Голос мертвых

Глава 8 Восставший из мертвых!

Приближалась ночь. Когда трое англичан подъехали на такси к снятой для них вилле, в городе уже зажглись огни, а рано открывшие сезон туристы прогуливались в вечерних туалетах. Сидевший впереди рядом с водителем Манолис Папастамос был непривычно тих и молчалив. Дарси подумал, что грек не понимает, что происходит, и чувствует себя оскорбленным, лишенным должного доверия и уважения. Он начал прикидывать, как бы получше выйти из этого положения. Папастамос в будущем может быть им очень полезен, а без его помощи им придется туго.

Вилла выходила окнами на море, в сторону прогулочной дороги Акти Канари, ведущей к аэропорту, и была окружена высокой живой стеной из лимонных, миндальных и оливковых деревьев. Она была квадратной по форме, с плоской крышей, закрытыми ставнями окнами, скрипучими коваными железными воротами. К главному входу, где под сделанным из сосны портиком тускло горел фонарь, вела мощеная дорога. На свет фонаря слетелось великое множество мошкары, несколько маленьких зеленых гекконов, которые бросились врассыпную по стенам, едва Папастамос вставил и повернул в замке ключ. Небритому, с заросшим щетиной подбородком водителю пришлось терпеливо томиться в ожидании, пока Папастамос показывал своим необычным иностранным гостям дом.

Вилла не принадлежала к числу наиболее комфортабельных, и ее нельзя было назвать лучшей на Родосе, но она была достаточно уединенной. Кухня была полностью оборудованной, однако Папастамос посоветовал гостям питаться в одном из полудюжины уютных кабачков, расположенных поблизости. На вилле имелся также телефон, возле которого лежал упакованный в пластиковый футляр, чтобы не пачкался, отпечатанный список необходимых телефонных номеров. Внизу располагались две спальни, в каждой из которых стояли по две односпальные кровати, прикроватные тумбочки с лампами, а в стены были встроены шкафы. Было еще нечто вроде гостиной или библиотеки, откуда стеклянные двери выходили во внутренний дворик под полосатой, потрепанной ветрами парусиновой крышей. И наконец, там была небольшая туалетная комната, а также ванная, точнее даже не ванная, а выложенная плиткой душевая кабина со всеми остальными необходимыми удобствами. Что располагалось наверху — не имеет значения.

Показав гостям виллу, Папастамос ровным голосом отметил, что в его присутствии в этот вечер больше нет необходимости, и направился к машине. Дарси последовал за ним.

— Манолис, — заговорил он, — мы действительно не представляем, как выразить вам свою благодарность. Как нам оплатить все это? О нет, мы вполне в состоянии заплатить, у нас, конечно, есть деньги, но скажите только, каким образом и сколько... ну и все остальное...

— 06 этом позаботится греческое правительство, — пожал плечами Папастамос.

— Очень любезно с его стороны, — ответил Дарси. — Но без вас мы непременно оказались бы в затруднении. Особенно сейчас, когда на нас так много всего свалилось. Ведь Дейрд и Джордан... они оба... наши старые друзья... точнее, были ими. Это двое наших лучших друзей, самых близких.

— Они были и моими друзьями! — Папастамос наконец повернулся к Дарси лицом и произнес эту фразу очень эмоционально, с большим чувством. — Я был знаком с ними всего пару дней, но они такие приятные, чудесные люди! Клянусь! Я редко встречал в своей жизни подобных!

— Тогда вы должны понимать, что чувствуем мы. Мы, которые знали их много лет.

Папастамос минуту помолчал, потом снова пожал плечами, на этот раз как бы извиняясь, и кивнул.

— Да, конечно... я понимаю.... Что еще я могу для вас сделать?

— О, кое-что можете! — Дарси понял, что отношения вновь наладились. — Как я уже говорил, без вас нам пришлось бы очень туго. И в настоящем, и в будущем тоже. Мы просим вас приложить какие только возможно усилия, чтобы вскрытие было сделано поскорее, а также чтобы Кена Дейрда кремировали — чем раньше, тем лучше. Это для начала. Вам также придется проследить за этой бандой наркокурьеров, ибо на данный момент вы единственный, кому что-либо о них известно. Мы непременно вызовем сюда еще людей для подкрепления, и вам необходимо будет проинструктировать их. И еще... если это, конечно, возможно... не могли бы вы организовать для нас машину?

— Нет проблем! — воскликнул грек как никогда вдохновенно. — Она будет здесь завтра утром!

— Что ж, тогда пока все, — улыбнулся Дарси. — Нам остается лишь доверить все это вам, причем учтите, что это самое важное в данный момент. А вы должны поверить нам и позволить сделать то, что мы должны сделать. Мы все специалисты — каждый по-своему, Манолис.

На клочке бумаги Папастамос нацарапал номер телефона.

— По этому номеру вы найдете меня в любое время, — сказал он. — Если меня вдруг не окажется на месте, вам там всегда скажут, где я и как со мной связаться.

Дарси еще раз поблагодарил его и пожелал спокойной ночи. Такси отъехало, а он вернулся обратно, и ворота со скрежетом захлопнулись за его спиной...

Все трое отправились перекусить и побеседовать.

— А почему обязательно не в доме? — спросил Дарси, после того как они отыскали на тихой улочке таверну, столики в которой располагались на отдельных внутренних балкончиках и где можно было разговаривать, не опасаясь, что вас кто-нибудь услышит — Разве вилла недостаточно уединенное место? — настойчиво продолжал допытываться Дарси, когда они уже устроились за столиком на одном из изолированных от окружающих балкончиков.

— Можно сказать, что она чересчур уж уединенная, — ответил ему наконец Гарри.

— Чересчур уединенная? — вмешалась в разговор Сандра, которая еще окончательно не оправилась от потрясения после краткого мысленного контакта с тем невообразимым, что присутствовало в разуме Тревора Джордана.

— Здесь люди, — Гарри пытался объяснить то, что и сам не понимал до конца. — Другие умы, иные мысли. Прекрасный фон для работы разума. Вы двое должны понимать это лучше, чем я. Дело в том лишь, что я не хочу, чтобы нас обнаружили. Вы, экстрасенсы, считаете себя очень умными и хитрыми. И вы совершенно в данном случае правы. Но Вамфири тоже обладают немалыми возможностями и незаурядными способностями.

Вамфири!!! Дарси Кларк не мог слышать это слово, без того чтобы не вспомнить Юлиана Бодеску и все, что было с ним связано. Почувствовав знакомую дрожь в спине и мурашки по всему телу, он обратился к Гарри:

— Вы считаете, что мы столкнулись именно с этим? Еще одно подобие Юлиана Бодеску?

— Гораздо хуже, — ответил Гарри. — В сравнении с этим Бодеску просто младенец. Он понятия не имел, что с ним происходит. Его нельзя было назвать невинным, ибо еще до своего рождения он уже не был таким, но в сравнении с истинными Вамфири он просто всего лишь невинный младенец. Он еще только начинал и при этом походил на ребенка, который пытается бежать, еще не научившись ходить, а потому все время ошибается и падает, пока, наконец, одно из этих падений не становится для него роковым. Тот, с кем нам пришлось столкнуться и иметь дело сейчас, совсем не похож на Бодеску.

— Гарри, — спросила Сандра, — откуда ты можешь все это знать? Откуда тебе известно, с чем именно мы столкнулись? Да, я действительно уловила присутствие в голове Тревора чужого разума, мощного и жестокого, но... но разве не может это быть другой телепат? Тревор и Кен занимались делом, связанным с наркотиками Что если преступники высокого ранга создали и у себя службы с привлечением экстрасенсов? Ведь это вполне реально, не так ли?

— Сомневаюсь, — ответил Гарри. — Насколько мне известно по опыту общения с экстрасенсами, они не любят работать на других.

