Главный герой не входил в мои планы

Пролог

— Жених, согласны ли вы взять в жены эту женщину, быть для нее опорой и защитой, любить и оберегать в горести и радости? — раздавался голос священника по всему залу, отражаясь от высоких сводов храма так, что даже на галерке многочисленные гости могли услышать все достаточно отчетливо. Мне же и вовсе этот голос казался оглушающим. Но тут причина совсем в ином. Я стояла, как одеревенелая кукла, таращась куда-то перед собой, и повторяла себе мысленно, точно мантру:

«Очнись! Очнись! Очнись!!!»

В момент, когда я уже размышляла о том, что неплохо бы себе и пощечину залепить, уверенный, звучный голос твердо произнес:

— Согласен! — кивнул высоченный красавец, крепко держащий мою безвольную ладошку в своей руке, будто переживал, что я в любой момент могу дать деру.

Впрочем, он был недалек от истины, и на этом моменте я против воли дернулась в однозначном порыве. Но охнула от легкой боли, когда небольшим нажатием на мои пальцы мой побег был пресечен, а жених с усмешкой скосил на меня хитрый взгляд, словно говоря, что видит меня насквозь. Пользуясь тем, что на мне была вуаль, обиженно скривилась, словно у меня конфетку отобрали.

Затылок чесался, а я физически ощущала прожигающий и негодующий взгляд. Мне даже оборачиваться не нужно, чтобы понять, кто меня сверлит глазами. Очень понимаю негодование девушки, но я тут тоже жертва, между прочим, потому могла бы смотреть с таким же осуждением на виновника этого положения, что стоит рядом со мной. Будто я тут по своей воле! «Ха-ха» три раза!

А причина моих страданий сейчас невозмутимо стоит у алтаря и держит меня в заложниках. В смысле — невестах, не особо интересуясь моим мнением по этому поводу. Ну совсем уж без выбора он меня, конечно, не оставил, тут надо признать. По доброте душевной мне было предоставлено целых два варианта: либо согласиться на политический брак, либо погибнуть самой и утащить за собой весь свой род. Выбор, как очевидно, был небольшим. Но был.

Наверняка этот гад блондинистый так и рассуждает, успокаивая свою совесть! Если она у него вообще есть...

— Невеста, теперь вы, — обратились ко мне, выводя из нерадостных размышлений.

— Берете ли вы этого мужчину себе в мужья? Готовы ли вы любить и служить своему супругу, поддерживать, уважать и оберегать семейный очаг?

Слушая это, я из последних сил боролась с потребностью выругаться, чтобы искренне показать, как и на что готова. Однако сильные пальцы, удерживающие мою ладонь, вновь выразительно сжались. До сильной боли опять не дошло, но в чувство привело, не дав совершить глупости.

Я бросила на жениха раздраженный взгляд, но в ответ получила лишь жизнерадостную улыбочку. Знает, кошак облезлый, что выбора у меня нет. Знает и еще издевается!

— Согласна, — буркнула я, когда пауза затянулась. Улыбка жениха стала и вовсе неприлично довольной.

Я лишь смиренно и печально вздохнула, успокаивая себя тем, что брак — политический и ничем от обычных деловых отношений отличаться не должен. В теории. С другой стороны, а с чего бы ему таким не быть? Быть такого не может, что этот Мурзик патлатый внезапно воспылал ко мне, человеческой женщине, большой страстью. Мне просто не повезло с тем, что из всех вариантов для заключения союза посредством женитьбы, он остановился на моей персоне.

С другой стороны, это лучше, чем изначально уготованная мне судьба, в которой этот мужчина собственноручно обезглавливает меня, а вовсе не берет в жены. До сих пор понять не могу, как же так произошло? Я, конечно, приложила все усилия, чтобы избежать худшего конца и не встретить свою смерть от рук главного мужского персонажа, подготавливая почву для дальнейшего проживания старости где-нибудь на окраинах империи, подальше от столицы и главных героев. Однако в какой-то момент все пошло не по плану. И вот, по итогу, вместо радостей сельской жизни, я вынуждена идти под венец с мужчиной, которого старалась избегать любой ценой. Какого хрена, спрашивается?

— Объявляю вас мужем и женой! Можете поцеловать невесту! — объявил священник, а я нехотя обернулась к мужчине лицом и позволила ему откинуть вуаль. Однако вместо символического поцелуя, который был бы уместен в нашем случае договорного брака, меня наградили вполне настоящим, пылким и крепким, отчего я невольно пискнула и обняла мужчину за шею, чтобы не упасть от его напора. Он вообще в курсе, что значит договорной брак и как себя в нем вести?! Нет, серьезно, когда все пошло не по плану?

Глава 1

— Да! Так ей и надо! — улюлюкала, перелистывая страницу с чувством полного душевного удовлетворения. — Наконец-то эта гадина померла. Туда ей и дорога, зав се, что эта садистка учинила! — с чувством вздохнула я и решила вновь перечитать отрывок казни книжной антагонистки в романе, который не так давно открыла для себя и влюбилась без памяти.

По сюжету главный герой — Адриан — убегает от преследователей в связи с внутриклановыми распрями, укрывается на человеческих землях в облике зверя, где его, сильно израненного и бесчувственного, находит семья главной злодейки Эдит Макрой и после держит в качестве трофея. Однако, выяснив, что он оборотень, берут в заложники, и Эдит влюбляется в Адриана до одержимости с первого взгляда.

В желании обладать диким мужчиной единолично она на протяжении долгих месяцев истязает непокорного любовника, буквально сажая его на цепь и применяя пытки, чтобы сломить его волю. Ее одержимость доходит до абсурда.

В итоге Адриан решает воспользоваться чувствами злодейки, притворяется покорным и, уличив возможность, посылает послание своим союзникам, которые буквально через несколько дней врываются в земли Макрой, объявив территориальные войны и снося все на своем пути, отчего уничтожают весь род и спасают Адриана, который оказывается членом императорской семьи. Эдит приняла свою смерть от руки того, кого безгранично любила, до конца не веря, что ее обвели вокруг пальца, но по итогу была обезглавлена Адрианом, который нестерпимо ненавидел девушку.

Вот на этом моменте я сейчас и остановилась, смакуя каждую строчку экзекуции над Эдит, но посмотрела на часы и с досадой цыкнула: обеденный перерыв заканчивается, нужно возвращаться на работу. И без того засиделась в кафешке, погрузившись в чтение. Даже заказанный обед толком не тронула.

Наскоро выпив хотя бы кофе, я выбежала из кафе и заторопилась на пешеходный переход. Сигнал светофора был зеленым, и если я его сейчас пропущу, придется стоять на красном две минуты, а я и без того опаздываю. Очередную задержку начальство мне не простит...

В общем, когда я вступила на перекресток, зеленый еще горел, но уже мигал. По правилам я была в приоритете, но наглеть не хотелось, потому, не сбавляя хода, пыталась проскочить побыстрее и не задерживать водителей. Однако о приоритете пешеходов, которые успели ступить на «зебру» на зеленый, похоже, знали не все, потому, пробежав мимо ожидавшего автобуса, почувствовала, как в мой бок что-то врезается, оглушая болью. Дальше послышался визг тормозов, хруст костей, мир перевернулся несколько раз, причиняя новую боль по всему телу и выбивая воздух из легких. Затем свободное падение, а после реальность, которая начала тонуть в темноте угасающего сознания.

«Я умираю? Как... нелепо...» — промелькнуло у меня в мыслях в последние секунды, когда сердце еще билось, пока окончательно не замерло. Но уже через секунду я открыла глаза, глубоко вздохнув, словно после задержки дыхания и воспоминаний о недавно пережитой боли, и поперхнулась, тут же закашлявшись.

В ушах все еще слышался визг тормозов и крики прохожих, пока мои легкие наполнялись кровью, а голова готова была взорваться от агонии, разливающейся по всему телу. В попытках отдышаться, я слушала, как оглушающе громко бился пульс в барабанных перепонках, и лишь после, весьма запоздало осознала, что боли... нет. Лишь ее отголосок, все еще сохранившийся в сознании, не отпускает. Но мое тело... было невредимым.

Я в растерянности окинула себя взглядом, поняв, что на мне нет ни единой царапины или синяка, хотя я точно помню звук ломающихся костей в момент удара и падения.

— Неужели... сон? — ощупала я свое лицо в растерянности, с толикой облегчения, что отделалась лишь довольно реалистичным кошмаром. Окажись это видение правдой, я бы не пережила такого удара. — Фух, — нервно засмеявшись, запустила я руку в свои волосы, почесав затылок, но тут начала осознавать: что-то не так. Разве у меня когда-нибудь были такие густые волосы?

Присмотревшись внимательнее, обнаружила себя в старомодной сорочке, которой у меня в жизни никогда не было, лежащей посреди широкой постели в светлой и просторной комнате.

— Какого..? — просипела я, выбираясь из постели, и подбежала к окну. Выглянув наружу, пораженно распахнула глаза: я была на втором этаже шикарного особняка, даже дворца, а окно открывало вид на роскошный сад. - Я все еще сплю? — потерянно произнесла одними губами, а после обернулась и в панике оглянулась. Взгляд упал на напольное зеркало, к которому я подбежала на заплетающихся ногах. Схватившись за раму зеркала, я почти вплотную приблизилась к стеклу, чтобы заглянуть в отражение. — Это еще кто? — ощущая подступающую к горлу истерику, слезно обронила я, приложив ладонь к щеке. Красивая брюнетка в отражении скопировала мое движение. На меня яркими и необычными голубыми глазами смотрела молодая девушка двадцати с небольшим лет, с длинными, тяжелыми черными локонами, что плащом падали на изящные плечи, а пухлые розовые губы она в отчаянии кусала белыми маленькими зубками, щипая себя за щеку тонкими длинными пальчиками. — Кто это, черт возьми?! — выкрикнула я истерично, как раз в тот момент, когда в дверь комнаты постучали, приняв мой вопрос на свой счет.

— Это Кетти, миледи, — дрожащим голосом оповестили меня, после чего в комнату робко проскользнула девушка в форме горничной, словно из сериала исторического сеттинга. — Госпожа Эдит, вы проснулись, прикажете ли приготовить утреннюю ванну? — очевидно страшась, бледнея и заикаясь, спросила девушка, дрожа, как осиновый лист и боясь поднять на меня глаза.

— Как ты меня назвала? — начиная догадываться, что происходит, все же надеялась я на какую-то ошибку.

— Что? — вздрогнула служанка, удивленно моргнув.

—Я спросила, как меня зовут, — повторила я, понимая, что мой тон и голос звучат не только незнакомо, но еще и угрожающе, хотя на деле сама была на грани истерики.

— Леди Эдит. Т... точнее, леди Эдит Макрой, дочь графа Стефана Макрой, — отчиталась девушка, вновь пугаясь непонятно чего. Хотя... Эдит Макрой? Та самая Эдит Макрой, чьей смерти на страницах книги я радовалась еще несколько минут назад? Она про эту Эдит Макрой? — Миледи? — неуверенно позвала она, с тревогой во взгляде. — В... все хорошо?

Если я все правильно поняла, то страх девушки передо мной вполне оправдан. Ведь перед ней стоит никто иная, как главная садистка королевства — несносная и жестокая Эдит Макрой, известная своими злыми выходками и нетерпимостью к людям ниже ее по положению. По книге она своими руками извела не одну и не две служанки в своем поместье по пустяковым причинам, порой даже просто из прихоти.

— Я в дерьме... — обреченно заключила я, нервно усмехнулась, а после провалилась в обморок.

***

— Вы слышали последние новости? Поговаривают, леди Макрой и в этот раз отказалась от сопровождения герцога Лесли... — перешептывались то тут, то там, прекрасно зная, что их слышно всем заинтересованным.

— Опять? — удивился собеседник первого сплетника. — Уму не приложу, почему герцог до сих пор терпит к себе такое отношение, — фыркнули с недовольством.

«Кто кого еще терпит! — мысленно ворчала я, крутя в руках бокал шампанского, который я растягивала весь вечер. — Это ваш герцог прилип, как банный лист, и человеческую речь не понимает!»

— Как это почему? — хохотнул кто-то третий. — Несмотря на вздорный характер, леди Эдит все еще остается завидной невестой — дочь богатейшего графа, чье влияние распространяется по всему королевству и за его пределами, образована и обладает незаурядными навыками охоты, коими славится ее семья. Она, еще не достигнув совершеннолетия, удерживала за собой победу в охотничьих турнирах три года подряд, чем заслужила славу и уважение даже среди членов королевской семьи!

— Не говоря уже о ее превосходных внешних данных, — со значением отметили и мою красоту. — Неудивительно, что при всех этих вводных, высокопоставленные дворяне продолжают свататься к ней. А герцог Лесли не только больше всего подходит на роль ее мужа по статусу и положению, но и знаком с леди с самого детства и очень к ней привязан.

— Жаль его, конечно: безответно любить такую неблагодарную женщину... —

поцокали языком в сожалении, пока «такая женщина» стояла за колонной и слышала каждое слово из их разговора. — Герцог мил, добр, вежлив, богат и хорош собой. Он один из самых завидных женихов во всем королевстве. Выше него только Его Высочество принц и... брат леди лорд Крейг Макрой. У принца уже есть невеста, а с милордом Макрой леди Эдит — родственники. Вот и остается только герцог. И чего только леди Макрой не хватает?

«Да чтоб вы понимали! — негодовала я мысленно. — Это для вас герцог Никел Лесли — невинный агнец. А для меня — одна из причин, за связь с которым меня могут обезглавить!»

Я с досадой поморщилась и отпила шампанское, которое резко стало казаться кислым. Уже полгода прошло с тех пор, как я очнулась в этом теле. Первая неделя была довольно тяжелой, но после я взяла себя в руки, решив, что достаточно просто не следовать сюжету и избегать опасных ситуаций.

