Горячая любовь холодной блондинки

Глава одиннадцатая

— Итак, во сколько он тебя подхватит? — Андреа аккуратно заправила выбившуюся белокурую прядь Санни под сетку для волос.

Санни сделала большие глаза.

— Что за выражения! Он вовсе меня не подхватит. В праздники мы работаем вместе. Это не свидание. Так же, как и не была свиданием наша работа на прошлой свадьбе.

Глаза Андреа лукаво блеснули.

— Сначала — нет, конечно, никто ничего и не говорит. — И всплеснула руками, видя, что Санни готова разразиться потоком возражений. — Да знаю. Просто очень приятно видеть вас двоих вместе.

— Кому приятно? — сухо спросила Санни. Смеясь, Андреа протянула ей фартук.

— Приятно всем, кто стоит достаточно далеко, чтобы не обжечься сыплющимися от вас искрами.

Санни весело мотнула головой, подняла руки, позволив Андреа завязывать на ней тесемки фартука. Пока та хлопотала с завязками, Санни размышляла, насколько поменялась ее жизнь за последние четыре недели. Она привыкла, что рядом постоянно парочка сестер Ника, еще несколько кузин, дюжина ребятишек, а также шум и гам, неразлучные с их компанией.

Мысль о возможности снова оказаться в одиночестве, вернуться к холодному, чопорному, излишне приличному стилю жизни переворачивала ее внутренности, заставляла желудок сжиматься. Андреа между тем обошла Санни кругом и, сияя победной улыбкой, обрушила на нее очередной шквал свежих новостей. Отвлекшись от тревожных мыслей, Санни отмела заботы прочь. Сегодняшний день — рабочий, но он обещает быть и днем удовольствий. После окончания смены у нее должно остаться время поучаствовать в уличном празднестве.

Вместе с Ником.

Двое младших сыновей Андреа влетели в комнату, громко вопя. Андреа моментально оттеснила их в крохотную гостиную.

— Погоди, дай мне только прикрутить этих двоих к стульям, и я сразу вернусь. — Крики усилились, грозя оглушить любого, находящегося в непосредственной близости. — И засунуть в их рты по кляпу.

Санни улыбнулась, продолжая думать о Нике. Жизнь в постоянном окружении его семьи существенно усложняла их отношения. Как бы осторожны они ни были, все подробности немедленно становились достоянием гласности. Ник посмеивался над этой суетой.

Санни давно оставила попытки убедить окружающих, что не надо воспринимать их отношения всерьез, строить далеко идущие планы. Операция «Брачный союз» развернулась немедленно после того, как они вдвоем покинули памятный свадебный прием. Она пыталась отбросить в сторону мысли о том, что будет делать Ник в растревоженном муравейнике родственников, когда она отсюда уберется.

— Но твои тридцать дней испытательного срока сегодня закончились, верно? — Андреа вернулась в комнату и хлопнулась на кровать.

Санни вытянула шею, пытаясь заглянуть мимо Андреа в гостиную.

— Что-то там подозрительно тихо. Ты правда им засунула кляпы? — пошутила она с опаской. Способность сестер Д’Анжело ловко обращаться с детьми давно уже вызывало у нее чувство благоговения. Тем более — с таким количеством детей. Андреа довольно улыбнулась.

— Желе с кусочками фруктов. Не уступит лучшему кляпу.

— Я не знала, что оно у меня есть.

— А у тебя и не было. Но несколько дней назад я притащила немного тебе.

— Ага, — растерянно согласилась Санни. — Какая глупость с моей стороны — не оценить желе с кусочками фруктов. Как я жила раньше?

— Невероятно, — рассмеялась Андреа. — Обещаю вернуться позднее с ведром воды и тряпкой — убрать остатки пиршества.

Санни даже глазом не моргнула. Очередное откровение жизни с Д’Анжелами. Случаются погромы. Частенько случаются. Она привыкла обходиться без упорядоченного положения всех вещей на своих местах, без стерильной чистоты. Честно говоря, уступка была одной из самых простых. Кто знал, что быть неряхой настолько весело?

— Мама Бенни говорит, что ты остаешься. — Андреа пристально следила за ней.

