Жизнь после. Ангел Смерти

Глава 5. Шторм.

Такими темпами уже через четыре дня дорога привела их на возвышенность: поднявшись, путники узрели невероятной ширины реку.

Ого! Петька, я думал тут речка будет небольшая, а тут вон что! Как эта река хоть называется? - изумленно сказал Максим.

Петр на ходу вытащил из рюкзака карту, развернул её, порыскал по ней глазами и сказал:

Енисей, как!

Как ни странно, последние четыре дня пути пролетели незаметно без каких-либо происшествий. За ними никто не гнался, хищные звери их не тревожили и, к большому сожалению, им не встретился ни один живой человек.

И вот они уже все четверо стояли у берега этой могучей широкой реки, возле которой располагался большой поселок. По плану Петра возле него обязательно должны были находиться лодки, но широко залитые берега оставили их большую часть под водой, а те, что волнами прибило к берегу, были разбиты.

Ну и что теперь будем делать? - пнув ногой береговой песок, раздосадовано сказал Петр.

Надо подумать, - ответила Таня. - Должен же быть выход!

Да что тут думать? Нет ничего, а до следующей деревни, расположенной возле воды столько же идти, и там мы хрен найдем хоть одну целую лодку! Прав ты был Макс - дебильный план у меня.

Да не злись ты, Петя, нормальный у тебя план, только, - Таня замолчала и задумалась. - Слушайте, а что если кто-то из местных хранил лодку дома, ну мало ли для чего.

Максим с похвалой адресованной Тане, быстро подошел к ней и, сам от себя того не ожидая, поцеловал её в щеку, затем, словно очнувшись, отступил назад и отпустил голову вниз.

Вау! - восторженно произнес изумленный Петр. – Ну, ты, Макс, и женишок! Не, ну, а что у Тани и правда прекрасная идея. Есть за что хвалить!

Петр начал громко смеяться, а Максим, сгораемый от стыда, вдруг услышал в голове голос Серого.

Не понимаю вас люди. Почему ты ей не скажешь, что она тебе нужна?

В смысле, нужна? - молча подумал Максим, общаясь с Серым.

Ну, это непонятное нам слово любовь. Я полагаю, если тебе с ней лучше, она нужна тебе, так почему бы ей прямо не сказать об этом?

Да ничего вы не понимаете! Так у вас всё просто! И как я ей об этом скажу. А вдруг она меня отвергнет. И что дальше, а?

Поверь мне Максим: не отвергнет, она к тебе чувствует то же самое. Я знаю, я же слышу её.

Как! Серьезно! Да ты врешь! Не шути так со мной!

Макс, я же тебе говорил; что мы не умеем врать.

Ладно, убедил, но как я ей скажу, ведь…

Прерывая тайное общение, раздался громкий крик Петра:

Максим, сколько орать тебя можно? Завис что ли? Я говорю: пошли лодку искать!

Максим в душе почувствовал некое облегчение, потому что, не пришлось объяснять Серому причины его молчания. Он кивком головы дал Петру понять, что слышит его, и они пошли обыскивать ближайшие дома.

Большую часть дня, потратили в безуспешном поиске, обыскивая сарай за сараем и просматривая каждый гараж. И вот, когда у них уже практически наступило отчаянье, Таня заметила припаркованную возле дальнего дома машину, а за ней подцепленный прицеп, в котором что-то скрывалось под ободранным брезентовым тентом.

А может там посмотрим? - сказала она, - Вдруг лодка есть!

Пошли. Какая разница, всё равно ничего найти не можем, - раздосадовано ответил Петр.

Они быстро добрались до машины, Максим тут же развязал верёвку, держащую край тента, и закинул его наверх. Их радости не было предела: под ним, действительно, находилась, средних размеров, на удивление хорошо сохранившаяся алюминиевая лодка.

Я же говорила, что надо здесь посмотреть! - радостно вскрикнула Таня. - Теперь надо её как-то до воды доставить.

Макс, может снова поцелуем отблагодаришь нашу спасительницу, - ехидно сказал Петр.

В это раз, Таня уже не стала терпеть его насмешек и в очередной раз наградила увесистой оплеухой.

Ай! - воскликнул Петр, - Да понял, не буду!

Они осмотрели прицеп, немного повозившись, отцепили его от машины. Максим и Петр ухватились за дышло прицепа и, приподняв его от земли, потушили к воде. Таня и даже Серый, упираясь головой в задний борт, помогали толкать. Хоть путь к воде был покатый, но задачу им усложняли спущенные колеса, которые от длительного простоя, сплющились с одной стороны и через каждый оборот вставали на эту ровную плоскость, заставляя тянущих прилагать дополнительные усилия.

Уже начинало темнеть, когда наконец-то удалось спустить лодку на воду и проверить её целостность.

Ну что плывем? - спросил остальных, запыхавшийся Максим.

Нет! И так сил никаких не осталось, давай уж в одном из домов переночуем, а завтра поплывем, - тяжело дыша, ответил Петр.

Словно договариваясь, они переглянулись между собой и, оставив лодку на берегу, выдвинулись к ближайшему дому. Серый шел впереди, в нем не чувствовалось ни капли усталости. Пройдя где-то полкилометра, он внезапно остановился, повернулся вбок, а его тело моментально покрылось черной биомассой принимая, атакующий облик Ангела Смерти.

Максим тут же с силой развернул Таню в обратном направлении и, заставляя её бежать первой, громко закричал:

Бежим!

Вот они уже, что есть сил бегут в обратном направлении. Петр был замыкающим. Он ничего не понимает: зачем нужна такая спеша, когда они уже и так изрядно измотаны. Буквально задыхаясь от нагрузки, он крикнул впереди бегущему Максиму.

Что происходит, почему мы бежим?

Серый сказал опасность, они приближаются. Бегите, я их задержу.

Петр, проверяя переданную Максимом информацию, повернул голову назад и увидел: из-за домов прямо на них бежала стая собак, и по их внешнему виду можно было легко определить их весьма агрессивный настрой. Страх от увиденного придал ему свежих сил и, значительно отставая от остальных, Петр стремительно начал сокращать эту дистанцию. Он снова обернулся назад, его взору предстала изумительная картина: Серый, словно таран, на всей своей скорости влетел в толпу разъяренных животных, оставляя смертельные раны на телах менее пораженных биомассой, особях. Выжившие окружили его со всех сторон и разом кинулись, создавая живой ворочающийся ком. Чем всё закончилось, Петр уже не видел. Последнее, что он заметил: один самый здоровый, по его мнению, пес продолжил преследовать их.

Таня первая подбежала к лодке и начала спихивать её на воду.

Залазь быстрее, - крикнул догоняющий её Максим и на всей скорости, что было сил, врезался в задний борт лодки, сдвигая её с места.

Последним добежал Петр. Он помог Максиму окончательно столкнуть лодку с мели. Максим запрыгнул в лодку и протянул руку Петру, находившему к тому времени уже по пояс в воде. Петр практически забрался на борт, но почувствовал сильную боль в ноге. Обернувшись он увидел, как догнавший их зверь мертвой хваткой вцепился ему в правую ногу.

Максим отпустил Петра, снял автомат с плеча и, взяв его в обе руки, что есть сил с размаху прикладом, ударил прямо по морде пса, отчего тот, ослабив хватку, сполз назад, оставив на ноге полосы кровоточащих ран.

Петра, едва не соскользнувшего в воду вслед за зверем, успела поймать подоспевшая Таня. Она уперлось ногами в борт и, прилагая большие усилия, втащила его в лодку. Максим тем временем, перехватил автомат, сделал два выстрела по барахтающемуся, за бортом псу. Потом он бросил автомат на дно лодки, схватил в руки весла и начал интенсивно грести, уплывая к центру реки, подальше от опасного берега.

Хватит, помоги мне лучше, - крикнула Таня, осматривая раны Петра.

Максим, ослепленный страхом, посмотрел в сторону берега, оставшегося довольно далеко позади, затем на Петра, лежащего на решётчатом деревянном настиле, закрывающем днище лодки, потом бросил весла и подошел к Тане.

Что делать? - взволнованно спросил Максим, не зная, чем он может помочь.

Помоги снять штаны, они все мокрые и мешают.

Максим принялся быстро и небрежно сдёргивать с Петра штаны, задевая раны. Получив свежую порцию боли, Петр громко застонал.

Терпи дорогой, терпи. - нежно сказала Таня, схватив Петра за руку, после чего более строгим голосом добавила. – Макс, давай поаккуратнее, видишь ты ему ещё больней делаешь.

Мокрые окровавленные штаны наконец были полностью сняты, Таня тут же взяла их в руки, отрезала от них кусок ткани снятым с пояса ножом и, прополоскав за бортом в воде, начала аккуратно обтирать свежие раны.

Едва не теряя сознание, Петр судорожно подергивал ногой.

Не плохо было бы чем-нибудь обработать. Жаль, что Серого сейчас нет с нами; его умение пригодилось бы, - закончив обтирать раны, говорила Таня. – Слушай, Петь, а ты случайно настойку с собой не прихватил?

Петр плавно махнул головой, указывая на рюкзак, находившийся за его спиной, и еле слышно прошептал:

Фляжка.

Максим приподнял Петра за плечи, Таня тем временем осторожно сняла рюкзак и поставила перед собой. Немного покопавшись в нем, она достала обычную армейскую фляжку, и, чтобы удостовериться, что там именно та жидкость, открутила крышку и поднесла к носу. Резкий аромат крепкого спиртного ударил ей в нос, отчего она сразу же отдернул голову:

Ну ты, Петя, ушлый, ещё и неразбавленную прихватил.

Легкая улыбка на лице Петра прорезалась сквозь гримасу боли. Таня поднесла фляжку к раненной ноге и обильно полила её, от чего Петр, сжавшись, громко закричал и тут же обмяк, окончательно потеряв сознание. Кровь продолжала медленно сочиться из ран, постепенно окрашивая алюминиевое дно лодки в красный цвет.

Хорошо, медленно бежит, значит, важные сосуды не задеты, - сказала Таня. - Теперь нужно забинтовать, нужно посмотреть, а может он там чего полезного положил в рюкзаки.

Таня сняла свой с плеч и открыла впервые с тех пор, как они вышли. Вытаскивая из рюкзака еду и запасные вещи, небрежно сложенные Петром, она увидела лежащее на сомом дне её нижнее бельё.

Вот блин, он что у меня дома рылся! - с негодованием говорила Таня. – Ну, как очухается, я ему задам!

Максим в это время занимался тем же самым и не понял, о чем говорила девушка, но заметив её рассерженное лицо, не стал ничего переспрашивать.

Может это сойдет, - Максим протянул Тане чистую тельняшку.

Да сойдет, - сердито ответила она и выхватила вещь из рук Максима.

Таня снова взяла свой нож и, нарезав им тельняшку на ровные лоскуты, туго забинтовала раны Петра. Только что намотанные лоскуты ткани слега пропитались кровью, но дальше процесс остановился, свидетельствуя о том, что она больше не бежит.

Макс, его надо полностью переодеть, а то он, видишь, весь мурашками покрылся от холода. Есть там у тебя какие вещи? - спросила Таня.

Действительно, в рюкзак Максима и Тани, Петр положил сменную одежду, а свой набил лишь едой и ещё какими-то непонятными безделушками.

