Голубая звезда против красной

Взрывники действуют изнутри

Просматривая время от времени кинохронику советских лет, я удивляюсь только одному, как это мы могли не только подчиняться всем этим серым личностям, которые годами стояли во главе нашего государства, но еще и воспринимать их всерьез. Стоя на парадах на Мавзолее, эта партийная геронтократия и впрямь верила, что фундамент ее власти незыблем и тверд, как гранит, не понимала, что все, на чем держался десятилетиями ее режим, давно прогнило и вот-вот рухнет. И главное — партийные верхи не сумели понять, что та угроза извне, о которой они сами не переставали говорить, хотя в нее и не верили, действительно существует. Все надеялись, что пронесет. Они думали, что ветер перемен, который они решили посеять сверху, будет таким же управляемым, как и прежде покорное им советское общество. Но ветер этот обернулся бурей. Он унес в небытие и нашу Советскую Родину, и ее коммунистических вождей, и все «социалистическое содружество». Коммунистическая Империя, которую удалось создать ценой невероятных жертв и лишений русского народа, рухнула в одночасье.

О том, почему это произошло, споры идут до сих пор, и будут идти еще долго. Збигнев Бжезинский, которого у нас знают, как неисправимого русофоба, считает, что распад Коммунистической империи был столь же неизбежен, как и гибель всех подобных образований. «Подобно столь многим империям, существовавшим ранее, Советский Союз, в конечном счете, взорвался изнутри, — пишет Бжезинский, — и раскололся на части, став жертвой не столько прямого военного поражения, сколько процесса дезинтеграции, ускоренного экономическими и социальными проблемами»[155]. С такой постановкой вопроса не согласятся многие наши патриоты, особенно известный русский писатель Александр Проханов, который считает, что Советская Империя пала главным образом в результате происков Запада и его агентуры внутри страны. По его мнению, Россия может существовать, как великая держава, только в форме империи, а потому он призывает к ее реставрации. При жизни Александр Зиновьева, одного из самых ярких мыслителей XX в., мне приходилось не раз брать у него интервью для «Правды» и ряда журналов. О том, почему Советский Союз распался, мы спорили не раз. Зиновьев был достаточно категоричен на этот счет, и считал, что крах коммунизма в нашей стране — «был результатом вмешательства извне. Это была грандиозная диверсионная операция со стороны Запада». Она действительно была грандиозной по своим масштабам и затратам. Государственный секретарь США Дж. Бейкер признавал уже после 1991 г.: «Мы истратили триллионы долларов за сорок лет, чтобы оформить победу в холодной войне против России». А директор Центра политики и безопасности Ф. Гафней уточнил, на что конкретно шли эти деньги: «Победа США в холодной войне была результатом целенаправленной, планомерной и многосторонней стратегии США, направленной на сокрушение Советского Союза. Ход исторических событий был предопределен стратегическими директивами Рейгана. В конечном счете, скрытая война против СССР и создала условия для победы над Советским Союзом».

Это была многоходовая операция. И в ней принимал участие не только Запад. Конечно, никакие сионисты и империалистические разведки не сумели бы взорвать снаружи тот монолит, который был сколочен Советским Союзом в форме социалистического содружества. Взорвать его можно было только изнутри с помощью хорошо организованной и должным образом подготовленной «пятой колонны». Это тоже потребовало многих лет подготовки и огромных денег. Еще до начала перестройки врагам России удалось завербовать тысячи будущих агентов влияния, среди которых оказался и будущий генеральный секретарь КПСС Михаил Горбачев. Он и сыграл роль Мальчиша-Плохиша из гайдаровской сказки в подготовке и осуществлении взрыва неприступной, как считал Джон Кеннеди, коммунистической крепости изнутри. То, что и международный сионизм сыграл свою роковую роль в развале СССР и демонтаже социализма, не отрицают теперь даже сами сионисты, наоборот, — они этим бахвалятся. И все же, если сводить все только к козням Запада и действиям его пятой колонны в последние годы существования СССР, мы не поймем главного — а именно того феномена саморазрушения, который был заложен в самой структуре «реального социализма», в той тоталитарной системе, где контроль над всеми в конечном счете должен был обернуться потерей контроля над государством и обществом. На Западе поняли, что такой механизм действительно существует, и сделали все, чтобы ускорить самоуничтожение СССР. «Фактически советская военная мощь и страх, который она внушала представителям Запада, в течение длительного времени скрывали существенную асимметрию между соперниками, — писал 3.Бжезинский в своей книге «Великая шахматная доска». — Америка была гораздо богаче, гораздо дальше ушла в области развития технологий, была более гибкой и передовой в военной области и более созидательной и привлекательной в социальном отношении. Ограничения идеологического характера также подрывали созидательный потенциал Советского Союза, делая его систему все более косной, а его экономику все более расточительной и менее конкурентоспособной в научно-техническом плане. В ходе мирного соревнования чаша весов должна была склониться в пользу Америки». Я никогда не был поклонником г-на Бжезинского, и все же не могу не признать, что в данном пассаже он прав.

На Западе не особо мудрствовали, сооружая, как сказал Гэс Холл, «идеологические туннели» под «железный занавес». Там исходили из простой истины: рыба ищет, где глубже, а человек — где лучше. Можно было сколько угодно говорить о преимуществах социализма перед капитализмом, но, побывав «за бугром», обыватель, каким бы он патриотом ни был, приходил к выводу, что лучше живут там.

«Жуки-точильщики» от идеологии не надеялись на то, что даже ненавязчивая антикоммунистическая пропаганда сработает в одночасье. Известно, что обыватель терпеть не может перемен. Его нормальное состояние — стабильность. Он верен любой власти до тех пор, пока она обеспечивает ему гарантированное потребление, пусть даже в ограниченном ассортименте товаров и услуг, стабильность в стране и неприкосновенность его личности и жилища. Но он будет самым активным противником любой власти, если только она не сможет обеспечить ему минимум-миниморум его житейских благ и уверенности в завтрашнем дне. И конечно не простит власть предержащим, если они лишат его благополучия и стабильности, пусть даже под обещание лучшего будущего и большего изобилия, а сами при этом будут наслаждаться недоступными ему благами.

Все это было просчитано теоретиками и практиками психологической войны до деталей. Постепенно, но неуклонно, «жуки-точильщики» добивались того, чтобы вера в преимущества социализма улетучивалась у граждан Советского Союза и тем более — других социалистических стран, оказавшихся под властью коммунистов только после Второй мировой войны. Так что там и вера эта толком не закрепилась в массовом сознании. На практике возвышенная идея коммунистического завтра оказалась такой же утопией, как города будущего в книгах Оуэна и Томаса Мора, и куда менее привлекательной, чем простая и доступная «Американская мечта», суть которой сугубо материальна — иметь хорошую работу, свой дом, набор автомашин и бытовых приборов, солидный счет в банке и что-то вроде семейного бунгало в сельской местности или на море. Духовное отступило перед материальным, высокие идеалы подменили вещизмом. Деньги, «ревнивый бог Израиля» по-Марксу, стали предметом поклонения вчерашних коммунистов и комсомольцев, да и просто сочувствующих. Вот тут-то «христиане» и «стали настолько же евреями, насколько евреи христианами». Все по Марксу. И чем быстрее происходила эта трансформация, тем привлекательнее становились идеи западной демократии, свобода выбора и передвижений, приоритет индивидуального перед государственным и общественным. Это уже по Брандайсу.

Да, обыватель, прежде всего, потребитель. Потребление — его жизненная доминанта. И рядовой гражданин коммунистического государства оставался потребителем даже в рамках социалистической уравниловки и при замене потребления распределением. Он не стал бы задумываться над тем, продают ему колбасу, или дают, для него главное, чтобы она была у него в холодильнике. Рассматривая витрины капитализма, он не размышлял о том, что за психологические, экономические и политические механизмы и ограничители заложены в процесс потребления. Только после того, как коммунизм уступил место капитализму на всем пространстве бывшего СССР и Варшавского Договора, он начал понимать разницу между потреблением и распределением, узнал, что изобилие товаров и услуг отнюдь не означает, что они всем доступны, и вынужден был учиться по одежке протягивать ножки. Вот тогда он и начал понимать, что преимущества социализма, над пропагандой которых он хохотал до коликов вместе с приятелями по коммунальной кухне, были реальностью, но от нее не осталось ничего, кроме ностальгии по заботе о нем со стороны пусть даже тоталитарного, но все же, несомненно, социального государства.

В марте 1992 г. сожалели о распаде СССР 66 % опрошеных, а у 23 % это событие не вызвало подобных эмоций. Пик сожаления пришелся на декабрь 2000 г. (75 %). По данным опроса «Левада-центра», проведенного в январе 2013 г. о распаде Советского Союза сожалеют сегодня 49 % россиян, а 16 % участников опроса затруднились с однозначным ответом. И причина этой ностальгии, как выяснили социологи «Левада-центра», объясняется даже не столько тоской по социальному, патерналистскому государству, сколько потерей чувства сопричастности к великому делу, великой державе и великому народу. Опрошенные часто отмечали рост взаимного недоверия, ожесточенность, разрыв связей с родственниками, друзьями, одержимость людей наживой. О недоверии друг к другу говорят до 70 % россиян. Они желают восстановления советской державы, это «компенсаторная реакция», объясняющаяся растущим чувством неуверенности в своих силах, одиночества и недоверия россиян друг к другу, полагают авторы исследования. Что ж, за все приходится платить. Мечтали об изобилии товаров, о демократии. И вот к чему пришли — «за двадцать лет после распада СССР российское общество стало обществом потребления, но демократического общества в России не появилось», — констатируют авторы исследования «Постсоветская ностальгия в повседневном дискурсе россиян» Валерия Касамара и Анна Сорокина из Высшей школы экономики (НИУ ВШЭ). Даже в Латвии, где ностальгию по СССР власти приравняли к предательству, почти 43 % опрошенных в 2012 г. считали, по данным компании по изучению общественного мнения SKDS, что Латвии при СССР жилось неплохо. 41 % украинцев жалеют о распаде СССР. Еще выше показатели в Армении, Киргизии и Таджикистане.

Любопытно в этой связи рассказать о том прозрении, которое испытал один из основателей польского Комитета защиты рабочих (КОР), главного профсоюзного объединения, бросившего вызов ПОРП, герой мятежей 1968 г. Яцек Куронь. Он был одним из авторов стратегии профсоюза «Солидарность» (1980). С введением военного положения 13 декабря 1981 г. был интернирован, в 1982-м арестован по обвинению в попытке изменения государственного строя. После победы «Солидарности» на выборах и ликвидации социализма в Польше был депутатом Сейма, министром труда и социальной политики. На президентских выборах 1995 выдвигалась его кандидатура.

Но вот под конец жизни Куронь стал критически оценивать результаты рыночных преобразований не только в Польше, но и в Восточной Европе в целом. В 2001 г. он заявил в одном из интервью: «Я хотел создать демократию, но не продумал, каким образом. И вот доказательство: я думал, что капитализм может реформировать сам себя, обеспечить, например самоуправление рабочих… Вот доказательство моей слепоты… Единственное, о чем я сожалею — это о своем участии в правительстве. Мое правительство помогло людям принять капитализм». В последней своей речи в апреле 2004 г. он обратился к альтерглобалистам, протестовавшим против Всемирного экономического форума в Варшаве, со словами: «Это вам, мои дорогие друзья, предстоит совершить то, на что не способны нынешние политические элиты: создать новое понимание общественного сотрудничества, внедрить идеалы свободы, равенства и социальной справедливости». За что, как говорится, боролись, на то и напоролись. И это горький урок для всех, кто всерьез поверил, будто Запад был озабочен судьбами демократии в Польше, Советском Союзе и других странах Варшавского Договора. С удивительным цинизмом организаторы психологической войны жонглировали такими терминами, как «свобода», «демократия», «равенство», прекрасно понимая, что речь идет совсем не о демократизации социализма, а о его ликвидации.

Александр Зиновьев заметил в одном из наших с ним интервью, что коммунизму историей был отмеряй слишком короткий срок, чтобы он доказал свои преимущества на деле. Большевики, полагаясь на великодержавную психологию русской нации, ошиблись, когда посчитали, что русский народ пойдет за ними из идейных соображений, и раз так, то ради идеи выдержит любые тяготы. А, выдержав все испытания, вместе с ними придет в запланированное ими светлое будущее. Может быть, так бы и произошло, если бы понятие о светлом будущем партократия КПСС не подменила ценностями общества потребления. Партократы, которые считали, подобно классическим бюрократам по Марксу, что государство — это их собственность, спланировали для себя совершенно иное будущее. Если рядового гражданина СССР на Западе впечатляли, прежде всего, витрины универмагов, то партократы стали засматриваться на виллы на Лазурном берегу и даже средневековые замки. При встречах со своими западными коллегами они всячески пытались доказать, как свиньи фермерам в романе Джорджа Оруэлла «Скотный двор», что они ничуть не хуже их, и вроде бы свои в доску. Маргарет Тэтчер похлопывала по плечу недоумка Горбачева и говорила: «С вами можно иметь дело!». А он таял от таких комплиментов и готов был за них сдать весь Советский Союз вместе с Варшавским Договором и еще добавить к этому «прогрессивные режимы» в Азии, Африке и Латинской Америке. Это все учитывалось в планах того проникновения в коммунистические структуры власти, о котором говорил Голдберг. Самым активным образом в этой операции по разложению коммунизма изнутри участвовали сионисты по обе стороны «железного занавеса». В Советском Союзе эту опасность, увы, понимали далеко не все.

«Кружок Милованова»

После смерти Сталина борьба с сионизмом в СССР, если и велась, то спорадически, по мере того, как Израиль совершал нападения на своих арабских соседей. Ситуация изменилась после агрессии 1967 г., в результате которой Израиль восстановил свои «библейские границы», захватив Синайский полуостров, Голанские высоты, сектор Газа и западный берег реки Иордан вместе с Иерусалимом. Дипломатические отношения между СССР и Израилем были разорваны 10 июня 1967 г. Как пишет «Еврейская энциклопедия», победа израильской армии в Шестидневной войне «способствовала пробуждению национального самосознания у многих тысяч почти совершенно ассимилированных советских евреев». Многие евреи приходят «к выводу о невозможности дальнейшего проживания в СССР. Начался процесс национального возрождения, который приобретал различные формы. Десятки тысяч молодых евреев Москвы, Ленинграда, Киева, Тбилиси, Риги стали приходить к синагогам во время еврейских праздников. Росло число евреев, подающих документы на выезд в Израиль» (КЕЭ, том 8, кол. 267–284). Новые территории — а Израиль не собирался их отдавать — надо было кому-то осваивать. Лучше всего для этого подходили советские евреи, еще к тому времени не избалованные благами западной цивилизации. Кнессет в обращении к правительству СССР потребовал их свободной эмиграции в Израиль. Начинается всемирная кампания сионистов в поддержку этого требования. Советские ворота для алии еще не открылись, но в них появилась первая щель (так, в 1968 г. из СССР в Израиль выехал 231 человек, в 1969 г. — уже 3033).

В мае 1971 г. КГБ СССР направил Секретарю ЦК КПСС П. Н. Демичеву по его просьбе справку № 1277 «О враждебной деятельности сионистских элементов внутри страны» от 17 мая 1971. Вскоре на базе этой справки появилось первое Постановление ЦК КПСС «О мероприятиях по дальнейшему разоблачению реакционной сущности международного сионизма и антисоветской сионистской пропаганды». Аналогичные постановления неоднократно принимались и в ряде союзных республик. 19 марта 1979 г. было принято постановление Секретариата ЦК Компартии Украины об организации выполнения принятого в 1971 г. постановления ЦК КПСС по разоблачению сионизма. 14 февраля 1983 г. принимается постановление Политбюро ЦК Компартии Украины «О мероприятиях по усилению противодействия подрывной антисоветской деятельности зарубежных сионистских центров и антиобщественных элементов из числа просионистски настроенных лиц».

Впервые с Постановлением ЦК КПСС по сионизму и справкой КГБ меня познакомил в 1973 г. покойный Иван Васильевич Милованов (1914–1975), завсектором Ближнего Востока Международного отдела ЦК КПСС. У него в секторе работал инструктором Юрий Сергеевич Иванов, автор теперь уже легендарной книги «Осторожно: сионизм!». Он отвечал тогда за связи с компартиями Израиля и Палестины.

В коридорах ЦК КПСС с ехидцей говорили, что Милованов организовал при своем секторе «клуб антисионистов» под руководством «главного жидолога Советского Союза Юрия Иванова». Мы между собой называли этот клуб «кружком Милованова», хотя главным у Ивана Васильевича по части сионизма действительно был Юрий Сергеевич Иванов. Он был большим знатоком Ближнего Востока, литературы и философии, особенно русской. Естественно, что в те времена иначе, как с позиций марксизма-ленинизма подходить к критике сионизма он не мог. Но уже то, что он смог сказать в своей книге, прозвучало в СССР подлинной сенсацией. Ю. Иванов сумел в то время дать надежную теоретическую платформу для критики сионизма в открытой печати, используя труды Маркса и Ленина, против которых трудно было возразить. Так, он вернул в научный оборот работу К. Маркса «К еврейскому вопросу»[156]. В партии и обществе не было единства по вопросу борьбы с сионизмом. Как и в 20–30-е гг., когда сам Ф. Э. Дзержинский доказывал, что с сионистами надо дружить, в те годы даже в ЦК КПСС, в КГБ, и в советских СМИ, а тем более, в писательской среде и в научных учреждениях было немало сторонников просионистских взглядов Железного Феликса. Ю. Иванов первым обнародовал факты о помощи евреев-банкиров Троцкому, что прежде в Агитпропе тщательно скрывали, и о сотрудничестве сионистов с контрреволюцией и с нацистами. Он и Милованов тщательно следили за тем, чтобы критика сионизма в советской печати не переходила в юдофобию и антисемитизм. Когда мы работали вместе с ними над статьями о сионизме, они весьма решительно выправляли такие, как говорил Юрий Сергеевич, «дурно пахнущие пассажи». К сожалению, иногда после публикаций с его правкой, наиболее ретивые авторы умудрялись восстанавливать такие пассажи в своих книгах. Но это уже к сектору Милованова, который фактически руководил кампанией по борьбе с сионизмом, не имело никакого отношения.

В начале 70-х гг. именно Милованов и Иванов держали руку на пульсе кампании по борьбе с сионизмом, хотя конечно, все антисионистские публикации, особенно в республиках, они контролировать не могли. На местах время от времени появлялись такие «труды», что грохот протестов из-за рубежа заглушал любые аргументы против сионизма. Достаточно вспомнить «Иудаизм без прикрас» украинского журналиста Кичко.

До перехода в «Правду» в 1970 г. я работал в «Комсомольской правде» зав. отделом капиталистических стран, и в секторе Милованова мне приходилось бывать, потому что первые заметные публикации по сионизму после Шестидневной войны 1967 г. появились именно в «Комсомолке». Без визы Милованова публиковать такие взрывные материалы мы не могли. Первые статьи Иванова по сионизму в этой газете мы готовили вместе с моим покойным другом Анатолием Агарышевым (1937–1988), корреспондентом «Комсомолки» в Египте и автором книги «Насер» в серии ЖЗЛ. Именно Анатолий приобщил меня к этой сложной тематике. К сожалению, он рано ушел из жизни. Тогда же в «Комсомолке» начал публиковаться и кандидат исторических наук Евгений Евсеев, ст. научный сотрудник Института философии АН СССР, автор ряда нашумевших антисионистских книг — «Фашизм под голубой звездой», «Палестина в петле сионизма», «Сионизм в системе антикоммунизма», «Палестинцы — непокоренный народ» и др. Он тоже погиб при невыясненных до сих пор обстоятельствах. По официальной версии, 10 февраля 1990 г. в 22 часа на 78 километре Московской кольцевой автодороги его сбила «Волга». Водителя ее так и не нашли. Из его кейса исчезли все бумаги и материалы, в том числе и подготовленный им к изданию двухтомник «Сионизм и перестройка». Уже после его смерти в 2007 г. вышла его книга «Сверхнарод и его рабы». Одним из видных ученых в «Кружке Милованова» был историк и автор ряда работ о происхождении Древней Руси, заместитель главного редактора журнала «Вопросы истории» Аполлон Григорьевич Кузьмин (1928–2004). Кузьмин был одним из самых активных участников кампании по борьбе с сионизмом, который он называл «механизмом власти врагов рода человеческого» (А. Г. Кузьмин. Предисловие Е. С. Евсеев. Сионизм в системе антикоммунизма. М., 2003). Вместе со мной, Е. Евсеевым и другими учеными и журналистами он был одним из авторов монографии «Идеология и практика международного сионизма. М.,Политиздат. 1978», и в 70-х гг. опубликовал несколько рецензий на книги по той же тематике. В апреле 1982 г. — в своей статье в «Нашем современнике» А. Кузьмин впервые запустил в оборот термин «русофобия» (потом его использовал И. Шафаревич для своей знаменитой одноименной книги), выступив против одного из известных критиков времен «оттепели» Валентина Оскоцкого (1931–2010), и обвинив его в антисоветчине. Статья Кузьмина вызвала скандал. Дело дошло до ЦК, и тогда полетели со своих постов оба заместителя Викулова, главного редактора «Нашего современника». Такие «перестрелки» между «русской» и «еврейской» партиями происходили постоянно с переменным успехом. Прошло десять лет, и Оскоцкий стал одним из подписантов позорного «Письма-42»[157], которое 5 октября 1993 г. известные либералы — «западники» направили Ельцину после расстрела Ельциным русского парламента в поддержку этого варварского акта. В том письме они призывали его запретить «все виды коммунистических и националистических партий, фронтов и объединений», ужесточить законодательство, ввести и широко использовать жесткие санкции «за пропаганду фашизма, шовинизма, расовой ненависти», закрыть ряд газет и журналов, в частности газеты «День«, «Советская Россия«, «Литературная Россия«, «Правда«, а также телепрограмму «600 секунд«, приостановить деятельность Советов, признать нелегитимными не только Съезд народных депутатов и Верховный Совет Российской Федерации, но и все образованные ими органы (в том числе и Конституционный суд). Не мудрено, что после такого письма этих «демократов» в народе стали звать «дерьмократами». В 2003 г. известный экономист и политик Сергей Глазьев отметил: «Нельзя обелить преступников и палачей… Даже те, опозорившие себя надолго, деятели нашей культуры, которые подписали это, как его назвали, расстрельное письмо 42-х, и они, я думаю, понимают, что перечеркнули все доброе и светлое, что создано было ими раньше» (Завтра, № 9 (85), 8 сентября 2003).

Под конец перестройки и Советского Союза в 1990 г. Апполон Григорьевич был избран председателем политической организации «Московское добровольное общество защиты русской культуры “Отечество”», в правлении которой участвовал Александр Руцкой. Кузьмин входил и в Координационный совет НПСР. Погиб он также при странных обстоятельствах. В начале мая 2004 г. Кузьмин приехал в Рязань на отдых и лечение к своей старшей дочери Ирине. А уже 9 мая 2004 г. Апполон Григорьевич скончался от заражения крови в Рязанской областной больнице…

В ряде случаев особо острые статьи с критикой сионизма Милованов отправлял на самый верх, и решение по ним принимались на уровне секретарей ЦК. Перед публикацией моих статей по проблемам сионизма в «Правде», ее главный редактор Михаил Васильевич Зимянин тоже производил такую рассылку. Ну, а уже все, что поступало сверху, в гранки вносилось безоговорочно. И все конечно понимали, что без такого одобрения на самом верху подобные статьи никогда бы не появились в нашем Центральном органе.

Практически ни одна, сколь-нибудь заметная публикация по сионизму, особенно в «Правде», не оставалась без внимания западных СМИ. Там тут же начиналась кампания по поводу «разгула антисемитизма в СССР». В «Правде» в те годы у меня было столько «доброжелателей», что о реакции на мои статьи в США, Израиле и Европе, они тут же информировали Зимянина, а затем, когда он уже ушел в ЦК секретарем по пропаганде, пытались натравить на меня Виктора Григорьевича Афанасьева, самого лучшего редактора «Правды» за всю ее историю. Как один из создателей теории системного анализа в СССР и настоящий русский патриот, он понимал опасность сионизма и меня в обиду не давал. Я обычно свои статьи тщательно выверял и приносил нашим девочкам на проверку в «Инодосье» все необходимые ссылки. Но однажды я написал статью для еженедельника «За рубежом», где использовал депешу агентства Рейтер о сионистском капитале. В ленте, которую мне принесли с телетайпа, размер этого капитала был обозначен цифрой в триллион долларов, что как выяснилось, было ошибкой, т. к. аппарат лишний раз отпечатал один ноль. Речь на самом деле шла о ста миллиардах. В наше время даже сионистские источники открыто называют цифру в триллион и выше. Но по тем временам она официально не фигурировала. Тут меня и зацепили, но Афанасьев меня отстоял, хотя дело дошло до разборок в ЦК КПСС, где к тому времени уже не было ни Милованова, ни Иванова. Иван Васильевич скончался в 1975 г., а Юрий Сергеевич — в 1978-м в ЦКБ. Говорили, что у него открылось желудочное кровотечение. Было ему всего 48 лет. В ЦКБ много было загадочных смертей в тот период, о чем мы еще поговорим.

Но вернемся к «Кружку Милованова». За визой на свои произведения приходили в ближневосточный сектор самые различные авторы. Это — В. И. Скурлатов, научный редактор журнала «Техника — молодежи», составитель программы спецкурса «Критика идеологии сионизма» для Минобраза и знаменитого самиздатовского «Устава нрава» и др.; писатель В. Я. Бегун («Рассказы о “детях вдовы”» и «Вторжение без оружия»), доктор философских наук Е. Д. Морджинская. Она пришла в науку из органов и была одним из самых непримиримых и последовательных критиков сионизма, но вместе с тем отличалась самым скрупулезным научным подходом к теме.

В «кружок Милованова» принимали, конечно, далеко не всех. За тему борьбы с сионизмом брались и откровенные сионисты, и оголтелые антисемиты. Были и авторы просто некомпетентные, плохо разбирающиеся в характере и структурах сионизма как, например, ленинградский журналист А. Романенко. Он прислал мне свою книгу «Классовая сущность сионизма» (Л., 1985), с дарственной надписью и просьбой написать на нее рецензию. Я этого делать не стал уже потому, что он утверждал, будто «империализм — орудие сионизма», хотя по всем марксистским канонам все обстоит с точностью наоборот — это сионизм служит орудием империализма. Такая «критика» только шла сионизму на пользу.

Время от времени появлялись такие публикации, что их тут же начинали рекламировать сами сионисты, как образчики «государственного антисемитизма» в СССР. Так, например, произошло с книгой В. Емельянова «Десионизация». Валерий Николаевич Емельянов был хорошо известен в кругу арабистов. Его уважали за то, что он мог работать с первоисточниками на арабском и иврите, которыми он владел в совершенстве, но опасались, как абсолютно безбашенного радикала. Он назвал сионистом даже самого Брежнева на том только основании, что тот был женат на еврейке. Емельянов поначалу действительно попытался протащить свою книгу «Десионизация» через ближневосточный сектор. По просьбе Милованова рецензию на нее дал Евгений Евсеев. Вывод его был однозначным — книга Емельянова антисоветская и антисемитская. После того, как Милованов и Иванов отказались рекомендовать «Десионизацию» к печати, Емельянов издал ее на ротапринте тиражом в 200 экземпляров, разослал всем членам Политбюро и умудрился еще издать эту книгу в Сирии. Потом уже ее издали в Израиле и в США, как образчик антисемитской литературы в СССР. В общем, разразился скандал, но «кружок Милованова» он обошел стороной, т. к. Емельянова там с самого начала не поддержали. Емельянов вскоре после своего подвига в «самиздате» проходил по делу об убийстве, попал в психушку, и в результате его антисионистские труды уже в силу этих обстоятельств оказались дискредитированными. Да и в самой его «Десионизации» слишком много было ошибок, натяжек и неточностей, не говоря уже об откровенном антисемитизме. Уже после развала СССР он на какое-то время в 1986 г. примкнул к обществу «Память» Дмитрия Васильева, а затем возглавил собственное общество с тем же названием. Составил Устав Всемирного Антисионистского Антимасонского Фронта (ВАСАМФ). В 1989 г. участники емельяновской «Памяти» и Клуба славяно-горицкой борьбы А. Белова создали Московскую языческую общину. В 1991 г. он стал одним из учредителей «Славянского Собора», где занимал крайне правые, по сути, фашистские позиции. В своих статьях и воззваниях автор «Десионизации» уже призывал к физической ликвидации всех евреев на территории бывшего СССР. С психикой у него, однако, проблемы остались. Жена не раз укладывала его в психушку. В 1999 г. Емельянов скончался, утонув в ванне, в ходе эпилептического припадка.

