Жизнь во имя любви

Глава 15

– Роксана, ты не перестаёшь меня удивлять, – подходя к открытому для нас порталу, сказал Николай Иванович. – Хочу признаться тебе, что Глафира Александровна понравилась мне с первого взгляда, но безоговорочно заинтересовала именно тобой. Мне стало интересно понять, как можно воспитать такого необычного ребёнка. Хотелось разгадать эту многогранную загадку. И вот ежедневно думая об этом, я и влюбился.

– То есть виной вашего счастья можно считать меня? – рассмеялась я, ступив в гостиную своего дома.

– Ты одна из причин, – подтвердил мои слова граф и осмотрелся. – Куда все разбежались?

В самом деле – в доме было непривычно пустынно. Никто не бегал с бумагами в руках, не было спящих на диванах, из тех, что пытались с толком использовать каждую свободную минуту для отдыха. Не было никого и у накрытого стола, где обычно кто-то да подкреплял свои силы.

Однако на столе по-прежнему всё было готово к приёму гостей. Стопка чистых тарелок, чайные пары, под льняными салфетками в корзинках пирожки и печенье.

– Чай во дворце мы так и не выпили, – вспомнила я и кивнула на горячий самовар. – Может быть, сейчас перекусим?

– С удовольствием, – согласился дед и отодвинул для меня тяжёлый резной стул.

Взяв на себя обязанности хозяйки, я разливала в большие яркие чашки, расписанные разлапистыми алыми маками, ароматный напиток и с интересом посматривала на соседа по столу.

– Спрашивай уже, – с наслаждением сделав первый глоток, дал согласие на продолжение беседы Николай Иванович.

– Чем на сей раз я вас удивила? – потянула я к себе вазочку с вареньем из белой черешни.

– Чем и всегда. Рассудительностью, не свойственной юным дамам, глубокими познаниями в организации дела, умением убеждать в собственной правоте. Не помню, чтобы я тебя такому учил.

Голова, склонённая к плечу, внимательный взгляд прищуренных глаз. Который раз вижу, как препарирует меня отставной посол своей наблюдательностью. Правы те, кто утверждает, что не все шпионы дипломаты, но все дипломаты шпионы. Ни одно слово, ни одно деяние не ускользает от этого человека. И не от недоверия, но интереса ради.

Что ж… придётся объяснять. Конечно же, правду я не скажу, но версию, придуманную мною ещё в первые дни пребывания в этом мире, озвучу.

– Николай Иванович, кажется, бабушка рассказывала вам о моей недолгой смерти и чудесном воскрешении? – дед кивнул. – А говорила ли она вам о том, что после того случая мне покровительствует Святая Роксана? Часто я получаю от неё такие советы и наставления, которые мне самой и в голову бы не пришли. Бывает, поначалу смысл не до конца понимаю, но следую им безоговорочно, помня, что заступница моя плохого не пожелает. Может быть, это грань ведовского дара, может быть, благословение свыше… не знаю, но благодарна Триединому и небесной наставнице.

Граф, остановив невидящий взгляд на выбранной на скатерти точке и забыв о чае и варенье, думал о чём-то своём. Смотря на графа, я тоже задумалась. О сегодняшнем дне, о встрече с Таиром, о нашей с ним беседе. И о том неприятном осадке, что остался. Всё же моё юное тело жаждет не деловых переговоров, а нежных объятий, трепетных касаний рук и губ, слов романтических. Неудачное время выпало нам на период от помолвки до свадьбы, не до романтики. Только взгляды украдкой… Эх!

Наши раздумья прервали лёгкие шаги Глафиры, вышедшей на звук нашего разговора. Княгиня была в домашнем платье, лёгких тапочках, волосы на ночь заплетены в низкую косу. Но простой, уютный облик не умалял природного величия, которым я восхищалась с первых минут знакомства.

– Вернулись, полуночники, – подсела она к столу. Подала руку для поцелуя мужу, ласково улыбнулась мне. – Как наместник?

– Ногу подвернул, – кратко обрисовал состояние дел граф. Он страсть как не любил волновать жену. Лучше пусть думает о мелких неприятностях, чем переживает о глобальном. – А мы тут с Роксаной гадаем, куда все наши гости делись.

Глафира осмотрелась, словно ещё раз желая убедиться в том, что непрошеные гости наконец-то покинули наш дом.

– Сама недоумеваю. Бегали, суетились. Вдруг вскоре после того, как вы во дворец совещание перенесли, начали кучковаться и шептаться, как птички перед осенним перелётом. Такие же тревожные стали. А потом чуть ли не разом в переход бросились, и больше никто уже не приходил, – очень живо рассказывала о произошедшем Глафира.

Я мысленно отмахнулась. Ушли и ушли. Неприятно это – жить как на вокзале. Суета, люди чужие, собаки волнуются. А дед вдруг рассмеялся. Громко, заливисто, открыто. Вытирая выступившие на глазах слёзы, он заметил наше недоумение.

– Дамы, вы не поняли, почему чиновники ушли? Серьезно? – мы с бабушкой переглянулись, пожали плечами. – Роксана, им кто-то рассказал, как ты бездельников во дворце работать заставила. Вот они и испугались, что ждёт их та же участь.

Теперь хохотали мы уже втроём. На лестнице поскуливали Зиг и Заг, мечтавшие присоединиться к общему веселью. И я решила поощрить псов, весь день нёсших стражу:

– Мальчики, гулять!

Прихватила со стола два пирожка, набросила шаль и вышла на террасу, оставив своих обожаемых стариков обмениваться новостями.

В последние дни собак выгуливал Тауфик, но хозяйка-то я, и общаться с псами, дабы связь не ослабла, просто необходимо. Пошла по дорожке к морю, на пляже нашла палку, волной принесённую, покидала застоявшимся кобелям, которые с весёлым шумом радостно возились с деревяшкой. Скормила пирожки, поощряя за выполнение команд, сполоснула руки в набежавшей волне и присела в удобный шезлонг, стоявший в затишке.

Нереально огромная луна сияла над морем, рассыпая по мелкой морской ряби миллионы золотых чешуек. Едва слышно шуршала в прибое мелкая галька, невдалеке возились Зиг и Заг. Покой, которого так не хватало мне в последние дни, окутал мысли и тело. Закрыла глаза, я опустила голову на спинку шезлонга и плотнее завернулась в шаль, отгораживаясь от ночной прохлады.

– Пришла?

Странный вопрос. Куда пришла? Кто спрашивает?

– Значит, пока нет… Скажи, долго ли мне ещё ждать?

Кто ты? Чего ждёшь? Как это со мной связано?

– Хорошо. Я подожду. Но не долго. Утомительно это – ждать. Пора тебе уже в силу входить, ведунья.

Открыла глаза, вскочила и едва не упала, ступив на повлажневшие от росы камни. Что это было? Сон? Но явно непростой. Кто же меня ждёт и зачем?

Ответа не было. Луна по-прежнему серебрила море и землю, прибой мягко убаюкивал, а псы сфинксами замерли неподалёку. Бдят, умнички мои. Уберегут от чего угодно, только не от непонятных снов и видений.

– Пошли спать, парни, – позвала я кобелей и двинулась к дому.

– Я жду, ведунья! – прошелестело лёгким ветерком по листьям кустов.

Значит, не сон. Страшно не было, скорее непонятно. И так хлопот полон рот, так ещё и над шарадами, невесть кем загаданными, думать.

«Зато не скучно», – успокоила сама себя и отправилась спать.