В идеале, я бы сразу же уговорила отца, который души во мне не чаял, отправить меня на дальние границы, но вот беда — хоть Эдит уже давно дебютировала, по законам королевства я все еще считалась несовершеннолетней, потому не имела права никуда уезжать без опекуна. А у опекунов (отца и брата) слишком много работы в столице.

Хуже всего то, что день совершеннолетия Эдит Макрой наступал уже после событий оригинальной истории. Если точнее, то в день своего совершеннолетия изначальная хозяйка этого тела должна была бы умереть.

Потому я решила оставшееся время жить тихо и незаметно. Однако не учла, что фигура Эдит Макрой в обществе достаточно высока, потому на меня всегда будут направлены десятки глаз, даже если я просто дышу. Ко всему прочему, я уже успела прославиться вздорным характером и обзавестись нелицеприятной репутацией. Потому мое общение с таким, как Никел Лесли — только усугубит мое положение, если запахнет «жареным». А все потому, что, несмотря на ангельскую внешность и обходительные повадки, герцог таил в себе садистские черты, направленные на оборотней. В стенах его замка хранятся страшные тайны, с которыми я не хочу быть связана никаким образом, потому стойко держала дистанцию с Никелом.

Однако тот питал к Эдит интерес на грани одержимости еще с юности, увидев, как та виртуозно охотится на лесных зверей и свежует свою добычу. Да, судя по содержанию книги, которую я читала, стрелой Купидона послужил мясницкий нож, и герцог Лесли влюбился в Эдит, решив, что их интересы и садистские наклонности совпадают. Потому сейчас никак не мог принять того, что я не хочу иметь с ним никаких дел.

Когда начнется оригинальная история, мне хочется быть максимально далеко от такого человека, как герцог, в чьих подвалах главные герои найдут доказательства бесчеловечных преступлений против оборотней.

— А я думаю, это все потому, что леди избаловала ее семья, — раздалось очередное мнение. — Граф и молодой господин Макрой всегда питали странную слабость к молодой госпоже, отчего она перестала видеть границы дозволенного. Купаясь в обожании семьи, боюсь, леди возомнила о себе слишком много, — злобно хохотнула какая-то аристократка. — Иначе как объяснить ее непростительное поведение? На прошлом чаепитии, устроенном графиней Дункан, леди Эдит вылила на голову леди Гризель холодный чай! Уму непостижимо, как она додумалась до этого!

«Как, как? А по-вашему, я должна была терпеть, когда эта лохудра пыталась унизить и утвердиться за мой счет? Я что, за время акклиматизации в новом теле, из-за чего пропускала несколько светских раутов, стала похожа на терпилу? Вот я и напомнила, что роток на меня разевать не стоит. Ей еще повезло, что мой чай к тому моменту остыл. И‚ вообще, отделалась лишь этим. Если бы я рассказала о произошедшем отцу и брату, жизнь этой идиотки превратилась бы в кромешный ад!»

Думая об этом, подняла брови, полагая, что зерно истины в словах этой сплетницы есть. Нет, я не зазналась, но Эдит действительно обожает ее семья, порой до абсурда. Даже в оригинальной истории, пусть из-за расположения и семейных традиций графская семья промышляла охотой и продажей пушнины, назвать их живодерами или обвинить в нетерпимости к оборотням было нельзя. На самом деле, что Стефан, что Крейг относились к соседней империи вполне нейтрально, ведя с ней активную торговлю несмотря на то, что принадлежала она зверолюдям. Однако, когда по сюжету к ним в капкан попал раненный главный герой в обличии зверя, вместо того чтобы избавиться от него и улик, несмотря на серьезный риск, они согласились на уговоры Эдит, чтобы оставить Адриана в поместье, держа его в заточении и смотря сквозь пальцы на злодеяния Эдит.

Эдит избалована любовью, тут не поспоришь. Однако, не этим мелочным завистникам меня осуждать! У меня есть все основания так себя вести, вот вы и беситесь!

Разумеется, в этой жизни я не собираюсь следовать сюжету. До начала оригинальной истории не так много времени осталось. Нужно подождать совсем немного. Я предотвращу трагедию, не позволю герцогу попасть в капкан моей семьи, чтобы избежать любых обвинений, а после, с чистой совестью отбуду подальше от столицы прожигать сытую и богатую жизнь в какой-нибудь живописной глубинке!

Шикарно!

А до тех пор пусть промывают мне косточки. Напротив, мне даже лучше, если слухи о разладе в наших с Лесли отношениях распространятся. Лишнее доказательство, что я не имею к его делишкам никакого отношения!

— Как бы там ни было, есть и куда более интересные вести, — заговорщицки понизив голос, произнес мужчина в этой шайке сплетников. Говорил он довольно тихо, давая понять, что тема действительно щепетильная. — Бытует мнение, что со стороны империи начал дуть недружелюбный ветерок в сторону нашего королевства...

— Я тоже слышала это, — поддакнул кто-то также тихо, отчего мне пришлось напрягать слух. Как меня обсуждать, так они едва ни во всю глотку горланили, а когда действительно что-то более интересное, так сразу тихушничать стали, уроды! — Есть у меня доверенное лицо, которое ведет торговлю с империей, так он уверен, что скоро нас всех ждут серьезные перемены. Внутри империи уже начинают гулять волнения среди фракций и неизвестно, как это затронет наше королевство.

— До недавнего времени мы сохраняли дружественные отношения, — справедливо заметил один из шайки.

— Лишь потому, что этой политики придерживается нынешняя власть в империи. Но что будет, если она сменится? — задал он риторический вопрос, от которого вся компания погрузилась в удрученное молчание.

«Что будет? Трындец нашему независимому королевству будет. Империи только дай повод для того, чтобы нас поглотить. И им это удастся довольно быстро!» — со знанием дела... в смысле оригинала, подумала я, решив, что услышала все мало-мальски интересное, а дальше ничего важного уже не будет. Свой обещанный минимум я уже выполнила: показалась на приеме, посветила лицом с часик, теперь можно и честь знать.

Все дело в родне Эдит, которая, после моего захвата тела Эдит, видя перемены, решили, что девушка заболела. Мое нежелание выходить не только из поместья, но и из комнаты, когда еще вчера я была звездой светского общества, лишь убедила родственников в том, что я неизлечимо больна. Жуткое было время, когда я ощущала себя на месте «Трубодурочки» из известного мультика, где мне предлагали то яйцо диетическое, то обратиться к врачу.

Чтобы закончить это паломничество из брата, отца, мировых докторов и прислуги к моим дверям, я согласила изредка выходить в свет. Вот сейчас как раз такой случай, когда я вынуждена отрабатывать установленную квоту социальной активности! Пусть и не участвовала в разговоре, я же внимательно слушала недавнее обсуждение? Можно считать, что пообщалась. Слушать — тоже надо уметь!

Учитывая скверную репутацию негодяйки Эдит, желающих остановить меня и поболтать не нашлось, потому я практически без проблем добралась до слуги с просьбой подготовить карету и вышла из банкетного зала, решив подождать на свежем воздухе.

Вопреки заявлениям, приехала я сюда не одна, а в сопровождении братца. Однако уведомлять его о своем отъезде я была не намерена. Во-первых, такая прилежность — не в духе Эдит. По роману она всегда была себе на уме, и если бы я начала резко проявлять сознательность, паломничество из всевозможных докторов наверняка бы опять выстроилось у моих дверей. А то и священников. Учитывая, что это тело буквально одержимо другой душой, рисковать с экзорцизмом не хотелось бы.

Во-вторых, в отличие от меня, Крейг, как уже заявлялось ранее, в королевстве фигура значимая, еще и занимающая звание завидного жениха: красив, умен, богат, знатен, имеет довольно приятный характер, вежлив и легок в общении, как и полагается человеку, который готовится унаследовать торговый семейный бизнес. Один минус на этом «празднике диабета» — абсурдная любовь Крейга к своей несносной младшей сестре, граничащая с одержимостью.

Уже одного этого минуса было достаточно, чтобы перечеркнуть многочисленные плюсы. Потому, сейчас я собиралась воспользоваться возможностью и ускользнуть незаметно. И имидж несносной чертовки поддержу и дам возможность моему братцу искупаться в лучах всеобщего внимания.

Был у меня еще один корыстный мотив. Глядишь, он здесь найдет себе жену и, наконец, перекинется со своей навязчивой опекой на другой объект, а меня оставит в покое. А когда с братцем разберусь, можно будет уже за отца браться, у которого родительский комплекс явно был в запущенном состоянии. Женить я его едва ли сумею, учитывая, что одна из причин его безграничной любви к младшей дочери — это ее необычайная схожесть с покойной супругой Стефана, в которой он души не чаял. Однако нужно будет как-то выкручиваться, ибо если ничего не придумаю, отец меня просто так не отпустит из-под своей опеки, и моя мечта о беззаботных деньках аристократки из глубинки могут пойти коту под хвост!

Любили покойницу, а расплачиваться — мне! Впрочем, это лучше, будь все наоборот и меня презирали бы в собственной семье. Можно сказать, что мне повезло с литературным клише в этот раз, ибо авторы обычно очень любили из злодеев делать страдальцев с тяжелым детством.

Ну, оставим лирику на другой случай, а пока, кажется, мою карету уже подогнали.

— Леди Эдит! — окликнули меня до боли знакомым голосом.

«Дряньство!» — выругалась я мысленно, а после с тоской посмотрела себе под ноги, проклиная и высокие каблуки‚ и щебень подъездной дороги. Неужели замостить камнем так сложно?

На такой сложной дистанции спринт я едва ли смогу осуществить, а убегать, закидывая преследователя собственными туфлями - как-то не по статусу. Я, конечно, в теле сумасбродки. Но не настолько же!

Хотя...

Пока я размышляла, что хуже: общение с преследователем или бег босиком по мелкому гравию, меня уже нагнали и в философствовании отпала надобность, а я с досадой посмотрела на лицо, которое надеялась до своего отъезда в глубинку больше не видеть.

— Герцог Лесли, — помня о правилах приличия, сделала я реверанс. — Какая неожиданная встреча, — нагло и не скрывая иронии подняла я брови, помня, что он был именно тем, кого прочили мне в кавалеры на этом приеме. Потому встреча вполне ожидаемая, хоть и неприятная для меня, потому я большую часть своего пребывания в этом месте и мыкалась по разным углам, скрываясь от посторонних глаз. — Я бы с радостью с вами пообщалась, да вот только тороплюсь, выразительно скосила я взгляд на свою карету. - Надеюсь, вы войдете в мое положение, — улыбнулась я и вновь присела, чтобы попрощаться. — Всего доброго, Ваша Светлость!

— Эдит, — чуть повысив голос и переходя на неформальную речь, схватил мужчина меня за локоть, а я с холодом посмотрела на раскрасневшееся и явно нервничающее лицо молодого и довольно красивого аристократа. — Пожалуйста, поговори со мной! Почему ты меня избегаешь? — с мукой во взгляде взирали на меня, но вместо жалости вызвали лишь раздражение. Со стороны кто посмотрит, решит, что у меня нет сердца, настолько несчастным он выглядел. Не знай я истинной сущности этого трепетного «ангела», может, и повелась бы. Но я знаю, потому, пардоньте!

— Ваша Светлость, если нас кто увидит, может неправильно понять подобные вольности, — красноречиво произнесла я, выразительно опустив взгляд на его пальцы, что удерживали мой локоть. Более того, видимо, на мгновение этот «агнец» забыл о своем образе, потому сжал руку до ощутимой боли. Наверняка, оставив после себя следы. — Джентльмену не следует так хватать леди.

Лесли удивленно моргнул, а после разжал пальцы и даже отступил от меня на шаг, точно капитулируя, но выглядел при этом еще более ранимо, точно это я ему тут душу выворачиваю, параллельно тыча раскаленной кочергой. Страдалец хренов! Прямо чувствую, как мой статус злодейки растет, как на дрожжах.

— Я не понимаю, — едва не плача, обронил Никэл. — Ты так внезапно отдалилась от меня, а теперь еще и демонстративно отталкиваешь. Мы же дружим с самого детства! Мы были неразлучны столько лет! Что же произошло, что ты теперь так себя ведешь?

— Мы повзрослели, Ваша Светлость, — холодно заметила я, смотря на него, прикрыв лицо веером, чтобы не показывать свой презрительный оскал. — Все осталось в прошлом. Теперь каждому нужно идти своей дорогой.

— О чем ты говоришь? — опешил он, в отчаянии вновь сделав ко мне шаг вперед, я же машинально отступила и предупреждающе насупила брови. — Мы ведь так хорошо ладили с тобой! Я не понимаю, что могло изменить твое мнение. Мы так похожи! У нас одинаковые увлечения...

— Вовсе нет, — оборвала я его, боясь, что это кто-то услышит. Когда начнется оригинальный сюжет, я не хочу даже на уровне слухов допускать возможность недопонимания, что могу разделять увлечения этого садиста. — У нас нет ничего общего. На этом прошу меня более не тревожить.

— Как так?! Мы с тобой так любили охотиться! — предпринял он попытку вновь поймать меня за локоть, от которой я смогла увернуться и резко выпалить.

— Вот именно, я люблю охоту на зверей, а не... — начала я было, но едва не оговорилась и замолкла на полуслове. Уже через мгновение я заметила, как взгляд недавно невинного и растерянного юноши внезапно поменялся, и он с подозрением переспросил:

— «А не...» кого? — задал он тихий вопрос тоном, от которого у меня мурашки по коже поползли. Даже я не ожидала такой резкой перемены. А под резко потемневшем взглядом, как оказалось, довольно высокого мужчины, которого по незнанию можно было бы признать худощавым и изящным, мне стало и вовсе неуютно. Потому что я точно знала, что безобидный и невинный юнец — всего лишь образ, маска, за которым скрывается жестокий и безжалостный садист, любящий самостоятельно издеваться над своими жертвами. А для того, чтобы причинить ощутимый вред зверолюдям, которые по определению куда сильнее и выносливее людей, нужно иметь недюжинную силу и способности. А известно мне это так же потому, что в оригинальном сюжете именно он помогал Эдит пытать Адриана, чтобы сломить волю оборотня.

