Готикана

Ее лицо залил яростный румянец.

– В киске.

В награду он ввел в нее палец, и Корвина жадно приняла его, возбудившись так сильно, что влага засочилась по бедрам.

Она почувствовала, как он пристроился сзади, так знакомо, но каждый раз по-новому, и вскрикнула, когда он вошел нее, даря мучительный экстаз от полноты и угла проникновения. Корвина откинула голову ему на плечо и прижала ладони к стеклу, а он целовал ее в плечо и шею, заключив руками в ловушку между окном и своим телом.

– Моя красивая, сексуальная, маленькая ведьма. – Вад медленно входил в нее, проникая так глубоко, что она отчетливо ощущала мышцами пульсацию его члена. – Говорит мне, что испытывает те же чувства. Черт возьми, создана для меня. Мое безумие.

Его нежные, ласковые слова, произнесенные на ухо, контрастировали с острыми ощущениями от их свидания, посылая по венам восхитительные вспышки пламени и ликования.

– Твоя вселенная создала тебя специально для меня? – нежно спросил он, опустив одну руку, чтобы обхватить ее грудь. – И создала меня таким, какой я есть, для тебя. Чтобы я мог дать все, что тебе нужно. Я даю то, что тебе нужно?

Корвина повернула голову, и их губы слились в поцелуе.

– Ты даешь мне больше.

– Черт. – Он поцеловал ее и, войдя глубже, поглотил ее стон.

Вад вновь прошелся губами вдоль ее шеи, и Корвина опустила голову ему на плечо, разводя ноги шире, чтобы ему было легче двигаться.

Внезапно возникшее ощущение, будто призрачные муравьи бегут по коже, заставило ее замереть.

Корвина подняла голову и огляделась, ее взгляд упал на отражение в стекле, и она увидела, что ее глаза полностью поглотила чернота.

– Что такое? – донесся до нее голос Вада, а в голове зазвучал еще один – голос, который она не слышала уже несколько недель, сопровождаемый запахом разложения.

«Ты не нашла меня».

По телу побежала дрожь. Вад вышел из нее и развернул кругом.

– Что ты увидела? – спросил он, глядя на нее серьезным взглядом, спрятал достоинство в штаны и подошел к ней.

Она открыла рот, чтобы ответить, но снова прозвучал этот голос.

«Мне было нужно, чтобы ты нашла меня. Ты следующая».

Корвина начала дрожать, хватаясь за волосы и не понимая, что происходит с ее разумом. Все ведь прекратилось. Должно было прекратиться. Она уже несколько недель не слышала голосов и не видела теней. Все было прекрасно. Это не должно было случиться. Только не снова. Ведь это означало, что ее разум по-прежнему был расколот.

– Нет, нет, нет, нет, нет, – повторяла она, покачиваясь на месте, закрыв глаза и пытаясь спрятаться, как делала в детстве, когда ее что-то расстраивало.

Резкая боль в голове вынудила ее прийти в себя.

Вад стоял перед ней с обеспокоенным и раздраженным видом. Он крепко сжимал рукой ее волосы, запрокидывая голову назад и требуя, чтобы она сосредоточилась.

– Поговори со мной, – велел он, и Корвина сдалась, схватив его за запястья.

Мысли начали проясняться.

Он ослабил хватку, но руку не убрал, серебристые глаза напряженно смотрели на нее в свете луны и горящей свечки.

– Я снова услышала голос девушки, – начала она и подробно описала, что видела и чувствовала, что именно сказал голос.

– Я даже не понимаю, как мое подсознание может быть на такое способно, – сказала Корвина, закончив. – Не знаю, какие подсказки оно могло уловить, чтобы это случилось. И почему сейчас? Почему в разгар нашего… – Ее голос сорвался от слез, внутри нее нарастали непонимание, огорчение, страх и тревога, норовя утащить ее глубоко в яму отчаяния, от которого ей, с ее наследственностью, будет ни за что не оправиться без потерь.

– Эй, эй, иди сюда. – Вад притянул ее ближе и заключил в объятья. Корвина вдохнула его запах полной грудью, вытесняя мерзкий осадок, оставшийся после голоса, ароматом теплого горящего дерева и крепкого виски – запахом, который был знаком ей до самого нутра.

Вад крепко обнимал ее, помогая ощутить опору под ногами, защищая от того, что было неведомо и непонятно им обоим.

Корвина уткнулась ему в грудь и обняла, наслаждаясь покоем, который он дарил, покоем, которого она не знала до встречи с ним. Изгибы ее тела безупречно сочетались с его телом.

Он долго держал ее в объятьях, мягко целуя в макушку и слегка убаюкивая, и Корвина позволила себе успокоить сердце, прояснить разум и открыть глаза.

Слегка отстранилась и посмотрела на него.

– Прости, что так резко выскочила в такой момент. Буквально.

Его губы дрогнули в улыбке, и, обхватив ее лицо ладонями, Вад стер подушечками больших пальцев слезы, что текли по щекам, а она даже этого не заметила.

– Ты сейчас нормально себя чувствуешь?

Корвина кивнула и поправила лямки сорочки, внезапно осознав, что все это время простояла с обнаженной грудью.

Она присела на подоконник, а Вад примостился с другой стороны. Пламя горящих позади него свечей окутывало его жутковатым свечением.

– Я даже не знаю, что должна найти.

Долгое мгновение он задумчиво смотрел на нее, склонив голову набок.

– Ты не пробовала спросить у Мо?

Корвина захлопала глазами от такого предложения.

– Учитывая, что это внутренние голоса, голоса твоего подсознания, – пояснил он, уловив ее явное смятение, – значит, у них один источник. Раз голос Мо ты знаешь всю жизнь и доверяешь ему, то почему бы не попробовать к нему обратиться? Хуже ведь не будет?

Пожалуй, это был самый странный их разговор, какой она только могла вообразить. Но в то же время, в его словах был смысл.

– Хочешь, чтобы я спросила сейчас? – Она вскинула брови.

Вад повел плечами.

– Я бы предпочел, чтобы ты сделала это, когда я рядом. На всякий случай.

На случай, если у нее приключится нервный срыв.

Корвина вздохнула и закрыла глаза. Почувствовала, как Вад положил ее ноги себе на колени и принялся разминать свод стопы. Она не сомневалась, что он тем самым старался ее успокоить, но прикосновения, напротив, слегка возбуждали ее – особенно притом, в какой момент им пришлось остановиться.

Корвина сосредоточилась на его прикосновениях, позволив им направлять ее, и мысленно произнесла:

«Мо? Ты здесь? Мне нужна твоя помощь. Помоги мне. Скажи, что я должна найти».

Она ждала. Ждала. И ждала. И шиш.

Поникла, приняв поражение, открыла глаза и помотала головой.

– Я не знаю, как с ним разговаривать. Обычно все наоборот.

Вад постукивал пальцами по ее ступням, отбивая ритм беззвучной мелодии.

– Поверь в себя, маленькая ведьма. Я верю.

Она вздохнула, обвела комнату взглядом, и моргнула, когда внезапно ее посетила мысль. Воспоминание из детства, старый ритуал, который они с матерью проводили несколько раз в ее жизни.

– Луна, – ахнула она и повернулась посмотреть на Вада. – Черный бал. Он всегда проходит в один и тот же день?

Вад нахмурился.

– Нет. Даты меняются.

– Но всегда в полнолуние? – спросила она с колотящимся сердцем.

Чувствовала, что он не понимал, к чему она клонит.

– Да. По крайней мере, насколько мне известно. А что?

Корвина откинула волосы назад.

– Каждые пять лет случается особенное полнолуние. Название ему Чернильная луна. Немногим об этом известно, – сообщила она, и взгляд Вада стал пронзительным. – Мама говорила, что это самое мощное полнолуние на земле, обладающее сверхъестественной силой нескольких затмений. Я родилась под Чернильной луной.

– Так, ладно, – он обдумывал ее слова. – Итак, Черный бал каждый раз выпадает на ночь Чернильной луны. Что это значит?

Она стиснула зубы от огорчения. Хотелось бы ей знать.

– Я не знаю. Но мама говорила, что в эту ночь царит необычно мощная энергия. Если в такую ночь на этих землях было убито так много людей, среди которых была настоящая ведьма, проклявшая убийц, то здесь и впрямь должна быть мощная энергия.

Корвина почувствовала, как от ее же слов по рукам побежали мурашки.

– Думаешь, эти исчезновения в самом деле имеют сверхъестественную природу? – спросил он.

Его пальцы замерли на ее ступнях.

Корвина поразмыслила над его вопросом.

– Честно говоря, в этом замке я начинаю верить, что все возможно.

Глава 25

Корвина

До Черного бала оставалась неделя, и в Веренморе царила упоительная суматоха.

И хотя отчасти Корвина была до смерти напугана из-за того, что сказал ей голос, и повторяющейся истории (в особенности со знакомыми ей людьми), другая ее часть с нетерпением ждала нового для нее события. Тем более, что экзамены остались позади, итоговые работы были сданы, а в учебе настал перерыв длиною в месяц перед началом следующего семестра. В течение этого месяца студенты могли повидаться с родными, если таковые у них были, или же остаться в замке. Судя по тому, что выяснила Корвина, большинство ребят оставались, что было отчасти печально.

Самое замечательное в этом балу заключалось в том, что на кампусе появилось много новых лиц. Совет выложился на полную. Первый этаж башни Главного зала, который был прежде заперт, по этому случаю открыли. На неделю наняли дополнительный персонал: от шеф-поваров до обслуги, электриков и музыкантов. Из подсобок достали инструменты, мебель, столовые приборы и расставили все по местам.

Обитателей всех башен в разное время вызывали в административное крыло на встречу с сотрудниками магазинов и портными, которые снимали мерки и подбирали всем наряды, что будут готовы за день до бала.

Единственным недостатком воцарившейся суматохи было то, что у Корвины не оставалось времени на встречи с Вадом. Занятия больше не проводились, по всему кампусу бродили толпы людей, а потому не было ни возможности, ни места, куда можно улизнуть, чтобы повидаться с ним. Даже в его крыле невозможно было встретиться, не попавшись никому на глаза. А притом, что бал был уже близко, им совсем не хотелось рисковать.

Четыре дня разлуки заставили Корвину осознать, как же сильно она по нему скучала. Ей нравилось проводить время с друзьями или за чтением книг, нравилась и царящая в замке атмосфера, но все равно она предпочла бы быть рядом с ним. Вад был важен для нее, и она успокаивала себя, бросая на него мимолетные взгляды через двор. Его высокая темная фигура пробуждала в ее сердце мучительное желание прикоснуться к нему.

Корвина в равной степени любила и ненавидела такие моменты.

Стоя в административном крыле на примерке вместе с девчонками из своей башни, она чувствовала приятное головокружение, ведь еще никогда в ее жизни не случалось ничего подобного. Корвина удивилась, когда парень в очках позвал ее в подсобку.

– Чего он хочет? – спросила Джейд, с любопытством глядя в конец помещения.

Корвина пожала плечами. Она понятия не имела. Подойдя к подсобке, она удивленно посмотрела на парня, который никогда не отличался услужливостью.

– Там твое платье, – сказал он и ушел.

Корвина нахмурилась, вошла в подсобку, сбитая с толку его словами, и застыла на месте.

На вешалке, подвешенной к открытой оконной раме, висело темно-бордовое, почти уходящее в фиолетовый цвет платье. Цвет его был настолько насыщенным, что сиял фиолетовыми и черными переливами. Объемные рукава платья были сшиты из кружева, треугольный вырез на груди доходил почти до талии, а боковой разрез на юбке тянулся до самого бедра.

Она никогда не видела ничего более изысканного.

Это платье было настоящим ее отражением.

И только один человек мог выбрать для нее это поистине безупречное платье.

Ее взгляд привлекла записка, приколотая к манжете. Подойдя на ослабших ногах, Корвина опасливо протянула руку к записке, отчасти боясь ее брать, чтобы не испортить платье. К счастью, не испортила. Она развернула листок и увидела его уверенный небрежный почерк. Сердце затрепетало в груди, словно крылья колибри, даже от такого незначительного контакта с ним.

«Моя маленькая ведьма,

В выходные я ездил в Тенебру на встречу с адвокатом и нашел его. Цвет напомнил мне о твоих глазах после оргазма. Это платье просто создано для того, чтобы ты его надела, а я потом его с тебя снял. Маску ты найдешь в коробке рядом с туфлями. (Да, я знаю, какой у тебя размер.)

Я не скажу тебе, в чем буду сам. Напротив, я хочу, чтобы ты узнала меня среди полчищ людей в масках. Мне нужно, чтобы ты нашла меня.

Пока оставь все в кабинете. Там оно будет в сохранности. Забери за день до бала, чтобы избежать лишних вопросов.

Надеюсь, ты скучаешь по мне. Твоя киска будет изнывать, когда я наконец-то до тебя доберусь.

И будь осторожна в ночь бала, вороненок. Каждый раз на нем случается нечто ужасное.

Твой дьявол».

Корвина прижала записку к груди, завизжав от счастья, но быстро взяла себя в руки, перечитала его послание снова, снова и снова, пока не запомнила слова наизусть.

Бросив взгляд на стоящую возле платья коробку, она присела на корточки, чтобы посмотреть, какие туфли он для нее подобрал, надеясь, что его выбор пал на модель на каблуках. У нее была любимая пара туфель, но было бы глупо ходить в них по замку.

Туфли и впрямь оказались на каблуках: устойчивый широкий каблук серебристого цвета дополняли ремешки, которые, оплетая щиколотки, будут доходить до икр. Очень сексуально, но в то же время практично для прогулок по мощеным дорожкам.

В коробке рядом с обувью лежало что-то еще, завернутое в бумагу. Заинтригованная, Корвина взяла сверток и достала из него невиданной красоты серебристую полумаску, украшенную блестками и кристаллами, которые переливались на свету и создавали крохотную радугу в отражении. Края маски изгибались по форме кошачьего глаза. Она скроет лицо от лба до носа, оставив нижнюю его часть на виду.

Корвина сложила все обратно и еще раз полюбовалась платьем, запечатлевая его образ в своей памяти. Оно было прекрасно, но больше всего Корвину тронуло то, что Вад поехал на деловую встречу, но все равно думал о ней. Вернулся с подарком, который преобразит ее первый подобный вечер, и нашел способ передать его ей, хоть и не мог встретиться лично, а еще оставил записку, от которой ее пронзило тепло и приятный трепет.

Больше всего ее трогали мелочи, скрывавшиеся за значительными поступками.

Боже, как же сильно она его любила.

