Название : «Жизнь в зелёном цвете. Часть 6»
Автор: MarInk
Пейринг: ГП/ФУ/ДжоУ, ГП/РЛ, ДМ/БЗ
Рейтинг : NC-17
Категория фика: слэш
Жанр : AU,Angst
Размер : макси
Размер : 18 глав
Статус : Закончен
Дисклаймер: Все права на героев принадлежат Дж. Роулинг.
Аннотация: У всякой монеты есть две стороны, не говоря уж о ребре. Такие близкие и не способные когда-нибудь встретиться, не могущие существовать друг без друга, орёл и решка [особо проницательным: да-да, читай не орёл и решка, а Гриффиндор и Слизерин] ВСЕГДА видят мир с разных сторон, но однобокий мир мёртв. Гарри предстоит убедиться в этом на собственной шкуре, посмотрев на мир с той стороны, с какой он не хотел, но на самом деле смотрел всегда...
Предупреждения: насилие во всех смыслах этого слова
Глава 1.
- Вперёд! Большая дорога ждёт нас!
Леонид Соловьёв, «Очарованный принц».
Это был единственный пучок, который Гарри удалось раздобыть ещё весной; очень тощий и потрёпанный, потому что в сундуке, пока ехали из Хогвартса, пакет с пучком развернулся, и стебли с листьями подверглись сокрушительному воздействию растоптанных кроссовок. Конечно, можно было для солидности подмешать к нему стандартную штокрозу, например… да хоть укроп или несколько флоксов с клумб тёти Петунии. Но размер на самом деле не имел особого значения.
Обычно в саду возилась тётя Петуния, едва ли не день-деньской, но с наступлением сумерек она исчезала в доме. Дядя Вернон тоже не показывался в темноте из дверей дома номер четыре по Прайвет-драйв; даже Дадли, поздно возвращаясь из своих рейдов с приятелями по улицам городка, проскальзывал через сад тихо, как мышка - если только позволительно сравнивать с мышью этакого слона. Поэтому сейчас, когда темнота и вовсе сгустилась, Гарри был совершенно один на этой лужайке позади дома. Тётя Петуния обожала устраивать здесь чаепития с соседками, попутно перемывая кости всему населению Литтл-Уингинга (отсюда отлично просматривалась улица, тогда как сама лужайка была надёжно скрыта розовыми кустами; если не стоять, а сидеть, никто никогда не догадается о наблюдении из этого сада). Но Гарри было совсем не до чая - хотя он, безусловно, не отказался бы, потому что это лето было ещё более голодным, чем все предыдущие, вместе взятые; пусть Дурсли не решились бы больше не давать ему еды по неделе, но этот постоянный страх затравленных зверей у них в глазах… Гарри предпочитал проскользнуть на кухню раз или два в день, когда там никого не было, сунуть за щёку кусок сыра или хлеба, что попадётся, и уйти из дома на целый день, бесцельно бродить по улицам - лишь бы не видеть, как опасливо косится дядя Вернон на руки племянника, как тётя Петуния вздрагивает от малейшего движения Гарри, как Дадли внаглую пялится, забывая расстреливать своих монстров на экране игровой приставки. Монстры этим пользовались и без малейших трудностей пожирали не оказывавшую сопротивления игровую ипостась Дадли, надсадно урча из динамиков; ну, хоть кому-то было комфортно в такой ситуации.
Огонёк на ладони вспыхнул, повинуясь мысленному приказу; Гарри поднёс его к заветному пучку трав. Кончики стеблей еле занялись, начали тлеть; острый и сладкий одновременно запах растёкся в воздухе. Гарри осторожно подул на крохотные языки пламени, и они - словно только этого и ждали - взметнулись чуть ли не на полметра, едва не опалив Гарри лицо.
«Ох, чёрт… - Гарри осторожно потёр кончик носа. Завтра лицо будет неестественно-румяным, но хотя бы без волдырей обошлось… - Ничего. Главное, зажглось хорошо».
Он склонился над крохотным потрескивающим костерком - так близко, что пляшущий огонь не доставал до лица каких-то миллиметров - и закрыл глаза, вдыхая дым так глубоко, как получалось; от размеренных вдохов-выдохов скоро закружилась голова. «Как бы головой в костёр не рухнуть - то-то дяде с тётей радости будет…», - промелькнула мысль. Промелькнула и ушла по своим собственным делам. А Гарри тем временем провалился в долгожданную черноту под веками, оглушающую, просвечивающую алым, пахнущую уже только сладким - словно кто-то разлил по всей лужайке тёплое ароматное море патоки.
В огромной комнате было темно; несколько факелов на стенах не рассеивали темноты, только придавали находящимся в ней людям зыбкие, колеблющиеся очертания... А в особенности одному из этих людей, который и при свете дня производил более чем устрашающее впечатление. Тому, кем сейчас был сам Гарри.
- Я недоволен твоим отцом, - высокий, вибрирующий, холодный голос принадлежал Гарри.
- Да, мой господин…
- И мне хочется знать, способен ли наследник рода Малфоев выполнить задание, которое я поручу ему… - Гарри сделал многозначительную паузу.
- Я сделаю всё, что будет в моих силах, мой господин, - только что полученная метка чернела на тонком белом предплечье, окружённая тонкой красноватой каймой воспаления.
Гарри задумчиво смотрел на светлую, отражавшую красноватые блики факелов макушку коленопреклонённого Драко Малфоя и размышлял над тем, что же ему поручить. Что-нибудь такое, что было бы трудновыполнимым. Но при выполнении могло бы оказаться полезным, потому что бесполезных заданий лорд Вольдеморт своим слугам не давал.
«Дамблдор, - выдохнул тот Гарри, что до сих пор нависал над костерком из расширяющих сознание трав и глубоко вдыхал дым. - Нужно избавиться от старикашки - он вечно портит все планы… Дамблдор…»
Безволосая голова качнулась в раздумье; безгубый рот расплылся в усмешке, красные глаза полыхнули предвкушением забавы.
Дамблдор младшему Малфою не по зубам сейчас - и вряд ли когда-нибудь будет. Но невыполнение задания - донельзя удобный повод держать в кулаке единственного сына Люциуса. И когда Люциус выйдет из Азкабана, куда угодил по собственной глупости, то станет куда сообразительней и расторопней… наберёт утерянную за спокойные годы хватку. У него будет к этому достаточно весомый стимул.
А если вдруг Драко Малфой по какой-нибудь случайности сумеет убить директора Хогвартса - тем лучше. В конце концов, держать своих Пожирателей в кулаке можно и безо всякого повода…
- Ты должен будешь найти способ провести в Хогвартс группу Пожирателей, Драко Малфой, - тихие, почти вкрадчивые слова заставили слизеринца резко поднять голову и широко распахнутыми глазами уставиться на своего Лорда. - И собственноручно - только своей рукой, Драко, - убить директора.
- Д-дамблдора… мой господин? - выдохнул Малфой-младший.
- У Хогвартса сейчас только один директор, - улыбка этого лица напоминала простую прорезь в коже. Но это было порой даже на руку.
- Да, мой господин.
На помертвевшем лице Драко Малфоя отчётливо читалось: «Вот тут-то мне и * * * * * * ». Гарри мысленно ухмыльнулся.
Вольдеморт насторожённо вскинул голову, прислушиваясь к чему-то, неслышимому никому больше; замерший Гарри отлично знал, к чему именно, и пока ещё мог - рывком дёрнулся прочь от костра, больно ударившись о землю лопатками.
Полутёмная комната померкла, первые звёзды на небе радостным хороводом закружились в глазах Гарри. «Удача, какая чертовская удача… думал проверить, могу ли незаметно залезть Вольдеморту в голову, а тут как раз то, что надо было…» Он приподнялся на локтях, ловя ртом свежий воздух, и его вырвало прямо посреди лужайки.
«Что за чёрт?» Кисловатый привкус рвоты поселился на языке; Гарри сел по-турецки и потёр ноющий висок. «Кажется, ничем не травился…»
Его вырвало снова, но было уже практически нечем; и Гарри битых двадцать минут делился с окружающим миром своим запасом желчи, отчаянно надеясь, что дядя и тётя, если они ещё не спят, не выглянут из окна проверить источник подозрительных звуков в саду.
«Да что же это такое…» Гарри кое-как встал, затоптал практически догоревший костёр и даже предпринял попытку героического похода в пристройку за лопатой, чтобы убрать проклятую непонятную рвоту с самого видного места, но не дошёл; приступ боли, раскалённым обручем обхватившей голову, ослепил, подломил колени, и Гарри очнулся уже под розовым кустом, на полпути к пристройке, с постепенно утихающим звоном в ушах и с круговертью цветных пятен перед глазами.
Пришлось кое-как понавыдирать травы из наименее заметных мест - откуда-нибудь из-под кустов, например - и забросать рвоту. Конечно, глупо и малоэффективно, но совесть не позволяла Гарри оставить всё, как есть, а странная болезнь не давала убрать как следует.
«Задница», - пришёл Гарри к неутешительной оценке всех обстоятельств в целом, медленно, как выздоравливающий от перелома обеих ног, поднимаясь по лестнице. Пальцы белели каждый раз, когда он цеплялся за перила, приступы дурноты накатывали с новой силой, но уже не такие, как в саду; что было хорошо, потому что за заблёванную лестницу Дурсли расчленили бы его с особой жестокостью, забыв о страхе.
Добравшись до второй спальни Дадли, Гарри аккуратно прикрыл за собой дверь и с облегчением рухнул на кровать. Рухнул - и сразу же об этом пожалел, потому что на такое пренебрежительное обращение голова ответила весьма резким демаршем. Можно было добраться до сундука, выудить флакон со сваренным в школе обезболивающим и выпить, но встать не было никаких сил. Гарри обнял подушку обеими руками и прикрыл глаза.
Ему снилась искрящаяся чернота завесы; такая, как в момент падения. Тьма, бархатная, обволакивающая, заполняющая собой всё и за пределами этого «всего»… и ничего твёрдого под ногами… «Да будет свет!», - твердил Гарри во сне, как молитву. Но света тоже не было. Только темнота, непроглядная и безнадёжная, потому что в ней не было ни родителей, ни Седрика… и чей-то смех… злорадный дробный смех, как будто постукивают в странном ритме камнем о камень, и этим камням щекотно… «глупый мальчик, забавный мальчик, ты и вправду думал, что почти-смерть никак тебя не изменила?»…
Гарри проснулся, только упав с кровати на пол. На бедре и плече наливалось по свежему синяку, за окном на полную громкость разорялся дядя Вернон, обещавший найти и удушить поганых ублюдков, курящих марихуану в чужом саду и пачкающих чужие лужайки. «Неправда, - вяло подумал Гарри, - и не марихуана это была вовсе…»
Всё тело Гарри и простыня были в холодном, липком поту.
* * *
«Привет, Гарри!
Я долго переписывалась со всеми нашими, и мы решили, что было бы неплохо рассказать, что случилось в Министерстве на самом деле. Лучше развеять лишние слухи сразу, потому что в Министерстве по-прежнему верят, что ты, во-первых, заодно с Дамблдором, во-вторых, против Министерства и хочешь сам захватить власть. Моя тётя, Амелия Боунс - помнишь её? - очень всем этим возмущена, она ведь знает тебя лично. Она поможет мне опубликовать интервью в «Пророке», а Луна обещала надавить на папу, чтобы в «Придире» всё тоже появилось сразу… если ты дашь добро, командир, мы всё расскажем.
Жду разрешения или запрета.
Сьюзен».
«ГАРРИ ПОТТЕР - ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЛИ ОН ИЗБРАННЫЙ?
В обществе продолжают циркулировать таинственные слухи о недавнем происшествии в Министерстве магии, на котором видели Того-Кто-Не-Должен-Быть-Помянут.
«Нам не разрешают говорить об этом, не спрашивайте меня ни о чём», - сказал запретивший разглашать своё имя Стиратель памяти, покидая Министерство вчера вечером.
Однако хорошо осведомлённые источники в Министерстве подтвердили, что происшествие связано с легендарным Залом Пророчеств.
Хотя в Министерстве до сих пор отказывались даже подтвердить сам факт существования такого места, в Магическом сообществе растёт число тех, кто верит, что Пожиратели Смерти, содержащиеся сейчас в Азкабане, ворвались туда и предприняли попытку украсть пророчество. Хотя его содержание неизвестно, муссируются слухи, что оно касается Гарри Поттера - единственного человека, кому удалось пережить Смертельное проклятие. Как известно, он также находился в Министерстве в ту ночь и принимал участие в инциденте. Некоторые заходят настолько далеко, что называют Поттера «избранным», веря, что пророчество указывает на него, как на единственного человека, который может избавить нас от Того-Кто-Не-Должен-Быть-Помянут. В подтверждение тому берутся слова учащихся школы Хогвартса, утверждающих, что они тоже были в Министерстве в тот момент. Сьюзен Боунс, племянница Амелии Боунс, главы Департамента магического правопорядка, дала нашей газете пространное интервью от лица так называемой Эй-Пи… (см. продолжение на стр. 2)»
«СКРИМДЖЕР ЗАНЯЛ МЕСТО ФАДЖА.
Руфус Скримджер, ранее возглавлявший службу авроров в Департаменте магического правопорядка, сменил Корнелиуса Фаджа на посту министра магии. Магическое сообщество встретило новость о его назначении с большим энтузиазмом, хотя слухи о его трениях с Альбусом Дамблдором, недавно восстановленным в звании Верховного Мага Визенгамота, всплыли в течение нескольких часов после вступления Скримджера в должность.
Представители Скримджера подтвердили, что он встретился с Дамблдором сразу после того, как приступил к работе, но отказались комментировать обсуждавшиеся темы. Альбус Дамблдор известен тем, что... (продолжение на странице 3, колонка 2)»
«Гарри, привет!
Дамблдор говорит, ты скоро приедешь сюда, а мне он найдёт какое-то дело! Правда, здорово?
Скучаю по тебе. Не забыл о зеркале? Пользуйся им в любое время, я буду только рад.
Твой,
Сириус».
«Министерства магии.
ЗАЩИТА ВАШЕГО ДОМА И СЕМЬИ ОТ ТЕМНЫХ СИЛ
Магическому миру в настоящее время угрожает организация, члены которой именуют себя Пожирателями Смерти. Соблюдение следующих простых рекомендаций по безопасности поможет защищать Вас, Вашу семью и Ваш дом от нападения.
1. Вам лучше не покидать дом всем сразу.
2. Особую осторожность следует проявить в тёмное время суток. Везде и всегда, где только возможно, старайтесь завершать все дела вне дома до наступления темноты.
3. Предусмотрите меры личной безопасности вокруг Вашего дома, удостоверьтесь, что все члены семьи знают о неотложных мерах, таких как Защитные и Развеивающие Чары, а несовершеннолетние знают, как переместиться в безопасное место.
4. Договоритесь с близкими друзьями и членами семьи об использовании секретного вопроса, чтобы, если Пожиратели Смерти примут их облик при помощи Многосущного зелья, Вы смогли их обнаружить. (см. страницу 2).
