Город любви

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Она теперь всегда будет проклинать Париж.

Роскошный, изящный, благоухающий и яркий, дразнящий и искушающий Париж...

Город любви, где сам воздух пропитан ее дурманом. Достаточно просто приехать сюда, чтобы начать совершать безрассудные поступки.

Вероника Белл медленно приоткрыла застекленные створчатые двери спальни и на цыпочках пошла по полированному дубовому полу, прижимая к груди босоножки. Девушка почувствовала, как сердце ее судорожно забилось в груди, когда она не обнаружила нигде своей сумочки. Это был второй по счету шок, который она испытала в это утро.

Вероника призналась себе, что прошедшие события перемешались в ее голове: слишком яркие впечатления она испытала прошлым вечером во французской столице.

Уже стало светать, слабые лучи света проникали сквозь тяжелые кремовые занавески. Вероника уже стала думать о том, что, может быть, ей рискнуть и включить свет, когда увидела ремешок своей сумки, свисавший с подлокотника кресла. На цыпочках, пригнувшись, она тихо выудила сумочку из груды какого-то барахла и нервно нащупала в ней паспорт и кошелек.

Слава богу! Вероника отогнала от себя страшную сцену, которая уже возникла в ее воспаленном мозгу: она пытается объяснить неумолимому жандарму, каким образом потеряла все свои документы и деньги.

Распрямившись, девушка добавила сумку к куче вещей, которые уже держала в руках, и стала преодолевать оставшиеся метры, отделявшие ее от входной двери.

За ее спиной раздалось какое-то тихое шуршание, сопровождавшееся низким горловым звуком, похожим на рык злобного хищника. Вероника похолодела.

Обернувшись, она увидела источник этого звука, освещенный бледным лучом солнца, проникавшего через неплотно задернутые занавески. Сквозь квадратные стекла створчатых дверей была видна широченная кровать и большое, мускулистое, загорелое мужское тело, распростертое на смятых белых простынях.

Обнаженный, он был просто изумительным, с трепетом призналась она себе. Даже более привлекательным, чем в своих модно потертых джинсах и белой стильной футболке.

Было трудно поверить, что ей удалось завлечь этого супермена сыграть главную роль в своих розовых, романтических фантазиях о любовном романе в Париже. Только это было скорее вожделение, а не любовь, строго напомнила себе девушка. Легкая романтическая комедия неожиданно превратилась в приключенческий «экшн»... и герой как нельзя более соответствовал своей роли!

Его темная голова дернулась на подушке, и пульс Вероники бешено забился. Во рту у нее пересохло, она лихорадочно пыталась придумать слова, соответствующие ее роли, — нечто остроумное и беззаботное и подходящее этой ситуации...

Но что сказать?

Ее краткий приступ паники мгновенно прошел, когда она увидела, что мужчина сладко потянулся и перевернулся на другой бок. Вероника смотрела, как он положил руку на пустую подушку рядом — все еще хранившую отпечаток ее головы, — затем прижал к своей груди, уткнувшись в нее носом. Иссиня-черные жесткие волосы упали на его мощные плечи, и он опять застыл в неподвижности, как насытившийся лев, полностью уверенный в своем неоспоримом превосходстве.

Вероника бросилась к выходу, с трудом открыла тяжелую дверь, и та с шумом захлопнулась за ней. Этот звук больно ударил по ее взвинченным нервам, и она стремительно помчалась вниз по лестнице. Добежав до второго этажа, девушка стала лихорадочно рыться в сумочке и — о чудо! — в руках ее оказался маленький ключ с прикрепленным номерком. Дрожащими пальцами Вероника вставила его в дверь своего номера. Тихо выругавшись, она чутко прислушалась, не раздаются ли чьи-либо шаги наверху.

Вероника не хотела, чтобы он узнал, где она остановилась. Он понятия не имел о том, что она арендовала себе жилье на время отпуска буквально перед его носом.

Девушка страшно изумилась, когда он рано утром привел ее в свою берлогу, но, слава богу, крошечная искорка здравого смысла не дала ей сразу же проболтаться о том, что ей уже хорошо знакомо это изящное старое здание в историческом центре Парижа.