Вместе они быстро переодели Петра в сухую одежду. После чего Максим подошел к носу лодки и, взяв с него брезентовый тент, который когда-то укрывал её в прицепе и на всякий пожарный был прихвачен с собой, разложил на днище лодки, сделав некое подобие лежака, и волоком затащил на него Петра.

Тань, а это нормально, что он до сих пор в отрубе? - спросил Максим, накрывая Петра краем этого же тента.

Да черт его знает! Но думаю, так даже лучше. Пусть боль поуляжется, пока он так спит.

Максим утвердительно кивнул головой, а потом задал ещё один вопрос:

Слушай, а что ты там в рюкзаке у себя нашла? Что так на Петьку рассердилась?

Да так, - от смущения лицо Тани налилось румянцем, - ничего особенного!

Ага, ничего особенного! Видел я тебя, дай посмотрю, - Максим потянул руку к Таниному рюкзаку.

Этот его легкомысленный жест тут же получил отпор в виде сурового взора Таниных глаз, обращённого на него. Он тут же отпустил руку и решил, больше не трогать данную тему.

Лодка остановилась ближе к середине широкой реки и, словно прилепленная к зеркальной глади ровной поверхности воды, стояла на месте. Полное безветрие поддерживало идеальное соитие металла и воды, и лишь движение людей, сидящих в ней, иногда нарушало эту гармонию, создавая временное еле заметное колебание. Максим и Таня, проникшись, момент сидели молча, словно дожидаясь завершения этого безумного дня.

Измотанная невероятными событиями Таня, широко зевнула, кокетливо прикрыв рукой рот:

Максим, дальше-то что будем делать? Куда нам теперь?

Да я даже и не знаю, вон наш картограф, - жестом головы Максим указал на лежавшего рядом Петра, - вроде говорил, что нам по течению плыть, а тут его совсем нет - стоим как вкопанные.

Тогда, может тут и заночуем, тут вроде безопасно, а то я так вымоталась.

Максим и сам чувствовал, что неимоверно устал. Часть дня они шли, потом тащили эту тяжелую лодку, ещё и Петра подрали, поэтому он ничего не говоря, утвердительно кивнул головой. Он уступил Тане место на брезенте рядом с Петром, а сам, подложив рюкзак под спину в полусидящем положении устроился на оставшемся, свободном участке судна.

Лодку, утренним бризом, прибило к узкому песчаному берегу, упиравшемуся в обрывистую скалу, и плавно покачивало из стороны в сторону.

Тихое шипение, исходящее из накатывающей на берег волны, разбудило Максима. Он осмотрелся вокруг, Таня мирно спала на куске брезента, рядом с ней с открытыми глазами лежал Петр. Очнувшись уже давно он не стал тревожить своих спасителей, позволяя им как следуя отдохнуть.

Ну ты как, Петька, - шепотом спросил Максим.

Да ничего вроде. Нога немного побаливает, - стараясь не разбудить Таню, как можно тише произнес Петр.

Слушай, а где это мы?

Петр широко улыбнулся и сказал:

Ага я тут на дне лодки лежу. Как ты думаешь, мне хоть что-то видно?

Ай, точно! Интересно, куда нас отнесло? вообще незнакомые места! Слушай, ты последний бежал. Не видел, что с Серым?

Да я так, краем глаза только, заметил: он основную ораву на себя отвлек, сцепился с ними. Ты бы только видел это! Половину сразу же размотал, - воодушевленно рассказывал Петр, повышая голос, - а что с ним дальше было уже не видел.

Громкий голос Петра разбудил спящую рядом Таню. Она поднялась, села, потерла руками заспанные глаза. После чего, широко зевнув, сказала:

Вижу, Петя, у тебя уже всё впорядке, раз можешь так громко орать.

Прости, Тань, я не хотел тебя будить, – виновато ответил Петр.

Да ладно, я шучу. Макс, а где это мы собственно? И как там Серый? Не возвращался.

Максим отрицательно покачал головой, вылез из лодки, предварительно сняв обувь. Он ходил по берегу то в одну сторону, то в другую, тщетно пытаясь услышать Серого.

Куда он опять запропастился? Хоть бы направление показал, куда плыть, а потом лазил бы себе, где хочет. - рассерженно высказал Максим.

Макс, вдруг с ним что-то случилось? А ты на него так, - успокаивая Максима, выкрикнула Таня, умывая лицо прохладной речной водой.

Да что с ним будет! Их пули не брали, а тут псы какие-то смогли!

Я же знаю, куда плыть, - крикнул лежавший Петр.

Да ты даже не видишь, где мы! И течения нет. Ну и, куда по-твоему, плыть!

Петр схватился рукой за борт лодки и, пододвигая вперед туловище так, чтобы как можно меньше двигать больной ногой, уселся.

Тань, будь так добра, подай мне мой рюкзак, пожалуйста, - важно сказал Петр.

Ожидая, пока Таня закончит утреннее умывание, он - таки получил свой рюкзак. Засунув в него руку, Петр достал пластиковую бутылку с чистой водой и, испытывая невероятное чувство жажды, залпом приговорил её.

Итак, приступим, - вытерев рукавом мокрые губы и достав из рюкзака маленькую железную коробочку круглой формы, важничая, заявил Петр, - сейчас определим, куда нам плыть.

Круглой коробочкой был обычный компас, подаренный Петру их необычным знакомым. А ещё тогда же Владимир научил его пользоваться таким приспособлением.

Так, значит, мы здесь. Береговая линия туда идет, север, ага, там, - разговаривая сам с собой, Петр крутил в руках компас.

Таня хотела спросить, что это он делает и что у него в руках за штука такая, но видя важные ритуальные танцы Петра, не решилась.

Итак, нам туда, - вытянув руку, указывая направление, отрапортовал Петр.

И как это ты так хитро вычислил, что нам туда, - крикнул Максим с берега.

Что значит как! Вот по компасу.

Конечно, и Максим, и Таня знали, что такое компас и на что он указывает, но так как за всю их жизнь необходимости в нем не было, они ни разу его не видели и уж точно не имели представления, как им пользоваться.

А-а-а, это у тебя компас! А я-то думаю, что за игрушка такая! - узнав, что такое Петр держит в руке, восторженно сказала Таня.

Максим взял в руки палку и, шлепая по воде, недовольным голосом сказал:

Ну ладно, знаемы мы теперь, куда плыть и что всё время веслами махать. Так нас надолго не хватит.

Тут уже вступила Таня. Она когда-то в одной старой книжке с картинками видела парусник, и именно сейчас эти давно забытые воспоминания возникли в её голове. Она поднялась на ноги и восторженным голосом сказала:

А давайте сделаем парус, и ветер как раз попутный. Вот будет здорово!

А почему бы и нет. Это хорошая идея, - поддерживая Таню, высказался Петр.

Ну и как его, по-вашему, сделать, а? - пессимистично возразил Максим.

На самом деле голова Максима в это время была забита мыслями о Сером. Не понимая почему, но он очень сильно пережевал за него. На самом деле причина его волнения была на поверхности, только он не хотел этого признавать. Он всё ещё верил, что брат Илья жив и где-то ждет его, а Максим просто убежал, спасая свою шкуру, бросил его. Теперь точно также поступил и с Серым.

Макс, ты что психуешь? - спросила его Таня.

Да не психую я, просто, - Максим с силой забросил палку в воду и замолчал, повесив голову.

Ты что за Серого переживаешь? Да не волнуйся ты так, он же хоть и маленький, но всё равно один из этих Ангелов Смерти, так что я уверенна: с ним всё хорошо будет.

Наверное, - пробубнил Максим, поднимая голову. - Как парус-то делать будем? - его голос зазвучал более уверенно.

Не, я только помню: там основная палка стояла вертикально и сверху у неё была ещё горизонтальная, к которой привязывался парус, - немного задумавшись, ответила Таня

Максим походил по берегу, нашел круглое бревнышко метра два высотой и в обхвате примерно равным толщине его ноги. Удивительно гладкое бревнышко, под воздействием волн, отшлифованное постоянным трением об песчаный берег, было крепко зафиксировано посередине лодки канатами, которые лежали в её закрытом отсеке. Потом Максим нашел ещё одно такое же, но меньшее в диаметре и сделав в каждом из них паз так, чтобы одно зашло в другое и не съезжало вниз, скрепил между собой остатками каната.

Ну вот и готово! Не так уж сложно оказалось, - сидя на тенте важно констатировал факт Петр.

А ты что собственно расселся! Давай вставай! Нам ещё парус нужен, который под тобой лежит, и тебе полезно будет подвигаться, - выдергивая из-под Петра брезентовый тент, сказала Таня.

Петр, сморщив лицо, испытывая неимоверную боль медленно поднялся на ноги и, прихрамывая, сошел вбок, освобождая из-под себя необходимый для паруса материал.

Что Петька, сильно больно? - спросил Максим.

Да нет, нормально, так чуть-чуть.

А что лицо-то тогда такое сделал, словно тебе ногу оторвали, - улыбаясь, добавила Таня.

Ну я так, - Петр почесал затылок, - не специально! Кстати, жрать очень хочется, со вчерашнего обеда крошки в горле не было, - переводя тему, добавил он.

Ясно всё с тобой, позер, - Таня махнула на него рукой. – Подожди, парус доделаем, а потом уже и поедим.

Для паруса от большого брезентового тента отрезали квадратный кусок по размеру горизонтально палки и, проделав в нем дырки, словно штору, надели на неё.

Вот, теперь можно поесть - и в путь, пробовать наше приспособление, - дождавшись завершения работ, восторженно произнес Петр.

После плотного обеда Максим сел на весла, и они отплыли к середине реки. Около двух часов ушло на приручение паруса. В итоге, усевшись по обе стороны от него, Таня и Максим взяли в руки нижние края брезента и, поочередно натягивая то на одного, то на другого, заставили плыть лодку в нужном направлении. Попутный легкий ветер не позволял путникам развивать большую скорость, но во всяком случае - это было намного легче и быстрее, чем идти пешком или грести веслами.

К вечеру, проплыв не менее тридцати километров, они причалили к берегу. В целях безопасности, выбрали небольшой залив, обнесенный высокими обрывистыми горами, под сводами которых и была проведена ночь.

С первыми лучами солнца, Таня и Максим завтракали, а Петр, сказал, что немного поспит, отказавшись от еды.

Ладно, лежебока, как хочешь! Ты, всё равно лежишь, поэтому в любое время поесть можешь, - спокойно сказал Максим и, сев за весла, поплыл подальше от берега.

Снова, встав на парус, лодка медленно катилась по ребристой поверхности реки. Время приближалось к обеду, а Петр, накрывшись остатками брезента, так и лежал, не просыпаясь. У Тани возникло подозрение, что что-то с ним не то. Отпустив свой край паруса, она подошла к нему. Судно тут же крутанулось на месте и замерло.

Ты что, Тань! Зачем парус без предупреждения бросаешь? - спросил её Максим.

Да как-то подозрительно долго Петя спит, надо бы проверить его.

Она скинула с него край брезента и толкнула за руку, Петр что-то невнятно пробормотал и снова уснул. Таня положила руку ему на лоб, он был сильно горячий.

Елки-палки, да у него жар! Макс, надо, что-то делать.

А что мы можем? У нас нет никаких лекарств, - после этих слов Максим призадумался и, взявшись за весла, интенсивно погреб к берегу.

