Грани доверия

Глава 7

— Как уютно! — воскликнул Трэвис, оглядывая маленькую, просто обставленную гостиную. — Я потрясен.

Билли вспыхнула.

— После вашего шикарного дома? — возмутилась она. — Не будьте смешны.

Трэвис пожал плечами.

— У меня больше представительский дом, а не жилое помещение, если хотите. А здесь есть ощущение настоящего дома.

Похоже, что он действительно так считал, ибо чувствовал себя совершенно свободно: пошел на кухню, стал выдвигать ящики, греметь тарелками. Билли, сидя на краю софы, со странным чувством слушала эти звуки, звуки повседневного домашнего быта семьи, которые она уже почти забыла.

Наконец Трэвис уселся со стаканом вина за кофейный столик, удобно вытянув под ним свои длинные ноги. По лицу его скользила мягкая улыбка.

Он и вправду чувствовал себя как дома. Дорогой пиджак он еще раньше сбросил в холле, а теперь расстегнул ворот рубашки. Выглянувшие из-под ворота темные волосы на груди невольно приковали к себе взгляд Билли. Ее чувства возобладали над разумом. Мысленно она проникла взглядом сквозь прекрасный гладкий материал рубашки, туго обтягивающий грудь Трэвиса, и представила под ним тело… и как ее руки гладят это тело… Ее нервы были на пределе.

В дверном проеме показался Смадж и подозрительно уставился на Трэвиса, взъерошив шерсть. Как смеет этот нахал удобно восседать в его любимом кресле? Но с животной интуицией кот быстро оценил незнакомца, шерсть его улеглась, и он спокойно подбежал к Билли и потерся о ее ноги.

— Привет, малыш. — Она погладила его. — Голодный? Тогда пойдем на кухню.

Вернувшись через минуту, она очень удивилась, что Трэвис передвинул кресло так, чтобы разглядеть полки в углу. Там было мало интересного: несколько фотографий в рамках, стеклянное пресс-папье и изящная веджвудская ваза — гордость и радость ее матери.

Услышав шаги Билли, он повернулся.

— Ваши родители? — Он взял в руки две самые большие фотографии.

Билли кивнула, проглатывая комок в горле.

— Мой отец умер, — печально сказала она. — Еще когда я училась в школе. А мама так и не смогла оправиться от шока.

— Жаль. Она была красивой женщиной. Теперь понятно, на кого вы похожи.

Билли отметила, что он употребил прошедшее время. Он решил, что ее мама тоже умерла. Да так ли уж он ошибся? — горько подумала девушка. Ее мама безусловно жива, но разве можно назвать жизнью убогое существование с помутненным сознанием.

Билли присела на диван. Трэвис, поставив фотографии на место, перебрался к ней. Пульс у нее зачастил. Бок о бок с ним на ее маленьком канапе… Это порождало ощущение замкнутого пространства. Ее подмывало вскочить и пересесть на стул напротив. При этом она прекрасно отдавала себе отчет в том, что Трэвис доминирует в комнате. Он, разумеется, мог бы доминировать где угодно. Но хуже всего, что он начал доминировать в ее мыслях.

— Итак, — выпалила она, поправляя короткую юбку от нового чудесного костюма, который она смогла позволить себе купить благодаря значительной прибавке в зарплате, полученной по ходатайству Трэвиса. — Что еще вы хотели сказать?

Трэвис широко ухмыльнулся.

— Правильно, Билли. Надо сказать все, как оно есть. Не затруднять себя намеками или хождением вокруг да около. Почему бы не перейти сразу к делу?

— К тому, ради которого вы здесь? — язвительно спросила Билли. Щеки ее начали пылать, она постоянно краснела в присутствии Трэвиса.

— Может быть, — согласился он. — А может, все дело в том, что я хочу разделить трапезу с прекрасной женщиной, с прекрасной, фантастической женщиной.