Корвина сама не знала, когда влюбилась. Когда вожделение обернулось глубинной потребностью. Не знала даже, случилось ли это стремительно или постепенно. Это не имело значения. Результат один: она влюбилась.

Оставив все на своих местах, Корвина спрятала записку под кофтой и вышла из подсобки в зал, где с девушек снимали мерки.

По всей видимости, на ее лице застыло какое-то особенное выражение, потому что Рой тут же вскинула брови.

– Эй, чумовые глазки, ты что-то курила в подсобке или что?

Корвина мысленно встряхнулась, совладав с выражением лица.

– Если бы тут было что курить, уверена, ты узнала бы об этом первой, Рой, – усмехнулась в ответ она, привыкнув к этой девушке и ее дерзкой, но доброжелательной манере общения.

Рой закатила глаза и подошла к портному, чтобы с нее взяли мерки.

– Так что было в кабинете? – поинтересовалась Джейд, пока они ждали в стороне.

– Письмо, – честно ответила ей Корвина. – От кое-кого важного.

Настала ее очередь снимать мерки, и Корвина послушно выступила вперед, прекрасно понимая, что люди начали бы задавать вопросы, если бы она отказалась. Однако портниха знала, что у нее уже есть платье (возможно, все это устроил Вад), и попросту сделала вид, будто снимает мерки с Корвины.

Несколько минут спустя они закончили и вышли из здания на улицу, где стоял прекрасный солнечный день. Как вдруг внезапно ветер донес до нее запах сандалового дерева, а за ним в ее голове тотчас прозвучал голос Мо.

«Тот дом, Виви».

Корвина замерла.

Какой дом?

Жуткая хижина в лесу?

– Что случилось? – Джейд остановилась рядом с ней и посмотрела с беспокойством. – Ты вдруг застыла, Кор.

Корвина моргнула, когда запах развеялся, и собралась уже ответить, но отчего-то не стала этого делать в присутствии других девушек. Она помотала головой, заметив знакомую фигуру, болтавшую с каким-то парнем у другого края крыла.

– Ерунда, просто вспомнила, что мне нужно поговорить кое о чем с братом Троя, – сказала она Джейд и указала на Аякса. – Ты иди. Скоро увидимся.

Джейд перевела взгляд с нее на парня, и ее брови поползли вверх.

– О боже, он тот самый парень, который поставил тебе засос!

Корвина была готова возразить, но смолчала. Пусть лучше думает так, чем узнает правду.

– Черт возьми, – Джейд расплылась в улыбке. – А он хорош. Иди. Потом увидимся.

Помахав ей на прощанье, Джейд ушла.

Корвина сделала глубокий вдох и пошла к Аяксу.

Он заметил, как она приближается к нему с решительным выражением лица, и извинился перед парнем, с которым вел беседу.

– У тебя есть время? – спросила Корвина без всяких предисловий.

Выражение его лица стало серьезным.

– Конечно. Мы как раз заканчиваем криминалистическую экспертизу на озере. Что случилось?

Она огляделась вокруг, проверяя, нет ли кого в пределах слышимости.

– Нужно, чтобы ты сходил со мной в лес.

Он выпрямил внушительную спину.

– Корвина, что происходит?

– В лесу есть хижина, – начала она, не зная, как поведать ему, что ей было известно, не рассказывая лишнего. – Тебе известно об этом?

Аякс нахмурился.

– Не думаю. А что?

– Просто пойдем со мной, – сказала она, чтобы потянуть время. – Расскажу обо всем по дороге.

Оглядевшись, он перехватил одного из своих коллег, сообщил ему, что некоторое время будет занят, а потом жестом велел Корвине указать путь.

Корвина хотела сообщить Ваду о новых обстоятельствах, но не видела его на кампусе со вчерашнего дня и понятия не имела, где он. Но она знала Аякса и доверяла ему, а потому все должно получиться.

Они зашли в освещенный солнцем лес, и Корвина указала направо, в том направлении, в котором не ходила с того самого дня.

– Сюда.

В ярких лучах солнечного света лес выглядел необыкновенно. Деревья тянулись ввысь, сливаясь в многообразии цветов земли от коричневых до зеленых с вкраплениями пестрых соцветий, а среди ветвей проглядывало голубое небо. Без извечной серости и тумана все вокруг казалось сказочным. И все же тьма не отступала.

Аякс шел по склону, держась рядом с Корвиной.

– Так что с хижиной? – спросил он, перепрыгнув через бревно, и помог перешагнуть Корвине.

– Мы ходили туда однажды, – честно призналась ему она. – С Троем и остальными. Он как-то раз захотел осмотреть леса, и мы наобум пошли в этом направлении.

Подобрав подол юбки, она обошла заросли странных на вид цветов и зашагала дальше по склону.

– Там что-то случилось? – спросил Аякс, опережая ее на несколько шагов, а затем обернулся и посмотрел на нее такими же, как у Троя, глазами.

– Мы кое-что видели, – поведала она, вспоминая о силуэте, с которым они столкнулись в тот день. – Высокий темный силуэт за окнами. Он двигался. Но Трой заметил замок на двери. Что бы там ни было, оно было заперто внутри.

Аякс шумно выдохнул.

– Черт, от этого места даже у самого храброго засранца побежали бы мурашки.

Они шли быстрым шагом, замок позади них скрылся за густой листвой.

– И почему ты захотела проверить ее сейчас? – спросил Аякс, когда они уже почти дошли до нужного места.

– Просто предчувствие.

Аякс бросил на нее взгляд, но ничего не сказал – вдали перед ними показалась хижина.

– Озеро близко? – спросила Корвина, когда снова почувствовала запах гниющей плоти, который всегда ассоциировался у нее с озером.

Он остановился и посмотрел налево.

– Я бы сказал, совсем рядом. Примерно в пяти минутах ходьбы. А что?

Корвина почувствовала, как сердце забилось быстрее, когда она поняла, что запах гнили всегда исходил от этого места. И хотя озеро таило в себе ужасы, в хижине было что-то иное.

Наконец они подошли к маленькому домику из дерева и кирпича, и Корвина опустила взгляд на дверь. Она была не заперта.

– Ты уверена, что в прошлый раз она была заперта? – тихо спросил Аякс, доставая из сапога нож, который Корвина даже не заметила.

– Это Трой заметил замок, – сказала она. – Я не смотрела на дверь.

– Значит, она была заперта, – сказал Аякс, когда они прокрались ближе. – Трой всегда точно подмечал детали. А значит, недавно здесь кто-то был. Держись за мной.

Корвина почувствовала, как сводит желудок, когда Аякс расчистил место вокруг хижины и приоткрыл входную дверь. На них тотчас обрушился запах гниющей плоти. К горлу подступила тошнота, и Корвина зажала нос, пытаясь ее остановить. Аякс поморщился от жуткого запаха и открыл дверь нараспашку. Перед ними предстала небольшая комната с крохотной кухонькой, камином и зоной отдыха. В задней ее части виднелись две двери.

Корвина отважилась пройти чуть дальше, и призрачные муравьи, которые всегда ползали по коже, зашевелились с неистовой силой при виде представшего перед ней зрелища.

На полу лежало обугленное тело, кишевшее насекомыми-падальщиками.

Корвина почувствовала, как к горлу подступает рвота, и, выбежав на улицу, выдала весь завтрак в кусты. Она жадно хватала ртом воздух, а образ чудовищной, жуткой смерти запечатлелся в ее сознании. Вытерев рот, она выпрямила спину и вернулась обратно, где Аякс, зажав нос рукой, с невозмутимым видом осматривал тело, и Корвина задумалась, сколько же трупов он уже повидал.

– Судя по степени разложения, могу предположить, что она умерла в промежутке от нескольких месяцев до пяти лет назад, – сказал он, оглядывая тело.

– Она? – прошептала Корвина, пытаясь заставить себя задержать взгляд на обгоревшем трупе и хоть что-то разглядеть.

– Точно женщина, – кивнул он. – Ожоги получены посмертно. Посмотри на ноги. – Аякс указал на часть тела ниже колен. Они были бледно-серого цвета и опухшими. – Кто-то начал жечь тело, но остановился. Либо ему помешали, либо он хотел сжечь только верхнюю его часть.

Он повернулся к ней.

– Ты уверена, что в тот день видела, как здесь что-то двигалось?

Корвина кивнула.

– Да. Высокий силуэт.

– Тело в тот момент уже точно было здесь. – Он стиснул зубы. – Давай возвращаться. Нужно прислать сюда криминалистов.

Корвина охотно вышла из хижины, не в силах понять, откуда она обо всем узнала. Руки покрылись мурашками. Неужели ее подсознание уловило какие-то подсказки в тот день, когда они с ребятами были здесь? И кто, черт побери, эта женщина?

– Корвина, – обратился Аякс, закрыв дверь, и они пустились в обратный путь. – Насколько хорошо ты знаешь Вада?

Она остановилась возле склона.

– Думаешь, он имеет к этому какое-то отношение?

Аякс примирительно поднял руки.

– Выслушай меня. Он мне нравится, но мое личное отношение не может помешать расследованию. То тело, – он указал на хижину, – лежит там уже очень давно, дольше, чем здесь живет большинство нынешних постояльцев. И об этой части леса не знал даже я, бывший студент, любивший бродить по лесу. Вад знает эти леса как свои пять пальцев. Я готов поспорить на что угодно, что о хижине ему тоже известно. И я уверен, что в прошлом он уже имел отношение к подозрительной смерти. Вопрос в том, мог ли он сделать подобное?

Корвина замотала головой, даже когда в мыслях промелькнули обрывки воспоминаний.

Он в тот день выходит из леса сразу после них.

Он злится оттого, что она ходила к хижине.

Он отказывается говорить ей, что случилось с его дедом.

Она впервые слышит женский голос сразу после того, как поговорила с ним.

Корвина продолжила подъем и задумалась, по-настоящему задумалась, был ли мужчина, которого она любила всем своим существом, способен совершить убийство. У нее не было ни единого сомнения, что способен. Она была готова признать, что он опасен, но в то же время знала, что он с уважением относился к круговороту жизни и не стал бы вмешиваться в него без крайней необходимости.

Но, что еще важнее, несмотря на промелькнувшие в ее голове воспоминания, Корвина знала, знала в глубине души, что он этого не совершал.

– Нет, – твердо сказала она Аяксу. – Он знает эти леса, потому что они принадлежат ему. Но он этого не делал. Ведь в противном случае, – Корвина повернулась к стоящему рядом мужчине, – случилась бы еще одна смерть при подозрительных обстоятельствах. А не… вопиющий кошмар, подобный этому.

Аякс тщательно обдумал ее слова. Они вышли на поляну, где кипела та же жизнь, будто в нескольких минутах отсюда не скрывалась чудовищная тайна.

– Ты права, – наконец ответил он, направляясь в административное крыло. – Но я все равно поговорю с ним. – Аякс остановился, на миг изучая ее взглядом. – А он везучий ублюдок, знаешь ли. Большинство девушек уже давно сбежали бы от него, особенно после такой находки, что мы сейчас совершили.

Корвина хмыкнула.

– Ты ошибаешься, Аякс. Это от меня все бегут, а он не стал. Он гора, на которой я строю свой замок.

Аякс ответил ей легкой улыбкой.

– И ты правда веришь, что он ни в чем не виновен?

– Да, – решительно ответила Корвина. – Он мрачный, загадочный и полный тайн, которые я постепенно узнаю, но он не злодей, сотворивший то, что мы видели в хижине.

Аякс кивнул и ушел искать людей из своей команды, а Корвина пошла к башням, размышляя обо всем, что увидела в хижине. Смятение, печаль и ужас слились воедино, и она больше не могла отличить одно от другого. Она поднялась по каменной лестнице в свою комнату, ведя ладонью по прохладным перилам и глядя в лестничные окна на прекрасный день.

Корвина задавалась вопросом, кем же была та женщина и как ее разум сумел определить местоположение незнакомки. Она размышляла, почему с ней так жестоко обошлись после смерти и как она умерла на самом деле.

Но больше всего ее интересовало, чей силуэт они видели в запертой хижине и не бродил ли теперь его обладатель по территории замка.

Глава 26

Корвина

−Обалдеть, вот это платье! – взвизгнула Джейд, когда вошла в комнату.

Корвина ответила ей широкой улыбкой в отражении зеркала, завязывая длинные волосы цвета воронова крыла в элегантный высокий хвост. Она еще никогда не делала прическу в таком стиле, но та отлично подходила к ее образу. Корвина вовсю расстаралась ради этого бала: отскрабировала кожу и увлажнила ее легкими маслами, удалила волоски с помощью самодельного воска. После душа она вернулась в пустую комнату, достала свое умопомрачительное платье и надела его. Затем принялась снова и снова расчесывать волосы, пока не заболели руки, а готовые к прическе пряди не упали гладкой завесой.

– Твое платье великолепно, – Корвина сделала комплимент отражению подруги.

Бледно-розовый оттенок подчеркивал яркий зеленый цвет ее глаз и гармонировал со светлыми волосами. В легком платье без бретелей и с корсетом Джейд была похожа на сказочную принцессу, коей и заслуживала себя чувствовать.

Джейд повернулась кругом, ее смех звонко разлился в пространстве.

– Ну разве оно не безупречно?

Корвина согласилась с ней, затем застегнула на шее подвеску со звездой и вставила сияющие длинные серьги в уши. Нанесла на губы стойкую (эту она опробовала на деле) помаду в тон платья и подвела глаза черной подводкой, подчеркивая вздернутый внешний уголок. Сделав шаг назад, она посмотрела на себя в зеркало и была поражена. Она выглядела хорошо, очень хорошо – настолько хорошо, что еще здорово испытает терпение своего мужчины после недельной разлуки. Она не могла этого дождаться.

Джейд тоже сделала макияж, обе закончили сборы и надели маски: Джейд – розовую полумаску с перьями, а Корвина – искрящуюся серебристую.

– Ты всех ослепишь своей маской, – усмехнулась Джейд, когда Корвина аккуратно защелкнула аксессуар под собранными в хвост волосами. – На вид дорогая.

Корвина ничего на это не ответила. Она понятия не имела, сколько стоили все эти вещи. Даже не хотела думать об этом, ведь не знала, что стояло за его поступком.

– Нам уже пора? – спросила Корвина, выглянув в окно на ясную звездную ночь и огромную темно-серую луну, неуклонно поднимающуюся по небу. Чернильную луну.

– Вообще-то мы немного опаздываем, – рассмеялась Джейд и взяла ее за руку. Они вышли из комнаты и заперли дверь. – Не забудь, сегодня мы держимся на виду.