Таня не задавала Максиму никаких вопросов. У неё возникла мысль, что у него есть какой-то план. Она лишь, пытаясь сбить жар, мочила в реке тряпку и прикладывала к голове Петра. Как только та нагревалась, она снова повторял действие.

Довольно скоро Максим доплыл до берега, в обуви спрыгнул в воду и, ухватив лодку за нос, затащил её переднюю часть на сушу. Потом схватил свой автомат и со словами:

Я скоро вернусь, я найду его, я обязан найти его! - побежал вверх по отлогому спуску.

Таня, догадавшись о ком он говорит, но не совсем понимая, как ему удастся найти Серого крикнула вдогонку:

Только возвращайся быстрей, Максим!

Запыхавшись, Максим наконец поднялся в гору. Перед ним открылось широкое глубокое ущелье, с другой стороны закрытое такой же горой, на которой он находился. Немного отдышавшись, Максим глубоким вдохом наполнил легкие и что есть сил стал звать Серого. Его крик разлетелся по окрестности отзвуками многократного эха, но в ответ тишина, ни единого намека на Серого.

Максим осмотрелся по сторона и задумался, мог ли Серый обогнать их или же отстать. Что-то внутри толкало в обратном направлении: тонкая связь между предчувствием и желанием найти. Выбор был сделан. Максим побежал по диагонали спускаясь вниз ущелья, в том направлении, откуда они приплыли. Он спускался всё ниже. Густая березовая роща раскидистыми кронами закрывала небосвод, лишь редкие лучи обеденного солнца просачивались сквозь густую листву, играя яркими бликами на сырой траве. Периодически Максим что есть сил продолжал кричать, не получая долгожданного ответа. Совсем запыхавшись, он остановился, огляделся. К нему пришло осознание того, что он не понимает, где находится.

«Там Петька лежит, ему хренова. Серого найти не могу, а теперь ещё и заблудился! Надо идти вперед. А куда вперед, если я не знаю, где нахожусь?» - думая об этом, Максим начал впадать в отчаянье.

Он сел облокотившись спиной о ствол толстой березы, поджал колени к груди и, поставив на них локти, схватился за голову. Несколько минут просидел так, перебирая болезненные мысли в свой голове. Но тут осознал, что слышит, краем уха слышит. Все мысли стихли. Да, действительно журчит. Значит, ручей. Максим поднялся на ноги и, внимательно прислушиваясь, пошел на звук.

«Ручей! Здорово! Течёт точно к реке! Там определюсь, куда дальше,» - подумал Максим, добравшись до источника журчания.

Ледяной водой горного ручья он утолил свою жажду, опустив к нему голову и как следует напившись, а потом побежал, ориентируясь по течению.

Около трех часов прошло с тех пор, как Максим оставил своих товарищей. Жар Петра не угасал, а становилась только сильнее, так что его время от времени начинало потряхивать. Таня, пытаясь ему хоть чем-то помочь, кое как стащила с него рубашку и обтирала холодной водой уже всё тело. Петр приэтом, пребывая в полубредовом состоянии, пытался остановить её, поднимая руки, но они, как ватные, падали обратно.

Просвет между деревьев, за которым открывался вид на могучую реку, предстал перед взором Максима. Он добежал до края ручья, но тот не вел к берегу, а обрывался, падая вниз с двадцатиметровой горы. Максим подошел к краю: там, вдали, на другом берегу виднелась гора, полностью покрытая лесом, и, словно пробор на причесанной голове, полоса с отсутствием всякой растительности делила её на две части. Эту гору он запомнил хорошо, так как предыдущую ночь они проводили в заливе из которого открывался вид именно на эту необычную картину.

Берегись!

Максим услышал в свой голове знакомый голос. Он был настолько счастлив его звучанию, что сразу же не осознал смысл послания. Едва успев рефлекторно выкрикнуть:

- Чего?

Вдруг недалеко от него выше по течению ручья раздался хруст ломающихся веток. Огромная медведица на всей скорости неслась на Максима. Тут же, не теряя ни секунды времени, он сдернул с плеча автомат и, не стараясь как следует прицелиться, очередью выстрелил в свирепого хищника. Медведица, не добежав до Максима около ста метров, перевернулось через голову и, поднявшись, снова ринулось в атаку. Не ожидая такого напора, Максим, теперь, уже стараясь прицелиться животному в голову, попятился назад и, споткнувшись, об обломанную ветку березы, безуспешно стараясь удержать равновесии, завалился на спину, а его автомат отлетел в сторону. Он тут же, облокотившись на руки, поднял туловище с земли и увидел, что хищник всей своей массой вот-вот налетит на него. Инстинкт самосохранения выдал только один сигнал, и Максим, мгновенно перекатившись в сторону, слетел в обрыв, но, успев одной рукой ухватиться за торчащий из земли корень дерева, повинуясь физическим законам, пролетел по окружности и со всего размаху ударился коленом о выступающий камень. Тупая боль моментально разнеслась по всему телу, едва не заставив его ослабить хват руки, но он удержался и, найдя другой ногой надежную опору, остался висеть над пропастью. Медведица, не достигшая своей цели и из-за полученных ран впавшая в ярость, не смогла вовремя остановить свое массивное тело, соскользнув с обрыва, со всей скоростью полетела вниз.

Максим уверенно стоял на одной ноге, держась рукой за корень. Он ждал, когда боль в колене поутихнет и появится возможность забраться обратно. Он посмотрел вниз, желая узнать, что стало с его врагом.

Там, внизу, на больших валунах лежало неподвижное тело медведицы. Капли воды, разлетавшиеся от падающего рядом ручья, попадали на её шерсть и скатываясь вниз, перемешиваясь с сочившейся из многочисленных ран кровью, образуя красные подтеки, медленно бежали к ручью и, окрашивая всю воду, уносились потоком.

Максим пошевелил свободной ногой. Боль значительно утихла. Он нашел ещё одну точку опоры и, пыхтя, забрался наверх. Ещё раз посмотрев в низ обрыва, в котором только что чуть-чуть не оказался, он из всех сил закричал:

Серый!

Я здесь, - прозвучал ответ в его голове.

Максим замялся. Он не понимал где может быть это здесь. Идти на чей-то голос - это понятно. Ну а когда голос в твоей голове! Как узнать направление?

Иди пока вверх по ручью, я тебя чувствую, а потом скажу, куда дальше.

Максим, довольный тем, как быстро Серый понял его дилемму и сказал, куда двигаться, уверенно пошагал вверх против течения ручья.

Стой, повернись! - сказал Серый Максиму.

Максим остановился и повернулся в правую сторону.

Не туда!

Максим, послушно исполняя указание Серого, повернулся ещё. Он поймал себя на мысли, что словно марионетка исполняет указания кукловода, но приэтом его всё устраивает и даже так-то спокойнее. В конечном итоге, после нескольких поворотов, Максим выдвинулся в направлении Серого. Вскоре он был на месте, но по-прежнему не видел его.

И где ты? – недоумевая, спросил Максим.

Здесь, под деревом!

Возле Максима лежала толстенная берёзина, по остатку свеже-обломанного, полусгнившего пня, можно было судить, что упало оно совсем не давно. Он обошел её с обратной стороны и увидел, что под ней лежит, не имеющий возможности двигаться придавленный Серый. Максим только намерился спросить, как его так угораздило, как снова услышал звуки треска сухих палок и шелест пожухшей травы. Он тут же снял автомат с плеча.

Да сколько их ещё? Почему ты меня не предупредил? - задал он вопрос Серому.

Две медвежьи морды показались из кустов, но значительно меньшего размера. Увидев Максима, они остановились на месте, с любопытством разглядывая его. Максим, помня свой недавний опыт встречи с таким хищником, прицеливал своё оружие, пытаясь выбрать, кого из них первого снять так, чтобы тот не имел возможности больше нападать на него.

Не надо, - прозвучал голос Серого.

Чего не надо? - изумленно переспросил Максим.

Не стреляй в них, они не причинят тебя вреда!

С чего это ради! С тобой всё нормально, Серый!

Они её дети. Стрельни в воздух - они убегут.

То есть та махина, пытающаяся меня разорвать, была их мать? И это она тебя сюда устроила?

Да, Максим, верно.

Но как она смогла? Это же был простой медведь, никак не пораженный биомассой. Ты же мог её на клочья порвать?

Вот именно. Это было простое животное, защищающее свое потомство. У меня не было причин нападать на неё.

Максим посмотрел на Серого, тот лежал неподвижно, затем на двух рослых медвежат, поднял ствол автомата вверх и сделал выстрел. Услышав такой резкий звук, косолапые, нелепо перебирая ногами, помчались наутек.

Убедившись, что больше нет никакой опасности, Максим порыскав по округе, нашел длинную крепкую, толстую палку и средних размеров валун. Из них он соорудил рычаг под более тонкой частью ствола, придавившего Серого.

Ну, а сюда ты как попал, если не хотел с ней сталкиваться? - спросил Максим, навалившись всем весом на длинную часть палки.

Его веса хватило лишь на то, чтобы приподнять тяжелый ствол на пару сантиметров, и этого хватило для освобождения Серого.

Так всё же как? - переспросил Максим.

Я шел тут и постоянно звал тебя, из-за чего не ощутил их присутствия, а когда осознал, было уже поздно. Я не хотел навредить ей и остался в своей обычной форме. Попытка убежать не увенчалась успехом, она сильным ударом лапы впечатала меня в это полусгнившее дерево. Оно хрустнуло и с треском повалилось вниз. А дальше результат ты знаешь.

Максима поразил это благородный поступок Ангела Смерти, который с легкостью расправлялся с людьми, а обычное животное, трогать не стал. Он словно ещё раз убедился в достоверности того, что уничтожение человечества - не их желание.

Максим, но почему ты здесь? - прервав его размышления, спросил Серый.

Чёрт! Бежим! Петру нужна твоя помощь, - вспомнив свою цель, встревоженно, громким голосом сказал Максим.

Теперь Максим уже знал, с какой стороны находится берег и в каком направлении двигаться. Он тут же побежал обратно к своим друзьям, Серый бежал рядом.

Слушай я понял: я же совсем рядом прошел, когда ты под деревом лежал. Почему ты меня раньше не позвал? - подумал Максим, адресуя вопрос Серому.

Он решил, что во время бега лучше не говорить, чтобы не сбивать дыхание.

Под деревом я был покрыт биомассой, а то она со мной на раз расправилась. Когда я в такой форме, то, увы могу плохо чувствовать тебя.

Хм, хорошо. Буду теперь знать.

А что там с этими псами стало?

Ну, в общем, когда вы были далеко в воде в безопасности, я решил поспешно отступить и, так как для них не представлял особого интереса, за мной никто не погнался.

Короче, смотался ты, - улыбнувшись, подумал Максим, - а нас-то что не догнал сразу же?

Я пытался, шел за вами по берегу, к сожалению, по пути попалась широкая протока, и мне пришлось завязать большой крюк в поисках перехода, в итоге, я потерял вас.

Сколько по времени они бежали Максим не понимал, он только чувствовал, что изрядно выдохся, а солнце светит ему в спину, приближаясь к горизонту. Это означало лишь одно, что с тех пор как он ушел, прошло уже больше половины дня.

Наконец выбежав из леса, они поднялись на холм, с которого виднелось место, где Максим поднялся с берега.