Санни поняла, что подтвердить данное заявление — все равно, что прокричать его с самой высокой колокольни на самой оживленной улице. Через час все будут в курсе. Но все равно они скоро узнают. Нику она уже сказала.

— Я знала, что ты не сможешь уйти.

Санни фыркнула. Фырканье. Новоприобретенная привычка, совсем не подходящая для истинной леди. Ей она жутко нравилась.

— Да, мы заключили с Карло тайное соглашение. — Драматическим жестом она прижала руку к груди. — Не могу его бросить. Он умолял меня остаться.

Андреа засмеялась.

— Как же, как же. Знаем мы ваши причины. Ник будет сражен наповал.

Санни тоже засмеялась, но продолжала:

— Я провела несколько бессонных ночей, пытаясь решить, имею ли я право оставить «Д’Анжело» и найти подходящую работу по соседству.

Андреа изобразила изумление и негодование одновременно.

Санни поспешила дать пояснения:

— Все потому, что считаю — отношения с начальством должны быть исключительно деловыми. Всякие личные связи, как бы мимолетны они ни были, должны пресекаться в корне. — Андреа попыталась вклиниться, но Санни продолжала, будто и не заметила ее потуг: — Знаю, знаю, но приличия — первое, о чем следует думать.

— Ник наверняка тебе растолковал, несколько нелепы подобные рассуждения. Боже мой, это семейный бизнес, мы все тут работает бок о бок с любимыми.

Санни мудро пропустила замечание мимо ушей. Любовь. Трудно даже предположить, что Ник и любовь могут иметь что-то общее.

Из кухни раздался громогласный победный клич. Обе женщины подскочили, покинув спальню как раз вовремя, чтобы успеть к наложению последних мазков нежно-голубого желатина на поверхность обеденного стола.

Андреа осталась абсолютно спокойной. Быстрыми ловкими движениями она вытерла лица и руки сыновей и спихнула обоих со стульев.

— Идите поищите дядю Ника. Через минуту мы спустимся.

Санни наклонилась для обязательных липких поцелуев и объятий, с улыбкой проводила детей взглядом.

— Как ловко ты с ними управляешься, Андреа. Надеюсь, из меня выйдет мама, хотя бы наполовину такая же хорошая.

Глаза Андреа широко раскрылись. Санни даже подпрыгнула в попытке немедленно опровергнуть предположение, выраженное всем видом подруги.

— Нет! И думать не смей! Я просто отвлеченно сказала. Даже не начинай, Андреа. Обещай мне.

— Ладно. — Но блеск в ее глазах не потух. Санни с усилием подавила стон. — Но ты ведь любишь детей?

Санни уставилась на нее. Лицо собеседницы — сама невинность. Санни оставалось лишь устало пожать плечами.

— Пока у тебя в глазах горит этот нехороший огонек, я не собираюсь обсуждать подобные вопросы.

— Я одного не пойму, — сказала Андреа наивно, — как ты собираешься увековечить воспитательные методы Чендлеров, будучи последней в роду?

— Будь уверена, все запланировано давным-давно. Вероятнее всего, бабуля имеет собственные соображения по данному вопросу — она у нас отвечает за вопросы наследования. А мечты дедушки сосредоточены по большей части на ведении бизнеса. Но, думаю, в завещании уже прописано создание семьи и рождение двух-трех младенцев — как условие получения чего-нибудь там.

Улыбка Андреа поблекла.

— Прости, Санни. Я не имела права тебя дразнить.

— Все в порядке. — Санни потрепала Андреа по руке. — Правда. А относительно заданного вопроса — я никогда не думала о собственных детях, да и никаких других детей в моем окружении никогда не было. Поэтому, какой я буду матерью, неизвестно. Не могу сказать, что в восторге относительно воспитания детей по канонам мира Чендлеров. — Она пожала плечами, подумав, что лучше бы и не затрагивала этих тонких материй.

— Значит, ты не останешься. Во всяком случае, навсегда не останешься.

Санни подняла глаза, встретила пристальный взгляд собеседницы.

— Слушай, такого уговора не было с самого начала.

— Время все меняет, Санни.

Она обняла Андреа за плечи, притянула к себе.

— Дружба с тобой открыла для меня целый мир. И где бы я ни была, здесь или там, я не планирую ее терять, договорились?

