Гитаговинда

1. «Тяжелых туч гряда затмила небосвод,

стволами тамал темных

Чернеет лес и страхом юношу томит, —

веди ж его скорее

Назад домой!» — и Радха к Мадхаве пошла,

наказу Нанды внемля,

А тайну их забав скрывал беседок кров

вдоль Ямуны раздольной.

2. Его рассудком божество красноречья правит,

Певцом Падмавати его почитают первым,

Он, Джаядева, сказ ведет о любовных играх,

Изведанных средь юных жен Васудевой дивным.

3. Ждешь ли Хари хранить в своих помыслах,

Ждешь ли в любовных забавах забвения —

Слухом склонись к Джаядеве, сложившему

Слов череду сладкозвучных, чарующих.

4. Умапатидхара! Цветущему ростку

твои подобны речи.

В изысканном сплетенье чистых голосов

искусен Джаядева.

Не каждому дано постичь потоки слов,

что Шарана слагает.

Кто в песнях о любви Говардхану затмит?

Кто памятлив, как Дхойи?

5. Веду несешь на себе, как ладья, неустанно

В бездне губительных вод океана.

Кешава, рыбы обличье обретший,

Славься, о Хари, наш царь! (1)

6. Землю ты держишь своей необъятной спиною, —

Твердой опорой под твердью земною.

Кешава, вид черепахи обретший,

Славься, о Хари, наш царь! (2)

7. Сходную с диском затмившимся лунным всю землю

Клык твой несет, из пучины подъемля.

Кешава, вепря обличье обретший,

Славься, о Хари, наш царь! (3)

8. Хираньякашипу, словно пчела, погибает —

Ноготь твой острый его разрывает.

Кешава, облик льва-мужа обретший,

Славься, о Хари, наш царь! (4)

9. Карликом сделавшись, грозного Бали свергаешь,

Водами чистыми нас омываешь.

Кешава, карлика облик обретший,

Славься, о Хари, наш царь! (5)

10. Кшатриев кровью кропишь ты наш мир многогрешный,

Смертных спасая от муки кромешной.

Кешава, вид Бхригупати обретший,

Славься, о Хари, наш царь! (6)

11. Мира хранителей данью ты чтишь боевою —

Демона десятиликой главою.

Кешава, Рамы обличье обретший,

Славься, о Хари, наш царь! (7)

12. Сходны одежды, твой блеск облачившие, с тучей,

С Ямуной, вспугнутой плугом могучим. /

Кешава, вид Халадхары обретший,

Славься, о Хари, наш царь! (8)

13. Истинно высшее ведаешь ты состраданье,

Тварей живых отвергая закланье.

Кешава, Будды обличье обретший,

Славься, о Хари, наш царь! (9)

14. Полчища млеччхов караешь ты гибельным мором,

Метким сражая мечом-метеором.

Кешава, Калки обличье обретший,

Славься, о Хари, наш царь! (10)

15. Слух твой да внемлет словам Джаядевы высоким —

Радость всем людям несут его строки.

Кешава, десять обличий обретший,

Славься, о Хари, наш царь! (11)

16. Ты принял ношу вед, ты держишь весь наш мир,

ты круг земной подъемлешь,

Ты дайтьи тело рвешь, ты кшатриев разишь,

ты Бали повергаешь,

Несешь Пауластье смерть и в руки плуг берешь,

и сострадаешь тварям,

Лишаешь млеччхов сил — вот десять лиц твоих.

Хвала тебе, о Кришна!

17. Грудью супруги играющий,

В серьгах блистающий — О! —

Славься, гирляндой увенчан,

Славься, о Хари, наш бог! (1)

18. Узы расторгший страдания,

Солнца сияние — О! —

Славься владыка аскетов,

Славься, о Хари, наш бог! (2)

19. Калии яд уничтоживший,

Радость умноживший — О!

Славься, о лилия Яду,

Славься, о Хари, наш бог! (3)

20. Демонов ниц повергающий,

Птицу седлающий — О! —

Славься, утеха всевышних,

Славься, о Хари, наш бог! (4)

21. Лотосоокий, творениям

Шлющий спасение — О! —

Славься, миры ожививший,

Славься, о Хари, наш бог! (5)

22. Ситы красою усиленный,

Свергший насилие — О!

Славься, врага усмиривший,

Славься, о Хари, наш бог! (6)

23. Мандару вверх поднимающий,

Тучей сверкающий — О! —

Славься, лобзающий Лакшми,

Славься, о Хари, наш бог! (7)

24. Радуй к тебе обратившихся,

Низко склонившихся — О! —

Славься, дарующий благо,

Славься, о Хари, наш бог! (8)

25. Нам Джаядевой прославленным

Радость доставлена — О! —

Песня, несущая благо.

Славься, о Хари, наш бог!

26. О Мадху Судана, игрой изнуренный страстной,

Струишься потом ты, томясь, припадаешь к Падме;

Хранящая шафранный след от грудей округлых

Да наградит нас грудь твоя, одарив желанным!

27. Весеннею порой, с цветком васанти споря нежным телом,

Бродила между тем среди лесов безрадостная Радха.

Не в силах отыскать, где Кришна скрылся, лихорадкой тяжкой

Измучилась она, и спутница с волненьем ей сказала:

28. Повеял ветер с Малайи и ласково касается

ростков лаванги, трепетно дрожащих,

И словно за беседою, защебетали кокилы

в беседках среди пчел, жужжащих в чащах.

Гуляет вволю по лесу и пляшет пылкий Хари;

Порой весенней, сладостной, когда разлука тягостна,

он юных жен сближеньем нежным дарит. (1)

29. Когда, стеная горестно, тоскуют жены путников,

опутанные страстью безответной,

И пчел беспечных россыпи роятся в рощах бакулы,

стремясь отведать дар цветов заветный,

Гуляет вволю по лесу и пляшет пылкий Хари;

Порой весенней, сладостной, когда разлука тягостна

он юных жен сближеньем нежным дарит. (2)

30. Благоуханьем мускусным ввергает в искус тамала,

чей куст увенчан свежею листвою;

Блистают кисти киншуки, под стать ногтям Манасиджи,

что любящим стольких страданий стоят.

Гуляет вволю по лесу и пляшет пылкий Хари;

Порой весенней, сладостной, когда разлука тягостна,

он юных жен сближеньем нежным дарит. (3)

31. Зонту златому Маданы цветок подобен кешары,

красуется раскрывшимся бутоном;

Друг к другу пчелы лепятся над лепестками паталы —

как стрел колчан на Смаре увлеченном.

Гуляет вволю по лесу и пляшет пылкий Хари;

Порой весенней, сладостной, когда разлука тягостна,

он юных жен сближеньем нежным дарит. (4)

32. Со смехом смотрит каруна на мир, где смело смертные

стыдливость ради страсти, забывают;

Остры ростки у кетаки — как копий наконечники:

они сердца в разлуке разрывают.

Гуляет вволю по лесу и пляшет пылкий Хари;

Порой весенней, сладостной, когда разлука тягостна,

он юных жен сближеньем нежным дарит. (5)

33. Дыхание мадхавики и нежной навамалати

разлило в роще аромат душистый;

Веселый сверстник юности — весна победоносная

теснит томленьем грудь аскетов чистых.

Гуляет вволю по лесу и пляшет пылкий Хари;

Порой весенней, сладостной, когда разлука тягостна,

он юных жен сближеньем нежным дарит. (6)

34. Незамутненной Ямуны влекутся волны вольные

вдоль долов и урочищ Вриндаваны,

Где стан сжимают манговый, дрожащий, одурманенный

манящие объятия лианы.

Гуляет вволю по лесу и пляшет пылкий Хари;

Порой весенней, сладостной, когда разлука тягостна,

он юных жен сближеньем нежным дарит. (7)

35. Искусно Хари подвиги воспеты Джаядевою,

но ведомы ему одновременно

И прелесть леса вешнего, и бремя сердца страстного —

стремительного чувства перемены.

Гуляет вволю по лесу и пляшет пылкий Хари;

Порой весенней, сладостной, когда разлука тягостна,

он юных жен сближеньем нежным дарит. (8)

36. Пыльцою распылившейся ростков расцветших манго,

Как пудрой благовонною, благоухают рощи —

Здесь друг душистой кетаки, носитель ароматов,

Зажег сердца неистовой истомою любовной.

37. Когда столь сладко слух волнуют голоса

призывные кукушек,

И пчелы, хлопоча, летят к цветам, гонясь

за манговой приманкой, —

Как тяжки эти дни, как тянутся они

для спутников, поникших

И жаждущих в тоске жестокой хоть на миг,

хоть в мыслях слиться с милой!

38. Меж тем предстал взорам Мурари радостный,

Среди подруг сладкой игре предавшийся;

Рождал в нем дрожь жар возбужденья страстного,

И вновь тогда спутница спела Радхике:

39. Умастившийся сандалом, темно-синий, в желтых ризах

и в гирлянде из лесов лесных дубрав,

В серьгах редкостных красуясь, что блистают, в такт качаясь,

словно следуют чреде его забав,

Здесь ведет игривый Хари хороводы, окружен

Веселящейся толпою ласковых, прелестных жен. (1)

40. Плотно к Хари прижимает перси пышные пастушка,

к долгожданному желанья обратив,

И слова любви послушно за любимым напевает

на пьянящий, пылкий панчамы мотив.