Беги быстрей туда, спаси Петра, - уже в голос прокричал задыхавшийся Максим, указывая пальцем на покатый спуск вдали. - Я догоню.

Серый ускорился настолько, что спустя мгновение Максим наблюдал ускользающую вдалеке точку. Он, окончательно выдохшись, сбавил темп бега, потом вообще перешел на шаг.

Очередной закат приближал наступление темного времени суток, Максим наконец добравшийся до лодки, сразу же поспешил узнать, как там Петр.

Но увидев, что того лихорадочно трясет, спросил у Тани:

Серый что ничего не делал?

Нет Макс, раны Петра были тёмно-синего цвета, пока Серый их не обработал своим веществом, сейчас они стали нормальные и перестали кровоточить.

Но почему его так трясет?

Я не знаю, возможно заражение крови зашло слишком далеко и…

Что, и! Никаких и, не надо, - Максим, задумавшись на мгновение, замолчал, - Серый, это возможно?

Что возможно? – спросила, ничего не понимающая, Таня.

Разбавить водой то, что выделяет Серый, и дать Петру, - ответил взволнованный Максим.

А если станет только хуже? - попыталась возразить Таня.

А разве мы можем что-то ещё сделать? - поднося открытую бутылку с водой к распахнутой пасти Серого.

Несколько больших капель темной субстанции упали в открытое горлышко бутылки и плавно спустились на дно, окрашивая прозрачную воду мутными разводами. Максим закрыл крышку и как следует потряс содержимое до образования однотонной мутной массы.

Фу! - сказала Таня, высунув язык и отворачивая голову.

Снова открутив крышку, Максим приподнял голову Петра и начал выливать ему содержимое. Петька, пребывая в полубредовом состоянии, неохотно принимал непонятный субстрат, периодически выплевывая его так, что брызги долетали на лицо Максима.

Давай, давай, Петька, пей, не выёживайся, надо, понимаешь, надо, - приговаривал Максим, наклоняя бутылку и отправляя очередную дозу в полузакрытый рот Петра.

Закончив процедуры, Максим уложил его обратно и, покинув лодку, насобирал, разбросанные по берегу сухие палки, после чего разжег костер. Снова забравшись в лодку, он не без труда закинул Петьку себе на плечо. Таня, поняв, что хочет Максим, вытащила из лодки брезент и расстелила возле огня, куда вскоре уложили Петра.

Тихое потрескивание горящих в огне дров нарушало тишину, воцарившуюся вокруг него. Таня и Максим молча сидели у огня, глядя на ледяное лицо Петра, освещенное яркими языками желтого пламени.

Около двух часов прошло с тех пор, как Петру дали необычной воды, но по-прежнему не было видно никаких изменений.

Ну давай уже работай, - не выдержав, произнес Максим.

Словно услышав его слова, Петр пошевелил руками. Таня заметив это, улыбнулась и собиралась вслух объявить об этих позитивных изменениях, но тут же увидела, что руки в судорожных движениях стало подбрасывать, и это явление мгновенно распространилось по всему телу. Сменив едва появившуюся улыбку на гримасу всепоглощающего страха, вскрикнула:

Что с ним!

Максим тут же подбежал к Петру. Он прижал его руками к земле, пытаясь остановить от безудержных движений.

У него снова жар? - спросила Таня.

Нет, он наоборот холодный, - переложив свою руку на голову Петра, ответил Максим.

Тогда что с ним?

Я не знаю, - трясущимся голосом ответил Максим, продолжая держать Петра.

Серый всё это время спокойно лежал неподалёку и, словно зная, что происходит с Петром, абсолютно ничего не предпринимал.

Также неожиданно, наступивший приступ Петра закончился. Его тело ослабло, и он, словно погруженный в глубокий сон развалился у огня.

Он умер? - глядя своими зелёными глазами, из которых текли тонкие струйки слез, тихо спросила Таня.

Максим расстегнул верх рубашки Петра, приложил к его груди ухо.

Нет, жив, - глубоко выдохнув, ответил Максим.

Серый поднявшись с места, подошёл к Петру, склонил свою голову над ним и замер на время в таком положении.

Таня внимательно смотрела на Максима, она ждала, когда же он наконец передаст ей слова Серого, и неважно какие, хоть что-нибудь. Серый плавно развернувшись, медленно вышагивая, пошел на своё прежнее место, а на лице Максима засияла широкая улыбка.

Ну! Что там? Говори уже? - недожавшись, спросила Таня.

С ним всё будет в порядке, теперь он просто спит, - не скрывая своей радости, ответил Максим.

Наспех перекусив, Таня и Максим устроились возле Петра и быстро заснули под воздействием накопившейся эмоциональной усталости от событий пережитого дня.

Солнце было уже довольно высоко над головами. Крепко спящую парочку разбудил довольный голос Петра:

Вставайте, лежебоки, я уже завтрак приготовил!

Проснувшись с первыми лучами солнца, Петр как ни в чем не бывало, накидал дров в затухающий костер, и, стараясь по возможности меньше шуметь, чтобы не разбудить своих товарищей, испытывая жуткий голод, рылся в рюкзаке. Серый, словно предвидя это его желание, ушел ещё раньше и появился возле Петра, когда тот усердно искал, что можно было бы приготовить, в его пасти находилась свежедобытая дичь.

Ого! Ты что охотиться умеешь? Это ты нам добыл? - увидев Серого, оторвавшись от своего процесса, спросил Петр.

Серый, словно отвечая ему, положил добычу на землю и отошел на пару шагов назад. Петька плохо разбирался в птицах, поднимая тушу с земли, он вслух произнес:

О! Тетерев или глухарь! Ай какая разница!

С этими словами он стал ощипывать дичь для дальнейшей её готовки.

Максим, едва раскрыв заспанные глаза, увидел перед собой Петра, который сидел у костра и жарил на сделанном из палки вертеле, птичью тушку.

Петька, с тобой всё в порядке? - спросила, проснувшаяся вслед за Максимом Таня.

Да, а что со мной не так, нога почти не болит. Спасибо Тане, она хорошо её обработала, хотя настойку я бы поэкономнее использовал, - спокойно ответил, Петр.

Ты что ничего не помнишь? - изумленно переспросил Максим.

Почему! Помню: вы мне рану обработали, потом в лодке плыли, заночевали, опять поплыли. А потом я проспал, не заметил, как вы меня на берег вытащили. Ну а что такого! - не понимая сути вопроса, недоумленно ответил Петр.

Ну ты чуть, - начал Максим.

Чуть из лодки не выпал, - улыбнувшись, перебила Максима Таня.

Максим догадавшись, что Таня не хочет рассказывать Петру то, что с ним было, не стал продолжать разговор, пошел к реке смыть остатки крепкого сна. Таня поступила так же, но перед этим убедившись, что всё в порядке, развязал импровизированные бинты на ноге Петра и осмотрела раны.

Удивительная живительная субстанция Серого полностью нейтрализовала остатки заражения, а глубокие раны за ночь превратились в зажившие рубцы, словно исцелению предшествовало несколько месяцев.

Вот уже все вместе дружно сидели у догорающего костра, поедая подгоревшее мясо птицы и запивая свежим чаем из трав, так любезно собранных Максимом, пока Петр дожаривал завтрак.

На такой задорной ноте они снова собрались в путь. Серый, как бы его не упрашивал Максим, так и не сел в лодку, а продолжил свой путь по суше. Как позже объяснил Максим своим товарищам: отказ Серого - это его крайне негативное отношение к воде. Просто он боится. Так как их тела значительно тяжелее, чем у остальных обитателей этой планеты, они попросту пойдут ко дну. И хоть у них нет дыхательной системы как у животных, вода всё же может полностью заблокировать их жизненно важные функции, отчего произойдет неизбежный летальный исход.

Лодка снова вышла на середину реки и, подгоняемая ветром, набрала свою крейсерскую скорость.

Неплохо идем, - сказал Петр. - Сколько мы проплыли за тот день, когда я спал?

Ну вообще-то не день, и, фиг его знает сколько!

Что это значит не день! - возмущенно спросил Петр, - А вы хоть ручьи впадающие запомнили?

Ты больше чем день спал вообще-то, - улыбнувшись, ответила Таня. - Какие ещё ручьи? Ты о чем?

Петр достал свою карту, развернул, разложив на носу судна.

Что вы мне раньше-то не сказали, что я не день спал? Ну да ладно! - то уткнувшись носом в карту, то глядя вдаль по берегам, говорил Петр. – Ручьи! Ну хоть какие-нибудь приметные, знать-то надо, и где мы и сколько ещё плыть.

Переглянувшись, Таня и Максим молча пожали плечами, а Петр посмотрев на них, махнул рукой и продолжил свой процесс сравнения карты с береговой линией. К обеду ему всё же, как он считал, удалось найти сопоставимую с картой притоку реки, отчего Петр сделал вывод о том, что они прошли больше половины водной части пути. Об этом он радостно сообщил остальным, а потом принялся клянчить у Тани её сторону паруса, желая принять участие в управлении судном. Таня и Максим, приловчившись вместе настолько хорошо управлять судном, вежливо отказали Петру в этой чести.

Ветер постепенно усиливался. Петр, ходивший по лодке, радовался этому и без умолку говорил, насколько они быстро идут, приэтом ещё время от времени продолжал свои безуспешные попытки выклянчить управление плав-средством.

Что-то ветер сильнее становится - уже парус трудно держать. Может к берегу, - занервничав, сказала Таня.

Давай ещё немного проплывем, а то рано на ночь останавливаться, и Петька, видишь, как скорости радуется, - ответил Максим.

Хорошо, - с явным недовольством в голосе ответила Таня.

Ветер быстро усиливался. Вот на реке уже начали появляться белые гребни волн, бьющиеся о борта и захлёстывающих воду внутрь. Максим, пожалевший, что сразу не послушал сидевшую теперь недовольной Таню, сказал ей, что пора поворачивать к берегу. Но все их попытки вернуться к той стороне, где за ними шел Серый, рушились под воздействием ветра. И даже снятие паруса и интенсивное движение веслами не исправляли положение. Их несло на другой берег с отвесными скалами и отсутствием хоть какого-либо места для безопасной стоянки.

Вылезшая откуда-то из-за горы черная туча обрушилась на путников проливным дождем. Максим теперь не пытался вернуть лодку на свой берег. Он что было сил боролся с тем, чтобы их волнами не набросил на острые скалы противоположного берега. Задачу изрядно осложнял проливной дождь, настолько сильный, что периодически скрывал из виду берег, оставляя плывущих в сплошной массе воды, окружающей со всех сторон.

Там, впереди, - крикнул Петр, указывая пальцем, - кажется, там залив.

Максим, сидевший спиной, повернулся, смахнув рукой воду, стекающую с головы и попадающую в глаза, и, напрягая своё зрение, разглядел проход между двух скал, ведущий в залив. Мысленно проложив маршрут, он снова взялся за вёсла и, упершись ногами в пол, помогая всем телом, принялся грести. Руки словно окаменели, когда он наконец победил стихию и заплыл в залив. Волны здесь были значительно слабее, а от ветра закрывали высокие обрывистые скалы.

Максим бросил весла, передавая управление Петру, который так рьяно рвался подменить его. Тот начал неумело грести, крутя лодку в разные стороны, но со временем всё же ему удалось направить судно в глубь залива. Доплыв до берега, они затащили лодку на берег и, забравшись обратно в неё закрылись брезентом, защищаясь от дождя.