— Договорились, но…

— Но многого я пока и сама объяснить не могу.

Андреа открыла рот для очередного возражения, но передумала и лишь кивнула:

— Не станем портить сегодняшний день разговорами о будущем, ладно?

С громадным облегчением Санни улыбнулась и кивнула.

— Спасибо тебе.

Но показная податливость Андреа улетучилась так же быстро, как и появилась. Она озорно подмигнула.

— А кроме того, жизнь имеет особенность расставлять все по своим местам, когда совсем этого не ждешь. Ничего не закончилось, пока не закончилось.

— Сдаюсь, — пробормотала Санни к несомненному восторгу Андреа.

* * *

Верный своему слову, Ник вел честную игру. В один из выходных он повез ее кататься, превратив день в сплошную череду развлечений. При одном воспоминании об этом дне губы ее сами растянулись в улыбку. Потом она посерьезнела, вспомнив разговор, состоявшийся после. Обсуждение затянулось за полночь, Ник склонил ее к принятию твердого решения — она остается. Его аргументы вторили доводам Андреа. Ей хочется остаться, проводить с Ником как можно больше времени и так долго, как только можно. Следовательно, раз никто серьезно не пострадает, если она продолжит на него работать, то и ей переживать нечего.

Ник свято соблюдал ее требование: на работе их отношения оставались исключительно деловыми. По его уверениям, у них всегда найдется масса времени вне ресторана. Иногда им даже удавалось выбираться из его спальни. И грузовика.

Долгие трапезы вдвоем, неторопливые прогулки по паркам, вдоль городских улиц. Сколько Ник знал о городе, в котором оба они выросли! Каждая секунда, проведенная с ним, становилась открытием.

Сегодня — особенный день. Хотя вся семья Ника знала, что они встречаются, появляться вдвоем среди его родственников они до сих пор избегали. Сегодня ситуация должна измениться.

Ника, казалось, не особенно беспокоят последствия публичной демонстрации их отношений. Санни же считала событие грандиозным. Их увидит вся округа. Как следствие, жизнь легче не станет. Но приходится согласиться с ним, что дальше скрывать их отношения просто глупо. Стыдиться им нечего и прятаться тоже.

В настоящий момент она там, где ей больше всего хочется находиться, а раз так, то больше и беспокоиться не о чем. Она счастлива. Действительно, по-настоящему. И довольно! Она получила больше, чем имела когда-либо в жизни.

* * *

Андреа отыскала косметичку, постоянно хранящуюся в конторе у Ника, поправила волосы, глядя на себя в крохотное зеркальце на двери.

— Я тебе еще раз говорю — надо было позвать твоих родных. Лучше дня не найти. У них была бы замечательная возможность со всеми познакомиться. И можешь не смотреть на меня так.

— Тебе ведь не хотелось бы испортить сегодняшний день, верно?

Андреа, как обычно, проигнорировала неугодную фразу, но выражение ее лица говорило о такой нежной привязанности, что Санни не смогла на нее рассердиться. Даже когда эти люди ее раздражают, она не перестает их любить. Возможно, именно тут заложен секрет настоящей семьи.

— Ты недооцениваешь окружающих, — сказала Андреа. — Они обращались бы с твоими с величайшим уважением… и показали бы им, как надо веселиться по-настоящему.

— Поверь, лучше не стоит. — Сколько ни старайся, Андреа ни за что не поймет. В семье Ника не могут уразуметь, что не каждая семья готова сплотиться в случае надобности. Абсолютное молчание со стороны Хаддон-холла — реальное тому подтверждение. В какой-то момент придется, конечно, вступить в контакт с дедом и бабушкой, но если сейчас они предпочитают поездки Карла мимо ресторана в качестве единственного источника информации — значит, так тому и быть.

Перед выходом из конторы Андреа задержала ее. Озорное выражение из темных глаз исчезло.

— Знаю, ты не хочешь обсуждать свое с Ником будущее.

— Андреа…

— Я должна сказать. Ни с кем никогда он не был таким, Санни. Мне хочется, чтобы ты знала. Для него все очень серьезно.

Санни покачала головой.

— Всего неделя прошла, Андреа.

