Голубоглазый дьявол

Глава 13

Я оказалась на работе в 8:30 следующего дня, и была сразу же окружена Кимми, Самантой и Робом. Все они беспокоились о моем состоянии, расспрашивали о наводнении, о том, каково это быть пойманным в ловушку, и о том, как я выбралась.

- Я сумела позвонить моему другу прежде, чем мой сотовый отключился. – Объяснила я. – Он появился и… все было в порядке после этого.

- Это был мистер Кейтс, не так ли? – спросил Роб. – Дэвид сказал мне.

- Наш временный владелец мистер Кейтс? - спросила Кимми и усмехнулась моему робкому кивку.

Ванесса заглянула в мой кабинет, выглядя заинтригованной.

- Хэвен, ты в порядке? Кэлли Рейнхард рассказала мне, что произошло прошлой ночью.

- Я в порядке, – ответила я. – Готова к работе как обычно.

Она засмеялась. Возможно, я была единственной, кто заметил в этом снисходительную насмешку. – Ты неплохая актриса, Хэвен, что хорошо для тебя!

- Между прочим, - обратилась Кимми, - мы получили полдюжины звонков сегодня утром, и все выпытывали, ты ли была той женщиной в лифте. Я думаю, что местные СМИ желают выжать самый смак из всего, что связано с Тревисами. Но я прикинулась дурочкой и сказала, что, насколько известно мне, это была не ты.

- Спасибо. – Ответила я, замечая, как сузились глаза Ванессы. Уж насколько мне не нравилось то, что я Трэвис, ей же этот факт был противен еще сильней.

- Итак, господа, - заговорила Ванесса, - давайте-ка все вернемся к работе.

Она подождала, пока все покинут кабинет, и лишь затем мягко заговорила.

- Хэвен, зайди ко мне в кабинет, выпьем по чашечке кофе и заодно пробежимся по твоей встрече с Кэлли.

- Ванесса, мне жаль, но я не в состоянии вспомнить все, что мы прошли.

- Все находится у тебя в компьютере, не так ли?

- У меня нет компьютера. – Извиняющимся тоном ответила я. – Он утонул.

Ванесса вздохнула.

- О Хэвен, мне хотелось бы, чтобы ты была более осторожна с собственностью офиса.

- Сожалею, но его было невозможно спасти. Вода поднималась, и…

- Тогда просмотри свои записи. Ты же делала записи, ведь так?

- Да, но они были в моем портфеле… а все вокруг крушилось. Я позвоню Кэлли и постараюсь восстановить подробности встречи так, как только смогу, но…

- В самом деле, Хэвен, неужели ты не могла удержать свой портфель? – она посмотрела на меня с мягким упреком. – Ты впала в панику и бросила все?

- Ванесса, - начала я осторожно, - течь в лифте была больше, чем просто лужа на полу.

Было совершенно очевидно, что она не понимала всего, что произошло, но последнее, что можно сказать Ванессе, это как раз то, что она чего-то не понимает.

Она закатила глаза и усмехнулась так, будто я была ребенком, придумывающим небылицы. – С твоим талантом к драматизированию невозможно понять, что же на самом деле случилось.

- Привет! – глубокий, легкий голос прервал нас.

Джек. Он зашел в кабинет, и Ванесса обернулась, чтобы взглянуть на него. Ее тонкие пальцы изящно заправили локон светлых прекрасных волос за ухо. – Привет, Джек.

- Привет и тебе. – Он вошел, осмотрел меня полностью и притянул к себе для краткого объятия. Я немного напряглась.

- Да, мне плевать, что ты не любишь, когда тебя лапают. – сказал Джек, продолжая обнимать меня. – Ты чуть последний дух из меня не вышибла прошлой ночью. Я заходил к тебе домой несколько минут назад, и там никто не ответил. Что ты здесь делаешь?

- Я здесь работаю, – сказала я, изогнув губы в усмешке.

- Только не сегодня. Ты берешь выходной.

- Я не нуждаюсь в этом, – протестовала я, ощущая на себе каменный пристальный взгляд Ванессы.

Джек наконец отпустил меня. – Нет, нуждаешься. Отдохни. Отоспись. И позвони Гэйджу, Джо, отцу и Тодду… все они хотят поговорить с тобой. Никто не звонит тебе домой из беспокойства, что ты спишь

Я состроила гримасу. – Мне придется повторять всю эту историю четыре раза?

- Боюсь, что так.