Здесь ведет игривый Хари хороводы, окружен

Веселящейся толпою ласковых, прелестных жен. (2)

41. Вот еще одна пастушка с постоянством неотступным

созерцает лотос дивного лица,

Что кокетливой игрою быстрых взглядов заставляет

трепетать тревогой страстные сердца.

Здесь ведет игривый Хари хороводы, окружен

Веселящейся толпою ласковых, прелестных жен. (3)

42. Третья, с бедрами крутыми, ободренная, склонилась,

будто на ухо признания шепча,

И, исполненная пыла, вся дрожит от упоенья,

поцелуем его щеку щекоча.

Здесь ведет игривый Хари хороводы, окружен

Веселящейся толпою ласковых, прелестных жен. (4)

43. А другая, забавляясь, резво руку протянула

и совлечь с него накидку норовит,

Между тем как он стремится к тростниковому приюту —

там, где воды свои Ямуна струит.

Здесь ведет игривый Хари хороводы, окружен

Веселящейся толпою ласковых, прелестных жен. (5)

44. Вот пастушка с тонким станом в танце спутницей достойной

выступает, вызывая в нем восторг;

В такт им вторят трель свирели и бренчание браслетов,

заполняющих звучанием простор.

Здесь ведет игривый Хари хороводы, окружен

Веселящейся толпою ласковых, прелестных жен. (6)

45. Ту — в объятья заключает, ту — склоняет к поцелуям,

ту, чарующую, — чарами манит;

Той — в глубоком восхищенье улыбается влюбленно

и влечется к той, что сдержанность хранит.

Здесь ведет игривый Хари хороводы, окружен

Веселящейся толпою ласковых, прелестных жен. (7)

46. Да несет благополучье эта лучшая из песен!

Джаядевы слово славное лови! —

Он поет о Вриндаване, где в беседках заповедных

предавался дивный Кешава любви.

Здесь ведет игривый Хари хороводы, окружен

Веселящейся толпою ласковых, прелестных жен. (8)

47. Усладу всем даря и радость томных ласк,

Ананды сладкий праздник

Святит он, своим темным телом вмиг затмив

сплетенье синих лилий,

В то время как ревнивых женщин Враджи рой

наперебой стремится

Обнять его... Так Хари вешнею порой

играет, о подруга!

48. Горам Шрикханды ветер, словно острых жал

змеиных избегая,

Желает изменить и погрузиться в снег,

вершин замерзших Иши;

И радуясь бутонам манговых цветов,

набухшим на верхушках,

Кукушки по кустам без устали, вовсю

«Куху! Куху!» — кукуют.

49. Пусть Хари все хранит, смущающий умы,

смеющийся умильно,

Меж тем как пляшет с ним пастушек череда,

прекраснобровых, резвых,

А Радха, грудь его в круг рук своих приняв,

от страсти расхрабрилась

И шепчет: «Счастья час! Уста твои — нектар!» —

и с трепетом целует.

1. Так по лесу гулял беспечный бог —

всеобщий возлюбленный,

А Радха, прочь стремясь, удручена

утратою первенства,

Укрылась средь лиан, несчетных пчел

гуденьем окутанных,

И, ревность затая, тайком от всех

подруге промолвила:

2. Он устами нектарными сладостный звук из свирели своей извлекает,

И игривые взгляды бросает вокруг, и у щек его серьги сверкают. —

Забавляется Хари в пастушьем кругу,

И забыть я измену его не могу. (1)

3. Восхитительный обруч с павлиньим хвостом охватил его волосы туго,

Одеянье чудесное — туче под стать, осененной Пурандары луком. —

Забавляется Хари в пастушьем кругу,

И забыть я измену его не могу. (2)

4. Вот пастушки спешат, пышнобедрые, вслед и целуют его шаловливо,

И сияет улыбкой бутон его уст, будто алый цветок бандхудживы. —

Забавляется Хари, в пастушьем кругу,

И забыть я измену его не могу. (3)

5. Его руки, дрожа, подражая ветвям, обвивают пастушек несчетных;

Пред убранством его растворяется мрак, исчезая в лучах искрометных. —

Забавляется Хари в пастушьем кругу,

И забыть я измену его не могу. (4)

6. Знак на лбу его блещет, как месяца луч, облаков разорвавший преграду;

Он сжимает безжалостно пышную грудь юной спутницы, пляшущей рядом. —

Забавляется Хари в пастушьем кругу,

И забыть я измену его не могу. (5)

7. Его серьги о макаре память несут и вселяют в сердца восхищенье;

Устремился за ним и воитель, и бог, и аскет, уступив искушенью. —

Забавляется Хари в пастушьем кругу,

И забыть я измену его не могу. (6)

8. Прегрешениям кали кладет он конец, под кадамбой роскошною стоя;

Его взоры, волнами желанья лучась, меня суетной мучат мечтою. —

Забавляется Хари в пастушьем кругу,

И забыть я измену его не могу. (7)

9. Джаядевой-певцом Мадхурипу воспет, окруженный влеченьем великим, —

Так внимай ему, праведник, память храня о стопах благотворных владыки!

Забавляется Хари в пастушьем кругу,

И забыть я измену его не могу. (8)

10. Веду я втайне счет числу заслуг,

слепа к его слабостям;

Лишь увидав вдали, прощаю вмиг

вину виноватому;

А в сердце все острей, все больше боль

от встреч недозволенных

И вольностей любви, что круг подруг

с нем делит... Что делать мне?

11. Робко в беседку густую вступаю — друг мой в укрытье ночует;

По сторонам озираюсь украдкой — смехом меня он чарует.

Дай нам, подруга, радость свиданья,

Дай нам сполна наслажденьем насытиться — сладко с любимым слиянье! (1)

12. Словно при первом соитье, стесняюсь — сотни словес он сплетает;

Нежно зовущей улыбкой пленяюсь — с бедер покров совлекает.

Дай нам, подруга, радость свиданья,

Дай нам сполна наслажденьем насытиться — сладко с любимым слиянье! (2)

13. Служит мне ложем листва молодая, грудь моя — милому ложем;

Все забываю, к нему припадая, губ разлучить мы не можем.

Дай нам, подруга, радость свиданья,

Дай нам сполна наслажденьем насытиться — сладко с любимым слиянье! (3)

14. В изнеможении вежды смежаю — волос дрожит его каждый;

Кожу испарины жар поражает — пьян он сближения жаждой.

Дай нам, подруга, радость свиданья,

Дай нам сполна наслажденьем насытиться — сладко с любимым слиянье! (4)

15. Будто кукушка, я в куще воркую — страсти искусно он будит;

Падают с кудрей цветы врассыпную — нежно царапает груди,

Дай нам, подруга, радость свиданья,

Дай нам сполна наслажденьем насытиться — сладко с любимым слиянье! (5)

16. Кольца звенят на ногах моих в дрожи — пыл до конца расточает;

Пояс распущенный вторит им тоже — ласку лобзаньем венчает.

Дай нам, подруга, радость свиданья,

Дай нам сполна наслажденьем насытиться — сладко с любимым слиянье! (6)

17. Влагой блаженных услад истекаю — чуть прикрывает он очи;

Словно лиана, без сил поникаю — снова в нем пламя клокочет!

Дай нам, подруга, радость свиданья,

Дай нам сполна наслажденьем насытиться — сладко с любимым слиянье! (7)

18. Неутомимо он близостью дарит жен, истомленных тоскою.

Пусть же игривая речь Джаядевы счастье умножит людское!

Дай нам, подруга, радость свиданья,

Дай нам сполна наслажденьем насытиться — сладко с любимым слиянье! (8)

19. Роняет он свирель пленительных утех,

уклончивые взгляды

Из-под лиан бровей бросают на него

пастушки, отступая;

Смутил его мой вид, рождая на лице

стыдливую улыбку, —

Таким мне среди рощ Говинда предстает,

и вся я цепенею.

20. Томит мне грустью грудь ашоки гроздь в своем цветенье свежем;

И ветер-озорник у озера не развлекает резвый;

И мучает печаль от манго расцветающих, где пчелы,

Верхушки окружив, чарующим жужжаньем ублажают.

21. Пусть Кешава вам даст все радости вкусить

и позабыть заботы —

В раздумья углублен, он страсти дал пройти,

украдкой наглядевшись,

Как излучают свет улыбки юных жен,

чьи кудри в беспорядке

Струятся вдоль грудей, как будто невзначай

игриво приоткрытых.

1. И от красавиц Враджи взор Кансари отвратил тогда

И Радху в сердце утвердил, сансары мрак поправшую.

2. От стрел любви неумолимых мучаясь,

Забыв покой, Мадхава впал в раскаянье.

Не находя Радху в напрасных поисках,

Тоску свою в куще он скрыл у Ямуны.

3. Удалилась прочь она, видя окруженного

легкой вереницей юных жен,

Я же, провинившийся, удержать не смог ее,

робостью внезапной поражен.

