ЖнецЪ. Работа в паре

Глава 23

Сегодня в коридорах бывшего особняка князя Кочубея было непривычно тихо. Причиной тому служили семь портретов, выставленных прямо перед парадной лестницей. Уголок каждого из них выделяла траурная лента. Пять Жандармов отдельного корпуса, четверо из которых погибли на месте и один в реанимационной машине, и два канцеляриста, спасшие ценой своих жизней товарищей от гранаты в борт. Такого удара служба не получала давно. «Тройка» организация, пусть и предельно эффективная, но крайне немногочисленная. Обычно как только дело доходит до прямых столкновений роль ударной силы берет на себя ОКЖ [37].

— Нам нанесен удар, — негромко проговорил князь, спустившийся на первый этаж, чтобы попрощаться с павшими бойцами. Никто в этот раз не демонстрировал дисциплину, выстраивая людей рядами и порядками, так что все просто стояли кому как удобно, слушая Никиту Владимировича, что сейчас прощался с коллегами вместе со всеми.

— Оба они пали в бою с оружием в руках выполняя свой долг. Виктора Вязова мы все знали как Николаича. Более пятидесяти лет он отдал службе в рядах канцелярии, до конца исполнив свой долг, вместе с Александром Косыгиным они ценой своих жизней…

— Нормальный пацан был. — Услышал сбоку негромкий голос Воронцов.

Парень обернулся к заместителю Хана.

— Общались мы, — вздохнул Сашок. — Не поверишь, в го[38] резались… Ну а Николаич это вообще… Легенда.

Матвей кивнул. С обоими он знаком был лично, а с водилой-профи до хрипоты спорили, восстанавливая столь полюбившийся канцеляристу «Молот Люцифера» [39] в идеальное состояние. А уж на сколько часов было выслушано его историй о любимой «Чайке», так то песня отдельная. И ведь ни разу заскучать не удалось! Хотя казалось бы, сколько можно рассказывать об одном и том же? Ан нет… Старый умел так сложить историю, что даже поиск каких-то там гаек превращался в целую эпопею. И настолько было интересно, что слушалось все это на одном дыхании.

— Значит так, — неожиданно сбился с полагающегося в таких случаях стиля речи князь, уже сказавший пару слов и о каждом из пяти погибших жандармов тоже. — Убийцы будут найдены. И казнены. Все. Это все.

Вот это правильно. В глазах подавленных гибелью товарищей людей вспыхнули угольки холодной ярости. Все знали, что месть не делает человека лучше, но помогает пережить удар, если подойти к ней с умом. А еще лучше с выдумкой. Чтобы каждый, кому в голову взбредет иная мысль нехорошая, вспомнив о том, как кончили его предшественники, точно помнил всего три слова: «Канцеляристов», «Убивать», «Нельзя». Воронцов был уверен, что и по линии жандармов будет спущена такая же команда. Отныне «злодеи» выведены из правового поля, а судьба их в случае поимки живыми будет незавидна.

Совещание началось через полчаса после прощания с павшими. Первое. Какие-то указания получили спецы по контртеррору. Следом были приглашены представители имперского спецназа и лишь после этого очередь дошла до будущей четы Воронцовых и куратора их вахмистра Калашникова. Полковник Ефимовский находился здесь же, лениво листавший какой-то журнал из тех, что секретарь князя разложил специально для гостей. Несмотря на равномерный шелест переворачиваемых страниц, взгляд Андрея Ивановича застыл в одном положении. Ох и далеко же сейчас были мысли его от этого места.

— Вас ждут. — Объявление адъютанта едва не заставило всех вздрогнуть. Оказывается, не только полковник погрузился в свои мысли слишком глубоко.

Резкий вдох до рези в легких и медленный выдох помог Матвею вновь ощутить себя «здесь и сейчас». Рядом какую-то пранаяму[40] выполнила и Ольга.

