Горькая правда. Преступность ОУН-УПА (исповедь украинца)

Я понимаю, что повторяюсь, однако повторение имеет свою цель: сделать акцент на моей мысли, моем взгляде на то, что именно теперь нужно сказать правду об ОУН-УПА. Следовательно, до недавнего времени я считал, что украинский национализм — это обычная опухоль на теле украинского народа, которая, хотя и причинила многим вред, однако, исчезнет со смертью ее творцов, организаторов, преступных исполнителей. Между тем оказывается, что украинский национализм — это злокачественная опухоль, которая, пожив в большей степени на Западе, в диаспоре, а также в Украине, преимущественно в Галичине, снова живет, разрастается, распространяется на Украине. Даже среди кругов правящей элиты. Знают ли сведущие люди украинской культуры и политики действительную суть украинского национализма? Не исключаю этого. Но и не исключаю того, что для некоторых конъюнктурщиков украинский национализм стал тем, что можно использовать в продвижении вверх по общественной или, лучше, государственной лестнице.

Что же в действительности представляет собой этот украинский национализм как идеология?

Современный украинский политик, председатель Украинской крестьянской демократической партии, писатель и публицист Сергей Плачинда, человек уже не молодой, пишет, а "Литературная Украина" печатает его обширную статью п.н. "Современный украинский национализм как идеология"[24]. В этой статье С. Плачинда говорит, что национализм — это естественное и закономерное движение народа в защиту и утверждение своей самобытности. Дальше автор пишет, что самыми характерными признаками украинского национализма являются: а) гуманизм национализма, бы) народность национализма, в) мирный, оборонный характер современного национализма. Все эти признаки автор развивает, доказывая, что украинский национализм — это и гуманность, и демократия, и отказ от применения силы, и дружба между народами, и равноправие наций.

Такие же утверждения относительно современного украинского национализма провозглашают все три фракции ОУН: бандеровцы устами Ярослава Стецько, мельниковцы устами Николая Плавьюка, а "двийкари" — устами главного пропагатора украинского национализма проф. Тараса Гунчака. Такая презентация украинского национализма — вещь не новая, она имеет свое начало в постановлениях III Чрезвычайного Большого Сбора Украинских Националистов (бандеровцев), сокращенно III БСУН, который состоялся в августе 1943 года[25].

Возвращусь однако, к статье Сергея Плачинды, потому что хочется спросить: действительно ли он знает суть украинского национализма, что отождествляет его с патриотизмом, говоря, между прочим, что национальное — это состояние, националистическое — движение? Действительно ли он придумал в своей голове определение украинского национализма, не прочитав ни Дмитрия Донцова, ни постановлений I Конгресса ОУН в 1929 году, II БСУН 27 августа 1939 года? Не хочется мне верить, что Сергей Плачинда такая невежда в вопросах идеологии украинского национализма. Тогда передо мной встает вопрос: Не является ли труд Сергея Плачинды выполнением заказа какой-либо фракции ОУН? Не доказательство ли это его высокого сорта лицемерия? Поскольку если о демократичности ОУН говорит Ярослава Стецько, Николай Плавьюк или Николай Лебедь, я это еще могу понять: все три фракции ОУН изменили тактику, одна раньше, другие позже (позже всего ОУН-б), придя к выводу, что нечего сегодня идти в Украину с лозунгами: "Украина — для украинцев!", с лозунгом монократизма вождевского типа и другими[26]. Теперь ОУН не может пойти в Украину с лозунгом "Ненавистью и подступом будешь принимать врагов Твоей Нации"[27], или с утверждением, что "Председатель ПУН (Провода Украинских Националистов — В. П.) как кормчий и репрезентант освободительных соревнований Украинской Нации является ее Вождем" (правописание как в оригинале — В. П.) — из постановлений II БСУН[28].

Сергей Плачинда в упомянутой статье говорит о современном украинском национализме как идеологии. А что же он сделает с тем прошлым национализмом? С тем, что свою историю обозначил индивидуальным террором и массовыми убийствами, которые следует квалифицировать как народоубийство, то есть геноцид? Тогда, что — украинский национализм трансформировался, стал демократическим, гуманным? Когда это произошло? А если трансформировался, то как отнесся к своему преступному прошлому? Забыл его, отмежевался от него?

Да нет, не забыл, не отмежевался. Наоборот — под небеса возносит "героизм" тех, которые выполняли самовольные смертные приговоры, которые совершали звериные убийства невинных, беззащитных людей — гражданского населения, в том числе женщин, детей, стариков. Все три фракции ОУН добиваются реабилитации ОУН-УПА и всех формаций, действующих под идеологическим стягом ОУН, в том числе и дивизии СС "Галичина"[29]. Иван Бесяда из Львова пишет, что украинский национализм как мировоззрение должен стать объединительной платформой украинской нации[30].

ОУН в свете Энциклопедии украиноведения

Тогда что же такое украинский национализм? И если существующие на сегодня все три фракции ОУН не отказались от прошлого этой организации, если они берут из ее начала свои идеи, то нужно прийти к выводу, что ни идеология ОУН, ни ее стратегическая цель — не изменились с 1929 года. Чтобы придерживаться наибольшей объективности в этом вопросе, предлагаю объяснение украинского национализма из "Энциклопедии украиноведения"[31], авторами и издателями которой являются круги украинских националистов:

Национализм, в украинской политической терминологии конца 19 века, понятие, однозначное с активным национальным сознанием и патриотизмом, но впоследствии оно подверглось осуждению. Перед первой мировой войной и во время освободительных соревнований под национализмом стали в большинстве своем понимать "самостийництво". А когда в 1920 г. возникло идеологическое течение, которое приняло название "националистическое"(национал) и оформилось в организованное политическое движение, понятие национализм приобрело партийную окраску, которую оно, в основном, сохраняет и в настоящее время.

Слово "национализм" имеет несколько другое значение в отдельных системах. Например, в СССР понятие "буржуазный национализм" используют для того, чтобы пятнать национальное сопротивление нероссийских народов централизму Москвы. Постоянные репрессии коммунистического режима против националистов вызвали к популяризации этого понятия среди населения Украины, но оно не имеет очерченного идеологического, социального и конституционно-политического содержания. На деле подсоветский украинский национализм был иногда "национал-коммунизмом", то есть стремлением к эмансипации из-под власти Москвы с сохранением советского уклада. В англо-американской терминологии понятие национализм очень широкое: оно охватывает национальное сознание, принцип национальной государственности и национально-освободительное движение. В англоязычной литературе об Украине к национализму причисляют не только национализм в партийном значении, но и украинских патриотов других политических направлений.

Для лучшей дифференциации национализма как одного политического движения, от национализма в широком значении, однозначного с патриотизмом и "самостийництвом", можно применить к первому название, хорошо известное в мировой политической и социологической литературе: "интегральный национализм". Именно в этом значении будет рассматриваться украинский национализм в дальнейшем.

Генезис украинского национализма. "Отцом украинского национализма" часто называют Г. Михновского. Такое определение его роли не совсем верное. Михновский был одним из основоположников новейшего украинского "самостийництва", а исторически-правовая законодательная основа его концепции (программа возобновления "Переяславской конституции") чужда мышлению более позднего национализма, который был безразличен к конституционно-правовым аргументам. Черт, присущих национализму, не находим и у других спикеров украинского "самостийницкого" мнения дореволюционного периода; не только у И. Франко, Ю. Бачинского, Л. Цегельского, В. Липинского, но даже в ранних работах Д. Донцова. Возникновение национализма было реакцией украинской духовности на события первой мировой войны и освободительные соревнования.

Украинский национализм возник в 1920-х гг., сначала как духовный фермент младшего поколения, как протест на упадок украинской государственности и как поиск новых путей в послевоенной действительности. Первые попытки националистических организаций встречаем в студенческих средах Галичины и эмиграции: Группа украинской националистической молодежи (Прага), Легия украинских националистов (Подебрады), Союз украинской националистической молодежи (Львов). Националистическую окраску имела в Галичине Партия национального труда и ее орган "Зарево" (1923-24; Д. Донцов, Д. Палиив, В. Кузьмович), но организация скоро распалась, а большинство ее членов перешло в возобновленные национал-демократы (УНДО). Публицистом, который больше всего вызывался к кристаллизации националистической идеологии, был Д. Донцов со своим трудом "Национализм" (1926) и другими публикациями, а также редактируемым им журналом "Литературно-научный вестник", впоследствии "Вестник". Другие влиятельные публицисты национализма: Ю. Вассиян, Г. Сциборский, Д Андриевский, В. Мартинец; они печатались в "Перестройке нации" (Прага).

Независимо от идеологически-политических исканий, с 1920 г. существовала Украинская Военная Организация (УВО), созданная кругом старшин, главный среди состава бывшего корпуса Сечевых Стрельцов (Е. Коновалец, А. Мельник, Р. Сушко, В. Кучабский, Г. Матчак, Я. Чиж, Е. Зибликевич и другие) и уГа (Ю. Головинский, О. Навроцкий, Г. Саевич, О. Сеник и др.), с целью бороться за самостоятельность Украины революционными средствами. Рассматривая себя как зародыш "армии в подполье", УВО сначала включала людей разных партийных убеждений, от социалистов до консерваторов, и не претендовала на политический провод. Но постепенно ненационалистические члены УВО отошли, а руководство приблизилось к национализму. После многолетних подготовительных мероприятий УВО в 1929 г. объединилась с националистическими кружками в Организацию Украинских Националистов (ОУН), которую возглавил Е. Коновалец. С тех пор ОУН представляла стержень националистического движения, которое, однако, было более широким, чем она, охватив большой круг единомышленников и сторонников. Достойно внимания то, что идеолог интегрального национализма Д. Донцов оставался вне организационного движения.

Ища причины неудач украинских освободительных соревнований 1917-21 гг., националисты противопоставляли в украинской революции массы, которые стихийно хотели собственного государства, слабому проводу. Критика одиночных ошибок и неудач на то время переросла у националистов в отрицание демократических и социалистических принципов, которые были определяющими в национально-освободительном движении второй половины 19 — начала 20-х гг. этого века и в новейшем украинском государственном строительстве. Гуманистические и демократические традиции дореволюционного украинства национализм отождествлял с "провансальством", то есть с национальной неполноценностью. Особенно Г. Драгоманов, главный политический мыслитель украинской демократии, испытал острую критику в националистической публицистике. Националисты считали, что новый день требует новых, революционных способов действия, которые равнялись бы враждебным в безоглядности и решительности.

Идеология национализма. Националисты провозглашали себя последователями "идеалистического" мировоззрения, которое понимали как антитезу не только материалистической философии марксизма-ленинизма, но и позитивизму, который признавали корифеи украинской демократической мысли (В. Антонович, Г. Драгоманов, И. Франко, Г. Грушевский). В противовес этим течениям, которые пытались построить свой образ мира на украинской основе, национализм провозглашал примат воли над разумом, чина над мыслью, жизни над теорией. В доктрине национализма содержится отзвук иррационалистических, волюнтаристических и виталистических теорий, которые пользовались в то время популярностью в Западной Европе (Ф. Ницше, А. Бергсон, Же. Сорель, Г. Лебон, О. Шпенглер и др.). Вместо объективного научного познания, националисты часто лелеяли мифы и желали идеологически сепарированного образа украинского прошлого. Национализм обращал внимание на культ борьбы и жертвы крови (насыпание памятных курганов, крутянские годовщины и тому подобное).

Националистическое мировоззрение включало требование этического идеализма, который отбрасывает индивидуальное счастье в понимании эвдаймонизма, а лелеет героические добродетели: храбрость, верность, самопосвящение. Однако в националистической этике существовал также прагматический элемент. Национализм релятивизировал традиционные моральные стоимости, подчинив их требованиям политической целесообразности, согласно с принципом "цель оправдывает средства". Некоторые публицисты открыто пропагандировали макиавелизм. Национализм стремился воспитать новый тип украинца: "сильного человека" с "невогнутым" характером, фанатично преданного идеалам движения и готового пожертвовать для них собой и другими.

Считая нацию абсолютной стоимостью ("украинская нация является исходным фундаментом каждого действия и целевым назначением каждого направления украинского национализма; нация является наивысшим типом человеческого сообщества…"; из "Постановлений Конгресса Украинских Националистов", 1929), национализм принципиально отбрасывал политические стоимости, которые выходят за пределы национального интереса. В противоположность большинству деятелей новой украинской государственности, которые видели национальное освобождение в контексте универсальных идей свободы и справедливости, националисты представляли себе межнациональные отношения как "борьбу за существование", в которой решает сила. В основу освободительной концепции национализм ставил программу "революции", которая у некоторых представителей и деятелей национализма приобрела значение "перманентной революции". Непрерывная очередь саботажных и террористических актов должна была не допустить укрепления чужого господства над украинскими землями и должна была держать массы в состоянии постоянного революционного кипения. Предусматривалось, что эти одиночные революционные выступления сольются в один могучий взрыв национальной революции, которая завершится возрождением украинской государственности. Радикально отрицая существующий на украинских землях строй СССР и под Польшей, национализм отбрасывал всякую попытку вести украинскую политику в пределах этого реального расклада сил. Националисты негативно оценивали так называемый органический труд, эволюционные методы политического действия и гибкую тактику, которую также очерчивали "реальной политикой". Все это они осуждали как "оппортунизм" и минимализм, которым противопоставляли требование "принципиализма".

Украинский национализм подходит под понятие тоталитарного движения. Подчеркиваемый "всеобъемлющий" характер движения заключается в том, что его последователи подчинялись полностью и безоговорочно идеологи национализма и организационной дисциплине. В общественном отношении национализм стремился охватить своим влиянием всю жизнь украинского народа во всех его проявлениях. Националистическое движение не ограничивалось сугубо политическими заданиями, а пыталось руководить культурным процессом, в частности, в сфере литературы, считая ее важным мировоззренческо-воспитательным фактором.

В националистической среде оформилась целая литературная школа ("весниковцы", "весниковская квадрига"), к которой принадлежал ряд выдающихся литераторов: Е. Маланюк, Л. Мосендз, О. Ольжич, Е. Телига, В. Самчук, Б. Кравцов, в какой- то мере также Ю. Липа и Ю. Клен. Национализм отбрасывал тезис об автономии эстетичных критериев, противопоставляя мировоззренчески заангажированное творчество теории "искусство ради искусства". Относительно украинских легальных учреждений и организаций, которые действовали за пределами СССР, националисты пытались распространить на них свое влияние, подчиняя труд общественного сектора контролю своего движения. Ко всем другим партиям, лагерям и политическим центрам национализм относился негативно. Редкое сотрудничество или временная договоренность были скорее тактическими.

Националистическая доктрина уделяла мало внимания социально-экономической проблематике. Однако, некоторые тенденции проявлялись в ней достаточно выразительно. В первую очередь, враждебность к социализму — реакция на господство социалистических течений в украинской политической жизни в годы освободительных соревнований и на советский режим. Националисты не различали демократическую и тоталитарно-коммунистическую отмены социализма и представляли украинские демократические и социалистические партии (напр. галицких радикалов) как полукомунистов. Наряду с тем отбрасывали либеральный капитализм. Зато в национализме выразительно выступали с симпатией к корпоративному укладу ("Нациократия" Г. Сциборьского). Некоторые националистические публицисты пропагандировали доктрину "национального солидаризма", но конкретное его содержание осталось невыясненным.

Политическая программа национализма была яснее. Основой политического строя в будущем украинском государстве должна была быть власть одного движения (монопартийность) и проводниковый принцип ("вождизм"). В будущей Украине отводилось место только для одной политической организации (ОУН), которая должна была бы представлять собой своеобразный орден "лучших людей", а аппарат власти должен создавать иерархию "проводников" с вождем во главе, который будет объединять функции лидера движения и председателя государства. Последовательно в практической пропаганде и воспитании политических кадров сильно подчеркивалась роль и авторитет проводника. Еще при жизни Е. Коновальца его личность, а позже имена А. Мельника и С. Бандеры были окружены своеобразным ореолом. Наряду с этим политическо-устроительское мышление национализма проявляло определенные народнические, "демофильские" элементы: подчеркивание "воли масс" как наивысшего авторитета.

В практике национализм усвоил успешные методы организации масс и присоединения их к акциям, используя в пропаганде эмоциональные стимулы и упрощенную аргументацию. Национализм распространял свое влияние на различные общественные прослойки, в частности, в Галичине на более бедное крестьянство и рабочую и ремесленную молодежь (напр. в Львове). Ведущие краевые кадры состояли в 1930-х гг. преимущественно из студенчества.

Движущей силой украинского национализма был пафос национально-освободительной борьбы. Его достижением было насыщение динамизмом послереволюционной действительности и сохранение длительности борьбы после проигранных освободительных соревнований. Но эту взбудораженную национальную энергию национализм направлял в русло политической системы, которая своей общественной сутью перекликалась с тоталитарными течениями в послевоенной Европе. Со времени второй мировой войны, в частности, после нее, украинский национализм начал отдаляться от этих иностранных систем.

Ближайших родственников украинского национализма следует искать не столько в немецком нацизме или итальянском фашизме — продуктах индустриальных и урбанизированных гражданств, сколько среди партий этого типа у аграрных, экономически отсталых народов Восточной Европы: хорватские усташи, румынская Железная Гвардия, словацкие глинковцы, польский ОНР (Обуз Народово-Радикальни) и тому подобное. Украинский национализм был явлением генетически самостоятельным, хотя в своем развитии испытывал бесспорное влияние со стороны соответствующих чужеземных образцов. Символическое значение имело заимствование украинским национализмом параферналий движения (напр. формы приветствия). Расизм и антисемитизм не были существенно присущи украинскому интегральному национализму, но в 1930-х гг. труды некоторых националистических публицистов не были лишены антисемитских мотивов, в то время, как другие авторы, близкие к национализму, разрабатывали проблематику "украинской расы".

В генезисе и эволюции украинского национализма главную роль сыграло трагическое положение украинского народа конца 1920-1930-х гг. В УССР политика Сталина угрожала физическому существованию нации, а на украинских землях под Польшей властвовал режим административного произвола. К этому присоединялись нездоровые социальные отношения на западноукраинских землях: хозяйственный застой, аграрное перенаселение, безработица интеллигенции. Эта действительность подрывала веру в целесообразность легальных средств политического действия, радикализировала настроения и усиливала крайнее течение. Явный кризис демократически-парламентского уклада в европейском масштабе подрывал престиж демократии среди украинского гражданства, уже и так пошатнувшийся в результате разочарования политикой Антанты относительно Украины. Украинцы не могли быть сторонниками международного "статус кво" и они симпатизировали ревизионистическим силам версальской Европы, в первую очередь, Германии, сначала еще демократической, а после 1933 г. гитлеровской. Хотя лозунгом украинского национализма была "ориентация на собственные силы", но в своей внешней политической концепции он полагался на союз с Германией. Определенные круги из Рейха поддерживали эти надежды и расчеты. А, впрочем, эта ориентация переходила и за националистический лагерь.

Национализм как политическое движение на протяжении 39 гг., с момента происхождения ОУН до взрыва второй мировой войны, выросло в наиболее динамическую политическую силу во внесоветском украинском мире. Одним из его выдающихся достижений было перерастание региональных рамок и распространение влияния на целость украинских земель в Польше, Румынии и Чехо-Словакии, на политическую эмиграцию в Европе и украинских поселенцев за океаном. Все же центр притяжения националистического движения был в Галичине. Несмотря на попытки, он не смог проникнуть на территорию УССР. Надднепрянщину в национализме представляли отдельные ведущие единицы из кругов эмиграции, которые сделали заметный вклад в формирование движения, преимущественно в идеологической и культурной сферах. Согласно с националистической доктриной, революционную борьбу нужно вести одновременно против всех займанцев. Однако, до 1930 г. саботажно-террористические акции ОУН были направлены фактически только против Польши. Антироссийская установка национализма проявлялась в то время в преодолении советскофильства (которое националисты рассматривали как форму новейшего москвофильства), а также в атентатах на советских дипломатов.

Большим успехом национализма можно считать то, что он сумел овладеть молодежью, в частности студенчеством. Национализм отождествлял себя с молодым поколением. В отношениях между национализмом и украинским легальным миром отражался, кроме материальных политических расхождений, сугубо психологический конфликт между "сыновьями" и "родителями". Национализм расширял идею мессианизма молодого поколения.

Динамика национализма была настолько сильна, что сугестии его идей не могли противостоять другие политические лагери. Приближение к национализму было особенно заметно у гетьманцев, поскольку в их мышлении — вопреки предостережениям В. Липинского — стиралась граница между правовой монархией и диктатурой. Эти тенденции затронули также некоторых сторонников эмиграционного правительства УНР; органом "УНР-ровских националистов" был журнал "Мы". Симпатии к национализму отражались на некоторых кругах УНДО. Идеология национализма также не встречала последовательного противодействия со стороны Греко-католической церкви, а некоторые священники младшего поколения были активными участниками националистического движения; даже возникла особая категория "христианских националистов" (К. Чехович, В. Глебовицкий и др.). Созданная в 1930-х гг. Д. Палиивым партия Фронт Национального Единства (ФНЕ) пыталась конкурировать с ОУН с идейных позиций так называемого "творческого национализма", спикером которого был Г. Шлемкевич. К последовательным идейным противникам интегрального национализма принадлежали в то время в Галичине радикалы и социал-демократы (К Коберский, В. Старосольский), часть национал-демократов (С Баран, Г. Рудницкая), некоторые католические круги (О. Назарук), а в эмиграции деятели, верные демократическим традициям УНР, которые находились преимущественно в Праге (И. Мазепа и др.).

Буйного развития национализма не были способны остановить ни его украинские противники, ни репрессии польской власти. Однако, в конце 1930-х гг. возникли явления, которые свидетельствовали о кризисных процессах в лоне самого движения. ОУН была одновременно "армией в подполье" и политическим движением — партией. Однако, национализму не получилось гармонично соединить эти два аспекта своей деятельности. Революционная организация требовала суровой конспирации, тогда как национализм, как политическое движение, стремился к массовости. Снова-таки массовость тянула за собой опасность деконспирации и создавала благоприятную почву для провокации со стороны чужих факторов. Кроме этого, многим националистам тяжело было различать тактику и методы, применяемые против оккупантского режима и украинских политических противников. Морально-политический капитал, добытый против внешнего врага, становился средством в соревновании с гегемонией над собственным гражданством; внутренние политические мотивы сознательно или бессознательно влияли на революционную стратегию ОУН. Национализм воспитал на западно-украинских землях человеческий тип "профессионального революционера", который действовал преимущественно из благородных побуждений, но творческая жизнь которого нередко исчерпывалась несколькими годами молодецкого горения.

Иррационалистическая установка национализма заглушала трезвую, критическую мысль, усложняла ориентацию в сложной действительности и умение принимать ответственные решения и исправлять сделанные ошибки. В 1920-х гг. националистические кружки были еще ареной дискуссий и духовных исканий. Но в 1930-х гг. интеллектуальный уровень националистической среды заметно снизился; молодые публицисты-дилетанты брались с самоуверенностью к решению так называемых глобальных проблем. Характерным был стиль этих работ: пафос, высокопарные слова и склонность к поэтическим клише, преимущественно из стихотворений националистических бардов и произведений Д. Донцова ("сутки жестоки, как волчица", "над миром сияет крест меча", "нация превыше всего" и др.). Эта литература не служила познанию мира, но имела целью творить определенную эмотивированную атмосферу. Национализм значительно увеличил волевую напористость и боевую энергию украинского гражданства за пределами УССР, но одновременно он снизил уровень его политической культуры.

Годы второй мировой войны были периодом наибольшего подъема и одновременно организационного и идейного кризиса националистического движения. С момента советской оккупации Галичины и Волыни в 1939 г. и распространения контроля гитлеровской Германии почти на весь европейский континент, другие политические партии и ячейки прекратили свое существование. Остались только националисты, которые под советской властью сохранили подпольную организацию, а на территории Германии, включительно в оккупированной Польше и Чехо-Словакии, могли до 1941 г., а кое-где и позже, действовать полулегально. Три группы событий имели решающее значение для развития украинского национализма в то время: разлом в ОУН, оккупация Украины немцами в 1941–1944 гг. и конфронтация с украинским Востоком и советской системой.

Националистическая организация раскололась в 1940 г. на две враждебные фракции, "мельниковцев" и "бандеровцев". Конфликт не имел принципиального основания, а возник на почве персональных и тактических расхождений. До этого возникло недоразумение между зарубежной националистической средой, которая считала А. Мельника законным преемником Е. Коновальца, и более крайними краевыми элементами движения, которые, ссылаясь на свои боевые заслуги и страдания, требовали для себя решающего голоса в проводе организации. Эту группу возглавил С. Бандера (+1959). Встреча людей двух формаций, которая состоялась в результате упадка Польши, ускорила взрыв конфликта. Обе фракции далее использовали общее название и ссылались на эту же идеологию. Раскол в 1940 г. только ослабил силу националистического движения снаружи, и то во время, когда его ожидало большое историческое испытание, а раскол в ОУН и жалкие инциденты взаимоборьбы нанесли национализму непоправимый моральный удар.

Колониальная политика немцев в оккупированной Украине перечеркнула внешнеполитическую концепцию националистического движения. Но обстоятельство, что Германия вообще не хотела иметь украинцев партнерами, освободило украинский национализм от роли, аналогичной с хорватскими усташами или словацкими глинковцами.

Присоединение Западной Украины к УССР осенью 1939 г. означало для националистического подполья переход с антипольского на антисовесткий фронт. Одновременно открылся доступ к восточно-украинскому массиву. Это давало национализму, который действовал с галицко-волынской базы, новые перспективы. В этой конфронтации с советской действительностью националисты выявили достойную удивления инициативу и героическую отвагу. Патриотизм и жертвенность националистов вызывали симпатию и доверие к ним и желание присоединиться к движению среди более сознательных кругов Надднепрянщины. Но отсутствие ответа на вопрос социальноэкономического строя, как и тоталитарные черты националистического движения, были большим препятствием для его популяризации среди населения, опыт которого с коммунистическим режимом привил отвращение к всевозможной диктатуре. За годы немецкой оккупации в 1941-43 гг. национализм, несмотря на жестокие репрессии оккупационной власти, распространился на просторах Надднепрянщины, и подпольная сеть ОУН обеих фракций пополнилась многими местными уроженцами. Но эти успехи достигнуты были благодаря ревизии, главным образом, в группе так называемой революционной ОУН (С. Бандеры), традиционной националистической идеологии.

События военной поры столкнули национализм с тяжелым испытанием. Невзирая на трудности, которые выплывали из его внутреннего существа и международной ситуации, национализм, как наибольшая украинская политическая сила того времени, возглавил движение сопротивления, которое направлялось одновременно против гитлеровской Германии и коммунистической России. Это движение сопротивления вылилось в 1942-43 гг. в форму Украинской Повстанческой Армии (УПА), которая продемонстрировала волю украинского народа к государственной самостоятельности в чрезвычайно неблагоприятной конъюнктуре.

Предтечей ревизионистических направлений в ОУН был И. Митринга, который в довоенные годы пытался направить националистическое движение на советскую проблематику и "левые" социальные лозунги. Процесс идейного ревизионизма захватил различные течения националистического движения неравномерно. Дальше всего в этом направлении заходили те националисты, которым пришлось быть подпольщиками на Надднепрянщине (участники так называемых производных групп). Знаменательными были постановления III Чрезвычайного Большого сбора ОУН (фракции С. Бандеры) в 1943 г. и платформа УГОС 1944 г. Основные отклонения относительно традиционной националистической доктрины такие: 1) отречение от обязательного "идеализма" и допущение философско- мировоззренческого плюрализма, как в освободительном движении, так и в будущем украинском государстве; 2) отказ от расизма и этнической исключительности и признания основы равноправия всех граждан Украины без учета этнического происхождения; 3) выдвижение достаточно детальной социально-экономической программы, которая рисует будущий хозяйственный строй на Украине как комбинацию обобществленного кооперативного и частновладельческого секторов. Однако, в работах политического строя программные изменения не были выразительны и решительны. Поэтому утверждение, что националистическое движение уже в 1943 г. перешло на демократические позиции, не имеет достаточных оснований…

Среди украинской эмиграции дальше действуют фракции ОУН, их число увеличилось до трех. Уже в послевоенные годы возникла новая группа, которая отделилась от Заграничных Частей ОУН (С. Бандеры), которые с конца 1940-х гг. проявили острую тенденцию возвращения к довоенному интегральному национализму. Она состояла из сторонников УГОС и тех, которые поддерживали ревизионистические тенденции, которые обозначились в националистической среде во время войны. Эта группа фактически вышла за пределы идеологии ОУН, но до сих пор не отбросила название ОУН (так называемая "ОУН за границей", возглавляемая вначале Л. Ребетом).

Фракция А. Мельника, которая также до сих пор сохранила название ОУН, всегда подчеркивала свою верность идейным традициям старого, довоенного национализма, однако практически сотрудничеством с другими эмиграционными партиями на территории УНРады она доказала свой отход от националистической исключительности. Эта группа, которая объединяет преимущественно более умеренный, в большинстве своем интеллигентский националистический элемент, проявляет право-консервативные тенденции.

Традиционная ментальность и идеология национализма сохранилась в Заграничных частях ОУН. Поэтому было естественным, что старый идеолог украинского интегрального национализма Д. Донцов дал этой группе свою идейнопублицистическую поддержку.

Украинский национализм, как политическое движение и идеология, имеет в настоящее время возможность действовать только в эмиграции. Здесь он, в различных своих ответвлениях, дальше является самым сильным и самым подвижным течением. Однако, идейно национализм имеет большие трудности, вызванные собственным идеологическим наследством, конфронтацией с западным миром и вопросом об отношении к народу на родных землях и к процессам, которые происходят на Украине. Но независимо от этого, национализм завоевал себе прочное место в новейшей истории Украины, как проявление живучести украинского народа и как революционная сила в борьбе за самоопределение.

Вспоминаю: это было определение украинского национализма, сделанное самими националистами и представленное в националистической "Энциклопедии украиноведения", главным редактором которой был проф. Владимир Кубийович, известный как председатель (проводник) Украинского Центрального Комитета — легальной украинской организации, которая действовала во время немецкой оккупации, как сосоздатель дивизии СС "Галичина". Это определение настолько четкое, что с ним должны согласиться массы украинского населения не только в Украине, но и в диаспоре, с ним должны согласиться деятели украинского Движения, украинские писатели, политические деятели, а в первую очередь Сергей Плачинда.

Однако приведенный здесь из "Энциклопедии украиноведения" лозунг "Национализм" несет на себе грех дезинформации. В нем ни слова не сказано, что создание Организации Украинских Националистов — Украинская Повстанческая Армия, прежде всего в 1943–1944 годах совершила массовые зверские убийства польского населения и украинцев, которые противились националистам.

Кроме людей на Украине, которые не поняли и до сих пор сути украинского национализма, имеются такие, которые готовы отождествлять понятие украинского национализма с патриотизмом, имеются такие, которые настойчиво защищают слово "национализм", скрывая перед народом его действительное значение, а делают это (скрывают действительное значение) по тактическим соображениям.

Во время научно-теоретической конференции п.н. "Роль национализма в процессе создания государства Украины", в которой принимал участие начальник социально-психологической службы Вооруженных Сил Украины (!) ген. В. Мулява, один из участников, Князюк, подал предложение, чтобы изменить используемый термин "национализм" на "патриотизм", однако, это предложение не прошло. Потому что организаторы и главные деятели ОУН знают, что собой представляет национализм, что это понятие не тождественно патриотизму. Они желают воевать за власть не с патриотических, а именно с националистических позиций, они силой насаждают на Украине интегральный донцовский национализм в армии, добыв себе уже сторонников даже среди генералитета[32].

В связи с лозунгом из "Энциклопедии украиноведения", укажу на некоторые моменты.