Харихари, горе мне! Возомнила, гневная,

Будто поклоненья лишена. (1)

4. Что теперь свершит она? Что захочет вымолвить?

Ведь разлука наша столь долга.

Ни к чему богатство мне, ни к чему служители —

только с нею жизнь мне дорога.

Харихари, горе мне! Возомнила, гневная,

Будто поклоненья лишена. (2)

5. И лицом зардевшимся, и бровями хмурыми

вмиг напоминает мне она

Лилию пурпурную, что упорно вьющейся

черною пчелою смущена.

Харихари, горе мне! Возомнила, гневная,

Будто поклоненья лишена. (3)

6. Бесполезно по лесу в поисках скитаться мне,

бесполезно стоны исторгать —

Ведь вселилась в сердце ты, восхищенья полное, —

где же мне еще тебя искать?

Харихари, горе мне! Возомнила, гневная,

Будто поклоненья лишена. (4)

7. Вижу, что терзаешься ты негодованием,

сердце переполнившим в пути.

Как могу склонить тебя к милости, о стройная,

коль следов твоих мне не найти?

Харихари, горе мне! Возомнила, гневная,

Будто поклонейья лишена. (5)

8. Я мечусь, забыв покой, — ведь пред взором мысленным

ты, недостижимая, стоишь —

Отчего ж в объятья не идешь, как некогда?

Отчего былую страсть таишь?

Харихари, горе мне! Возомнила, гневная,

Будто поклоненья лишена. (6)

9. Впредь тебе единственной стойко буду предан я,

ты же за проступок не кори,

Но к моим страданиям снизойди, прекрасная,

снова наслажденьем одари!

Харихари, горе мне! Возомнила, гневная,

Будто поклоненья лишена. (7)

10. Джаядева праведный служит Хари ревностно,

дар ему речей искусных дан.

Киндубилва славная лоном его сделалась,

как луне стал лоном океан.

Харихари, горе мне! Возомнила, гревная,

Будто поклоненья лишена. (8)

11. То не владыкой змей обвита грудь —

гирляндой из лотосов;

А шею мне темнит не страшный яд,

но лилия синяя;

Не пепла пыль на мне — то лишь сандал.

Ананда! Будь милостив,

Пойми: не Хара я, и не рази

разлукой сраженного.

12. Не трать напрасно стрел из манговых цветов,

оставь свой лук в покое;

Весь мир ты усмирил, Манасиджа, шутя,

и для тебя не подвиг

Разбитого добить — мне в сердце все равно

те взгляды глаз влекущих,

Как дротики, впились, и я последних сил

лишен газелеокой.

13. Бровей изгибы — будто лук, словно стрелы — взгляды,

Напоминают тетиву очертанья уха. —

Оружье грозное любви обрела богиня,

Чья поступь властная под стать самому Ананге.

14. Пусть на дугу бровей наложен дротик-взор,

без промаха разящий;

Пускай волос волна, черна и тяжела,

мое волненье множит;

Пусть бимба алых губ, о стройная, грозит

губительным недугом —

Но как твоей груди округлой удалось

играть моим дыханьем?

15. Хоть к радостям мирским неодолимо мной

влечение владеет —

И к томной дрожи глаз, и к лотосу-лицу,

к чарующим касаньям,

К нектару нежных слов и к бимбе сладких уст —

мой разум в созерцанье

Любимой погружен. Зачем же — горе мне! —

растет печаль разлуки?

16. Пусть Мадхусудана дарует вам покой

волной игривых взоров,

Что устремляет он, качая головой,

рождая дрожь сережек,

На Радхи лунный лик, ослепший от любви,

меж тем как вереница

Завороженных жен свирели лишь его

самозабвенно внемлет.

1. В беседке возле Ямуны остановился Мадхава,

И здесь изнеможенному подруга Радхи молвила:

2. Горько сандал ароматный корит она, месяца луч ее мучит,

В ветре с вершины лишь яд ей мерещится змей, окружающих кручи.

Стрелами страсти пронзая,

Радху, грустящую в думах о Мадхаве, злая разлука терзает. (1)

3. Граду стремительных дротиков Маданы ставя преграду отважно,

Сеть лепестков налагает на грудь она — панцирь из лотосов влажных.

Стрелами страсти пронзая,

Радху, грустящую в думах о Мадхаве, злая разлука терзает. (2)

4. Вся в ожидании тайных объятий — цветочные стрелы прилежно

Стелет на ложе — опору желанную в играх бесчисленных, нежных.

Стрелами страсти пронзая,

Радху, грустящую в думах о Мадхаве, злая разлука терзает. (3)

5. Облако слёз на лице ее лотосном влагой глаза облекает —

Так истязаем клыками Видхунтуды, месяц нектар источает.

Стрелами страсти пронзая,

Радху, грустящую в думах о Мадхаве, злая разлука терзает. (4)

6. Изображает тебя Асамашарой мускусной краскою в куще —

С макарой вместе, — рисуя в руке твоей манговый дротик цветущий.

Стрелами страсти пронзая,

Радху, грустящую в думах о Мадхаве, злая разлука терзает. (5)

7. Чудится ей, созерцанью отдавшейся, будто бы снова ты с нею —

Плачет, смеется, стенает, дрожит она, скорбь позабыв, пламенеет.

Стрелами страсти пронзая,

Радху, грустящую в думах о Мадхаве, злая разлука терзает. (6)

8. Молит: «К стопам твоим падаю, Мадхава, жаром палима жестоким, —

Мне без тебя даже месяц мучителен, льющий нектара потоки!»

Стрелами страсти пронзая,

Радху, грустящую в думах о Мадхаве, злая разлука терзает. (7)

9. Вам же, чтоб вновь воплотить происшедшее, надо исполнить умело

Песнь Джаядевы о горе покинутой — ту, что подруга пропела.

Стрелами страсти пронзая,

Радху, грустящую в думах о Мадхаве, злая разлука терзает. (8)

10. Приют ее родной с угрюмой чащей схож, кружок подружек — с сетью;

Стенания ее — как пламени снопы, пылающие в роще;

Покинута тобой — беспомощной она подобна антилопе;

И даже бог объятий богом смерти стал, предавшись играм тигра.

11. Обруч цветочный, сплетенный в дубраве,

Бременем грудь обессилевшей давит —

Радхики, ждущей

Кешаву в куще. (1)

12. Влажная, нежная мазь из сандала

Ядом на теле трепещущем стала

Радхики, ждущей

Кешаву в куще. (2)

13. Пламенем Маданы, жгущим жестоко,

Рвутся стенанья из уст одинокой —

Радхики, ждущей

Кешаву в куще. (3)

14. Точно тростник переломленный, точат

Влагу тревожные лотосы-очи

Радхики, ждущей

Кешаву в куще. (4)

15. Грустно ладонью прикрытая в горе,

С юной луною ланита поспорит —

Радхики, ждущей

Кешаву в куще. (5)

16. Свежей листвою покрытое ложе

Жаром палящим страдания множит

Радхики, ждущей

Кешаву в куще. (6)

17. «Хари!» — одно лишь и слышится слово

В шепоте слабом погибнуть готовой —

Радхики, ждущей

Кешаву в куще. (7)

18. Кешаву чтущим несет исцеленье

Песнь Джаядевы о страстном томленье

Радхики, ждущей

Кешаву в куще. (8)

19. Стенанья издает и произнрсит «сит!»,

трепещет, созерцает,

Волнуется она, то никнет, то встает,

лишается сознанья.

Подобен ты во всем целительным богам —

так исцели ж больную:

Где остается ей спасения искать,

как не в твоем лекарстве?

20. Будь милостив, небесный врачеватель,

Пролей нектар живительных объятий —

Избавь от лихорадки грозной Радху

И не рази, подобно громам Индры!

21. Пылающим огнем палит любовный плен

исполненную страсти,

И все же о сандале, лотосе, луне

она грустит и грезит.

Оставлена одна, тоскуя о тебе,

последних сил лишившись,

Изнемогла она, и непонятно, как

дышать еще способна..

22. Горечь расставанья вынести не в силах,

От изнеможения закрывая очи, —

Как еще живет она в разлуке долгой,

Глядя на цветущие манговые ветви?

23. Да осчастливит вас благополучьем длань

героя Кансадвйша! —

Той дланью он в грозу Говардхану вознес,

весь край оберегая. —

Блаженны от любви, лобзаньями ее

пастушки осыпают,

И каждая горда, что киноварь на ней

оставила устами.

1. «Здесь я ждать останусь — ты ж отправься к Радхе,

Гневную уговори поскорей вернуться», —

Молвил Мадхурипу, и тогда, не медля,

К Радхе вновь приблизившись, спела ей подруга:

2. Навевает желанье услад прилетающий с Малайи ветер,

И цветов распустившихся взгляд словно в сердце расставшимся метит. —

Нетерпеньем объят осененный гирляндой лесной! (1)

3. Его жжет даже месяца хлад, и дыханье прерваться готово,

Его Маданы стрелы разят, и стенает он снова и снова. —

Нетерпеньем объят осененный гирляндой лесной! (2)

4. Восхитительно пчелы жужжат — закрывает он уши, страдая;

Ему сердце средь горьких утрат одинокие ночи терзают. —

Нетерпеньем объят осененный гирляндой лесной! (3)

5. Он укромному крову не рад, ему ложе земля заменяет,

И из уст его вздохи летят, и в тоске он тебя призывает. —

Нетерпеньем объят осененный гирляндой лесной! (4)

6. Между тем как напевы звучат Джаядевы, что, души тревожа,

Воспевает влюбленных разлад, — пусть дары свои Хари умножит! —

Нетерпеньем объят осененный гирляндой лесной! (5)

7. Где некогда обоим радость вам дарил

супруг игривый Рати,

В беседке, где Манматха храм свой основал, —

там Мадхава, как прежде,

Мечтает о тебе, и имя он твое

твердит, как заклинанье,

И жаждет одного — к сосудам вновь припасть

грудей твоих нектарных.

