Граф Суворов, том 11

Глава 8

Выдернув трубку искусственной вентиляции легких из глотки поверженной твари, я отбросил окровавленный комок в сторону. Сейчас было не до расспросов, какими бы интересными сведениями и технологиями не могла поделиться еще живая тушка, они не стоили жизни моего давнего соратника и друга. Тем более от твари осталась только голова, да и та говорить не может.

— Ты понимаешь, как это работает? — спросила Мария, когда, срезав внешние, разворочанные пластины брони я поместил торс Краснова на место врага.

— Понятия не имею. — честно признался я. — Но должно сработать.

Обрезать дыхательную трубку и засунуть ее в рот, воткнуть торчащие из доспеха капельницы в вены, залить хирургическим гелем из аптечки первой помощи раны и обрубки рук и ног. Максим потерял сознание от болевого шока, и я единственное что я мог для него сейчас сделать — сохранить теплящуюся жизнь. Остальное — не важно.

— Кто старший механик после Краснова? — спросил я у Марии, и она передала мой вопрос по автономной системе связи штурмовых доспехов.

— Давид Раминбаширов. — наконец ответила она. — Уже бежит сюда.

— Отлично. Нужно перенести Макса в хирургическое отделение. Там ему окажут необходимую помощь. — сказал я контролируя жизненные показатели товарища. Я мог многое, повысить его шансы на выживание, усилить регенерацию, даже помочь в перспективе отрастить новые нервы и мышечные волокна. Но это была не магия, а лишь усиление свойств организма, явно недостаточное прямо сейчас.

Стоило твари сдохнуть и дела у наших ребят пошли на лад. К тому моменту как мы доставили тело в металлической скорлупе к хирургам, Таран и остальные уже расправился с большей частью механических тварей, ещё оказывающих сопротивление. Хотя, надо признать, знали мы далеко не о всех. Автоматоны, собранные из запчастей прямо на кораблях, представляли из себя чудовищную помесь насекомых и машин, и далеко не всех удавалось прикончить с первого выстрела. К счастью, справились штурмовики без моей помощи и на Черепахе, и на других судах.

Техно-заражение охватило большую часть крупных судов, и страшно было даже представить, что бы произошло, не найди мы мозг всего этого безобразия и не отдай я приказ заглушить реакторы перед зачисткой, ведь абсолютное большинство монстров питалось от наших же реакторов. Промедли мы еще хоть пару дней, и атакуй твари нас неожиданно, в живых не осталось бы никого.

— Что это было? — спросил князь Оренбургский, когда капитаны собрались в кают компании на совет. — Ни я, ни один из моих офицеров или товарищей подобного не видел. Новейшая разработка врага? Но кто? Англичане, американцы?

— Мелко берете, князь. — покачав головой ответил я. — Почти со сто процентной вероятностью могу предположить, что нам противостоит само общество Теслы. Это не первое покушение на нас, и прошлый убийца так же был выдающимся, по-своему, но такого масштаба никто и предположить не мог.

— Общество? Разве оно вмешивается в государственные дела? — удивленно спросил Михаил, но этот вопрос можно было оставить без ответа, тем более что его наставник задал более подходящий.

— Не обессудьте, ваше высочество, но у вас есть доказательства причастности общества к покушению на вас? — уточнил барон Курский.

— Если вы про результаты допросов убийц — нет, увы, но они не очень расположены отвечать. У первого не было языка, и он был готов убить себя при задержании. Второй и вовсе не совсем человек, скорее машина. — ответил я, озадачив всех присутствующих. — Как я и сказал ранее, в своих выводах я уверен почти на сто процентов. От пленных офицеров нам удалось выяснить что на корабле Огайо, атаковавшем Сургут, был установлен генератор, предоставленный обществом — он мог скрывать целые флотилии от сигнала радара.

— Ночные рейды с таким устройством будет невозможно отразить. — проговорил в задумчивости Курский. — Но это еще не доказывает причастность к покушению.

— Уровня технологий, использованных против нас, вам недостаточно? — с нажимом спросила Мария. — Кто еще на всей планете обладает хоть чем-то подобным?

— Мне — достаточно и вашего слова, ваше сиятельство. — чуть поклонившись ответил барон. — Однако общественность — не я, вы же сами это прекрасно понимаете.

— Общественность обо всем узнает. Можете не сомневаться. — улыбнувшись заявила Ангелина. — Пусть камеры внутренней системы кораблей и были отключены, но остаётся информация с доспехов. День, максимум два, и мы отсортируем все доступные видео и начнем монтаж. А когда закончим — будем выпускать в эфир, порциями, постепенно, как поступаем и с результатами умиротворения Сибири.