-Джек, - сладко прервала Ванесса, - я не думаю, что Хэвен так уж необходимо брать выходной. Мы позаботимся о ней. И это могло бы помочь отвлечь ее внимание от эмоциональной травмы вследствие этой истории с лифтом.

Джек бросил на нее странный взгляд. – Это было больше, чем заминка в лифте, - сказал он ей. – Моя сестра была поймана в ловушку подобно пескарю, попавшему в ведро с приманкой. Я говорил с парнем, который вызволил ее вчера вечером. Он сказал, что кабина лифта была почти полностью полна воды и абсолютно темна. И он не знает женщины, которая справилась бы с этим так же хорошо, как Хэвен.

- Харди так говорил обо мне? – я была рада и польщена… и я также была очарована тонкими неуловимыми морщинками, которые появились на лице Ванессы.

- Что ж, конечно ты должна взять выходной день, - воскликнула она, поражая меня тем, что приобняла меня за плечи. – Я и понятия не имела, что все было так ужасно, Хэвен. Ты должна была сказать мне, – она крепко сжала меня. Сухой дорогой аромат ее духов и ощущение прикосновения ее руки привели к тому, что у меня по коже побежали мурашки. – Ты бедняжка. Иди домой и отдохни. Я могу для тебя что-нибудь сделать?

- Спасибо, но нет, - сказала я, медленно отстраняясь от нее подальше. – Я действительно в порядке. И хочу остаться.

Джек нежно смотрел на меня сверху вниз. – Пойдем, дорогая. Ты берешь выходной.

- У меня уйма материала для работы, - сказала я ему.

- А мне плевать. Все это будет здесь и завтра. Верно, Ванесса?

- Верно, - ответила она бодро. – Поверь, не будет никаких проблем в том, чтобы прикрыть отсутствие Хэвен.

Она похлопала меня по спине. – Береги себя, милая. Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится.

Ее высокие каблуки оставили глубокие следы в ковровом покрытии, когда она вышла.

- Я действительно должна остаться, - сказала я Джеку.

Выражение его лица было упрямо.

– Навести отца, - сказал он. – Он хочет увидеть тебя. И ничего с вами не случится, если вы попробуете поговорить как цивилизованные люди для разнообразия.

Я вздохнула и подобрала свой кошелек. – Конечно. Мне было недостаточно душевного волнения в течение последних нескольких дней.

Шевеля руками в карманах, Джек наблюдал за мной прищуренным пристальным взглядом. Его голос понизился:

- Эй… Кейтс, кажется, сделал вчера первый шаг?

- Ты спрашиваешь как брат или как друг?

Ему пришлось поразмыслить над этим. – Думаю, как друг.

- Хорошо, - продолжала я самым мягким шепетом, - это я сделала, а он отказал мне. Он сказал, что не хочет использовать меня.

Джек моргнул. – Как знать.

- Он меня даже слушать не захотел, - сказала я раздраженно. – А эта поза «я мужчина – я решаю» со мной не проходит.

- Хэвен, он техасец. А мы не славимся чувствительностью и тактом. Если же ты хочешь такого парня, то найди себе метросексуала. Я слышал, таких предостаточно в Остине.

Невольный смешок прорвался сквозь мое негодование. – Я не уверена, что ты вообще знаешь, кто такой метросексуал, Джек.

- Я знаю, что я не один из них, - он улыбнулся и присел на край моего стола. – Хэвен, всем известно, что я совсем не люблю Харди Кейтса. Но я согласен с ним в этот раз. Он поступил правильно.

- Как ты можешь защищать его?

Его черные глаза сверкнули.

– Женщины, - проговорил он. – Вы злитесь, когда мужчина не отходит от вас ни на шаг, и в то же время вы просто выходите из себя, когда он этого не делает. Клянусь, в этом не возможно разобраться.

Некоторые мужчины были неравнодушны к своим дочерям. Мой отец не был одним из них. Возможно, если бы мы проводили больше времени вместе, то смогли бы прийти к взаимопониманию, но он всегда был очень занят, постоянно в разъездах. И он переложил всю ответственность за воспитание дочери под исключительный материнский контроль. И не зависимо от того, как она старалась и приноравливалась, она никогда не могла найти ко мне верный подход.

Мое отношение к ней ухудшалось по мере того, как мать пыталась сделать из меня совершенный образец дочери. Вещи, которые считались неподходящими для девочки – моя рогатка, игрушечный пистолет с пистолями, мой пластиковый набор для игры в казаки-разбойники, рэйнджерская шляпа, которую Джо отдал мне – все исчезло или было отдано.