— Разве? — удивился Дарси. — Но именно этим все мы и занимаемся. Кен, Тревор, Сандра, я сам, да и вы в недавнем прошлом — Мы работали ради общего дела, — возразил Гарри, — ради идеи, ради своей страны, ради мести и возмездия. Но никогда ради выгоды других людей. Разве вы пошли бы на это, если бы обладали столь мощным разумом, как тот, который обнаружила Сандра? Разве вы продали бы свой блестящий талант шайке бандитов, которые не задумываясь уничтожат вас, если вы вдруг станете для них опасными? А в том, что они поступят именно так, сомневаться не приходится — А как же Иван Геренко, который.

— Сумасшедший, страдающий манией величия, — перебил его Гарри. — Нет, даже некромант Драгошани работал ради идеи — его идеалом было возрождение Валахии. Во всяком случае до того момента, когда Вамфир полностью взял над ним контроль Послушайте, Дарси, многим ли известно о том, что вы обладаете таким даром? Сандра, сколько людей знают, что ты телепат? Даже сам я узнал об этом всего лишь несколько часов назад. Вы же не сообщаете об этом всем и каждому, не рекламируете свои способности. Поверьте мне, люди, которые кричат об этом на всех углах — шарлатаны и мошенники. Все эти медиумы, ложкосгибатели, мистики и гуру — сплошь обманщики Дарси насмешливо фыркнул — Вы, стало быть, хотите этим сказать, что все мы, экстрасенсы, хорошие ребята, так что ли?

— Ничего подобного, — покачал головой Гарри — Ибо в мире еще очень много зла и порока, в том числе и среди вас, экстрасенсов. Но подумайте о другом если вы порочны и жестоки и при этом обладаете незаурядным талантом, с какой стати вы вдруг продадите его кому-то другому? Разве не разумнее тайно от всех использовать его для достижения и укрепления собственной власти и могущества?

— Самое интересное, — сказал Дарси, — что я всегда удивлялся тому, что они не делают этого Я говорю о тех, кто работает в отделе экстрасенсорики.

— Не сомневаюсь, что кое-кто поступает именно так, — возразил Гарри. — Нет-нет, я говорю не об отделе экстрасенсорики, а о других людях, о тех, которых мы не знаем. В мире огромное количество невостребованных талантов. Как знать, быть может, то, что называют деловой хваткой, — тоже своего рода талант? Если, допустим, человек зарабатывает миллион, помогает ли ему в этом умение крутиться и быстро соображать, или им движет нечто другое, таинственный и неизвестный другим дар, особое чутье, о существовании которого человек и сам не подозревает? Или на войне... человек проявляет героизм потому что, как мы считали, он обладает незаурядным мужеством и храбростью, или потому, что подобно, например вам, Дарси, или тому же Ивану Геренко, внутри у него сидит некий ангел-хранитель, который заботится о его безопасности? Знаете ли вы, что в казино всегда имеется список людей, которых ни в коем случае туда не допустят, — профессиональных игроков, обладающих даром всегда выигрывать? Большинство таких людей богаты, как Крезы — Все это хорошо, — рассудительно заметил Дарси, — но все-таки у вас нет доказательств, что мы столкнулись именно с Вамфиром — Доказательств пока нет, — согласился Гарри. — Но очевидных свидетельств сколько угодно. Они кажутся второстепенными и несущественными, но тем не менее они есть — Например? — спросила Сандра — Сандра, — слегка раздраженным тоном обратился к ней Гарри, — наиболее полную информацию о вампирах ты могла получить из материалов моего досье Насколько я понимаю, ты его читала. Это обычное правило отдела экстрасенсорики — на всякий случай составлять такого рода тексты. Я знаю, о чем говорю, как, впрочем, и Дарси. Не хочу показаться грубым, но тебе лучше молча посидеть и послушать. Для тебя это особенно важно, поскольку мы не знаем, видел ли он тебя в тот момент, когда ты наткнулась на него, проникнув в мозг Тревора. Кто бы он ни был, это очень важно выяснить.

Она вскрикнула и села прямо, а Гарри потянулся и успокаивающе похлопал ее по руке.

— Прости, я не хотел тебя обидеть, но, может быть, теперь тебе станет понятно, почему я так встревожен. Некоторые обстоятельства, по крайней мере, меня очень беспокоят. Я-то что! Я уже бывал в такой, или, во всяком случае, похожей, ситуации. А вот ты!.. Господи! Я даже допустить не могу, что с тобой что-либо случится!

— Но вы упомянули об очевидных свидетельствах, — напомнил ему Дарси.

Прежде чем Гарри успел ответить, к ним подошел официант, чтобы принять заказ. Дарси заказал себе полный обед, Сандра попросила принести салат и десерт, а Гарри ограничился порцией цыпленка и большим количеством кофе.

— Когда я наедаюсь, меня всегда клонит ко сну, — объяснил он, — а тем более если выпью. Я хочу, чтобы вы поняли, насколько большое значение я придаю этому делу Но если вам так хочется выпить бренди, Дарси, — пожалуйста, я не возражаю.

Взглянув на бокал, в который была налита изрядная порция бренди, Дарси отставил его в сторону.

— Что касается очевидных свидетельств... — продолжил Гарри. — Более четырех лет мертвые не пытались связаться со мной. А если и пытались, мне об этом ничего не известно. Конечно, моя мать приходила ко мне в моих снах, в этом я не сомневаюсь, ибо это для нее вполне естественно. И вдруг неожиданно они ставят меня в очень трудное положение, подвергают опасности. Согласен, что их нападение на Уэллесли можно считать случайным, спровоцированным стечением обстоятельств, — они оказались поблизости именно в тот момент, когда он пришел, чтобы убить меня. Но ведь они появились там, чтобы передать мне сообщение. И делали они это либо ради моей матери, либо ради себя самих, демонстрируя таким образом их расположение и сочувствие ко мне, либо ради Кена и Тревора, которые пытались связаться со мной во сне.

— Они пытались связаться с вами телепатически? — нахмурившись, спросил Дарси. — Я не знал об этом.

— И я тоже не подозревал, пока Кен Лейрд, проснувшись и увидев нас, не заговорил. Дело в том, Дарси, что мысленные звуки для меня все равно что реальные, а там, в Шотландии, мне снилось, что кто-то безуспешно пытается ко мне пробиться, но я не знал, кто именно Услышав голос Кена, я сразу же узнал его. Что касается того, как им это удалось Видите Кен — локатор, поисковик, — он нашел меня, а он, будучи телепатом, помогал посылать мне сообщение. Почему именно мне? Да потому, что меня считают специалистом в том деле, с которым им пришлось столкнуться. А они знали, с чем имеют дело, потому что оба принимали участие в операции против Бодеску.

Дарси кивнул и облизал пересохшие губы, потом поднес ко рту бокал с бренди и сделал небольшой глоток, чтобы хоть чуть-чуть промочить горло.

— Согласен. А каковы другие свидетельства?

— Свидетельства — мои собственные чувства и ощущения, — ответил Гарри, — а чувств у меня, как и у вас, гораздо больше пяти.

— Теперь уже нет, — вставила Сандра, но тут же прикусила язык, надеясь, что Гарри не поймет ее слова не правильно.

Гарри все понял как следовало.

— Мне нет необходимости обладать способностью беседовать с мертвыми, чтобы отличить живого человека от трупа, — сообщил он с улыбкой, хотя и слегка натянутой.

— Что вы хотите этим сказать? — снова нахмурился Дарси. — То же самое можно сказать о любом из нас!

— Приходилось ли вам когда-либо гулять ночью по пустынной аллее? Когда в какой-то момент вы вдруг осознаете, что рядом кто-то есть. И тут же наверняка видите свет вспыхнувшей спички в темном дальнем углу — кто-то прикуривает там сигарету. Вы играли когда-нибудь в прятки? Вы ищите своих приятелей, и тут вдруг у вас возникает странное чувство — вы буквально спиной ощущаете чей-то пристальный взгляд. Вы оглядываетесь... и видите там одного из своих товарищей по игре. Я сейчас говорю вовсе не о шестом чувстве, которым вы, несомненно, обладаете, а о внутреннем ощущении, своего рода умении чувствовать животом.

