Голос за спиной

Глава 8

Откровенно говоря, ползти на брюхе две сотни метров – совсем не кайф. Я бы даже другим словом это назвал. Но кое-как, с матом в душе всё же добрался до загодя облюбованной точки. Результаты моего сиденья на цепи, они, между прочим, не только в изучении собственно базы заключались. Подходы тоже удалось разглядеть. Правда, только с одной стороны. Но вот сейчас я смотрю на эти же строения с другой – и разница есть! Понимаю, что вот за тем пригорком есть «мёртвая зона», а вот тут – промоина, по которой можно проползти вон туда… Так что пользу можно извлечь из любого неприятного положения. Вот, правда, не все могут эти знания применить, ну так это жизнь! Она у нас хитрая штука… А смотреть в ночной прицел прикольно! Днём все это видно совсем иначе. А ещё есть любопытная особенность – включаешь подсветку, и многие обычные предметы начинают светиться! Я про такие штуки раньше читал, это фокусы инфракрасного осветителя. Но читать – это одно, а вот наблюдать самому… К чему я это вообще?

В бытность «работы» сторожевой собакой видел я, как стирали куртки и верхнюю одежку бандитов. Особых изысков при этом не наблюдалось. Корыто, вода и стиральный порошок. Это отложилось где-то на заднем плане сознания – просто на всякий случай. И только дома, собираясь к торгашу после возвращения, я сбросил старую одёжку, чтобы сменить её на запасную. А грязное решил постирать. Порошок же оказался тем же самым, что использовался и у макаровских рабов. Ну, простирнул брюки, высушил. И только опробуя перед выходом прибор ночного видения, обнаружил, что брюки в нём видны как-то по-особенному. Глянул на куртку – тут всё, как обычно, никаких там разводов и пятен. И никакого свечения. Заинтересовался, намочил рукав, присыпал порошком – сполоснул и повесил сохнуть. И через пару часов наблюдал то же самое! Что-то не так с этим порошком… или надо лучше полоскать простиранное? Вспомнив бандитских «прачек», только усмехаюсь. Не наблюдал я там особого старания…

Вот сейчас на практике и проверим!

Первая смена тут в час ночи. Во всяком случае так было раньше.

Лежим, смотрим…

Дергающееся пятно я заметил раньше, чем разглядел подходящих из глубины двора людей. Когда они подошли ближе, стало понятно, что отсвечивают брюки на одном из подходивших бандитов. Надо полагать, что их не так давно стирали… Сменщики особо не прятались, по ночам по ним никто не стрелял. А освещения тут не имелось. Что ж, тут метров сто или чуть больше. Идут они неторопливо, по сторонам туда-сюда не виляют. Прицельная марка легла на грудь переднего.

Палец аж судорогой свело!

Но подожду…

Стукнула дверь – это навстречу сменщикам выбрались караульные. О чём-то коротко переговорили, забросили оружие за спину и потопали спать. Что ж, они свою смену оттарабанили, им можно. Дождавшись, когда они скрылись из виду, переношу внимание на караульную будку. Кое-какие выводы из произошедшего бандиты сделали – передняя стенка будки обложена мешками с землей. Пуля, даже из винтовки, не пробьёт. Так что укрытие у них имеется. Но по своей всегдашней лени, прикрыв мешками переднюю стену, макаровские прихвостни этим и ограничились. Впрочем, я их логику вполне понимал. Стреляли-то по ним всё время с одного и того же направления, так? Ну, вот они оттуда и закрылись. Чтобы выстрелить по двери – надобно зайти сбоку, а днём часовые это заметят. И, разумеется, никто не сомневался в том, что такого незваного гостя грохнут тотчас же. Да и не лез до сих пор сюда никто. Отсюда – пробовали, и даже успешно. А вот обратного процесса я не припоминаю.

Смещаюсь ещё правее – совсем к стене. В случае чего и не уйду ведь! Но азарт – он уже меня захватил! Мне кажется, что слух и прочие чувства сейчас предельно обострены. Винтовку – на землю, из кобуры (опять из пришитого рукава, с той, что полицейские подогнали, сейчас кто-то из бандитов рассекает) появляется пистолет. Несколько движений – и на ствол навинчен глушитель. Хорошо, что я в своё время не толкнул торгашу это добро! Как чуял… Патрон давно в стволе – эту операцию я теперь контролирую особо тщательно.