— Отойди, — холодно потребовала я, надеясь, что мой голос не дрожит. Я же храбрилась из последних сил, сжимая руки в кулаки в досаде, что вместо веера у меня сейчас в руках не излюбленный пистоль.

— Неужели знаменитая Эдит Макрой сейчас боится? — понизив голос, в котором чувствовались нездоровые нотки, произнес он, а его лицо покраснело, точно от восторга.

— Хочешь рискнуть и проверить, кого тут в действительности стоит бояться? Отойди, если не желаешь в будущем нечаянно получить пулю между глаз, Никэл, — угрожала я, зная, что если дам слабину, этот больной придурок наверняка не отступится. — В стрельбе я по-прежнему куда способнее тебя.

Повисло напряженное молчание, где мы сверлили друг друга взглядами, и, признаться, глаза этого ублюдка были настолько пугающими, что я едва не отвела взгляд, но тут раздались звуки энергичных шагов, а затем последовал знакомый голос, которому я была беспредельно рада:

— Эдит, я уж думал, ты действительно уехала без своего брата, — приблизился Крейг и каким-то естественным образом оттеснил от меня герцога. — А ты все это время вела беседу с другом детства, — приобнял меня за плечи мой брат и дружелюбно улыбнулся моему собеседнику. Вот только глаза при этом оставались холодны, что меня, признаться, удивило. — Я, случайно, не помешал вашей беседе? Кажется, вы обсуждали что-то неприятное.

— Боже, — хохотнул Никэл, принимая свое привычное выражение лица. Я же тайком перевела дух, решив, что пока что этот раунд за мной. — Теперь же вы ставите меня в неудобное положение, милорд Макрой. Если кто услышит, может нас неправильно понять.

— Вот как? — продолжил улыбаться Крейг. — Прошу прощения за это небольшое недопонимание. Видимо, все дело в том, что я сильно беспокоюсь о своей сестре, а она выглядела удрученной. А вы же знаете, как я не люблю, когда моей дорогой Эдит докучают?

— Это всего лишь недопонимание. Вероятно, леди просто устала, а я так хотел с ней поговорить, что не обратил внимания. Моя вина, — в ответ натянуто улыбнулся Лесли.

Терпеть это и дальше я уже не хотела, потому холодно произнесла, приободрившись присутствием Крейга:

— Чтобы не допускать недопониманий, впредь просто держитесь подальше, Ваша Светлость. У меня больше нет желаний хвататься за свое детство. Что и вам советую.

— Но я не могу так просто отпустить прошлое, которым так дорожу, — заявил он с легкой улыбочкой, от которой у меня мурашки по коже побежали.

— Вам же хуже. Те, кто держатся за прошлое, не могут видеть своего будущего, — вклинился Крейг. — Учитывая ваш статус в обществе, я начинаю переживать о том, что ждет наше королевство под руководством недальновидного человека, — уже в открытую иронизировал Крейг, перестав таиться.

Любой другой наверняка бы оскорбился и открыто возразил, но Лесли лишь продолжал мило улыбаться, точно это не в его компетентности сейчас усомнился лорд ниже его по положению.

— Не стоит переживать. Несмотря на мое трепетное отношение к прошлому, я уже давно распланировал свое будущее. Именно поэтому не могу так просто отступиться, — продолжал настаивать Никэл.

Тут я уже почувствовала, как напряглось тело брата, а его желваки заходили на щеках. Было очевидно, что в этом «будущем», которое напридумывал себе Лесли, я играю ключевую роль. А вот это уже была очевидная провокация.

Я прямо кожей ощутила жажду крови, исходящую от Крейга, потому вцепилась в его руку ногтями и потянула на себя.

— Уже довольно поздно. Вечер был утомительным, я хочу вернуться домой, —решила я переключить внимание брата на заботу об уставшей сестренке. Это, как всегда, подействовало, потому я с легкостью смогла отвлечь брата и пресечь возможный мордобой, виноватым в котором непременно вышел бы именно Крейг, учитывая репутацию нашей семьи. Наверняка бы посчитали, что я намеренно натравила брата на невинного герцога.

Вешать на Крейга клеймо «задиры» не хотелось. Мне его еще женить нужно! Причем, в скором времени.

— Ты права. Мы задержались. Не будем больше тратить время, — согласился Крейг и небрежно кивнул герцогу.

Тот добродушно махнул нам рукой на прощание все с той же кринжовой улыбкой смотря нам в след. На всем пути до кареты, и до тех пор, пока она не скрылась с подъездной дороги, я чувствовала пристальный взгляд, который буквально прожигал во мне дыру, заставляя ерзать на сиденье и нервничать.

— Ублюдок, — огрызнулся брат, смотря в окно. — Эдит, — позвал меня брат, пока я притворялась ветошью. Не прокатило, заметил. — Что произошло между вами? Вы долгое время были неразлучны и дружны. Он тебя обидел?

— Вовсе нет, — не стала я наговаривать, ибо только идиот поверит, что такой обходительный мужчина, как герцог Лесли, который всегда питал странную слабость к Эдит, позволит себе ее оскорбить.

— Тогда, как понимать твое внезапное желание отстраниться от него?

Я помолчала, оценивающе осматривая Крейга. А после вздохнула и задала вопрос:

— Ты поверишь мне, если я скажу, что просто с некоторых пор мне стало неловко в его обществе. Неуютно и неприятно, — передернула я плечами, вспоминая его недавний взгляд, когда он едва не поймал меня на недосказанности.

Я думала, что Крейг меня засмеет, но, вопреки опасению, брат серьезно кивнул.

— Разумеется, поверю.

— Правда? — удивленно моргнула я.

— На самом деле, этот ублюдок давно мне не нравился. Ни мне, ни отцу. Многие не согласились бы со мной, но я несколько раз ловил его на том, что он тебя рассматривает пока никто не видит. И взгляды эти были.... — начал он и сжал кулаки. — Не будь он ребенком значительно слабее меня и твоим единственным другом, я бы его за такие взгляды в землю зарыл. Но ты с ним дружила, и он всегда был на твоей стороне, потому приходилось терпеть. Однако, в этом парне всегда было нечто, что меня бесило по необъяснимой причине в то время, как остальные его обожали, — произнес Крейг, а после посмотрел на меня. — Потому я тебе верю и поддерживаю твое желание держаться от этого засранца подальше. С отцом я поговорю, потому можешь не переживать. По крайней мере, в наш дом больше никогда не ступит нога Лесли Никэла.

— Спасибо... — отчего-то покраснев, смутилась я. Семья всегда поддерживала Эдит и опекала сверх меры. Но именно в этот момент я вдруг почувствовала, что мне это нравится, и такая забота и безоговорочное доверие — приятно. Потому мне остается лишь отплатить за доброту и исключить любой риск, которым может им в будущем угрожать по вине Эдит.

Глава 2

— Эдит, дорогая, ты уверена, что хочешь остаться дома? Ты же никогда прежде не пропускала состязания по охоте, — посмотрел на меня отец с сомнением и тревогой.

Я прямо видела в его взгляде жгучее желание показать меня врачу на предмет очередного возможного недуга, которым он объяснял мои странности в поведении.

— Или, это все из-за этого герцога Лесли? Он будет на соревнованиях, поэтому ты не хочешь туда ехать? — задал отец вопрос с неожиданным напором.

Я выразительно скосила взгляд на братца, который, заметив мое внимание, демонстративно отвернулся и стал насвистывать. Понятно, значит, братец наябедничал родителю о нашей встрече на приеме.

— Если это так, то скажи мне. Я его живьем закопаю, — с кровожадным огнем в глазах предложил он. Я же напряглась. Что у этой семейки за убийственная привычка собственноручно рыть себе могилу? Что в оригинале они из-за Эдит пошли на самоубийственный риск, отчего их после вырезали главные герои. Что сейчас!

Но я уже решила, что перепишу оригинал и спасу этих самоотверженных кретинов. Однако они вновь в петлю лезть собрались‚ но в этот раз по отношению к герцогу? Напади они на Никэла, который является членом королевской семьи, наш род тут же признают изменниками и вновь выкосят всех, но еще до начала оригинального сюжета.

Они неисправимы!

— Отец! — строго позвала я, отчего здоровенный мужик с густой бородой, внушительной мускулатурой и угрожающим шрамом на лице, который вводил в ужас более впечатлительных персонажей, сейчас вздрогнул и тревожно посмотрел на меня, опасаясь моего гнева. — Я очень надеюсь, что вы сейчас просто пошутили и впредь будете более внимательными к тому, кому и что говорите. Помните, что ваши действия, даже из самых наилучших побуждений, могут сказаться не только на мне, но и на всей семье Макрой. Мне будет очень грустно, если вас с братом казнят за неуважение к королевской семье. Вы же не хотите, чтобы после вашей кончины я осталась в этом жестоком мире одна, полностью беззащитная и неопытная?

Граф задумался, представил перспективу, ужаснулся на пару с сыном, переглянулся и горячо заверил:

— Никогда этого не произойдет! Будь уверена, что мы с Крейгом сделаем все для твоей защиты, даже если для этого придется терпеть этих...

— А! - прервала я, зная, что отец сейчас выругается. Тот прочистил горло и понуро добавил:

— Понял.

М-да, кто бы мог подумать со стороны, что в теле матерого и потрепанного жизнью питбуля живет застенчивый ретривер! Разумеется, только в тех случаях, когда дело касается обожаемой Эдит. В остальном граф Стефан ведет себя в соответствии с внешностью. Наверное, поэтому ему так комфортно вести торговлю с соседней империей. Пусть граф — чистокровный человек, за десятилетия ведения семейного бизнеса, завязанного на охоте, он приобрел некие зверины черты.

Я довольно улыбнулась и решила поощрить столь послушных песиков... в смысле родственников:

— Мое нежелание связано с тем, что просто не вижу смысла в этих состязаниях. Все равно победитель был бы уже предопределен, посети я эти соревнования, надменно произнесла я, помня, что Эдит — высокомерна и горделива, потому всегда игнорировала те вещи, которые считала ниже своего достоинства. — Эти соревнования даже не королевского масштаба, а любительское соревнование между аристократией среднего звена. В отличие от вас, кто в первую очередь едет туда для продвижения бизнеса, мне там будет скучно. Что мне там делать?

Отец с сыном переглянулись и... успокоились. Очевидно, такое объяснение их вполне устраивало и вписывалось в поведение Эдит.

— Чем планируешь заняться в наше отсутствие? — все никак не желая расставаться, то и дело медлил граф, который черепашьим шагом продвигался к порогу дома. Я такими темпами состарюсь, но не выпровожу их! Будь на месте поданной кареты такси из моего мира, мы бы разорились на простое.

Хотела было ляпнуть, что почитаю книгу перед камином, но вовремя опомнилась. Эдит и тихое, безобидное хобби, еще и книга? Скажи я такое, граф бы все бросил и стал бы бить тревогу, решив, что я повредилась головой.

— Ну... несколько ателье прислали мне свои новые каталоги... Скуплю... половину... — уклончиво отозвалась я, надеясь, что траты, которую другая семья посчитала бы фатальной, хватит. Две пары синих глаз продолжали смотреть на меня в ожидании, как бы спрашивая «И все?». Потому, начиная нервничать, я добавила: — И ювелиры... тоже направили к нам каталоги... Давненько я не обновляла украшения... — протянула я, пристально вглядываясь в лица мужчин, надеясь, что теперь-то этого будет достаточно. Среднестатистический дворянин уже на одном моем гардеробе был бы разорен. Так я еще и украшения приплела. Судя по лицам родственников, я была близка, но еще недостаточно. Постоянно забываю, насколько граф Макрой богат, раз его совершенно не пугает чрезмерная расточительность дочери. Да чем Эдит тут промышляла все это время??? — Пожгу письма поклонников, унижу там... кого-нибудь. В прислугу... вещами покидаюсь...— чувствуя, как поднимается паника, несла я околесицу и... о, чудо, это сработало!

— Решила развлечься? — улыбнулся отец. Я сдавленно кивнула, с тоской понимая, что бывшая хозяйка тела подсунула мне серьезную свинью, с чем придется мириться и соответствовать. Если я в день не испорчу жизнь парочке-другой людей, меня тут же начинают подозревать в хвори. Абсурд! — Если будешь бросаться в прислугу, помни, что целиться в важные органы нельзя. Остальное вылечим и оплатим.

Я скрыла вымученную улыбку и помахала рукой родственникам на прощание. Да тут вся семейка неадекватная! Немного свыкшись с новым телом, я стала вдаваться в подробности относительно быта настоящей Эдит. Тогда и выяснила, что в поместье есть отдельная категория прислуги, специально для услужения вспыльчивой Эдит. Помимо обычных обязанностей, им так же доплачивали за риски и вообще, предоставляли более выгодные условия работы, нежели другой прислуге. Потому они всегда были готовы и даже натренированы сгруппироваться и минимизировать урон, на случай, если в них внезапно что-то полетит. Самое удивительное, что все это было на добровольных началах и многие сознательно шли в услужение именно ко мне, то есть Эдит. Ибо, припадки у нее случались не так уж и часто, а вот «плюшки» были внушительными.

Место моей личной горничной и вовсе было самым лакомым кусочком, ибо многие знали, что, даже если получишь серьезные ранения, жизнь на этом не закончится. Напротив, щедрый граф отправит тебя на обеспеченную пенсию с внушительными комиссионными, которых хватит до конца жизни. Потому даже серьезное ранение никто не был против получить, зная, что будущее для него и семьи будет обеспечено. Таким образом, с «легкой» руки Эдит, в заслуженную отставку ушли уже две горничные и до сих пор шлют в поместье письма благодарности.

Как я даже услышала, что во многих домах к прислуге относились и того хуже, и за меньшие деньги. Потому меня не просто терпели в этом доме. Прислуга буквально молилась, чтобы мой вспыльчивый темперамент никуда не исчез, ибо на нем одном они в одиночку могли кормить семью из шести ртов. Для простолюдинов выгода очевидная.