Корвина кивнула и сосредоточилась на том, чтобы благополучно спуститься по лестнице на каблуках, из-за которых чувствовала себя высокой. Стоит надеяться, что в этих туфлях она окажется ближе к его лицу.

Они вышли из башни и присоединились к толпе студентов в масках, направлявшихся по мощеной дорожке к Главному залу, смеясь и оживленно болтая на ходу. Атмосфера вокруг замка была заряжена ощущением предстоящего праздника, и Корвина была этому рада.

Студенты не знали о найденном в хижине теле. А поскольку следственная группа уже была в университете, то никто не счел подозрительным, что они задержались чуть дольше, попросту списав все на Черный бал.

Корвина запрокинула голову и посмотрела на здание замка, пронзавшее небо своими грозными очертаниями, подсвеченными с земли желтыми огоньками, что исчезали во тьме ближе к крышам. Луна висела позади него, словно огромный шар. Словно видение, Корвину внезапно настигло понимание, насколько же все были незначительны в этом промежутке времени, а эти стены сегодня были точно такими же, как и сотни лет назад, и уже множество раз наблюдали пляску смерти.

Это была пугающая, отрезвляющая мысль.

Корвина бросила мрачные размышления и сосредоточенно зашагала на каблуках по мощеной дорожке, идти по которой оказалось сложнее, чем по газонам. Разрез на подоле платья облегчал движения, с каждым шагом оголяя ее ногу до бедра. Прохладный ветер обдувал ее обнаженное в вырезе платья тело, соски слегка напряглись, но, к счастью, этого было не видно благодаря цвету и плотности ткани.

Здание Главного зала было освещено как никогда ярко. В держатели, расположенные на стенах на одинаковом расстоянии, были вставлены настоящие факелы, освещавшие всю территорию вокруг.

Когда они встретили на улице своих друзей, облаченных в красивые наряды и маски, все обменялись комплиментами, и взгляд Джакса слишком задержался на ее декольте. Корвина неустанно озиралась вокруг, пытаясь высмотреть в толпе единственного желанного ей мужчину.

Очень немногие из присутствующих возвышались над остальными, а у тех, кто отличался высоким ростом, не было характерной седой пряди в волосах.

Усмирив чувство разочарования, она повернулась к друзьям.

– Ну что, ребят, хотите войти?

Они подошли к распахнутым настежь дверям. В обеденном зале все было переставлено: столы и стулья выстроились вдоль стены, в одной стороне был накрыт фуршет, а в другой организовано место для рассадки. Дверь в Хранилище была заперта снаружи. Сбоку от лестницы стояла огромная бронзовая скульптура обнимающихся влюбленных, которые держали в руках несколько ламп. Это было великолепное зрелище.

Корвина с друзьями поднялись по лестнице, останавливаясь по пути, чтобы поприветствовать знакомых: девушек из их башни, ребят из других учебных групп и всех остальных.

И, наконец, они вошли в Главный зал, в честь которого было названо само здание, но который был заперт уже много лет.

– Черт. – Итан оглядел зал, округлив глаза за золотой маской. – Просто отпад.

Это верно.

Перед ними предстало огромное открытое пространство с рядом арочных окон на противоположной от входа стене и видом на леса, озеро и горы. С высокого потолка свисала самая большая люстра, какую только видела Корвина, по меньшей мере на две сотни свечей. Деревянные балки и толстые колонны, соединившиеся в архитектурный шедевр, поддерживали крышу. На каждой колонне горели факелы, вставленные в железные держатели, которые были такими древними на вид, что Корвина не удивилась бы, окажись им сотни лет.

Оглядевшись по сторонам, Корвина в очередной раз осознала, что все это – наследие ее возлюбленного, именно его предки все это создали. Еще несколько недель назад эта мысль не заставила бы ее почувствовать себе пристыженной. Ей в наследство достались только психологические проблемы, а может, еще и непростое будущее. Ей было нечего ему дать.

Но она изменилась. Ее мировоззрение изменилось. Ей было нечего дать ему, кроме себя самой, но, похоже, что он больше ничего и не желал. Обеспеченный материально и обделенный эмоционально мужчина не хотел от нее ничего материального, а только лишь чувства. Они были странной парой, но идеально подходили друг другу.

Рояль, который прежде стоял в Хранилище и на котором Корвина множество раз лежала распростертой, разместился в углу зала с поднятой крышкой.

Но Вада нигде не было видно.

Несколько музыкантов стояли возле рояля и играли на скрипках, и парочки, собравшиеся в зале, принялись по двое выходить в танце.

Корвина блуждала взглядом по залу, по людям в разных масках, задерживаясь на мужчинах и пытаясь отыскать его. Осмотрев помещение раз, затем второй, на третьем круге она остановилась на мужчине, стоящем в нише у окна. Он был одет в черный плащ поверх черного же наряда и, держа в руке бокал, наблюдал за ней.

На нем – подумать только – была маска ворона.

С длинным изогнутым черным клювом и отверстиями для глаз, а еще высокой верхней частью, закрывавшей его голову.

Корвина расплылась в улыбке.

– Я вас покину на минутку, – сказала она друзьям и стала пробираться сквозь толпу к мужчине, который стоял один и прекрасно знал, что его никто не узнает.

Она остановилась перед ним, губы растянулись в широкой улыбке.

– Слишком очевидно, тебе не кажется? И буквально, – она указала на маску.

Вад склонил голову набок в свойственной ему манере.

– Я хотел оставить тебе подсказку.

Корвина шагнула чуть ближе и взяла его за руку.

– Я скучала по тебе.

Вад наклонился к ней, намеренно коснувшись ее губ клювом маски.

– Я тоже по тебе скучал. Правда, до меня дошли слухи, что ты тайно встречаешься с Аяксом. Мне стоит беспокоиться?

Корвина хмыкнула.

– О да. За ту неделю, что мы провели порознь, мне пришлось остепениться.

Он провел пальцами по ее руке.

– И впрямь остепенилась. Ты сказала ему, что я твоя гора?

У нее перехватило дыхание от слов, что он хрипло прорычал ей, серебристые глаза смотрели теплым взглядом через маску.

– Он тебе рассказал?

– Рассказал. – Вад шагнул ближе, наклонив голову, чтобы не задеть ее клювом, когда коснулся ее губами. – И эта гора скорее расколется, чем допустит, чтобы с твоим замком что-то случилось.

Корвина прильнула к нему, желая почувствовать его вкус. Его губы были так близко, но так далеко.

– Накал страстей сегодня будет стремительным. Не позволяй никому другому к тебе прикасаться, – выдохнул он ей на ухо, и от его слов по ее телу прошла приятная дрожь. – А теперь иди к друзьям. Они наверняка гадают, чем ты занята.

Ей не хотелось расставаться с ним, но другого варианта не было, и Корвина пошла к друзьям.

– Куда ты ходила? – требовательно спросила Джейд.

Вад прошел через зал.

Корвина пожала плечами, глядя, как он подошел к стоящему в углу роялю. Откинул назад накидку и опустился на скамью с таким изяществом, какое вообще должно было быть не под силу его крупному телу. Стоявшие позади него скрипачи затихли, зал замер, когда музыка прекратила звучать. Все повернулись посмотреть, что происходит.

И он начал играть.

Корвина прислонилась к стене, чтобы устоять на ногах, и сжала в руке бокал с напитком. Сердце заколотилось в груди, когда до нее донеслась мелодия. Должно быть, это была известная композиция, поскольку скрипачи подхватили и вместе заиграли симфонию. Корвина не отводила взгляда от любимого мужчины, наблюдая, как его пальцы порхают по клавишам в хорошо знакомом ей движении. Он закрыл глаза, подался вперед, всем телом отдаваясь музыке.

Он распростер ее на этом самом фортепиано, когда впервые ласкал ее ртом. Уложил спиной на крышку и трахнул в тихом пространстве Хранилища, пока за стеной ходили люди. Позволил ей встать на колени меж его ног, а сам играл, устроив между своими пальцами и ее губами гонку, в которой она одержала победу.

Это фортепиано хранило много общих воспоминаний и секретов, и, пока Вад играл, Корвина почувствовала, как откликается все ее тело. Вад всегда пребывал между добром и злом, когда играл, но теперь он забрал ее с собой в это пространство и больше не был одинок.

Одна композиция плавно перешла в другую, мелодии менялись, набирая силу, а люди танцевали, наблюдали, пили, и сам вечер обретал некое буйство. Корвина осталась стоять в углу с бокалом в руке, пока ее друзья пошли танцевать, и наблюдала за Вадом с гордостью, которая переполняла ее грудь, гордостью за то, что этот мужчина принадлежал ей, а она – ему.

Неспешно, с течением ночи что-то изменилось.

Быть может, причиной тому стали маски на лицах, а может, ощущение анонимности, но в толпе на первом этаже произошла разительная перемена. Музыка стала мрачнее, в зал прибывало все больше парочек, пока почти не осталось свободного места и стало не видно музыкантов.

Свет свечей постепенно тускнел.

В воздухе потрескивало напряжение.

Корвина ощутила, как покалывает затылок, пока наблюдала за людьми, которые покачивались в танце, все ближе друг к другу и с такой глубокой чувственностью, что у нее перехватило дыхание. Девушка в углу начала целоваться со стоявшим рядом мужчиной. Еще один парень опустил ладонь ей на грудь, сминая ее через ткань платья. Многие просто наблюдали за происходящим, другие начали сближаться, танцуя, целуясь, лаская друг друга, хотя, скорее всего, даже не знали, с кем они это делают.

Запреты иссякли.

Музыка стихла, и на мгновения было слышно только громкое дыхание. Некоторые начали хлопать и поддерживать громкими возгласами, наслаждаясь вечеринкой, а некоторые никак не реагировали, затерявшись в собственном мирке.

Заиграла другая песня, и Корвина заметила его высокую фигуру – он жестом указал ей выйти на танцпол.

Она огляделась вокруг в толпе раскрепощенных тел в масках и почувствовала, как по спине пробежала приятная дрожь.

Очутившись среди толпы, она почувствовала, как Вад подошел к ней сзади. Обернулась и оказалась на уровне его губ благодаря высоким каблукам. Он притянул ее за талию и принялся неспешно покачиваться танце, продвигаясь в более темную часть зала за колонной, где тоже было немало людей.

Повернув голову, Корвина увидела девушку в красной маске, к груди которой присосался парень в золотой прямо у всех на виду.

Корвина расслабилась, позволяя Ваду вести и любопытствуя, что он станет делать дальше, пока ее тело все сильнее распалялось от безудержно витающей вокруг сексуальной энергии.

– Хочешь сегодня поиграть с дьяволом? – прошептал он ей на ухо, и у нее перехватило дыхание.

– Да, – вздохнула она.

Он поставил ее возле колонны, которая была отовсюду хорошо видна, и развернул лицом к залу смотреть за танцующими, наблюдателями и любовниками, как в ее сне.

Сам прислонился к ее спине и поцеловал в шею, наклонив голову так, что клюв его маски опустился прямо в треугольный вырез ее платья. Наверное, издалека казалось, будто она стояла там одна, облаченный в черное мужчина за ее спиной оставался в тени, а его маска была частью ее костюма.

Соски напряглись, дыхание участилось.

– Тебе понравилась музыка? – спросил он, опустив ладонь ей на бедро прямо поверх разреза на платье.

– Да, – ответила Корвина.

Сердце гулко заколотилось в груди, и она огляделась кругом, дабы убедиться, что никто не смотрит. Все были заняты тем, что разбивались на парочки, а кто-то и по несколько человек, и пребывали в разной степени обнаженности, не беспокоясь ни о чем, покуда их личность оставалась скрыта.

– На последнем Черном балу, – прошептал Вад, – мы с Аяксом вместе взяли Зои прямо под этой люстрой. – Он водил рукой по разрезу на платье. – И мне было плевать, что в ней был его член, пока я трахал ее в рот.

Корвину возбуждала описанная им картина, хоть и претило, что он принимал в ней участие.

– Но тебя, – тихо сказал Вад, пока она наблюдала, как девушка опустилась на колени в углу зала, вынула член парня из брюк и взяла его глубоко в рот, – тебя никогда ни с кем делить не стану. Ни твое тело, ни звуки, что ты издаешь, ни выражения твоего лица. Можешь наблюдать за всеми, но тебя они не увидят. Поняла? – От властности его голоса по всему ее телу разлился жар.

Вад сунул руку в разрез платья и нащупал ее киску. Оттого, что контуры белья проступали через ткань платья, Корвина не стала надевать трусики этим вечером и надеялась, что он сочтет это сексуальным.

– Помнишь, как я трахал тебя на том фортепиано прямо в этом здании? – Он поцеловал ее в плечо, окуная пальцы в ее влагу.

Оттого, что он несколько недель трахал ее дважды в день, а потом не притрагивался целую неделю, ее лоно засочилось влагой от одного только знакомого прикосновения его ладони, любимого ею тепла его тела и развернувшегося вокруг нее действа.

– Да, – выдохнула она, едва сумев произнести хоть слово.

Вад разок хлопнул ее по коже, и Корвина подавила крик, а биение сердца отдалось пульсацией во всем теле.

– Если издашь хоть звук, – сказал он низким, пронизанным сексом голосом, – кто-нибудь обернется. Посмотрит и увидит, как незнакомец трахает тебя пальцами вдали от посторонних глаз. Ты хочешь этого? Хочешь, чтобы они знали, что твоя киска доступна мне, где я пожелаю, когда пожелаю и как пожелаю?

Когда Вад договорил, она уже дышала с трудом, слегка расставив ноги для его большой ладони. Он ввел два пальца в ее изнывающее лоно, воспламеняя ее тело словами и образами, которые ей описывал.

Корвина не хотела, чтобы кто-то обернулся и увидел ее. И он тоже. Но риск попасться за чем-то столь запретном прямо там, где любой мог повернуть голову и увидеть их, пробуждал потоки жидкого пламени в ее венах.

Корвина была возбуждена, возбуждена так сильно, как никогда в жизни, и этот дьявол знал об этом. Ему была известна глубина ее желаний, он знал, как управлять ими, утолить их и принести ей удовлетворение.

Она прикусила губу, когда Вад надавил ладонью на клитор и ввел в нее еще один палец, широко растягивая.

– Только взгляни на себя, какая распутница, стоишь посреди зала, возбудившись так сильно, что у меня рука намокла под твоим платьем. – Он лизнул ее шею. – Ты так течешь из-за меня, только из-за меня. Ты сильно по мне скучала?

– Очень, – простонала она от его напора, ноги начали дрожать.

