Граф Булгаков. Том 2: Золотая Жила

Глава 16. Страшная история

Сказать, что Гриша и Валентин Петрович офигели — значит, ничего не сказать. Оба в шоке уставились сначала на медведя, потом друг на друга. А потом снова на медведя.

Что это чудовище только что сказало?

Медведь-чудовище снова заговорил, в его голосе смешались человеческие и звериные нотки.

— Пожалуйста, помогите мне, — умоляло оно. Казалось, ещё чуть-чуть и вовсе станет на колени, — Я не ваш враг. Когда-то я был человеком… эта безумная тварь превратила меня в это.

Княжич и преподаватель заколебались, не зная, чему верить. Гриша осторожно произнес:

— Почему мы должны тебе помогать? Ты нападал на нас, у нас нет причин доверять тебе.

— О какой твари ты говоришь? — спросит Валентин Петрович.

Медведь-монстр вздохнул.

— Вы правы… мне нет веры… я был под ее контролем. Но я боролся с ней, пытаясь освободиться… Я не могу сделать это в одиночку, не хватает сил… — голос медведя то сбивался на невнятное бормотание, то снова обретал четкость, — Она превратила меня в это… Она была больна… она стала чем-то жутким… совсем иным…

— Кто она? — допытывался Валентин Петрович.

— Моя юная падчерица… Катя… Она слишком сильно переживала смерть матери… — голос медведя сбился на тоскливый вой, — Придумывала то, чего не было…

— Как мы можем быть уверены, что ты говоришь правду? — спросил Гриша, все еще недоверчиво.

— Я не могу… сейчас этого доказать… — как будто бы искренне сказал медведь-монстр, — Она… хочет… превратить младшую… Машу… в подобное себе…

Петрович и Гриша обменялись напряженными взглядами. Оба поняли, что у них выбор невелик. Согласиться помочь медведю-чудовищу, не зная о его истинной природе? Не приведет ли это к ещё более ужасным последствиям?

Существо обвиняет во всем какую-то девчонку и выставляет ее безумной злодейкой. Не заключат ли они сделку с чудовищем куда более страшным, чем Аномалия?

Тем не менее монстр мог убить их в любой момент. Но не сделал этого.

— Ладно, — начал Гриша, — Что от нас требуется?

Медведь-монстр сделал небольшую паузу, прежде чем ответить. Словно тщательно обдумывал каждое свое слово.

— Моргана планирует провести ритуал, который превратит ее младшую сестру, Машу, в такую же Аномалию, как и она сама. Блондинка… — он кивнул в сторону рунического столба, — Нужна в качестве жертвы для этой темной церемонии.

Гриша стиснул зубы и до хруста сжал кулаки. Валентин Петрович нахмурил брови и положил ему руку на плечо, призывая к спокойствию.

— И как ты предлагаешь остановить ее? — спросил преподаватель.

Существо заколебалось, как бы тщательно взвешивая свои слова.

— Нужно прервать ритуал… она будет отвлечена и уязвима в момент проведения… — сказал он, — Но вам придется самим сразиться с ней… Я… я не смогу вам помочь…

Выражение лица Гриши оставалось скептическим. Но решимости в глазах нисколько не убавилось.

— Хорошо, мы примем твою помощь, но знай: если ты предашь нас, мы без колебаний уничтожим тебя вместе с той… тварью, о которой ты говоришь.

Медведь-монстр торжественно кивнул. Его глаза-пуговнки блеснули чуть ярче, чем обычно.

— Я понимаю. Поверь мне, все, чего я хочу — это освободиться от ее власти… и снова стать самим собой…

Валентин Петрович, глядя на медведя с долей скепсиса, спросил:

— Почему же ты не можешь нам помочь? И откуда ты узнал о ритуале и намерениях твоей… падчерицы?

Существо оглянулось на него, его морда приняла грустное выражение.

— Когда я был еще человеком, Катя… мечтала стать феей… Она любила фильмы и книги с их участием… сама себя называла феей… Теперь, когда она стала Аномалией… она, кажется, получила часть способностей фей… Она рассказала мне… что якобы способна колдовать… Я… думал… что должен быть… с ней построже… и тогда… эта дурь… выйдет из её головы…

— Ты бил её? — спросил в лоб Валентин Петрович.

— Да… — глухо ответил медведь, — Ради её же блага…

От этого откровения по позвоночнику Гриши пробежала дрожь.

— Значит, в каком-то смысле именно ты создал монстра, который сейчас нас всех кошмарит, — сказал он, — Ты довел свою подопечную до такого состояния. Не уследил за ней.

Медведь виновато опустил морду вниз.