Караульная будка, сооружение два с половиной на два метра. У задней стенки стоит топчан. Рупь за сто – на нём кто-нибудь уже обосновался. Она глухая, окон в стене не имеется, позади склад. Окна есть в передней стене и справа. Слева – только окошко в двери, оно меньше остальных. Но там и подход не очень удобный, мешает стена того самого склада. Так что особо далеко смотреть и не нужно.

Где сейчас могут быть часовые?

Смотрят в окно?

Ну один-то, наверняка. Во всяком случае, когда их сменяли раньше, один из них всегда сонным выглядел. Стало быть – добросовестно дрых до самого прихода смены. В каком-нибудь кино герой сейчас бросил бы камень, после чего порезал ножом выскочивших на звук часовых. Ну там он их просто насмерть бы кулаками мог забить – это же кино! Я отчего-то сильно сомневаюсь в том, что кто-нибудь станет выскакивать наружу – откроют огонь прямо из окна. Но я и не собираюсь устраивать никаких экспериментов, проверяя соответствие киношных трюков с реальностью – нет в этом никакой нужды. Всё гораздо проще. Характерный… г-м-м… запашок подсказывает мне, что воду из бочки продолжают использовать по назначению. И это влечёт за собою некоторые специфические неудобства для гарнизона базы. Попросту говоря, часовые никуда особо далеко не бегают. Стрёмно это, да и есть шанс вовремя не добежать. Так что ждём…

Полчаса прошло или больше, сказать не могу, не смотрел на часы. Есть, знаете ли, некоторое неудобство – глянешь вот так на светящиеся цифры, а потом сиди-привыкай снова к темноте. Ничего, пока спешить некуда. В будке завозились, лязгнула щеколда, и дверь распахнулась.

Блин!

В тёмном проёме ничего не видно! Внутри-то света нет!

Мой ляп… не подумал о том, что народ-то нынче пуганый и зажигать фонарей не станет. Это раньше они тут расхаживали, как по проспекту, и всякий раз считали своим долгом осветить сидящего на цепи человека. Им в кайф – лишний раз поржать, а мне только глазами после этого хлопать приходилось. Но есть же ночник! Вот проклятый склероз… не привык я ещё к таким благам цивилизации. Сдвигаю окуляр прибора на глаз, утапливаю кнопку… И в зеленоватом свечении экрана вижу человеческую фигуру, которая направляется в мою сторону. Ещё чуть-чуть…

Нет, остановился. Присел. Быстрый взгляд на дверь – закрыто. Есть шанс, что и второй часовой не спит. Ладно, ждали дольше, потерпим ещё чуток. Закончив свои дела, повеселевший бандит поднялся и, застегивая на ходу брюки, направился к будке. Стукнул дважды кулаком в дверь. Лязгнула щеколда. А в проёме-то никого и нет! Дверь открывается наружу и где же может быть второй бандит? Да на койке он лежит! Только руку протяни – и вот он, дверной запор.

Чвак!

Возвращавшегося часового отбросило в сторону, он схватился руками за косяк, пытаясь устоять на ногах. А я тем временем перевожу ствол правее – там должна стоять койка. Выстрел, выстрел! Каждый раз смещаю ствол на несколько сантиметров в сторону, чтобы увеличить вероятность попадания. Прыжок влево, припадаю на колено – выстрел, выстрел! Зашевелился первый бандит – на, милок, и тебе тоже! Затвор замирает в заднем положении – боезапас весь. Магазин! Где запасной магазин?! В кармане, мать его! Вот же я баран! Надо было что-нибудь такое придумать на подобный случай!

Спешу, магазин не сразу попадает в гнездо – есть! Торопливо нажимаю на задержку, и затвор с чмокающим звуком встаёт на место. Всё, можно стрелять… Но ответного огня не слышно, только из будки доносится какое-то бульканье. Приподнимаюсь с колена, отбегаю в сторону и заглядываю в окно. На полу бьётся в судорогах второй часовой. Не знаю, куда я там в него попал, но он пока жив! Пытается кричать, однако ничего из этого не получается.

И не получится!

Вскидываю пистолет.

Глухо хлопают выстрелы, и часовой замирает на полу – готов.

Да, он был ранен, и я только что его добил. И что?

Никаких угрызений совести не ощущаю. Вообще никаких.

Он враг.