Случай с Емельяновым — один из наиболее одиозных. Его нередко приводят в пример с целью дискредитировать ту борьбу с идеологией и практикой сионизма, которая действительно, впервые за всю историю КПСС, и достаточно последовательно, велась в СССР в 70-е гг. и в начале 80-х гг. с научных, марксистских позиций. Решающую роль в этом сыграли те руководители КПСС, по инициативе которых была начата и велась эта борьба. Если бы они ее не поддерживали всем своим авторитетом и своей властью, она бы захлебнулась уже в самом начале. Основные направления этой борьбы определяло Политбюро ЦК КПСС по рекомендациям секретаря ЦК КПСС по вопросам идеологии М. А. Суслова и секретаря ЦК, руководителя Международного отдела ЦК КПСС Б. Н. Пономарева. На этих направлениях были задействованы все партийные и государственные структуры, включая МИД, КГБ и МВД. Ближневосточный сектор осуществлял в этой борьбе, говоря военным языком, оперативное руководство, в чем ему активно помогали участники «Кружка Милованова». Юрий Иванов рассказывал мне, что в самом ЦК против него и Милованова постоянно велась подковерная борьба, которая резко обострилась после выхода в Политиздате его книги «Осторожно: сионизм!». В результате этих интрижек Юрия Сергеевича с Ближнего Востока перебросили на Австралию и Новую Зеландию, оборвав тем самым его связи с Компартией Израиля, которая поддержала его книгу, и вплоть до развала СССР вела активную борьбу с сионизмом.

Борьба с сионизмом в СССР осложнялась и потому, что даже в международном отделе ЦК действовали в то время прямые пособники сионистов, одним из которых был будущий первый помощник Горбачева А. С. Черняев. В 1970–1986 гг. он был заместителем шефа этого отдела Б. Н. Пономарева. В своих «Дневниках» Черняев, в частности, описал историю с публикацией моей статьи в журнале «Вопросы истории», где работал тогда заместителем главного редактора Апполон Кузьмин. Дело было так. Осенью 1973 г. мне позвонили с просьбой написать статью об истории сионизма в России из журнала «Мировая экономика и международные отношения», которым руководил тогда Я. С. Хавинсон. Я рассказал об этом Кузьмину. Апполон посоветовал мне с Хавинсоном не связываться и передать статью ему, что я и сделал. Вскоре статья была напечатана в «Вопросах истории». Кузьмин объяснил мне, что Хавинсон в свое время участвовал в подготовке письма с требованием казни «врачей-убийц», которое было опубликовано в «Правде» незадолго до смерти Сталина[158]. После их реабилитации Хавинсону припомнили его ретивость по части «антисионизма» его же соплеменники. И, если бы не поддержка близкого к семье Л. И. Брежнева академика Н. И. Иноземцева, который с 1966 по 1982 г. был директором ИМЭМО, и других влиятельных лиц того времени, вряд ли бы он стал главным редактором такого журнала.

Черняев излагает эту историю в своих «Дневниках» так:

«3 января 1974 г. Приходил ко мне Трухановский (редактор “Вопросов истории”). Говорили об истории с Хавинсоном (главный редактор журнала “Мировая экономика и международные отношения”), о Кузьмине, его заместителе, которому было поручено вести тему антисионизма и тот ее проводит во вполне антисемитском духе. Некий Большаков из “Правды” (зам. главного) подвизается на разоблачении сионизма. Сунулся он со статейкой с Хавинсону. Там не приняли. Тогда он принес ее в “Вопросы истории” и здесь прошло, — вопреки мнению редколлегии и позиции Трухановского, зафиксированной в протоколе заседания. Кузьмин, воспользовавшись отсутствием Трухановского, включил в статью критику журнала Хавинсона (ИМЭМО) “за ошибки в борьбе с сионизмом”.

Я, говорит Трухановский, думал, что дело в простой недисциплинированности или редакторском огрехе. И уж никак не подозревал, что Кузьмин и Большаков закадычные друзья на весьма “идейной” почве». Заканчивая этот пассаж, Черняев откровенно признал, что за Кузьминым активно следили и вскрывали всю его переписку, включая поздравительные открытки: «Новогодняя поздравительная открытка Большакова к Кузьмину, вскрытая секретаршей, все объяснила. В ней было написано: «Дорогой (идет имя Кузьмина)! Желаю тебе новых побед. Против нашей Руси (а Кузьмин занимается древностями российскими. — А.Ч.) вся эта сволочь жидковата». Так-то вот. Трухановский мне предложил рассказать все Пономареву, и попросить его посоветовать Федосееву подыскать для Кузьмина какую-нибудь “повышенную” должность, в институт перевести или что-нибудь в этом роде»[159]. Пономареву всю эту историю доложили, но Кузьмина тогда не тронули. А мне вскоре после этого подыскали новую должность — в августе 1974 г. решением Политбюро ЦК КПСС я был направлен собственным корреспондентом «Правды» в Австралию, Новую Зеландию и Океанию. Как сказал мне тогда на прощание главный редактор «Правды» М. В. Зимянин, «езжай от греха подальше, глядишь, сионисты тебя там не достанут». Михаил Васильевич, увы, не знал, что в Австралии действует одно из самых мощных в мире региональных сионистских объединений. К статьям и книгам по сионизму я вернулся только в 1976 г., но с «Кружком Милованова» я связи не порывал и там, тем более что компартии региона в Международном отделе в те годы курировал Ю. Иванов.

Ключевую роль в подковерной игре против «Кружка Милованова» играл «Бафомет», как звали в ЦК А. Н. Яковлева, намекая на его нетрадиционную сексуальную ориентацию и связь с масонством. Так ли это было, не знаю, свечку не держал, но слухи такие о нем тогда ходили. Ну, а что касается масонства, то тут еще сложнее с доказательствами. Разве что предположить, что в бытность его в Оттаве советским послом в масоны «Бафомета» посвятил его друг, премьер Канады Трюдо, масон 33-го градуса посвящения. Свои просионистские симпатии Яковлев даже не скрывал. Уже тогда и в его команде, и в близком окружении появились люди откровенно сионистских убеждений из числа, как их назвал Федор Бурлацкий, «номенклатурных диссидентов». Точно такая же публика пригрелась и около тогдашнего шефа КГБ Андропова. Но тогда они себя все же вели достаточно осторожно, т. к. в то время в Политбюро доминировали патриоты во главе с Брежневым. Хотя сам Генсек был женат на еврейке, он активно поддерживал выступления Михаила Шолохова в защиту русских писателей-деревенщиков от нападок сиониствующих «западников» и фактически остановил критику И. В. Сталина в советской печати и литературе, т. к. считал, что это «чернит наше прошлое». Яковлев с июля 1965 г. фактически руководил отделом пропаганды ЦК КПСС (сначала он был первым заместителем, а с 1969 г. по 1973 г. исполнял обязанности заведующего этим отделом). И хотя Яковлева назначил в этот отдел именно Брежнев, особенным доверием он у него не пользовался, потому, что якшался с «инакомыслящими» и в должности зав. отделом его так тогда и не утвердили.

Когда готовилась к печати в Политиздате моя книга «Сионизм на службе антикоммунизма» (1972), Яковлев узнал об этом и попытался не допустить ее публикации. Набор уже готовились разобрать, и мы с моим редактором выпили по столь печальному поводу. Но тут мне позвонил Юрий Сергеевич Иванов и сказал, что я расстраиваюсь рано. Как оказалось, Милованов сумел сообщить об этом Б. Н. Пономареву, который терпеть не мог, когда кто-то вмешивался в его дела, особенно Яковлев, и шел в таких случаях на принцип. Он и сообщил о его происках в Политиздате М. А. Суслову. Как мне рассказал мой редактор, Суслов, который Яковлева вообще терпеть не мог, затребовал мою книгу в гранках, ознакомился с ней, и после этого с небольшими поправками из ЦК она все-таки вышла. В 1973 г. Яковлева после публикации его нашумевшей статьи «Против антиисторизма» в «Литературке» из ЦК убрали, как утверждают, по личному распоряжению Брежнева, и направили послом в Канаду, где он пробыл 10 лет. Яковлев мне потом все это припомнил, когда возглавил Агитпроп при Горбачеве. В сентябре 1986 г. «Правда» направила меня собственным корреспондентом в Париж, но семью ко мне почему-то не пускали. Как я потом выяснил, Яковлев всячески препятствовал моему окончательному утверждению под тем предлогом, что «влиятельные еврейские организации во Франции такого назначения автора многочисленных статей и книг против сионизма не одобрят». Только наш посол во Франции Я. П. Рябов с помощью Е. К. Лигачева сумел добиться моего утверждения. «Бафомет», понятно, и на Рябова затаил хамство, и регулярно стучал на него Горбачеву.

Действия сионистского подполья в СССР далеко не всегда получали должную оценку и в КГБ СССР. Сейчас, когда стало известно, что даже на Лубянке в те годы действовали и прямые агенты ЦРУ и Шин-Бет, и так называемые «агенты влияния», понятно, почему наши Штирлицы на активность сионизма в стране нередко вообще смотрели сквозь пальцы, либо сводили борьбу с ним к осуждению «Лиги защиты евреев», которую, как мы знаем, не принимали за свою и многие сионисты.

Передо мной «Справка», направленная 10 мая 1972 г. в Секретариат ЦК КПСС начальником 5 управления КГБ СССР генералом Ф. Д. Бобковым, который после развала СССР работал начальником охраны у еврейского олигарха В. Гусинского. На этом документе, на бланке КГБ с сопроводительным грифом «Ознакомить секретарей ЦК КПСС» имеются подписи Б. Н. Пономарева, Ф. Д. Кулакова, Д. Ф. Устинова, И. В. Капитонова, П. Н. Демичева, М. А. Суслова, А. П. Кириленко, К. Ф. Катушева.

Половину бобковской «Справки» занимает статистика о благополучном положении евреев в СССР, и делается вывод, что «евреи наравне с другими народами являются активными строителями коммунистического общества, и их труд высоко оценивается советским государством». Сообщается, что «только в 1972 году было выпечено более 100 000 кг мацы. В 1968 году издан новый иудейский молитвенник тиражом в 10000 экземпляров». Далее идет текст, согласно которому, автор Справки сетует, что на Западе это еврейское счастье игнорируют и клевещут. Лига защиты евреев во главе с М. Кахане так и вовсе распоясалась и нападает на советских граждан. А «американские сионистские организации активно используют канал туризма для засылки в Советский Союз своих эмиссаров, которые стремятся использовать свое пребывание в нашей стране не для обогащения своих знаний о жизни советских людей, а для распространения антисоветской литературы, сбора тенденциозной информации о “положении евреев в СССР”, с целью еще большего разжигания антисоветской истерии в США и других западных странах, направления еврейским националистам в СССР денежных переводов и товарных посылок для финансирования их антисоветской деятельности. Об этом свидетельствуют показания группы преступников, пытавшихся совершить разбойное нападение на гражданский самолет в Ленинграде, а также признания одного из бывших активных сионистов Г. ВЕРТЛИБА». И так далее, в том же духе (приведено на сайте http://menhist.ru/).

Право, по информационной насыщенности, не говоря уже о позорно нулевом содержании с точки зрения контрразведки, этот документ Бобкова — шедевр некомпетентности и дезинформации одновременно. Шеф 5-го управления КГБ, которое отвечало как раз за контрпропаганду и противодействие психологической войне против СССР и сионизму, предлагал руководителям КПСС всего одну версию — сионизм поддерживают лишь отдельные, заблуждающиеся лица еврейской национальности. Более того, Бобков, конечно, с подачи Андропова, делал вид, будто и не подозревает о том, что в СССР открыто возрождаются сионистские организации, что они пошли на прямое сотрудничество с диссидентами, с тем антисоветским подпольем, которое установило прочные связи с западными антикоммунистическими центрами. Далеко ходить не надо было, чтобы это понять. Во время процесса над сионистом Н. Щаранским в Москве в 1978 г. лидер советских диссидентов академик А. Сахаров и его сторонники устроили у здания суда бурную демонстрацию в его поддержку. Щаранский работал помощником Сахарова, был членом Московской группы по контролю за соблюдением Хельсинкских соглашений в области прав человека, и лично представлял отказников и диссидентов, выступая перед иностранной прессой, дипломатами и политиками. Через него на Запад попадала информация и о преследованиях еврейских активистов.

В конце 70-х гг. практически во всех публичных акциях сионисты и диссиденты-антисоветчики действовали в унисон. В партийных верхах, увы, верили в то, что коммунизму в СССР противостоят всего лишь «заблуждающиеся одиночки», а не хорошо организованное антикоммунистическое сионистское подполье. Любопытное подтверждение этому дает малоизвестная «Записка М. В. Зимянина Секретариату ЦК КПСС». В ней Михаил Васильевич уже в качестве Секретаря ЦК КПСС по вопросам пропаганды и агитации «дал отлуп», как говорил Дед Щукарь, не кому-нибудь, а классику советской и мировой литературы Михаилу Шолохову. В записке, в частности, говорилось: «В письме на имя тов. Л. И. Брежнева, направленном секретарям ЦК КПСС 14.III. 1978 г., тов. М. А. Шолохов заявляет о необходимости поставить вопрос о более активной защите русской национальной культуры от антипатриотических, антисоциалистических сил, подчеркивая, что в настоящее время русская культура является одним из главных объектов идеологического наступления врагов социализма и особенно яростных атак со стороны мирового сионизма, как зарубежного, так и внутреннего. Тов. Шолохов выдвигает некоторые предложения о мероприятиях в защиту русской культуры, а также высказывает соображение о целесообразности “более широкого и детального рассмотрения всего комплекса вопросов русской культуры”, для чего, как ему представляется, следовало бы создать авторитетную комиссию, состоящую из видных деятелей русской культуры, писателей, художников, архитекторов, поэтов, представителей Министерства культуры Российской Федерации, ученых-историков, филологов, философов, экономистов, социологов, которая должна разработать соответствующие рекомендации и план конкретной работы, рассчитанной на ряд лет».

Ну а дальше Зимянин выступает в традиционном духе — «товарищ Шолохов не понимает». Он пишет: «Деятели советской культуры активно принимают участие в идейной борьбе против империализма и всякой реакции, включая и сионистские организации. Однако изображать дело таким образом, что культура русского народа подвергается ныне особой опасности, связывая эту опасность с “особенно яростными атаками как зарубежного, так и внутреннего сионизма” — означает определенную передержку по отношению к реальной картине совершающихся в области культуры процессов. Возможно, т. Шолохов оказался в этом плане под каким-то, отнюдь не позитивным, влиянием. Стать на высказанную им точку зрения означало бы создавать представление об имеющемся якобы в стране некоем сионистском политическом течении или направлении, то есть определенной политической оппозиции. Во-первых, это не отвечает действительности. Во-вторых, именно такой трактовки вопроса хотелось бы нашим классовым врагам, пытающимся сколотить, а если не сколотить, то изобразить наличие в стране политической оппозиции. В-третьих, акцент на наличие в стране сионистской оппозиции неизбежно повлек бы за собой подхлестывание у политически неустойчивых людей антисемитских настроений. Наши идейные противники только радовались бы этому». Через 13 лет после этого письма Зимянину и его коллегам по ЦК КПСС пришлось расплачиваться за подобную «слепоту» потерей Советского Союза и самой КПСС в 1991 г. И, говоря его же словами, «наши идейные противники только радовались этому».

Иногда в среде русских патриотов можно услышать, что М. В. Зимянин был едва ли не скрытым сионистом, т. к. у него было много друзей евреев, да и жена была той же национальности. Поэтому скажу пару слов в защиту своего бывшего главного редактора. Когда публиковались мои статьи в «Правде» по сионизму, причем даже самые острые, Михаил Васильевич ни разу не приложил руку к тому, чтобы выхолостить их содержание или снять их остроту, хотя имел для этого все возможности. Он, если и отклонялся от линии партии, то вместе с линией. В свое время Берия хотел назначить его Первым секретарем ЦК Компартии Белоруссии. Не получилось, потому что Берию арестовали буквально в тот день, когда Зимянина хотели утвердить вместо Патоличева. Остался Патоличев. Но Зимянин присягнул на верность Хрущеву и всегда оставался дисциплинированным солдатом, а потом и генералом партии. Было указание руководить партизанским движением в Белоруссии, он им руководил. Дан приказ ехать послом во Вьетнам, а потом в Чехословакию, он поехал.

Бросили на пост главного редактора «Правды», он возглавил ЦО ЦК КПСС, хотя о газетном деле и журналистике до того мало что знал. Поручили центральному органу публиковать статьи с критикой сионизма, он их публиковал, и доверял мне, как специалисту. Поступило бы указание прекратить такие публикации (а оно поступило, когда он уже был секретарем ЦК по идеологии и пропаганде, от М. Горбачева в 1985 г.), он лег бы грудью на талер, но не допустил бы их публикации. Он был искренним противником любого национализма — русского, белорусского, еврейского — т. к. принадлежал к числу убежденных коммунистов-интернационалистов, хотя, как показывает его письмо о Шолохове, реального положения вещей в СССР не понимал и потому в годы перестройки с Горбачевым не сработался. В 1987 г. Горбачев отправил Зимянина на пенсию, а на его место назначил А. Н. Яковлева. Понял ли в тот момент Михаил Васильевич, как он глубоко заблуждался, сочиняя письмо по поводу Шолохова, предупреждавшего руководство КПСС об опасности международного сионизма? Да и представлял ли реально Зимянин, чем занималось сионистское подполье в СССР и других социалистических странах? Или он черпал основную информацию об этом из справок г-на Бобкова, т. к. со времен Берии не только доверял КГБ, но и по-своему перед ним благоговел.

Как же обстояло дело с сионизмом в СССР на самом деле? Почему забил в набат Михаил Шолохов? Достаточно долго после смерти Сталина любое свидетельство об интересе советского еврея к Израилю, рассматривалось как доказательство его государственной измены. Поэтому когда первый учитель иврита — председатель правления (габай) Ленинградской синагоги Г. Печерский — подал несколько заявлений властям о разрешении открыть курсы по изучению иврита и еврейской истории, он и еще два члена правления синагоги были арестованы КГБ ив 1961 г. осуждены по обвинению в «шпионаже в пользу одного капиталистического государства». По подобному обвинению тогда же были осуждены три руководителя еврейской религиозной общины в Москве. С наступлением хрущевской «оттепели» метнулись в другую крайность — практически перестали реагировать даже на открытую вербовку евреев в ряды сионистов и в кандидаты на выезд в Израиль.

Бобков, конечно, не мог обо всем этом не знать. А уж Андропов тем более. По данным Еврейской энциклопедии, после агрессии 1967 г. в СССР, я цитирую, «активизировалась деятельность сионистских групп в различных городах страны. В 1969 г. предпринимались попытки создать объединенную сионистскую организацию. В Москве 16–17 августа на встрече представителей сионистских групп Риги, а также Минска и Тбилиси было принято решение о создании Всесоюзного координационного комитета. Следующая встреча произошла в Риге 8–9 ноября 1969 г. Было решено выпускать самиздатский еврейский журнал… Еврейские активисты развернули в довольно широких масштабах изучение иврита, еврейской истории, выпуск учебной литературы. В конце 1960 г. растет распространение еврейского самиздата. В феврале 1970 г. в Риге вышел в свет первый журнал еврейского самиздата — «Итон» (См. КЕЭ, том 8, кол. 267–284). КЕЭ, понятно, не упоминает о чисто сионистской пропаганде под видом изучения иврита, еврейской истории и знакомства с Израилем. А такая пропаганда велась и активно, что оборачивалось не только ростом поданных заявлений о выезде в Израиль, но и откровенной уголовщиной. Упомянутое в записке Бобкова «разбойное нападение на гражданский самолет» связано с несколькими «самолетными процессами» в СССР. По сведениям той же Еврейской энциклопедии, все началось с того, что бывший летчик Г. Бутман предложил комитету сионистских организации идею «захватить огромный лайнер, все пассажиры которого будут наши», угнать самолет в Швецию и организовать пресс-конференцию, «рассказать всему миру о тяжелом положении евреев в СССР и об их готовности пойти на смертельный риск ради выезда в Израиль». Большинство членов комитета не поддержало эту акцию, но, несмотря на это, подготовка операции началась. В Ленинграде, Риге и Кишиневе был подобран состав участников. Сам Г. Бутман отказался от проведения этой акции. Ее задумала осуществить группа сионистов во главе с Э. Кузнецовым, планировавшая захватить небольшой самолет «Ан-2» во время его рейса в Приозерск, затем М. Дымшиц должен был пилотировать самолет в Швецию. 15 июня 1970 г. в аэропорту «Смольный» под Ленинградом и в Приозерске были арестованы одиннадцать человек по подозрению в попытке захвата самолета. Вслед за тем в 1970 г. в Риге, Ленинграде, Кишиневе и других городах были арестованы десятки сионистов, вовлеченных в эту операцию. 24 декабря 1970 г. судебная коллегия по уголовным делам Ленинградского городского суда приговорила М. Дымшица и Э. Кузнецова к смертной казни за «измену родине», И. Менделевича к 15 годам лишения свободы, А. Хноха (родился в 1944 г., в Израиле с 1979 г.) к 13 годам, А. Альтмана (родился в 1941 г.) к 12 годам, Сильву Залмасон (родилась в 1944 г.) и Б. Пэнсона (родился в 1946 г., с 1979 г. в Израиле) к 10 годам. Этот приговор вызвал бурю протестов за рубежом, в которых приняли участие даже компартии ряда стран, после чего в СССР решили заменить приговор о смертной казни М. Дымшицу и Э. Кузнецову на 15 лет заключения, И. Менделевичу срок заключения был сокращен до 12, А. Хноху и А. Альтману — до 10 лет. Затем прошли «самолетные» процессы в Риге, Кишеневе, в Свердловске и в Одессе, в ходе которых выяснилось, что к захватам самолетов для вылета за границу готовились и другие сионистские активисты. Они получили небольшие сроки. Все они, как правило, освобождались досрочно и выезжали в Израиль уже легально. (См. КЕЭ, том 8, кол. 267–284).

К концу 70-х гг. сионисты в СССР уже действовали в прямом контакте с представителями израильской разведки, работавшими под дипломатическим прикрытием в посольстве Израиля в Москве и с международными сионистскими центрами. Н. Щаранский, например, получал из этого посольства израильские паспорта и распространял их среди тех, кого сионисты склоняли к выезду в Израиль. На этом, кстати, он и попался, когда приехал в одну русскую деревню, где по какой-то исторической случайности жители исповедовали иудаизм, хотя и молились в своей синагоге на русском языке, и принялся там раздавать эти паспорта. Широкая международная поддержка сионистского подполья в СССР была продемонстрирована и в ходе подготовки и принятия резолюции Конгресса США, получившей имя «Поправка Джексона-Вэника». Она была принята конгрессом и сенатом США в январе 1975 г по просьбе 83 евреев из Москвы, Киева, Ленинграда и других городов, выступивших с обращением к США поддержать свободный выезд евреев из СССР. Эта поправка, лишившая СССР, а затем и Российскую Федерацию статуса наибольшего благоприятствования в торговле с США, действовала вплоть до 2012 г. (КЕЭ, том 8, кол. 267–284).

Состоявшаяся 17–19 февраля 1976 г. в Брюсселе вторая Всемирная конференция еврейских общин, на которой присутствовало 1200 делегатов из 32 стран, активно поддержала «отказников» в СССР и «узников Сиона» вроде Кузнецова и Дымшица. В 1979 г., несмотря на то, что издание еврейских журналов «Евреи в СССР» и «Тарбут» было прекращено, журналы «Наш иврит», «Евреи в современном мире», «Выезд в Израиль: право и практика», и др. продолжали выходить практически беспрепятственно.

С началом перестройки сионизм в СССР получил все права гражданства. В сентябре 1988 г. в Москве была учреждена Еврейская культурная ассоциация (ЕКА; председатель М. Членов) с большим количеством филиалов, которая стала основной еврейской неформальной организацией в стране. При ЕКА функционировали Еврейское историческое общество и Клуб любителей еврейской книги. В 1988 г. в Москве был создан Молодежный центр по изучению и развитию еврейской культуры (МЦИРЕК), зарегистрированный при МГК ВЛКСМ. В Ленинграде продолжало действовать Ленинградское общество еврейской культуры. Активизировалась религиозная жизнь; происходило возвращение к иудаизму сотен молодых евреев в Москве, Ленинграде, Киеве и других городах. В 1988 г. в различных городах страны стали активно действовать представители движения Хабад. В 1988–1989 гг. сначала в Москве, а затем и в других городах стали открываться отделения различных еврейских организаций: Бетара, ВИЦО и ордена Бнай Брит.

В конечном итоге кампания сионистов за свободу выезда советских евреев в Израиль превратилась при поддержке западных спецслужб в подрывную деятельность против СССР и в открытые антисоветские выступления. Большинство населения нашей страны относилось к этому достаточно сдержанно, как и большинство советских евреев. И в этом значительную роль сыграли не столько «профилактические» меры КГБ и выборочные аресты сионистских активистов, сколько та пропагандистская кампания против сионизма, которую мы начинали в «кружке Милованова». Несмотря на все сложности и откровенную травлю авторов, рискнувших выступать со статьями и книгами на прежде запретную тему, в 70-е гг. была проведена огромная работа по подготовке и выпуску популярных и научных изданий, посвященных истории, идеологии и практике сионизма. Вокруг «Кружка Милованова», помимо уже упомянутых авторов, сформировался крепкий авторский коллектив. Это — д.ф.н. Е. Д. Морджинская, Д. С. Асанов, к.ф.н. Г. А. Баканурский, д.ю.н. И. А. Блищенко, к.ю.н. Л. Я. Диадиани, д.и. н Г. А. Деборин, д.и.н. А. Г. Кузьмин, д.ф.н. А. С. Логачев, к.ф.н. Б. Г. Прахье, В. В. Пересада и др. Практически все они вместе с Е. Евсеевым и со мной участвовали в подготовке ряда научных сборников и монографий, посвященных анализу различных аспектов международного сионизма. От Академии наук СССР за это обычно отвечал академик М. Б. Митин. Активно участвовал в антисионистской кампании и академик-историк Исаак Израилевич Минц. Он был руководителем авторского коллектива вышедшей в Москве в 1973 г. монографии «Сионизм: теория и практика». По подсчетам Еврейской энциклопедии, в 1975–1979 гг. было выпущено в свет 30 книг антисионистской направленности. В начале 1980-х гг. число подобных книг увеличилось: в 1980 г. их было опубликовано 28, в 1981 г. — 19, в 1984 г. — 61, в 1985 г. — 46. В эти годы резко возросло число подобных публикаций в советской прессе (в 1967–1980 гг. — 2262, в 1981–1988 гг. — 48 997 статей, то есть более чем в 22 раза). Были проведены десятки научных симпозиумов и конференций, прочитаны тысячи лекций. Многие из изданных в те годы книг и статей по сионизму были переведены практически на все основные иностранные языки и активно распространялись за рубежом через заграничные бюро АПН, прежде всего в арабских странах и других странах третьего мира.

Борьбу с сионизмом поддержало и мировое сообщество. 10 ноября 1975 г. XXX сессия Генеральной Ассамблеи ООН усилиями СССР (при поддержке арабских и «неприсоединившихся» стран) приняла (72 голосами при 35 против и 32 воздержавшихся) Резолюцию 3379, которая квалифицировала сионизм как «форму расизма и расовой дискриминации». Символично, что она была отменена резолюцией 46/86 Генеральной Ассамблеи ООН по требованию Израиля и СШАза две недели до официального развала СССР — 16 декабря 1991 г.

Конечно, во всей этой кампании, были перегибы. Не всегда учитывалось, что обывательская реакция на критику сионизма, увы, была далека от марксистского подхода и нередко сводилась к поношению евреев, иудаизма и государства Израиль. Но борьба за умы и лояльность советских евреев велась достаточно последовательно вплоть до развала СССР и даже некоторое время после этого. В начале 80-х гг. наступил решающий момент в глобальном противостоянии коммунизма и империализма. В Вашингтоне, не объявляя, понятно, об этом открыто, сделали ставку на уничтожение коммунизма и на развал Советского Союза. Международный сионизм, как во время революции в России, готовился к тому, чтобы использовать евреев в своих целях. Сионистами им была уготована участь пятой колонны, разрушителей коммунистической убежденности, и агентов влияния Запада.