— Простите… — пробубнил он, — Я… не ведал, что творю… Но… теперь я хочу устранить причиненный мною ущерб. Помогите, прошу… Вместе мы сможем остановить ее… и спасти Машу… И вашу… блондинку-у-у… Ар-р-рх…

Внезапно он оглушительно взвыл, как будто всё его тело пронзила острая боль. Резкая перемена в поведении зверя застала Гришу и Петровича врасплох. Существо обхватило лапами голову, всё его тело затряслось. Без предупреждения оно начало биться головой о стены и пол, разрушая все на своем пути.

— Да что с ним такое? — крикнул Гриша, делая шаг назад от взбешенного зверя.

— Моргана… Катя… она все ближе. Она скоро будет здесь… — провыл медведь, колотясь головой об пол и оставляя в нём глубокие вмятины, — Чем она ближе, тем слабее моя воля. Скоро я… снова стану зверем… послушным орудием в её руках…

— Нам нужно найти место, где можно спрятаться, и быстро! — быстро произнес Валентин Петрович.

Медведь-монстр немного успокоился. Он пытался сохранить хоть какое-то подобие самообладания.

— Я чувствую ее приближение… ее чувства… она чем-то довольна… Должно быть, она идет сюда… к нам… — сказал он, его низкий хриплый голос был полон страха.

— Где мы можем спрятаться от неё? — спросил Гриша, — Ты знаешь что-нибудь?

Медведь-монстр заколебался, прежде чем ответить:

— Недалеко отсюда есть подсобное помещение. Оно хорошо замаскировано, его не видно за грудами мусора и обломков. Может быть там вы сможете переждать…

Валентин Петрович кивнул, на его лице не дрогнул ни один мускул.

— Веди, — сказал он.

— Света… — Гриша дернулся к сестре, — Её надо забрать!

— Нельзя! — медведь испуганно взвизгнул, — Тогда она… сразу найдет нас! Она уже близко… Совсем рядом… Прошу, нападите на неё неожиданно! Я… я постараюсь вам помочь…

— Давай делать то, что он говорит, — произнес Валентин Петрович. Но в голосе ветерана звучало сомнение.

Гриша неохотно кивнул.

Под предводительством медведя-чудовища они осторожно двинулись вперед, петляя среди куч обломков и мусора. С каждой секундой воздух в помещении сгущался. Гнетущая атмосфера давила на них, словно реальная физическая сила. Зеленый свет от рунического столба тоже как будто становился ярче.

Оказавшись внутри подсобки, где на полках стояли швабры и ведра, Гриша не мог не высказать свои опасения.

— А ты не предашь нас в самый ответственный момент? У тебя шарики с роликами с катушек не слетят? — поинтересовался он.

Медведь-монстр покачал массивной головой, его голос был полон искренности и вины.

— Пожалуйста, верьте мне, — прогудел он, — Я буду держать себя в руках… Это наш лучший шанс остановить ее и спасти девушек… По одиночке она нас легко перебьет…

— Михаил! — разнесся по залу чей-то пронзительный женский голос. Принадлежал он как будто совсем молодой девушке. Но были в нем… какие-то жутковатые неестественные нотки. Как будто человеческая гортань немного перестроилась. И, соответственно, поменялись издаваемые ею звуки, — Где тебя носит?

— Это она… — медведь задрожал всем телом… оставайтесь здесь… я… я должен идти…

Медведь-монстр вышел из потайной каморки и затопал к руническому столбу. Его зеленоватый свет пробивался из-за куч мусора.

Гриша и Валентин Петрович остались вдвоем. Они обменялись обеспокоенными взглядами, понимая, что ситуация только что стала еще более опасной. Их сердца быстро колотились в груди, разгоняя кровь по венам.

— Будь готов, Гриша, — прошептал Валентин Петрович, его голос был едва слышен, — Помни, чему тебя учили… На этого педобира надежды мало… нам придется столкнуться с Аномалией самим.

Гриша кивнул с мрачным видом, готовый действовать быстро и решительно. Судьба его сестры и девочки Маши висели на волоске.

Катя-Моргана вошла в в зал с руническим столбом, нежно держа на руках Машу. Девочка была заметно напугана. Ее глаза были широко раскрыты, а тело напряжено. Однако Моргана нежно гладила волосы сестры и ласково говорила с ней, пытаясь развеять ее страхи.

— Не бойся, Маша, — нежно прошептала Моргана, — Все будет хорошо. Я обещаю.

Маша посмотрела на сестру, ее глаза наполнились слезами.

— Я… я хочу домой, Катя… — заикалась она, ее голос дрожал.

Катя-Моргана ободряюще улыбнулась, ее глаза лучились теплом и любовью.

— Я знаю, Маша. Я тоже очень хочу домой. И мы вернемся, очень скоро. Но сначала я хочу показать тебе кое-что волшебное. Маленький красивый фокус.

