мне? Не думаю. А вот тебе может.

- Рискнём, будем считать, что я об этом не подозреваю. Разве вам не интересно узнать, что я умею? Мне вот интересно.

- А что ты умеешь?

- К сожалению, я нестандартный ведьмак, линий силы и преобразований магии не вижу. Совсем.

- Я знаю, магического зрения у тебя нет, как ты колдуешь?

- Через прикосновение и воображение.

- В жизни не слыхал подобной чепухи! - фыркнул старикан.

- Проверим?

- Думаешь, у меня есть время для детских игр?

Он оперся двумя руками о лавку, пытаясь встать. Ага, сейчас. Вместо ответа я выхватила из воздуха две антрацитовые стрелки, с силой метнула, и оба запястья оппонента оказались пригвождёнными к лавке скобами.

Мастер аккуратно опустился на лавку, не пытаясь выдрать из дерева тоненькие чёрные браслеты. Прищурился он как-то нехорошо, перехватил мой взгляд, шевельнул руками и обе стрелки послушно упали па пол, после чего стремительным броском метнулись ко мне.

- Извините, господин главный кузнец, - пробормотала я, - не к месту забылась.

Всё-таки нездешний менталитет до добра меня точно не доведёт, не привыкли тут к свободолюбивым простолюдинкам. А 'холопская наглость' наказуема так быстро, что не успеешь и маму позвать, как спеленают крутые дяденьки в чёрном, да и повесят вверх ногами, чтобы прочей черни неповадно было хвост поднимать!

- Надеюсь, в дальнейшем ты избавишься от привычки хватать меня за руки. Обычно это плохо заканчивается для просторождённых.

Аристократ нашёлся, мать твоя эпическая дворянка! Но я покаянно потупилась, осталось только ножкой шаркнуть. Обе чёрные стрелки медленно ползли по предплечью, демонстрируя мастеру пластику перемещения и не мешая ему раздумывать на тему 'а не послать ли наглую девку подальше'.

Молчание затягивалось. Умеет старикан держать паузу, но ведь и я не вчера родилась. Чем бы разбить его неприязненное молчание? Лучше бы не прочувствованной речью. А вот, кстати, что там такое висит справа над плечом хозяина? Сабля-не сабля, но на меч тоже непохоже, напоминает орочий ятаган из 'Варкрафта'. Не успела подумать, как странное оружие шевельнулось на стене и медленно-медленно спланировало прямо пред мои вытаращенные очи. Ничего себе!

Главный кузнец удовлетворённо хмыкнул и велел:

- Возьми его в руки.

- Простите, мастер, но это не я!

- Это я, бестолковая девчонка!

- Так вы маг?

- Разумеется.

Вот тебе, бабушка Экрима, и Юрьев день. Я благоговейно приняла в руки дрогнувший клинок, облачённый (а иначе и не скажешь) в простые деревянных ножны, обтянутые чёрной замшей и скреплённые четырьмя вычурными стяжками из белого металла. Красивая работа. Я взглядом испросила разрешения и попыталась обнажить меч.

- Что, силёнок не хватает? - морда у господина старшего кузнеца ехидная донельзя.

Я осторожно убрала руки, оставив оружие висящим в воздухе, обошла его по кругу, пытаясь понять, как можно вынуть 'ятаган' из ножен. Попросить его? Я мысленно потянулась к клинку, послала волну восхищения и доброжелательности. Сталь молчала и в молчании мне померещилось недоверие, холод и отстранённость.

- Вы разрешите задать вопрос, господин старший кузнец?

Старикан явно забавлялся, внимательно разглядывая мои осторожные движения. А чего он ждал? Ни один человек в своём уме не полезет к чужому клинку, а уж в данных условиях и подавно. Кто знает, как именно ковался этот девайс. Мой наставник вообще упоминал о дичайших методах ковки - с кровью владельца, например, или с кровью не рождённого первенца! А то и в пламени, где сгорает сердце врага и иная прочая его требуха, потребная для магического ритуала, всё зависит от степени безумия мага, кузнеца и заказчика оружия. Нестандартно кованное оружие может и отозваться нестандартно, например, смахнёт дурную голову с плеч и жалуйся потом на том свете апостолу Петру на коварство холодного оружия. Дураков среди магов нет, а вот садисты встречаются чаще, чем принято думать, так что подождём.

