Жизнь и приключения Робинзона Крузо

ГЛАВА XXI

Однажды — это было въ первой половинѣ мая мѣсяца — поднялась сильная буря съ громомъ и молніей. Она началась вечеромъ и продолжалась всю ночь. Я лежалъ въ постели. Вдругъ мнѣ послышался съ моря шумъ, похожій на выстрѣлъ изъ пушки. Вставши поспѣшно, я взошелъ по лѣстницѣ на скалу. Въ эту минуту показался на морѣ огонекъ, и за нимъ раздался второй пушечный выстрѣлъ съ той стороны моря, гдѣ я на моемъ ботѣ былъ увлеченъ теченіемъ морскимь.

Я сначала думалъ, что это какой-нибудь корабль, который находится въ опасности и выстрѣлами требуетъ помощи отъ другаго корабля, шедшаго съ нимъ вмѣстѣ. Набравши сухихъ вѣтвей, я развелъ большой огонь на верху скалы. Огонь вѣроятно былъ замѣченъ, потому что едва поднялось пламя, какъ послѣдовалъ третій выстрѣлъ, а потомъ еще нѣсколько выстрѣловъ и все съ одной и той же стороны моря. Цѣлую ночь я поддерживалъ огонь, а когда разсвѣло и небо прояснилось, я увидѣлъ что-то похожее на корабль, въ большомъ разстояніи отъ острова.

Все утро я старался разсмотрѣть, что это такое, и такъ какъ предметъ все находился на одномъ и томъ же мѣстѣ, то я и заключилъ, что это корабль, остановившійся на якорѣ. Желая болѣе удовлетворить свое любопытство, я, взявъ съ собою ружье, пошелъ на южный берегъ острова, влѣзъ на самую высокую изъ скалъ и увидѣлъ, что это былъ дѣйствительно корабль, разбитый о подводные камни въ томъ самомъ мѣстѣ, гдѣ я во время своего путешествія едва не погибъ. Смотря на корабль, я воображаль себѣ всю ту пользу, которую могу получить отъ него. Болѣе всего я утѣшалъ себя надеждою, что непремѣнно нѣсколько человікъ спаслись на шлюпкѣ и пристали къ берегамъ острова: чрезъ это я имѣлъ бы сотоварищей и большую помощь при оборонѣ отъ дикихъ. Въ этомъ предположеніи я ходилъ по разнымъ сторонамъ острова, но, къ несчастію, не нашелъ ни одного человѣка. Нѣсколько дней спустя, было выброшено изъ моря на берегъ тѣло одного корабельнаго матроса, но я не могъ узнать къ какой націи онъ принадлежалъ. Онъ былъ одѣтъ въ матросской курткѣ, на немъ была рубашка изъ бѣлаго полотна, плохіе панталоны и стоптанные башмаки, а въ карманѣ нѣсколько табаку, три золотыя и двѣ серебряныя монеты и трубка, которая для меня была драгоцѣннѣе золота и серебра.

Море успокоилось, у меня явилось сильное желаніе побывать на кораблѣ въ той надеждѣ, что не найду ли тамъ какого нибудь живаго существа, которому я могъ спасти жизнь. Если же не найду людей, думалъ я, то найду что-нибудь полезное для себя. Эта мысль не давала мнѣ покою ни на минуту.

Я приготовилъ все къ моему путешествію. Взялъ нѣсколько хлѣба, большую бутылку свѣжей воды, полную корзину сушенаго винограда, рису, двѣ дюжины пирожковъ, сыру, горшокъ козьяго молока и зонтикъ. Потомъ, спустившись къ боту, вычистилъ его и положилъ туда всю свою провизію. Я былъ совсѣмъ готовъ выступить въ море, но, взглянувъ на разбитый корабль, вспомнилъ о той опасности, которой я уже подвергался и могу вторично подвергнуться ей по причинѣ скрытыхъ подводныхъ камней, морскаго теченія и вѣтра, которые въ одно мгновеніе могутъ навсегда разлучить меня съ моимъ любезнымъ островоѵь. Эта мысль до того меня устрашила, что я рѣшился оставить свое намѣреніе. Втащивъ свой ботъ въ небольшую бухту, я сѣлъ на землю и находился между страхомъ и желаніемъ ѣхать къ кораблю. Долго я сидѣлъ неподвижно на одномъ мѣстѣ. Насталъ приливъ и я по неволѣ долженъ былъ отсрочить свой отъѣздъ на нѣсколько часовъ. Во время отлива я замѣтшгь морское теченіе, которое направлялось въ сѣверную сторону и слѣдовательно благопріятствовало моему возвратному пути. Это открытіе ободрило меня, и я положилъ непремѣнно на слѣдующій день отправиться къ кораблю какъ только настанетъ отливъ.

