Горец-победитель

Глава 12

Кайра проснулась и обнаружила, что целует мужа в тугой живот. Ее била легкая лихорадка, и она уже знала, что эта боль – признак желания. Надежда, что он спит, быстро улетучилась: по крайней мере одна его часть была очень даже бодрой и тихонько потиралась о ее грудь. Кайра думала, что, выйдя за Лайама замуж, она перестанет видеть соблазнительные сны про него, но теперь сны осуществлялись наяву. Всю неделю, просыпаясь по утрам, она чувствовала его полную готовность.

– Извини…

– За что? – Он подхватил ее под мышки и усадил на себя. – Прекрасный способ встречать новый день. Может, завтра мне еще больше повезет и ты проснешься не так скоро.

Не успела она спросить, что это значит, как он ее поцеловал, и Кайра потеряла способность думать. Жадный поцелуй говорил, что она его возбудила, и это быстро передалось ей. Когда его рука проскользнула между ее ногами, понадобилось всего несколько толчков его умных пальцев, чтобы она почувствовала боль желания и начала сползать с него.

Лайам ухватил жену за бедра и усадил ее на себя.

– Теперь так, любовь моя, – хрипло прошептал он. Кайра не понимала, что ей надо делать.

– Как?

– Сейчас узнаешь.

Когда он показал, что надо делать, Кайра пришла в восторг. Она поднималась так, что он почти терял ее, потом медленно опускалась. Это было не только приятно, но при этом она сама управляла движениями! Ей хотелось поиграть с ним подольше, но Лайам зарычал и, ухватив ее за бедра, задал такую скорость, которую хотел сам. Она подхватила темп, поняв, что тоже не может больше вынести пустую игру. Под его хриплое одобрение она довела обоих до состояния полета, и от их криков у нее заложило уши.

Свернувшись у него на груди, Кайра старалась выровнять дыхание, и наконец Лайам, смягчившись, сдвинулся в сторону.

Смущенная своим чрезмерным энтузиазмом, Кайра уткнулась Лайаму в шею. Хотя ей нестерпимо было думать, что он это проделывал с другими женщинами, она стала лучше понимать, почему он не мог отказаться от такого удовольствия. Если бы во время ее печального замужества она испытала хоть долю этого, вряд ли их первое пребывание наедине было бы таким невинным. Лайам погладил жену по спине и усмехнулся. Между ними установился странный утренний ритуал, и он не собирался его менять. Он просыпался и видел, что Кайра во сне дерзко и вдохновенно занимается с ним любовью. Потом она от чего-нибудь просыпалась, и тут надо было быстро воспользоваться ее страстью, пока Кайра не сбежала. Потом, удовлетворенная, она будет очень стесняться. Было понятно, что только со временем она поймет, как ему нравится распутство, которое она проявляет во сне.

– По-моему, ты видишь очень заманчивые сны, – сказал он и засмеялся.

Она застонала.

– Радуйся, что у меня нет твоих богатых знаний, а то тебе грозила бы опасность.

Он отодвинул ее лицо от своей шеи и лег на бок, нос к носу.

– Жена, посмотри на меня. Да, я был жадным парнем, но богатых знаний у меня не было.

– Но…

– Чш-ш. Я тебе не говорил, потому что для меня это не важно, это всего лишь подростковое безрассудство; но это важно для тебя. У меня нет богатых знаний.

У меня нет сказочного мастерства. У меня нет даже нежных воспоминаний. Девушки ложились со мной из-за моего лица, а мои чувства к ним были мелкими и мимолетными, как и их ко мне. Тут нечем гордиться, но изменить ничего нельзя. Я никогда не вернусь к старым привычкам. А вот по твоим снам можно предположить, что там ты очень распутная девица. Когда захочешь представить мне эту даму из сна, можешь быть уверена, я встречу ее с раскрытыми объятиями. – Он шлепнул Кайру по спине и вылез из кровати. – Может, я даже буду плясать по комнате голый. Думаю, той красотке понравится. Может, она тоже спляшет со мной. Два счастливых существа скачут в костюмах Адама и Евы – тут есть о чем помечтать.