— И кто же это неземное создание? — продолжала она издеваться. Его комплименты обескураживали ее.

— Вы, — признался он. — Я понял это сразу, как только увидел результат на старом пивоваренном заводе. Вы были правы, мягкая кожа подходит для полов идеально. Необычное, но абсолютно верное решение, которое никогда не приходило мне в голову.

— Ох! — Румянец снова залил щеки. Комплимент от Трэвиса! Действительно, прогресс. — Но цена! — подстрекала его Билли. — По крайней мере тысяча фунтов стерлингов.

— Около трех, в соответствии с накладной. Но это не станет препятствием.

— Ох! — снова выдохнула она, пораженная тем, что Трэвис может выглядеть виноватым.

— Я настоял, чтобы адвокат компании уточнил наши права. Согласно примечанию в контракте, клиент отвечает за более позднее окончание работ. Но…

— Но?

Он пожал плечами.

— Мы откажемся от нашего права. Это дополнительная головная боль. Я интересовался в Лондоне. Не стоит связываться. Итак… — Он помолчал, янтарные блики плясали во влажных черных глазах. — Не покажется ли это вам, мисс Уилма Джейн Тейлор, моим запоздалым извинением? Я прощен?

— Только до следующего раза, — сухо ответила она, осторожно подбирая слова. — И зная вас, Трэвис, следующий раз не за горами.

— Неужели со мной совсем невозможно работать? — Его интонация стала жестче.

Билли немного испугалась. Собираясь с мыслями для ответа, она покачивала стакан, вращая в нем бледно-желтый напиток.

— Нет, — наконец решилась она. Трэвис строг, но предельно справедлив. Он не требует от своего персонала ничего, чего не делал бы сам, а сегодня вечером к тому же доказал, что способен признавать собственные ошибки. Но в личном плане, она отчетливо понимала, иметь дело с Трэвисом Кентом чертовски трудно. — Нет, — повторила она, отвечая ему прямым и спокойным взглядом, хотя внутри у нее все дрожало. Но затем она улыбнулась. — Не невозможно, но при одном условии — ограничиться только работой.

Билли убежала на кухню, чтобы приготовить кофе и успокоиться. Но когда она вносила поднос, дыхание ее еще до конца не выровнялось.

— Мой Бог! — воскликнула она, останавливаясь в дверях. — Вас удостоили неслыханной чести. — На коленях у Трэвиса, свернувшись в клубок, лежал Смадж.

— Все из-за моего врожденного шарма, — кокетливо согласился Трэвис. — Коты и их владельцы не могут оставить меня в одиночестве. Вы бы не поверили, сколько часов проводят они, изучая деревья в моем саду.

Билли улыбнулась. Румянец опять прилип к ее щекам.

— Этому малышу, похоже, вполне уютно у меня на коленях, — продолжал Трэвис, почесывая кота за ушами. — А что касается вас… — Черные глаза были как чистые озера. — В следующий раз почему бы вам не позвонить в колокольчик моей двери и не напроситься на кофе?

— Незваным гостем, — уточнила Билли. — Вы могли бы огорчиться.

— Сомневаюсь.

Билли еще больше покраснела.

Смадж вставал, ластился к Трэвису, ложился снова. Билли невзначай потянулась погладить его. Кот вытянул свою шею навстречу ее руке и каким-то незаметным движением прижал ее пальцы к бедру Трэвиса. Билли как ошпаренная отдернула руку.

— Очаровательное животное, — заверил Трэвис. — Где вы его нашли?

— У Анны. — Билли обрадовалась возможности изменить предмет разговора. — У нее страсть к кошкам и собакам. И время от времени у нее набирается много осиротевших котят и щенят. А когда она искала хозяина для этого котенка, догадайтесь, в чьи руки он попал?

— Анна для вас очень много значит, да, Билли? — размышлял Трэвис.

— Ничего странного, ведь она моя крестная.