- Спрашивай, смешная девочка, - старикан прищурился, глядя на меня и свой меч против солнца.

- Как называется этот клинок?

- Ты же не думаешь, что я сообщу тебе его подлинное имя? - теперь старик прищурился очень недобро.

- Прошу прощения, мастер, но я читала, что разные клинки относятся к разным типам оружия.

- Ах, вот ты о чём! Это кунарт.

Я покатала на языке колючее слово - кунарт, кунарт. Неприятный звук, от него сбивается дыхание, да и само название звучит неправильно. Оно больше похоже на воинственный клич, чем на благородное имя стального убийцы. От висящего в воздухе меча на мгновение повяло холодком. С чего бы?

Я снова мысленно потянулась к мечу, называя его кунартом. Оружие слегка дрогнуло... я замерла в ожидании, а ответа по-прежнему нет.

- Чего ты добиваешься? - старый мастер распрямил обрывок проволоки, который обматывал вокруг указательного пальца.

- Хочу понять, что именно не нравится этому мечу, господин Осам-Шо.

- Зови меня просто мастером. А может, этому мечу не нравишься ты?

- Это вряд ли. Но что-то явно мешает клинку спокойно жить, уважаемый мастер. А он точно кунарт?

- Я сам ковал его.

Сам ковал? Я покосилась на меч, сейчас клинок висел лезвием вниз. Интересно, насколько точно выдержан канон создания клинка, а заодно и его магической составляющей?

- То есть вы и ваши подмастерья действовали строго по обычаю, принятому для кунартов?

Клинок повернулся острием вверх, я приободрилась, может, тут собака и зарыта? Скажем, этой железке просто не нравится название.

- А если технология ковки была нарушена или заклинающая сторона допустила ошибку? Может ли такое быть, мастер?

Мастер крепко потёр лицо ладонями.

- Не уверен. Теперь я уже ни в чём не уверен. Клинок предназначался в подарок отцу мужа одной из княжон, однако меч до сей поры отказывается выходить из ножен.

- Понятно. Вы позволите высказать предположение?

Мастер устало махнул рукой 'говори'.

- Мне кажется, этому мечу не нравится ощущать себя 'кунартом'.

Мастер посмотрел на меня, как на идиотку.

- Уж не хочешь ли ты сказать, что клинок сообщил ТЕБЕ о своём недовольстве?!

Он рассмеялся гулким басом, кованная цепь на его груди затряслась крупной дрожью в такт раскатам смеха. Обычно, когда слышишь ТАКОЙ смех, хочется вбить его вместе с зубами в глотку, причём, желательно, чтобы весельчак захлебнулся не одним только воздухом. Можно и собственной кровью! У меня аж скулы свело от невозможности адекватно ответить. Умеют же здешние господа дворяне доставать простолюдинов, и конкретно этот отличается недюжинным талантом в этой области.

Неприятная реакция на сказанное от всего сердца, гнусный смех, подразумевающий, что стоящая перед ним девочка просто грязь под ногами. Я снова позволила себе забыть с кем, собственно, имею дело. И уже не уверена, что даже ради великолепного меча стоит попробовать донести свою мысль до собеседника. Я оглянулась на клинок, по-прежнему висящий в воздухе. Он заслуживает лучшей доли, чем приятная перспектива быть сломанным или бесполезно украшать стену оружейного зала.

- Вы разрешите дать другое название этому оружию, мастер?

Мастер откинул назад обильно пересыпанные сединой волосы.

- Чужой меч никому не подчиняется кроме владельца. Это первое, что вдалбливают в голову начинающих ведьмаков, дитя.

- Но ведь и начинающие ведьмаки иногда обладают весьма неожиданными способностями, мастер! И у клинка ещё нет владельца.