Кто знаком с украинской прессой в диаспоре, тот знает, сколько "замарано" бумаги, чтобы доказать, что Николай Михновский, адвокат, из Харькова был отцом украинского национализма, а единственным аргументом для этого служил тезис Г. Михновского, что Украина должна стать независимым государством с собственной армией. Однако на таких же позициях стояли и стоят украинские монархисты, украинские социал-демократы, такие как, Михаил Грушевский, Владимир Винниченко, Симон Петлюра, которого кое-кто пытается поставить в ряды националистов. Все это делается для того, чтобы "доказать", что украинский национализм зародился давно, когда еще на свете не слышать было о фашизме или нацизме. "Энциклопедия украиноведения" не врет, когда опровергает эти утверждения.

Доказательством провозглашаемого украинским национализмом примата (первенства) воли над разумом, действий над мыслью была сама УПА — капля в море между двух воюющих стихий — гитлеровской Германии и СССР, однако капля, которая несла смерть, часто мученическую, десяткам тысяч поляков, украинцев; капля, которая сама себя почти сожгла. Происхождение УПА было следствием волюнтаристического, то есть лишенного какого бы то ни было разумного расчета, мышления. В этом отношении украинский национализм не изменился и до сих пор, достаточно вспомнить поведение главного на Украине деятеля ОУН-б — Степана Тучи, его "поход на Крым", который нанес много вреда Украине.

В одном месте процитированное здесь определение национализма пытается затушевать одну из достаточно неприятных (но весьма существенных) черт украинского национализма, когда говорится, что "некоторые публицисты открыто пропагандировали макиавелизм". Однако авторы лозунга не отрицают факта, что составной частью украинского национализма был (и есть) принцип целесообразности, по которому "цель оправдывает средства". А если так, то не так уж важно, все или некоторые публицисты открыто провозглашали макиавелизм. Достаточно процитировать два пункта "Декалога" ("Десяти заповедей украинского националиста"), чтобы убедиться, что макиавелизм в украинском национализме был возведен в ранг обязанностей:…7. Не заколеблешься выполнить наибольшее преступление, если этого будет требовать добро Дела. 8. Ненавистью и подступом будешь принимать врагов Твоей нации[33]. Кажется, что уместно здесь вспомнить объяснение макиавелизма: Макевиализм — государственная политика, которая не останавливается ни перед какими средствами борьбы (обман, предательство, убийства) для достижения своей цели[34]. Вспомним также, что Николо Макиавели (1469–1527), итальянский историк и политический писатель, написал книгу "Князь", в которой обобщил опыт политической практики своей эпохи, которая не считалась с принципами морали, согласно с доктриной Макиавели в политике разрешается применение подступа, насилия и притворства. Поэтому стоило бы спросить сегодняшних глашатаев украинского национализма, в том числе и Ярославу Стецько из ОУН-б, Николая Плавьюка из ОУН-м, Николая Лебедя из ОУН-с (и иже с ними, как проф. Тараса Гунчака) — когда представленные ими фракции ОУН избавились (и избавились ли?) от макиавелизма в своей политике? А, может, то, что они делают сегодня и является применением макиавелизма, когда говорят о демократии, а подразумевают одно — взять власть в свои руки? А если скажут, что они избавились от макиавелизма, то осудили ли они его? — когда, в каких постановлениях, в каких трудах? Я утверждаю, что макиавелизм в практике всех трех фракций ОУН в дальнейшем действует, он жив. Только он в современное время более утонченный, не такой грубый, как в начале существования ОУН. Отсюда и декламирование о "демократии ОУН", о ее уважении к другим нациям, о том, что ОУН теперь за политический плюрализм. Чтобы убедиться в этом, достаточно прожить некоторое время в украинской националистической среде в диаспоре.

ОУН воспитывала (и, к сожалению, воспитала) новый тип украинца. А мне хотелось бы сказать: галичанина — с непрогибаемым характером, фанатично преданного национализму и его вождям, готового пожертвовать собой и другими. Это, к сожалению, правда. На смерть во имя украинского национализма шли такие, как Василий Билас, Дмитрий Данилишин, молодые ребята, которые не понимали, что делают. На смерть шли сотни членов УПА. И в это время убивали тысячи, десятки тысяч. Шли на смерть из фанатизма, из фанатизма убивали, мучили, издевались. Фанатизм членов ОУН придуман не мной, о нем пишет националистическая энциклопедия.

В основу междунациональных отношений ОУН ставила "борьбу за существование", которая диаметрально отличается от принятой в цивилизованном мире основы мирного сосуществования народов. Эта основа ОУН является ничем другим, как перенесением на международные отношения дарвиновской теории сохранения видов, по которой более сильный побеждает более слабого в "перманентной революции", как говорили идеологи ОУН. Кажется, что стоило бы некоторым польским политикам познакомиться с теоретическими основами ОУН, а не верить в красивые слова и заверения. Имею в виду тех политиков, которые сегодня сотрудничают с ОУН.

Знакомые с темой украинцы и поляки знают, сколько печатной краски потрачено в связи с анализом мотивов убийства польского посла Тадеуша Голувко. Убили его 28.08.1931 г. в Трускавце упомянутые уже здесь Василий Билас и Дмитрий Данилишин, осужденные на смертную казнь и казненные. Это убийство взволновало не только польское население, но и демократический лагерь украинцев Западной Украины. Приводились аргументы, что Т. Голувко не был врагом украинцам, что это было некому ненужное убийство. Для людей с нормальным мышлением — это действительно было иррациональное убийство, но не для ОУН. И, хотя Петр Мирчук пишет, что как руководитель отдела национальных дел в польском правительстве, Тадеуш Голувко был совиновным в проведении кровавой пацификации Галичины летом и осенью 1930 года[35], то не стоит искать причину убийства, связанную с личностью жертвы. Эта причина заключалась в том, чтобы с помощью саботажных и террористических актов удержать украинские массы в состоянии постоянного революционного кипения. Предполагалось, что одиночные революционные выступления сольются в один могучий взрыв национальной революции. Следовательно: речь не шла о личности Т. Голувко. Можно себе представить заседание провода ОУН, на котором обсуждался вопрос очередных террористических актов. И случайно остановились на личности Т. Голувко. Его убили В. Билас и Д. Данилишин не с целью "наказать" врага украинцев, а с целью "удержать состояние постоянного кипения". За удерживание такого состояния постоянного кипения и заплатили своими председателями В. Билас и Д. Данилишин — не герои, а жертвы ОУН. Соответствующе в этом контексте пишут авторы почтенного и ценного труда "Путь в никуда": ОУН сознательно усиливала диверсионную деятельность и террор, зная, что это приведет к усилению репрессий в отношении украинского населения, а впоследствии к росту антагонизма между двумя народами, а также двусторонним акциям возмездия[36]. Собственно об этом и говорила ОУН.

XX век знает два типа тоталитаризма: большевизм и фашизм, причем последний выступал в Германии как его разновидность — национал-социализм, в Испании как фалангизм, у хорватов были усташи, а у украинцев — интегральный национализм. Тоталитаризм украинского национализма стремился охватить своим влиянием всю жизнь украинского народа во всех его проявлениях. Националистическое движение не ограничивалось сугубо политическими заданиями, а пыталось руководить культурным процессом, в частности, в области литературы, считая ее важным мировоззренческо-воспитательным фактором. Ну, хорошо, скажет мой оппонент, таким был украинский национализм там, на Украине, точнее в Галичине довоенного периода, к какому-то там времени, а теперь он, наш украинский национализм, демократический, толерантный, не мешается в дела культуры. Такое можно сказать человеку, который не столкнулся с практикой украинского национализма хотя бы здесь, на Западе — в Канаде, в США. Я же с ним столкнулся и знаю, что украинский национализм (все три его фракции) в дальнейшем тоталитарный, украинский национализм не изменился ни в этом, да и ни в одном другом отношении, кроме — тактики на словах. Один лишь пример для доказательства этого: Выдающийся талант, профессиональный певец, бас-баритон, пылкий патриот Украины, Иосиф Гошуляк, который не принадлежит ни к одной фракции ОУН, просто демократ, художник, поехал в 1980 году на Украину с концертами. Там имел большой успех, общался с главными представителями музыкального мира. И за это, за то, что поехал на Украину без согласия ОУН, его здесь вот уже 12 лет бойкотируют. На его концерты со свободным доступом, организованные в чествование годовщин Тараса Шевченко, приходило до десяти человек! Ведь украинское общество — дисциплинированное!

В любом случае, когда националистическая энциклопедия говорит о том, что "украинский национализм подходит под понятие тоталитарного движения", можем с полной определенностью сказать, что этот тоталитаризм ОУН близкий идеологически не к большевизму, а фашизму. Хотя, по правде говоря, большевизм и фашизм, это две стороны одной и той же тоталитарной медали. Потому что в той же энциклопедии говорится, что основой политического строя в будущем украинском государстве должна была быть власть одного движения (монопартийность) и проводниковый принцип ("вождизм"). В будущей Украине отводилось место только для одной политической организации (ОУН), которая должна была составлять своеобразный орден "лучших людей", а аппарат власти должен создавать иерархию "проводников" с вождем во главе, который будет объединять функции лидера движения и председателя государства, как и в гитлеровской Германии Гитлер, как и в Италии Б. Муссолини, в Испании Каудильйо Франко, в Португалии Салазар. А в Союзе — Сталин.

После сказано выше (не мной, а авторами националистической энциклопедии, под редакцией проф. В. Кубийовича) ни у кого не останется сомнения относительно того, что ОУН была фашистской организацией, что украинский национализм был украинской разновидностью фашизма. О том, был (и есть) ли украинский национализм фашизмом, писал главный деятель этого движения, Дмитрий Палиив в письме к проф. Евгению Онацкому, который был резидентом ОУН в Риме: У нас теперь "болезнь" на фашизм. Молодежь в фашизме ищет спасение, в конечном итоге, совсем понятно. Но при этом забывает об одном: предпосылкой фашизма является государство со своим аппаратом. Фашистские формы в негосударственной нации приводят к удивительным вещам. Почему он, а не я, должен быть диктатором? И в конкурентной лихорадке загадка несложная для разгадывания: каждый студент I курса университета будет считать не третьекурсника, а именно себя стопроцентно достойным этого стула[37]. Укажем на то, что письмо было написано 16 апреля 1932 года, следовательно, тогда, когда в центр политической арены украинского национализма в Галичине начал выходить Степан Бандера. Именно в его адрес Дм. Палиив направил слова о "первокурснике", который хочет стать вождем-диктатором. Но это не меняет взгляда на фашистскую суть украинского национализма, даже подтверждает факт, что ОУН была "по форме" фашистской (потому что не существовало государства, в котором с полной мощью проявился бы украинский фашизм). Теперь существует независимая Украина, поэтому есть случай поразмышлять над тем, какой бы она стала под властью ОУН. Из документов ОУН вытекает, что она была бы фашистской не только по форме, но и в теории, и в практике. Из анализа работ и деятельности ОУН получается, что между итальянским фашизмом и украинским национализмом разница заключается только в том, что итальянский фашизм не поддерживала католическая церковь, в то время как в Галичине дошло почти до полного объединения униатской церкви с ОУН, многие из главных деятелей ОУН были выходцами из семей священников (С. Бандера, Я. Стецько), а некоторые даже были священниками (о. Иван Гриньох).

Так что же скажут в этом контексте сегодняшние вожди ОУН, что скажут многочисленные сторонники и апологеты украинского национализма из среды современного украинского политикума? Что на это скажет Сергей Плачинда? Осознает ли фашистскую суть ОУН деятельница ОУН-б Лариса Скорик? Поверила ли она в своей несознательности, что ОУН — это патриотизм? Ведь не случайно даже в упомянутой энциклопедии сказано, что украинский национализм "своей общественной сутью перекликался с тоталитарными течениями в послевоенной Европе". Речь идет о Европе после I-й мировой войны.

На фашистский характер ОУН указывает также письмо главного деятеля, теоретика ОУН — Зенона Пеленского к упомянутому уже проф. Евгению Онацкому от 25 ноября 1931 года, в котором, между прочим, говорится: Но прежде всего, перед вещами украинскими, принципиальными и основными, я делал бы главный нажим на вещи украинские, тамошние, преимущественно фашистскую доктрину саму по себе и фашистскую действительность, — это нас интересует… если бы подчеркнули в нескольких статьях и на примерах способность фашизма к тактической трансформации, его странную гибкость в определенных фазах исторического развития, где он явно менял вехи и тактику, остававшись в корне бескомпромиссным и непреклонно догматичным. Речь идет о том, чтобы люди здесь поняли, что свободны менять путь и средства, но одного только не свободны менять — цели[38].

В этом контексте нужно привести слова главной деятельницы ОУН-б на Украине, депутата Верховной Рады Украины, Ларисы Скорик, сказанные ею в интервью для киевской газеты "Демократическая Украина" за 30.04.1992 г.:… для меня взгляды — это принципы. И принципы мои неизменны… я являюсь абсолютным сторонником тех больших мировых политиков, которые считают, что изменение ситуации должно обязательно вносить изменение в политическую тактику…[39] Следовательно: суть украинского национализма, короче говоря — его фашистская суть, остается. Изменилась в мире ситуация, поэтому и изменилась политическая тактика ОУН. И еще вот: о коварной (см. пункт 8 "Декалога") деятельности ОУН-б в сегодняшней Украине бесславно говорит председатель ее провода, Ярослава Стецько:… сейчас многие наши люди действуют на разных ступенях. Они не привыкли афишировать свое членство в ОУН, но защищают нашу идею. И очень часто вы работаете рядом с человеком и не знаете, что он — член ОУН… [40]

Это слова, сказанные в феврале 1992 года. Из них можно и нужно сделать вывод, что ОУН в Украине действует также с позиций подполья, а где нужно, там провозглашает с целью введения в заблуждение "демократию" украинского национализма. И председатель ОУН-б делает это наглым образом, зная, что такого рода деятельность ОУН, как тайное членство в ней, не имеет ничего общего с демократией в государстве. Поэтому, после такого заявления в газете, ее редакция должна бы большими буквами написать: ЛЮДИ! БУДЬТЕ ОСТОРОЖНЫ!

Многое сказала националистическая энциклопедия о сути украинского национализма, однако, не все сказала. Не сказала, в частности, о том, что идеология украинского национализма предусматривает перманентные войны с соседями Украины, потому что исходила ОУН и в дальнейшем исходит из положений борьбы за украинское самостоятельное соборное государство, причем под "соборностью" ОУН понимала и понимает все, согласно с виденьем ОУН, этнические украинские земли. То есть: нет и не может быть мира между Украиной и ее соседями, пока Холмщина, Подляшье, Лемковщина остаются в границах польского государства, пока Приднестровье является частью Молдавии, пока южное Полесье входит в состав Беларуси, пока Курская и Воронежская области, Краснодарский и Ставропольский края являются частью Российской Федерации. Достаточно понять, что ни один из соседей Украины добровольно не отдаст территорий, на которые претендует ОУН, чтобы прийти к выводу, что перманентная война Украины против всех ее соседей — вещь для ОУН нормальная, она даже обоснована идеологом украинского национализма, Дмитрием Донцовым. Осознать это помогает размещенная в Альманахе "Гомона Украины" за 1992 год "карта Украины в государственных и этнографических границах". Это — голос националистов в диаспоре:

А вот голос националистов на Украине, это карта, которая изображает аппетиты украинских националистов на территории соседей Украины:

Подпись под картой: Украинская Национальная Партия отстаивает право украинского народа на независимое государственное существование и провозглашает своей целью восстановление Украинского Государства в этнических границах — "Демократическая Украина" от 13.06.1992 г.

Перспектива войн не пугает ОУН, напротив, она является прямым следствием идеологии ОУН, потому что войны имманентно связаны с этой идеологией. Доказательством этого являются труды Дмитрия Донцова, являющиеся составной частью идеологии украинского национализма:…жажда жизни и жажда власти переходят в жажду войны, жажда между нациями вечная. Война является вечной… Война — это борьба наций за их захват… международная жизнь построена на борьбе, на постоянном движении, которое заменяет мир войной… [41]

В этом контексте стоит привести слова присяги воина УПА, утвержденной УГОС и введенной приказом Главного военного штаба от 19 июля 1944 года. Обратим, при случае, внимание на следующее: в то время Советская Армия уже вошла на территорию Польши. Но вернемся к присяге. В ней воины УПА клялись бороться за полное освобождение всех украинских земель..[42] Этот мотив, это стратегическая цель ОУН — "освободить" все украинские земли, никогда не вышел за рамки стратегии ОУН. Об этой цели теперь не говорят публично проводники всех трех фракций ОУН, но говорят о ней опосредствовано, обиняком, однако, никогда не отказываясь от нее. Но бывает, что и официальные лица не скрывают этой цели.

Так председатель Украинского Государственного Правления, которое контролируется ОУН-б и является вроде бы продолжением в диаспоре деятельности Государственного Правления, созданного Актом от 30 июня 1941 года, инж. Богдан Федорак, давая киевской газете "Украина молодая" интервью, говорит: Теперешние границы Украины — это границы бывшего УССР, установленные властью в Москве. За пределами Украины находится почти треть всех украинских древнейших этнографических земель, заселенных украинским народом в течение многих веков. Украина не должна отрекаться от включения этих земель и тамошнего украинского населения в украинское государство ("Украина молода", Киев, 30.06.1992 г.)

А вот "постановление" совещания украинских националистов Юга Украины, которое состоялась в июле 1992 г. в Херсоне с участием теоретиков украинского национализма из-за границы — проф. Омельяна Кушпеты и проф. Романа Зварича (ОУН-б): Зародившись в произведениях Тараса Шевченко, Николая Михновского, Дмитрия Донцова, украинская национальная идея стала краеугольным камнем, на котором будет построено Украинское Самостоятельное Соборное Государство[43]. Вот "соборная" означает: на всех, на усмотрение ОУН, украинских землях.

Из обращения ОУН-б от июня 1992 p.: Боевые лозунги ОУН-УПА пусть послужат и сегодня указателем на пути соревнований против… и пусть скрепят наши усилия для восстановления, закрепления и защиты неделимости, силы и богатства Украинского Самостоятельного Соборного Демократического Государства[44].

В информации о конференции "Украинский национализм — прошлое, современное, будущее", которая состоялась весной 1992 г. в Киеве, говорится, что… получение независимого, соборного украинского государства было с самого начала целью ОУН[45].

На Украине возникло Всеукраинское братство воинов УПА, в уставе которого первый пункт провозглашает: Братство создано, чтобы нести правду о борьбе ОУН-УПА за Украинское Самостоятельное Соборное Государство (УССГ)[46].

В постановлениях VIII делегатской конференции ОУН-с, которая состоялась 7–8 июня 1992 г. в Ноттингеме (Великобритания) говорится: Каким-либо способом разрознить национальности Украины мы противопоставляем общий фронт демократических сил всех национальностей республики в их борьбе за самостоятельную и независимую соборную Украину, демократическое государство[47]. Здесь видим, что "демократы" из ОУН-с, руководя с далекого расстояния (Великобритания), планируют запрячь все национальности Украины для построения соборной Украины, то есть такой, которая охватывает все, на усмотрение ОУН, этнические украинские земли. Если я ошибаюсь относительно определения "соборности" в понимании ОУН, то пусть меня опровергнут все три фракции ОУН.

Большой шум вызывало размещение в зале заседания II съезда РУХу гербов Холма, Перемышля и других городов, которые входят в состав Польского Государства, потому что это был выразительный намек на территориальные претензии на эти территории. И вот передо мной киевский журнал "Украина", в котором на 2 стр. обложки констеляция гербов земель Украины, на которой, кроме гербов Львовщины, Волыни, Запорожья и тому подобное, размещены также гербы Перемышля и Холмщины[48].

С этими заявлениями и действиями перекликается программа Украинской Национальной партии, в которой говорится: Украинская национальная партия отстаивает право украинского народа на независимое государственное существование Украинского Государства в этнических границах[49]. Рядом с информацией о цели УНП размещена карта украинских земель, на которых должно быть построено украинское государство. Эта карта публикуется выше.

Ну, что же, по-видимому, не должно быть сомнения относительно того, к чему стремятся украинские националисты всех фракций ОУН, идеология которых включает построение (получение, как говорят националисты) соборного, то есть на всех украинских территориях, украинского государства. Следовательно — государства, в границах которого были бы Перемышль, Санок, Холм, Кобринь, Пинск, Курск, Воронеж, Таганрог, Ростов, Ставрополь, Краснодар, Бендеры. Намерения может и неплохие, но одновременно преступные, потому что ведут прямо к войне. И пусть никто не ставит мне в упрек, что программа УНП не является программой ОУН. Украинская национальная партия, Украинская национальная ассамблея, Украинская национальная самооборона и им подобные — это и есть ОУН, которая выступает сегодня на Украине под вывеской Конгресса украинских националистов. К партиям ОУН следует также причислить Украинскую республиканскую партию с Михаилом Горынем во главе, которая является трансформацией ОУН-м на Украине, вместо этого Украинская консервативная республиканская партия во главе со Степаном Хмарой является трансформацией ОУН-б на Украине. Вот только Валентин Мороз действует в Львове как своеобразный националистический атаман, который не признает ни одной из фракций ОУН и самостоятельно пытается создать, организовать националистическое движение на Украине.

Построение соборной, то есть на всех украинских (на усмотрение ОУН) этнических землях государства, входит в идеологию ОУН, как неотъемлемая ее (идеологии) составная часть. Об этом сказал еще в 1939 г. в журнале "Пробоем", № 19, 1939, Прага, главный теоретик ОУН — Николай Сциборский: основой украинского национализма, как была так и будет борьба за Самостоятельное Соборное Государство. С этой основы он никогда и ни перед кем не отступит — подчеркивание в оригинале — В.П[50].

Со сказанным здесь корреспондирует содержание книги Мирона Лозовского "Село Лазы". Речь идет о селе, расположенном к северу от Перемышля и к востоку от Ярослава, польских жителей которого автор называет "захожими". Автор может писать, что ему нравится, но… книга издана не автором, а Научным Обществом им. Шевченко, на титульной странице издатель, то есть НОШ, дает объяснение, что речь идет о "селе Лазы на Ярославщине в Западной Украине"[51].

И еще из этой же серии: Симптоматическими для этой темы являются высказывания главной деятельницы ОУН-б на Украине, упомянутой уже здесь, Ларисы Скорик: К большому сожалению, местность, где я родилась, а это Западная Украина, в настоящее время находится на территории Польши[52]. Вспомним, что это говорит влиятельный депутат Верховной Рады Украины.

Здесь я не говорю о целесообразности или о нецелесообразности построения государства на этнических землях, потому что это — естественное стремление. Суть, однако, в том, что ОУН вполне волюнтаристически определяет этнические границы Украины, не учитывает при этом утверждения соседей Украины, не учитывает факта существования этнического пограничья, не считается с международной ситуацией, которая сложилась после II мировой войны, не считается с кошмаром войны. В конечном итоге, как я уже об этом вспоминал, для ОУН, согласно с теорией Дм. Донцова, война, это неизбежность, и даже этот хороший котел, в котором кристаллизируется "искренний украинец". Я имел разговор с одним главным членом ОУН-м, А.С., которому выразил мнение о моем опасении по поводу предусмотренного распада СССР и возможности кровавых событий на этническом фоне в связи с этим. Он мне ответил: "вот и хорошо, нам это и нужно!" На такое заявление у меня не хватило слов. А во время написания этого труда, прихожу к выводу об отсутствии какой- либо гуманности в идеологии украинского национализма.

И, считаю, что не дойдут до деятелей ОУН такие аргументы, что существует с 1499 года независимое государство Швейцария, а в нем живет три основных этнических группы: немцы, французы и итальянцы, что существует ряд арабских государств, а в сущности арабский народ — один, а внутри этих государств существуют конфликты на фоне разницы в исламе, что в Бельгии 55 процентов населения составляют фламандцы, род которых происходит от германских племен, а 45 % составляют валлоны, родственные франконам. И живут же, иногда ссорятся, но не вырезают друг друга. И почему бы не должны были жить как люди, как равноправные граждане — поляки в украинском государстве, как одно из национальных меньшинств, а украинцы в рамках польского государства на таком же статусе. Помня при этом, что не существует физической возможности стопроцентного разграничения этносов.

Статья "национализм" в "Энциклопедии украиноведения", о которой идет речь, не говорит еще и о другой существенной примете ОУН — украинском национализме: об империалистическом характере ОУН. В воззвании от 1929 г., которое сообщает об образовании ОУН, написано: Имея целью восстановление, благоустройство, оборону и расширение (подчеркнуто в оригинале) независимого Соборного Национального Государства, украинские националисты стремятся собрать творческие силы внутри нации и укрепить ее способность давать отпор наружу[53]. Об этой составной части идеологии ОУН говорит также пункт 10 "Декалога" ("Десяти заповедей украинского националиста"): Стремишься к расширению силы, богатства и пространства украинского государства (подчеркивания мои — В.П.)[54].

Отголоском этой империалистической идеологии ОУН являются также каждый раз более частые упоминания о так называемом Зеленом Клине, заселенном украинскими эмигрантами в XIX столетии. Речь идет о землях над Амуром, следовательно, на Дальнем Востоке. О Зеленом Клине говорят даже главные деятели РУХу, в том числе и Иван Драч, из этих заявлений можно заключить, что речь идет об украинской территории на Дальнем Востоке. Намеки на право Украины на Зеленый Клин имеют такое же оправдание, как, например, если бы Франция заявила свои претензии на Квебек. Зеленый Клин — не украинский, хотя он и не российский, когда речь идет о его этничности. Зеленый Клин мог бы стать государственным образованием типа Квебека и войти, эвентуально, в конфедерацию с аналогичными образованиями.

Империалистические планы ОУН не должны никого удивлять: ОУН возникла как реплика итальянского фашизма, который, как и немецкий национал-социализм, дал пример территориального экспансионизма. Доказательством этого — Абисиния (Эфиопия), которую войска Б. Муссолини завоевали силой, сделав из нее колонию. Не вспоминаю о территориальной экспансии гитлеровской Германии, которая ставила себе целью подчинить весь мир. В конечном итоге, территориальный экспансионизм украинского национализма (ОУН) возникает из теории Дм. Донцова, о чем буду говорить в отдельном разделе. Однако, здесь следует сказать в адрес соседей Украины: Считайте, что если бы в Украине к власти пришла ОУН, то она не ограничилась бы территориальными претензиями к украинским этническим (на усмотрение ОУН) землям, ОУН будет двигаться дальше! Ведь ОУН, ни одна ее фракция, никогда в официальных документах не отказались от первобытных принципов, сформулированных на Первом Конгрессе ОУН в Вене в 1929 году!

Авторы "Энциклопедии украиноведения" в статье "национализм" энигматично вспоминают о расовом принципе в ОУН. Они пишут об "основных отклонениях относительно традиционной националистической доктрины", которые стали будто бы результатом III БСУН (бандеровцев) и впоследствии, результатом создания УГОС, которое произошло в 1943 и 1944 годах. Одним из таких отклонений должен был быть "отказ от расизма и этнической исключительности". Значит, до тех пор, и по крайней мере теоретически — ОУН признавала принцип расизма и принцип исключительности украинской нации. Значит признавала: "Нация (украинская)превыше всего!", "Прочь, чужестранцы!". А от этого — один шаг к физическому истреблению всех "чужестранцев", всех "займанцев" на украинской этнической территории.

Расизм ОУН стыдливо умалчивается, даже отрицается. Однако, не только стыд закрывает уста современных идеологов украинского национализма, но и неопределенность ОУН в понятии расизма. Я уже вспоминал, что один из докторов политических наук, деятель ОУН-м, определяя понятие нации, связывал ее, нацию, с расой, с украинской расой. Не случайно "Энциклопедия украиноведения" не дает определения "нация". Для ОУН украинская нация была чем-то исключительным, она не смотрелась в ее глазах, как одна из славянских наций, как одна из восточнославянских наций. Как же так: в одной группе с россиянами или, еще лучше, "москалями"? Ни за что в мире! Ни с россиянами, ни с поляками нет у нас ничего общего! Никакой общности с ними ОУН не могла допустить! Именно поэтому украинский расизм сводился к ненависти к евреям, к россиянам, к полякам.

Однако, вроде бы "отказ от расизма и этнической исключительности" мог быть только теоретическим. Потому что практика украинского национализма уже после III БСУН и возникновения УГОС, свидетельствовала о чем-то другом — в дальнейшем УПА убивала поляков, даже после того, как в Западную Украину вошла Советская Армия, убивала также украинцев, которые не содействовали ОУН-УПА. Об этом опосредствовано говорит также упомянутая Энциклопедия: Поэтому утверждение, что националистическое движение уже в 1943-44 гг. перешло на демократические позиции, не имеет достаточных оснований.

ОУН не была политической партией, она была чем-то намного больше, чем обычная политическая партия. ОУН была своеобразным орденом. Петр Мирчук пишет: Для подчеркивания того, что ОУН является для ее членов не каким-то механическим объединением вроде партии, а отдельной верой в политическом сфере, было составлено "Десять заповедей украинского националиста", которые стали в общих чертах известными под своим греческим названием "Декалог" — (подчеркивание В.П.). Текст "Декалога" такой:

Я — Дух извечной стихии, который уберег тебя от татарского нашествия и поставил на грани двух миров творить новую жизнь:

1. Добудешь Украинское Государство или погибнешь в борьбе за него.

2. Не позволишь никому пятнать ни славу, ни честь Твоей Нации.

3. Помни о великих днях наших Освободительных Соревнований.

4. Гордись тем, что Ты являешься наследником борьбы за славу Владимирского Трезубца.

5. Отомсти за смерть Великих Рыцарей.

6. О деле не говори с тем, с кем можно, а с тем, с кем нужно.

7. Не заколеблешься выполнить наибольшее преступление, если этого будет требовать добро Дела.

8. Ненавистью и подступом будешь принимать врагов Твоей Нации.

9. Ни просьбы, ни угрозы, ни пытки, ни смерть не заставят Тебя выдать тайну.

10. Стремись к расширению силы, славы, богатства и пространства Украинского Государства?[55]

Здесь процитирован исходный текст "Декалога" украинского националиста. Именно этот текст был известен и распространен

между националистами, на нем они воспитывались, на нем, как на ядовитых дрожжах, росли кадры будущих головорезов. Позднее редакционное подкрашивание этого текста не изменило сути.

Если перейти к короткому комментарию "Декалога", следует привести размещенное под его текстом объяснение автора "Очерка истории ОУН", П. Мирчука, который говорит: под "наибольшим преступлением" здесь понималось убийство, перед выполнением которого не должен колебаться член революционной организации, если оно было окончательным для добра освободительной борьбы украинского народа.

Это объяснение П. Мирчука, по-видимому, не требует комментариев. Оно разъясняет и индивидуальный террор перед войной, и массовые убийства во время войны. Достаточно только приказа проводника ОУН высшего или низшего уровня, если этого требует "добро освободительной борьбы украинского народа". Об этом "добре" принимала решения ОУН, узурпируя себе право действовать от имени народа.

Преамбула "Декалога" указывает на то, что ОУН отбрасывала умственный, научный подход к истории. Напротив, она опиралась на "идеологически препарированный образ украинского прошлого", как об этом говорит Энциклопедия украиноведения. В преамбуле — волюнтаристический и виталистический подход к истории Украины. Энциклопедия украиноведения говорит: "Вместо объективного научного познания, националисты часто лелеяли мифы". "Национализм обращал внимание на культ борьбы и жертвы крови"[56].

В связи с этим нужно сказать следующее: не отголоском ли именно преамбулы "Декалога" является пропаганда на Украине книги неизвестного автора "История Руссов", которую на русский срочно перевел Иван Драч, но которую обесценивал, как исторический труд, проф. Михаил Грушевский? Зачем же нам в последние годы ХХ-го века возвращаться к мифам? Почему же не сравнить нашу, сфальсифицированную в царские и большевистские времена, историю, опираясь на исторические факты, а не мифы? Ведь современный украинский народ, это народ образованный, несмотря на то, что учился в большевистских школах. Образованному человеку нетрудно понять — где правда, а где фальшь. Образованному украинцу затруднительно было понять советскую историографию, в которой гетман Иван Мазепа был низким, аморальным изменником. Но и затруднительно ему будет понять утверждение, что Иван Мазепа — хрустальный человек, что под Полтавой он, Иван Мазепа, выступал против Петра І вместе со всеми казаками. Но образованный украинец поймет причину союза гетмана И. Мазепы с королем Карлом XII, поймет даже то, почему часть казаков пошла с гетманом Мазепой, а часть под командованием И. Скоропадского боролась на стороне российского царя. А если не поймет, то будет искать ответа на сложный вопрос. Во время, когда мир начал пользоваться компьютерами третьего и четвертого поколения, пора и украинцам стать на почву науки, а не возвращаться к иррационализму, на котором была построена идеология украинского национализма.

