Журнал «Компьютерра» №35 от 28 сентября 2005 года

Программирование селезенки

Редакция «КТ» попросила Дмитрия Орешкина поделиться соображениями о возможностях математического моделирования общества как инструмента практической политической деятельности. В частности, о том, насколько обоснованна вера многих людей (в том числе некоторых университетских математиков) в то, что горбачевская перестройка была заранее «просчитана» на суперкомпьютерах ЦРУ. — Л.Л.-М.

Поскольку я имел возможность наблюдать вблизи, как в России принимаются политические решения, с каким ужасом потом авторы решений смотрят на дело рук своих, как на эти решения реагируют высокопоставленные люди из США (часто — на грани истерики, то ли от страха, то ли от смеха) и насколько противоположной бывала реакция тех или иных ключевых лиц из стана потенциального геополитического противника, у меня нет ни тени сомнения, что весь этот замечательный бардак развивался абсолютно стихийно и на ощупь. Конкуренция и ненависть друг к другу среди дающих советы американцев была ничуть не меньше, чем конкуренция и ненависть среди принимающих решения здесь. Более того, будучи политическим консультантом, я иногда сам давал рекомендации, которые ложились в основу тех или иных решений. Они исходили из моих «концептуальных моделей действительности» (пафосно выражаясь), а на самом деле — из того, как я чувствовал ситуацию селезенкой. Точно так же, селезенкой (или иным схожим по функциональному назначению органом), те политики, с которыми мне приходилось иметь дело, воспринимали советы, взвешивали и решали — следовать им или нет. Иногда решение срабатывало. Иногда — нет.

Естественно, при возможности мы старались почетче оконтурить ситуацию с помощью тех или иных математических (в основном статистических) моделей. Проводились расчеты сдвига электоральных предпочтений, взвешивались доли фальсифицированных бюллетеней, давался прогноз результатов по регионам и округам, оценивалась активность электората. Но политик, даже увидев эти цифры, все равно решает, верить или не верить им, с помощью все той же селезенки. Он же не математик! А уж если ему будут вешать на уши более сложные и многоуровневые модели, то лучшее (для автора модели), что он может сделать, — это сказать автору: «Попробуйте. Но так, чтобы меня не подставлять, если что».

Разумеется, это не отрицает возможности существования некой математической модели, скажем, использующей теорию управляемого хаоса, и нахождения с ее помощью ключевых точек, удар по которым ведет к катастрофе СССР. Особенно удачно такие модели строятся апостериори. Прелесть ситуации в том, что неглупому человеку с хорошо развитой селезенкой эти ключевые точки обычно видны и без математики.

Крушение давно сгнившей изнутри идеологии — раз. Крушение неэффективной экономики, «деревянной» валюты и доверия к ней — два. Низкие цены на нефть — три. Стремление провинциальных лидеров быть лучше «первым парнем на деревне», чем третьим в Москве (то есть республиканский сепаратизм), — четыре. Гипертрофия военно-промышленного комплекса — пять. Отсутствие всякой мотивации к труду и алкоголизация населения — шесть. Вот ключевые проблемы, которые раньше или позже сломали бы спину СССР. Их без всякой математики видели и с той стороны океана, и с этой. Появление Горбачева — запоздалая попытка советской элиты что-то изменить, не меняя базовой идеологии, которая отрицала право частной собственности. СССР (по моим ощущениям 80-х годов) был гнилым изнутри уже лет тридцать. Если не все семьдесят. Правда, я думал, он еще лет двадцать простоит. Но, например, Андрей Амальрик считал, что конец наступит в 1984 году. То есть у него селезенка работала, очевидно, точнее, чем у меня. А кому-то и сейчас всерьез верится, что СССР в конце 1980-х был еще силен и могуч. Видимо, эти люди вообще родились на свет без селезенки.