Корвина встала поустойчивее, схватившись одной рукой за колонну, а второй сжимая в руке бокал, пока Вад погружал ее в хаос своей ладонью.

Эрика, танцевавшая с каким-то парнем, посмотрела на нее и помахала ей рукой, и Корвина сильнее сжала его пальцы. Кое-как она сумела улыбнуться Эрике, приподняв бокал, и испытала облегчение, когда девушка снова отвернулась.

– Моя, – прорычал Вад, уткнувшись ей в шею, а потом провел зубами по бледнеющему засосу под платьем.

– Пожалуйста, – бесстыдно молила Корвина, а кожа покрылась испариной оттого, что она больше не могла молча выносить такой накал. – Дай мне кончить. Вад, пожалуйста.

К счастью, он сжалился над ней и сильнее надавил на клитор, выводя на нем круги ладонью и не прекращая двигать в ней пальцами в темпе, излюбленном ее телом. Мышцы крепко сжимали его, когда он вынимал пальцы, и легко принимали, когда вводил снова. Второй рукой Вад придерживал ее за талию, помогая стоять прямо.

Удовольствие нарастало, нарастало и нарастало, пока внезапно ее разум не отключился.

Горячая вспышка начала сотрясать ее тело, и она кончила, с силой прикусив язык, чтобы сдержать крик, и каким-то чудом сумев приглушить его до тихого стона. Сердце билось так сильно в груди, что Корвина ощущала его удары в ушах; руки и ноги задрожали. Бокал бесшумно лопнул в ее руке, порезав ладонь, и кровь потекла на пол вперемешку с осколками стекла.

– Черт! – Вад развернул ее кругом и осмотрел руку.

Зазубренный край небольшого осколка торчал прямо посередине ее ладони, темная кровь залила пальцы и капала на пол.

Корвина поморщилась, когда он вынул осколок, отчего хлынул новый поток крови.

Вад оторвал ткань с края накидки и крепко перевязал ей руку, останавливая кровотечение.

– Стекло могло порезать тебе запястье, – резко сказал он, напрягая челюсти.

Корвина слегка улыбнулась ему, превозмогая боль.

– Тогда я бы умерла у тебя на руках в момент оргазма, и как же прекрасна была бы такая смерть.

Он сурово глянул на нее и закончил перевязывать ее руку.

– Скоро здесь начнется буйство. Хочешь остаться и посмотреть шоу? Или сбежать отсюда ненадолго?

Она оглянулась, обведя взглядом зал. Все ее друзья увлеченно танцевали или с кем-то обжимались, и все больше присутствующих уединялись в темных уголках.

– Уведи меня куда-нибудь.

– Встретимся снаружи.

Корвина вошла в толпу и увидела Джейд, которая в одиночестве стояла в углу и наблюдала за ее приближением. Она сказала подруге, что сходит кое с кем на прогулку, и по лицу Джейд промелькнула тень, но потом она улыбнулась.

– Возвращайся скорее.

Корвина вышла из зала и спустилась вниз, медленно пробираясь сквозь толчею к выходу из здания. На ходу отбиваясь от рук, пытавшихся ее схватить, она наконец-то вышла в ночь к своему среброглазому мужчине в маске ворона.

Вад подхватил ее на руки, и она вскрикнула.

– Что ты делаешь?

– Несу тебя в свое логово. – Он одарил ее лукавой улыбкой и понес в лес в ночь Черного бала.

Корвина тотчас узнала тропу, по которой он пошел.

– Ты починил фортепиано? – спросила она, обняв его за шею, пока он решительно нес ее по склону к руинам.

– Еще не закончил, – усмехнулся он. – Я был больше сосредоточен на том, чтобы вовремя закончить диссертацию.

– А ты никогда не хотел уехать и преподавать где-то еще? – спросила Корвина.

Вад ответил ей вопросительным взглядом в свете луны.

– С чего бы? Веренмор принадлежит мне. Я хочу постепенно привести его в порядок и превратить в безопасное пристанище для таких, как мы с тобой – людей с непростым прошлым.

– А что, если сегодня кто-нибудь пропадет? – Она прикусила губу.

– Давай не будем загадывать, Корвина, – вздохнул он и поднял ее повыше на руках.

Вскоре перед ними в лунном свете показалась знакомая разрушенная стена. Жуткие, похожие на горгулий скульптуры и одноглазое дерево следили за ними, когда Вад пошел к их месту.

– Так вот что ты называешь своим логовом? – усмехнулась Корвина, глядя на развалины и пустые могилы в свете луны.

Вад посадил ее на фортепиано, которое уже почти полностью отремонтировал, и Корвина откинулась назад, опершись на руки. Он снял маску, открывая точеное лицо и ее любимую прядь седых волос. Затем он снял маску и с нее, отложил в сторону и опустился перед ней на колени, заключив в ловушку рук. Закинул ее ногу себе на плечо и поцеловал внутреннюю поверхность бедра.

– Покажи мне браслет своей матери, – велел он, оставляя легкие поцелуи на ее мягкой коже.

Корвина в недоумении показала ему левую руку, на которой под луной поблескивал браслет из кристаллов, отдавая теплом на коже.

Вад взял ее за руку и положил что-то ей в ладонь.

Кольцо.

У Корвины замерло сердце. Она прочла вдоволь романов и заметила сходства, и они до чертиков ее напугали.

– Ты… ты делаешь мне предложение? – прошептала она, чувствуя, как усиливается тревога.

Вад издал смешок.

– Нет, вороненок. Еще нет.

Она тотчас испытала облегчение. Она пока была не готова к этому, да и он тоже. Они еще только узнавали друг друга, узнавали самих себя. И хотя она надеялась, что однажды они к этому придут, но точно не сегодня.

– Но я увидел это кольцо, когда покупал тебе платье. – Он провел по нему большим пальцем. – Пускай мы еще не готовы, но однажды непременно будем. И в тот день я преподнесу тебе другое кольцо. А это – просто мой подарок, чтобы на тебе всегда было что-то мое, совсем как браслет твоей матери. Я хочу, чтобы ты смотрела на него в моменты переживаний и понимала, что я рядом.

– И это никак не связано с желанием прогнать других мужчин?

Уголок его губ дрогнул в улыбке.

– Ты уже должна была догадаться, что мои побуждения никогда не бывают всецело бескорыстными. Я эгоистичен и хочу, чтобы всякий, кто на тебя взглянет, знал, что ты принадлежишь настоящему эгоисту.

Корвина сморгнула слезы и посмотрела на кольцо.

Оно было инкрустировано изысканным, превосходным аметистом каплевидной формы. Корвина поняла это по тому, как камень преломлял лунный свет. Камень цвета ее глаз был оправлен серебром в цвет глаз Вада. Кольцо символизировало их обоих.

– Спасибо, – прошептала она, глядя ему в глаза.

Он поцеловал ее коленку.

– Там есть надпись.

Корвина повернула кольцо.

«Я не позволю тебе отправиться в неизвестность в одиночестве».

– «Дракула», – выдохнула она, узнав цитату из книги, которую они изучали.

Корвина молча протянула ему руку, и Вад надел кольцо ей на палец, заплетя тем самым еще один узел на связывающих их узах, делая их сильнее и устойчивее к испытаниям временем.

Вад выпрямился, и Корвина обхватила его лицо ладонями, выражая взглядом всю любовь, что была в ее сердце, и всеми фибрами души благодаря вселенную за этого мужчину.

– Ты – гора, на которой я шаг за шагом возвожу свой замок, – прошептала она ему, и у нее защипало глаза. – Ты стоишь – и я возношусь. Ты надломишься – и я рухну.

Он приник к ее губам, целуя ее со свирепостью, которую она никогда не смогла бы, да и не хотела укротить. Она целовала его в ответ среди руин, которые стали свидетелями неописуемых зверств. Девушка с душой луны – запятнанной, померкшей, эфемерной, – наконец-то встретила мужчину с душой ночи, дабы сиять вместе с ним.

Глава 27

Корвина

В ад хотел взять ее прямо там, на руинах, но, узнав обо всем, что там произошло, Корвина была не в восторге от этой затеи. Потому он отвел ее обратно в замок, в Хранилище, запер дверь, а потом снова и снова утолял их обоюдное желание, пока прямо над ними проходил эротический бал-маскарад.

– Мы всегда будем прятаться? – спросила Корвина, улегшись на него на диване, на котором они устроились, бросив одежду на подлокотники кресел с львиными головами.

Вад играючи перебирал ее пальцы, то и дело гладя кончиками новое кольцо и любуясь им на ней, как одержимый.

– Если сегодня ночью ничего не случится, – прямо сказал он несколько минут спустя, – то для этого не останется никаких причин. Я открыто заявлю о своем членстве в совете. Разумеется, после этого я уже не буду вести у тебя занятия. Но ради нас обойду правила.

– Надеюсь, сегодня ничего не случится, – тихо сказала она, глядя в потухший камин и слушая размеренное биение сердца Вада, пока он гладил ее обнаженную спину, бессознательно останавливая движения, чтобы отстучать пальцами ритм какой-то мелодии.

И хотя дурное предчувствие все еще не покинуло ее до конца, Корвина ничего не слышала и не видела с тех пор, как они нашли тело в хижине.

– Аякс уже нашел что-нибудь? – Она опустила подбородок Ваду на грудь. – Есть новости?

– Если и есть, то мне он не рассказывает, – продолжил он, лаская ее спину. – Я подозреваемый в его расследовании.

Ее охватило негодование.

– Ты этого не делал.

Он приподнял уголок губ.

– Нет, не делал. – Вад серьезно посмотрел ей в глаза. – Но никогда не сомневайся, что я на это способен, Корвина. – Он смахнул прядь волос с ее лица. – Если кто-то тронет хоть волосок на твоей голове, я обойдусь с ним гораздо хуже безо всяких сожалений. И я достаточно умен и богат, чтобы меня никогда не поймали.

Корвина оставила без внимания возникший в животе трепет и задала вопрос, который беспокоил ее уже давно:

– И насколько же ты богат?

Вад передернул плечами.

– Достаточно. Я не сразу привык к деньгам. – Он перевел взгляд на черный камин. – Приют, в котором я жил, был поганым местом. Если там и водились деньги, то до нас они не доходили никогда. У меня было три смены одежды, которые я стирал и носил по очереди, и ни цента собственных денег, чтобы я мог что-то купить. Как-то раз мой друг поранился, а я даже не мог купить ему пластырь.

У Корвины защемило в груди, когда он заговорил о своем прошлом, но она продолжила молча слушать.

– Поэтому многие из ребят превратились в… мерзких типов, – пробормотал он. – Я стал привыкать к такому образу жизни. А потом вдруг, откуда ни возьмись, появился этот богатый старик, забрал меня в свой дом, казавшийся мне особняком, и сказал, что и сам дом, и многое другое принадлежит мне. Все это… приводило в замешательство. – Вад ненадолго замолчал.

– Расскажи мне о своем друге. – Корвина опустила голову ему на грудь. – О том, которого ты искал, когда наткнулся на мою маму. Ты нашел его?

– Нет, – выдохнул он. – Он погиб при пожаре, который произошел в приюте после моего отъезда. – Вад неожиданно усмехнулся. – Насчет него Старая Зельда тоже была права. Он в конце концов проглотил пламя.

Корвина даже не догадывалась, что это значило, но спрашивать не стала.

Раздавшиеся наверху крики внезапно проникли в их уютный пузырь. Оба приподнялись и посмотрели на дверь.

– Что происходит? – спросила Корвина, пока они в спешке одевались.

Голос Вада прозвучал мрачно.

– Надеюсь, не то, о чем я думаю.

Кто-то исчез. Боже, она надеялась, что это не так.

Через несколько минут они поднялись наверх и окунулись в воцарившуюся суматоху, оставшись абсолютно незамеченными. Корвина отошла в сторону, отстранившись от него, а он подошел к одному из профессоров, чтобы выяснить, что случилось.

Перед ней неожиданно появилась Эрика с безумным взглядом.

– Где ты была? Мы всюду тебя искали!

Корвина моргнула.

– Что случилось?

– Мы думали, что вы с Джейд пропали, – серьезно сообщил Итан, запустив руку в волосы. – Она не с тобой?

Корвина помотала головой, сердце гулко заколотилось в груди.

– Вы ее не видели? – Итан с Эрикой замотали головами.

Стоявший рядом с ними Джакс с прищуром посмотрел на Корвину.

– Тебя не было несколько часов. Куда ты ходила?

Она почувствовала, как ее захлестывает горячая волна гнева в ответ на его приказной тон.

– Это не твое дело, Джакс. Наша главная задача – найти Джейд.

Корвина увидела, как Кайлин вышла в середину фойе и хлопнула в ладоши, чтобы привлечь всеобщее внимание. Все замолчали.

– С тяжелым сердцем я должна сообщить вам, – начала она, и Эрика схватила Корвину за руку для поддержки, – что этой ночью пропали два человека.

По толпе побежало тихое бормотание, а Корвина застыла в оцепенении.

Два?

Целое столетие люди исчезали по одному, и тут вдруг пропали сразу двое? Какого черта?

– Студентка первого курса Джейд Прескотт. – Вид у Кайлин был подавленный. – И старшекурсница Рой Кингстон пропали больше трех часов назад. Мы обыскали всю территорию замка, и, взяв во внимание недавние находки, совет отдал распоряжение немедленно обыскать лес и прилегающие земли. Советую всем студентам вернуться в свои башни. Желающих присоединиться к поисковому отряду жду у входа в Главный зал через десять минут в более подходящей для этого одежде.

Студенты поспешили прочь: кто-то, чтобы переодеться и вернуться обратно, кто-то, чтобы остаться в башне.

Корвина встревоженно переглянулась с Вадом, и он кивнул ей в ответ.

Она сняла туфли и босиком побежала по лужайке в башню, как можно быстрее поднялась наверх и зашла в свою комнату. Быстро сняла платье, надела штаны с кроссовками и, выйдя из комнаты, на миг замерла в коридоре.

В эту ночь было полнолуние, а значит, вся территория залита светом. Любое движение можно будет увидеть с крыши башни. Стоило потратить несколько минут и рискнуть подняться на самый верх.

Приняв решение, Корвина взобралась по лестнице на чердак, распахнула дверь и поспешила к окну. Запыхавшись, она посмотрела вниз с высоты в попытке заметить что-то неладное. Студенты собрались на мощеной дорожке, лес за ними выглядел, как прежде, озеро – и того пуще.

Корвина прищурилась, пытаясь увидеть что-то необычное, как вдруг заметила дым. В левой стороне леса к небу вздымались большие клубы дыма.

