Гипнотизер в МВД: тотальный контроль. Том 3

Глава 4 Крылья ворона

Вот какого дьявола я должен делать это? Лезть под пули, рисковать жизнью.

Белокрылова объяснила по дороге. Почему вызвали именно меня.

— Там грандиозная буча, Ян, — сказала она. Обернулась ко мне с переднего сиденья. — Захватили самолет с полусотней заложников. Требуют деньги, хотят улететь в Ленинград. А оттуда еще дальше.

Ну да, знакомое дело. Сейчас только начали сталкиваться с авиатерроризмом. И еще долго будут учиться ему противостоять.

Надо бы подсказать коллегам меры по безопасности. На транспорте всякого рода.

— Ясно, — я был мрачен и хмур. — А я причем?

— Для переговоров вызвали психологов, — объяснила Белокрылова. — И кто-то вспомнил, как ты обезвредил преступника в Ленинграде. Когда тоже захватил заложников. Помнишь?

Ну еще бы. Тот псих тогда чуть не прострелил мне яйца. Еле как его успокоил.

— Поэтому они хотят видеть тебя, — продолжила Аня. — Там все высшее руководство. Ты должен помочь.

Ага, конечно. Как будто у меня есть выбор. Мы уже едем в аэропорт.

— Кто это такие? — спросил я со вздохом. Уже не отвертишься. Надо узнать, кто там такие лихие и отчаянные. — Знаешь подробности?

Белокрылова покачала головой.

— Откуда? Я сама только что узнала.

Я откинулся на сиденье. Задумался. Так, что мы имеем. Я помнил все авиационные катастрофы двадцатого века. В свое время зарядил голову этими сведениями.

Из всемирной энциклопедии. Наряду с собранием сочинений Чехова. И названиями всех лекарственных трав на евразийском континенте. И еще прочей информацией. Для тренировки памяти.

Для запоминания я обычно использовал способ Цицерона. Говорят, его использовал знаменитый римский оратор.

Метод очень простой. Надо создать в уме комнату. Или дорогу или площадь. Любое хорошо знакомое место. Главное — помнить расположение предметов.

Потом с этими предметами надо связать запоминаемые сведения. При должной тренировке и развитой памяти можно запомнить огромные объемы информации.

Да, точно. Один из первых таких угонов в СССР произошел в эти годы. Только в 1973 году. Там тоже было четверо. Вооружены ружьями. Они требовали выкуп и хотели улететь за границу.

В итоге, самолет взяли штурмом. Одного преступника застрелили. Другой покончил с собой. Двух арестовали.

Это что же, как раз они? Только на год раньше? Мое прибытие сюда изменило ход времени? Вполне возможно.

— Ты как там? — спросила Белокрылова. — Может, отменить твое участие? Если не хочешь.

Я покачал головой. Если ход времени изменился, все может пойти по-другому. Все заложники могут погибнуть. И все из-за меня. Из-за моего прибытия сюда.

Надо исправить.

— Нет, все хорошо, — ответил я. — Думаю, как лучше быть.

А что тут думать? Группа из четырех вооруженных мужчин. Возбуждены до крайности. Боятся всего на свете. Палец на спусковом крючке так и дрожит. Очень опасное мероприятие.

И все же. Среди них должен быть лидер. Тот, кому все подчиняются. Если подчинить хотя бы его, с остальными будет легче. Гораздо.

Их желательно разъединить. Хотя бы на короткое время. И обработать главаря. Мне хватит пяти минут.

А то и меньше. Если не удастся за это время, то вообще ничего не получится.

И еще. Что, если командир не гипнабельный? Поработать тогда с другими членами группы?

До самого аэропорта я обдумывал варианты действий. Так ничего и не придумал. Ладно. Может, уже обошлись без меня.

Но когда приехали во Внуково, стало ясно, что ничего не обошлись. На стоянке полно машин. Самых разных. В том числе и черных служебных Волг.

А еще пожарные машины, кареты скорой помощи, милицейские уазики. Даже грузовики с военными и бронетранспортер.

Люди ждали на стоянке. Стояли возле машин. Обсуждали ситуацию.

Самолеты не летали. Непривычная тишина. Мы вышли и направились к зданию аэропорта. На нас не обратили внимания.

Внутри здания еще больше народу. Гул голосов поднимался до потолка. На табло застыли таблички с наименованием рейсов. Их наверняка отправили на другие аэропорты.

— Вы куда? — мы подошли к черте досмотра. Тут стояли милиционеры. Дальше никого не пускали.

