Гориллы

24

Снова путь его лежал к Менстоку. И снова над мягкими очертаниями холмов, темной зеленью полей и придорожны­ми деревьями моросил дождь, словно бы он и не прекра­щался с тех пор, когда Пол проезжал здесь в прошлый раз. Шорт сидел выпрямившись и старался по возможности не менять положения. Боль в ребрах не только не утихла, но усилилась, да и Кристина заставила его вечером основатель­но повертеться. При воспоминании о девушке он улыбнулся, и избитое тело словно бы отозвалось сладкой болью. Финн и в самом деле спокойно воспринял его появление в доме; если дочь считает нужным пригласить человека погостить, это ее дело. Такой подход Шорта вполне устраивал. Но что еще больше его устраивало, так это мечтательный, слегка за­вистливый взгляд Гвен, когда они распрощались у дверей ее дома. Если ревность Гвен не уляжется, то, как знать, может, еще и...

Впереди у поворота дороги застрял грузовик, а рядом от­ходила в сторону окаймленная деревьями узкая дорожка — очевидно, частное владение. Пол нажал ногой на тормоз — пожалуй, более резко, чем требовалось; даже такой призе­мистый, устойчивый автомобиль, как "геральд", не удер­жался и сполз по скользкому шоссе на обочину. Картина до жути напоминала ту, какая открылась перед телохрани­телями Эшфорда в момент похищения. Но кому понадоби­лось бы его похищать? Именно на этот вопрос у Пола был готов точный ответ. Не ясно, правда, как догадался Бултон, что Шорт поедет в Менсток. Пол включил вторую скорость, мотор взревел, и спортивный автомобиль, готовый выпол­нить любой маневр в угоду хозяину, пронесся мимо грузо­вика. Копающиеся в неисправном моторе мужчины прово­дили Шорта удивленными взглядами. На лицах их отража­лась досада, оба до нитки промокли, понапрасну пытаясь устранить неполадку.

Пол тяжело вздохнул: он сам себе телохранитель, и он же объект возможного нападения. Увеличив скорость, он мчался к намеченной цели. По обочинам шоссе часто мель­кали уютные кафе, но желудок Пола был плотно набит: в доме Финнов несколько иначе понимали, что такое завтрак по-английски, нежели миссис Ипсом.

Шорт проезжал через маленькие сонные городки, мимо коттеджей, мимо припаркованных машин, влажно поблескивающих под дождем; жизнь угадывалась лишь за плотно закрытыми дверями пивных, у отдаленной заводской террито­рии, куда торопливо сворачивали грузовики, да на площадке для игры в гольф, которая тянулась вдоль шоссе. Игроки под большими черными зонтами, не обращая на дождь ни малейшего внимания, увлеченно предавались своему заня­тию.

Каждый из этих городков — Менсток в миниатюре. Где ни остановись, увидишь одну и ту же картину, с той только разницей, что в менстокской пивной коротает время Дир, разыгрывая из себя героя перед мирными обывателями. Хо­тя, как знать, может, в каждом из этих городишек водится свой Дир?

Нет, не в каждом! Свернув на главную улицу Менстока, Пол сразу же понял, что здесь стряслась какая-то беда. Вдоль дороги в беспорядке выстроились машины "скорой помощи" и полицейские автомобили; некоторые из них, по­ставленные явно второпях, перегораживали шоссе чуть ли не поперек. Поодаль от проезжей части виднелся полицейский кордон. Пол, вынужденный следить за движением, не успел разглядеть, что происходит за кордоном. Возле одной из ка­рет "скорой помощи" на носилках лежал раненый; застыв­шим, испуганным взглядом он смотрел в пространство перед собой. Шорту не раз доводилось наблюдать эту типич­ную картину шока: пострадавший пока еще не в силах осоз­нать, что беда настигает не только других, но вот и его само­го не обошла стороною.