Первая заповедь украинского националиста говорит об украинском Государстве (обязательно с большой буквы), имея, как мы это уже сказали, в виду государство, построенное на всех (по мнению националистов) украинских этнических территориях — это обязательно. Не случайно Василий Верига, генеральный секретарь МКСУ, главный деятель ОУН-м, изданной им в 1991 году книге дал заголовок: "Потери ОУН во время Второй мировой войны, или: "Добудешь украинское государство или погибнешь в борьбе за него" (Торонто, Из-во "Новый путь"). Все, кто противиться осуществлению этой заповеди-цели, становятся врагами украинских националистов, врагами всего украинского народа. Вспомним, что ОУН за такое государство боролась жестоко, аморально, применяя методы, присущие военным преступникам. А теперь, спустя год после возникновения независимой Украины, председатель Украинского Государственного Правления Богдан Федорак в упомянутом здесь интервью говорит о включении трети украинских земель, которые теперь находятся за пределами Украины, что эту цель нужно реализовать путем переговоров с прилегающими соседними государствами?[57] И неизвестно, как расценивать такой "совет" председателя Украинского Государственного Правления — или это доказательство крайней степени наивности автора этих слов, или он считает, что народ в Украине такой же темный, как в тридцатые годы в Галичине? А знает ли инж. Богдан Федорак хотя бы один случай в мировой истории, чтобы какое-то государство "путем переговоров" отдало свою территорию? Не это ли всего лишь еще одно средство подстрекательства к перманентной войне с соседями Украины? Между строками заявления о "мирном" включении украинских этнических территорий в Украину (а это, по Богдану Федораку, каких-то 200 тыс. квадратных километров, территория почти такая же, как 2/3 сегодняшней Польши) нужно читать постулат вооруженного "отобрания" этих территорий "у прилегающих соседей".

Таковым является подход к границам Украины, как государства, представленный ОУН с момента ее возникновения и по сегодняшний день. Сегодня этот подход провозглашается председателем экзильного "правительства", контролируемого бандеровской фракцией ОУН. Этот подход виден также в названии книги Василия Вериги с ОУН-м. А оба названых деятеля ОУН должны знать, что даже такая экономическая мощь как Япония, не может и по сегодняшний день мирным путем включить в свое государство отобранные от нее Курильские острова. Это — с одной стороны. С другой стороны, вместо этого, инж. Б. Федорак и все три фракции ОУН должны осознавать наличие в каждом народе сил типа сегодняшних российских, которые не позволят без войны отдать хотя бы клочок территории.

Тот же Б.Федорак саркастически заявляет, что сегодняшние границы Украины были определены Москвой, что около трети украинских земель находится за пределами Украины. Это заявление является доказательством националистически- волюнтаристического подхода к истории, к развитию человечества. А он же, как председатель "правительства", должен бы знать, что именно благодаря "Москве" Украина сегодня имеет действительно соборное государство, которое включает Западную Украину, Закарпатье, Буковину. Можно даже утверждать, что, принимая во внимание геополитические отношения, которые сложились вследствие II мировой войны, сегодня границы Украины являются самыми оптимальными из возможных. Со стратегической точки зрения удерживать в рамках украинского государства, например, Лемковский Клин, который вписался в польский и словацкий этносы, было бы даже неоправданно. Речь идет о том, чтобы лемки имели право возвратиться на свои земли, чтобы им были возмещены те потери, которые нанес им не польский народ, а послушная Москве коммунистическая власть в 1947 году. Речь идет о том, чтобы украинец из Польши имел право и желание переехать в Украину, в которой ему хорошо жилось бы, чтобы он там был свободен. И на таких же условиях, чтобы поляки имели возможность ехать в Польшу. Или же чтобы одни и другие могли жить в условиях действительно равных гражданских прав в обоих государствах. Ведь живут во Франции "на своей территории", на полуострове Бретань, на северном западе страны, бретонцы, их 3,4 миллиона, занимают пространство 35 тыс. квадратных километров, пользуются своим собственным языком, который относится к кельтской группе, бриттской подгруппе языков. И они, родственные с англичанами, живут не хуже коренного французского населения. Примирилась с этим Великобритания, намного мощнее, чем Украина. Потому что такова логика истории. Государство, как оказывается, не должно включать абсолютно все этнографические земли своей нации. Развязка лежит не в завоевании этих земель, а в демократичности, в гуманности государства в отношении к национальным меньшинствам.

Вторая заповедь украинского националиста ассоциируется мне с делом Ивана Демьянюка. Это так, вроде бы среди украинцев даже теоретически не могло быть садистского сторожа в гитлеровском концлагере смерти. Я не говорю, что Иван Демьянюк, это тот "Иван Грозный", за которого держали его в израильском суде. Но я говорю: из индивидуального казуса нельзя делать "пятнание чести нации". Об этом буду говорить детальнее в разделе о политической культуре украинской диаспоры, которой овладел украинский национализм. Здесь ограничусь только утверждением, что нет в мире идеальных наций, у каждого народа есть люди умные, честные, а есть и дураки, преступники.

Чисто иррациональный подход проявляется в третьей заповеди украинского националиста. Зачем лелеять в народе правду, также об исторических победах и поражениях, ОУН даже поражения отводила в ранг геройства. Вместо, например, того, чтобы делать логические выводы из поражения УНР и ЗУНР на переломе 1920-х годов, ОУН стала на путь ненависти к врагам и к возвеличиванию "Освободительных" (да, всегда с большой буквы!) соревнований.

Четвертая заповедь свидетельствует о том, что ОУН претендует на преемственность со времен Киевской Руси, что украинский национализм узурпирует себе роль репрезентата украинского народа.

О пятой заповеди должны бы свое весомое слово сказать украинские священники, в частности, греко-католические, потому что ОУН возникла в Галичине, там также она родилась. Эта заповедь явно противопоставляется христианству. Невозможно понять — как могли некоторые украинские священники соединять, будучи членами ОУН, свое священничество с основами ОУН?

Шестая заповедь указывает на конспиративный характер ОУН, то есть на ее нелегальность.

Свидетельством применения в практике седьмой заповеди украинского националиста является деятельность УПА. С ней тесно связана восьмая заповедь. Они содержат в себе антихристианскую ненависть и аморальность.

Из девятой заповеди явно возникает мафийный характер ОУН: у нее есть тайны, о которых мир не может узнать. Член мафии не может изменять ее тайнам. И еще об этой заповеди: она является ярким доказательством языкового примитивизма автора и тех, кто сотни тысяч раз читали "Декалог". В этой заповеди имеется нелогичность: "Смерть" не может неволить кого-то к чему-то, потому что она является состоянием, которое указывает на прекращение жизнедеятельности организма, прекращение существования человека. Логически и грамотно следовало сказать: "… ни угроза смерти не будут неволить…". Но это только так, на краях темы.

Об империалистическом характере десятой заповеди я уже вспоминал. Здесь коротко о моей первой, еще не совсем сознательной, встрече с украинским национализмом на практике. На исходе семидесятых годов я был с визитом в Канаде. Это было как раз тогда, когда приехал в Америку Валентин Мороз, выдворенный из СССР за его национализм. В украинской газете я прочитал следующее его заявление: "До сих пор мы (то есть украинцы) были в истории материалом, из которого месили тесто сильные мира сего, а теперь мы станем месить тесто из чужого материала". Такое заявление меня смутило, оно явно указывало на империалистические мысли В. Мороза. Об этом я сказал близкому мне человеку, а она в ответ мне: "Не смей такого говорить в моем доме!". Я, видите ли, не имел права даже выразить свое мнение. В украинской диаспоре под воздействием национализма властвовал и продолжает властвовать стадный способ мышления. А Валентин Мороз в то время был вознесенным до небес украинским националистом. Поэтому нельзя было даже слушать критическое замечание в его адрес. С таким примитивизмом я до той поры никогда не встречался, хотя прожил десятки лет в тоталитарной системе. А я и до сих пор убежден, что тогдашнее заявление В. Мороза было следствием националистического воспитания в духе "Декалога", в частности, его десятой заповеди.

Вспомним, что член ОУН был связан с организацией присягой, он не имел права ни комментировать, ни подвергать сомнению постановления ОУН, у него было только обязанность соблюдать "Декалог". А присягу члены ОУН приносили не на кресте, не на Библии, а на… револьвере, что одновременно означало смерть за "измену" организации.

Из изложенного выше видно, что ОУН имела антихристианский характер. Как, в конечном итоге, и итальянский фашизм и немецкий национал-социализм.

Из приведенного здесь "Декалога" видно, что оправданным является заголовок первой части этого труда: "Преступность Организации Украинских Националистов". Преступностью, потому что является напутствием к преступлениям, указанием совершать преступления ("Не заколеблешься выполнить наибольшее преступление, если того требует добро Дела"). Не была ли эта заповедь для многих членов УПА моральным "оправданием" зверских мордований на поляках, на украинцах? Здесь вспоминается рассказ о том, как члены ОУН девушку-украинку, которая посмела обратиться к красноармейцу, привязали к двум молодым деревьям, пригнутым к земле, за ноги, и потом отпустили их, эти деревья разорвали девушку пополам. За то, что посмела обратиться к красноармейцу! Не спросив даже у нее — о чем она с ним говорила. И не проверив, может, это украинец- красноармеец.

О других элементах преступного характера ОУН — далее.

ОУН в свете учения Дмитрия Донцова

Это учение, эту доктрину, которая легла в основу идеологии ОУН, буду показывать на основании труда Дмитрия Донцова "Национализм"[58]. Впервые он вышел в свет в 1926 году. Здесь я не претендую на детальный анализ этого труда, не здесь место для этого, характер этого труда (то есть моего) и мои возможности не позволяют исчерпывающее обсудить донцовскую доктрину национализма, на которой построена ОУН. Ограничусь общим изложением и таким же комментированием тезисов Дмитрия Донцова, которые необходимы для понимания украинских (потому что были и другие) истоков украинского национализма. Дмитрий Донцов — человек, без сомнения, способный, начитанный, умеющий аргументировать, пользуется в своем труде многими цитатами из трудов западных философов. Я не имею возможности противостоять всем цитатам с источниками, да и нет такой надобности. Характер труда Дмитрия Донцова, его манера доказательств, позволяют считать цитируемые им мнения западных философов — его собственными мнениями, потому что он с ними соглашается и ими аргументирует свою теорию. Поэтому не буду отсылать читателя к примечаниям, а ограничусь приведением страниц из труда "Национализм", чтобы тот, кому будет нужно, имел возможность проверить правдивость цитат.

Начну с замечания. Читая "Национализм" Дмитрия Донцова, у меня сложилось впечатление, что он, сформулировав в своей голове тезис, по которому "Гомо гомини люпус ест" (человек человеку — волк), перенеся этот тезис на междунациональные отношения, собрал цитаты из различных трудов философов, чтобы подкрепить ими свою доктрину украинского национализма. Его доктрина отвечала потребностям украинских националистов. Я, кроме трудов Ницше, мало читал других авторов, на которые ссылается Дм. Донцов. Касательно Ницше, который провозглашал релятивистическую теорию стоимости и морали, который провозглашал иррационализм, то есть недоступность умственного познания действительности, который провозглашал элитаризм и идеал "сверхчеловека", который распоряжается силой воли в преследовании власти, и на взглядах которого, помимо прочего, была построена идеология фашизма, то здесь Дмитрий Донцов с ним полностью соглашается. Вместо этого, что касается других философов, на которых ссылается Дм. Донцов, у меня возникают сомнения, не просто ли это вырванные из контекста и нужные Д. Донцову цитаты. На странице 241 упомянутого труда Дм. Донцов пишет: Не обманывайте себя, кричит Он модерному гуманитаристу. Я не пришел, чтобы принести мир любой ценой; существуют вещи хуже войны и кровопролития. Я пришел, чтоб принести не мир, а меч. Я пришел, чтоб разъединить семьи, а не для того, чтобы их соединить; чтоб разрушить царства, а не для того, чтобы их укрепить; чтобы поднять мать против дочки и дочку против матери, чтобы установить не толеранцию, а универсальную правду.

Приведенное здесь, во-первых, является неправильным, произвольным переводом из Евангелия от Матвея 10:34–35; во- вторых, Дм. Донцов приводит эту цитату для утверждения, что и Иисус Христос был "революционером", который призывает к применению силы. Делать такой вывод из учения Иисуса Христа — грех против Бога и грех против науки. Я — не специалист по толкованию Библии, однако, знаю ее содержание, читал ее не один раз, нашел в ней много правды о Добре, нашел большой разум. И я утверждаю: вырванная Дм. Донцовым цитата из Матвея 10:34–35 или Луки 12:51–53, не может быть подтверждением донцовского вывода о "революционности" Иисуса Христа. Все учение Иисуса Христа сводятся к любви, миру между людьми. Чтобы подтвердить необоснованность утверждения Дм. Донцова, я заглянул в "Библейский справочник" Генри Галея и нашел в нем интерпретацию из Евангелия от Луки 12:49–51. Вот она: Духовное сообщество. Христос пришел принести людям мир, но Он знал, что станет причиной споров. Это напоминало Ему о враждебном отношении миру к Нему и он желал, чтобы все это уже закончилось. Люди проявляли мудрость в маловажных делах, но были вполне неумными и духовно слепыми в своем отношении к Нему[59].

Мою мысль о недопустимости такого, как у Дмитрия Донцова, толкования Евангелия от Матвея и от Луки подтвердил в письме ко мне на сегодняшний день 92-летний украинский пастор Просвитерской церкви Михаил Фесенко — многолетний редактор "Евангельской правды", выпускник Духовной академии в Принцетоне, США, большой авторитет в толковании Святого Писания.

Из сказанного здесь выходит, что, во-первых, к будущим интердисциплинарным исследованиям украинского национализма и его деятельности должны подключиться также богословы (потому, что большое количество священников, в частности Грекокатолической церкви, в том числе и о. Иван Гриньох, включились в пропаганду украинского национализма), а во-вторых, нельзя верить Дм. Донцову, когда он ссылается на многих философов. В связи с этим и возникает потребность проверки честности Дм. Донцова в его цитировании, следовательно, и философы должны подключиться к исследованиям украинского национализма.

Многие люди для того, чтобы убедиться, о чем написано в книге, сначала смотрят ее "содержание". Поэтому предлагаю перепечатку "Содержания" книги "Национализм", из которого можно многое понять:

Часть первая — Украинское провансальство

1. Примитивный интеллектуализм

2. "Научный" квиетизм

3. Хуторянский "универсализм"

4. Материализм (либерализм, демократизм, пацифизм, партикуляризм, анархизм)

5. Провансальство и политический симбиоз; суверенность как "суеверие", подряд национального императива

6. Тактика провансальства, антитрадиционализм

7. Плебс versus нация, утопия versus легенда, хуторянская "калокагатия"

8. Дегенерация провансальства

Часть вторая — Действующий национализм

1. Пессимизм и предтечи самодостаточного национализма

2. Жажда как закон жизни, ее формы. Жажда власти. Роль отрицательного момента. Два первых требования волевого национализма.

3. Романтизм, догматизм, иллюзия — третье требование национализма

4. Фанатизм и "аморальность" как четвертое требование волевого национализма

5. Свидетельство истории — "романтизм" как фактор продвижения. Синтеза рационализма и интернационализма — пятое требование волевого национализма.

6. Творческое насилие и инициативное меньшинство как господствующие силы — шестое требование волевого национализма

7. Мировоззрение "фаустовских" и "буддистских" народов — дилемма: или — или

Часть третья — Украинская идея

1. Новый национальный "Эрос"

2. Содержание украинской идеи — яркость, исключительность, всеобъемлемость

3. "Мистика " и "реальная жизнь"

Хочу перейти к цитированию некоторых собственных и чужих, но отвечающих Дм. Донцову, выдержек из его "Национализма", для начала несколько замечаний относительно "Содержания" этой книги. Он указывает на построение и главные пункты книги. Обратим внимание на то, что Дм. Донцов в первой части под названием "Украинское провансальство" рассматривает такие темы как "примитивный интеллектуализм", которому противопоставляет "волевость". Говорит также о "научном" (кавычки — Дм. Донцова) квиетизме, о хуторянском "универсализме", о либерализме, демократизме, пацифизме, партикуляризме. Прежде всего, нужно обратить внимание на то, что Дм. Донцов методологически и методически подвергает острой критике все, что не подходит под его понятие интереса украинцев. Дм. Донцов, а вслед за ним и вся украинская националистическая литература, распространили понятие "провансальство" в отношении некоторых течений в украинской политической и культурной жизни. Этот термин происходит от Прованса, исторической провинции на юге Франции с городами Марсель, Тулон, с Лазурным побережьем. Провансальцы представляли отличную от французов этническую группу, у них был свой язык, который принадлежит к группе романских языков, своя литература. На определенном этапе своего развития провансальцы смирились с тем, что они являются частью Франции, они, будучи провансальцами, стали французами. Дм. Донцов все украинские "соглашательские", а на самом деле лоялистические, на правовой базе построенные политические тенденции и течения называл "провансальством", ставя им в упрек отсутствие воли в борьбе за украинское государство, а также перспективу ассимиляции украинского народа в чужие культуры, чужие государственные структуры. Насколько это оправданный упрек — здесь не место обсуждать, скажем только, что его нельзя было ставить ни созданной в 1917 г. Украинской партии социалистов-революционеров, ни Украинской партии социалистов-федералистов, ни даже Украинской Коммунистической Партии (так называемые "укаписты"), ни тем более существующим в межвоенный период в Польше политическим партиям, в частности УНДО — Украинскому Национально-Демократическому Объединению.

Дм. Донцов заключает в кавычки прилагательное "научный" квиетизм, то есть лишенное научной ценности, безразличное отношение ненационалистической украинской политической мысли к развитию истории. На необоснованность этого утверждения указывает труд и деятельность таких украинских политиков, как проф. Михаил Грушевский, Владимир Винниченко, Исаак Мазепа (почему-то некоторые авторы называют его Иван Мазепа).

Вообще, несложно заметить из "содержания" книги Дм. Донцова, что он пренебрежительно говорит обо всех, кто не является его единомышленником. Поэтому — он вроде бы тот, кто интеллектуально перерос всех, он говорит о "хуторянском универсализме", противопоставляет плебс нации, пишет о хуторянской "калокагатии", то есть о "целомудренном" отношении к развитию общества.

Считаю, что каждый украинский интеллигент, в частности каждый, кто берется за политику, должен проштудировать "Национализм" Дм. Донцова. Этот его труд должны проштудировать все, кто берется писать на тему украинского национализма, потому что ОУН взяла на свое вооружение, прежде всего, националистическую доктрину Дм. Донцова. Жажда власти, догматизм, фанатизм, аморальность (как ее понимает христианство и сегодняшний цивилизованный мир), творческое насилие, инициативное меньшинство (националистическая "партократия"), вождизм — вот столбы донцовского учения, на которых построена и до сих пор существует ОУН.

"Национализм" Дм. Донцова впервые вышел в свет в1926 году в Жовкве, он был напечатан, что является симптоматическим, в типографии греко-католических отцов Василиан. Никто, следовательно, из образованных украинских националистов не может сегодня сказать, что не знал обоснованной Дм. Донцовым доктрины украинского национализма.

В разделе "Дегенерация провансальства" Дм. Донцов пишет: Второй индусский факир в политике, Ганди, говорил: "люблю мой край. Не могу, однако, служа Индии, вредить Англии" (стр. 204205). Не прибегаю к лишним комментариям пренебрежительно сказанного Дм. Донцовым о М. Ганди ("факир в политике"), вспомним только, что именно благодаря этому "факиру", то есть Магатми Ганди, Англия в 1947 году создала из прежней колонии Индии два доминиона — Индию и Пакистан, а в 1950 г. Индия была провозглашена республикой. И убили М. Ганди не англичане, а свои "революционеры". И сравним последствия политики М. Ганди с последствиями политики ОУН. Дальнейший комментарий по этому вопросу — излишний.

В разделе "Пессимизм и предтеча самодостаточного национализма" Дм. Донцов ссылается на высказывание Г. Михновского: Кто… не за нас, тот против нас (стр. 215). Украинцы Волыни в 1943 г. узнали на практике, на своей шкуре — что означал этот лозунг. Лозунг, вспомним, присущий всем тоталитарным системам. Этот лозунг превратили в жестокую действительность большевики, фашисты, нацисты, а также украинские националисты. Кто не был с ОУН, того считали врагом, изменником, а таких нужно, по теории и практике ОУН, уничтожать. Это должны понять массы поляков, которым украинцы Волыни или Галичины не помогли, хотя и была такая возможность. И должны помнить также, что, несмотря на угрозу смерти, многие, очень многие украинцы тем или иным образом помогали полякам, которых уничтожала УПА.

Национальный фанатизм — это оружие сильных народов, которым совершаются великие поступки (стр. 218). Действительно, фанатизм привел к преступлениям, о которых будет идти речь в отдельном разделе. Фанатизм украинского национализма существует и до сих пор, это — болезнь, которой заболели сначала сотни, потом тысячи и десятки тысяч украинских националистов. Они еще живы и до сих пор не излечились от этой болезни, хотя и живут на протяжении десятков лет в демократических странах. Они живут и являются рассадником этой болезни, прививают фанатизм своим детям и внукам. Хотя есть много и таких, которые воочию убеждаются, что западные общества без капли фанатизма построили благосостояние своих граждан. Среди этих граждан есть также фанатичные украинские националисты.

Сила в истории — одинокое мерило значительности, потому что она то же, что жизненность, а жизненность значит право на жизнь, — то есть — неопровержимую правду… Прав более сильный (стр. 218). Сила — да! Но не сила кулака, топора, пулемета, факела для поджога домов. Силой ничего не сделал Наполеон Бонапарт, не сделал ничего, кроме океана несчастья, до определенного времени кумир украинских националистов Адольф Гитлер. Силу экономическую, проявляют сегодня Германия и Япония, потерпевшие милитарное поражение во II мировой войне. Не в милитарной, не в физической силе мощь нации, государства, а в ее экономике. Поэтому неправдой является то, что говорит Дм. Донцов, что прав (физически) сильный.

В разделе "Жажда как закон жизни — ее формы — Жажда власти — Роль отрицательного момента — два первых требования украинского национализма", Дм. Донцов уже совсем от себя пишет: На этой воле (не на разуме), на догме, на аксиоме (не на доказанной правде), на абсолютном, не на директивном постулате, на бездоказательном порыве должна быть построена наша национальная идея, если мы хотим удержаться на поверхности жестокой жизни (стр. 220–221). Скобки в приведенном предложении и слова в них исходят от Дм. Донцова. Что же можно сказать тогдашним и сегодняшним апологетам украинского национализма, построенного на донцовской доктрине, на теории воли? Построенного на свободе, на догме, на бездоказательном порыве. В противовес умственной, доказанной правде. Волей, а не политическими расчетами, не разумом ОУН взывала к жизни УПА, послав заранее на Волынь своих доверенных фанатиков — организаторов террора, направленного сначала против мирного волынского крестьянина-украинца. Подступом и террором ОУН втянула волынских крестьян в массовые убийства поляков, а тех, кто не подчинялся ОУН в лице ее Службы Безопасности, тех украинцев уничтожали вместе со всей семьей. На бездоказательном порыве УПА превратилась в армию головорезов, поджигателей, которые истребляли население во время, когда две многомиллионные силы решали судьбу войны. Начало этому дало учение Дм. Донцова. Он говорит: Эта жажда (которую Шопенгауер называет еще "слепой деятельностью", "хотением", "тоской", "порывом", "жаждой", "яростью", "гневом", "ненавистью") является первой веточкой дерева жизни. В этой воле нет ни одного декартовского "Cogito, ergo sum". Интеллект — основа второстепенная, подчиненная в мире, создание более позднего происхождения! (стр. 224–225). Здесь в кавычках также из текста Дм. Донцова. А мы, видите, думаем, что именно интеллект, разум отличает человека от других живых созданий. Оказывается, однако, что наш интеллект — создание более позднее, чем жажда. Дм. Донцов возвращает нас в эпоху дикарства, когда обществом не руководил разум, интеллект, а только жажда как слепая деятельность, как зоологическая ненависть. И что же, повернул многих в состояние дикарства, доказательством чего была, собственно, деятельность ОУН-УПА, в частности с 1942 года, а в единичных случаях и раньше. Потому что умный человек, если даже и убивает предполагаемого врага, то не делает отметку на жертве, не выкалывает ей глаза, не отрезает язык.

Вот к чему привела донцовская доктрина воли, которую не останавливает разум, которую не останавливают законы морали. Дм. Донцов приводит даже оторванную от контекста цитату из Спенсера: Сказать, что разум управляет человеком, также немудрено, как сказать, что им управляют глаза (стр. 225). Прочь, следовательно, разум! Единственной движущей силой пусть будет наша воля, наше желание, наша ярость и наша ненависть. Прочь мораль!

И странно, что книга Дм. Донцова "Национализм" печаталась в типографии греко-католических отцов Василиан. Поэтому знали ее круги, которые можно назвать близкими к Святоюрской горе. Знал "Национализм" Дм. Донцова о. Иване Гриньох. Как-то не распространяются на Западе среди украинцев труды отцов Василиан, в которых отображалась бы антихристианская доктрина Дм. Донцова, доктрина украинского национализма, идеология ОУН.

Или в сегодняшнем состоянии организованного человеческого общества подходит всем трем фракциям ОУН в дальнейшем продвигать свои антигуманные идеи на Украину, говорить о демократии, а в уме иметь национальный фанатизм, который должен был смести с лица земли украинской не только всех врагов ОУН — чужестранцев, но и украинцев, которые не за национализм?

В еще более чистом виде (чем в наслаждении риском и в героизме) оказывается жажда власти в ничем не прикрашенном, голом стремлении к ней, в жажде господства (стр. 231) (в скобках — Донцова). Именно в этом предложении, в этом утверждении следует искать первопричины первого раскола в ОУН, который произошел в 1940 г. О деталях этого раскола — далее, а здесь укажем, что спустя пятидесят лет с момента раскола (впоследствии был еще третий) фракции ОУН не могут прийти к согласию, хотя все три руководствуются той же наукой Дм. Донцова, по крайней мере, не отмежевываются от нее. Потому что как же мог, по теории Дм. Донцова, уступит фактическую власть на Западной Украине Степан Бандера Андрею Мельнику, а сейчас Ярослава Стецько Николаю Плавьюку? Это же было бы против науки, которую провозгласил главный идеолог украинского национализма — Дмитрий Донцов. Ведь он говорит:… объективизация той же воли жизни, которая однозначна с жаждой господства, разница лишь в степени объективизации этой воли (стр. 231). И дальше, кроме утверждения воли к жизни… и приходит настоящее дополнение — отрицание чужой, отрицание той же воли в другой единице. Поскольку одной из наиболее характерных черт воли является "действовать без оглядки на других " (стр. 232). Донцовская "безоглядность" является калькой с польского языка, в украинском она означает "беспощадность". Таки правда, беспощадность в отношении к беззащитному поляку на Волыни в 1943 году и в Галичине в 1944 году была со стороны УПА всегдашней практикой, а здесь и там к украинцам, которые отважились не подчиниться ОУН-УПА, эта беспощадность вылилась в геноцид.

Польские авторы, не познакомившись с донцовской идеологией украинского национализма, еще до сих пор не могут понять первопричины тех жестоких событий, которые имели место на Волыни и в Галичине во время войны, они иногда даже пытаются искать причины в национальных чертах характера украинца. В этом они ошибаются.

Дм. Донцов говорит: Не в получении есть счастье, а в добывании (стр. 232). Добыть еще больше! (там же). Вот и имеем, как на ладони, источник экспансивности, империализма в идеологии ОУН. Будьте атакующими и добытчиками (завоевателями — В.П.), пока не можете быть владельцами и обладателями. Суть жизни — это занимать и властвовать; суть — борьба за преимущество, за рост и расширение, за могущество, потому что жажда могущества, это собственно жажда жизни (стр. 233). Здесь без труда можно установить перекликание этих установок Дм. Донцова с десятой заповедью украинского националиста: Стремись к расширению силы, славы, богатства и пространства Украинского Государства. И прямое указание Дм. Донцова:… в борьбе — за разрастание и преимущество различаем экспансию как цель, борьбу — как средство (там же, подчеркивание Дм. Донцова). Следовательно — экспансия!!! Сначала против Польши вплоть до Кракова и Мазурских озер, против России, против Румынии, против Словакии, Венгрии. Где цель экспансии? Нет цели. Потому что экспансия является целью, а борьба (перманентная) только средством. Не перекликаются ли эти основы с итальянским фашизмом (Абисиния — 1935–1936), немецким нацизмом (Австрия, Судеты, Польша, Чехо-Словакия, Бельгия, Голландия, Франция, Украина, Беларусь и т. д.?). Да и с большевистским экспансионизмом перекликается учение украинского национализма (Пакт Риббентропа-Молотова о распределении зон влияния).

Исходя из учения Дм. Донцова, за много лет вперед можно было предусмотреть разногласие интересов гитлеровской Германии и ОУН, ведь каждая из этих идеологий походила из экспансионизма, следует выразительно сказать — из территориальной экспансии. ОУН также мечтала (потому что, согласно с учением Дм. Донцова, не руководствовалась разумом, а волей) стать мировой мощью, может, и по примеру Римской империи! А Гитлер вводил в действие свой план завоевания Европы, создания "Лебенсраума" на Востоке. В первую очередь, само собой понимается, за счет Украины. Когда-то же должно было наступить время удара. Оно пришло сразу же после июня 1941 г.

Этот закон экспансии, — говорит Дм. Донцов, — несмотря на его многочисленных противников, существовал, существует и будет существовать (стр. 234). И дальше: стремление, которое наблюдаем среди человеческих рас, стремление завладеть чужими землями, свойственно всем видам организмов и проявляется у них различными способами. Можно сказать, что границы сфер существования каждого вида обозначаются равновесием двух себе враждебных систем, сил… Стремление, свойственное каждому виду — ворваться в чужую сферу… человеческий род, хотя и отарная порода, все же всегда был и теперь остается еще хищнической породой (там же). Что можно сказать на такие утверждения Дм. Донцова, которые вошли в арсенал идеологии ОУН? Можно, по-видимому, задать вопрос: а какое же отношение эта наука имеет к христианству? Пусть бы об этом сказали теологи в свое время, во время, когда украинский национализм стал оформляться как политическое движение и когда начал организовываться. Молчали тогда грекокатолические теологи, хотя и было много перед II мировой войной в Галичине греко-католических докторов, профессоров теологии. Молчат они и теперь. А издатель очередного издания "Национализм" — Украинский Издательский Союз в Лондоне, пишет: "Национализм" Донцова на протяжении 40 лет… смотря на географическое положение Украины и на христианские основы ее духовности не является ли постоянным элементом украинской национальной идеологии (стр. 2). Для меня, человека, который в некоторой степени знаком с христианством, провозглашаемый Дм. Донцовым (и взятый на свое идеологическое вооружение ОУН) украинский национализм и христианство, это диаметрально противоположные вещи. Однако как-то мне не попадалась в руки книга украинского теолога или хотя бы священника, которая бы подвергала критике учения Дм. Донцова с позиций христианства. Существует ли такая книга?

А как примирить идеологию ОУН, учение Дм. Донцова с идеалами христианства, с наукой Иисуса Христа? Дм. Донцов говорит: Закон природы есть право силы… экспансия — не только самоутверждение собственной воли к жизни, но и отрицание ее в других (стр. 235). Вражда неминуема, потому что каждая жажда существует для себя, как отличная и противоположная другим сила (стр. 239).