Дарси согласно кивнул, а Гарри между тем продолжал:

— Так вот Подобно тому как вы ощущаете присутствие рядом живых людей, я чувствую присутствие мертвых и всегда знаю, когда оказываюсь в их компании Вот почему я с такой уверенностью утверждаю, что Кен Лейрд к их числу не относится. Даже если бы я и сейчас имел возможность беседовать с мертвыми, с ним я не смог бы поговорить. Ибо он не умер Нет-нет, он не относится также и к числу живых — он где-то посередине. Он бессмертен и находится под чьим-то влиянием, зависит от кого-то. Если мы не покончим с ним раз и навсегда, настанет день, когда он встанет снова, но уже как вампир. Именно об этом он говорил мне во сне, умолял меня найти его, уничтожить, избавиться от него навечно.

Дарси снова понимающе кивнул.

— А когда им с Тревором не удалось пробиться к вам, настоящие мертвецы взяли на себя обязанность передать вам их сообщение. Я правильно вас понял?

— Именно так, — ответил Гарри. — Они стали по буквам выкладывать из камней в моем саду это послание. Сандра вздрогнула и поежилась.

— О Гарри! А ведь я вполне могла ослушаться Уэллесли! Я могла оказаться рядом с тобой, когда он пришел, чтобы убить тебя! И когда они пришли, чтобы противостоять ему! — Она покачала головой. — Мне кажется, что я не смогла бы вынести всего этого... я не выдержала бы встречи с этими существами!

— Они не существа! — возразил Гарри и, перегнувшись через стол, взял ее за руку. — Когда-то они были живыми людьми. А теперь они мертвые люди. Да ведь большая часть земли, песка, неба над этой планетой в то или иное время обладала жизнью. Такова природа вещей — все проходят через стадию жизни. Но мертвые так заботятся обо мне, что готовы преступить законы природы и нарушить естественный ход вещей.

— И это нарушение делает их... сверхъестественными? — вмешался в разговор Дарси.

— Полагаю, что так, — ответил Гарри, обращая к нему проникновенный взгляд. — Но разве мы когда-то не считали чем-то сверхъестественным и вампиров? — Он наконец позволил себе слабо улыбнуться, но улыбка получилась вымученной. — Знаете, Дарси, для шефа отдела экстрасенсорики вы чересчур скептичны. Разве не в этом всегда состояла суть? Сочетание последних технических достижений и привидений, призраков, физического и метафизического: естественного и сверхъестественного!

— Да нет, я отнюдь не скептичен, — возразил Дарси. — Для этого я слишком многое видел в своей жизни. Просто я хочу все поставить на свои места, вот и все.

— Ну и как, я достаточно ясно все вам объяснил?

— Кажется, да... Итак... куда мы отсюда направимся?

— Никуда. Мы еще раз проверим все, что нам известно, попытаемся выяснить то, что еще не знаем, и постараемся подготовиться к тому, что нам предстоит. Но если честно, я бы на месте вас двоих просто ушел бы от всего этого подальше.

— Что?! — Дарси решил, что ослышался.

— Я говорю о вас и о Сандре. Вам обоим следует воспользоваться ближайшим рейсом, отправиться домой, добраться до отдела экстрасенсорики и посмотреть, какие возможности имеются в вашем распоряжении там. Нам целесообразно действовать в данном случае так же, как в деле Юлиана Бодеску, — успокоиться и затаиться до тех пор, пока мы не будем совершенно точно знать, с чем столкнулись.

— Нет мы останемся вместе, — покачал головой Дарси. — Заставить отдел работать и руководить им я могу и отсюда. Хочу напомнить вам, Гарри, что я никогда не попадаю в опасные ситуации — это не в моих привычках. Вы не забыли о моем ангеле-хранителе? В любом случае, что вы можете сделать в одиночку? Сандра права, Гарри. Теперь вы уже бывший некроскоп Вы лишились этого дара. И там, где речь идет о такого рода талантах, вас уже нельзя принимать в расчет. Как вы справедливо заметили сами, все, что случилось в Боннириге, было лишь случайным стечением обстоятельств. Мертвые не всегда окажутся рядом, чтобы прийти вам на помощь. Так что давайте смотреть правде в глаза: из нас троих вы являетесь самым слабым звеном. Дело не в том, что вы в нас не нуждаетесь Скорее, мы не нуждаемся в вас.

Гарри удивленно уставился на Дарси.

— Вам необходим мои опыт, — возразил он. — Я уже установил, что Сандре может грозить опасность. Ей действительно не следует находиться где-либо поблизости от меня и...

Он вдруг резко замолчал. Слишком поздно, ибо ошибка уже совершена. Он никогда не умел прибегать к различного рода уловкам и уверткам.

— Поблизости от тебя? — переспросила Сандра — Что ты хочешь этим сказать, Гарри?

Теперь настала ее очередь схватить его за руку.

— Видишь ли, — со вздохом и глядя куда-то в сторону, начал он, — мы здесь столкнулись с Вамфиром Возможно, с представителем их старой гвардии, но в любом случае с кем-то близким по сути своей к их родоначальникам, к истинным Вамфири. А как я уже неоднократно говорил, если, конечно, ты меня слушала, вампиры обладают большими возможностями и силой. Сандра, ты сама заглянула в разум Джордана и обнаружила там это существо, которое пытало и мучило t-то, расспрашивало о многом и, в первую очередь, о нас. Теперь, вполне возможно, ему известно абсолютно все и о работе отдела экстрасенсорики, и о том, что мы сделали с наследством, оставшимся после Тибора Ференци, и о Юлиане Бодеску, и — да черт побери! — обо всем, что ему хотелось узнать. Но больше всего его интересует то, что связано со мной И если он узнал еще недостаточно, то вскоре выяснит абсолютно все И тогда он придет за мной, — Он не может поступить иначе, ибо понимает, что секрет его раскрыт, что он обнаружен. Я — Гарри Киф, некроскоп, и я опасен Я уничтожал Вамфири. Я раскрыл корни и источники их существования и разрушил их. Кроме того, где-то в глубине моего мозга скрыт секрет возможности беседовать с мертвыми и проникновения в пространство Мёбиуса. Нет ни малейшего сомнения в том, что он придет за мной. И за вами обоими, если вы окажетесь со мной рядом Так вот, Дарси... согласен, вы обладаете своим даром, который оберегает и защищает вас. И все же... вы всего лишь человек из крови и плоти. Вы были рождены и можете умереть. К тому же не забывайте: это существо хорошо осведомлено о вашем таланте. И если есть хоть какая-то возможность устранить вас, а еще лучше — использовать, будьте уверены — он ее найдет.

— Но у меня, несомненно, есть большое преимущество, — продолжал спорить с ними Дарси. — Я знаю, каким образом можно уничтожить его!

— Вот как? А каким образом вы надеетесь отыскать его? Даже если вам это и удастся, неужели вы полагаете, что он будет спокойно лежать в ожидании того момента, когда вы воткнете в него кол? Друг мой, он не станет ждать, пока вы его найдете, он сам отправится на поиски вас! Нас всех! Послушайте, я еще раз повторяю в сравнении с ним Юлиан Бодеску просто невинный младенец, едва научившийся лепетать.

— В таком случае я вызову помощь из отдела экстрасенсорики. Завтра же к полудню здесь будут десять наших лучших сотрудников.

— Вы хотите послать их на верную смерть? — раздражение Гарри все росло и уже превратилось в гнев. Имея дело с такими опытными специалистами, несомненно умными людьми, он все же вынужден был все им объяснять и разжевывать, как маленьким детям. Впрочем, в сравнении с истинными Вамфири они и были детьми, столь же невинными и наивными. — Ну как вы не понимаете, Дарси! — постарался он убедить собеседника снова. — Они же не знают его! Им неизвестно, где он и что собой представляет!

— В таком случае это напоминает игру в прятки, — вступила в разговор Сандра, демонстрируя всю свою наивность и отсутствие опыта. — Мы спрячемся и позволим ему действовать, раскрыть себя. Или вычислить его методом исключения. Или...