К чести советских евреев надо сказать, что в массе своей они на эту роль не согласились, хотя, по понятным соображениям, многие из них, даже отрицая сионизм, симпатизировали Израилю. В этой сложной обстановке по инициативе Ю. В. Андропова была сделана попытка повторить эксперимент с Антифашистским еврейским комитетом, только на более широкой этнической базе. В 1983 г. ЦК КПСС принял решение «согласиться с предложением Отдела пропаганды ЦК КПСС и КГБ СССР о создании Антисионистского комитета советской общественности (АКСО)». Возглавил его начальник курсов «Выстрел» боевой генерал Д. А. Драгунский, а заместителем назначили ему юриста С. Л. Зивса (Зивс, кстати, активно участвовал в подготовке отдельных материалов и сборников статей с критикой сионизма). Основных работников тем же решением прикрепили к ЦК-овской «кормушке», «вертушке» и ЦКБ, а в «Правде» опубликовали «Обращение советской общественности» с призывом к

«— рабочим, колхозникам, представителям интеллигенции — принимать активное участие в политическом обличении сионизма, давать твердый отпор его проискам;

— к ученым обществоведам — активизировать научные исследования, аргументированно критикующие реакционную сущность идеологии и агрессивный характер политической практики сионизма;

— к деятелям литературы, искусства, журналистам — еще полнее раскрывать в своих произведениях и выступлениях антинародный и антигуманный характер диверсионный пропаганды и политики сионизма».

В Обращении далее говорилось: «…По своей сути сионизм концентрирует в себе крайний национализм, шовинизм и расовую нетерпимость, оправдание территориальных захватов и аннексий, вооруженный авантюризм, культ политической вседозволенности и безнаказанности, демагогию и идеологические диверсии, грязные маневры и вероломство. Единой многонациональной семьей мы строим новое прекрасное общество — коммунизм, ведем борьбу за мир и дружбу между народами, даем отпор любым попыткам подорвать интернациональную общность советских людей. Абсурдными являются попытки идеологов сионизма выдать критику сионизма, любое осуждение советской общественностью агрессивной политики правящих кругов Израиля за “проявление антисемитизма”. Хорошо известно, что советские люди — подлинные интернационалисты — решительно отвергают любые формы шовинизма, в том числе сионизм и антисемитизм» (Правда, 1 апреля 1983).

Надо отдать должное АКСО — Драгунский и его товарищи, с которыми мне в 80-е годы часто приходилось встречаться, много сделали для мобилизации общественности, прежде всего, советских евреев на противостояние сионизму. Хотя и известно, что многие из тех евреев, которые участвовали в подготовленных АКСО антисионистских пресс-конференциях, после открытия дверей для эмиграции, поселились в Израиле, включая члена Президиума АКСО бывшего главного редактора «Юности» Андрея Дементьева. Он, правда, потом в Россию вернулся. Владимир Солоухин писал об одном из таких активистов АКСО: «Григорий Свирский, вероятно, и по паспорту значился евреем (то есть входил в 0,69 %), ибо он больше и громче других обличал антисемитизм в СССР. Мой однокурсник Наум Манд ель (Коржавин), уже будучи в эмиграции, написал даже о Свирском шутливое стихотворение, как Свирский переехал в Израиль и как ему сразу стало нечего делать: нет антисемитов и не с кем бороться. Но даже ведь и Григорий Свирский спокойно окончил Московский университет, издавал романы (например, «Ленинский проспект»), стал членом СП СССР и был в Московской писательской организации видным партийным деятелем (членом парткома). Его жена тоже окончила университет и стала кандидатом наук»[160]. Драгунский же держался до последнего. Если верить, Еще летом 1988 г. Политбюро ЦК КПСС приняло решение о роспуске АКСО. Но Антисионистский комитет прекратил свое существование только в 1994 г. (Спутник, 16.03.1989). Даже через год после развала СССР 1 сентября 1992 г. Драгунский обращался с письмом к мэру Москвы Ю. Лужкову с требованием отменить Постановление правительства Москвы о передаче помещения, занимаемого АКСО, в аренду МЕКПО (Московскому еврейскому культурно-просветительскому обществу). В своем письме Драгунский возмущался решением мэра передать помещение АКСО «неким организациям сионистского толка» — и предупреждает мэра: «Подобная практика неизбежно ведет к разжиганию межнациональной розни». Но его уже никто не слушал. А мэр Лужков в обнимку с мэром Иерусалима, надев ермолку, торжественно шел поклониться Стене Плача… До чего же любят эти «русские политики» щеголять в ермолках на Земле обетованной!

…Много было разговоров о том, что АКСО — это искусственное образование, уже потому, как заявил один сионистский журналист, что «каждый еврей в душе — сионист». Тем не менее, многие советские евреи искренне поддерживали Драгунского и его комитет. Именно потому, что своей родиной они все же считали Россию, а не Израиль, хотя охотно ездили на землю обетованную, когда все границы стали для них открытыми. (Это в России, кстати, многие приветствовали уже потому, что вновь открылся и для православного человека доступ на Святую Землю). Известный бард Александр Городницкий, который не раз бывал с гастролями и в Израиле, и в США, выражая настроения тех евреев, для которых Родиной остается Россия, написал великолепные стихи:

В «кружке Милованова» всегда исходили из того, что еврей и сионист — это не синонимы, так же, как не синонимы антисионизм и антисемитизм. Тождество этих понятий — изобретение сионистов. К сожалению, в России это далеко не все понимают и принимают.

«Русская партия» против «еврейской»

В последнее время немало понаписано о «русской партии», которая, по утверждению ряда авторов, активно действовала на фронте борьбы с сионизмом в годы брежневского «застоя». Наиболее известны из такого рода публикаций — это диссертация Н. Митрохина (см. Митрохин Н. Русская партия: движение русских националистов в СССР. 1953–1985 годы. М.: Новое литературное обозрение, 2003), книга М. Назарова «Вождю третьего Рима» (См. Назаров М.В. Вождю Третьего Рима. Глава 7. «Русская партия» и власть. М.: Русская идея, 2005), а также ряд работ моего друга, ныне покойного историка Сергея Семанова, в частности его книга об Андропове (См. Семанов С. Председатель КГБ Юрий Андропов. М.: Алгоритм, 2008. Стр. 148–203; Семанов С. Русский клуб. М.: Алгоритм, 2013). Александр Байгушев, бывший цековский работник, какое-то время состоявший в помощниках М. А. Суслова, также написал на эту тему книгу в духе очень бойкого бестселлера (Байгушев А. Русский орден внутри КПСС. М., 2006).

Как о политической организации, о «русской партии», говорить, конечно, нельзя. После Второй мировой войны в СССР время от времени появлялись разного рода подпольные кружки монархического и черносотенного толка, которые превращались в «партии» уже в ходе расследования их деятельности в КГБ. Таким был ВСХСОН (1964–1967), члены которого, пройдя через лагеря, действовали в 70–80 гг. в разного рода патриотических кружках и клубах. Были и группы менее известные, такие, как «Народно-демократическая партия» (1955–1958, около 10 человек), «Российская национально-социалистическая партия» (1956–1958, около 20 человек). На процессе Щаранского в числе свидетелей проходил один из организаторов Русской монархической партии, члены которой по его словам, были осуждены на 10–15 лет лагерей.

В 60–70-х гг. в СССР в среде русской интеллигенции вновь стали модными идеи славянофилов и почвенников — Ф. Достоевского, К. Аксакова, К. Леонтьева, П. Астафьева и др., а также русских религиозных философов — Н. А. Бердяева, Д. С. Мережковского, П. Б. Струве, о. Сергия Булгакова, Б. П. Вышеславцева, И. А. Ильина и П. А. Флоренского и др.

На этой базе возникали полуподпольные кружки в университетах и гуманитарных вузах. Наибольшую известность приобрела группа «молодых православных антикоммунистов», как их называет Митрохин, в которую входили теперь уже известные писатели, поэты и публицисты В. В. Кожинов, П. В. Палиевский, С. Ю. Куняев, С. В. Викулов, главный редактор журнала «Наш современник», О. Н. Михайлов, С. Н. Семанов, возглавлявший редакцию ЖЗЛ, а затем журнал «Человек и закон», Ю. И. Селезнев, сменивший его в ЖЗЛ, и др. Близкие к ним патриотические позиции занимали такие писатели, как Леонид Леонов, главный редактор журнала «Советский Союз» Николай Грибачев, Анатолий Софронов, главный редактор журнала «Огонек» в 1953–1986 гг.

Особое течение в «русской партии» составляли «писатели-деревенщики», или «новые почвенники», которые отстаивали и воспевали русские национальные традиции и христианские нормы нравственности. Это — Ф. А. Абрамов (трилогия «Пряслины», 1958–1973), В. И. Белов («Привычное дело», 1966; «Плотницкие рассказы», 1968; «Кануны», 1972–1976; «Лад», 1979–1981), В. А. Солоухин («Письма из Русского музея», 1966; «Черные доски», 1969), В. Г. Распутин («Деньги для Марии», 1967; «Последний срок», 1970; «Живи и помни», 1975; «Прощание с Матерой», 1976), Д. М. Балашов (автор серии исторических романов «Государи Московские»), В. А. Чивилихин (роман-эссе «Память», 1978–1984) и др. К той же школе примыкал и Василий Шукшин.

Был и кружок «националистов» при Университете молодого марксиста (1963–1965, В. И. Скурлатов и др.), распространявших в 1965 г. «Устав нрава» и «Книгу Велеса». Там больше увлекались язычеством, чем православием, и утверждали, что христианство русским навязали евреи.

Признанным лидером «Русской партии» был и остался после распада СССР Валерий Николаевич Ганичев, занимавший в 1967–1968 гг. пост заведующего отделом пропаганды ЦК ВЛКСМ. С приходом Е. Тяжельникова на пост первого секретаря ЦК ВЛКСМ он стал директором издательства «Молодая гвардия», а в 1978–1980 гг. был главным редактором «Комсомольской правды». С этого поста его сняли без объяснения причин, убрав из политики за «русофильство», и он стал главным редактором журнала «Роман-газета». После развала СССР, в 1994 г., Ганичев был избран председателем Союза писателей России. Он также стал заместителем главы Всемирного русского народного собора, учрежденного и курируемого Московской Патриархией. Ганичев поддерживал самую тесную связь с «Кружком Милованова», дружил с Юрием Ивановым. И у меня они бывали дома, иногда даже вместе. Ганичев помогал нашим авторам с изданием их трудов в «Молодой гвардии». Все мои первые книги были изданы именно там. В вышедшей в 1984 моей «Агрессии против разума» была целая глава о роли сионизма в борьбе против коммунизма[161]. Выходили в том же издательстве книги Е. Евсеева и В. Бегуна, а также других авторов, близких к «Кружку Милованова». Ганичев, его друзья и соратники по «Русской партии» внесли немалый вклад в борьбу с сионизмом, но на своем, литературном поле.

«Русская партия», как течение в русской литературе и искусстве, родилась в той весьма острой борьбе, начавшейся в СССР еще при Хрущеве между «деревенщиками», которых называли «русофилами» и «славянофилами» и «западниками-шестидесятниками» (Б. Окуджава, Е. Евтушенко, А. Вознесенский, Н. Рыбаков и др.). У того и другого лагеря были «свои» журналы и газеты. У русских патриотов — популярные журналы «Молодая гвардия», «Техника — молодежи», «Наш современник», «Огонек», «Москва» и целое издательство «Молодая гвардия», а также газета «Литературная Россия». У «западников» — «Новый мир», «Юность», «Октябрь», «Литературная газета» и «Комсомольская правда» во главе с Б. Панкиным. Панкин был человеком Яковлева и Ельцина, который в 1991 г. даже сделал его ненадолго министром иностранных дел. Демаркационная линия, разделившая советскую интеллигенцию на два откровенно враждебных лагеря, проходила не только по литературному фронту, но и по всему полю искусства и культуры. Викулов, Ганичев, Кожинов, Куняев, Палиевский, Семанов, Юрий Селезнев были главными закоперщиками антилиберальной «кампании» 1977–1982 гг.

По этническому составу среди «почвенников» преобладали славяне, а среди «западников» — евреи и полукровки. Поэтому не без оснований в те годы говорили о борьбе «русской партии» против «еврейской партии». А это был серьезный противник. В уже цитировавшейся справке генерала КГБ Бобкова приводились такие данные о советских евреях: «В Советском Союзе по данным переписи 1970 г. насчитывается 2 151 000 лиц еврейской национальности, что составляет 0,9 % от общего населения страны. 24 % всего еврейского населения — люди с высшим и средним специальным образованием. Число лиц, имеющих высшее образование на 1000 человек населения, у евреев больше, чем у русских — в 9 раз, украинцев — в 12 раз, белорусов — в 17 раз. 110,1 тысяч евреев — студенты высших учебных заведений, что составляет 5,12 % всего еврейского населения страны. По общему числу студентов высших учебных заведений евреи занимают пятое место среди народов СССР. 63, 7 тысячи представителей еврейской национальности работают в области науки, что составляет 7,2 %. Из них 3,5 тысячи — доктора наук, 20 тысяч — кандидаты наук, 5,5 тысяч — аспиранты. По численности научных работников евреи занимают третье место после русских и украинцев. По численности докторов наук — второе место после русских». На самом деле цифры эти были гораздо выше. Один из самых известных «деревенщиков» Владимир Солоухин писал: «Опубликованы данные, будто евреев в СССР 0,69 процента (еще меньше, чем у Бобкова. — В.Б.). Но это не так. Израильский закон говорит, что евреем считается каждый, кого родила еврейская мать. Если же еврей отец, то сын его тоже должен считаться евреем, но после уточнения факта отцовства. Если исходить из этого положения, то евреев в СССР не 0,69 процента, а между десятью и пятнадцатью миллионами человек. Дело в том, что большинство евреев по паспорту значатся русскими, украинцами, узбеками, грузинами и т. д. Скажем, известный писатель Ю. Трифонов по советскому паспорту значился русским, но, по израильскому правилу, был евреем, потому что его родила еврейская мать. Я ограничусь этим примером, хотя мог бы перечислить десятки своих коллег, которые, подобно Трифонову, статистически не входят в 0,69 процента, на самом же деле принадлежат, к еврейской нации. В столице государства четверть населения — евреи. В Московской писательской организации евреев около 80 процентов, а в других творческих союзах, как-то: в Союзе композиторов, Союзе художников, Союзе кинематографистов, Союзе журналистов, а также в Московской филармонии, в Москонцерте, на Мосфильме, на телевидении — этот процент не ниже, а быть может, и выше. Десятки, сотни тысяч учителей, врачей, кандидатов и докторов наук — евреи…» Кстати, если посмотреть под этим углом список подписантов вышеупомянутого «расстрельного письма 42-х» Ельцину, то станет ясно, кто там составлял этническое большинство.

Известный еврейский журналист Иосиф Кременецкий в своей книге «Евреи при большевистском строе», изданной в США, открыто писал, что в сфере культуры в СССР наблюдается «засилье евреев» и что нет никаких оснований говорить об их дискриминации в СССР, а тем более — о государственном антисемитизме. Он признавал, что «в состав советской интеллектуальной элиты входило непропорционально большое число евреев», ссылаясь на данные, приведенные министром культуры СССР Е. А. Фурцевой, согласно которым евреи составляли около 10 % членов АН СССР и около 39 % работников кино. Я даже и сам не представлял, до того, как прочел книгу Кременецкого, сколько же действительно подвизалось евреев на ниве советской культуры. Приведу отрывок из этого весьма солидного труда. «Занимая хорошие позиции в среднем классе советского общества, — пишет Кременецкий, — евреи по официальной статистике распределялись по гуманитарным специальностям следующим образом: 14,7 % врачей, 8,5 % писателей и журналистов, 10,4 % работников юстиции, 7,4 % актеров и музыкантов. При этом доля евреев во всем населении страны была не более 2 %. В музыкальной культуре СССР еврейский элемент в послереволюционный период также весьма значителен. В концертно-исполнительской деятельности в области классической музыки всемирную известность получили дирижеры Н. Рахлин, С. Самосуд, Б. Хайкин, А. Кац, Ю. Аранович, К. Элиасберг и др., скрипачи Давид и Игорь Ойстрахи, Л. Коган, пианисты Э. Гилельс, Я. Зак, Я. Флиер и множество других менее известных исполнителей. В составе оркестров Московской и Ленинградской филармоний в 70-е годы свыше половины музыкантов были евреями. Высшими наградами были отмечены оперные певцы М. Рейзен и С. Хромченко. Большую известность приобрели музыканты-евреи, занимающиеся эстрадными жанрами в музыке. Среди них композиторы: И. Дунаевский, братья Дмитрий и Даниил Покрасс, Я. Френкель, М. Блантер, М. Фрадкин, О. Фельцман, А. Островский, А. Цфасман, И. Шварц, А. Броневицкий и другие. Они, в основном, и создали тот стиль, который известен как “советская музыка”. Среди руководителей эстрадно-джазовых коллективов следует назвать таких всесоюзных знаменитостей как Л. Утесов, Э. Рознер. В стране были широко известны исполнители-певцы: Е. Флакс, В. Бунчиков, И. Кобзон, В. Муллерман, М. Александрович, В. Долина и другие».

В балетном искусстве прославилась семья Мессерер, члены которой работали в Большом театре, там же выступала всемирно известная балерина М. М. Плисецкая. Среди признанных солистов балета — нар. артистка СССР В. Т. Бовт и нар. артист СССР М. М. Габович, который был постоянным партнером Галины Улановой. Выдающимися мастерами хореографии считались балетмейстеры Л. В. Якобсон и А. М. Мессерер. В Ленинграде (С.-Петербурге) балетные труппы возглавляли Б. А. Фенстер и Б. Я. Эйфман. Одним из лучших театров оперетты страны считался Одесский. Его длительное время возглавлял нар. артист УССР М. А. Ошеровский, а ведущим актером был нар. артист УССР М. Г. Водяной (Вассерман). Один из создателей Московского театра оперетты, бывший в нем также режиссером, — нар. артист РФ Г. М. Ярон. Создателем и руководителем ансамбля «Березка» была еврейка по национальности Н. Надеждина. Из чисто джазовых коллективов следует упомянуть ленинградский джаз-оркестр под управлением Якова Скоморовского, пользовавшийся большим успехом в 30-е гг., великолепный оркестр под управлением Давида Голощекина, Теаджаза под управлением Б. Б. Ренского. Очень много евреев работало в различных оркестрах периферийных театров, при крупных кинотеатрах, в домах культуры и клубах.

Одним из создателей жанра конферанса был А. Г. Лившиц, выступавший под псевдонимом Алексеев. Он выступал в качестве артиста и руководителя первых театров миниатюр — «Гротеск», «Кривой Джимми» и впоследствии Московского театра сатиры. Среди известных конферансье того времени можно назвать: Б. С. Брунова, Г. А. Амурского, А. С. Белова, А. М. Блехмана, М. Н. Гаркави, А. А. Менделевича. О. А. Милявского, создателей жанра конферанса-диалога Л. Б. Мирова и М. В. Новицкого, дуэт А. И. Шурова (Лившица) с Н. Н. Рыкуниным.

В качестве самостоятельных исполнителей эстрадного жанра выступали такие известные артисты как: дуэт А. М. Громов и В. С. Милич, Г. М. Дудник, Э. И. Каминка, Б. Н. Беницианов, В. Н. Винокур, Л. Г. Горелик, Р. А. Карцев (Кац), А. Б. Лившиц и А. С. Левенбук, Р. Г. Корф и Я. М. Рудин, И. С. Набатов (Туровский), К. Б. Новикова (Герцер), В. Я. Хенкин, А. И. Шварц, Л. Л. Усач.

Широкая популярность словесного эстрадного жанра привлекла много талантливых авторов, как литераторов, так и музыкантов и режиссеров этих спектаклей. Особенной популярностью в разное время пользовались выступления А. И. Райкина и М. М. Жванецкого.

Несмотря на то, что цирковое искусство не принадлежит к традиционно еврейским, среди мастеров цирка все же были представители этой национальности. К таковым в первую очередь следует отнести знаменитую цирковую династию Кио: народного артиста РСФСР Э. Т. Кио (Гиршфельда) и его сыновей Э. Э. Кио и И. Э. Кио. Большим успехом у зрителей пользовалась клоунада М. С. Местечкина и К. А. Бермана.

В драматическом искусстве евреи также приняли большое участие. Среди знаменитых артистов следует назвать А. И. Райкина, создавшего неподражаемый Театр миниатюр, его сына К. А. Райкина, продолжающего дело отца, но уже в своих формах, выдающихся драматических актеров — Л. М. Леонидова (Вольфензона), Ц. Л. Мансурову, С. Б. Межинского, Б. Ю. Оленина (Гришбана), Э. А. Быстрицкую, В. А. Этуша, В. С. Якута, Ф. Г. Раневскую, М. И. Прудкина, Б. Л. Левинсона, Л. Н. Свердлина, Б. Я. Петкера, И. М. Толчанова (Толчана), С. Г. Бирман, Е. З. Копеляна, В. И. Гафта, Ю. С. Глизер, А. И. Горюнова (Бенделя), З. Е. Гердта, М. М. Козакова, А. А. Калягина, Г. Б. Волчек, И. В. Квашу, А. Ширвиндта и др. Это далеко не полный список самых известных актеров столичных театров. Кроме них было еще много выдающихся актеров, работающих в других республиках и на периферии.

Много насчитывалось и режиссеров-евреев. Среди наиболее известных: А. Я. Таиров, основавший в 1914 г. один из популярнейших театров Москвы — Камерный театр, Л. Е. Хейфец — гл. режиссер Центрального театра армии, А. В. Эфрос, поставивший ряд великолепных спектаклей, Наталья Ильинична Сац, создательница первого Детского музыкального театра и художественный руководитель Центрального детского театра в Москве, Е. И. Любимов-Ланской, организатор и руководитель Театра Моссовета, И. Я. Судаков, работавший долгое время гл. режиссером Малого театра, выдающийся режиссер В. Н. Плучек, президент Международной ассоциации театров для детей А. Я. Шапиро, режиссер и художественный руководитель ТЮЗа в Риге, известный зачинатель молодежных студийных театров в СССР М. Г. Розовский, художественный руководитель Малого драматического театра в Санкт-Петербурге Л. А. Додин, главный режиссер Театра русской драмы в Риге А. Ф. Кац и др.

В период хрущевской оттепели и брежневского застоя большое распространение приобрела авторская песня. Это была песня, созданная автором, который сам же и был ее исполнителем. Пели такие песни, как правило, критические по отношению к господствовавшему в стране режиму, в узком кругу единомышленников. Много было и лирических песен. Благодаря появившимся в это время магнитофонам эти песни быстро распространились, и власти были не в силах этому воспрепятствовать. «Мне довелось, — писал Кременецкий, — лично присутствовать на инструктивном докладе представителя КГБ на предприятии (начальника 1-го отдела), где прямо говорилось об антисоветской направленности песен В. Высоцкого, Е. Клячкина, А. Галича. Эта группа поэтов-бардов была в то время ведущей и их произведения тиражировались на магнитных лентах в огромных количествах, проникая даже в отдаленные, глухие районы страны. За исключением В. Высоцкого, который был наполовину евреем, оба других были евреями. В более позднее время одним из известных и весьма популярных исполнителей бардовской песни стал А. Розенбаум. Большую известность в стране имели песни А. Городницкого. Таким образом, с 60-х по 80-е годы многие наиболее знаменитые барды были евреями.

Весьма значительна роль евреев в создании советского кино. Классиком не только советского, но и мирового киноискусства признается Сергей Эйзенштейн. Наряду с ним были широко известны кинорежиссеры: Ф. М. Эрмлер, М. И. Ромм, С. А. Герасимов, А. М. Роом, Г. М. Козинцев и Л.3. Трауберг, Ю. Я. Райзман, И. Е. Хейфец, А. Я. Каплер. С. Юткевич, Л. Д. Агранович, АА Алов (Лапскер), С. Д. Аранович, Л. О. Арнштам, В. П. Вайншток, Г. Л. Рошаль, А. Е. Габрилович, Е. Л. Дзиган, М. С. Донской, Ю. Ю. Карасик, А. Г. Зархи, Г. М. Раппапорт, Л. Д. Луков, П. С. Лунгин, А. Н. Митта (Рабинович), В. Н. Наумов, А. Е. Разумный, С. И. Самсонов (Эделыптейн), А. Б. Столпер, Я. А. Сегель, А. М. Файнциммер и др. Среди операторов художественных фильмов также много евреев. Для кино работали и ряд известных композиторов-евреев: И. О. Дунаевский, Л. А. Шварц, А. Г. Шнитке, И. И. Шварц, Д. Я. Покрасс, А. Б. Журбин, М. С. Вайнберг, В. Е. Баснер и др.

В документальном кино были широко известны имена Р. Л. Кармена, Е. Ю. Учителя, А. Г. Кричевского, С. Я. Когана, И. Н. Вейнеровича. Крупным мастером режиссуры документального кино была Эсфирь Ильинична Шуб. В создании жанра советского мультипликационного фильма огромную роль играли фильмы режиссера, народного артиста РФ Ф. С. Хитрука и оператора И. И. Друяна, снявшего свыше 250 рисованных фильмов. Много евреев работало на киностудиях союзных республик.

С самого начала Октябрьской революции журналисты-евреи начали активно выступать в печати. Одним из старейших журналистов, писавший еще до 1917 г. в различных марксистских журналах и газетах, в том числе в “Правде”, был Ю. М. Стеклов (Нахамкис). С 1917-го по 1925 г., т. е. до прихода к власти Сталина, он был редактором газеты “Известия ВЦИК”. Другим видным журналистом был погибший в сталинских застенках М. Е. Кольцов (Фридлянд). Его статьи печатались в “Правде” с 1922 г. Он считается основателем и редактором журналов “Огонек”, “Крокодил”. Созданное им Журнально-газетное объединение специализировалось на выпуске политической литературы. Во время Гражданской войны в Испании он находился там в качестве военного корреспондента. Известным публицистом был член редколлегии журнала “Коммунистический интернационал” А. Ю. Айхенвальд. Его статьи часто печатались в главном теоретическом печатном органе партии — журнале “Большевик”. Он тоже был уничтожен сталинскими палачами в 1941 г. Активно работал в центральных газетах “Правда” и “Известия” и умерший собственной смертью публицист Д. И. Заславский. Известный и популярный еженедельник “Неделя” был создан при активном участии журналиста В. С. Китаина, до этого длительное время работавшего в газетах “Комсомольская правда” и “Известия”. Около 40 лет проработал в «Известиях» политический обозреватель и публицист Е. Г. Кригер. Больше, чем у него, стаж в «Известиях» у видной журналистки Т. Н. Тэсс (Сосюры), писавшей многочисленные статьи на моральные темы. В роковой период уничтожения ленинской гвардии погиб известный журналист А. Л. Курс. Длительное время работал за границей, ставший впоследствии известным своими публикациями против Гитлера, журналист Эрнст Генри (С. Н. Ростовский). Во время войны он создал за границей издательство “Советские военные известия”. После разоблачения Сталина много писал о его преступных деяниях. С 20-х годов в прессе работал Д. И. Ортенберг, известный как главный редактор армейской газеты “Красная Звезда”. В военное время сотрудниками газеты числились такие видные писатели-евреи как И. Эренбург, Л. Славин, В. Гроссман. Корреспондентом фронтовой газеты был А. Б. Чаковский, ставший впоследствии главным редактором “Литературной газеты”.

Видное место в центральной печати занимали журналисты-евреи и в послевоенное время. Среди современных журналистов-евреев хорошо известны: Л. И. Шинкарев, корреспондент “Известий”, пишущий статьи на темы нравственности; А. Я. Сахнин, печатавшийся в центральной печати и работавший в редколлегии журналов “Новый мир” и “Знамя”; В. А. Рудный, очеркист, писавший о людях флота; широко известный и весьма популярный в мире обозреватель В. В. Познер; остроумный фельетонист, лауреат премии Союза журналистов СССР Э. Я. Пархомовский; очеркист-международник И. М. Лядов, очеркист и обозреватель “Известий” А. А. Аграновский; его коллега, пишущий преимущественно на военные темы Г. Ш. Аксельрод; известный журналист и обозреватель газеты “Московские новости”, автор и других популярных изданий Евгения Марковна Альбац; обозреватель газеты “Голос” (органа журналистов), специализирующийся на вопросах литературы и искусства Е. М. Белостоцкая; сотрудник ряда центральных журналов и издательства “Советский писатель” Анна Самойловна Берзер, активно содействовавшая выходу в свет произведений крупнейших прогрессивных писателей.

Среди известных фотожурналистов того времени можно назвать: ведущего фотокорреспондента АПН М. В. Альперта, сотрудника журнала “Огонек” Д. Н. Бальтерманца, известного мастера, печатавшегося в журналах “Огонек”, “Советский Союз” и в зарубежных изданиях, известного фотокорреспондента крупных газет Е. А. Халдея.

Шахматы были тем видом спорта, а, возможно, и искусства, где евреи всегда выступали с большим успехом. Первым советским чемпионом мира стал гроссмейстер М. Ботвинник и носил это звание 13 лет. Из созданной им шахматной школы вышло много талантливых мастеров, успешно участвующих в соревнованиях, и среди них чемпионы мира Г. Каспаров и А. Карпов, оба наполовину еврейского происхождения. Постоянным оппонентом Ботвинника был выдающийся шахматист, гроссмейстер Д. Бронштейн. Звание чемпиона мира имел и талантливейший шахматист М. Таль. Автор этих строк с гордостью может сказать, что ему довелось учиться в школе вместе с неоднократным участником финальных соревнований на первенство мира, одним из талантливейших гроссмейстеров В. Л. Корчным. В течение длительного времени звание чемпиона мира сохраняет выдающийся шахматист Г. Каспаров, вынужденный сменить свою фамилию Файнштейн на фамилию матери, армянки по национальности.