— Мы участники операции, — Белокрылова предъявила служебное удостоверение. — Нам нужно внутрь.

— Вы проходите, а товарищу Климову придется подождать, — распорядился милиционер. Молодой розовощекий парнишка. Лейтенантик. — Гражданских не пускаем.

— Так он основной участник, — сказала Белокрылова. — Его все ждут.

Мальчишка непреклонно покачал головой. Его никто не уведомил.

— Эй, Климов! — со стороны стойки регистрации раздался громоподобный голос Рокотова. — Ты чего застрял? Давай скорее! Тебя председатель ждет!

Он спешил к нам.

— Эй, лейтенант, пропустите его немедленно! Он специалист по переговорам.

Мы тут же прошли внутрь. Пока направлялись к штабу по ликвидации ЧП, Рокотов торопливо сказал:

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Климов. Нахера ты вообще ввязался? Ну ладно. Теперь уже нельзя дать задний. Председателю отвечай четко и ясно. Сразу излагай план.

Ого. Вот как. Оказывается, я сам влез в это дерьмо. Какая скотина, интересно, предложила мою кандидатуру?

Мы подошли к группе людей костюмах и галстуках. Некоторые в мундирах милиции и военных. Полковники и генералы. В глазах зарябило от звездочек и петелек.

— Товарищ председатель, товарищ министр, прибыл Климов, — это уже вылез Щербаков. Рокотов почтительно отстал. — Он отличный переговорщик. Уговорить кого угодно.

Ага, вот чья это была идея. Я едва сдержался, чтобы не въехать кулаком в плотную рожу Щербакова. Вот гавнюк. Втравил меня в такую историю. Ладно, я это так не оставлю.

— Здравствуйте, товарищ Климов, — пожилой мужчина в черном костюме подал мне руку. Глаза в знаменитых очках с толстыми линзами холодно смотрели на меня. Как рентген. Вот вы какой, товарищ Андропов.

— Привет, Юра, — я пристально глядел ему в глаза. — Что, здесь непорядок?

Пожал руку. Свита вокруг тихонько ахнула от моей фамильярности. Андропов продолжал сверлить меня взглядом.

Ну, а что вы хотели? Да, я все также верен своей концепции. Выведения собеседников из равновесия. Самыми нахальными способами.

— Вы работаете на эстраде? — спросил Андропов. — Точно есть опыт ведения переговоров с преступниками? Пока что я вижу перед собой только циркача. С дешевыми фокусами.

— Нет, это он разобрался с одним из самых опасных маньяков, — только один человек мог перебить Андропова. Министр внутренних дел. Знаменитый Щелоков Николай Анисимович. Всесильный глава милиции. — Так что можете не беспокоиться. Я наслышан про твои методы. Здравствуй, Ян.

Тоже пожал мне руку. Помладше Андропова. Но тоже не мальчишка. Генерал армии. Глаза властные и пронзительные.

— Как вы намерены нейтрализовать преступников? — спросил Андропов. — Вы уверены, что справитесь?

Я поглядел на летное поле. Всюду самолеты. Тягачи с багажами. Автобусы. Топливные заправщики.

Возле одного самолета военные и милиционеры. Целая толпа. Ага, вот и они.

— Что-нибудь придумаем, — я указал на самолет. — Для начала прикажите всем отойти. Я не хочу, чтобы преступники нервничали. Я постараюсь их усыпить. Ждите полчаса с того времени, как я войду. Если не будет новостей, поступайте, как пожелаете.

— И это все? — спросил Андропов. — Импровизация? Под угрозой жизнь около тридцати заложников. Нам нужен детальный план. А также сигнал, по которому мы можем действовать.

Это разумно.

— Я или кто другой помашет тряпкой, — кивнул я. — Красная — переговоры провалились. Можете штурмовать. Зеленая — все хорошо, ждите. Что касается плана. У меня его нет. Мы не знаем, кто внутри. Мне придется войти и составить их психологический портрет. Нащупать уязвимые места. Обработать их. Если получится — хорошо. Если нет — поможет нам бог.

— Бога нет, — непреклонно ответил Андропов. — И он нам сейчас не поможет. Так что рассчитывайте только на себя.

Щелоков кивнул.

— Действуй, сынок.

Андропов оглянулся.

— А что, профессор Лебедев так и не приехал? Я предпочел бы компетентного специалиста. Чем этого клоуна.

Помощник покачал головой.

— Никак нет, товарищ председатель. Выяснили. Он на конференции в Новосибирске. В ближайшее время вряд ли.

Андропов вздохнул.