- Ты надеешься справиться там, где потерпели неудачу опытные маги? Ну что же, действуй!

Я обошла предмет спора по кругу. Меч неширок, двойной изгиб лезвия, заточка явно односторонняя и не исключено, что клинок пригоден даже для метания. По крайней мере так утверждает здешняя рукописная 'Википедия' для магов. Толстую книгу мне притащил наставник как 'на почитать', так и для углублённого изучения ритуалов, ну и плюс для изучения возможностей магических сплавов. Не уверена, что подлинный турецкий ятаган можно было метать... а у этого длина клинка не более метра, а скорее даже сантимов восемьдесят. Так что будешь ятаганом, дружок!

Я аккуратно взялась левой рукой за ножны, правой за рукоять и негромко сказала:

- Отныне ты ятаган.

И от толчка едва не приземлилась копчиком об пол, правую руку с зажатым мечом отбросило в сторону, ножны грохнулись с деревянным стуком и пару раз подпрыгнули, как живые! Меч я сама отбросила в противоположный угол, однако чёртов клинок невероятным образом извернулся и вошёл в пол точно меж двух половиц, на миллиметр разойдясь с мизинцем левой ноги! Мать его гидросфера... у меня чуть сердце не остановилось с перепугу!

Я шарахнулась в сторону, резко втянула воздух сквозь зубы и мысленно уже метнулась к клинку, занеся ногу для молодецкого пинка! Каких сил стоило сдержать первый благой порыв - это только я знаю! Ну и скотина этот меч, небось под стать заказчику из числа родни господина Наварга. Здешние маги хорошо припудрены на всю голову и, теперь я точно знаю, что их оружие тоже не исключение! Меч всё ещё дрожал, едва слышно звенел и в этом звоне слышались даже виноватые нотки...

Мастер отстранил меня и осторожно потянул за рукоять. Я хмыкнула, мог бы не утруждаться, ибо клинок даже не шевельнулся. Кузнец рванул меч раз, другой, лицо налилось багровым румянцем, щека досадливо дёрнулась. Разгневанный мастер грязно выругался и со всей дури рванул клинок двумя руками, бесполезно. Я едва успела прикусить язык, чтобы не спросить ехидно 'что, силёнок не хватает?'. Мастер обернулся, и я не успела справиться с лицом, язык мой, как и взгляд мой - оба враги мои.

Осам-Шо побагровел от гнева, но король Артур из него так и не получился, новоявленный ятаган крепко сидел в щели. Клинок ушёл в пол меж двумя досками примерно на одну треть длины и теперь решительно отказывался покидать это уютное место. Он торчал аккурат посреди кабинета господина главного кузнеца, издевательски покачивался, посверкивал и всячески демонстрировал свою индивидуальность. А его создатель уже нехорошим взглядом примеривался к непокорному оружию, явно намереваясь уничтожить непослушный меч.

- Э-э... вы позволите, мастер? - я торопливо переключила его внимание на себя.

Не дай аллах, этот псих сломает ятаган! Главный кузнец, он тоже повелитель металла, так что похерить собственную работу ему не составит труда. Но какой получился меч - непреклонный, горделивый. Удивительно!

- Прошу вас, прикоснитесь к нему, назовите его новое имя, пусть услышит его от вас!

Мастер Осам-Шо нехорошо покосился в мою сторону, помолчал пару секунд и нечленораздельно высказался на неизвестном мне языке. Затем старик аккуратно взялся за рукоять меча и обозвал его ятаганом.

Меч выскользнул из щели и торжествующе сверкнул в лучах дневного светила!

***

... Происшествие не имело продолжения, поскольку мастер категорическим жестом указал мне на дверь. Так что я и Муниса спешно удаляемся от благословенного приюта господина главного кузнеца. В дальнейшем я зарекаюсь беспокоить его императорское кузнечество смешными просьбами, проще выклянчить железку у гориллообразного мужика по имени Сетеш, он хотя бы не ругается на тарабарском языке. Мы погуляли ещё с полчаса, затем повернули к дому, и у самого входа в казарму нас перехватила домоправительница.