— Мы можем подключить к делу поисковиков, — прервал ее Дарси, — как мы поступили в операции с Бодеску, и... — Он вдруг замолк и волосы у него на голове встали дыбом. — Господи Иисусе! — воскликнул он, нервно передернувшись. До него стала доходить вся сложность возникшей перед ними проблемы, и его охватил поистине непередаваемый ужас. Наши локаторы! — он произнес эти слова таким тоном, что и Сандра начала кое-что понимать.

— О Господи! — воскликнула она. Гарри кивнул и наконец позволил себе немного расслабиться, откинувшись на спинку стула.

— Похоже, вы начали хоть чуть-чуть соображать, — почти без иронии произнес он. — Поисковики! Блестящая идея, Дарси! Вот только наш противник уже использовал ее и вскоре у него будет свой локатор. Да-да! А Кен Лейрд в этом деле не имеет себе равных.

Им наконец принесли заказанную еду. Дарси и Сандра в мрачной задумчивости лишь ковыряли вилками в тарелках, в то время как Гарри быстро покончил со своей порцией, закурил сигарету, что случалось с ним крайне редко, и придвинул к себе чашку с кофе.

— Если все обстоит именно так, — заговорил снова молчавший некоторое время Дарси, — мы обязаны сами сжечь Кена.

— Теперь вы понимаете, почему я так спешу? — кивнув, произнес Гарри.

— Я идиотка! — воскликнула вдруг Сандра. — Я чувствую себя полнейшей дурой! Господи, какую чушь я только что несла!

— Нет, ты вовсе не дура, — покачал головой Гарри. — Ты не должна ни в чем винить себя. Ты очень храбрая, добрая, стойкая девочка. Но ты не можешь мыслить, как Вамфир, также как не способна размышлять по-тараканьи. Вот в этом-то и состоит самое главное: следует быть такими же хитрыми и изворотливыми, как они. Только не думай, что это так просто. Поверь мне, все совсем не так. Пытаясь действовать их методами, ты рискуешь заболеть, теряешь свои силы и здоровье.

— Как бы это ни было, — сказал Дарси, — я согласен с вами — Сандра должна выйти из этой, игры.

— Да, — ответил Гарри, — ей вообще не следовало в это вмешиваться... но мы не могли знать об этом, пока не приехали сюда. Послушай, любовь моя, — повернулся он к Сандре, — ты теперь должна понимать, в какой переплет мы попали и какие трудности могут ждать нас впереди. Не сомневаюсь, что у Дарси все : будет в порядке, он всегда выходит сухим из воды. Но что касается меня... я даже не смогу трезво и хладнокровно рассуждать, если ты будешь рядом. Я всегда буду беспокоиться о тебе, о том, чтобы ты во что-нибудь не влетела.

"За последние... два, наверное, дня он впервые назвал меня любимой”, — подумала про себя Сандра. Ей казалось, что прошла уже целая вечность. Но ее ожидание было вознаграждено.

— А что я должна делать? — спросила она. — Сидеть дома и ждать у моря погоды?

— Нет, — покачал головой Дарси. — Вы будете координировать работу отдела экстрасенсорики в мое отсутствие. Сейчас, когда Уэллесли сошел со сцены, а я нахожусь здесь, дела могут пойти неважно и следует все привести в порядок. С учетом того, что вы обладаете информацией из первых рук о той ситуации, в которой мы находимся, вы будете просто бесценны в качестве нашего помощника и связного, точнее — связной. Кроме того, вы ежедневно будете получать информацию обо всем, что происходит. Так что дел и забот у вас будет предостаточно, так много, что не останется времени для беспокойства о Гарри, — А ведь он совершенно прав, — подтвердил Гарри. Сандра посмотрела сначала на одного, потом на другого и отвела взгляд.

— Что ж, в пользу этого решения у меня тоже есть аргумент: мне не придется беспокоиться о... о том, чтобы сжечь бедного Кена.

Дарси взглянул на Гарри.

— Как у нас с этим обстоят дела? Сколько у нас в запасе времени, прежде чем?..

— Нам неизбежно придется самим иметь с этим дело, если местные власти ничего не предпримут, — ответил Гарри. — Причем я думаю, что здесь из-за жаркого климата или по какой-то другой причине — они весьма нерасторопны.

— Но разве не существует каких-то официальных сроков? — нахмурился Дарси. — Господи, о чем я говорю! Я хотел сказать... прежде чем могут... возникнуть проблемы?

— Вас интересует, когда он вновь встанет и пойдет? Это вы имели в виду? — Гарри покачал головой. — Нет, никаких конкретных сроков не существует. Сколько времени потребовалось на это Джорджу Дейку, дяде Юлиана Бодеску?

— Трое суток, — не задумываясь ответил Дарси. — Его к тому времени уже успели похоронить и поэтому ему пришлось выбираться из-под земли.

— Господи, да перестаньте же! — воскликнула Сандра, в глазах которой светился ужас.

Гарри посмотрел в ее сторону, и ему стало жалко девушку. Но тем не менее он продолжал:

— Лейка можно рассматривать как своего рода учебный экспонат, — сказал он. — Я не думаю, что существуют строгие правила. Такие, которым я мог бы следовать. — Он выпрямился на стуле и огляделся. — Знаете, о чем я сейчас подумал? Для туристов мы выглядим слишком уж непрезентабельно. К тому же здесь стало чересчур много посетителей. Поэтому я предлагаю вернуться на виллу. Давайте реально посмотрим на вещи. Вполне возможно, что я переоцениваю угрозу и на вилле нам грозит не больше опасности, чем здесь. Как бы то ни было, нам необходимо разработать план действий и обеспечить защиту виллы.

На обратном пути все молчали. Сезон еще только начинался, и они были далеко от центра Родоса, а потому вокруг было достаточно безлюдно. Движение на дорогах было оживленным — туристов манил яркий свет городских огней, но тротуары были почти пустыми. Справа за набережной тихо блестела спокойная вода моря, в небе бриллиантовой крошкой светился Млечный путь. В другой ситуации картину можно было бы назвать романтической. В других обстоятельствах. Но сейчас, когда они шли по мощеной дорожке к главному входу на виллу, настроение им не могли поднять даже звучавшие вокруг печальные и нежные серебряные звуки, издаваемые мелкими греческими совами.

Едва лишь они вошли в дом, Дарси поднялся наверх, чтобы проверить, закрыты ли окна, а Гарри сделал то же самое внизу и заодно убедился, что задняя дверь тоже заперта. Все двери оказались прочными, с надежными запорами и крепкими засовами. Окна снаружи закрывались ставнями, а изнутри — на замки.

— Лучшего и пожелать нельзя, — констатировал Дарси, когда все снова собрались вместе и уселись вокруг стола в гостиной.

— Могло бы быть и лучше, — возразил ему Гарри. — Напомните мне, пожалуйста, завтра утром купить чеснок.

— Ну конечно! — кивнул Дарси. — Представьте себе, я совершенно об этом забыл. Чеснок так часто упоминается в художественной литературе, что я совсем упустил из вида его истинную ценность.

— Да, чеснок, — повторил Гарри. — На Светлой стороне Странники называют его kneblasch. В немецком языке это Knoblauch, а у цыган — gnarblez. — Он вяло усмехнулся и добавил без тени улыбки:

— Еще одна абсолютно бесполезная информация.

— Бесполезная?! — воскликнула Сандра. — Мне кажется, что тебе не мешало бы обеспечить нас всей имеющейся в твоем распоряжении бесполезной информацией!