У нас хоть один день нормально пройдет! - спросила насквозь промокшая Таня, поджимаясь ближе к Петру и Максиму.

Максим и Петр, понимая её желание согреться, так же прижались поближе.

Ну кто думал, что будет такой ливень, - трясущимися от холода губами сказал Максим.

Я тебе говорила; что к берегу плыть надо, а ты, - Таня грозно посмотрела на Максима, - дальше проплывем!

Да ладно, нормально же всё обернулось, - поддерживая Максима, сказал Петр.

Нормально! Сидим под брезентом все мокрые и трясемся от холода, да ещё и черт знает, где находимся, - возмущенно ответила Таня.

Они спорили до тех пор, пока ливень, так неожиданно начавшийся, также неожиданно закончился. Выбравшись из-под брезента, Таня попыталась найти хоть какую-то сухую одежду, но их рюкзаки были насквозь промочены, кроме одного, положенного Петром в герметичный отсек лодки, но в котором не было ни одной запасной вещи.

Петька, ты не мог с вещами рюкзак закинуть, а, - пиля взглядом Петра, спросила Таня.

Так в моем же карта и много чего полезного, то что мочить нельзя.

Нельзя, балбес! Отвернитесь! Я хоть вещи свои выжму, - фыркнула Таня.

Максим и Петр повернулись, направив свой взгляд в даль шумевшей волнами реки. Таня тоже отвернулась от них. Едва начав снимать с себя верхний костюм, подняв взгляд вверх, она застыла на месте.

Там, на середине спуска, ведущего в залив, стояла маленькая девочка в белой сорочке, свисающей до самых колен, и держала в руке самодельную куколку, сделанную из лоскутков ткани и сухой травы. Не поверив своим глазам, Таня потерла их руками. Девочка оставалась на месте.

Макс, - прикрикнула Таня через плечо, слегка повернув голову.

Да, да знаю! Надо было раньше к берегу плыть, - виновно ответил Максим.

Макс, - повторила Таня.

Ну что ещё?

Да повернись ты, блин.

Максим, ничего не понимая, повернулся к Тане, и посмотрев на неё, спросил:

Ну повернулся, и?

Слепой что ли? Вверх посмотри.

Максим поднял взгляд вверх и точно также как и Таня протер глаза, не поверив в то, что он видит.

Не удержавшись от любопытства, Петр также повернулся и сразу, заметив девчонку, как ни в чем не бывало сказал:

О, смотрите! Девчушка! Интересно, она здесь одна?

Петька, ты балбес! Как она тебе одна тут выживет, - ответила Петру Таня и тут же крикнула. - А ты что тут делаешь?

Девчушка, вприпрыжку спустилась к ним, внимательно оглядела незнакомцев и, хмыкнув, ответила:

Я просто гуляю с Настей, - девочка слегка протянула вперед руку с куклой.

Настя - это твоя игрушка! Меня зовут Таня, а тебя? - ласково сказала Татьяна.

Лена.

Леночка, а где твои родители?

Не Леночка, а Лена, - вздернув свой носик вверх, возмутилась девчонка.

Ой, прости, Лена! А родители твои далеко?

Да нет, дома сидят, - Лена указала маленьким пальчиком на вершину тропинки, по которой она толь-что спустилась.

А ты не боишься одна гулять? - спросил Петр.

А чего мне бояться! Нас защищают, я ничего не боюсь.

Леночка, извини, Лена, а как ты думаешь, можно ли нам к вам в гости? - продолжала ласковым голосом выспрашивать Таня.

Конечно, пойдемте. Мы гостям всегда рады, - девочка вприпрыжку побежала вверх по тропинке, рукой маня за собой Таню и двух её товарищей.

Тань, зачем нам за ней идти? Может лучше к Серому поплывем? - рукой останавливая Таню, прошептал Максим.

А вдруг нас приютят на ночь, хоть обсохнуть можно будет и согреться. И уже надоело спать на куске брезента, - шепотом ответила Таня.

Ну что вы идете? - окрикнула их обернувшаяся девчонка и поскакала дальше.

Максим, чувствуя свою вину, что не послушал до этого Таню, не стал больше возражать и пошел за ней. Петру было всё равно, он сходил бы просто из любопытства посмотреть, как ещё живут другие люди.

Когда они поднялись вверх по склону, перед ними предстала необычная картина. Поселение, состоящее из дюжины или чуть более домов, построенных из круглых бревен, словно как в старину, было обнесено высоким частоколом, который словно подковой огибал периметр и заканчивался с обеих сторон, упираясь в обрывистый берег реки. Проливной дождь не позволил Максиму и остальным, увидеть с воды столь высокое ограждение.

А это что у вас? - спросил Петр, увидев расставленные повсюду, деревянные фигуры Ангелов Смерти, вырубленные из толстых стволов деревья.

Как что! Разве вы не знаете? - девочка символично поднесла свои руки к губам, поцеловала их и приложила к одному из изваяний. - Это же наши защитники!

Ребята переглянулись между собой, не поняв, что это сейчас было.

Ну вот мы и пришли, - подойдя к первому дому на пути, сказала Лена, - Подождите, сейчас я у мамы спрошу можно ли вам у нас погостить.

Лена зашла в дом, а остальные остались на улице, осматривая необычное поселение.

Если пройти дальше по пути их следования, наткнешься на массивные ворота, сделанные точно из таких же заточенных бревен, запертые на огромный деревянный засов. Петр, заметивший их первым, поспешил сообщить остальным:

Смотрите, какие воротища! Не то что у нас! Через такие и не перемахнешь!

Да, странно как-то тут всё. Зачем им повсюду Ангелов Смерти расставлять, считать их своими защитниками и приэтом строить такой высоченный забор? - осматриваясь, добавил Максим.

Да чего тут странного! Все же пытались защищаться хоть как-то, они не исключение, ну может чуть-чуть перестарались, - добавила Таня.

В это время в двери дома появились два человека. По их взволнованному лицу можно сразу заметить, что никаких гостей они не ожидали.

Протискиваясь сквозь них, вперед, вылезла девочка.

Вот это Таня и её друзья, а это мои мама и папа, - сказала Лена, указывая маленькой раскрытой ладонью на Таню.

Максим, - выйдя вперед и вытянув руку, представился Максим.

Мужчина, возраста между сорока - пятидесяти лет с густой темной бородой, светло-карими глазами и блестящей лысиной внимательно осмотрел незнакомцев.

Василий, - закончив осмотр и пожав руку Максиму, ответил он, - а это жена моя Тома.

Приятно познакомиться. А это Петр, и как вы уже знаете Таня. Мы вот тут под бурю попали, и нас случайно занесло к вам, - как можно вежливее сказал Максим.

Заблудились, значит. Бывает. Только вот у нас здесь это запрещено, - кивком головы, указывая на автомат, весящий у Максима на плече, сказал Василий.

Так это для защиты! Мы же не знали, что к вам с оружием нельзя. Знали бы - в лодке оставили. - вклинился в разговор Петр.

Ну что ты, Вась, они же у нас впервые и не знают наших правил. Ты посмотри на них, они насквозь промокшие, заболеют ненароком. Пусть зайдут в дом, - сказала, стоявшая позади жена Василия.

Василий неодобрительно взглянул на неё:

Что же, если супруга просит, проходите в дом. Только это оставьте у порога. Здесь вам защищаться не от кого.

Сложив своё оружие, ребята зашли внутрь дома, а его хозяин, проводив их, закрыл за ними дверь и куда-то ушел.

А Василий куда пошел? - спросила Таня у хозяйки дома.

Как куда! Остальным рассказать про такое чудо. У нас гостей уже давно не было, - ответила Тамара, принявшись рыться на полочках деревянного шкафа. - Сейчас найдем для вас сухую одежду и накормим. Вы проходите, проходите, садитесь, - добавила она.

Ребята робко прошли вперед и уселись на широкую лавочку, стоявшую у окна. Большое общее помещение дома было разделено на две части досками, через щели между которых в соседнем помещении можно было видеть две кровати и небольшое сооружение, похожее на алтарь со стоявшей сверху маленькой фигуркой Ангела Смерти, возле которой колебалось желтое пламя самодельной свечи. В той части дома, где сейчас все находились, стоял небольшой стол, возле него расставлены короткие лавочки, заменяющие стулья, в углу по правую сторону от входа располагалась сложенная из камня русская печь, а за ней тот самый шкаф, в котором рылась хозяйка.

Вот все нашла. Тебе Танечка моя одежда как раз в пору будет, а вот ребятам Васеньки моего, наверное, великовата придётся, - сказала Тома, подавая стопку аккуратно сложенных вещей Тане.

Петр носил вещи Максима, которые ему велики, а в этих он просто утонет. Поэтому не желая брать их он попытался вежливо отказаться:

Да что вы, не надо! Я и так уже практически высох, да к тому же Василию, наверное, не понравится, что я в его вещах хожу.

Петя, правильно я помню, ты, Петь, не переживай. Это он с виду у меня такой серьезный, на самом деле он не такой. Ты бери вещи, бери! А то как же высохли у тебя, вон вода капает! - защебетала Тома.

В это время в дом вернулся Василий, подойдя к столу, налил из графина, стакан воды и залпом выпил.

Ну что же, - заявил он, обращаясь к нежданным гостям, - я пообщался с остальными, и они не против приютить вас в нашем поселении.

Спасибо вам за это! - ответила Таня.

И это ещё не всё. У нас как раз сегодня банный день, и вы можете сходить в неё, - продолжил Василий, - а Тамара пока накроет для вас стол!

Ух, здорово! сейчас погреемся! - заулыбался Петр.

Том, дай им полотенце, и я провожу их до нашей баньки.

Тома снова принялась рыться на полках шкафа, перебирая сложенные вещи.

А что мы вместе будем мыться? - возмущенно спросила Таня.

Да ты что, Танечка! У нас баня хоть и одна, общая для всех, но разделена на два помещения: мужское и женское, - найдя искомые вещи, ответила Тома.

Ребята взяли у хозяйки по полотенцу и вышли вслед за Василием.

Баня по своему внешнему виду ничем не отличалась от остальных строений в этом поселении, лишь труба дымохода выходило не сбоку крыши, а ровно по её середине.

Из распахнутой только что Василием двери в лицо ударил приятный обжигающий пар с запахом свежезапаренного березового веника.

Они вошли внутрь. Сразу за дверью располагалась узкая прихожая с двумя дверями, ведущими в разные моечные помещения.

Ну вот здесь мы и принимаем водные процедуры, - сказал Василий. - Женщины у нас моются справа, мужики - слева. В общем, разберетесь, а я пока Томе пойду помогу. Как помоетесь - дорогу назад найдете, не заблудитесь, небось!

С этими словами Василий вышел из бани и закрыл за собой дверь.

Ну что пойдем уже, погреемся, - с нетерпением открывая дверь в свое отделение, сказал Петр.

Таня кивнула головой в знак согласия и вошла на свою половину.

Внутри вдоль стены располагались деревянные полки, на которых стояли несколько тазов. Посередине была расположена большая печь с огромной каменкой и внушительным баком для горячей воды. Два помещения для помывки мужчин и женщин разделяли между собой листы железа, идущие ровно по середине печи, так что и бак, и каменка были и стой, и с другой стороны.