5. Если Вы заметили, что член Вашей семьи, коллега, друг или сосед странно себя ведут, немедленно свяжитесь с Департаментом магического правопорядка, возможно, к ним было применено заклятие Подвластия. (см. страницу 4).
6. Если Чёрная Метка появится над любым жилым домом или любым другим зданием - не входите внутрь, но немедленно сообщите в Аврорат.
7. По непроверенным сведениям, Пожиратели Смерти теперь могут использовать Inferi (см. страницу 10). При обнаружении любых следов Inferius нужно сообщить в Министерство НЕМЕДЛЕННО».
«Привет сокрушителям Тёмных лордов!
Как ты там? Посылаем тебе ещё бутылёк нашего лосьона, он тебе не помешает - особенно с теми толпами журналистов, которые шныряют по Лондону. Никогда не думали, что в Магическом мире СТОЛЬКО писак. Впрочем, после того интервью, что дала Сьюзен, это никого не удивляет: пара слов от тебя озолотят любую бульварную газетёнку.
Видели на днях игрушку: лохматая черноволосая кукла со шрамом на лбу машет палочкой и говорит «Ступефай». Толку, правда, ноль, зато как раскупается! Думаем начать производить что-нибудь такое. Ты же не против? Потому что если против, то мы всё равно будем производить, но нам будет стыдно…
Ждём ответа.
С любовью,
Дред&Фордж».
«Дорогой Гарри,
Если это удобно для тебя, я приеду в дом номер четыре по Прайвет-Драйв в эту пятницу в одиннадцать часов вечера, чтобы проводить тебя до дома Сириуса, где ты пробудешь оставшуюся часть каникул.
Если ты согласен, я буду рад твоей помощи в одном деле, которое я надеюсь решить по пути на Гриммаулд-плейс. Я объясню тебе подробнее при встрече.
Пожалуйста, пришли ответ с этой же совой. Надеюсь увидеть тебя в эту пятницу,
С наилучшими пожеланиями,
Альбус Дамблдор».
* * *
Кровать была жёсткой и продавленной; собственно, такой она и должна была быть, учитывая удельный вес барахла, которое хранилось на ней несколько лет до того, как Дурсли пересилили Гарри сюда из чулана. Пружины зловредно толкались в спину, руки и ноги Гарри, и он, прикрыв глаза, пытался сосчитать, сколько их там - это отвлекало от слабости и дурноты.
С того вечера, когда Гарри залез в голову к Вольдеморту, самочувствие первого оставляло желать лучшего; тогда как последнего, судя по хронике в «Пророке», не брала загадочная хворь - возможно, по принципу «зараза к заразе не пристаёт». Во всяком случае, Гарри в таком состоянии, в каком он пребывал все эти дни, не мог бы сделать столько пакостей, сколько умудрился Вольдеморт.
Рвать его больше не рвало, да и ходить он мог вполне бодро; вот только недолго. Он уставал слишком быстро; если бы мог, он оставался бы в комнате круглые сутки и цедил из привезённых с собой флаконов обезболивающее и общеукрепляющее зелья, но на окне намертво заело задвижку, и открыть его было решительно невозможно. А без свежего воздуха голова начинала болеть практически сразу, и никакое зелье не справлялось с этой болью. Но всё же с каждым днём Гарри становилось легче - понемногу, по чуть-чуть.
«Раз, два, три… четыре, пять… или эту под левой лопаткой я уже считал?», - Гарри рассеянно потёр лоб; сухая горячая кожа казалась на ощупь тонкой, как пергамент. «Как только приеду в Хогвартс, надо будет залезть в книги и поискать что-нибудь похожее… в разделе ментальной магии и в медицине… опять здесь дышать нечем!»
Гарри с опаской встал с кровати, ожидая, что сейчас опять закружится голова от смены положения с горизонтального на вертикальное, но в этот раз странная болезнь проявила милость: отозвалась только слабым недовольным уколом боли в висках. «Ещё пара дней, и буду как огурчик», - оптимистично решил Гарри. «Зелёный и в пупырышках?!», - неподдельно изумился внутренний голосок.
Газеты, письма, обрывки пергамента, обёртки от сладостей, сломанные перья, старые игрушки Дадли, рваная выцветшая одежда - уже не понять, чья, стулья без ножек, книги, из которых кузен Гарри в детстве рвал от скуки страницы… Гарри привычно лавировал между всем этим, пробираясь к поцарапанной двери.
В саду было жарко; безмятежное лето, знать не знавшее никакой войны, царствовало на Прайвет-драйв. Гарри, щадя чувства дяди, тёти и Дадли, не разлёгся на той самой лужайке, где жёг травы, а устроился посреди розовых кустов. Тётя, судя по всему, поливала их сегодня, и ещё слегка влажная земля была холодной. Гарри прижался лбом к ней, приминая короткую, какую-то куцую траву; запах мокрой земли окутывал Гарри, прохлада проникала под джинсы и рубашку, под коротко остриженные ногти безуспешно пытались забиться кусочки почвы.
«И почему я не розовый куст, а Гарри Джеймс Поттер?»
Темнота сгущалась; один за другим вспыхивали фонари вдоль дороги, пока Гарри лежал на животе, подложив ладони под подбородок и наблюдая за целой колонией муравьёв, бегавших туда-сюда в десяти сантиметрах от носа Гарри. У них была своя муравьиная деловитая жизнь; они таскали палочки, травинки, комочки земли, в одиночку и группами, без груза носились в разные стороны - наверняка не просто так, а с какой-то целью, которую Гарри никогда не сумел бы узнать.
Калитка позади Гарри открылась с отчётливым скрипом; неторопливо, с достоинством зашуршала мантия. С десяток муравьёв сбилось с шага и уронило большую сухую травинку. Гарри поднял её, подождал, пока муравьи немного успокоятся, и опустил её обратно в крохотные чёрные лапки, едва различимые на фоне травы. Потом перевернулся на спину и осторожно, чтобы голова не взбунтовалась, встал.
- Здравствуйте, профессор Дамблдор.
- Здравствуй, Гарри, - директор улыбнулся. - Ты готов к отъезду?
- Вполне, - кивнул Гарри. - Я уже собрал вещи, сэр. Они в доме.
- В таком случае, пойдём и заберём их, - логично предложил Дамблдор. - Надеюсь, ты предупредил дядю и тётю, что я приду за тобой?
- Н-нет… - Гарри запнулся. Он просто не представлял себе этот разговор.
- Ничего страшного, - блик фонарного света скользнул по стёклам очков-половинок. - Я поговорю с ними, пока ты будешь занят вещами.
- Конечно, сэр, - Гарри покосился на Дамблдора, пытаясь понять, какие такие у него могут общие темы для разговоров с Дурслями. Так, сходу, можно было назвать две: погода и Гарри Поттер. И вряд ли беседа будет по первой, хотя недооценивать Дамблдора не стоит… он наверняка сумел бы светски поболтать с дядей Верноном о перспективах расширения банановых плантаций в Венесуэле и не нарваться в процессе на пару непечатных выражений. - Пойдёмте.
Пока дядя Вернон медленно наливался багровым цветом, пучил глаза и топорщил усы, а тётя Петуния, в полуобмороке привалившись к косяку, внимала речам Дамблдора, Гарри взбежал по лестнице на второй этаж, остановился передохнуть у двери и только потом взялся вытаскивать своё имущество. Сундук с кучей тяжёлых книг. Метла. Клетка с Хедвиг, недовольной тем, что её посреди ночи куда-то тащат. Рук решительно не хватало; дыхание сбилось почти сразу, на лбу выступил пот. Дадли в полосатой пижаме, пухлый и белобрысый, похожий на непомерно разъевшегося амурчика с любимой серии религиозных картинок тёти Петунии, пристально наблюдал за кузеном, выглядывая из приоткрытой двери. Гарри поставил сундук посередине коридора, одёрнул задравшуюся футболку и сердито сверкнул глазами на Дадли - вот только его тут ещё не хватало!
Против ожиданий, Дадли не устрашился, а, напротив, вышел из комнаты в коридор.
- Помочь?
В ожидании ответа Дадли всё так же пялился на своего кузена, как и все эти две летние недели; так он смотрел на игрушки, которые хотел разломать, но никак не получалось. Впрочем, как правило, в конце концов даже самые прочные игрушки из пластмассы, нержавеющей стали и закалённого стекла проигрывали неравную битву с Дадли.
- Ну помоги, если хочешь.
Дадли без усилий подхватил сундук и метлу, предоставив Гарри разбираться с нахохлившейся Хедвиг самому.
- Вниз нести?
- Ага, в холл, - Гарри двинулся впереди.
- У тебя футболка обтягивает все позвонки. Это ведь не моя старая?
- Нет, - пожалуй, даже если бы Гарри нацепил на себя футболку, принадлежавшую Дадли-дошкольнику, та не обтянула бы позвонки.
- А кто тебе её купил?
- Я её сам себе купил, - Гарри ступил на лестницу.
- У тебя что, есть деньги? - неподдельно изумился Дадли.
- Дадли, у меня есть целая чёртова жизнь, о которой ты не имеешь ни малейшего понятия, - сердито фыркнул Гарри. - И да, деньги в ней тоже имеются.
Дадли замолчал, словно обдумывая ответ; Гарри поставил клетку на пол и заглянул в гостиную, где Дамблдор продолжал разговаривать с Дурслями-старшими.
- Магический мир в настоящее время находится в состоянии открытой войны. Гарри, которого лорд Вольдеморт уже пытался убить несколько раз, находится сейчас в ещё большей опасности, чем в тот день, когда я оставил его у вашего порога пятнадцать лет назад, с письмом, в котором рассказал об убийстве его родителей, и выразил надежду, что вы будете заботиться о нем, как о собственном сыне. Вы не сделали того, о чём я просил. Вы никогда не относились к Гарри, как к сыну. Он видел здесь только пренебрежение и жестокость. Магия, которую я вызвал пятнадцать лет назад, обеспечила Гарри мощную защиту до тех пор, пока он может называть этот дом своим. Действие этого волшебства прекратится в тот момент, когда Гарри исполнится семнадцать; другими словами, он станет взрослым человеком по законам Магического мира. Я прошу вас только об одном: позвольте Гарри ещё раз вернуться в этот дом перед семнадцатым днем рождения, здесь ему гарантирована полная безопасность, до этого самого дня.
Гарри слушал, стоя на пороге, и у него - не у порога, а у Гарри, хотя не исключено, что и у порога тоже, за компанию - вяли уши. Несомненно, это был великолепный спектакль… но, ради Мерлина, перед кем он здесь разыгрывается?! Перед кем мечется весь бисер обличительного красноречия? Сам Дамблдор и Гарри отлично знают, что директору всё равно, как именно прошли все эти пятнадцать лет на Прайвет-драйв; на Дурслей так или иначе это не возымеет никакого эффекта - это всё равно что объяснять червяку человеческим языком, что чувствует дракон, когда летает. Тогда зачем? Просто ради поддержания имиджа?
- Так ты уйдёшь следующим летом навсегда? - прервал размышления Гарри голос Дадли.
- Ага, - рассеянно кивнул Гарри. - Я буду совершеннолетним…
- И… опять проведёшь здесь две недели?
Гарри пожал плечами.
- Судя по тому, что только что сказал Дамблдор, я проторчу здесь до самого дня рождения, больше месяца. Не печалься, этот месяц будет последним. Уж если ты десять лет терпел меня каждый день, месяц как-нибудь переживёшь.
- А тебе обязательно уезжать? - робко спросил Дадли.
«Либо у меня что-то со слухом, либо в Запретном лесу сдох кто-то очень крупный».
- Ты готов, Гарри?
- Да, сэр, - «нет, со слухом вроде всё в порядке».
- В таком случае, идём. И я хотел бы, чтобы ты держал мантию-невидимку при себе, на всякий случай. Кстати, я бы посоветовал тебе держать её при себе весь учебный год.
«От кого это он намеревается меня прятать?»
- А вещи я отправлю на Гриммаулд-плейс, пусть дожидаются нас там.
Гарри запихнул невесомую мантию в карман, нещадно комкая ткань; Дамблдор взмахнул палочкой, заставляя сундук, метлу и клетку исчезнуть. Ещё один взмах - и входная дверь распахнулась; на улице был туман, была темнота, и был холод. Гарри шагнул туда, не оглядываясь.
Глава 2.
Гарри с утра до вечера делал обещанные визиты,
что очень утомляло и раздражало его.
Барон Олшеври, «Из семейной хроники графов Дракула-Карди».
- Берись за мою руку, Гарри.
- Зачем, сэр? - Гарри коснулся левой ладони Дамблдора - холодной и сухой.
- Ты ещё не умеешь аппарировать, а нам срочно нужно добраться кое-куда. Приготовься, сейчас я аппарирую…
Гарри сплющило, сжало и протащило сквозь очень узкий шланг; глаза словно вдавило внутрь черепа, никакого воздуха, никакого пространства, барабанные перепонки готовы были лопнуть… холодный ночной воздух застал Гарри почти врасплох; он выпустил руку Дамблдора и выпрямился, чувствуя себя пропущенным через мясорубку. Должно быть, аппарацию придумал мазохист. А садист придумал сделать её общепринятой.
- Как ты себя чувствуешь? - Дамблдор заботливо застегнул верхнюю пуговицу куртки Гарри, закрывая горло последнего от ветра.
- Жить буду, сэр. Где мы?
- Это волшебная деревня Батлейт Бабертон.
- И что мы будем здесь делать?
- Мы должны найти кое-кого из моих старых знакомых и убедить его вернуться на работу в Хогвартс.
- Но… при чём здесь я, сэр?
- Я уверен, для тебя найдётся дело, - покровительственно взмахнул рукой Дамблдор, и Гарри впервые за всё это время увидел, какой стала правая рука директора: чёрная, сморщенная, будто обугленная.
- Сэр, что с Вашей рукой?
- Потом, Гарри, это долгая история… идём.
«Потом, когда доварится лапша, которую Вы будете вешать мне на уши, многоуважаемый господин директор?»
Церковные часы пробили полночь, когда Гарри и Дамблдор остановились у ворот каменного особнячка, утопавшего в цветах и приземистых деревьях с широкими кронами.
- Держи палочку наготове, Гарри, - Дамблдор открыл ворота и осторожно двинулся вперёд, освещая себе путь Люмосом.
«Кем должен быть этот «старый знакомый», чтобы надо было постоянно держать палочку при себе? Я бы сказал, что Аластором Грюмом, но к чему тогда являться ночью и тащить меня с собой?»
Дверь дома, как и ворота, открылась без малейшего сопротивления; Гарри это настораживало, но Дамблдор без тени сомнений и раздумий прошёл в гостиную. Гарри остановился на пороге комнаты и еле удержался от того, чтобы уважительно присвистнуть: такого бардака он ещё не видел нигде. Здесь будто бы прошёл берсеркер вместе со своим погрызенным щитом и зазубренным топором; диван и подушки-думки были взрезаны и покрыты слоем пуха и перьев - своих внутренностей, осколки стеклянной люстры хрустели под ногами Дамблдора, переливчатый фарфор, буквально стёртый в порошок, украшал собой практически всё в комнате, маятник треснувших, валявшихся у порога старинных часов сиротливо притулился в углу, по полу были разбросаны клавиши фортепьяно, и оно жалобно раззявило щербатый рот навстречу незваным гостям. На обоях красовались брызги тёмно-красной крови.