Пусть это противоречие украинского интегрального или лучше донцовского национализма с наукой Иисуса Христа решают теологи, философы, а я возвращусь к чисто светским вопросам. Ограничусь одним примером. В конце Х1Х-го века между шведами и норвежцами, которые до того времени жили в пределах одного государства, возникло недоразумение, норвежцы пожелали иметь свое отдельное государство. Король Швеции дал согласие провести референдум, который решил вопрос об отделении Норвегии от Швеции, вследствие чего между этими государствами была установлена граница. Это произошло в 1905 году. И с того времени не было между названными государствами территориальных претензий. Потому что народы этих стран руководствовались не принципом экспансии, а разумом, миролюбием, высокой скандинавской культурой, согласно с христианскими законами морали.

А Дмитрий Донцов не утихает: Общество, которое отбрасывает завоевание, находится в состоянии упадка (стр. 240). Ссылаясь на итальянца Энрико Коррадини, Дм. Донцов говорит, что жажда и жажда власти заменяются жаждой войны… Жажда войны между нациями вечна. Вечной является война (стр. 243).

Дм. Донцов так заканчивает II раздел: Укреплять жажду нации к жизни, к власти, к экспансии, — определил я как первую основу национализма… Второй такой основой национальной идеи здоровой нации должно быть то стремление к борьбе, то сознание ее конечности, без которого невозможны ни героические поступки, ни интенсивная жизнь, ни вера в него, ни триумф, ни одной новой идеи, которая хочет изменить лицо мира. Первую из этих основ противопоставляю тому духовному "кастратству", которое исключало волюнтаристический фактор из междунациональной жизни, веря слепо в творческую силу интеллекта. Вторую — противопоставляю принципиальному пацифизму нашего провансальства, которое верило в вечный мир Лиги Наций (стр. 244–245).

В третьем разделе п.н. "Романтизм, догматизм, иллюзия — третье требование национализма", Дм. Донцов говорит: Писать, как у нас пишут, что борьба за национальную волю происходит не от любви и желания властвовать над кем-то, а лишь от ненависти к рабству — значит, не понимать динамики развития. Природа и история не знают рас агрессивных и неагрессивных, только расы сильные и слабые. Расы сильные — освобождаются, когда они подбиты, и расширяются за счет более слабых, когда являются свободными; расы слабые — либо осмеливаются только на спазматический бунт (когда они под игом), либо раздаривают своим враждебным меньшинствам национальные, культурные и всевозможные другие автономии — когда они являются свободными (стр. 262).

Именно, по-видимому, в этом источник определения в украинском национализме "нации", как расы. И просится на язык: Слабенькая Канада! Теперь я знаю — почему ты ввела в стране политику многокультурности! Президент Украины! Вы потому проводите политику уравнивания перед законом всех национальностей, которые живут в Украине, потому что украинская нация слабая! Но нечего иронизировать. Если бы ОУН пришла к власти на Украине — было бы не до иронии. Она бы, по учению Дм. Донцова, крикнула бы: "Украина для украинцев! Такие лозунги уже появлялись на Украине со стороны украинских националистов Р.Б. 1992.

А вот дальше у Дм. Донцова:… пафос у носителей больших идей убирает форму того, что на современном языке называется фанатизмом… (там же)… Фанатизм снова-таки является неотъемлемым состоянием души всех деятелей и участников больших эпох, всех, которые позволяют себя нести большой идее (стр. 263). Фанатик — признает свою правду за объявленную, общую, которая должна быть принята другими. Отсюда его агрессивность и нетерпимость к другим взглядам… ненависть ко всему, что препятствует их осуществлению… (там же)… чувственные идеи фанатиков не знают толерантности, потому что спор о догмах веры решается не полюбовным судом, лишь ордалиями (стр. 263264), то есть инквизиционными судами, которые обвиняемого подвергали испытанию огня, воды: если ты не виноват, то не сгоришь, не утонешь, а если виноват — сгоришь или утонешь.

Дальше Дм. Донцов говорит, что Шпенглер самым ценным достижением войны для Германии считает способность ненавидеть врага. И дальше: как далека эта мужественная мысль от мнений некоторых наших провансальцев, которые свое локайство против всякого status quo зовут государственностью, а свою душевную немощь — культурностью, которая борется с шовинизмом… Сутью фанатизма является то, что он в отношении к конкретному является опустошающим и разрушающим (стр. 256).

Из науки Дм. Донцова получается, что проигрыш украинцев на переломе 1920-х годов — это благодать, потому что она вызывала способность ненавидеть врага.

Читая такие наставления Дм. Донцова, хотелось бы воскликнуть: А где же в этом логика?! Однако полемизировать с Дм. Донцовым в категориях логики — трата времени и сил: он не признает логики, пренебрегает разумом. Для него движущей силой общества является жажда борьбы, экспансии, опустошающий и разрушающий фанатизм. Прочитав эти строки, поляки получат частичный ответ на то, что происходило на Волыни в 1943 и в Галичине в 1944 году.

В этом же разделе: Мораль, о которой здесь говорю, отбрасывала ту нравственность, которая запрещала вредить другим, которая больше всех ценила жизнь, которая ненавидела хищнические инстинкты (стр. 268). Всей борьбе за существование — чуждо моральное понятие справедливости (стр. 269). Только филистры могут полностью отбрасывать и морально осуждать войну, убийство, насилие — филистры и люди с умершим инстинктом жизни… (стр. 270). Эти моральные идеи хороши, которые идут на пользу в конкурентной борьбе за существование… хороший поступок тот, который на пользу рода, плохой — не на его пользу (стр. 271).

В четвертом разделе находим такие вот мнения Дм. Донцова или же созвучные с ним, потому что он их цитирует в подтверждение своего тезиса:… насилие — это одиночное (единственный — В.П.) средство, которым распоряжаются… нации, доведенные гуманитаризмом до скотского состояния… (стр. 283). Хотеть величия своей нации, значит, хотеть несчастья своим соседям… когда история является борьбой за господство и власть, за овладение — то творческое насилие должно играть большую роль в этом процессе, потому что присвоение — это прежде всего желание победить… (стр. 284). Агрессия… имманентная каждой… национальной идее… (стр. 285).

До сих пор Дм. Донцов говорил о том, "как" действовать, а теперь будет речь о том "кто" должен действовать? Он пишет: кто внедряет в мир и осуществляет какую-то идею? Провансальцы, демократы и другие народолюбцы отвечали — всегда народ! Мы отвечаем никогда народ! Народ есть для всякой идеи, или в ее статическом, или в динамическом состоянии — фактор пассивный, тот, который принимает. Фактором активным, тем, который несет идею, тем, где эта идея зарождается, является активное или инициативное меньшинство… Это группа, которая формирует неясную для неосознанной массы идею, делает ее доступной этой массе и, наконец, мобилизирует народ для борьбы за эту идею (стр. 285–286). Никогда пассивная гурьба, а только активное меньшинство является общественно-творческой силой… (стр. 287). Творческое насилие — как "что", инициативное меньшинство — как "кто", вот основа всякого почти общественного процесса… (стр. 290).

Читая это, мне приходит в голову, как после взрыва немецко- советской войны пошли к востоку Украины "производные группы" обеих фракций ОУН, как эмиссары из Галичины пошли на Волынь организовать там УПА. И что она там совершила.

В конечном итоге Дм. Донцов пишет, что изложенная идеология не является ни фантазией, ни мозговой теорией, — она является практическим символом веры всех здоровых и благородных рас… (там же). И дальше: Осмеянная филистрами философия… немецкого национализма "Deutschland uber Alles" должна стать — Mutatis mutandis — и нашим лозунгом (стр. 337). И в конечном итоге: Эту силу можем мы получить только тогда, когда проникнемся новым духом, новой идеологией. Перед каждой нацией стоит дилемма: либо победить, либо погибнуть (стр. 342).

Все. Достаточно! Думаю, что и этого небольшого выбора цитат из "Национализма" Дмитрия Донцова достаточно, чтобы понять его бесчеловечную, антигуманную, преступную теорию украинского национализма, преступную теорию и практику ОУН- УПА. Мне почему-то кажется, что очень небольшое количество украинских националистов читало этот труд Дмитрия Донцова. Но читали его, в этом нет никакого сомнения, такие украинские националисты, как Евгений Коновалец, как Андрей Мельник, как Степан Бандера и Ярослав Стецько. Им сегодня ставят на Украине памятники. За введение в жизнь донцовского интегрального национализма. То есть за тысячи жертв — поляков, евреев, украинцев.

И вот эта преступная теория, преступная доктрина попала в руки ребят из села, которые, не зная большого мира, но которые уже были пропитаны национализмом, вынесенным из украинских гимназий, рассадников украинского национализма. Ребятам, которые стали студентами, потому что у их родителей были деньги, чтобы заплатить за обучение и проживание в Львове или в Кракове. Этим ребятам было по 20–22 года. Такая преступная доктрина в руках неопытных ребят, это как дать малому ребенку острый нож в руки. Что из этого вышло — увидим дальше. Добра не вышло. Ни для поляков, ни для евреев, ни для украинцев, ни для самой Украины.

Нужно помнить о том, что Дмитрий Донцов не ограничился написанием "Национализма", он все время был активным теоретиком и пропагандистом украинского национализма, свою преступную доктрину он развивал и распространял в таких националистических журналах, как в официозе ОУН "Перестройка нации", в "Литературно-научном вестнике" и других.

Проходило время, "вожди" ОУН претворяли в жизнь преступные идеи, сформулированные Дм. Донцовым. ОУН шла нога в ногу с гитлеровскими полчищами в походе на Украину, ОУН организовала украинскую вспомогательную полицию — помощника "Зондеркомандо" в истреблении евреев, ОУН создала УПА, дивизию Сс "Галичина". Идеи Дм. Донцова жили, торжествовали. А пришло поражение на всех националистических фронтах: гитлеровская Германия потерпела поражение. Недобитки УПА, дивизии СС "Галичина", украинской вспомогательной полиции, бывшие воины батальонов "Нахтигаль" и "Роланд" оказались на Западе. Здесь кое-чему научились, прежде всего, научились менять тактику, скорее всего, пришли к выводу о необходимости изменить тактику — одни лозунги украинского национализма замалчивать, другие временно отрицать. И, не отказываясь от донцовской доктрины интегрального, то есть тоталитарного национализма, зная, что для тоталитаризма любого рода нет места на Украине, "элита" ОУН, в частности в лице ученых профессоров, докторов различных наук (о, если бы на Украине знали, сколько здесь магистров без "матуры", то есть без окончания полной средней школы, сколько здесь докторов без окончания высшей школы, среди которых встречаются и профессора!), начала провозглашать лозунги демократизма, политического плюрализма на Украине. И одновременно… вспоминать Дмитрия Донцова. Но не по-хамски, как когда-то, теперь уже деликатно, чтобы приучить украинское ухо к фамилии автора бесчеловечной доктрины. Доказательством этого является хотя бы статья в Львовской газете "За свободную Украину" п.н. "Политическая программа и общенациональные интересы. Дмитрий Донцов об украинских проблемах на кануне первой мировой войны."[60] В ней доктор философских наук Олег Гринев презентует Дм. Донцова, как того, который предусмотрел и показал потребность борьбы украинского народа за самостоятельное существование. Иначе говоря, в статье показан ранний Дмитрий Донцов, тот, в работах которого в то время (в 1913 г.) еще не было черт, присущих национализму[61].

А не случайно ли в Украине начали появляться статьи, написанные титулованными авторами, которые пропагандируют фамилию Дмитрия Донцова, но еще не в контексте его преступной книги "Национализм"? Не это ли было выполнением определенного потребностями ОУН заказа? Практика показывает, что это именно так. Хотя одновременно проф. Тарас Гунчак, редактор "Современности", репрезентант ОУН-с, говорит, что он лично не разделяет взглядов Донцова. Он (Донцов — В.П.) прав лишь в 30-х годах. Тогда чувство проигрыша освободительных соревнований привело к переосмыслению демократического пути Центрального Совета и желанию создать государство на основе национально сознательного украинца…[62] Тарас Гунчак, как видите, не разделяет лично (на словах) взглядов Дм. Донцова, но признает за ним правоту касательно 30-х годов. И одновременно он одобряет всю деятельность ОУН-УПА. Ну, кто как ни профессор, редактор "Современности", которая была и является под омофором ОУН-с, знает доктрину Дм. Донцова, знает последствия действий ОУН-УПА в 1943 году и позже. Он не отбрасывает этой преступной доктрины, не осуждает, а даже одобряет ее. Делает он это потому, что ОУН, все фракции ОУН, в том числе и родная Тарасу Гунчаку ОУН-с, до сих пор руководствуются донцовской доктриной украинского национализма. Только изменили тактику, изменили тон пропаганды. Действуют осторожно, чтобы не спугнуть украинцев в Украине.

Прочитав кое-что об украинском донцовский интегральном национализме (другого нет и быть не может), сравним его с заявлением другого профессора с запада, на этот раз члена ОУН- б из Лондона, Романа Зварича: По сути своей украинский национализм — гуманен и демократичен. Я все время твержу, что национализм — это самая совершенная форма демократии[63]. Это тот самый профессор Зварич, который месте с проф. Омельяном Кушпетой в 1992 год организовал региональные конференции ОУН-б по всей Украине. Прочитав приведенное здесь заявление проф. Романа Зварича, я засомневался — на самом деле он профессор или бесстыдный пропагандист? А, может, я не понимаю Дмитрия Донцова? Но последствия деятельности ОУН-УПА доказывают, что я его понял в совершенстве. Сомнений здесь быть не может — в настоящее время все три фракции ОУН на черное говорят белое и наоборот. Чтобы ввести в заблуждение украинский народ, чтобы перехватить в свои руки власть. Уж тогда они показали бы, что действительно думают об учении Дм. Донцова. Потому что если бы они это учение не признавали сейчас, то должны были бы отказаться от прошлого ОУН, а без своего преступного прошлого нет ОУН, это была бы качественно другая организация. Еще и до сих пор все три ОУН ведут тихую борьбу друг с другом на просторах Украины. Если бы одна из них захватила власть, тогда и дошло бы, кажется, до явной борьбы между ними. Может и по примеру "Ночи длинных ножей", как в январе 1934 г. сторонники Адольфа Гитлера посчитались с Эрнстом Регмом.

Стоит, следовательно, посоветовать украинцам, и не только украинцам, но и полякам: Читайте Дмитрия Донцова! Прочитав, они сами поймут суть украинского национализма, суть ОУН-УПА.

Однако, прочитав труд Дм. Донцова, кто-то может сказать: труд Донцова, это одно, вместо этого украинский национализм, это другое дело. Тем более, что сегодня, как уже было сказано, главные представители всех фракций ОУН кричат о демократичности, человечности, гуманности украинского национализма ОУН. Тем, у кого возникнут сомнения по поводу тождественности учения Дмитрия Донцова с украинским национализмом, предлагаю утверждение Петра Мирчука, автора "Очерка истории ОУН", националиста с молодых лет, активного на протяжении десятилетий в эмиграции пропагатора ОУН. Это выдержки именно из его, названного здесь, труда:[64]

Труд д-ра Дмитрия Донцова. Первым и самым выдающимся идеологом украинского национализма в первой мировой войне стал д-р Дмитрий Донцов… В 1925 г. (по-видимому, ошибся автор, потому что другие источники дают 1926 г. — В.П.) появился труд Дм. Донцова "Национализм", в котором автор дал сокрушительную критику украинского угодничества и социалистической псевдодемократии… Как антитезис этому Дмитрий Донцов указал украинский национализм… Полк. Евгений Коновалец, вернувшись в 1921 г. в Галичину и заняв пост Главного Коменданта УВО (Украинской Военной Организации — В.П.), обратился к д-ру Дмитрию Донцова с предложением возобновить издание "Литературно-научного Вестника" и редактировать его в духе идей украинского национализма, пропагатором которых был Донцов… Дм. Донцов захотел сразу дать журналу ярко националистическое лицо… "ЛНВ"… стал пропагатором идей украинского национализма и сыграл важную роль в формировании националистической идеологии (стр. 47–50). Националистическое течение охватило также старших учеников украинских гимназий… возникла и развила деятельность Организация высших классов украинских гимназий (ОВКУГ)… ОВКУГ обращала внимание на то, чтобы заставить гимназистов пристально читать "Литературно-научный Вестник" и труды Донцова. Ведущими членами Организации высших классов украинских гимназий были: Роман Шухевич и его брат Юрко, Владимир Янив, Богдан Кордюк, Богдан Подгайный… Степан Бандера, Олекса Гасин… Дмитрий Яцов… Зенон Коссак… Степан Ленковский… Ярослав Карпинец, В. Макух… Дмитрий Грицай… Омельян Грабец… Василий Сидор (стр. 56). Как видим, среди членов ОВКУГ были будущие главари ОУН, а среди них Роман Шухевич, который стал во главе батальона "Нахтигаль", а позже, с августа 1943 года, был проводником ОУН на Западной Украине и главным командующим УПА. Был среди них многолетний ректор Украинского Свободного Университета в Мюнхене Владимир Янив, был также Степан Бандера, проводник ОУН на западноукраинских землях с 1932 г., впоследствии "вождь" ОУН-б.

Во время Первого Конгресса украинских националистов (28 января — 3 февраля 1929 г. в Вене) на заседании идеологической Комиссии началась полемика, которая далее перенеслась частично и на конечное пленарное заседание, во время одобрения идеологических концепций. Юлиан Вассиян, Степан Ленковский и Степан Охримович отстаивали философичноидеологические основы украинского национализма, которые возникли из идеалистического мировоззрения украинского народа, теоретически сформулированные в трудах… Дмитрия Донцова. Другую концепцию защищали Дм. Андриевский и Дм. Демчук, которые пытались включить в идеологию украинского национализма элементы материалистического мировоззрения и демократизм типа уэнэровщины. Победила первая концепция (стр. 9).

После сказанного уже не будет сомнений относительно единства изложенной Дм. В Донцовым в 1926 г. в труде "Национализм" доктрины украинского национализма и принятой ОУН идеологии. Это, как, может, кто-то вспомнит, у Владимира Маяковского: Говорим — Ленин, а подразумеваем — Партия; Говорим — Партия, а подразумеваем — Ленин. Следовательно — говорим украинский национализм Дм. Донцова, а подразумеваем — идеология ОУН. Разница только в том, что Дмитрий Донцов никогда не был членом ОУН, но был духовным отцом этой организации.

И как после этого проф. Тарас Гунчак и другие имеют моральную смелость говорить сегодня, что они не соглашаются с Дм. Донцовым, что ОУН — это демократия, гуманность? Действительно нужно не иметь ни капли стыда, чтобы такое заявлять.

А Валентин Мороз, заведующий кафедрой истории Украины Полиграфического института в Львове, яростный националист, в интервью 14.11.1992 г. для украинской телепрограммы канал 47 в

Торонто заявляет: Существуют разные национализмы — национализм демократический, авторитарный, коммунистический. И невозможно понять, что это — абсолютное дилетантство вроде бы и профессора или примитивная пропаганда, рассчитанная на примитивную аудиторию? Валентин Мороз, бывший диссидент, будто не понимает, что существует один украинский национализм: интегральный, донцовский. Об этом он мог бы убедиться, прочитав "Энциклопедию украиноведения". И нет, не было национализма коммунистического, хотя и был "национал-коммунизм", представителем которого был Николай Хвылевой и Николай Скрыпник. Здесь "национал" от национальности, а не от национализма.

ОУН в свете собственных документов

Во время Первого Конгресса украинских националистов в Вене Евгений Коновалец, обращаясь с речью к его участникам, сказал:… должны… бороться и добиться Самостоятельного Соборного Украинского Национального Государства на всех просторах жизни украинского народа. Как учит нас опыт целых украинских поколений, мы можем этого достичь только революционными, а не эволюционными путями[65]. В связи с этим вспомним только о том, что в 1991 году Украина стала независимым государством совсем не революционным, а мирным путем, хотя и не в границах, за которые боролась и в дальнейшем борется ОУН… идеал независимого Соборного Украинского Государства" зовет Украинскую Нацию к продолжению борьбы вплоть до окончательной победы. Этот идеал был положен в основу украинского мировоззрения и его творческого начинания — в основу украинского национализма[66]. Это был процитирован отрывок из текста воззвания Конгресса украинских националистов к украинцам. Еще раз обратим внимание на постоянный акцент ОУН на "соборности" украинского государства, то есть на построении украинского государства на всех этнических (по утверждению ОУН) украинских землях. Понимание этого является ключом к развязке вопроса о причинах и методах мордований УПА на Волыни и в Галичине в 1943 г. и в последующие годы.

В упомянутом воззвании Первого конгресса украинских националистов от февраля 1929 года, подписанного от имени Конгресса Николаем Сциборским и Владимиром Мартинцом, говорилось:

ТОЛЬКО ПОЛНОЕ УСТРАНЕНИЕ ВСЕХ ЗАЙМАНЦЕВ С УКРАИНСКИХ ЗЕМЕЛЬ откроет возможности для широкого развития Украинской Нации в пределах собственного государства… В своем внешнем политическом действии Украинское Государство стремится к охвату границ, которые включают все украинские этнографические территории[67].

Об этом же говорится в "Постановлениях Большого Сбора Организации Украинских Националистов", который состоялся с 28.01. по 3.02.1929 г., опубликованных в "Перестройке нации" №№ 3–4 за март-апрель и май 1929 г. Здесь, тем не менее, цитирую из упомянутого "Очерка истории ОУН" Петра Мирчука:

2. ПОЛНОЕ УСТРАНЕНИЕ ВСЕХ ЗАЙМАНЦЕВ С УКРАИНСКИХ ЗЕМЕЛЬ, КОТОРОЕ НАСТУПИТ В ХОДЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ РЕВОЛЮЦИИ, откроет возможности развития Украинской Нации в пределах собственного государства, обеспечит только система собственных милитарных вооруженных сил и целесообразная союзническая политика[68].

Приведенные здесь две последние цитаты следует прочитать несколько раз, чтобы очень хорошо понять их содержание. В них, в этих цитатах из официальных документов ОУН 1929 года, находится ответ на вопрос: Кто и почему начал мордовать в 1943 году на Волыни!? Авторы, которые прорабатывали проблемы мордований поляков в Западной Украине в 1942 году, указывали на ряд причин этих мордований, указывали на безответственную политику II Речи Посполитой (межвоенное время) в отношении к украинцам, указывали на политику гитлеровской Германии, которая проявлялась в принципе: Divide et impera — разделяй и властвуй, даже говорили о цели: устранение с украинских земель поляков. Но до сих пор ни один автор не указал на причину, на документ, в котором было запланировано устранение поляков, между прочим, с Волыни и Галичины. Никто из авторов до сих пор не натолкнулся на документ, который еще в 1929 году предусмотрел устранение "займанцев" (неукраинских поселенцев) с украинских земель, и то полное устранение, которое наступит "в ходе национальной революции" путем создания "собственных милитарных вооруженных сил" (УПА), которые и осуществят "полное устранение всех займанцев".

Я не придумал, то есть не придумал путем умственной спекуляции, что, начиная с 1942 года, ОУН-УПА осуществляла политику "полного устранения" поляков с Волыни и Галичины. Я на это только натолкнулся в "Очерке истории ОУН", читая его внимательно, ища все время ответ на этот болезненный вопрос, потому что проблема мордований УПА в 1946 году не давала мне спокойно жить.

Еще раз, следовательно, возвратимся к цитируемым здесь выдержкам из официальных документов ОУН, еще раз проанализируем их и перейдем к следующим вопросам, в которых затронем вопрос методов такого устранения поляков, а также затронем вопрос мордования украинцев членами УПА, в частности, членами С.Б. ОУН.

То, что я натолкнулся на эти, уже опубликованные и доступные с 1929 года материалы, считаю своим "открытием". Повторяю: до сих пор никто не указал на эту конкретную, сформулированную в официальном документе, причину мордований поляков. И не только поляков.

Чтобы не было никаких недоговоренностей, обращусь к языковедческим источникам, чтобы объяснить важнейшее в уже приведенных документах и впоследствии самое трагичное в своих последствиях слово: "устранение". Толковый Словарь украинского языка в 11 томах говорит: устранение — действие со значением устранять… устранять… доводить что-либо до исчезновения, прекращать существование; ликвидировать… исключать, выбрасывать откуда-то; так или иначе избавляться от кого-либо[69].

К теме "устранения" поляков (и не только их) с украинских земель вернемся еще в разделе о мордованиях, совершенных ОУН-УПА. Здесь лишь укажем, пока свежа память об "учении" Дм. Донцова, что реализовывали "устранение" поляков и других, убивали украинцев, сопротивлявшихся ОУН, те молодые оуновцы, которые вследствие учения Дм. Донцова были пропитаны фанатизмом, ненавистью, беспощадностью к "врагу", которые привили те качества несознательным крестьянам Волыни, а впоследствии и Галичины.

И еще: Почти все авторы, которые занимаются проблемой ОУН-УПА, указывают на ОУН, точнее на ОУН-б, то есть на бандеровцев, как на тех, которые были "суперреволюционерами", что именно они, те молодые и полные гнева — Степан Бандера, Ярослав Стецько, Николай Лебедь, Роман Шухевич — были организаторами и исполнителями мордований. А между тем, как видно из сказанного, эту резню поляков, помощь в истреблении евреев хладнокровно запланировала "старая гвардия" ОУН — Евгений Коновалец и его товарищи. И это они, подняв доктрину Дм. Донцова до ранга официальной идеологии ОУН, воспитали тех "молодых и полных гнева" — С. Бандеру, Я. Стецько, М. Лебедя и других. Это "старая гвардия" УВО-ОУН была предтечей УПА, которая в своей деятельности не знала ни сожаления, ни какой-либо нравственности, которая затоптала все Божьи заповеди, выполняя "заповеди" ОУН, сформулированные в "Декалоге" украинского националиста.

Возвратимся, однако, к документам ОУН. В упомянутом воззвании Первого Конгресса ОУН говорится: Отбрасывая ориентации на исторических врагов Украинской нации, но, будучи в союзе с народами, которые враждебно относятся к займанцам Украины, национальная диктатура, которая сформируется в ходе национальной революции, обеспечит в тяжелое время борьбы силу Украинского государства[70].

Не вдаваясь в подробности, укажем, что ОУН отбрасывала политику уэнэровцев, то есть тех, которые боролись за Украинскую Народную Республику, потом за Директорию, следовательно, за реализацию политики Симона Петлюры, как тех, которые рассчитывали на союз с Польшей. ОУН гетманцам ставила в упрек, что они рассчитывают на Москву. Вместо этого ОУН, как показала практика, поставила на Германию, а также на Японию, как на врагов Польши и России.

Подчеркнем также в этом месте запланированную ОУН "национальную диктатуру" в "ходе национальной революции". Диктатура — это понятно, ОУН всегда, с момента своего рождения, стремилась к созданию украинского государства, в котором должен был бы быть введен тоталитарный режим. Тогда откуда формулировка "национальная диктатура"? Она появилась потому, что ОУН с самого начала узурпировала себе право говорить от всего украинского народа. Эта узурпация происходит от учения Дм. Донцова об "инициативном меньшинстве" и "неосознанных массах" (см. стр. 286 "Национализма" Дм. Донцова). Согласно с этим учением, "лучшие люди", то есть провод и члены ОУН, являются выразителями нации, ее интересов, которых не понимают "неосознанные массы". Отсюда и узурпация права на "национальную диктатуру". Как ее реализовала ОУН-УПА, начиная с 1942 года — знаем на основании фактов, о которых будет еще идти речь.

В том же воззвании: Организация Украинских Националистов противопоставляется всем партийным и классовым группировкам и стремится, через овладение всей украинской жизнью на всех землях Украины, к самому широкому развертыванию национальной силы…[71]

Здесь уже говорится о тех украинских силах, которые не подчиняются ОУН. Это те украинцы, которых убивала ОУН-УПА за сопротивление политике народоубийства. Эти планы ОУН осуществила только частично. ОУН не развернула свою деятельность на так называемой Большой Украине, то есть к востоку от Збруча. Вместо этого ОУН сумела подчинить себе многочисленные массы украинцев в Западной Украине, а также почти всю украинскую диаспору, за исключением коммунистов. Имею в виду ту диаспору, которая является активной в украинском смысле на Западе, потому что ОУН не имеет влияния более чем на 90 % украинцев в диаспоре, которые только формально считаются украинцами, но не принимают участия в жизни украинской диаспоры. Сам Евгений Коновалец вскоре после венского конгресса ОУН направился за океан, в Америку, где, используя политическую эмиграцию после I мировой войны, организовал в США ОГОУ — Организацию Государственного Освобождения Украины, а в Канаде УНО — Украинское Национальное Объединение. Обе эти организации, которые действуют до сих пор, имеют свои организационные структуры в виде стрелецких, молодежных, женских и тому подобное объединений. ОГОУ в США и УНО в Канаде внешне выступают как общественные организации, фактически же они, подчиненные ОУН (теперь ОУН-м) политические структуры. После войны ОУН- б создала аналогичную структуру — УОФ, то есть Украинский Освободительный Фронт.

Таким образом, ОУН овладела жизнью украинцев не только в Галичине, но и в диаспоре. На Волыни ОУН до 1939 г. не имела большого успеха, по-видимому, вследствие политики, которую вел воевода Г. Юзевский, а также огромного влияния КПЗУ — Коммунистической Партии Западной Украины среди крестьянских масс. ОУН пыталась стать сверх других украинских политических партий, сверх "неосознанных масс". Это — типично для тоталитарной организации правого направления.

А теперь, повторяю, Ярослав Стецько, Николай Лебедь, Николай Плавьюк и их современные идеологи — различного рода профессора, доктора — кричат на Украине о демократии. Это — опасная игра. Опасная для существования независимой Украины. Опасная для ее соседей, в частности Польши. Нельзя этой опасностью пренебрегать. Ленин начал с союза из одиннадцати человек. Даже сегодня немногочисленная ОУН в Украине, используя неотрадную экономическую ситуацию, может подстрекнуть массы. Из Постановлений I БСУН 1929 г.: На пути к собственной самореализации в форме наибольшей интенсивности исторического значения, нация численно увеличивает запас своих био-физичних сил на расширенной одновременно территориальной базе[72]. Иными словами — украинский "лебенсраум". За счет соседей. Реализуя политику экспансии ("Национализм" Дм. Донцова, стр. 283) путем "безоглядности" (беспощадности — В.П.) против других (там же, стр. 232).

В пункте 16 "Постановлений" говорится, без какого-либо камуфляжа, что Организация Украинских Националистов построена на основах: всеукраинства, надпартийности и монократизма[73]. В этом контексте нужно отметить, что ОУН не была политической партией, поэтому она могла говорить о "надпартийности ОУН". Тогда чем же была ОУН, если не партией? Чтобы дать ответ на этот вопрос, нужно прибегнуть к аналогиям, к сравнению ОУН с другими тоталитарными организациями, в частности с НСРПГ (Национал-Социалистическая Рабочая Партия Германии) и КПСС. Обе названые здесь организации, хотя и называли себя партиями, в действительности ими не были. НСРПГ слилась с государственным аппаратом Германии, то же было и с КПСС. "Партия" по этимологии этого слова, означает "часть", между тем как НСРПГ, так и КПСС своей деятельностью охватывали "целость" (тотально) жизни стран, в которых властвовали. Они имели решающее влияние не только на политику — внешнюю и внутреннюю — стран, но и на науку, культуру, искусство и даже на спорт. Следовательно — ни НСРПГ, ни КПСС — не были политическими партиями. Это были организации, сросшиеся с государственными структурами, над которыми и властвовали. Интересным в этом деле является рассуждение российских юристов, которые выступали в Конституционном Суде Российской Федерации в деле по иску о признании КПСС конституционной организацией. На одном из заседаний 8 июля 1992 г., представитель Президента России, М. Шахрай, сказал: Попытка беспристрастно взглянуть на КПСС, в частности, в свете доказательств, которые мы имеем, а также в свете рассекреченных архивных материалов, не остается сомнения в том, что организация, которая называет себя КПСС, является разновидностью государственного механизма, государственной структуры, которая неограниченно осуществляет функции власти…[74]

Для чего я об этом здесь говорю? Говорю для того, чтобы доказать сходство ОУН с НСРПГ и КПСС в смысле их непартийности. Разница между ОУН и теми двумя названными здесь в том, что ОУН в действительности не создала государства, не начала хозяйствовать в нем, хотя, вследствие Акта от 30 июня 1941 г., бандеровская фракция ОУН узурпировала себе право выполнять от имени несуществующего государства функции власти — реквизицию продовольствия, одежды и других запасов, мобилизацию населения в ряды УПА, суды над "изменниками", устранение поляков с украинских земель.