На пути выросла фигура полицейского: он нетерпеливо сделал знак проезжать побыстрее, а не зевать по сторонам. Пол, подчинившись жесту, прибавил ходу, направляясь к главной площади. Перед домами толпились кучки взволно­ванных людей, из-за штор выглядывали любопытные лица. Если Дира встретишь не в каждом городков, то миссис Ипсом сыщется повсюду. Пол припарковал машину там же, где и в прошлый раз — с противоположной стороны улицы, напротив входа в пивную. После полуторачасового сидения за рулем влажное прикосновение дождевых капель подействовало бодряще. Сунув под мышку зонт, он направился к пивной.

Внутри было пусто, лишь за стойкой стоял тощий, с отто­пыренными ушами паренек-подросток. Он испуганно воз­зрился на незнакомого посетителя.

— Что тут происходит? — поинтересовался Шорт.

— Вы из журналистов будете, мистер?

Пол почесал в затылке и смерил взглядом парнишку. Не похоже, чтобы тот был родственником плотного, кряжисто­го бармена; видно, у них здесь мода такая не отвечать на задаваемые вопросы. Пол тоже оставил обращенный к нему вопрос без ответа и заказал виски. После холодного дождя от одной только мысли о пиве бросало в дрожь.

— Томаса Дира знаете? — сделал он еще одну попытку выспросить паренька.

— Да. Только про эту историю мне ничего не известно. С вас фунт.

Пол, медленно потягивая напиток, бросил деньги на стойку. Виски было теплым, парень и не подумал положить льда или добавить содовой — не в Америке, и так сойдет. Шорт подошел к двери, пытаясь сквозь узоры на матовом стекле разглядеть, что происходит на улице. Напротив, поза­ди его 'геральда", остановился темный "ягуар", выдержав необходимую дистанцию, чтобы в случае чего стартовать без задержки. Машина без опознавательных знаков, конечно же, полицейская, равно как и мужчины средних лет в серых костюмах, которые одновременно вылезли из машины с обеих сторон, — из полиции. Закрыв на ключ машину, оба припустили к пивной, невольно втягивая голову в плечи, что­бы спрятаться от дождя. Пол посторонился, давая им доро­гу. Вблизи стало видно, что одному из них за пятьдесят, в то время как другому не стукнуло и сорока, и все же их словно сработали по одной болванке: одинаковые движения — чуть неповоротливые, но налитые силой, одинаковый взгляд — уверенный, но не настырный, — каким они походя смери­ли Пола. Шорт постоял еще несколько секунд, глядя на мо­крую мостовую, затем проследовал за полицейскими к стойке.

— Что тут стряслось? — обратился он с вопросом к тому, что постарше.

Тот внимательно изучил Пола, задержав взгляд на синя­ках и кровоподтеках, украшавших его физиономию.

— Почему вас это интересует?

Пол пожал плечами.

— Вы здесь живете?

— Нет.

— Находитесь проездом? — Мужчина официально под­твердил факт, и без того очевидный: извлек из внутреннего кармана пиджака полицейское удостоверение и помахал им перед Шортом.

— В гостях, — ответил Пол.

— Ага. — Полицейский, потягивая пиво, углубился в раз­думья, словно его вовсе не интересовало, к кому в гости в эту дыру заявился незнакомец в темном костюме, словно его вообще ничто на свете не интересовало и все его жела­ния сводились к одному: чтобы его хоть ненадолго оставили в покое, не приставапи с расспросами, не втягивали в разго­вор.

На вопрос Пола ответил его коллега.

— Произошло массовое побоище. Неподалеку отсюда строят поселок для индусов. Ну так вот, на рассвете группа местных жителей напала на них. В войну, что ли, им по­играть захотелось, черт их знает... — Он пожал плечами. — Надеялись, что с индусами легко будет справиться, но тех голыми руками не возьмешь, и драка вышла кровавая.

— Господи, — в ужасе выдохнул Пол.

— Как зовут вашего приятеля?

— Томас Дир.