— А! Так вот чем это объясняется. Ненависть к Гиддингсам из-за «Дома Марианны». Анна потеряла работу. Теперь это представляется вполне понятным, — рассуждал он вслух.

Билли пожала плечами. Как объяснить? Боль выросла с годами, как и чувство обиды. Довериться Трэвису? Вызвать его жалость? Он, возможно, и понял бы, но зачем ему это? Молодой, преуспевающий, богатый; ясно, что это восходящая звезда фирмы Гиддингсов. Между ними пропасть. Он, безусловно, нашел бы убедительные слова, но никогда бы не понял. Никто не смог бы понять. За исключением Анны.

Смадж замурлыкал, так как Трэвис снова начал гладить его мягкую шерстку. Эти звуки заполняли тишину и давали Билли возможность сосредоточиться.

— Вы приобрели друга на всю жизнь, — заключила она, удивляясь, как бы ей удалось выдержать такой напряженный вечер с Трэвисом, если бы не кот. Его присутствие оказалось очень кстати. — Смадж исключительно разборчив с людьми. Например, Тони никогда не удавалось добиться его благосклонности.

— Тони? Суровый викинг? Друг Билли? — посыпались лукавые вопросы.

— Я… да, полагаю, что друг. — Девушка вспомнила о тайных надеждах Тони и собственных дурных предчувствиях.

— Только полагаете? — В интонации сквозило презрение. — Боже мой, дитя, да что вы знаете? Ранние мечты о любви… Но страсть ли кипит в его жилах или тепловатая водичка?

— Это не ваше дело. — Билли не желала быть откровенной. Трэвис может думать что хочет. Ее устраивает дружба с Тони. Правда, это не устраивает Тони, он хочет большего, но Трэвису незачем знать об этом. И если у него сложилось такое впечатление об их отношениях с Тони, то это даже к лучшему.

Она собрала чашки и блюдца, поставила их на поднос и встала. Но что-то ее отвлекло, она сделала неловкое движение, поднос наклонился. Шум заскользившей посуды испугал Смаджа, который унесся стрелой в другую комнату. Трэвис моментально подхватил Билли под руку.

— Я сама, спасибо, — заверила она, фокусируя взгляд на сахарнице.

— Не сомневаюсь, — сухо проговорил он и, не обращая внимания на ее протесты, забрал у нее поднос. — Но вы готовили кофе, а я должен по крайней мере помочь убрать со стола. — И он вышел с подносом на кухню.

Билли прикусила губу. Судя по звуку текущей воды, он не только убирал со стола, но она не двигалась, словно застыла.

Трэвис вышел из кухни.

— Пожалуй, я пойду, — вполголоса сказал он, надевая пиджак.

Билли проводила его вниз, в холл. Они остановились перед дверью. На мгновение вдруг возникла неловкость. Билли судорожно думала, что бы такое сказать, что-нибудь банальное и простое, чтобы не допустить оплошности из-за лишних эмоций. Но так ничего и не придумала.

— Увидимся утром. — Она протянула руку, надеясь, что Трэвис вспомнит об обещании подбросить ее на работу.

— Ровно в восемь, — торжественно согласился он.

И вдруг обнял ее за плечи. Горячая волна прошла через все ее тело, усиленная резким хрипом его сдавленного дыхания. Его сильные руки вновь обнимали ее. Он слегка нагнул голову, и его губы коснулись ее губ, которые приглашающе раздвинулись, пропуская его язык внутрь. Затем была грозовая пауза, момент чистого сумасшествия. Потом Трэвис застонал и сильно прижал ее к себе, проводя колючей щекой у ее подбородка. Его губы были сначала мягкие и убеждающие, затем твердые и требовательные. Билли тоже застонала. Это была самая естественная вещь в мире. Билли не думала, не хотела думать. Ее рот слился с его ртом, его язык исследовал, возбуждал чувствительную внутреннюю поверхность ее губ, переплелся с ее языком, с каждым прикосновением усиливая напряжение.