— Не поверят. — сомневаясь покачал головой Курский. — Это же даже не кино — фантастика. Такого просто не может быть, я и сам до конца не могу в это поверить, хотя сражался в первых рядах.

— Поверят. Постепенно, по кусочкам, но мы скормим нашей аудитории правду. И об обществе Теслы, и о его истинных намерениях. — ответил я. — Боюсь только, что этого будет недостаточно, чтобы весь мир ополчился против них. В других странах идет массированная пропаганда, которая год от года изображает нас алкоголиками, живущими в снегах, нас самих — рабовладельцами, а наших сограждан — покорными рабами только и мечтающими что их освободят. На благо демократии, конечно же.

— А демократия, как известно, это не власть народа, это власть демократов. — улыбнувшись заметила Мария. — Но проблемы всего остального мира нас должны волновать в последнюю очередь. Сейчас главное — объединить граждан вокруг истинного наследника трона, показать, что, разделившись мы только облегчим нашим врагам задачу разграбления страны и людей.

— Цель глобальная, но достижимая. — заверила Ангелина. — Нам понадобится время, ресурсы и материалы для съёмок. Но за год или два мы сумеем уложить эти мысли в головах людей. А за пять и вовсе — свести всё к одной задаче. Величию нашей державы.

— Цель безусловно хорошая, ваши высочества, но пока она слишком далека, а у нас тут неизвестные отечественной науке твари убивают людей. — ответил князь Оренбургский. — Как мы можем быть уверены, что подобное не повторится, и что на одном из кораблей нет бомбы замедленного действия?

— Как и в случае с бомбой — только тотальными проверками систем, откатом к заводским настройкам для всего оборудования и физическим контролем. — ответил я. — Ну и конечно же работой с личным составом. Видишь что-то подозрительное — доложи и не отходи от этого предмета пока не прибудут специалисты.

— Мало кому понравится такой тотальный контроль. — покачал головой князь.

— Потерпят, мы на флоте, а не дома. — усмехнулся стоящий чуть поодаль Строганов. — Прошу прощения, не сдержался.

— Пока наша миссия не окончена, придется держать весь штат на усиленном контроле. — сказал я. — Неприятно, но лучше, чем потерять несколько судов в результате теракта. К счастью, я сомневаюсь, что найдется еще один убийца со схожим вооружением. По крайней мере первый отличался от него разительно, и способностями, и расой.

— Прошу простить за бестактность, но можно ли подробней? — спросил князь Оренбургский. — Я видел множество одаренных, с некоторыми сражался на одной стороне, некоторых считал врагами… Если считать его сиятельство великого князя Морозова, был даже свидетелем применения конструктов вне категорий. Вряд ли вы сумеете рассказать что-то что сможет удивить присутствующих.

— Учитывая, что все здесь приняли присягу ордену, я не вижу смысла утаивать от вас правду. — пожал я плечами. — Первый убийца был из Японии, и он управлял пространством и материей, а возможно и самой реальностью, с помощью дара расслаивая его словно помехи. В ограниченном радиусе и только для того, что лишено резонансной защиты. Но, как пример, он сумел обрушить несколько этажей во дворце правительства в Ханты-Мансийске.

— Звучит не слишком правдоподобно. — нахмурившись проговорил Дмитрий.

— Увы, но записей с камер не сохранилось, они все, как и другое оборудование в здании, вышли из строя. Но если угодно вы можете прибыть после операции во дворец лично и осмотреть его стены. — не слишком утруждаясь объяснением ответил я. — Князь Багратион нашел свидетельства говорящие о том, что подобная техника существует и передается из поколения к поколению в семье императорских палачей Японии. Называют их очень просто — Синегами, или бог смерти.

— Значит в этом замешаны японцы? Учитывая наличие во флоте сибирского княжества судов их производства — это не удивительно. Но что, если это просто наши противники объединились и хотят поссорить нас с обществом? — не сдавался князь Оренбургский. — Мало ли о каких технологиях мы не знаем. К тому же вы сами сказали — палач служащий императорскому роду Японии. Вряд ли они передали его обществу.

— Возможно вы правы, и офицеры на допросах врали. — вновь обратил на себя внимание Василий. — Хотя в таком состоянии обычно говорят правду. Но пусть так. Нам противостоит альянс сильнейших стран мира, планирующий чужими руками ослабить, а может и разрушить нашу страну. Разве от этого легче?