Враг смертельный и безжалостный.

Никто на этой базе не заслуживает снисхождения – вообще никто! Можешь убить своего врага, пусть и самым бесчеловечным образом, – убей. Или он, ни разу не поколебавшись, убьёт тебя. И тоже сколь угодно жестоким образом. И никакие муки раскаяния его не посетят, я уж тут насмотрелся.

Так, лирику побоку.

Что тут у нас есть?

Автомат – хорошо знакомая «ксюха». Три магазина… сойдёт! Граната одна, что ли? Ладно, пусть пока на столе полежит, есть у меня на этот счёт кое-какие мысли…

Обрез – тривиальная двустволка. Нафиг, и без того тащить много, а вот патроны приберём, двенадцатый калибр, пригодятся. Остальное существенного интереса не представляло. Помнится мне, тут у них пустые бутылки были… ага! Искомое обнаружилось под койкой. Бью бутылкой об угол стола.

Бзынь!

И в моих руках пресловутая «розочка». Как у персонажа бандитских боевиков.

Только вот я не собираюсь ею никого резать. Быстро вывинчиваю из гранаты взрыватель – спасибо Ивану, кое-чему он меня в своё время научил! А в кармане у меня нитки… обвязываю ими взрыватель и заворачиваю его на место. «Розочку» под койку, гранату в неё, вон ту щепочку ещё запихнём… Лежит? Нормально… и даже спусковой рычаг к стеклу прижат, не отскочит, если чеку вытащить. Супер!

Привязываю нитку к ноге лежащего на полу бандита.

В кино не раз приходилось видеть, как всякие там умники подпихивают расчекованную гранату под труп противника. Мол, начнут его переворачивать – тут она и бахнет! Но, полагаю, что подобные фильмы смотрел не я один. Вот уж не думаю, что вместе с поносом бандитов ещё и скоротечный склероз пробил. Не станут они просто так труп ворочать. Как-нибудь осторожно попробуют проверить. Да хоть и просто руку под него просунут, чтобы убедиться – есть там что-нибудь или нет? А там – пусто. Никаких сюрпризов. Оставлять покойника на посту они точно не станут, труп точно куда-нибудь утащат. Угу, а следом за ним – и гранату выволокут из-под койки.

Флаг вам, ребятки, в руки – несите!

Опять же в кино бравый герой сейчас направился бы внутрь базы, вырезая всех на своём пути. Ну-ну, смотрите дальше. А я – обычный, хотя и очень уж злопамятный человек. И тут у нас – не киносъёмки, очередного дубля точно ожидать не стоит. Так что… на хер такие штуки, повременим. Сколько ни читал я всяких там умных книжек, везде настоятельно рекомендуют не расслабляться при отходе. Мол, столько уже народа погорело от собственного раздолбайства – уму непостижимо! Как пришёл – так и уходи. Осторожно и с должным вниманием ко всему! Выполняю рекомендацию. Грамотные люди, видать, в своё время эти книги писали, раз дожили до самой возможности книгописания. И только оказавшись вдали от базы, облегчённо перевожу дух.

По уму опять же надо всю ночь их тут караулить, чтобы не сбежали. Но Макару и его присным бежать-то и некуда. Весь их интерес – здесь, за пределами этого места они никакого влияния не имеют. Даже торгашам они интересны лишь до тех пор, пока способны поставлять им товар на обмен. Нет рабов с товарами – гуляй, Вася! Жаден атаман, не хочет никого допускать в свой «бизнес» – вот и нет у него снаружи союзников. Взять базу трудно – ну так никто и не пытается. А долго ли они там просидят, с кучей раненых и под непрерывным обстрелом?

Да не факт…

Опять же – пить им тут нечего. Не станет Макар рабов пивом и водкой поить. Выпивать изредка – это иногда так полезно. А вот пить спиртное постоянно… вместо воды. Тут всякие последствия могут быть!

С этими мыслями я и засыпаю.

Явившаяся смена не увидела вышедших навстречу часовых. А подойдя к будке, обнаружила выбитые стекла и пробоины в стенках. Тонкий гофролист для пуль никакой помехой не стал. Благоразумно не став заниматься поисками в темноте, сменная пара отошла и заняла оборону за ближайшим укрытием. Есть в будке кто-то живой или нет – их не чесало совершенно! Вот рассветёт, там и поглядим! Один из сменщиков побежал назад и поднял по тревоге всех остальных бандитов. Разумеется, никто и не подумал о том, чтобы включать фонари – дураков нет! Так до утра и просидели в засаде, но никто не пришёл.