Тогда-то я и поняла, что в поместье графа Макрой больные не только хозяева, а полностью весь дом, включая персонал. Зверье, наверняка, тоже нездоровое...

С такой репутацией мне не то, что на глаза главным героям нельзя попадаться, было бы неплохо, чтобы они вообще даже не подозревали о моем существовании! Иначе реально всех собак на меня по умолчанию повесят! Просто так, на всякий случай, чтобы неповадно было, и очистить землю от такой гадины, как Эдит Макрой.

Смотря вслед отдаляющейся карете, я выжидала, когда она скроется с глаз, а после перестала держать улыбку и серьезно посмотрела на свою горничную Кетти, которая приветствовала меня в этом мире первой. С тех пор еще держится и даже больше не дрожит в моем присутствии.

— Все сделала, как я тебе сказала? — посмотрела я на нее. Девушка покорно кивнула и так же спокойно ответила:

— Все, как вы просили, миледи.

— Отлично, — вздохнула я, однако, несмотря на мои слова, чувствовала внутреннее волнение.

Время настало. Пришла пора приводить свой план по изменению сюжета в действие. Основной сюжет романа начинался с описания, как Адриан спасается от преследования, после того как попал в засаду и был серьезно ранен.

Пользуясь несколькими рандомными переносами, чтобы запутать преследователей, он оказывается в лесах, принадлежащих семье Макрой в соседнем королевстве. Учитывая промысел этой графской семьи и общую границу с империей, Адриан в своем состоянии просто не осознал, как пересек границу, вступив в охотничьи угодья Макрой, напичканные капканами и ловушками. Потому, при очередном перемещении, он угодил в одну из таких. И без того сильно пострадавший, от очередного ранения он окончательно потерял силы и лишился чувств в облике своего зверя. Так его и нашли местные егеря и сообщили графу. Учитывая, что в этих лесах барсы не водились, охотники посчитали это странным и решили тут же доложить хозяину, а не убивать дичь на месте. Уже позже опытный граф понял, что перед ним никто иной, как оборотень. Причем, учитывая вид зверя, очевидно — принадлежащий к императорской ветке. Понимая, какой ж... какими проблемами это может обернуться для его семьи, если узнают, что, пусть и не по его вине, но член императорской семьи пострадал на его территории, у графа было два выхода: либо убить и замести следы, либо забросить раненного, умирающего барса куда-то подальше от его территорий.

Однако, в ответственный момент появляется Эдит и просит о самоубийственном одолжении: оставить израненного барса ей. Не знаю, чем руководствовался граф, возможно, надеялся, что барс — все равно не жилец, а его дочка наиграется напоследок, но он удовлетворил ее просьбу. Однако Барс не только не умер, но, стараниями Эдит, совсем скоро пошел на поправку. В ответ на свою милость Эдит требовала любви и преданности плененного оборотня. Тот противился, потому Эдит не гнушалась применять «кнут», всегда держа четкую грань, чтобы не причинить серьезных увечий своей игрушке. Чем все в итоге закончилось — уже известно. Я это к чему?

А к тому, что сегодня — как раз тот самый день, когда на Адриана и его свиту будет совершено покушение, из которого выберется живым лишь он один. Благодаря подробному описанию сцены нападения и побега, я точно знаю, как и в какие места Адриан будет перемещаться. Так вот, моей целью на сегодня было — не допустить попадания Адриана на территорию графства, перехватив его на предпоследней точке переноса.

Учитывая, что место это довольно отдаленное, еще и на имперской территории, задача оказалась не из простых, и к решению я готовилась не один месяц, заблаговременно посетив этот район и исследуя окрестности.

Даже зельем, напрочь отбивающим запах, обзавелась и густо облилась им с головы до ног. Все же, с оборотнем дело иметь буду, не хотелось бы, чтобы герой или его преследователи после отыскали меня по запаху. Запаслась незарегистрированными камнями телепортации, выложив кругленькую сумму. Благо, в расходах меня семья не ограничивала. Напоследок проверила сумку: бинты, восстанавливающие зелья, намордник, повязка на глаза, поводок...

Промелькнула мысль, что у меня стандартный набор садистки... Но откинула ненужную аналогию и принялась за ружье. Пусть я и вселилась в чужое тело и растеряла половину воспоминаний былой хозяйки, однако, на опыте выяснилось, что некоторые таланты и повадки сохранились. Талант к стрельбе из ружей и луков — в том числе.

Пересчитала пули с транквилизаторами и, удовлетворившись, серьезно посмотрела на Кетти, которая и помогала мне с подготовкой. Вопросов лишних она не задавала и за определенное вознаграждение стойко держала язык за зубами. На преданность я не рассчитывала, а вот купить эту девушку оказалось довольно просто. Благо, она оказалась полезной и сообразительной.

— Отец с братом не вернутся раньше завтрашнего вечера. До этого времени ты должна сохранять видимость того, что я все это время пробыла в своей комнате, — дала я ей последние наставления.

— Можете положиться на меня, миледи, — поклонилась она, как бы невзначай потерев пальцы друг об друга, красноречиво намекая — «любой каприз за ваши деньги». — Я не заставлю вас разочароваться во мне.

— Это мы еще посмотрим. Потому что, если мне не понравится результат, на этом поводке можешь оказаться ты, — скосила я взгляд на свою сумку, которую Кетти также собирала и была в курсе содержимого. Корыстный блеск девушки слегка померк, а она сглотнула, вспомнив, с кем имеет дело и что мой припадок может спровоцировать даже неправильное чужое дыхание. То-то же! — Я вернусь до их приезда.

— Удачи во всех ваших начинаниях, миледи, — в поклоне пробормотала девушка, когда я активировала один из камней телепортации.

Мир вокруг качнуло, меня замутило, но я быстро опомнилась и тряхнула головой. Оглядевшись, довольно кивнула, заметив знакомый пейзаж. Тут на лицо что-то капнуло, а после, точно в каком-то клише, разразился ливень с грозой и молниями. К этому времени как раз нападение на Адриана уже должно было быть совершено, а погода дополняла трагичность события. В любом случае времени на подготовку у меня не то, чтобы много. А во время дождя все усложняется дважды.

Поцокав языком в недовольстве, я полезла на приглянувшийся клен, молясь, чтобы в него не долбануло молнией. Забравшись на ветку повыше, я разместилась с удобствами, насколько это возможно, когда тебя насквозь промочило ледяным ливнем, а после взяла ружье на изготовку. Я не могу упустить момент появления героя. У меня будет не более нескольких секунд с его появления до следующей телепортации. Права на ошибку — нет.

— Ну, Эдит, надеюсь, твои хваленые навыки в стрельбе не подведут и в этот раз.

С последним словом в месте, за которым я наблюдала через прицел, воздух искривился, а после из появившейся арки на землю вывалился хрипящий, красный от крови огромный зверь с длинным хвостом, который был на пределе своих сил.

Затаив дыхание, я спустила курок, а после довольно улыбнулась:

— Попался, Мурзик.

Дернувшись и гневно зарычав, барс стал обеспокоенно осматриваться, но не потребовалось и пяти секунд, чтобы лошадиная доза транквилизатора подействовала, и зверь повалился на землю, пьяно водя глазами и из-последних сил сопротивляясь. Я к вопросу подошла скрупулёзно, потому поэкспериментировала с дозировкой, чтобы избежать ненужных сюрпризов в самый неподходящий момент. Потому в последние месяцы ходила на охоту не столько с целью подстрелить дичь, сколько проверить дозировку транквилизаторов. С таким объемом, который я вколола в Адриана, я и на медведя ходила, потому была уверена в результате.

Спрыгнув с дерева, я подошла к безвольному зверю и посмотрела на него сверху вниз.

— Надеюсь, ты выспишься, — хмыкнула я, а после полезла в сумку за намордником. — Не держи на меня обиду. Об этом маленьком секрете буду знать только я,— застегнула я на нем еще и намордник. Транквилизатор транквилизатором, но я паникер по натуре, потому считаю, что лишней предосторожность не будет. — Потерпи немного, Мурзик, и когда ты проснешься — уже будешь среди друзей, а мы с тобой больше никогда не встретимся и будем счастливо жить подальше друг от друга. Нравится план? Мне — очень!

— Камни телепортации они, значит, придумали, а артефакт, уменьшающий вес — нет! — пыхтела, таща импровизированные носилки-волокуши, состоящие из веревки и плотной ткани, на которых мирно спал промокший барс. Еще и похрапывал, зараза.

— Да какого черта ты такой тяжелый?! — поскользнувшись на мокрой глине в очередной раз, шваркнулась я прямо в лужу и начала ругаться и отплевываться от грязной воды. На зубах заскрипел песок, как довесок к моим сегодняшним трудностям. — Даже жаль, что ты не узнаешь обо всех трудностях, которые мне приходится терпеть, дабы спасти твою пушистую задницу, — сцепив челюсти и стараясь не обращать внимания на песок, вновь взялась я за веревку и потянула в сторону укрытия. — Не знала, что анонимная благотворительность дарит такое мерзкое чувство, — ворчала я, матерясь через шаги, которые были до абсурда маленькими и незначительными. Я такими темпами сегодня до места не доберусь вообще, рискуя попасться впросак.

Ливень все продолжался, словно насмехаясь над моими потугами. Тащить на себе такую тушу через лес и без того сложно, так еще в холодный ливень, который шел стеной. Из-за плохой видимости я дважды едва не сворачивала не туда несмотря на то, что нашла укрытие всего лишь в нескольких десятках метров от места переноса.

— Фух! — наконец добравшись до присмотренной ранее пещеры, в которой заранее спрятала некоторые вещи, смогла я немного перевести дыхание. Во время моего «батрачества», несмотря на ледяной ливень, было вполне терпимо, даже жарко. Но стоило войти в пещеру и слегка передохнуть, как я поняла, что меня начинает трясти в холодном помещении и в промокшей насквозь одежде. — Хорошо, что я такая умная и предусмотрительная, — заявила я, поднимаясь на ноги и чувствуя, как в сапогах противно хлюпает. Прошла к своему тайнику, в котором не только обнаружились охапка сухого хвороста и несколько поленьев, но еще два теплых одеяла. Изначально одеяла предназначались для «пациента»: на одно положить, вторым укрыть. Но ввиду новых обстоятельств, обойдется и одним! В оригинале он больше суток под открытым небом и дождем в лесу в капкане провалялся и выжил. Так что за пару часов у костра не окочурится!

В пещере было довольно темно, но все изменилось, стоило разжечь костер. Пусть, получилось не с первого раза, учитывая темноту и дрожащие от холода непослушные руки, но я справилась, потому могла собой гордиться. Следующим этапом следовало что-то сделать с моим ознобом. В таком состоянии лечить кого бы то ни было — просто невозможно. Потому, с сомнением и тревогой пристально посмотрела в мокрую морду барса, убедилась, что он не подает признаков пробуждения, и стала стягивать с себя мокрую, неприятно липнущую к коже одежду. Оставшись в одном белье, закуталась в одеяло и аккуратно разложила одежду у костра, в надежде, что она хоть немного высохнет.

Довольно кивнув результатам своих трудов, я приготовилась к самому сложному. Посмотрев на израненного оборотня, я мысленно прикидывала, сколько прошло времени с момента укола транквилизатора. Помня, что доза была буквально убийственной, я с сомнением посмотрела на еще один дротик с усыпляющим веществом. Моя трусливая, паникерская натура требовала всадить в кота еще одну, а то и две дозы, но здравый смысл подсказывал, что таким образом израненный кот, потерявший литры крови, просто коньки отбросит.

— Ну, нужно искать компромиссы, — тяжело вздохнула я, отправляясь к своей сумке. — Хорошо, что я предусмотрела и это, — вытащила я ошейник и поводок. — Ты же простишь меня за эти минуты унижения? — осторожно подбираясь к бесчувственному коту, произнесла я. — Клянусь, я никому об этом не расскажу, а ты и не узнаешь. Если тебе от этого будет легче, я тут тоже страдаю, вынужденная обхаживать тебя в одном исподнем. Неприятный опыт, знаешь ли, так что мы квиты! — болтала я, вероятно, от нервов и волнения, быстренько застегивая на массивной шее оборотня ошейник и прикрепляя поводок к скальному выступу, хотя бы частично обездвижив кота на непредвиденный случай. — Ну, а вот теперь можно и делом заняться. Обещай быть хорошим Мурзиком, пока я не закончу, и не просыпаться! — предупредила я строго, словно он мог мне ответить. — Учти, у меня в руках ножницы, потому одно неосторожное движение, и в моей власти сделать из Мурзика — Мурку. Усек? — угрожающе прищурилась я, а после резко посмотрела в морду кота. Почудилось, что несколько мускулов пошевелились, отчего дернулись вибриссы. Но на поверку оказалось, что это была лишь игра света от дрожащего огня в костре. — Нервы ни к черту. Мерещится уже всякое, — пробормотала я, нервно хохотнув, а после принялась за очистку глубоких ран на теле оборотня.

Около трех часов я старательно вычищала раны от грязи и травы, а после заливала их заживляющими зельями слабого действия, которые просто снимали воспаление и прекращали кровотечение. Все же, исцелять полностью я его не собиралась, чтобы избежать ненужных проблем. Просто хотела, чтобы все выглядело наиболее естественно, точно заживление было лишь за счет регенерации самого оборотня. В идеале и вовсе скрыть любое чужеродное вмешательство. Потому, просто залечить все было равносильно признанию, что Адриану кто-то помог. А значит, спровоцировать поиски этого самого помощника.

— Ну вот, - довольно произнесла я, окинув взглядом результаты своих трудов. — Почти как новенький! Почти... — выразительно осмотрела я многочисленные ранения, в том числе и глубокие, по которым я могла судить об их природе. Тут были рваные ранения и от когтей большого хищника, причем не одного, так и чистые порезы и уколы от мечей.