Художники-евреи также внесли свой вклад в культуру России и мира. Мировую известность приобрели художники М. Л. Маймой, И. Л. Аскеназий, Л. Пастернак, И. Я. Иткинд, Марк Шагал, Валентин Серов, X. Сутин, В. Татлин, Е. А. Кацман, И. Грабарь, Г. Г. Нисский, И. Цадкин, Н. Альтман, А. Тышлер, Р. Фальк, Л. Бакст, И. Бродский, И. Серебряный, В. Е. Цигаль. Весьма значительной фигурой не только российского, но и мирового искусства был скульптор М. М. Антокольский.

Во время революции и в первые послереволюционные годы создавались объединения художников с целью разработки новых тенденций в искусстве. В 1910 г. возникло общество художников “Бубновый валет”, в котором активную роль играли художники-евреи РР Фальк, М. З. Шагал. Так, в Ассоциацию художников революции (АХР) наряду с известными русскими художниками входили и известные художники-евреи: Е. А. Кацман, И. И. Бродский, скульптор М. Г. Манизер. В 1920 г. при Наркомпросе было создано научно-исследовательское учреждение, занимающееся вопросами изобразительного искусства — Институт художественной культуры (Инхук). Активными его членами были: Н. И. Альтман, О. М. Брик, В. Е. Татлин. Несколько позже в Москве создается Левый фронт искусств (Леф), в работе которого активно участвовал Маяковский. В объединение входили: О. М. Брик, Б. А. Кушнир, В. Е. Татлин. В театрально-декорационном искусстве плодотворно работали И. М. Рабинович, Н. И. Альтман, РР Фальк, Е. Е. Еней. Среди выдающихся скульпторов следует отметить Льва Кербеля, создавшего памятник К. Марксу в Москве.

В 70–80 гг. возникает новое направление в советском искусстве, известное на Западе под названием “Андерграунд”. В числе ведущих художников этого направления довольно значительное количество евреев. Среди них — И. Кабаков, Э. Неизвестный, В. Комар, А. Меламид, Ю. Купер, Г. Брускин Э. Булатов, Э Штеренберг, Б. Заборов, О. Целков и другие. В 1995 г. около 80 художников создали “Инициативную группу по изучению творчества еврейских художников” и провели в США соответствующую выставку.

В области архитектуры деятельность евреев была менее активной, но все же довольно заметной. Стали известными имена М. Я. Гинзбурга, учившегося в Италии, В. Г. Гельфрейха, ученика Л. Н. Бенуа. В период гигантомании в Москве, когда появилось указание ЦК КПСС о строительстве высотных зданий, не обошлось и без участия архитекторов-евреев. Высотное здание на Смоленской площади было построено по проекту архитекторов В. Г. Гельфрейха и М. А. Минкуса. Автором проектов комплексной застройки Юго-Запада Москвы, а также зданий по Фрунзенской набережной, Октябрьской площади, здания цирка на проспекте Вернадского и мемориальных комплексов в Волгограде и Берлине был академик архитектуры Я. Б. Белопольский. Автором мемориального комплекса “Хатынь” был известный архитектор Л. М. Левин. Целый ряд зданий по Московскому проспекту Ленинграда построен по проекту Н. А. Троцкого»[162].

Из этого экспозе г-на Кременецкого ясно, кто же действительно держал командные позиции в советской литературе и искусстве, театре, кино, в журналистике, шахматном спорте, архитектуре и других областях культуры и науки. Влияние сионистов в этой среде было наиболее сильным. И они, конечно, использовали его для обработки массового сознания в своем духе. Бунт «русской партии» против этого засилья был естественной реакцией патриотов России на очевидное стремление новых «западников» лишить советское искусство национальных корней, а русскую литературу — корней русских.

В мае 1964 г. создается клуб «Родина» в защиту памятников старины. В 1966 г. появляется Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК), которое объединило многих деятелей культуры. В него вошли архитекторы П. Д. Барановский и М. П. Кудрявцев, искусствовед В. А. Десятников, художники И. С. Глазунов и П. Д. Корин, писатели В. А. Солоухин и О. В. Волков, академики Б. А. Рыбаков (историк) и И. В. Петрянов-Соколов (химик), журналист «Комсомольской правды» Василий Песков, певец И. С. Козловский и десятки других. В конце 60-х гг. в рамках этого общества стали проводиться «Русские клубы», которые стали своего рода «первинками» набиравшей силу «Русской партии». Через пять лет Общество охраны памятников насчитывало 6 миллионов членов и имело активные группы по всей стране. Тем не менее, «Русская партия» оставалась в основном просветительским обществом, собранием единомышленников, а не некоей «боевой организацией» с конспиративными ответвлениями на всех уровнях — от ЦК КПСС и руководства ЦК ВЛКСМ до редколлегий журналов и издательств патриотического толка, как это подает А. Байгушев в книге «Русские орден внутри КПСС».

Из этого «ордена» впоследствии вышли разные союзы и партии, включая общество «Память» и движение русских национал-патриотов монархического толка, близкого по идейной ориентации к «Союзу русского народа». В их среде, признаем, были и откровенные черносотенцы, и монархисты. Илья Глазунов и Владимир Солоухин в то время не особо рекламировали свои монархические взгляды, разве что в кругу очень близких им людей. Но после развала СССР этого уже не скрывали.

В ряде публикаций о «русской партии», прежде всего в работе Митрохина, говорится, что журнал «Молодая гвардия» и одноименное издательство тогда поддерживала «национал-большевистская группа Павлова» — первого секретаря ЦК ВЛКСМ, которая начала складываться в первой половине 1960-х гг. Митрохин и другие связывают ее с патриотами в Союзе писателей, армейскими «красными патриотами» в структуре политруков (Главпур А. Епишева) и даже с «группой Шелепина» в высшем партаппарате, в опоре на органы госбезопасности.

А. Н. Шелепин был председателем КГБ (1958–1961), затем секретарем ЦК КПСС (1961–1967) и членом Политбюро (1964–1975). Его соратниками считались В. Е. Семичастный (председатель КГБ, 1961–1967), П. Н. Демичев (секретарь ЦК КПСС по идеологии, 1961–1974), В. И. Степаков (зав. отделом агитации и пропаганды ЦК КПСС, 1965–1970), Н. А. Михайлов (председатель Госкомитета по печати, 1965–1970), Н. Г. Егорычев (председатель Гостелерадио, 1964–1970), Л. Н. Толкунов (главный редактор «Известий, 1965–1976) и другие аппаратчики, «всего более 30 человек с национал-большевистскими взглядами» по Митрохину. Он отмечает, что к 1967 г. «часть ее продолжала оставаться на позициях антисемитского “красного патриотизма”… Другая часть “павловцев” под влиянием ностальгически настроенных монархистов (в первую очередь И. Глазунова…) стала исповедовать комплекс идей, которые можно назвать “православно-монархическими” или “белогвардейскими”. К концу 1960-х последнее направление стало доминировать в “группе Павлова”»[163].

Сфера влияния «Русской партии» была по тем временам достаточно обширной. Их позиции в Союзе писателей поддерживал Ю. Верченко, который в 1970–1990 гг. занимал должность секретаря по организационно-творческим вопросам и играл важнейшую роль при кадровых назначениях. Н. Митрохин пишет, что «Председатель Госкомиздата СССР Б. Стукалин также был русским националистом, сочувствующим движению, и личным другом Л. Леонова. Политическое прикрытие русских националистов осуществляли член Политбюро Д. С. Полянский, а также помощник Суслова В. В. Воронцов, помощник секретаря ЦК КПСС по идеологии (в дальнейшем министра культуры СССР), кандидата в члены Политбюро П. Н. Демичева, Г. Г. Стрельников, зам. зав. отделом культуры ЦК КПСС 3. Туманова, зав. сектором Ближнего Востока Международного отдела ЦК И. Милованов, в некоторых случаях — скрыто сочувствующий русскому национализму зав. отделом культуры ЦК КПСС В. Ф. Шауро. На московском уровне русских националистов в Московском отделении СП представлял Ф. Кузнецов, литературным органом был журнал «Москва» (главный редактор в 1968–1990 гг. — писатель М. Алексеев), руководителем издательства «Московский рабочий» был русский националист Н. Елисов. Московское отделение ВО-ОПиК определяло атмосферу в этой организации в целом. В регионах ячейки «русской партии» были в Ленинграде, Петрозаводске — вокруг журнала «Север», в Вологде (вокруг В. Белова и О. Фокиной), и в Саратове вокруг журнала «Волга»[164].

Этот «расклад» Н. Митрохина достаточно условен. Чиновники от литературы нередко поддерживали «Русскую партию» потому, что видели в западниках, еще до прихода Горбачева к власти, прямую угрозу не только русской национальной культуре, но и своему благополучию у партийной кормушки. И поэтому рьяно, хотя нередко и бездарно, выступали против любых посягательств такого рода. Типичным в этом отношении стал последний роман писателя В. А. Кочетова «Чего же ты хочешь?» (1969), в котором он открыто, но безыскусно выступил против разложения советского общества западной культурой и пропагандой. Кочетов был секретарем ленинградского отделения СП (1953–1955) и членом правления СП СССР с 1954 г., главным редактором «Литературной газеты» в 1955–1959, а с 1961 г. — журнала «Октябрь». По партийной линии он входил в высшую номенклатуру как член Центральной ревизионной комиссии. Кочетову в «Русской партии», где к коммунизму относились весьма скептически и считали большевизм еврейским изобретением, не особо доверяли. Иван Шевцов, например, автор нашумевшего в свое время юдофобского романа «Тля», говорил: «Ну, что хотеть от Кочетова? У него жена еврейка». Да и сам роман Кочетова в стане патриотов восторга не вызвал, т. к. скорее был идеологическим произведением в защиту коммунизма, чем литературным шедевром. Это использовали «западники», которые начали травлю писателя. На него было написано сразу две пародии: З. С. Паперного «Чего же он кочет?» и С. С. Смирнова «Чего же ты хохочешь?». Эти пародии «ходили» по Москве в самиздате. В 1969 г. в ЦК поступило письмо 20 «представителей интеллигенции» с протестом против публикации «мракобесного» романа Кочетова в Минске. Мужика затравили, и 4 ноября 1973 г. он покончил жизнь самоубийством, застрелившись из охотничьего ружья. Хотя, как говорят, у него был рак, и он не мог больше выносить боли…

Мне доводилось при жизни С. Н. Семанова говорить с ним о том, была ли у «Русской партии» поддержка в партийных верхах, и действительно ли он сам обеспечивал прикрытие этой партии в этих верхах. Все мы знали, что Семанов в эти верхи был вхож. Не думаю, что Сергей лукавил или не хотел раскрывать эти секреты. Дело было и давнее, и никому уже в наши дни не интересное. Но то, что у «Русской партии» были политические покровители на самом партийном верху, он решительно отрицал. Говорил, что там были те, кто с удовольствием читал тех же деревенщиков и выступления М. Шолохова, Л. Леонова, В. Ганичева и других русских писателей в защиту нашей культуры и народных традиций. Естественно и я, и мои единомышленники в советской печати, как и все члены «Кружка Милованова», считали себя членами «русской партии» и делали все возможное, чтобы помочь своим «однопартийцам». Но, понятно, партийных билетов у членов «русской партии» не было. В одной из своих книг об Андропове, изданной уже после развала СССР, Семанов писал: «В Москве сплетничали тогда, что нам-де помогают Полянский, Шелепин и другие. Это совершенно неверно». Группа Шелепина — Мазурова — Полянского пыталась лишь противодействовать прозападным и либерально-еврейским кругам в аппарате, но «никакой связи с молодыми русскими патриотами не установила… Все они оказались не политиками, а просто аппаратчиками. Они не имели опоры в обществе и проиграли» (С. Н. Семанов. Андропов… С. 90–91). Это действительно так. Нередко ведь и наша борьба с сионизмом на страницах партийной печати напоминала партизанщину. Общие указания были. Но мы никогда не были уверены в том, поддержат нас «наверху» после очередного «выстрела по Сиону», или оттуда кто-то позвонит по «вертушке» и даст указание «попридержать» неугодного автора.

Загадок вокруг «Русской партии» много. В течение 1960– 1970-х гг. КГБ не применял против нее карательных мер. Андропов даже заигрывал с ней, т. к. вынужден был считаться с тем, что на партийном верху у «русистов», как он их называл, были весьма влиятельные единомышленники. Сам Брежнев активно поддерживал Михаила Шолохова, а он был кумиром наших «почвенников». При Брежневе Андропов всячески изображал из себя «сочувствующего». Репрессии в отношении русских националистов применялись тогда не часто. Более того, существует достаточно свидетельств того, что в годы брежневского «застоя» высшее руководство КГБ благожелательно относилось к «русской партии». Я сам знал несколько человек из числа помощников Андропова, которые к сионизму и еврейству вообще относились крайне отрицательно. Таким был помощник шеф КГБ И. Е. Синицын — на его роман о царской разведке я писал рецензию в «Комсомолке». Таким же был наш правдист, помощник Андропова В. Шарапов. КГБ оказало тогда помощь писателю Н. Н. Яковлеву в создании антимасонской книги «1 августа 1914». Помогали Д. Жукову в 1972 г. в создании фильма «Тайное и явное. Цели и деяния сионизма». Положение, однако, радикально изменилось, когда в 1982 г. Брежнев перебросил Андропова с Лубянки на место умершего Суслова, на пост секретаря по идеологии. Он уже тогда начал свою «антинационалистическую «кампанию, которая в первую очередь ударила по «Русской партии». Первой жертвой этой кампании стал покровитель Ганичева Е. Тяжельников, который к тому времени был уже руководителем отдела пропаганды ЦК КПСС. Уволили Семанова с поста главного редактора журнала «Человек и закон». Затем последовал арест Л. Бородина 13 мая 1982 г., следствие и суд над А. Ивановым (Скуратовым), закрытие самиздатского журнала «Многая лета» в 1982 г. Андропов как бы зачищал поле перед уже запланированной перестройкой, где «Русской партии» места уже не было.

На Лубянке, куда впоследствии попал на допрос и сам Семанов, за любыми «проявлениями русского национализма» с приходом Андропова на пост генсека стали следить куда внимательнее, чем за сионистским подпольем. И, надо думать, что при любой попытке оформить русское патриотическое движение в некое подобие «русской партии» Андропов не постеснялся бы отправить в ГУЛАГ всех ее лидеров и рядовых участников. И это понимали все. К моменту прихода Горбачева к власти «Русскую партию» практически загнали в подполье, откуда она сумела выйти только после развала СССР.

Феномен Жириновского

Сионизм многолик. Известно множество случаев, когда сионисты использовали свою агентуру для дискредитации своих противников. Рецепт прост. Он сформулирован еще Дицгеном-младшим: «если довести какую-то идею до абсурда, она превращается в свою противоположность». Это один из методов «манипуляции сознанием масс». В Советском Союзе и других соцстранах «жуки-точильщики» использовали активно этот метод для дискредитации коммунистической идеи и практики строительства социализма. И первым довели эту идею до абсурда при Хрущеве, который сдуру объявил, что «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме». И вот его ретивые помощники принялись составлять списки из серии «каждому по потребностям»: пара ботинок (туфель), один костюм (два платья), две пары носков (чулок) и т. д. Народ хохотал. Коммунистические идеи и были дискредитированы именно таким образом. Стало модно над этими идеями и теми, кто в них верил, посмеиваться и издеваться. Слова «коммунист» и «долдон» сделали синонимами. Вот несколько анекдотов, ходивших по стране в последние годы существования СССР:

— Что нового внес Хрущев в научный коммунизм?

— Мягкий знак после «з».

— Можно ли Париж сделать коммунистическим?

— Можно, но жалко.

— Что такое коммунизм по-китайски?

— Советская власть плюс стерилизация всей страны.

— Можно ли построить коммунизм?

— Построить-то можно, но выжить при нем — вряд ли.

— Можно ли построить коммунизм в отдельно взятом городе Ереване?

— Можно, но лучше в отдельно взятом городе Тбилиси.

Юмористы от сионизма внесли в это свой вклад. Вот какие анекдоты рассказывали в еврейской среде:

— Можно ли построить коммунизм в Израиле?

— Зачем такой маленькой стране такое большое счастье?

А вот другая байка:

— Были фараоны и евреи. Фараоны вымерли, евреи остались. Были инквизиторы и евреи. Инквизиторы вымерли, евреи остались. Были нацисты и евреи. Нацисты вымерли, евреи остались. Теперь есть коммунисты и евреи…

— Ты что хочешь сказать?

— Да ничего, просто евреи вышли в финал…

Финал, как известно, оказался не в пользу коммунистов.

Еще до развала СССР, практически сразу же после старта перестройки началась подлинная пропагандистская война не только против коммунистической идеологии, но и против советской государственности, против советского патриотизма, против всего, чем по праву гордились советские люди. Оплевывали все, в первую очередь самое святое. Главной задачей «перестройщиков» стало по-Ростоу «размывание коммунистической убежденности», что было равнозначно размыванию фундамента, на котором стоит, казалось бы, незыблемое здание советского государства. Но как только этот фундамент поплыл, рухнуло и само здание.

Уже после развала СССР те же методы стали применять и для дискредитации русской государственности и русского патриотизма, чем активно занимается по сей день «еврейская партия». И здесь сгодился метод, описанный Дицгеном-младшим. Типичный тому пример — деятельность Владимира Вольфовича Жириновского, который позиционирует себя как вождь русских националистов. С лидерами русским националистам вообще не везет. И, когда слушаешь, как о судьбах России печется лидер СПС еврей Гозман, или грузин Сванидзе, либо армянин Кургинян, невольно вспоминаешь ехидную фразу еврейского публициста Степуна: «…Я никак не мог увидеть живого смысла в том, что внук виленского раввина и сын ковенского маклера, никогда не видавшие русской земли и русского мужика, ежеминутно ссылаясь на Карла Маркса, горячо спорят друг с другом о том, в каких формах рязанскому, сибирскому и полтавскому крестьянству надо владеть своею землею»[165].

Почему Жириновский решил стать русским националистом — большая загадка. Возможно, эта идея принадлежит все тому же закоренелому ненавистнику всего русского Александру Яковлеву. Именно в его Агитпропе в недрах ЦК КПСС и при поддержке Лубянки решили организовать для украшения витрины перестроечной демократии оппозицию в виде ЛДПР, подконтрольной КГБ. А чтобы довести идею оппозиционной, да к тому же русской националистической партии до полного абсурда юмористы со Старой площади воспользовались тем самым революционным опытом, о котором писал Ф. Степун. Лидером русских националистов должен был стать не просто еврей, но и сионист Жириновский. То, что он сионист, хорошо знали и в Москве, и в Израиле, хотя публично Жириновский поначалу опровергал все сообщения даже о том, что он сам еврей: «Это сумасшествие, — верещал он на своих пресс-конференциях. — Кто это придумал, что я еврей? Это не соответствует действительности».

В 1993 г. я был в Страсбурге, где проходила очередная сессия Совета Европы. Жириновского к тому времени уже не пускали в Париж после того, как он публично потребовал, чтобы евреи были выселены в резервации, и заявил, что оплакивает будущее России, где «горстка евреев приобрела власть над страной со 145-миллионным населением». В Страсбурге он отличился в очередной раз — бросал из окна российского консульства в Страсбурге цветочные горшки на головы демонстрантов, протестовавших против его антисемитских высказываний. Я договорился с ним об интервью и пришел к нему в гостиницу. Это был совсем другой человек, чем тот разъяренный антисемит, к образу которого все уже начали потихоньку привыкать. Спокойный, без резких движений и выражений. Чудо-Жирик. Я понял, что все его безобразия на публике — это игра. Как и его игра в русского. Недаром потом он стал таким популярным шоуменом от политики. В то, что он не еврей, мог поверить только человек, никогда с его соплеменниками не пересекавшийся. Даже выговор у него был местечковый.

Вывели Жирика на чистую воду в Израиле. 26 декабря 1993 г. Агентство Рейтер запустило в печать интервью с Барухом Гуром, директором Советского и Восточноевропейского отделения Еврейского агентства и одним из руководителей Еврейского агентства (Сохнут), ответственным за иммиграцию в Израиль евреев из СССР. Рейтер сообщал, что «Жириновский, сегодня считающийся известным антисемитом, предпринимал в свое время демарши для того, чтобы эмигрировать в Израиль. Лидер националистов переслал бумаги, подтверждающие, что его отец по имени Вольф был евреем. “Было совершенно ясно, что его отец — еврей, — подтвердил господин Гур. — В 1980 г. Жириновский был активным членом группы еврейской культуры ‘Шолом’, и он активно работал в группе советских сионистов до 1989 г., то есть за два года до того, как представить себя на выборах в русские президенты в 1991 г.”». Общество «Шолом», о котором идет речь, было создано, по утверждению обозревателя «Московского комсомольца» Минкина, по инициативе Антисионистского комитета советской общественности, а значит с подачи ЦК КПСС и КГБ. На организационном собрании выступил один из его активистов — тов. Жириновский Владимир Вольфович, который был избран в правление «Шолома» вместе с бывшим первым секретарем Биробиджанского обкома КПСС Львом Шапиро и сионистом Юлием Кошаровским. В качестве члена правления «Шолома» Жириновский взялся курировать аж четыре секции сразу: гуманитарно-правовую, философско-религиозную, историческую и внешних экономических связей.

Я помню, какой скандал поднялся, когда информацию, переданную агентством Рейтер, перепечатали все ведущие газеты Франции. 28 декабря 1993 г. газета Le Parisien опубликовала заметку «Жириновский хотел эмигрировать в Израиль». 29 декабря, дав тот же текст, газета Le Monde уточнила, что Жириновский «предпринял первые шаги для иммиграции в еврейское государство еще в 1983 году». Washington Post и выходящая в Париже International Herald Tribune опубликовали аналогичную заметку Дэвида Хоффмана из Иерусалима, который со ссылкой на того же Баруха Гура сообщил, что «приглашение из Израиля могло быть сделано и послано только после того, как советский еврей присылал просьбу об этом, сообщая основную информацию о своей семье, возраст, адрес и правильное написание имени-фамилии, иначе он не мог бы получить приглашение». И раз уж Жириновский такое приглашение получил, то он подавал соответствующее заявление.

Когда во Франции разгорелся этот скандал, самый известный ведущий 1-го канала французского телевидения Патрик Пуавр д’Арвор вечером 3 января 1994 г. задал Жириновскому в прямом эфире вопрос: «Ведь ваш отец еврей? Вы хотели выехать в Израиль?», Жириновский от ответа уклонился, пробормотав лишь, что «никаких родственников в Израиле у меня нет».

Окончательно разоблачил Жириновского, который уже во второй раз возглавлял фракцию ЛДПР в Государственной Думе, президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. Во время своего визита в США он подарил американцам полный комплект копий архивных документов о знаменитом земляке. Из них выяснилось, что Жириновский до восемнадцати лет учился в школе Алма-Аты под простой «русской» фамилией Эдельштейн. В 2006 г. Владимир Вольфович наконец перестал отрекаться от «избранного народа», т. к. неожиданно «обрел» отца и родственников в израильском Хелоне и наконец-то признался, что он еврей по происхождению. А уже в середине лета 2009 г. российское телевидение показало трогательную сцену — Жириновский приехал в Израиль и прилюдно рыдал на могиле своего еврейского папы в пригороде Тель-Авива. Точки были, таким образом, расставлены над i. Государственной Думе осталось только выяснить, есть ли у ее вице-спикера двойное гражданство — и израильское. В Израиль «лидер русских националистов» наведывается регулярно. Кстати его там видели в 2013 г. незадолго до смерти беглого еврейского олигарха Березовского вместе с ним…

Жириновский — фигура явно не самостоятельная. У него есть свои кукловоды и в Израиле, и в Кремле. В нужный момент его выпускают, как коверного, на арену, и он озвучивает то, что ему было приказано обнародовать в виде «позиции ЛДПР». Она неизменно была проельцинской и после Ельцина также неизменно оставалась пропутинской. За это ему прощают все, что угодно. В том числе истерическую критику власти в ходе предвыборных кампаний. Никто не усердствует в проверке его деклараций о доходах. Никто не спешит привлекать его за оскорбление людей в ходе публичных дебатов — он даже Аллу Пугачеву умудрился прилюдно обозвать проституткой в программе Владимира Соловьева. В его же программе призвал отгородить Чечню от России колючей проволокой и ограничить там рождаемость. И ничего! Но главное — никто не предъявляет ему обвинений в разжигании расовой ненависти, хотя в его книжках и публичных выступлениях собрано такое количество юдофобских высказываний, рассчитанных на самого дремучего обывателя, что хватило бы не на одно уголовное дело.

Приведу несколько примеров только из одной его книги «Иван, запахни душу!» Читаем:

«Сегодня всем миром управляют евреи” (с. 29);

«Евреи захватили полностью власть в Москве в 91 г.» (с. 30);

«Главными закоперщиками в создании “индустрии холокоста” стали американские евреи Симон Визенталь и Эли Визель. Визель за каждую лекцию по данной теме брал по 25 тысяч долларов. Этот подлог позволил “индустриалам” заставить швейцарские банки выплатить евреям более 200 млн долларов… и обязать Германию выплатить 12 млрд долларов» (с. 33–34);

«Евреи всегда при деньгах, почти все банкиры мира евреи. Пробрались в сферу информации. Почти все газеты мира в их руках. Стараются навязать свою идеологию всему миру. Она не просто проеврейская. Она такая, чтобы плохо было всем, а хорошо бы было евреям» (с. 36);

«Посмотри на состав первого советского правительства — ни одного русского, все евреи. Посмотри на состав первого правительства при Ельцине, которое возглавил Гайдар, — тоже почти все евреи. А сейчас посмотри, Ваня, все газеты — во главе евреи. Все телеканалы — во главе евреи. Все деньги — у евреев, здесь у нас в нашей стране… Мировое еврейство решило твою землю очистить от тебя в течение 50 лет» (с. 36–37, 39);

«Евреи все как народ деградируют 4000 лет. Самая вырождающаяся нация. Небольшого роста. Худые. Злые все. Лысоватые. В очках. Глазки бегающие. Ручки трясущиеся. Размер одежды 48–50 — не больше. Обувь 41–42. С кучей болезней» (с. 66);

«И везде евреи, конечно, и в МВФ и во Всемирном банке» (с. 67);

«Коммунизм придумали евреи. Мои университеты, моя учеба прошла под знаком и огромным влиянием этой еврейской заразы» (с. 74);

«Евреи являются источниками…этой суперзаразы, чумы XX века — коммунизма» (с. 80);

«У евреев получается как бы двойная оболочка, ибо они в каждой стране при первичном осмотре являются гражданами Франции, Бельгии, Голландии. Но эта двойная оболочка позволяет скрывать им вторую, чисто еврейскую, а особенно это удается полукровкам» (тут Жириновский попал прямо не в бровь, а в глаз. Только себе. — В.Б.).

«К 2000 г. практически во всех геополитических центрах глобального и регионального масштаба: США, Япония, Франция, ФРГ, Италия, Испания, Россия и др. еврейство занимает от 99 до 70 % властнораспорядительных и иных социально значимых ячеек, особенно это относится к политическим элитам, бизнесу. Но они пролезли еще и в чиновники. Около 95 % международной бюрократии — Еврокомиссия в Европейском совете, рабочий персонал ООН, ее отраслевые организации, Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе, в НАТО — занимают в основном евреи разных стран» (с. 126)[166].

В другой книге «Мы возродим Великую Россию» Жириновский по-своему использует версию о жидо-масонском заговоре и мировом правительстве. Вот что мы там читаем: «Именно Всемирное Тайное Правительство, находящееся в Нью-Йорке, через президента Всемирного Еврейского Конгресса Э. Бронфмана передало московской элите во время готовившегося ЦРУ и “агентами влияния” в СССР (совещание в доме отдыха “Красные камни” под Приозерском летом 1991 г.) Августовского путча “установку на капитализацию СССР и такую “демократизацию”, которая дала бы власть еврейскому меньшинству”. Я не устаю повторять, — твердил Бронфман, — суть демократии не во власти большинства, а в защите всех меньшинств от большинства”. При этом Бронфман подчеркивал, что “приоритетным” населением России являются евреи. Им же был сделан вывод, что Ельцин — единственная альтернатива Горбачеву, что решило судьбу последнего. Западом был разработан и сценарий смены власти и самого строя в нашей стране. Вначале Горбачев, называющий себя потомком иудейского пророка Моисея, придя к власти, использовал ее, чтобы разрушить страну и упразднить высшие органы власти СССР. Затем Ельцин, избрание которого президентом было обеспечено СМИ, оказавшимся в руках сионистов, добился ликвидации СССР, стал разрушать Российскую Федерацию и сдавать страну и ее народ в порабощение Западу и мировым финансовым центрам»[167]. Преднамеренность бреда — путч ГКЧП, оказывается, подготовило ЦРУ, — здесь настолько очевидна, что не нуждается в комментариях. Но ведь одновременно дискредитируются и выступления тех, кто говорил об участии сионистских центров в развале СССР.