Она точно знала, что находилось в этой его части.

Выбежав с чердака, она помчалась вниз, подбежала к собравшейся поисковой группе, и остановилась, переводя дыхание, пока Кайлин предлагала всем разделиться по трое.

– Руины, – запыхавшись, проговорила Корвина. – От руин поднимается дым. Я видела из окна.

– Из каких руин? – спросил кто-то.

– Руин Палачей, – ответил Вад, уже спеша в лес. – Остальные, обыщите территорию. Я вернусь через десять минут.

Корвина побежала за ним, чувствуя, что Аякс мчится за ней следом.

Несколько минут они бежали вниз по склону, и вскоре впереди показалась знакомая разрушенная стена. Руины, на которых она была всего несколько часов назад, извергали в воздух клубы дыма.

Она заметила, что Вад встал у начала стены и выставил руку, велев ей остановиться. Корвина по инерции налетела на его руку и замерла, в ужасе глядя на развернувшуюся перед ней картину.

Фортепиано, на котором она сидела всего пару часов назад, переживая один из самых прекрасных моментов своей жизни, фортепиано, которое Вад чинил целыми днями, было охвачено пламенем, полностью уничтожено огнем, поглотившим его заживо. Все остальное среди руин осталось нетронутым.

– Это что-то личное, Деверелл. – Аякс окинул мрачную сцену чутким взглядом. – А пожар заставляет меня задаться вопросом, не связано ли это со сгоревшей девушкой, чье тело мы нашли.

Вад стоял неподвижно, молча наблюдая, как пламя поглощает его любимый инструмент. Корвина взяла его за руку в знак поддержки, не понимая, зачем кому-то было жечь его среди руин, если только этот кто-то не держал зла на Вада или его дедушку.

Крик, донесшийся из леса, вывел всех из молчаливых раздумий, заставляя действовать. Казалось, все происходило слишком быстро, прекрасная ночь с каждой минутой превращалась в кошмар.

– Откуда он раздался? – Корвина побежала на звук, сердце колотилось от бега и тревоги.

Они остановились на развилке тропы среди леса, переглянулись, и Аякс издал раздраженный стон.

– Давайте разделимся. Так мы обойдем большую территорию.

– Я ее не оставлю, – четко обозначил Вад, и Корвина была ему за это благодарна.

Она не хотела оставаться одна. Но где-то в лесу была одна из пропавших девушек, (хотелось надеяться, что обе), и их будет легче найти, если они разделятся. Аякс был прав.

Корвина тронула Вада за плечо.

– Он прав. Сходи, проверь туннели, – предложила она. – Их знаешь только ты. Я могу обойти озеро. Аякс осмотрит хижину.

Вад огляделся с раздраженным и недовольным видом.

Аякс кивнул и быстро сорвался с места.

– Кричи, если что-то пойдет не так.

Вад повернулся к ней и крепко поцеловал в губы.

– Даже если просто испугаешься летучей мыши, плевать. Сразу кричи, поняла?

– Хорошо, – пообещала Корвина. – Будь осторожен.

Он кивнул, поцеловал ее снова и побежал в другую сторону.

Корвина помчалась к озеру. Лес быстро проносился мимо, и вскоре она вышла на поляну возле моста. Вода мерцала в бледном свете луны, ярко отражавшейся на ее поверхности.

Она вбежала на мост, тяжело дыша, и повернулась кругом, высматривая что-то подозрительное. Но перед ней простиралось только спокойное темное озеро да жуткий, тихий лес. Слишком тихий, ведь в этот миг даже ночные создания не издавали ни звука.

Корвина уняла дрожь, заставляя себя успокоиться и попытаться что-то найти.

На поверхности темной воды плыло что-то светлое, сверкая в точности, как в ее сне.

Узнав Рой по волосам, Корвина схватилась за край перил.

– Вад! – закричала она, что есть силы. – Аякс! Сюда!

– Корвина? – донесся до нее оклик Аякса издалека – возможно, из хижины.

– У озера! – крикнула она в ответ, а сердце екнуло в груди, когда Рой стала погружаться под воду.

Корвина смотрела на темную, зеркальную поверхность. Она плохо умела плавать, но ей нужно было продержаться, не давая Рой пойти ко дну, пока Аякс не прибежит сюда.

Ей вспомнилась легенда об этом озере, и она содрогнулась.

Черт.

«Сделай это. Сделай. Иначе она умрет, Корвина».

Она кивнула самой себе, сделала глубокий вдох и прыгнула через перила.

Холодная вода поглотила ее целиком. В непроглядной толще, не пропускавшей ни единого луча света, ничего не было видно. Она принялась махать руками и сумела вынырнуть на поверхность, жадно глотая воздух и давая глазам привыкнуть.

Светлые волосы унеслись дальше, и Корвина поплыла к ним, надеясь успеть добраться до Рой, пока она не утонула, надеясь, что она все еще жива.

Рядом раздался всплеск, и она увидела, что Аякс прыгнул в озеро и быстро поплыл к ним. Ободренная его присутствием, Корвина наконец-то доплыла до девушки, обхватила ее за талию в мутной воде и вытащила ее голову. Она удерживала ее на поверхности, пока Аякс плыл к ним. Руки онемели под тяжестью ее веса, а ноги устали держать их обеих наплаву.

К счастью, Аякс подоспел через пару минут, забрал у нее Рой и потащил к берегу, а Корвина поплыла следом.

И тут в воде что-то шевельнулось.

Корвина замерла, перепугавшись, сердце отбивало миллион ударов в минуту, и она сделала глубокий вдох. Ей нужно было поскорее выбраться, события ее сна всплыли в сознании.

Что-то коснулось ее ноги.

«Просто рыбина, – прошептала она сама себе. – Просто рыбина. Выбирайся отсюда к чертям».

Адреналин помчал по венам, и она принялась грести усерднее, стараясь уплыть от того, что было в воде вместе с ней. Грудь тяжело вздымалась от нагрузки, тело было истощено, но каким-то чудом держалось из последних сил.

Она добралась до берега, как раз когда что-то снова скользнуло по ее ноге, и вышла из воды. Замерзнув и дрожа, она старалась осознать, что только что прыгнула в темное озеро и смогла оттуда выбраться.

Аякс пытался сделать Рой искусственное дыхание, без устали чередуя его с закрытым массажем сердца.

– Ну же!

Она не реагировала, а Корвина насчитала уже двадцать три попытки. Наконец черная вода вышла из ее легких, а грудь начала тяжело вздыматься, хотя сама девушка оставалась без сознания.

– Нам нужно привести ее в чувства, – сказал Аякс, взяв Рой на руки. – Беги в замок, – велел он Корвине. – Пусть разведут огонь, подготовят одеяла и сухую одежду. Позови врача в Главный зал. Бегом!

Корвина сорвалась с места и помчалась к замку так быстро, как только позволяло тело. Она выбежала на поляну, на которой толпились студенты в ожидании любых новостей.

Рассказав Кайлин о случившемся, она переоделась в позаимствованную в зале одежду и принялась подготавливать все в ожидании их возвращения.

Шли минуты.

Несколько поисковых групп вернулись к замку без каких-либо вестей. Некоторые из студентов разошлись по своим комнатам. Некоторые остались стоять, тревожась оттого, что легенда оживала на территории замка.

Казалось, прошло уже несколько часов, а Вад так и не вернулся, и Корвина ощутила, как внутри зарождается беспокойство. Наверное, он искал в туннелях – туннелях, о которых знал только он. Корвина даже не знала, сколько их здесь было, а тем более, где именно они пролегали. Очевидно, чтобы осмотреть их, нужно немало времени. Ей не о чем беспокоиться. Пока не о чем.

Она пыталась дать всему разумное объяснение, стискивая руки и покачиваясь на пятках, надеясь, что он скоро выйдет из леса.

Заметив движение, она шагнула вперед, и наконец из чащи, содрогаясь всем телом, вышел Аякс с Рой на руках.

– Быстрее, принесите одеяло! – прокричал он, и Корвина заметила, что он промок с головы до ног и слегка клацал зубами.

Он пробежал мимо с ношей на руках, направляясь прямиком в Главный зал.

Несколько человек убежали за одеялами, а Корвина бросилась за Аяксом и наконец увидела, что Рой была все еще без сознания. Кайлин велела персоналу Главного зала скорее развести огонь, который, к счастью, быстро разгорелся. Аякс положил Рой и переоделся в сухую одежду, пока кто-то принялся разрезать платье девушки и накрывать ее одеялами.

– Что случилось? – спросила Кайлин, выпроваживая людей из зала.

А Корвина в ожидании его ответа принялась растирать ледяные ноги Рой, чтобы восстановить кровообращение.

– Понятия не имею, черт возьми, – проворчал Аякс, стуча зубами. – Я обыскал хижину и ничего не нашел. А потом услышал твой крик. Она светилась, как гребаный фонарь в этой темной воде. Понять не могу, как она вообще туда попала.

Корвина взглянула на золотистые волосы Рой.

– Когда я прибежала к мосту, она уже была там.

Аякс бросил на нее взгляд.

– Я видел, как ты кинулась в воду.

Корвина содрогнулась, вспомнив темную воду и решительно ничего не понимая.

Огонь, потрескивая, наконец-то согрел помещение. Аякс сидел неподвижно и смотрел на пламя.

– Я зашел в клятую воду, чтобы вытащить ее. Не знаю, была ли это байка Деверелла или чертова рыбина, но я почувствовал, как что-то… движется вокруг меня в воде. Меня ничто не коснулось, но что-то в ней двигалось. На миг я подумал, что не выберусь оттуда.

Корвина чувствовала то же самое, но не стала говорить это вслух.

Она не знала, что именно было в воде, но что-то точно было.

Рой начала бормотать и беспокойно мотать головой, а потом медленно открыла глаза.

Корвина отпустила ее ноги, присела на пол на колени, а Аякс метнулся к ней.

– Эй, эй, все хорошо.

Рой ошарашено моргала.

– Где я? Черт, как болит голова, – простонала она, прижав ладонь ко лбу.

– Да, ты чуть не утонула, так что это вполне возможно, – кивнул Аякс. – Зачем ты пошла в лес?

Рой стала садиться, и Корвина помогла ей, ради приличия придерживая одеяло вокруг ее тела.

– Я… я не помню.

– А что помнишь? – спросил он профессиональным тоном следователя.

Рой огляделась вокруг и от слабости прислонилась к Корвине.

– Помню, как танцевала. Пошла подышать свежим воздухом. А потом ничего. Все в тумане.

– Ты не представляешь, как попала в озеро?

Рой встрепенулась.

– Я была в озере? Мне не нравится это озеро. Черт, голова раскалывается.

– Ей нужно отдохнуть в медицинском крыле, – перебил ее с порога доктор Ларкин – врач, проживающий на кампусе. – Необходимо оставить ее на ночь под наблюдением.

Аякс устало кивнул.

– Отдыхай. Завтра у меня будут к тебе еще вопросы.

Корвина вышла за ним из Главного зала и окинула окрестности взглядом, наконец-то переведя дух в этой, казалось бы, стремительно меняющейся ночи. Все происходило так быстро, что даже в голове не укладывалось.

– Вад еще не вернулся. – Она посмотрела на лес, покусывая губу.

Аякс нахмурился.

– Прошло больше двух часов, Корвина. Он должен был вернуться.

– Может, он заблудился в туннелях? – Она поняла, как глупо было это предположение, едва озвучила вопрос.

– Он знает эту гору, как никто другой, – Аякс помотал головой с мрачным выражением лица. – Я… Ты уверена, что он тот, кем ты его считаешь, Корвина? Тебе не кажется, что все происходящее слишком тесно с ним связано? Неужели это не вызывает у тебя ни капли подозрений?

Его вопросы ранили подобно ударам крошечных кинжалов, недостаточно сильным, чтобы покалечить, но способным пролить кровь.

Корвина посмотрела на кольцо на своем пальце, на долгий миг задумавшись, мог ли он так умело манипулировать ей. Она не могла в это поверить. Вад был ее опорой в этом безумии. Если она усомнится в нем, то пойдет ко дну.

– Я доверяю ему, – твердо сказала она Аяксу и вновь посмотрела на лес.

– Тогда дай ему еще час. Некоторые из туннелей очень длинные.

Корвина сделала глубокий вдох, успокоившись от его слов, и вдруг воздух наполнил звон, который она ни разу не слышала в этом замке. Телефон.

Аякс достал устройство из кармана.

– У тебя здесь ловит телефон? – удивленно спросила она.

– Он подключен к специальному спутнику, – ответил он и нажал на кнопку. – У всех членов команды такие телефоны. – Аякс поднес трубку к уху. – Хантер.

С минуту он слушал человека на том конце и все больше напрягался.

– Ты уверен?

Видимо, на том конце провода ответили утвердительно.

Завершив звонок, он сжал челюсти и вновь повернулся к Корвине в роли следователя, отчего все внутри налилось свинцом.

– Только что опознали тело, которое мы нашли в хижине, – сказал Аякс с угрюмым выражением лица. – Рост сто шестьдесят два сантиметра, умерла два года назад от удара тупым предметом по голове, сожжена посмертно где-то в течение последних двух месяцев, чтобы ее личность было сложнее установить.

– Хорошо, – протянула Корвина, не понимая, к чему он ведет.

– Погибшая девушка – Джейд Прескотт.

Глава 28

Корвина

Корвина застыла в оцепенении.

– Это невозможно, – услышала она собственный вздох изумления, хватаясь за голову.

– Она была в базе данных, – сообщил Аякс, а ее разум работал все быстрее и быстрее в попытке уловить смысл его слов.

От внезапно мелькнувшей мысли ее бросило в дрожь. Она ведь не единственная видела Джейд? Предположение на миг пронеслось в ее голове, пока она не прогнала его прочь. Нет, остальные тоже ее видели. Разговаривали с ней. Корвина отчетливо это помнила. Но не ошибочны ли ее воспоминания? Неужели ее разум исказился до такой степени, что у нее начали возникать обманчивые воспоминания о себе самой? Неужели она так истосковалась по дружбе, что выдумала веселую светловолосую девчонку?

Корвина почувствовала, как громко стучит сердце. Она уже не знала, что реально, а что нет, ее собственная версия событий была насколько ненадежной, что Корвина не знала, что и думать.

– Ты же тоже видел Джейд? Мою соседку? – в отчаянии спросила она. – Девушку с короткими светлыми волосами и зелеными глазами?

К ее огромнейшему облегчению, он кивнул.

– Да. И отсюда возникает вопрос: если настоящая Джейд Прескотт мертва уже два года, то кто, черт ее подери, эта девчонка?