— Ты можешь получить массу сведений из художественной литературы, о которой говорил Дарси, — пожал плечами Гарри. — Если, конечно, это тебя устроит... — Он еще раз пожал плечами и продолжил:

— Только ты всегда должна помнить, что ни в чем и никогда нельзя быть уверенным, если речь идет о Вамфири. Никто, включая и меня, не знает всего о них. Я и десятой доли не знаю! Уверен я лишь в одном: чем ближе Вамфири, тем эффективнее становятся разного рода яды и отравы. Чеснок лишает сил. Его резкий запах раздражает их, подобно тому как нас раздражает отвратительный запах навоза. Он вызывает у них тошноту. На Темной стороне Лардис Лидешци наносит на свое оружие чесночное масло. Вамфир, пораженный таким оружием, будь то стрела, нож или меч, испытывает невыносимые муки. Очень часто они отсекают пораженную отравой часть тела.

Дарси и Сандра в недоумении переглянулись, но не сказали ни слова.

— Есть еще серебро, — продолжал Гарри, — оно для них — яд, как для нас ртуть или свинец Это наводит меня на мысль, что нам следует отправиться поискать пару чудесных ножей для разрезания бумаги, которые греки великолепно делают из серебра. Дарси, вы видели мои стрелы для арбалета? Они сделаны из прочного дерева, пропитанного чесночным маслом, а наконечники — из серебра. И, пожалуйста, не сомневайтесь, я это говорю совершенно серьезно На Темной стороне Странники относятся к таким вещам с большим уважением, благодаря им они живы.

"Темная сторона, — подумал Дарси, внимательно глядя на Гарри. — Чуждый нам параллельный мир Вамфири. Гарри бывал там и вернулся обратно. Теперь он сидит здесь, человек из плоти и крови, нервничает, пытаясь все объяснить нам. При этом он умудряется не сердиться на нас”.

— Вамфири... — Произнеся это слово, Сандра почувствовала, что оно и завораживает, и пугает ее. — Расскажи нам о них, Гарри. Да, я знаю, что все сведения о них имеются в материалах архива отдела экстрасенсорики в Лондоне. Но совсем другое дело — услышать об этом от тебя. Тебе известно о них так много!

— Я расскажу вам лишь о том, что знаю наверняка, — сказал Гарри. — Их хитрость и изворотливость выходит далеко за рамки человеческого понимания. Все они в любой ситуации предпочитают ложь правде, за исключением тех случаев, когда правда выгодна им. Они великолепно могут вас запутать, опровергнуть любые ваши аргументы. Они обожают замысловатые загадки и головоломки; они мастера парадоксов и никогда не бывают искренними. Они очень завистливы, жадны, обладают непомерной гордостью. Они самые живучие существа в мире, они цепляются за жизнь, как ни одно другое творение Создателя, хотя, по правде говоря, сами они не относятся к Его творениям.

Происходят родом они из Вампирских топей, лежащих к западу и востоку от центральной горной гряды, разделяющей Светлую и Темную стороны. Легенда гласит, что иногда они появляются оттуда в виде чудовищных слизней или пиявок и нападают на людей. Насколько развит у этих слизней интеллект, не знает никто. Но их живучесть, упорство и настойчивость не знают границ. Они живут за счет того, чьей кровью питаются. При этом создается своего рода симбиоз. Бесполый по своей природе вампир присваивает пол своего хозяина, постепенно развиваясь в его теле, и возбуждает в человеке жажду крови, которая постепенно становится источником существования обоих.

Я уже говорил, что человек начинает изменяться. Это действительно так, ибо плоть вампира отличается от человеческой. Она обладает способностью к регенерации. Если вампир лишается пальца руки или ноги, с течением времени он обретает их вновь. В этом нет ничего необычного. Морские звезды делают это еще лучше. То же самое происходит и с потерявшей хвост ящерицей. Но вампиры не ящерицы. Леек Проглот, лорд Вамфири, потерял в бою глаз, и после этого новый глаз появился у него на плече.

По мере того как вампир растет и развивается внутри человека, этот человек становится чрезвычайно сильным и выносливым. Чувства и эмоции его тоже претерпевают изменения За исключением любви — чувства, совершенно не свойственного вампирам, остальные его эмоции и ощущения обостряются, превращаясь в одержимость. Ненависть, жажда убивать, мучить, уничтожать любого своего противника овладевают вампиром... В своем стремлении к уединению вампиры не знают себе подобных. Они понимают, что если их обнаружат, узнают их тайну — их уничтожат. Так происходит в этом мире, в своем они остаются властелинами. Так было, пока мы с Обитателем не разрушили их власть. Но и в прежние времена существовали племена Странников, которые уничтожали вампиров. Мой сын и я... мы... истребили многих.

Итак... когда они впервые появились в этом мире? Вампиры всегда жили в легендах и преданиях человечества. Наиболее частые упоминания о них встречались в древней Дакии, в Румынии и Молдавии, в Валахии. Там расположены Врата — коридор, ведущий в другое измерение. К счастью, он совершенно недоступен. Точнее говоря, почти недоступен. Я пользовался им, чтобы проникнуть на Темную сторону, но это было до того, как Гарри-младший лишил меня моего дара.

Гарри откинулся на стуле и тяжело вздохнул. Его охватили воспоминания. Он выглядел сейчас очень усталым.

Несмотря на пережитое потрясение, вызванное рассказом Гарри, Сандра не скрывала своего интереса.

— Расскажи об их жизни, об их долголетии. Когда я изучала материалы, хранящиеся в отделе экстрасенсорики, мне все это показалось совершенно фантастическим. Ты говоришь, что они вышли из болот, но что было раньше? Как они туда попали?

— Они появляются в болоте в виде огромных слизней или пиявок. Во всяком случае, так я себе это представляю. Потом они превращаются в людей или животных, чаще всего в волков. Мы знаем, что оборотни на самом деле являются вампирами. Они питаются сырой плотью, а их укусы порождают новых оборотней Укус — это способ передачи генетического кода вампира.

Взгляд Гарри затуманился.

— Боже мой! — прошептал он, качая головой. — Каждый раз, когда я об этом думаю, я вспоминаю, о сыне. Как бы я хотел знать, где он сейчас! Все еще на Темной стороне? Кто он сейчас? Повелитель вампиров?

Его глаза еще долго оставались отрешенными.

— Так вот... Их жизненные циклы... — Он закашлялся и продолжал:

— Что ж, хорошо. Мы определили цикл, который вампир проходит от болотной пиявки до паразита в теле человека. Это сосуществование называется симбиоз, и он предполагает взаимообмен двух организмов. Паразит обретает пристанище и использует разум человека, который получает от вампира способность к регенерации, умение выживать и его долголетие. Со временем вампир прочно внедряется внутрь человека, становится его неотъемлемой частью. Постепенно происходит соединение двух организмов — человека и чудовища. Поначалу вампир еще сохраняет свою изначальную сущность. Если он почувствует опасность, грозящую его “хозяину”, то попытается покинуть его. Именно это сделал вампир Драгошани, когда я убил его. Правда, у него ничего не вышло, потому что я уничтожил это мерзкое существо. Тихий голос Гарри задрожал, и лицо его вновь помрачнело.

— Возможен и другой вариант. Вампира можно извлечь из человека, если вы знаете, как это сделать. Но это всегда сопровождается... это имеет весьма печальные последствия для хозяина.

Сандра и Дарси поняли, что речь идет о леди Карен. Увидев выражение их лиц, Гарри быстро продолжил:

— Да так на чем я остановился? Ах да, жизненные циклы... Вполне допускаю, что все, о чем я говорю, может показаться вам очень странным. Это не так. Возьмите, к примеру, амфибий — лягушек и тритонов или бабочек Но с вампирами дело обстоит еще загадочнее, ибо они обладают порочным интеллектом, и, в конце концов, их воля неизбежно одержит верх над волей человека Как видите это не взаимовыгодный симбиоз, а полное подчинение, подавление. И к тому же существует еще яйцо. Фаэтор Ференци передал свое яйцо Тибору из Валахии через поцелуй. С этого момента отважный Тибор был обречен.

Пронзенный колом, закованный в цепи, Тибор провел в подземелье пятьсот лет. Его яйцо проникло в спинной мозг Драгошани, не оставив даже следа на коже. Таким образом Драгошани тоже был обречен Фаэтор был истинным Вамфиром. Он передал свое яйцо Тибору, и тогда истинным Вамфиром стал он. Драгошани тоже непременно превратился бы в Вамфира, если бы я не убил его.