Далее там же: Во время освободительной борьбы только национальная диктатура, созданная в ходе национальной революции, сможет обеспечить внутреннюю силу украинской нации…[75] Познали эту "национальную" диктатуру, кроме поляков, также украинцы, в частности на Волыни. Польские авторы много пишут о массовом участии украинцев в преступных действиях УПА. Это правда, что с УПА совместно действовали широкие массы украинского населения. Но до сих пор немногие указывали на то — почему эти массы выступали на стороне ОУН-УПА? Как, каким образом ОУН втянула спокойную Волынь в свой преступный промысел? Сколько по этой причине было террора, устрашения, сколько обмана-отуманивания? Ответы на эти вопросы ожидают проработки. Взяться за это должны украинские ученые — историки, психологи. Здесь могу лишь сказать на основании рассказов очевидцев — поляков, украинцев, чехов, что "национальная диктатура" УПА была страшной. Так и сказал Степан Бандера: Наша власть будет страшная! Страшная, как оказалось, не только для поляков, но и для многих украинцев.

Далее из "Постановлений" Первого Конгресса:… украинская внешняя политика будет осуществлять свои задания путем союзных связей с теми народами, которые враждебно относятся к займанцам Украины[76]. Этим союзником ОУН должна была стать Германия. Беда лишь в том, что гитлеровская Германия не видела потребности в союзе с ОУН. Она лишь использовала ОУН для своих нужд. К какому-либо союзу ОУН, даже с НСРПГ, никогда не дошло дело. Контакты с ОУН поддерживала только немецкая армия, точнее, армейская служба разведки — Абвер и Гестапо. Об этом — дальше.

В своей внешнеполитической действительности Украинское Государство стремится к достижению наиболее отборных границ, которые будут охватывать все украинские этнографические территории…[77] Это и есть официальная политика ОУН, от которой она никогда не отказалась. Что это означает для дела мира в Европе — можно себе представить. Но, как знаем из "учения" Дм. Донцова, ОУН не имеет целью удержание мира между народами, наоборот — целью украинского национализма является беспрестанная борьба, то есть беспрестанные войны за расширение границ государства. Нужно, чтобы это приняли во внимание польские политические власти, которые на сегодняшний день вошли в приятельские отношения с ОУН, в частности с ОУН-б.

В обстоятельствах враждеской оккупации подготовку украинских народных масс к вооруженной борьбе, а в частности, подготовку организаторов и вышколенных проводников, возьмет на себя отдельная военная ячейка[78]. В связи со сказанным мне хотелось бы обратиться: Народ моей спокойной до войны Волыни! Те, которые старше шестидесяти лет! Вспомните себе тех эмиссаров, которые сотнями шли из Галичины в 1942 году. Вспомните — как они и кого сначала завербовали в преступную деятельность. Как они организовали Кустовые Отделы Самообороны (КОС), как муштровали мужчин и парней, в том числе подростков. Как втягивали силой в свою деятельность девушек. Вспомните — что делали с теми, кто с ними не соглашался? Сколько уже тогда начали мордовать поляков, погибло украинцев от рук С.Б.?

Придет время, когда архивы откроются, еще живут свидетели тех событий — украинцы. Нужно спешить, нужно, пока есть время, расспросить свидетелей тех страшных дней и ночей. Но настоящая ситуация этому не способствует. Люди молчат. Боятся они еще украинских националистов или уже опять боятся их? Потому что организуются различные мероприятия для празднования "героизма" ОУН-УПА. Где те смельчаки-ученые, которые бы взялись за проработку темы преступлений ОУН-УПА в Западной Украине? Нужно спешить, потому что вскоре не останется в живых свидетелей.

Именно такой, а не другой, была и поныне есть ОУН. Она не изменилась в сути, она лишь изменила свою тактику. Не лишившись балласта националистической идеологии, нелогично говорить о "демократической" ОУН. ОУН, с ее идеологией, с ее историческим прошлым — не может реформироваться. Так же, как не может реформироваться украинский национализм, как идеология. Тоталитарные доктрины, идеологии, организации живут или умирают. Никогда не реформируются.

Поэтому преступлением перед народом является отождествлять национализм и патриотизм, потому что это диаметрально разные понятия. В то время, как патриотизм относится к понятиям, связанным с добром, любовью, благородством, то национализм — со злом, ненавистью, подступом, преступностью. Говорю здесь об украинском интегральном донцовском, взятом на идеологическое вооружение ОУН, национализме, а не о каких-то "ленинских" национализмах порабощенных наций.

И еще: Национализм Дм. Донцова, следовательно, и ОУН, это противопоставление христианским идеям, которые провозглашают добро, милосердие, человечность, любовь. Вместо этого национализм свою идеологию построил на ненависти, насилии, терроре, убийствах. Пропагандисты ОУН пользовались, между прочим, поэтическим высказыванием: Сутки жестоки, как волчица. И это — правда. В частности сутки, которые устроила ОУН-УПА во время войны. Сутки действительно были жестокие, как волчица. Только не возникла она в результате каких-то стихийных бедствий, ее создали люди, которые действовали согласно с наставлениями Дм. Донцова и ОУН. В свое время жестокие, длящиеся свыше 500 лет сутки, создала инквизиция. В ХХ-м веке жестокие сутки создали тоталитаристы — большевики и нацисты. Создала ее и ОУН-УПА.

Я с полной определенностью могу сказать следующее: Если бы моего отца не замордовали жестокие, как голодные волки, большевики, то его замордовали бы националисты. Потому что жена моего отца была полячкой. Он не был националистом. Напротив, он с уважением относился как к своякам-полякам, так и к соседям-евреям. Он был гуманистом. И отец мой не убил бы по требованию ОУН-УПА свою жену, а мою мать. Он, известный в Дубенском уезде, украинский деятель, до 1935 года был войтом гмины Дубно. Он не поддержал бы действий ОУН-УПА. Отца убили большевики, НКВД, в Дубенской тюрьме или в подземельях Бернардинского монастыря. Повторяю: Если бы его не убили большевики, его убили бы прихвостни из УПА или С.Б. Действительно — сутки были жестокие как волчица. Честному человеку не было места на этой земле.

Я бы не писал этого труда, если бы меня, малолетнего, в 1940 году большевики не депортировали в Казахстан. В 1943 году мне исполнилось 18 лет. Националисты бы поставили меня перед выбором: УПА (и убить мать) или смерть.

А отец мой был большим украинским патриотом. Он организовывал торжественные празднования, связанные с возникновением Украинской Народной Республики, годовщинами смерти Симона Петлюры. Патриотизм — не национализм. И в этом духе он воспитал меня.

Украинский национализм — это разновидность фашизма. Он своеобразен, его нельзя сравнивать с другими национализмами, например, с хорватским, хотя сходство очень близкое. Украинский национализм настолько украинский в свете учения Дмитрия Донцова, что он является явлением сам по себе. Поэтому повторяю: в этом труде речь идет не о национализме вообще, а лишь об украинском национализме.

Украинский национализм — это идеология и политическое, вождевского типа, движение, которое ставит себе целью любыми методами, в том числе и аморальными, преступными, в частности, индивидуальным и массовым террором, направленным против всех, кто противиться ему, в том числе и против украинцев — построить на всех украинских этнических территориях, а также на спорных территориях этнического пограничья, украинское государство, которое путем экспансии, направленной против соседних народов, должно расширять свою территорию до достижения статуса украинской империи, в которой будет властвовать нациократия, вождевский, то есть авторитарный уклад, в котором "вождь нации" будет объединять законодательную и судебную власть, и который в своей деятельности будет опираться на "лучших людей", то есть на националистическую касту, по-донцовскому на "инициативное меньшинство". В этом государстве национальные меньшинства не будут иметь гарантированных гражданских прав. Не исключено, что к некоторым из них была бы применена политика "окончательной развязки".

Этот национализм в условиях получения Украиной независимости не изменился ни в сфере идеологии, ни относительно стратегии, то есть окончательной цели. В сегодняшних условиях изменились только методы пропаганды, сегодня национализм одевается в одеяние демократии, а тело его продолжает оставаться националистическим.

Поскольку описываемый в этой книге национализм является исключительно украинским явлением, поэтому не затрагиваю национализм у других народов. Пусть поляки пишут о польском национализме, россияне о российском и так далее. Укажу здесь, что россияне под понятием "национализма вообще" понимают а) волю народа, бы) амбиции политических элит, не стремящихся ни к чему, кроме власти[79]. Однако ни одно из этих определений не касается украинского интегрального донцовского национализма, который был и является идеологией ОУН — всех трех ее фракций. Украинский национализм — не обычный национализм, это национализм со своей доктриной, философией.

Все доступные материалы о деятельности УВО-ОУН свидетельствуют об одном, что ОУН никогда не вступала в контакт с Германией, как государством, а Гитлер, даже когда не был еще канцлером III Рейха, никогда не обещал украинским националистам какую-либо помощь в построении украинского государства. Это не помешало потому что уже в 1921 г. таинственная фигура в движении ОУН — Рико Ярый, член Провода украинских националистов, контактировал со штабом Гитлера, что с 1932 г. тот же Рико Ярый и Николай Сциборский, один из главных идеологов ОУН, были официальными представителями ОУН при штабе Гитлера. Об этом и о подробностях других контактов УВО-ОУН с немецкой и гитлеровской разведкой, в подробностях, ссылаясь на архивные документы и другие источники, пишет объективный польский историк Ришард Такжецкий в двух фундаментальных трудах: "Украинская проблема в Польше в 1923–1929 гг." и "Украинский вопрос в политике III Рейха 1933–1945".

УВО-ОУН с самого начала поставили не на того коня, на которого было нужно. Ориентацию на Германию можно было еще понимать до того, как Гитлер стал канцлером III Рейха. Правда, цель Германии — пересмотр Версальского мирного договора — не изменилась с того времени, однако, президент Гинденбург не говорил о "лебенсрауме" на Востоке, то есть за счет Украины. Тогда, во время Ваймарской республики, интересы Украины и Германии могли еще быть общими. Однако, с приходом Гитлера к власти не могло быть речи о какой-либо общности интересов. Гитлер в "Майн Кампф" выразительно продемонстрировал свою цель: построение "нового строя" в Европе, который должен был достичь Урала. Украина должна была стать колонией Германии, украинцы, как "унтерменши", должны были быть вытеснены из Украины, а оставшиеся должны были быть исключительно рабочей силой.

Вместо этого ОУН ставила себе целью построение украинского государства в этнических границах, расширенную на соседние территории (см. "Декалог", пункт 10).

Творцы и деятели УВО-ОУН не могут говорить, что они не знали "Майн Кампф" А. Гитлера, этот труд перевел на украинский язык Дмитрий Донцов. Следовательно, "вожди" ОУН не могли не знать о явных стратегических планах Гитлера. При таких условиях человеку со здравым смыслом невозможно понять, на что рассчитывала ОУН, отдавая свои силы в распоряжение гитлеровской Германии.

О том, что ОУН является только орудием в руках гитлеровской военной разведки, можно было убедиться на судьбе Карпатской Украины, возникшей в феврале-марте 1939 года на территории Чехо-Словакии. Недолго существовало это государство, потому что союзник Германии, Венгрия, которая была действительным союзником, потому что была государством, представляла собой какую-то политическую силу, имела свою армию, следовательно? Венгрия изъявила желание иметь у себя эту территорию. И Гитлер позволил аннексию Карпатской Украины. ОУН не было, кому пожаловаться в связи с этим — ведь ей никто ничего никогда и ничего не обещал!

Иными словами, ОУН должна была выполнять то, что ей приказал адмирал Канарис и подчиненные ему службы. Без всяких претензий! Кто платит — тот и требует. Без каких-либо дискуссий.

Несмотря на это, ОУН не опомнилась, не изменила своего курса полагаться на гитлеровскую Германию. Из украинских националистов был создан легион, которым командовал главный член провода ОУН, Роман Сушко. Следовательно, ОУН приняла участие в агрессии Германии на Польшу в сентябре 1939 г. ОУН — связалась официально с агрессором! А Польша в то время имела составленные союзные договоры с Великобританией и Францией. Агрессия на Польшу 1 сентября 1939 г. была началом II мировой войны. ОУН определила свое место в этой войне: на стороне Гитлера. Против Великобритании, Франции, США, Канады и других альянтов.

ОУН получила задание поднять на западноукраинских землях восстание против Польши в то время, когда Германия атаковала Польшу, чтобы таким образом ослабить польское сопротивление. Об этом в закамуфлированной форме пишет даже Петр Мирчук. Он описывает восстание 10 сентября 1939 г. в Николаеве над Днестром, которое началось по инициативе членов ОУН — Василия Демуры из Демны и Дмитрия Гаджеры из Ливчиц. В результате этого была разоружена полиция и "установлена украинская власть" в десяти селах. Тогда же "повстанцы" мобилизировали всех жителей тех сел от 18 до 35 лет, разоружено и "ликвидировано" (убито — В. П.) несколько "ватаг" польских мародеров. 14.ІХ.39 г. польские отделы из Дрогобыча и Самбора предупредили "восстание", погибло нескольких десятков поляков и 3 повстанца[147].

Ночью на 12 сентября 1939 г. вооруженные боевики ОУН под проводом братьев Ивасиков, Бордуна и бывшего украинского офицера Льва Шанковского, как военного специалиста, разоружили около 500 польских солдат, которые квартировали в селах Ставчаны и Оборшин. Разоруженных поляков арестовали, а после проведения "следствия" рядовые были отпущены, а офицеры и подофицеры задержаны. Автор этой информации — сегодняшний профессор на Западе, историк УПА, а приведена она Петром Мирчуком[148]. В труде не указано, что сделали с польскими офицерами и подофицерами, а их должно было быть несколько десятков. Следует догадываться, что их убили.

11 сентября 1939 г. боевики ОУН разоружили в районе Стрыя польскую полицию, произошли столкновения с польским войском[149].

Описываемые здесь действия боевиков ОУН Петр Мирчук объясняет, как восстание с целью создать украинское государство, однако их характер, в частности то, что не было ни одного координационного центра, указывает на то, что это было выполнение приказа немецкой военной разведки с целью ослабить тылы польской армии. Это можно охарактеризовать как "нож в спину" польской армии. Спорадичность этих действий и выступлений указывает также на то, что в то время ОУН еще не охватила своим террором население Западной Украины, даже Галичины, откуда она (ОУН) родом.

О других случаях выступлений боевиков ОУН Петр Мирчук не пишет. Неужели их больше не было? А вот говорят другие источники. В книге Юзефа Туровского и Владислава Семашко "Преступления украинских националистов, совершенные на польском населении в 1939–1945 годах" дается описание тринадцати случаев убийств поляков, совершенных украинскими националистами на Волыни в сентябре 1939 г., в результате которых погибло свыше 300 человек гражданского населения и военных[150].

По моему мнению, нельзя в некоторых случаях исключить в то время мордований на фоне чисто личных счетов, однако, география нападений указывает, что это произошло вследствие пропаганды ОУН — описанные тринадцать случаев имели место в трех уездах Волыни: Ковельском, Любомльском и Луцком, где было больше всего распространено влияние ОУН.

Об известных и неизвестных нам случаях диверсии, организованной ОУН в тылах польской армии, пишет, ссылаясь на д-ра Льва Ребета, Мирослав Прокоп: В такой ситуации ОУН была способна организовать в первые дни польско-немецкой войны, в сентябре 1939 г., малые партизанские отделы, которые охраняли украинское население от террора польских полицейских и военных частей[151].

Анатоль Бедрий в органе ОУН-б пишет: Под воздействием героической борьбы в обороне Карпатской Украины, революционизация настроений на Западно-украинских землях достигла большого напряжения в канун Второй мировой войны, так что была распространена мысль поднять восстание. Однако немецко-польская война в сентябре 1939 г. была молниеносной, а поэтому была возможность организовать повстанческие отделы только кое-где. Революционно-повстанческую акцию подготовила и руководила ею Краевая Экзекутива ОУН на ЗУЗ, в частности, краевой проводник Владимир Тимчий, военный референт Дмитрий Грицай и организационный референт Владимир Гринев[152].

Итак, были ли повстанческие отряды ОУН, которые должны были "всадить нож в спину" воюющей против гитлеровской Германии польской армии или не было? Из данных, приведенных из украинских националистических источников, выходит, что были такие боевые отряды, которые разоружали полицию, войско. "Восстания" были, и это не подлежит сомнению, ведь нельзя не верить Льву Шанковскому, Анатолию Бедриеву или Петру Мирчуку, когда речь идет об этом вопросе. Можно бы только эвентуально спорить — по чьей инициативе действовали украинские националистические боевые отряды приблизительно 10 сентября 1939 г.? — по собственной инициативе ОУН или по приказу гитлеровцев? Если принять во внимание тот факт, что в рамках гитлеровской армии в агрессии принял участие украинский легион под командованием Романа Сушко, если принять во внимание обучение диверсантов ОУН в Австрии в 1938 г., то придем к выводу, что описанные здесь события были ничем иным, как выполнением поручений Абвера. И лишне националистическим историкам выкручиваться, объясняя эти действия намерением создать украинское государство, потому что это совсем непочтенно.

А между тем другой украинский националистический историк, Богдан Осадчук, который и до сих пор работает в Германии, следовательно, находится возле архивных источников, пишет: Во время гитлеровской агрессии украинцы достойно повели себя относительно вражеского, но все же общего государства. Через своего депутата, заместителя председателя Сейма Василия Мудрого, составили декларацию лояльности, хотя после всех дискриминаций могли этого не делать. Нигде не вспыхнуло восстание, украинские воины в польской армии не дезертировали, а дрались против немцев так же, как и поляки и продолжили этот путь, хотя и без благодарности, в конце войны в боях под Монте Касино.

Но это не имело никакого признания. Напротив, очень скоро распространилась легенда о "украинском ноже в польскую спину"[153].

Сказано здесь проф. Богданом Осадчуком — примитивная ложь "ученого", которая происходит из арсенала националистической пропаганды. К такой же лжи следует причислить такое "научное" обоснование тем же профессором причины и начала братоубийственных, вроде бы польско- украинских, акций. На этой самой странице Богдан Осадчук пишет: Начался второй период трагедии. Польская пуля, которая в феврале 1941 г. в селе Верещи Великие, что на Холмщине, оборвала жизнь молодого учителя Михаила Остапяка… пустила в движение страшную машину братоубийственных акций. Не было у обоих обществ никаких авторитетов и моральных стоимостей, чтобы прекратить коварные намерения общего врага, агентура которого умело разжигала огонь лихолетья[154].

Такое мог написать только примитивный пропагандист, а не историк. Однако, как видно, украинские националисты припрягли к своей нечестной пропаганде и историков. В труде Богдана Осадчука имеется формулировка "братоубийственных" акций, то есть поляки были для украинских националистов уже "братьями", у них уже есть "общий враг", то есть гитлеровская Германия, вроде бы этот "ученый" не знает об общей агрессии гитлеровской Германии вместе с ОУН на Польшу. У него имеются нотки государственного патриотизма со стороны украинцев. Не случайно же он снова отождествляет "украинцев" с украинскими националистами из ОУН. Правда, что украинцы которые не находились под влияниями ОУН, в частности, те с Волыни, с Полесья, были лояльными в отношении к Польше во время агрессии на нее в сентябре 1939 г., правда, что они боролись не хуже своих польских сограждан, правда, что многие украинцы боролись в рамках польской армии под Монте Касино. Но это не были украинские националисты. Украинские националисты, согласно с идеологией ОУН, в поляках видели займанцев, врагов, которых нужно убрать с украинских земель.

Украинские националисты, вроде бы и ученые, лицемерно говорят об "оборонном" характере националистических боевых отрядов, о защите украинского населения от полицейского и военного террора со стороны польского государства. Это — очевидная ложь. Не до террора было в то время польской власти. Она оборонялась от агрессии. Я — очевидец этого. С 3 по 19 сентября 1939 г. я, вместе с шестью членами семьи по матери, следовательно, поляками, был в украинском селе на Волыни, у родных моего отца, у деда и бабы. Однако, ни в том селе, ни в соседних, а возвращались мы в город пешком, проходя через четыре села, даже не было слышно о каких-либо акциях против украинцев со стороны польской власти. Так что речь о "обороне" украинского населения также из арсенала украинской националистической пропаганды, которой, как видно, занимаются "историки", "профессора", "ученые".

Напротив, в то время тысячи украинских заключенных из польских тюрем и концентрационного лагеря в Берегу Картузском вышли на волю[155].

У крестьян из волынских, не завоеванных ОУН, сел, не было ненависти к полякам. Свидетелем этого — я и моя семья по матери.

Наступило 17 сентября 1939 г. В тот же день большевики арестовали моего отца, который в то время был в Дубне, а остальная семья — в селе у деда и бабы, чтобы избежать немецкой бомбардировки. В своем неопубликованном труде "Очерк анатомии большевизма" я поставил тезис: Не является правдой утверждение Москвы, что она 17.09.1939 г. перешла границы Польши, чтобы освободить своих братьев — украинцев и белорусов, поскольку если бы Москва руководствовалась этой целью, то не "освобождала бы" братьев-литовцев, потому что в то время существовала независимая Литва. Следовательно, завоевание литовских этнических территорий 17 сентября 1939 г. подтверждает, что между Москвой и Берлином был тайный договор о разделении Польши.

Между сентябрем 1939 и июнем 1941 г

О деятельности ОУН на западноукраинских землях с сентября 1939 по июнь 1941 г. на Западе почти нет доступных мне материалов. Об этом периоде напишут, думаю, украинские историки, которые находятся на Украине, опираясь на доступные уже теперь архивные материалы, на свидетельства еще живых свидетелей. В общих чертах, однако, известно, что ОУН не прекращала своей террористической деятельности, направляя ее в то время против организаторов колхозов, учителей, советских и партийных функционеров, вообще представителей советской власти. Знакомый мне украинец с Дубенщины рассказал следующее: Легендарной стала группа, которая действовала на Дубенщине по приказу ПУН, то есть Провода украинских националистов, под проводом Ивана Гладуна из Берестечка. Группа, в которой были и девушки, днем пряталась в овинах, а по ночам нападала на станицы НКВД и уничтожала их. В одной такой неравной стычке в Вербе почти все они погибли от пуль энкаведистов, включая их проводника. Это было на кануне немецко-большевистской войны. С приходом немцев население насыпало на их общее место захоронения высокую могилу.

ОУН в то время не спала. Не спали также большевистские карательные органы. Одни уничтожали других. У меня нет данных о количестве арестованных в то время членов ОУН, однако, зная активность НКВД, можно утверждать, что большевики уничтожили как минимум половину националистического актива, преимущественно "малых", то есть сельских ребят, которые, чего скрывать, не считались с опасностью, подвергали риску свою жизнь, борясь с большевистской властью.

Собственно — с властью ли? Известно, что ОУН уничтожала организаторов колхозов в Западной Украине. Однако, были ли все они ревностными представителями большевизма? Нужно знать существующие в то время в Украинской ССР условия, чтобы судить об этом. Посылали в Западную Украину кого попало, часто руководствуясь профессией. Вот, пример, в Лубненском районе работал агроном, посланный из Надднепрянщины. Он не эвакуировался, когда Красная Армия отступала перед немцами. После войны он подался на запад. Многие годы он является православным священником. Сколько таких было? Но и таких убивали боевые отряды ОУН. Не только энкаведистов. Также молоденьких учительниц, украинок, присланных в Западную Украину.

В 1992 г. я написал знакомой из Днепропетровщины письмо, в котором спросил: "Валя, когда ты впервые услышала об ОУН? "Она ответила: "Осенью 1939 г., когда начали привозить из Западной Украины гробы с убитыми учителями, агрономами, посланными в Западную Украину". Она, Валя, никогда не была комсомолкой, не принадлежала к партии, в то время ей было 11 лет, среди привезенных в гробах был отец ее подруги.

Вот так начался новый период уничтожения своих братьев-украинцев онуовцами, только потому, что они каким-то образом представляли большевистскую власть, при которой не было возможности думать или действовать независимо. Послали в Западную Украину? — ну и езжай! А там — убивали. Убивали, но никогда не прибегали к разъяснительной акции о бесчеловечности большевизма. Потому что и сами применяли бесчеловечные методы, сами руководствовались бесчеловечной идеологией. Подсчитывал ли кто — сколько в то время погибло от ОУН молодых учительниц-украинок?

Такое совершалось в Западной Украине. А между тем к западу от Сана, на завоеванной Германией территории Польши, рождалась организованная украинская жизнь. Под сенью немецкой власти. По благословению ОУН. Организатором этой жизни стал доцент Краковского университета, д-р Владимир Кубийович, географ, специалист по этнографии. Об этом он пишет:… я окунулся в общественную жизнь, возглавил единственное украинское легальное учреждение в Генеральной Губернии, которое через некоторое время стало называться Украинским Центральным Комитетом… Я установил более тесные связи с проводником Фронта национального единства, редактором Дмитрием Палиивым, а при его посредничестве с проф. Гансом Кохом, бывшим сотником УГА, директором института Восточной Европы в Бреславе (Вроцлав — В.П.), а теперь старшиной (офицером — В.П.) немецкой армии в группе "Абвер" (Оборона) в Кракове и референтом украинским дел в армии[156].

Обратим внимание на следующее: а) профессор Владимир Кубийович после слова "Абвер" добавляет в скобках (Оборона). Это — один из примеров дезинформации, которая широко применялась украинскими националистами после войны. Нет никаких оснований утверждать, что проф. В. Кубийович на знал — что такое "Абвер", если бы такое допустить, нужно было бы прийти к выводу, что он, проф. Владимир Кубийович — невежда. Нет, он не был невеждой, он в совершенстве знал, что "Абвер" — разведывательная и контрразведывательная диверсионно-саботажная централь Вермахта[157]; именно с этим, а не другим учреждением немецкого оккупанта вошел в контакт проф. В. Кубийович с целью организовать украинскую жизнь в Генеральной Губернии.

В то время на территории Генеральной Губернии, в частности, в Кракове, находилось большое количество украинских националистов, которые убежали из Западной Украины от большевиков. Убежала "элита" ОУН, оставляя в Западной Украине "малых" с несколькими "проводниками".

С древних времен захватчики-оккупанты применяют принцип "Divide et impera" — разделяй и властвуй! Не удивительно, что этот принцип вводили в жизнь гитлеровцы, в частности, через Абвер, как диверсионное учреждение немецкой армии. В этом случае — через офицера немецкого Абвера — проф. Ганса Коха (не путать с Эрихом Кохом — рейхскомисаром Украины, в которую не входила Галичина — палачом украинского народа). Гитлеровцы хотели еще больше поссорить украинцев с поляками, чтобы они между собой сводили счета, чтобы истребляли друг друга, облегчая этим задание гитлеровцев — истребление, вслед за евреями — славян.

Большим и успешным помощником гитлеровцев в этом дьявольском деле стал проф. Владимир Кубийович. Он с помощью упомянутого Ганса Коха получил согласие на беседу с генеральным губернатором Гансом Франко, которому, вместе с главным деятелем ОУН, полк. Романом Сушко, вручил мемориал о разрешении организовать украинское общество. Летом 1940 г. Украинский центральный комитет стал централью действующих на территории украинских вспомогательных комитетов.

Не думая о дальнейшем будущем, проф. В. Кубийович начал интенсивную деятельность. Его, как этнографа, мысли согласовывались с планами ОУН — построить украинское государство на всех этнических украинских землях, к которым В. Кубийович причислял… географически-исторические края: Холмщина и Подляшье, почти вся Лемковщина, Западное Посянье (Засянье) и маленькие окраины северо-западной Галичины, которые граничили с Холмщиной… Общим для этих окраин было то, что они были украинско-польским пограничьем… это были узенькие полосы, расположенные к западу от Буга и Сяна, которые представляли собой советско-немецкие границы[158].

Именно на этих "узеньких полосах" В. Кубийович с помощью активистов ОУН развернул широкую деятельность: закладывал украинские школы, православные приходы (парафии). Этим, понятна вещь, вызывал сопротивление поляков. А именно это и нужно было гитлеровцам. Весной 1941 г. уже все украинские поселения (села — В.П.) в Генеральной Губернии имели украинские школы и кооперативы, увеличилось число пастырей… некоторые города, в которых до войны украинская жизнь была совсем придушена, стали украинскими ячейками[159].

Все это произошло вследствие деятельности УЦК. Под чьим проводом и на какие средства он действовал? Вот что об этом говорит сам В.Кубийович:

Теодор Оберлендер — экономист и демограф, профессор университета в Штральзунде, автор трудов по демографии и аграрным отношениям в Польше и в Советском Союзе имел высокий ранг в национал-социалистической партии. Перед войной с Польшей Оберлендера мобилизовали и зачислили в отдел разведки (Абвер), затем, в группу украинских националистов под проводом полк. Сушко, которая проходила военную выучку в Австрии (на чьи средства? — В.П.) и в середине сентября 1939 г. была перекинута в ту часть Галичины, которую захватили немецкие войска.

Оберлендер был советником, а в действительности проводником полк. Сушко. В этой роли он находился в Самборе, Сяноци, а впоследствии в Кросни, где группа Сушко была демобилизована. С ноября того же года находился в Кракове, а после переезда Ганса Коха в Львов был референтом украинских дел в Абвере… Он нам пытался помогать… много заботился и о финансовых средствах для новой украинской общественной организации — все из фондов Абвера. В течение двух или трех месяцев наша тройка (Оберлендер, Сушко и я) сходились еще несколько дней на короткие совещания по всем украинским актуальным вопросам[160]. Скажу, что полк. Роман Сушко был представителем ОУН в Генеральной Губернии, потому что немцы запретили Андрею Мельникову выезжать надолго из Берлина. Вспомним, что полк. Роман Сушко был в Проводе украинских националистов (ПУН). Следовательно, УЦК находился под управлением немецкой разведки, ею финансировался, а эта "общественная" организация контролировалась ОУН в лице полк. Р. Сушко.

УЦК вместе с гитлеровцами назначали украинцев в селах войтами, директорами в городских учреждениях, в школах. Этому противились некоторые польские группировки. Немцы в свое время приступили к колонизации Холмщины, выселяли поляков из целых районов, вокруг территорий, назначенных для поселения немцев, создавали "санитарные границы", поселяя там украинцев. Между поляками, которые основательно себя чувствовали в состоянии немецкой оккупации, с каждым разом более начала расти ненависть r активным украинским националистам. На этом фоне еще осенью в 1941 г. боевые отряды польских народников ликвидировали в Генеральном Губернаторстве украинских деятелей, а на Холмщине с осени 1942 г. доходило до столкновений и убийств[161].

Это, собственно, было то, чего хотели гитлеровцы: достичь конфронтации украинцев с поляками. Это задание гитлеровских диверсионных служб было выполнено украинскими националистами легче, поскольку идеология ОУН исходила из положений враждебности украинцев к полякам. Из личных разговоров с украинскими националистами в Канаде я знаю, что многие среди них указывают, как и проф. Богдан Осадчук, на эти спорадические убийства украинских деятелей на Холмщине, как на причину массовых мордований поляков на Волыни, а впоследствии в Галичине. Однако — это неправда. На действительную причину этих мордований я уже указывал и более широко о ней буду говорить в другом разделе.