— Они требуют деньги, — напомнил другой помощник. Полковник госбезопасности. — Как можно скорее. И дозаправку. Иначе начнут расстреливать заложников.

Ничего не поделаешь. Андропов тоже кивнул.

— Хорошо. Работайте, Климов.

И на этом спасибо. Белокрылова ничего не сказала на прощание. Просто проводила глазами.

Меня доставили к самолету. И вот я уже поднимаюсь по трапу. В руке чемоданчик с деньгами. Там всего пятьдесят четыре тысячи долларов. Нашли больше, но решили пока не давать. Потянуть время.

Кто-то из окружения Щелокова предлагал подсунуть фальшивые доллары. Но Андропов отказался. Сказал, что захватчики могли видеть настоящие. И тут же распознают подделку.

Я постучал в задраенный люк. Вежливо так. Как коммивояжер, продающий скобяные товары фермеру.

В иллюминаторе показались настороженные лица. Через пару минут люк открылся. Я вошел внутрь.

Вместо стюардесс здесь стояли двое парней с ружьями. Один высокий и сильный. Второй среднего роста и пожиже.

— Добрый день, — сказал я. — Я с первой партией денег. Скоро прибудет вторая. И еще я врач. Чтобы успокоить пассажиров. Надеюсь, вы, ребята, разрешите их утихомирить?

Думал, что они будут сопротивляться. Но нет. Тот, что пониже, кивнул. Посторонился, пропуская меня внутрь.

— Конечно. Они в панике. Успокойте их. Чтобы не рыпались.

Здоровяк проверил меня на оружие. Между прочим, очень плохо. Как любитель. Даже я, далекий от насилия, понял, что мог бы спрятать пистолет или нож. Где-нибудь в трусах. Или носках. Парень совсем там не смотрел.

— Меня зовут Ян Климов, — сказал я. Доброжелательно улыбнулся. — А вас? Чтобы знать, как обращаться.

Молодой крепыш буркнул:

— Бобров. Алексей Бобров.

Второй не стал представляться. Показал на чемоданчик:

— Бабки тут? Ну-ка, давай, — и выхватил саквояж.

Щелкнул застежками. Заглянул внутрь. Сначала улыбнулся. Потом нахмурился.

— А че так мало?

Так, он у нас типа грамотный. Самый умный. Не исключено, что вожак.

— Давай так, — ответил я. — Посмотрим пассажиров. И я тебе расскажу все по порядку. Кстати, как тебя зовут?

Есть риск, что он двинет мне прикладом обреза в челюсть. Заберет деньги. И вытолкнет наружу.

Но вместо этого грамотный ответил:

— Борис Новгородов. Ладно, пошли.

Бинго. Первый раунд за мной. Я продавил свои условия.

Мы прошли в салон самолета. Здесь царила духота. Иллюминаторы закрыты. Пассажиры сидели в креслах.

На меня поглядели с надеждой. Как на избавителя. Один парень с разбитым лицом. Другой мужик, в униформе летчика, с окровавленной повязкой на руке. Ранен, что ли?

— Позови Ромова, — сказал Новгородов. Меня он держал на прицеле. — А ты, как там тебя, давай, успокой их.

Я не успел сказать и слова.

— Когда нас выпустят? — спросила полная женщина в легком платье и шляпке. — Почему так долго?

— Заплатите им уже деньги! — сказал мужчина в дальнем конце салона. — Мы что, должны, сидеть здесь?

— Помогите раненым!

Ох, сколько же здесь пассажиров. Целая аудитория. Хотя, мне доводилось выступать и перед большим числом зрителей.

— Спокойно, граждане! — я говорил громко и поднял руку. Качнул ею в воздухе. Чтобы зафиксировать внимание истероидных типов. — Скоро все решится. Вы окажетесь на свободе. Власти работают над решением ситуации. Мы предоставим деньги и вас отпустят. Потерпите немного. Расслабьтесь и сохраняйте спокойствие.

Меня беспокоили два обстоятельства.

Где остальные угонщики? Наверное, с пилотами.

И еще я поглядывал на время. Оно утекало с бешеной скоростью. Как песок сквозь пальцы.

— Ну, где этот придурок? — из кабины пилотов вышел высокий мужчина. В руках ружье. Телосложение плотное, крупное. Глаза злые. — Где деньги? Долго вы будете голову морочить?

И наставил на меня ружье.

Эта жертва жила на маленькой улочке. Недалеко от Невского проспекта.

Надо же. На проспекте шум, гам, машины, толпы людей. А стоит сделать пару шагов, и попадаешь в царство тишины. И покоя.