Таким образом, яйцо заключает в себе основные родовые черты вампиров. Только яйцо. Оно может быть передано через поцелуй или любой другой телесный контакт. 06 этом рассказал Драгошани сам Тибор Ференци. Хотя, конечно, Тибор, как и все Вамфири, был лжецом. Стоило старому дьяволу всего лишь коснуться еще не развившегося зародыша, будущего Юлиана Бодеску, — и ребенок оказался зараженным еще до своего рождения. Он обладал всеми отвратительными качествами Вамфири! Включая свойственную только им способность к перевоплощению. Юлиан был истинным Вамфиром!

Сандра и Дарси слушали его в оцепенении. Но, когда Гарри закончил, Дарси встрепенулся.

— Количество их разновидностей способно кого угодно поставить в тупик, — сказал он. — Судя по всему, он заразил свою мать, внедрив в нее какую-то частицу самого себя. Он вырастил чудовище в подземельях Харкли-Хауса, нечто невероятное, и оно уничтожило одного из наших экстрасенсов. Бодеску вырастил его из собственного зуба мудрости. Это существо состояло из протоплоти и было абсолютно лишено разума. Бодеску использовал его, чтобы заразить своих тетю, дядю и кузину. Создается впечатление, что он проделал это совершенно разными способами. Он превратил в вампира даже собственную собаку!

— Да, это так, но это еще не все, — кивнул головой Гарри. — Знаешь ли ты, Дарси, что на Темной стороне Вамфири обладают такими способностями, о которых вампиры, живущие на земле, слава Богу, забыли. Они могут взять плоть, например Странников, и придать ей любую форму. Я уже упоминал об организмах, производящих метан. Но они создают и воинов, увидев которых, трудно вообразить, что такое может существовать.

— Одного я видел, — напомнил ему Дарси.

— На пленке, — ответил Гарри, — но вы не видели, как они сваливаются вам на голову, закованные в доспехи и вооруженные до зубов. Вам не приходилось видеть и ту чудовищную субстанцию, которую они выращивают для получения живой материи. Ее пожирают обитатели их владений. Бог мой, вы даже представить себе не можете, как выглядят сифонаторы.

— Хватит! Довольно! — воскликнула Сандра, закрыв глаза. Она читала о сифонаторах в отчетах, хранящихся в досье Кифа. Ей было известно об этих огромных безвольных вялых существах, заключенных в высоких башнях замков вампиров. Их вены служили для накачивания наверх на высоту нескольких сотен ярдов воды из колодцев. Она знала, что когда-то эти чудовищные создания были живыми существами, которых вампиры подвергли ужасным метаморфозам. — Нет! Нет! — снова воскликнула она.

— Сандра права, — сказал Дарси. — Мы выбрали для воспоминаний не самое удачное время. Бог — свидетель! Я теперь наверняка не смогу заснуть.

— Я и сам редко сплю... спокойно, — сказал Гарри, кивая головой.

Как будто сговорившись заранее, хотя прежде об этом не было сказано ни слова, они перетащили из спален три кровати и расставили их вокруг стола в гостиной, намереваясь заснуть в одной комнате. Может быть, это было не совсем удобно, зато безопасно.

Гарри вынул из чехла арбалет, собрал его и зарядил, вставив стрелу, потом положил оружие на пол между своей кроватью и кроватью Дарси. Пока остальные принимали душ и готовились ко сну, Гарри поудобнее устроился в кресле, вытянул ноги и укрылся одеялом. Если станет совсем невмоготу, он ляжет в кровать.

В комнате было темно и тихо, лишь тусклый серый свет проникал сквозь жалюзи.

— Какие у нас планы на завтра, Гарри? — зевая спросил Дарси.

— Позаботиться о Кене Лейрде, — не задумываясь ответил Гарри, — посадить Сандру в самолет и отправить домой, подумать, что можно сделать для Тревора Джордана. Следует постараться как можно быстрее увезти его отсюда. Если он уедет, вампир не сможет влиять на него. В этом вопросе, я полагаю, многое зависит от местных властей. Посмотрим, что они скажут. Однако давайте поговорим обо всем этом утром. Я буду просто счастлив, если нам удастся пережить эту ночь.

— Уверен, что ночью все будет в порядке, — сказал Дарси.

— Значит... вы чувствуете себя... спокойно?

— Спокойно? Едва ли. Точнее говоря, сейчас меня ничего не беспокоит.

— Прекрасно, — отозвался Гарри и добавил:

— Вы действительно полезный человек, Дарси Кларк!

Сандра все это время молчала. Она уже крепко спала...

Гарри действительно спал. Правда, это были лишь короткие — не более десяти-пятнадцати минут — периоды беспокойного сна. Но ближе к рассвету усталость все же взяла свое, и сон стал более глубоким. Мертвые приходят только во сне, когда Гарри почувствовал сквозь сон чье-то приближение.

Первым до него издалека донесся тихий, больше похожий на шепот, голос матери:

— Га-а-а-а-рри! Ты спишь, сынок? Почему ты мне не отвечаешь, Гарри?

— Я... я не могу, мама! — отозвался Гарри, ожидая, что голову его пронзит жгучая боль. — Ты это знаешь. Если я попытаюсь заговорить с тобой, он причинит мне мучительную боль. Вернее, не он, а то, что он сделал со мной, на что меня обрек.

— Но ты же разговариваешь со мной, сынок! Все дело лишь в том, что ты постоянно об этом забываешь. Мы не сможем разговаривать, когда ты проснешься. Но когда ты спишь — нам никто помешать не может. Тебе не следует бояться меня, Гарри. Ты же знаешь, что я никогда не причиню тебе зла.

— Да, я теперь вспоминаю, — все еще неуверенно отозвался Гарри. — Но какая от этого польза? Когда я проснусь, я не буду помнить ничего из того, что ты мне сказала. Я всегда все забываю. Мне запрещено помнить.

— Ну и что? Ведь раньше я находила возможность преодолеть этот запрет, Гарри, и попытаюсь сделать это вновь. Пока не знаю, как именно, поскольку чувствую, что ты сейчас очень далеко от меня, но все же постараюсь. Если даже у меня ничего не получится, это могут сделать другие, прежние твои друзья.

— Мама, — в голосе Гарри явственно слышался страх, — ты должна заставить их отказаться от этого. Ты даже представить себе не можешь, на какие муки они могут меня обречь, в какую беду втянуть! А у меня сейчас и без того предостаточно проблем и неприятностей.

— Я знаю о них, сынок, я знаю, — ответила она. — Но проблемы решаются по-разному. Мы не хотим, чтобы ты ошибся в своих действиях, вот и все. Ты понимаешь?

Гарри ничего не понимал, он видел сон, его любили, оберегали, но он не хотел этого.

— Мама, — неожиданно рассердившись на нее, вновь заговорил Гарри. — Я очень хочу, чтобы ты постаралась меня понять. Пойми, наконец, что ты подвергаешь меня серьезной опасности! Ты и другие из мира мертвых. Мне кажется, что вы хотите убить меня!

— О Гарри! — сдавленно вскрикнула она. — Гарри! — По ее восклицанию Гарри догадался, что ей за него стыдно. — Да как тебе такое могло прийти в голову? Убить тебя? Клянусь Небесами — это не так! Мы, наоборот, стараемся сохранить твою жизнь!

— Мама, я...

— Га-а-а-а-рри! — голос ее постепенно удалялся и замирал, она возвращалась в свое вечное пристанище. Но уже в следующий момент сигнал усилился, мертвая речь зазвучала громче:

— Видишь ли, сынок, теперь уже мы не так беспокоимся о тебе, как прежде. Мысль о том, что однажды ты можешь умереть, уже не причиняет нам невыносимую боль. Мы знаем, что это когда-нибудь случится, ибо все мы смертны. Благодаря тебе мы поняли, что смерть не так ужасна и страшна. Но между жизнью и смертью существует тонкая грань, Гарри, и нас предупредили, что ты близко подошел к ней.