Все еще затуманенная парами шампанского и возбужденная после прогулки по площади Бастилии, она решила, что подобное фантастическое совпадение — знак их кармической страстной связи.

Конечно, при трезвом свете дня это совпадение выглядело гораздо менее кармическим, учитывая тот факт, что впервые они увидели друг друга в крошечном латиноамериканском баре, расположенном как раз через дорогу от их квартир.

Оказавшись в своей арендованной квартире, Вероника почувствовала слабость в коленях и прислонилась к стенке. Наконец-то в безопасности, подумала она с облегчением. Рука ее машинально нащупывала маленький кулончик из нефрита, сделанный новозеландскими мастерами. Она всегда носила его на шее, но вдруг с испугом обнаружила, что его нет на месте. С внезапной болью девушка поняла, что оставила его в квартире Люка и теперь он потерян для нее навсегда.

Слишком много было в этой поездке у нее «в первый раз»: в первый раз на самолете, первый раз в Лондоне, первое ощущение тоски и одиночестве в стране, язык которой она не знала...

Первый раз я проснулась рядом с сексуальным незнакомцем...

Вероника быстро отогнала от себя эти мысли. Никаких сожалений! Кроме того, он не был абсолютным незнакомцем, поправила она себя. Несмотря на языковой барьер, они нашли способ общения.

Люсьен.

Люк.

Интимное сокращение его имени заставило девушку содрогнуться. Она вспомнила, как они смеялись, когда он в первый раз поцеловал ее в парке Шампс де Марс, где они смотрели салют, и как страстно обнял ее за колонной на площади Вогезов...

Вероника стала бродить по квартире, собирая разбросанные вещи и кидая их в раскрытую сумку, стоявшую на полу. У нее даже не было времени принять душ. Она взглянула на себя в зеркало и ахнула, увидев свои растрепанные волосы, потеки туши под глазами и рыжие веснушки, проявившиеся на лбу и на носу.

Как хорошо, что Люсьен крепко спал!

Девушка лихорадочно расчесала волосы, дергая их так, что от боли слезы навернулись на глаза, затем завязала их в простецкий «конский хвост».

И уже через час она расхаживала по длинной железнодорожной платформе в ожидании скорого поезда, направлявшегося в Авиньон. Ремешок тяжелой дорожной сумки врезался ей плечо, когда она протянула контролеру свой билет.

Вагон был уже заполнен — летний поток парижан направлялся за город. Вероника с трудом запихнула сумку на верхнюю багажную полку и наконец со вздохом облегчения опустилась на сиденье. Путешествие в одиночестве — что может быть тоскливее? А ведь Вероника собиралась наслаждаться каждым его моментом. Увы, рядом с ней не было никого, с кем она могла бы разделить радости и трудности поездки, трепетное волнение, возникшее оттого, что ты оказалась в необъятном и незнакомом мире, о котором мечтала долгие годы.

Девушка взглянула на свободное место рядом с окном и пересела на него. Если бы Карен была с ней, как и планировала, они бы смеялись над тем, что чуть не опоздали на поезд, а не тревожились бы из-за этого.

Она еще немного злилась на свою младшую сестру за то, что та нарушила их планы на отпуск.

Когда неделю назад Вероника прилетела из Хитроу в Окленд, она была уверена, что ее двадцатилетняя сестра встречает ее в аэропорту. Побродив сорок минут по залу ожидания, она стала беспокоиться. Учитывая хроническую тягу сестры к опозданиям, это было нормально, но, может, они потеряли друг друга в толпе? Вероника вдруг вспомнила, что телефон ее был выключен, и достала его из сумочки.

На дисплее появилось сообщение: «Извини, ты можешь взять такси? Все объясню при встрече».

Раздосадованная Вероника отправилась на стоянку такси. После двадцатишестичасового перелета в так называемом эконом-классе она чувствовала себя неважно. Теперь же ей надо было самостоятельно добраться до служебной квартиры в Кенсингтоне, которая после отъезда начальницы на отдых была в полном распоряжении Карен.

Сестра всегда тратила больше, чем зарабатывала, поэтому она, возможно, и не задумывалась о том, что Веронике, может быть, такси сейчас будет не по средствам. Будучи профессиональным бухгалтером, девушка мысленно перевела свои деньги в новозеландские доллары и решила все-таки поехать на метро.