Кайра вытаращила глаза, и Лайам, засмеявшись, вышел.

Кайра смотрела на дверь, за которой скрылся муж. Она не знала, смеяться или же одеться, догнать его и стукнуть хорошенько. Теперь она несколько ночей будет видеть во сне, как он пляшет голый. Если бы не уверенность, что такого не может быть, она бы подумала, что Лайам знает о том, что во сне она всегда видит его голым. И в самом деле, если человек так красив в голом виде, зачем ему одежда?

В комнату вошла девушка с тазом горячей воды, и Кайра ее от души поблагодарила, а как только девушка ушла, она соскочила с кровати и принялась мыться, пока вода не остыла. Вымывшись хорошенько, она оделась в одно из платьев, привезенных с собой. Фиона щедро предоставляла ей свой платья, и Кайра за общим ужином выглядела великолепно, но днем она предпочитала носить что-нибудь не столь броское и более пригодное для домашних дел.

Заплетая косу, Кайра думала о том, что сказал Лайам. Он прав, черствостью в интимных делах нельзя гордиться. С другой стороны, это значило, что у него не было любви или безрассудной страсти и нет призраков прошлого, с которыми надо бороться. Любая жена может только благодарить за это судьбу. А с каким жаром он заявил, что больше никогда не ляжет ни с одной женщиной, которая ему призывно улыбнется! Приятно слышать. И все же Кайра не совсем этому верила.

Вот если бы он любил ее! Кайра вздохнула. Сама она, последовав совету Фионы, просто любила, но это не отразилось на ее сердце. Его страсть к ней была сильна, как и должно быть с появлением новой любовницы, но она не могла полагаться на страсть как на признак глубоких чувств. Иногда Кайра начинала думать, что небезразлична Лайаму, но по нескольку раз за день отказывалась от этой мысли.

Покачав головой, она решила последовать зову желудка, но по дороге все равно думала о том, что Лайам сказал о ее утренних нападениях на него. Во сне Кайра действительно превращалась в буйную, не знающую стыда распутницу; она подозревала, что ее действия в промежуток между сном и явью вызываются подспудным стремлением высвободить другую Кайру. Занятная мысль. Когда – и если – та Кайра вырвется на свободу, она непременно попросит Лайама сплясать голым!

– Ты о чем-то размышляешь?

Кайра вдруг обнаружила, что стоит в зале возле обеденного стола рядом с Фионой.

– Я представляла, как Лайам пляшет голый. Фиона расхохоталась. Кайра испуганно оглянулась, не слышал ли ее кто-нибудь, и тоже засмеялась. Поняв, что никого еще нет, она села и стала наполнять тарелку едой, а потом полила густую горячую овсянку медом и начала есть. Видя нарастающее изумление Фионы, она на мгновение остановилась.

– Фиона, я, кажется, забрала все, что предназначалось тебе? – Доев кашу, Кайра оглянулась, высматривая, что бы положить на кусок хлеба.

Фиона со вздохом поставила перед ней масло с травами.

– У меня будет еще один ребенок.

– О, Фиона, как это замечательно! – Кайра с трудом притушила вспышку зависти.

– Если проболтаешься Эвану, я тебя побью.

– Почему нет? Разве ты не понимаешь, что тогда он останется в Скаргласе? Ведь ты не хочешь, чтобы он ехал сражаться? – Кайра щедро намазала масло на хлеб.

– Он так хочет. Если Эван узнает, что я беременна, то останется, но душой и мыслями все равно будет с остальными. Вот почему я поклялась молчать даже под пытками.

Кайра засмеялась, и Фиона, улыбнувшись, вздохнула.

– Пока единственный признак – это то, что я ем за десятерых, почти как ты. Я это делаю тайком, пока Эван не видит. Через день-другой мне уже не придется скрывать свою прожорливость.

Кайра поняла и ахнула:

– Через день-другой?

– Ну да. Лайам тебе скажет, потому что ты поедешь с ними. Они бы предпочли обойтись без тебя, но ты знаешь тамошних людей, а они нет, так что ты им нужна. Будет лучше, если вы с Лайамом вместе войдете в дом лэрда, когда оттуда выгонят Рауфа. А что? Лайам не очень-то тебе рассказывает об их планах?