Полицейские переглянулись; тот, что постарше, вроде бы оживился и сделал знак пересесть подальше, в укромный уголок. Они уединились, а парнишка за стойкой налил себе рюмку виски и лихо опрокинул ее. Шорт допил все, что оста­валось у него в бокале, и теперь сидел, обхватив бокал, слов­но грел его руками.

— Инспектор Гордон, — представился тот, что постар­ше. — А это сержант Хемсуорти.

— Шорт. Пол Шорт. — Он полез было в карман за доку­ментом, но Гордон остановил его знаком: пусть не беспо­коится, они, мол, ему и без того верят, а если понадобится, то документ востребуют сами.

— Выпьете чего-нибудь? — предложил Хемсуорти.

— Разве что чаю... — Пол поставил на стол пустой бокал. Сержант направился к стойке, а Пол задался мучитель­ным вопросом: наверное, все же стоило поставить в извест­ность полицию о том, что он выяснил здесь в прошлый раз. Впрочем, вряд ли Гордон воспринял бы всерьез его заявле­ние, что жители города Менсток проводят военные занятия, осваивают приемы ближнего боя и намереваются учинить побоище.

— Что с Диром? — спросил он наконец.

— Жив-здоров. — Гордон с горечью усмехнулся. — Лег­ко отделался, без единой царапины. Однако сомневаюсь, чтобы ему и впрямь удалось выйти сухим из воды. Придется ему позаботиться о хорошем адвокате. — Он подозрительно покосился на Пола. — А вы случаем не адвокат?

Пол, усмехнувшись, выждал, пока Хемсуорти сядет на место.

— Нет, не адвокат. Я журналист.

Сержант, похоже, раздумывал, уж не отнести ли ему чай обратно. Должно быть, у здешних полицейских остались плохие воспоминания о встречах с представителями печати.

— Откуда вы узнали, что здесь готовится заварушка?

Шорт смирился с тем, что придется изложить дело хотя бы в общих чертах, тогда, по крайней мере, они сэкономят время на этой игре в вопросы и ответы.

— Когда я служил в "Спешл Эйр Сервис", Дир был моим инструктором. Не так давно я посетил его и обратился с просьбой свести меня с одним из его друзей. Дир оказал эту услугу, но теперь мне снова необходимо повидать того человека, — Пол вычислил следующий вопрос, словно он был написан на лбу у Гордона, и опередил собеседника: — Я не знаю ни адреса его, ни даже имени. Какой-то правитель­ственный чиновник; имеет отношение к секретной службе или чему-то в этом роде. — Он видел, как полицейские пере­глянулись, оценивая значение этой информации. — Не исключено, что я распрощаюсь с журналистикой, а значит, пора позаботиться о постоянной работе. Вот я и подумал, что как бывший коммандос мог бы там устроиться. Надеюсь, вы меня поняли?

Как не понять, конечно, поняли. Оба полицейских устави­лись на дверь: в пивную вошли трое мужчин — красномор­дые, крепкого сложения; один из них прихрамывал. Пол до­гадался, что это, должно быть, участники сражения. Все трое прошли к стойке, делая вид, будто не замечают сидящих в углу посторонних.

— Есть и убитые, — тихо произнес Хемсуорти. — С обеих сторон. А уж раненых — и не сосчитать. У индусов пострада­ли даже женщины и дети. Один мальчик в очень тяжелом со­стоянии, вряд ли дотянет до вечера.

Шорт молчал, и Хемсуорти безжалостно продолжил:

— И теперь бог весть, когда это кончится. Индусы жаж­дут отмщения. Им и горя мало, что со стороны напавших то­же есть убитые и раненые, они знают только одно: чужие ворвались ночью в их жилища, круша все и вся.

— А какова реакция другой стороны? — поинтересовался Шорт. Чем не тема, подумал он, собрать бы материал да на­писать. Впрочем, он понимал, что затея почти безнадежная, как показал опыт с предыдущей книгой. Ведь он не в состоя­нии занять однозначную позицию: станет доказывать право­ту одной стороны, и в его словах и интонациях непременно прорвутся жалость и сочувствие к другой; постарается на­глядно показать, к чему приводит насилие, но пафос репор­тажа будет снижен тем, что сам он подчас тоже видит выход в насилии.