— Так, с ситуацией по жандармам вы в курсе, — констатировал хозяин кабинета. — Ввожу в курс дела по вчерашнему… Инциденту. Я решил перевести наших итальянских «друзей» на одну из конспиративных дач. Для этого была привлечена группа Первой экспедиции со средствами усиления. Порядок движения предполагал колонну из двух стандартных микроавтобусов. В одном находились итальянцы и основная часть группы, а во втором Николаич и Кронштадт. Колонна выехала в сторону объекта № 13–15 в в семнадцать сорок из прямо отсюда. Уже в семнадцать пятьдесят пять на светофоре, который, как выяснилось, включился ранее положенного, четко определив место колонны в потоке, была совершена атака при помощи ручного гранатомета штатовского производства. Неизвестные произвели два выстрела. Реактивные гранаты дополнительно были усилены рунной вязью, что позволило на порядок увеличить их пробивную способность…

Ольга удивленно приподняла бровь.

— Первый выстрел достиг цели, — ответил на ее немой вопрос князь. — Стрелявший неправильно выбрал расстояние — граната не успела встать на боевой взвод и, пробив бронестекло застряла в нем не взорвавшись. Однако, прошу заметить, она смогла преодолеть даже наши мобильные щиты. Сейчас ее изучают наши артефакторы. Обращаю внимание, что оба выстрела были произведены прямо из скопления людей, скопившихся у пешеходного перехода…

— Но… — От удивления перебил князя Матвей, но тут же захлопнул рот.

Однако тот лишь махнул рукой «спрашивай, мол».

— Так ведь выхлоп же… — Немного косноязычно констатировал Воронцов.

— Так ведь выхлоп же, — повторил князь, чьи сцепленные в замок пальцы на миг побелели, но старый «службист» быстро заставил себя успокоиться. — Мне император уже позвонил по этому поводу. Очень ему такие акции на территории Руси не нравятся. Одиннадцать человек доставлены в больницу с травмами различной степени тяжести, один — погиб, попав под прямой удар реактивной струи в зоне разлета. Вот так вот…

— Тубусы найдены? — уточнил Матвей, слегка поморщившись.

Голова болела с самого утра и даже две порции цитрамона помогли лишь частично справиться с неприятным состоянием.

— Найдены, — вместо князя ответил Ефимовский. — Стрелки сбросили их сразу после отстрела гранат. Обычные M72 LAW. Девяносто второго года выпуска.

Вот так вот. Амерский одноразовый противотанковый гранатомет. Впрочем, стране-производителю предъявить нечего. Выпускают их уже лет шестьдесят в разных модификациях, и по миру они «расползлись» не с размахом АК, конечно, чей силуэт уже красуется на государственных флагах ряда стран, а кое-где и детей в его честь называют, но тоже очень неплохо.

— Что-то многовато в последние дни всплывает западного стандарта. — Негромко буркнул Михей.

— Согласен, — ответил на это плохим слухом не отличавшийся ни разу князь. — Вот вы, — Матвей, Егор, слышите? — сейчас и займетесь тем, чтобы вот это вот на наших улицах больше не происходило. Предложения?

Секунд тридцать в кабинете стояла тишина, после чего Матвей поднял взгляд на Главноуправляющего «Тройки».

— Итальянцы. — Просто сказал он. — Они знают больше чем говорят. Про ситуацию на их конспиративной квартире, когда был уничтожен потенциальный свидетель, я вам докладывал…

Никита Владимирович вновь сложил перед собой руки домиком в любимом положении «Ришелье думать изволит».

— А если не расскажут. — Протянул он.

— Предлагаю даже не спрашивать, а работать по жесткому варианту сразу. — Пожал плечами Матвей.

Хозяин кабинета обвел медленным взглядом собравшихся. Полковник коротко кивнул. Склонил голов Калашников. Матвей все так же прямо смотрел в глаза шефу, а Ольга равнодушно пожала плечами.

— Возражений не вижу. Принимается. Можете работать до любой глубины.

Воронцов удивленно поднял вскинул бровь. Серьезное заявление, однако.