— Особенно учитывая технологии, которые враг применяет. — кивнул я. — По сути, сейчас нет никакой разницы, кто именно против нас. Они на нашей земле, и мы должны их выгнать или подчинить. А уже потом можно будет говорить о встречном визите вежливости.

— Напомню вам, дамы и господа, что пока что, несмотря на угрозы со стороны Англии и Германии, ни одна из великих держав не вторглись на наши земли. — уточнила Мария. — Мой отец сдерживает их возможный натиск на западе, и чем быстрее мы разберемся с проблемами на востоке, тем выше шанс что большой войны не будет.

— Это было бы очень кстати, но учитывая международную обстановку. — вздохнул барон Курский. — Что дальше, ваше высочество?

— Технические работы и сбор флота. Пока мы не приведем все корабли в боеготовое состояние говорить о чем-то преждевременно. — ответил я. — Прошу вас докладывать о всех обнаруженных враждебных или неидентифицированных механизмах. Надеюсь на сознательность ваших служащих.

Капитаны разошлись по своим кораблям через несколько минут, все же вопросы оставались у многих, а мне предстояло всерьез обдумать проблему нападений. Пока нам «повезло» потерять около четырех сотен человек личного состава и три судна, и всё это — не вступая в прямую схватку с противником!

Шанс появления еще одного убийцы на борту корабля, пока мы находимся в воздухе — не слишком большой, но всё же был. Если двое сумели до нас добраться, то могут и остальные, а главное непонятно сколько их будет. И, если, собственную безопасность и безопасность супруг я еще могу обеспечить путем активного применения третьего глаза, то вот с кораблем или флотом в целом, такой трюк не пройдет.

Всё же предвиденье и прорицание — не мой конек. Его можно получить, при раскрытии всех девяносто шести лепестков третьего глаза, как и возвращение к жизни духов умерших и прочие вещи кажущиеся многим чистой фантастикой, но не на этом этапе развития моего духовного тела. До таких высот мне еще пилить и пилить. Лет десять, даже текущими темпами. Так еще и дар предвиденья — штука непостоянная и в отличие от чувства опасности — вариативная и крайне расплывчатая.

— Операцию закончили. — сказала Ангелина, отвлекая меня от тяжелых мыслей. — Доктор сказал, что Максим не придет в себя по крайней мере несколько дней. Ситуация стабильно тяжелая, и ему нужно разрешение от тебя, для переноса тела Краснова из саркофага в обычную палату.

— Какое еще разрешение? — нахмурившись спросил я. — Какой саркофаг?

— Не знаю, кажется там какие-то проблемы с механизированным телом. — ответила Ангелина, пожав плечами.

Учитывая, что сделать сейчас на мостике я всё равно ничего не мог, пока инженеры проверяли все системы и возможные закладки в программном обеспечении, я решил вернуться в бортовой госпиталь и проведать товарища. И, судя по виду доктора, сделал я это очень вовремя.

— В чем дело? — спросил я, глядя на облокотившегося на край стола врача.

— Ваше высочество, прошу прощения, не видел, как вы вошли. — вздрогнув ответил хирург. — Вам уже передали о проблемах с… этим?

— Если под «этим» вы имеете ввиду моего товарища и друга, то да, передали. — жестко сказал я, подходя ближе к койке. Краснов лежал накрытый белой простыней до самой шеи, но и выше была повязка, закрывающая глаза и верхнюю часть головы, из-под бинтов виднелся только рот, под прозрачной дыхательной маской. Но сам парень лежал не на кровати, а на металлическом комбинезоне, в который мы его поместили чтобы сохранить жизнь.

— Почему вы не вынули его из устройства? — спросил я. — Мы же его подсоединяли только для переноски.

— Боюсь это не так-то просто. — ответил врач. — Мы, естественно, попробовали перенести его, как только установили собственную капельницу и поставили датчики кардиограммы, но стоило попробовать его отделить — сердце начинает отказывать.

— Вы же шутите, верно? — нахмурившись спросил я. — Как это возможно?

— Я сам не очень понимаю происходящее, никогда с подобным не сталкивался. — ответил хирург. — Мы можем извлечь его несмотря ни на что, поставить искусственную вентиляцию легких и обеспечить дефибрилляцию, но я бы не рекомендовал делать это сейчас. Пока все эти функции выполняет… не знаю даже как это назвать — протез?

— Хорош протез, с щупальцами. — покачал я головой.

— К сожалению у нас на корабле нет необходимого медицинского оборудования для обеспечения всего комплекса искусственного контроля жизнедеятельности. — продолжил врач. — Так что, до прибытия в крупный город, желательно столицу, доставать его из этого механизма, все равно что подписать смертный приговор. Но если вы прикажете — я это сделаю.