— Они растеряны и напуганы, — задумчиво произнес Гордон. — Рассчитывали-то они совсем на другое. Им каза­лось, получится нечто среднее между вылазкой бойскаутов и трактирной дракой. Должно быть, фильмы с Рембо вскру­жили им голову. Затем наступило прозрение, когда они уви­дели, что вовсе не киногерою вспороли брюхо, а бакалейщи­ку Тому и тот отдал концы у них на глазах.

— Ну а затем последует обратная реакция, — подхватил Хемсуорти. — Всеобщее возмущение: да как эти индусы пос­мели! Нападение будет забыто, останется в памяти лишь одно: индусы выпотрошили бакалейщика Тома, а ведь всем известно, какой это был добрый и безобидный человек. Ну а уж если индусы тем временем попытаются взять реванш да если кто-нибудь умело подогреет наших добропорядочных граждан...

Шорт уловил его мысль. Подавив тяжкий вздох, он допил чай. Извлек из кармана мятую пачку сигарет и угостил поли­цейских. Хемсуорти взял сигарету, а Гордон качнул головой и на его грустном, обветренном лице мелькнула улыбка.

— Я курю трубку.

Пол редко брался за сигарету, но сейчас, казалось ему, самый подходящий случай. Все трое молчали, окутанные серо-голубыми клубами дыма. Расположившиеся у стойки мужчины оживленно разговаривали; двое, судя по всему, из­лагали ход кровавой стычки третьему, который явно в ней не участвовал, однако при этом старались не слишком повы­шать голос, чтобы в углу не было слышно. "Ах ты, говорю, мать твою... и как врежу ему левой... Ну, тут уж и я завелся с пол-оборота..." — доносились обрывки фраз.

— Где сейчас Дир? Вы собираетесь его арестовать?

Полицейские переглянулись, затем Гордон приник к своей кружке, словно не желал даже слышать этот вопрос, не то что отвечать на него. Хемсуорти тоже не проявил энту­зиазма.

— Нет, не собираемся. Он никого не прикончил своими руками, а значит, не убийца, — Хемсуорти так резко стрях­нул пепел, что сигарета надломилась, он раздавил ее в пе­пельнице. — Вздумай мы его арестовать, его бы в тот же день выпустили, а нам потом неприятностей не оберешься. Мы должны доказать, что эту акцию спланировал он. Под­стрекательство мирных обывателей на его совести.

Пол не был уверен, что "мирные обыватели" так уж нуж­дались в подстрекательстве.

— Но мы докажем, и тогда он свое получит...

Пол почувствовал в тоне сержанта неуверенность, его слова звучали скорее клятвой, нежели констатацией фактов.

— Что ж... я вам не завидую, — сказал Пол, поднимаясь из-за стола. Разговор у стойки сразу смолк. Очевидно, эти мужчины сидели здесь и в тот вечер, когда он впервые при­езжал к Диру, так что наверняка они его узнали и теперь ду­мают, будто он давал показания против них. Они не смотре­ли в его сторону, когда Пол проходил мимо, полицейские тоже не послали взгляда ему вслед, только ушастый паренек за стойкой одарил его робкой, испуганной улыбкой.

Дождь уже не приносил аромата свежести; ливень пере­шел в бесконечную, монотонную, пробирающую до костей изморось. Пол раскрыл зонт и побрел назад — в ту сторону, где видел кордон из полицейских машин. Топать нужно бы­ло километра два, и Шорт никак не мог взять в толк, отчего они выстроились именно там, на окраине городка. Где бы ни строили эту колонию для индусов, но ясно, что не там. Ве­роятно, горожане снесли туда своих убитых и раненых. Пол шагал энергичной, размашистой походкой и, глядя на сте­кающие по краям зонта дождевые струйки, думал о Дире.