Так или иначе — УЦК, будоража настроения украинцев против поляков на территории Генерального Губернаторства с сентября 1939 по июнь 1941 г., работал в пользу гитлеровцев. Это, смотря с точки зрения интересов целого украинского народа, была плохая, преступная работа. Это не было время для создания в Холмщине, на Подляшье или Лемковщине украинских школ, кооперативов, "Просветительства" и тому подобное. Это фактически было пробуждение украинского национального сознания на этих территориях на дрожжах ненависти к полякам. Это было время, когда, с точки зрения интересов украинского народа, следовало на время войны, на время немецкой оккупации забыть обо всех обидах в адрес польского народа, а лучше в адрес его довоенной власти, и совместно одолевать врага. Но… враг Польши оказался господином украинских националистов, которые служили ему правдой и неправдой. Поэтому и стали естественными врагами поляков. Зерно ненависти, посеянное украинскими националистами еще в первой половине 20-х годов, начало пускать ростки. Время жатвы наступило в 1943 году.

Характерным для деятельности ОУН, между прочим, через УЦК в Генеральной Губернии, было то, что она никогда не распространялась на миллионы вывезенной на принудительные работы молодежи из "Рейхскомисариата Украина", то есть тех со знаком "ОСТ" на одежде. А в то время "вождь" украинской нации, полк. Андрей Мельник, правда "разжалованный" Степаном Бандерой, сидел в Берлине. Я не встретил ни одного документа, который указывал бы на какие-то шаги ОУН в направлении облегчения судьбы этих миллионов. Однако, не знаю какими путями, ОУН смогла защитить в какой-то мере молодежь из Галичины, вывезенную на принудительные работы в Германию. Молодые ребята и девушки из Большой Украины и из Волыни носили на одежде "ОСТ", в то время как из Галичины — "У" (Украина). Невольники из Рейхскомисариата Украина не имели свободы перемещения, их держали в бараках под охраной, вместо в то время как молодежь из Галичины имела свободу, могла ходить по городу. Об этом чистосердечно, без каких-либо побочных нюансов, написала Антонина Хелемендик-Кокот[162].

Раскол в ОУН

Между тем, когда УЦК организовывал украинскую жизнь на южных и восточных окраинах Генерального Губернаторства, в ОУН созревал раскол. ПУН (Провод украинских националистов), который с начала существования имел местонахождение то в Швейцарии, то в Берлине, во главе которого стоял полк. Андрей Мельник, поддавался каждый раз более острой критике со стороны Краевого провода ОУН на ЗУЗ (Западноукраинские земли), во главе которого с 1932 г. стоял Степан Бандера, который в сентябре 1939 г. вышел на волю из польской тюрьмы.

Я не пишу историю ОУН, поэтому и не буду сосредоточиваться на многих нюансах того раскола, который длится по сегодняшний день, а его проявления выразительно видны также в сегодняшней Украине. Ограничусь в первую очередь утверждением, что раскол не произошел на идеологическом фоне. Раскол созревал со времени, когда проводником на ЗУЗ стал Степан Бандера, вокруг которого сплотились еще более революционные националисты, чем сам "Вождь Нации" — Андрей Мельник. Степан Бандера и иже с ним, начитавшись вволю в польских тюрьмах учения Дмитрия Донцова, считали, что ПУН (Провод украинских националистов) маловато революционный, они рвались к борьбе, несмотря ни на какие обстоятельства: Добьешься Украинского Государства или погибнешь в борьбе за него! Не заколеблешься выполнить наибольшее преступление, если того будет требовать добро Дела ("Декалог"). На свободе (не на разуме), на догме, аксиоме (не на доказанной правде)… на бездоказательном порыве должна быть построена наша национальная идея. Жажда жизни однозначна с жаждой господства. Нам чужое моральное понятие справедливости. Те моральные идеи добрые, которые идут на пользу в борьбе за существование. Насилие — это единственное средство (из Дм. Донцова).

Степану Бандере, когда он стал проводником ОУН на ЗУЗ, было 22 года, в 1940 г. ему было уже (!)30 лет. Он имел уже за собой смертные приговоры, годы заключения. Он сам выносил и утверждал смертные приговоры, сам давал приказы убивать[163]. Организационные суды ОУН судили за измену членов организации, вместо этого поляков и других "изменников" — украинцев убивали по приказу Провода, о чем говорил сам С. Бандера на Варшавском процессе[164]. Ему нравилась неограниченная власть. Он был окружен подобными ему экстремистами, к которым следует отнести: Ярослава Горбового, Дмитрия Грицая, Ивана Габрусевича, Николая Лебедя, Ярослава Отецо, Романа Шухевича, Владимира Стахова, о. Ивана Гриньоха[165]. Авторы "Пути в никуда" — А. Щенсняк и В. Шота, ошибочно называют Габрусевича "Гарбусевичем", а Сциборского "Сциборовским". Это Николай Сциборский написал труд "Нациократия", и это его в Житомире убили бандеровцы.

Но, возвращаясь к единомышленникам С. Бандеры, — это о таких, как они, писал Дмитрий Палиив резиденту ОУН в Риме проф. Евгению Онацкому: У нас теперь "болезнь" на фашизм. Молодежь в фашизме ищет спасение… фашистские формы в негосударственной нации приводят к поразительным вещам. Почему он, а не я, должен быть диктатором?[166]

Почему Андрей Мельник, который отсиживается за границей, а не я, Степан Бандера, который имеет за собой смертные приговоры, почему он должен быть "вождем" ОУН?

На стороне гурра-революционеров стал также Рико Ярый, по- видимому, также выполняя задание Абвера, по крайней мере, так думает Зиновий Кныш. Это Рико Ярый выбирал себе агентов, взять хотя бы Владимира Стахова, который в канун раскола сорвал со стены портрет "Вождя" (Андрея Мельника) и предлагал своим помощникам стрелять в него за "премию" в 10 фенигов[167]. Центром деятельности ОУН, в том числе и УЦК, был Краков, столица Генерального Губернаторства. Там также действовал от Абвера Теодор Оберлендер. Степан Бандера, овладев, после выхода из польской тюрьмы, ячейками ОУН в Генеральном Губернаторстве и в Германии, при поддержке того же Т. Оберлендера,[168] и при активном сотрудничестве с Рико Ярым, созывал 9-10 февраля 1940 г. в Кракове конференцию краевых деятелей ОУН, которая 10 февраля 1940 г. приняла документ, в котором, помимо прочего, утверждено следующее:

1. Фактические бразды правления Организации Украинских Националистов за границей очутились в руках людей, которые плохо выполняют задание Провода Украинской Национальной Революции, не осуществляют ее основных направляющих, пренебрегают националистическими методами труда и обязывающими революционеров принципами внутреннеорганизационного взаимоотношения и сотрудничества…

6. Осознавая свою обязанность и историческую ответственность за чистоту Националистической Идеи — мы, Проводники и Члены Краевых Экзекутов Организации Украинских Националистов на Западных Землях Украины и Украинских Землях под Германией и ведущий актив ОУН — согласно с волей националистических кадров, которыми управляем, отдаем бразды правления Организацией Украинских Националистов в руки Степана Бандеры и тех, кого он позовет.

7. Этот выдвинутый нами Революционный Провод Организации Украинских Националистов наделяем правом и возлагаем на него обязанность управлять Украинской Национальной Революцией…[169]

Уже из приведенного документа ясно видно, что раскол произошел не на фоне идеологических, а, по всей видимости, на фоне тактических причин. "Молодежь" рвалась "к бою", а "старые" рассуждали, как им дальше быть. Первые называли последних "кофейными революционерами", то есть такими, которые за чашкой кофе в кофейне разговаривают о революции, а между тем "молодые" убивали, сжигали, уничтожали. И рвались в дальнейшем это делать, чтобы построить Самостоятельное Соборное Украинское Государство.

В новом Проводе ОУН, который стали называть Революционным Проводом (РП ОУН), Рико Ярый по поручению Степана Бандеры взял на себя внешние дела, что в определенное время сводилось к немецким связям[170]. Роман Шухевич стал настоящим инженером — организатором кадров диверсии, а на судьбу Стецько выпало идеологическое подмуровывание всей акции.

В апреле того же 1940 года, а также в Кракове, состоялся "съезд диверсантов", как называет эту фракцию ОУН Зиновий Кныш. Этот съезд был провозглашен как II БСУН (Большой сбор украинских националистов), хотя, как об этом уже было сказано, II БСУН состоялся 27.08.1939 г., в Риме. Созванный С. Бандерой съезд утвердил, что:

… 8. Назначение Более Узким Проводом Украинских Националистов полк. А. Мельника на должность Председателя ПУН, которое публично провозгласил 14 октября 1938 г. Ярослав Барановский, не имеет никакого законного основания в правовом порядке ОУН и поэтому оно не может иметь для ОУН обязательной силы.

9. Полк. А. Мельник очутился во главе ОУН нелегально, вопреки четким предписаниям Уклада ОУН…

11. Постановления Съезда Украинских Националистов 27.08.1939 г., вынесенные в духе постановлений ОУН, и все акты, совершенные полк. А. Мельником в духе Председателя ПУН, являются противозаконными и лишенными правовых последствий.

12. Сл. п. полк. Евгений Коновалец не оставил завещания относительно назначения своего наследника в лице полк. А. Мельника. II БС ОУН исключает поэтому полк. А. Мельника из членов Организации Украинских Националистов…[171]

Все, по-видимому, ясно. Методы, известные тоталитарным организациям. Сталин, имея власть, от своих политических конкурентов избавился путем судебных приговоров, Гитлер, имея силу, избавился от Э. Регма и его сторонников, убивая их на протяжении одной ночи (Ночь длинных ножей). У Степана Бандеры не было силы, чтобы физически избавиться от полк. А. Мельника. Он сделал его самозванцем и даже запретил ему (без последствий) выступать под знаком ОУН.

Интересно то, что Ст. Бандера, как только вышел из тюрьмы, сразу установил контакты с Абвером — Отдел в Кракове, и с Рико Ярым, который был связным Абвера с украинским националистическим движением[172]. Люди Ст. Бандеры встречались с представителями Абвера. Заместитель шефа Абверстелле-202, капитан Лозарек, после одного из таких разговоров, в котором принимал участие также Ст. Бандера, говорил, что он не привел к полному соглашению Бандеры с немцами. От Эрнста цу Айкерна я узнал, что Бандера получил от немцев 2,5 миллиона марок, то есть столько, сколько Мельник получал на протяжении целого года[173].

Если Ст. Бандера все-таки связался с Абвером, то почему Абвер не помог Бандере избавиться от А. Мельника? Ответ на этот вопрос простой: Гитлеровцам были нужны оба — Ст. Бандера и А. Мельник. Ведь это контролируемый А. Мельником ВЦК делал работу вместо Абвера: ссорил поляков с украинцами.

Кроме того, к группе А. Мельника особую склонность имело Гестапо. Об этом, ссылаясь на документы, в частности, на протоколы из Нюрнбергского процесса, выразительно говорит Ришард Такжецкий[174].

Таким образом, с февраля 1940 г. существуют по сегодняшний день ОУН-м — Андрея Мельника, мельниковцы, и ОУН-б — Степана Бандеры, бандеровцы. Есть еще и третья фракция — ОУН-с, которая в 1954 г. откололась от ОУН-б, но о ней скажем позже. С февраля 1940 г. ОУН-б имела своего покровителя в лице Абвера, то есть гитлеровской военной разведки, в то время, как ОУН-м, не разрывая отношений с Абвером, опиралась на гестапо, то есть на всемогущую тайну государственную полицию. Впоследствии патронат над ОУН-м возьмет СС.

ОУН-м (ПУН) пыталась ликвидировать раскол путем убийства Ст. Бандеры и других. Об этом пишет Иван Кедрин:…главную ответственность за создание такой нездоровой атмосферы (раскол — В.П.)… несет именно организация полк. А. Мельника, а, скорее всего, ее провод, потому что собственно он положил начало смертным приговорам, осудив на смерть самого Степана Бандеру и девять других членов Революционного Провода в 1940 г. и попыткой, хотя и неудачной, совершить этот сумасшедший суд[175].

Вместо этого Зиновий Кныш иначе оценивает этот приговор: Вторая ошибка: ПУП не хотел согласиться на арест членов РП ОУН несмотря на то, что захват их всех перерастал наши силы. Но Бандеру, как Председателя РП ОУН, и еще хотя бы одного из его товарищей, мы не только могли, но и любой ценой вынуждены были схватить, сразу поставить перед судом и наказать[176].

Из сопоставления этих двух информаций выходит, что суд ПУН судил Ст. Бандеру и товарищей заочно. Вот как рассчитывались между собой волки.

ОУН и агрессия на СССР

Национал — социализм и большевизм — два брата, хотя и неродные: первый — коричневый, второй — красный. Договор Риббентропа-Молотова был для Гитлера лишь поводом к передышке. Перед гитлеровской Германией стояла цель: "Дранг нах Остен!" — поход к востоку: на Украину, Беларусь, на Россию! Чтобы добыть для немецкого народа "Лебенсраум" — жизненное пространство. Германия готовилась к войне. Несмотря на подавление, с разрешения Гитлера, Карпатской Украины, которая была произведением ОУН, обе фракции ОУН активно подключились к агрессии на СССР. Они это делали не без интереса, хотя, как было уже сказано, А. Гитлер никогда не обещал ОУН каких-либо концессий, в частности, относительно построения украинского государства. Это, в конечном итоге, противоречило бы планам Гитлера превратить Украину в колонию Германии. Интерес обоих ОУН — мельниковцев и бандеровцев, заключался в том, что, как было упомянуто выше, Абвер финансировал ОУН. Абвер делал это не без интереса: до сих пор ОУН-м уже многое сделала на поприще обострения отношений между поляками и украинцами на восточных и южных окраинах Генерального Губернаторства, вместо этого ОУН-б взяла на себя задание выполнять разведывательную работу в пользу Абвера. Таким образом, как видим, ОУН поддерживала контакты с немцами только на уровне Вермахта-Абвера и Гестапо, но никогда — с представителями правительства Германии. Степан Бандера писал краевому проводнику в Львове Ивану Максимову: Пошлите людей на Буковину, в Бесарабию и в Литву (…) Подготовьте точную разведку (…) Присылайте военные книги, карты, газеты, образцы документов, политическую информацию об отношении к немцам и к итальянцам (…) Слава Украине! Серый[177]

Офицер Абвера Стольц во время Нюрнбергского процесса сказал: Организация молниеносной атаки на СССР предусматривала, что Абвер должен был начать с помощью сети агентов междунациональную ненависть в СССР… Чтобы выполнить директивы Кайтеля и Йодля, я установил контакты с украинскими националистами, которые были на службе немецкой контрразведки (Абвера) и с другими национал-фашистскими группами. (…) Я лично дал украинским проводникам — Мельникову (криптоним Консул-1) и Бандеры (криптоним Консул II) соответствующие директивы (…) организация провокационных путчей в тылах украинского фронта с целью ослабить советские войска (…) Абвер II организовал специальные отделы саботажников для диверсионных акций на территории СССР[178].

Дружины украинских националистов (ДУН): батальоны "Нахтигаль" и "Роланд"

Уже летом 1940 г. начались переговоры ОУН-б с представителями Абвера о создании украинского военного отдела, подчиненного Абверу. В этих переговорах со стороны Абвера принимали участие проф. Ганс Кох, проф. Теодор Оберлендер, проф. Георг Герулис, а со стороны ОУН-б — Рико Ярый, член РП ОУН и по совместительству постоянный агент Абвера[179]. В результате этих переговоров возникли отделы, которые назвали "Дружины Украинских Националистов", которые окончательно сформировались как батальоны "Нахтигаль" и "Роланд". Личный состав этих батальонов состоял преимущественно из членов ОУН-б, однако, вероятно, под натиском А. Розенберга (главного идеолога гитлеризма, с 1933 г. по 1941 г. начальника отдела иностранных дел НСРПГ, с 1941 г. министра для оккупированных восточных территорий), из тактических соображений в них были включены также мельниковцы. В частности, в состав батальона "Роланд" вошли многие бывшие воины "Карпатской Сечи", которых по требованию адмирала Канариса выпустили венгры[180].

Надзор за батальонами был в руках Абвера, немецким командиром был поручик д-р Альбрехт Герцнер, политическим командиром был проф. Теодор Оберлендер. Батальоном "Нахтигаль" с украинской стороны командовал Роман Шухевич, а батальоном "Роланд" — Евгений Побегущий. Эти батальоны насчитывали в I квартале 1941 г. свыше 700 воинов. К ним были присоединены также другие украинские подразделения, еще раньше организованные Вермахтом.

Деятельность батальона "Роланд" не была широко освещена в литературе, этот батальон в войне с СССР следовал из Ясс в Киев. В то время, как батальон "Нахтигаль" — наоборот: о нем пишут еще и до сих пор — одни — националисты, гордятся им, вместо этого все другие, в частности поляки, евреи, белорусы — оценивают его действия хуже действий гитлеровцев. Он первым очутился в конце июня 1941 г. в Львове. С особым заданием: ведь это был батальон, подчиненный Абверу, его задания были диверсионные.

А. Щенсняк и В. Шота, ссылаясь на труд немца Райле "Гегайме Остфронт", говорят, что батальон "Нахтигаль" вошел в оставленный Красной Армией Львов 30-го июня 1941 г., на семь часов раньше, чем регулярные гитлеровские войска[181].

В Львове, видно, уже знали, что в город вошли воины ОУН, потому что, как описывает Дмитрий Кислица, свидетель событий, на улице Маршалковский, люди выкрикивали: "Слава Украине!", "Пусть живет Степан Бандера!"[182] Этот автор, хотя и был свидетелем событий в первые дни немецкой оккупации Львова, однако, не вспоминает о поведении батальона "Нахтигаль". Неужели ему не было, что сказать? Тогда, если автор-националист ничего об этом не говорит, посмотрим — что пишут другие на эту тему.

Существует издание 1990 г. в Лондоне, книга автора Александра Кормана "С кровавых дней Львова 1941 г." В ней автор описывает трагедию евреев и поляков, в частности, польских ученых, которые погибли, часто мученической смертью, от рук гитлеровцев, солдат "Нахтигаля" и гражданских националистов с 1-го по 3-го июля 1941 г. включительно. О. Корман не только описывает эту кровавую вакханалию, но и ссылается на свидетелей: после каждого описания имеется примечание с информацией, откуда автор взял данные. Украинские националистические историки и публицисты отрицают участие ОУН и ее членов в убийствах польских профессоров в Львове, отрицают участие в убийствах евреев. А здесь — факты, фамилии, данные, которые указывают на объективность. Но кстати.

В упомянутой выше книжке имеется фотокопия воззвания ОУН Степана Бандеры, которая распространялась в виде афиш в Львове с 30-го июня по 11 июля 1941 г. и в которой содержится призыв: Народ! Знай! Москва, Польша, Мадьяры, Жидва — это Твои враги. Ничтожь их![183] Украинцы сегодняшней Украины могут не понимать значения слов "Ничтожь их!", поскольку — это галицкий диалект. Объясняю, что этот призыв на украинском языке должен был бы звучать: "Уничтожай их". Уничтожать — значит убивать. Иначе этот призыв объяснить нельзя. И, наверное, не тратили время даром солдаты батальона "Нахтигаль".

Уничтожали, и не только националисты из батальона "Нахтигаль". Когда речь идет об убийствах польских профессоров и приближенных к ним, то О. Корман, ссылаясь на трех других авторов, что в убийствах польских профессоров и лиц, которые были с ними, помимо прочих, принимали участие солдаты батальона "Нахтигаль". Однако, не они были главными "героями". Акцией ликвидации в действительности руководил гауптштурмфюрер Сс Ганс Крюгер, в дальнейшем шеф гестапо в Станиславе?[184] Там же на стр. 17 автор пишет, что аресты польских профессоров происходили на основании предварительно подготовленного членами ОУН Врецьоной и Легендой (Климов) списка. Арестовывали подразделения Абвера, в частности, "Гегайме Фельдполицай" и украинские националисты из "Нахтигаля".

В первые дни июля 1941 г. в Львове люди в гражданской одежде с сине-желтыми повязками на рукавах раздавали летучку ОУН, которая явно призывала к убийствам и погромам: "Ляхов, жидов, коммунистов уничтожай без милосердия, не жалей врагов Украинской Национальной Революции!"[185]

Сравним этот призыв с пунктом 8 "Декалога": Ненавистью и безоглядной борьбой будешь принимать врагов Твоей Нации!" И с Дмитрием Донцовым:… только филистры могут абсолютно отбрасывать и морально осуждать войну, убийства, насилие..?[186]

Поэтому не было колебаний. Во Львов вошел "Нахтигаль", в Львове были действующие в подполье местные националисты. Во Львов прибыли боевые отряды ОУН из Золочева и других местностей Галичины. С "Нахтигалем" прибыли в Львов члены РП ОУН, между ними Ярослав Стецько, Лев Ребет, Иван Равлик, Ярослав Старух, Степан Ленковский, Евгений Врецена, Дмитрий Яцив. Все они были ближайшими сотрудниками "вождя" Степана Бандеры — "Серого", "Консула-I". В составе "Нахтигаля", кроме Романа Шухевича, впоследствии командира УПА, был Юрий Лопатинский, отец греко-католической Церкви д-р Иван Гриньох.

В Львове сразу же из националистов создалась украинская Вспомогательная полиция. "Вспомогательная" для "Айнзацгруппе-С", то есть для операционных групп гитлеровской полиции, именуемой "Сипо"-"Зихергайстполицай", и для службы безопасности СД "Зихергайстдинст", в рамках которой действовали "Айнзацкомандо". Заданием "Айнзацкомандо" ("Айнзацгруппе") была физическая ликвидация, то есть убийство политических и идеологических врагов в тылах фронтовых операций. Названные группы выполняли свои обязанности путем применения массового террора и массовой экстерминации (убийств) антифашистов[187]. Заданием украинской вспомогательной полиции было помогать "Айнзацгруппам" в истреблении врагов гитлеровской Германии, в том числе и польскую интеллигенцию, евреев в том же Львове. Может, прочитав это, кое-кто поймет — почему украинская полиция называлась "вспомогательной".

Зная идеологические основы национал-социализма и украинского национализма, логически нужно надеяться на экстерминационные действия первых милитарных немецких и оуновских отделов, также парамилитарных (вспомогательная полиция), направленных против поляков и евреев. Отсюда и призыв: "Знай! Москва, Польша, Мадьяры, Жиды — это твои враги. Уничтожай их!" "Ляхов, жидов, коммунистов уничтожай без милосердия…!"

"Нахтигалевцы" выводили из домов коммунистов и поляков, которых просто вешали на столбах и балконах… когда арестованный выходил из коридора, за дверью получал удар молотком в висок. Арестованный падал, а украинец, который стоял рядом вооруженный карабином со штыком, прокалывал сердце и живот упавшего. Другие сразу оттягивали тело в сторону и бросали на большую телегу… Украинских солдат батальона "Нахтигаль" жители Львова называли "птичниками", вероятнее всего, в связи со знаками, которые были на их автомобилях и мотоциклах…

"Птичники" были в немецкой униформе и с немецкими военными знаками отличия. Разговаривали по-украински, а на рукоятках штыков были сине-желтые банты… с поляками они вообще не общались, за исключением того, что принимали участие в их избиении и в расстрелах. На улице Русской и Боимов застрелили несколько польских студентов, которых привез боевой отряд украинских националистов. Нас привели на улицу Лонцкого… Всего нас было около 500 евреев, почти всех их убили украинцы…

Жена проф. Казимира Бартеля говорит: Я была (также) у архиепископа Шептицкого, но и он ответил, что не может ничего сделать.

Вообще, эти страшные события не были делом диких, паяных солдат. У меня создалось впечатление, что все совершалось организованно, обстоятельно, как в машине.

Это были цитаты из книги Ол. Кормана. Если описанное здесь — выдумка автора, если это клевета, то соответствующие деятели ОУН, в частности ОУН-б, должны привлечь автора к судебной ответственности за "пятнание чести Нации" (из пункта 2 "Декалога"). Ведь украинское националистическое общество на Западе по меньшей мере 10 миллионов долларов потратило на "защиту чести нации" в связи с судебным процессом против Ивана Демьянюка. Книга Ол. Кормана вышла в свет в 1990 г. в Великобритании, автор живет в Польше. Не было и нет, следовательно, никаких препятствий засудить его перед британским судом, что могла сделать какая-либо националистическая украинская организация в Великобритании, это могли сделать украинские националисты через множество своих адвокатов на Западе. Однако, этого не сделали. Видно — не в их интересах предавать дело огласке. Можно даже гадать, когда речь идет об авторе книги, что Ол. Корман радостно предстал бы перед судом для того, чтобы перед ним доказать правду.

Известный своей объективностью и добросовестностью как историк, Ришард Такжецкий, написал обширную рецензию на труд Давида Кагане о львовском гетто[188]. В ней Ришард Тежецкий пишет:

Тогда (30.6.1941 — В.П.) жило в Львове около 135 тыс. евреев, в том числе беженцы после поражения в сентябре 1939 г. В давней исторической литературе писалось о погромах евреев, совершенных украинскими националистами в первые недели немецкой оккупации. Действительность, однако, была сложнее. Это гитлеровская СД, с точки зрения раввина Кагане, вытаскивала с помощью украинской полиции и другого сброда, евреев из домов, чтобы они собирали с земли тюрем и других мест экстерминации расстрелянных людей… На протяжении 3–4 дней согнали приблизительно по 1 тысяче евреев, из которых только немногим суждено было возвратиться домой… В таких условиях, сначала была ограблена, а потом истреблена еврейская интеллигенция… Сотрудничество крайних националистов с вспомогательной полицией в обысках, арестах и убийствах евреев была причиной первого вмешательства раввина Ловина у митрополита Шептицкого, известного благосклонным отношением к верующим евреям. Митрополит… обещал провозгласить пастырское письмо, предостеречь украинцев, чтобы не совершали убийств, но одновременно признал, что он бессилен по отношению к гитлеровской деятельности… 28 июля 1941 г. (хотя могло это быть 25 июля 1941 г.)… украинские националисты, преимущественно крестьяне из ближайших околиц, при содействии украинской полиции, инспирированные гитлеровцами, которых было по 2–3 в каждой группе, совершали местные погромы евреев. Это была выразительно инспирированная акция по всей Восточной Галичине… Всех мужчин, которых поймали во время акции, сразу убивали штыками или расстреливали… Кагане обратил, однако, внимание на то, что большинство украинской интеллигенции не имело ничего общего с этими событиями, а даже сопротивлялась проявлениям грубого антисемитизма. Раввин Кагане написал (а цитирует его Г. Такжецкий): Я преисполнен большим почетом по отношению к большей части духовного положения (украинских священников — В.П.), к некоторой части монахов, которые подвергали себя опасности, чтобы спасти еврейских детей. К сожалению, это были исключения. Пастырские письма не доходили до сознания молодых украинцев.

Дальше, на фоне сказанного раввином Кагане, Р. Такжецкий пишет: Кагане справедливо утверждает, что молодежь оказалась под воздействием украинской националистической литературы, подтравленной зоологическим антисемитизмом. Кагане не написал о пункте 17 политических постановлений II Сбора украинских националистов — бандеревцев в апреле 1941 г., а подобные были и у мельниковцев, в которых приказывалось бороться с евреями, как "опорой московско-большевистского режима". Эти лозунги исчезают из постановлений II конференции ОУН-б в апреле 1942 г., а несколько позже из постановлений ОУН-м. Однако, можно ли было сразу изменить отношение молодежи, которая годами воспитывалась в другом духе?… на вагонах, в которых ехала СС-Галичина (1943) появлялись эти лозунги и антисемитские рисунки. Можно ли удивляться, что пастырские письма и даже угрозы наложить анафему, не действовали даже тогда, когда дошло до биологического уничтожения евреев?… В Львове эти события имели место в ночь на 30 июля. Тогда украинская полиция, которая подчинялась СД, обходила еврейские дома, вытаскивала из них и собирала людей в доме и во дворе тюрьмы на ул. Лонцкого. Этот объект был переполнен. Только немногим удалось убежать, остальных избивали до крови, убивали. Выкрикивали, что это за атамана Петлюру", "кровь за кровь". Не вернулось тогда несколько тысяч евреев, неизвестно, где их закопали.

Вот что пишет о первых днях и неделях июля 1941 г. в Львове раввин Кагане и польский объективный историк Р. Такжецкий. На объективность раввина Кагане указывает то, что он пишет об участии в облавах евреев-полицаев и служащих из Юденрата.

22 октября 1959 г. во время пресс-конференции для заграничных журналистов в Берлине, проф. А. Норден, опираясь на собранные им материалы, доказал, что с 1 по 7 июля 1941 г. "Нахтигаль" вместе с полицией и С.Б. ОУН ликвидировали в Львове 3.000 поляков и евреев.

Деятель ОУН-б Борис Левицкий написал в парижской польскоязычной "Культуре"№ 1-2-3/1960 следующее: Некоторые явные свидетели, которые в то время были в Львове или перед взрывом немецко-советской войны в Кракове, считают, что во время составления списков польских интеллектуалистов, помогали гитлеровцам украинцы из националистических кругов, которые склонялись к деполонизации Львова. Эти сообщения недалеки от правды[189]. В акции истребления польских ученых в Львове со стороны ОУН-б принимал участие Николай Лебедь, который в то время был шефом Службы Безопасности ОУН[190].

Вакханалия украинских националистов в Львове настолько распоясанная, что не выдержал даже адмирал Канарис — шеф Абвера, который приказал батальону "Нахтигаль" покинуть (7 июля 1941) Львов. "Нахтигаль" направился на Винницу, откуда его повернули в Нойгаммер, а впоследствии во Франкфурт над Одрой, куда прибыл также батальон "Роланд". По причине, о которой впоследствии будет идти речь, оба батальоны были сформированы как националистическая группа им. Е. Коновальца — и была, как нанятая немцами, отправлена в Беларусь, чтобы в составе 201-го батальона в корпусе фон дер Бах-Зелевского принять участие в борьбе с красными партизанами. Эту группу возглавил Евгений Побегущий, его заместителем был Роман Шухевич, а функцию политического координатора выполнял офицер Абвера д-р Теодор Оберлендер.

А националистические украинские историки в дальнейшем отрицают участие "Нахтигаля" и украинской полиции в убийствах поляков и евреев в Львове. Недавно (1992) образованный и культурный в поведении человек — Мирослав Кальба, издал книгу о "героической" и "патриотической" роли ДУН — Дружин Украинских Националистов, то есть, в частности, батальонов "Нахтигаль" и "Роланд" во II мировой войне. Ни слова в ней не говорится о мордовании поляков, евреев, о позорной роли в Львове в июле 1941 г. А Мирослав Кальба — не историк, он сам был одним из воинов ДУН. Он, кажется, не из простых украинских националистов, он, вероятнее всего, тот, чьи родители были большими землевладельцами в Галичине, в их имении нашел не один, после 1920 г., сторонник или деятель Украинской Народной Республики родом из Надднепрянщины, пристанище. Будучи зависимыми экономически, сами они впоследствии становились националистами. Нечего удивляться, что Мирослав Кальба (как и другие украинские авторы), писавши об их участии в войне на стороне гитлеровцев, не описывают позорных фактов. Но нужно удивляться, что они вообще пишут. Должны бы молчать. По моральным мотивам. Однако пишут они по политическим мотивам. Ради дезинформации. Это же естественно, когда неосведомленный человек прочитает книгу участника, а в ней ни слова о мордовании, то и спорить можно с тем, кто знает правду.

А между тем… в "Рабочей газете Украины" за 29.09.1992 г. К. Азаренко из Кременчуга написала такое о, без сомнения, "Легионе", то есть преобразованные в карательные подразделы "Нахтигаль" и "Роланд" под командованием Е. Побегущого и Р. Шухевича:

в 1942 году мне было 11 лет, моей старшей сестре 13, маме 38. Жили мы тогда на Брянщине в селе Кожаны, на стыке границ России, Беларуси и Украины. И жил этот уголок своей нелегкой трудовой жизнью по 22 июня 1941 г. К нам пришла самая страшная, опустошительная и самая несправедливая война. Кто годился в строй, пошел на войну; не было мужчины, который бы не принимал участия в борьбе с фашизмом — стар и млад, как кто мог. Набирало размах партизанское движение. И, конечно, фашистам — а они оккупировали наше село 4 августа 1941 г. — не было покоя нигде, партизаны громили всю подчистую, не жалея себя, а местное население последние силы отдавало, помогая партизанам.

