Жрица Смерти

Глава 10

— Да ты!.. Как ты смеешь? Ты хоть представляешь, на что можешь обречь свой род, так необдуманно открывая свой грязный рот?! Твоя семья впадет в немилость Владычицы, стоит мне только шепнуть слово! — глаза щелочки, крылья носа раздуваются, как у загнанной кобылы, шипение, порой переходящее на тонкий ультразвук. Сейчас леди Ирамель даже очень отдаленно не походила на утонченную представительницу дивного народа, любящую природу и всё остальное живое вокруг. И вот это бешенное, почти раздетое чудо смеет угрожать пусть и не настоящей, но моей семье? Тем, кого я за неделю приняла в свой круг?

— Ты даже дойти не успеешь до Владычицы, Ирамель. Потому что я первая шепну слово, и твоя душа пожизненно будет слоняться по грани, не зная покоя и перерождения. Мой род неприкосновенен. А если ты хочешь войны, то загляни мне в глаза и скажи это громко, чтобы об этом слышал мир!

Укутав братьев щитом от своей силы, чтобы они не забились от ужаса в дальний угол, как в карете, сняла ограничения с ауры, позволяя Тьме выйти за пределы тела, окутывая его чёрными упругими жгутами, приносящими умиротворение. Мой голос был сильным и повелительным, холодным и подчиняющим, черты лица изменились, превращая миловидное личико в обтянутый кожей череп с черными провалами глазниц. Да, у жриц Смерти не самое прекрасное воплощение силы. Оно в большинстве своем до коричневых штанов пугает остальных, но очень нравится подопечным Мары.

Стоило ли говорить, что эти существа, ни разу в жизни не сталкивавшиеся с по-настоящему темными магами, шарахнулись от меня на добрый метр. Даже братцы хотели слинять, да щит не пропустил.

— Ирамель, смотри мне в глаза и повтори то, что ты сказала!

Но говорить она не могла, так как решила спрятаться от меня, потеряв сознание. Причем не она одна. Мда… Как-то запамятовала, что тут это мне не там.

— Леди, я приношу извинения за свою супругу. Понимаю, наша сторона первой начала этот спор, и я могу только надеяться на ваше милосердие, но всё же прошу не сердиться, а в качестве извинений принять от нашего рода любого, не связанного браком, мужчину. — Выйдя вперед так, чтобы за своей широкой спиной спрятать эльфийку на руках у кого-то из её мужчин, на меня, видимо, уставился кто-то из старших.

И предлагал он ни много ни мало, а абсолютно любого мужчину из рода Цветочного Луга. То есть буквально, если мне приглянётся из гарема какой-нибудь миленький мальчик дальней тётушки, носящей то же самое родовое имя — я смогу забрать его себе. И если я правильно разобралась в местных правилах (пусть и очень бегло), от подобного предложения Ирамель вновь потеряет сознание, узнав, какую кучу ей решил навалить муженёк. Недовольство женщин рода ей же выслушивать! Кажется, один умный человек решил так досадить чем-то неугодной супруге через меня.

Настоящая Марэль уже потирала бы ладошки со злодейским смехом, да бегала по гаремам аристократок, только бы насолить той, кто решил ее унизить. У меня же были другие планы, и гаремники в них не входили. Но и как пока поступить, не совсем понимала. Хоть бери и к матери всех посылай. Вариант был бы всем хорош, но это только в случае прямого проявления неуважения к главе рода Лизариэль. Мне же, как прямой наследнице, что сама займет когда-то это место, нужно урегулировать конфликт, не прячась за прозрачные юбки матери. Хотя один вариант был, да только отцы зубную эмаль сотрут от подобного решения. Но куда деваться, жизнь у всех сейчас тяжелая.

На обдумывания у меня ушли какие-то секунды, и вот губы расползаются в такой улыбке, что существ, всё это время наблюдавших за дармовым представлением, дабы после со всеми подробностями поведать о невидали, передёрнуло.

— Я принимаю извинения. А своё право выбора передаю главе рода. Пусть леди Ирамэль от своего имени присылает леди Лизариэль о намерении вашего рода не позднее этого вечера.

Стоит ли говорить, насколько «обрадовался» муж эльфийки от подобного известия? Конечно, им же теперь не мелкую рыбёшку к старым акулам запускать придётся, а соплеменницу, точно такую же зубастую тварюшку, и кто из них выйдет победителем, сама Джазар решать не берется.

Решив, что на этом можно и заканчивать разговор, развернулась в сторону прохода, куда так нетерпеливо подталкивала моя Тьма. Она чувствовала, где-то там есть тот, кто предположительно мог бы сравниться с ней, и хотела побыстрее всё изучить. Братья последовали за мной, прекрасно играя роли преданных, готовых к любым выкрутасам своей госпожи мужчин. Хотя готова заложить дорогущие ингредиенты из тварей мрака, что их скоро разорвёт от непонимания и интереса.

Тело принимало свои изначальные формы, и Ивен уже не так страшась приблизился, чуть замедляя моё движение, положил ладонь на талию.

— Марэль, ты куда идёшь? Ряд с гаремниками в другой стороне!

— А что там? — кивнула в сторону, куда так тянуло.

— Ряд с бойцами, которых покупают для игр.

Если правильно разобрала его чувства, то с этими играми я знакома, но не думала, что когда-то придется встретиться с подобным вновь. Ещё по молодости, когда не являлась жрицей Мары, побывала я в шкуре тех, кого выводят на арену для услаждения взоров любителей боли и адреналина. Не самый весёлый опыт что для юной меня, похитившую и выставившую на арену в качестве живой и мягкой игрушки для битья, что для зрителей, которых накрыло такой волной ужаса и Тьмы, что живыми тогда выбрались немногие.

— И что? Бойцов кастрируют, и на лишение девственной плевы мне рассчитывать от них не стоит? — заинтересованно и немного насмешливо подняла брови, заглядывая в расширенные от изумления небесные глаза эльфенка.

А вот его покрасневшие щечки с ушками заставили увеличиться уже мои. Он же старше своей сестры на сто пятьдесят лет, и неужели всё еще девственник? Тогда я не поняла, за каким хреном её лишаться надо мне, причём настолько срочно, что аж за мужиком на рынок отправили!? Между прочим, мне там ничего не мешает и не жмёт. Эх, наверное, не историей, географией и законами нового мира интересоваться надо было у Ишара, а пытать драконыша, что за Мрак творится в этом мире.