В свете дня стало возможным рассмотреть всё подробнее. Часовых как-то ухитрились расстрелять – да так, что никто не слышал ни одного выстрела! Ну, за глушители тут много кто слыхал, так что большого удивления это не вызвало. Исчез автомат у Кольки Жердяя – тоже понятно, кто ж такой трофей бросит? А в остальном… тоже, в общем, ничего нового и необычного. Макар, с утра находившийся в самом прескверном расположении духа, приказал вытащить из будки тела погибших и смотреть в оба! Мол, пришли вечером, могут, суки, и днём как-то подобраться – дорожку теперь знают! То, что никаких особенных знаний для этого и вовсе не требовалось, он предпочёл не упоминать.

Выволокли на улицу тело Жердяя, взялись за напарника…

И тут грохнуло! У будки нахрен вынесло всю стену, вместе с дверью. И как караульное сооружение она моментально перестала представлять собою хоть какую-то ценность. А попутно посекло осколками ещё двоих бандитов. Не насмерть – но нести службу они более не могли. Тела погибших часовых бросили – не до них! Живых бы утащить…

Во весь рост встал вопрос об оборудовании нового поста. Лукаво мудрствовать не стали, подняли рабов, надавали им пинков и заставили их насыпать новые мешки с землёй. Для этой цели копали яму прямо в ангаре – снаружи не видать. Не хватило мешков – со склада притащили куртки и рубашки. Застегнуть, рукава и ворот завязать – чем не мешок? У складов проломили стены и ходили теперь насквозь – желающих выйти на открытое пространство резко поубавилось. А попутно кой-чего оттуда и прихватывали. Начали ныть и скандалить бабы, напуганные происходящим кошмаром, – вломили и им. Достали уже своим нытьём! А одну из них, вздумавшую по привычке истерить, – попросту пристрелили на месте. И Макар не сказал ничего… Дисциплина, и так бывшая далеко не на высоте, стремительно падала. Наконец, импровизированных мешков насыпали около полусотни, можно было начинать. Распахнулись ворота ангара, и цепочка рабов с мешками на плечах кое-как выбралась наружу. Резвости не имелось и у них – пили-то они из той же бочки.

До указанного атаманом места доковыляли достаточно быстро. Сбросили мешки на землю, и часть народа потопала за новой партией. А трое начали выкладку стены укрепления. И тотчас же закончили – один из них схватился за простреленное плечо. Выстрела никто не слышал. После того как упал на землю ещё один «строитель» – пуля попала ему в бедро, всякая работа совершенно остановилась. Третий раб зайцем сиганул в сторону ворот и стремглав понёсся к домам. Не добежал – со стороны базы ударили сразу из нескольких стволов. После этого снайпер переключился уже на бандитов. Какое-то время он молчал, а потом внезапно выпустил несколько пуль прямо по стене одного из бараков. Со стороны это место ничем особенным не отличалось, так что понять его логику было трудно. Но внутри – там всё обстояло значительно хуже! Именно в этом месте и организовали пролом, чтобы не пересекать открытое пространство – и именно туда сейчас и прилетели пули.

Итог – ещё один раненый бандит. Причём раненый достаточно тяжело. Получалось, что стрелок был неплохо осведомлён о внутреннем устройстве базы? Ну, учитывая ту самую цепь с обручем, что он передал парламентёрам в самом начале противостояния, ничего удивительного в этом не было. Однако положение становилось критическим. Недовольство среди членов банды росло, как на дрожжах. В строю, считая главаря, оставалось чуть более десятка человек. Да и с рабами надо было что-то делать. Их ценность в сложившихся обстоятельствах была весьма сомнительной, толку с них никакого не было, да ещё и многие из них были ранены и требовали хоть какого-то, но ухода. Заперев дверь в барак, им бросили туда несколько упаковок с бинтами, какие-то лекарства, и прочую малоценную муру. На какое-то время это проблему решало, но что делать с ними потом? Выполнять работы по оборудованию защиты базы они не могли – снайперы простреливали все ключевые точки. А рисковать жизнью никто из рабов не собирался. И даже побои воспринимались как данность – это лучше, чем валяться на полу с простреленной ногой. И без каких-либо шансов на спасение. Умерло уже двое раненых бандитов, и хоронившие их рабы понимали, что уж если и тем никто не смог помочь, то уж на рабов и подавно махнут рукой.