— Не хочу фокус…

— Думаю, тебе он очень понравится. Ты будешь смеяться и забудешь про все страхи, родная.

Любопытство в глазах Маши разгорелось. Но она все еще колебалась, не зная, чего ожидать.

— Что за фокус? — осторожно спросила она, крепче прижимаясь к сестре.

Улыбка Морганы стала шире. Она подошла к руническом столбу, к которому была привязана бесчувственная Светлана, и поставила Машу на ноги.

— Это сюрприз, моя родная. Но я обещаю, это то, чего ты никогда раньше не видела. Это то, что заставит тебя почувствовать себя особенной и могущественной. Прямо как я.

Глаза Маши блеснули смесью любопытства и опасения. Несмотря на свой страх, она не могла противиться своему детскому любопытству.

— А это… это будет больно? — спросила она, ее голос был едва выше шепота.

Моргана покачала головой.

— Нет, Маша, больно не будет. Я никогда не сделаю тебе ничего плохого. Ты моя младшая сестра, моя кровинка. Я люблю тебя больше всего на свете.

Услышав слова сестры, Маша глубоко вздохнула и нерешительно кивнула. Она доверяла сестре. Вопреки всепоглощающей неопределенности, которая их окружала.

— Хорошо… покажи мне фокус, — прошептала она, пытаясь набраться храбрости, которая, как она чувствовала, ей понадобится.

Тут Маша повернулась к столбу и заметила бессознательную Светлану, крепко связанную веревками.

— Ой, а что это за тетя? — удивленно произнесла девочка, — Почему она тут лежит? Мне кажется, я её знаю…

Моргана бросила на Свету хмурый взгляд.

— Тётя просто отдыхает, — сказала она Маше, — Тётя сильно устала. Не бойся, она не против фокуса…

Тепло улыбнувшись, Моргана взяла Машу за руку и повела ее к таинственному покрытому рунами столбу. По мере их приближения руны начали светиться ярче, отбрасывая на двух сестер жуткий, потусторонний свет.

Катя-Моргана внезапно остановилась, словно к чему-то прислушивалась. После чего громко крикнула:

— Михаил! Где тебя носит?

Вдалеке послышались мощные приближающиеся шаги. Маша быстро юркнула за сестру, прячась за ней от неизвестной опасности.

Медведь-монстр вышел из тени, его массивная фигура переваливалась из стороны в сторону при каждом шаге. Его морду переполняла смесью страха и вины, как будто его застали за какими-то плохими постыдными делишками.

— Ой, мишка… — пропищала Маша из-за спины.

— Не бойся, он ручной, — успокоила её сестра, — Он меня слушается.

Монстр остановился перед ними, покорно ожидая приказов.

— Михаил, — сурово сказала Моргана, ее голос звучал властно, — Где ты был?

Медведь опустил голову, избегая пронзительного взгляда Морганы.

— Я… я просто проверял, все ли в порядке, хозяйка, — слегка заикаясь, произнес он, — Не проник ли на нашу территорию кто-то ещё…

Моргана подняла бровь, явно не убежденная.

— Ты слишком долго возился, — обвинила она, — Я ожидаю, что в будущем ты будешь тратить время с большей пользой.

Медведь-монстр кротко кивнул, его глухой голос был едва слышен.

— Да, хозяйка. Я прошу прощения за свою медлительность…

— Отлично. Все ли готово для ритуала?

— Да, хозяйка… — прогудел медведь и указал когтем на Светлану, — Жертва на месте…

— Жертва? — прошептала Маша, с непониманием глядя на сестру, — Ритуала?

Выражение лица Морганы смягчилось, и она снова обратила свое внимание на Машу.

— А теперь, сестренка, — мягко сказала Моргана, — Пришло время тебе стать свидетелем чего-то поистине волшебного.

Она подвела Машу ближе к светящемуся столбу. Михаил шел позади, держась на небольшом расстоянии. Его глаза метались между Морганой, Машей и дальней дверью в стене, где прятались Гриша и Валентин Петрович.

Моргана из-за своего роста дверь не видела. Она была скрыта от Аномалии высокими грудами мусора. Но высокий медведь видел всё. В том числе как из-за двери осторожно выглянул Гриша и с вопросом в глазах посмотрел на Михаила.

Моргана подошла к столбу и начала объяснять Маше суть предстоящего действа. Ее голос был наполнен волнением и предвкушением.

— Этот столб своего рода проводник, — сказала она, — Он поможет нам связаться… с нашим хорошим другом… который одарил меня силой…

Маша неотрывно смотрела на покрытый рунами столб. Страх постепенно сменялся любопытством и предвкушением.

Глядя на Григория, медведь незаметно покачал головой, безмолвно умоляя не высовываться и не торопиться.