8. Чтоб свершить любви обряд, дивный Маданы наряд

повелитель твой надел в лесной тиши;

Ждет давно подругу друг — нынче медлить недосуг,

на свиданье, пышнобедрая, спеши!

Там бежит струя речная, там, прохладу навевая,

легкий ветер среди чащи держит путь;

И увенчанный цветами там пастушку обнимает,

сжав трепещущей рукой тугую грудь. (1)

9. Вот, к устам его приник, говорит с тобой тростник

и по имени зовет издалека;

Твой любимый свято чтит даже пыль, что вихорь мчит,

на лету тебя коснувшийся слегка.

Там бежит струя речная, там, прохладу навевая,

легкий ветер среди чащи держит путь;

И увенчанный цветами там пастушку обнимает,

сжав трепещущей рукой тугую грудь. (2)

10. Раздается ль птичий свист, шелестит ли рядом лист, —

каждым звуком, будто вызванным тобой,

Он дает себя увлечь, украшая ложе встреч

и следя нетерпеливо за тропой.

Там бежит струя речная, там, прохладу навевая,

легкий ветер среди чащи держит путь;

И увенчанный цветами там пастушку обнимает,

сжав трепещущей рукой тугую грудь. (3)

11. Словно вражеская речь, выдаст тайну сладких встреч

' звон колец — сними их с ног, чтоб впереди

Не терпеть в любви помех, и во мгле, тайком от всех,

под накидкой темной в лес к нему иди.

Там бежит струя речная, там, прохладу навевая,

легкий ветер среди чащи держит путь;

И увенчанный цветами там пастушку обнимает,

сжав трепещущей рукой тугую грудь. (4)

12. Журавлем средь черных туч ожерелья светит луч,

озаряя грудь Мурари, словно нимб, —

В смене сладостных забав, сверху к милому припав,

желтой молнией блистаешь ты над ним.

Там бежит струя речная, там, прохладу навевая,

легкий ветер среди чащи держит путь;

И увенчанный цветами там пастушку обнимает,

сжав трепещущей рукой тугую грудь. (5)

13. Тайных радостей венец — твои бедра, наконец,

пусть несут ему со щедростью любви

Исполненье всех надежд и, свободны от одежд,

возлежат, лотосоокого обвив.

Там бежит струя речная, там, прохладу навевая,

легкий ветер среди чащи держит путь;

И увенчанный цветами там пастушку обнимает,

сжав трепещущей рукой тугую грудь. (6)

14. Хари ждать уже невмочь, и не вечно длится ночь —

небосвода осветится скоро край;

Чтобы снова слиться вам, ты склонись к моим словам

и желаньям Мадхурипу доверяй.

Там бежит струя речная, там, прохладу навевая,

легкий ветер среди чащи держит путь;

И увенчанный цветами там пастушку обнимает,

сжав трепещущей рукой тугую грудь. (7)

15. Речь, исполненную чар, Джаядева дал нам в дар,

божеству служа усердно день за днем, —

С благодарностью в сердцах высших радостей творца —

сострадательного Хари воспоем!

Там бежит струя речная, там, прохладу навевая,

легкий ветер среди чащи держит путь;

И увенчанный цветами там пастушку обнимает,

сжав трепещущей рукой тугую грудь. (8)

16. То скорбно он глядит по сторонам,

то стонет в томлении,

То шепчет что-то вдруг в беседке той,

то никнет в бессилии,

То ложе для тебя готовит вновь,

то смотрит встревоженно —

В разлуке изнемог любимый твой,

терзаемый Маданой.

17. Склонился солнца диск, и луч его померк

в бесплодном промедленье;

Неудержимо мрак растет, и вместе с ним —

несдержанность Говинды.

Мольба моя долга и жалобно звучит,

подобно зову уток, —

Не будь же столь слепа: свиданья миг настал,

и медлить безрассудно!

18. Объятия раскрыв, целуются они,

царапины наносят,

И, хоть остался стыд, утехам нет конца... —

таков удел влюбленных,

Что врозь пустились в путь к возлюбленным другим,

влекомы новой страстью,

Но, невзначай во мгле столкнувшись, узнают

по голосу друг друга.

19. Пугаясь и дрожа, ты ищешь путь,

в потемках утерянный.

И замедляешь шаг все вновь и вновь

у каждого дерева,

И наконец, придя к нему тайком,

трепещешь в томлении. —

Так пусть же утолит любимый страсть,

тобой осчастливленный.

20. Да охраняет вас Девакинандана —

он, словно час вечерний,

Красавицам из Враджи радости несет;

он — жар, спаливший Кансу,

Сияющий сапфир в короне трех миров,

конец земных страданий,

Чудесная пчела, прильнувшая к челу

лотосоликой Радхи.

1. В той беседке она, ослабев,

Оставалась, присев под лиановой сенью,

И Говинде подруга тогда,

Ее страсть увидав, рассказала:

2. Под деревом каждым ей кажется втайне:

Припал ты к устам ее в жажде бескрайней.

В беседке одна,

О Хари, беспомощно гибнет она! (1)

3. Встает, чтоб идти на свидание с милым,

Но делает шаг и лишается силы.

В беседке одна,

О Хари, беспомощно гибнет она! (2)

4. Из лотосных стеблей сплетая запястья,

Живет лишь одной неотступною страстью.

В беседке одна,

О Хари, беспомощно гибнет она! (3)

5. Любуясь игрой украшений узорной,

Твердит она: «Я — Мадхурипу» упорно.

В беседке одна,

О Хари, беспомощно гибнет она! (4)

6. Все те же в устах ее слышатся речи:

«К чему он так медлит? — Ведь время для встречи!»

В беседке одна,

О Хари, беспомощно гибнет она! (5)

7. «Приблизился Хари!» — все думает всуе,

И мглу обнимает она и целует.

В беседке одна,

О Хари, беспомощно гибнет она! (6)

8. Стыдливость оставила, стонет, томится,

Желая с возлюбленным медлящим слиться.

В беседке одна,

О Хари, беспомощно гибнет она! (7)

9. Пусть слух знатоков услаждают напевы,

Звуча неустанно из уст Джаядевы.

В беседке одна,

О Хари, беспомощно гибнет она! (8)

10. Трепещет каждый волосок, и тело цепенеет,

И восклицает «сит!» она, и вскрикивает страстно.

Газелеокая к тебе все мысли устремила,

Желаньями окружена и погрузившись в грезы.

11. То долгих дум полна, то стелет ложе вновь,

наряды примеряет;

Лишь стоит пролететь поблизости листку —

и твой приход ей мнится,

Но не способны всё ж красавице помочь

ни ложе, ни наряды,

Ни игры, ни мечты, и без тебя она

не проживет и ночи.

12. «Зачем, о брат, скажи, ты замедляешь шаг

у дерева бхандиры —

Жилища черных змей? Зачем не держишь путь

в приют желанный Нанды?» —

Так путнику сказал Говинда, тайный знак

передавая Радхе.

Да славятся слова, несущие привет

вечернему пришельцу!

1. А между тем взошла луна, заблестела, словно

Сандала капля на лице небосвода темном,

Пятно ж на ней, как знак греха — согрешила будто,

Когда беспутным женам путь освещала в чаще.

2. Уже месяц в ночи засиял,

Но любимый не внял ожиданьям и медлил,

И из уст потерявшей покой

Полились чередой причитанья:

3. В лес не явился Хари — о, горе! — хоть и назначен час ему был.

Что мне в красе моей безупречной, если бесплоден юности пыл?

Где мне — увы! — ныне укрыться, коль в Заблужденье

речи подруги вводят меня! (1)

4. Темною ночью в чащу лесную я устремилась следом за ним,

И поразил стрелой мое сердце бог, чей колчан ни с чем не сравним.

Где мне — увы! — ныне укрыться, коль в заблужденье

речи подруги вводят меня! (2)

5. Пользы не вижу в теле постылом, легче намного смерть мне принять,

Чем, обезумев, пламя разлуки переносить опять и опять.

Где мне — увы! — ныне укрыться, коль в заблужденье

речи подруги вводят меня! (3)

6. Вешняя ночь не шлет мне покоя — лишь умножает горький недуг.

Ласки его другая вкушает, словно плоды от древа заслуг.

Где мне — увы! — ныне укрыться, коль в заблужденье

речи подруги вводят меня! (4)

7. Мук нестерпимых новый источник в чудном убранстве чудится мне,

Гнетом разлуки давят наряды — вся в них пылаю, будто в огне.