Корвина не знала.

С кем же она жила день за днем на протяжении нескольких месяцев? С кем подружилась и о ком заботилась? Кем была девушка, которая обнимала ее каждый день и озаряла ее жизнь своим светом?

Как же вышло, что ее подвело собственное чутье? Насчет Вада она тоже ошибалась?

– Я пойду и разберусь с этим. – Аякс растер ладони. – Ищи меня, если твой парень не вернется через час.

Корвина кивнула, глядя, как он пошел к административному крылу, а сама осталась стоять под луной, окончательно сбитая с толку. Кем же была ее соседка?

Раздавшийся слева звук заставил ее обернуться.

Карканье вороны над ее башней.

И это было странно, ведь вороны плохо видели в темноте, а потому всегда возвращались на ночь в свои гнезда и отправлялись на поиски пищи на рассвете. Так какого черта одна из них летала над башней и каркала?

Корвина бросила взгляд на свое окно и застыла, когда увидела тень, мелькнувшую в ее запертой комнате.

Это была Джейд?

Едва эта мысль промелькнула в ее голове, что-то тяжелое ударило ее по затылку, и все погрузилось во тьму.

* * *

«Очнись, Виви». - Голос Мо и запах сандала первыми ворвались в ее сознание.

А первым, что она увидела, открыв глаза, была луна.

Корвина изо всех сил старалась держать глаза открытыми сквозь туман, застилающий разум, а пульсирующая боль отдавалась из затылка в голову. Через мгновение она поняла, что лежит на чем-то бетонном и где-то высоко, потому что ветер с силой обдувал кожу. В горле пересохло, рот, будто был набит ватой. Она попыталась сесть. Ничего не вышло.

Внутри начала нарастать паника, когда она вновь попыталась пошевелить руками, ощутила их свинцовую тяжесть, но не смогла сдвинуть ни на сантиметр, хотя не чувствовала, чтобы ее что-то сковывало. Что же происходит, черт побери?

Ее взгляд лихорадочно метался, грудь тяжело вздымалась, а сама она пыталась во всем разобраться.

«А зачем в чем-то разбираться?» – ехидно прошептал голос, который она редко слышала раньше.

– Мне жаль, что до этого дошло, Кор, – послышался рядом голос Джейд.

Найдя в себе силы, Корвина слегка повернула голову в сторону и увидела свою соседку, которая по-прежнему была одета в платье принцессы и доброжелательно ей улыбалась.

– Кто ты? – с трудом прошептала Корвина, будто какая-то сила парализовала ее тело, хотя разум продолжал функционировать.

Джейд нахмурилась.

– Ты же должна быть не в состоянии говорить. Хм. Видимо, доза оказалась меньше, чем я думала.

Какая доза? Что она сделала? Кто она вообще такая? Где они?

– Помнишь дерево возле руин? – Джейд села, скрестив ноги, на пол рядом с Корвиной и пальцами смахнула ее волосы.

– Дерево с глазом? – Корвина вспомнила дерево и тот странный глаз.

– Моя бабушка вырезала глаз в коре, чтобы отличать дерево, – сказала Джейд с улыбкой. – Это было особенное дерево. Оно обрастало листьями всего лишь раз в пять лет, и она поняла, что порошок из них даровал силу.

«О чем она говорит, черт возьми?»

– Можно дунуть порошком кому-то в лицо и обрести над ним контроль, – сказала Джейд, перебирая ее волосы. – Она назвала его Дыхание Дьявола. Его-то она и использовала на объектах их забав.

Ее осенило.

Палачи.

Бабушка этой девушки была так называемой ведьмой в компании убийц.

– Твоя бабушка была… – Корвина сглотнула, чтобы смочить горло.

– Палачом, – Джейд горделиво улыбнулась. – Да, была. Именно она привносила веселье в их компанию. Они считали, что она ведьма, творившая темную магию при помощи порошка. В то время не знали, что это наркотик. Она никогда никому не рассказывала.

Корвина ощутила, что чувствительность рук восстанавливается.

– Как?

– Как я узнала? – спросила Джейд, сверкнув зелеными глазами. – Все потому, что она не умерла. Она сбежала той ночью, единственная, кому удалось спастись, и она была беременна. Здесь она вырастила мою мать, а потом они переехали в город, где та познакомилась с моим отцом. Только отец не хотел ее, и тогда бабушка рассказала ей о Дыхании Дьявола. В ту ночь они зачали меня.

Это было слишком. Вся ночь вплоть для этого момента казалась непостижимой ее разуму.

Корвину мутило и не только от событий ночи, но и от этого рассказа и мыслей о мужчине, который по принуждению другой женщины оказался в той же ситуации, что и она сейчас. Это было совершенно отвратительно.

Джейд продолжала, будто была рада наконец-то сбросить бремя со своих плеч. Она всегда любила поговорить.

– К сожалению, мой отец этого так и не вспомнил, а мама умерла несколько лет спустя. Тогда бабушка забрала меня к себе. Вырастила меня, всему научила, рассказала все о том, что творили они с дедушкой.

К Корвине вернулось еще больше сил, и, сумев немного повернуться, она посмотрела на девушку, которая стала ей лучшей подругой в незнакомом месте, девушку, которой она доверяла.

– Ой, не смотри на меня так, – фыркнула Джейд. – Все было отлично сыграно. Никто не заподозрил жизнерадостную девчушку, которая потеряла двух близких людей. Вот так трагедия. – В ее голосе звучала насмешка. – Я была убедительна.

– Зачем?

Джейд оперлась на руки и посмотрела на звезды, выглядя неземной в свете луны.

– Что именно?

– Зачем было убивать настоящую Джейд Прескотт? – спросила Корвина, радуясь тому, что голос звучит увереннее.

Она пожала плечами.

– Чтобы попасть в Веренмор, глупышка. Эта дурочка приехала в город и взялась болтать о своем зачислении. Я подвезла ее до замка, выведала всю ее историю и отвела в лес к старой хижине моей бабушки. Я хотела увидеть место, принадлежащее моему роду.

Сердце Корвины замерло.

– Ты Деверелл, – прошептала она.

Все начало вставать на свои места. Джейд расплылась в блаженной улыбке.

– Да, это так. Моя мать была зачата в ночь, подобную этой. Бабушка все мне о ней рассказала – о крови, сексе, жертвоприношении. Они отлично развлекались. Господи, как же, должно быть, весело было в то время.

От сквозившего в ее голосе воодушевления Корвине стало дурно.

Она помнила, как Вад рассказывал ей свою историю, с каким отвращением на лице описывал подобные события. Возможно, он убил своего деда за это. А эта девчонка была… сумасшедшая. Иначе не скажешь.

«А ты сама разве не сумасшедшая?» – прошептал ехидный голос.

«Не обращай на нее внимания, Виви», – сказал Мо.

Корвина послушала его совета, когда все постепенно начало обретать смысл.

– Ты ведь сожгла ее тело после того, как мы пошли в лес и обнаружили там хижину? – Теперь и в этом появился смысл.

– Мне пришлось это сделать. – Джейд взмахнула пальцами. – Раньше никто не ходил в лес, поэтому я ничем не рисковала. А потом, благодаря тебе, людям стало любопытно. Боже, я же столько раз пыталась тебя предостеречь. Я не могла рисковать и допустить, чтобы ее опознали.

Корвина посмотрела на девушку, ощутив невыносимую тяжесть внутри.

– А к смерти Троя ты имела какое-то отношение?

Джейд многозначительно взглянула на нее, ее глаза блестели.

– Ну конечно, имела. Трой начал питать… подозрения насчет смерти Алиссы. Принялся выяснять, зачем она пошла на крышу. Кто-то сказал ему, что видел, как мы с ней вместе туда поднялись, а спустилась я одна. Он начал задаваться вопросом, не потому ли я сбежала отсюда, чтобы сбить всех со следа, и мне пришлось это сделать. Он мне правда нравился, но у меня не было выбора.

Внутри билась жгучая ярость, глаза защипало, когда Корвина вспомнила об удивительном, умном парне, который лишился жизни из-за этой злобной девицы.

– Ты дала ему Дыхание Дьявола?

– Ага, – кивнула Джейд. – И отвела его на крышу. Прямо сюда. Велела ему сброситься с нее. Никто ничего не заподозрил.

Ветер, свистевший на крыше, усилился и стал трепать волосы Корвины.

– Я заподозрила, – сказала она Джейд, чувствуя, как злость бушует в венах. – Я знала, что он не стал бы кончать с собой. И то же самое сказала его брату.

Джейд усмехнулась.

– Но никто ничего не сможет доказать.

А это значит, что Корвине не суждено окончить этот разговор живой.

– А те исчезновения, которые случились за последнее столетие? – спросила Корвина. – Твоя бабушка имеет к этому какое-то отношение?

Джейд помотала головой.

– Нет, я в самом деле не представляю, что происходит во время Черного бала. И бабушка тоже не знает. Мы обе довольно долго ломали над этим голову.

– Значит, ты не причастна к тому, что Рой сегодня оказалась в озере?

Освещенное лунным светом лицо Джейд приобрело озадаченное выражение.

– Рой? Зачем мне что-то с ней делать? Она мне нравится. С ней все хорошо?

У Корвины голова шла кругом оттого, что эта девушка в один миг признавалась в совершении хладнокровного убийства, а в следующий беспокоилась о подруге.

И эта девушка собиралась убить Корвину. Она знала это. Лежа на крыше, разговаривая с ней, Корвина чувствовала, как правда проникает в самое ее нутро.

– Зачем было убивать Алиссу? – спросила она, пытаясь выиграть время и придумать, как из этого выпутаться.

Под действием вещества она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Если она не выберется отсюда, то пополнит список баек Веренмора, неразгаданных смертей.

Глаза Джейд вспыхнули, в них что-то переменилось.

– По той же причине, по которой я убью тебя, Корвина. Хотя поначалу я и впрямь полюбила тебя, как сестру.

Корвина смотрела на девушку, пытаясь понять, что у них с Алиссой было общего. Ответ пришел к ней с леденящим душу осознанием.

– Вад, – выдохнула она.

Джейд улыбнулась.

– Вад.

Корвина моргнула.

– Но… почему? Я не понимаю.

– Эта потаскуха взяла и переспала с ним, – процедила Джейд, наклонившись ближе. – А он мой.

– Он… у вас же один дедушка. Вы же родственники, – запинаясь, пролепетала Корвина.

– Он мой! – внезапно закричала девушка, заставляя Корвину вздрогнуть. В зеленых глазах сквозило безумие, короткие волосы растрепал сильный ветер. – В нас обоих течет кровь Девереллов. Она придает нам сил. Он дьявол этого замка, а я – дыхание дьявола. Вместе мы станем силой, с которой придется считаться. Мы сможем оставить наследие нашим детям.

К горлу подступила рвота, и Корвина сглотнула, чтобы ее сдержать. Эта девушка, кем бы она ни была, и впрямь серьезно больна.

«Ты тоже больна, Корвина, – сказал ехидный голос. – Иначе с чего бы мне здесь быть?»

«Сосредоточься на девчонке, Виви», – уговаривал Мо. На сей раз ей было сложнее сосредоточиться.

– Это неправильно, – прошептала Корвина, испытывая всепоглощающее отвращение. – Он бы ни за что тебя не принял.

Джейд ответила леденящей кровь улыбкой.

– Ему и не придется, Кор. У него не будет выбора. Он примет меня, когда тебя не станет.

Не в силах больше сдерживать рвотные позывы, Корвина повернулась на бок. Желудок был пуст, а в горле жгло. От мысли, одной только мысли о том, как Вад становится беспомощной жертвой обмана этой девчонки, в ней пробудилось какое-то пламенное чувство.

Нет. Нет.

«Убей ее», – велел ехидный голос.

«Виви, сосредоточься», – перекрикивал Мо.

Господи, они оба должны заткнуться. У нее раскалывалась голова.

Если ей суждено умереть сегодня, то она заберет эту девушку с собой. Ни в какой вселенной она не позволила бы ей жить и превратить ее возлюбленного в раба. Нет.

– Мы бы никогда до такого не дошли, Корвина, – вздохнула Джейд, наконец встав и отряхнувшись. – Я столько раз пыталась тебя от него отвадить. Ты. Попросту. Не стала. Слушать. Взяла и принялась, как шлюха, раздвигать перед ним ноги по всему замку. Я больше не могла это выносить.

Она встала и, отряхнув руки, обошла беспомощное тело Корвины кругом.

– А теперь ты спрыгнешь с этой крыши, и он найдет меня. Мы с ним разделим горе утраты, и я помогу ему оправиться. – Серьезное выражение ее лица и впрямь пробуждало в Корвине желание ее убить.

Это было настоящее предательство по отношению к Трою, к Алиссе, ко всем, к кому она когда-либо имела отношение.

Корвина пыталась пошевелить руками, ногами, пошевелить хоть чем-то, но ничего не вышло.

– Что это за наркотик? – спросила она девушку.

– Мне неизвестен точный состав. – Джейд подошла к краю узкой крыши и посмотрела вниз. Девчонка явно врала, будто боится высоты. – Бабушка говорила, что дерево произрастает на Амазонке. Видимо, кто-то посадил его здесь много лет назад. По ее словам, в нем содержится вещество, которое используется при допросах. В зависимости от дозировки, твоя воля подчинена мне. К примеру, я велела тебе пойти со мной на крышу, и ты пошла. Ты помнишь это?

Корвина мотнула головой, а сердце забилось быстрее оттого, что перед пробуждением была лишь чернота.

– Это потому, что я велела тебе забыть. А сейчас скажу тебе встать и подойти к краю крыши.

Корвина не поверила бы, что такое возможно, если бы ее мышцы не начали внезапно расслабляться, возвращая чувствительность в конечностях. Она вдруг осознала, что стоит на ногах, хотя противилась этому изо всех сил. Ее тело выпрямилось, мышцы ног подталкивали вперед, но мозг пытался возобладать над тем, что с ней происходило.

– Ты сопротивляешься, – раздался позади нее удивленный голос Джейд. – Это невозможно. Обычно под действием препарата сознание ослабевает.

Дрожа от сильного ветра и сжав руки в кулаки, Корвина почувствовала, как Джейд подошла и встала перед ней.

Зеленые глаза глядели на нее, и впервые в жизни Корвина испытала неподдельный ужас. Она смотрела в лицо истинному злу. Монстры существовали, но жили они вовсе не в ее голове. То, что существовало в реальном мире, было гораздо страшнее всего, что мог вообразить ее разум. И перед ней предстал один из них – с красивым невинным личиком и такой обманчивой энергией, что ей удалось обойти ее чутье. Ей нужно было найти Вада и сказать ему, что он вовсе не зло, что истинное зло не мелькало открыто у всех на виду. Истинное зло было коварно.