— И что ты на меня смотришь? — Почти ласково поднял глаза князь. — Есть правила, которые нарушать нельзя. В нашем доме с появлением гостей из солнечной Италии стали твориться совершенно неприемлемые вещи. Эта парочка что-то знает, но помочь нам прекратить все это безобразие не желает, а, значит, добровольно примеряет на себя статус нашего врага.

Хищная улыбка Матвея явно означало, что ему все это надоело. Да, как человек и профессионал Юлия-Джулия ему нравилась очень и очень… Но не ценой жизней коллег и граждан империи. Парочка же с Апеннин явно знала больше, чем рассказывала. А вот за такое иногда и на ленточки распускают. Впрочем, из уважения к своей временной напарнице Матвей был готов взять этот процесс в свои руки. Но не более.

— А как же Папа и Генерал? — поинтересовался вахмистр.

Он явно не был против такого варианта, просто уточнял цену решения.

— А что Папа? — с каким-то куражом спросил Ефимовский.

— Ну… Важный человек на планете…

— Да? — Прервал объяснения Калашникова Михалков. — И сколько же у него дивизий?[41]

Семь дней они пробыли в гостях у «Тройки». Пять из них «гостиницей» им послужил дом на набережной Фонтанки. Затем хозяева решили, что гостям удобнее будет в загородном имении. Охраняемом, что твой ядерный арсенал, естественно. Мнение «итальянских друзей» в этом вопросе настолько демонстративно игнорировалось, что Джулия начала не то чтобы нервничать, но уже просчитывать альтернативные варианты. Это когда хозяева вдруг перестают быть радушными и дружелюбными, являя медвежий оскал любому, кто посмел вызвать их неудовольствие. И никогда не предугадаешь, какой миг станет поворотным. Ведь в том и есть самая страшная опасность Хозяина Леса. Понять что он сделает в следующий миг невозможно никогда. Марко же оставался спокоен, свято веря в защиту Святого Престола, Генерала и самого Господа. А вот у местных варваров, что за други своя готовы растерзать вообще любого, есть прекрасная поговорка: «Не боги горшки обжигают». И допросы с пристрастием ведут тоже не они.

Матвей появился на седьмой день, который по иронии судьбы выпал на воскресенье. Девушка из окна видела, как он покидал микроавтобус в сопровождении нескольких бойцов, пластика и слаженность которых, а так же полный контроль пространства даже на сто раз охраняемой территории, людям понимающим говорило о многом. Однако в крыло, где содержались гости дорогие, Воронцов пришел один.

— И как долго нас будут здесь держать?! — презрительно бросил Марко, первым начав разговор.

Дурак.

Джулии одного взгляда хватило, чтобы по спине пробежал холодок. Глаза этого до сих пор казавшегося ей довольно симпатичным милашом мальчишки не сейчас не выражал ни-че-го. Пустота. Это плохо. Лучше помолчать и послушать, что именно скажет парень.

— Я требую!.. — Продолжал неистовствовать посланник Генерала, до глубины души пораженный безразличием к его словам.

Матвей молчал, равнодушно рассматривая уже потерявшего всякие берега собеседника. Нехорошо так рассматривал. Будто решал, а не раздавить ли крикуна, или подождать еще чуть-чуть. А, может, сделать это каким интересным способом?

Марко возмущался.

Парень молчал.

— Заткнись. — Равнодушно бросил Воронцов минуты через четыре после своего прихода.

— Да как ты смеешь, варвар? — Буквально зашипел посланец в ответ, до глубины души возмущенный пренебрежением стоявшего перед ним безбожника.

Воронцов спокойно выслушал длинную тираду, где немало говорилось о нем, империи и даже о родственниках до седьмого колена. В какой-то миг он спокойно вытер лицо — Марко настолько разгорячился, что даже не замечал как изо рта вместе с оскорблениями вылетают слюни, — и вежливо заткнул разгорячившегося итальянца… Коротким, но от того не менее сильным и четким ударом левой ладони в печень.

