Говорящие птицы

Воронуша и Роу

Незаметно и в то же время стремительно пролетело короткое башкирское лето. Вступила в свои права осень. В начале второй половины сентября мы поехали из Уфы в лес, полюбоваться осенними красками. Около сорока минут езды электричкой по живописным местам, и мы на станции Юматово. Оттуда лесом и лугами — к красавице-реке Деме, воспетой еще С. Т. Аксаковым.

Дорога к Деме поросла мягкой травкой, и мы ступаем по ней, как по пушистому ковру. По сторонам — луг, группы деревьев и кустарников, уже тронутых осенней расцветкой. В стороне — стожок сена, чуть дальше, возле группы деревьев — еще один. На лугу — пестрое, цветистое разнотравье — идет осеннее цветение трав.

Лесную тишину изредка нарушает цициканье синички. Внезапно, со стороны небольшой группы крупных деревьев, раздается громкое и четкое:

— Круук, круук!

Это подал голос ворон, самый крупный из всех наших врановых птиц. Крупные черные вороны живут у нас в Башкирии, как и в других местах, оседло, лето и зиму всегда на одном месте. Селятся обычно парами, сохраняя верность друг другу весь свой долгий век. А этот сегодня почему-то один.

Иду на голос ворона. В бинокль вижу его на ветке большого тополя. Заметив меня, осторожная птица слетает и летит дальше, к реке, и усаживается на другое столь же крупное дерево. И уже оттуда вновь раздается его немного грустное «крук-крук!..» Другой птицы не видно. Не потерял ли ворон своего друга или подругу? Неужели кто-то погубил другую птицу? А зря. Ворон — птица редкая, вреда от нее гораздо меньше, чем пользы, и его нужно беречь, как своеобразный памятник природы.

Ворон — дикая и осторожная птица. В отличие от своих родственников — серых ворон, грачей или сорок — вороны обычно селятся в глухих и безлюдных местах. Не обходится, конечно, и без исключений. В поселке Миловка, под Уфой, пара воронов одно время жила в старинном парке, по соседству с молочнотоварной фермой и лесом. Устройство возле самого парка площадки для сельхозмашин, шум моторов, движение и громкие разговоры механизаторов и студентов-практикантов вынудили старожилов-воронов покинуть это место. Известно, что вороны гнездились даже в московских парках.

Черный ворон питается мышами, полевками, сусликами, крупными насекомыми, моллюсками, снулой рыбой, при случае — птенцами мелких певчих птиц. Иногда вороны нападают на зайчат. Зимой они подбирают отбросы на свалках, возле скотных дворов и скотобоен, Особое пристрастие вороны имеют к падали. Издавна люди подметили: где ворон кружится над землей — там ищи труп. Эта особенность ворона нашла отражение в сказках, легендах, былинах, песнях и в пословицах и поговорках у разных народов. И неудивительно, что ворон стал частым персонажем во многих литературных произведениях. Помните, как в «Русалке» А. С. Пушкина, лишившийся рассудка старый мельник, говорит князю:

Какой я мельник, говорят тебе

Я ворон, а не мельник...

...То здесь, то там летаю, то клюю

Корову мертвую, то на могилке

Сижу да каркаю.

Не обошел ворона вниманием и Тарас Шевченко:

Сидить ворон на могилi

Та з голоду кряче...

В другом месте Тарас Шевченко называет воронов круками, как издавна принято на Украине за издаваемые этими птицами крики: крук-крук!

Людская молва столетиями приписывала воронам способность к предсказаниям всяких бед и даже смерти. Иллюстрацией к этому могут быть слова старинной песни, которую задушевно пел прославленный Чапаев со своими товарищами в известном кинофильме.

Черный ворон, черный ворон,

Что ты вьешся надо мной?

Иль погибель мою чуешь?

Черный ворон, я не твой...

Поедая трупы и различные отбросы, вороны выступают в роли настоящих санитаров и за эту «черную» работу люди должны быть только благодарны им. Ведь они очищают леса, поля, луга и берега рек от всего, что может отравить землю, воду и воздух. Кстати, о санитарной службе ворона говорили толкователи священного писания о Ное. В библейской легенде о всемирном потопе рассказывается, что когда ковчег Ноя с разными чистыми и нечистыми тварями остановился у горы Арарат, то он первым выпустил из него ворона, чтобы тот разведал есть ли где места, с которых сошла бы вода. А ворон улетел и не вернулся — занялся поисками трупов. За это он и попал в разряд нечестивых по христианскому вероучению. Впрочем, у других народов ворон не считался плохим. У древних германцев, когда они желали недобрым людям зла, была на этот случай поговорка: «Вы недостойны быть съедены воронами, но да съедят вас волки».