Профессор Дрожжин, книгу которого сожгли питерские менты, обвинив его в антисемитизме, не написал и сотой доли того против евреев, что написал лидер ЛДПР. Но Дрожжина выгнали с работы, а Жириновский процветает и переиздает свои антисемитские опусы. В его собрании сочинении уже больше томов, чем в ПСС В. И. Ленина. Почему Жириновский оказался в числе «неприкасаемых» в РФ? Потому что, как говорили римляне, «Что позволено Юпитеру, не позволено быку»? Но какой уж там Юпитер из Жириновского! Дело в другом. В своих книгах и публичных выступлениях этот политический провокатор, современный Азеф, ловко смешивает реальные факты с антисемитскими вымыслами. И получается взрывной коктейль ненависти, которая используется сионистами для запугивания евреев жупелом антисемитизма. В этом — суть показного юдофобства Жириновского-Эдельштейна. В свое время о таких, как он, евреях, изображающих из себя злобных антисемитов, мечтал Бен-Гурион, который заявлял, что с их помощью, под их крики «Грязные жиды, убирайтесь в Палестину!» он добился бы куда больше успехов с организацией еврейской эмиграции, чем с помощью сионистской пропаганды. Не поэтому ли даже после выхода в свет книги «Иван, запахни душу!» и других его откровенно юдофобских произведений сиониста Жириновского продолжают принимать в Израиле со всеми почестями?

«Осень народов» после «Пражской весны»

В 1981 г. победу на выборах президента США одержал бывший актер, губернатор штата Калифорния Рональд Рейган. Его называли ставленником американских консерваторов и крайне правого крыла республиканской партии, где ненависть к коммунизму и особенно к Советскому Союзу граничит с патологией. Зная политический бэкграунд нового хозяина Белого дома, можно было точно предсказать эскалацию напряженности в отношениях США с коммунистическим миром. Тем не менее, даже знатоки политической кухни Вашингтона не могли предположить, что Рейган пойдет на конфронтацию с Москвой и объявит новый «крестовый поход» против коммунизма. Довольно быстро и в Москве поняли, что подход администрации Рейгана к социалистическим странам сводился по сути дела, к реанимации антикоммунистической «доктрины освобождения» или «отбрасывания коммунизма», провозглашенной при президенте Д. Эйзенхауэре его государственным секретарем Джоном Ф. Даллесом. Его брат, шеф ЦРУ Аллен Даллес пытался реализовать эту доктрину на практике путем организации диверсий и «беспорядков» в социалистических странах (Берлин, 1953 г), Польша (1956 г), Венгрия (1956 г). Тогда доктрина эта не сработала, и антикоммунистические бунты были подавлены. Не удалась и вторая крупномасштабная попытка «отбросить коммунизм» в Чехословакии и в Польше в 1968 г. В антикоммунистических центрах США, Израиля и стран НАТО тщательно проанализировали причины, по которым контрреволюция в социалистических странах потерпела провал. Ошибки были учтены. В стратегию и тактику борцов с коммунизмом внесли существенные изменения. Прежде всего, были расширены масштабы действий и увеличена численность пятой колонны. События в Чехословакии показали, что наибольший эффект дает наличие агентов влияния Запада в руководстве правящей компартии и на важнейших государственных постах. Соответственным образом коммунистическое воинство перестроилось. Но и от прежних наработок не отказалось.

С 1953 г. и по сей день в США в третью неделю июля ежегодно официально отмечается Неделя порабощенных народов. В 1959 г. она приобрела официальный статус после принятия соответствующей резолюции Конгресса США (Президент Дуайт Эйзенхауэр в том же 1959 г. придал этой резолюции силу закона (US Congress. Public Law 86–9 °Captive Nations Week Resolution. Закон № 86–90). Согласно этому закону, президент США уполномочивался провозглашать «Неделю порабощенных народов, находящихся под контролем коммунистических режимов» ежегодно — до тех пор, пока все они не обретут свободу и независимость. К таким народам, «утратившим национальную независимость благодаря империалистической политике, прямой и косвенной агрессии коммунистической России», были отнесены Польша, Венгрия, Литва, Украина, Чехословакия, Латвия, Эстония, Белоруссия, Румыния, Восточная Германия, Болгария, континентальный Китай, Армения, Азербайджан, Грузия, Северная Корея, Албания, Идель-Урал, Тибет, Казакия, Туркестан, Северный Вьетнам и др. Автором резолюции Конгресса о неделе порабощенных народов был известный антикоммунист конгрессмен Лев Добрянский, один из идеологов украинской, а точнее бандеровской, эмиграции в США, русофоб и автор ряда книг, призывавших к крестовому походу против коммунизма[168]. Добрянский активно сотрудничал с гитлеровскими пособниками из банд Бандеры, бежавшими в США после разгрома нацистской Германии. Видимо от них и попали в список народов, «порабощенных русскими» такие территории, как Идель-Урал и Казакия. Эти «страны» с подачи рейхсминистра нацистской Германии и гауляйтера оккупированных территорий Альфреда Розенберга значились как территориальные единицы, в гитлеровском плане «Ост».

(После развала СССР этот перечень народов, «все еще ожидающих освобождения» от «тоталитарных» и «деспотических» режимов, в значительной степени изменился. Так, Джордж Буш, объявляя в очередной раз о проведении «Недели», в 2008 г. в числе «порабощенных» назвал Беларусь, Бирму, Кубу, Иран, Северную Корею, Судан, Сирию и Зимбабве, и одновременно призвал к «поддержке молодых демократий в Афганистане и Ираке»).

Рейган, собственно, пороха не выдумал. Его администрация разрабатывала свою стратегию уничтожения коммунизма на основе программных документов “Heritage Foundation” («Фонд наследия»), созданного в 1973 г. воинствующими антикоммунистами из числа тех, кого в США называют «новыми правыми» или «ультра». По многим параметрам они близки к неофашистам, хотя нередко взаимодействуют с сионистами. Специально для Рейгана «Фонд наследия» разработал более современный вариант «Доктрины освобождения». Бывший штатный сотрудник КГБ СССР В. С. Широнин в своей книге «Агенты перестройки», анализируя эту доктрину, отметил, что Советский Союз рассматривался в ней как империя, образованная «по расходящимся от центра к периферии четырем концентрическим кругам». В первый, самый близкий к Москве круг входили, по представлениям американских экспертов, «этнические территории, аннексированные Москвой после большевистской революции: Армянская республика, Грузинская республика и Украинская республика». Второй круг образовали государства, «попавшие под контроль Москвы в результате заключения в 1939 г. союза с Гитлером: Эстония, Литва, Латвия, Молдавия». В третий круг исследователи «Фонда наследия» включили государства, «попавшие в подчинение Москвы после окончания войны (Второй мировой. — В.Ш.), а также в результате кубинской революции 1959 года». Любопытно, что наряду с Болгарией, Чехословакией, Восточной Германией, Венгрией, Польшей, Румынией и Кубой в этот круг американские стратеги включили также «захваченные у Японии Курильские острова».

И, наконец, четвертый пояс, наиболее удаленный от Москвы, который, по определению американцев, «является границей советской империи», включал Южный Йемен, Вьетнам, Мозамбик, Анголу, Лаос, Камбоджу, Эфиопию, Никарагуа и Афганистан. Анализ действий администрации Рейгана, а затем сменявших его в Белом доме других президентов США, как раз и показывает, что США и их союзники по антикоммунистическому походу вторгались в Коммунистическую Империю, созданную СССР, именно в этой последовательности — круг за кругом, но движение к центру начинали с четвертого круга.

«Средства реализации Доктрины и ее ближайшие цели в каждом из концентрических кругов советской империи, — отмечали авторы сопроводительного доклада, — различны, и США для каждого круга должны выработать соответствующую политику». Рейгану предлагалось «сформулировать стратегический замысел Доктрины как конечный демонтаж советской империи». В рекомендациях разработчиков нового крестового похода против коммунизма, ставка была сделана на противостояние Советскому Союзу по всем фронтам. В них, в частности, говорилось: «США должны предоставлять помощь антисоветским повстанцам, ведущим борьбу против режимов в Эфиопии, Лаосе, Мозамбике и Никарагуа, а также поставить вопрос, каким образом США могут наилучшим образом поощрять борцов за политические свободы, действующих в странах Восточной Европы или даже в самом Советском Союзе».

В начале 1982 г. президент Рейган вместе с группой ближайших советников приступил к разработке наступательной стратегии по демонтажу «советской империи». Кстати, поначалу это особо и не скрывали. Комментируя новую стратегию Белого дома, вашингтонский обозреватель С. Розенфельд писал в декабре 1980 г.: «Взгляд Рейгана на эту проблему сводится к следующему: США не должны отговаривать от борьбы за свободу порабощенные народы только потому, что такая борьба причинит неудобства западной дипломатии. США скорее должны предложить любую поддержку, на которую они способны, исходя из того, что сопротивление, включая военные столкновения, может полыхать в Восточной Европе десятилетиями до тех пор, пока она не будет окончательно свободной» (Washington Post, 15.12.1980). Розенфелдьд не выступил против этой стратегии, но призвал Белый дом не рекламировать ее публично: «На мой взгляд, поддержать публично дело «освобождения» Восточной Европы было бы со стороны мистера Рейгана весьма провокационным делом. С миром в Евpone, с ядерной войной играть не следует» (Washington Post, 15.12.1980). Если совет Розенфельда и приняли, то только в том, что касается публичности. Тайные операции естественно проводились без лишнего шума.

С учетом опыта 1968 г. в Польше и Чехословакии Запад начал скрупулезную подготовку к новым акциям по «разложению социализма изнутри». Объектом номер один в их планах на этот раз стала Польша, хотя происходившие там события нельзя рассматривать в отрыве от общего контекста глобального сценария войны против коммунизма[169]. На Западе учли и ряд просчетов руководства Польской объединенной рабочей партии (ПОРП). По мере растущей экономической зависимости ПНР от Запада, на идеологическую работу с населением и, особенно с молодежью, все меньше обращали внимания. Страну наводнили эмигранты, долгие годы жившие за границей среди тех, кто люто ненавидел коммунизм. После избрания краковского кардинала Войтылы Папой Римским, что было сделано явно не без подсказки США, влияние Ватикана и католической церкви в стране становилось куда сильнее влияния СССР и ПОРП.

В конце 1978 г. мне довелось побывать в Польше в короткой командировке. Конечно, времени для того, чтобы разобраться в происходивших в стране событиях, не было. Но так случилось, что я приехал в Польшу, как раз в тот день, когда было объявлено о восхождении Войтылы на папский престол. В Кракове меня поразило количество людей, собравшихся у костелов слушать проповедников в черном, и обилие бело-желтых флагов Ватикана, свисавших с костелов и общественных зданий. Бело-красный флаг Польши терялся на этом фоне, был почти незаметен. В Варшаве мне рассказывали, что в стране открыто действует «Комитет защиты рабочих» (КОР) во главе с Куронем, что издаются «нелегальные» листовки, брошюры, книги. Власти на все это смотрели сквозь пальцы…

Новый лидер ПОРП Э. Терек в своем подходе к оппозиции то и дело оглядывался на Запад, опасаясь новых экономически и политических санкций против ПНР. А на Западе в это время всерьез приступали к операции по демонтажу коммунизма в Польше. Оппозиционным группировкам, опекаемым разведслужбами США и других стран НАТО практически беспрепятственно оказывалась материальная помощь.

Главным координатором деятельности антисоциалистических сил в Польше стал мюнхенский центр ЦРУ — радиостанция «Свободная Европа», с которой активно взаимодействовали «польское правительство в эмиграции» (Лондон), центр польской эмиграции во главе с журналом «Культура» (Париж), сионистские группы эмигрантов из Польши, объединенные в США и Швеции вокруг журнала «Анекс», а в Израиле вокруг газеты «Новини и Курьер», организации андерсовцев в разных странах — от Англии до Австралии. Активно включились в поддержку «Солидарности» и американские профсоюзные объединения, прежде всего АФТ-КПП и сионистские воспитанники Дубинского из ОРТ. Новый этап «польского эксперимента», целью которого была ликвидация социализма в Польше, начался в январе 1981 г. уже в рамках новой стратегии по демонтажу коммунизма, взятой на вооружение республиканской администрацией во главе с Р. Рейганом.

Для начала рейгановцы решили провести экономическую диверсию против Польши. Одним из авторов этого плана был Збигнев Бжезинский. Польше предложили «помощь» по типу бартера. Предполагалось, что западные партнеры поставят в Польшу предприятия, а в виде оплаты будут брать произведенную на этих предприятиях продукцию. Предприятия запустили, но брать их продукцию на Западе отказались. В результате сумма польского валютного долга полезла вверх. После этой диверсии поляки влезли в огромные долги, в Польше начали вводить карточки на все товары (даже на пеленки и средства гигиены). Начались забастовки рабочих. Груз польского кризиса лег на экономику СССР. Польше была оказана финансовая помощь в размере 10 млрд долларов, однако долг ПНР рос и достиг 12 млрд долларов даже после этого вливания. В Вашингтоне рассчитывали, что в случае успеха контрреволюции в Польше, дестабилизация пойдет во всем соцлагере, включая СССР. В Москве это хорошо понимали. Рассматривался вариант вмешательства в польские дела по примеру Чехословакии августа 1968 г. Разведка докладывала, что польская оппозиция получает мощную финансовую помощь от стран Запада и действует практически открыто. Оппозиция издавала 1,7 тыс. газет и журналов, 10 тыс. книг и брошюр, действовали «подпольные», а по сути дела открытые типографии, по радио «Голос Америки» и «Свободная Европа» открыто отдавались указания, когда и где устраивать забастовки. Москва начала готовиться к вмешательству, но к счастью, этого удалось избежать. Правительство Ярузельского в период действия введенного в декабре 1981 г. военного положения расправилось с «Солидарностью» и ее сочувствующими малой кровью — в стране было введено чрезвычайное положение и в процессе репрессий погибло, по разным оценкам, всего от 15 до 20 человек. Тем не менее, добиться решительной победы над оппозицией партии и армии не удалось.

В июне 1982 г. активистами «Солидарности» была создана нелегальная антиправительственная организация «борющаяся Солидарность» (полъск. 8ойбагпон>ж Walcz№ca). Возобновилось нелегальное издание антикоммунистических газет в Варшаве, Вроцлаве, Познани, Жешуве, и Щецине. В начале 1986 г. была создана «исполнительная группа» для организации «уличных акций» (вывешивание транспарантов, написание лозунгов в общественных местах и др.)[170]. В 1990 г. Ярузельский передал власть в руки Леха Валенсы.

План Хауса в конце XX века

Теперь известно, почему Рейган все же решился пойти на риск прямой конфронтации с Советским Союзом сначала в Польше, а потом в других странах Варшавского Договора, что ускорило распад не только этой организации, но и самого Советского Союза. Еще в начале 1980 г. во время своей предвыборной кампании, которой руководил выходец из разведслужб США Уильям Джозеф Кейси, Рональд Рейган поручил группе ближайших советников разработать «новую стратегию борьбы с коммунизмом» на основе программных документов «Херитидж Фаундейшн» («Фонд наследия»), самого крупного мозгового центра американской консервативной элиты и идейного вдохновителя американской военщины. В частности, именно этот фонд разрабатывал концепцию СОИ (Стратегической оборонной инициативы) из-за которой Советский Союз был вовлечен в очередной виток гонки вооружений. «Фонд наследия» играл ведущую роль в руководстве республиканской партии США и при Джордже Буше. Именно в недрах этого фонда была разработана идея «Операции Шторм в пустыне» по вторжению в Ирак и основы американской политики по отношению к постсоветской России». В этой «войне будущего» главный удар было решено нанести по врагу номер один — Советскому Союзу.

В мае 1980 г. Кейси, который был тесно связан с «Фондом наследия», представил Рейгану неофициальные секретные материалы о проблемах в экономике СССР и подробную информацию о положении дел в странах Варшавского Договора. Кейси был прекрасным экономистом и бизнесменом, что помогло ему стать миллионером, и к тому же со времен второй мировой у него был опыт руководства тайными операциями. В 1944–1945 гг. Кейси, как руководитель Отделения секретной разведки Управления стратегических служб (УСС), на европейском театре военных действий непосредственно руководил экономической войной против Третьего рейха. В 1970-х гг. стал Председателем Комиссии по ценным бумагам и биржам (SEC), регулирующей инвестиционную индустрию в США. В 1973–1974 гг. Кейси — заместитель госсекретаря США по экономическим делам. В 1974–1976 гг. — президент и председатель Экспортно-импортного банка. В 1976–1977 гг. — член Президентского консультативного совета по внешней разведке. Через SEC Кейси вошел в узкий круг доверенных лиц из окружения Рокфеллеров, Ротшильдов и Морганов, а также «Лимэн Бразерс», контролирующих ФРС. Его хорошо знали в сионистских кругах США и в руководстве Израиля, и конечно в Моссад. Когда Рейган стал президентом США, он назначил Кейси директором ЦРУ.

Рабочая группа Рейгана получила мощную поддержку американских «мозговых центров», среди которых особо выделяется РЭНД-корпорейшн. Ее нередко называют «думающим танком Пентагона». В РЭНД была разработан концепция так называемых информационных или «сетевых войн», в которых противника обстреливают не ракетами и снарядами, а направленной информацией, способной взорвать общество изнутри. На той же базе разработана и методика организации «оранжевых революций», которые были опробованы в 60-70-е гг. в Чехословакии и Польше, а затем уже в Советской Прибалтике, на Кавказе и на Украине. «Война, которую мы ведем, не является больше войной, где используются только вооружение и солдаты или даже что они играют преимущественную роль. Это война, в которой экономические и политические факторы приобрели исключительно большое значение и фактически могут стать решающими», говорилось в одном из секретных докладов РЭНД.

Одним из тех, кто вырабатывал рейгановскую стратегию нового крестового похода против коммунизма, был выходец из семьи польских евреев, убежденный сионист по своим взглядам и патологический русофоб Ричард Пайпс. В 1968–1973 гг. он был директором Исследовательского Центра по изучению России при Гарвардском университете, в 1973–1978 — стал главным научным консультантантом Института по исследованию России при Стэнфордском университете. Он автор великого множества книг и статей по России[171], прочитав которые можно разве что возненавидеть Россию и русских, но не понять их. И хотя во многом его критика большевизма и особенно сталинизма правомерна, Пайпс в своих публикациях об СССР, был больше русофобом и озлобленным антисоветчиком, чем объективным ученым, за что его не раз критиковали и в самих США. Рейгану же именно такой советолог и был нужен для нового «крестового похода» против коммунизма. Понятно, почему после развала нашей страны в 1992 г., именно Пайпса пригласили выступить в Москве на процессе против КПСС, как свидетеля-эксперта. В администрации Рейгана Пайпс работал в Национальном совете безопасности, возглавляя отдел Восточной Европы и Советского Союза. С первых же дней он выступил сторонником жесткой линии в отношении Советского Союза, утверждая, что только давление со стороны США может привести к изменению коммунистической системы. В 1981 г. он заявил: «Советские лидеры должны сделать выбор между возможностью произвести определенные изменения системы в западном направлении и войной. Нет никакого другого пути. Разрядка мертва».

Конечно ни Кейси, ни Пайпс сами по себе в такой большой игре были всего лишь пешками. Они выполняли социальный заказ, который получил Рейган от верхушки мировой финансовой элиты. На рубеже 80-х гг. там решили более не церемониться с коммунизмом и развалить СССР до основания в соответствии с тем самым планом Хауса, который был принят еще в 1918 г., с учетом, конечно, небольших поправок на современность. Но суть плана оставалась неизменной все эти годы: балканизация России (т. е. развал ее на несколько маломощных государств) и захват ее природных богатств. В конце XX в. в западных столицах этого уже и не скрывали.

Не скрывали и того, что русским была уготована судьба не менее страшная, чем та, что Гитлер уготовил евреям, — геноцид. Всем известно заявление бывшего премьер-министра Англии М. Тэтчер о том, что «русских следует сократить до 15 миллионов человек, обслуживающих скважины и рудники». Известна и установка 3. Бжезинского: «Кто владеет Евразией, тот владеет миром», которая странным образом перекликается с установкой основателя политического сионизма Теодора Герцля: «Для того чтобы завладеть миром, надо овладеть Россией». Известны и заявления ряда американских президентов о том, что «славянская угроза должна быть устранена раз и навсегда». Премьер-министр Великобритании Джон Мейджер подтвердил, что курс Тэтчер остается для правительства Ее Величества основополагающим, независимо от того, кто его возглавляет — лейбористы или консерваторы. «Задача России после проигрыша холодной войны, — сказал Мейджер, — это обеспечить ресурсами благополучные страны. Но для этого им нужно всего 50–60 миллионов человек».

«Россия с царских времен не умеет управлять Сибирью, а там сосредоточены ресурсы, принадлежащие вовсе не русским, а всему человечеству», — говорится в книге сотрудников Брукингского института Фионы Хилл и Клиффорда Гэдди «Сибирское проклятье: как коммунистические плановики заморозили Россию»[172]

Книжечка была непростая, а заказанная сильными мира сего. В исследованиях Хилл и Гедди участвовали экономисты Пенсильванского университета, Российской экономической школы, эксперты Мирового банка и ряд других ученых. Финансирование осуществлялось Корпорацией Карнеги, Фондом Макартуров и Alcoa Corporation. Выводы авторов книги докладывались в Госдепартаменте и Национальном совете по безопасности США, Пентагоне, Министерстве иностранных дел Канады. На ее обложке были даны положительные отзывы одного из разработчиков концепции «шоковой терапии» в России Джеффри Сакса, Ричарда Пайпса и давнего ненавистника России 3. Бжезинского.

Ознакомившись с этим трудом, Мадлен Олбрайт, бывший госсекретарь США и ярая сионистка, член женской ложи Бнай Брит, воскликнула: «Где же тут справедливость, если такой землей, как Сибирь, владеет только одна страна?». Ей вторила сменившая ее на посту госсекретаря Кондолиза Райс: «Сибирь слишком большая, чтобы принадлежать одному государству». И так далее.

Ставки в этой игре известны. По примерной оценке экспертов стоимость природных и водных ресурсов только одной Сибири составляет сотни триллионов долларов. Захватить эти несметные богатства — давняя мечта той группки супербогачей, той 0,1 % «золотого миллиарда», что и правит нашей планетой. Советский Союз был, при всех его недостатках, единственной силой, способной противостоять этой банде супермиллиардеров во главе с Ротшильдами и Рокфеллерами. Поэтому банда и решила сломать ему хребет.

Институт Криббла

Одним из основателей «Фонда наследия» в 1973 г. был известный антикоммунист Поль Вайрих. В 1978 г. в правление фонда вошел американский предприниматель и известный химик Роберт X. Криббл, который в 1985 г. стал его вице-председателем. Криббл и Вайрих создали в 1987 г. «Институт Криббла», руководитель которого, по его собственным словам, решил «посвятить свою энергию развалу Советской империи». Их фонд поначалу финансировал пивной король Джозеф Курс, друг Рейгана и член его «кухонного кабинета», один из основных спонсоров его предвыборных кампаний, как губернаторских, так и президентской. Курс прославился тем, что на свои деньги купил легкий транспортный самолет за 65 тыс. долларов для никарагуанских «контрас», и передал его им через члена Национального совета безопасности О. Норта. Институт Криббла, который называли «школой по подготовке пятой колонны», привлек внимание ЦРУ после того, как Криббл создал в Советском Союзе целую сеть своих представительств. С их помощью с ноября 1989 по март 1992 г. было проведено 65 семинаров и «учебных конференций» в различных точках СССР: Москва, Ленинград, Свердловск, Воронеж, Таллинн, Вильнюс, Рига, Киев, Минск, Львов, Одесса, Ереван, Нижний Новгород, Иркутск, Томск. Только в Москве было проведено шесть инструктивных конференций. Через Институт Криббла прошли многие деятели перестройки и функционеры ельцинского режима, в частности небезызвестный предатель и ренегат Геннадий Бурбулис. До поступления в Институт Криббла он был преподавателем марксизма-ленинизма и достаточно правоверным членом КПСС и до 1988 г. твердо повторял тезисы о руководящей роли КПСС и подчеркивал «консолидирующую роль партии в перестроечном процессе». Но, закончив криббловские университеты, он создал в Свердловске неформальный политический клуб «Дискуссионная трибуна» и уже открыто заявлял, что «империя (т. е. СССР) должна быть разрушена». Как утверждал М. С. Горбачев, на решение Б. Н. Ельцина о ликвидации СССР сильно повлияла аналитическая записка Г. Э. Бурбулиса, в которой тот обосновал невозможность реальных реформ до тех пор, пока существуют союзные структуры власти. Бурбулис был одним из наиболее активных агентов влияния и играл при Ельцине роль «серого кардинала», координируя свои подрывные действия с наставниками из института Криббла, напрямую связанного со спецслужбами США. Именно Бурбулис вместе с С. Шахраем и Е. Гайдаром готовил предательские Беловежские соглашения, констатировавшие, что СССР «как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает свое существование». Вместе с Шахраем он писал также текст ельцинского Указа № 1400, открывавшего дорогу к пальбе из танков по парламенту. Именно Бурбулис добился от Ельцина назначения на ключевые экономические посты молодых экономистов из команды Е. Т. Гайдара. Через сеть представительств Института Криббла и подобных ему учреждений инструктивную подготовку агентов влияния прошли сотни человек, составивших кадровый костяк разрушителей СССР и будущего режима Ельцина, в том числе: Г. Попов, Г. Старовойтова, М. Полторанин, А. Мурашов, С. Станкевич, Е. Гайдар, М. Бочаров, Г. Явлинский, Ю. Болдырев, В. Лукин, А. Чубайс, А. Нуйкин, А. Шабад, В. Боксер, многие «теневики» из окружения Ельцина, в частности руководитель его выборной кампании в Екатеринбурге А. Урманов, а также И. Вирютин, М. Резников, Н. Андриевская, А. Назаров, видные журналисты и работники телевидения, многие члены Межрегиональной депутатской группы и «Демократической России». Достоверно известно, что М. Горбачев из сводок КГБ СССР знал о существовании специальных учреждений по подготовке агентов влияния, известны ему были и списки их «выпускников». Однако он ничего не сделал, чтобы прекратить их деятельность. Более того — запрещал КГБ предпринимать какие-либо меры по пресечению заокеанских школ по подготовке пятой колонны на территории тогда еще суверенного СССР.

Деятельностью Института Криббла, правда, занималась Генеральная прокуратура СССР, по постановлению которой Криббл и Вайрих были объявлены в 1989 г. персонами нон грата, как враги Советского государства. Но спохватились поздно. Механизм развала СССР был запущен и действовал вовсю. Уже после распада Союза 14 января 1993 г. Криббл и Вайрих устроили в Москве пресс-конференцию, в ходе которой Вайрих заявил, что был «весьма удивлен утверждениями правой российской прессы, что деятельность «горстки агентов влияния’«, имеющих ограниченные денежные средства, небольшой штат сотрудников, не получающих правительственной поддержки, могла свалить «советскую империю» (Коммерсантъ, № 5 (228), 15.01.1993). Основатели «Фонда наследия» явно скромничали. Деятельность «Интитута Криббла» активно поддерживало ЦРУ и лично его директор Уильям Кейси.

16 июня 1994 г. The Center for Security Policy (CSP)— «Центр политики безопасности» (ЦПБ) — один из «мозговых цетров» новых правых в США, вручал ежегодную премию «Факел свободы». В основном премию эту, учрежденную в начале 90-х гг., получают американские и иностранные «ястребы». В частности, этой чести были удостоены четыре министра обороны США, один директор ЦРУ, бывшая премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер и один диссидент, чемпион мира по шахматам Гарри Каспаров. На этот раз «Факел свободы» вручали Роберту Крибблу, отметив, таким образом, его вклад в развал Советского Союза и «борьбу против тоталитарного коммунизма». Было отмечено в презентации публике этого «факелоносца», что за годы работы Института Криббла в последние годы существования СССР «ему удалось подготовить 10 тысяч перспективных лидеров из числа советских граждан. Четыре тысячи выпускников института удалось провести в выборные органы страны». Криббл, как отмечалось на церемонии, «предпринял героические усилия в деле утверждения и консолидации победы свободы и свободного предпринимательства, пустивших корни по всему Советскому блоку». Свыше 100 высокопоставленных государственных чиновников, конгрессменов, ведущих промышленников и финансистов США, иностранных дипломатов и известных журналистов собрались в Центре поздравить лауреата. Среди них была и миссис Кейси, вдова к тому времени покойного директора ЦРУ Уильяма Кейси, который был личным другом «просветителя» Криббла. Так что жалобы Вайриха на отсутствие поддержки Института Криббла со стороны американского государства — предназначены людям непосвященным.