Чтобы переехать сюда, пришлось выхлопотать командировку на работе. Для повышения квалификации. На два месяца.

Но ничего. Это даже к лучшему. Мужчина, называющий себя Пиковым тузом, еще не работал в Ленинграде.

Можно совместить приятное с полезным. Совершить слияние. Получить силу. Говорят, у жителей северной столицы она особенная.

И одновременно восстановить здесь колоду Пикового короля. Полноценную колоду. От шестерки до туза. Вдохнуть новую силу в местный филиал организации.

Повышение квалификации тоже интересное. Стажировка на кафедре психиатрии и наркологии. Там можно узнать много чего интересного.

Жертва — ученый Ленинградского медицинского института — намечена давно. Еще до приезда сюда.

Пожилой мужчина. Голова напичкана знаниями. Слияние с его духом многократно повысит интеллект.

Интересно, а что будет, когда Пиковый туз сольется с энергией Климова? Эстрадник, как ни крути, профи в сфере гипноза. От него можно получить колоссальную силу. Ох, с каким нетерпением Пиковый туз ждал, когда можно вскрыть плоть Климова.

А сейчас придется довольствоваться этим старикашкой.

Он ждал до позднего вечера. Ученый вечно работал допоздна. Чуть ли не до полуночи.

Это хорошо. Потому что сегодня полнолуние как раз после двенадцати. Но, с другой стороны, мужчина устал ждать. Со стороны Невы тянуло холодным ветром.

А он сидел на дереве. Оно росло рядом с тротуаром. На обочине дороги. Он забрался, чтобы не привлекать внимания. Укрылся среди густых ветвей.

Всего два метра высоты. Зато никто его не видел. Изредка внизу проходили прохожие. Мужчина сидел неподвижно. Как хищник в засаде. Ждал.

Отсюда он видел окна института. И в одном наблюдал за жертвой.

Ученый сидел за столом. Писал, много писал. Потом печатал на пишущей машинке. Складывал бумаги в стопку. Он готовил статью для журнала.

Наконец, он встал, походил по комнате. Выкурил сигарету. Собрал вещи. Выключил свет и вышел.

Мужчина зашевелился на дереве. Расправил затекшие мышцы рук и ног. Осторожно огляделся. Спустился. Отошел в сторону.

Наступила ответственная стадия. Мужчина пошел по тротуаре, обошел забор, окружающий мединститут. Очутился на стоянке для машин сотрудников. Сейчас здесь пусто и тихо. Только несколько машин.

Он подошел к Волге, принадлежащей ученому. Открыл дверцу, залез на заднее сиденье. Скорчился за спинкой кресла.

Замок он вскрыл заранее. Приготовился. Теперь осталось ждать.

Вскоре со стороны института послышались шаркающие шаги. Ученый открыл дверцу. Уселся в машину. Пробормотал: «Вот жарища».

Потом посидел на месте. Подумал о чем-то. Снова пробормотал о ком-то: «Чертов тупорылый долбан». Наверное, о научном оппоненте.

Порылся на переднем сиденье. Достал фляжку. Там было кофе с коньяком. Супруга готовила ему напиток заранее. Ученый обычно пил его перед поездкой домой.

Несмотря на запрет употреблять спиртное. Знакомство с замом начальника ГАИ давали ему возможность пренебрегать запретом. Сегодня это нарушение дорого ему обойдется.

У него несколько таких фляжек. Одна в кабинете. Другая в машине.

Пиковый туз слушал, как ученый выпил из фляжки. У него радостно заколотилось сердце.

В фляжку он заранее добавил клонидин. В сочетании с алкоголем препарат оказывает усыпляющее действие. Надо только подождать некоторое время.

Ученый посидел еще. Он был грузный, рыхлый, с одышкой. Двигался медленно и много думал. Потом завел машину и поехал со стоянки.

Пиковый туз тихонько сидел сзади. Ждал удобного момента. Сегодня ученый поехал не домой, а на банкет. Добираться туда минут сорок. За это время препарат должен подействовать.

Но все случилось гораздо раньше. В какой-то момент старик за рулем странно всхрапнул и повалился набок. Пиковый туз тут же вскочил и схватил руль. Машина поехала рывками, потом заглохла.

Пиковый туз подъехал к обочине. Перелез на переднее сиденье. Перетащил ученого рядом. Проверил, жив ли. Да, старик еще дышал. Лежал с закрытыми глазами. Голова прислонилась к стеклу окошка.

Пиковый туз улыбнулся и снова завел машину.