- Не очень-то уютно, не правда ли? - светским тоном прокомментировал Дамблдор.
- Я бы сказал, очень неуютно, - откликнулся Гарри. - Здесь что, прошла забастовка домовых эльфов?
- Не совсем так, мальчик мой, - рассмеялся Дамблдор. - Ну-ка…
Директор невозмутимо ткнул палочкой в громоздкое кресло у стены.
- Ой! - возмущённо воскликнуло кресло. - Вам не кажется, Альбус, что можно было бы и не тыкать?
Гарри моргнул, глядя, как кресло превращается в невысокого пузатого мужчину; свет Люмоса отразился от лысины этого человека, от серебряных пуговиц бархатного винно-красного жилета и от густых белоснежных усов.
- Добрый вечер, мой дорогой Гораций, - Дамблдор явно был в своей стихии. Гарри оставалось только отойти к камину, чтобы украдкой согреть ладони, и недоумевать по поводу надобности своего присутствия здесь. В то, что Дамблдору позарез нужна была одна саркастичная реплика со стороны, Гарри сильно сомневался.
Тем временем Дамблдор и угрюмый Гораций устроились на диване в обществе рюмок, полных чего-то алкогольного, починили одним заклинанием всё, что было разломано, и завели разговор, в течение которого Гораций всячески отнекивался от предложения вернуться в Хогвартс, а Дамблдор мягко настаивал.
- Позволь познакомить тебя с моим юным другом, Гораций, - Гарри, разглядывавший от нечего делать фарфоровых пастухов и пастушек на каминной полке, обернулся. - Это Гарри Поттер. Гарри, это мой старый друг и коллега, Гораций Слагхорн.
- Очень приятно, - Гарри слегка склонил голову; чёлка свесилась со лба на висок, открыв шрам, и взгляд Слагхорна невольно задержался на нём.
- Вы действительно думали, что сумеете уговорить меня вернуться, Альбус? - брюзгливо осведомился Слагхорн, продолжая почему-то смотреть на Гарри. - Я ценю Ваши старания, но мой ответ был и будет НЕТ!
Слагхорн демонстративно отвернулся от Гарри, немало заинтриговав его этим. «Это что же, я - приманка, на которую Дамблдор хочет выцепить Слагхорна в Хогвартс? И чем это таким я могу его соблазнить? К-хм, что-то я не то подумал…»
- Конечно-конечно, - успокаивающе сказал Дамблдор, и Гарри подавил смех: кем бы ни был Слагхорн, с Дамблдором ему было не тягаться. - Могу я воспользоваться твоей ванной, Гораций?
- Вторая дверь слева в конце коридора…
- Благодарю, - Дамблдор скрылся в сумраке коридора.
«Мой выход?»
- Не думайте, что я не знаю, для чего он Вас сюда привёл, - отрывисто сказал Слагхорн, нервно забегав по комнате взад-вперёд.
- Для чего же, сэр? - мягко спросил Гарри, стараясь держать Слагхорна в поле зрения. - Признаться, я понятия об этом не имею…
- Не притворяйтесь, Гарри! - Слагхорн заложил руки за спину и слегка сбавил скорость. - Вы так похожи на своего отца…
«И что?»
- Только глаза…
- Да, у меня глаза матери, сэр, - покладисто согласился Гарри.
- Ах, Лили, - Слагхорн сел обратно на диван. - Одна из талантливейших моих учениц, что правда, то правда… нехорошо, когда у учителя есть любимчики, но она была любимой моей ученицей. Очаровательная и умная девушка, отлично её помню… я всегда считал, что она должна была быть на моём факультете.
- На Вашем, сэр?
- Я был главой Слизерина, - пояснил Слагхорн. - Вы, если не ошибаюсь, тоже воспитанник Салазара?
- Не ошибаетесь, - кивнул Гарри.
- Странно, что Вы не учитесь в Гриффиндоре, как Ваши родители…
- Сортировочная Шляпа распределяет только по личным качествам, - разговор вкупе с пристальным взором Слагхорна, сверлившим скрывавшую шрам чёлку, начинал тяготить Гарри. - Сэр.
- Вы правы, Гарри, - протянул Слагхорн в раздумье. - А не скажете ли, правда или ложь то интервью, которое недавно появилось в «Ежедневном Пророке»? Конечно, в Вашем возрасте позволительно не интересоваться скучными газетами…
- Я знаю об интервью, - пожал Гарри плечами. - Я ведь сам разрешил Сьюзен его опубликовать.
- Вы разрешили?
- В газете всё написано, сэр.
- Да, конечно… Армия Поттера, подумать только!
- В самом деле, странно, - едко заметил Гарри. - Сэр…
- Да?
- Почему Вы не хотите возвращаться в Хогвартс?
Слагхорн весь поник и съёжился, как проткнутый воздушный шарик.
- Ну… в принципе… все очень хорошо для Дамблдора, что тут говорить... Но надо принять во внимание, что, если я вернусь в Хогвартс, то должен буду вступить в Орден Феникса! Я уверен, они - очень смелые и отважные, отличные люди, но я ведь от этого отдыхаю... Но, с другой стороны… я не хочу выходить из рядов союзников... э-э…
- Вы не обязаны вступать в Орден Феникса, - Гарри кусал губы, чтобы не рассмеяться. - Это дело добровольное, сэр. Сами подумайте, зачем вербовать бойца, который не хочет сражаться?
Слагхорн пристально взглянул на Гарри.
- А Вы знаете в этом толк, Гарри, не так ли?
- Не могу сказать, что я эксперт в войне, но… - Гарри дёрнул плечом.
- Что ж, - Слагхорн в раздумье покусал губы. - И как Вы думаете, Дамблдор придерживается такой же точки зрения?
- Абсолютно такой же, сэр, - уверил его Гарри. Если Дамблдору нужен будет Слагхорн в Ордене, то промыть мозги и сагитировать будет делом техники. Так что того, кто сам не желает, вербовать действительно никто не станет.
- Ну что ж, Гарри! - жизнерадостно объявил словно выросший из-под земли Дамблдор. - Мы уже и так злоупотребили гостеприимством нашего дорогого Горация.
- Хорошо, сэр, - Гарри встал с дивана и легонько потянулся.
- Вы уже уходите? - как-то потерянно спросил Слагхорн.
- Да, Гораций, - любезно улыбнулся Дамблдор, дожидаясь, пока Гарри застегнёт куртку. - Я увидел, как безнадёжна была моя идея пригласить тебя работать в Хогвартсе снова. Всего хорошего, друг мой.
«И где же, интересно, он это увидел, сидя в ванной? В сливе раковины?», - мысленно фыркнул Гарри. Впрочем, для растерянного Слагхорна сгодилась бы и куда более топорная игра.
- А… да… безнадёжна, Альбус, конечно… - закивал Слагхорн автоматически.
- В любом случае, Гораций, в Хогвартсе всегда будут тебе рады. Идём, Гарри.
- До свидания, - Гарри очень вежливо улыбнулся Слагхорну и спрыгнул с высокого крыльца в сад, игнорируя ступеньки. Трава возмущённо зашуршала под кроссовками.
- Хорошо, хорошо, я возвращаюсь! - досадливо заорал Слагхорн.
- Ты решил вернуться из отставки? - весьма натурально удивился и обрадовался Дамблдор. Гарри зябко спрятал руки в карманах.
Рыба заглотила свою приманку вместе с крючком.
- Да, чёрт побери… да… я, наверно, спятил, но я согласен.
- Тогда первого сентября ты должен приступить к работе, Гораций, - лучезарно улыбнулся Дамблдор.
- И я требую повышения зарплаты!! - крик Слагхорна догнал их уже на улице.
- Хорошо сработано, Гарри, - вполголоса сказал Дамблдор.
- Спасибо, сэр.
* * *
- Здравствуй, Гарри! - миссис Уизли тормошила Гарри, словно куклу. - Боже, ты такой худой, такой бледный… ты не простудился под этим ужасным дождём?
- Всё в порядке… - Гарри привстал на цыпочки, чтобы повесить куртку на вешалку, и споткнулся о подставку в форме ноги тролля.
БАМ-М!
- Поганые грязнокровки! Как вы посмели осквернить мой дом, подонки, грязь, гнусь, вон из моего дома!!
- Если ты сейчас же не заткнёшься, я тебя сожгу, старая карга!! - заорал Гарри, которому хотелось пойти и лечь спать - что было бы затруднительно под эти вопли.
- Ты не посмеешь, мерзкий мальчишка, грязная кровь, дрянь!!..
- Я убил уже троих человек, - вызверился на неё Гарри, - и сжечь кусок холста с дурным характером посмею запросто!..
Пока миссис Блэк пребывала в некоторой растерянности, вспоминая подходящие к случаю ругательства, подоспевшие на место происшествия Сириус и Ремус задёрнули потёртые занавески.
- С прибытием, крестник! - бодро поприветствовал его Сириус. На щеке крёстного отпечатался уголок подушки.
- Привет, Сириус, - Гарри взглянул на прижавшую в испуге руку ко рту миссис Уизли и криво улыбнулся. - Извините, миссис Уизли.
- Бедный мой мальчик! - миссис Уизли едва не задушила Гарри в объятиях. - Как же ты, должно быть, натерпелся!.. - «То ли она недопоняла чего-то, то ли решила, что я виню себя в смертях, в которых на самом деле не виноват…»
Гарри исподтишка показал кулак Сириусу и Ремусу, хихикавшим соответственно злорадно и сочувственно.
- Я хочу спать, миссис Уизли… можно, я пойду наверх?
- Конечно, милый, пойдём. В этот раз ты будешь жить в комнате один, Фред и Джордж переселились в свою квартиру рядом с этим их магазином, но если хочешь, можешь жить с Ронни, например, как тебе больше нравится, дорогой?..
- Спасибо, я не буду переселяться, - открестился Гарри, торопливо взбегая вверх по лестнице. Противная слабость уже давала о себе знать.
Комната без близнецов была во много раз тоскливей, чем с ними; лунный свет узкими полосками плыл по высокому потолку, холодная широкая кровать пахла затхлостью и пылью. Гарри вертелся, как на сковородке; ни одна поза не казалась ему удобной, тишина, не наполненная двойным мерным дыханием, давила на уши, как вата. Помучавшись с полчаса, Гарри свернулся калачиком в центре кровати, накрывшись одеялом с головой, крепко сжал в руке плюшевую мышку и забылся тревожным сном.
…Оказывается, стены на самом деле прозрачные. И сквозь них легко ходить, как сквозь воздух. Но гораздо интереснее ходить не через них, а по ним. В них есть тайные ходы, есть пара скелетов врагов рода, когда-то вмурованных сюда заживо, есть клад: несколько золотых монет с профилем Салазара Слизерина, завёрнутых в истлевший шёлковый платок с инициалами А.Ф.Б. И каждый кирпич имеет свой цвет, и мельчайшие частички скрепляющего раствора вспыхивают слабым светом, когда твоя полупризрачная рука проходит через них, и весь дом виляет хвостом у твоих ног, слабо дребезжа посудой на кухне, и темнота над крышей переходит в серый блёклый туман, когда ты подходишь к самому себе, садишься на край кровати, касаешься своей руки - запястье тоньше ножки кровати, рот приоткрыт, и губы пересохли, покрылись какой-то коркой, волосы слиплись от холодного пота, брови нахмурены - к чему хмуриться, к чему грустить, когда весь мир пропитан магией?..
Гарри резко сел на кровати, и сильнейший приступ рвоты согнул его пополам. Боль раскалёнными щупальцами шарила по голове, как слепая, ищущая опору.
- T… tergeo, - выдохнул Гарри, направив палочку на лужу рвоты сразу, как только сумел отдышаться.
Новый приступ боли заставил Гарри беспомощно скорчиться на полу.
«Да что со мной такое?..»
Гарри дополз до своего сундука у стены, почти наощупь вытащил флаконы с зельями - глоток одного, глоток другого. Стало немного легче, боль неохотно отступила, но тошнота осталась.
Надо встать. Одеться. Умыться. Спуститься вниз и позавтракать… при мысли о завтраке Гарри снова скрутило, и лужица желчи, зелий и слизи дополнила изъеденный молью ковёр.
- Tergeo, - Гарри морщился от привкуса во рту, но новый приступ боли, уже во всём теле, заставил его сразу забыть об этой мелочи. - * * твою ма-ать…
«Стоит мне произнести заклинание, и становится больно. Если дело в этом, то почему меня рвало сразу, как проснулся… почему рвало тогда, в дурслевском саду?..»
- Я же и тогда колдовал, - хрипло прошептал Гарри; язык и губы слушались через пень-колоду. - Эти травы, которые расширяют сознание… эта ментальная магия… ладно, понятно. А сейчас?
«А сейчас - дом Блэков?»
Гарри недоверчиво посмотрел на стены, внутри которых ходил всю ночь. Если предположить, что вот в этой самой стенке на самом деле лежит клад, а в подвале и комнате Джинни с Гермионой среди кирпичей в стенах имеется по скелету… и он всё это видел своими глазами… это тоже должна быть магия.
«То есть, стоит мне поколдовать, как мне становится больно и меня рвёт. А впереди учебный год и Эй-Пи. Ка-ка-я-пре-лесть…»
Утверждение нуждалось в дополнительной проверке, но прямо сейчас Гарри был не расположен колдовать только для того, чтобы увериться в том, что от этого ему станет ещё хуже, чем есть. Такого рода эксперименты могут ждать долго… и ещё дольше.
Ещё два глотка обезболивающего, три глотка общеукрепляющего - и Гарри сумел встать, вытащить из сундука чистую рубашку и даже надеть её, не запутавшись дрожащими пальцами в пуговицах.
Зеркало в ванной неодобрительно заметило:
- Чем ты занимался всю ночь, а?
- Спал, - честно признался Гарри, плеская на помятое лицо холодную воду.
- С кем это, интересно?
- Ну ты и пошляк… пошлячка… не знаю, как тебя назвать, - запутался Гарри. - Один я спал!
- Скажи это кому-нибудь другому, - противно захихикало зеркало.
- Будешь говорить гадости, разобью, - предупредил Гарри, без особого успеха пытаясь пригладить водой волосы - мыть их не было времени. Вихор на макушке торчал, как злорадно выставленный средний палец.
- Не посмеешь, - неуверенно сказало зеркало.
- Я всё посмею, - не очень убедительно буркнул Гарри и прополоскал рот.
- Доброе утро, - кухня уже была полна народу, когда Гарри спустился туда. Сириус, Ремус, миссис Уизли, Джинни, Рон, Гермиона, Билл и Флёр Делакур.
- Привет, - отозвались присутствовавшие члены Эй-Пи.
- Доброе утро, - кивнул Ремус.
- Зд’авствуй, ‘арри, - сдержанно сказала Флёр.
- Ну ты и спать, крестничек! - Сириус был в самом приподнятом настроении.