Тань, тебе хорошо нас слышно, - крикнул Петр.

Можешь не орать, через эту жестянку я и шёпот твой услышу.

Ясно! А как там у вас? Можно я посмотрю? - сделав хитрое лицо, спросил Петр.

Попробуй только, с тазиком на голове уйдешь, - строго ответила Таня. – Давайте мойтесь уже.

Максим, взял ковш, зачерпнул горячей воды из бака и, усевшись на полок, обильно полил на горячие камни. Поток жара был на столько сильным, что Петр, стоявший у печи, схватился руками за уши и присел.

Ты что, Макс, сварить меня решил?

Мы мыться сюда пришли, а не болтать, - сказал Максим. - Залазь на полок, погреемся для начала.

Как минимум полчаса ушло у них, на то чтобы как следует помыться и хорошо распариться. Одевшись в свежую сухую одежду они вышли на улицу. Тихий хохот Тани разлетелся по округе. Она смотрела на нелепое одеяние Петра и смеялась. Непомерно большая рубашка была ему до колен, и, чтобы она не весела как мешок, Петр заправил её внутрь штанов, столь же огромных для него, которые он в поясе завязал на узел, чтобы они хоть как-то держались на нем, а штанины подвернул на несколько оборотов.

Подкидыш ты наш! - ласково, сквозь смех сказала Таня.

Смешно тебе! Пошли уже до дому, а то вдруг ещё кто увидит, - обижено ответил Петр.

А и вправду вы заметили, что на улице мы никого больше не встретили! как-то странно! - Максим на мгновение задумался. - Вот у нас бы, если кто вот так как мы заявился, сколько бы зевак сбежалось? Все!

Да, они вообще странные какие-то. Оружие у них нельзя, вон статуй Ангелов Смерти везде понатыкали, - ответил Петр, слегка приободрившись. - Так что тут не удивительно, что на нас никто не выходит посмотреть.

Ну вы скоро уже! Меня папка за вами отправил, посмотреть не запарились ли вы там случайно, - окрикнула их стоящая неподалеку Лена.

Да, да, идем, Лен, - ответила ей Таня. – Пошли, уже ждут нас, - сказала она Максиму и Петру.

Девочка снова вприпрыжку ускакал вперед, остальные пошли за ней.

Дома уже был накрыт стол. Пар тонкой струйкой поднимался вверх от только что вынутой из кастрюли круглой картошки, стоявшей посередине. Рядом стояла чашка с молодыми огурчиками, красными шариками редиса и разнообразной зелени. С другой стороны располагалась тарелка с незнакомой, но аппетитно выглядевшей соленой рыбкой. А ещё небольшое блюдце, с тонко нарезанными пластинками вяленого мяса.

От такого вида у Петра выделялась слюна, и, чтобы она не побежав из-за рта, он сглотнул её. У него получилось так громко, что все находящиеся в доме услышали это.

Ну что вы стоите, проходите к столу, а то аж слышно, как вы голодны, - улыбаясь, сказал Василий.

Устроившись у стола, Максим и Таня начали есть, скромно положив себе по маленькой порции, в отличие от Петра, которой навалил полную с горой тарелку и, набив полный рот, тянулся ещё и за добавкой.

Да что вы стесняетесь, налетайте как следует, вон берите пример с вашего друга, - похлопав Максима по спине сказал Василий. – Вот, пожалуй, по такому случаю я сейчас ещё кое-что принесу.

Он вышел за дверь и немного погодя вернулся, держа в руке бутыль с непонятной мутно-белой жидкостью.

Во! - сказал Василий, приподняв бутыль вверх. - Дед Михаил у нас гонит. На вкус, конечно, не очень, но зато! - Василий заулыбался.

Открыв тумбочку, стоявшую возле стола, в которой хранилась кухонная утварь, Василий достал четыре граненных стакана и поставив их на стол, заполнил до краев из принесенной бутыли.

Ну что, давайте хоть за знакомство, - подняв стакан, сказал Василий.

Петр, продолжая жевать, взял свой и кивком головы дал согласие. Максим и Таня, не отказываясь и не желая обидеть хозяина, сделали то же самое.

Будем! - сказал Василий и поднес стакан к губам.

Остальные сделав то же самое, начали пить, делая глубокие глотки. Таня, осилившая лишь половину, поставила стакан на стол, задыхаясь от перехватившего дух напитка, схватила огурец и, желая остановить бушующее во рту пламя, стала жадно поедать его.

Петр и Максим, допив до конца сдержали натиск огненной жидкости и лишь поморщились, после сделав глубокий вдох.

Ой, что это я! Детям не место за столом, когда взрослые сидят, - сказал Васили, поставив свой стакан на стол, так и не прикоснувшись к его содержимому. – Ленка, давай быстро спать, - обратился к стоявшей возле него девочке.

Ну папа! - возмутилась Лена.

Давай, давай! Нечего тут уши свои греть, - рукой направляя Лену в сторону спальни, сердито сказал отец.

Лена, надув губы и опустив голову, шоркая ногами, медленно пошла в сторону спальни.

Василий взял бутыль и заново наполнив опустевшие стаканы, сказал:

Давайте ещё по одной, а то я один что ли буду пить!

Все снова выпили. На этот раз напиток не оказал уже такого сильного эффекта. Василий же, повернув голову в сторону остановившейся у входа в спальню Лены, опять поставил свой стакан нетронутым.

Простите, сейчас эту “козу” спать уложу и вернусь, - сказал Василий и ушел в спальню, уводя с собой дочь.

Через формальную стену, отгораживающую спальню от остальной части дома, было слышно, как отец ругает свою дочь, заставляя спать. Так продолжалось несколько минут, Тома сидела молча в стороне и наблюдала, как едят её гости, приэтом её лицо выдавало, что она чем-то расстроена.

Таня, заметив крайне печальные глаза Томы, спросила:

Вам не нравиться, что мы у вас остановились?

Почему, Танечка! Конечно, нет, вы кушайте, кушайте! - словно находясь в другом месте, ответила Тома.

Таня ещё хотела спросить у хозяйки, почему же она так расстроена, но, пытаясь выдавить звук, почувствовала, что от воздействия большой дозы алкоголя язык перестал её слушаться, и она отказалась от этой затеи, не желая выглядеть нелепой.

Остекленевшие глаза Петра так же выдавали изрядное опьянении, но приэтом он начал что-то без умолку рассказывать Максиму, а тот сидел напротив и, делая вид что слушает, кивал головой.

Ну вот, может выпьем, наконец, уже, - разливая новую порцию по стаканам, сказал вернувшийся Василий.

Таня попыталась отказаться, но настойчивость Василия взяла верх, и она, опустошив свой стакан, приложила руку к виску, почувствовав внезапное головокружение.

Слушай, Вася, а на хрена вам всюду какие-то странные статую Ангелов Смерти понадобились? - перейдя на ты, спросил опьяневший Петр.

Ой, что-ты! - прошептала сидевшая в углу Тома.

Резкий стук от удара полного стакана по деревянной поверхности стола, с силой поставленного Василием разлетелся по комнате, привлекая общее внимание.

Это не какие-то статуи! Это наши боги! Наши защитники! - сердито ответил Василий.

И от кого они вас защищают, - не поняв серьёзности Василия, сквозь пьяный смех спросил Петр.

Как от кого? От вас, например!

В комнате воцарилась полная тишина. Все смотрели на Василия, пытаясь понять на что это он намекает.

Да шучу, я шучу! - сквозь внезапный громкий смех сказал Василий. Затем снова налил полные стаканы:

Ну что со мной кто-нибудь выпьет, а то я обижусь!

И на этот раз никто не решился отказать хозяину. Максим, всё время просидевший молча, буквально упал лицом в тарелку и заснул. Таня тоже тут же заснула, облокотившись локтем на стол.

Да, Макс у нас на алкоголь вообще слабенький, - махнув рукой в его сторону и еле ворочая языком, сказал Петр, - а вот от Тани не ожидал, думал она подольше посидит. - Петр опираясь руками о стол с трудом поднялся на ноги и со словами, - а мне, кажется, надо в туалет, - рухнул на пол.

Ну вот и славненько! Слабовата молодёжь на нашу самогоночку-то будет! - ногой пошевелив спящего Петра сказал Василий.

Тома сидела в углу и тихонечко плакала. Сквозь всхлипы рыдания она сказала:

Они же не многим старше чем наш сын был!

Успокойся, тебе говорю. Так уже все решили. И сын наш тут ни при чем, - наконец, опустошив свой стакан и вытерев рот рукавом, строго сказал Василий.

Максим проснулся раньше остальных. Первое, что он почувствовал, это боль в кистях, затекших от веревки, связывающей его руки за спиной. Он лежал посредине помещения, напоминающего сарай. Свет внутрь попадал через узкое незастекленное окошечко. Рядом с Максимом лежал Петр. Дотянувшись до него ногой, Максим аккуратно пошевелил его.

Петька, просыпайся, - сказал он шепотом.

С трудом открыв глаза, Петр посмотрел на Максима:

Какого хрена мы связанны, и, вообще, где мы?

Да я от куда знаю! Вот тебе и гостеприимство! - ответил Максим.

От их шепота проснулась Таня. Она в отличие от остальных ещё до того, как открыть глаза, простонала, испытывая головную боль от принятой дозы спиртного. Не осознав, что её руки связаны, она попыталась встать, но эта попытка не увенчалась успехом.

Какого черта! - возмущенно произнесла Таня.

Тсс, не кричи, - шепотом попытался успокоить её Максим.

Что, значит не кричи! Зачем нас связали? - ещё громче выпалила она.

Не знаю я, но, поняв, что мы проснулись, точно придут проверить нас, а до этого момента я бы желал понять, что происходит и по возможность снять веревки. Так что не кричи, пожалуйста! - по-прежнему, не повышая голос, спокойно сказал Максим. – Петька, попробуй, может зубами получится развязать узел.

Максим перекатился через бок, пододвигаясь ближе к Петру, он в свою очередь тоже подполз поближе и, вцепившись зубами в туго завязанный узел, сильно пыхтя, принялся развязывать его.

Ой, вы уже проснулись! - раздался детский голосок Лены.

Ребята вздрогнули, испугавшись неожиданного появления девочки. Лена же, бесшумно пробравшись в помещение сквозь узкое окошечко, тихо стояла в стороне. Своими ясными глазами она внимательно смотрела на пленников, дожидаясь их ответа.

Петр тут же захотел высказать маленькой девчонке всё своё недовольство, но едва он успел открыть рот, как его толчком ноги остановила Таня.

Да, Лена, мы уже проснулись, - ласково ответила Таня, - а ты случайно не знаешь, почему нас сюда спать положили?

Конечно, знаю. Папа говорит; что вас надо принести в “желтву” богам. Но вы не бойтесь! Это совсем не страшно. Я сама видела, хоть и папа мне не разрешил смотреть, - ответила Лена.

Твой папа, наверное, сказал в жертву, - переспросила Таня.

А я так и сказала, - задрав свой носик вверх, ответила девочка.

А твой папа знает, что ты сейчас здесь?

Конечно, нет. Он ругаться будет, он же мне строго настрого запретил навещать вас, хотя я его сильно об этом просила.

Леночка, а ты говорила, что видела, как приносят в жертву. Не расскажешь нам, - вклинился в диалог Максим.