— Нет. Я не собираюсь рисковать жизнью соратника на пустом месте. — немного подумав решил я. — Оставляю его на вас, доктор. Если появятся какие-то изменения, или если он пойдет на поправку — обязательно сообщите.

— Конечно, ваше высочество, только не рассчитывайте на слишком многое, то, что он при таких ранах ещё жив — уже чудо. — покачав головой сказал врач, и тут мне приходилось с ним согласится. Я даже усилить регенерацию в теле Максима не мог, на столько вымотан был его организм. Лишь влил незаметно энергию, в меридианы, чтобы поддержать функционирование его чакр. Всё лучше, чем ничего.

Удивительно, но похоже Краснову удалось нормально настроить не только работу механизмов, но и всю техническую службу в целом. Несмотря на то, что при выходе из палаты я заметил по крайней мере пятерых из его сослуживцев, корабль проверили в кратчайшие сроки.

Черепаха стала одним из первых крупных судов, которое смогло подняться в воздух после тотальной инспекции. Возможно сыграло на руку то что экипаж хорошо знал судно, изучив его во время переоборудования, а может дело было в том что служили на нем в основном люди простые, которых Максим подбирал исключительно за навыки, не смотря на звание и прошлые проблемы с законом.

Так или иначе, но через несколько часов авианосец был готов отправляться в воздушное плаванье. Только вот доклад, полученный мною от временного ИО глав инженера, не вызывал никаких положительных эмоций. Всё же враг накуролесил на славу, и что с этим делать было совершенно непонятно.

В первую очередь выяснилось, что пункт дальней связи Черепахи был перенастроен, в результате каждые полчаса он отправлял наше местоположение на сверхдлинной частоте, которую враг мог без особых проблем принять на любой устройство. А значит противники всё это время были осведомлены о наших маневрах.

Вторым неприятным сюрпризом оказался тотальный расход жизненно важных запчастей. Механические монстры не появлялись из воздуха, тварь сделала целый цех по сборке пауков и прочих тварей, совершенно не заботясь о том, что нам может не хватить гидравлических насосов для форсунок двигателей, кристаллов памяти и прочего важного, редкого и дорогого оборудования. А самое противное, восполнить запасы можно было только в крупных портах, куда нам путь заказан.

В-третьих — стоило наладить систему ДРЛО, как обнаружилось сразу несколько сигналов кораблей, которые двигались в нашу сторону. Не слишком быстро — около сотни километров в час, что могло говорить как о тоннаже судов, тяжелые крейсера вряд ли смогут двигаться быстрее, так и о готовности противника к решительной схватке.

Они явно хотели успеть до того, как мы закончим ремонтные работы, а мы не могли себе позволить даже намека на генеральное сражение. Ни с двумя третями вышедших из строя судов экспедиционного флота. К счастью, действия врагов натолкнули меня на весьма простую, хоть и только с точки зрения идеи, а не реализации, мысль.

Главное успеть сделать все как надо.

Мостик крейсера Руссо, флагмана Сибирского ханства.

Саин-Булат нахмурившись слушал доклад адьютанта разведки. По всему выходило что противник снялся с земли и на полной скорости движется на запад. Довольно логичный ход, учитывая успешные диверсии, вернутся в порт прописки, провести текущий ремонт и уже после — вернуться с новыми силами. Он бы так и сделал.

Вот только его смущало само направление движения вражеского флота. Нет, то, что их не видели катера ДРЛО — ничего страшного, цесаревич не раз показывал, что способен удивлять своими способностями. Одно исчезновение легкого крейсера Кронштадт, прямо под носом их флота, чего стоит. Но вот направление…

Сигнал, вместе с передаваемыми координатами, говорил, что флот цесаревича идет прямым курсом в Тунгусскую зону. Пытаться перехватить их на сходящемся курсе, даже если отправлять только малые суда — безумие, нужно идти большим флотом. А если так — они просто не успеют к нужному сроку. К тому как зона накроет флот наглеца.

— Пусть они там сгинут. — наконец проговорил хан, убедившись, что сигнал, уже искаженный, идет прямо из красного сектора. — Разворачиваемся. Наши суда не должны попасть в зону диссонанса. И прикажите резерву выдвигаться на юг. Если эти безумцы захотели сократить путь, больше они нам не угроза. Даже если кто-то и выживет в зоне, флота у них не останется.

Где-то в Атлантике, спустя десять часов.