Отмечу также, что ЦПБ известен в США своим мракобесием. Так, например, 2 августа 2007 г. один из его руководителей Филипп Аткинсон выступил с предложением оставить Джорджа Буш а-младше го пожизненным президентом США. Аткинсон заявил, что после вторжения США в Ирак Буш доказал, что он и есть наилучший президент Америки и посоветовал ему довести дело до конца и «избавить Ирак от населяющих его арабов также, как Юлий Цезарь избавился от галлов» (Here’s Mr. Atkinson calling for Nuclear Genocide. Democratic Underground. 14.08. 2007). Ну чем не кандидат в лауреаты «Факела свободы»!

Известно, что Центр политики безопасности стабильно поддерживает Тель-Авив и активно сотрудничает с сионистскими организациями США и Израиля. В его руководство, в частности, в 90-х гг. входила Каролин Глик, зам. ответственного секретаря израильской газеты «Джерузалем пост».

Помимо «Института Криббла» в субсидировании и тренировках «агентов влияния» в СССР через различные посреднические структуры участвовали «Общественный комитет российских реформ», американская ассоциация «Национальный вклад в демократию», и такое совместное детище ЦРУ и Моссада, как ассоциация «Национальный вклад в демократию» (руководитель А. Вайнштейн). «Вклад», в частности, в 1984 г. финансировал в СССР Институт А. Сахарова в Москве, в том числе, созданный этим институтом в 1986 г. «Свободный университет».

В 1990 г. Фонд Конгресса США начал активно финансировать деятельность Межрегиональной депутатской группы Верховного Совета СССР. Ориентир был взят на создание «будущих руководящих кадров прозападных политических партий». «Подготовка кадров» включала в себя денежные дотации, бесплатные зарубежные поездки, снабжение техникой компьютерного типа и так далее. Это была самая настоящая вербовка агентуры, для виду прикрытая обучением ведению партийных или профсоюзных дел. Далеко не всегда речь шла о подготовке шпионов, перед которыми ставится задача добывать разведданные. Для западных спецслужб порой было важнее создать сеть своих агентов влияния, которые проводили бы нужную для США политику. Начиная с 1985 г., т. е. после прихода Горбачева к власти, некоторые «способные молодые люди» отправлялись из Москвы в Соединенные Штаты Америки для «повышения квалификации в области политологии». Приглашали туда по особому отбору. Если бывшие критики социалистической системы вставали на патриотические позиции, они сразу переставали интересовать Запад. Ведь зарубежным спецслужбам нужны были не просто антикоммунисты или антисоветчики — им, прежде всего, требовались «антипатриоты». А патриоты, пусть и антикоммунисты, их совершенно не устраивали, что особенно явственно проявилось в 80-е гг., отличавшиеся невиданным накалом идеологических атак на Советский Союз. Эти атаки сопровождались мощнейшими подрывными акциями Запада в политической, военной, экономической сферах и имели своей скрытой целью не только создание решающего военного превосходства над СССР на случай прямого военного столкновения, но и втягивание Советского Союза в изнурительную гонку вооружений. Наряду с этим Соединенные Штаты Америки предприняли огромные усилия для того, чтобы, как пишет в своих мемуарах Бжезинский, «вовлечь СССР в изматывающие региональные конфликты»…

А что же КГБ? Как наши органы госбезопасности отвечали в те годы на вызов западных спецслужб и международного сионизма? «Работников контрразведки поражало странное молчание верхов, не реагирующих на эту важнейшую стратегическую информацию, — пишет в своих мемуарах «Агенты перестройки» бывший сотрудник КГБ СССР. В. Шеронин. — Нам было неизвестно, какие принимались по ней решения, и уж, во всяком случае, никаких поручений в связи с добытыми данными оперативный состав КГБ не получал. В кулуарах Комитета госбезопасности ходили разговоры о том, что именно это обстоятельство послужило поводом для выступления председателя КГБ СССР В. А. Крючкова на закрытом заседании Верховного Совета, где он сообщил о планах Запада по развалу СССР и впервые заявил об использовании иностранными спецслужбами так называемой агентуры влияния. После этого из Кремля дошли слухи, что Горбачев крайне недоволен этим выступлением и чуть ли не перестал знакомиться с сообщениями КГБ, начал игнорировать их, считая недостоверными.

Факты игнорирования высшим руководством важнейшей информации, поступавшей с Лубянки, множились с каждым днем».

Странным образом повторялась та же самая история, что и со Сталиным перед началом войны. Его тоже предупреждали все наши резидентуры за рубежом, и даже будущие союзники по антигитлеровской коалиции, что Германия вот-вот нападет на СССР. Точные сроки нападения назывались десятки раз. А Сталин не верил. Почему? Где логика, Где была его вечная бдительность? В этой истории со Сталиным трудно найти какую-либо логику или логическое объяснение его действий, которые привели к гибели миллионов людей в первые годы войны, чего вполне можно было избежать. Единственное объяснение — Сталин был зомбирован. Либо кем-то из тех, кто был в его ближайшем окружении, но работал на Гитлера. Либо сам Гитлер сумел так убедить Сталина в том, что он не собирается воевать с Советским Союзом, что Сталин стал ему верить больше, чем своей собственной разведке. Не исключено и другое, почти мистическое объяснение — Сталин был подвергнут зомбированию магами из созданного Гиммлером центра Аненербе (нем. Ahnenerbe — «Наследие предков», полное название — «Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков») через некоего посредника. Аненербе просуществовало в Германии десять лет (1935–1945). Его задачей было не только изучение традиций, истории и наследия германской расы, но и «идеологическое обеспечение функционирования государственного аппарата Третьего рейха«. В Аненербе, своего рода филиале древнего мистического Ордена Зеленого дракона, действовало Отделение исследований оккультных наук, которое занималось исследованиями по парапсихологии, спиритизму, оккультизму и другим эзотерическим «наукам», в том числе и практическим зомбированием.

«Херитидж фаундейшн» — это тоже «Фонд наследия». И там тоже занимались оккультными науками, в том числе методикой зомбирования. Совпадение поражает. А что, если и к Горбачеву применили такую методику? Ведь он, как неожиданно брошенная любовница, до самого конца СССР никак не мог поверить, что приласкавший его Запад, перестал делать на него ставку и отдал свои симпатии «хаму-Ельцину». Неужели его зомбировали до такой степени? Такие теории в ходу у наших конспирологов. Но, на мой взгляд, все проще — Сталин стал жертвой своего собственного культа и всеобщего страха кровавых репрессий, а Горбачев — жертвой своего многократного предательства, за которое «Меченого» не могли не презирать даже те, кто его использовал как своего агента влияния.

Иуда из Ярославля

К началу перестройки в СССР Запад имел за «железным занавесом» сотни своих проверенных агентов влияния на самых высоких постах. Одним из таких агентов был А. Н. Яковлев, которому на Западе присвоили титул «архитектор перестройки», а у нас выше «прораба» оной не поднимали. Хотя наши конспирологи и нашли у него «еврейские корни» и «первородную фамилию» Эпштейн, Яковлев никакого отношения к «избранному народу» не имеет. Родом он действительно из ярославских крестьян. Когда я в первый раз увидел его в издательстве «Молодая гвардия», где вышла его книга “Рах Americana”, я невольно вспомнил образ Собакевича в «Мертвых душах» Гоголя: «Когда Чичиков взглянул искоса на Собакевича, он ему на этот раз показался весьма похожим на средней величины медведя… Есть много на свете таких лиц, над отделкою которых натура недолго мудрила, не употребляла никаких мелких инструментов, как-то: напильников, буравчиков и прочего, но просто рубила со своего плеча: хватила топором раз — вышел нос, хватила в другой — вышли губы, большим сверлом ковырнула глаза и, не обскобливши, пустила на свет, сказавши: “Живет!”» Яковлев с тех пор у меня и значился под кличкой «Собакевич», хотя в ЦК у него были клички куда более изощренные — «Бафомет», «Хромой Бес»… Но ведь вот, что удивительно — на своих крестьянских родичей он был похож только внешне, а в душе, видимо, свои корни люто ненавидел, мечтал, судя по некоторым его высказываниям, оторваться от них раз и навсегда, выбиться из ярославской грязи в московские князи. Отрыв русского человека от своих корней — дело предельно болезненное, и переживается эта трагедия вплоть до самой смерти. Но у одних это корни действительно глубокие, а у других — как у перекати-поля, подул ветер и оторвались. Так и у Яковлева.

Экс-председатель КГБ СССР Владимир Крючков в своей книге «Личное дело» (1994) писал: «Я ни разу не слышал от Яковлева теплого слова о Родине, не замечал, чтобы он чем-то гордился, к примеру, нашей победой в Великой Отечественной войне. Меня это особенно поражало, ведь он сам был участником войны, получил тяжелое ранение. Видимо, стремление разрушать, развенчивать все и вся брало верх над справедливостью, самыми естественными человеческими чувствами, над элементарной порядочностью по отношению к Родине и собственному народу. И еще — я никогда не слышал от него ни одного доброго слова о русском народе. Да и само понятие “народ” для него вообще никогда не существовало». Крючков не добавил только профессиональной характеристики таких людей без корней и привязанностей — это самый благодатный материал для вербовки.

«Вскоре после командирования Яковлева в Канаду, — рассказывал бывший посол СССР в ФРГ и бывший секретарь ЦК КПСС В. М. Фалин, — Центр получил данные о том, что он — “в кармане у американцев”. Весьма почтенный британский господин предупредил давнего знакомца, сотрудника советского посольства в Оттаве: “Будь осторожен с новым шефом”». Аналогичные сведения поступили от другого источника с уточнением, что Яковлев попал в тенета американских спецслужб во время стажировки в Колумбийском университете США. «Тогдашний председатель КГБ СССР Ю. В. Андропов распорядился установить за Яковлевым плотное наблюдение, — вспоминал Фалин, — при удобном случае отозвать из Канады, но в аппарат ЦК, где тот ранее работал, не пускать. Его определили на должность директора Института мировой экономики и международных отношений. Уже при Горбачеве КГБ получил документальное подтверждение компрометирующих Яковлева данных. Об этом мне известно от В. А. Крючкова, которому было поручено встретиться с фигурантом, обрисовать суть донесений и посмотреть, какой будет реакция. Яковлев, по словам Крючкова, не проронил ни слова и вопрос, что доложить генсеку, обошел молчанием. Заслушав доклад В. А. Крючкова, Горбачев спросил и сам себе ответил: “Яковлев — полезный для перестройки человек? Если полезный, то простим его. У кого в молодости грехов не было!” Так и разрешили каверзный вопрос»[173], — рассказал Валентин Михайлович.

В российской прессе писали, что «прораба перестройки» вербанули еще в Колумбийском университете США, где он стажировался вместе с другим предателем — зам. «легального» резидента КГБ в Вашингтоне (США), а затем начальником управления «К» (внешняя контрразведка) ПГУ КГБ СССР Олегом Калугиным, которого удалось раскрыть только через 35 лет. (См. Суперкрот. ЦРУ в КГБ: 35 лет шпионажа генерала Олега Калугина. М., 2000). По другим данным на него стукнул именно Калугин, чтобы отвести подозрения от себя. Но главное даже не в этом, а в том, что внутренне, как Яковлев, так и Калугин, именно в США ощутили себя врагами России, возненавидели ее, возлюбив Америку и американский образ жизни. Таким персонажам не позавидуешь — страшное это дело жить, годами скрывая свою измену Родине, да еще и работать на ее врагов. Любой предатель, так или иначе, наедине с собой пытается оправдать свое предательство. Так и Яковлев не себя винил за предательство, а русский народ, советское государство, предав которые, он вроде бы стремился их «улучшить». Его публичные оправдания своего ренегатства в годы перестройки и после них как раз подтверждают эту мысль. Возненавидев русский народ и все русское, Яковлев активно использовал свое высокое положение заместителя заведующего отделом пропаганды ЦК КПСС для травли русских писателей-деревенщиков и всех тех, кто выступал с позиций патриотизма против новоявленных «западников», среди которых было немало активных сионистов. Призыв патриотической советской интеллигенции к сохранению национального характера отечественной литературы, к отпору космополитам и сбережению национальных корней был попыткой дать открытый бой тем «жукам-точильщикам», которые уже тогда трудились вовсю над «разрыхлением коммунистической убежденности» и травили «русскую партию», готовя таким образом развал СССР и распад России. Яковлев этим «жукам», как мог, покровительствовал. Но тогда он свои возможности переоценил. В ноябре 1972 г. «Бафомет» опубликовал в «Литературной газете» свою позорную антирусскую статью «Против антиисторизма», в которой выступил «против шовинизма и национализма»[174]. Против публикации резко выступил Михаил Шолохов, и дело дошло до обсуждения вопроса на Секретариате и в Политбюро ЦК, а там и до самого Брежнева. Яковлева решили убрать от греха подальше и в начале 1973 г. он был отстранен от работы в партийном аппарате и направлен послом в Канаду, где пробыл 10 лет.

В 2001 г. Яковлев, вспоминая о своей деятельности, признавался: «На первых порах перестройки нам пришлось частично лгать, лицемерить, лукавить — другого пути не было. Мы должны были — и в этом специфика перестройки тоталитарного строя — сломать тоталитарную коммунистическую партию»[175].

Во вступительной статье к изданию «Черной книги коммунизма» на русском языке Яковлев говорил об этом периоде еще более откровенно:

«…Я много и въедливо изучал работы Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина, Мао и других “классиков” марксизма, основателей новой религии — религии ненависти, мести и атеизма. Давным-давно, более 40 лет назад, я понял, что марксизм-ленинизм — это не наука, а публицистика — людоедская и самоедская. Поскольку я жил и работал в высших “орбитах” режима, в том числе и на самой высшей — в Политбюро ЦК КПСС при Горбачеве, — я хорошо представлял, что все эти теории и планы — бред, а главное, на чем держался режим, — это номенклатурный аппарат, кадры, люди, деятели. Деятели были разные: толковые, глупые, просто дураки. Но все были циники. Все до одного, и я — в том числе. Прилюдно молились лжекумирам, ритуал был святостью, истинные убеждения — держали при себе. После XX съезда в сверхузком кругу своих ближайших друзей и единомышленников мы часто обсуждали проблемы демократизации страны и общества. Избрали простой, как кувалда, метод пропаганды “идей” позднего Ленина. Группа истинных, а не мнимых реформаторов разработали (разумеется, устно) следующий план: авторитетом Ленина ударить по Сталину, по сталинизму. А затем, в случае успеха, Плехановым и социал-демократией бить по Ленину, либерализмом и “нравственным социализмом” — по революционаризму вообще. Советский тоталитарный режим можно было разрушить только через гласность и тоталитарную дисциплину партии, прикрываясь при этом интересами совершенствования социализма. Оглядываясь назад, могу с гордостью сказать, что хитроумная, но весьма простая тактика — механизмы тоталитаризма против системы тоталитаризма — сработала»[176].

В феврале 1989 г. во время встречи с партийно-хозяйственным активом Черемушкинского района Москвы А. Н. Яковлев, отвечая на вопрос о своем отношении к сионизму, сказал: «Относительно сионизма. Есть тут (это моя личная точка зрения) определенное непонимание. Есть ведь сионизм религиозный, и, я думаю, он может иметь право на существование… Если говорить о религиозном сионизме, то, как к любой традиции, к нему надо отнестись с уважением….Есть сионизм политический, и отрицать этого нельзя». («Откровенно, по-партийному». Информационный бюллетень «Слово “Науки”», 17.02.1989). Эта «личная» точка зрения Яковлева была воспринята сионистами, как индульгенция на выход из подполья и открытую сионистскую деятельности в СССР. Особенно, если учесть, что уже в 1988 г. Горбачев дал разрешение на открытие в СССР первой ложи сионистского масонского ордена Бнай Брит.

В 2003 г. Яковлев говорил, что еще в 1985 г. предложил Горбачеву план изменений в стране, однако Горбачев ответил, что пока «рано». Он тогда еще не решил, что «с советским строем пора кончать», выжидал, готовился вычистить из ЦК всех своих противников. Яковлев также отмечал, что ему приходилось преодолевать сильное сопротивление части партийного аппарата «Для пользы дела приходилось и отступать, и лукавить. Я сам грешен — лукавил не раз. Говорил про «обновление социализма», а сам знал, к чему дело идет», признался он задним числом в своем предательстве. (Независимая газета, 2.12.2003).

Свое 80-летие Яковлев решил отметить на родине, в Ярославле. Главное чествование должно было состояться в областной библиотеке имени Некрасова. Однако праздник не удался: ярославцы встретили земляка плакатами «Иуда всех времен» и «Яковлев — позор Ярославля». Охрана буквально протаскивала «архитектора» через кордон ветеранов, под громогласное скандирование «И-у-да!» Кто-то бросил в лицо юбиляру тридцать серебряных монет… «Отпраздновав» таким образом свой юбилей, Яковлев прожил недолго: ровно через год он умер в Москве. Как сообщалось — «после тяжелой, продолжительной болезни».

Засланный казачок

Сейчас уже мало кто сомневается в том, что Бафомет-Яковлев был именно тем кукловодом, через которого Запад руководил всеми действиями Горбачева и его командой «перестройщиков». В самой этой команде, увы, политическая слепота странным образом сочеталась с удивительной покорностью Горбачеву и Яковлеву, что говорит не столько о зомбировании последнего Политбюро в истории КПСС, сколько свидетельствует о его идейной бесхребетности и угодничестве перед начальством. Яковлева в этой команде не любили. Но и ничего не сделали, для того, чтобы его остановить. Бессилен оказался даже шеф КГБ Крючков. Только, уже отсидев после путча ГКЧП в Матросской Тишине, он осмелился признать, что «начало развала СССР сегодня можно точно датировать приходом к власти Горбачева» (Гласность, 31 мая 1996, с. 8).

Между тем еще в бытность его шефом КГБ сионистская ложа Бнай Брит с подачи Яковлева получила прописку в Москве, а за ней легализовались в СССР и другие сионистские организации и «регулярные» масонские ложи. Именно по инициативе «Бафомета» делегация «Трехсторонней комиссии» во главе с Генри Киссинджером изучала в Москве в 1990–1991 гг., как идет подготовка к демонтажу социализма в СССР под видом «перестройки», используя в качестве консультантов самого Яковлева, а также директора Института США Г. Арбатов и будущего премьер-министра РФ и затем шефа СВР Е. Примакова. Время от времени консультации давал этим трехсторонним «ревизорам» и сам Горбачев. А он выбалтывал такое, за что в ЦРУ готовы были выложить целое состояние.

И, хотя по свидетельству одного из бывших старших офицеров КГБ, «руководство КПСС, начиная с 1985 г., вело дело к реставрации капитализма» (День. 1992. № 30. С. 3), никого это не насторожило! А Крючков зачитал Верховному Совету свой доклад об агентах влияния Запада в СССР и их подрывной деятельности, практически не назвав ни одной конкретной фамилии, только в 1991 г. когда уже все шло к финалу. Замечу только, что и после развала СССР при Ельцине, как и Путине Киссинджера встречали в Кремле с почетом. А ведь именному ему, руководителю Трехсторонней комиссии и сионистской ложи Бнай Брит, принадлежат слова: «Я предпочту в России хаос и гражданскую войну тенденции воссоединения ее в единое, крепкое, централизованное государство». Дружбан, одним словом!

По всем «ленинским нормам» с Горбачевым надо было разобраться еще в 1985 г. Тогда, после катастрофы в Чернобыле, которая как многие теперь утверждают, была далеко не случайной, Горбачев запретил отменять первомайскую демонстрацию в Киеве и ничего не подозревавшие люди прошли по Крещатику с красными флагами и его портретами под радиоактивным дождем. Это уже не говоря о том, как «тушили» реактор и сколько там погибло людей.

И конечно следовало убрать Горбачева после его «исторических» переговоров с Рейганом в Женеве в ноябре 1985 г. «Правда» направила меня туда в составе нашей бригады журналистов-международников для освещения этой встречи. Конечно, мы не могли тогда знать о том, что уже тогда приготовили Советскому Союзу в Белом доме и ЦРУ. Мы искренне верили, что эти переговоры пойдут нашей стране на пользу и позволят снять напряженность в отношениях с США, найти какое-то понимание с Рейганом, объявившим СССР «империей зла». Не буду вдаваться в детали. Отмечу лишь два момента. Весь ход переговоров в Женеве достаточно ясно показал, что особой заинтересованности в них у Рейгана и его команды не было. Они и так уже все решили, и примерно знали, сколько еще просуществует Советский Союз, если у кормила власти останется Горбачев. Уже в ходе первой пресс-конференции в Женеве Горбачев отодвинул в сторону предложения, подготовленные для него группой переговорщиков из нашего Генштаба, и принялся излагать свои. Он готов был подписать соглашение о взаимном уничтожении ракетно-ядерных арсеналов СССР и США здесь и сейчас, прямо в Женеве. Сидевший рядом со мной на той пресс-конференции наш переговорщик побледнел и шепнул мне на ухо: «Слушай, чего он несет?». Потом уже Замятину, который ведал в ЦК отделом информации, пришлось пояснять журналистам, что хотел сказать господин генеральный секретарь. Рейган над Горбачевым тогда просто посмеялся. Он сказал ему: «Сломайте берлинскую стену для начала, а потом поговорим», и отказался вывести американские ракеты средней дальности из Европы. Официальным итогом встречи Горбачева и Рейгана стала мало к чему обязывающая торжественная Декларация о недопустимости ядерной войны. А Горбачев и после Женевы, где он сдавал одну позицию за другой, продолжал демонстрировать «добрую волю». В конечном итоге он подписал договор согласно которому США сократили на половину меньше баллистических ракет чем СССР, а уж о ракетах средней дальности я не говорю. 20 декабря 1987 г. был подписан Вашингтонский договор, по условиям которого стороны согласились уничтожить РСМД как класс ракет под контролем инспекторов. В результате сговора Горбачева с Рейганом были уничтожены наши лучшие ракеты средней дальности СС-20 («Пионер») и СССР вообще остался без БРСД, а американцы из каждых 10 своих БРСД «Першинг» уничтожали только каждые 7. А там пошло поехало. Советский Союз заставили уничтожить твердотопливные баллистические ракеты шахтного базирования и мобильные МБР на железнодорожных платформах, самые неуязвимые из всех имевших у нас на вооружении.

Горбачев и его «перестройщики» принялись вдалбливать в головы наших сограждан идею о прекращении военного противостояния России со странами «Большой семерки» и блоком НАТО. Горби, как его прозвали тогда в Женеве, сдавал все. Бесплатно. Уже после развала СССР я встречался в Москве с бывшим советским диссидентом Димой Цимесом. Когда-то он был мальчиком на побегушках у Боннер и Сахарова, а затем перебрался в США, где возглавил Фонд Никсона и стал Дмитрием Саймсом. Именно в этом качестве он часто выступает по российскому телевидению.

«Вот я недавно читал последнюю книгу Анатолия Черняева, — рассказывал мне Сайме. — Он пишет очень интересную вещь. Его спрашивают: “Когда Советский Союз согласился на объединение Германии, был ли поставлен вопрос о том, чтобы Восточная Германия и другие государства, выходившие из Варшавского пакта, не вступили в НАТО?” Черняев говорит: “Нет, так вопрос не был поставлен”. Тогда его спрашивают: “Были ли у Горбачева какие-то советники, которые сказали бы ему, что нужно поставить этот вопрос перед американцами?” Нет, говорит Черняев, нам такое в голову не пришло. “И это было бы абсолютно неправильно при тех новых отношениях доверия, которые были у нас с американской администрацией, с госсекретарем Бейкером и президентом Бушем-старшим”.

«В Америке, — не без юмора комментировал Сайме эту благоглупость Черняева, одного из самых бездарных помощников Горбачева, — есть такое выражение: “Длинный контракт— большая дружба”. Как ты можешь ждать, что твои друзья и партнеры дадут тебе долгосрочные обязательства по соблюдению твоих интересов, если ты сам эти интересы не побеспокоился четко сформулировать? Это были действительно какие-то уникальные люди во главе Советского Союза, которые абсолютно были не способны мыслить стратегически, у которых было какое-то упоение своей честностью и открытостью и ощущение, что им эти качества компенсируют. К сожалению, мне это неприятно говорить, но в политике услуга, которая ценится наибольшим образом, — это услуга еще не оказанная. Вот за эти услуги готовы платить и заранее готовы быть за них благодарны. А когда ты все уже отдал сам по себе, фактически по своей инициативе — ну сделал, и, слава Богу, — то не приходи и не требуй от меня компенсации после свершившегося факта».

Перечитывая это интервью с Саймсом, я вновь вспоминаю Женеву в ноябре 1985-го. Вся рейгановская команда не упускала случая продемонстрировать превосходство над Горбачевым и его «спецами» из ЦК, которые по классу своему и функциональности оказались настолько ниже американцев, что «за державу было обидно». В Женеве в разговорах с глазу на глаз Рейган то и дело шпынял Горбачева как нашкодившего школьника и откровенно показывал, что плевал на его перестройку, предложения «наладить отношения» и приступить к «всеобщему и полному разоружению». Он довел Горбачева до того, что тот даже решил напомнить ему о том, что возглавляет «великую державу по имени Советский Союз». Не сработало. Рейган когда-то был актером, но в Женеве очень плохо скрывал, что Горбачева он презирает.

Почему так? Познакомившись с ним ближе, он, конечно, мог придти к выводу, что Горбачев — это недоумок, достигший на посту советского лидера своего потолка некомпетентности. Но скорее всего он знал то, о чем никто из нас тогда не посмел бы и подумать.

Александр Зиновьев считал распад СССР подлинной катастрофой и не случайно «перестройку» назвал «Катастройкой» в своей одноименной книге. Он был уверен, что Горбачев оказался «засланным казачком» не случайно, а был своевременно «вычислен» за кордоном, и без Запада, где «заранее спланировали внедрение Горбачева на пост главы СССР», он никогда бы не пробился к власти. В 2001 г. в интервью прохановской газете «Завтра» Зиновьев заявил: «Еще в 1984 году люди, которые активно работали над разрушением нашей страны (а в Мюнхене, где жил в эмиграции Зиновьев с семьей, он регулярно встречался с сотрудниками радиостанций ЦРУ «Свобода» и «Свободная Европа». — В.Б.), говорили мне: “Подождите год, и на русском престоле будет сидеть наш человек”. И вот на русский престол посадили своего человека. Именно приход Горбачева к высшей власти и перестройка послужили решающим событием, которое ввергло нашу страну в состояние кризиса и краха» (Завтра, 24.04.2001).

Еще когда Горбачев был у власти, бывший корреспондент «Правды» в Канаде Николай Брагин рассказал мне под большим секретом о причинах покровительства Яковлеву со стороны Горбачева. Думаю, что сейчас об этом можно рассказать. В Канаде, куда его направили послом, Яковлев быстро адаптировался и подружился с тогдашним премьер-министром Канады Пьером Трюдо. Трюдо по-своему любил Россию и даже называл своих сыновей русскими именами Миша и Саша в знак любви к русской культуре. В мае 1983 г. в Канаду приехал Горбачев, который был тогда секретарем ЦК КПСС по сельскому хозяйству. Юрий Андропов был против этого визита, ибо государственной необходимости в том не было, но Горбачев настаивал, так как рвался себя показать во всей красе Западу, и генсек согласился. «Так вот во время поездки по стране вместе с Яковлевым Горбачев решил провести встречу с местными журналистами, — рассказывал Николай Брагин. — Те охотно согласились и стали задавать ему разные вопросы, на которые Михаил Сергеевич отвечал весьма охотно и подробно. Когда его спросили: «Вот вы, такой молодой. А руководят вашей страной одни старики. Не хотели бы вы занять место Андропова?». Горбачев подвоха не почувствовал и стал говорить, что конечно он мог бы и всей страной и партией руководить, а не только сельским хозяйством. И если ему предложат, то он, конечно с удовольствием такой пост займет. На той встрече присутствовал всего лишь один телеоператор, который и записал это выступление Горбачева на пленку. После пресс-конференции Яковлев сказал Горбачеву: «Ну, завтра ждите реакции на ваше выступление. Думаю, что Андропову вряд ли понравится, что вы готовы занять его место». Горбачев понял, что сдуру наговорил лишнего, и запаниковал: «Что же делать, что делать? Теперь они меня с дерьмом смешают!». Яковлев, однако, дело уладил. Как рассказывал Брагин, «он позвонил своему приятелю Трюдо, и тот отдал все необходимые распоряжения. В результате из штаб-квартиры Королевской конной полиции поступило распоряжение изъять у независимого журналиста пленку с записью пресс-конференции. Тот протестовать не рискнул. Так Горбачева крепко подцепили на крючок. После этого им можно было манипулировать»…

Покойный депутат Госдумы от КПРФ В. Илюхин, председатель комиссии по расследованию антигосударственной деятельности бывшего Президента СССР в 1992 г. публично заявил, что у его комиссии имеются сведения, согласно которым английская спецслужба «еще до 1985 года подцепила на крючок» Горбачева М. С.» (Правда, 22 декабря 1992 г., с. 2). Не исключено, что речь шла как раз о том эпизоде, о котором мне рассказывал Брагин. Но было еще кое-что.

