Глава 34

Антонис

Сидел и смотрел на свою истинную и не мог в это поверить. Ещё вчера я умирал, чувствуя разорванную связь, которую не мог ощутить до этого, и не знал, что делать дальше. А сегодня она перед нами, вся такая красивая и сияющая. И почему-то ставшая выше…

— И чего ты сидишь? Разве отцы тебя этому учили? — рядом зашипела бабушка, тыкая пальцами в бок, чтобы я поторапливался. А то Мишель не успела появиться, как её тут же хотят устранить.

— Мр-р-р! Какая прелесть! — довольно мурлыкнула Мишель, держа в руках чью-то душу. — Я ещё никого не отправляла на перерождение, так что будешь моим первым, дорогой. Хотя… Какое это наказание, когда просто взял и переродился, правда, Анку? Знаешь, мне тут мама сказала жнеца найти…

— Вы уверены, Повелительница? Желаете видеть в жнецах своего несостоявшегося убийцу? — голос Анку звучал на разные голоса.

— Не переживай так. Ты ведь тоже не по доброй воле стал жнецом. — хмыкнула истинная.

— Сам виноват — со Смертью только глупец спорит. — тяжко вздохнул жнец.

— А пытаться убить Смерть — вообще идиотом быть нужно. — холодно припечатала Мишель и перевела черные глаза на душу, что продолжала держать в ладони. — И наказание за попытку будет соответствующим! Не познаешь покоя и перерождения, пока в мире не появится подобный тебе смертный, попытающийся убить богиню Смерти! Ты забудешь прошлое и не будешь иметь имени, пока не заслужешь его, Жнец.

Я не мог поверить в собственные ощущения, но от Мишель исходила такая божественная мощь, что желание преклонить колено и молить о прощении и легкой смерти было почти непреодолимым. Большинство так и поступали, и остаться на ногах смогли немногие. К их числу относились лишь её истинные и беременные. А таковых в зале совещаний было немного.

— Я уведу его во Тьму, Повелительница. — почтительно поклонившись, жнец Анку увел с собой созданную копию его самого.

— Мишель. — выдохнул её имя демон, в то же мгновение оказываясь рядом и заключая жену в объятия и целуя.

Хм. Пожалуй, стоит сказать Грифу, чтобы умерил пыл, а то он и к более откровенным действиям сейчас перейдет. Хотя… Тьма с ними. Переглянувшись с драконом и, кажется, придя к одной идее, которая не подразумевает конкурента рядом, наперегонки рванули к истинной. Вампирскую скорость, помноженную на опыт, переплюнуть сложно, поэтому за спиной Мишель я оказался первым.

Соперничество и детское ребячество подначивали показать Аоду язык, но стоило услышать запах истинной, как игры отошли на второй, а то и на третий план. Разорвав поцелуй с демоном, Мишель осмотрела нас собственническим взглядом, предвкушающе улыбнулась и утащила куда-то порталом, кинув остальным, что мы скоро вернемся.

Мишель

— Мишель, душа моя, где мы? — продолжая прижимать к своему телу, только теперь желая защитить, спросил удивленно Гриф.

А мне и самой, если честно, хотелось бы знать. Просто когда подхватывала истинных Тьмой, думала о том, где бы нам уединиться всем четверым и провести приятно время. Но следующая мысль, проскочившая в голове, соответствовала ситуации и времени — нужно же разобраться, что за представление устроили смертные с этими переговорами. Вот божественная сила и выполнила все мои пожелания разом.

Мы оказались в безвременье — месте, где боги могут встречаться со своими верующими и что-то обсуждать. Ведь только здесь аура богов не действует на смертных, и они способны поведать о своих проблемах, не сгибаясь от их мощи. Ну и время с реальным миром тут разнится координально. В реальном времени может пройти от силы минут пять, когда в безвременье ты можешь провести до нескольких часов. Но каждый бог создает свой участок безвременья самостоятельно, согласно нуждам.

И Тьма, подслушав мои, решила создать кровать. Такую большую, что на ней могла бы разместиться боевая группа из восьми магов и ни разу так и не встретиться. А так как в голове моей были только сцены, не предназначенные для детей, кроме кровати больше ничего не было. Мы буквально висели в пространстве рядом с кроватью, а вокруг была черная, непроглядная пустота. Хорошо хоть есть возможность исправить, а то я успела заметить небольшой испуг в глазах истинных.