Кайра поморщилась:

– Я не спрашивала, и он, видимо, решил, что я не хочу об этом слышать.

– Наверное, ты не слышала и о том, что ночью приехали Камероны и мужчины из твоего клана. Большой зал будет забит храбрецами, готовыми сражаться. Они рвутся в бой. Мало кто из них видел Рауфа Моубри, но все знают, на какие жестокости он способен. Для них это шанс избавить от него нашу страну. Еще приехали воины моих братьев, брат Нанти и наши союзники Далглиши и Гауди. Отовсюду набралось понемногу, потому что никто не рискует оставлять свои земли незащищенными.

– Ну и правильно. – Кайра кивнула.

– Сигимор направил людей к Арджлину, чтобы осмотреться и поговорить с соседними помещиками. Сэр Иен Маклин прислал сказать, что приглашает войско остановиться на его земле и окажет им полную поддержку. От остальных еще нет известий.

– Остался еще только один близкий сосед, но я сомневаюсь, что вы получите от него письмо. Он осторожный, робкий до трусости и будет отсиживаться в сторонке, пока другие сражаются, а потом воспользуется плодами победы. Но я не удивлюсь, если один из его сыновей приведет своих людей и будет сражаться.

– Хорошо бы. Они познакомятся с Лайамом и, сражаясь на его стороне, признают его владельцем Арджлина. – Фиона пристально посмотрела на Кайру: – Ты уверена, что тебя это не огорчит?

– О, не скажу, что не чувствую время от времени укол отвращения, но не к Лайаму, а ко всему миру. Миру, в котором не могут признать женщину владелицей поместья, в котором ее объявляют слабой и этим пользуются.

– Когда ты говоришь «мир», ты имеешь в виду мужчин?

– Да, мужчин.

Обе задумались, а когда это заметили, то рассмеялись. Они еще немного поболтали о сезонных работах и о детях Фионы, а потом Кайра, наевшись, решила чем-нибудь заняться и пошла в оранжерею. Фионе запахи земли и растений казались слишком сильными, и она решила отпустить гостью одну.

По пути в оранжерею Кайра встретила мужчин, присланных Мюрреями: они разговаривали с ее братьями. Поскольку все это были ее родственники, они стали дружно выговаривать ей за то, что она долго не сообщала, где находится.

Немного послушав, как ее ругают, Кайра направилась в оранжерею, и братья пошли за ней. У нее тут же появилось гнетущее чувство, что они хотят поговорить о Дункане. Она этого ждала, но день шел за днем, все молчали, и Кайра подумала, что братья решили это не обсуждать. Теперь стало ясно, что все эти дни они просто обдумывали, как лучше приступить к этой щекотливой теме.

– Ты должна была сразу сказать нам, что у тебя проблемы с мужем, – начал Лукас.

Кайра вздохнула.

– Это были мои проблемы и мой муж. Я не считаю, что должна бежать жаловаться маме, тем более что сама его выбрала. – Она посмотрела на братьев как можно суровее. – И вообще, я не желаю больше об этом говорить.

– С этим парнем действительно было что-то неладно. Хоть ты не из тех пышечек, которые сразу притягивают глаз мужчины, но в тебе нет ничего плохого.

– Вот и твой новый муж не находит в тебе ничего неправильного, – подсказал Лукас.

Кайра прислонилась к столу и скрестила руки.

– Я понимаю, вы хотите сделать как лучше, и благодарна вам за заботу, но я сама разберусь. Три месяца я страдала от унижения; будем считать, что у меня остались синяки и нужно подождать, когда они пройдут.

– Пройдут, пройдут, – закивал Артан. – Твой новый муж поможет. Он отличный парень, этот Лайам, такой здоровяк.

– Да, здоровяк, и об этом знает половина женщин Шотландии. – Кайра усмехнулась, увидев, как братья поморщились.

– Свободный мужчина берет что может, – уверенно сказал Артан. – Извини, сестра, но мало кто из мужчин отвернется от предложенного удовольствия, лишь бы сохранить себя в целости до брака.