- Твой наставник вернулся и требует тебя немедленно, дитя. Ступай в его комнату.

Муниса резко свернула в наше жилище, а я бреду по коридору в комнату наставника Аглина. Мой терпеливый учитель греет руки у печки, хорошо ему, сам отапливается, а вот в комнатах адептов температура держится не выше восемнадцати Цельсия, а ведь зима уже началась. Они здесь мягкие, почти бесснежные, но северные ветры отравляют жизнь любому, кто возжелает погулять перед сном.

- Добрый день, наставник.

- Спорное утверждение, ученица.

Непривычно тихий голос, приглашающий жест указывает на табурет у открытого зева печи. Присядем, коли наставник являет светскую любезность, редко с ним это случается, обычно адепты стоят навытяжку пред учителем. В здешнем мире удел просторожённых приседать и кланяться на каждом шагу. Остаётся удивляться, как у Мунисы спина не отваливается. Сам-то наставник из потомственных магов, как и прочие должностные лица, да и большая часть учеников относится к таковым, не то, что мы с подругой.

Ведьмак снял с шеи медальон, положил на стол, с силой придавил центральный камень украшения.

- Теперь поговорим, нас никто не услышит.

Интересное начало, это он, надо понимать, 'глушилку' включил? А раньше не было возможности поговорить, что ли? С чего бы?

- Ты ведёшь себя крайне неосмотрительно, Экрима.

Я отмалчиваюсь, кто бы мне объяснил, что здешние ведьмаки вкладывают в понятие 'осмотрительно'.

- Со всем уважением замечу, наставник... никто, в том числе и вы не озаботился моим обучением. Полагаю, таков приказ нашего господина? Почти четыре месяца мы испытываем болотное железо и неизвестные сплавы на предмет их трансформации и это всё. Стоит ли теперь удивляться моим неосмотрительным поступкам?

Наставник тяжело взглянул в мою сторону.

- Я не разрешал тебе посещать главного кузнеца.

- Но вы и не запрещали, наставник.

- Теперь я сожалею о своей неосмотрительности.

Я промолчала и с трудом удержалась от пожатия плечами

- С вами что-то случилось, наставник?

- Со мной ничего.

Значит, со мной. Главный кузнец? А более и некому на меня накапать наставнику, или бери повыше, самому Наваргу? Внезапно засосало под ложечкой, ледяной ручеёк предчувствия медленно стек по позвоночнику.

Если я правильно понимаю пристальный взгляд наставника, радоваться нечему. Вместо всестороннего и систематического обучения имеем тренировочные трансформации разных металлов, многочисленные попытки создать какие-то приспособления из серии 'спроворить из дерьма конфетку'. И что характерно, никто не побеспокоился ознакомить меня с результатами исследований созданного мною металла. И что теперь?

- Ты соблаговолила спросить, что теперь? - наставник жёстко усмехнулся.

Я дёрнулась, неужели вслух подумала? Плохая привычка.

- Спрашивать нужно было ещё вчера, а сегодня знай: через четыре дня ты сопровождаешь этот 'ятаган' в составе посольства и сделаешь всё возможное, чтобы меч служил верой и правдой будущему хозяину. Таков приказ господина Наварга.

Я опешила, вот это новости!

- О каком посольстве идёт речь, наставник?

- О свадебном, если ты ещё не поняла.

Понятно, как в царствующих домах Европы. Сначала едут послы, осматривают девку на предмет выяснения размеров приданого, а пуще того, способности рожать, затем сватают, а далее следует ответный визит с дарами и прочей требухой. А там уж и честным пирком да за свадебку. Вот только с чего мой наставник желваками играет? Глаза злющие, лицо обтянулось кожей так, что мышцы кажутся полностью отсутствующими, а единственный кулак стискивает подлокотник кресла. С чего он бесится?

Почти триместр он пудрит мне мозги этикетом, грамотой и основами не пойми чего, зацикленными на управлении магическими силовым потоками. Тот факт, что упомянутых потоков я не вижу, никого не смущал до сих пор, так какого черта этот однорукий ведьмак играет спектакль одного актёра при включённой глушилке?