В апреле 1984 г. — к советскому представителю на переговорах по разоружению в Женеве В. Израэляну обратился вице-президент США Д. Буш с просьбой организовать ему в Женеве неофициальную встречу с М. Горбачевым. Объяснял он это свое желание тем, что «вашим следующим лидером будет Горбачев». Об этом разговоре В. Израэлян доложил А. А. Громыко, члену Политбюро, министру иностранных дел СССР[177].

В декабре 1984 г. М. Горбачев по приглашению М. Тэтчер посетил Англию как глава делегации Верховного Совета СССР. Бывший агент КГБ «Янис» сообщил, что он в 1984 г. выполнял поручение по обеспечению визита в Англию члена Политбюро Горбачева М. С. и там от офицера английской спецслужбы услышал, что Горбачев — «агент влияния», человек, которому предстоит оказать «выдающееся влияние на мировую политику» (День, 1992, № 33, с. 3). Входе того визита М. Горбачев встречался с М. Тэтчер и вел с ней переговоры. И тут уже не кто иной, как сам А. Н. Яковлев, раскрыл после развала Союза, что происходило за дверями этой встречи. Он рассказывал, что на одном из заседаний, на котором он присутствовал, М. Горбачев разложил на столе перед М. Тэтчер секретную карту Генштаба с обозначениями мест базирования советских стратегических ракет, нацеленных на английские города[178]. Подобные деяния в Уголовном Кодексе РСФСР и тогда и сейчас квалифицируются, как шпионаж и государственная измена. Известно также, что после этой встречи с Горбачевым М. Тэтчер направила послание президенту США Р. Рейгану, в котором «она рекомендовала всячески его поддерживать, так как он поможет покончить с коммунизмом» (Гласность, 13 февраля 1992, с. 5).

Активно работали с Горбачевым и сионисты. Через Киссинджера на него вышел орден Бнай Брит, который стал первой сионистской организацией, получившей лично от Горбачева разрешение на открытие своего филиала в СССР. По личной инициативе Горбачева ООН отменила известную резолюцию 30-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН 1975 г., в которой сионизм был всем миром признан одной из форм расизма и расовой дискриминации. Горбачев приказал снять практически все ограничения на эмиграцию евреев из СССР и разрешил сионистским организациям открывать свои филиалы в СССР. Вслед за ним так поступили и во всех столицах стран-участниц Варшавского Договора. Услуги Горбачева сионизму оценены высоко. Он награжден «Звездой Героя» Университета Бен Гуриона (Израиль, 1992), стал почетным доктором философии Университета им. Бар-Илана (Израиль, 1992). В 1997 г. в США Горбачев получил Премию Царя Давида вместе с хрустальной шестиконечной звездой. В 1998 г. его наградили премией от Международной женской сионистской организации». Компания «Израиль бонде» (Нью-Йорк) вручила ему памятную награду «Врата Свободы» в честь 10-летия со времени предоставления евреям бывшего СССР возможности свободно эмигрировать (1998). Комментируя эти факты, наши конспирологи утверждают, будто Горбачев пошел на сближение с сионистами, потому что он еврей по происхождению и настоящая его фамилия Гарбер. В подтверждение этого ссылаются на то, что Горбачев во время посещения Израиля в феврале 1992 г. пришел в белой ермолке к Стене Плача в Иерусалиме и там молился в окружении ортодоксальных раввинов. Снимки этого момента обошли весь мир. В российских СМИ появилось сообщение о том, что в ходе того визита «выступая в израильском парламенте (Кнессете), Горбачев-Гарбер заявил: «Все, что я сделал с Советским Союзом, я сделал во имя нашего Бога Моисея»… Объясняли это обращение к Моисею тем, что сионисты влияли на Горбачева через его жену Раису (Титаренко), которая якобы «была завербована МИ-6», и к тому же была «караимкой из древнего рода работорговцев Хазарского каганата и тайно исповедовала иудаизм», и что Горбачев в конечном итоге тоже принял иудаизм. Эта версия прочно закрепилась в Интернете и гуляет по многим русским националистическим сайтам. На самом деле Горбачев, и об этом, кстати, узнав его поближе, писал Рейган в своих мемуарах, был «тайным верующим христианином». Известно, что в мае-июне 1988 г. проходили мероприятия, приуроченные к 1000-летнему юбилею принятия христианства на Руси при князе Владимире Святославиче в 988 г. Горбачев одобрил планы празднования этого юбилея, лично встречался с Патриархом Пименом и предпринял ряд шагов по сближению государства с РПЦ. Уже после распада СССР в ходе визита в Рим в марте 2008 г. журналисты засекли молящегося Горбачева в церкви Святого Франциска Ассизского, средневекового монаха, основателя Ордена францисканцев, который исповедовал отказ от любого имущества и вел исключительно праведный образ жизни. Кстати и нынешний Папа Римский из этого ордена. Трудно сказать, почему Горбачев полюбил именно Франциска — всем известно, что бескорыстием наш бывший генсек никогда не отличался. Тем не менее — это факт.

Объяснять такие уступки сионизму тем, что Горбачев — это Гарбер, наивно. Тем более что подтверждений этому нет. Тем не менее, можно смело утверждать, что к концу своей деятельности на посту Генсека он пришел к сионизму совершенно сознательно. Сионисты просто купили Горбачева, сыграв на его тщеславии, жадности и его антикоммунизме, который он тщательно скрывал, но который они быстро распознали. Ведь и у него, и у его жены были счеты с Советской властью за те репрессии, которым подверглись в 30–40-е гг. члены их семей. Окружение Горбачева настойчиво разъясняло ему, какая внушительная сила стоит за сионистами и масонами. Поэтому в своих поисках признания со стороны Запада он стал заигрывать с ними и быстро свернул всю антисионистскую кампанию. Государственные издательства перестали печатать книги и сборники против сионизма. Последними были труды «Антисионистского комитета советской общественности» под руководством Героя Советского Союза генерал-полковника Д. А. Драгунского «Перестройка и еврейский вопрос». Горбачев начал сдавать одну позицию за другой в том, что касалось политики КПСС и Советского государства по отношению к международному сионизму и к последствиям агрессии Израиля 1967 г. против арабских стран. В полном объеме были восстановлены дипломатические и торговые отношения с Израилем. По личной инициативе Горбачева ООН отменила известную резолюцию 30-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН 1975 г., в которой сионизм был всем миром признан одной из форм расизма и расовой дискриминации. Он снял практически все ограничения на эмиграцию евреев из СССР и разрешил сионистским организациям открывать свои филиалы в СССР. Вслед за ним так поступили и во всех столицах стран-участниц Варшавского Договора. Но это были первые шаги. Затем последовали договоренности с еврейскими банками и представителями сионистского капитала, слетавшимися в СССР, как мухи на мед.

Сразу же после 1988 г., когда в результате ряда чисток «консерваторов» Горбачеву и Яковлеву удалось укомплектовать ЦК КПСС своими людьми, в стране резко активизировалась деятельность сионистских организаций. 3–4 августа 1989 г. в Москве состоялся Учредительный съезд Всероссийской Сионистской Организации. В Москве, Вильнюсе, Риге, Петербурге, Киеве, Одессе, Нижнем Новгороде, Новосибирске открываются филиалы Бнай Брит. В августе оформляется сионистская партия «Иргун-Циони» во главе с Л. Городецким, 3–4 декабря 1989 г. она проводит своей съезд. С тех пор подобные съезды происходят каждый год, образуются еврейские школы, лицеи, университеты, академии, общества, клубы, выпускаются многочисленные газеты, журналы, сборники[179]. Выходит, прав был А. Зиновьев? Частично на этот вопрос дала ответ М. Тэтчер в своей лекции, с которой она выступила в ноябре 1991 г., когда скрывать уже было нечего, в элитном «Американском нефтяном институте». «Советский Союз, — говорила М. Тэтчер, — это страна, представлявшая серьезную угрозу для западного мира. Я говорю не о военной угрозе. Ее в сущности не было… Я имею в виду угрозу экономическую. Если учесть огромные природные ресурсы СССР, то при рациональном ведении хозяйства у Советского Союза были вполне реальные возможности вытеснить нас с мировых рынков. Поэтому мы всегда предпринимали действия, направленные на ослабление экономики Советского Союза и создание у него внутренних трудностей. Основным было навязывание гонки вооружений. К сожалению, несмотря на наши усилия, политическая обстановка в СССР долгое время оставалась весьма стабильной. Сложилась весьма трудная для нас ситуация. Однако вскоре поступила информация о ближайшей смерти советского лидера и возможности прихода к власти с нашей помощью человека, благодаря которому мы сможем реализовать наши намерения… Этим человеком был М. Горбачев»[180].

Идя по трупам

Следователь по особо важным делам Прокуратуры СССР, автор книг «Киллеры Кремля» Александр Чернов писал, что Горбачев пришел к власти по трупам. Причем по трупам именно тех, кто мог составить ему реальную конкуренцию на выборах генерального секретаря ЦК КПСС. Публицист Валерий Легостаев, работавший еще при Андропове и после него помощником Лигачева, составил говорящий сам за себя список череды смертей членов Политбюро, открывших сначала Андропову, а затем Горбачеву дорогу в генсеки. В 1976 г. «уснули и не проснулись» лично преданный Брежневу министр обороны, дважды Герой Советского Союза Маршал А. А. Гречко (1903–1976), а затем Заведующий сельскохозяйственным отделом ЦК КПСС в 1964-76, весьма перспективный секретарь ЦК КПСС Ф. Д. Кулаков (1918–1978). В 1971 г. его избирают Членом Политбюро ЦК КПСС. Кулаков, был предшественником Горбачева на посту Первого секретаря Ставропольского крайкома КПСС и терпеть его не мог — на Ставрополье у Горбачева, как у известного взяточника, была кличка «Мишка-пакетник». А что касается его достижений в той сфере, которую курировал Кулаков, то вывод специалистов был однозначен: «Эффективность вложений в сельское хозяйство в Ставропольском крае самая низкая по стране». Кулаков не раз устраивал Горбачеву разносы. И вот 5 июля 1978 г., отметив 40-летие своей свадьбы, он заболел и 17 июля 1978 г. скончался от паралича сердца. Через год освободившееся место секретаря ЦК КПСС по сельскому хозяйству, которое занимал Кулаков, как говорят, по настойчивой рекомендации самого Ю. В. Андропова, занял Горбачев. Почему его вдруг решили поднять от секретаря Ставропольского обкома партии до уровня высшего руководства КПСС? Знатоки утверждают — потому что умел Михаил Сергеевич принимать высоких московских гостей, следовавших из Москвы на курорт Минеральные воды с остановкой в Ставрополе. А Андропов был почечник.

Кто-то действительно расчищал Горбачеву путь наверх. В 1980-м в странной автомобильной катастрофе на сельской дороге погиб П. М. Машеров, еще один из возможных преемников Брежнева. Вскоре после не менее странного происшествия во время прогулки на байдарке умер Председатель Совета Министров А. Н. Косыгин.

В 1982 г. умирает, приняв таблетку на прощание при выписке из ЦКБ, второй человек в партии Михаил Суслов. На его место приходит из КГБ Ю. В. Андропов. В 1983 г. Брежнев уснул и не проснулся. Аза несколько дней до этого Леонид Ильич даже съездил в Завидово на охоту, спокойно отстоял на мавзолее весь парад и демонстрацию 7 ноября.

Жестоко расправились с министром обороны СССР с 1976 г. маршалом Д. Ф. Устиновым (1908–1984). Народный комиссар и министр вооружения СССР (1941–1953), министр оборонной промышленности СССР (1953–1957), министр обороны СССР (1976–1984), член (1952–1984) и секретарь (1965–1976) ЦК КПСС, член Политбюро ЦК КПСС (1976–1984), он был одним из самых влиятельных людей в партии и государстве. Его именем на Западе была названа новая военная доктрина СССР. «Доктрина Устинова» предусматривала создание мощных бронетанковых сил в соответствие со сценариями «неядерного конфликта высокой интенсивности» в Центральной Европе и на Дальнем Востоке. При нем была также разработана концепция «укрепления евростратегического направления». В соответствие с ней особое внимание уделялось роли тактического и оперативно-тактического ядерного оружия на европейском ТВД. В 1976 г. началась плановая замена моноблочных ракет средней дальности P-12 (SS-4) и P-14 (SS-5) на новейшие РСД-10 «Пионер» (SS-20). В 1983–1984 гг. в дополнение к ним СССР развернул на территории Чехословакии и ГДР оперативно-тактические комплексы ОТР-22 и ОТР-23 «Ока», которые позволяли поражать цели на всей территории ФРГ. После прихода Горбачева к власти в ходе переговоров с США американцы, как уже говорилось выше, добились ликвидации, прежде всего ракет SS-20, подлинного шедевра советского ракетостроения.

Д. Ф. Устинов входил в неофициальное, «малое» Политбюро, в котором помимо него участвовали старейшие и наиболее влиятельные члены руководства СССР: Брежнев, главный идеолог и второй человек в партии и государстве Суслов, председатель КГБ Андропов, министр иностранных дел Громыко. В «малом» Политбюро принимались важнейшие решения, которые затем формально утверждались на голосовании основного состава Политбюро, где голосовали иногда заочно. В конце 1984 г. в Чехословакии проводились маневры войск Варшавского Договора с участием министров обороны стран-участниц этого блока. По возвращении с маневров один за другим поумирали с интервалом в несколько дней главы военных ведомств ГДР, Венгрии, Чехословакии и СССР. От чего умер Дмитрий Федорович, так никто и не объяснил. Говорили, что он простудился во время показа новой боевой техники. Перед тем, как улететь в Москву Устинов до 3 часов утра обсуждал со своими генералами детали предстоящих учений. На предложение одного из них отдохнуть он ответил: «Не беспокойтесь я сталинской закалки». 20 декабря 1984 г. он умер в ЦКБ. Диагноз — скоротечное тяжелое воспаление легких. Шеф ЦКБ Чазов писал, что его смерть «оставила много вопросов в отношении причин и характера заболевания». Вскоре появились вопросы и к самому Чазову..

И тем не менее смерть министров обороны четырех государств Варшавского договора не вызвала ни расследования, ни наказания их убийц. А в том, что это были убийства сомнений не оставалось. Есть чему удивиться!

До высшей ступеньки власти после смерти Л. И. Брежнева у Горбачева оставались два соперника — Ю. В. Андропов и сменивший его К. У. Черненко. Андропов покинул КГБ после того, как был избран секретарем ЦК КПСС 24 мая 1982 г. Это было воспринято многими как назначение преемника Брежневу. После смерти Брежнева 12 ноября 1982 г. на Пленуме ЦК КПСС Андропов был избран генеральным секретарем ЦК КПСС, а 16 июня 1983 г. также занял пост Председателя Президиума Верховного Совета СССР. Андропов, став генеральным секретарем, принялся расставлять на ключевые посты своих людей. Через месяц после смерти Брежнева уволили министра внутренних дел Щелокова. На его место перевели из КГБ Федорчука, выдвиженца Щербицкого. В 1984 г. Щелоков вроде бы застрелился — дома из охотничьего ружья. Застрелился генерал Цвигун, которого Брежнев назначил заместителем Андропова в КГБ. В 1985 г., уже при Горбачеве, которого Андропов упорно продвигал к руководству партией, другого назначенца Брежнева генерала Цинева отправили в «райскую группу», созданную для престарелых высших военачальников. Брежневских кадров в КГБ не осталось. Но и Андропов был уже обречен.

В июле и августе 1983 г. здоровье Андропова неожиданно резко ухудшилось, и большую часть времени он работал в загородном доме, часто не вставая с постели. 1 сентября 1983 г. Андропов провел заседание Политбюро и улетел отдыхать в Крым. Как оказалось, это заседание стало для него последним: в Крыму он простудился и окончательно слег — у него развилась флегмона (гнойное воспаление клетчатки). Операция прошла успешно, но послеоперационная рана почему-то не заживала. Вскоре обострилась у него и болезнь почек. Он вновь оказался в ЦКБ под попечением Чазова. Там он и умер 9 февраля 1984 г., днем, в 16 часов 50 минут. Согласно официальной версии, причиной смерти стал отказ почек вследствие многолетней подагры. Некоторые эксперты, однако, подвергают сомнению официальную версию смерти Андропова. И Александр Коржаков, бывший начальник службы охраны первого президента России Бориса Ельцина, заявил следующее: «Ситуация несколько странная… У Юрия Владимировича, когда он лежал в ЦКБ, постоянно дежурили три реаниматора, но если два из них настоящие профессионалы, выбрали эту специализацию еще в мединституте и с первого курса готовились вытаскивать больных с того света, то третий был терапевт (может быть, и хороший), который всего лишь соответствующие курсы закончил. Именно в его дежурство Андропов скончался, причем сменщики в один голос твердили, что, если бы там находились, не дали бы ему умереть…» (См. Мужской разговор. Интервью с Александром Коржаковым. Бульвар Гордона. № 48 (136). 27 ноября 2007 г.). Были и другие свидетельства — один из врачей ЦКБ под страшным секретом рассказывал, что для Андропова специально выписали из Японии специальный аппарат — искусственные почки. Но пока он лежал в ЦКБ, их так и не распаковали в аэропорту Шереметьево, где они ждали свидания со своим высокопоставленным пациентом почти две недели…

После смерти Андропова генсеком был избран К. У. Черненко. Болезней у него был полный букет — эмфизема легких, сердечная недостаточность, почки… К тому же вскоре после его избрания генсеком он неожиданно отравился рыбой, которую одновременно с ним ели его гости. Им хоть бы что, а он едва не погиб. Умер «со второй попытки» — 10 марта 1985 г. С подозрением на инфаркт он лежал в постели, но его заставили встать и проголосовать перед телекамерами. Сердце не выдержало. По поразительному совпадению за несколько дней до этого Щербицкого во главе делегации Верховного Совета СССР направили в США. Узнав о смерти генсека, он потребовал от нашего посла в Вашингтоне немедленного возвращения на родину. На что получил ответ: «Ваше возвращение сейчас нежелательно». На основании каких же указаний решился посол на такую дерзость по отношению к члену Политбюро? Известно, что именно А. А. Громыко после смерти К. У. Черненко при избрании нового генсека 11 марта 1985 г. предложил на этот пост кандидатуру М. Горбачева, сначала на заседании Политбюро, а затем и на Пленуме ЦК КПСС. Это предложение Громыко, который явно подыгрывал Западу, было принято единогласно. Не исключено, что именно Громыко в обмен на обещание Горбачева сделать его Председателем Президиума Верховного Совета СССР, отдал распоряжение советскому послу в США задержать в Вашингтоне члена Политбюро ЦК КПСС В. ГЦербицкого любым способом. А Громыко знал, что ГЦербицкий никогда бы не допустил этой победы Горбачева, т. к. вполне мог сам стать генеральным секретарем. Все повернулось так, как и было спланировано. Вопрос только в том, кем.

Напомню, что одним из участников рабочей группы Рейгана, руководившей операцией по демонтажу социализма, был вице-президент США бывший шеф ЦРУ Джордж Буш-старший. В 1985 г. он выступал соперником Рейгана на президентских выборах. Но, не дойдя до финиша, сошел с дистанции. И, тем не менее, перед самыми выборами на съезде республиканцев, Рейган назначил его кандидатом в вице-президенты США. Кто заставил его принять такое решение неизвестно. Известно лишь, что в администрации Рейгана он играл ключевую роль. Как бывший директор ЦРУ именно Буш руководил всеми тайными операциями против СССР, включая теракты, формирование «пятой колонны», а также расстановку агентов влияния на ключевые посты «в целях осуществления фундаментальных изменений» в СССР.

Джордж Буш лично отслеживал развитие событий в нашей стране непосредственно на поле битвы с коммунизмом. Именно он представлял США на похоронах советских лидеров— Брежнева (1982), Андропова (1984) и Черненко (1985). Он был одним из немногих, посвященных в то, что вместе с ними хоронили коммунизм. В августе 1991 г. Буш нанес визит в СССР, и в своих выступлениях в Киеве поддержал «перестройку» Михаила Горбачева и даже выступил против развала СССР. В 1988 г. он победил на выборах президента США. В декабре 1991 г. Буш с Борисом Ельциным подпишет документ об окончании холодной войны… Вместе они приедут на Мальту, где Ельцина, как до него Горбачева, примут в рыцари Мальтийского ордена.

В 1989 г. в своей инаугурационной речи президент Джордж Буш старший скажет: «Я стою перед вами и полагаю, что президентство имеет большие перспективы. Мы живем в мирное, благополучное время, но мы можем сделать его еще лучше. Когда подует новый ветер, и мир, обновленный свободой, покажется родившимся заново, в сердцах людей дни диктаторов закончатся. Тоталитарная эра проходит, старые идеи сдуваются как листья со старых безжизненных деревьев. Дует новый бриз, и нация, обновленная свободой, готова к действиям. Есть новая земля, которую следует вспахать, и новые действия, которые следует предпринять».

Понятно, об освоении какой новой земли говорил Буш. Новым Клондайком для США предстояло стать поверженной России, а новыми золотоискателями на ее земле — американским предпринимателям. Один из них миллиардер и видный сионист, член Бнай Брит Дж. Сорос уточнил, что имел в виду Буш: «Сейчас мы, наконец, добрались до самого лакомого кусочка, до России. На кон поставлен главный куш — все государство в целом…»

Директива тайной войны

11 августа 1984 г., президент Рейган, проверяя микрофон перед традиционным радиообращением к народу, решил «пошутить». Он сказал: «Мои соотечественники американцы, я рад сообщить вам сегодня, что подписал указ об объявлении России вне закона на вечные времена. Бомбардировка начнется через пять минут». Наслушавшись заявлений Рейгана о том, что СССР — это «империя зла», с которой пора кончать, многие американцы восприняли эту «проверку слуха» всерьез. МИД СССР по этому поводу выступил с протестом. Но что было Рейгану до этого жалкого лепета давно прирученного А. А. Громыко, когда-то прозванного на Западе «Мистер Нет». Все ставки к тому времени уже были сделаны. И как говорила Тэтчер, «свой человек» Запада уже был готов, чтобы занять пост Генерального секретаря.

В рамках новой «Доктрины освобождения», разработанной для Рейгана «Фондом наследия», Советский Союз рассматривался как империя, образованная «по расходящимся от центра к периферии четырем концентрическим кругам». В первый, самый близкий к Москве круг входили, по представлениям американских экспертов, «этнические территории, аннексированные Москвой после большевистской революции: Армянская республика, Грузинская республика и Украинская республика». Второй круг образовали государства, «попавшие под контроль Москвы в результате заключения в 1939 г. союза с Гитлером: Эстония, Литва, Латвия, Молдавия». В третий круг исследователи Фонда наследия включили государства, «попавшие в подчинение Москвы после окончания войны (Второй мировой. — В.Б.), а также в результате кубинской революции 1959 года». Любопытно, что наряду с Болгарией, Чехословакией, Восточной Германией, Венгрией, Польшей, Румынией и Кубой в этот круг американские стратеги включили также «захваченные у Японии Курильские острова».

И, наконец, четвертый пояс, наиболее удаленный от Москвы, который, по определению американцев, «является границей советской империи», включал Южный Йемен, Вьетнам, Мозамбик, Анголу, Лаос, Камбоджу, Эфиопию, Никарагуа и Афганистан.

«Средства реализации Доктрины и ее ближайшие цели в каждом из концентрических кругов советской империи, — отмечали авторы сопроводительного доклада, — различны, и США для каждого круга должны выработать соответствующую политику». Рейгану предлагалось «сформулировать стратегический замысел Доктрины как конечный демонтаж советской империи». В рекомендациях Криббла и его разработчиков нового крестового похода против коммунизма, ставка была сделана на противостояние Советскому Союзу по всем фронтам. В них, в частности, говорилось: «США должны предоставлять помощь антисоветским повстанцам, ведущим борьбу против режимов в Эфиопии, Лаосе, Мозамбике и Никарагуа, а также поставить вопрос, каким образом США могут наилучшим образом поощрять борцов за политические свободы, действующих в странах Восточной Европы или даже в самом Советском Союзе».

Операция по развалу СССР началась 26 марта 1981 г. В тот день У. Кейси, получивший пост директора ЦРУ, прибыл с докладом к Рейгану с последней информацией о положении «в стане врага». Он сообщил вкратце следующее: СССР в очень трудном положении, в Польше восстание, СССР застрял в Афганистане, Кубе, Анголе и Вьетнаме. Кейси настаивал на том, что лучшего времени для развала СССР не существует. Рейган согласился, и Кейси начал готовить свои предложения. В тот же день Рейган сделал в своем дневнике следующую запись: «СССР в очень плохом положении, если мы воздержимся от кредитов, они будут просить помощи у других, потому что в противном случае умрут с голоду». На следующий день Рейган создает рабочую группу для руководства операциями по развалу СССР. В нее помимо самого Рональда Рейгана и Уильяма Кейси, вошли вице-президент США Джордж Буш старший, в прошлом директор ЦРУ и председатель Совета по международным отношениям, а также министр обороны США Каспар Уиллард Уайнбергер (1917–2006), выходец из семьи немецких евреев-выкрестов.

Откровенность и цинизм, с которыми были поставлены перед Рейганом задачи по «окончательному демонтажу» СССР, просто потрясают. Кто после этого вправе утверждать, что развал СССР произошел без сильных внешних воздействий, без целенаправленной работы иностранных спецслужб? А ведь есть и другие документы, подтверждающие стратегический замысел Белого дома — убрать с глобуса главного геополитического соперника США. Эти документы свидетельствуют о тайной агрессии против СССР, о прямом вмешательстве во внутренние дела нашей страны. В частности, теперь известно многое о секретных директивах, принятых в начале 1982 г., в соответствии с которыми президент Рейган вместе с группой ближайших советников приступил к разработке наступательной стратегии по демонтажу «советской империи». Цели и средства этого глобального наступления были обозначены в серии секретных «директив по национальной безопасности» (NSDD), подписанных непосредственно президентом. О чем же говорилось в этих документах? Вот суть некоторых из них.

В марте 1982 г. была принята директива NSDD-32, в которой давались указания спецслужбам и дипломам США по «нейтрализации» советского влияния в Восточной Европе и применения тайных мер и прочих методов поддержки антисоветских организаций в этом регионе.

В мае 1982 г. Рейган подписал директиву на восьми страницах, определявшую экономическую стратегию США по отношению к СССР. В документе содержались инструкции для конкретных подразделений президентской администрации, а акцент делался на «использовании» слабых сторон советской экономики. Ставилась цель ее подрыва посредством «насильственного вовлечения Москвы в технологические гонки». В ноябре 1982 г. в NSDD-66 было прямо объявлено, что цель политики Соединенных Штатов — это подрыв советской экономики методом атаки на ее «стратегическую триаду», т. е. на базовые отрасли, составлявшие основу советского народного хозяйства.

В американской, да и российской печати нередко можно встретить утверждения о том, что советская экономика развалилась, потому что не выдержала соревнования с США в первую очередь в сфере гонки вооружений, которую Рейган пытался навязать Советскому Союзу. До последнего времени считалось аксиомой, что именно программа этой гонки, разработанная Уайнбергером (бомбардировщик В-1, «флот из 600 кораблей», Стратегическая оборонная инициатива и др.), вынудила Советский Союз многократно увеличить свои военные расходы, что-де и привело его к экономическому краху. Однако ученые-экономисты Уильям Истерли и Стэнли Фишер из Массачусетского технологического института, анализировавшие причины коллапса советской экономики по заказу Всемирного банка, пришли к выводу, что «военные расходы СССР не были той соломинкой, что сломала спину верблюда по имени «Империя зла». Они писали в этом докладе, что «Война в Афганистане и советский ответ на рейгановскую программу “звездных войн” привели к относительно небольшому росту военных расходов СССР. В целом же массивные вложения в оборону в США в период с 1960 по 1987 гг. лишь незначительно способствовали экономическому упадку в СССР»[181]. Советская экономика, как объективно подтверждают авторы этого доклада, обладала большим запасом прочности до того, как ее начали разлагать изнутри «рыночники» вроде Ясина и Гайдара. Ясно, что ставка была сделана не столько на экономические и военные факторы, сколько на действия агентов влияния, способных взорвать коммунизм изнутри.