Тело Билли с готовностью отзывалось на ласки. Вся во власти вечного инстинкта, она тонула в поцелуях, наслаждаясь блаженными ощущениями. Она запустила руки в гущу его волос и, горя желанием, слишком отчетливым, чтобы усомниться в нем, прижималась к Трэвису всем телом. Она чувствовала — он хочет ее. Сердце Билли ликовало. Он хочет ее, нуждается в ней — все доказательства того, чего она страстно желала, налицо. Он хочет ее! И чопорная неприступная Билли Тейлор с удивлением осознала: она тоже хочет его.

— Билли! Ох, Билли! — стонал он. И жар его дыхания еще сильнее раздувал пламя в ее крови.

Он ласкал уголки ее рта, слегка прикасаясь к ним языком, и удивительная дрожь проходила по всему ее позвоночнику. Он скользил руками по изгибу ее талии, по бедрам, настойчиво прижимая их к своим. Пробуждавшаяся в нем сила лишала ее дыхания.

Билли отклонилась назад, желая, чтобы Трэвис прикоснулся к ее груди, требуя этого прикосновения, чтобы новая волна жара прошла сквозь ее тело. Ее соски затвердели, обозначились в ожидании желанного прикосновения, которое он почти разрешил себе. Почти. Так близко… и ничего. Утонченная пытка. Трэвис, этот мучитель Трэвис, отстранился от нее.

Билли удивленно взглянула на него и в тот же миг вернулась в реальность. Черные глаза снова смотрели насмешливо.

— Ох, Билли! — Голос его звучал предупреждающе. Его горящий взгляд смерил ее с головы до ног, задержавшись на какое-то останавливающее сердце мгновение на сосках, приподнявших материю блузки. — Сделай одолжение. Найди настоящего мужчину. У хладнокровного викинга не хватит огня, чтобы удержать тебя.

— Неужели? — оборвала она, болезненно осознавая, что Трэвис прав. Тони друг, хороший друг, но в этом отношении… Если у нее и прежде были сомнения, то Трэвис подтвердил их сразу и в полной мере. Но Билли не хотела признаваться ему в этом. Она с достоинством отступила назад и высоко подняла голову. Синие глаза ее были холодны как лед. — У Тони не хватит огня? — повторила она, с трудом сглотнув слюну. — Позвольте мне об этом судить. Но, что я знаю твердо, так это то, что Тони Масс — джентльмен. И не обманщик. Трэвис Кент это поймет. А у вас для вашего огня есть Клео, — вежливо напомнила она. — Господи, помоги ей, она не знает вас и наполовину.

Трэвис пропустил шпильку.

— О, я понимаю, джентльмен, — усмехнулся он, приподнимая бровь. — Прекрасные манеры, приятные слова, но, — он щелкнул пальцами, — пиво не шампанское, Билли.

Она потупилась под воздействием его понимающего взгляда.

— Можете обманывать меня как угодно, — холодно продолжал он, — но, когда вы обманываете себя… — Он презрительно пожал плечами, вышел за дверь и сел в машину.

Когда он уехал, Билли привалилась к косяку двери, щеки ее горели от стыда. От стыда… и другого трепетного чувства, о котором она старалась забыть.

— Послушай, Билли, давай поедем куда-нибудь выпить. Я должен уже утром быть в Лондоне, и один Бог знает, когда у меня будет возможность снова увидеть тебя. — В голосе Тони слышалось раздражение.

Билли оторвалась от эскиза нового платья, хотя перерыв в работе был ей сейчас весьма нежелателен.

— Что-то случилось? — вежливо поинтересовалась она. — На работе? Я думала, что теперь, когда у тебя появился шанс продвинуться, ты счастлив.

— Я был… я счастлив, — сердито уточнил он. — Но все так шатко. Рынок замер, Билли, а без заказов никто не чувствует себя уверенно. А так как я молодой, то я первый кандидат на сокращение.