Близилось время ее пляски смерти, и Корвина не хотела этого. Она должна была еще раз повидаться с матерью. Завести собаку, создать семью. Должна обрести счастливый конец с Вадом. Она хотела прожить с ним жизнь, даже если эта жизнь была полна опасностей для ее разума. Хотела целовать его открыто, не боясь, что кто-нибудь увидит. Хотела отправиться с ним в места, о которых читала в книгах. Она хотела, чтобы для нее все закончилось, как в ее любимых романах. Хотела однажды завести с ним ребенка. Она хотела всего.

Она была не готова к смерти.

«Но, возможно, смерть готова к тебе», – пропел ехидный голосок.

«Ты будешь жить, Виви!», – прокричал Мо.

«Помоги мне, Мо!», – воззвала она к единственному голосу, который на протяжении многих лет был ее бессменным спутником. Она не знала, был ли он реальным или же иллюзией ее разума, но ей было все равно, потому что на миг он дал ей надежду.

«Я здесь, с тобой», – сказал он, давая ей то единственное, что давал всегда – свое присутствие.

– Подойди к краю, Корвина, – велел ей голос Джейд, и Корвина почувствовала, как ноги, словно по собственной воле, несут ее к краю крыши.

И она поняла, что именно чувствовали Алисса и Трой, когда их окутывал ветер, а впереди простирались бесконечные горы и леса, готовые их привечать. Волосы развевались во все стороны, а она смотрела на места, которые нашла на этой горе, места, в которых впервые познала дружбу. А еще впервые в жизни испытала вожделение, превратившееся в глубокую любовь, которую она никогда не представляла в своей жизни, но которую всегда надеялась обрести. Если Корвина умрет (а судя по всему, так и случится), глядя на эти места, чувствуя любовь в сердце и забрав с собой на тот свет воспоминания о нем, то так она и хотела умереть. С воспоминаниями о серебристых глазах, произнесенных шепотом словах, страстных поцелуях и седой пряди волос, с воспоминаниями о его обладании, страсти и любви к ней.

Она ходила по этим землям, полным зла, и отмечала их любовью. И когда ее не станет, они снова расцветут.

Слезы потекли по лицу, когда Корвина посмотрела на развалины, среди которых случился ее первый поцелуй.

– Это ты сожгла фортепиано? – тихо спросила она, слегка покачнувшись от сильного порыва ветра.

Джейд опустила взгляд на ее руку, на кольцо на пальце.

– Я разозлилась.

Она протянула ладонь, чтобы прикоснуться к нему, и Корвина изо всех сил схватила ее за запястье.

– Отпусти мою руку! – вскрикнула Джейд, пытаясь вырваться, но Корвина сжала пальцы.

Нет. Если Корвина отпустит, та уничтожит все. Уничтожит Вада, превратив его в оболочку человека. Она не могла этого допустить.

– Я не дам тебе разрушить еще одну жизнь, – сказала Корвина, крепче сжимая ее руку ладонью – единственной частью тела, которую могла контролировать.

– Корвина, что ты делаешь, черт возьми?! – услышала она голос Итана, донесшийся снизу, и захотела спросить его, вернулся ли Вад и можно ли ей увидеть его в последний раз.

Стоящая рядом с ней Джейд закричала.

– Она сошла с ума! Я нашла ее на крыше и попыталась убедить спуститься. Она не отпускает меня!

«Гребаная тупая стерва».

Снизу доносились крики, люди кричали, чтобы Корвина отпустила Джейд, кричали, чтобы не творила безумств, кричали, умоляя ее не злиться.

Они думали, правда думали, что она сумасшедшая.

Она бы рассмеялась над такой иронией, если бы могла.

«В этом нет никакой иронии», – сказал ехидный голос.

«Не слушай ее», – возразил Мо.

Голова была готова взорваться от творившегося в ней сумбура.

Корвина почувствовала, как кто-то еще вышел на крышу, которая была заперта.

– Эй, красавица, – произнес позади них низкий, хриплый голос, и неподдельное облегчение пронеслось по телу Корвины, а неподдельная боль оттого, чему он сейчас станет свидетелем, едва не сокрушила ее.

Если бы ее тело не было парализовано, она бы упала на колени от облегчения. Корвина хотела обернуться, броситься в его объятья и никогда его не отпускать, но тело оставалось неподвижным.

Она начала задыхаться от рыданий.

– Не подходи ближе, Вад, – прокричала она сквозь слезы. – У нее какой-то гипнотический наркотик. Не подходи ближе.

Но он обращался вовсе не к ней.

– О, ты хочешь избавиться от нее? Ради нас? – Его голос прозвучал ближе, и сердце Корвины забилось быстрее.

Она должна была его остановить.

«Он вообще не с тобой разговаривает, – сказал ехидный голос. – Он смотрит на нее. Ему плевать».

«Это ложь!» – прокричал Мо, и голова начала раскалываться, будто кто-то изнутри стучал по ее черепной коробке.

Корвина почувствовала, как Джейд отпустила ее руку и обернулась посмотреть на стоящего позади нее мужчину.

– Вад. Ты знаешь?

Его голос звучал соблазнительно. Корвине был хорошо знаком этот тон.

– Конечно, я знаю, глупышка, – усмехнулся он, подходя ближе. – Мне ведь известно все, что происходит в Веренморе. И я так горжусь тобой. Ты настоящая Деверелл. – От гордости, прозвучавшей в его голосе, у Корвины свело желудок.

«Он никогда не любил тебя, Корвина, – злорадствовал ехидный голос. – И сейчас он показывает тебе свое истинное лицо».

«Ты знаешь, что это неправда, Виви», – напомнил Мо.

Застонав от постоянной перепалки голосов в голове, она постаралась сосредоточиться на реальных голосах.

Вад продолжал говорить с самозванкой Джейд, его голос зазвучал тише.

– Тебя будоражат убийства, да, детка? Кровь, секс, кайф. Ни с чем несравнимо.

– Да, – вздохнула она, стоя рядом с Корвиной. – Я знала, что ты меня поймешь.

– Отпусти ее руку, Корвина, – велел он знакомым тоном, впервые обратившись к ней.

Корвина почувствовала, как у нее перехватило дыхание, ее тело жаждало увидеть его, но не могло пошевелиться, а в разум тем временем закралось первое зерно сомнения.

«Он хочет ее, – рассмеялся ехидный голос. – А тебя он лишь временно использовал. Она права: он ненормальный, как и она. Он наверное хочет, чтобы ты отпустила ее, чтобы самому столкнуть тебя с крыши».

«Виви, не слушай эту херню, – Мо выругался впервые на ее памяти, его голос звучал поверх ехидного голоска, громче него. – Он бы убил ради тебя, а тебя – ни за что. Помнишь, что мы решили? Мы доверяем ему. Верь ему».

Оба голоса говорили наперебой, и Корвина закричала от боли, пронзившей глаза. Тело тряслось от желания рухнуть на пол.

Каким-то чудом сумев найти объяснение происходящему, несмотря на каждое произнесенное Вадом слово и голоса, кричащие в ее голове, Корвина поверила в него и выпустила из руки единственное, что ее защищало.

Она почувствовала, как он встал позади нее, заметила краем глаза, как нежно обхватил лицо Джейд ладонями.

– Ты сделала все это ради меня?

Джейд закивала, прерывисто дыша.

– Мы созданы друг для друга. Мы с тобой идеально друг другу подходим.

Вад усмехнулся.

– Да, это так. Нам обоим нравится сбрасывать людей вниз, правда? – Он сильнее сжал ее лицо. – Как развеять действие наркотика?

Девушку накрыло осознание. Она залилась неистовым смехом, пытаясь вырваться из его рук, сжимавших ее подбородок, но безуспешно.

– Ох, Вад. Ты хочешь сбросить меня вниз? Не выйдет. Веренмор у меня в крови. Я навсегда останусь в его стенах.

Он наклонился ближе, его голос звучал жестко.

– Как развеять действие наркотика?

Застыв недвижно, Корвина услышала, как Джейд захихикала.

– Никак. Она будет твоей маленькой игрушкой, с которой можно делать все, что пожелаешь. Заставь ее ползать на четвереньках, заставь умолять, – Джейд причмокнула. – А я буду наблюдать.

«Теперь он может сделать с тобой все, что угодно», – сказал ехидный голос, и Мо тут же шикнул, велев ему заткнуться.

– Наблюдай из ада, – сказал Вад и отпустил ее.

Оцепенев от потрясения, Корвина смотрела, как розовое платье развевается вокруг тела падающей девушки. Ветер доносил ее звонкий смех вместе с криками собравшихся внизу, пока она не шлепнулась на землю. Ее глаза смотрели на Корвину, рот застыл в безумном хохоте, а кровь растеклась вокруг ее головы, словно дьявольский ореол, пропитывая розовое платье.

По толпе пронеслась тень, и внезапно множество голосов начали разом кричать в голове Корвины.

«Я никогда не уйду».

«Я рад, что она умерла».

«Скажи моему брату, что я не убивал себя».

«Сообщи обо всем моей семье».

«Ты слышишь нас?»

«Прыгай, прыгай, прыгай».

«Да почему ты, мать твою, жива?»

«Не слушай их!»

«Прыгни и покончи с этим, Корвина. Ты знаешь, что хочешь этого. Здесь тебя ничто не ждет».

Корвина закричала, ощутив давление в черепной коробке. Глаза, уши, нос, зубы – все пронзила боль, а тело начало трястись, не в силах вынести психическую перегрузку. Голос сорвался, когда боль из головы пронзила каждый сантиметр ее тела, которое попросту не могло пошевельнуться. Слезы, смешиваясь с потом, текли по лицу, и она застонала, покачиваясь на краю крыши.

Корвина почувствовала, как начинает наклоняться вперед, и закрыла глаза.

Рука обхватила ее за талию и оттащила от края напряженное, изнывающее от боли тело.

«И зачем он приехал?»

«Передай моей маме, что я не хотела приезжать».

«Уйди с крыши».

«Да сдохни уже».

– Посмотри на меня! – произнесенный низким голосом приказ прорвался сквозь шум. Корвина почувствовала, как он развернул ее, обхватил ладонями лицо и наклонил голову. Его голос просочился среди всех остальных в ее голове. – Корвина, посмотри на меня. Ну же, малышка.

«Оставь его».

«Спрыгни».

«Это единственный исход».

Ее глаза начали закрываться.

– Нет, нет, смотри на меня. Будь со мной, – велел его низкий, хриплый голос, в котором слышались нотки паники, каких она не слышала прежде.

Корвина не хотела, чтобы он паниковал. Она просто заснет и полностью отключит свое тело: кожу, которая слишком сильно вспотела, мозг, который никак не хотел замолчать, сердце, которое билось слишком быстро и громко, да и само тело, которое, казалось, вышло из-под контроля.

Все болело.

– Корвина! – Ужас в его голосе достиг ее где-то глубоко внутри, где она все еще была способна на последнюю разумную мысль.

Сумев преодолеть все, что творилось в ней, Корвина открыла глаза на долю секунды, чтобы посмотреть, просто взглянуть на него в последний раз, и встретилась взглядом с этими красивыми серебристыми глазами.

– Голоса не смолкают, – удалось ей прошептать.

Корвина почувствовала, как он качает ее на руках, и начала бормотать что-то, чего сама не понимала. Глаза перестали видеть, голоса в голове наконец одолели ее. Так вот какова была пляска смерти.

Глава 29

Вад

В ад не мог вообразить ничего страшнее жизни без своей ведьмы с фиолетовыми глазами, но в тот миг, когда она рухнула на крыше башни, такая перспектива стала слишком реальной.

Он находил удовольствие в своей меланхолии, пока она не коснулась его своим колдовством: своими застенчивыми взглядами, которые становились все смелее по мере того, как она открывалась ему. Тем, как принимала его темные стороны и наполняла их своим светилом, а еще своей нежностью, которая всегда смягчала его резкость.

Но теперь он не мог даже помыслить о том, как вновь погрузится в меланхолию, в бесконечную, беззвездную ночь, снова станет одинокой горой, на вершине которой нет замка.

Он всегда верил только в то, что мог видеть собственными глазами, но то, что привело его к ней, оказалось за гранью его понимания. Ведь каковы были шансы, что в тот день, когда Старая Зельда схватила его за руку, на свет появится эта девушка? Он не верил в судьбу, но жил под ее влиянием. Именно она подтолкнула его начать поиски Фьюри и найти в институте женщину с фиолетовыми глазами, которая болела параноидной шизофренией и страдала от расстройства памяти. Именно судьба заставила его остановиться и взглянуть налево в коридоре, где он увидел ее впервые.

Сейчас Вад сидел в том самом коридоре, упершись локтями в колени и неотрывно глядя на дверь, за которую ее унесли.

Он был в туннеле, когда то же самое неподдающееся описанию чувство побудило его вернуться в замок. Он бежал, следуя за чутьем, которого не понимал, на крышу, где уже погибли двое молодых людей.

Вад потер лицо ладонью и глянул на часы, пытаясь сосредоточиться на чем-то, кроме глубочайшего ужаса, который охватил его, когда Корвина начала покачиваться на краю. Ее красивые глаза остекленели, она погружалась туда, куда ему было не попасть, ее тело билось в судорогах у него на руках. Он отнес ее в медицинский кабинет, где штатный врач дал ей безопасное успокоительное. Аякс тем временем вызвал вертолет скорой помощи и помог Ваду доставить Корвину в институт, где ей могли оказать необходимую помощь. Он не солгал ей, когда сказал, что свернет горы, лишь бы с ней все было хорошо. Но господи, как же ему претило быть в долгу у этого ублюдка.

– Мистер Деверелл. – Невысокий мужчина, в котором он узнал знаменитого доктора Детта, подошел к нему.

Вад тут же вскочил на ноги, в груди защемило. Ему необходимо, чтобы с ней все было хорошо. Чертовски необходимо, чтобы с ней все было хорошо.

– Давайте поговорим в моем кабинете. – Мужчина указал на дверь с краю, и Вад молча пошел за ним.

Он присел, пока доктор раскладывал несколько снимков мозга на белой доске с внутренней подсветкой, а потом сел сам.

– Прежде чем я смогу поговорить с вами, мне нужно понять, какие вас связывают отношения, мистер Деверелл, – сказал доктор мрачным тоном.

Ваду не понравился этот тон.

– Однажды я на ней женюсь, – ответил он.