Самые различные характеристики воронов мы находим в сочинениях древних авторов: Плиния, Аристотеля, Цицерона, Элиана, Плутарха, Горация, Валерия и других, часто связывавших поведение этих птиц с событиями в жизни людей. Плутарх, например, пишет, что вороны показывали путь Александру Македонскому, ехавшему «к Аммонову диавольскому Оракулу», а Цицерону указывали на приближение неприятельских воинов. Приписывая воронам различные грехи, им уподобляли всяких злонравных людей. Римский поэт Гораций, живший в первом веке до нашей эры, писал: «Кто за глаза другого порочит, кто на другого выдумывает то, чего сам не видел, и кто поверенной тайны не хранит — тот есть Ворон черный, и сего ты, Римлянин, уклоняйся». Не оспаривая этого, в общем хорошего поучений, должен все же сказать, что столь худую славу вороны получили совершенно незаслуженно.

Как показывают наблюдения, воспеваемый в песнях «черный ворон» вовсе не страшная птица и ничего зловещего в нем нет. Прирученные вороны — а их приручают с древнейших времен — доказали, что они могут быть общительными, доверчивыми, ласковыми, веселыми и даже склонными к различным проделкам.

В Беловежской пуще один сотрудник заповедника приручил молодого ворона. Научившись летать, Петька, как назвали приемыша, пользовался полной свободой. Он летал по всему поселку заповедника, по лесу, наносил визиты в соседнюю деревню. Знакомых людей Петька не боялся. Он садился сотрудникам заповедника на плечи, на колени, позволял себя гладить. Особенно он был привязан к своему воспитателю. Стоило только Петьке увидеть его, как он тут же с отрывистым карканьем-приветствием опускался к нему на плечо, прижимался головой к его щеке или осторожно брал клювом за нос и тихонько теребил. Своему воспитателю он позволял брать себя в руки, тормошить и даже переворачивать на спину. Нередко ворон сопровождал его в походах по пуще.

Характер у Петьки был общительный и даже озорной. Другим животным от него не было покоя: он то и дело гонялся за курами, дергал за хвост кошек, задирал собак. Боялся только одного петуха, который однажды задал ему изрядную трепку, за то, что он схватил за крыло курицу. Каждое утро Петька прилетал в сад, где стояли большие клетки с разными зверями и птицами, и начинал дразнить животных: будил куниц, которые обычно ночью бодрствовали, а днем отдыхали, пытался ущипнуть за лапку зайца, утаскивал мясо у лисят.

Как и его родичи Петька был вороватым. Все, что лежало на виду, становилось его добычей. Стащив какую-нибудь вещь, он летал с ней по двору, а потом выкапывал клювом ямку и прятал в нее украденное. Петька прятал и избыток пищи. Однажды он попрятал украденные кусочки мяса в просушивающейся на солнце зимней одежде: в карманах шубы хозяйки, в валенке, в меховой варежке. Вскоре в доме появился тяжелый запах, усиливавшийся день ото дня. В поисках причины в доме все пересмотрели: искали в подполье, подняли половицы и только когда открыли сундук, обнаружили в одежде Петькины похоронки. В другой раз Петька набрал полный клюв ягод, которыми кормили журавля, и опустил за воротник своему воспитателю — называется «спрятал».

Очень забавным был ручной ворон, о котором рассказал зоолог М. Львовский. Во время работы в экспедиции на Кольском полуострове он и его жена воспитали молодого ворона, назвали его Кара. Постепенно Кара привык к людям, подружился с собакой. Ворон любил ласкаться к своим воспитателям. Садился на плечо и осторожно брал за ухо или прядь волос. И никогда не делал больно. Доверчивый Кара совсем не боялся людей, но в руки никому из чужих не давался. Он подолгу мог быть на реке или у озера возле ребят и взрослых рыболовов которые всегда угощали его рыбой. В доме Кара любил наводить «порядки»: разбрасывал всякие мелкие вещи, сталкивал все со стола и бил посуду.