— Не смерть! — воскликнул Гарри и неожиданно почувствовал, что сон его стал явственным, почти реальным. — Вас предупредили? Кто?

— Мертвые могут многое, сынок, — ответила мать. — Среди них есть такие, кому можно полностью доверять, с кем можно откровенно беседовать... но есть и такие, кому ни в коем случае верить нельзя, с кем не следует разговаривать вовсе. Иногда ты поступал очень неосторожно, Гарри, но на этот раз... один... порочный и злой... потерявший всякое... темный как... навсегда...

Ее речь прерывалась, стихала, исчезала и растворялась в ночи. Но то, что она говорила, было очень важно.

— Мама! — закричал он вслед уходящему голосу. — Мама!

Туман во сне все сгущался...

— Га-а-а-а-рри! — затихающее эхо было ему ответом. Потом все стихло, исчезло... И вдруг что-то коснулось лица Гарри. Он вздрогнул и выпрямился в кресле.

— В чем де... — сдавленно прошептал он, полуочнувшись от сна. Ему показалось, что в воздухе что-то затрепетало, что тишину нарушило трепыхание крыльев — Ш-ш-ш-ш, — откуда-то из темноты донесся до него шепот лежавшей в кровати Сандры — Тебе снился сон Тебе снова снилась твоя мать Гарри вдруг вспомнил, где он находится, и с минуту вслушивался в тишину погруженной во тьму комнаты — Ты не спишь? — некоторое время спустя спросил он — Нет, — ответила Сандра. — Ты ведь не хочешь, чтобы я засыпала?

Он покачал головой, не сразу сообразив, что она не может его видеть, потом прошептал:

— Нет-нет, все в порядке. Спи Сам он тоже вновь провалился в сон, но прежде ощутил слабое движение воздуха.

На этот раз голос донесся до него из самой гущи окутавшего его во сне тумана, такого плотного и вязкого, какой ему никогда не приходилось видеть наяву Голос доносился издалека, но был четким и ясным, сигнал был достаточно сильным, однако звучал как-то мрачно, словно из могилы. Звуки исходили из тумана и, казалось, окружали Гарри со всех сторон, давили на его мозг.

— А-а-а-а-ххх! Любимчик мертвецов, — произнес голос, который Гарри сразу же узнал. — Я все же отыскал тебя, несмотря на все никчемные усилия тех, кто хотел защитить тебя от такого старого, мертвого и совершенно безобидного существа.

— Фаэтор! — воскликнул в ответ Гарри. — Фаэтор Ференци!

— Га-а-а-а-рри Ки-и-и-и-иф! — насмешливо пропел, почти промурлыкал его собеседник булькающим голосом. — Произнеся мое имя, ты оказал мне большую честь. Мне показалось, я услышал робость и благоговение в твоем возгласе? Ты трепещешь перед силой и властью, которыми я обладал когда-то? Или это что-то другое? Может, ты боишься меня? Как же ты можешь бояться? Ты, всегда такой бесстрашный! Скажи, сын мой, почему ты так изменился?

— Я не твои сын, Фаэтор! — откликнулся Гарри, в котором начал просыпаться прежний дух. — Мое имя ничем не запятнано! И не пытайся его очернить!

— А-а-а-а-хх! — засмеялось мерзкое чудовище булькающим голосом. — Так-то лучше! Как приятно возобновить прежнее знакомство.

— Что тебе нужно, Фаэтор? — осторожно спросил Гарри. — Ты услышал, как мертвые говорят про мои затруднения, и пришел посмеяться надо мной?

— Ты в затруднении? — Фаэтор разыграл удивление, однако не сумел скрыть сарказма. — Разве это возможно? У тебя ведь столько друзей? Притом что все мертвые готовы откликнуться на твой зов и прийти тебе на помощь?

Даже во сне Гарри хорошо осознавал коварство вампира, ибо ему были хорошо известны их кажущиеся безобидными уловки и приемы.

— Фаэтор, — сказал он, — я уверен, что ты все знаешь. Но, если хочешь, я расскажу тебе, в чем дело Я больше — не некроскоп и могу быть им только во сне. А потому можешь сколько угодно радоваться, что я попал в это положение, потому что, когда я проснусь, тебе уже не представится возможность получить подобное удовольствие.

— Я очень сожалею! — ответил Фаэтор. — Я надеялся, что мы с тобой друзья.

— Друзья? — Гарри хотел засмеяться, но удержался Лучше не ссориться с такими непредсказуемыми существами, даже зная, что Фаэтор мертв, что он исчез напеки — Что ты хочешь этим сказать? Как ты верно заметил, мои друзья — мертвые, ты же им отвратителен — И поэтому ты отрекся от меня, — сказал Фаэтор, — и петух еще не прокукарекал три раза.

— Как ты смеешь так богохульствовать? — воскликнул Гарри В о гнет он почувствовал, что Фаэтор гнусно ухмыльнулся Конечно смею, Гарри. Ведь я великий богохульник По крайней мере в глазах некоторых.

— Так думают все, — ответил Гарри. — Это здравый смысл, Фаэтор. А теперь оставь меня, если ты кончил издеваться. У меня могут быть более приятные сны.

— У тебя короткая память! — взревел Фаэтор. — Когда ты нуждался во мне, сам ко мне приходил Разве я тогда не помог тебе? Кто, скажи, уничтожил твоих врагов в Хорватских горах?

— Ты пришел ко мне на помощь только потому, что тогда это было в твоих интересах. И ничего больше Ты помог мне, чтобы нанести удар Тибору и дважды отомстить за себя, хотя бы и из могилы. Ты столкнул со скалы Ивана Геренко, чтобы спасти свой замок, который он хотел разрушить. Ради меня ты не сделал бы ничего Ты использовал меня в гораздо большей степени, чем я тебя.

— Ах так? — воскликнул Фаэтор — А ты не такой дурак, как я думал! Стоит ли удивляться, что ты победил, Гарри Киф! Но даже если ты сейчас сказал правду, ты все же должен признать, что выгода была обоюдной.

Только теперь Гарри понял, что вампир пришел к нему не за тем, чтобы поиздеваться. Была и другая причина его появления. 06 этом свидетельствовали слова Фаэтора об обоюдной выгоде. А что если этот разговор тоже должен послужить взаимной выгоде? Что хочет это чудовище, а еще важнее — что оно собирается предложить взамен? Был только один способ это узнать.

— Хватит, Фаэтор, — сказал Гарри. — Что тебе от меня нужно? Говори!

— Как тебе не стыдно, Гарри! — фыркнул вампир. — Ты же знаешь, как я люблю приятную беседу с друзьями, с которыми можно поспорить: следование безоговорочной логике, неопровержимые доводы, ловкое манипулирование словами, искусный торг, прежде чем будет заключена сделка. Неужели ты откажешь мне в этом маленьком удовольствии?

— Оставь это, Фаэтор, — ответил Гарри — Скажи мне, чего ты хочешь и зачем тебе это нужно. И только после этого, в том случае, если я смогу это выполнить и остаться самим собой, мы поговорим о сделке — Ну знаешь!. — воскликнул вампир, однако тут же продолжил — Хорошо, я согласен. От мертвых я узнал, что у тебя наступили тяжелые времена. Должен признаться, мне известно о том, что тебя лишили твоих способностей и возможностей. Правда и то, что в мире мертвых я являюсь парией. Но иногда мне доставляет большое удовольствие подслушивать их разговоры. О тебе очень много говорилось, Гарри Киф, и мне удалось это услышать. Ты не только отлучен от разговоров с мертвыми — ты больше не обладаешь способностью мгновенной транспортации. Это правда?

— Ла.

— Значит так. — (Гарри почувствовал, что Фаэтор кивнул.) — Должен сказать, что я ничего не знаю об этой... телепортации, так? И в этом не могу тебе ничем помочь. Ведь это, кажется, связано с цифрами — одновременным решением множества сложнейших уравнений. Тут я полнейший профан. Тысячу лет я находился вне жизни, а в годы моей молодости математикой не слишком увлекались. Но в вопросе о разговорах с мертвыми мы могли бы прийти с тобой к соглашению.