Когда сестра открыла дверь и, чуть помедлив, обняла ее, досада Вероники немного улетучилась.

— Наконец-то! — воскликнула Карен, и зеленые глаза ее заблестели от волнения. — Почему так долго?

— Ведь уже час пик, — недовольно произнесла Вероника.

— Я имела в виду перелет из Лондона, — рассмеялась Карен. — Ведь ты должна была лететь через Лос-Анджелес, а не со всеми этими остановками... Не удивительно, что ты выглядишь совершенной развалиной!

Вероника тотчас же почувствовала тяжелый груз своих двадцати четырех лет.

— Для меня это был лучший вариант, — тихо сказала она, зная о том, что сестра летает исключительно в бизнес-классе.

Она рухнула на мягкий диван в светлой и прохладной гостиной и с наслаждением скинула туфли с гудевших ног.

Карен выглядела превосходно, как и всегда.

Обтягивающая мини-юбка прекрасно подчерки вала ее длинные и стройные ноги. И когда он стала такой стильной? Никто никогда не смог подумать, что она родилась на ферме.

И хотя они выросли вместе, пышнотелая Вероника всегда чувствовала себя неуклюжей коровой рядом со своей миниатюрной сестрой. Карен была худенькой и стройной, на безупречной коже не было ни единого пятнышка, светлые волосы падали на плечи мягкими блестящими волнами. Ее немного длинное овальное личико будто сошло с картин Модильяни, а приподнятые брови и высокие скулы привносили в ее внешность толику высокомерия, которое совершенно исчезало, когда она улыбалась.

Люди были готовы прощать ей все за эту улыбку. Поэтому неудивительно, что она жила совершенно беспечной и бездумной жизнью.

Эту «бездумность» Вероника обнаружила очень скоро, когда, сообщив ей все семейные новости, Карен наконец изложила причину своей неявки в аэропорт.

Она была занята тем, что упаковывала вещи, но только не для поездки во Францию!

— На Карибские острова? — воскликнула пораженная Вероника. — Уезжаешь в воскресенье? — тупо повторила она. — Н-но... ведь на следующий день мы должны поехать в Париж!

Карен вскинула на плечо сумку, ее очаровательная улыбка была немного виноватой. Красавица умоляюще прижала руки к груди.

— Знаю! Я должна была сказать тебе об этом, но все решилось лишь несколько дней назад, а ты уже готовилась к отъезду и...

— Я даже не знала, что тебя заинтересовал модельный бизнес, — устало произнесла Вероника. Она вдруг почувствовала себя больной, слегка кружившаяся голова отяжелела.

Карен стала торопливо объяснять:

— Я встретила одного человека, и он сказал, что я должна попробовать, поэтому и решила использовать свой отпуск, ведь ты знаешь, как тяжело стать моделью в Лондоне? Ронни, ведь неделя на Карибах — это целая серия снимков, и не только для одного журнала! Я заменю девушку, с которой разорвали контракт, потому что она набрала лишний вес! Агент сказал мне, что если бы клиенты увидели мое портфолио раньше, они обязательно взяли бы меня, потому что им нужна свежая девушка, никому не известная, а я и есть такая девушка! — Она горделиво и самодовольно провела руками по бедрам.

— Но ведь у тебя есть работа, — слабо возразила Вероника.

С семнадцати лет ее сестра работала у известной в Новой Зеландии предпринимательницы, Мелани Рид, сначала помощницей по хозяйству, затем нянькой ее младшей дочери, а потом, когда Софи пошла учиться в школу, личным помощником.

Миссис Рид со своей семьей уехала отдыхать на четыре недели на юг Франции, и когда она узнала, что Вероника хочет поехать в Париж со своей сестрой, то предложила Карен арендовать их парижскую квартиру и бесплатно пользоваться маленьким домиком, расположенным на территории их виллы в Провансе.

— Я думала, тебе нравится работать у Мелани, — добавила Вероника, вспомнив о других привилегиях, которыми пользовалась все эти годы Карен.