- Ты не хочешь этого, - говорила она, когда я жаловалась. – Все эти вещи не подходят маленьким девочкам.

Обе сестры матери сочувствовали ее тяжелому положению, так как было очевидно, что со мной ничего нельзя поделать. Но я думал, что они получали некоторое тайное удовлетворение от всей этой ситуации. Даже при том, что их собственные мужья были не в состоянии позволить себе особняк в Речных Дубах, они смогли воспитать моих кузин Карму, Джеки и Сьюзен, таких прекрасных маленьких леди. Но моя мать, которая имела все, что только могла пожелать, потерпела поражение со мной.

Я всегда знала, что никогда не смогу поехать в Веллистей, пока жива моя мать. Она была верной антифеминисткой, хотя даже я не была уверена в том, знала ли она сама почему. Наверное, потому, что жизненная система всегда работала на нее, жену богатого мужчины. Или, возможно, потому что она верила в невозможность изменения хода вещей. Мужская природа останется такой же, какой была и раньше, а ей не хотелось быть единственной, кто разобьет голову об эту стену. И многие женщины ее поколения верили в некое преимущество и достоинство того, что они терпят эту дискриминацию.

Независимо от причин, мы с матерью были совершенно разные. И я чувствовала себя виноватой, потому что ее смерть позволила мне иметь свои собственные суждения и учиться в колледже, который я сама выбрала. Отца это, конечно же, не обрадовало, но он был слишком убит горем, чтобы спорить по этому поводу. В этом также, наверное, был повод для него забрать меня из Техаса.

Я позвонила отцу по дороге в Речные Дубы, чтобы убедиться в том, что он дома. Так как мой автомобиль был поврежден наводнением в гараже, я вела машину, которую взяла на прокат. У парадной двери меня встретила домоправительница Сесиль. Она работала на семью Тревисов сколько я себя помнила. Она была стара даже тогда, когда я была еще ребенком, а ее лицо было в таких глубоких морщинах, что, казалось, в них можно втиснуть десятицентовик. В то время как Сесиль отправилась на кухню, я пошла к отцу, который отдыхал в гостиной. Комната была с двумя каминами по обеим ее сторонам, и она была столь просторна, что можно было запросто разместить в ней целый боевой пехотный автомобиль. Отец был в одном конце комнаты. Он лежал на диване с поднятыми на специальный табурет ногами.

На самом деле мы с отцом не провели вместе практически никакого времени с момента моего развода. Мы виделись лишь во время коротких визитов, да и то не без помощи других людей. Казалось, мы оба чувствовали, что пробиваться сквозь личный разговор довольно проблематично, и это того не стоило.

Взглянув на отца, я заметила, как он постарел. Его волосы стали более белыми нежели седыми, и его загар табачного цвета исчез, что говорило о том, как мало времени он стал проводить на свежем воздухе. Он будто завис в воздухе, перестал волноваться и больше не участвовал в гонках за удачей.

- Здравствуй, отец, - я склонилась, чтобы поцеловать его в щеку и присесть рядом с ним.

Его темные глаза тщательно осматривали меня.

- Похоже, ты совсем не постарадала.

- Нет, - усмехнулась я, - благодаря Харди Кейтсу.

- Ты звонила ему, не так ли?

Я знала, куда клонился разговор. – Да, к счастью, у меня был с собой сотовый. – И прежде, чем он успел и дальше допрашивать меня, я попробовала отвлечь его внимание. – Я думаю, что у меня будет отличная история, чтобы рассказать моему врачу, когда она вернется из отпуска.

Отец неодобрительно нахмурился: - Ты ходишь к психиатру?

- Не говори «психиатр», папа. Я знаю, что раньше так называли профессионалов по умственному и душевному здоровью, но сейчас они имеют разные значения.

- Какие?

- Это профессиональное название для женщины, которая хорошо разбирается в… определенной деятельности…в постели.

Мой отец встряхнул головой, - Молодежь.

Я усмехнулась ему. – Я не придумала это. Я просто пытаюсь держать тебя в курсе событий. И… да, я хожу к доктору, и она мне во многом помогла.

- Это пустая трата денег, - сказал отец. – Платить тому, кто выслушивает ваши жалобы. Все, что они делают, так это говорят лишь то, что вы хотите услышать.

Насколько я знала, отец абсолютно ничего не смыслил в терапии.

- А ты никогда не говорил мне о своей ученой степени по психологии, отец.