– Я вас понимаю, лицемеры. Вы, разумеется, ожидаете, что так себя будет вести та, которую вы выберете в жены.

– Ладно, нам пора уходить, – Лукас подмигнул брату, – иначе нас ждет лекция, напичканная жалобами на мужчин.

Артан кивнул и пошел вслед за Лукасом, но брат вдруг замер в дверях.

– Что, наши кузены опять повздорили с Макфингелами?

– Нет, они ведут сюда двоих: молодого монаха, который, кажется, слишком долго постился, и косоглазого дылду.

Кайра решила, что этого не может быть, но все же пошла к двери.

– У этого монаха русые волосы? Он еще не споткнулся?

– Три раза. – Лукас усмехнулся. – Ничего, дылда крепко его держит.

Кайра протиснулась между братьями и быстро вышла за дверь. Да, это действительно был Кестер! «Дылду», идущего рядом с ним, Кайра в монастыре не видела: он то ли поддерживал Кестера, то ли Кестер держался за него, но мужчина не отпускал мальчика ни на шаг.

– Миледи, мы пришли бороться вместе с вами за возвращение ваших земель! – радостно воскликнул Кестер.

Заявление было бы великолепно, если бы Кестер, взмахнув рукой, не угодил между глаз кузену Кайры Колину. Кайра торопливо извинилась, но, увидев, что Колин жаждет отмщения, быстро увела Кестера и его друга в дом.

Братья, ухмыляясь, пошли за странной парочкой. Кестер представил своего друга как сэра Арчибальда Керра. Через несколько шагов Кайра поняла, что сэр Арчибальд очень плохо видит.

Вскоре они уселись подкрепиться остатками пира в большом зале, где Фиона все еще подъедала кусочки.

– Кестер, прежде всего я хотела бы знать, почему ты ушел из монастыря. – Кайра налила сидр ему и сэру Арчибальду. – Вряд ли монахи одобрили твое решение идти сражаться.

Кестер запихнул в рот и проглотил большой кусок хлеба.

– Видите ли, когда я услышал от брата Мэтью о ваших бедах, то сразу захотел помочь.

– Очень доброе желание, но…

– Я не хочу быть монахом! – Мальчик покраснел. – Меня отослали к дяде по просьбе отца, а потом отправили в монастырь. Дядя сказал, что для его людей я опаснее, чем проклятые англичане. Отец не захотел принять меня обратно, и они послали меня учиться на монаха. Теперь, если я вам помогу, может быть, вы найдете место в Арджлине для меня и сэра Арчибальда. Я почти все могу делать. По правде говоря, я скорее соглашусь стать свинопасом, чем монахом.

Кайра обменялась взглядами с Фионой и увидела то же сочувствие к мальчику, которое испытала сама. Даже братья перестали ухмыляться. Она вздохнула, понимая, что не может отправить паренька назад к той жизни, которую он ненавидит.

– А вы, сэр Арчибальд? – спросила Кайра, пристально наблюдая, как Кестер вручил гостю бокал, а после того как рыцарь его осушил, помог поставить обратно на стол. И тут из широкой груди полился гулкий бас:

– Ну, от меня немного пользы, но я, как и паренек, хотел бы помочь вам. У меня беда с глазами, зато рука твердо держит меч.

– Вы потеряли зрение? – мягко спросила Кайра.

– Почти. Я неясно вижу предметы из-за того, что несколько месяцев назад получил удар по голове.

– Этого человека я нашел в лесу, когда бежал за вами и сэром Лайамом, – сообщил Кестер. – Он разговаривал с деревом.

– Я думал, это человек, – неловко пробормотал сэр Арчибальд. – В тот раз точно ошибся.

Кайра была очень благодарна братьям, которые быстро напихали в рот хлеба, чтобы не засмеяться. Ей был не нужен мальчик, который спотыкается о собственную тень, и рыцарь, который плохо видит, но она не могла это сказать вслух. Она как-нибудь придумает, что им поручить, чтобы они не вредили себе и другим. Надо только убедить в этом Лайама.