Макар собрал на совещание самых доверенных. По правде говоря, их и осталось-то всего двое.

– Чего делать будем? – поставил вопрос ребром главарь.

– Поговорить бы надо… ну, с этими… – подал голос один из приглашённых на «совещание» бандитов.

Атаман хмыкнул и покосился в угол – там валялась пресловутая цепь с обручем.

– Так они уже высказались! Хочешь уйти отсюда с голой жопой? Так тебе и дадут унести хоть что-то ценное! Дня три назад – ещё можно было гоголем ходить, а сейчас? Боюсь, что их нынешние условия будут куда как менее приятными! Не понял, что ли – они хотят тут всё под себя загрести! Мы, значит, старались, собирали всё, а они – хоп! И на готовенькое уселись! Ни ты, ни я, да и вообще никто из нас им и на хуй не нужен!

Ну относительно того, что бандиты что-то там собирали собственноручно – это Макар несколько погорячился. Но никаких возражений не последовало – тут все были одним миром мазаны.

– С этими мудаками… – мотнул головой в сторону рабского барака второй бандит. – Надо что-то делать! От рук отбились – вообще край! Дерзят. Одного так и вовсе завалить пришлось!

– Ну, – отмахнулся главарь, – это не проблема вообще! Выйти как?

Итогом «совещания» явилось то, что один из вышедших оттуда бандитов, сразу же, как вышел наружу, отправился к бараку, в котором держали рабов. Беда была в том, что из соображений безопасности (чтобы никто оттуда тишком не сбежал), строение располагалось несколько особняком – рядом никаких построек не имелось. А те, что когда-то стояли, были снесены по прямому указанию атамана. Но до сих пор снайперы по этому месту не стреляли. По рабам вели огонь только тогда, когда они пытались что-то на базе починить или построить. В остальное время они никого не интересовали. Двери барака были заперты и для верности закручены ещё проволокой, продетой в петли навесного замка. Куда делся сам замок, никто в этой суматохе вспомнить не мог. Подойдя к двери, бандит несколько раз стукнул по ней кулаком.

– Эй! Шантрапа вокзальная – на выход!

Внутри завозились, послышался звук шагов.

Усмехнувшись, кричавший вытащил из кармана парочку гранат, выдернул чеки и поочерёдно забросил гранаты в небольшое окошко над дверью. В обычное время оно служило чисто для вентиляции, а вот сейчас… Сам он отступил в сторону и спрятался за столбом – его никакой осколок пробить не мог.

Когда на базе что-то рвануло, я даже консервную банку от неожиданности выронил! Мать-мать-мать, что это там такое? Взгляд в оптический прицел… Над крышей рабского барака поднимается дым, а около ворот происходит какая-то суета. А конкретнее? Ну, мужик с автоматом – это точно не из рабов! А чего он за столбом ныкается? Вроде бы выстрелов не было, отчего же он тогда скрывается? Впрочем, мне-то какая разница? Бандит? Он самый. Значит, цель! Как правильно говорил тот же Юрец: «У снайпера эмоций не бывает!» Ну я хоть и не снайпер, но стремлюсь к этому! Винтовка уже привычно толкнула в плечо. И всё, никто больше ни от кого не прячется. А через полчаса на воротах появился человек с белым флагом.

– Мы хотим уйти, – сидящий на песке бандит расположен ко мне спиной, не поворачивает голову, и поэтому его слова иногда трудно разобрать.

– И всё? Вам ребята цепь передавали – что с этим вопросом?

– Он ранен, не может ходить. Да и по башке пуля вскользяк прошлась. Там ещё та картинка… Мы оставим его на улице. Хотите – можно даже на той самой цепи.

– У рабского барака есть столб – привяжите его там. Разглядим морду – тогда можете уходить.

– Но не с пустыми же руками, э?! – эмоционально реагирует парламентёр.

– Хер с вами, берите, сколько сможете утащить. И про это место – забудьте!

– Добро! – как-то очень быстро соглашается бандит.

– Завтра днём – не позднее двух часов, Макар должен быть на цепи. Как увидим его там, доложим. И через час можете выходить.

– Да понял я, понял!