Где мне — увы! — ныне укрыться, коль в заблужденье

речи подруги вводят меня! (5)

8. Как лепесток нежна моя кожа — вот из гирлянды свежий цветок

Метким ударом ранит мне сердце, словно любовный дротик жесток.

Где мне — увы! — ныне укрыться, коль в заблужденье

речи подруги вводят меня! (6)

9. В чаще печаль меня омрачает, стройный тростник не мил мне лесной;

Здесь остаюсь, любимым забыта, — мыслями он давно не со мной.

Где мне — увы! — ныне укрыться, коль в заблужденье

речи подруги вводят меня! (7)

10. Хари стопы — оплот Джаядевы, пусть же слова его обретут

В сердце твоем, подобно искусной, нежной жене, надежный приют!

Где мне — увы! — ныне укрыться, коль в заблужденье

речи подруги вводят меня! (8)

11. Уединился ль он с подругою другой?

Удержан ли друзьями

Средь сладостных забав? Блуждает ли во мгле

лесной неподалеку?

Иль, может, изнемог, не в силах подойти

ко мне еще немного,

Раз не пришел он в срок под тростниковый кров,

очарованья полный?

12. И вот, когда, нема от огорченья,

Без Мадхавы подруга возвратилась,

С волненьем Радха, словно въявь увидев

Джанардану с соперницей, сказала:

13. Для любовного сраженья грот укромный их готов,

Ее кудри в беспорядке рассыпают град цветов. —

Всех она затмила дев,

Увлеченным Мадхурипу завладев. (1)

14. Ей раскрыл объятья Хари, вожделенье пробудив;

Содрогается гирлянда на трепещущей груди. —

Всех она затмила дев,

Увлеченным Мадхурипу завладев. (2)

15. Среди локонов лучится лунный лик — источник чар,

Истомил ее желаньем нежных уст его нектар. —

Всех она затмила дев,

Увлеченным Мадхурипу завладев. (3)

16. Вот, игре любовной вторя, серьги прыгают у щек,

И звенит, дрожа у бедер, в такт движеньям поясок. —

Всех она затмила дев,

Увлеченным Мадхурипу завладев. (4)

17. Со смущеньем и со смехом уловив зовущий взор,

Воркованьем начинает свой любовный разговор. —

Всех она затмила дев,

Увлеченным Мадхурипу завладев. (5)

18. Вся дрожит неудержимо, над собой теряет власть,

И глаза ее прикрыты, и звучит во вздохах страсть. —

Всех она затмила дев,

Увлеченным Мадхурипу завладев. (6)

19. Хоть испариной покрылась, но ведет любовный бой

На груди его с упорством, упоенная борьбой. —

Всех она затмила дев,

Увлеченным Мадхурипу завладев. (7)

20. Джаядевою воспеты эти радости в лесу —

Прегрешеньям века кали пусть конец они несут!

Всех она затмила дев,

Увлеченным Мадхурипу завладев. (8)

21. Тускло лучится луна, уподобившись

Лику Мурари, в разлуке поблекшему;

Меркнет мой ум от нее, и мучения

Множатся в сердце, любовью поверженном.

22. Словно лань на луне, темный мускус на ней —

то на лоб ей нанес он пятно;

И застыли уста, от лобзаний устав,

а лицо вожделенья полно.

Наслаждается ныне Мурари

Возле Ямуны в роще лесной. (1)

23. На ее волосах — стае туч в небесах —

ярко-алый красуется вновь

Амарантовый цвет, словно молнии свет

над дубравой, где правит любовь.

Наслаждается ныне Мурари

Возле Ямуны в роще лесной. (2)

24. К небосводу грудей, где следы от ногтей

серповидным светилам под стать,

Он спешит прикрепить драгоценную нить —

жемчугов ее звездную рать.

Наслаждается ныне Мурари

Возле Ямуны в роще лесной. (3)

25. А за жемчугом вслед изумрудный браслет

он на руку, что лилий свежей

И прохладна, как снег, утомленной от нег

надевает своей госпоже.

Наслаждается ныне Мурари

Возле Ямуны в роще лесной. (4)

26. И Манасиджи трон золотой одарен —

ее бедер желанный ларец

Овивает, влюблен, этим поясом он,

затмевающим Рати дворец.

Наслаждается ныне Мурари

Возле Ямуны в роще лесной. (5)

27. Словно счастья чертог, цветники ее ног —

расточители сладких даров,

Он их к сердцу прижал и на ногти, дрожа,

налагает ей лака покров.

Наслаждается ныне Мурари

Возле Ямуны в роще лесной. (6)

28. Забавляется всласть, утоляя с ней страсть,

Халадхары злокозненный брат.

О подруга, ответь: неужели и впредь

суждено мне страдать от утрат?

Наслаждается ныне Мурари

Возле Ямуны в роще лесной. (7)

29. Перед Хари склонен, средь певцов вознесен,

Джаядева слагает стихи —

Пронесясь стороной в этой жизни земной,

да минуют поэта грехи!

Наслаждается ныне Мурари

Возле Ямуны в роще лесной. (8)

30. Коль не пришел он в срок, безжалостен и лжив, —

не мучайся, подруга,

Ведь нет твоей вины в неверности его:

ты вестница — и только.

То сердце лишь мое любовь к нему хранит,

от боли разрываясь,

И словно улететь в объятия его

отрадные готово.

31. Лежа на листве цветущей, мук она не знает —

Тот, чье око, словно лотос трепетный, мерцает,

Оплетен лесной гирляндой, ей усладу дарит! (1)

32. И стрела Манасиджи ей сердце не терзает —

Тот, чей лик, влеченья полный, лилией сияет,

Оплетен лесной гирляндой, ей усладу дарит! (2)

33. Свежий ветер с Малайи ее не опаляет —

Тот, чья речь, с нектаром споря, сладость источает,

Оплетен лесной гирляндой, ей усладу дарит! (3)

34. Луч луны прохладной в дрожь ее не повергает —

Тот, чьи руки красотою лотос затмевают,

Оплетен лесной гирляндой, ей усладу дарит! (4)

35. Расставание ей тяжкое ей грудь не разрывает —

Тот, который ярче тучи грозовой сверкает,

Оплетен лесной гирляндой, ей усладу дарит! (5)

36. Смех подруг игривых грусти в ней не вызывает —

Тот, кто в светлом облаченье золотом блистает,

Оплетен лесной гирляндой, ей усладу дарит! (6)

37. Горе безграничное ее не подавляет —

Юный муж, что никому в мирах не уступает,

Оплетен лесной гирляндой, ей усладу дарит! (7)

38. Пусть же в сердце вашем вечно Хари пребывает —

Тот, кто в слове Джаядевы славу обретает,

Оплетен лесной гирляндой, ей усладу дарит! (8)

39. Не будь жесток, ветер, сандалом дышащий,

Но с южных стран страсть навевая нежную,

Хотя б на миг Мадхаву мне яви — молю —

И из груди вырви мое дыханье прочь!

40. Все мучает меня в разлуке с ним;

подруги — как недруги,

Как пламя — ветерок, как яд — луна

нектарно-лучистая;

Желаний не сдержав, всем сердцем вновь

стремлюсь к бессердечному —

Жестокий Кама всласть терзает жен,

над страстными властвуя.

41. Неси же с Малайи мне новые муки, ветер;

Возьми скорей мое дыханье, о Панчабана;

Сестра Кританты, дай мне в лоне волны укрыться

И влагой ласковой огонь отгони от тела!

42. Меж тем как поутру подружек хоровод

с веселым смехом смотрит,

Как синяя накидка на груди его

покоится недвижно

И как покров на Радхе желтый весь дрожит, —

пускай, стыдливо взоры

К любимой устремив, с улыбкой Нанды сын

несет блаженство миру!

1. Позади осталась ночь томлений тяжких,

И, хоть вся истерзана дротиками Смары,

Речь смиренную неверного услышав,

Не могла сдержать она гневного ответа:

2. Твои глаза воспалены, мигают от усталости —

ни на мгновенье не сомкнулись в эту ночь.

Полны они влечения, тебя поработившего,

и ты его не в силах превозмочь.

Ступай отсюда, Мадхава, ступай отсюда, Кешава,

и лживых разговоров не веди —

Иди за той, которая тебя, лотосоокого,

усладой от досады оградит! (1)

3. Алели некогда уста, но с той поры, как вижу я,

притронулись к возлюбленной не раз

И цветом телу твоему, о Черный, уподобились,

окрашены сурьмою, стертой с глаз.

Ступай отсюда, Мадхава, ступай отсюда, Кешава,

и лживых разговоров не веди —

Иди за той, которая тебя, лотосоокого,

усладой от досады оградит! (2)

4. Не счесть царапин на тебе — то, видно, ногти острые

оставили в любовной битве след,

С искусством словно начертав на изумруде золотом

изображенье сладостных побед.

Ступай отсюда, Мадхава, ступай отсюда, Кешава,

и лживых разговоров не веди —

Иди за той, которая тебя, лотосоокого,

усладой от досады оградит! (3)

5. На сердце пурпур у тебя — то с ног, подобных лилиям,

ногтей ее пролился алый лак,

И грудь твоя высокая, соперничая с маданой,

как будто бы цветами зацвела.