Тяжко же ему дался побег от предателей. Но, учитывая, что я — неоригинальная Эдит, и усложнять жизнь главному герою в будущем не собираюсь, сегодня — последний день, когда он подвергается такой опасности. Главная героиня его в обиду не даст, да и он, после подобного опыта, будет уже куда безжалостнее и осторожнее в своем окружении.

— Ну, моя помощь на этом заканчивается, — стала я спешно убирать все свои инструменты и пустые склянки из-под зелий. — Сейчас перенесем тебя на место телепортации, а когда откроешь глазки, уже будешь среди своих, — вытерла я руки об одеяло, чтобы стереть кровь оборотня.

Я оделась в высохшую, но грязную одежду, собрала все свои вещи в одну кучу, разлила по полу пещеры магическое масло, а после стала тащить кота на тех же волокушах наружу. Ливень закончился, но меня это мало радовало, учитывая, что почва была по-прежнему сколькой и вязкой. Вновь придется попотеть.

Как только выбрались из пещеры, я зажгла щепку и бросила ее внутрь. Магическое масло сработало не хуже бензина, и вскоре все нутро небольшой пещеры было объято огнем. Огонь был магическим, потому действовал локально, но эффективно, уничтожая все признаки чужого присутствия.

Учитывая мою тревожную, но сознательную натуру, я все же задержалась, чтобы убедиться, что огонь не выйдет из-под контроля. Но все оказалось так, как мне и обещали. Магический огонь вскоре словно естественным образом потух, а я вновь примерила на себе роль батрака, едва не запев заунывную песню.

Следует поторопиться. Я задержалась сильнее положенного. Изначально я надеялась управиться часа за два, максимум три. Но по итогу, со всеми задержками, на все про все ушло почти пять часов. Если я подгадала все верно, то анонимное сообщение союзникам Адриана с намеком о его местонахождении должно дойти вскоре после того, как я притащила кота в пещеру. Еще часа четыре на то, чтобы добраться до нужного места и немного поплутать в поисках. Другими словами, у меня меньше часа. Времени впритык!

Гребаный ливень! Гребаный Мурзик! Гребаный мир, где не придумали артефакты, уменьшающие вес!

Кое-как я добралась до места телепорта и, едва дыша от усталости, просто спихнула барса прямо в грязь.

— Без обид, Мурзик, но мне сейчас не до нежностей... — прохрипела я, отчаянно желая попить воды. После спешно стянула с хищного кота ошейник и намордник, волокуши запихала в свою сумку, а затем посмотрела на след от моего недавнего волочения, что на мокрой земле прямо-таки бросался в глаза. — Как вы мне все дороги... — протянула я с отчаянием, а после отломала ветку и размыла след, насколько это было возможно, надеясь, что слишком глубоко никто заходить не будет, потому скрыла лишь видимую часть. — Вот теперь можно прощаться, — выпрямилась я, закряхтев от боли в пояснице. — Надеюсь, ты будешь здоров и счастлив, а мы с тобой больше никогда не увидимся, Мурзик. Бывай, — попрощалась я, активируя камень телепортации, и в секунду переноса в последний раз посмотрела на барса. Затем меня тут же поглотило пространство и выплюнуло уже на землях графства Макрой. — Почудится же такое... — пробормотала я, чувствуя, как сердце остановилось, а после застучало как бешеное от страха.

Потому что в то короткое мгновение мне показалось, что я встретилась взглядом с пронзительными голубыми глазами барса.

Глава 3

Итогом моей вылазки стала жуткая простуда. Потому родственников я встречала с лихорадкой, прикованная к кровати. Это и гиперопека графа стали причиной того, что новости империи я узнала лишь через неделю. Благо, все прошло по плану: главная героиня получила анонимку вовремя, и так же удачно обнаружила раненного в гуще леса. Также слаженно они разобрались с теми, кто заказал покушение, и начали чистку внутри империи.

А я... я предвкушала мой скорый день совершеннолетия и тур в сельскую местность с билетом в один конец. Всего-то два месяца потерпеть.

В это время я и моя семья продолжали заниматься своими делами. Хотя бизнес отца, разумеется, претерпевал серьезные издержки, учитывая, что творилось внутри империи, с которой граф Макрой вел торговлю на крупные заказы. Да и все королевство словно затаилось в нервном ожидании итогов разбирательств соседей.

Я же по этому поводу не переживала, напротив, воспользовалась данной причиной, как аргументом немного ужаться в расходах и отсиживаться дома, посещая лишь крупные мероприятия. Но и это было терпимо, учитывая, что моя основная головная боль внутри королевства в лице герцога Лесли внезапно скрылась с горизонта. В последний раз мы виделись в тот злополучный день еще до моей операции по спасению главного героя.

Однако, вместе с облегчением, этот же факт наводил на неприятные размышления. И предавалась нерадостным предчувствиям не только я, но и братец‚ который однажды спросил у меня:

— Ты в курсе, куда подевался Никэл?

— Он мне не отчитывался, — проворчала я, скрывая свое тревожное лицо за чашкой чая.

— Тебе не кажется это странным? Прежде он тебе едва ли ни ежедневно письма слал, а то и по нескольку раз на дню, сообщая о всех своих передвижениях. Даже когда вы поссорились, он не изменил своей привычки, — напомнил мне брат, отчего мой взгляд невольно скосился на камин. В котором я с удовольствием все послания Никэла и сжигала, не раскрывая. Но брат прав, с того дня, как я очнулась после простуды, от герцога Лесли не было ни единой весточки. Вернее будет сказать, они перестали приходить даже раньше, но уже после того, как я слегла с болезнью, что невольно наталкивает на невеселые мысли. Учитывая, что в то время единственным действительно важным событием были происшествия в соседней империи с участием главных героев, невольно становилось неуютно от одних только догадок.

Читая роман и даже оказавшись внутри него, я была уверена, что причина нападения империи на наше королевство заключалось в семействе Макрой и том вреде, что мы причинили Адриану. Но теперь, когда я исключила любую возможность причастности главного героя к несчастьям моей семьи, поведение герцога выглядит подозрительным.

Так ли уж сильно на нападение империи повлияла злодейская семья Макрой, или они были лишь одной из причин? Вспомнились так же и преступления Лесли, которые вскрылись позже, по отношению к зверолюдям. Работорговля в королевстве официально запрещена, тем более империя строго следила, чтобы их граждане не попадали на черные невольничьи рынки.

С богатством и влиянием герцога Лесли, он бы мог раздобыть одного-двух оборотней, но по книге у него был целая тюрьма с десятками плененных и истерзанными оборотнями. Как империя могла закрыть глаза на пропажу такого количества своих граждан?

Отсюда следует закономерный вопрос, который прежде меня отчего-то не посещал: откуда герцог достал столько пленников, и кто его покрывал все это время? И, разумеется, какую цену заплатил за это сам Лесли? Что-то я сильно сомневаюсь, что все дело в одном золоте.

Заметив мое выражение лица, брат все понял и насупился:

— Я слышал, что ты хочешь после своего совершеннолетия отправиться жить на окраины?

— Хочу‚ — осторожно подтвердила я, вспоминая, как отец от одной только мысли хватался за сердце и заливался горючими слезами, из-за чего мне пришлось идти на попятный и переводить свои слова в шутку, с намерением поговорить об этом уже когда придет время непосредственного отъезда.

Крейг помолчал, думая о чем-то своем, словно прикидывал риски. Идея оставлять меня в одиночестве далеко от семейного поместья ему не нравилась. Однако, он не говорил категорического «нет», как это было с отцом.

- Я поговорю с отцом, чтобы он не препятствовал твоему отъезду. Думаю‚ не стоит ждать самого совершеннолетия. Лучше отослать тебя как можно скорее.

Я едва не поперхнулась чаем и пораженно переспросила:

— Ты не против?

— Одна ты, разумеется, не поедешь. Если не выйдет поехать с тобой мне, я отправлю с тобой весь наш рыцарский орден.

— Ты спятил? Оставить отца и родовое поместье вовсе без защиты? — нахмурилась я.

— Отец не пропадет, а из-за отдаленности нашего поместья от столицы, оно не представляет особой ценности, как цель захвата.

С этим я была готова поспорить, видя, что брат просто пытается меня успокоить. Однако он продолжил свою мысль:

— Как бы то ни было. Чувствую, что скоро многое изменится. И не в лучшую сторону. И лучше бы тебе в этот момент быть как можно дальше от столицы и здешних дворян.

— Думаешь, отец согласится? — поразмыслив, робко спросила я. — Тем более, не вызовет ли подозрений то, что дочь графа Макрой не станет отмечать совершеннолетие в столице?

— Если рассказать ему о моих опасениях, о которых он, наверняка, и сам догадывается — согласится. Риск общественного неодобрения из-за отмены празднества совершеннолетия не сравнится с твоей безопасностью ни для отца, ни для меня, — уверенно кивнул брат и решительно поднялся с кресла в беседке, где пил со мной чай. — Я займусь этим вопросом, а ты начинай готовиться к отъезду. Лучше всего начать сегодня же.

— Крейг... — остановила я брата, который намеревался покинуть беседку. Красивый статный аристократ, который был так сильно похож на отца, остановился. - Я очень ценю... все, что вы с отцом для меня делаете, — произнесла я и смутилась. — А теперь проваливай, я уже устала от твоего общества, — тут же вспомнила я о поддержании образа, но успела заметить понимающую улыбку брата, которую он скрыл в уголках губ.

— Я тоже люблю тебя, Эдит, — хохотнул он, а после уже менее напряженной, летящей походкой сбежал по ступенькам беседки.

— Неужели я что-то упустила? — смотря вслед брату, с тоской и тревогой задала я вопрос в пустоту. — Надеюсь, все обойдется.

А через неделю империя объявила нашему королевству войну...

— Отказываюсь! — упрямо надула я губы и сложила руки на груди, пока два здоровенных мужика едва не плакали как дети, в попытках убедить меня в своей правоте.

— Эдит, доченька, — увещевал меня граф, преданно заглядывая в лицо. — Ты ведь и сама хотела уехать. Это отличный шанс. После может быть слишком поздно.

— Это было до того, как империя выдвинула ультиматум! — огрызнулась я, шлепнув отца по руке, которой он собирался ненавязчиво накинуть на меня плащ для поездки. — Вы серьезно оба думаете, что я просто возьму и сбегу, бросая все, когда этот жалкий королишка решил прикрыться вами, словно живым щитом, спасая свой тощий, дряхлый зад? — шипела я разъяренной кошкой.

Брат с отцом тоскливо переглянулись не в силах ответить, отчаянно желая, чтобы я передумала и уехала как можно скорее.

Ой, а мне-то этого как хотелось! Еще два дня назад я счастливо предвкушала неспешное путешествие, итогом которой станет размеренная сельская жизнь богатой аристократки. А после пришло известие о том, что империя напала на границы с намерением поглощения и смены власти нашего королевства. Причиной тому стало... нет, к счастью, не графство Макрой, иначе имперцы бы уже наверняка ломились к нам в двери. Права была моя чуйка, которая подсказывала, что мутные дела происходят среди верхушки нашего королевства. Благо, влияние отца было настолько широко, что его источники не заставили нас теряться в догадках и предоставили информацию.

Выяснилось, что недавнее покушение на Адриана было совершено одним из имперских принцев, претендующих на трон императора. Несмотря на то, что сам Адриан, хоть и происходит из императорской семьи, не является прямым наследником. Причина, почему от него решили избавиться, заключалась в том, что его герцогство было очень влиятельным и возглавляло самую крупную и сильную фракцию, что поддерживала первого принца — сына покойной императрицы. Но было еще двое наследников: оба от наложниц, потому имели меньше прав и поддержки среди знати. Особенно третий, который и вовсе был ребенком от связи со служанкой, которую после родов взяли в наложницы. Так и не найдя поддержки внутри империи, третий принц обратился за помощью к соседнему королевству. Этим королевством и было... наше. Главным связующим между королем и третьим принцем оказался... герцог Лесли.

Потому сейчас, когда все это вскрылось, герцог Лесли, как и третий принц —

скрылись в неизвестном направлении. Однако, остался факт того, что в покушении на Адриана была нить, тянущаяся прямиком из дворца нашего королевства, с чем Адриан мириться не собирался.

И, когда запахло жаренным, этот подлый старикашка-король, первым же делом призвал дворян с их армиями защищать его, что в противовес войску империи, пусть и неполному, было равносильно самоубийству. В список камикадзе король решил записать и моих родственников, чему я была категорически не рада.

С одной стороны, очень уж мне хотелось убраться подальше от всего этого бедлама. С другой стороны... сделай я это, вероятно, судьба семейства Макрой повторит оригинальный сюжет, хоть и не по вине каноничной злодейки. Смогу я спокойно жить, зная, что семью, которая так любила и дорожила мной, просто истребят? Хотела бы я цинично сказать, что это не проблема, и свалить в закат. Но это — проблема! Причем серьезная, потому закат отменяется, как бы досадно мне от этого ни было!

Могла ли я это предотвратить? Не уверена. Все, что я знала о сюжете, было ровно до казни Эдит. После этого я умерла, так и не прочитав даже половины книги, в которой наверняка и описывалась развязка этого противостояния. Потому, даже зная о садистских наклонностях Лесли, я не представляла, что он, как и королевская семья, будет замешан еще и в покушении на герцога соседней империи.

Идиотка. С другой стороны, этого и следовало ожидать, если бы я потрудилась задуматься о проблеме несколько глубже, нежели зацикливаться на том, что главное зло этого мира — Эдит Макрой. Моя вина в том, что, даже зная приблизительное будущее, я не подумала дальше этого. Потому, волей-неволей, но я несу ответственность за то, что может произойти с графом и его сыном дальше. Пусть и не могу им этого объяснить.

— Эдит, мы тронуты, что ты так переживаешь за нас с отцом, но нет причин для беспокойства.