Летом 42-го фашисты бросили в нашу местность на подавление партизан большие силы, отряды карателей. По разведданным партизан было известно, что прибудут на борьбу с партизанами и подразделения ОУН. 28–29 июня прибыло 24 машины — вооруженные до зубов головорезы с овчарками, по две собаки на машине. В черной форме… Сначала подожгли дома возле села, а потом — "началось"!… Немцы сами боялись заходить далеко в лес, где были партизаны, а отправляли оуновцев, которые верой и правдой служили им, — бить партизан и беззащитных людей. Они, оуновцы, чтобы далеко было видно их "работу", сжигали поселки и живьем семьи в домах наших, деревянных, свирепствовали и убивали больше, чем немцы.

Во время этой "операции" к нам в дом зашел один оуновец возрастом не старше 30 лет; мы трое, беззащитных: мама, сестра и я, напуганные стрельбой (село пылает, мы не знаем, куда деться, обезумевшие от ужаса), а он, оуновец, маму схватил за горло и стал душить, требуя: "Тетка, давай мед!" Бил ее прикладом, а мы с сестрой стали кричать и защищать маму, тогда он своим кованым сапогом пнул ее в живот! (этот пинок я чувствую доныне).

У нас никакого меда не было, а рядом, у соседа, деда Лариона, были ульи: стояли на границе… однако эти ульи стояли пустые, без пчел: еще в 1941 году, когда вступили немцы в село, они их "подкурили" зажженной соломой, а весь мед вытаскали и съели. Так вот, я через "Рабочую газету" обращаюсь к тому фашистскому приспешнику-оуновцу (возможно, он еще жив), который тогда, в 1942 году, душил мою маму и требовал: "Тетка, давай мед, а то убью!" Мама только отважилась сказать: "Немец, а говорит по-украински. А мои родители тоже живут на Украине… "Еще раз к тебе, душегуб, я обращаюсь с 1942 года, 11-летняя: вспомни, каратель, село Кожаны, и дом рядом с канцелярией, где ты, изменник, издевался над нами, беззащитными. Все вы, фашисты, тогда в той канцелярии пили и орали песни, а затем грабили нас, у кого что находили (у нас забрали два рулона самотканого полотна). Надругались над беззащитными женщинами по-зверски. Это ты, христопродавец, издевался над нами… Не переписать вам историю, оуновцы, "братья из черного леса"! А если Украина стала независимым государством, так это сделала история и честный народ, а не вы, коричневые выродки, помощники Гитлера. Вы убивали свой народ до 1950 года, пять лет после войны!.. Если ты жив, "лесной братик", если тебе, насильник, судьба даровала жизнь (все равно, где ты: за границей, или на Родине), то стань на свои загрязненные чужой кровью колени и окровавленными чужой кровью руками крестись и молись Богу! Молись и проси пощады за свои кровавые преступления, а не переписывай Историю! История свое слово еще скажет![191]

Так вот выглядело прислужничество Дружин Украинских Националистов в глазах 11-летней девочки. Неужели она врет? Если так, то теперь и на Украине за клевету ее можно привлечь к ответственности. А вместе с ней и редакцию газеты, а адрес К. Азаренко можно взять в редакции "Рабочей газеты", да и Кременчуг не такой большой, чтобы нельзя было разыскать автора письма в редакцию Ее же фамилия — известна!

Обратим внимание на следующее: К. Азаренко описывает поведение украинских националистов из ДУН 28–29 июня 1942 г., а "Нахтигаль" и "Роланд", после дополнительной полицейской выучки, были включены в 201-й батальон в составе корпуса ген. фон дер Бах-Зелевского 19.3.1942 г. Следовательно, это были они, под командованием Е. Побегущого и Р. Шухевича. Уже как платные ландскнехты. А известный украинский националист-историк, Роман Ильницкий, в своей, на немецком языке написанной книге "Дойчлянд унд Украине", изданной в 1958 г., пишет, что ген. фон дер Бах-Зелевский считал, что украинский полицейский легион был наилучшим из всех подразделений, которые были под его командованием[192].

Вот кто мы какие — украинские националисты! А делалось все это уже тогда, когда Гитлер приказал разогнать всевозможные, создаваемые бандеровцами, "государственные правления", "комитеты" и тому подобное. Это "мертвые не имеют стыда", а они же были живы! Но где уже стыд, когда Дм. Донцов учил: Насилие — это единственное средство, которое имеется у наций, доведенные гуманитаризмом до скотского состояния,[193] а "Декалог" сформулировал: ненавистью и безоглядной борьбой будешь принимать врагов твоей Нации

Акт 30 июня 1941 г

С самого происхождения ОУН эта организация поставила себе целью: построение Украинского Самостоятельного Соборного государства (УССГ), то есть государства на всех, на усмотрение ОУН, украинских этнических землях. Целью ОУН было построить украинское государство не в общем, а с конкретной формой государственного строя. Идея построения придуманного ОУН государства стала "идеей фикс", болезненной, за ней деятели ОУН не видели, не хотели видеть ни уклада политических и милитаристических сил в мире, ни своего, то есть ОУН, места в нем. Затуманенные донцовской теорией об оправданности применения силы, подступа, террора — украинские националисты не желали считаться с реалиями этого мира, они отбрасывали разумное мышление, считая, что жажда решает все.

Эти признаки ОУН имеют свое отображение в "Декалоге", первым пунктом которого является: Добьешься Украинского Государства или погибнешь в борьбе за него. А десятый пункт: Стремись к расширению силы, славы, богатства и пространства Украинского государства ОУН, стремясь к построению государства, говорит, что оно должно быть построено на основах: всеукраинства, надпартийности и монократизма[194]. Сказанное здесь взято из постановлений I Конгресса украинских националистов. "Всеукраинство" означает узурпацию ОУН власти над всем народом. "Надпартийность" означает, что ОУН считает себя вроде бы "орденом лучших людей" и стоит она сверх каких- либо других политических образований. "Монократизм" — это ничто другое, как "вождество".

Такое государство означает фашистское государство. Сама ОУН была построена "по образу и подобию" фашизма. Ее программа, идеология, стратегия и организационная структура формировались под… влиянием фашизма и национал- социализма, с одной стороны, и большевизма, с другой стороны[195]. О фашистской сути ОУН свидетельствует также труд главного идеолога ОУН, Николая Сциборского п.н. "Нациократия".

Такое государство наметило себе построить ОУН революционными, волевыми методами, путем бунта. Это, по словам д-ра Андрея Белинского…. бунт, но не бунт осознающих свои интересы и возможности достижения этих интересов людей, а бунт раба-гайдамака, "идейного" и фанатичного, и в то же время тупого и политически малограмотного, который размышляет о революции, а не умеет политически предусмотреть и брать ответственность за последствия бунта-революции[196].

Вместо того, чтобы принимать во внимание конкретные интересы нации — ОУН поставила себе "окончательную цель": построение фашистского украинского государства.

При этом нужно помнить, что государство само по себе не может быть целью. Государство само по себе не является носителем моральных стоимостей, государство становится носителем таких стоимостей, когда вместе с ним развиваются такие этические ценности как любовь, человечность, уважение к личности.

Однако, такое государство не согласовывалось со способом виденья ОУН, которое государство видела сквозь призму науки Дмитрия Донцова. В таком государстве не имела места такая добропорядочность, как любовь, милосердие, человечность, уважение к личности, равенство права, толерантность, терпимость к национальным и религиозным меньшинствам.

В постановлении I Конгресса украинских националистов — раздел IV, "Внешняя политика" написано: Отбрасывая в основе традиционные методы украинской политики, ориентироваться в освободительной борьбе на любого из исторических врагов Украинской Нации, украинская внешняя политика будет осуществлять свои задания путем союзных связей с теми народами, которые враждебно относятся «займанцам» (неукраинским поселенцам) Украины…[197]

В этом контексте следует вспомнить, что: а) ОУН отбрасывала политику С. Петлюры, потому что он ориентировался на Польшу, а она в понимании ОУН была "историческим врагом украинской нации, ОУН отбрасывала также политику гетьманцев, которые ориентировались на Россию, тоже как исторического врага украинской нации; б) "займанцами" для ОУН прежде всего была Польша; в) враждебно к Польше относилась Германия, поэтому и ОУН ориентировалась на нее.

Каковы были результаты этой ориентации ОУН — показала практика. ОУН, которая представляла пучок украинских националистов, если бы ее лидеры думали логически, даже мечтать не должна была о сотрудничестве с Германией. Германия во времена Гитлера стала мировой мощью, которая ставила себе целью покорить мир, а в первую очередь Восточную Европу, следовательно, и Украину. В планах Германии ОУН могла считаться лишь как сила, которую можно использовать в диверсионных целях. Точно также ОУН трактовали немецкие власти. Они, немецкие власти, никогда не входили в партнерские отношения с ОУН, они ее трактовали инструментально, что и подтвердило развитие событий.

Сначала ОУН использовалась Абвером. Контакты ОУН с этим военным немецким разведывательным учреждением были вершиной, переговоры ОУН никогда не вышли за рамки переговоров с шефом Абвера, адмиралом Канарисом, который возглавлял это учреждение с 1935 по 1944 годы. После раскола в ОУН Абвер больше контактировала с ОУН-б, то есть с ОУН Степана Бандеры — "Консула-II", хотя Абвер не прекращал пользоваться услугами ОУН-м. В то время ОУН-м нашла себе нового протектора: Генриха Гиммлера, который с 1929 г. возглавлял СС, с 1934 по совместительству Гестапо и с 1936 полицию. Контакты ОУН-м доходили вплоть до самого Г. Гиммлера, этого военного преступника, который, арестованный после поражения Германии, совершил самоубийство. Вот и были главные "сотрудники" ОУН, а на деле те, которые, руководствуясь исключительно собственными интересами, поручали ОУН (обеим) те или иные задания. Существовал, правда, еще третий уровень контактов ОУН с немцами — в Генеральной Губернии с генеральным губернатором Гансом Франко. Но это уже был уровень государственной администрации территориального значения. ОУН-м выполняла там специальное задание, о котором губернатор Ганс Франк сказал в Кракове 15.08.1942 г.: Нужно сказать, что в интересах немецкой заграничной политики следует поддерживать напряженность между поляками и украинцами[198]. Проводник УЦК, д-р В. Кубийович даже "удостоился" быть принятым губернатором Г. Франко, осужденным на Нюрнбергском процессе как военный преступник на смертную казнь и казненным.

Немецкие службы использовали оуновцев как прислужников, а в то же время неопытные в политике главари ОУН думали, что они сотрудничают с немцами, хоть партнерские отношения между ними никогда не сложились, да и сложиться не могли: не было со стороны ОУН никаких данных для этого, ОУН не представляла украинского народа, что в совершенстве осознавали себе гитлеровцы.

В таких условиях, одержимые "идеей фикс" оуновцы, на следующий день после капитуляции Чехо-Словакии перед Гитлером, 15-го марта 1939 г., провозгласили Карпатскую Украину независимым государством. Сделали это без разрешения Гитлера. На территорию, на которой возникла Карпатская Украина, претендовала Венгрия, которая, по соглашению с Гитлером, аннексировала ее. Это эфемерное государство существовало считанные дни. Гитлер отдал ее Венгрии взамен на ее присоединение к антикоминтерновскому пакту. Правительство Карпатской Украины очутилось в эмиграции в Италии. Доказательством того, что Карпатская Украина была произведением ОУН, является пункт 4 договора, который был составлен 21 июля 1939 г. в Венеции между правительством Карпатской Украины в эмиграции и Проводом Украинских Националистов:

4. Утверждается, что Украинское Националистическое Движение, в частности, Правительство Карпатской Украины и Организация Украинских Националистов, совместно пытались всеми силами создать, построить и защитить Карпатское Украинское Государство[199].

Следовательно, первая попытка создать украинское государство под немецко-гитлеровской сенью потерпела поражение. Не углубляясь в мериторические причины этого поражения, сделаем попытку установить — какого рода люди, члены ОУН, вообще брались за "государственно-созидательную" деятельность. Об этом образно пишет один из уже упомянутых главных членов ОУН-м д-р Зиновий Кныш. Событие происходит в Кракове после раскола в ОУН, но перед агрессией Германии на СССР. Автор (деятель ОУН-м) описывает свой разговор с д-ром Горбовым (ОУН-б), адвокатом из Львова, который пригласил к себе автора д-ра Зиновия Кныша:

На короткий момент мне казалось, что я ошибся — на стол поставили бутылку и рюмку, накрыта закуска. Выпили мы раз-другой, закусили по-украински, с чесноком, вспомнили «старые добрые времена". Неизвестно, откуда взялся и Ленковский, случайно ли зашел или это было договорено. Выпили мы еще и с ним.

Слово за слово — да и к делу. Оказалось, что я таки не ошибся, что приглашен я с определенной целью. Горбовой раскрыл мне, что он является председателем Государственной Комиссии ОУН, должность эту занимает по поручению Провода. Забыл добавить — ПУН или Рп ОУН, а я и не допытывался, нетрудно было догадаться. Задания этой Комиссии идут в двух направлениях: теоретически — она должна обдумать и подготовить администрацию Украины после изгнания большевиков. Это требует обучения, которое следует вести ускоренными темпами, потому что неизвестно, когда начнутся события на востоке, а начнутся они наверно и может скорее, чем мы надеемся. Нужно познать теперешний государственно-административный уклад Украины, все отрасли политической и хозяйственной администрации, углубиться в состояние, которое сложилось там после 1920 года, освоить его и понять. Для этого нужно множество людей из разных участков и они подступают, большинство из них уже начало работать. На этом не конец. Самих теоретических студий не хватает, они дают сырые знания, из которых нужно сделать практические выводы.

— Что вы понимаете под практическими выводами?

— Мы должны попросту уже теперь наметить людей, а они вынуждены были бы по нашему поручению и под нашим проводом перебрать управление немедленно после военной метели, может даже еще во время ее.

— Для этого нужны тысячи людей на каждом участке!

— Эге! И наше задание — их найти.

— Как же вы их будете искать здесь, в Кракове, когда они там, в Украине?

— Есть они в Украине, но немало их и здесь. Их нужно взять на учет — и с первого же момента вовлечь в работу

— Гм… Вы имеете в виду что-то типа правительства…

— Действительно, так. Мы только называемся Государственная Комиссия ОУН, в действительности мы нечто другое, только будущее правительство Украины, которое уже теперь должно готовиться к своим заданиям в недалеком будущем.

— Ага, друг! Мы слишком разогнались. Неужели вы думаете, что там, в Украине, только то и будут делать, что будут ждать правительство из Кракова?

— А что же другое могут они делать во время войны? Валится старый режим, идет новая сила, никто ее ближе не знает, но знаем мы. Местные люди либо парализованы военными действиями, либо дезориентированы новой действительностью. И здесь вот появляемся мы, ОУН, которая действует с двух сторон, — изнутри, и снаружи — мы, с готовыми планами, готовыми рамами, готовым правительством. У нас есть инициатива, мы выдаем призывы, к нам идут, нас засыпают тысячи…

— Позвольте, позвольте, не так быстро, вас распирает пафос! Не могу противиться впечатлению, что это слишком упрощенный подход к делу.

— Почему? Какой же может и должен быть другой подход?

— Не знаю, не думал над этим, сложно сказать в эту минуту. Мне кажется, что нецелесообразно импортировать правительство из-за границы. Должны создать его там, из наших людей и из наших сторонников. А когда импортировать, то в канун войны, чтобы нас там уже застала оккупационная чужая армия.

— Не все ли равно?

— Нет. Мы тогда выступаем как самостоятельная сила. Может еще слабая милитарно и политически, но сила моральная, как проявление воли украинского народа на своей земле. Неизвестно, как он отнесется к людям, которые пришли на немецких штыках, а кто знает, не обернутся ли эти штыки против нас и не будем ли мы тогда еще больше нуждаться в поддержке украинского народа.

— Ну, об этом можно дискутировать. Сами же разве должны признать, что нечего нам сидеть сложа руки, поскольку никто нас не позовет, как модерных варягов.

— Нет, делать нужно, очень нужно. Только я не совсем хорошо понимаю, что вы хотите от меня?

— Конкретно, я хочу вам предложить, чтобы вы приняли участие в работе Государственной Комиссии ОУН.

— Вы это по собственной инициативе?

— Да. Мне подлежит отобрать людей, но поскольку я выступаю с таким предложением, советуюсь с другими.

Туда тропинка в горох! Значит, это уже прошло через мельницу РП ОУН.

— Знаете, как-то не по себе себя чувствую. Целая эта импреза с Правительством", не гневайтесь, но опереттой несет.

— Вам это только так в начале кажется, а вот пождите, станете среди нас, за дело возьметесь, увидите — иначе будете думать.

— Что же должен бы был у вас делать?

— Немного поздновато я узнал, что могу на вас рассчитывать. Было бы лучше мне с вами поговорить в начале, как только организовалась наша Комиссия. Теперь уже многие места заняты, не по себе и неудобно снимать оттуда людей. Обычно, к студиям можно браться в каждом участке, хотя бы и сразу, но мы хотели бы вас видеть на одном из руководящих мест.

— Не пугайте меня, потому что убегу из стыда.

— Шутки в сторону! У нас свободен еще один (единственный — В.П.) пост руководителя ресорта (министерства — В.П.) почты и телеграфа — предлагаем его вам.

— Смилуйтесь, друг, я с почтой разве только и имел дело, что значки покупал и экспроприации для УВО делал!

— Не святые горшки обжигают…[200]

Вот они — "державотворцы"! Под рюмку, под чесночок! На голову украинского народа! А сами, хотя и прошло более двадцати лет на то время большевистской власти на Украине, только собирались ее изучать! А в некоторых пропагандистских материалах твердят до сих пор, что ОУН всегда имела контакты с Украиной. Не ясно ли из приведенного здесь разговора между двумя главными членами ОУН — как она трактовала украинский народ, что она знала о нем, о его жизни? Потому что мне — ясно! Я уже не говорю о том, что Зиновий Кныш, доктор каких-то наук (кажется юридически, на мой, юриста, стыд) должен различать понятие импорта и экспорта. Из контекста явно выходит, что оба разговаривающих говорили об экспорте правительства из Германии (из Генерального Губернаторства) в Украину. Потому что из Украины никто такого правительства не собирался импортировать.

Сильнее была акция консолидации сторонников С. Бандеры, которая привела на канун войны к созданию т. н. Украинского Национального Комитета (УНК), который должен был быть единственным проявлением организационной воли украинской эмиграции во время возобновления деятельности украинского государства в Киеве. Его возглавлял д-р В. Горбовой[201]. Так говорит д-р Владимир Кубийович.

Иначе об этом Комитете говорит Ришард Тожецкий:

…за несколько дней до взрыва немецко-советской войны по инициативе ОУН-Р (ОУН-б — В.П.) в Кракове возник Украинский Национальный Комитет. В его состав вошли, кроме членов ОУН-Р, представители кругов украинской интеллигенции. Этот Комитет должен был представлять единство националистов, которого де факто не было… его возглавил бывш. генерал Всеволод Петрив из Брна, вторым секретарем стал бывший вицемаршал польского Сейма (из бывш. партии УНДО) — Василий Мудрый. Этот орган столкнулся с оппозицией ОУН-м. Его не признали немцы[202].

Василий Мудрый, о котором идет речь, хотя и был в проводе УНДО, однако он почему-то (?) принимал участие в Конгрессе ОУН в 1929 г.

В обоих указанных здесь случаях речь идет о том же комитете: УНК — Украинский Национальный Комитет. То кто же дает правдивую информацию о том, что УНК возглавляет В. Кубийович, который твердит, что во главе УНК стал д-р В. Горбовой, Р. Или Тожецкий, который говорит, что во главе этого Комитета стал ген. Петрив, и В. Мудрый? Как не странно, они оба правы. В. Кубийович говорит о фактическом председателе УНК, которым был бандеровец д-р В. Горбовой, вместо этого Р. Тожецкий опирается на формальные сообщения, согласно с которыми собственно ген. Всеволод Петрив и Василий Мудрый были формальными фигурантами в этом Комитете. Это фигурантство должно было "доказывать", что УНК был "общенациональным" комитетом. А он не был даже общенационалистическим.

Согласно с информацией Романа Ильницкого, на первое официальное заседание члены УНК собрались только 22 июня 1941 г. — в день гитлеровской агрессии на СССР[203]. Тогда уже некогда было вдаваться в формальности, УНК стал совсем не нужен бандеровцам. Они, зная, что не способны консолидировать не только всех оуновцев расколотой ОУН, но и других "державников" вроде Василия Мудрого, решили действовать "пореволюционному".

Они — ОУН-б, со Степаном Бандерой во главе, представили в своих тесных головах, что они не только партнеры с Германией (потому что имели батальоны "Нахтигаль" и "Роланд", делали диверсионную работу для самого адмирала Канариса, их посредником в служении немцам был сам профессор д-р Теодор Оберлендер!), но могут ее, Германию, поставить перед совершенными фактами! Действительно — такая мысль могла зародиться только в таких головах, которые отбрасывали разум (Сказать, что разум управляет человеком, так же не мудро, как сказать, что им управляют глаза. Разум этот глаз, которым желание видит свой путь, чтобы себя успокоить — Дм. Донцов: 'Национализм", стр. 257), а руководствовались исключительно жаждой (Жажда…. является первой веточкой дерева жизни. В этой жажде нет ни одного декартовского "Cogito, ergo sum". Интеллект — основа второстепенная — Дм. Донцов: там же).

Если к этой, лишенной элементов разума и интеллекта, волю прибавить первую заповедь украинского националиста ("Декалог"): Добудешь Украинское Государство или погибнешь в борьбе за него, то и можем иметь представление о болезненной концепции ОУН-б любой ценой призвать к жизни "украинское правительство" — вопреки стратегии и политике Германии, Гитлера.

Если сопоставить силы Германии, которая была милитарной мощью с многомиллионной армией, вооруженной самым современным оружием, с которой считались Великобритания, Франция, которые в Мюнхене 30.09.1938 г. согласились на аннексию Германией части Чехо-Словакии — с силами ОУН-б, которая не представляла даже всех украинских националистов, то и будем иметь представление об опереточности "государственно-созидательных" действий бандеровцев.

Сам, остававшись в Кракове, Степан Бандера послал вслед за батальоном "Нахтигаль" своих самых верных людей: Ярослава Отецко, Льва Ребета, Ярослава Старуха, Ивана Равлика, Степана Ленковского, Дмитрия Яцива. Среди них был также отец греко-католической церкви Иван Гриньох[204].

Названные бандеровцы с первого дня после захвата Львова, то есть 30 июня 1941 г., наспех собрали небольшое количество людей, деятелей-украинцев из Львова, и в доме общества "Просветительство" в Львове провозгласили "Акт провозглашения Украинского Государства". Этот акт в его первозданном виде и в теперешнем, сфальсифицированном, проанализируем в конце этого подраздела. Кроме того, подробности об атмосфере и условиях, в которых был одобрен "Акт провозглашения Украинского Государства" (далее: Акт 30 июня), а также о последствиях этого Акта, заинтересованные могут найти в трехтомном произведении Костя Паньковского, изданного в США и Канаде под названием: "От Государства к Комитету" (1957), "Годы немецкой оккупации" (1956) и "От Комитета к Государственному Центру" (1968). Здесь ограничусь коротким анализом статьи д-ра исторических наук Михаила Швагуляка, без сомнения — националиста ОУН-б, опубликованной в 50-ю годовщину "Акта 30 июня" на страницах львовской националистической газеты "За свободную Украину" п.н. "30 июня 1941-го: акт самоутверждения[205]".

Автор, д-р Михаил Швагуляк, в обширной статье пытается оправдать тогдашнюю деятельность ОУН, в частности ОУН-б. Он, как историк, допускает ряд неточностей, пропагандистских приемов, свойственных политикам, но не историкам, хотя и пишет он, что поиск исторической истины возможен на пути объективного, не обремененного никакими идеологическими стереотипами, анализа. Делая экскурс в довоенные времена, чтобы лучше понять провозглашение "Акта 30 июня", автор пишет, что гитлеровская Германия публично заявляла о намерении начать решительную борьбу с большевизмом и добиться расчленения Советского Союза (подчерк. — В. П.) Последний момент оказывал все большее влияние на способ мышления украинских национальных политических группировок. Во-первых: гитлеровская Германия никогда не декларировала "расчленения Советского Союза". Расчленение СССР — это из политического словаря последних лет. Употребляя словосочетание "расчленение СССР", автор, историк, влияет на сознание сегодняшнего читателя, который в последние годы жил делом расчленения СССР, которое и произошло через пять месяцев после публикации статьи. А это уже не историческая информация, это пропаганда. Во-вторых, пропагандистским приемом является утверждение, что декларирование Германией расчленения СССР (не было такого декларирования) оказывало все большее влияние на способ мышления украинских национальных (подчерк. — В.П.) политических группировок. Автор, без сомнения знает разницу между понятиями "национальный" и "националистический", однако, с целью затемнить дело, вместо говорить о "националистической" группировке (одно — ОУН Ст. Бандеры), говорит о "национальных группировках". Сделал это автор, без сомнения, чтобы убедить читателя, что ОУН Ст. Бандеры представляла национальные, следовательно всей нации, интересы.

Далее автор, оправдывая политику ОУН, писав о лидерах ОУН, говорит, что их представления о намерениях нацистов относительно Украины на протяжении 20-30-х годов (вплоть до июля 1941 г.) были достаточно общими и слишком противоречивыми. С одной стороны, большинство их читало те строки из программного произведения нацистской партии — книги Гитлера "Майн Кампф" (опубликована в 1925 году), в которых содержится намек на украинские земли как составную часть будущего "жизненного пространства" Германии на востоке Европы. Когда же мы говорим сегодня о новых территориях и землях в Европе, — писал Гитлер, — то должны иметь в виду в первую очередь Россию и подчиненные ей окраины государства (подчерк. — В.П.).

В глазах украинского (националистического) историка Михаила Швагуляка программная цель Гитлера — завоевать Украину, сделать из нее колонию, становится почти невинным намеком. Вспомним: Дм. Донцов перевел "Майн Кампф", его вынуждены были прочесть все лидеры ОУН, потому что они ориентировались на гитлеровскую Германию. А если кто-то из них не читал, то было хуже для них. Автор Михаил Швагуляк ссылается на Дмитрия Палиива, лидера украинской фашистской партии Фронт Национального Единства, который сказал, что с точки зрения нацизма "земли" за Збручем могут стать только колониями". Это убеждение Дмитрия Палиива, скажем здесь при случае, не помешало ему стать одним из весьма деятельных организаторов дивизии СС "Галичина". Одно для него оправдание, что после разгрома дивизии под Бродами он наложил на себя руки, о чем известно из воспоминаний упомянутого здесь д-ра Андрея Белинского.

Михаил Швагуляк пишет: И все же в украинском видении на будущую восточную политику Германии доминировали оптимистичные взгляды, что в значительной мере было обусловлено поведением нацистской верхушки (подчерк. — В.П.) Это поведение, по мнению автора статьи, заключалась в том, что Гитлер после опубликования "Майн Кампф" избегал заявлений, в которых бы конкретизировались восточноевропейские намерения Третьего Рейха. Следовательно, историк оправдывает пронемецкую, прогитлеровскую политику ОУН, молчанкой Гитлера. Интересная логика. Однако дальше тот же автор вспоминает речь Гитлера на конгрессе НСРПГ осенью 1936 г. в Нюрнберге, во время которой фюрер сказал: Если бы Урал, Сибирь и Украина (подчерк. — В. П.) принадлежали Германии, то у немецкого народа при правлении национал- социалистов было бы всего вдосталь.

Михаил Швагуляк оправдывает прогитлеровскую политику ОУН еще и трудом Альфреда Розенберга, забывая, что в гитлеровской Германии о политике решал единолично фюрер — Адольф Гитлер, а тот выразительно определил свое отношение к Украине: она должна была стать "Лебенсраумом" для немцев.

Вот и провозгласила ОУН-б "Акт 30 июня", провозгласила Украинское Государство. Это так, будто-то бы какая-то одна партия (хоть ОУН не была партией), одно политическое течение могло, имело право провозглашать происхождение государства, не считаясь с последствиями. Тем более, что это провозглашение вызывало еще более трагические последствия для украинского народа.

Одним словом: доктор исторических наук Михаил Швагуляк на "Акт 30 июня" смотрит сквозь бандеровские очки. А Гитлер смотрел на этот "Акт", как и на все другое, сквозь немецко-нацистские очки. И приказал немедленно прекратить комедию с провозглашением "украинского государства", "украинского правительства" во главе с Ярославом Стецько. Не помогло присутствие во время провозглашения "Акта 30 июня" немецкого офицера поф. Ганса Коха, уполномоченного ОКВ (Оберкомандо дер Вермахт) по вопросам украинцев. Ярослав Стецько пытался спасти положение, он прибег к отчаянному шагу — написал письмо Гитлеру, в котором, наряду с высказыванием благодарности за освобождение украинских земель, выражалась решимость к объединению украинцев в суверенное государство[206].

Здесь нужно указать на следующее обстоятельство: ОУН-б, в попытке узурпировать власть над украинцами, прибегла к явному обману, к введению в заблуждение митрополита Андрея Шептицкого, который был общепризнанным авторитетом в Галичине. Один из самых старших на Западе украинских журналистов, сегодня 90-летний украинский деятель, Иван Кедрин, пишет: От выдающихся деятелей ОУН я слышал, что будто бы Ярослав Стецько и о. д-р Иван Гриньох пошли к киру Андрею. (Шептицкому — В.П) просить благословения на Акт 30 июня 1941 г. и ссылались на Андрея Мельника, который будто бы одобрял этот Акт. Кир Андрей питал полное доверие к инж. А. Мельнику как бывшему директору метрополитных дибр… Когда я прибыл в Львов где-то в июле или августе 1941 года и посетил Митрополита Шептицкого, то он первый заговорил о своем благословении, которое он дал правлению Ярослава Стецько. Видно, что это его "мозолило", что он слышал упреки за то, что дал это благословение: Пришли ко мне — говорил Митрополит — и сказали — благословите Украину. То как я должен был не благословить Украину?[207]

Говоря о благословении, данном митр. А. Шептицким "Акту 30 июня", нужно подчеркнуть, что, как видно из заявления Ивана Кедрина, он действовал в доброй вере. Он, как видно, и что подтверждает его пастырское письмо от 1-го июля 1941 г., не был сориентирован относительно того — кто именно, какая политическая сила провозгласила происхождение украинского государства. Нужно иметь в виду также тот факт, что митр. А. Шептицкому в то время уже было 76 лет и он был болен, эта болезнь не покидала его до самой смерти, которая пришла к нему вскоре после второго прихода в Львов Красной Армии в 1944 г.

Не случайно столько говорится здесь об "Акте 30 июня", потому что с ним, скорее всего, с его запретом, связано изменение политики ОУН-б в отношении к гитлеровской Германии. Но пока это произошло, ОУН-б выполняла услуги в пользу Германии, Дополнительным доказательством чего является IV приказ краевого проводника ОУН-б Ивана Климова — Легенды, расклеиваемого на улицах Львова:

а) На украинской земле война. Немецкая армия вышла как наша союзница (?! — В.П.) в борьбе с Москвой и таковой ее нужно считать

б) Главная роль в первой фазе борьбы падает на Немецкую Армию. Пока немцы будут бить Москву, мы должны создать Украинскую крепкую Армию, чтобы потом общими силами приступить к разделению и перестройке мира.

в) Назначаю единым (единственным — В.П.) сувереном на украинской земле Украинский Народ и его выразителем Провод Украинской Нации со Степаном Бандерой во главе. Любые посягательства на это наше право встретят решительное наше вооруженное сопротивление. Немецкой Армии в борьбе с Москвой будем помогать всеми возможными средствами, но будем создавать свою Украинскую Армию[208].

Что же, по-видимому все ясно как было до "Акта 30 июня 1941 г."

За отказ аннулировать "Акт 30 июня" Стецько и другие члены украинского правительства очутились в "почетном заключении". Их перевезли сначала в Краков, где допросили, а затем в Берлин. Туда же был доставлен и Степан Бандера. Допросы продолжались. После короткого следствия всех заключенных освободили, установили за ними контроль Службы Безопасности[209].