Нередко Кара потешал своих хозяев всяческими трюками и неожиданными номерами. Во время одной экспедиции Кара нашел лазейку в продовольственном ящике и таскал из нее сухари. Вытащив сухарь, ворон летел с ним к затопленному у берега реки плоскому камню, клал сухарь в воду на камень, прижимал ногой и начинал долбить. Птица размачивала себе на обед сухари! Не съев и десятой доли, Кара отпускал сухарь плыть по течению, а сам летел за следующим. Когда его проделку обнаружили и дырку в ящике заделали, Кара был заметно расстроен. Он сидел около ящика и уныло смотрел на то место, где только что была такая хорошая дыра.

Большая привязанность возникла у Кары и щенка Чунки. Они вместе ели, играли, вместе отдыхали или спали. Ворон дремал, сидя прямо на земле, а собака лежала рядом, свернувшись калачиком. Часто Кара и Чунка забавлялись тем, что таскали палку или кость, пытаясь отнять ее друг у друга. Чунка хватал палку или прут зубами, а ворон — клювом и устраивали состязание: кто кого перетянет. Случалось, что ворон защищал щенка от обидчиков.

О редком случае добровольного прилета взрослого дикого ворона к людям сообщила однажды газета «Правда Украины». Каким-то образом ворон появился в киевской больнице имени Калинина. У него было вывихнуто крыло. Сначала он попал к терапевту. Возможно потому, что там был просторный балкон. В кабинете профессора он сделал неудачную попытку стащить со стола очки. Больные поймали ворона и доставили в хирургическое отделение. После того, как его вылечили, ворон остался жить в больнице. Яшка — так назвали ворона — стал всеобщим любимцем. Он осмелел и перестал бояться кошек. Уборщицы были благодарны ему за то, что он повытаскивал из всех щелей окурки, которые заталкивали туда недисциплинированные больные. Правда, на полу появились старые газеты: Яшка раздобыл их для того, чтобы прятать в скомканную бумагу кусочки сыра и другие продукты, которыми усердно угощали его больные. Один любитель птиц хотел было забрать ворона домой. Больные не разрешили. Дружелюбная и общительная птица не давала им унывать, скрашивала больничную обстановку и этим способствовала более быстрому выздоровлению.

Случается, что воспитанные людьми молодые вороны улетают в лес, остаются там возле своих сородичей и обзаводятся семьей. Весной вороны первыми приступают к гнездованию и в марте уже откладывают в гнездо от трех до пяти-шести яиц. Выведение птенцов совпадает с таянием снегов и весенним разливом рек. В это время родители легче находят разные отбросы, падаль и снулую рыбу для выкармливания своих детей. Обычно вороны селятся в лесу на крупных деревьях, занимая из года в год одно и то же гнездо.

Наблюдения за воронами, особенно прирученными, показали, что они обладают богатым языком и способностью к звукоподражанию. Тот же Кара, например, мог кричать протяжно и резко, посвистывать, издавать звуки, похожие на воркование, очень легко и точно воспроизводил жиканье пилы, собачий лай, голоса некоторых птиц, различные шумы. Более того ручные вороны могут научиться произносить и слова человеческой речи.

Говорящие вороны были у людей уже в глубокой древности, в том числе и в Древнем Риме.

В 31 году до нашей эры, шумными людскими потоками устремились римляне к городским воротам встречать Гая Юлия Цезаря Октавиана после одержанной им победы над Антонием. Среди восторженно встречавших будущего императора (его потом назовут Августом) был и один ремесленник. На плече у него сидел ворон, привлекавший внимание толпы. Это внимание еще больше усилилось, когда ворон вдруг начал кричать:

— Да здравствует Цезарь, победоносный император!

Говорящий ворон, да еще произносящий такие приятные претенденту на престол слова, привлек внимание Цезаря. Он тут же купил понравившегося ему ворона, заплатив хозяину довольно крупную сумму. Лесть была приятна Октавиану, как и всем Цезарям.

В толпе был и один римский сапожник. Узнав, как хорошо наградил Цезарь ремесленника за говорящего ворона, он решил Повторить номер и также подзаработать. Он приобрел ворона и начал учить его произносить слова приветствия Цезарю. Ворон оказался не очень податливый на науку, обучение шло с трудом. Это сильно огорчало сапожника и однажды он в сердцах воскликнул:

— Плакали мои денежки и мое время!