Они встретились на полпути. Дир был без зонта, голову его защищал капюшон солдатской непромокаемой куртки. При виде Шорта он остановился, досадливо качая головой.

— Ох уж эти чертовы дилетанты! Пугаются малейшей по­пытки отпора. Если ножи только у них в кармане, тут они ге­рои и романтики, но если увидят нож у противника...

Пол пожал плечами.

— Вы ведь знали, с кем связывались.

— Ни черта я не знал! Растреклятое штатское отребье! — Дир сплюнул в сердцах. — Так обмануть, так облапошить меня! — Он махнул рукой. — Да чего уж там... Никто меня не обманывал, я сам себя обманул. Купился на то, что сорок лет прослужил в армии, из них двадцать лет был инструкто­ром. Конец можно было заранее предвидеть. — Он смерил Пола взглядом. Белки глаз у него были в красных прожил­ках, но других признаков усталости, бессонной ночи, руко­пашной схватки не замечалось. — Зачем вы сейчас приеха­ли? Отчего бы вам не приехать пораньше, по крайней мере одним профессионалом среди нас было бы больше. Или уж отсиживались бы дома, как и обещали мне в прошлый раз. Господи, мне бы хоть пяток моих бывших учеников!..

Пол молчал, не зная, что ответить. Он был уверен, что не один бывший ученик бросился бы на помощь Диру, если бы старик созвал их. Как знать, может, в дальнейшем он так и поступит. А тогда...

— Да, мне бы хоть человека четыре-пять из наших... — Дир, задумавшись, уставился в пространство, затем сердито тряхнул головой. — Эти ублюдки из какого-то воинственно­го племени, мужчины вооружены копьями, мечами и дроти­ками. Не успей я вовремя увернуться, один из них проткнул бы мне шею насквозь.

Дир не сказал, что он сделал с метателем дротиков. Вот она, разница, подумал Пол. Тот прихрамывавший тип из пивной в неуклюжей пантомиме демонстрирует, как он раз­метал своих противников, а Дир даже эту подробность упо­минает со стыдом, да и то лишь для того, чтобы Пол пред­ставил себе общую картину. Но Пол и сам без труда мог во­образить, как расправился Дир с тем индусом. Все, что Пол знал о науке ближнего боя, он усвоил от Дира. Несколько раз ему представлялась возможность слушать лекции стари­ка. Пусть лекции эти не всегда отвечали правилам граммати­ки, пусть предлагаемые им решения подчас оказывались ли­шены изящества, зато они всегда били в точку своей эффек­тивностью.

— Вы ведь понимаете, что это далеко не конец?

— Да, конечно. Надо придать мужества этим слабакам.

Пол смотрел на стоявшего перед ним учителя — упорно­го, несломленного, уверенного в своих силах — и чувство­вал, как его охватывают самые противоречивые чувства. Дать бы хорошего пинка этому упрямому старику, кото­рый даже не сознает, какую затеял игру, явился причиной стольких трагедий и не намерен на этом останавливаться. С другой стороны. Пол не мог избавиться от восхищения и зависти. Вот ведь нашелся человек, который знает, чего хо­чет, не останавливается перед трудностями и ради своих принципов способен вступить врукопашную. Черт бы его по­брал!

— Копья, мечи — и это в сердце Англии... — Дир покачал головой, словно самого себя убеждая в своей правоте. — К чему импортировать такую пакость? Мало нам своих бед, собственных бандитов и головорезов? Будда, жертвоприно­шения... надо же такое придумать!.. А зачем вы приехали?

— Кто он, этот Джон?

— Кто-кто? Ах, да…— Он кисло улыбнулся. — Значит, го­ворите, Джон... что ж, недурно, — его явно забавляла какая-то остроумная деталь, недоступная разумению Пола. Шорт терпеливо ждал. — Так, один мой друг...

Шорт в этом сомневался. Кем бы ни был этот Джон, но его одежда, речь, предполагаемый служебный ранг позво­ляют причислить его к совершенно иным кругам, нежели те, где вращается Дир.

— Мне этого мало.