Гарри изо всех сил старался не показать заинтересованности.

— К соглашению? Ты полагаешь, что можешь вернуть мне эту способность? Ты не понимаешь, о чем говоришь. Моим случаем занимались ученые-эксперты. В часы бодрствования беседовать с мертвыми для меня все равно что лить кислоту в уши. Что бы я ни делал — результат один Я знаю это, потому что однажды уже попытался И мертвые тоже однажды пытались — Все так — опять заговорил Фаэтор — Но я слышал также, как мертвые шептались и о том, что такой вред был причинен тебе твоим же собственным сыном, причем в другом, отличном от этого, мире Удивительно! Значит, тебе удалось найти туда дорогу? И теперь ты за это расплачиваешься.

— Фаэтор, давай перейдем к делу — Все очень просто. Только истинный Вамфири мог таким образом повлиять на твой разум, причем только тот, кто обладает величайшей властью. Ты, Гарри Киф, испытал на себе воздействие великого искусства гипноза, причем воздействовал на тебя чрезвычайно искусный мастер. А я с гордостью могу заявить, что и сам являюсь таким мастером.

— Ты хочешь сказать, что можешь излечить меня!

Фаэтор неопределенно хмыкнул, ибо понял, что Гарри готов заглотить наживку. Гарри и сам это хорошо понимал.

— Как тебе теперь хорошо известно — то, что написано, может быть стерто. Точно так же, как и то, что испорчено, может быть исправлено. Тебе следует отдаться в мои руки. Доверься мне, и я все сделаю.

Гарри отпрянул.

— Отдать себя в твои руки? Довериться тебе, как когда-то Драгошани доверился Тибору? Ты думаешь — я сошел с ума?

— Я думаю, что ты в отчаянии и другого выхода у тебя нет.

— Фаэтор, я...

— А теперь послушай меня, — произнес давно уже ушедший в небытие вампир, перебивая Гарри. — Я — говорил о взаимной выгоде и о мертвецах, шепчущихся в своих могилах. Но некоторые из них не только шепчутся. В горах, в Металии и в Зарундули, есть и такие, кто плачет и вопит от ужаса из-за того, кто воскрес и поднялся из праха. Даже те, кто умер много веков назад, чьи кости давно рассыпались в пыль, не чувствуют себя в безопасности. Да-а-а... так вот, мне известно его имя, и я считаю себя в ответе за это.

Гарри все глубже заглатывал крючок, но, как и рыба, бьющаяся на леске, он хотел заставить вампира еще потрудиться.

— Фаэтор, — заговорил он, — ты говоришь, что один из Вамфири вновь оказался среди нас Но об этом я уже и так знал. В чем же тогда моя выгода? Неужели ты мог предположить, что я предоставлю в твое распоряжение свой разум в обмен на такую малость? Ты и впрямь считаешь меня сумасшедшим!

— Нет, просто я думаю, что ты одержим. Одержим идеей уничтожения того, что ты называешь мерзостью и грязью. Ты должен уничтожить это, прежде чем оно уничтожит тебя. Ты обязан сделать это ради безопасности и чистоты своего мира, а я... я должен сделать это для собственного удовлетворения, исключительно для себя. Ибо я ненавидел его не меньше, чем Тибора.

— Кто он? — быстро задал вопрос Гарри, надеясь застать собеседника врасплох и прочесть ответ в его озадаченном мозгу.

Но Фаэтор только досадливо фыркнул, и Гарри почувствовал, как он разочарованно и печально покачал головой.

— Нет нужды поступать так, сын мой, — тихо и спокойно ответил он, — ибо я с удовольствием назову тебе его имя. Почему бы и нет? Ведь ты все равно не будешь помнить его, когда проснешься. Имя его — ненавистное и презренное имя — Янош! — В голосе Фаэтора слышалась такая злоба, что Гарри поверил вампиру, понял, что тот говорит правду.

— Твой сын, — со вздохом произнес он. — Второй твой после Тибора сын. Янош Ференци. Что ж, теперь я по крайней мере знаю, с кем я столкнулся.

— Да, это Янош, — подтвердил Фаэтор. — И без моей помощи тебе с ним не справиться — он уничтожит тебя, в этом нет нужды сомневаться.

— Тогда расскажи мне о нем, — попросил Гарри. — Расскажи все, что знаешь, а остальное я сделаю сам. Хочу отдать тебе должное — ты хорошо торговался.

— У тебя действительно короткая память, — усмехнулся Фаэтор снова. — Ведь это будет продолжаться лишь пока длится твой сон Гарри вспомнил об этом, и его отчаяние и разочарование сменились гневом — Тогда зачем все это? Какова твоя цель? Значит, ты пришел лишь затем, чтобы посмеяться надо мной?

— Ничего подобного! Я пришел, чтобы заключить сделку. И она заключена. Ты придешь ко мне, придешь туда, где я лежу, и мы закончим. Но на этот раз ты будешь обо всем помнить, ты ничего не забудешь!

— Но я даже сейчас ничего не смогу вспомнить! — крикнул Гарри.

— Ты сможешь, смо-о-о-о-жешь! — постепенно стихающий голос Фаэтора доносился из самой глубины клубящегося тумана. — Кое-что, во всяком случае, ты вспомнишь. 06 этом позабочусь я, Гарри. Я уже позаботился, Га-а-а-а-рри Ки-и-и-иф!

— Гарри? — звал его кто-то, склонившись над ним.

— Гарри! — Сандра нетерпеливо трясла его за руку, а Дарси Кларк бросился к двери, в которую кто-то стучал. За дверью стоял Манолис Папастамос, и Дарси впустил его в дом. Сквозь жалюзи пробивался тусклый рассвет.

Гарри проснулся и так резко дернулся, что едва не опрокинул кресло, но Сандра оказалась рядом и не дала ему упасть. Гарри обнял ее, прижал к себе, и в этот момент в комнату вошли Дарси и Манолис.

— Какой кошмар! Какой кошмар! — не переставая повторял Манолис, в то время как Дарси открыл окно и ставни, впуская в комнату бледный свет рождающегося дня. Едва комната осветилась и ожила, Манолис, разинув рот, дрожащей рукой указал на старинный греческий гобелен, закрывавший большую часть одной из стен. Гобелен шевелился — Великий Боже! — сдавленно вскрикнул Дарси, а Сандра еще теснее прижалась к Гарри.

Гобелен изображал панораму, где на фоне голубого неба виднелись коричневые горы и белоснежные дома деревень На лазурной полосе неба буквами восемнадцати дюймов высотой было написано имя — Фаэтор Буквы были меховыми, и мех шевелился Гарри уже успел забыть свой сон, но свой разговор с отцом вампиров — Гарри не забудет никогда в жизни!

— Фаэтор! — громко вскрикнул он. И словно по чьему-то приказу составлявшие имя буквы рассыпались сотнями крошечных летучих мышей. Эти мелкие существа отцепились от ткани, закружились по комнате и исчезли в открытом окне.

— Так значит, все это правда! — бледный и дрожащий Манолис Папастамос первым пришел в себя. — Теперь все встает на свои места. Мне всегда казалось, что Кен Лейрд и Тревор Джордан — весьма необычные полицейские, а вы трое показались мне еще более странными. Но, по-видимому, так и должно быть — ведь вы охотитесь за странным, очень необычным преступником!

Поймав исходящий от него телепатический сигнал, Сандра поняла, что ему все известно.

— Вы должны были рассказать мне обо всем с самого начала, — укоризненно сказал он, с размаху плюхнувшись в кресло. — Я же — грек, а кое-кто из нас в этом разбирается.

— И вы тоже, Манолис? — спросил Дарси. — Вы тоже разбираетесь?

— О да! — кивая головой ответил тот. — Ведь ваш преступник, этот ваш убийца — он врикулак. Он вампир!