Все же сапожник был человек настойчивый, упрямый и решил довести обучение ворона до конца. Когда ворон разучил комплимент, сапожник понес его к Цезарю. Но выслушав птицу, тот высокомерно произнес:

— С меня довольно и одного пернатого льстеца! Удрученный неудачей, сапожник уже собрался было забрать

своего ворона и уходить с ним домой. И вдруг, копируя жалобный голос хозяина, ученый ворон воскликнул:

— Плакали мои денежки и мое время!

Цезарь не мог сдержать смеха. Он приобрел и второго льстеца, также заплатив за него изрядные деньги сапожнику. Об этом случае поведал историк Макроб.

Древнеримский ученый и писатель Плиний, автор знаменитой «Естественной истории», рассказывал о жившем в Риме вороне, который каждый день приветствовал и называл по именам Тиберия, Германика и Друза Цезарей.

Сообщение о говорящем вороне есть в сочинениях филолога-гуманиста XVI века Скалигера. Этот ворон, когда хотел есть, звал повара Конрада. Причем, имя этого человека ворон выговаривал так чисто, что незнакомые люди принимали его зов за слова человека.

Интересные наблюдения над ручным вороном провел австрийский ученый-этолог Конрад Лоренц. Длительное изучение поведения этой птицы позволило ученому установить, что у ворона есть особый призывный крик, которым он призывает другого лететь за ним, что-то вроде звучного «краккраккрак». При этом ворон поступает подобно галкам, когда те пытаются заставить своих беспечных детей взлететь с земли и следовать за ними. Для этого ворон подлетает к своему собрату сзади, проносится почти вплотную над ним, покачивая сложенным хвостом и одновременно произносит свое «краккраккрак», несколько раз кряду.

Конрад Лоренц сам вырастил и воспитал этого ручного ворона, и тот везде сопровождал ученого в его длительных прогулках, в лыжных походах и даже в экскурсиях по Дунаю на моторной лодке. Ворона назвали Роу — это слово напоминало крик молодой птицы. Выросший ворон стал преданным другом Лоренцу и научился произносить свое имя. Во время прогулок ворону приходилось в некоторых местах испытывать неприятности, вызывавшие испуг. Он запомнил их и даже старался скорее увести из них своего хозяина. Когда он хотел, чтобы его друг шел скорее или уходил из «опасного» места, он пикировал на него сверху и сзади и, промчавшись у него над головой, покачивал хвостом и снова взмывал вверх. В то же время он косился назад через плечо, чтобы удостовериться, что хозяин следует за ним. Проделывая такие пируэты над Лоренцем, ворон одновременно издавал и призывные крики. Однако вместо обычного птичьего крика он произносил собственное имя:

— Роу! Роу! Роу! — выкрикивал ворон с совершенно человеческими интонациями. Интересно и то, что ворон обращался с этим словом — своей кличкой — только к хозяину, а когда общался с другими птицами, то в соответствующие моменты издавал врожденный природный крик. У него возникла определенная смысловая ассоциация — обращаться к человеку с человеческим словом. Возможно, пишет ученый, у ворона возникла догадка, что слово-звук «Роу» — это призывный крик человека.

Однажды, гуляя вдоль берега Дуная, Лоренц услышал призыв своего ворона. Когда ученый подал ответный крик, большая птица сложила высоко в небе крылья и, со свистом разрезая воздух, стремительно понеслась вниз. Широко расправив крылья, замедлив тем самым падение, Роу легко опустился на плечо хозяина. Такое большое доверие дикой птицы к человеку просто очаровало ученого. Он почувствовал себя вознагражденным за все разодранные книги, унесенные страницы рукописей и за разоренные утиные гнезда, лежавшие на совести этого ворона.

Одно время посетители научно-просветительного уголка имени В. Л. Дурова в Москве видели и слышали говорящего ворона.

— Как тебя зовут? — спрашивает у ворона служитель.

— Воронок, — четко и ясно отвечает птица.

— А как ты любишь, чтобы тебя называли?

— Воронуша! — отвечает ворон.

Разумеется, ворона научили произносить слова люди.

— Трудно ли научить ворона говорить? — спрашивали посетители у руководителя уголка Анны Владимировны Дуровой.

— Не так трудно. Все зависит от настойчивости учителя и способности ученика.