Ночь я провелъ на своемъ ботѣ, а поутру рано, когда начался отливъ, пустился въ море, направляя свой путь къ сѣверу, прямо къ кораблю, къ которому и прибылъ чрезъ два часа. Моимъ глазамъ представилось плачевное зрѣлище. Корабль, который судя по его устройству былъ испанскій, глубоко втиснулся между двухъ скалъ. Корма и часть корпуса корабельнаго были разбиты волнами. Онъ такъ ударился сильно носомъ о подводные камни, что главная мачта и другія были изломаны, но однако бугспортъ былъ цѣлъ.

Когда я взошелъ на палубу, то первый предметъ, попавшійся на глаза мои, была собака, которая, увидавъ меня, принялась жалобно выть. Это животное было почти полумертво отъ голода и жажды. Я далъ ей кусокъ хлѣба, который она съѣла съ жадностію, потомъ налилъ ей немного воды. На всемъ кораблѣ, кромѣ этой собаки никого не было. Въ одной изъ каютъ я нашелъ двухъ мертвыхъ матросовъ, которые лежали обнявъ другъ друга. Вѣроятно, вода, хлынувшая вдругъ, залила ихъ и задушила. Весь грузъ корабельный былъ поврежденъ морскою водою. Тамъ находилось нѣсколько бочекъ, должно быть съ винограднымь виномъ или водкою. Онѣ были такъ велики и тяжелы, что я не могъ приподнять ихъ. Тамъ лежало еще два сундука, которые я взжлъ и, не разсматрввая съ чѣмъ они, положилъ ихъ въ свой ботъ. Впослѣдствіи, судя по найденнымъ вещамъ и бумагамъ на кораблѣ, надобно было думать, что онъ шелъ въ Буеносъ-Айресъ или въ Ріо де-ла-Плата, и оттуда долженъ былъ отправиться въ Гаванну, и наконецъ въ Испанію. Кромѣ двухъ сундуковъ, я нашелъ боченокъ съ какою-то жидкостію (ея было болѣе двухъ ведеръ), и съ великимъ трудомъ спустилъ его въ мой ботъ. Въ одной комнатѣ было нѣсколько ружей и большой рогъ съ 4 или 5 фунтами пороху. Ружья и рогъ съ порохомъ тоже положены были на богь. Кромѣ всего этого, я захватилъ съ собою лопатку для угольевъ, щипцы, въ которыхъ я очень нуждался, два мѣдные котелка, сковороду и шоколадницу. Со всей этой поклажей и съ собакой я и возратился къ вечеру чрезмѣрно усталый на островъ.

Переночевавъ на своемъ ботѣ, я перенесъ на другой день мое новое имущество въ свой гротъ. Въ двухъ сундукахъ оказалось много разныхъ предметовъ, для меня очень полезныхъ. Тамъ находился погребокъ съ разными прекрасными ликерами, въ бутылкахъ, украшенныхъ серебромъ, изъ которыхъ каждая содержала въ себѣ до четырехъ кружекъ напитка. Я въ немъ нашелъ двѣ банки варенья, такъ хорошо закупоренныя, что вода никакъ не могла попасть туда. Въ этомъ сундукѣ было еще нѣсколько хорошихъ рубашекъ, галстуховъ разныхъ цвѣтовъ, полдюжины бѣлыхъ платковъ изъ тонкаго полотна и четыре полотенца. На днѣ сундука лежали три мѣшечка съ золотыми монетами, и нѣсколько разныхъ дорогихъ вещицъ. Во второмъ сундукѣ было разное старое, поношеное платье, четыре пары чулокъ, двѣ пары башмаковъ и три флакона пороху.

Я очень сожалѣлъ, что не могъ проникнуть во внутренность корабля, залитую водою. Я тамъ бы вѣроятно нашелъ много разныхъ вещей, нужныхъ и полезныхъ мнѣ, которыя бы я взялъ и сложилъ на храненіе въ гротъ, а потогь отвезъ бы ихъ въ мое отечество, если Провидѣнію угодно будетъ возвратить меня туда со временемъ.

Сложивъ все въ безопасное мѣсто, я возвратился въ свое старое жилище и нашелъ въ немъ все въ томъ же порадкѣ, въ какомъ и оставилъ его. Я опять попрежнему началъ жить и заниматься домашними дѣлами. Нѣсколько времени я наслаждался спокойствіемъ, но всегда былъ, такъ сказать, какъ бы на стражѣ, и рѣдко выходилъ изъ дому. Когда же и выходилъ то всегда вооруженный съ головы до ногъ, что мнѣ было очень тяжело и скоро приводило въ изнеможеніе. По сіе время я прожилъ на островѣ двадцать четыре года.