Он послал мне хмурый взгляд. – Не говори людям, что ты ходишь к психиатру. Они подумают, то с тобой не все в порядке.

- Я не комплексую из-за того, что кто-то узнает, что у меня есть проблемы.

- Единственные проблемы, которые ты получила, это те, что ты сама себе создала. Как, например, свадьба с Ником Теннером, тогда как я был против.

Я улыбнулась с сожалением, поскольку вспомнила, что мой отец никогда не упустит возможности сказать «ну я же тебе говорил».

- Я уже признала, что ты был прав насчет Ника. Ты можешь и дальше продолжать напоминать мне об этом, а я могу признавать, что я была не права, но я не думаю, что это все имеет смысл. К тому же, ты ошибся в том, как ты этим манипулировал.

Его глаза вспыхнули с раздражением. – Я настоял на своих принципах. И сделал бы это снова.

Я задавалась вопросом, как он получил свои понятия отцовства. Возможно, он считал, что для его детей весьма полезно иметь авторитетную личность, чего сам он никогда не имел.

Его страх предположения, что он был когда-либо неправ, по поводу чего-либо, походил на силу к нему. Это же походило на слабость ко мне.

- Папа, сказала я нерешительно, - Я хотела, чтобы ты был рядом, даже если я делаю что-то не так. Я хочу, чтобы ты любил меня, даже когда я что-нибудь напортачила.

- Это не имеет никакого отношения к любви. Хэвен, ты должна узнать, что в жизни все имеет последствия.

- Я уже знаю это, - я столкнулась лицом к лицу с последствиями, о которых отец даже не подозревал. Если бы у нас были немного другие отношения, я бы с удовольствием положилась на него. Но это требовало такого доверия, которое заняло бы годы, чтобы накопиться. – Мне не следовало столь необдуманно выскакивать замуж за Ника. Но я не единственная женщина, когда-либо влюблявшаяся в не того мужчину.

- Всю свою жизнь, - сказал он горько, - ты только и стремилась делать все вопреки тому, что твоя мать или я говорили. Ты была более своевольна и упряма, чем три мальчика вместе взятые.

- Я не хотела этого. Я желала лишь только вашего внимания. Я сделала бы что угодно, только бы получить хоть немного времени с вами.

- Ты взрослая женщина, Хэвен-Мэри. Независимо от того, что ты сделала или не сделала, когда была ребенком, ты должна покончить с этим.

- Я уже покончила, - сказала я. Я выросла из всего этого, оставила все позади. И я хотела бы, чтобы ты сделал то же самое для меня, и тогда, возможно, двое из нас смогли бы перестать быть столь разочарованными друг в друге. С этого момента я буду пытаться принимать только верные решения. Но если это означает делать что-то, что тебя бесит, что ж, пусть будет так. Ты не обязан любить меня. Я люблю тебя как бы то ни было.

Отец, казалось, не слышал этого. Он был полон решимости выяснить кое-что.

- Я хочу знать, что происходит между тобой и Харди Кейтсом. Ты завязываешь с ним дружбу?

Я слега улыбнулась. – Это мое дело.

- У него имеется репутация, предупредил отец. – Он живет в постоянном движении, ни перед чем не останавливаясь. Не создан для брака.

- Я знаю, - ответила я. – Я тоже.

- Я предупреждаю тебя Хэвен, он будет подавлять тебя. Он никчемный деревенщина из восточного Техаса. Не давай мне еще одного повода повторить «Я же тебе говорил».

Я вздохнула и посмотрела на него, на этого родителя, который был убежден, что он знает все лучше всех.

- Скажи мне, отец… кто был подходящим парнем для меня? Назови мне того, кого бы ты одобрил.

Откинувшись назад поудобнее, он барабанил толстыми пальцами по животу. – Парень Джорджа Мэйфилда, Фишер. Он войдет когда-нибудь в бизнес. Хороший характер. Солидная семья. Симпатичный, кстати.

Я была ошеломлена. Я ходила в школу вместе с Фишером Мэйфилдом.

- Отец, это самая слабая, самая невыразительная личность. Он – человеческий эквивалент холодным спагетти.

- А что насчет сына Сэма Шулера?

- Майк Шулер? Старый приятель Джо?

Он кивнул. – Его отец один из лучших мужчин, которых я знаю. Богопослушный, трудолюбивый. И Майк всегда имел самые лучшие манеры среди всех парней, которых я когда-либо встречал.

- Майк превратился в наркомана, он курит марихуану.