Закрыв глаза, представила в голове образ спальни, прорисовывая его до мельчайших подробностей. Так теперь мы стояли не просто в пространстве, а на деревянном полу, дощечки которого были разного цвета и уложены в хаотичном порядке. Вокруг кровати появился пушистый ковер с длинным ворсом в черном цвете. А вместо стен я представила панорамные окна, в которые виднелись джунгли. Потолок же собой представлял переплетение корней дерева, с которых свисали лианы. Нечто похожее мне доводилось видеть у эльфов в своем мире, но не думала, что когда-то смогу создать такое и для себя.

— Здесь очень красиво. — шепнул Антонис, прижимаясь со спины и целуя в шею.

Само собой красиво! Но что он тут делает, вот в чем вопрос? Я же Тьме сказала: «Забираем истинных и валим!», а вампир-то тут каким боком приклеился? Чего я пропустила, перерождаясь?

— А он-то когда истинным успел стать? — я, наверное, с минуту тупила и хлопала глазами на мужа, продолжая находиться в объятиях обоих мужчин, которые, кажется, не видели в этом ничего необычного. Осталось Аоду где-нибудь сбоку приклеиться, чтобы уж точно одна маленькая богиня Смерти почувствовала себя в западне.

— А вот когда ты умирала где-то там от боли, тогда и стал. — получила я ядовитый ответ от злого демона. — Мишель, ты понимаешь, как я боялся, что тебя больше нет? Да я почти с ума сошел, пока не увидел, что моя брачная татуировка на месте! Почему мы тебя не чувствовали?! — последний вопрос Гриф прорычал, полыхнув Тьмой в разные стороны.

— Боги перекрыли связь, чтобы вы не чувствовали, как печать на моей ауре разрушалась. Я находилась здесь, в безвременье, только на территории Прародителя драконов пять лет, в бессознательном состоянии, всё это время испытывая боль. Вам нельзя было ощущать подобное. — старалась говорить мягко и успокаивающе, помогая при этом ментальной магией снизить уровень злости и страха за мою жизнь у истинных. — Но я так и не услышала внятного ответа — как ты, Антонис, стал моим истинным? — развернувшись в кольце рук, требовательно уставилась в черные глаза счастливо скалившегося вампира. Но прежде чем отвечать, меня крышесносно поцеловали, дразня и обещая большее.

— Я был твоим истинным изначально, сладкая. Я не чувствовал нашей связи, точно так же, как и ты, но на подсознательном уровне желал быть рядом, поэтому и не покидал тебя.

— Знаю я один ритуал сокрытия истинной связи… Но он не для этого мира, так как там используется сила ведьмы. Приворот? — неуверенно поинтересовалась, хмуря брови. Ведь если бы это был он, то находиться ни с одной леди Антонис просто бы не смог, испытывая отвращение.

— Да! — радостно воскликнул вампир, которому, кажется, зелье повредило рассудок. — А у моего рода на них иммунитет! — а, так вот чего он радуется. — Но, видимо, мы не чувствовали истинности из-за побочного действия. По крайней мере, так предположил лорд Каринэль. Для вампира вообще очень трудно встретить истинную, многие за всю жизнь её так и не встречают. Поэтому бабуля так переживала о своих неистинных мужьях, ведь всех их она полюбила без всякой связи.

— Ладно, с этим разобрались. Кто мне из вас скажет, почему встреча Владычиц проходила с таким размахом? Кого мне по голове косой погладить, чтобы так больше не делали?

Ну вот, только успокоилась, настроилась на романтический лад, а стоило вспомнить об устроенном безобразии, и сразу убить кого-нибудь захотелось. Хорошо ещё, что на мужчин моя аура не действует. Ну или действует, только как-то неправильно. По крайней мере, на одного так точно. Я тут, значит, стою злюсь, придумываю наказание, никого не убивая при этом, а дракон начинает урчать. Да ещё и целоваться лезет! Полное безобразие, напрочь сбивающее весь настрой на месть! А уж когда инициативу подхватывают…

Хотя есть в их способе успокоения что-то. Когда на тебя смотрят с восхищением и желанием. Когда по твоему телу с осторожностью и любовью скользят мужские, тренированные руки, желающие показать всю нежность, на которую они только способны. А губы находят нежные участки, вызывающие тихие стоны и приносящие наслаждение.