Не Леночка, а Лена, - возмущенно ответила девочка.

Таня строго посмотрела на Максима, давая понять, что не надо вмешиваться в их общение.

Лена, ты не слушай его. Он невоспитанный мальчик и не знает, как с девушками общаться, - ласково продолжила Таня. - Так ты расскажешь мне, как это происходит?

Это и не секрет вовсе, - заявила Лена, обращаясь к Тане. - Вас просто выведут за ворота, понарошку привяжут к специальному дереву и оставят там.

А потом, что с нами произойдет. Ты не знаешь?

Почему! Знаю! Папа мне говорил; что за вами придут наши защитники и уведут к богам. Видите, я же говорила, что в этом нет ничего страшного. Разве вы не хотите встретиться с богами?

Конечно, хотим! Но вот только жалко: я не смогу уже тебе подарить, - недоговорив, Таня специально остановилась, чтобы заинтересовать девочку.

Что, что подарить? - широко открыв глаза, с любопытством смотря на Таню спросила Лена.

Куклу. У меня есть красивая кукла, думаю, она тебе очень понравилась бы.

Ну давай сейчас подари, я здесь, - протягивая руку, взволнованно сказала Лена.

К сожалению, она у меня не с собой, она осталась в лодке.

Хорошо! Я тогда скажу папе и он мне её принесет!

Она там надежно спрятана, чтобы её никто не украл, и даже твой папа не сможет её найти.

У-у-у, а как же тогда быть? - расстроенно пробормотала девочка.

А ты развяжи меня, я быстренько за ней сбегаю и обратно вернусь, никто даже не заметит этого.

Хитрая, ты хочешь меня обмануть и сама уплыть с моим подарком!

Да ты что, мы же с тобой друзья, а друзья не обманывают друг друга. Ну как, ты развяжешь меня?

Девочка ещё немного постояла, крутя ножкой по полу и о чем-то думая. Потом кивнула головой и развязала Таню.

Таня, поднявшись с полу, потерла затекшие запястья рук, и принялась развязывать Максима.

Ага, ты всё-таки меня обманула, хочешь сбежать с ним! - крикнула Лена.

Таня, тут же бросив Максима, подбежала к девочке и, схватив её за плечи, сказала:

Тихо, тихо! Они мне нужны, чтобы открыть тяжелую крышку ящика, в котором лежит кукла. Без них я одна не справлюсь.

А-а-а, хорошо! А то я подумала: ты меня обманула.

Развязанный Максим тут же подошел к закрытой двери сарая и слега толкнул её. Дверь не пошевелилась. Он сделал ещё одну попытку, но сильнее - никаких изменений. Максим посмотрел на узкое окно - там им не пролезть.

Она заперта снаружи, - сказала Лена.

А у тебя хватит сил её открыть, - развязывая Петра, спросила Таня.

Конечно, хватит, я знаешь какая сильная.

Ты только смотри, чтобы тебя никто не заметил, а то нас не отпустят, и у тебя не будет куклы, - сказал Максим карабкающейся в окно девочке.

Лена скрылась в оконном проеме и пропала.

Блин, как же голова болит, - сказала Таня, закончив развязывать Петр.

Надо было меньше пить, - сказал Петр.

Сам-то чем лучше!

Тихо вы! Что-то не слышно её, - прижав ухо к двери, сказал Максим.

Прошло уже несколько минут, а спасительница так и не открывала дверь. Максим отчаявшись, отошел назад, чтобы набрать разгон и попытаться силой решить проблему, как услышал за дверью какую-то возню. Он подобрал валявшуюся на полу сломанную доску и замахнувшись встал сбоку от входа. Дверь тихо скрипнув, медленно распахнулась.

Там дядя Саша ходил, я подождала, пока он уйдет, - сказала Лена, войдя внутрь. Потом слегка вздрогнула, увидев с боку Максима, стоявшего с палкой в руке, и добавила. - А палка тебе зачем?

Видя замешательство Максима, опускавшего палку вниз, Таня ответила:

Он подумал, что тебя поймали и хотел ей открыть дверь.

И кто меня поймает! Я очень хорошо умею прятаться! Один раз меня мама полдня искала, - гордо заявила Лена.

Максим осторожно выглянул за дверь оценил свое местоположение и, дав краткий инструктаж в каком направлении бежать, хотел было скомандовать, давая отмашку к побегу.

Вы же сказали, что надо чтобы нас никто не заметил, а сами хотите напрямую бежать. Так точно все узнают, и папа меня тогда так накажет, - проговорила стоявшая в стороне девочка.

И как нам сходить до лодки незамеченными? - спросила Таня.

Я покажу вам свой тайный путь, - рукой маня за собой, сказала Лена вышла за дверь.

Слегка согнувшись, девочка побежала к высокому забору, возле которого находился сарай. Вдоль ограждения была протоптана тропинка, скрытая высокой, густой травой, наклоненной на него и образующей что-то похожее на тоннель. Сев на четвереньки, девочка лихо заползла внутрь, остальные последовали за ней. Петр полз последний, ему приходилось подтягивать не по размеру большие штаны, постоянно пытающиеся соскользнуть с его худощавого тела.

Далеко ещё? - шепнул Петр, устав держать одежду на себе.

Тихо, а то нас услышат, - насколько можно серьезно прозвучал детский голос Лены.

Путь на четвереньках был длинный, иногда видя впереди примятый участок травы, означающий выход, все начинали радоваться, но Лена, остановившись перед ним, осторожно выглядывала наружу и, убедившись, что никого нет, быстро проскальзывала в продолжение тоннеля.

Обогнув практически весь периметр поселения, Лена наконец остановилась.

Подождите меня здесь, я сейчас проверю, а вдруг там кто-нибудь есть, - сказала девочка и, выбравшись из тоннеля, скрылась из виду.

По шуму волн, доносившемуся с берега, можно было сделать вывод, что они уже довольно близко к воде. Максим обполз находившуюся впереди Таню и осторожно выглянул из импровизированного тоннеля.

Дальше забор заканчивается, значит там обрыв, спуск к лодке где-то рядом, - закончив осмотр окрестности, прошептал Максим.

И что! Давай подождем Лену, она же нам вон как помогает.

Да я ничего, так чтобы знали на всякий пожарный.

Лена всё не возвращалась. Казалось, что каждая секунда ожидания длиться вечность. Петр, заметно нервничавший, несколько раз предложил бежать напролом, на что получал отказ.

Девочки по-прежнему не было. Тут издалека раздался громкий крик:

Они сбежали!

Это не я, папа это не я, - раздался голос Лены совсем рядом.

Теперь точно бежим! - рукой толкая Максима вперёд, закричал Петр.

Едва не упав, Максим быстро поднялся на ноги и вылез из образованного травой тоннеля. Он подал Тане руку, помогая встать и направляя её перед собой:

Беги!

Я сам, беги Макс! – вылезавший последним Петр отказывался от помощи друга.

Моментально сориентировавшись, Таня тут же нашла путь к воде и побежала вниз по покатому склону, следом за ней бежал Максим. Слегка отставая от остальных и держа одной рукой за пояс спадающие штаны, замыкающим бежал Петр.

Находившийся ближе всех папа Лены, увидев беглецов, с криком, давая другим понять, что они тут, помчался наперерез.

Подбежав к лодке, Таня столкнула её с берега и забралась внутрь. Максим, подоспевший следующим, едва успел схватиться за борт, как на плечи ему упали тяжелые руки Василия и откинули его обратно.

Приплыли! - сказал Василий, схватив за борт лодку с сидящей в ней Таней.

Петр, мчавшийся по покатому берегу, со всей скоростью, выставив плече вперед, врезался в Василия, и они вместе полетели в воду.

Бегите, Макс, я его задержу, - едва успев высунуть голову из воды, крикнул Петр.

Ах ты, гаденыш! - яростно зашипел Василий, вставая на ноги.

Он тут же схватил Петра и, словно куклу, подняв над собой, со всех сил бросил в воду и, не двигаясь с места, продолжал удерживать его. Петр, который был намного меньше и слабее своего противника, мог лишь беспомощно барахтаться под водой.

По спуску на подмогу Василию бежали несколько здоровых мужиков. Максим, понимая неизбежное поражение Петра и скорое прибытие подкрепления подошел к лодке и что есть сил толкнул от себя.

Спасайся, Таня, - спокойно сказал он.

Он вышел на берег, подобрал здоровенную палку и с размаху ударил Василия по спине. Дерево хрустнуло и разломилось пополам. Василий отпустил Петра и пошатываясь, направился в сторону Максима, который стоял и удивленно смотрел на столь выносливого человека, но не дойдя до своей цели пару шагов, рухнул на землю.

Убедившись, что с другом всё в порядке, Максим развернулся лицом к приближающемуся подкреплению и, взяв остатки бревнышка в обе руки, приготовился к обороне…

Сильная боль в затылке и затекшие от туго завязанной веревки руки разбудили Максима. Простонав, он открыл глаза: снова тот же сарай, из которого они недавно бежали. Только теперь возле него лежал лишь Петр. Напрягая память, он вспомнил, как отбиваясь от мужиков, оглушил парочку, а потом резкая боль в затылке - и вот он на земле. Сквозь затуманенный взгляд видит, как лодка мягко покачиваясь на волнах, уплывала вдаль.

Всё-таки она сбежала, - вздохнув, подумал Максим. - Это хорошо!

Петька, ты как? - спросил Максим, пошевелив ногой друга.

Прокашлявшись, Петр повернулся лицом к нему. Под его глазом сиял огромный бордовый синяк, а с распухшей нижней губы медленно текла тонкая струйка, оставившая красный отпечаток застывшей на щеке крови.

Ох, один на один я бы им задал! – кое-как шевеля губами и сквозь боль натягивая улыбку, сказал Петр. - Но ты, Макс, тоже ничего: двух ты напрочь отрубил, пока Васька не встал. Это он тебя сзади по башке шарахнул!

То-то голова так гудит, словно дубиной по ней получил, - улыбнулся в ответ Максим.

Как думаешь, что теперь с нами сделают?

Да черт его знает, Петька! Кто знает, что у этих чокнутых на уме.

Было слышно, как снаружи к двери кто-то подошел и начал спорить с тем, кто стоял у них. Максим затих, прислушиваясь. Из голосов, доносившихся с той стороны, он узнал знакомую речь Томы и ещё одну хриплую мужскую, совершенно незнакомую.

Наконец дверь открылась, и в неё вошла Тома, держа в руке стеклянный графин, наполненный водой.

Давай не долго там, - прохрипел незнакомец, закрывая за Томой дверь.

Молча подойдя к лежавшим на полу Петру и Максиму, Тома оглядела их, взяла графин в одну руку, а другой из кармана достала платочек. Намочив его водой, Тома поставила графин на пол и присела рядом с Петром, чтобы вытереть с его лица сгустки запекшейся крови. Петр с показной неприязнью отвернул голову в сторону.

Ну что ты, Петя! Я просто хотела помочь, я была против того, что с вами собираются сделать.

А что с нами собираются сделать? - злобно рявкнул Петр, не поворачивая голову.

Почему вы так с нами? - добавил Максим.

Тома заплакала, закрывая лицо руками. Сквозь слезы и постоянные всхлипывания она кратко рассказала им всю историю их жизни в этом поселении.