- Садись, дорогой, - миссис Уизли плюхнула на тарелку солидную порцию яичницы и толкнула её через стол; тарелка остановилась у единственного свободного места между Роном и Биллом. - Ты как раз вовремя.
«Отличное место. Кусок в горло не полезет», - Гарри сел, стараясь даже случайно не коснуться Билла, и взял тост. Желудок трепыхнулся, не желая ничего в себя принимать, но Гарри старательно его проигнорировал.
- Все знают, что сегодня придут результаты СОВ? - неестественно-бодро поинтересовалась Гермиона.
Рон уронил вилку.
- Правда?
- Правда, - подавленно кивнула Гермиона. - Я так волнуюсь…
- Кто бы говорил, - откликнулся Рон. - У тебя наверняка все «Великолепно»!
- Я точно ошиблась, когда делала перевод по Древним рунам, - замотала головой Гермиона. - И на практике по ЗОТС, я так волновалась, всё делала невпопад…
- Уж по ЗОТС-то у нас обоих всё должно быть нормально! - Рон взглянул на старательно жевавшего яичницу Гарри. - Правда, командир?
Это обращение слегка нервировало Гарри. Почему бы не оставить его для стычек с Пожирателями? Или Рону просто нравится так говорить?
- Я гарантирую, что по ЗОТС у вас обоих не меньше, чем «Сверх ожиданий», - Гарри для пущей выразительности повёл вилкой в воздухе. - Поэтому ешьте спокойно.
- Да ты настоящий командир! - присвистнул Сириус. - Помню, нас, авроров-курсантов, в учебке Грюм гонял… точно таким же тоном с нами разговаривал!
Гарри подавился яичницей и закашлялся; Билл услужливо хлопнул его по спине.
- Спасибо, - пробормотал Гарри, глядя в тарелку.
- Ты планируешь продолжать деятельность Эй-Пи в этом году? - заинтересованно спросил Ремус.
Гарри начинал подозревать, что интервью Сьюзен было очень плохой идеей.
- Планирую.
- Но ведь это уже не будет п’отив властей, Дамблёдо’ ве’нулся в ‘огва’тс, - заметила Флёр, источая вежливый светский интерес с налётом скуки.
- Дело не во властях, - яичница не лезла Гарри в горло, и он отодвинул почти полную тарелку. - Дело в Вольдеморте.
- Я тобой горжусь, - улыбнулся Сириус. - И Джеймс бы гордился. Самая настоящая маленькая армия, подумать только!..
Гарри нервно отщипывал крошки от тоста и кидал их на салфетку перед собой.
- Э-э… это случайно не хогвартские совы за окном? - три каких-то совы и в самом деле подлетали к дому; в любом случае, это был прекрасный предлог для смены темы, потому что Рон и Гермиона немедленно повскакивали с мест и бросились к окну.
Впушенные совы важно сели в ряд в центре стола и подняли правые лапы, к которым были привязаны письма; Гарри меланхолично мучил тост, прикидывая, что входит в зелье от неприятностей с желудком и годится ли это зелье в его случае. «К основе три цветка боярышника, потом сок одуванчика, всё покипятить на слабом огне десять минут… в это время нарезать коры дуба… раз уж оно обладет вяжущим и скрепляющим эффектом, должно помогать - хотя бы на то время, за которое добегу до ближайшего фаянсового друга, чтобы поделиться с ним всем, что съел за день… хотя надо модифицировать или поискать что-нибудь более конкретное в книгах…»
- Гарри, ты разве не хочешь узнать свои результаты? - Джинни плюхнула письмо их Хогвартса прямо на усеянную крошками салфетку.
- А? Да, конечно… - Гарри распечатал конверт.
«Результаты экзаменов Совершенно Обычного Волшебного Уровня.
Проходные оценки:
Великолепно (В)
Сверх Ожиданий (С)
Хорошо (Х)
Непроходные оценки:
Плохо (П)
Ужасающе (У)
Тролль (Т)
Гарри Джеймс Поттер получил:
Астрономия В
Уход за магическими существами В
Чары В
Защита От Тёмных Сил В
Прорицания В
Гербология В
История Магии В
Зельеварение В
Трансфигурация В
Древние руны В».
За Астрономию и Прорицания явно следовало благодарить провидение и профессора Марчбэнкс; по глубокому убеждению Гарри, на обоих экзаменах он наработал на среднее между «Хорошо» и «Сверх Ожиданий». Чары, Зелья, Трансфигурация и ЗОТС были предсказуемы; Уход, История и Гербология были лёгкими. Древние руны - вот здесь Гарри, много раз засыпавший в обнимку с руническим словарём, имел полное право собой гордиться. А вообще… не прошли, значит, даром вечера, проведённые с книгами - бесчисленные вечера, когда пальцы пропитывались запахом пыли намертво, когда шелест страниц въедался в уши и не утихал даже после того, как закрывалась библиотека, формулы плясали по пергаменту, выходя одна из другой с каждой минутой всё яснее и плавней, таблицы устилали стол, а глаза болели от витиеватого мелкого шрифта. Быть может, не попади он в Слизерин, он не проводил бы столько времени, глотая знания так неистово, словно они были панацеей от хронического одиночества…
- Вау, - выдохнул Билл над самым ухом Гарри. - Поздравляю!
- Ну-ка, покажи, что там у тебя! - потребовал Сириус; Гарри протянул листок и снова занялся тостом. - Ого, десять «Великолепно», поздравляю! В учёбе ты весь в Лили, это явно! У неё тоже вечно были несусветно высокие оценки…
Гарри безучастно покивал. Вокруг экзаменов поднимали явно слишком много шума… или это он сам не мог оценить важность СОВ, занятый более насущной проблемой?
- Мы теперь студенты ТРИТОНа! - Рон радостно размахивал своим листком, где не было ни одного «Великолепно». - Здорово!
«Оно, конечно, здорово, но в один прекрасный день меня просто вывернет наизнанку, и до ТРИТОНов я не доживу…» Гарри поспешно встал из-за стола и смылся наверх, к общеукрепляющему зелью, сопровождаемый расстроенным голосом миссис Уизли:
- Отчего же ты ничего не ешь, Гарри, дорогой?..
* * *
В жизни Гарри крайне редко выпадали свободные недели - такие, как эти, когда совершенно нечего было делать, солнце светило в окна, пробиваясь сквозь извечный лондонский смог, и никто из всех, кто окружал Гарри, не пытался причинить ему боль, физическую ли, душевную ли. Гарри вспоминалось похожее лето - в Норе, перед четвёртым курсом… но здесь нельзя было летать, нельзя было выходить из дома. Оставалось искать развлечений в мрачных стенах родового гнезда Блэков, тем более что Сириус позволил бы крестнику хоть взорвать всё здание, если бы Гарри позарез потребовалось именно это (а Орден Феникса мог катиться куда угодно вместе со своей нуждой в штаб-квартире).
Первые три дня Гарри употребил с пользой: варил зелья. Библиотека дома номер двенадцать предоставляла возможность сварить такие вещи, до которых Гарри не додумался бы никогда; в том числе зелья, которые вылечили бы от чего угодно… если бы Гарри ещё знал, чем именно болен. Аллергией на собственную магию? Поэтому он заготовил впрок два десятка флаконов: общеукрепляющее, обезболивающее и то зелье, что даётся беременным женщинам в первом триместре. Опытным путём - разжигая огонь под котлом с помощью Инсендио и подзывая Акцио ингредиенты, а потом давя усилием воли боль во всём теле и глотая зелья из разных пузырьков - Гарри выяснил, что зелье, спасающее от морской болезни, действует и вполовину не так эффективно, как то, что для беременных. Оставалось надеяться, что никто не найдёт у него эти флаконы, а если и найдёт, то не распознает, что в них. Ответить на вопрос, кто же из его знакомых в интересном положении, Гарри вряд ли смог бы.
- Ты скоро станешь совсем как Сопливус, - с ноткой неодобрения заметил Сириус, вечером третьего дня появившись на пороге комнаты Гарри. - Всё варишь и варишь что-то…
- Ремус уехал, - угадал Гарри. Пока оборотень был в доме номер двенадцать, Сириус буквально светился и не уделял окружающим и трети того внимания, которое доставалось Ремусу; при всём при том Гарри готов был прозакладывать все плоды своих трёхдневных зельеварческих усилий, что безоблачными отношения обоих не были.
Ремус до сих пор не простил себя за то, что поверил в предательство Сириуса; последний, после падения Гарри в Арку прочувствовавший, что каждой минутой рядом с любимыми людьми стоит дорожить, ибо неожиданная смерть может прийти в любой момент, не здороваясь, сумел оставить это в прошлом. Гарри исподтишка наблюдал за обоими и видел безоговорочную любовь в глазах Сириуса и неотвязную боль в мельчайших жестах Ремуса. И чем счастливей делался Сириус, незаметно для остальных - как ему казалось - сжимая под столом ладонь Ремуса, тем мрачнее делался оборотень, опускал глаза, говорил неохотно и тихо. Сириус пытался как-то сгладить неловкость, зная, в чём проблема, но становилось только хуже, потому что Ремус не считал себя в принципе заслуживающим любви. И не понимал, как прикосновение к нему - предателю - может дарить преданному им человеку столько радости. И можно было быть уверенным, что перед отъездом Ремуса они разругались из-за этого вдрызг.
- Уехал, - мрачно согласился Сириус, садясь на кровать.
- И вы поругались, - Гарри перелил последнюю порцию обезболивающего во флакон и завинтил крышку.
- Поругались… ты что, слышал?
- Нет. У тебя на лице написано.
Сириус вздохнул.
- Джейми тоже видел меня насквозь… я помню, мы с Ремом тогда даже ещё не поняли, что любим друг друга, но ссорились в пух и прах три недели подряд. Напряжение выплескивали, раз больше некуда было. Любо-дорого смотреть было, как Луни кричит до хрипоты, книжками и чернильницами швыряется…
Гарри недоверчиво присвистнул, убирая прочь котёл и остатки ингредиентов.
- Да-да, у Рема есть темперамент - другое дело, что большую часть времени он его прячет, - Сириус мечтательно зажмурился. Гарри едва сдержался, чтобы не ляпнуть: «Знаю, на себе испытал». - Так вот, один раз, когда чернильница попала Джеймсу по затылку и все чернила вылились на него, Сохатый отчего-то очень рассердился, хотя какая разница с его цветом волос, всё равно незаметно, взял нас обоих за шиворот, отволок в спальню и запер дверь снаружи… приказал не ломиться наружу, пока не помиримся и не натрахаемся. Так и сказал, - Сириус улыбнулся. - Луни похлопал ресницами и спросил: «И что делать будем?». А я предложил привести план Сохатого в действие… гм, дальше тебе рановато знать.
- И сколько вам тогда лет было?
- По пятнадцать где-то… а что?
- Мне уже практически шестнадцать, - напомнил Гарри, плюхаясь в кресло напротив Сириуса. - И я с тринадцати лет знаю о том, что ты скрываешь за кадром.
- Рановато начал… с кем, кстати?
- Неважно, с кем… ты меня воспитываешь, или мне кажется? - съязвил Гарри, уходя от опасной темы.
Сириус помрачнел и подтянул колени к подбородку.
- Ну да, ну да… я пропустил двенадцать лет по собственной глупости… я больше узнаю о тебе из газет, чем от тебя. Чёрт побери, это так неправильно!..
- Ты хотя бы из газет обо мне узнаёшь, - Гарри мысленно дал себе подзатыльник за некорректный намёк на Азкабан и всё сопутствующее. - А я ничего о тебе не знаю, кроме того, что ты о себе расказываешь, вот как сейчас.
- А другие тебе ничего не рассказывают? - удивлённо уточнил Сириус.
- Ну, я знаю, что ты и отец были близкими друзьями… любили шалости, хорошо учились… видел, что вы любили свою популярность, - Гарри вспомнился мыслеслив Снейпа. - Но это даже неважно, потому что это было давно… тех пятнадцатилетних придурков давно нет, правда ведь? А о тебе теперешнем я ничего не знаю…
Сириус задумчиво смотрел на Гарри.
- Как ты странно рассуждаешь…
- Почему странно?
- Будто тебе тридцать, не меньше.
Гарри удивлённо заморгал.
- Ты считаешь?..
- Считаю. А ещё считаю, что ты абсолютно прав, - Сириус в затруднении почесал в затылке. - Но что я могу тебе о себе рассказать?
- Всё, что хочешь, - уверенно сказал Гарри. - Я всё хочу знать.
- Уверен? Всё? - Сириус усмехнулся. - Я могу рассказать о том, как мне били морду вчерашние приятели по аврорату, когда скрутили там, где сбежал Питер. Могу рассказать, как жутко в Азкабане, когда из тебя выпивают всё светлое, и только чувство собственной невиновности не даёт сойти с ума, и жажда мести - сильнее обычной жажды, а там такой солёный воздух, что всё время хочется пить, соль оседает на стенах камеры, а ты меришь её, эту камеру, шагами, меришь, а из-за двери несёт холодом: там дементоры собрались поужинать твоей радостью, твоим счастьем, твоей беззаботностью и молодостью, и в памяти всплывают лица тех, кто поверил, взял и поверил, что ты всех предал, кого мог… Могу рассказать, как на втором году бьёшься головой о стены, а на пятом пишешь своей кровью на стенах: «Я не виноват, Луни, забери меня отсюда…». Могу рассказать, как воняет, когда в соседней камере кто-то кончает жизнь самоубийством, а тело не забирают пять дней, потому что кому мы там все, на хрен, нужны… могу рассказать, как в Азкабане холодно зимой, потому что сквозь решётку в окне дует ветер с моря, а одеяло тонкое, как блин, оно пережило уже с десяток таких, как ты, и переживёт ещё сотню, пока не разлезется на волокна, и как жарко летом, потому что от солнца некуда спрятаться - шесть шагов в ширину, шесть шагов в длину, везде лучи, и каменный пол раскалён к середине дня. Могу рассказать, как паршиво, когда ты наконец на свободе, но податься некуда, и даже со скамейки в парке гонят магглы-полицейские, как погано, когда сидишь взаперти, а все остальные что-то делают, бродишь, как тень по дому, который всегда ненавидел… сбежал из одной тюрьмы и попал в другую!..
Сириус уткнулся лицом в ладони.
- А Луни говорит, что я его мучаю… сам не знает, чего хочет, но говорит, что его жгут мои поцелуи, что на нём каинова печать, что я не должен с ним быть, должен найти себе кого-нибудь другого… а когда спрашиваю, любит он меня вообще, или нашёл кого-нибудь другого за дюжину лет, даёт пощёчину и вылетает из комнаты!..
Гарри спрыгнул с кресла и, сев на кровать, обнял Сириуса, вжимаясь лицом в тёплое подрагивающее плечо.
- Он любит тебя, - утешающе сказал Гарри. - Он просто не может себя простить.