Черт возьми, он еще несколько недель назад надел бы кольцо ей на палец, да только знал, что она запаникует. Ей нужно было пространство, чтобы раскрыться и обрести опору в их отношениях и в своем сознании, иначе она бы пожалела об этом.

– Это хорошо, – доктор Детта немного расслабился. – Корвина – весьма уникальный случай. Одни только условия ее воспитания делают ее случай одним из самых необычных, что я видел за сорокалетнюю практику.

– Что вы имеете в виду? – Вад был рад, что у него наконец-то состоялся этот разговор с врачом, хотя поспособствовавшие этому обстоятельства совсем не радовали. Одно дело изучить ее личное дело. Но ему было необходимо услышать заключение ее врача, если у их будущего был хоть какой-то шанс.

– Если бы несколько лет назад вы спросили меня, может ли страдающий параноидной шизофренией в одиночку вырастить ребенка, не нанеся при этом вреда его психике, я бы дал отрицательный ответ, – начал доктор. – Но Селеста Клемм не только вырастила Корвину самостоятельно, она к тому же была достаточно разумна, чтобы зарабатывать на жизнь, обучать дочь на дому, научить всему, что необходимо для самостоятельной жизни, борясь при этом с собственным не диагностированным заболеванием. Это один из самых удивительных случаев, о которых я слышал. С другой стороны, материнский инстинкт всегда был малоизучен. Ситуация очень непростая.

Вад кивнул, желая, чтобы доктор продолжал, чтобы дошел уже до самого главного и сказал ему, что с ней все хорошо.

– Сейчас Корвина в полном порядке, – сказал доктор Детта, и Вад вновь смог вдохнуть полной грудью.

Тиски, сковавшие его грудь, слегка ослабли, напряженные челюсти расслабились.

– С ней все в порядке, – с облегчением выдохнул он.

– Да, но в дальнейшем эта ситуация может измениться, – сказал доктор. – То, что оба ее родителя страдали от шизофрении, существенно увеличивает для нее риск заболеть в будущем. Моя главная забота – понять, как на нее повлиял этот неизвестный наркотик, стал ли он причиной возникновения слуховых галлюцинаций на крыше и мог ли спровоцировать ее душевное расстройство. Сейчас на ее состояние влияет очень много факторов.

Черт.

– Мы ввели ее в медикаментозную кому, – продолжил доктор Детта, когда Вад промолчал. – Теперь выводим наркотик из ее организма. Когда она придет в себя, я бы хотел на всякий случай понаблюдать за ней в течение месяца.

Месяц.

Вад посмотрел доктору в глаза.

– Я буду с ней.

Пожилой мужчина улыбнулся.

– Как правило, такой вариант не предусмотрен, но я уверен, что ваше присутствие благотворно скажется на ее психике. Сканирование головного мозга показало, что с ней все в порядке и физически она здорова.

– Тогда почему она слышала все эти голоса в Веренморе? – Вад наклонил голову, желая понять, что с ней происходило. – И тот случай с зеркалом?

Доктор Детта взглянул на него поверх очков.

– Не знаю, что вам сказать, мистер Деверелл. Человеческий разум чрезвычайно сложен. Она могла попросту бессознательно уловить сигналы, которые проявились, когда их что-то спровоцировало. Возможно, подруга тайком подсыпала ей наркотик в маленьких дозах. А может, она в самом деле слышала призраков. Кто знает? У нас нет достоверных ответов и, вероятно, не будет никогда. Считайте, что вам повезло, и не думайте о прошлом.

– Но ей сейчас нельзя туда возвращаться?

Доктор Детта помотал головой.

– Не сейчас. Сперва ее психике нужно восстановиться от всех пережитых травм и окрепнуть.

Вад посмотрел на разложенные на экране снимки мозга, заглянул в ее голову, ничего не понимая.

– А что насчет Мо?

Доктор махнул рукой.

– Думаю, ее подсознание выдумало его, когда она была еще ребенком, чтобы заменить и умершего отца, и мать, которая не была рядом на ментальном уровне. Судя по ее рассказам, Мо, вероятно, будет с ней до конца жизни, и я не думаю, что это причинит ей какой-либо вред. И еще кое-что, мистер Деверелл.

Вад вновь повернулся к доктору и уделил ему все свое внимание.

– Если вы хотите построить с ней здоровое будущее, нужно, чтобы вы внимательно наблюдали за ней на предмет любых признаков замыкания в себе или необычного поведения с ее стороны, – сказал доктор Детта, но Вад уже опередил его и сам пришел к такому решению. – Заметите что-то странное и сразу же везите ее сюда, чтобы мы могли как можно раньше начать лечение.

Вад встал и пожал доктору руку.

– Спасибо.

Доктор Детта улыбнулся.

– Она исключительная девушка, мистер Деверелл. Вы счастливчик.

Будто он сам этого не знал.

Вад вышел из кабинета и направился в конец коридора, любуясь солнечной погодой и видами города за окном.

Веренмор много лет был ему домом, так долго был его мечтой, страстью, объектом честолюбивых стремлений. Он должен был сделать выбор: вернуться в любимое место и потерять девушку, которая вдохнула волшебство в его жизнь, или остаться с ней и лишиться места, которым так долго был движим.

Он долго стоял, погрузившись в размышления и пытаясь представить свою жизнь без того и другого.

Уж лучше он будет тосковать по Веренмору, чем по ней.

И черт подери, как же сильно он будет тосковать по Веренмору.

Достав телефон, который хранил, но которым не пользовался в замке, Вад позвонил бухгалтеру, чтобы уладить финансовые вопросы. Затем связался с советом, дабы сообщить им, что не вернется, и приказав сжечь то чертово дерево.

А потом он пошел в палату, в которой спала любовь всей его жизни, и стал наблюдать, как она сражалась в своей голове в битвах, в которых он не мог сразиться вместо нее. В некоторых битвах его нежный вороненок должна была сразиться сама. А он будет рядом, давая ей понять, что она больше никогда не останется одна.

Эпилог

КАК ВСЕ ЗАКОНЧИЛОСЬ…

Вад

Ее продержали шесть месяцев.

Но не позволяли увидеться с матерью, которая находилась в том же учреждении, на случай, если это негативно скажется на ее выздоровлении.

До этого момента.

Вад молча сидел рядом с ней в стерильной комнате, а Корвина смотрела на мать с надеждой во взгляде.

Селеста Клемм безучастно глядела в ответ.

Вад помнил, как познакомился с ней несколько лет назад, когда отправился на поиски фиолетовых глаз, даже не зная, что такие существуют. Она и в тот раз была в полубессознательном состоянии, затерявшись в своих мыслях, но говорила с ним о своей дочери. В те мимолетные мгновения любовь так ярко сияла в ее глазах, что даже растопила холод у него внутри.

Сейчас ей стало хуже.

– Мама. – Корвина робко ей улыбнулась и взяла ее за руку через стол в палате для встреч. – Ты же помнишь Вада? Он приходил повидаться с тобой не так давно.

Ее мать не ответила. Шизофрения и недавно развившееся слабоумие удерживали ее в заточении собственной головы. Вад знал, что один из самых больших страхов Корвины заключался в том, что однажды она станет такой же, как ее мать, и перестанет узнавать его.

Он вполне реалистично смотрел на вещи, чтобы признать: такое может случиться. А еще он знал, что при первом проявлении тревожных, по мнению врачей, симптомов он свернет горы, чтобы оказать ей необходимую помощь и поддержку, которую никогда не получала ее мать. И если однажды она в самом деле забудет его, он останется ее горой и будет помогать ей цвести и впредь всеми чувствами, которые испытывал к ней. Она принадлежала ему сейчас и на всю жизнь, а если существовала загробная жизнь, тогда, быть может, и в ней тоже.

Но, по крайней мере, сейчас ее врач не был ничем обеспокоен. Корвина по-прежнему порой слышала голос Мо, но это случалось редко. По какой-то причине время, проведенное в Веренморе, стимулировало ее подсознание. А может, это было и не подсознание вовсе. Возможно, она была немного не от мира сего, как Старуха Зельда. Вад этого не знал и, честно говоря, ему было все равно. Для мальчишки, у которого никогда не было ничего своего, Веренмор на десятилетия стал всем. А то, что он ради нее бросил замок, как ничто другое говорило ему о испытываемых им чувствах. Она была важнее.

– Мама. – Корвина встала, подошла к матери и присела рядом с ней на корточки. Два поколения красивых женщин с волосами цвета воронова крыла и фиолетовыми глазами смотрели друг на друга. – Мы с Вадом теперь вместе. Мы пришли повидаться с тобой в мой день рождения.

Ее мать перевела взгляд на Вада, возможно, какие-то из слов дочери проникли в ее сознание.

Вад позволил ей хорошенько его рассмотреть. Он относился к Селесте Клемм с необычайным уважением. Только самая любящая, сильная духом женщина смогла бы родить ребенка наперекор своей семье, потерять любимого самым чудовищным образом и все равно вырастить дочь, полную любви и доброты, сражаясь при этом с собственным разумом. И пускай Селеста сдалась голосам в своей голове, любовь к дочери все еще жила в ее сердце.

– День рождения, – пробормотала она, и улыбка, на миг озарившая лицо Корвины, стоила всего пребывания в гребаном институте.

– Да, мама. – Корвина сжала ее руки, фиолетовые глаза были полны любви. – Сегодня мой день рождения.

Селеста не сводила глаз с Вада.

– Мальчик. Нашел.

– Да, Селеста, – заговорил наконец Вад, обращаясь к ее матери. – Я тот самый мальчик, который спрашивал вас о ней много лет назад.

– Мальчик. Беречь.

Вад наклонился вперед, в его словах таилось обещание, которое, как он надеялся, достигнет ее и принесет немного покоя.

– Да, я буду беречь ее. Теперь вы можете быть спокойны.

Мать посмотрела на Корвину и взяла прядь ее волос.

– Ворон.

Корвина разрыдалась, и у Вада в горле встал ком от эмоций. Сила связи и любви между ними двумя была настолько ощутима, что он чувствовал ее пульсацию на коже. Он никогда не видел, чтобы кто-то так сильно любил своего ребенка, как Селеста Клемм любила свою дочь, несмотря ни на что.

– Я люблю тебя, мама, – прохрипела Корвина, обнимая мать за шею. – Я очень тебя люблю.

Селеста нерешительно обняла дочь в ответ, ее фиолетовые глаза взглянули на Вада.

– Ворон, – снова сказала она, а потом ее глаза вновь остекленели, и она ушла в себя.

Наконец Корвина отпустила ее, вытерла слезы со щек и подошла к Ваду.

– Мы уходим, мама. Я скоро приеду к тебе.

Селеста так и смотрела невидящим взглядом.

Вад заключил Корвину в объятья и вывел в коридор. За окном сгущались тучи.

– Думаешь, стоит переждать грозу? – спросила она, глядя на него покрасневшими, слегка опухшими глазами.

Вад прижал ее ближе.

– Пару часов.

Она кивнула, посмотрела на него блестящими фиолетовыми глазами, и у нее задрожали губы.

– Я не хочу тебя забывать, – прошептала она, сжимая руками его куртку. – Не хочу оставлять тебя одного, только не так.

Любовь к этой хрупкой маленькой женщине, которая коснулась его своим взглядом и вдохнула волшебство в его мир, разлилась в нем, переполнила до краев. Он поцеловал ее дрожащие губы, затем милый носик с колечком, кусочком серебра, который так ему нравился.

– Маленькая ведьма, – Вад нежно поцеловал ее, – …ты покинешь меня, только когда розы на твоей могиле…

– Перестанут сплетаться корнями с розами на твоей, – закончила она фразу, которую много раз слышала от него за последние несколько месяцев, и сделала глубокий вдох.

– Кто я? – спросил он, зная, что этот диалог всегда успокаивал ее разум, когда ей становилось страшно.

– Мой дьявол, – прошептала она.

– А еще?

– Мое безумие.

– А еще?

– Моя гора.

– Умница, – похвалил он ее любимым словечком, и на ее щеках расцвел румянец.

Корвина встала на цыпочки и нежно поцеловала его губами, накрашенными сливовой помадой, что немало его забавляло. Вад никогда не понимал ее увлечения подбирать цвет помады к наряду, но любил пробовать ее на вкус, каждый раз его удивлявший.

– Что теперь будем делать? – спросила она, гипнотизируя взглядом фиолетовых глаз. В них таилось колдовство, и он был околдован, одурманен, пропал.

– Жить, – ответил он, уводя ее в мир, совсем не похожий на тот, в котором они полюбили друг друга.

…А ЗАКОНЧИЛОСЬ ЛИ?

Корвина

– Посмотри на меня, – велел он, и Корвина, со стоном повернув голову, поймала взгляд серебристых глаз, когда он вошел в нее сзади.

Ранним утром Вад медленно взял ее, грудью вжимая в кровать, пока не настало время вывести Графа, их двухгодовалого хаски на прогулку.

Они остановились в зимнем доме в заснеженных горах – большом загородном особняке, располагавшемся на землях, которые принадлежали роду Деверелл. Отсюда было недалеко до места, в котором они полюбили друг друга, но в которое больше не возвращались.

Прошло пять лет с той судьбоносной ночи, пять лет с того Черного бала. На прошлой неделе прошел очередной Черный бал, и Корвина узнала, что впервые за сотню лет никто не пропал. Возможно, кто-то пропадет в следующий раз. А может, нет. Она этого не знала.

Вад увез ее оттуда и никогда не оглядывался назад, никогда не давал ей почувствовать, что утратил огромную часть себя. Замок принадлежал ему, как и гора, и, хотя он по-прежнему оставался действующим членом университетского совета и был в курсе всего, что там происходило, Вад ни разу не говорил с Корвиной о том, чтобы туда вернуться. Никто и никогда не совершал ради не такого бескорыстного поступка, не жертвовал так долго чем-то столь ценным ради нее.

Корвина взглянула на свою руку, лежащую на подушке, на кольца, которые теперь красовались на ее пальце: прекрасный аметист, что Вад подарил ей много лет назад на руинах, сверкал под простым ободом из платины с гравировкой «никогда больше» на внутренней грани.

– С годовщиной, миссис Клемм-Деверелл, – прошептал он, и Корвина сжала его мышцами, ее тело, как и все прошедшие годы, было инструментом в его руках.

– Мне нравится, когда ты так говоришь, – улыбнулась она, чувствуя прикосновения его губ на плече.

– Да?

Она кивнула.

– У меня есть для тебя подарок, – сказал Вад, входя в нее медленно и глубоко, их тела двигались в томном, неторопливом темпе.