Когда-то давно их родители вместе с немногочисленными знакомыми, выйдя на яхтах на воду, спаслись от кровавого натиска Ангелов Смерти. Ближе к наступлению холодов они нашли этот тихий и укромный залив, обнесенный высокими крутыми скалами. Так помаленьку они начали обживать это берег. Спустя несколько лет уже были построены все эти дома, но ограждения не было. Однажды, когда всё поселение трудилось, над возведением забора, на них попыталась напасть стая волков. Тут все как один улицезрели, как несколько Ангелов Смерти защитили их, отогнав хищников от людей. Безусловно, это было воспринято как знак свыше, а Ангелы Смерти - это боги, присланные на землю, чтобы очистить планету от всех неверных и оставить лишь тех, кто заслуживает спасения.

В итоге, хоть в этом и не было смысла, забор был достроен, но спустя некоторое время у кого-то просыпалось безудержное желание уйти из поселения. Это был очередной знак; боги требуют жертву, и чтобы избавить людей от мук выбора, боги сами направляли избранника.

Так и жили долгие годы. Тех, кого избирали, выводили за ворота и привязывали к ритуальному дереву, оставляя там. Больше их никто никогда уже не видел.

А за последнее время всё изменилось, - закончив рыдать, добавила Тома. - Уже больше года ни у кого не появляется внутренний зов. И к нашему забору время от времени начали наведываться хищные звери.

Тома сделала паузу, задумавшись о чем-то, а потом слезы по её щекам покатились с новой силой, и она продолжила:

Две недели назад наш сынок, наш Димочка, - Тома шмыгнула носом. - Пошел за ворота проверить силки, и волк прямо тут же напал на него и, и…

Зарыдав, Тома полностью прервала свой рассказ. И Петр, то и Максим догадались, что произошло дальше, но это никак не объясняло при чем тут они.

А мы-то в чем виноваты? - перестав злиться, повернувшись, спросил Петр.

Тома, протянув руку, начала нежно протирать, влажной тряпочкой - окровавленное лицо Петра. Она не отвечала до тех пор, пока лицо не стало чистым. Петр, чувствуя приятную прохладу на своём лице, лежал молча.

Ни в чем вы не виноваты, - тяжело выдохнув и закончив протирать, сказала Тома. - Мы на общем собрании недавно решили: раз уж никто добровольно не идет, тогда надо выбрать самим. Но кого? Мы же все тут одна семья, и тут появились вы. Все решили, что это новый знак, что сами боги послали вас к нам.

Идиоты, какие вы идиоты! - минутная снисходительность Петра сменилась гневом. - Никакие они не боги, а вы никем не избраны, вы обычные люди, которым просто повезло. Макс, расскажи ей всё, пусть узнает какие они идиоты.

Умудрившись опереться на связанные за спиной руки, Максим сидел, поджав ноги к телу. Он внимательно слушал рассказ Томы и прекрасно понимал, что уж если свои не поверили ему, то люди, фанатично верившие в новых богов, никогда не примут его рассказ. Поэтому он сказал:

Не надо, Петька, это не поможет!

Да почему Макс? Пусть знают, как они ошибаются!

Они всё равно не поверят, - Максим опустил голову вниз.

Хватит там уже с ними возиться, - раздался голос из-за двери, - выходи.

Ну что же, я пошла. Не злитесь на меня, я не согласна с ними была и не хотела этого, - сказала Тома и вышла за дверь.

Оставшись одни, Петр предложил Максиму ещё раз попробовать развязать веревку руками, но тот отказался, объясняя свой отказ тем, что нет смысла, что их сейчас серьезно охраняют, если им каким-то чудом получиться сбежать, то куда идти. Лодки нет, а по густой тайге и без оружия, они и дня не протянут. В этой ситуации Максиму грело душу только то, что Таня спаслась и сейчас где-то далеко от этого злосчастного места.

Дверь снова распахнулась, в неё вошли три мужика во главе с Василием.

Поднимайте их, - скомандовал Василий.

Двое зашли сзади Максима и Петра и, схватив за связывающую руки веревку, силой подняли на ноги. Петр тут же попытался сопротивляться, за что получил удар кулаком прямо в живот.

Не надо, тебе же легче будет, - сказал Васили и махнул рукой, указывая на то, чтобы пленников выводили.

Снаружи стояла толпа народа, «Судя по всему собралась вся деревня», подумал про себя Максим. Ему даже стало немного смешно. Он где-то читал, что раньше, давным-давно на казнь собиралось много людей только ради развлечения. Вот и это событие он сравнил с казнью, а все местные жители просто пришли посмотреть на это зрелище. Он спокойно шел, подталкиваемый своими палачами к месту, где всё закончится.

Петр в отличие от Максим не хотел так просто принимать уготованную ему судьбу, он всю дорогу кричал, как они ошибаются, и временами пытался сбежать, но каждый раз его останавливали.

Массивные деревянные ворота распахнулись, а за ними предстала, действительно, уникальная картина. Ритуальным деревом была необычная сосна. Примерно в полуметре от земли невероятно толстый ствол разделялся на три части, образуя некое подобие трезубца, и все эти стволы были на порядок выше любого дерева в округе.

Пленников подвели к этому дереву и, повернув спиной к стволу, туго привязали толстыми веревками.

До последнего пытаясь объяснить всем, что они ошибаются и что он может это доказать, Петр сказал Максиму:

Эх, жаль, что Серого с нами нет. Вот бы они охренели!

Громкий шум выстрела разлетелся по округе, заставив всех затихнуть и расступиться в стороны, образовывая проход, ведущий от ворот до дерева, освобождая путь для стрелявшего.

Таня, да пристрели их всех,!- увидев её, яростно закричал Петр.

Максим поднял голову вверх. Он тоже был безумно рад видеть милое лицо Тани, но приэтом только он знал, что она пришла не одна.

Стоять! Не с места! Быстро развязали их! - крикнула Таня.

Из толпы вперед вышел старый дед, его длинные седые волосы свисали до плеч, закрывая половину лица. Опираясь на трость, сделанную из обтесанной ветки дерева, он медленно шел в направлении Тани.

Опусти оружие, деточка, - сказал он, стараясь выпрямить, сгорбленную старостью спину. - Неужто, ты, дорогая сможешь убить всех этих людей!

Стой, дед! Поверь мне, я смогу! - глаза Тани были наполнены яростью.

Постоянно кричавший о их расправе Петр ещё больше подпитывал в ней чувство слепой ненависти. Только Максим спокойно стоял у дерева. Он не слышал, о чем они говорят, его мысли были заняты общением со своим другом.

Дед замер на месте, вытаращив глаза и раскрыв от удивления рот, глядя в сторону Тани. Но его взгляд смотрел не на неё, а на то, что было за ней. Там из-за высокого забора появился Ангел Смерти, принявший свой черный облик. Он плавно ступая ногами и величественно подняв голову вверх, шел в направлении пленников. Дед отошел в сторону, прижавшись к остальной толпе, оставляя свободным проход. Серый, обойдя Таню как можно дальше, стараясь случайно не задеть её и ненароком не поранить, вошел в толпу. Стоявшие в ней люди расступились ещё на шаг, повторяя жест старика, которой, как видимо, был их лидером. Каждый из них поднес ладони ко рту, поцеловал их и затем, склонив голову вниз, вытянул руки перед собой, словно пытаясь прикоснуться к Серому. Между тем Серый дошел до Максима и, повернувшись, важно уселся на задние лапы возле него.

Я слышу его! - громко заявил Максим. - Он говорит со мной! Он приказывает вам освободить нас!

Все с изумлением слушали человека, несущего глас явившегося бога. Лишь Петр, понявший хитрую игру Максима, улыбнулся, пытаясь что есть сил сдержать сильный приступ смеха.

Максим сделал паузу. Он ждал реакции людей. Те, в свою очередь, переглянувшись, уставились на старика в ожидании его действий.

Ну что вы стоите! Давайте быстрей освободите их! - суетливо защебетал дед.

Василий и ещё пара стоявших рядом с ним мужиков тут же принялись развязывать тугие путы, стараясь сторониться сидевшего рядом с пленником бога.

Он сказал; чтобы вернули все наши вещи и дали спокойно уплыть - продолжал освободившийся Максим. - У нас особая миссия, мы должны нести его слово остальным!

Слепо повинуясь приказу, бывших пленников сопроводили к лодке. Спустя некоторое время принесли все их вещи, которые за время проведенное в плену, успели постирать и высушить. Петру даже заштопали штаны, подранные собакой, отчего он был несказанно счастлив, ведь теперь ему не придётся носить одежду не по размеру. Ещё вдобавок ко всему, с собой им собрали большой мешок еды и заботливо уложили в носовой отсек.

Вы все должны уходить от сюда, - стоя в лодке, заявил Максим. - Это место больше не безопасно. Вам необходимо идти к Уральским горам.

Максим толком не понимал, почему напоследок попытался хоть как-то помочь эти людям. Вероятней всего, он пожалел их, но пожалел, не прощая за то, что они хотели сделать с ним и его друзьями, а за то, как глубоко они заблуждались в своей попытке объяснить причину всего происходящего. Он определил для себя тонкую грань, объединяющую его поселение и это, каждое из них смерилось со своей судьбой и на данный момент было не способно принять новую, отличающуюся от их мировоззрения, информацию.

Все местные жители стояли у берега, провожая своих необычных гостей. Они молча слушали последнее наставление, переданное Максимом.

Василий толкнул лодку. Переняв инерцию движения, Петр, севший за весла, уводил её все дальше от берега.

Серый, как обычно напрочь отказавшийся плыть с ними, убежал через оставленные открытыми ворота и продолжил свой путь уже по другому берегу реки.

Громкий смех разлился над водой, когда судно было уже достаточно далеко от берега.

Блин, кое-как сдержался, - сквозь смех сказал Петр. - Ну ты, Максим, и красавчик! Развел этих лопухов. Но только зачем ты им сказал, что надо уходить. Пусть бы эти идиоты все тут сдохли, - закончив смеяться, сердито добавил он.

Они же просто люди! Боятся, вот и верят во всякую ерунду, и что теперь приказываешь быть такими же как они. Нас и так мало осталось. И у них должен быть шанс на спасение, - спокойно ответил Максим.

Не знаю, Макс. Я бы их всех, - сказал Петр, потерев рукой свою припухшую щеку. - Да ладно, черт с ними, пусть живут эти идиоты!

Это ладно. Ты, Таня, лучше скажи, как тебе в голову пришло притащить Серого, да к тому же убедить его сесть в лодку. И автомат ты где нашла? - спросил Максим.

Знаешь, Макс, про оружие я, если честно, и не думала, вся надежда была на то, что Серый их как следует напугает. Но наши автоматы лежали на том же месте, где мы их оставили. Ну и сам понимаешь, грех было не воспользоваться! А с Серым собственно не потребовалось больших усилий. Я переплыла на другой берег и мысленно в голове прокручивала все последние события в надежде, что он их услышит, или как там, прочтет. И вот спустя час он пришел и залез в лодку. Вот и всё! - коротко ответила Таня.

Ты вообще супер! Я если честно, даже не думал, что ты вернешься! - восторженно сказал Петр.

Да как я вас балбесов одних брошу! Вы же без меня пропадёте! - Таня улыбнулась, радуясь, что всё так замечательно закончилось.