Ступай отсюда, Мадхава, ступай отсюда, Кешава,

и лживых разговоров не веди —

Иди за той, которая тебя, лотосоокого,

усладой от досады оградит! (4)

6. С невольной болью я смотрю, как страстными укусами

отметила она твои уста —

Мне будто говорят они: «Как может после этого

соединенья час для нас настать?»

Ступай отсюда, Мадхава, ступай отсюда, Кешава,

и лживых разговоров не веди —

Иди за той, которая тебя, лотосоокого,

усладой от досады оградит! (5)

7. Темнее тела темного душа твоя, поистине,

с тобою, Черный, споря чернотой.

За что, привязанность храня, обман твой терпит женщина,

сжигаемая страстною мечтой?

Ступай отсюда, Мадхава, ступай отсюда, Кешава,

и лживых разговоров не веди —

Иди за той, которая тебя, лотосоокого,

усладой от досады оградит! (6)

8. Не удивительно ничуть, что губишь слабых девушек,

столкнувшихся с тобой в лесной глуши,

Когда уже в младенчестве не знал ты сострадания,

Путанику дыхания лишив.

Ступай отсюда, Мадхава, ступай отсюда, Кешава,

и лживых разговоров не веди —

Иди за той, которая тебя, лотосоокого,

усладой от досады оградит! (7)

9. Внимайте ж, просвещенные, нектару слов чарующих —

искусный Джаядева их изрек,

И слышится в них жалоба ревнующей неверного —

обманутой возлюбленной упрек

Ступай отсюда, Мадхава, ступай отсюда, Кешава,

и лживых разговоров не веди —

Иди за той, которая тебя, лотосоокого,

усладой от досады оградит! (8)

10. Лишь стоит поглядеть, как красный лак, струясь со стоп желанных,

Всю грудь твою покрыл, румянцем страсти будто бы окрасив,

И чувствую я стыд, который превосходит даже горечь

Утраченной любви, тобою причиненную, изменник!

11. Так в изобилье пусть вам дарит благо звук

свирели Кансарипу,

Что головы кружит, несет смятенье чувств,

листву с ветвей срывает,

Бодрит лишенных сил, прельщает гордецов,

влечет газелеоких

И сокрушает зло, грозящее богам

от демонов надменных.

1. Пораженная страсти огнем,

Лишь о Хари одном помышляя желанном,

Сожалений о ссоре полна,

Услыхала она от подруги:

2. Хари приблизился с ветром весенним,

Высшим на свете даря наслажденьем.

Пусть не гневит

Гневную дивного Мадхавы вид! (1)

3. Груди, с плодами тяжелыми сходны,

Да не останутся грузом бесплодным!

Пусть не гневит

Гневную дивного Мадхавы вид! (2)

4. Вновь повторяю свои уговоры:

«Не отвращай от любимого взоры!»

Пусть не гневит

Гневную дивного Мадхавы вид! (3)

5. Знай: твоему неутешному горю

Юные жены насмешками вторят.

Пусть не гневит

Гневную дивного Мадхавы вид! (4)

6. Взглянешь — и взгляд твой расстаться не сможет

С Хари, лежащим на лотосном ложе.

Пусть не гневит

Гневную дивного Мадхавы вид! (5)

7. Слушай меня — откажись от разлуки,

И позабудутся тяжкие муки.

Пусть не гневит

Гневную дивного Мадхавы вид! (6)

8. Да успокоит тебя его слово,

Чтоб не терзалась ты снова и снова.

Пусть не гневит

Гневную дивного Мадхавы вид! (7)

9. Так, о чарующем Хари вещая,

Слух знатоков Джаядева прельщает.

Пусть не гневит

Гневную дивного Мадхавы вид! (8)

10. Коль с нежным ты груба, с покорным холодна,

со страстным бессердечна;

Коль от того, чей взор к тебе лишь обращен,

свой лик ты отвращаешь,

То, право, по заслугам кажется тебе,

наперекор природе,

Отравою сандал и пламенем — луна,

а ласка — мукой адской.

11. Чтоб беды победить, хвалу поем стопам

мы славного Говинды —

Как лотосы они, омытые струей

Мандакини нектарной,

И перед ними ниц Пурандара склонен,

и всех бессмертных сонмы —

Роями темных пчел сапфиры их венцов

те стопы покрывают.

1. Меж тем с исходом дня приблизился снова Хари

И, видя, что, смягчив свой гнев и вздыхая тяжко,

Прекрасноликая глядит на подруг стыдливо,

Он обратился к ней, от радости запинаясь:

2. Лишь слово промолвить стоит тебе,

и перед сияньем лунным зубов

развеется вмиг томящая страхами мгла;

О, если б луна лица твоего,

нектар проливая с трепетных губ,

всегда услаждать меня, как чакору, могла!

Ведь нежен твой нрав — так сжалься, молю,

и ради любви оставь неоправданный гнев;

Не медля дозволь из лотосных уст

объятому жаждой влагу извлечь —

мутится мой ум, от страсти вконец опьянев. (1)

3. Коль против меня ты злобу таишь,

без промаха можешь сразу разить

ударами стрел — ногтей, искушенных в борьбе;

Закуй меня в цепи крепкие рук,

следами укусов тело покрой

и делай со мною все, что угодно тебе!

Ведь нежен твой нрав — так сжалься, молю,

и ради любви оставь неоправданный гнев;

Не медля дозволь из лотосных уст

объятому жаждой влагу извлечь —

мутится мой ум, от страсти вконец опьянев. (2)

4. Моим украшеньем сделалась ты,

дыханьем моим; дороже тебя

мне дара вовек не даст мирозданья поток.

И вот лишь одно желанье теперь

владеет душой — от скорби избавь

и лаской утешь того, чей удел столь жесток.

Ведь нежен твой нрав — так сжалься, молю,

и ради любви оставь неоправданный гнев;

Не медля дозволь из лотосных уст

объятому жаждой влагу извлечь —

мутится мой ум, от страсти вконец опьянев. (3)

5. О, тонкая станом, очи твои

я с лотосом синим мог бы сравнить,

и все ж они ныне лилией алой горят.

Ты в красное красишь глаз темноту,

укрась же и Кришну — или не влил

влеченья в тебя безудержный дротиков град?

Ведь нежен твой нрав — так сжалься, молю,

и ради любви оставь неоправданный гнев;

Не медля дозволь из лотосных уст

объятому жаждой влагу извлечь —

мутится мой ум, от страсти вконец опьянев. (4)

6. Пускай, украшая сердце твое,

бесценные камни в стройном ряду

сосуды грудей сияньем своим осенят.

И поступи вторя, пояс пускай

на крепких округлых бедрах дрожит

и волю Манматхи всем возвещает, звеня!

Ведь нежен твой нрав — так сжалься, молю,

и ради любви оставь неоправданный гнев;

Не медля дозволь из лотосных уст

объятому жаждой влагу извлечь —

мутится мой ум, от страсти вконец опьянев. (5)

7. Пусть голос твой нежный мне повелит

блестящий и свежий лак наложить,

чтоб пурпура цвет украсил красу твоих ног. —

Пред ними поникли лилий цветы,

от них ликованьем сердце полно,

в любовном бою они — наслаждений залог!

Ведь нежен твой нрав — так сжалься, молю,

и ради любви оставь неоправданный гнев;

Не медля дозволь из лотосных уст

объятому жаждой влагу извлечь —

мутится мой ум, от страсти вконец опьянев. (6)

8. Хочу, чтоб главы коснулся моей

бутон твоих стоп, — пускай поскорей

изгонит он прочь желаний томительных яд.

Влеченья порыв снопами огня,

не зная пощады, губит меня —

так пусть же они недуг мой душевный целят!

Ведь нежен твой нрав — так сжалься, молю,

и ради любви оставь неоправданный гнев;

Не медля дозволь из лотосных уст

объятому жаждой влагу извлечь —

мутится мой ум, от страсти вконец опьянев. (7)

9. Победно звучит речей череда —

их вел Муравайрин, к Радхе стремясь,

а прелесть им придал дар Джаядевы-певца.

Сплетая искусно ласки слова

и властно пленяя лестью своей,

они услаждают гордых красавиц сердца.

Ведь нежен твой нрав — так сжалься, молю,

и ради любви оставь неоправданный гнев;

Не медля дозволь из лотосных уст

объятому жаждой влагу извлечь —

мутится мой ум, от страсти вконец опьянев. (8)

10. Напрасен трепет твой — тревожить впредь

тебя не осмелюсь я;

Знай — в сердце ты моем давно одна

царишь, пышнобедрая!

И из богов никто не правит мной —

один только Витану.

Так обними ж меня и соверши

обряды желанные!

11. Вкусить мне дай укус зубов, позабыв про жалость,

Скрути лианой рук округлых, упругой грудью

Обрушься в гневе на меня — развлекайся вволю:

Последних сил лишен я, раненный Панчабаной!

12. Луноликая, бровей твоих изгибы,

Словно змейка черная, устрашают юных,

А уста твои, нектаром опьяняя,

Будто заклинание, тот же страх врачуют.