М-да, и слова о «ком-нибудь другом» наверняка вызвали в памяти Ремуса третий курс Гарри… вряд ли он хотел это вспоминать - лишний груз вины, пусть и совершенно напрасный. Потому и из себя вышел…
- Я и то уже простил… - Сириус прерывисто вздохнул. - Я всё ему простил, прошлое и будущее, авансом… я как представил себе, что могу его потерять… тогда твердил вслед за Сопливусом слова этого ритуала, чтобы вытянуть тебя из-за Арки, и думал, что не могу потерять ни тебя, ни Луни… у меня же только вы двое… никого и ничего больше…
- Я же вернулся из-за Арки, - умиротворяюще мурлыкнул Гарри, и Сириус слегка расслабился. - И Ремус вернётся, он ведь даже не за Арку отправился, а куда как ближе.
- В том-то и дело, Гарри, что он может не вернуться каждый раз, - Сириус отнял руки от лица и уставился в пол. - Он по приказу Дамблдора пытается перетянуть на светлую сторону британских оборотней… а на кой им это надо, если Вольдеморт им обещает столько свобод и льгот, сколько от Министерства они бы в жизни не дождались. И его могут убить Пожиратели, могут убить те же оборотни, если им надоест его слушать…
Гарри, сдвинув брови, смотрел на плавный и чёткий - хоть сейчас чекань на монете - профиль Сириуса.
- А ещё ты боишься, что он может остаться с оборотнями, да? - медленно спросил Гарри. - Останется с ними, чтобы защищать их интересы, он ведь знает, как это - быть изгоем из-за того, на что никак не можешь повлиять… Ты боишься, что он променяет тебя на стаю… да?
Сириус с силой оттолкнул крестника и вскочил; Гарри отлетел к спинке кровати, ударившись не единожды раздробленным локтем о крепкое дерево, но даже не поморщился - больше собственной боли его занимало искажённое яростью и растерянностью лицо крёстного.
- Ты… ты что, в голову ко мне залез? - Сириус судорожно вдыхал и выдыхал, слишком ошеломлённый, чтобы злиться всерьёз, слишком беззащитный, чтобы нападать, забыв, кто перед ним. - Откуда ты знаешь?!..
- Я просто догадался, - растерянно сказал Гарри, машинально потирая разнывшийся локоть. - Я не умею лазить к людям в головы…
«А Вольдеморт не в счёт?», - встрял внутренний голосок. «Нашёл человека - эту красноглазую образину…»
- Догадался? - эхом повторил Сириус.
- Ну да… - Гарри не стал добавлять, что и сам готов был пойти и повеситься, когда близнецы оставили его в Хогвартсе и улетели - ради магазина, ради того, чтобы досадить Амбридж. Пусть даже это вовсе не значило, что они его бросают - сам факт вызывал в Гарри утробную тоску и тупое нежелание жить.
- У меня всё на лице написано, ага? - Сириус негромко, лающе рассмеялся и быстрым шагом вышел из комнаты.
Гарри устало прикрыл глаза.
«Поговорили, блин».
Слоняться по дому номер двенадцать без дела было тоскливо; Гарри напоминал сам себе призрака - оставалось только раздобыть где-нибудь цепи и позвенеть ими в полночь. Общения с Роном, Джинни, Гермионой и миссис Уизли он благополучно избегал, Сириус сам не попадался крестнику на глаза… Гарри готов был выть от тоски. Даже мысль о библиотеке не вызывала в нём энтузиазма - что он, книжный червь, что ли? И вообще, если всё время учиться, свихнуться можно. «Вот он я, пример к этому правилу».
В гостиной в это время - девять вечера - было пусто; Гарри огоньком на ладони разжёг камин и забрался в скрипучее кресло с ногами. Как выяснилось, огонёк не причинял никаких неудобств, и анимагия тоже; а вот всё остальное, в особенности то, для чего требовалась палочка… Гарри поёрзал в кресле, устраиваясь поудобнее, и чихнул - облачко пыли от старой ткани окутало его.
- Будьте здоровы, юноша, - церемонно заметили откуда-то сбоку.
- Спасибо, - пробормотал Гарри, бросая взгляд на висевший слева от камина портрет Финеаса Найджелуса Блэка. - Так это Вы сегодня за мной приглядываете? Можете передать Дамблдору, что я в полном здравии, никого не убил, сам не умирал, и вообще всё зашибись…
- Перестаньте фиглярствовать, юноша! - неподдельно возмутился самый нелюбимый директор Хогвартса за всю историю школы. - Блэки никогда не были соглядатаями!
- Вот только не делайте вид, что портреты бывших директоров занимаются не тем, что собирают информацию для нынешнего, - фыркнул Гарри. - Для чего бы они там ещё висели? Чтобы ворчать на провинившихся учеников? Да ладно Вам… Вы в любом случае лучше Мундугнуса Флетчера.
Финеас Найджелус выглядел по-настоящему оскорблённым этим сравнением.
- Знайте, юноша, что я здесь не по воле Дамблдора!
- Неужто вопреки? - искренне изумился Гарри.
- А Вам не приходит в голову, юноша, что я могу просто интересоваться жизнью последнего из Блэков и его крестника? - сухо спросил Финеас Найджелус.
Гарри пожал плечами.
- Откуда я могу знать, чем Вы на самом деле интересуетесь? Кроме того, если так, то Вы зря сюда пришли - ничего интересного в этом доме не происходит. Хотя если Вам нравится наблюдать ссоры на пустом месте…
- Здесь происходят не только ссоры, - возразил Блэк.
- Что Вы имеете в виду?
- Как по-Вашему, юноша, интересно ли наблюдать, как умирает человек? - прищурился Блэк.
- О ком Вы? - Гарри подался к портрету, навалившись на подлокотник. - О ком?
«Что-то происходит с Сириусом? С кем-то из Уизли?»
- О Вас, юноша, о Вас, - беззаботно ответил Блэк и тщательно сдул с рукава своей нарисованной мантии невидимую пылинку.
- Обо мне? - Гарри с облегчением привалился плечом к спинке кресла. - Ну и что там со мной?
Финеас Найджелус с любопытством рассматривал Гарри, не торопясь отвечать.
- Такое впечатление, юноша, что Вам всё равно, что с Вами происходит.
- Не всё равно, конечно… - промямлил Гарри, который никогда не думал об этом в таком ракурсе. - Просто я за других беспокоюсь… я подумал, Вы говорите о Сириусе…
- А о себе не беспокоитесь?
- Беспокоюсь. Но с собой я как-нибудь справлюсь, а когда что-то случается с другими, я не могу это контролировать…
-Могу Вас уверить, юноша, что то, что происходит с Вами в данный момент, Вы контролировать не в состоянии, - заверил Блэк.
- Ну так что со мной происходит-то? - напомнил Гарри.
- Вы умираете, - терпеливо повторил Блэк.
- Почему? - не менее терпеливо осведомился Гарри.
- Все беды этого мира от невежества, - вздохнул Блэк. - Если бы люди знали об Арке чуть больше…
- Но я же выбрался из неё…
- А почему, юноша, как Вы думаете, никто не возвращался из-за неё на протяжении столетий?
Гарри замялся. Говорить «у них не было Седрика» как-то не хотелось.
- Не знаете, юноша, - неправильно истолковал его молчание Блэк. - Позвольте же мне рассказать Вам об Арке.
Гарри подтянул колени к груди и внимательно воззрился на Блэка.
- Арка обладает разрушительным воздействием. И не на Ваше бренное тело, нет - оказавшись в безвременье, оно становится ничем, частью этого ничто. С ним ничего не происходит, потому что его там, по большому счёту, нет - его вообще нигде нет. Арка убивает не тело, а душу и прочие нематериальные субстанции - такие, как магическая энергия. Вы вообще когда-нибудь задумывались, как колдуете? По глазам вижу, что нет… так знайте же, юноша, что наравне с сетью вен, артерий и капилляров Ваше тело густо оплетено изнутри сетью магических жил. По ним течёт та таинственная сила, которая даёт Вам превосходство над магглами и сквибами. И эта сеть - очень хрупкое образование. Вы даже себе не представляете, юноша, насколько хрупкое при всей своей важности и кажущейся прочности. Чтобы Вам было понятнее, приведу аналогию: человеческий волос способен выдержать больший вес, чем может поднять руками сам человек, но как легко разорвать волос слабым усилием пальцев! И именно разрушением этой сети занимается Арка. В течение пяти-шести дней, зависит от силы волшебника, Арка уродует и корежит Вашу магическую сеть. После того, как она с этим покончит, человек уже не может вернуться из-за Арки - его душа, лишённая магической поддержки, рассеивается, как пыль под порывом ветра…. Вы спросите, откуда я всё это знаю, юноша? Мой… близкий друг упал туда… и я изучал всё, что мог найти об этом артефакте. Эти несколько предложений, которые я только произнёс, вместили в себя шесть лет труда по архивам древнейших магических семей и богатейшим библиотекам мира. Какова же была ирония ситуации, когда спустя шесть лет я вычислил, что предельный срок - шесть дней…
Блэк встряхнул головой, избавляясь от ненужных воспоминаний, и заговорил более деловито:
- Вы пробыли там полтора дня. Этого срока мало, чтобы убить Вас сразу, но необратимые изменения появляются сразу, как только Вы целиком скрываетесь за завесой. Разве что если бы Вас схватили за пятку, пока Вы туда падали - тогда да… так что всё, что происходит с Вами сейчас - закономерное следствие повреждения магической сети.
Гарри молчал, переваривая информацию. Блэк подождал секунд десять и добавил:
- Когда Вы вернулись, у нас с Вами завязался разговор в кабинете директора. Вы говорили, что не чувствуете разницы… что ж, было бы странно, если бы Вы её чувствовали, Вы ведь не задумываетесь, когда дышите. Но стоило Вам посмотреть мне в глаза, и я понял, что все теоретические умопостроения, которыми я занимался при жизни, правдивы. У Вас в глазах смерть, юноша. Она была там в то утро, и сейчас она тоже там.
Гарри машинально дотронулся кончиками пальцев до век, словно мог таким образом ощутить смерть внутри.
- И… это не лечится?
- Юноша, лечить можно то, что умеют лечить, - снисходительно ответствовал Блэк. - Болезни, подобной Вашей, никогда не встречалось - хотя бы потому, что никто никогда не возвращался из-за Арки. Хотя возьму на себя смелость предположить, что колдовство приведёт Вас к смерти быстрее, чем отказ от него. Каждое заклинание истощает Вашу изуродованную магическую сеть, и когда она окончательно придёт в негодность, это просто убьёт Вас - и, скорее всего, это будет болезненно и грустно. Хотя изменения, повторяю, необратимы, и даже жизнь маггла Вас не спасёт.
- Но я могу превращаться в дракона… по меньшей мере частично… и вызывать огонёк на руке, видите? - Гарри в смятении заставил огонёк появиться, словно трепещущий язычок пламени мог опровергнуть все слова Финеаса Найджелуса.
- Видите ли, юноша, анимагия основана не на душе, а на теле, - со вздохом пояснил Блэк. - Меняется Ваш способ воспринимать мир, Ваш облик. Она переплавляет Ваши пять чувств из человеческих в звериные, но душу Вашу не трогает. Анимагия действует в обход магической сети, если можно так выразиться, недаром она требует только мысленного усилия. В анимагическом облике Ваши магические способности не действуют… это яснее ясного показывает, что магическая сеть в этом не участвует. Надо сказать, Ваше образование просто зияет белыми пятнами… А Ваш огонёк… право, это не смешно, юноша. Он требует так мало, что Вы и не можете ничего почувствовать. Даже не почешетесь.
- Но я колдовал после Арки… в поезде, по пути из Хогвартса, и ничего не почувствовал…
- И какие заклятия Вы использовали?
- Фодико… Фините Инкантатем… Фурнункулюс… всё.
- Ну, Фините Инкантатем не заклятие - оно всего лишь прекращает отток Вашей магической энергии через палочку, а заклятие, напротив, этот отток вызывает. В Вашем возрасте пора бы уже знать это, юноша. Что же касается прочих двоих… Фодико забирает достаточно сил, чтобы Вы почувствовали себя плохо… - Блэк задумался.
- А слёзы феникса могли блокировать это? - тихо спросил Гарри. - Фоукс плакал для меня, когда я вылетел из-за Арки…
- Неприятные ощущения - безусловно, могли. Если количество слёз было достаточным для того, чтобы остаточный целительный эффект сохранился несколько дней.
«Фоукс плакал щедро… будто знал, что мне пригодится. И уже тогда, когда Снейп вылечил основные мои повреждения… словно специально, чтобы эффект сохранялся дольше… как мило со стороны Фоукса позаботиться, чтобы я не облевал Малфою ботинки…» Мысли Гарри метались в голове в самой настоящей панике, как крысы, обнаружившие, что бежать с тонущего корабля некуда.
- А… вылечить слезами феникса это нельзя? - с надеждой спросил Гарри.
- Юноша, отчего Вы смотрите на меня, как на последнюю надежду? Я практически ничего об этом не знаю, хотя все остальные - ещё меньше… я считаю, если бы это лечилось слезами феникса, небезызвестный Вам Фоукс потрудился бы наплакать их в достаточном количестве, чтобы Вам хватило для исцеления. Кроме того, испокон века лекарства для тела отличались от лекарств для души.
- То есть, Вы считаете, что самым простым выходом для меня будет лечь в гроб и самому накрыться крышкой? - напрямик спросил Гарри.
- Вы так прямолинейны… - поморщился Финеас Найджелус.
- Но я прав?..
- На мой взгляд - правы. Хотя у Вас есть время, чтобы самостоятельно искать другой выход… ограничьте своё колдовство, заройтесь в книги, делайте что-нибудь…
- Скажите, сэр, обо всём, что Вы мне сейчас рассказали, знает кто-нибудь, кроме Вас?
- Насколько мне известно, никто. Даже Дамблдор, отвечая на Ваш невысказанный вопрос.
- Могу я попросить Вас сохранять наш разговор в тайне от всех остальных, не делая исключений ни для кого?
- Конечно, юноша. Всё останется между нами…
- Вы что-то подозрительно сговорчивы…
- Вы - единственный официально существующий наследник рода Блэков, Гарри Поттер.
Глава 3.
- Что случилось, расскажи;
быть может, я сумею помочь тебе?
Леонид Соловьёв, «Очарованный принц».
Палочку Гарри спрятал в сундук - пользоваться ею он не собирался без крайней необходимости. Книги… книги, книги и книги. Верные друзья Гарри… они не лгали, не предавали… а если лгал тот, кто писал их, всегда можно было найти правду, перечитав десятки, сотни книг, сравнив всё, что в них говорилось, сделав конспект, проанализировав… книги ничего не просили и не требовали, они беззвучно говорили с ним, когда людей не было рядом, и никогда не мялись в нерешительности, ничего не забывали, не оскорбляли его и не обманывали. Их было много в библиотеке Блэков, и Гарри за неделю перечитал практически всё, что там касалось медицины, и теперь, не найдя ничего подходящего, перелопачивал книги о редких зельях, природе магии и прочих областях, где мог найти что-нибудь полезное. Увы, полезное не находилось... Всё это время Гарри ночевал в библиотеке - просто отключался на стуле, положив голову на разворот раскрытого фолианта. Он забывал, что нужно есть, нужно умываться, переодеваться… шелест страниц, полутьма, вечно царившая в библиотеке, где не было окон, неверный дрожащий свет огонька на ладони, резкий запах старой пыли - никто не открывал эти книги много, много лет… затёкшая шея, дрожащие от усталости пальцы, слезящиеся глаза… сначала - чувство голода, отстранённое и несильное, потом пустота. Выход должен быть… его не может не быть, можно же сделать что-нибудь… что сломалось - чинится… Гарри лихорадочно листал книгу за книгой, вчитываясь в тексты. Он узнал достаточно, чтобы экстерном сдать ТРИТОНы по Зельеварению и Чарам хотя бы на «Хорошо», но среди всего этого не было и намёка на что-нибудь реально полезное. Гарри как безумный читал, читал и читал; он искал ответ на вопрос, который до него никто и никогда не задавал.