— Вы потеряли уже двоих, а в результате ни на миллиметр не приблизились к цели. — жестко сказал Седьмой. — Восстание в Польше почти подавлено, Вторая уже трижды хотела вернутся, а регент до сих пор жив. Вы понимаете, что все наши договоренности идут насмарку?

— Вы преувеличиваете проблему. — раздраженно ответил Первый. — Да, потеря Мехонойда и Синегами — чувствительны, но лишь для нашего самолюбия. У общества достаточно агентов. К тому же один из них прямо сейчас направляется к хану Булату. И с его помощью мы сумеем переломить исход битвы.

— Переломить. — кивнул Седьмой. — В то время как согласно нашим планам и договоренностям самой этой ситуации не должно было возникнуть.

— Всё этот мальчишка. — раздраженно выдохнул Третий, с трудом сдержавшись. — Он доставляет непредвиденно много проблем. Если бы не его пробуждение — всё уже было бы закончено, а страна распалась!

— Это не то, о чем мы договаривались. — покачал головой Седьмой. — Все на этом совете согласились с простым планом — федерализация, превращение империи в содружество государств под контролем этого совета. План был таков. Сейчас же вы все больше от него отступаете, мало того — говорите о полном развале и уничтожении.

— Без развала не будет союза. — напомнила Пятая. — Ни одно государство не захочет стать частью Российской империи. Большая часть западных, да и восточных земель хотят свободы…

— Похоже это утверждение несколько преувеличено. Иначе восстания поднялись бы не только на территориях Прибалтики и бывшей Польши, а во всем западном регионе, но пока слышны лишь отдельные выкрики, и те — из-под пяты флота. — усмехнулся Седьмой. — Возможно пора менять наши планы, и сильная Российская империя с централизованной властью, не самый худший вариант.

— Вы же это не серьезно? — нахмурившись спросил Первый. — Это идет вразрез не только с целями, но и с принципами общества. Абсолютная монархия, совершенно не то, что нужно будущему. Демократия, равенство и гласность — вот наши постулаты.

— Которыми вы затыкаете рты своим недовольным. — покачал головой Седьмой. — Да только что-то вы не слишком печетесь о равенстве своего народа и всех остальных. Как на счет разделить ваши штаты на отдельные государства, чтобы потом объединить их в союз с Канадой и Мексикой?

— Вы в своем уме, предлагать такое? — спросил Третий. — Это даже не учитывая, что Канада — подчинена Британской империи.

— Штаты — наша опора, кошелек и большая дубина для сдерживания мира от полного разрушения. — взяв себя в руки ответил Первый. — Россия же отсталое третьесортное государство, в котором элиты постоянно грызутся за власть и территории между собой. Сравнивая эти две величины любому станет понятна абсурдность вашего предложения.

— Любому — возможно, мне — нет. — сухо сказал Седьмой. — План, очевидно, проваливается. И пора искать ему альтернативу. Большая часть националистической аристократии, которую мы могли бы использовать при создании мелких стран-союзников, либо мертвы, либо принесли присягу цесаревичу. Осталась только Сибирь, да и та — вместо того чтобы проводить захватнические войны на Урале и в Азии, заставляя местных князей искать помощи вовне, закрылась и боится показать из своих владений нос.

— Это поправимо. — вновь вмешалась Пятая. — Спешу вас успокоить, уже завтра Паладин будет на месте, и хан начнет действовать согласно нашему плану.

— А если не начнет, что тогда? — усмехнувшись спросил Седьмой.

— Тогда в Сибири появится новый хан. — пожав плечами ответила Пятая. — Генрих никогда меня не подводил, и будь у вас чемпион, вы бы знали каково это.

— Два чемпиона мертвы. — спокойно напомнил Седьмой. — Не удивлюсь если вскоре настанет очередь третьего. Впрочем, вы правы, пожалуй, мне и в самом деле пора обзавестись собственным чемпионом. И у меня даже есть отличный кандидат на примете. Молодой и перспективный.

— Вы что, имеете в виду его? Цесаревича? — выпучив глаза спросил Шестой.

— Мы так не договаривались. — чуть не прошипел Третий.

— Верно, не договаривались. Но пока я не вижу, чтобы вами хоть что-то из наших договоренностей было исполнено. — ответил Седьмой. — Пятнадцать лет, долгий срок, дамы и господа, и ваше время подходит к концу.

— Вы забываетесь. — сухо сказал Первый. — Совет вам ничего не должен.

— Совет должен мне в равной мере, как и я совету. — пожав плечами ответил Седьмой. — А если он не должен мне… ну вы понимаете.