— Да, нравится, но я не собираюсь работать у нее до конца своей жизни! — заявила Карен. — И ведь у меня не такой большой выбор, я не такая умная, как ты! — Этот комплимент в ее устах звучал как оскорбление. — А я знаю, что могу быть моделью, это так весело! Может быть, стану знаменитой супермоделью и заработаю кучу денег!

Голова у Вероники разболелась еще сильнее.

— Ведь ты сама уговорила меня провести отпуск вместе, — вздохнула она.

— Да, но именно ты подала идею, — заметила Карен. — Ты захотела, чтобы я уговорила тебя, и, раз упомянув Францию, уже не могла остановиться...

— Теперь это не имеет значения, — оборвала сестру Вероника. — Нам надо подумать, как вернуть заплаченные вперед деньги.

Но Карен это не волновало, ведь она собиралась заработать на фотосессии целую кучу денег. А Вероника просто должна сесть в самолет, провести в Париже пять дней и затем отправиться в Прованс. И когда Карен вернется из своей поездки на Карибы, она купит самый дешевый билет до Марселя и присоединится к своей сестре, чтобы вместе провести оставшуюся часть отпуска.

Когда Вероника призналась, что не хочет ехать к Ридам одна, Карен подняла ее на смех.

— О, не говори глупостей! Они уже там и ждут, что ты приедешь к ним в гости. Это отдельный домик в саду, а не комната для гостей на вилле. Ведь ты уже встречалась с Мелани и Майлсом, поэтому все будет хорошо. Мел любит тебя, ты знаешь. Она считает, что работа на ферме отца и матери сделала вас родственницами по духу. Кроме того, я рассказала ей о твоей тайной страсти ко всему французскому и о том, как ты восхищаешься ее книгами...

— О, ты это сделала? — простонала Вероника, не обольщаясь невинным взглядом своей сестры. Неужели Мелани не распознала эту хитрость? — Тогда мне тем более неловко: я буду выглядеть нахлебницей, жаждущей приглашения. Может быть, мне предложить некоторую плату...

— Ну что ты, — смиренно произнесла Карен, тем самым мгновенно увеличив подозрения Вероники. — Я думаю, ты сможешь сделать нечто более полезное...

Мелани собиралась отдохнуть в Провансе от всех забот, поэтому она предупредила Карен, что, возможно, попросит ее немного поработать, когда она приедет к ним в отпуск. Конечно, Карен согласилась, но раз ее приезд откладывается, может, Вероника предложит свою помощь? И это будет самый лучший способ отблагодарить Мелани за ее гостеприимство. Работы будет совсем немного: выполнить разовые поручения, которые Веронику совсем не обременят!

Мелани не единственный человек, которым манипулируют в этом маленьком сценарии, подумала Вероника, хмуро взглянув в окно на опаздывавших пассажиров, спешивших в вагон первого класса.

Лицо Вероники горело — кажется, у нее была температура, — и она прижалась горячим лбом к холодному стеклу. Когда она открыла глаза, то увидела высокого мужчину с ноутбуком в руке в сопровождении носильщика, везшего его чемодан. Мужчина шел свободной походкой, которая казалась ленивой, но носильщик еле успевал за ним. Белая шляпа с широкими полями почти полностью закрывало его лицо, но короткий черный «конский хвост», почти невидимый, потому что был заправлен за ворот рубашки, и уверенный разворот широких плеч задержали взгляд Вероники, и внезапно сердце ее запрыгало в груди. Нет, не может быть!

В Париже миллионы темноволосых мужчин, и многие из них носят «конский хвост».

Она заерзала на месте, стараясь разглядеть его как следует, но он продолжал шагать вперед, совсем не поворачиваясь в ее сторону.

Неожиданно мужчина остановился и вошел в вагон. И девушка мельком увидела его ястребиный нос и небритый подбородок.

Вероника резко откинулась на спинку сиденья. Она не пряталась, просто устраивалась поудобнее, сказала она себе.

Конечно, это не Люсьен. Может быть, этот мужчина и похож на него, но совсем немного, остальное — плод ее воспаленного воображения.

Когда поезд медленно отошел от станции, Вероника снова стала смотреть в окно. Теперь она намеревалась наслаждаться каждым моментом поездки в Авиньон!