И тут же Анна Владимировна с улыбкой рассказывала историю, произошедшую с вороном ее отца, знаменитого дрессировщика и артиста Владимира Леонидовича Дурова. Случилось это в одном из провинциальных цирков. У В. Л. Дурова был тогда любимый ворон, обладатель звучного баса. Особенно хорошо птице удавались два слова: «Кто там?» Ворон четко и очень громко произносил их при любом стуке. Клетка с говорящим вороном помещалась в этом цирке рядом с конюшней. Там то и произошел этот презанятный случай. Однажды ночью в конюшню забрались воры. Собрали ценную, украшенную инкрустацией сбрую, нарядные седла, шелковые попоны. Пробираясь с узлами к выходу, они чем-то неосторожно стукнули о стенку. Ворон проснулся и тотчас же в полной тишине раздался его громкий бас: «Кто там?» А затем еще раз повторил громче и строже: «Кто там?» Побросав все вещи, воры бросились наутек.

Рассказав эту любопытную комическую историю, Анна Владимировна обращается к своему пернатому воспитаннику:

— Как тебя зовут?

— Воронок! — вновь охотно отвечает ворон.

В 1974 году в газете «Сельская жизнь» была напечатана маленькая заметка о говорящем вороне, жившем у сотрудницы детского санатория «Чимган» Ташкентской области В. И. Беловой. Мне захотелось узнать более подробно историю приручения и воспитания этого ворона. С такой просьбой я обратился к его хозяйке. Валентина Ивановна Белова любезно ответила на все мои вопросы и прислала жизнеописание своего питомца. Вот краткое его содержание.

Однажды местные мальчишки принесли Валентине Ивановне оперившегося, но еще не летавшего вороненка. Она кормила его вареными яйцами и вареным мясом. Зиму приемыш прожил в комнате, доставляя немало хлопот своей хозяйке создаваемым беспорядком. Он стаскивал все предметы с туалетного столика, рассыпал спички, самостоятельно открывая коробку — это было его любимым занятием. Воронуля любил блестящие предметы, утаскивал и прятал цветные зубные щетки и ключи от квартиры.

Весной вороненка стали выпускать во двор, в сад и он начал летать. Как-то он пропал. Хозяйка прошла все дома кишлака и нашла его с переломанной ногой. Принесла домой, наложила на ногу лубок, забинтовала и через месяц кости срослись. Через некоторое время Воронуля опять пропал. На этот раз хозяйка нашла его с переломанным крылом. Она вылечила его, и вороненок снова стал летать. Жил он теперь на чердаке.

Каждое утро, в 6 часов, Воронуля стучал клювом в окно — будил хозяйку. Она вставала, кормила его, а потом шла на работу. Ворон провожал ее и летел домой. Ворон дружил с кошкой и всюду сопровождал ее. Идет рядом с ней, заглядывает ей в глаза и что-то тихонько бормочет по-своему. Если кошка лежит, то он осторожно тянет ее клювом за ухо или за хвост. Однажды ворон перебирал клювом у кошки шерсть, как бы искал блох, а она лежала и мурлыкала. Как-то ворон надоел кошке и она ударила его лапой по голове. Он отскочил, каркнул и тут же налез к ней снова. Похоже, что ворон считал кошку своим сородичем из-за одного с ним цвета — кошка была черная, как и он сам. Ворон мирно уживался с домашними курами и голубями, не боялся собаки — сам подходил к собаке, а то и в будку заходил. А вот воробьев гонял, особенно когда они прилетали клевать зерно во время кормления кур. Боялся ворон только одного гусака — страшного драчуна.

Прошло лето. Ворон жил все время на чердаке, вернее ночевал. Там он и зазимовал. В марте Валентине Ивановне пришлось уехать из дому, и вернулась она только в мае. Ворон встретил ее очень душевно: обрадовался, садился на плечо, что-то бормотал, перебирал клювом волосы, заглядывал в глаза и буквально не отпускал свою хозяйку. На третий день после приезда, часов в 11 утра, хозяйка услышала что кто-то зовет ее.

— Валя! Валя!

Валентина Ивановна вышла во двор — никого. Обычно так ее звали соседи и местные жители. Хотела было уже идти обратно в комнату и тут снова услышала: «Валя! Валя!» Голос доносился с крыши и принадлежал ворону! Он сидел там какой-то взъерошенный, горло раздутое. Хозяйку просто умилило это, и она еще больше привязалась к своему питомцу. С тех пор ворон часто стал произносить ее имя. Проводит на работу, вернется домой, сядет на крышу и кричит: «Валя!»