В январе 1983 г. Рейган подписал секретную президентскую директиву NSDD-75, в которой ставилась цель «фундаментальных изменений советской системы». Это действительно был план активной, наступательной стратегии против Советского Союза и других стран Варшавского договора. А поскольку значительная часть этой стратегии базировалась на ведении тайных операций, то именно директор ЦРУ Кейси стал ключевой фигурой этой необъявленной войны. Он имел круглосуточный доступ к президенту США. Именно «Барон» (таков был псевдоним Уильяма Кейси) держал в руках главные приводные ремни механизма по дестабилизации социалистического лагеря, включая тайные подрывные операции в Польше, Чехословакии, Афганистане. Качественно новым этапом в подрывной деятельности против СССР стало то, что руководство ею, которое раньше осуществлялось спецслужбами якобы без ведома политических инстанций, теперь официально возглавили вашингтонские чины высшего государственного уровня. Одним из красноречивых свидетельств этого и была директива NSDD-75, которая предписывала прямое вмешательство во внутренние дела соцстран с целью подрыва их режимов. При этом главная ставка делалась на создание и консолидацию «внутренних оппозиционных сил», которые при поддержке извне должны были добиваться захвата власти и политической переориентации своих стран на Запад, в директиве говорилось, что в основу конкретных действий должна быть положена «программа демократии и публичной дипломатии». Этой программой, в частности, предусматривалось выделение в 1983–1985 гг. 85 миллионов долларов для подготовки будущих руководящих кадров и создания прозападных политических партий и профсоюзов в соцстранах, а также в странах «третьего мира», придерживающихся социалистической ориентации. На создание «национального и интернационального рабочего движения» ассигновалось 17,8 миллиона долларов, а на издание и распространение литературы, опровергающей «марксистскую диалектическую философию» — около 5,5 миллиона долларов[182].

Здесь я хочу особо подчеркнуть два обстоятельства. Во-первых, даже невооруженным глазом видно, что за серией NSDD Рейгана стояло стремление «мирового правительства» утвердить новый мировой порядок путем экспорта американских «ценностей». Немало чернил западные пропагандисты потратили на то, чтобы внедрить в сознание обывателя понятие «экспорт коммунизма». Но, оказывается, в 80-х гг. экспортом идеологии всерьез занялась именно администрация Рейгана, причем с использованием всего арсенала спецслужб, выделяя на это немалые средства. Во-вторых, в Вашингтоне уже не скрывали, что одной борьбой с коммунизмом, не ограничатся. Под предлогом установления «демократии во всем мире» США готовились к переходу от биполярного к однополярному миру, к своей новой роли «единственной сверхдержавы». Что это означает, мы начали распознавать лишь сегодня, когда развален Советский Союз, реставрирован капитализм в Восточной Европе и странах соцориентации, осуществлены разгром и раздел Югославии, оккупированы Афганистан, Ирак, Ливия и Сирию едва не постигла та же судьба.

На подхвате у ЦРУ

Назначение Кейси на пост директора ЦРУ было, несомненно, знаковым. Как отмечал журнал «Нью-Йорк тайме мэгэзин», выбор Кейси на эту роль стал «политическим выбором администрации Рейгана, которая сознательно хотела восстановить возможности ЦРУ для политических и военных действий в иностранных государствах». В ЦРУ знали на кого, прежде всего, делал ставку Кейси, организуя тайные операции. Он говорил: «Задействуй негодяев, если хочешь быстро выполнить работу». И они были задействованы по всему миру, но в первую очередь изнутри социалистических стран, где ЦРУ, МИ-6, Моссад и другие разведки годами создавали антисоциалистическое подполье. У ЦРУ был немалый опыт по проведению тайных операций. Только с 1961 по 1976 г. было проведено свыше 900 акций по провоцированию беспорядков, свержению правительств, ликвидации неугодных режимов. Подрывные операции различного характера проводились регулярно против всех стран социализма без исключения и уже исчислялись тысячами. ЦРУ было вовлечено в широкомасштабные поставки вооружений контрреволюционерам по всему миру. «Рыцари плаща и кинжала», как именуют сотрудников ЦРУ в США, готовили террористов и диверсантов для вооруженных выступлений и партизанской войны в Афганистане, Никарагуа, Анголе и других странах, организовали вооруженное нападение на Гренаду, Ливию, а также многочисленные убийства видных государственных и политических деятелей, неугодных Вашингтону.

Развал Советского Союза стал самой крупной совместной тайной операцией ЦРУ, Моссад и других иностранных разведок за всю их историю. К этой операции приступили с приходом к власти Михаила Горбачева и с началом перестройки в СССР в 1985 г… Один из самых ярых сионистов на Капитолийском холме сенатор Мойнихен с гордостью за успех проведенной операции заявил, что «разведывательный бюджет США на 1985 год превзошел все, что было до сих пор в любой стране… в любой момент времени». Белый дом и конгресс без ограничений выделяли ЦРУ ресурсы — как кадровые, так и материально-финансовые. По мнению американских специалистов, бюджет ЦРУ рос быстрее, чем военные расходы США. За годы правления Рейгана расходы ЦРУ с учетом темпов инфляции в стране выросли на 50 процентов и составили примерно 4–5 миллиардов долларов. Численность центрального аппарата ЦРУ превысила 20 тысяч человек. Сюда не входят «родственные» организации, которые нередко используются, как филиалы ЦРУ. Это — информационное агентство ЮСИА, радиостанции «Свобода» и «Свободная Европа», многочисленные «союзы», газеты, журналы, компании и фирмы, американские учебные центры в разных странах мира и т. д. По данным печати США, только в 1984 г. на разведывательные операции ЦРУ была израсходована огромная сумма — около 20 миллиардов долларов. А численность подчиненных Кейси сотрудников спецслужб США с их филиалами по всему миру достигала 200 тысяч человек.

У. Кейси понимал, что воевать с СССР бесполезно, развалить его и Варшавский Договор можно только изнутри, совместив это с экономическими диверсиями. Начиная подготовку к операции по развалу советского блока, У. Кейси в начале апреля 1981 г. отправился на Ближний восток. Аналитики ЦРУ подали ему идею, как нанести серьезный удар по экономике Советского Союза, которая все больше зависела от цен на нефть и другое экспортируемое на Запад сырье. Они подсчитали, что если цены на нефть на мировом рынке упадут всего на 1 доллар, то СССР потеряет от 500 млн до 1 млрд долларов в год. Между тем добыча нефти на месторождениях в европейской части СССР быстро снижалась из-за отсутствия современных технологий (среднесуточный дебит одной скважины снизился с 27,9–29,4 тонны нефти в 1970–1975 гг. до 13,7 тонны в 1985-м). К тому же СССР был вынужден ежегодно закупать за границей около 40 млн тонн зерна, не говоря уже о современном технологическом оборудовании. И все эти закупки оплачивались исключительно за счет экспорта нефти, газа и золота. План экономической войны против СССР был рассчитан точно.

Одновременно аналитически отдел ЦРУ предложил нанести в Афганистане удар и по репутации СССР, как военной державы, с помощью поставок моджахедам, которые использовали устаревшее советское оружие, поставляемое из Египта, современной военной техники и высокоточного оружия. Кейси поэтому собирался в ходе своей командировки решить две проблемы: добиться снижения цен на нефть и усилить сопротивление советским войскам в Афганистане.

О снижении цен на нефть шеф ЦРУ договорился в Саудовской Аравии, которая имела решающий голос в ОПЕК — организации стран-экспортеров нефти — со своим коллегой, начальником разведки королевства принцем Турки аль-Фейсалом. Взамен Кейси пообещал шейху защиту от возможных революций, защиту членам семьи, поставки современного вооружения, гарантировал неприкосновенность личных вкладов в банках США. Эр-Рияд согласился на такое сотрудничество, и осенью 1981 г. сенат утвердил поставки Саудовской Аравии самолетов электронной разведки АВАКС и новейших истребителей F-16 (хотя против этих поставок резко возражал Израиль). Добыча нефти в Саудовской Аравии резко подскочила вверх. Цены на нефть начали падать, снизившись с 39 долларов за баррель в 1980 г. до 30 в 1982-м (в текущих ценах).

После Саудовской Аравии шеф ЦРУ посетил Израиль. Руководство и спецслужбы Израиля не раз использовали контроль крупной еврейской буржуазии над средствами массовой информации практически во всех странах «свободного мира» для обеспечения поддержки своей политики и травли тех, кто против нее выступал. Для осуществления плана ЦРУ по развалу СССР действительно трудно было найти лучшего союзника в информационной и психологической войне против стран социализма, чем международный сионизм. Кейси рассчитывал на помощь и широкой сионистской агентуры в странах социализма, прежде всего в Польше и СССР. По замыслу Кейси в его планах разложения стран социализма изнутри израильские спецслужбы и действовавшие в подполье сионистские организации должны была сыграть решающую роль. Взамен Кейси предложил Израилю воспользоваться американскими спутниками шпионами для получения информации об атомных объектах Ирака, а так же материалы по Сирии. В ответ Израиль открыл для ЦРУ часть своей резидентуры в СССР Польше и Чехословакии. Со своей стороны шеф Пентагона Уайнбергер встретился с премьер-министром Израиля А. Шароном и договорился с ним о сотрудничестве в «крестовом походе» против СССР и взаимодействии в военных операциях США на Ближнем Востоке.

Проведя рекогницировку, Кейси и Уайнбергер представили свой план Рейгану и его ближайшим советникам. В книге американского историка, исследователя Гуверовского института Петера Швейцера, известной в России под заголовком именем «Победа» (Peter Schweizer. Reagan’s War: The Epic Story of His Forty-Year Struggle and Final Triumph over Communism) и посвященной операции по развалу СССР, рассказано о том, как 30 января 1982 г. на собрании рабочей группы был принят план Кейси по развертыванию тайных наступательных операций против СССР. Под грифом «Совершенно секретно» он получил название «план NSDD» («Директива администрации Рейгана в деле стратегии, целей и устремлений США в отношениях с СССР»). План NSDD предусматривал, что целью США с момента вступления этого плана в действие является уже не сосуществование с СССР, а изменение советской системы. Вся рабочая группа признала необходимое достижение одной цели — распада СССР.

Суть плана NSDD по развалу СССР сводилась к следующему:

1. Тайная финансовая, разведывательная и политическая помощь движению «Солидарность Польши». Цель: сохранение оппозиции в центре Варшавского Договора; 2. Значительная финансовая и военная помощь афганским моджахедам. Цель: распространение войны на территорию СССР; 3.Тайная дипломатия в странах Западной Европы. Цель: ограничить доступ СССР к западным технологиям; 4.Психологическая и информационная война. Цель: техническая дезинформация и разрушение экономики СССР; 5.Рост вооружений и поддержание их на высоком технологическом уровне. Цель: подрыв экономики СССР и обострение кризиса ресурсов; 6. Сотрудничество с Саудовской Аравией для снижения мировых цен на нефть. Цель: резкое снижение поступления твердой валюты в СССР[183].

Уже 19 января 1982 г. состоялось заседание созданного в 1949 г Комитета по контролю над экспортом (КОКОМ), на котором США потребовали, чтобы все коммерческие контракты с социалистическими странами на сумму более 100 млн долларов автоматически представлялись на утверждение КОКОМ. Фактически это означало предоставление США права накладывать вето на любые европейские контракты со странами социалистического блока, и американцы этим правом активно пользовались: к осени того же года таможенные службы США при сотрудничестве со своими европейскими коллегами задержали около полутора тысяч различных поставок в СССР почти на 200 млн долларов.

Швейцер рассказывает о том, как в мае 1982 г. Кейси снова прилетел в Саудовскую Аравию, чтобы сообщить наследному принцу Фахду о том, что США рассчитывают на новое снижение цен на нефть. Фахд в ответ пожаловался, что Иран становится все более агрессивным и даже собирается атаковать саудовские танкеры. В связи с этим у принца была просьба о поставке Саудовской Аравии переносных зенитно-ракетных комплексов «Стингер», поскольку угрозу для саудовских танкеров представляют быстрые моторные лодки. Кейси пообещал передать эту просьбу в Белый дом, прекрасно отдавая себе отчет, что продавить через американский Конгресс продажу «Стингеров» исламистам невозможно. Но уже через четыре месяца по личному распоряжению Рональда Рейгана ЦРУ втайне от Конгресса доставило в Саудовскую Аравию 400 ракет «Стингер».

В результате американо-саудовских договоренностей в 1985 г. объемы нефтедобычи в Саудовской Аравии были впятеро выше, чем в 1980-м: 10 млн баррелей вместо 2 млн, — но из-за снижения цен на треть доходы от экспорта оказались на 79 млрд долларов меньше, чем три года назад. Тем не менее, Кейси, прилетевший в Эр-Рияд летом 1985 г., в беседе с Фахд ом продолжал настаивать на дальнейшем снижении цен. В качестве ответной любезности он сообщил, что американское министерство финансов в течение ближайшего года проведет серьезную девальвацию доллара. Саудовцы согласились на очередное снижение нефтяных цен, компенсировав его увеличением объемов добычи, и переложили средства из долларовых активов в другие валюты. В конце лета 1985 г. доллар начал скольжение вниз и в течение последующих двенадцати месяцев девальвировался на 25 %. Таким образом, Советский Союз столкнулся не только со снижением экспортных цен и объемов экспорта, но с обесцениванием валютной выручки. Королевская же семья Саудов только за шесть месяцев 1985 г. заработала на девальвации американской валюты 10 млрд долларов. Одновременно Эр-Рияд объявил о планах увеличения добычи нефти, и в начале 1986 г. она достигла 10 млн баррелей в день. Цены продолжали падать, снизившись до 14 долларов за баррель. Выручка СССР от экспорта нефти в том г. составила менее 5 млрд инвалютных рублей вместо 12 млрд годом ранее. За первые три года 12-й пятилетки (1986–1988) из-за снижения цен на нефть СССР потерял около 40 млрд рублей.

Кейси удалось уговорить руководителей Саудовской Аравии принять тайное участие в афганской войне. На деньги Саудов был рекрутирован скромный владелец строительной фирмы — Усама бен Ладен, получивший впоследствии репутацию террориста № 1. А начинал этот террорист в одном из учебных лагерей ЦРУ в Афганистане. В книге Швейцера «Победа» целая глава посвящена истории поставок афганским моджахедам ракетных установок «Стингер», с помощью которых удалось достичь решающего поворота в войне в Афганистане в пользу исламистов. «Когда мы станем сбивать самолеты стоимостью 20 миллионов долларов, Кремль озвереет», — говорил Кейси своим сотрудникам. Но согласия Государственного департамента и частично также министерства обороны на это не было, из опасения, что ракеты могут попасть в руки неприятеля. Посетив Афганистан, Кейси заверил Ахтара (лидера моджахедов. — В.Б.), что многие из администрации, не исключая и самого президента, готовы серьезно обсудить эту проблему. Он обещал поднять этот вопрос в разговоре с президентом и советником по делам национальной безопасности Макфарлейном. Этого удалось добиться не сразу, но в конце 1985-го Роберт Макфарлейн коснулся этой темы в разговоре с президентом и тот согласился с предложением Кейси. Моджахеды получили первые «Стингеры» к лету 1986-го. Ахтар был удовлетворен. Это оружие раз и навсегда изменит весь ход войны, сказал он Кейси». ЦРУ организовало обучение моджахедов этому новому оружию с дальностью действия до 5 тысяч метров. Советские пилоты, опасаясь «Стингеров», вынуждены были проводить бомбежки с такой высоты, чтобы не стать легкой мишенью противника, а это во много раз снижало эффективность бомбежек. Перелом в войне, о котором говорил Кейси, был достигнут. Советские войска несли недопустимые потери в живой силе и технике. В Афганистане сгорали миллионы рублей из советского бюджета и гибли неизвестно за что тысячи молодых ребят…

Объявляя в 1982 г. новый «крестовый поход» против СССР и других социалистических стран, Рейган заявил: «Обстановка обязывает нас принять чрезвычайные меры. Давайте же перестанем колебаться, давайте воспользуемся нашей властью». Основным оружием достижения поставленных целей были выбраны тайные операции. Рейган высказался совершенно недвусмысленно: «Я думаю, что тайные операции являются составной частью деятельности правительства». При Кейси число тайных операций увеличилось в пять раз.

В 1987 г. сенат США выделил на поддержку «Солидарности» 1 млн долларов США. Призывая сенаторов голосовать в поддержку законопроекта, сенатор от республиканской партии Хаммонд заявил: «Помощь для «Солидарности» мы рассматриваем так же, как помощь для контрас». Во всех социалистических странах, как оказалось, затаились и только ждали сигнала к действию свои «контрас». Как только этот сигнал был получен из Вашингтона, Варшавский Договор развалился, как карточный домик.

В Венгрии в 1988 г. был смещен Генеральный секретарь Венгерской социалистической рабочей партии Янош Кадар. Социализм отменен. Страна переименована из Венгерской Народной Республики в Венгерскую Республику.

В Польше в сентябре 1989 г. формируется первое некоммунистическое правительство. Ярузельский уходит в отставку.

В декабре 1989 г. Компартия Чехословакии объявила об отказе от монополии на власть. 10 декабря лидер коммунистов Густав Гусак принял первое некоммунистическое правительство с 1948 г., и подал в отставку. Начался демонтаж укреплений на границе Чехословакии с Западной Германией. 28 декабря Александр Дубчек избран спикером парламента, 29 декабря Вацлав Гавел — президентом.

В Болгарии 10 ноября 1989 лидер Народной Республики Болгария Тодор Живков был смещен Политбюро ЦК Болгарской коммунистической партии. В феврале 1990 БКП отказалась от монополии на власть, в июне 1990-го прошли первые свободные выборы с 1931 г. Их выиграло умеренное крыло компартии, сформировавшее Болгарскую социалистическую партию (БСП). В 1990 г. Т. Живков был привлечен к уголовной ответственности, отбывал заключение под домашним арестом. Только в 1996 г. он был освобожден по решению Верховного суда.

22 декабря 1989 г. открылись для прохода Бранденбургские ворота, через которые была проведена граница между Восточным и Западным Берлином. В октябре 1990 последовало вступление земель бывшей ГДР в ФРГ, и Берлинская стена была за несколько месяцев снесена.

В Румынии 22 декабря 1989 г. восставшие с присоединившимися к ним военными взяли здание ЦК Румынской рабочей партии. Чаушеску вместе с женой Еленой пытался спастись на вертолете, но был арестован и расстрелян. К власти пришел Фронт национального освобождения во главе с Ионом Илиеску.

Рыцарь Мальтийского ордена Уильям Кейси не дожил до этих событий и до триумфа своего плана по развалу СССР. Скандальное разоблачение «Ирангейта», одной из его тайных операций, подкосило «Барона» политически и физически. Он слег в больницу, где у него обнаружили раковую опухоль мозга, и в начале мая 1987 г. скончался. Но его дело продолжали его коллеги. Как рыцарь Мальтийского ордена, он незримо присутствовал на церемонии советско-американского саммита на Мальте, где 3 декабря 1989 г. лидеры США и СССР объявили об окончании холодной войны. Там же в этот орден приняли Горбачева.

В июле 1990 г. канцлер объединяющейся Германии Гельмут Коль обратился к СССР Михаилу Горбачеву с предложениями снять возражения по вхождению объединенной Германии в НАТО в обмен на экономическую помощь. Тот почти сразу же согласился, не получив ничего взамен для Советского Союза. Сколько за такие сделки брал он сам — пока что тайна за семью печатями. Но то, что брал — известно. Точно документировано, например, получение Горбачевым взятки от президента Южной Кореи.

1 июля 1991 г. на встрече в Праге была официально распущена Организация Варшавского договора. На очереди была ликвидация Советского Союза. Оставалось ему недолго.

Последний этап

Горбачев все еще продолжал болтать про перестройку и обещал в кратчайшие сроки преодолеть «временные трудности». Но государственная казна СССР катастрофически быстро пустела, в первую очередь из-за резкого падения цен на нефть, спровоцированного ЦРУ, и бездарных, если не вредительских действий горбачевских экономистов-перестройщиков. Надежды быстро ее пополнить оказались несбыточными.

Полки магазинов стали пустыми, а вскоре, как и во время Второй мировой войны, появились карточки. Конечно, и здесь не обошлось без тайных операций по плану NSDD. Известно, что в самый разгар продовольственного кризиса накануне августовского путча 1991 г. на запасных путях под Москвой стояли десятки эшелонов с продовольствием, но их не разрешали разгружать, видимо, стремясь вызвать в Москве голод, и тем самым спровоцировать массовые беспорядки. В Советском Союзе вовсю развернулась сионистская агентура. Захватив редакции популярных газет и еженедельников второго плана, новоявленные диссиденты из числа бывших партработников, начали поносить все советское, всю русскую историю и сам русский народ. Сионизм открыто укреплял свои позиции. Открывались все новые и новые филиалы международной сионистской корпорации по всей стране. Эмиссаров сионизма, включая руководителей ложи Бнай Брит, с почестями принимали в Кремле. Видные советологи, помогавшие Кейси и Рейгану разрабатывать план NSDD, читали нравоучительные лекции партийным работникам.

Распад СССР вошел в свою финальную фазу. 8 декабря 1991 г. господин Бурбулис, выпускник с отличием Института Криббла, подсунул полупьяному Ельцину на подпись свой проект договора о развале СССР в Беловежской пуще. Вместе с ним подписали этот документ бывший секретарь по идеологии Компартии Украины Леонид Кравчук и Председатель Верховного Совета Республики Беларусь, член КПСС с 22-летним стажем Станислав Шушкевич. Ельцин сразу же после подписания этого акта капитуляции СССР в противостоянии мировой закулисе поспешил доложить о своем предательстве даже не Горбачеву, который все еще был президентом СССР, а своему настоящему боссу — президенту США Джорджу Бушу.

В ночь на 1 января 1992 г. Советский Союз перестал существовать. В результате его развала территория России уменьшилась по сравнению с территорией СССР на 24 %, а население уменьшилось на 49 %. Распались единые вооруженные силы и единая валюта, то там, то здесь вспыхивали межнациональные конфликты. Погибли сотни тысяч ни в чем не повинных людей. Произошла невиданная геополитическая катастрофа, трагические последствия которой мы ощущаем до сих пор. Увы, в противостоянии с капитализмом коммунизм оказался на тот момент гораздо слабее, чему виной все мы. Нельзя было никак допускать к власти Горбачева и его команду предателей России. Увы, об истории нельзя говорить в сослагательном наклонении. То, что произошло — непреложный исторический факт.

Прошло менее полугода после тех трагических событий. И вот 15 июня 1992 г. уже лишенный всяких постов Михаил Горбачев прибыл с визитом в Израиль, где со всеми почестями был принят, в том числе премьер-министром Шамиром. В отчете об этой встрече официальный сайт министерства иностранных дел Израиля сообщил буквально следующее: «За неделю до выборов Израиль принимал бывшего президента СССР Горбачева. В своих переговорах в Израиле он признал, что в борьбе между сионизмом и коммунизмом сионизм одержал триумфальную победу, а коммунизм рухнул. Израиль отдает должное Горбачеву за его роль в открытии бывшего СССР для массовой еврейской эмиграции». Итак, бывший генеральный секретарь ЦК КПСС признал публично, что международный сионизм, который вел активную борьбу против коммунизма вообще и Советского Союза в частности, безоговорочно победил. Тут, как говорится, ни прибавить, ни убавить. Оказывается, не международный империализм вел непримиримую борьбу с советским государством и международным коммунистическим движением с 1917 по 1991 г., а международный сионизм. У бывшего генсека КПСС и тут не хватило ума, чтобы понять очевидное — своим признанием победы сионизма он лишь подписался под конспирологической теорией жидомасонского заговора, согласно которой Советский Союз исчез с политической карты мира в результате происков масонов и международного сионизма.

Сионисты между тем отдавали себе отчет в том, кому же в действительности принадлежат лавры победителя коммунизма. В 2001 г. впервые после семидесятилетнего перерыва была вручена самая почетная из наград и премий Бнай Брит — президентская золотая медаль за выдающиеся заслуги перед еврейским народом и государством Израиль. В свое время такой медалью наградили покойных Д. Бен Гуриона, Голду Меир и президента США Джона Фицджеральда Кеннеди. На этот раз ее вручили в Париже непосредственному руководителю финальной стадией «крестового похода» против коммунизма — бывшему директора ЦРУ, а на тот момент президенту США Джорджу Бушу-старшему.

18 сентября 2008 г. президент США Джордж Буш-старший на торжественной церемонии в Филадельфии, посвященной 20-летней годовщине падения Берлинской стены, вручил Михаилу Горбачеву «Медаль Свободы», присуждаемую ежегодно Национальным конституционным центром США, с формулировкой «за мужественную роль в окончании холодной войны». И была в этом награждении хорошо замаскированная издевка над недоумком Горби. Ведь эту же премию до него получил Рейган, но с другой формулировкой — «за ум».

Конечно, холодная война не кончилась с падением Берлинской стены и роспуском Варшавского Договора. После развала СССР стало всем ясно, что не против большевизма и сталинизма был затеян «крестовый поход» Рейгана, в котором международный сионизм выступил в качестве одной из ударных когорт, а прежде всего против России. Отмечая десятилетие со дня развала СССР, госсекретарь США Колин Пауэл заявил в 2001 г.: «Россия должна забыть о том, что у нее есть какие-то интересы в республиках бывшего СССР… Мы не позволим России вмешиваться в дела бывшего СССР, ибо восстановление СССР не входит в стратегические цели правительства и государства США».

За океаном не упускали случая поиздеваться над всеми попытками лидеров постсоветской Эрэфии представить себя равными партнерами на переговорах с лидерами США. Когда в 1993 г. на встрече с руководителями стран НАТО подвыпивший Ельцин сказал президенту Биллу Клинтону: «Мы тут с тобой самые умные, Билл. А все остальные — дураки», тот чуть не упал от одолевшего его почти истерического хохота. Позднее Клинтон сказал: «Отношение к России теперь будет определяться не формулой “побежденный нами враг”, а формулой “безмозглый инструмент в наших руках”».

Официально холодная война окончена. И в США объявили, что более не считают Россию врагом номер один. Но, увы, эта война время от времени возобновляется, подобно вспышкам на солнце. «Когда я приезжаю в Россию, меня всегда поражает враждебность этой страны по отношению к Западу, — заявил один из разработчиков рейгановского плана NSDD Ричард Пайпс в 2008 г. в интервью самой тиражной итальянской газете «Корьере делла Сера». — С Россией, как и с СССР, необходимо выработать тактику сдерживания, в особенности в экономическом плане. Необходимо, чтобы западные нефтяные компании перестали заключать соглашения с Россией, а банки прекратили бы инвестировать. Для Европы русский вопрос может стать опаснее исламской угрозы. Эта страна опаснее беи Ладена, — витийствовал Пайпс. — Россия всеми силами стремится вновь стать супердержавой и оказывать давление на европейскую и даже мировую экономику». Не закончилось и военное противостояние Запада с Россией. В том же интервью, говоря об установке элементов американской ПРО в Польше и Чехии, Пайпс заявил: «Если мы не установим их, россияне будут думать, что бывшие страны соцлагеря все еще входят в их сферу влияния». Тогда в Риме Пайпс предсказал, что отношения России и Запада настолько плохи, что переход к новой форме холодной войны возможен (Corriere della Sera, 18.09.2008). А нас-то убеждали, что холодная война ушла в прошлое вместе с Советским Союзом и Варшавским договором.

История принятия и осуществления руководством США плана NSDD по развалу СССР и социалистического содружества, изложенная вкратце, как и все те факты, что приведены в этой книге, позволят читателю увидеть, как же реально обстояло дело с поражением коммунизма. Я не старался приуменьшать роли сионизма в этом, но и преувеличивать ее не стал. В мировой закулисе, противостоящей России сегодня, как и более века назад, сионизм — один из важнейших компонентов, но, все же, не главенствующий. Не надо забывать, что капитал интернационален. Национальности у него пока нет. В этом читатель моей книги мог не раз убедиться. Сионизм принес много бед русскому народу, но не пощадил и евреев. И даже в том, как он использует своих провокаторов вроде Жириновского, для того, чтобы виновником всех наших бед объявить евреев, надо уметь видеть стремление сионистов лишить русский народ реалистического видения мира, способности отмобилизоваться на борьбу с подлинными врагами России, в услужении которых с давних пор и по сей день подвизается международный сионизм. История жестко обошлась с нами. И ее уроки нам, русским людям, надо, наконец, усвоить. Русскому народу пора научиться самому брать ответственность за свою собственную судьбу и судьбу России, не приглашать разного рода варягов нами править, а потом винить в наших бедах исключительно внешнего врага. С нами Бог. С Ним и верой в Россию — мы воспрянем и победим.