— Вы собрались выступить против оборотней! — напомнила я мрачно. — Разница в силе несоизмерима. Мало того, что сила оборотня в два раза превышает человеческую, так войско герцога ни в какое сравнение с королевским не может сравниться! Вас растопчут, пока король со своей свитой зароется, точно крыса, прихватив с собой столько золота из казны, сколько сможет унести! — била я аргументами по больному.

— Мы с отцом превосходные стрелки. Нас не будет в первых рядах... — продолжал он настаивать.

— По твоей логике, тогда ничто не мешает мне залечь в кустах рядом с вами. Я, если помнишь, еще более способный стрелок, чем вы. Так что от моего присутствия будет больше толку, нежели от вас, — парировала я слова брата, смотря на него с прищуром.

Крейг едва не зарычал от злости, но ничего мне сделать не мог. Потому отчаялся и начал переводить стрелки.

— Отец, давай ты, — ушел на передышку братишка, насупившись и покраснев, как ребенок, который не мог победить в споре и сейчас дулся от обиды.

— Эдит, дорогая, — вздохнул отец. — пойми, мы просто пытаемся защитить тебя. Мы с Крейгом ни за что не сможем простить себя, если с тобой что-то случится. Я обещал твоей матери перед ее смертью, что буду защищать тебя от любых невзгод до самой своей смерти.

— Хорошая попытка, отец, — покивала я, засчитав ему эту попытку надавить на жалость и совесть, которой у меня оказалось ничтожно мало... Или, напротив, чрезвычайно много, учитывая, что я все еще здесь, а не на полпути к окраинам, бросив всех и вся ради сохранения своей тушки. Тут с какой стороны посмотреть. — Но она не сработает, — холодно закончила я. — Я не позволю вам сложить свои жизни в бессмысленном побоище, еще и за ошибки этого муд... короля, — терпеливо исправилась я. — Наше королевство обречено на захват и ваши жертвы не дадут ровным счетом ничего.

— Мы не можем пойти против прямого приказа короля, — напомнил Крейг. — Таков наш долг. Но ты — совсем другое дело. Ты — девушка, еще и несовершеннолетняя. Женщины априори освобождаются от военной службы, если они не давали соответствующей присяги. Пусть ты и лучший стрелок королевства, даже король не может тебя принудить идти на фронт, пока ты не стала взрослой. Потому ты должна воспользоваться этим шансом и сберечь свою жизнь. А мы постараемся сделать все, чтобы вернуться к тебе живыми.

— Ты прав, — покивала я. — Я далеко не патриотка и довольно эгоистична, чтобы складывать голову за чужие ошибки. И смерти боюсь до дрожи, — невольно вспомнила я момент с аварией, после которой очнулась в теле Эдит. По коже прошел мороз. — Я не собираюсь идти на фронт, где нет шанса на выживание. Потому собираюсь воспользоваться своей привилегией.

— Эдит... — насторожился отец. — Что ты задумала?

— Я собираюсь стать меньшим злом в этом цирке абсурда, — хмыкнула я. — Однако, без вашей помощи не обойтись. Точнее, твоей, отец, — широко улыбнулась я и протянула отцу раскрытую ладонь. — Дай денег — мило похлопала я ресницами в ответ на недоумение мужчин.

***

— Поверить не могу, что мы это делаем, — гундел великовозрастный болван,

отчаянно действуя мне на нервы. И так волнуюсь, еще этот придурок не затыкается.

— Позволь напомнить, что я не просила тебя тащиться со мной! — огрызнулась я, опасливо оглядываясь.

— Одну тебя бы все равно не отпустили, тем более, когда ты рассказала о своих планах. Радуйся, что я смог убедить отца остаться и отправиться вместо него.

Потому что иначе, тебе бы пришлось выслушиваться не меня, а родителя, — отозвался Крейг, а я раздраженно цыкнула. И не поспоришь ведь: действительно, уж лучше брат, чем отец. Стефан сейчас бы не только гундел, но и рыдал, не давая мне и шага ступить во имя моей безопасности. — Потому скажи мне спасибо.

— Спасибо и заткнись, — послушно поблагодарила я братца, а он обиженно надул губы.

— Ты как всегда холодна, — скуксился он, а я едва не завопила от злости.

— Мы тут на важном задании! — прошипела я разъяренной кошкой, отчего брат присмирел. Я демонстративно натянула капюшон на голову, давая пример Крейгу, а затем, еще раз оглянувшись, вышла из переулка малонаселенного поселения на границе империи. Из-за приграничья, тут жили как оборотни, так и люди, потому на нас с Крейгом практически не обращали внимания. Надеюсь, тут будет и впредь.

— Хоть я и слышал твой план, ты уверена, что мы все делаем правильно и это сработает? И вообще, твои действия какие-то... привычные. Откуда ты знаешь этот портальный маршрут? Даже тот, что на территории наших земель, о котором ни я, ни отец не в курсе?

— На свежем воздухе часто гуляла, вот и наткнулась, — отмахнулась я, в надежде, что он поймет мое нежелание обсуждать эту тему и отвалит. — Отвечая на твой изначальный вопрос: вероятность успеха есть. А даже если нет, никто никогда в жизни не догадается о том, что мы сделали, потому измену повесить не смогут. Так что мы ничего не теряем, — тихо отозвалась я и огляделась. Это должно быть где-то здесь...

Хоть и говорила я твердо, однако, полностью уверенной быть не могла. Мой план был довольно рискованным во многих смыслах. В первую очередь он был построен на моих предположениях о возможных действиях противника. Однако, с момента моего прочтения книги, в сюжете произошло слишком много перемен, потому я не могла ничего гарантировать. Оставалось лишь надеяться, что главные герои не изменят своим привычкам.

— Нам сюда, за мной, — указала я кивком головы на неказистый ломбард, единственный на все поселение, что исключало шансы на ошибку. — Говорить буду я, а ты, пожалуйста, молчи и не вмешивайся, что бы ни произошло, если это не откровенная угроза жизни. — настоятельно попросила я брата и вспомнила привычку родственников браться за оружие каждый раз, когда, по их мнению, в мою сторону косо смотрят. — Еще лучше, просто подожди снаружи, — со смутной надеждой, попросила я.

— Вот еще, — даже не подумав, отозвался Крейг, а после открыл скрипящую дверь ломбарда и пропустил меня вперед.

Что же... в некоторой степени, уже одно это можно считать достижением компромисса.

— Чем могу помочь? — в ответ на скрип двери и наши неторопливые шаги, из-за шторки внутреннего помещения в зал вышел хозяин лавки.

— Я принесла кое-что на оценку. Думаю продать, — вышла я вперед, нацепив на лицо невозмутимое выражение, хотя внутри практически ликовала. Сравнивая хозяина лавки с его описанием в книге, сходство было однозначным. Ну, хоть немного облегчения.

— Что же это? — цепким и циничным взглядом окинув меня и моего сопровождающего, расплылся старый лис в хищной улыбке и потер руки с пожелтевшими ногтями, которые больше напоминали когти.

— Нашла в доме почившей бабки наследство, однако, не знаю, где его применить. Потому буду не против получить с этого деньги, — бросила я небольшой тканый кошелек перед торговцем на стол. Тот высыпал в ладонь содержимое, а после со знанием дела осмотрел камни телепортации.

— Все три одноразовые и с определенным указанием места, — прокомментировал он. — И эти маршруты... — протянул хозяин ломбарда, всматриваясь в руны координат, а после поперхнулся и посмотрел на меня внимательнее. — Откуда, говоришь, ты взяла это?

— Я уже ответила. Нашла в вещах бабки. Она жила на приграничье.

— Ты сама знаешь, куда ведут эти камни...

— Куда-то в глушь, потому толку мне от них никакого, — повела я плечом, хотя, на самом деле, знала однозначно, ибо сама была тем, кто заказывал настройку определенного места. Учитывая то, что делалось это контрабандой и тайно, эти три камня стоили мне как добротный особняк! Хорошо, что родитель у меня на уровне миллиардера.

Услышав мой ответ, старый лис расслабился и лукаво улыбнулся. В силу моего возраста, он с готовностью поверил в мое невежество. Однако, как опытный торгаш, сам прекрасно представлял ценность, которую я принесла ему в руки: тайный маршрут в соседнее королевство. Само по себе, это означало, что он держит в руках настоящее сокровище. А в военное время цена на них возрастает в несколько раз. По идее, он сейчас держал в руках камни, которые стоили как три их поселения вместе, со всем содержимым и жителями.

Глаза старого лица загорелись алчным огнем, и внешне он как будто помолодел на десяток-другой лет. Однако, он прочистил горло, а после с равнодушным видом произнес:

— Ты права... это не камни, а безделица, и ведут в никуда. Я готов дать за все три... один серебряный, — с видом, словно дает мне подачку, заявил он, а после посмотрел на меня.

— Сколько? — угрожающе просипела я, так и не сдержав лицо, отчего улыбочка на лице торгаша слегка потускнела.

План мой был прост, хоть и рискован, так как был завязан исключительно на удаче. В оригинале Адриан смог сбежать от Эдит, послав своей подруге послание с координатами никому не известной портальной точки на территориях Макрой. Сам он узнал о ней случайно, во время рандомной телепортации, когда скрывался от нападавших при покушении. Лишь воспользовавшись информацией и найдя нужный портальный камень, настроенный на определенные координаты, девушка смогла проникнуть на хорошо защищенные земли графа и освободить Адриана. Но то было в оригинале. В новой реальности, Адриан так и не попал на территории Макрой, потому не знает тайный путь в королевство, чтобы быстро и безболезненно пробраться в столицу и захватить короля.

Вот я и решила это исправить, ради чего и разыгрываю весь этот спектакль. Можно было бы направить портальные камни напрямую герцогу, но это было бы слишком. Попасть под подозрения одной из сторон мне категорически не хотелось. Однако, если бы Адриан с главной героиней сами нашли выход — это другое дело.

С этой целью я и заказала дорогостоящие камни с определенным маршрутом и намеревалась подсунуть их торговцу, у которого в оригинале и закупалась главная героиня. Однако, в оригинале этот момент произошел лишь спустя полгода от данного периода времени, после того как Эдит захватила Адриана и держала его в плену некоторое время.

Я не могу гарантировать, что сейчас у этого торговца есть нужные камни, как и не знаю, придет ли главная героиня сюда в это время, и явится ли вообще. Но что мне остается, кроме как испытывать удачу, в желании защитить тех, кто, как оказалось, стал мне дорог? Я это все к чему? К тому, что согласно плану, эти камни должны оказаться у торговца, даже если придется доплатить ему за это. В теории.

На деле же, когда меня намереваются так нагло и бессовестно обдурить.... Моя внутренняя жаба готова задушить не только меня, но и окружающих.

— «Один серебряный»? — переспросила я, смотря, как торгаш меняется в лице.

Вероятно все потому, что и от моего простодушия не осталось и следа, а рука сама собой легла на кобуру, в котором я хранила пистоль. — Дядя, я похожа на дуру? — прищурилась я с угрозой. Поддавшись атмосфере, за моей спиной замаячил и Крейг, который до этого момента добросовестно не высовывался.

Старый оборотень подвида лиса сам по себе был небольшим, как и его зверь. На фоне высокого и коренастого Крейга торгаш и вовсе показался щуплым, потому просто проигнорировать моего брата не мог, как и мой угрожающий взгляд. А так же руку на кобуре, которую я не скрывала более.

- Т... три серебряных? — внес он очередное предложение в то время, как один этот камень стоил, как вся деревня. А в связке с остальными двумя — еще дороже. Но даже опуская важность конкретно этих камней, магия телепортации — очень дорогая штука, которой даже не все аристократы могут воспользоваться хоть раз в жизни. И за это он предлагает такую мелочь? Однако, жадность этого индивида не знает границ.

С одной стороны, сколько бы он мне не предложил, в любом случае, для графа Макрой эти деньги покажутся пылью, потому можно было бы и закрыть глаза. Ведь мне важен итог, чтобы эти камни оказались в нужных руках. Но любой наглости есть предел!

— Десять серебряных! — выкрикнул в отчаянии продавец, а я презрительно вздернула бровь.

— Кажется‚ мы не договоримся, дядя. Верни камни, — решила я припугнуть старика.

— Золотой! — едва не плача, бросился грудью старик на камни, которые я потянулась забрать. — Ладно, пять золотых! Это все, что я могу предложить! В нашей деревне нигде дороже вы эти камни телепортации не продадите. Я, и без того, предлагаю вам свои сбережения за последние десять лет! Я переглянулась с братом и сделала вид, что размышляю. И так уже отошли от изначального плана из-за моей «жабы». Стоит ли продолжать? Наверняка в закромах этого лиса найдется еще что-нибудь ценное, что можно из него вытянуть. И это даже не будет грабежом. И без того себе в убыток отдаю, так он еще, продав их, сможет обеспечить до конца жизни и себя и еще два-три поколения своей семьи. Но оно того стоит, чтобы просто проучить этого скрягу?

Пока я размышляла, старик обливался потом и смотрел на меня с мольбой. Точно я у него ребенка хотела отобрать.

— Хорошо. Пять золотых. Повезло тебе, дядя, что мне нужны деньги, - смилостивилась я, а старик облегченно вздохнул. Собрал камни обратно в мешочек, а после раскланялся.

— Пожалуйста, подождите здесь, мне нужно принести деньги, — взмолился он, с тоской смотря на мешочек, который был вынужден оставить на прилавке, пока уходил за сбережениями.

— И для чего эти торги? — тихо спросил Крейг.

— Для достоверности, — огрызнулась я, а после раздался скрип двери и в тесное, темное помещение вошли две фигуры, чем-то похожие на нас с Крейгом. Наверное, комплекцией и тем, что были закутаны в плащи с низко натянутыми капюшонами на голову. Одна высокая, практически под потолок и широкая, другая фигура была относительно ниже и уже. Вторым мог быть и худощавый мужчина, так и высокая женщина. пойди разберись... Однако, что первый, что второй, были в сравнении с нами выше на полголовы-голову. В этой пирамидке я бы занимала последнее место: первый незнакомец, затем Крейг, потом следом незнакомец, а уже потом — я.