Мой отец выглядел оскорбленным. – Вовсе нет.

- Спроси Джо, если мне не веришь. Майк Шулер единолично ответственен за ежегодный доход тысяч Колумбийских производителей марихуаны.

Отец тряхнул головой с отвращением. – Что стряслось с молодым поколением?

- Понятия не имею. Но если это твои лучшие варианты, отец… то неотесанная деревенщина из восточного Техаса выглядит довольно заманчиво.

- Если у вас с ним что-то завязывается, - сказал он мне, - сперва убедись, что ему известно, что он никогда не сможет наложить лапу на мои деньги.

- Харди не нуждается в твоих деньгах, - я получила удовольствие от сказанного. – У него есть свои собственные, отец.

- Он будет хотеть еще больше.

После обеда с моим отцом я вернулась к себе домой и прилягла отдохнуть. Я прокручивала в голове нашу беседу с отцом и размышляла об отсутствии интереса с его стороны к любому реальному общению между отцом и дочерью. Осознание того, что я не собиралась получать тот самый вид любви от него, что я желала отдавать, привело меня угнетенное состояние. Поэтому я позвонила Тодду и рассказала ему о поездке.

- Ты был прав кое в чем, - сказала я. Я действительно имею безнадежный «комплекс отца».

- Все имеют, дорогая. Ты не особенная.

Я хихикнула. – Хочешь подъехать и выпить в баре?

- Не могу. Назначена встреча на сегодняшний вечер.

- С кем?

- С очень горячей женщиной. Мы работаем вместе. А что насчет тебя? Заключила сделку с Харди уже?

- Нет. Он должен был позвонить сегодня, но пока… - я замолкла, поскольку услышала ждущий звуковой сигнал на другой линии. – Это может быть он. Я должна идти.

- Удачи, дорогая.

Я переключилась на другую линию. – Алло?

- Как ты себя чувствуешь? – звук томительно-бархатистого голоса Харди взволновал каждый нерв.

- Прекрасно! – мой голос прозвучал как-то сипло, поэтому я прочистила горло. – Как дела?... Никаких растянутых мышц после вчерашнего?

- Нет. Все в полном рабочем состоянии.

Я закрыла глаза и вздохнула свободнее, вслушиваясь в теплую тишину между нами.

- Все еще злишься на меня? – спросил Харди.

Я не могла сдержать улыбку. – Думаю, что нет.

- Тогда ты пойдешь обедать со мной сегодня вечером?

- Да, – мои пальцы сильно сжали трубку телефона. Я задавалась вопросом, что же я делаю, соглашаясь на встречу с Харди. У моей семьи случился бы удар. – Я люблю поесть рано.

- Я тоже так делаю.

- Зайдешь ко мне в шесть?

- Да.

После того, как он повесил трубку, я несколько минут сидела спокойно, думая.

Я знала, что папа скажет, что я понятия не имею во что впутываюсь, появляясь с Харди Кейтсом. Но когда ты начинаешь с кем-то встречаться, ты ведь никогда не можешь знать наверняка, во что впутываешься. Ты просто должен дать кому-то шанс показать себя настоящего… и верить ему после этого.

Из одежды я выбрала джинсы и высокие каблуки, а также бледно-желтый топ на бретелях с искрящейся брошкой, фиксирующей одну бретельку лифчика.

Используя выпрямитель, я работала над волосами, пока они не заблестели и их концы не были завиты вверх. Так как погода была влажная, я использовала минимум косметики, только легкая тушь и помада цвета спелой вишни.

Вдруг мне пришло в голову, что я намного больше озабочена идеей переспать с Харди, чем с Ником еще будучи девственницей. Вероятно, первый парень – это как прорыв для новичка. Во второй раз уже, однако, ожидается нечто большее. Но этого не произошло. В одном женском журнале была статья, названная «Действительно ли вы хороши в постели?», и мой счет поместил меня в категорию Замкнутый Малыш. Там же был перечень всех рекомендаций для пробуждения всех моих чувственных способностей, большинство из которых казались грязными, стесняющими или просто отвратительными.

К тому времени, когда я услышала звонок в дверь, без нескольких минут шесть, мое напряжение достигло своего апогея, и я чувствовала себя так, будто скелет состоит из металлических винтов.

Я открыла дверь. Но это был не Харди.

Там стоял мой бывший муж, одетый в костюм с галстуком, такой холеный и улыбающийся.

- Сюрприз! – произнес он и схватил мою руку прежде, чем я успела пошевелиться.