Может ли быть так, что ответа не существует?..
- Та-ак, что я вижу… - Гарри взяли за плечи и бесцеремонно приподняли над стулом. - Бледнолицее нечто на последней степени издыхания… Гарри, ты что, с ума сошёл?!
- Сириус? - хрипло пробормотал Гарри, обнаружив, что его голос успел изрядно заржаветь от того, что им долго не пользовались.
- Поздравляю с возвращением в реальный мир, - несколько издевательски подтвердил крёстный. - Я тут, значит, думаю, что он на меня дуется, вот и не показывается на глаза… а он зарылся в библиотеку, не ест и не пьёт! Если бы Финеас Найджелус не забил тревогу, ты бы помер тут от жажды, чёрт побери!..
Выговаривая Гарри за такое неразумное поведение, Сириус подхватил крестника на руки и вынес из библиотеки; глаза Гарри заслезились от непривычно яркого света.
- Пей, - Сириус сунул ему в руки стакан воды. - Мелкими глотками.
Гарри послушно начал пить понемногу. Ему было уже всё равно.
- Ты что, решил покончить жизнь самоубийством? - сердито осведомился Сириус. - Допьёшь - пойдёшь мыться и ляжешь отдыхать в нормальной кровати! Придумал тоже, спать на столе в библиотеке!.. Мерлин мой, Гарри, что ты там так яростно искал? Амбридж в школе больше нет, ты можешь хоть каждый вечер свободно приходить сюда через камин и брать любые книги. Зачем ты пытался прочесть всё, что там есть, за одну неделю?!
- Мне было нужно, - пробормотал Гарри, не поднимая глаз от стакана. Поверхность воды подрагивала - руки тряслись.
- Что тебе было там нужно?
Вместо ответа Гарри сделал ещё один глоток.
- Ох, Гарри… не смей так делать больше, понял?!
- Понял, - покорно согласился Гарри, потянулся вперёд, обнял Сириуса и заснул у крёстного на плече.
Ему снилось, как он залезает в гроб и накрывается крышкой. Крышка была тяжёлая и всё никак не ложилась ровно, сам гроб был коротковат; внутри было жёстко и назойливо пахло увядшими розами. Рядом с гробом стояла Арка, небрежно помахивала завесой и терпеливо, уверенно ждала.
Хуже всего были причитания миссис Уизли. Остальные, кто был в доме, либо полагали, что у него были очень важные причины так над собой измываться - и пытались украдкой эту причину выведать - либо имели достаточно такта, чтобы не напоминать ему об этом вообще. «И ведь ни один… ни один не додумался поискать меня в библиотеке, даже Гермиона!». Но миссис Уизли не нужны были причины; она охала над Гарри, не давая ему и слова вставить, кормила, как на убой, «дипломатично» подговаривала своих детей составлять компанию «бедному мальчику», чтобы он больше так не поступал. А Гарри казалось, что в нём неслышно тикают часы, отсчитывая минуты и секунды, которых он раньше не ценил - секунды, утекающие, как песок сквозь пальцы, пока его магическая сеть потихоньку разрушается, осыпается, разламывается на кусочки. И тиканье этих часов заглушало порой голоса остальных, что бы они не говорили. Сколько ему осталось, если учесть, что в школе он должен, обязан будет колдовать на уроках и занятиях Эй-Пи, колдовать много и на совесть? Сколько ему осталось, если он провёл в Арке целых полтора дня? «Все мы когда-нибудь умрём…», - философски замечал внутренний голосок. «А некоторые из нас умрут раньше других», - отвечал Гарри угрюмо. Странное дело, прежде Гарри не особо ценил свою жизнь… он выживал не столько из желания жить, сколько из духа противоречия: вы хотите, чтобы я умер, а я не позволю вам решать за меня такие вопросы, поэтому валите-ка куда хотите с вашей Авадой, вашим ядом и со всем, что у вас там ещё есть.
В этот раз противостоять было просто некому. Причина сидела в самом Гарри; его магия предала его, она убивала его, она изнутри грызла его жизнь по кусочкам, и это нельзя было остановить, а если и можно - Гарри не знал, как это сделать, и никто не мог посоветовать ему. Бессилие. Беспомощность. Беззащитность.
Гарри честно пытался расслабиться, забыть на время обо всём, чтобы с новыми силами начать поиски ответа в Хогвартсе; он играл в шахматы с Роном, неизменно проигрывая, писал письма близнецам, тщательно умалчивая о последствиях падения за Арку, шутливо пикировался с Сириусом, помогая крёстному ухаживать за Клювокрылом, съедал всё, что миссис Уизли водружала на его тарелку, обсуждал с Гермионой Древние руны, засыпал, сжимая в руке плюшевую мышку - как талисман. И тиканье часов сопровождало его всюду, подстраивая под свой ритм пульс Гарри, его дыхание и шаги.
«Я веду себя, как истеричная девица. Но для этого у меня всё же есть кое-какие основания…»
- В субботу надо пойти на Диагон-аллею, - озабоченно сказала миссис Уизли в шестнадцатый день рождения Гарри. - Письма пришли сегодня утром, нельзя больше тянуть. Но без охраны мы туда не пойдём…
- Охрана из-за Гарри, да? - с любопытством уточнил Рон.
Что бы кто ни говорил, но у Молли Уизли имелись такт и способность к сочувствию, которые она проявила в полной мере, взглянув на покрасневшего Гарри.
- Из-за того, Рональд Уизли, что кто-то уже похитил или убил Флориана Фортескью и мистера Олливандера, и никто не знает, где ждать нападения Пожирателей в следующий раз! И если не хочешь остаться дома, ешь свой кусок торта молча.
- Но что люди будут делать без Олливандера? - обеспокоенно спросила Джинни. - А как же палочки?
- Есть и другие мастера, - ответил Люпин, явившийся на Гриммаулд-плейс только два часа назад, в местами разорванной чьими-то когтями одежде, встревоженный, усталый и бледный; он и принёс вести о Фортескью и Олливандере. - Но Олливандер был лучшим. Если он у Вольдеморта - это плохо…
- Гарри, - окликнул Билл. Гарри едва не подавился своим тортом. - Вот твои деньги…
Гарри автоматически принял набитый галлеонами мешочек; пальцы обоих на миг соприкоснулись, и Гарри отдёрнул руку, словно обжегшись, но деньги удержать успел - не то они шлёпнулись бы в креманку со сливками.
- Я сходил в твоё хранилище и забрал немного, - быстро заговорил Билл, сглаживая подозрительную заминку. - Не то пришлось бы получать их пять часов, гоблины так усилили меры безопасности… два дня назад банк пытались ограбить, поэтому… словом, я подумал, тебе так будет проще.
- Он всьегда такой заботливый, - разнеженно проворковала Флёр, гладя Билла по волосам и прижимаясь к нему всем телом.
- Спасибо, - сказал Гарри недоеденному торту на своей тарелке.
«Не за что» Билла прозвучало похоже на «прости»… или же Гарри показалось.
Бывали в его жизни дни рождения и похуже… и самым отвратительным в этом дне рождения было то, что Гарри пришлось напоминать себе об этом.
Суббота не задалась с самого начала - это Гарри понял, когда мистер Уизли сказал, что министерская машина повезёт их всех на Диагон-аллею исключительно из-за него, Гарри, которому, видите ли, нужна охрана. Потом вид Диагон-аллеи вверг Гарри в уныние - как, впрочем, и всех остальных. Заклеенные плакатами Министерства витрины, глумливые лица Пожирателей на листовках «Разыскивается», почти пустынные улицы, безлюдный «Дырявый котёл» с новым барменом, хмурым сгорбленным старичком, забитые крест-накрест досками окна кафе-мороженого Флориана Фортескью, наспех построенные ларьки, полные сомнительных амулетов, с продавцами, явно бывшими в духовно-кармическом родстве с Мундугнусом Флетчером.
С покупкой книг, мантий и ингредиентов для зелий (признаться, тут Гарри немного вышел за рамки школьного списка) они расправились быстро; на повестке дня было бонусное посещение магазина Фреда и Джорджа, и если все сгорали от любопытства, то Гарри тосковал по самим близнецам.
Пропустить здание, где располагались «Ужастики Умников Уизли», было невозможно; эти окна отличались от всех прочих, как павлин от куриц. Ярко-жёлтые буквы на фиолетовом фоне кричали:
«ПОЧЕМУ ВЫ БЕСПОКОИТЕСЬ
О САМИ-ЗНАЕТЕ-КОМ?
ВЫ ДОЛЖНЫ БЕСПОКОИТЬСЯ
СОВСЕМ О ДРУГОМ.
ЗАПОР, КАКАЯ СЕНСАЦИЯ,
ОН ЗАХВАТЫВАЕТ НАЦИЮ!»
И никаких скучных министерских предписаний. Миссис Уизли была в шоке, все прочие - в восторге.
Внутри магазина был праздник - тем более нежданный, чем мрачнее было во всех прочих магазинах; толпа покупателей, яркий свет, шум, гомон, смех, яркие стенды с образцами товаров, многоцветные коробки и обёртки. Самих близнецов не было видно; Гарри заметил над стендом, где собралось больше всех народу, гигантскую надпись: «ГАРРИ ПОТТЕР, ИДЕНТИЧНЫЙ НАСТОЯЩЕМУ; КОЛДУЕТ, УЛЫБАЕТСЯ И ДАЖЕ ПЬЁТ ТЫКВЕННЫЙ СОК». «Всё-таки начали производить…»
Гарри протиснулся к стенду, стоявшему дальше всех от стенда с «Гарри Поттером, идентичным настоящему», и взял в руки коробку с надписью: «Запатентованное заклинание мечты». В качестве описания было указано: «Одна простая магическая формула, и Вы попадаете в высококачественную очень реалистичную получасовую мечту; хорошо в использовании на уроках учеников средней школы, практически необнаружимо (побочное действие: безучастное выражение лица и незначительное выделение слюны). Не продается детям младше шестнадцати лет».
- Вау… - восхищённо протянул Гарри. Волшебство, которое позволило сделать такое… это было нечто действительно выдающееся.
- Нравится? - задорно поинтересовался Фред из-за спины.
- Ага, - Гарри, разулыбавшись, кинул коробку обратно.
- Тогда бери, сколько хочешь, - щедро предложил Фред, заключая Гарри в обьятия. - Вообще бери бесплатно всё, что хочешь, ты же наш совладелец.
- Зачем мне какие-то мечты, когда у меня есть вы с Джорджем? - рассмеялся Гарри.
- Ого, какой увесистый комплимент, - Фред чмокнул Гарри в лоб. - Пойдём к Джорджи, он сейчас в подсобке, там все наши самые эксклюзивные товары. По правде сказать, всё, что в этом зале, не приносит и половины того, что наши непубличные разработки.
За занавеской в конце зала была полутёмная комната, заваленная коробками с угнетающими надписями. Защитные шляпы, перчатки и мантии, Порошок Мгновенной Темноты из Перу, Заманивающая Взрывчатка, отвлекающая грохотом внимание врагов, когда надо по-тихому смыться…
- В общем, эти товары раскупаются Министерством на «ура», - подвёл Джордж итог краткой экскурсии по подсобке.
Гарри прислонился плечом к стене и улыбнулся, глядя на сияющих близнецов; рыжие волосы и яркие красные мантии словно рассеивали полумрак подсобки. Он был рад… он был на самом деле рад, что с ними ничего не случилось, что они процветают… но что будет, когда он умрёт? Он ведь наверняка сделает это гораздо раньше, чем близнецы…
- Эй, Гарри, что-то случилось?
- Что не так?
- Всё так, - Гарри очень натурально ухмыльнулся. «Если не считать того, что я умираю, то всё просто шоколадно». - Вот только интересно… вы меня первыми поцелуете, или я вас?
- А есть какая-то разница? - Фред лизнул мочку уха Гарри.
- Мы думаем, что абсолютно никакой, - тоном опытного эксперта добавил Джордж, целуя Гарри в губы.
Поцелуи из нежных и лёгких быстро перешли в жадные, горячие, нетерпеливые; Гарри выгибался, задыхаясь от желания, руки близнецов блуждали по его телу, и каждое прикосновение, умелое, ласковое, почти обжигало. Несколько коробок с грохотом свалились на пол, мантия Гарри куда-то делась, и он понял, что его рубашка расстёгнута, только тогда, когда Фред лизнул его сосок, а Джордж повёл линию поцелуев вниз по плечу, спуская рукав.
Горячие руки, исступленная нежность - они так долго не были вместе, несколько недель, в шестнадцать и восемнадцать это кошмарный срок; сбивчивый шёпот, единый ритм, кожа к коже, густые волосы - как пламя, припухшие губы… восемь минут, показавшихся Гарри восемью вечностями, сладкими, как слёзы феникса, понадобились ему, чтобы приглушенно застонать в губы Джорджу, выгибаясь навстречу ласкающей руке Фреда.
Близнецы застегнули его рубашку; отвели со лба прилипшую прядь волос, пока он, благодарный, опустошённый, держался за них, вдыхал их запах, ловил в воздухе их руки и целовал кончики чутких пальцев.
- Что с тобой случилось? - дыхание Фреда обдавало жаром кожу Гарри.
- Что тебя мучает? Расскажи нам…
- Ничего… - шепнул Гарри, зная наперёд, что может врать кому угодно, но только не близнецам. - Ничего…
- А всё-таки?
- Вы не можете помочь… зачем грузить вас лишней ерундой…
- А если можем? - в голосе Джорджа проскользнула нотка обиды.
- Никто не может… - замотал головой Гарри. - Совсем никто…
Он сполз по стене на пол, придавливая коробку с Защитными шляпами; близнецы опустились рядом, обнимая его, заключая в безопасность и уют между своими телами.
- Покупатель ищет шуточный котёл, мистер Уизли и мистер Уизли, - молодая ведьма в алой мантии - видимо, это была корпоративная форма «Ужастиков Умников Уизли» - заглянула в подсобку, не выказав ни малейшего удивления по поводу позиции, в которой застала своих нанимателей.
- Покажи ему товар сама, Верити, - отмахнулся Фред. - Мы с мистером Уизли заняты.
- Хорошо, мистер Уизли, - Верити тщательно задёрнула за собой занавеску.
- Расскажи, не мучай себя.
- Если и правда помочь не можем, то выслушаем.
Гарри глубоко вдохнул и выдохнул.
Рассказать или не рассказать?