Что касается сетевых моделей воздействия на общество — то они, безусловно, существуют. Точно так же в экономике давно используются сетевые схемы франчайзинга, мерчендайзинга и прочие премудрости. Ну и что? Можно ли говорить, что успех компании «Макдональдс» обусловлен положенной в основу ее деятельности моделью? Я бы поостерегся. Скорее, успех определяется умом, бешеной энергией и желанием побольше заработать отцов-основателей фирмы. Концепция сетевой торговли развивалась десятилетиями — в том числе и с помощью моделей. Но только весьма ограниченный, малокультурный человек может говорить (и думать), что, мол, моя гениальная модель легла в основу общего успеха. Общий успех — всегда интегральный результат массы факторов, в том числе случайных. Хотя хорошие мозги, в том числе и вооруженные математикой, среди этих факторов играют все более и более значимую роль.

Математика — наука с самой высокой степенью абстракции. Это ее преимущество. Но за все приходится платить. Профессиональная способность мыслить чистыми понятиями приводит к проявлениям «профессионального кретинизма». То есть к способности видеть за успехом «Макдональдса» только успех математической схемы. От остального математик абстрагируется. А я — не могу. Моя рабочая гипотеза заключается в том, что успех сети «Макдональдс» в Москве и в России определяется не только (и не столько) прелестями сетевой модели (той же сетевой моделью пользуются и куда менее успешные фирмы), а конкретными решениями, правильно учитывающими — выразимся осторожно — средовые факторы. То есть наличием у менеджеров проекта упорства, мощного финансового ресурса, ума и селезенки для выбора верных решений.

Авторы моделей склонны верить, что именно по их расчетам и развивались реальные события. И склонны убеждать в этом других. Поскольку я таких гениальных «теневых авторов» глобальных политических схем в своей жизни встречал, пожалуй, уже несколько десятков, у меня к ним отношение сдержанное. Все они твердо знают, что надо сделать, чтобы заработал вечный двигатель, и все убеждены, что их великую теоретическую идею реализовал (украл) тот или иной подлый политик, лишив их заслуженной славы.

Малокультурному человеку кажется естественным, что поразительно легкое крушение СССР или столь же легкое крушение киевской обороны Януковича было предопределено какой-то волшебной силой, которая «заранее знала». На деле же Янукович и Кучма вызывали презрение у молодежи, у интеллигенции, у самой политической элиты Украины. Политически они были обречены. Но я уверен, что оранжевый майдан не сработал бы, если б не лютая энергетика Юлии Тимошенко. Без нее любая «секретная сетевая технология» была бы пустышкой. Люди на площади заводятся не от денег, как нам объясняют некоторые теоретики, а от сильного лидера. Без энергии Троцкого и Ленина не состоялся бы Октябрьский переворот. Без Гитлера — фашистская Германия. Без Ельцина — сегодняшняя Россия.

…Спросите любого неудачника, и он с удовольствием вам расскажет, почему он, такой умный, тонкий и дальновидный, сидит на обшарпанной кухне с немытой посудой, а тупые, бездарные и нахальные конкуренты катаются как мерседес в масле. Потому что они (в зависимости от культурного уровня и психического здоровья вашего собеседника):

опираются на поддержку жидомасонской закулисы;

пользуются неограниченной финансовой поддержкой врагов России;

купили все вокруг за свои бандитские бабки;

имеют за спиной тайное сетевое (информационное, нейролингвистическое, кибер-нульпространственно-проникновенное) оружие;

потому что они пришельцы.

У меня несколько иной взгляд на вещи: кончай искать оправдания, попробуй почувствовать себя мужчиной и начинай работать. В том числе и головой. Для начала хоть посуду помой.

Если и есть секретное антироссийское оружие, то оно называется «общество социальной справедливости» и действует через интеллектуальную и духовную кастрацию нации. Мол, правительство должно… Президент обязан… Пусть они обеспечат… Надо, чтоб было справедливо… Так нечестно — они злые, а я добрый…

Все это — разговоры в пользу бедных. Никто тебе ничего не должен. Только ты должен — своей семье. Своей науке, своей профессии. Своей стране. Вне зависимости от направленного против тебя сетевого или любого иного оружия из комиксов.