В воздухе повисло неловкое и настороженное молчание. А мы старались рассматривать друг друга не очень явно, хоть и скрывать подобное в такой тесноте довольно сложно.

Благо, услышав скрип двери и, вероятно, решив, что мы передумали продавать камни, в зал, весь запыхавшись, выбежал старый лис, едва не упав и прижимая к груди шкатулку.

Увидев то, что клиенты не ушли, а наоборот, прибавились‚ старик расслабился и с заискивающей улыбкой открыл шкатулку, достав оттуда пять золотых монет, что с почтением протянул в мою сторону.

— Благодарю за сотрудничество, — расплылся он в улыбке. — Если найдете еще нечто интересное в своем наследстве, пожалуйста, отыщите меня, — попросил он, сграбастав камни переноса себе за пазуху.

— Всенепременно, дядя, — отозвалась я, а после кивнула брату на выход. Отчего-то хотелось поскорее убраться отсюда, точно от плохого предчувствия. Было нечто в этих незнакомцах, что меня раздражало. Возможно, пристальные взгляды, которые я чувствовала на себе. Однако, с каждым шагом нервозность возрастала и достигла пика, когда я поравнялась с крупным незнакомцем. Уже когда я проходила мимо него, внезапно он подался вперед и обхватил меня за запястье. Скорее на рефлексах, второй рукой я достала из кобуры пистоль и направила его дуло в лицо незнакомца. Брат повторил за мной, также наставив оружие на нахала в то время, как незнакомец пониже направил шпагу в сторону Крейга.

— Советую убрать руки и держать их при себе, если не желаете пулю в лоб, — холодно произнесла я, напряженно вглядываясь в темноту капюшона незнакомца. Тот также словно что-то выискивал в моем лице, что я не видела, но чувствовала кожей.

Но удивительнее то, что этот тип также спокойно и молча отпустил меня, поднял руки и покорно отступил.

— Прошу прощения, вы показались мне знакомой. Я не хотел вас оскорбить, - раздалось из-под капюшона незнакомца. — Могу я узнать ваше имя, чтобы загладить свою вину?

— Нет, не можете, — все еще держа пистоль, скосила я взгляд на брата, после чего мы покинули этот ломбард и быстрым шагом направились на выход из деревни.

— Кто это был? — вопросил Крейг.

— Не знаю, — сглотнув, отозвалась я, нервно оглядываясь, но преследования не заметила. — И знать не желаю. Давай выбираться отсюда. Свою задачу мы выполнили, — засеменили мы с ним к ближайшей портальной точке, чтобы вернуться на свои земли. Благо, хвоста за нами, кажется, не было.

Глава 4

Три месяца спустя.

«Твою же мать...» — примерно в этом ключе я думала, с опустошением смотря перед собой и приканчивая третий бокал шампанского залпом. Благодаря развязному образу жизни настоящей Эдит, переносимость алкоголя у этого тела была просто зверская, потому напиться мне было крайне сложно, тем более под присмотром брата, который, увидев мой беспредел, отпугнул от меня официанта с подносом напитков. Обидно.

— Эдит, соберись, — негромко произнес он. — Самое страшное уже позади, — напомнил он, но вот нисколечко не убедил. — Не стоит сейчас привлекать к себе внимание.

Нет, в понимании Крейга, все, наверняка, выглядело именно так и более радужно, чем было для меня.

Чтобы пояснить происходящее, нужно вдаваться в то, что случилось за последние месяцы. Чтобы пояснить происходящее, нужно вдаваться в то, что случилось за последние месяцы. А произошло вот что. Не знаю, с моей ли помощью, или без нее, но спустя неделю после нашей с Крейгом вылазки на территории империи, дворец был захвачен зверолюдьми, а король и его семья были взяты в плен.

Следом была муторная процедура урегулирования конфликта и перехода королевства в феодализм под покровительством империи. Другими словами, мы стали вассальным королевством. Прямо, как и в оригинале романа, с той лишь разницей, что я пока жива, и завоевание обошлось малой кровью.

Однако, не успела я обрадоваться, что худшее позади: я жива и главному герою обо мне ничего не известно, родственники не только живы, но и не отправляются на войну, а мое совершеннолетие не за горами, — как пришла очередная весть.

Империя собирается закрепить мирный договор посредством политического брака. Казалось бы, меня это вообще мало касается, учитывая, что это головная боль выжившей королевской семьи и многочисленных принцесс, одной из которых придется выйти за представителя высшей аристократии оборотней. Вся загвоздка была в том, что, согласно указу, который мы получили месяц назад, на балу в честь заключения официального перемирия и помолвки должна присутствовать вся высшая аристократия королевства... в полном составе. Отдельно подчеркивалось, что от присутствия освобождаются лишь члены семьи, не достигшие пятнадцати лет. И вот этот момент меня очень беспокоил. Обычно на такие мероприятия допускали лишь глав семейств и официальных наследников. Редкий случай, когда на бал в королевский дворец брали младших детей, не достигших совершеннолетия или брачного возраста. Все упиралось в статус и богатство семьи: не каждый аристократ мог позволить себе дорогостоящий выход в свет, потому многие дети аристократов бывали во дворце лишь на бале дебютанток, устраиваемом королевской семьей раз в год для своих аристократов и... все. После этого, если ты не являешься официальным наследником, до момента, пока ты не вырастешь и не получишь своего титула, путь во дворец тебе заказан. Разумеется, семья Макрой — исключение. Эдит гоняла во дворец едва ли не каждый сезон, начиная со своего дебюта в пятнадцать, потому что финансы семьи это позволяли.

Однако, теперь же, в официальном приглашении был конкретный ультиматум, по которому, вне зависимости от положения рода и его богатства, все члены семьи старше пятнадцати обязаны посетить бал. Если подумать со стороны, то, хоть это и немного странно, но не настолько, чтобы сильно переживать, учитывая то, что наше королевство теперь под протекцией империи, у которой свои порядки. Потому в изменениях ничего странного или предосудительного не углядишь.

Но это другие. Со мной — все иначе, учитывая, что я собиралась жить, словно мертвая еще несколько месяцев до совершеннолетия, чтобы избежать любой возможности пересечься с главными героями. И вот, они сами вызывают меня во дворец.

Самое паршивое, что момент моего переезда в деревню не просто упущен, но и не дозволен. После захвата власти всем высшим аристократам запрещались любые кардинальные действия ввиду внутреннего расследования, устроенного оборотнями. Таким образом вновь, как и в оригинале, было обыскано поместье Лесли и обнаружены доказательства его зверств над оборотнями. Учитывая долгие отношения между семьями Лесли и Макрой, нас также взяли в оборот, потому отцу и брату пришлось за эти месяцы пережить не один допрос и многочисленные бессонные ночи. Даже меня несколько раз вызывали на официальные допросы, пытаясь выяснить степень моей причастности к деятельности герцога Лесли.

Однако, так ничего и не смогли найти‚ потому немного успокоились, но запретили выезжать за пределы своих земель. Дряньство.

И вот теперь я еще и в королевский дворец должна прибыть, где велика вероятность встречи с личностями, которых я надеялась больше никогда не видеть.

Обнадеживало лишь то, что в оригинале главным любовным интересом Адриана была Мелания — главная героиня, также относящаяся к виду кошачьих. А именно — гепард. До того, как он попадает в плен к Эдит, Мелания любила Адриана тайно и односторонне, но после того, как она спасает его из плена, девушка добивается взаимности своего любимого.

В этот раз плена и пыток Адриан не испытал, но, так или иначе, именно Мелания была той, кто отправился на его поиски и отыскал в том лесу, где я его оставила. Этого же должно быть достаточно для развития их отношений, верно?

А все это я к тому, что, по логике вещей, уже имея возлюбленную, вряд ли Адриан будет тем, кто заинтересован в политическом браке с одной из принцесс. Наверняка это будет второй принц империи или кто-то из боковой ветви императорской семьи. Потому, его присутствие было важно лишь на моменте переговоров. Сейчас же, когда все политические вопросы были урегулированы, едва ли он решится присутствовать еще и на официальном мероприятии, учитывая его нелюбовь к людям, которой он славился в оригинале романа. А если и останется на официальную часть, то это будет лишь короткий миг после чего удалится.

Этим я себя и успокаивала все время до бала, по пути на него и даже во время официального представления. Однако, все рухнуло, когда глашатай объявил последних прибывших на бал. По традиции это были члены королевской семьи, но в этот раз еще и имперская делегация, во главе с... Адрианом. Мелания также обнаружилась поблизости.

После приветственной речи короля, которую я слушала вполуха, вперед вышел Адриан, также желая сказать пару слов. Он был до крайности краток, однако впечатление произвел куда сильнее, нежели король со своей длинной и нудной речью:

— Добро пожаловать в империю, — произнес он коротко, высокомерным и тяжелым взглядом голубых глаз окинув раскинувшийся перед ним поток людей, и добавил: — Смиритесь и примите новую реальность, — едва заметно улыбнулся он, а после, словно почувствовал мой напряженный взгляд среди сотен таких же встревоженных дворян, мазнул по мне взглядом и отвернулся. Но, могу поклясться, он задержал на мне свое внимание и едва заметно прищурился.

— Я в дерьме, — со смирением тихо произнесла я, чувствуя неприятное дежавю.

Вот таким нехитрым образом я и взяла в заложники разносчика напитков, прячась в углах зала и внимательно следя за передвижениями делегации, пока меня не обнаружил Крейг.

— Где отец? — задала я важный вопрос, осматриваясь по сторонам.

— Где и все главы семей, — пожал брат плечами, осматривая пространство таким же пристальным взглядом. Вот только у него беды были совсем иными. Братец у меня — завидный жених, ничем не уступающий наследному принцу, а во дворце сегодня наивысшая концентрация заинтересованных лиц, что хотели бы заарканить Крейга себе, от самих девиц до их родителей.

Потому есть у меня серьезное подозрение, что желание братца держаться ко мне поближе обусловлено вовсе не заботой о печени младшей сестренки. Ну, или не только этим, ибо все королевство знает, что нет страшнее монстра, чем Эдит Макрой в плохом расположении духа. Еще и под градусом. А я с начала вечера только и делаю, что не выпускаю из рук бокал, потому сведущие люди держатся от меня на расстоянии и стараются даже взглядами не пересекаться. С одной стороны, это, конечно, хорошо, ибо для светских бесед у меня сейчас нет никаких сил и терпения, с другой стороны, искусственное пустое пространство, образованное в густо набитом зале, само по себе привлекает слишком много внимания.

От досады захотелось вновь выпить, но вот беда — Крейг уже отпустил моего заложника, сказав прислуге, чтобы алкоголя мне больше не давали. Учитывая, что я — несовершеннолетняя по меркам этого мира и вообще должна держаться от алкоголя подальше. Но я же знаменитая злодейка Эдит Макрой, кто мне станет указывать? Только брат с отцом, которых можно в семидесяти процентах случаев просто проигнорировать.

— Это надолго? — ворчливо уточнила я.

— Как знать... — в тон мне отозвался братец и напряг челюсть.

— Что не так? — насторожилась я.

— Ничего... — словно опомнившись от собственных мыслей, вздрогнул Крейг, но под моим подозрительным взглядом продолжил: — Возможно, это лишь плод моей излишней мнительности, но думается мне, что делегация больше остальных заинтересована нашей семьей.

Я тайком сглотнула и деловито уточнила:

— Есть причины для таких мыслей?

— Отчего-то есть. Можно было бы свалить все на наши давние торговые отношения с империей. Ты же и сама знаешь, что нашли в доме того ублюдка Лесли? — осторожно покосился на меня брат, точно проверяя насколько откровенным может быть, чтобы не нанести вреда моей «нежной психике». После смерти и переселения в чужое тело я и сама не знала, что способно нанести мне больший ущерб, потому нетерпеливо проворчала:

— Да, меня уже не раз на допросах извещали о пристрастиях этого извращенного ублюдка. Так что поторопись с пояснениями, пока мое терпение еще не истончилось.

Брат неодобрительно вздохнул, но все же решил продолжить разговор:

— Несмотря на уже подтвержденный факт того, что герцог Лесли сотрудничал с третьим принцем империи, все еще ходят противоречивые слухи относительно того, откуда у герцога было столько... «материала».

— Хочешь сказать, что есть мысли приписать к этому нашу семью? — нахмурилась я.

— Учитывая то, что род Макрой долгие годы поддерживал с империей наиболее тесные отношения, у нас, по мнению многих, было достаточно возможностей для похищений оборотней. А если брать в расчет то, что герцог Лесли поддерживал с нами «особо» дружеские отношения, то все становится еще более подозрительным.

— Дерьмо! — выругалась я, желая сказать словечко покрепче. — Знала бы, что от этого ублюдка будет столько проблем, сама бы на поводке привела его императорским ищейкам, будь у меня возможность...

— Не стоит так переживать. Да, ситуация неприятная, и из-за всех этих фактов нам уделено большое внимание империи, но отец со всем разберется. В конечном итоге, мы не имеем отношений к тому, что творил Лесли. Потому, сколько бы императорские ищейки ни рыли, найти ничего не способны. Пока мы не дадим им повода, у них нет весомых причин для того, чтобы вводить против семьи Макрой какие-либо санкции.

— Ага... — тоскливо согласилась я, а после ощутила на себе пристальный взгляд брата. — Что? — ворчливо вопросила я.

— Эдит... — понизил брат голос и придвинулся ближе, точно боялся, что нас услышат. — Меня долгое время тревожит один вопрос. И я надеюсь, что ты честно ответишь на него, — серьезно посмотрел на меня братец, а я почувствовала себя неуютно. Помня абсурдную любовь и обожание брата и отца относительно Эдит, чье тело я занимаю последние месяцы, мне еще не доводилось видеть таких выражений лица у Крейга. И это настораживало. — В чем именно заключается причина твоей резкой немилости относительно герцога Лесли?

— Я же уже отвечала... — хотела я, было, попятиться назад, но уперлась в колонну.

— Я слышал, что тебе стало с ним неуютно, — согласился Крейг смотря мне в глаза. — Но что конкретно послужило причиной?

— На что ты намекаешь? — посмотрела я на брата исподлобья.

— Эдит, ты ведь знала о том, что скрывает Лесли, верно? Поэтому разорвала с ним отношения и резко отдалилась? — довольно проницательно заметил брат. Я выразительно промолчала. — Эдит, я должен знать, — терпеливо вздохнув, произнес Крейг. — Одно дело, если ты узнала случайно, другое, если в ходе расследования выяснится, что ты там была или участвовала...

— За кого ты меня принимаешь? — прошипела я, разозлившись лишь от одного допущения братом подобного исхода. — Не смей равнять меня с этим ублюдком. Я, может, и не ангел, но точно не больная и не получаю удовольствия от пыток и боли других существ.

— Я понимаю, прости, — покаялся Крейг, но не отступил. — Эдит, ты же знаешь, что мы с отцом всегда будем на твоей стороне. Но мне нужна информация, чтобы защитить тебя. Если этот ублюдок сделал хоть что-то, чтобы подставить тебя и на месте преступления найдут твои следы...

— Не о чем беспокоиться, — терпеливо вздохнула я, положив ладонь на плечо брата. — Я никогда не участвовала и не была введена в курс дела, что творится в доме этого сумасшедшего. Причина, почему я так резко отстранилась от Лесли в том, что он... — начала я, пытаясь найти достойную отговорку, чтобы она звучала правдоподобно. Ибо отстранилась я именно потому, что знаю оригинал романа и о психической болезни того ублюдка. Но объяснить свое знание без веских доказательств будет сложно. Брат не поверит. Никто не поверит, если скажу, что просто интуиция сработала. После стольких лет тесных отношений, когда она молчала, резкое пробуждение сознательности будет выглядеть жалким оправданием. Потому: — Он меня домогался.

— Что?! — от изумления просипел Крейг, подавившись воздухом.

— Да, так и было... — покивала я деловито. — Он сделал мне неприличное предложение и собирался прикоснуться без разрешения. Потому я и послала его к черту...

— И только? — начал выходить из себя Крейг — Да этого ублюдка за это убить мало было! Как он посмел? Ты должна была нам рассказать, я бы его собственными руками...

— Потому и не рассказала, — проворчала я и дернула брата за рукав, призывая к тишине, а то уж больно взбесился. — Зная, как вы с отцом можете отреагировать, я боялась, что вы либо начнете войну с герцогом, либо убьете его и после будете наказаны за убийство этого ублюдка. Страдать по вине такого ничтожества не хотелось, потому решила, что прекратить отношения — будет самым разумным, — горделиво вздернула я подбородок. — Теперь это уже не имеет значения. Если Лесли попадется, его голова все равно покатится с помоста гильотины. Нужно лишь дождаться, когда имперские ищейки уберут его своими руками.

—И все же... — пыхтел брат.

— Крейг — посуровела я, смотря на брата с предупреждением. — В нашей семье достаточно одной сумасбродки. Не смей претендовать на мою роль и сохраняй голову на плечах. Сейчас не то время, когда можно действовать безрассудно. Даже мне приходиться сдерживаться, потому не потерплю, что этого не сможешь сделать ты.

— Прости... ты права, — покаялся Крейг, а я немного расслабилась.

Фух, кажется, пронесло...

— А это, граф, ваши дети? — услышала я слабо знакомый голос, от которого, тем не менее, пошли мурашки по коже. Покосившись в сторону звучания голоса, я обнаружила напряженного отца в обществе трех зверолюдей. — Рад, наконец, познакомиться с лордом и леди. Я много наслышан о вас, — вышел вперед... герцог Адриан, смотря на меня со спокойной, но оттого более жуткой улыбкой с хитрым прищуром синих глаз. — Граф, надеюсь, вы представите нас своей семье? — не сводя с меня глаз, вежливо попросил герцог, но тон не подразумевал отказа.

Чувствуя, как душа медленно покидает мое тело, я пребывала словно во сне, слыша на фоне приглушенные голоса отца и брата, затем, кажется, подчиняясь инстинкту, после представления присела в реверансе и очнулась лишь тогда, когда моей руки коснулись в поцелуе. Удивленно моргнув, я смогла различить новое действующее лицо, с изумлением отметив приятную внешность юноши примерно моего возраста.

— Второй принц Его Высочество Виго Лэмпард, рад представить мою дочь Эдит Макрой. С моим сыном вы уже должны быть знакомы, — разобрала я слова отца и вновь удивленно распахнула глаза. Так этот рыжий красавчик — второй принц, сын императора и первой наложницы, а по совместительству главный виновник сегодняшнего торжества? Если память мне не изменяет, именно на его плечи была возложена ноша политического брака с одной из наших принцесс.

Что же, с принцессами Эдит была знакома хорошо, потому с уверенностью могу сказать, что в накладе ни одна из них не останется, если выбор принца падет на кого-то из них, учитывая, как сестры любят красивые вещи и... людей. Помнится, они и по моему брату и даже по герцогу Лесли вздыхали. А второй принц был, на мой придирчивый взгляд, краше в несколько раз. С Адрианом, конечно, не сравнится, но Адриан у нас — главный герой. Его по законам жанра никто затмить не может, потому герцога как мерило красоты вообще использовать кощунственно.

— Очень рада знакомству, Ваше Высочество, — расплылась я в туповатой улыбке, в один миг поглупев и забыв обо всем на свете, чувствуя, как духовно очищаюсь от скверны всего лишь от созерцания такой красоты. Да его портрет можно вместо иконы использовать!

Принц доброжелательно улыбнулся и с интересом окинул меня взглядом. Простушкой и неопытной фиалкой я не была, здраво оценивая себя и свою внешность, потому могла с уверенностью сказать, что принцу понравилось то, что он видел.

Быть признанной таким красавчиком, пролилось точно бальзамом на мою неспокойную душу, потому я не к месту расслабилась, за что поплатилась. Ибо уже в следующую секунду принца ненавязчиво оттеснили, и вместо рыжей прелести прямо передо мной возникла... грудь.

Удивленно моргнув, медленно подняла взгляд, и где-то там в вышине, отчего пришлось задрать голову, обнаружилось улыбающееся лицо герцога Адриана Корнуэлла.

— Позвольте еще раз выразить, как я рад нашей встрече, — произнес он вроде бы всего лишь вежливую банальность, однако мне стало неуютно. И стало только хуже, когда он добавил: — Словами не передать, как же я ждал ее.

Тут подвох начали замечать и остальные, потому я почувствовала, как на меня уставились и родственники, и сопровождающие Адриана. Так я и обратила внимание, что, помимо принца, был и третий зверочеловек. А именно — Мелания Рендольф. И вот ее взгляд мне совсем не понравился, учитывая сколько недоброжелательности и подозрительности в нем скрывалось. Это же, кажется, заметил и Крейг, который покосился на блондинку и нахмурился.

— Для меня честь слышать подобное от Вашей Светлости, — отмерла я, вспомнив про этикет, и присела в реверансе, а то неловкая пауза затягивалась.

— Что же, раз с представлением окончено... — поймав атмосферу, прочистил горло отец, намереваясь вежливо попрощаться, но тут случилось нечто невообразимое и передо мной образовалось две раскрытые ладони.

— Позволите пригласить вас на танец? — с улыбкой предложил принц Виго.

— Подарите мне танец? — не слушая принца, высказался Адриан, что ввергло меня в ступор. — Надо же, как неловко вышло... — хохотнул Адриан, смотря на своего названного племянника.

— Действительно. Но, надеюсь, вы уступите этот танец мне, дядя? — выразительно протянул принц, смотря на герцога с напряжением, выдавая, что отношения у них, мягко говоря, натянутые. Учитывая, что Адриан — родной младший брат законной императрицы и дядя первого принца, Виго, как сын наложницы, не мог похвастать расположением герцога. Но мне чудилось, что Виго был нейтрален, потому причин для разлада между ним и Адрианом быть не должно.

— Как можно уступить то, чего пока нет? — хохотнул Адриан, снисходительно посмотрев на рыжего императорского отпрыска. — Ведь леди еще не дала согласия ни одному из нас, — виртуозно перевел он стрелки на меня, отчего я явственно ощутила, как с меня семь потов сошло.

Разумеется, в приоритете статус, потому из двух я должна была выбрать именно принца. Однако, реальная власть в руках как раз Адриана, что также я не могла игнорировать. Потому себя ощущала ровно, как между молотом и наковальней.

— Так кого же выберет леди? — словно издеваясь, продолжал наседать Адриан, пока я готовилась свалиться в обморок. И с каждой секундой данный вариант казался мне все более идеальным решением проблемы. — Хотя, о чем это я? Судя по тому, как нервничает леди Эдит, очевидно, мы поставили ее в неловкое положение, потому я отступлю на этот раз, — с великодушным видом развел руками Адриан. — Однако, очень досадно уходить просто так, потому, надеюсь, леди не откажется выполнить небольшой каприз, — расплылся он в широкой улыбке.

Все насторожились, я же из последних сил сдерживалась, чтобы не рвануть в сторону балкона и сигануть со второго этажа, лишь бы избежать этого пристального взгляда проницательных синих глаз…

— Если это в моих силах, — почти не дрожащим голосом согласилась я, в душе трясясь, как кролик перед удавом.

— Ох. Это сущий пустяк, о котором и говорить-то неловко... — заверили меня, а я с дежурной улыбкой предложила:

— Так, может, и не стоит?

Однако, кто же меня слушать будет? Адриан не слушал и продолжил как ни в чем не бывало:

— Мне было бы очень отрадно, если вы выполните мой безобидный каприз. Все, что от вас требуется, леди, произнести одно-единственное слово, — поднял он вверх указательный палец и невинно улыбнулся, но я не расслаблялась, чувствуя, что самое худшее — как раз впереди. — Это слово: «Мурзик». Пожалуйста, произнесите его всего разок.

Брат, который в этот момент приложился к бокалу, выпустил фонтан брызг и закашлялся, благо, в сторону. Мелания потрясенно открыла рот, принц и мой отец просто смотрели на Адриана, как на психа.

Я же каким-то чудом смогла удержать на лице все ту же вежливую улыбку, хотя в душе с опустошением заметила:

«Мне кабздец...»

Глава 5

Короче говоря, я решила свалиться в обморок. Со словами «Что-то дурно мне...» — я прикинула траекторию падения и рухнула прямехонько в подставленные длани братца, который быстро сориентировался, приплел паленый алкоголь, мою слабую печень и еще более слабую психику, от которой я переволновалась, не забыв про магнитные бури и неблагоприятный день по гороскопу, после чего под благовидным предлогом и сердечными извинениями за сестру-алкоголичку, утащил меня с бала.

— Нам предстоит серьезный разговор дома, юная леди, — предупредил отец, уже находясь в карете.

Но я не переживала, ибо страшнее объяснений с родственниками мог быть лишь интерес герцога Корнуэлла.

Дома я выдала родственникам приукрашенную версию событий, с которой им пришлось смириться, ибо другую придумывать было лень. Таким образом для отца и брата стало открытием, что в последнее время я сменила разновидность своего хобби и вместо того, чтобы изводить прислугу и аристократов королевства, занялась браконьерством на территории империи. Мол, острых ощущений захотелось, потому моталась на чужие территории для охоты окольными путями. В один из таких рейдов я и наткнулась на раненого барса, в котором признала оборотня.

На закономерный вопрос родителя, почему я просто не сбежала с места происшествия или не прибила страдальца, что было более подходящее под мой характер, заявила, что повлияли магнитные бури, потому поддалась капризному настроению. Опять же из желания острых ощущений. Потому помогла раненому оборотню, в процессе несколько раз обматерив его и обозвав унизительной кличкой домашнего питомца, что для оборотней считалось большим оскорблением.

Вот к этому моменту, кстати, вопросов у родственников вопросов не нашлось. По всей видимости, подобное пренебрежение к другой расе как раз вписывалось в мой психологический портрет Эдит.

Ну да ладно, посовещавшись, мы сошлись во мнении, что доказательств моей причастности остаться не должно, а без них меня не смогут ни в чем обвинить, пусть и будут подозрения. Потому отец обещал разобраться во всем самостоятельно и оградить меня от встреч с оборотнями, насколько это возможно.

И правда, после того бала, когда мы вернулись на свои земли, необходимость посещать светские мероприятия, казалось бы, отпала, и проблема могла решиться сама собой. Мне нужно было лишь отсидеться в своем поместье, чтобы не пересекаться с имперцами и все.

Но это, в идеале. Однако, все пошло по... бороде в одно солнечное утро, когда у ворот нашего поместья, без предварительного уведомления, появилась карета с примечательным гербом империи. Усложнялось все тем, что в этот день ни брата, ни отца в поместье не было. А хуже всего то, что отговорка «взрослых нет дома, приходите позже», в случае с имперцами не сработает. Если их не принять с радушием, еще и в нынешней политической ситуации, игнорирование подобных гостей может быть расценено как оскорбление, а то и измена.

Хотела притвориться полудохлой, оставив заботу о гостях дворецкому, но, опять же, я не настолько хорошая актриса, а с такими гостями придется встретить их, как минимум, для приветствия. А после уже и подыхать можно.

Взглянула на свою лоснящуюся и пышущую здоровьем физиономию и загрустила, после чего, точно отправляясь на каторгу, спустилась встречать "дорогих" гостей.

Видит бог я бы сейчас герцогу Лесли обрадовалась больше, однако, из кареты вышел Адриан собственной персоной. При виде меня он расплылся в радостной улыбке, от которой у меня зубы свело.

— Дочь графа Макрой, Эдит Макрой, приветствует Вашу Светлость. Для нашего дома честь принимать вас у себя в гостях, — присела я в безукоризненном реверансе.