– Боюсь, Кайра, от них больше угрозы, чем помощи. – Лайам недовольно сдвинул брови. – Кестер – хороший парень, но таких неуклюжих я еще не видывал. Ну а сэр Арчибальд практически слепой.

– Печальный конец для воина, – пробормотал Сигимор, глядя в бокал с элем.

На лице Лайама Кайра видела сочувствие, но не согласие, в то время как по лицам Сигимора и Эвана, как всегда, ничего нельзя было прочесть. С ними Кайра решила поговорить в кабинете Эвана после ужина; до этого момента обсуждать Кестера и сэра Арчибальда не было никакой возможности. Хотя в ее распоряжении оставалось несколько часов на придумывание аргументов, она их так и не нашла.

– Я понимаю, что от этих людей мало пользы, но им некуда идти…

– Отчего же? Кестер может вернуться в монастырь. – Лайам тряхнул головой.

– Он не хочет быть монахом. Его туда послали отец и дядя, но призвания к монашеской жизни у него нет, а ты лучше других понимаешь, что это значит. Я не могу отослать его обратно, он окажется в капкане и будет несчастен. Должно же быть что-то…

– Ладно, возьмем их, – решил Сигимор и, увидев общее изумление, улыбнулся. – Кайра права, им некуда идти. Как монах Кестер никуда не годится, он хороший парень, и я вижу в нем сильного, надежного человека. Ему только надо встать на ноги.

– Но ведь сэр Арчибальд так плохо видит, что принимает дерево за человека! – Лайам усмехнулся.

– Он хороший человек, но очень скоро умрет, если не найдет место, где в безопасности сможет прожить до конца своих дней. У нас есть жилище и семья, которая в случае чего нам поможет, а у него ничего нет. Вдвоем они неплохо справляются: Кестер – глаза сэра Арчибальда, а сэр Арчибальд не дает Кестеру упасть. Хотя сэр Арчибальд уже не может зарабатывать на жизнь мечом, но он это делал лет двадцать, а то и больше, так что у него есть мастерство и знания. Тебе же понадобится учить новичков осаждать стены? – Сигимор подмигнул. – Этот человек все еще может показать, как надо пользоваться мечом и оставаться в живых.

При мысли о том, как много хороших людей погибло от рук Рауфа, Кайра опечалилась, но тут же отбросила грусть и сказала:

– Может, они останутся здесь, пока мы не вернем Арджлин?

– Нет, мы возьмем их с собой, – стоял на своем Сигимор.

Лайам нахмурился:

– Зачем, если они не могут сражаться?

– Они могут ухаживать за лошадьми и охранять Кайру. А что – что-то не так? Почему у тебя такой вид, будто тебя только что наградили за подвиг? – Сигимор удивленно посмотрел на Лайама.

– Верно, подвиг, но не мой. Просто я вспомнил, как Кестер ухаживал за лошадьми, когда мы жили рядом с монастырем. Он не спотыкался, в конюшне с ним не приключалось никаких неприятностей. Даже Гилмор, норовистая лошадь, ни разу не ударил Кестера.

– Значит, он имеет к ним подход. – Сигимор довольно усмехнулся. – Вот тебе и ответ.

– Но это трудный шаг вниз для высокородного мальчика и рыцаря, хоть бы и наемника.

– Не такой трудный, как первый шаг в могилу.

– Хорошо сказано. Ладно, согласен. – Лайам улыбнулся, едва Кайра чмокнула его в щеку, но тут же нахмурился, когда она то же проделала с Эваном и Сигимором, а затем побежала сообщать новость Кестеру и сэру Арчибальду. – Теперь, кузен, я хочу услышать правду. Зачем ты хочешь взять их с собой?

– Что делает Рауф Моубри с сильными, крепкими мужчинами, которых считает опасными? – спросил Сигимор.

– Убивает.

– Вот именно. Но ведь никто не сочтет опасным юного Кестера или сэра Арчибальда, так?

– Ага, значит, у тебя есть какой-то план.

– Там посмотрим. А пока я просто хочу иметь под рукой такой подходящий инструмент.