Все еще никаких эмоций. Парень спокойно наблюдал, как буквально рухнувший на колени посланец вытирает рот от вязкой субстанции, большую часть которой он только что выблевал прямо перед собой. Лишь когда маг убедился, что оба гостя обратили на него внимания, он мертвым голосом, где и тени эмоций обнаружить было невозможно, заговорил:

— Два канцеляриста. Пять жандармов, — Матвей сделал паузу, чтобы внимательно посмотреть на каждого из «гостей». — Все они погибли за последние несколько дней.

— Я сожалею… — начала Джулия, пробуя если и не перехватить инициативу в «беседе», то хотя бы стать ее полноправным участником.

— Пока нет, — равнодушно оборвал ее парень, обратив внимание на свою напарницу. — Будешь. Оба будете.

— Скот! — Неожиданно взревел Марко, бросаясь прямо с пола на обидчика. — Все вы тут ско… Аргх!

Парень спорить не стал, молча швырнув посланца в стену с такой силой, что на пол съехал не только он сам, но и несколько неплохих репродукций знаменитых европейских живописцев. В этот миг от стройной юношеской фигурой полыхнуло такой волной жара, что Джулии даже пришлось закрыть лицо руками. Бог с ними, с волосами, которые судя по треску и запаху слегка оплавились от такого горячего проявления эмоций, а вот глаза нужно попробовать спасти. Марко же до таких тонкостей было все равно. Он в блаженном беспамятстве валялся на полу.

— Я скоро вернусь, — мгновенно взял под контроль собственный Огонь парень, кивнув притихшей оперативнице Ордена. — Мы потеряли друзей. Я очень хочу отомстить. И очень надеюсь, что к моему возвращению вы расскажете что-нибудь, что поможет мне справиться с этим чувством, иначе буду за ваш счет его… Удовлетворять.

На этих словах у Джулии где-то в очередной раз похолодело, а кое-где и разлилось приятное тепло, заставившее вспомнить все старые обещания меньше работать и хотя бы чуть-чуть уделять внимание потребностям молодого женского тела.

— Переборщил. — Констатировала Ольга, едва Матвей вошел в тамбур комнатки с несколькими мониторами, куда выводилось изображение с камер покоев гостей.

— Да ну? — Не слишком удивленно пожал плечами Воронцов. — Да я бы этого козла…

— Козу, — слегка поправила его невеста. — Вон ту очаровательную козочку!

— Да я же ее и пальцем не тронул! — Удивился парень.

— Да-да, — согласилась Демидова. — То-то она и не знает, от чего трястись в твоем присутствии — страха или возбуждения!

Приподнятые брови мага и озадаченные выражения на части лиц их дружной компании заставили девушку усмехнуться. А вот штатный маг и медик группы был скорее согласен с Ольгой… Но по-своему:

— Оно и к лучшему, парень. Когда будешь ее на ленточки нарезать гормоны чуть снимут боль, зато подстегнут фантазию. По мне так быстрее расколется. Начни с лица и, главное, не забывай ей рассказывать, что именно ты собираешься с ней сделать в следующую секунду… Что? — Пожал плечами он в ответ на удивленные взгляды. — Это не я придумал, а природа и эндорфин!

— Хм, мне, конечно, телка эта не нравится, — заявила Демидова нарочито грубым тоном. — Особенно это ее взгляд кошки, у которой чешется, что у твоего кролика морда…

Народ от таких сравнений слегка прифигел.

— … Однако мысль пустить ее на лагман мне не нравится!

Легкие смешки вокруг подтвердили солидарность части компании с единственной здесь дамой.

— Нравится или нет, — равнодушно пожал плечами даже не улыбнувшийся Матвей. — А я их обоих на куски порежу, если они сейчас не скажут мне ничего интересного.

— Как так можно? — Возопил Михей, явно стремясь «разморозить» парня. — Она же красивая!

— Ну хорошо, — согласно наклонил голову маг. — Можно и так… Но потом, если не заговорит, на куски. И это… Исполнять сам будешь, а то меня невеста не простит.