Как-то к Валентине Ивановне зашли ее сотрудницы. Сидели, пили чай, разговаривали. А Воронуля с улицы давай звать хозяйку:

— Валя! Валя! Валечка!

Позже ворон стал улетать от дома дальше, повадился в кишлак, куда ходила и его хозяйка в магазин. Сядет на крышу магазина и зовет хозяйку. Местных жителей — и ребят, и взрослых это забавляло, а приезжих — удивляло. Не обходилось и без кривотолков и суеверий. Олин сосед, услышав как ворон зовет с крыши хозяйку, заявил: «Ну, конец света будет, раз дикие птицы говорят на человеческом языке». А в другой раз, один отдыхающий в соседнем санатории пришел в магазин, услышал, как ворон кричит «Валя!», расспросил чей он и сделал вывод в адрес хозяйки: «Она, наверное, ведьма».

Ворона никто не учил разговаривать специально. Просто хозяйку часто звали соседи и он привык к этому, а потом и сам стал так звать. Воронуля вообще был мастером звукоподражания — он хорошо подражал стрекотанию сороки, крикам индюка, кур. Научился подражать кудахтанью снесшейся курицы. Со временем он стал произносить свое имя — Воронуля, только оно у него получалось не совсем правильно. Выходила что-то вроде «Рашуля». Это, правда, пришлось по душе одному местному жителю, которого звали Расуль.

— Вот какой умный ворон: знает хороших людей и называет их по имени!— восторгался и шутил этот человек.

Ворон привык к вниманию людей и был очень доверчив. Это и погубило его. Однажды он залетел во двор соседа-тракториста. У него было много детей, младшему из них — два года. Ворон бегал за ним и щипал его за икры ног. Четырнадцатилетняя сестра этого малыша, вместо того чтобы прогнать птицу, взяла и убила его. Так кончилась недолгая жизнь этого интересного ворона.

Валентина Ивановна очень переживала гибель своего любимца. Поначалу он даже часто снился ей. На следующий год ребята принесли ей еще двух воронят — в соседних горах там гнездятся вороны. Она воспитала и этих приемышей. Они выросли, но осенью улетели к своим сородичам.

Довольно говорливый ручной ворон Карлуша живет в живом уголке Харьковского Дворца пионеров имени П. П. Постышева. О нем мне рассказал зоолог Харьковского университета В. Ф. Черников, более десяти лет руководивший там кружками юных зоологов. Юннаты нашли Карлушу беспомощным птенцом в лесу возле Днепродзержинского водохранилища и привезли в Харьков. Ворон вырос в живом уголке, прижился и благодаря своему покладистому характеру и умению запоминать и произносить слова стал общим любимцем детворы. Ворон хорошо выговаривал свое имя — Карлуша и добавлял к нему ласковые эпитеты: милый, хороший, умница. Он знал всех сотрудников и почти безошибочно окликал их по именам, когда они проходили мимо вольеры: Михалыч! Григорич! Бабуля! Володя! Савелич!

Во Дворце пионеров была собака — ньюфаундленд Рок. Наблюдая как с ним занимаются дрессировкой, Карлуша и сам стал повторять команды. Особенно впечатляюще звучало повелительное: «Рок, ко мне! Кому говорят — ко мне!» Очень нравилось всем, когда Карлуша выкрикивал команду: «Работать!»

Когда Карлуша еще только осваивал имена сотрудников, он как-то здорово напугал и заставил заночевать на работе служительницу Анну Андреевну, которую все ласково называли Бабуля. Поздно вечером, прибрав в уголке и покормив на ночь животных, она закрывала помещение. И вдруг кто-то грубым, мужским голосом окликнул ее: «Бабуля!» Женщина испугалась, вскочила в живой уголок и закрылась изнутри. Немного выждав, она вновь вышла, чтобы закрыть двери. И снова раздалось: «Бабуля!» Анна Андреевна тотчас же вернулась в живой уголок, закрылась и провела там всю ночь. А утром, начав работу, служительница встретилась взглядом с вороном и услышала от него тот же голос: «Бабуля!» В тот день Карлуша не получил от нее лакомых кусочков...