— Месяц. Но время тут ни при чем. Иногда сразу бывает понятно.

Санни даже думать себе не позволяла об этом.

— Тебя, должно быть, беспокоят его громогласные заявления о невозможности обязательств и подобные дурацкие высказывания, но, поверь, когда дойдет до дела, он окажется одним из самых…

— Вопрос не в обязательствах, Андреа, или в их отсутствии. Просто… очень сложно объяснить сейчас.

— Слушай, я тебе давала миллион шансов объяснить свою запутанную ситуацию.

Санни тяжело вздохнула.

— Да, конечно. Может, мне самой не очень хочется в ней разбираться. Мы решили побыть какое-то время вместе. Разве вам этого не достаточно?

Андреа рассмеялась.

— Мы итальянцы и Д’Анжело к тому же. Такого слова, как «достаточно», мы не знаем. — Она потрепала Санни по руке. — Но обещаю, больше давить не буду. Во всяком случае, сегодня. — Заметив скептический взгляд Санни, исправилась: — Обещаю заткнуться хотя бы на час. Не в моих правилах устраняться и безучастно глядеть, как люди губят свои жизни. — Она шагнула вперед по коридору, кинула через плечо: — Кроме того, у тебя будет достаточно хлопот с остальными. Значит, я могу сделать передышку и продумать другую, более результативную стратегию наступления.

Санни оставалось лишь расхохотаться. Тут надо или смеяться, или рыдать…

Андреа моментально вернулась, забрала ее лицо в свои ладони, целуя одну щеку, потом другую.

— Мы тебя любим, Санни. Ты уже стала для нас частью семьи. Мы просто хотим тебе счастья. И Нику тоже.

Сердце Санни растаяло.

— Знаю, Андреа, — тихо согласилась она. — Знаю. Вы представить себе не можете, как много вы теперь для меня значите.

— В таком случае пошли, покормим наконец голодающих, а после потанцуем — ох, как же мы будем танцевать!

И, сопровождаемая улыбкой Санни, она ринулась к парадной двери ресторана, возле которой ее дети пристроились услаждать слух прохожих, распевая во всю мощь своих легких какую-то итальянскую арию.

* * *

Ник глядел, как Маринины малыши захватили Санни в плен и втащили ее в круг танцующих. Уже за полночь, а пиршество в самом разгаре. И у него, и у Санни рабочая смена давно закончилась, но побыть с ней наедине никак не удавалось.

Он бы должен сердиться, и в какой-то степени так оно и было. Ему хотелось держать ее в объятиях, окунуться с головой в волны музыки, наполняющей горячий летний воздух. Но время еще есть.

А пока он с увлечением следил за ее передвижениями на первом уличном празднике, в котором она принимает участие.

Первый уличный праздник? Предполагается, что будут и другие?

Ник отмахнулся от промелькнувшей мысли, как и от других мыслей о будущем. Ему частенько теперь приходилось так поступать. День за днем. Виной тому непрерывное жужжание его родственников относительно их с Санни отношений. Он предполагал такого рода осложнения, но не думал, что настолько попадет под влияние их постоянных намеков и советов. Что делать — он и сам теперь часто задумывался, что было бы, если бы Санни осталась насовсем…

Его глаза не могли оторваться от нее ни на секунду. Вот она ныряет в толпе, меняет партнеров, хохочет. Она его приворожила — никаких сомнений.

Семья ее обожает. Она их — тоже. Их обоюдная привязанность сквозит в каждом взгляде, каждом жесте.

Он обожает ее. Или невероятно близок к тому.

И что? Она ясно дала понять, что он для нее всего лишь предмет флирта, повод к рискованному приключению. Но приключение закончится, и принцесса снова должна будет вернуться в свою заколдованную башню. Странно, как она цепляется за свое прошлое. Насколько он знал, ее дед с бабушкой не сделали ни единой попытки установить с ней контакт. Санни решила расправить крылья, а в результате родные от нее отвернулись. Отсюда вывод — она права, думая в первую очередь о собственных интересах. Судя по всему, добиться одобрения Чендлеров — задача не из легких. Можно положить на это всю жизнь… и потерять собственное «я».