13. Мученье мне неся, зачем томишь

молчаньем, о стройная?

Пусть голос твой звучит, лаская слух

напевами панчамы,

А взоры пусть твои прогонят прочь

страданья напрасные.

Не избегай меня, не отвергай

любовью влекомого.

14. С цветком мадхуки споришь гладкою щекой,

бутоном губ — с бандхукой;

Сиянье глаз твоих, о гневная, красой

затмило лотос синий;

Являет блеск зубов жасмина белизну,

твой нос — сезам цветущий.

Взгляни: твоим лицом вселенную пленил

воюющий цветами!

15. Глазами — словно Аласа, Индусандипани ты ликом,

Подобна Рамбхе бедрами, Манбраме — манящим шагом,

Калавати — усладой ласк и Читралекхе — бровью черной.

С тобою будто снизошла краса небесных жен на землю.

16. Так пусть же дар любви умножит Хари — бог,

повергший среди битвы

Слона, на чьих висках набухли два бугра,

с грудями Радхи споря. —

Сражаясь, он на миг глаза свои сомкнул,

испариной покрытый,

И Канса тут же клич ликующий издал,

обманутый тем видом.

1. Смягчив мольбою долгою газелеокой сердце,

Надел наряды Кешава и вновь пошел к беседке.

Меж тем светились сумерки, и молвила подруга

Блиставшей в украшениях, повеселевшей Радхе:

2. Ниц распростершись, речей своих нежных гирлянды сплетал он прилежно,

К ложу желанному ныне направился, скрытому в роще прибрежной.

Сладко

За Мадхусуданой преданным следовать, Радха! (1)

3. Кольцами мерно звеня, полногрудая, бременем бедер томима,

Словно фламинго, медлительной поступью двигайся вслед за любимым.

Сладко

За Мудхусуданой преданным следовать, Радха! (2)

4. Возглас звучит Мадхурипу чарующий, страстью сердца оплетая.

Слышишь, как славит любви повеленья кукушек ликующих стая?

Сладко

За Мадхусуданой преданным следовать, Радха! (3)

5. Ветви лиан на ветру к тебе клонятся, будто идти побуждают.

Пышные бедра твои — словно хоботы. — Шествуй же, страх побеждая!

Сладко

За Мадхусуданой преданным следовать, Радха! (4)

6. Вот твои груди, с сосудами сходные, жемчугом чудным увиты,

От предвкушенья услад содрогаются — их, коль не веришь, спроси ты!

Сладко

За Мадхусуданой преданным следовать, Радха! (5)

7. Страстью горя перед сладостной встречею, как перед сечею бранной,

Выступи смело под звяканье пояса, словно под бой барабанный!

Сладко

За Мадхусуданой преданным следовать, Радха! (6)

8. Легкой рукой опершись о подругу, приблизься к желанному крову —

Пусть твою поступь по звону браслетов узнает возлюбленный снова.

Сладко

За Мадхусуданой преданным следовать, Радха! (7)

9. Чтущие Хари! Пускай же из уст ваших литься вовек не устанет

Речь Джаядевы, красою затмившая жен и жемчужин блистанье!

Сладко

За Мадхусуданой преданным следовать, Радха! (8)

10. «Увидит, наконец, любимая меня,

слова услады молвит,

В объятия придет, отдастся до конца

и насладится вдоволь!» —

Средь помыслов таких тебя желанный ждет,

дрожит, покрывшись потом,

Навстречу сам идет, и меркнет его ум

в беседке среди мрака.

11. И вот, как будто уши за цветами скрыв,

глаза — за темной мазью,

Гирляндой синих лилий увенчав главу,

пролив на груди мускус, —

По всей беседке мгла густая разлилась

и, словно шалью темной,

Окутала тела красавиц, что спешат

с весельем на свиданье.

12. Темна, как тамалы листва, эта тьма — лишь блеском

Лучится облаченье жен, от шафрана желтых, —

Они к возлюбленным бегут под покровом мрака,

Что служит золоту любви словно пробным камнем.

13. Когда же Хари ей предстал у порога кущи,

Где источала свет, дрожа, череда алмазов,

И блеск отбрасывал браслет, и светился пояс,

То спела спутница тогда оробевшей Радхе:

14. Улыбкой твой лик отметила страсть, и сладостней нет даров;

Отдайся любви — обитель утех простерла над вами кров!

О Радха, входи скорей

И с Мадхавой близость вновь обрети! (1)

15. Сосуды грудей дрожащих обвив, волнуется жемчуг твой;

Отдайся любви — он ложе услад младою устлал листвой!

О Радха, входи скорей

И с Мадхавой близость вновь обрети! (2)

16. Цветочному ты бутону под стать — так кожа твоя свежа;

Отдайся любви средь гроздьев цветов, что грудой вокруг лежат!

О Радха, входи скорей

И с Мадхавой близость вновь обрети! (3)

17. Страшит твою душу Маданы лук и стрел извергает град,

Отдайся любви — тебя освежить живительный ветер рад!

О Радха, входи скорей

И с Мадхавой близость вновь обрети! (4)

18. Довольно томиться бедрам твоим в бесплодной своей красе,

Отдайся любви в сплетенье лиан, раскинувших щедро сень!

О Радха, входи скорей

И с Мадхавой близость вновь обрети! (5)

19. С ударами стрел цветочных растет желанье в тебе волной,

Отдайся любви под пение пчел, впивающих мед хмельной!

О Радха, входи скорей

И с Мадхавой близость вновь обрети! (6)

20. Блистанье зубов прелестных твоих затмило рубинов блеск,

Отдайся любви — кукушки вокруг кричат, оглашая лес!

О Радха, входи скорей

И с Мадхавой близость вновь обрети! (7)

21. Так пусть же, исполнен милости к нам, Мурари добро творит,

Пока Джаядева речи ведет, Падмавати всласть блаженством даря, —

склонились пред ним поэтов земных цари.

О Радха, входи скорей

И с Мадхавой близость вновь обрети! (8)

22. Мечтая о тебе, охваченный тоской,

измученный влеченьем,

Упиться жаждет он нектаром нежных губ,

пурпурных, будто бимба;

Оставь же всякий стыд и грудь его укрась! —

Взгляни: к ногам лилейным

Он преданно припал, навек порабощен

бровей твоих движеньем.

23. Тревожась и блаженствуя, Говинду с трепетом узрев,

Вступила, кольцами звеня, она под сень заветную.

24. Возликовал он, лишь лик упоительный Радхи предстал ему близко, —

Так океанские волны волнуются лунным влекомые диском.

Хари она увидала, покорного страсти, —

Жаждал давно он любовных забав, и лучилось лицо его счастьем. (1)

25. Грудь его, жемчугом чистым увита, искрящимся нитью бесценной,

С водами Ямуны спорила, взбитыми белой обильною пеной.

Хари она увидала, покорного страсти, —

Жаждал давно он любовных забав, и лучилось лицо его счастьем. (2)

26. Тело, под желтой накидкой темневшее, взор ее нежило, точно

Лотоса синего корень, осыпанный желтой пыльцою цветочной.

Хари она увидала, покорного страсти, —

Жаждал давно он любовных забав, и лучилось лицо его счастьем. (3)

27. Беглые взгляды, усладу сулящие, лик его негой залили, —

Так трясогузки на озере осенью парой резвятся средь лилий.

Хари она увидала, покорного страсти, —

Жаждал давно он любовных забав, и лучилось лицо его счастьем. (4)

28. Щек его лотосных серьги касались, сияя, как будто светила;

А на устах, озаренных улыбкой, вся нега утех воплотилась.

Хари она увидала, покорного страсти, —

Жаждал давно он любовных забав, и лучилось лицо его счастьем. (5)

29. Облаку в лунных лучах уподобились кудри в цветочном уборе;

С месяцем, вставшим из мрака, сандаловый знак на челе его спорил.

Хари она увидала, покорного страсти, —

Жаждал давно он любовных забав, и лучилось лицо его счастьем. (6)

30. Каждый его волосок трепетал в ожиданье желанной награды,

Рой драгоценных каменьев, горя, озарял на нем ярко наряды.

Хари она увидала, покорного страсти, —

Жаждал давно он любовных забав, и лучилось лицо его счастьем. (7)

31. Ниц перед Хари склонитесь! — Давно уже в сердце он царствует вашем.

Силою слов Джаядевы наряд его вдвое становится краше.

Хари она увидала, покорного страсти, —

Жаждал давно он любовных забав, и лучилось лицо его счастьем. (8)

32. Как будто бы устав от суетной игры зрачков, дрожащих

За уголками век, в истоме опустила очи Радха;

И вот, когда пришло свиданье долгожданное с желанным,

То полились из них, подобно каплям пота, слезы счастья.

33. Подруги между тем, стараясь скрыть невольную улыбку,

Подальше отошли, а Радха, подойдя поближе к ложу,

Любимое лицо увидела, пылавшее влеченьем,

И во мгновенье стыд стыдливой изменил газелеокой.