Наставник Аглин кивком поблагодарил слугу, незаметной тенью мелькнувшего за его спиной. На столике материализовался поднос с каким-то пойлом цвета сырой печени, то ли вино, то ли морс из ягод, но мне испить принесённое не пришлось. Не предложили, горе какое.

- Ты разочаровала меня, Экрима.

Новое дело, а должна была очаровать? С какой стати? Наставник обязан учить магии, а разве ты учил? На вопросы отвечал, это верно, но насколько честно?

- Тебе нечего сказать?

Я молчу, переваривая несказанное. Как же мне надоела строго дозированная информация и особенно одиночество вдвоём с наставником, исправно снабжавшим меня слитками неизвестного металла. Похоже, учить магии простолюдинку не собираются, доступа в книгохранилище и вовсе не дали, мотивируя отказ наличием наставника. Оставалось надеяться на оговорки окружающих, но много ли узнаешь из разговоров кухонных старух? Это в старой Англии слуги считались едва ли не аватарами своих господ, а здесь магия правит всем, запечатывая уста любителям поговорить. Мне очень хочется, чтобы предполагаемое путешествие стало приятным разнообразием посреди монотонного существования.

О! Дорогой наставник иссяк, побаловав напоследок приятной новостью, он не едет с посольством, а я еду! Ура! И в качестве наказания упрямая девчонка будет размещена не в господской части путешествующих, а поедет в обозе со слугами, конкретно с ловчими 'нашего господина Наварга', да ещё и верхами! Последняя новость не слишком обрадовала, ибо последний раз я видела лошадь в детстве. Пару раз прокатилась спокойным шагом с рядом с мерином дядьки Филиппа, что для семилетнего ребёнка было истинным приключением.

На все прочие вопросы и многозначительные фразы, произнесённые при включённой глушилке, я отмолчалась с видом тупой крестьянки и была отпущена с досадой и великим недовольством. Особой радостью оказалось снятие браслета, наставник лично провёл пальцем по ступне, и иссиня-серая лента отцепилась от щиколотки. Единственное, о чём я попросила, вежливо прощаясь с наставником - это предоставить возможность попрактиковаться в верховой езде вместо занятий с металлом.

***

...Прохладным утром следующего дня Муниса отвела меня к восьмиугольному приземистому строению и сдала с рук на руки тому самому беркутчи, что в первый день отсвечивал изрубленной физиономией. Задача оседлать кобылку оказалась неподъёмной для детских рук, и ловчий по имени Влассир (можно Влас, госпожа) после недолгих мучений с затягиванием подпруги отстранил меня от этой работы. С моим ростом и силёнками удобнее всего сидеть не в седле, а на горшке - примерно так выразился наставник по конному спорту. Руки едва не отваливались, затянуть подпругу - это каторжный труд, если кто не знает. После часа тренировок у меня трясутся руки-ноги, сбивается дыхание и ноет бедро, им я вообще умудрилась приложиться неведомо обо что.

Дальнейшее просто бред какой-то! Скачка? Ага, ждите! Вас будут учить правильно падать с лошади, лучше всего боком, на плечо и желательно тут же откатиться к чёртовой матери, если получится. Мне доверительно сообщили, что приземляться на копчик - это удел сумасшедших, а уж бросать повод и вовсе идиотизм! Повод смягчает удар, да и лошадь не убежит, но приятного мало, когда тебя верёвкой сдёргивают с лошади без всяких 'извините' и 'разрешите'. Полагаю, синяков я заработала прилично, бока ноют, локоть тоже ушибла, да ещё и разрыдалась от нестерпимой боли, как сущий младенец, позорище.

Затем довелось полежать на незаседланной заразе, постоять на коленях на спине шагающей лошади, поджимать ноги, да ещё и балансировать при этом, стараясь удержаться! Меня также не миновало редкостное удовольствие полежать спиной на шагающей кобыле, масса приятных ощущений, а затем (после пары часов таких радостей) меня недолго погоняли на рыси и без седла.