Галичина с 1.08.1941 г. стала дистриктом в рамках Генеральной Губернии, что означало присоединение этой территории к польским землям, а это шло вразрез с целью ОУН.

Негативное отношение Берлина к украинской государственности, к созданию краевого правительства однозначно засвидетельствовали и отказ признать ОУН (Р) (ОУН-б — В. П.) и другие украинские группы равноправными партнерами по делам политики в Украине[210].

Вот когда открылись бандеровцам глаза! Аж после 30 июня 1941 года! Но только бандеровцам, потому что ОУН-м в дальнейшем была в милости гитлеровской машины, в частности ее фюрера из службы безопасности — Генриха Гиммлера.

Пишу так много об "Акте 30 июня" еще и потому, что с ним связаны трагические события для поляков и украинцев на Волыни. Во имя того Акта бандеровцы действовали по поручению фактически несуществующего государства, по поручению Государственного Правления со Стецько во главе. Ссылаясь на этот Акт, ОУН-УПА мобилизовала украинцев в свои ряды, изымала продовольствие, одежду и тому подобное. Во имя этого Акта ОУН-УПА проводила "устранение" поляков из Волыни и Галичины. Временным проводником ОУН-б в Западной Украине в то время стал Николай Лебедь.

Фиаско политики ОУН-б так вот определил украинский журналист, брат со-создателя ОУН-с, Зенона Матлы Александр Матла: Акт 30 июня заставил немцев раскрыть карты и сыграть ими соло, которое закончилось для них безусловной капитуляцией[211]. Оказывается — большую цену заплатили бендеровцы за раскрытие гитлеровцами карт. Заплатили всей деятельностью на то время. В конечном итоге оказалось, как гитлеровская Германия трактовала ОУН. Дополнительным доказательством этого, как было уже сказано, было присоединение Галичины (а не Волыни) к Генеральному Губернаторству. Впоследствии Гитлер отдал Румынии еще и т. н. Транснистрию и Буковину.

Главным архитектором "Акта 30 июня" был Ярослав Стецько, поэтому, думаю, кстати будет сказать несколько слов об этом бандеровском проводнике, сказать устами другого главного деятеля ОУН — Николая Сциборского (убитого, как было уже сказано, бандеровцами в октябре 1941 г. в Житомире). Николай Сциборский хорошо знал Ярослава Стецько со времени сотрудничества с ним за границей, о чем говорит Зиновий Кныш в книге "Раздор". Из нее тоже процитирую некоторые отрывки характеристики Ярослава Стецько, который после смерти Степана Бандеры возглавил ОУН-б:

Примитивизм всегда идет в паре с самоуверенностью и апломбом. Это видим и на примере второго "вождя", Стецько-Карбовича. Перед взрывом войны Стецько-Карбович свои умозаключения (выводы — В.П.) в международных вопросах строил исключительно на планах похода Германии на СССР. Насколько он принимал эту возможность без критики, свидетельствует то, что даже после заключения (составления — В.П.) немецко-советского пакта предлагал издать от II БСУН декларацию по международной политике, что в существующих обстоятельствах было уже явным абсурдом. Вслед за этим Стецько-Карбович вдруг изменил свою "концепцию" и начал добиваться от ПУН активности на форуме государств Антанты, в частности, у Англии, предлагая себя на… представителя ОУН в Лондоне!

На удивленные запросы (вопросы — В.П.), как может рефлектировать на такой пост он, который не имеет наименьшего воображения об английских отношениях, не знает языка, не имеет нужного опыта и данных для ведения такого рода дипломатической и репрезентативной акции, Стецько-Карбович без малейшего колебания заявил, что можно в Лондон вызывать Председателя ОГВУ, профессора американского университета, д- ра Грановского, который, мол, будет "фирмовать" эту акцию, а он — Стецько — ее "направлять"… Этот безответственный графоман вполне серьезно был в силах стать партнером Черчилля…

Следовательно, не имея представления о методах внешнеполитической и пропагандисткой работах, не ориентируясь в реальных обстоятельствах и зная Европу разве только из кинохроники и сообщений львовского "Дела", диверсанты все же критикуют…

Нездоровые аспирации Стецько-Карбовича и его склонность к злостному интриганству были уже раньше были замечены в ПУН…[212]

Вот такие люди влияли на судьбу миллионов украинцев, поляков. Ярослав Стецько отбросил домогательство немцев распустить Украинское Государственное Правление (УГП), созданное "Актом 30 июня". Он считал себя премьером УГП до конца своей жизни. Последним председателем Украинского Государственного Правления, которое прекратило свою деятельность в августе 1992 г., был инж. Богдан Федорак, который в интервью для киевской газеты "Украина молодая" говорил: Теперешние границы Украины — это границы бывшего (прежнего — В.П.) УССР, установленные властью в Москве. За пределами Украины почти треть всех украинских древнейших этнографических земель, заселяемых украинским народом в течение многих веков. Украина не смеет отрекаться от включения этих земель и тамошнего украинского населения в украинское государство[213].

Как видно, ОУН-б продолжает осуществлять свою политику, правда — иными, чем в 1930-1940-х годах, методами, но ту же политику. А заявление председателя Украинского Государственного Правления следует рассматривать как очередное доказательство проявления жажды, а не интеллекта.

Провозглашение "Акта 30 июня" состоялось по радио, текст "Акта 30 июня" был опубликован в ряде районных газет в Галичине, он был напечатан в форме больших афиш и распространен чуть ли не по всем селам Галичины, весть о нем достигла и Волыни. Хоть деятельность созданного "Актом 30 июня" Украинского Государственного Правления даже не началась в связи с запретом немецкой власти, однако он, "Акт 30 июня", разжег воображение миллионов украинцев Галичины и Волыни, которые никогда не разбирались в политике, в частности в немецкой политике. "Акт 30 июня" был одной из причин активизации украинского националистического элемента в Западной Украине, которая увенчалась бесславно созданием УПА и других парамилитаристских образований.

На тему "Акта 30 июня" не обратили большого внимания польские авторы предмета, ни А. Щенсняк и В. Шота в труде "Путь в никуда", ни Р. Тожецкий в труде "Украинский вопрос в политике III Рейха 1933–1945", ни Е. Прус в своих трудах на тему ОУН. На эту тему молодой историк может написать ценную докторскую диссертацию.

"Акт 30 июня" следует рассматривать как безответственный шаг ОУН-б, как узурпацию государственной власти этой группой ОУН, которую возглавлял Степан Бандера.

Во время празднования Украиной первой годовщины независимости Украины в августе 1992 г. состоялась церемония передачи символов Украинской Народной Республики (1918 года) президенту Украины Леониду Кравчуку, который при этой возможности сказал: Принимая символы УНР, мы тем самым подчеркиваем, что свою родословную продолжаем от Украинской Народной Республики, а до этого с этих исторических времен, которые дают силу и величие нашему народу[214].

Итак, произошло: Сегодняшняя Украина непосредственно связывает с актом демократической Украинской Народной Республике, а не к "Акту 30 июня 1941 г.", как этого хотели бы националисты из ОУН-б. Хвала за это президенту Леониду Кравчуку!

А вот две версии "Акта 30 июня". Первая, взятая из книги Костя Паньковского[215], в такой форме "Акт 30 июня" была опубликована в газетах "Жовкивски вести" и "Зборивски вести". Вторая — взята из книги Ярослава Стецько "30 июня 1941 г[216]."

Первая версия:

АКТ

провозглашения УКРАИНСКОГО ГОСУДАРСТВА Волей Украинского Народа Организация Украинских Националистов под проводом СТЕПАНА БАНДЕРЫ провозглашает создание Украинского Государства, за которое положили свои головы целые поколения наилучших сыновей Украины

Организация Украинских Националистов, которая под проводом ее Творца и Вождя Евгения Коновальца вела в последние десятилетия кровавого московско-большевистского порабощения рьяную борьбу за свободу, призывает весь Украинский народ не слагать оружие надолго, пока на всех украинских землях не будет создана

Суверенная Украинская Власть

Суверенная Украинская Власть обеспечит украинскому народу мир и порядок, всестороннее развитие всех его сил и удовлетворение всех его потребностей.

Организация Украинских Националистов под проводом Степана Бандеры призывает подчиниться созданному в Львове Краевому Правлению, председателем которого является

Ярослав Стецько.

Слава Героической Немецкой Армии и ее Фюреру Адольфу Гитлеру!

Украина для Украинцев! Прочь с Москвой! Прочь с чужой властью на украинской земле! Строим свое Самостоятельное Украинское Государство!

Версия вторая:

АКТ ПРОВОЗГЛАШЕНИЯ ВОССТАНОВЛЕНИЯ УКРАИНСКОГО ГОСУДАРСТВА

1. Волей украинского народа, Организация Украинских Националистов под проводом Степана Бандеры провозглашает восстановление Украинского Государства, за которое сложили свои головы целые поколения наилучших сыновей Украины.

Организация Украинских Националистов, которая под проводом ее творца и вождя Евгения Коновальца вела в последние десятилетия кровавого московско-большевистского порабощения рьяную борьбу за свободу, призывает весь украинский народ не слагать оружие надолго, пока на всех украинских землях не будет создана Суверенная Украинская Власть.

Суверенная Украинская Власть обеспечит украинскому народу мир и порядок, всестороннее развитие всех его сил и удовлетворение его потребностей.

2. На западных землях Украины будет создана Украинская Власть, которая подчиняется украинскому национальному правительству, которое будет создано в столице Украины — Киеве.

Украинская национально-революционная Армия, которая создается на украинской земле, будет бороться дальше против московской оккупации за Суверенное Соборное Государство и новый, справедливый строй во всем мире.

Да здравствует Суверенное Соборное Украинское Государство!

Да здравствует Организация Украинских Националистов!

Да здравствует Проводник Организации Украинских Националистов — Степан Бандера!

Льва-Огород, 30 июня, 1941 г., час 20

Ярослав Стецько

Председатель Национального Собрания

Вот так! "Акт 30 июня" один, но в двух версиях. Почему? Беспристрастный человек, сравнивая эти две версии, увидит не только разницу в правописании, но еще много чего другого. Увидит, что во второй версии нет того: "Слава Героической Немецкой Армии и ее Фюреру Адольфу Гитлеру!" Увидит, что нет во второй версии такого: "Украина для украинцев!" Вместо этого во второй версии каким-то образом появился целый абзац, которого нет в первой версии: об "Украинской национальноосвободительной Армии". Это уже Я. Стецько было в 1967 г. нужно для построения легенды об УПА. Но в то же время лишним было в 1967 г. демонстрировать перед миром тогдашнее, 30-го июня 1941 г., провозглашение славы немецкой героической армии и ее фюреру А. Гитлеру.

В обеих приведенных здесь версиях сохранено правописание. Думаю, что сравнительное изучения двух приведенных версий "Акта 30 июня" могло бы стать благодарной темой докторской диссертации, в которой бы освещался фон и причины, а также условия провозглашения "Акта 30 июня", и причины его фальсификации, которую допустил сам "вождь" — преемник Ст. Бандеры — Ярослав Стецько.

"Акт 30 июня" — это действительно эвенемент в истории создания государств: одно политическое движение, вернее, всего лишь его отломок, узурпирует себе право провозглашать происхождение государства от имени целого народа!

Приведенная здесь первая, правдивая? версия "Акта 30 июня" является доказательством: а) узурпации власти, совершенной ОУН-б; б) вождевской, следовательно, фашистской системы в ОУН и в призванном ею к жизни "государстве"; в) расового подхода к государственному строительству ("Украина для Украинцев!"); г) преклонения ОУН-б перед Гитлером и гитлеризмом.

Походные группы. Украинская вспомогательная полиция

"Нахтигаль" и "Роланд" — это только небольшая группа украинских националистов, которые выполняли задание Абвера, шли в одном строю вместе с немецкой армией к востоку. Такое количество диверсантов никоим образом не устраивало Абвер и службы полиции. Выслуживаясь перед диверсионным и полицейским службам, обе ОУН имели в виду еще и свои собственные интересы — захватить администрацию на территории, чтобы иметь своего рода трамплин к созданию правительства, или хотя бы его эрзаца. В таких условиях обе ОУН, выполняя задание Абвера и полицейских служб гитлеровской Германии, выполняли одновременно работу для себя. Примером такого сочетания интересов гитлеровцев и ОУН была деятельность Уласа Самчука, редактора газеты "Волынь" в Ровно, описанная им же в книгах "На белом коне" и " На коне вороном".

Обе ОУН, предварительно подготовленные к деятельности на случай войны против СССР, сразу после ее взрыва послали вслед за передовыми частями немецкой армии своих членов — агитаторов, организаторов местной администрации. Именно потому, что обе ОУН посылали отдельно вслед за немецкой армией своих людей, которые организовали, между прочим, украинскую вспомогательную полицию — нельзя говорить о том, что эта полиция была "бандеровской" или "мельниковской". Националисты в Галичине не были сначала сориентированы, что в ОУН произошел раскол. Одновременно с созданием местной администрации, полиции, изданием газет, каждая ОУН вела пропаганду с целью склонить националистов на свою сторону (такая же деятельность ведется и теперь, в 1992 году, на Украине, о чем будет речь дальше). Обе ОУН активно осуществляли работу в направлении националистического подъема духа украинцев. Организовывались различные мероприятия, как насыпание курганов, празднование национальных праздников и тому подобное. Все это происходило в атмосфере патриотического подъема народа, взгляды которого обе ОУН направляли в сторону националистического мировоззрения — ненависти, нетерпимости, обвинения за тогдашнюю горькую судьбу "чужестранцев", "захожих", "займанцев". "Акт 30 июня" и его пропагаторы, а также сторонники ОУН-м делали свое дело. Небольшую картину из того периода рисует редактор торонтского ежемесячника "Новые дни", демократ, настоящий патриот Украины, гуманист — Марьян Дальний-Горгота, человек объективный:

Подлесье. Густые, низкие тучи закрыли его, как и Маркиянову Белую Гору с высоким стальным крестом — памятником… В последний раз я здесь был ровно 50 лет назад, в августе 1941-го. Подножие горы было окружено танкетками, броневиками и мотоциклами немецкой военной жандармерии, а народ стекался со всех сторон бесконечными ручьями на вершину горы, к памятнику… кажется, еще раздавались патриотические речи возле памятника, когда неподалеку в лесу прозвучал выстрел.

Оказалось, что это схватили и без суда расстреляли молодого "мельниковского провокатора", который раздавал людям какие-то летучки… в моей чувствительной душе (этот случай — В.П.)… это привело к возникновению первой трещины, подвергнув сомнению "безошибочность", а то и просто наличие здравого разума у многих наших тогдашних проводников[217].

А в другом номере этого ежемесячника его редактор Марьян Дальний пишет: В голову поневоле лезут давнопрошедшие кадры военного студенческого Львова, болезненные эпизоды и просчеты антинемецкого резистанса, вредная, гиблая и преступная бандеровско-мельниковская "забава", образки моих многочисленных чистых погибших друзей, глубокий и долговременный конфликт с теми, кто возглавляет нашу общественно-политическую жизнь в эмиграции…[218]

Обратимся к первой цитате, которая касается расстрела "мельниковца": Не была ли это робота СБ. ОУН, которая тогда уже была подчинена бандеровцам? И которая засуживала на смерть без суда своих действительных и мнимых врагов, в том и политических оппонентов из конкурирующей ОУН?

Зиновий Кныш пишет, что бандеровцы замордовали несколько членов ПУН, несколько десятков членов актива и нескольких сотен членов ОУН ("Бунт Бандеры", стр. 61);… со- виновником смерти тех тысяч был С. Бандера и товарищи (стр. 101);… боевые отряды Ст. Бандеры и товарищей замордовали предательским способом тысячи украинцев. Жертвой пали: Омельян Сеник, Г. Сциборский, Роман Сушко, Яр. Барановский, Утьо Сокольский, Иван Мицик, Игорь Шубски, 2 брата Пришляка, сотни других из орг. актива и около 4.000 рядовых членов, симпатиков и бойцов (стр. 101)[219].

Так расправлялись между собой оуновцы. Что же тогда говорить о десятках тысяч украинцев, сотнях тысяч поляков, к мордованию которых обе ОУН только подготавливали почву в первые месяцы агрессии Германии на СССР.

Конфликт ОУН-б с немцами начался в первые дни июля 1941 г., главные ее члены были арестованы, другие конспирировались, как напр. Николай Лебедь, который с августа 1941 г. возглавлял Краевую Экзекутиву ОУН-б на ЗУЗ. Но запущенная до войны машина действовала — к востоку направились тысячи и тысячи пропагандистов обеих ОУН — это были так называемые "Походные группы ОУН", которые состояли в своей массе из жителей Генеральной Губернии, преимущественно тех галичан, которые после сентября 1939 г. убежали от большевиков на территории Польши и Германии. Производные группы обеих ОУН шли вроде бы наперегонки — кто первый, тот и организует местную администрацию, полицию.

Руководство ОУН с Бандерой во главе также организовывало т. н. походные группы, в состав которых входили специально подобранные работники, пропагандистские и административные. Они должны были продвигаться за передовыми подразделениями немецкой армии и на завоеванных территориях Восточной Украины пропагандировать националистические идеи, организовать звенья ОУН и вербовать новых членов. Было создано три группы: северная над Бугом, центральная над Сяном и южная, сосредоточенная в районе Санока. Каждая из этих групп имела своего командира и штаб… Все группы вместе насчитывали свыше 4.000 человек[220].

Это — бандеровские "походные группы". А к востоку шли также мельниковские, их было не меньше, чем бандеровских. Из Буковины в направлении Винницы пошел "Буковинский курень", который в Киеве стал полицейским куренем.

Именно во время этого соревнования за время и пространство — кто первый, были убиты члены ОУН-м — Емельян Сеник и Николай Сциборский.

Такое большое количество людей в "походных группах", которые шли сразу за фронтом, не могло продвигаться без сотрудничества с немцами. В конечном итоге, этот поход был запланирован задолго до войны, ОУН выполняла диверсионные задания Абвера. К этим заданиям следует причислить призывы ОУН к бойцам-украинцам из Красной Армии сдаться в плен. Такие призывы провозглашались через громкоговорители, по радио, с помощью миллионов летучек на украинском языке, которые сбрасывали с самолетов. После провозглашения "Акта 30 июня" использовался аргумент: сдавайтесь в плен, в Львове возникло украинское правительство.

Это было время, когда с момента голодомора на Украине прошло всего восемь лет, с момента чисток интеллигенции 1937го — всего четыре года. В рядах Красной Армии были миллионы украинцев, которые имели право ненавидеть большевиков. И многие из них отреагировали на призывы ОУН-Абвер: сдались в плен при первой возможности. Не зная, какая их ожидает судьба. Об этой преступной деятельности ОУН-б пишет Зиновий Кныш: Бандера со своими помощниками… виновен в смерти миллионов украинцев, которые сдались в плен[221].

Как уже было сказано, обе ОУН, выполняя задания Абверу, делали одновременно работу для самой ОУН: захватывали административную и политическую власть, пропагандировали идеи ОУН, а это уже не входило в интересы Абвера или Гестапо. В Киеве группа главных членов ОУН-м сумела первой захватить городскую администрацию. Тогда как в Львове бандеровцы организовали 6.07.1941 г. Украинский Национальный Совет, который, после конфликта ОУН-б с немцами на фоне "Акта 30 июня", стал совещательным органом УЦК[222], ОУН-м, после захвата немцами Киева, создала подобный ему Украинский Национальный Совет[223].

Это для немцев было уже слишком, их планы в любом случае не предусматривали призыва каких-либо политических органов на оккупированной территории Украины, которые бы представляли украинские, хотя и националистические интересы. Поэтому дошло до арестов и казней главных членов "производных групп" ОУН-м в Киеве, среди них, и поэтессы Елены Телиги, которая была расстреляна в Бабьем Яру, а другой поэт — Ол. Ольжич погиб в гитлеровской "тюрьме" концлагеря в Саксенгаузене.

Не совпадали интересы ОУН и немцев. Немцы реализовали свои интересы, часто с помощью ОУН, но не позволяли ей реализовывать ее, ОУН, интересы, а сила была на их, немцев, стороне. Сила тоталитарной нацистской системы, интегральной частью которой был расизм. Это гитлеровско-нацистская система предусматривала физическое истребление евреев, частично физическое истребление славян, следовательно, и украинцев, и превращение остальных у рабов. Служить этой системе, даже руководствуясь (неоправданными, когда речь идет об ОУН) интересами народа — было преступлением. Если лидеры, простите — "вожди", различного ранга проводники ОУН имели обязанность знать стратегические производные гитлеровской Германии, то их преимущественно не знали рядовые члены ОУН. их не знали обычные украинские люди — крестьяне, рабочие, даже аполитизированная интеллигенция. В условиях большевистского притеснения, после голодомора 1933 года, после насильственной коллективизации, раскулачивания, депортаций в Сибирь, после концлагерей — украинцы из Украинской ССР имели право думать, по крайней мере, в первые дни войны, что уже хуже, чем большевизм, быть не может. Они, те украинцы с т. н. Великой (подсоветской) Украины имели право в начале не верить большевистской пропаганде о сути и цели гитлеризма-фашизма.

А "походные группы" уже в первые дни оккупации действовали во всю мощь, была приведена в движение пропаганда ОУН, была организована местная администрация, полиция.

Кто из украинцев Западной и Надднепрянщины Украины согласился работать в местной администрации под оккупантом? Преимущественно те, кто имел образование и не был связан с большевистским режимом, а даже если и был, то имел за собой сам, или же семья, репрессии со стороны большевиков. Это они откликались на призыв "походных групп" становиться на службу в местной администрации. Они же видели, что призывают к этому украинцы. Они, те кто пошел работать в администрацию, дали на это согласие в доброй вере, не зная действительных намерений оккупантов. А когда о них узнали — было уже поздно отступать назад. Они, в большинстве своем невольно, стали заложниками оккупанта.

Кроме местной администрации "походные группы" организовывали тоже украинскую вспомогательную полицию. Сказанное не исключает, что такая полиция могла возникнуть совсем спонтанно, без участия оуновцев из "походных групп", по призыву самих немцев.

Кто из украинцев шел во вспомогательную полицию? Из разговоров со многими людьми, которым имею все основания верить, выходит, что шла в нее преимущественно молодые отбросы, лентяи, люди без моральных принципов, те, которые искали случай отомстить своим личным врагам, тоже склонные к пьянке дармоеды. Но были также в полиции и такие, которые, как молодые люди, любили оружие, боязливые люди. Изредка бывали также во вспомогательной полиции люди, которые пошли в нее с намерением поддерживать общественный порядок. Всех их объединяло одно: они, те, которые сразу же после оккупации территории, пошли во вспомогательную полицию — не знали с самого начала, какова их работа, какова их роль.

Как и в каждой войне, однако, под немецкой оккупацией в особенности, полиция, которая служит оккупанту, злоупотребляет своим положением, сводит счета с личными врагами, злоупотребляет данной ей властью часто в «шкурных» интересах — забирает незаконным путем (какой же закон во время оккупации?) имущество у людей, избивает, а то и убивает их. Такое поведение — почти "нормальное" явление в "нормальной" оккупации.

Но не в немецкой гитлеровской оккупации! И не в условиях, когда тех, маленькую полицейскую "власть имущих", идеологически направляли украинские националисты, что происходило, в частности, в Западной Украине. Труизм — это утверждение, что украинская вспомогательная (вспомогательная гитлеровским полицейским службам, следовательно, и "Айнзацгруппе") помогала гитлеровцам истреблять евреев. Хоть и не только помогала. Польский католический епископ Винценти Урбан пишет: Главное гетто для подльвовского еврейского населения находилось в Яричеве Новом… Евреев из яричевского гетто расстреляли украинцы недалеко в лесу под немецким надзором. Украинская полиция расстреляла также билецких евреев на Лысой Горе[224]. Это — один из многих примеров.

Украинская вспомогательная полиция не была централизованным учреждением, она подчинялась местной немецкой военной или гражданской власти, ее образ отличается в зависимости от того — где она действовала: в Галичине, которая была составной частью Генерального Губернаторства, на Волыни, которая до войны преимущественно принадлежала Польше, или в Надднепрянщине, на Восточной Украине, где влияние ОУН не достигало городов и сел. Именно поэтому я не выделяю темы "украинская вспомогательная полиция" в отдельный раздел, а говорю о ней в связи с "производными группами", которые в большинстве случаев приводили к возникновению на местах украинской полиции.

Однако, всю украинскую вспомогательную полицию соединяла подчиненность приказам немецкого оккупанта. Немецкий оккупант истреблял физически евреев — украинская полиция помогала ему в этом. Вообще, украинская полиция помогала гитлеровцам в их экстерминационной деятельности, в том числе и в убийстве львовских ученых в первые дни июля 1941 г.

Правда, в 1986 г. проф. Я. Пеленский отрицал участие украинцев в убийствах польских профессоров, добиваясь аутентичной документации для доказательства таких утверждений, в частности, отрицал участие в этом батальоне "Нахтигаль". В ответ ему можно привести отрывки из книги раввина Давида Кагане "Дневник львовского гетто", на которую написал абсолютно объективную рецензию польский историк Ришард Тожецкий. Раввин Д. Кагане заслуживает того, чтобы ему верить, он пишет, что украинцы, в частности, митрополит А. Шептицкий, его брат Климентий, другие украинские священники и монахи, подвергая свою жизнь опасности, спасали евреев.

А Д. Кагане говорит, что гитлеровская СД вытягивала из домов евреев с помощью украинской полиции и других отбросов… а после акции их, то есть евреев, расстреливали. Д. Кагане пишет, что подчиненная СД украинская полиция обыскивала еврейские дома, откуда вытягивала евреев, потом их били и расстреливали[225].

Даже если допустить, что украинская полиция непосредственно не убивала польских профессоров и евреев в Львове, Золочеве и сотнях других городов Украины, то она помогала гитлеровцам в этом деле. А такая помощь, хоть бы в виде вытаскивания из хат, эскорт в места казни — это, согласно с наукой криминального права — соучастие в преступлении, о чем знает даже студент второго курса юридического факультета. В этом случае, это было соучастие в преступлении народоубийства.

Согласно со статьей III Конвенции по вопросу предотвращения и наказания преступлений народоубийства, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 9.12.1948 г., такие действия подлежат наказанию:

а) народоубийство

б) заговор с целью совершить народоубийство

в) непосредственное и публичное подстрекательство к совершению народоубийства

г) попытка совершить народоубийство

д) соучастие в народоубийстве[226].

Согласно со статьей II названной Конвенции народоубийством является "убийство членов группы". Евреев убивали только потому, что они были евреями, то есть национальной группой. Львовских профессоров убили только потому, что они были польской интеллектуальной элитой в

Львове, следовательно, тоже группой. Помощь в таком убийстве является соучастием. И это ОУН не оправдает. Не в ее пользу свидетельствуют подписанные ею призывы к уничтожению евреев, поляков, москалей. Зря проф. Я. Пеленский добивается от польской стороны "аутентичной документации для доказательства таких утверждений". Криминальная процедура всех цивилизованных стран знает институты различных доказательств, в том числе и показаний свидетелей, из описаний очевидцев в письмах, литературных мемуарах, а даже из непрямых доказательств вины, на которых основываются различные промежуточные факты, на основании которых устанавливается основной факт.

Вот мелкий факт: Ирена Зелинская из Рацибожа, что в Польше, написала: Кто-то дал знать в Гестапо, что жители села Оборки недалеко от Цуманя на Волыни помогают евреям, и 8 ноября 1942 г., утром, мы увидели несколько больших авто, в которых были гестаповцы и украинская полиция… Немцы совместно с украинской полицией окружили село… делали обыски с целью найти евреев, потом всех, кого нашли из мужчин, забрали в Цумань в тюрьму[227]. Так это что — не доказательство? Тем более, что можно установить точный адрес этого свидетеля.

Об отношениях, которые царили между украинской и немецкой полицией, ярко свидетельствует главный деятель ОУН-м Михаил Селешко:

Винницкая (немецкая — В. П.) полиция устраивала коллегам по профессии (украинской полиции — В. П.) товарищеский вечер. На ужине ели и пили до бесконечности и уже в пьяном состоянии говорили речи. Позже украинские полицаи-гости танцевали украинские танцы, а немцы бравурно им аплодировали. Мне пришлось эти пьяные речи переводить на немецкий язык. Дальше шли состязания в пении, сначала пели все, а затем украинцы отдельно и немцы отдельно, а под конец был такой хаос, о котором ничего другого нельзя было сказать, как только кто кого перекричит. Тогда мне пришлось переживать неприятные сцены пьяного братания[228].

Украинцы, которые жили во время оккупации в Винничине или и в других областях Надднепрянщины, прочитав сказанное здесь, пусть вспомнят, как немцы обращались с населением. И пусть сравнят это поведение с братанием украинских полицаев с немецкими. А данное здесь описание представлено членом ОУН-м.

Марьян Бернацкий из села Михалув, воев. Ополе, свидетельствовал: Евреи, которые убежали из гетто в различных местностях, в основном, прятались в лесах поблизости от польских сел, потому что поляки оказывали им помощь. Об этом факте в совершенстве знали немцы, в частности, украинская националистическая полиция, которая время от времени делала облавы в этих лесах, вылавливала и расстреливала евреев, которые там прятались[229].

Такие свидетельства могут даже представлять "ааутентичную документацию" в понимании проф. Я. Пеленского. Таких свидетельств в одной только книге — десятки их и подобных доказательств, при желании, можно еще и сегодня собрать тысячи.

Кроме этого, нужно помнить и о таком: экстерминация — это уничтожение, поголовное истребление. В условиях экстерминации остается мало непосредственных свидетелей. Однако, это — не оправдание для преступников.

То, что делали "походные группы" обеих ОУН — организация местной администрации, полиции, будоражит национальные чувства на почве ненависти к полякам, евреев — было на руку гитлеровцам. Даже возбуждение чистого, не зараженного национализмом, патриотизма, если он мог бы служить гитлеровцам — не было актуально в условиях гитлеровской оккупации. Однако ОУН, как доказывает анализ событий, не имела целью добро украинского народа. Они обе даже между собой вели борьбу на смерть. Мельниковцы обвиняют бандеровцев в убийствах, вместо этого бандеровцы обвиняют мельниковцев в участии в преследовании их членов немцами при активной помощи мельниковцев. Не могу найти статьи, в которой писалось об участии упомянутого здесь д-ра Зиновия Кныща в допросе бандеровцев службой Гестапо.

Обе ОУН, отправляя на Украину свои "походные группы", нанесли много вреда украинскому народу. Этого вреда они никогда не признали.

"Походные группы" прошли также через Волынь, этот тихий край с трудолюбивым народом, который и не ведал, и не знал об ОУН, в частности, об ОУН-б. Об этом так говорит человек, которому нужно верить: евангельский христианин Михаил Подворняк:

Немецкое войско проходило через села и города и на той же неделе чья-то рука развесила в каждом селе на домах большие листы печатных воззваний. В них было написано, что в Львове уже создано украинское правительство, организуется украинское войско, возрождается и возникает Соборное Самостоятельное Украинское Государство. Под такими воззваниями большими черными буквами указывалось имя: Степан Бандера. Многие наши люди в волынских селах не знали этого имени, потому что перед самой войной никакие украинские газеты с Галичины до нас не приходили, а поэтому они не знали никаких партий, ни украинской политики, а поэтому и не понимали, кто там в этом далеком Львове создает Украинское Государство[230].

Как было сказано, осенью приехала из Польши наша довоенная соседка из Волыни, украинка Вера Корецкая, которая на то время уже была взрослой. Я ее спросил о судьбе нашего соседа Гершка, о семье евреев Борковских из Дубно. Она ответила, что всех их расстреляли на Шибеной горе, она видела, как вела их на казнь украинская полиция. Самой казни она не видела, но знает, что украинская полиция вылавливала евреев и расстреливала их. О Борковских не знает. А их дочь, Эстера вместе со мной ходила семь лет в школу, сидела за партой вместе с полькой Модестой Малецкой. В классе была треть украинцев и по одной трети поляков и евреев.