Голоса веков

Бор, крыши, скалы, — в морозном дыме.

Финляндской стужей хрустит зима.

На льду залива, в крутом изломе,

Белеет зябнущих яхт корма.

А в Ваммельсуу, в огромном доме,

Сукно вишнёвых портьер и тьма.

Вот кончен ужин. Сквозь дверь налево

Слуга уносит звон длинных блюд.

В широких окнах большой столовой —

Закат в полнеба, как Страшный суд.

Под ним становится снег багровым

И красный иней леса несут.

Ступая плавно по мягким сукнам,

По доскам лестниц, сквозь тихий дом

Подносит бабушка к страшным окнам

Меня пред детски-безгрешным сном.

Пылая, льется в лицо поток нам,

Грозя в молчанье нездешним злом.

Он тихий-тихий… И в стихшем доме

Молчанью комнаты нет конца.

Молчим мы оба. И лишь над нами,

Вверху, высоко, шаги отца:

Он мерит вечер и ночь шагами,

И я не вижу его лица.