И никто из присутствующих не смог точно сказать, насколько парень шутит.

— Слушай, забирала бы ты своего мужика, — шепнул на ухо девушке Тунгус. — Там кухня небольшая есть в комнате отдыха «бодрянки»[42]. Покорми, чтоль, а то он сейчас действительно итальяшек на фарш пустит.

Ольга задумчиво кивнула, и, подхватив будущего мужа под локоток, словно айсберг на буксире потащила его ко всеми мужчинами предмету — холодильнику. Женщинами сей предмет был любим, кстати, не меньше, вот только они зачастую лукавят (если не сказать «врут»), что это не так!

А кухня и правда была удобна. А уж после нашедшейся в холодильнике колбаски, помидорчиков и яиц, что мигом превратились спасенье каждого холостяка — гигантскую яичницу, так и вовсе… Казалось, приятное тепло в желудке даже чуть подтопило льдинки в глазах Матвея… Настолько, что Ольга искренне понадеялась отправить «на разговор» кого-то другого, но забыть о втором раунде переговоров не позволял таймер на телефоне ее жениха.

— Пора. — Констатировал парень, с сожалением окидывая здоровенную сковородку, куда уместилась целая палка колбасы, штук пятнадцать яиц и несколько здоровенных томатов.

В ней еще половина блюда осталась. Вот только он был уверен, что к его возращению это упущение будет добросовестно исправлено. Ну не нашлось здесь нужного количества тарелок, вот и «цепляли» вилками лакомые кусочки прямо со сковородки всей толпой. А семеро одного, как говорится, не ждут!

— Готовы к разговору? — спокойно спросил Воронцов, закатывая рукава темной рубашки.

У кого другого этот жест мог бы получиться наигранным, но в данном случае, похоже, был попросту функциональным.

Удобнее так работать с «материалом», да и все тут.

— Спрашивай. — Брезгливо бросил Марко, уже смирившийся с тем, что ему придется рассказать все, что хочет знать этот злой русский парень, но все еще старающийся держать марку.

Два удара. Печень-челюсть. Воронцов связку годами нарабатывал.

— Зха фто?… — только и успел прохрипеть итальянец, как его приключения в Российской империи продолжились полетом в ту же стену.

Минут пять понадобилось посланцу Генерала, чтобы вновь прийти сюда.

— Больше такого не повторится, — спокойно заявил устроившийся за это время в удобном кресле Матвей, глядя прямо перед собой. — В следующий раз будем действовать более… Профессионально. И «сыворотку правды» еще надо будет заслужить.

Джулия в этот момент почувствовала иррациональное облегчение. Парень все еще готов был добиваться ответов любыми методами (он не шутил!), но из глаз ушло это по-настоящему леденящее сердце равнодушие.

— Я же… Я… Кха-кха… Готов был… На все вопросы… Зачем? — Тяжело дыша прохрипел Марко.

— А не будет вопросов, — безмятежно объявил маг. — Сейчас ты начнешь говорить. Если того, что ты скажешь, мне покажется недостаточно, то я начну зверствовать. Больше предупреждений не будет.

Марко удивленно замолчал. И молчал гораздо дольше, чем Матвей для него посчитал возможным.

— Ну, на нет и суда нет! — даже с каким-то удовольствием протянул Воронцов, поведя плечами и готовясь покинуть насиженное место.

— Скорцени! — Буквально выкрикнула Джулия. — Фредерик Скорцени. Позывной «Рико». До недавнего времени был главой сети силовой поддержки в Санкт-Петербурге, но на несколько месяцев отзывался куда-то в Забайкалье для проведения операции под непосредственным командованием главы ренегатов. Начинал свой путь в составе отряда боевых пловцов «Тезео Тезей» прямого подчинения генштабу ВМС…

Матвей с удовольствием плюхнулся обратно в мягкое кресло, сложив пальцы в любимом жесте князя Михалкова — «Ришелье в раздумьях», и приготовился слушать.