— Мишель, твоё платье из магии? — горячее дыхание Грифа вызвало табун мурашек, а вопрос, заданный на ушко, заставил податься к нему за продолжением ласки.

— Да. — выдохнула шепотом.

— Ты снимешь его для нас? — искушающе шепнул на другое ушко Антонис, прихватывая губами его кончик.

Моё согласие смешалось со стоном удовольствия, а сила действовала без прямого посыла, просто от одного желания показать себя своим мужчинам. Причем мимолётная мысль, что истинных тоже надо бы разоблачить, исполнилась в ту же секунду, вызывая их смешки. Ощущения в тот же миг стали ярче в разы. Горячая кожа Аода пахла костром и океаном, ассоциируясь в моей голове с необузданностью и свободой. Чуть прохладная Антониса отдавала чарующим и тёплым древесно-мускусным ароматом, возбуждая и обещая показать все грани порока. От Грифа же пахло строгим и мужественным шипровым ароматом, он одновременно уравновешил мои чувства, но в то же время я таяла, стоило услышать запах моего мужа.

Не переставая целовать, дракон подхватил меня под бедра и толкнулся своей плотью в лоно, заставляя меня охнуть от неожиданности. Сзади со спины прижался Антонис, создавая контраст тел. Я будто находилась между огнем и льдом. Движения Аода внутри меня были плавными, и он явно сдерживался. Зато вампир игрался с моей грудью и сосками почти на грани боли, то нежно оглаживая и сминая их, то чуть прикусывая и втягивая сосок в рот, слегка щелкая по нему языком. Гриф стоял по левую руку от меня, целуя одновременно со страстью и ревностью. Но не старался как-то помешать единению, лишь смотрел так, что становилось понятно сразу — после меня не выпустят из постели, пока один собственник не насытится мною единолично.

Я с наслаждением отдавалась каждому движению мужчин, не забывая, что и у самой есть руки, способные путешествовать по их телам. Каким уж взглядом на меня в тот момент посмотрел Гриф, когда я проскользила подушечками пальцев по его члену, а после обхватила полностью, начав водить ладонью по всей длине. В его взгляде буквально сиял вопрос: «А чего, так можно что ли?». И сам же на него отвечал, прикрывая от наслаждения глаза и рефлекторно подаваясь бедрами вперед.

— Можно?.. — целуя в шею и слегка задевая клыками яремную вену, глухо шепнул Антонис.

Кивнув, почувствовала, как два острых клыка прокусывают кожу, а на месте укуса сначала ощущается жжение, а после наступает эйфория и прилив ещё большего возбуждения. Теперь понятно, почему Антонис назвал в прошлый раз этот процесс интимным. Дыхание сбивалось, хотелось больше и сильнее, и чтобы вампир не прекращал пить мою кровь.

— Хватит, сладкая. — оторвавшись от моей шеи, сказал хрипло Антонис, зализывая место укуса, и фыркнул, когда я протестующе хныкнула, больше открывая шею.

Но в это же время Аод уже не сдерживал себя, подходя к грани. Его движения становились жестче, пальцы впивались сильнее, а из горла вырывалось звериное рычание. Подавшись к нему, обхватила руками шею дракона, запуская пальцы в блондинистую шевелюру и целуя будущего мужа. Пару фрикций, и Аод прокусывает отросшими клыками шею, закрепляя связь своей меткой.

В этот момент моя сила вырывается из меня потоком, устремляясь к дракону. Как же я испугалась! Буквально застыла, считая, что Тьма решила не принимать дракона в мои супруги и сейчас его убьет. Но нет. Похоже, она считает, как и я, дракончика очень милым и заботливым. А такой и самим пригодится, тем более жизнь у нас теперь длинная. Вот и поставила на Аоде точно такую же татуировку от локтя до запястья, как на Грифе. Сказать, что я была удивлена, значило промолчать. Единственного, способного разделить жизнь с чёрной магиссой, найти очень трудно. Некоторые так и не могут этого сделать. А у меня что? Два единственных в одном мире? Да это даже звучит бредово! Но вот он, стоит, удерживает меня на руках и сияет ярче новых монет. Всхлипнув, прильнула к Аоду, начав зацеловывать его лицо, а после припала к губам, передавая поцелуем всё, что пока не могу сказать вслух.