- Вы будете переживать… вы не сможете помочь, и мне легче не станет, если я расскажу… я это всё не разделю, а приумножу…
- Мы вполне способны справиться со всем, с чем справляешься ты, - мягко сказал Джордж. - Или ты считаешь нас слабыми?
- Я… уже свыкся с этой мыслью. А вам ещё надо будет принять её… - Гарри закрыл глаза и мысленно спросил себя, какого чёрта он артачится, когда даже слабоумному дикобразу ясно, что противостоять двойному напору близнецов невозможно. Попробуй лучше остановить цунами клюшкой для гольфа!
- С какой мыслью, Гарри? - Фред намотал на палец вихор на макушке Гарри, легонько подёргал, словно вырисовывая пожирнее точку под вопросительным знаком в конце своей реплики.
- Не замыкайся в себе… Кстати, ты что, думаешь, нам будет легче после всех намёков, что ты тут уже раздал?
Последняя мысль была вполне здравой. И Гарри рассказал близнецам о том, что бывает, когда падаешь в Арку.
- Подлови этого Финеаса Найджелуса ещё раз и узнай досконально, в каких архивах он копался, - деловито сказал Фред, когда Гарри замолк. - Вполне может быть, что он пропустил какой-нибудь след…
- А до тех пор экономь своё волшебство. Попроси Блейза тебе помогать. Даже если не расскажешь, в чём дело, он всё равно всё для тебя сделает, - добавил Джордж.
- Как цинично звучит… - критически заметил Гарри.
- Так мы по себе судим, - пояснил Джордж. - И не мучайся больше. Так просто ты отсюда не сбежишь!
- Мы сделаем всё, что сможем.
- И немножко больше.
- А ты не смей унывать.
- И умирать тоже не смей.
- Ясно?
- Ясно, - рассмеялся Гарри.
В конце тоннеля засиял свет. Пусть это даже был луч его собственного фонаря - какая разница?..
«Я думаю, что абсолютно никакой».
* * *
Задача «Подловить Финеаса Найджелуса» оказалась не такой уж и сложной; достаточно было два дня поошиваться вблизи его портрета, ожидая, пока он появится, чтобы понаблюдать за жизнью своего праправнука и его крестника. Список архивов и семейных библиотек Блэк предоставил по первой же просьбе, но долго при этом смеялся, сказав, что если уж он шесть лет потратил, чтобы переворошить всю возможную информацию по этому поводу, то двое молодых самонадеянных и легкомысленных парней уж точно не найдут ничего за то время, что осталось Гарри.
- И сколько же мне, по-Вашему, осталось?
Финеас Найджелус пожал плечами.
- В своей жизни, юноша, я участвовал в одной войне... мне доводилось видеть людей, из глаз которых так же смотрела смерть, как и из Ваших… как правило, эти люди умирали в течение недели, больше - двух, потому что их разрушало какое-нибудь изощрённое проклятие, к примеру. Но Вы протянули уже больше… могу только сказать, что на шесть лет Вы вряд ли можете рассчитывать.
- Да что Вас заклинило на этих шести годах? Фред и Джордж вполне могут быстрее найти что-нибудь, что Вы пропустили…
- Думаете, юноша?
- Ну-у… всё-таки Ваш… друг был за Аркой… а я здесь, и близнецы сделают всё, чтобы я тут и оставался.
- Вы так верите в любовь, юноша?
- В их любовь - верю…
- Да Вы идеалист!
- Если бы…
«Вот список, на отдельной бумажке. Берегите себя.
С любовью,
Гарри».
- Гарри…
- А? - Гарри поднял взгляд от футболок, которые честно пытался уложить в аккуратную стопку.
- Собираешься? Давай помогу… - Сириус ловко покончил с упрямыми футболками и закинул их в открытый сундук Гарри.
- Как ты? - Гарри привалился спиной к кровати. - Как у вас с Ремусом?
Сириус сел рядом, обняв колени руками; эта поза выглядела настолько привычной, что Гарри задумался, а не в ней ли Сириус проводил дни в Азкабане.
- Как сажа бела… не в рифму, да, зато правда. Мы как сговорились не вспоминать о том разговоре, но всё равно он везде проскальзывает… может, Рем и в самом деле нашёл себе кого-нибудь поинтересней меня? - с горечью спросил Сириус; вопрос был риторическим, но Гарри ответил.
- Он всё ещё чувствует себя виноватым.
- Как может чувство вины быть таким сильным? Почему нельзя забыть то, что было пятнадцать чёртовых лет назад…
- А вы об этом говорили? Ты говорил, что простил, чтобы он забыл?
- Нет…
- Ну так скажи в следующий раз! И будь уверен, никого он себе не нашёл.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю, - уверенно сказал Гарри. «Кому и знать-то, как не мне».
- Ладно… - Сириус устало потёр виски. - Что мы всё обо мне и обо мне? Расскажи про себя что-нибудь…
- Что? - Гарри сдержал позыв нервно расхихикаться, представив, как рассказывает Сириусу о взаимоотношениях с одноклассничками, о последствиях падения в Арку, о наказаниях Амбридж… - У меня на самом деле достаточно скучная жизнь… со слизеринцами я не общаюсь, со всеми остальными негде и некогда общаться. Сижу один, усиленно учусь… ловлю снитч для Слизерина…
- Что, с тобой прямо-таки и не происходило ничего интересного? - недоверчиво прищурился Сириус. - Не верю!
- Ну-у… - Гарри лихорадочно перебирал воспоминания, ища что-нибудь развлекательное, цензурное и информативное одновременно. - А вот горгульи, которые перед кабинетом директора… они меня почему-то называют Наследником. Ты не знаешь, может, мой отец был потомком кого-нибудь из Основателей?
- Может, старые каменюки просто двинулись? - со смешком предположил Сириус. - Джеймс никогда ни о чём таком не упоминал… да и я не встречал нигде, хотя маменька заставляла меня зубрить генеалогию всех семейств, которые были в родстве с Блэками.
- Понятно... хотя вряд ли они двинулись. Может, об этом просто никто не знает…
Сириус задумался, забавно морща нос.
- Знаешь, я не могу придумать, зачем бы кто-то стал это скрывать. Это, как минимум, почётно… если только поискать в хрониках самой семьи, намёки должны найтись…
- А у Поттеров есть хроники?
- Всё, что было, хранилось в доме, который был разрушен пятнадцать лет назад, - Сириус развёл руками, словно извиняясь. - Даже если тогда что-то уцелело, то теперь давно сгнило. Все думали не о вещах, а о тебе…
Гарри прикусил губу.
- Жалко…
- Послушай, я ведь хотел тебе сразу отдать! - Сириус вытянул из кармана какую-то бумажку. - Когда заговорили о хрониках, вспомнил… вот. Это ещё одно стихотворение Джеймса… сегодня с утра на ум пришло…
Гарри бережно разгладил мятый пергамент и негромко прочёл:
- Есть лица, подобные пышным порталам,
Где всюду великое чудится в малом.
Есть лица - подобия жалких лачуг,
Где варится печень и мокнет сычуг.
Иные холодные, мертвые лица
Закрыты решетками, словно темница.
Другие - как башни, в которых давно
Никто не живет и не смотрит в окно.
Но малую хижинку знал я когда-то,
Была неказиста она, небогата,
Зато из окошка ее на меня
Струилось дыханье весеннего дня.
Поистине мир и велик, и чудесен!
Есть лица - подобья ликующих песен.
Из этих, как солнце, сияющих нот
Составлена песня небесных высот.
Замолчав, Гарри рассеянно поглаживал пергамент пальцами.
- Сириус… а кому это было посвящено?
- Посвящено?
- То стихотворение, про грозу… помнишь? Оно было посвящено маме. А это кому? Точно не ей, она же была красивая, я видел на колдографии, а здесь - «была неказиста она, небогата»…
- Н-не знаю… - Сириус был сбит с толку. - Ты думаешь, оно о ком-то определённом?
- Мне так кажется. Может, вспомнишь? Откинь всех красивых людей, которые были тогда рядом с вами… кстати, когда это было написано?
- Где-то на шестом курсе, не помню точно, когда именно… - Сириус хмурился, вспоминая своих бывших однокурсников. - Нет, не она… и не он - редкостная свинья был парень, что снаружи, что внутри… и не она… и не мы с Ремом, мы всё-таки не настолько неказисты были в те времена… и не он, конечно… разве что… если только… ох.
- Что «ох»? Вспомнил?
- Нет, - быстро сказал Сириус. - Показалось. Не помню никого такого, чтобы «дыханье весеннего дня». Наверное, просто так написано… не знаю, как это у поэтов бывает, но ведь необязательно о ком-то?
- Наверно, необязательно, - согласился Гарри, пряча стихотворение в карман; о специфике стихосложения он имел ещё более смутные представления, чем Сириус. - Спасибо огромное, Сириус… жаль, что мне завтра уезжать в Хогвартс. Кстати, ты ведь тут не останешься снова? Ты писал, Дамблдор собирается дать тебе какое-то поручение….
- Вроде собирается… но пока не сказал ничего конкретного. Обещает, что через несколько дней наведается и скажет, чем заняться для Ордена.
- Напиши, как получишь задание, - попросил Гарри, устраивая голову на плече Сириуса. - Пусть секретное… просто напиши, например, что будешь делать кое-что для «старой компании».
- Непременно напишу, - пообещал Сириус, ероша волосы Гарри.
Остаток вечера они мирно и даже как-то по-семейному проговорили о квиддиче.
Глава 4.
Долгое путешествие, тяжёлая усталость, тревоги…
Георгий Караславов, «Орлиный камень».
На вокзале - куда они прибыли на министерской машине - Гарри сопровождали за барьер два мрачных аврора в плохо сидящих маггловских тёмных костюмах; один даже цепко держал Гарри за руку, будто сомневался, что тот сам найдёт дорогу до нужной стены между платформами. Взгляды всех, кто толпился на перроне - восхищённые, насторожённые, восторженные, влюблённые, ненавидящие - наполняли собой воздух, которым было трудно дышать; Гарри непроизвольно сутулился, прячась от этих взглядов, но через секунду спохватывался и независимо расправлял плечи - не всё ли равно, что они все о нём думают? Не всё ли уже равно…
- Гарри, ты пойдёшь в вагон старост? - робко осведомилась Гермиона.
- Да, пойду… надо только вещи куда-нибудь пристроить, в какое-нибудь свободное купе.
- Так опоздаешь же, - напомнил Рон. - Лучшие Ученик и Ученица на тебя разозлятся…
- Кусок они от меня всё равно не откусят, не так ли? - отмахнулся Гарри. - Подождут немного.
- Привет! - только что вспрыгнувший в поезд Блейз расплылся в улыбке до ушей при виде Гарри. - Ищешь купе?
- Надо куда-то вещи пристроить, - признал Гарри.
- Давай сюда, - Блейз, не задумываясь, открыл дверь ближайшего купе - совершенно пустого. - Я подожду тебя, пока ты будешь в вагоне старост.
- Ага, спасибо, - Гарри вместе с Блейзом затащил в купе свои и его вещи и бегом кинулся догонять Рона и Гермиону. - Я скоро приду!
Однако вид собравшихся старост не располагал к тому, чтобы быстренько прослушать обычный инструктаж и уйти по своим делам; нынешние Лучшие Ученик и Ученица, некто из Хаффлпаффа, чьего имени Гарри не припомнил бы и под угрозой навозной бомбы, и Чжоу Чанг, выглядели очень сурово и решительно. Прочие старосты выражали собой прямо-таки воплощённое внимание. Гарри кивком поздоровался с Дафной Гринграсс, Эрни МакМилланом, Ханной Аббот; улыбнулся Колину Криви от пятого курса, демонстративно проигнорировал Кэти Белл, вместе с каким-то парнем отвечавшую за Гриффиндор, и Крейга Боуда с Патрицией Деррик из Слизерина. Всех прочих он вообще помнил смутно, кроме тех, кто теперь отвечал за пятый курс Слизерина; насколько он мог их опознать, это были младший брат Эдриана Пьюси, Доминик - донельзя зашуганный старшекурсниками, у которых до сих пор был на побегушках, худой, малорослый и стеснительный - и Джиллиан Монтегю, уменьшенная копия брата, закончившего Хогвартс в прошлом году; у неё, обладавшей непринуждёнными манерами бывалого солдата, авторитета среди младших курсов хватило бы не то что на двоих, а и на десятерых. «Должно быть, Дамблдор каждый раз очень забавляется, когда подбирает старост», - решил Гарри.
- Вы все знаете, - негромко сказала Чжоу Чанг, когда все утихли, - что Магический мир теперь в состоянии войны.
«А если все и так знают, зачем повторять?»
- Поэтому мы, старосты, должны оказывать властям всю возможную помощь. Нужно поддерживать дисциплину среди учеников, нужно не допускать паники. Хогвартс, возможно, станет важнейшим форпостом в будущей войне - и мы должны подготовить всех к этому.
«Ой, как круто…»
- Поэтому прошу всех немедленно пресекать любые беспорядки во время патрулирования коридоров. Сначала пойдут пятые курсы: Гриффиндор, Рэйвенкло Хаффлпафф и Слизерин. В такой же очередности - шестые и седьмые, все по полчаса. Все поняли?
«Ну уж такого-то дауна, до которого не дошло бы, вряд ли сделали бы старостой».
- Напоминаю, что в обязанности старост входит патрулирование Хогвартса по ночам и пресечение беспорядков на переменах. Пятые курсы, не забудьте получить у деканов пароли от гостиных и проводить первоклашек после пира. На ежемесячном старостате будут раздаваться новые пароли, расписания ночных дежурств и будет проводиться разбор деятельности всех старост. Явка обязательна... для всех, даже для народных героев, - «это намёк на то, что в прошлом году меня ни на одном старостате не было? Подумаешь...» - Если вы не оправдаете возложенных на вас надежд, вас могут снять с поста… так же, как и за плохую учёбу.
«Хоть где-то ко мне нельзя придраться, хвала Мерлину».
- Теперь все свободны, пятый курс Слизерина начинает обход.
Гарри вымелся из купе на второй космической.
- Всё, - Гарри с облегчением вытянул ноги, упав на сиденье; Блейз собрал со стола карты Таро, которые зачем-то раскладывал, и воззрился на Гарри со всем возможным вниманием. - Они там такие зануды со своими пафосными речами о будущей войне…
- А что ты хочешь? - фыркнул Блейз. - Наверняка директор послал Лучшим Ученикам соответствующие инструкции…
- Хорошо, что я не Лучший Ученик… - Гарри закинул руки за голову. - Надо будет только отпатрулироваться ещё…
Блейз сунул карты в карман и опустился на колени у изголовья Гарри.
- М-м? - вопросительно осведомился Гарри.
- Да просто так…
- У тебя ничего не бывает «просто так», - улыбнулся Гарри. - У тебя всё обязательно с умыслом.
- Да? - прищурился Блейз. - И с каким же на этот раз?
Гарри соскользнул на пол рядом с Блейзом и сделал вид, что глубоко задумался.
- Может быть, с этим? - Гарри запустил пальцы в густые волосы Блейза и поцеловал его в губы - мягкие, с привкусом кофе, горячие…
- И с этим тоже, - согласился Блейз. - Но тебя что-то тревожит… что?