34. Так пусть же одарит вас отрадой величайшей

счастливый отпрыск Нанды! —

В объятьях нежных Радху сжимает он со страстью,

и, будто испугавшись,

Что сдавленные с силой чарующие груди

насквозь его пронзили

Упругими сосцами и из спины выходят, —

назад глядит с опаской.

35. Осыпан словно весь цветами мандары — наградою победной,

Иль киновари след багровый словно вынеся из боя,

Одерживает верх Мураджит — свою руку, как дубинку,

Он кровью окропил, играючи слона повергнув дланью.

36. Пусть радует вас всех Мукунда — будто став

аскетом углубленным,

Он, словно дивный гусь, на Манасе средь гор

ютящийся священной,

Играет упоен у лотосов-грудей

на водах-сердце Радхи —

В чарующем приюте радостных утех,

на поле бога страсти.

1. Меж тем толпа подруг исчезла с глаз,

а Радха стыдливая,

Чьи чистые уста омыла вмиг

улыбка лучистая,

Пылая от любви, за взглядом взгляд

бросала украдкою

На ложе из цветов, и Хари вновь

промолвил возлюбленной:

2. Коснись же стопою, как лилия нежной, цветочного ложа смелее —

И в споре его распустившийся пышно бутон твоих ног одолеет.

О Радха, взгляни:

Идет за тобой Нараяна — скорей же последуй за ним! (1)

3. Скиталась ты долго — позволь, окажу я почтенье ногам утомленным;

Дай отдых и кольцам — они за тобою влеклись, состязаясь с влюбленным.

О Радха, взгляни:

Идет за тобой Нараяна — скорей же последуй за ним! (2)

4. Пускай, благозвучный нектар источая, уста твои сладко воркуют;

Стеснившую грудь тебе, словно разлука, накидку с тебя совлеку я.

О Радха, взгляни:

Идет за тобой Нараяна — скорей же последуй за ним! (3)

5. Охвачена дрожью, объятая страстью, объятьям ты рвешься навстречу —

Пусть чаши грудей, мою грудь прижимая, меня от мучений излечат.

О Радха, взгляни:

Идет за тобой Нараяна — скорей же последуй за ним! (4)

6. Нектар этих уст да вселит в меня силы, чтоб смерть мне не стала уделом, —

Пожертвовал сердцем безрадостный раб твой, разлука разит его тело.

О Радха, взгляни:

Идет за тобой Нараяна — скорей же последуй за ним! (5)

7. Пусть пояс и голос твой, вторя друг другу, смятенье мое успокоят;

Приди, луноликая, — крики кукушек меня истомили тоскою.

О Радха, взгляни:

Идет за тобой Нараяна — скорей же последуй за ним! (6)

8. Невольно ты очи свои прикрываешь — стыду они, видно, подвластны.

Не мучайся больше страданьем любовным, не мучь меня гневом напрасным.

О Радха, взгляни:

Идет за тобой Нараяна — скорей же последуй за ним! (7)

9. Поэт Джаядева воспел Мадхурйпу, о сладостных ласках поведав, —

Пусть радость родит в знатоках искушенных рассказ о любовных победах!

О Радха, взгляни:

Идет за тобой Нараяна — скорей же последуй за ним! (8)

10. Мешала их объятьям трепетная дрожь;

мешая беглым взглядам,

Смыкались их глаза; мешала сладость слов

нектаром губ упиться;

И даже сам восторг предаться им мешал

желанному сраженью —

Настолько возросло влеченье в их сердцах

перед слияньем тайным!

11. Поистине блажен, кого цепями рук

любимая сковала,

Упругой подавила тяжестью грудей,

кусая жадно в губы;

Кого, изгибом бедер с силою прижав,

за волосы схватила,

Вплотную привлекла и медом уст пьянит... —

Сколь сладок путь любовный!

12. В начале схватки той — безудержной игры,

угодной богу страсти, —

Она, стремясь к победе, сверху возлегла,

но поспешила слишком,

И вот застыли бедра, от борьбы устав,

лианы рук ослабли,

Затрепетала грудь, и взор ее поник. —

Не стать жене мужчиной!

13. Меж тем порозовели перси от ногтей,

окрасила дремота

Ей очи краснотой, небрежно расплелась

средь локонов гирлянда,

Уста поблекли, прежний пурпур потеряв,

и пояс распустился, —

Пустил все эти стрелы Кама поутру

в глаза и сердце мужу.

14. Прическа растрепалась, и локоны трепещут,

покрылись щеки потом,

Алеющие бимбой уста ее в укусах,

затмили нить жемчужин

Грудей округлых чаши, упал куда-то пояс;

прикрыв невольно лоно

Ладонью, — все ж довольным она обводит взором

себя в цветах гирлянды.

15. В то время как припал он, счастьем упоен,

к устам газелеокой,

В объятьях пленена, ее недвижна грудь,

из губ, залитых блеском

Белеющих зубов, в забвенье средь забав

невнятный лепет рвется

И восклицанья «сит!» и от палящих ласк

глаза полузакрыты.

16. Наслажденьями Радху даря,

Необузданно пыл свой насытил Говинда;

И тогда на исходе услад

Попросила она, обессилев:

17. Ядунандана, длань твоя служит мне пусть, затмевая прохладой сандал, —

Я хочу, чтоб ты мускусной влагой узор на сосудах грудей начертал. —

Ядунандане, тайной игрой пленена,

Она молвила, неги полна. (1)

18. Чернотою густой превзошедшую пчел, поцелуями стертую мазь

Наложи на глаза мне — пристанище стрел повелителя Рати раскрась. —

Ядунандане, тайной игрой пленена,

Она молвила, неги полна. (2)

19. В одеянье сияющий чудном! Прошу, чтоб в уши ты серьги мне вдел, —

Там забав западня, что газелям-глазам разыгравшимся ставит предел. —

Ядунандане, тайной игрой пленена,

Она молвила, неги полна. (3)

20. Приведи мне в порядок и пряди волос, облекающих лотос лица, —

Иль не видишь, как пчелы слетаются к ним и парят надо мной без конца?

Ядунандане, тайной игрой пленена,

Она молвила, неги полна. (4)

21. Ты, чей лик, словно лотос, мой лоб осуши — утомления влага на мне —

И отметь его мускусом, будто пятном-украшеньем на чистой луне. —

Ядунандане, тайной игрой пленена,

Она молвила, неги полна. (5)

22. Средь утех беспорядок царит в волосах — ты цветами укрась их опять. —

Как Манасиджи знамя, чаруют они, оперенью павлина под стать. —

Ядунандане, тайной игрой пленена,

Она молвила, неги полна. (6)

23. Мои бедра крутые накидкой укрой, украшенье им прежнее дав;

Их изгибов краса, как теснина, манит, удержавшая бога забав. —

Ядунандане, тайной игрой пленена,

Она молвила, неги полна. (7)

24. Нам напомнил о Хари в искусных стихах Джаядева, сердца веселя;

Его речи нектарные в грешный наш век избавленье от бедствий сулят. —

Ядунандане, тайной игрой пленена,

Она молвила, неги полна. (8)

25. «Покрой узором грудь, обвей мой стан

набедренным поясом,

Ланиты нарумянь, вплети цветы

в тяжелые волосы

И кольцами укрась мне ноги вновь,

а руки — браслетами». —

Сказала Радха так, и вмиг ей внял

Питамбара преданный.

25а. Пусть Хари вас хранит! — Величие его

по всем краям простерлось,

Без счета отражаясь в дивных жемчугах,

хранимых в капюшоне

Владыки змей, что служит ложем для него, —

умножился он словно,

Чтоб сотней глаз узреть ту океана дочь,

чьи ноги краше лилий.

256. Пусть Хари вас хранит! — Одежды край подняв,

на грудь и бедра Радхи

Бросает взоры он, вниманье устремив

к истории старинной:

«Когда меня сама ты прочим предпочла,

супруг Мридани в горе

На бреге океана млечного испил

отраву, помраченный».

26. Уменье овладеть гандхарвов мастерством,

и созерцанье Вишну,

И радость от стихов, что нам рисуют суть

любовного влеченья, —

Пусть каждый извлечет, кто разумом силен

И Кришну славословит,

Из песен Джаядевы — мудрого творца

«Гитаговинды» славной!

26а. Пускай окажут мне достойные мужи

свое благоволенье,

Пускай и знатоки вниманьем наградят,

мое усердье видя;

А тот, кто увлечен твореньями других,

пусть и мое рассмотрит

И — наперед прошу — на недостатки все

укажет, что найдутся.

27. И пусть в устах Парашары с друзьями

Всегда звучат «Гитаговинды» песни, —

Их Джаядева нам сложил, рожденный

От брака Рамадеви с Бходжадевой.

28. Мертва бессмертья влага, теряет сладость сахар,

и молоко не мило;

Искать нам бесполезно забвенья в опьяненье,

отрады — в винограде;

Не освежает манго, а всем устам влюбленных

смириться остается,

Пока приносит людям блаженную усладу

искусство Джаядевы.

29. Пусть Пурушоттама дарует нам успех

трудами рук, простертых

К чарующим грудям, отрадным, как плоды

Праяги, где привольно

Сливается волос струящаяся прядь

с алмазным ожерельем, —

У Ямуны, где лаской тайной услаждал

он Радху неустанно!