— Извини, я не знала. — Она улыбнулась успокаивающе. — Дай мне еще полчаса, — попросила она. — Выставка Хэзер в следующем месяце, и я обещала сделать эскизы к уик-энду. А сегодня уже четверг…

Тони нахмурился.

— Тебе не следовало бы отдавать предпочтение Хэзер. У тебя достаточно работы, полный рабочий день у Гиддингсов.

— Может быть, — вежливо согласилась Билли. — Но разработка новых фасонов платьев дает мне разнообразие в работе. К тому же я этим подрабатываю, не забывай.

— Ха! — выдохнул Тони презрительно. — Если бы ты получала приличную зарплату, то могла бы позволить себе купить полдюжины предметов одежды.

— Вряд ли, — уточнила Билли. — Ты же знаешь, куда идут деньги. А благодаря Хэзер я могу и заботиться о маме, и хорошо одеваться.

— Но, если бы Гиддингсы платили тебе столько, сколько ты заслуживаешь, ты бы не нуждалась в благотворительности моей сестры.

— Это не благотворительность, — терпеливо объяснила Билли. Она не считала нужным сообщать Тони, что зарплата у нее в последнее время значительно выросла. — Лишь услуга за услугу.

Билли и в самом деле считала их соглашение идеальным. Она с улыбкой вспомнила, как все началось. Тони пригласил ее на рождественский бал, и вдруг она с ужасом узнала, что появиться на балу не в вечернем платье равносильно проступку, караемому смертной казнью. А так как с деньгами тогда было туго, Билли сшила себе наряд сама. Нестандартный фасон платья привлек внимание Хэзер, сестры Тони. Через несколько дней та предложила ей заняться разработкой новых фасонов для ее фирмы. Для Билли это предложение оказалось очень кстати, так как давало ей небольшой приработок. Совместная работа устраивала в равной степени как ее, так и Хэзер. И хотя теперь благодаря Гиддингсам уже не было необходимости в приработке, Билли и в голову не пришло бы расстаться с Хэзер.

Тони продолжал хмуриться. Билли это начало раздражать. Но она старалась не подавать виду. Она склонилась к нему.

— Ты не в себе, да? Ну улыбнись.

Это не помогло, и она забеспокоилась. Такое поведение совсем не было характерно для Тони. Она отбросила блокнот.

— Ладно, эскизы могут подождать. Поедем куда-нибудь.

Идея оказалась не слишком удачной, поняла она позже. Настроение Тони стало еще более мрачным. Он продолжал упорно критиковать весь образ жизни Билли. Работа у Гиддингсов, дополнительная нагрузка у Хэзер, частые поездки к матери — все выводило его из равновесия. В итоге он без всякого перехода сделал ей предложение выйти за него замуж.

— Замуж? — ужаснулась она.

— Не делай вид, что ты удивлена, — возмутился Тони. — Ты ведь знаешь, Билли, я люблю тебя, так что это лишь дело времени. Ты подумай и все поймешь.

Но Билли не хотела понимать. Мрачные рассуждения Тони могли вывести из себя и святого. Она не удивилась, когда в итоге они поссорились и разошлись в полном молчании.

Вскоре она отправилась к Хэзер с новыми эскизами и рассказала ей об этой ссоре и о настроении ее брата.

— Не беспокойся, он придет в себя, — заверила Хэзер.

Она критически просмотрела все эскизы Билли.

— Прекрасно! — сердечно объявила она, отложив последний. — Я начинаю думать, что ты просто погребена у Гиддингсов. Если тебе когда-либо захочется сделать новую карьеру, то она ждет тебя.

Билли рассмеялась.

— Спасибо, Хэзер, но не надо. Разработка новых моделей одежды для меня удовольствие, не больше, но мое призвание в другом.