— Вот как? Почему же мало? — Тон Дира сменился на угрожающе тихий, глаза сузились, так что Пол инстинктивно отпрянул, — Вы просили меня свести вас с кем-нибудь, кого можно порасспросить о профессии телохранителя. Джон знает об этом все, что необходимо. Чего вам еще надо?

— К примеру, хотелось бы выяснить, на какие средства он живет. Честный он человек, или его можно подкупить? Откуда он знает типа по имени Бултон? И как мне найти са­мого Джона?

— Это все? — Дир повернул к главной площади. Полу пришлось сделать несколько шагов, прежде чем он нагнал его. Молча шагали они в темпе хорошего марш-броска. Для Пола было нечто гротескное в том, как маршируют они под дождем через напуганный, замкнувшийся в себе городок. Дир — в поношенной солдатской форме для тренировок, но без оружия, подобно беззубому льву; он, Пол, с зонтиком и в насквозь промокших элегантных черных ботинках — эта­ким городским господином. Они уже подходили к пивной, когда Дир снова заговорил: — Полагаю, у вас есть основа­ния обращаться к нему с такими вопросами...

Пол отворил дверь и вновь увидел те же самые лица: па­рень-ушастик за стойкой (куда девался бармен?), раненый ге­рой с приятелями (число опорожненных стаканчиков перед ними увеличилось); в углу с тоскливым видом Гордон и сер­жант Хемсуорти, пока что пытающийся противостоять отуп­ляющему воздействию рутинной службы. Шорт кивнул им, и они сделали ответный приветственный знак, как старому знакомому, которого случайно увидели на противополож­ной стороне улицы. Дир прошел к стойке, и трое мужчин поспешно отодвинулись, уступая ему дорогу. Дир похлопал хромого по плечу, сделал знак мальчишке за стойкой, что выпивка по следующему кругу идет за его счет, и заказал се­бе пива.

Пол понизил голос, зная, что все прислушиваются к их разговору.

— Одного за другим похищают клиентов фирмы, которая занимается персональной охраной. У меня есть подозрение, что фирма сама организует эти акции. Одному из тех, кто оказался жертвой похищения, именно Джон рекомендовал обратиться к услугам этой фирмы.

— Чистая случайность, — заявил Дир. — Почему вы ниче­го не пьете?

— Мне надо потолковать с Джоном. Где я могу его най­ти?

— Он сам вас найдет.

— Я переселился в другое место. За мной идет охота, и я счел за благо на время исчезнуть.

Дир рассмеялся — сперва тихо, но затем, не в силах сдержаться, разразился громким, истерическим хохотом. Все тело его сотрясалось, ему пришлось поставить кружку на стойку, и стекло гулко звякнуло о металлическую обшив­ку.

— Не беспокойтесь... уж он-то разыщет вас, если захо­чет... — проговорил он сквозь смех.

Пол знал, что больше он ничего от него не добьется.

— Пока, — коротко бросил он.

Дир, резко обернувшись, правой рукой схватил Пола за шиворот. Пол не стал вырываться, хотя подумал, что при теперешней кондиции их обоих он мог бы сладить со стари­ком.

— Если вы думаете, что Джон — коль скоро он сам вы­брал себе это имя — способен хоть на какое-то незаконное дело, вы глубоко заблуждаетесь. Значит, вы плохо знаете его и плохо знаете меня. Если я говорю, что это мой друг, то человек этот никогда не совершит беззаконный поступок.

— Вы ведь совершаете, — Полу хотелось взглянуть на сидящих в углу полицейских, но все же он предпочел не спускать глаз с Дира. А тот, выпустив Пола, с презрением отодвинулся от него.

— Я?! Это не беззаконие, а война, зарубите себе на носу. И если вы не в состоянии понять разницу, больше ко мне не суйтесь.

Дир схватил свою кружку с пивом и повернулся к компа­нии завсегдатаев. Пол несколько секунд с грустью смотрел на него, затем, ни на кого не глядя, вышел из пивной.