Санни вынырнула из гущи танцующих, схватила холодное пиво. Вот настоящая Санни. Женщина, кружащаяся в водовороте жизни, упивающаяся скоростью разворачивающихся событий. Надо убедить ее, что ее место тут.

И если вдруг они оба обнаружат, что им по-настоящему хорошо вместе… что ж, подобный поворот событий все меньше пугал его.

— Довольно, — пробормотал Ник и встал. Проложил себе путь через толпу, оказавшись перед ней.

— Ты опоздал, — сообщила ему Рэйчел. — Все танцы Санни до конца вечера расписаны, кавалеры едва не разорвали ее саму на части. — Она рассмеялась, и окружающие последовали ее примеру. — В следующий раз придется тебе быть порасторопнее.

Ник попытался улыбнуться, но улыбка получилась вымученной — сил отвечать на насмешки не осталось. Он должен почувствовать Санни в своих объятиях, утихомирить вихрь эмоций, всколыхнувшихся в его душе нынешней ночью. Плюнуть на все… сконцентрироваться только на ней одной.

Ликование охватило его, когда оркестр, словно подслушав его мысленную мольбу, заиграл медленную, лирическую мелодию.

— Может, все же остался один танец и для меня? — Он протянул руку.

Она кивнула и поднялась, на лице — улыбка, в глазах — обещание. Кровь в его жилах закипела.

Родственники и друзья отошли на задний план, забылись, как только она оказалась в его объятиях. Весь мир сосредоточился на укачивающей их плавной музыке, на женщине, движущейся рядом.

— Санни. — Ничего более ему сказать не удалось. Она придвинулась чуть ближе, голова закружилась. Руки сжались сильнее, она уступала его напору, сливаясь с ним, положив голову на его плечо. Его губы коснулись нежного местечка прямо над ухом. — Я всю ночь изнывал от желания держать тебя вот так.

— Чего же ты ждал? — пробормотала она.

— Танец оказался бы последним для нас обоих. — Он тесно прижал её бедра к своим, впитывая ее прикосновения. — Мне хотелось, чтобы вначале ты по максимуму насладилась праздником. Стоит мне дотронуться до тебя, и я не отпущу тебя больше.

Она застонала, ткнулась губами ему в шею.

— В таком случае нам лучше танцевать по направлению к машине — иначе я могу не устоять и скомпрометировать себя неприличным поведением перед глазами всех знакомых и незнакомых.

Ошалевший Ник еле поборол искушение схватить ее в охапку и унести отсюда. Горячим шепотом он поведал ей об этом в самое ухо. Ее глаза расширились.

— Ты не посмеешь.

— Не искушай меня.

— Ты не смеешь устраивать такое представление. Я прекрасно могу дойти до машины собственными ногами.

— Но подумай, покинуть бал на руках у возлюбленного — какая романтика!

— С каких пор ты пытаешься быть романтичным?

— А что такое?

— Ты понимаешь, о чем я. Публичные выступления с романтической подоплекой. Нетрудно предугадать, как отреагирует твое семейство.

Он развернул ее лицо к себе. Улыбка поблекла, лишь глаза блестели в полумраке.

— По всей видимости, я постепенно утрачиваю опасения относительно мнения окружающих. В данный момент мои желания важнее.

— Да, я почувствовала.

Он взвыл.

— Я говорил не об этом.

Они уже практически остановились, не обращая внимания на другие пары.

— О чем ты, Ник?

Ему казалось, что все присутствующие затаили дыхание, впились в него глазами. Пусть. Весь его мир сейчас сосредоточился на той, что стояла перед ним, ожидая его ответа.

Мысли вихрем пронеслись у него в голове. Сказать ли ей, что творится в его сердце? Но ему и самому не все еще понятно, что происходит. Тогда, возможно, стоит подождать? Вначале разобраться в себе самом? Или попробовать вместе с ней?

А что, если она сбежит?

Почти инстинктивно его руки, удерживающие ее талию, сжались крепче.

— Ник?

— Не здесь. Мне надо оказаться с тобой наедине. — И, более не раздумывая, он проделал то, о чем мечтал весь вечер. Подхватил ее на руки и унес.

Восторги толпы гремели в его ушах, но самые громкие крики не могли отвлечь внимание Ника от женщины в его объятиях.