- У тебя карманное зеркало есть? - мрачно спросил Гарри.
- А зачем тебе? - опешил Блейз.
- Посмотрю, вдруг у меня на лбу что-то написано! Близнецы тоже почти сразу поинтересовались, что со мной не так…
Блейз рассмеялся и невесомо провёл кончиком пальца по лбу Гарри, вычерчивая какие-то одному ему ведомые узоры.
- Здесь абсолютно чисто, могу тебя уверить - ну, если не считать шрама. Но зато вот здесь, - Блейз коснулся губами точки между бровями Гарри, - есть ма-аленькая морщинка… а раньше её не было. Ты очень много думаешь о чём-то и хмуришься. А ведь даже в прошлом году так не делал… и вообще никогда.
- Мне ещё рано обзаводиться морщинами, - проворчал Гарри.
- Что поделаешь, - Блейз снова поцеловал эту морщинку, которой сам Гарри не замечал. - Кстати, если не присматриваться, её не видно… ну, не хмурься…
Совершенно невозможно хмуриться, когда тебя так нежно целуют; Гарри таял под губами Блейза, целовал в ответ, перебирал тёмные пряди, отливавшие красным в солнечном свете.
- Почему у тебя такой странный цвет волос? - не удержался Гарри. - Нигде такого не видел…
Блейз слегка запрокинул голову, подставляю шею губам Гарри.
- А давай по-честному - я тебе о волосах, ты мне о том, что тебя тревожит.
- По-моему, это нечестно, - Гарри в отместку поставил Блейзу большой засос в ложбинке между ключицами. - О твоих волосах наверняка есть занятная легенда, которая не имеет никакого отношения к настоящему, а моя проблема… я не хочу нагружать тебя этим. Просто не хочу, чтобы у тебя появилась такая же морщина.
- Ничего, есть косметика, - фыркнул Блейз. - Одолжу у матери крем от морщин, и дело в шляпе. Итак, меняемся честными рассказами?
- Ну зачем ты вставил это прилагательное… - вздохнул Гарри, надеявшийся сочинить что-нибудь.
- Вот затем и вставил, - Блейз утешающе чмокнул Гарри в кончик носа. - Или ты боишься, что я с морщинами перестану тебе нравиться?
- Балбес, - беззлобно сказал Гарри. - Тогда сначала ты рассказывай.
- Ладно… дай только сяду поудобнее, - Блейз поднялся с пола и устроился на сиденье. Гарри, недолго думая, сбросил кроссовки и с ногами залез на сиденье рядом, обняв Блейза; живое тепло, бьющаяся жилка в дюйме от губ Гарри позволяли не думать о постороннем, негромкий мягкий голос отвлекал от непрестанного мысленного тиканья.
- Я бы не сказал, что это действительно такая уж занятная легенда… начинается она с того, как первый Забини явился в Англию и стал отвоёвывать себе место под солнцем. По легенде ему отчего-то не сиделось спокойно в своей Греции, где до того проживали толпы потомков Кассандры, не только он один… кажется, дело было в том, что в паломничество ему приспичило стаскаться в Мекку, а там, где он жил, не жаловали религию пророка Магомеда... Был основатель нашего рода смуглый, черноволосый и черноглазый - и всем Забини внешность передал - и носил при себе, помимо палочки, какой-то кривой меч с длинным зубодробительным названием. В общем, он явился и бил морды всем, кто был против… твоим предкам, кстати, в том числе. Потом они, правда, помирились, да и вообще почти все признали моего предка за равного и решили не связываться. Но с одним родом - с родом МакГонагалл, угу, тем самым, да-да - мой предок враждовал до-о-олго… я подозреваю, что спустя полвека резни и грызни все успели забыть, с чего это началось, но, как говорится, noblesse oblige... Кончилось тем, что тогдашнего главу МакГонагалл мой предок умертвил тем самым мечом; почему не банальной Авадой, неизвестно. Возможно, хотел поглумиться, - Блейз хмыкнул. - Далее в семейных хрониках говорится, что мой предок с победным кличем - клич этот на полстраницы - отбросил меч, опустился на колени рядом с трупом, из чьего перерезанного горла всё ещё хлестала кровь, набрал полные ладони этой крови и омыл ею свою дурную голову. Дескать, этот жест символизировал то, что жизнь и смерть побеждённого принадлежали победителю, а ещё говорилось, что таким образом он вытягивал силу из побеждённого - было в те времена такое странное поверье. А потом, сколько мой предок голову ни мыл, красноватый отенок остался навсегда. Я, грешным делом, когда прочитал, подумал, что у него просто был никудышный шампунь… Ну, потом там было ещё страниц двадцать про неизмеримую крутость основателя нашего рода и про то, что этот цвет - знак нашей великой доблести и побед, ну, всякая такая ерунда.
- А что, и правда занятно, - одобрил Гарри. - Красиво, по крайней мере… ты представляешь, что пришлось бы выудить из тела врага моему предку, чтобы оправдать цвет волос?
Блейз подавился воздухом - видимо, представив - и заржал в голос.
- Ладно ещё твоему, - выговорил он сквозь смех. - А представь, что бы понадобилось предку Малфоя?!..
Гарри сложился пополам от смеха.
- Ну ладно, - Блейз резко посерьёзнел. - Теперь твоя очередь рассказывать.
Всё веселье Гарри как рукой сняло.
- Блейз… я сейчас сильно испорчу тебе настроение - и это как минимум… - с тоской сказал Гарри, желая хоть как-то оттянуть момент, когда всё же придётся рассказать. - Может, не надо, а?
- Не буду говорить, как звучит твоя последняя фраза, - фыркнул Блейз. - Рассказывай-рассказывай. Хорошее настроение - дело наживное.
Гарри закрыл глаза, чтобы проще было сосредоточиться на воспоминаниях, и рассказал.
- Эй, ты что об этом хоть думаешь? - не выдержал Гарри после трёхминутной паузы, наступившей после его рассказа.
- Я думаю, что мне надо было разломать эту * * * * * * Арку в мелкие камушки сразу же, как я её увидел, - с горечью ответил Блейз. - Но я же не знал, что будет именно так…
- Никто не знал, - Гарри коснулся губами виска Блейза. - Хорошо, что я оттуда хотя бы на некоторое время вернулся… другие как падали в эту дрянь, так там и оставались… а я снова увидел тебя, близнецов, крёстного…
- Ты так спокойно об этом говоришь…
- Я уже привык к мысли, что умираю, - Гарри пожал плечами. - Первые недели я буйно сходил с ума… а теперь вот потихоньку с него схожу. Конечно, обидно так рано умирать, но…
- Ты что, заранее себя похоронил, что ли?! - Блейз вскочил, с силой отталкивая Гарри; последний упал с сиденья, чувствительно приложившись о пол затылком, лопатками и ягодицами. - Ты уже просто ждёшь, пока тебя положат в гроб и напишут на могильной плите: «Он подавал большие надежды»?!!
- Нет, - покачал головой Гарри - частично напуганный такой вспышкой, частично просто растерявшийся. - Я буду искать что-нибудь в библиотеке Хогвартса… и зелий у меня полно про запас, никто не заметит, что мне плохо от колдовства… я… я просто привык. Не смирился, но привык.
Блейз зажмурился и глубоко вдохнул; Гарри зачарованно наблюдал, как успокаиваются затрепетавшие в ярости крылья носа, разглаживаются гневные складки на высоком лбу, расслабляются побелевшие, сжатые губы.
- Прости. Я сорвался… Тебе не больно? - Блейз подхватил Гарри на руки прежде, чем тот успел что-то сообразить и начать сопротивляться, и уложил на сиденье.
- Всё нормально, я же не стеклянный, - Гарри сел по-турецки. - Наговорил тебе всяких гадостей, вот ты и не выдержал.
- Тебе правда не больно? - Блейз поцеловал центр ладони Гарри.
- Правда. Иди сюда…
- Хочешь не упускать времени? - почти истерично рассмеялся Блейз, послушно запуская руки под рубашку Гарри.
- Именно так, - согласился Гарри; виноватый и заботливый Блейз вызывал просто непреодолимое стремление не упускать капризное время…
Гарри плёл косички из волос Блейза - слишком, впрочем, коротких для этого - а Блейз по-кошачьи фыркал и лениво отмахивался. Оба были без рубашек; но штаны они всё же натянули, памятуя, что купе - не Выручай-комната, и сюда может в любой момент кто-нибудь зайти («Обзавидуется же», - заявил Блейз с неподражаемым апломбом). Так оно, собственно, и вышло: незнакомая обоим третьеклассница робко заглянула в купе.
- Я… э-э… - она встретилась взглядом с Гарри и мучительно покраснела; кажется, её смущал даже не тот факт, что оба они полуголые, а тот, что это сам Гарри Поттер. - Я п-принесла вот это… для Гарри Поттера и Блейза Забини…
Она протянула им два пергаментных свитка, перевязанных фиолетовыми ленточками.
- Спасибо, - Гарри забрал оба и вежливо улыбнулся.
Третьекурсница вспыхнула, как маков цвет, и убежала.
- Странная девочка, - глубокомысленно заключил Блейз, беря тот свиток, где было написано его имя. - Вроде бы мы не такие уж и страшные…
- Её просто слепила твоя неземная красота, и она не в силах была оставаться в одном купе с таким воплощением Аполлона, как ты, - Гарри показал Блейзу язык, увернулся от дежурного подзатыльника и сдёрнул ленточку со своего свитка. - «Гарри, я был бы чрезвычайно рад, если бы Вы присоединились ко мне за ланчем в моём купе. Искренне Ваш, Г. Слагхорн».
- У меня ровно то же самое, только имя моё, - хмыкнул Блейз, пробежав глазами своё приглашение. - Этот Слагхорн… мать мне о нём рассказывала.
- А что рассказывала? - заинтересовался Гарри.
- Ну, говорила, что он начал работать в школе едва ли не вместе с Дамблдором... и с тех самых пор основал «Клуб Слизней».
- Звучит не очень аппетитно.
- Да и по сути не очень аппетитно… нет, я не хочу знать, что ты там себе представил, что скорчил такую физиономию… и не надо ржать, будь так добр. Слагхорн привечает в этом своём клубе всех, у кого есть влиятельные и богатые родственники, а также тех, у кого какие-то выдающиеся способности. Тебя, полагаю, пригласили по второй причине, а меня по первой… Потом, когда «Слизни» выпускаются из Хогвартса, они становятся знаменитостями, политиками, предпринимателями, учёными… и не забывают своего старого доброго учителя. У него больше знакомств среди влиятельных людей, чем у всех остальных в этом поезде, вместе взятых. Он как паук, сидит в центре своей паутинки и дёргает за ниточки. С тем поговорил, с этим проконсультировался, того, наоборот, проконсультировал сам… всех поздравил с Рождеством и сам получил ворох открыток… в общем, предприимчивый человечек.
- Надо же, а с виду и не скажешь… - задумчиво протянул Гарри.
- А ты его видел? Где это?
- Этим летом Дамблдор уговаривал Слагхорна вернуться преподавать… и взял меня с собой. Достаточно было светски побеседовать со Слагхорном, пока директор отлучился на пару минут, и он уже согласился. Надо думать, не вынесла душа поэта, когда он увидел, какой роскошный потенциальный «Слизень» в лице меня уходит из рук.
- Очень на то похоже, - ухмыльнулся Блейз. - Так что готовься стать изюминкой коллекции Слагхорна, Мальчик-Который-Выжил-Дважды… Подумать только, Снейп наконец добился своего!
- Чего своего?
- Как чего? Должности преподавателя ЗОТС… он её шестнадцать лет хочет занять, каждое лето подаёт директору заявление, а тот отказывает и набирает кого может. На это уже и ставки перестали делать ещё до того, как мы поступили в Хогвартс. А на проклятую должность охотников мало, вот и попадаются в основном идиоты - один Локхарт чего стоил…
- Постой, ты хочешь сказать, что Слагхорн преподаёт Зельеварение?
- Ну да, - недоумённо подтвердил Блейз. - А ты не знал?
- Откуда? У него на спине нет плаката «Я преподаю Зельеварение»… блин, Снейп и ЗОТС!.. Он же с меня сдерёт три шкуры…
- Хуже Амбридж уже никого не может быть, - успокаивающе сказал Блейз.
- Это меня как-то слабо утешает… - вздохнул Гарри
- Скажи, а что имел в виду Малфой, когда говорил в прошлом году, что ты что-то сделал со Снейпом? - неожиданно спросил Блейз. - Весной, помнишь?
Гарри помнил.
- Не знаю. Может, у Малфоя в тот момент просто что-то помутилось в голове от злости?
- Мне так не показалось, - с сомнением сказал Блейз. - Он явно имел в виду что-то определённое…
Безусловно, проницательный Блейз был прав, но об этом Гарри не собирался ему говорить; не хватало навесить на ни в чём не повинного человека ещё и эту новость - или скорее «устарелость», за давностью-то лет - о подозрительном прошлом Мародёров и Снейпа…
- Если и так, я об этом ничего не знаю, - Гарри потянулся. - Ну что, идём к Слагхорну? Послушаем, что скажет, и я пойду как раз попатрулирую…
- Идём, - согласился Блейз. - Эй, а рубашку ты надеть не планируешь?
- Хм… - Гарри, к собственному глубочайшему неудовольствию, залился румянцем, представив, как по рассеянности явился бы к Слагхорну полуголый, и поймал брошенную Блейзом рубашку. - Эй, это же твоя, ты перепутал…
- Ничего я не перепутал, - Блейз невозмутимо застегнул рубашку Гарри на себе. - Считай, что я фетишист.
Гарри только головой покачал.
- Носки в следующий раз не экспроприируешь?
- Только если чистые, - фыркнул Блейз. - Пойдём уже.
- Гарри, мальчик мой! - Слагхорн лучился радушием, весьма схожим с дамблдоровским; однако отсутствие бороды и очков делало его не «всеобщим дедушкой», а, скорее, «добродушным дядюшкой». - Очень, очень рад тебя видеть! И Блейз с тобой, замечательно! Заходите, присаживайтесь!
Гарри и Блейз присели на свободные стулья у двери; если что, незаметно смыться отсюда было удобнее, чем если бы пришлось протискиваться через всё купе. Помимо них двоих, Слагхорн пригласил двоих семикурсников - Гарри не был уверен, что помнит, с какого они факультета - и выглядящего потерянным и подавленным Невилла Лонгботтома.
- Вы всех здесь знаете? - с энтузиазмом осведомился Слагхорн. - Это Невилл Лонгботтом, вы наверняка его помните, он учится с вами на одном курсе... Это Кормак МакЛагген, прошу...
МакЛагген поднял руку в приветствии.
- А это Маркус Белби, будьте знакомы... - нервничающий Белби улыбнулся и кивнул.
- А теперь начнём общаться, - Слагхорн, казалось, не мог представить себе большего счастья, чем упомянутое общение. - Позвольте предложить вам мой собственный ланч... боюсь, моя пищеварительная система не приемлет то, что имеется на тележке со сладостями, я уже далеко не так молод, как вы, господа!
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги