Голем в оковах

Глава 3 КОНПУТЕР

Наступил вечер. Суккубы больше не появлялись, но Эм Джей и ее лексиконь остались. Гранди что-то неразборчиво пробормотал себе под нос и взобрался на Храповика. Он надеялся, что, если будет двигаться быстро, лексиконница рано или поздно отстанет.

Тропа надоедливо извивалась, уводя путников то на восток, то на север. Неожиданно дорогу накрыла огромная тень. Гранди перепугался, но, к счастью, оказалось, что это не дракон и не птица рух, а всего лишь безобидная домуха. Прозрачные крылья казались непропорционально маленькими в сравнении с крутой крышей. Летала домуха как-то нескладно, словно ковыляя в воздухе. Казалось, она вот-вот навернется, но ничего подобного не произошло. Скоро ее басовитое жужжание стихло вдали.

Возле самой тропы Гранди приметил какие-то незнакомые, но выглядевшие весьма привлекательно фрукты. Он потянулся, чтобы сорвать парочку, но лексиконь предостерегающе заржал.

— В чем дело, мочальный хвост? — спросил Гранди.

— Ну, если ты хочешь вкусить плод страсти… — солидно промолвил Макей.

— Плод страсти?

— Вот именно. Мы еще вчера занесли его в лексикон. Суккубы специально понавесили здесь этих плодов, ибо, если кто схрумкает хоть один, его охватит такая неистовая страсть…

Гранди махнул рукой — нежданная страсть никак не входила в его планы. Из чащи донеслись приглушенные проклятия, и голем понял, что суккубы тайком наблюдают за всей компанией.

Его так и подмывало сделать какой-нибудь оскорбительный жест, но он сдержался, понимая, что суккуба воспримет это как комплимент.

Наконец, путникам удалось найти росшее на берегу говорливого ручейка безобидное хлебное дерево, и они смогли спокойно перекусить. Ручей, понятное дело, журчал без умолку, но Гранди был этим даже доволен, — никогда не мешает знать, что происходит в окрестностях.

Неожиданно ручеек умолк. Гранди с удивлением взглянул на него:

— Эй, мокруша, в чем дело?

— Be… великан, — пробулькал ручей и застыл. Его поверхность подернулась тоненькой пленкой льда. Судя по всему, бедолагу сковал страх.

Гранди огляделся:

— Великан? Что-то я не вижу никакого великана.

Бинк, Честер и даже лексиконь с лексиконницей принялись таращиться по сторонам, но с тем же результатом. Никто ничего не видел.

— Будь у этого ручья мозг и не будь он жидким, — пробормотал кентавр, — я бы сказал, что у него разжижение мозгов. Нет поблизости никаких великанов.

И тут все услышали отдаленный треск — словно сквозь заросли проламывался валун — и почувствовали, как содрогнулась земля. С деревьев посыпались орехи и фрукты. Затем все стихло, но вскоре треск повторился, и на сей раз он звучал громче.

— Может, это просто совпадение, — начал Бинк. — Два валуна один за другим шандарахнулись невесть откуда. В противном случае выходит, что мы слышим…

— Шаги великана, — договорил за него Гранди.

Снова раздался треск.

— Ручей почуял его первым, потому что течет с той стороны, — нервно заметила Эм Джей.

Честер всмотрелся в ту сторону, откуда доносился треск, из-под ладони и пожал плечами:

— Может, я и старею, но пока еще не ослеп.

Нет там никакого великана.

— Но не спятили же мы все, — заметил Гранди. — Что-то там должно быть.

И тут все увидели, как на маячившем в отдалении холме подогнулись, словно подмятые невидимой тяжкой пятой, кусты и маленькие деревца.

Снова послышался треск.

— Помнится, в давние времена, — заговорил Бинк, — когда мы с волшебником Трентом сражались против роящихся вжиков… тогда-то и сложил голову Герман, дядюшка нашего Честера…

— О, дядюшка… — почтительно протянул Честер.

— Так вот, тогда отовсюду лезли всякие твари. И дружественные, и враждебные…

— Подобное случилось и пять лет назад, — напомнил Гранди, — когда маленькая Айви обнаружила гнездо вжиков.

— Да-да… Так вот, тогда среди нас появился невидимый гигант. Видеть мы его, понятное дело, не видели, зато слышали, да и чуяли тоже. Должен сказать, он был героем и отдал жизнь за Ксанф.

— Гигант. Невидимый. Но слышимый и… — Эм Джей сделала пометку в блокноте, заботясь о лексиконе.

— А у него могли остаться потомки? — поинтересовался Гранди.

— Возможно. Почему бы и нет? Правда, чтобы так вымахать, нужны несколько десятилетий.

— С тех пор как раз и прошло несколько десятилетий, — пробурчал Гранди. — А эти… йети… или как их там… они злые или добрые?

— Велика ли разница? — отозвался Бинк. — Мы их не видим, и они нас, скорее всего, тоже.

Но коли один ненароком наступит, мало не покажется…

До путников докатилась волна запаха, и запах этот был не из приятных.

— Интересно, есть ли такое озеро, в котором можно было бы отмыть это вонючее чучело? — поинтересовался Гранди.

— Кто как, а я сваливаю! — объявил лексиконь. — Ноги, ноги, несите… — И он сорвался с места.

— Эй, Макей! — завопила лексиконница. — А я? Постой, жалкий трус! — Подхватив подол, она припустила следом.

Снова раздался хруст ломающихся ветвей — еще ближе.

— Похоже, эти лексиконники не так уж глупы, — пробормотал Бинк.

— Садись, — предложил Честер. — У меня ноги всяко порезвее, чем у любого из вас.

Бинк взобрался на притороченную к спине кентавра кровать, а Гранди уцепился за шкуру Храповика. Кентавр рванул по тропе в сторону, противоположную той, куда удалились Макей и лексиконница. Поначалу Гранди счел этот выбор весьма удачным, но, увы, ужасные шаги неумолимо приближались. Возможно, Честер все же дал маху — невидимый гигант явно настигал путников.

Вырвавшись на прямую дорогу, Честер прибавил скорость и вроде бы оторвался от преследования, но вскоре тропа изогнулась, и позади снова послышалась чудовищная поступь. Свернуть же с тропы не было ни малейшей возможности — джунгли вокруг казались совершенно непроходимыми.

И в это время Гранди увидел пещеру.

— Взгляни! — крикнул он Честеру. — Может, великан не пойдет в гору.

— Может, и не пойдет, ежели он умный, — пропыхтел на скаку кентавр. — Только кто видел умного великана?

— Но как раз этого великана никто и не видит, — резонно возразил голем. — Почему бы ему-то и не оказаться умным?

Другого выхода, похоже, все равно не было, Честер свернул к пещере как раз за миг до того, как невидимая стопа с хрустом примяла деревья там, где он только что находился. Кентавр разогнался так, что копыта его оторвались от земли, и на полном скаку влетел в пещеру.

Внутри было светло. Обнаружив это, Храповик сразу укрылся под притороченной к спине Честера кроватью, и Гранди пришлось ухватиться за человеческий торс кентавра. Свет не радовал никого, ибо наводил на мысль, что пещера обитаема, а обитать в пещерах имели обыкновение главным образом драконы, огры и им подобные существа.

Земля продолжала содрогаться, да так, что с потолка пещеры обрушился сталактит. Надо было бежать вглубь, и чем быстрее, тем лучше.

Тоннель оказался достаточно прямым и широким, поэтому Честер, несмотря на свою ношу, мчался довольно быстро. Вскоре чудовищные шаги стихли. Путники находились в глубине пещеры, достаточно далеко от гиганта, у которого, видимо, достало ума не ходить в гору.

Неожиданно тоннель закончился, и перед глазами путешественников предстал просторный освещенный зал с гладкими полированными стенами. Посреди зала стоял металлический ящик со множеством кнопок спереди и стеклянной панелью сверху.

— отпечаталось на панели.

Бинк и Гранди слезли с кентавра.

— И тебе привет, ржавая жестянка, — промолвил Гранди.

— Ты смотри, — удивился голем, — никак эта штуковина с нами разговаривает. — Обычно неодушевленные предметы могли общаться с кем бы то ни было лишь в присутствии короля Дора, — их побуждал к этому его магический талант. Гранди мог говорить с любым живым существом, но металлический ящик явно таковым не являлся.

— отпечаталось на экране.

— Я — голем Гранди, — фыркнул голем. — А ты кто таков, рожа с буковками?

— побежали по экрану строки.

— Может, и так. А тебе-то что, железяка?

— Не нравится мне все это, — пробормотал Честер. — Как-то здесь жутковато.

— О чем ты толкуешь, стеклянный глаз? — поинтересовался Гранди.

— Еще чего! — негодующе воскликнул Гранди. — С какой стати мне просить прощения у дурацкой коробки? И за что? За чушь, которую ляпнул, только чтобы отделаться от быков и медведей?

— отпечаталось на экране.

— Ох, Гранди, — пробормотал Бинк, — лучше бы тебе…

Но голем уже основательно разозлился:

— Ах ты кастрюля бестолковая! А ну прекрати печатать всякий вздор, не то я тебе как двину… — И он занес ногу, чтобы ударить по стеклянной панели.

Буквы побежали по экрану с удвоенной скоростью:

В тот же миг Гранди поскользнулся на невесть откуда взявшемся жирном пятне и шлепнулся на ягодицы.

— Ух! — воскликнул он. — Что такое?

— сообщил конпутер.

Гранди поднялся на ноги, почесывая задницу. Встряска при падении прояснила его память — он сообразил, что говорил «компотер», а не «конпутер». Выходило, что, по существу, голем вовсе не обижал эту штуковину, однако теперь он был обижен сам и не собирался вдаваться в объяснения.

— Пустобрех оловянный! — взъярился он. — Ящик с начинкой из…

— высветилось на экране.

В то же мгновение Гранди ощутил во рту весьма и весьма противный вкус.

— Что за чертовщина? — пробулькал Гранди, пуская изо рта мыльные пузыри. — Воды!

Дайте прополоскать рот!

К счастью, у Бинка имелась фляга, и он поднес ее голему так, чтобы тот мог пригубить. Размером фляжка была чуть ли не с самого Гранди, и ему в который раз пришлось ощутить неудобство своего роста.

— весело печатал между тем конпутер.

— Справедливости! — вскричал Гранди, едва успев прополоскать рот. — Ты, трещотка железная…

Тише! — шикнул на него Бинк, но поздно.

По экрану уже бежали буквы:

И Гранди шлепнулся в грязь, которой за миг до этого не было и в помине.

— Эта штука изменяет действительность! — воскликнул Честер. — Все, что печатается на экране, происходит на самом деле.

— поинтересовался конпутер, в то время как Гранди пытался счистить налипшую грязь.

— Гранди, я думаю, что и вправду было бы лучше… — начал Бинк.

— Извиниться?! — вне себя от гнева завопил голем. — Перед дурацким сундуком со стеклянной крышкой? Да за кого он меня принимает?

— немедленно отреагировал конпутер.

— В точку попал, — пробормотал Честер, надеясь, что Гранди не услышит. Но тот, к сожалению, услышал, и ярость его усилилась.

— Сам ты невежа, мусорный бачок с кнопками! — прокричал голем. — Будь ты живым, я вызвал бы тебя на…

— На?.. — живо заинтересовался конпутер.

— Гранди, лучше бы тебе не заводиться, — пробормотал Бинк.

Но голем был настолько взбешен, что попытка урезонить его лишь подлила масла в огонь.

— На состязание! — выпалил он. — Берусь доказать, что я умнее тебя, хвастливая железяка.

Возомнил о себе невесть что, а торчишь в пещере, сам ничего не делаешь и мешаешь тем, у кого есть важные дела.

— высветилось на экране.

Стеклянная панель затуманилась, и лишь в углу осталась мерцающая надпись

— Голем имел в виду совсем не это, — вмешался Бинк. — Никто не собирается бросать тебе вызов. Мы попали сюда случайно и…

Экран засветился.

— отпечаталось на нем, слово «РАЗМЫШЛЕНИЕ» по-прежнему оставалось в углу. По всей видимости, конпутер мог общаться и размышлять одновременно.

На сей раз заинтересовался Бинк:

— Выходит, ты знал, что мы попадем сюда.

Может, ты сам это устроил? Что ты вообще собой представляешь?

— ответил конпутер.

— Очень даже важно, — возразил Бинк. — Раз уж мы собрались состязаться, то имеем право знать с кем. Знать, кто ты такой и как действуешь.

Экран замигал. Судя по всему, конпутеру было трудно одновременно обдумывать вызов Гранди и отвечать Бинку. Решая несколько задач сразу, механический разум не мог действовать в полную силу. О чем Бинк, кажется, догадывался. Гранди тоже смекнул, что к чему, и решил предоставить Бинку действовать по его усмотрению. Тот, похоже, не был совсем уж безнадежным тугодумом.

— Как тебе удалось завлечь нас сюда, если ты не в состоянии покинуть пещеру? — спросил Бинк.

Экран некоторое время мигал, потом, наконец, отпечатал ответ:

Гранди хлопнул себя по лбу. Надо же, они клюнули на иллюзию! Мало того, что сделали такой крюк, так еще и на крючок попались.

— Но зачем тебе завлекать сюда безобидных путников? — продолжал расспрашивать Бинк.

Конпутер снова помедлил, словно не хотел отвечать, но раздвоенность сознания мешала ему сопротивляться нажиму.

Итак, мотив, наконец, выяснился. Оловяшке вздумалось развлечься, а они все служили для него забавой. Гранди это открытие не порадовало, как, впрочем, не радовало его все происходившее в последнее время.

— Но почему бы тебе самому не выбраться отсюда? — не унимался Бинк.

Снова заминка.

— Но внутри пещеры ты способен изменять реальность.

— Как же ты обрел такую невероятную силу? — поинтересовался Бинк.

— неохотно отпечатал экран,

— Почему же ты не с музами? Не на Парнасе?

Итак, при всем своем могуществе конпутер представлял собой неудачно сконструированное устройство, отложенное за ненадобностью и отчаянно скучавшее в заточении. Не будь Гранди так зол, он, пожалуй, проникся бы сочувствием к мыслящей железяке. Однако голем так и не счистил с себя грязь, а во рту у него все еще ощущался вкус мыла.

— Значит, тебя заботило не столько неудачное высказывание Гранди… — продолжил было Бинк, но тут экран неожиданно засветился ярче.

— отпечаталось на нем.

— Эй, погоди! — протестующе воскликнул Гранди, уже не рвавшийся состязаться с машиной, способной изменять действительность простым печатанием текста. Знай голем об этой оловяшке побольше, он, конечно, попридержал бы язык. — Я передумал.

— продолжал высвечивать экран.

Все четверо ошалели. Храповик оставался под кроватью, но кровать зашевелилась, выдавая его реакцию. Легко сказать — вечное заточение.

— Нет, так мы не согласны! — воскликнул Бинк. — Мы…

— А ведь и точно, — сказал Бинк. — Теперь я припоминаю, мы согласились.

— отпечатал конпутер.

Бинк, Честер и Гранди переглянулись. Они попали в ловушку — конпутер мог отмести любые возражения, попросту переписать сценарий.

Сейчас ничто не отвлекало его внимание, и он действовал в полную силу.

Но мы не знаем правил, — только и смог произнести Бинк.

— Какой ввод? О чем ты? — воскликнул голем.

— отпечаталось на экране, после чего он погас. Конпутер сообщил им все, что счел нужным.

Гранди так и остался стоять с раскрытым ртом.

— Кажется, я сообразил, что к чему, — промолвил Бинк. — Предполагается, что это состязание умов. Мы будем устанавливать свои версии реальности, он — свои. Сумев убраться отсюда, мы докажем, что умнее его. В противном случае, он докажет себе, что умнее нас. Думаю, первым делом нам надо договориться о процедурных правилах, чтобы самим себя не запутать.

— О процедурных правилах? — растерянно переспросил Гранди.

— Ну, мы же не можем вводить одновременно каждый свои условия, этак мы станем работать друг против друга. Нам следует действовать заодно. Мне сдается, что машина будет играть честно, все зависит от правильности наших решений. Но команды должен подавать кто-то один.

— И кто же? — подозрительно поинтересовался Гранди.

— Тот, кто у нас главный.

— А кто у нас главный? — спросил голем, досадуя, что Бинк явно перехватывает у него инициативу.

— Я бы сказал, это тот, кто ведет Поиск.

— Но Поиск веду я! — воскликнул Гранди.

— Так оно и есть. Стало быть, тебе и решать. Ты не согласен? — спросил Бинк, повернувшись к Честеру.

Кентавр слегка поколебался, но согласился с другом.

Бинк вдруг начал нравиться Гранди гораздо больше.

— А что будут делать остальные? — промолвил голем.

— Обсуждать возможности, предлагать советы, — пояснил Бинк.

— Ладно. Ну, и что вы мне посоветуете?

— Ну… может, для начала попробуем открыть выход?

— Здорово! — вскричал голем и повернулся к экрану. — Ввести: «Открыть выход в стене пещеры»! — скомандовал он. — Исполнить.

В каменной стене немедленно появился выход.

Неужто все так просто? Гранди шагнул к выходу. Но тут по экрану побежали слова:

Голем застыл на месте. В каменном проеме появились жуткого вида цветы с венчиками из шаривших по сторонам щупальцев. Растения истекали соком, а кое-где между листьями, кажется, проглядывали зубы.

— Как-то не хочется туда идти, — пробормотал Честер, пожимая плечами.

— Нам не помешал бы оранжевый агент, — заметил Гранди. — От него и не такие страшилища вянут.

— Почему бы и нет? — сказал Бинк. — Введи соответствующее условие.

Гранди повернулся к конпутеру:

— Ввести: «У путников появился оранжевый агент[1]». Исполнить.

На полу пещеры возник оранжевый агент.

— отпечаталось на экране.

— Вот те на! — воскликнул Гранди. — Это что, правда? Выходит, если мы используем оранжевого агента против этих страшилок, он повредит и нам.

— Увы, — печально согласился Бинк, — но если до сих пор это и не было правдой, то теперь все обстоит именно так, как утверждает конпутер. Так что лучше нам забыть про этого агента.

Гранди вынужден был согласиться. Он не знал точно, кого можно считать животным, но Храповик наверняка относится к этой категории. И кто знает, не относятся ли к ней и Честер, и он сам, и даже Бинк.

— Надо придумать что-нибудь новенькое, — промолвил он.

— Помнится, будучи в Обыкновении, — задумчиво пробормотал Бинк, — я обнаружил, что тамошние жители пропускают путешественника, куда ему надо, если у него есть особый документ, именуемый паспортом. Интересно, не сработает ли это и здесь.

— А что это такое? — спросил Гранди.

— Маленькая книжица, где написано, кто ты таков и куда едешь. Ежели она у тебя есть, ты волен двигаться в том направлении, какое обозначено в паспорте.

— В Ксанфе это не сработает, — заявил Честер.

Гранди склонен был с ним согласиться, но все же задумался. Почему бы не попробовать, вдруг обыкновенская бумаженция обретет в Ксанфе магическую силу. При наличии волшебной книжки, способной вывести их наружу, они…

— Ввести: «Путешественники раздобыли паспорта. По одному на каждого». Исполнить, — распорядился он.

Из воздуха возникли четыре тоненькие книжечки, Бинк подхватил их и раздал спутникам.

Гранди с трудом удерживал документ в половину его собственного веса.

«Провал», — аккуратно вписал Бинк в графу «Место назначения».

Остальные последовали его примеру. Все надеялись, что, поскольку последняя операция совершалась в полном молчании, конпутер не догадается заменить «Провал» на «пещеру».

Но машина поступила иначе.

— отпечаталось на экране.

В тот же миг с потолка пещеры свесилась путаная сеть тончайших проволочек. Их было столько, что очень скоро путники потеряли способность двигаться. Трудно было даже заглянуть в паспорта — так оплели их эти проволочки.

— Этот конпутер явно имеет представление об обыкновенских порядках, — проворчал Бинк.

Все принялись дергаться, силясь вырваться из пут. Проволочки рвались довольно легко, но, когда все, наконец, высвободились, оказалось, что паспорта затерялись в этой передряге.

— Надо сделать другой проход, — предложил Честер, — такой широкий, чтобы его не могли преградить растения.

— Ввести: «Из пещеры открылся чистый широкий проход, свободный от всяких растений».

Исполнить, — промолвил Гранди.

С другой стороны пещеры тут же открылся тоннель, довольно длинный, зато широкий и чистый.

Однако конпутер отреагировал немедленно:

Рев раздался, и он действительно был ужасен.

— Этим тоннелем нам не пройти, — грустно покачал головой Гранди.

— Надо найти способ совладать с драконом, — заметил Бинк.

— А кто может с ним совладать? — поинтересовался голем.

— Василиск, — подсказал Честер.

— Отличная идея! — Гранди был в восторге. — Ввести: «Василиск идет по проходу навстречу дракону». Исполнить.

Маленькая тварь, один лишь взгляд которой убивает любое живое существо, двинулась в указанном направлении.

— отпечаталось на экране.

— 0-па! — У Гранди перехватило дыхание. — Ввести: «Василиск вспомнил, куда идет, и направился вперед по проходу, ни на что больше не отвлекаясь». Исполнить.

Все позволили себе расслабиться — вроде бы сейчас оловяшке было нечем крыть.

Увы, они недооценили сообразительность железной коробки. В тот же момент по экрану побежали слова:

Увидев свое лицо, маленькое чудовище тут же упало замертво, ведь взгляд василиска смертелен и для него самого.

— Ничего, — почесал затылок Бинк, — инициатива пока у нас. Ведь мы владеем тоннелем.

Из тоннеля вновь послышался неистовый рев.

— Мне кажется, в тоннеле хозяйничает дракон, — буркнул Честер, нервно теребя свой лук.

— Но у нас есть зеркало, — напомнил Бинк. — А если развернуть его и попробовать напугать дракона его собственным отражением?

— Попытаться можно, — согласился Гранди и тут же повернулся к конпутеру:

— Ввести:

«Кентавр поворачивает зеркало навстречу дракону. Дракон видит свое отражение, принимает его за другого дракона и поворачивает назад».

Все уставились на экран, надеясь, что уж сейчас-то обхитрили машину. Но не тут-то было.

— напечатал конпутер.

Увы, мыслящий сундук легко находил ответ на каждый ход своих соперников.

Но Бинк, похоже, вовсе не пал духом.

— Знаете, друзья, — доверительно промолвил он, — в Обыкновении порой встречаются чудовища, пострашнее ксанфских. У нас есть огры и огрицы, драконы и драконихи, грифоны и грифоницы. А у них водится жуткое рогатое страшилище, именуемое бараном. Будь на нашей стороне такой зверь…

— А что проку? — оборвал его Гранди. — Конпутер все едино придумает какую-нибудь гадость. Нам нужно выбираться отсюда, а не зверей разводить.

— Не скажи, — хитро усмехнулся Бинк. — И вот что интересно, самки этого вида гораздо опаснее самцов. Повстречайся мы с одной из них, и нам конец.

К чему он клонит? — подумал Гранди. Ведь не собирается же он вызвать сюда самку этого барана? Впрочем, вряд ли стоило забивать голову такой ерундой.

— Надо открыть новый проход, — предложил он, — такой, в котором не будет ни драконов, ни потоков воды.

— Правильно, — согласился Бинк, — надо открыть проход, заранее защитив его от хищных растений, драконов и подземных рек.

— И баранов, — добавил Честер.

— Ввести: «Из пещеры открылся новый проход, в котором нет ни хищных растений, ни драконов, ни воды, ни баранов». Исполнить, — скомандовал Гранди.

Проход открылся в то же мгновение. И в то же мгновение голем хлопнул себя по лбу:

— Ой, я совсем забыл включить в перечень самку барана, как ее там называют.

Зато конпутер ни о чем не забыл.

— ехидно отпечатал он,

— Экран замигал, потом на нем все же появилось слово

Проход остался пустым. Напечатанное слово ничего не означало, а потому не могло породить никакой реальности.

— высветил конпутер — с тем же результатом. Но машина не собиралась сдаваться.

— отпечаталось на экране, и в проходе начало вырисовываться нечто закругленное — не иначе как рог свирепого обыкновенского чудовища. Гранди охнул, да так и остался с разинутым ртом, потому что видение в тоннеле обратилось в нечто похожее на колесо из пропеченного теста.

— Это… что? — изумленно пробормотал голем.

— Баранка, — невозмутимо пояснил Бинк. — Конпутер образует слова, основываясь на логике, а у обыкновенов с этим слабовато. Самку барана они почему-то именуют овцой. Так что мы свободны.

Путники двинулись к выходу. Машина была беспомощна, ведь согласно ею же установленым правилам она не могла действовать, пока ее соперники не сделали следующий ход. По экрану пробежал ряд путаных символов:

Затем конпутер выправился.

— отпечатал он.

Пещера осталась позади. По пути Бинк прихватил баранку и спрятал ее в карман.

Приключение завершилось благополучно, но Гранди не чувствовал удовлетворения. Истинным героем этой истории безусловно являлся Бинк. Что же до голема, то он так и не сумел проявить себя. Одна радость, что не облапошился, как этот дурацкий конпутер.