Ещё минута, и мы зашли бы с Аодом на второй раунд, но тут вмешался вампир, заявивший, что и сам желает попробовать такую конфетку. На душе было так хорошо и радостно, что я рассмеялась. Дракон же не стал спускать меня на пол, сказав, что тот всё же холодный, поэтому сделал несколько шагов в сторону кровати и положил на неё. Тут же рядом оказывается Антонис, склонившись надо мной и завораживая счастьем, что плескалось в его глазах. Я выгибалась мужчине навстречу, когда его губы начали порхать по телу. Извивалась и стонала, стоило ему оказаться между моих разведенных бедер, скользя языком по складочкам и помогая себе пальцами. Отвечала на поцелуи мужей и желала наконец-то соединить с моим вампиром.

Но моё желание было исполнено только, когда этот невыносимый мужчина довел меня до оргазма. Антонис вошел резко, закинув мои ноги себе на плечи и придерживая за бедра, и сразу же взял довольно быстрый темп. Наше дыхание сбивалось, я чувствовала, что долго не продержусь и скоро кончу во второй раз. Водя по каменным членам мужей руками, в какой-то момент поняла, что дико хочу их попробовать. Повернув голову в правую сторону, столкнулась с черными глазами Грифа и, хитро улыбнувшись, провела языком по розовой головке члена. Я думала, от меня убегут, оставив член в руке, как ящерецы свои хвосты, ей-богу! Настолько демон был шокирован, диким взглядом всматриваясь в моё лицо.

Улыбнувшись, повторила движение, а после вобрала головку полностью, посасывая и водя кончиком языка по уздечке. О-о-о, какой стон наслаждения мне достался в награду! Моего демона почти что трясло от возбуждения, а его рука непроизвольно легла мне на голову, поддерживая и невербально подсказывая, как лучше. Антонис от представленного зрелища, кажется, окончательно слетел с катушек, ускоряясь еще и заставляя меня содрогаться от скрутившего низ живота судороги оргазма. Пара резких и глубоких толчков, и я чувствую семя вампира внутри себя, а он сам с хриплым рыком приникает к моей шее и подставляет свою для укуса. Я не только прокусываю ему основание шеи, заявляя серьезные намерения на этого мужчину, но и окутываю его Тьмой, давая силе поставить на руке татуировку и связывая нас на вечность.

Быстро поцеловав в губы, вампир решил уступить место старшему супругу. Но я понимала, что для Грифа наше единение — это то, чем он не готов делиться даже перед побратимами. По крайней мере какое-то время точно. Ипостась просто-напросто не позволяла показывать то, как может любить демон свою душу. Его внутренний зверь желал единолично властвовать в сердце и разуме избранницы в такие моменты. Поэтому улыбнулась и встала на постели на колени, прижимаясь к Грифу и утыкаясь носом куда-то ему в грудь.

— У нас ещё есть время, душа? — вполголоса спросил Гриф, перебирая мои волосы.

— Да. Мы в безвременье, а здесь время течет по другим законам.

— Ну и хорошо. Тогда отдохни немного, но я думаю, никто не откажется услышать, как ты стала богиней Смерти. — хмыкнув, демон подхватил меня на руки, чтобы уложить на подушку головой и лечь рядом, подпирая голову кулаком и заглядывая с интересом в мои глаза.

— Ну вот такой необычный карьерный рост. — смешок вырвался помимо воли.

Но мужья слушали внимательно и действительно желали знать подробности. А может надеялись, что я просто так шутила в том зале приемов. И если вампир с демоном лежали по обе стороны от меня, то дракон решил сесть в моих ногах, перебирая пальчики и делая массаж. Было приятно и отчего-то успокаивающе, так что рассказ выходил легким и в какой-то мере сказочным. Ну действительно, в каком это мире нормально, чтобы богини от смертных рожали? Хотя чего говорить о Маре, когда я сама вообще троих смертных в мужья взяла. Гены, как говорится, никуда не денешь.

Загрузка...