Хотя действительно, если Хэзер предлагает серьезно, то это выход, подумала она. Уйти от Гиддингсов… и от Трэвиса. Почему бы не воспользоваться шансом? Но ее мысли не хотели задерживаться на этой проблеме. Билли отдавала себе отчет в том, что, откладывая с ее решением, она становится на путь катастрофы.

Зазвонил телефон на столе Трэвиса. Билли замерла на пороге. Может быть, не брать трубку? Она ведь зашла сюда в его отсутствие, чтобы взять папку. Но телефон продолжал настойчиво звонить. Сдерживая нетерпение, Билли подошла к столу и взяла трубку.

— Слушаю.

— Позовите Трэвиса, — грубо потребовал холодноватый женский голос, который Билли сразу узнала.

— Сожалею, но мистера Кента нет, — ответила она.

— Я думаю, вы его найдете, мисс суперэффективный секретарь.

Билли остолбенела. Секретарь! Какая наглость! И тогда она догадалась. Звонили по частной линии Трэвиса. Не стоило брать трубку. Клео, она могла бы поспорить, не привыкла иметь дело ни с кем, кроме мужчин.

— Если хотите, оставьте ваше имя, — вежливо предложила она, — я передам мистеру Кенту, чтобы он перезвонил вам.

— Вы что, не расслышали? — суровый голос угрожал. — Я сказала, мне нужен Трэвис, и немедленно.

— Боюсь, что вам не повезло, — спокойно парировала Билли. — Мистер Кент будет только к концу дня. Если вы хотите оставить сообщение…

— Как это ни странно, не хочу, но, так как его радиотелефон не отвечает, у меня нет выбора, — проскрипела Клео. — У меня накладка, я не смогу поехать на уик-энд. Вы можете запомнить это? — оскорбительно спросила она.

— Безусловно, — заверила Билли. — Я сообщу мистеру Кенту сразу же, как только он придет, мисс?..

— Он поймет, кто звонил, можете не беспокоиться, — прозвучал язвительный ответ, и Клео бросила трубку.

Билли передернула плечами. Надменная тварь, угрюмо подумала она. Нацарапав Трэвису записку, она положила ее посредине стола, придавив телефонным аппаратом, — так он не сможет ее не заметить.

Была уже вторая половина дня. Сознание Билли отмечало каждую уходящую минуту, хотя она увлеченно работала над очередным проектом. Вручая ей на днях папку с материалами по этому проекту, Трэвис попросил сделать его быстро, добавив, что в интуиции ей нет равных.

Это был международный отель, нуждающийся в реконструкции. Если бы предложения Гиддингсов победили на конкурсе и они получили заказ, это не только принесло бы им существенную прибыль, но и значительно повысило бы авторитет фирмы. Идеи Трэвиса были хороши, но конечный результат его не удовлетворял. Ему казалось, что чего-то не хватает. Чего-то неуловимого, что дало бы ощущение полной завершенности.

Дверь распахнулась.

— Удача? Трэвис бросил портфель на стул и встал рядом с Билли, склонившейся над чертежами. Румянец заливал ее щеки, пока Трэвис просматривал чертежи.

Она пожала плечами.

— Это немного рискованное решение, но… думаю, оно верное. Белые мраморные полы, диваны, обтянутые белой кожей, светлые стены, большие окна и никаких растений, никаких причудливых фонтанов, лишь много воздуха и прохлады. Как вы считаете, не слишком ли это холодно? — с сомнением добавила она.

— Холодно? Билли, это прекрасно! Я знал, что вы сможете найти решение. Вы заканчивайте, а в понедельник я введу все это в компьютер.

Билли улыбнулась. Компьютер «GUS», сконструированный на основе самой современной технологии, был новой игрушкой Трэвиса. Он позволял делать чертежи с эффектом фотографии. С тех пор как его установили, половина персонала выстраивалась в очередь, чтобы воспользоваться им.

Приблизительно через час Трэвис просунул голову в дверь.

— Идемте, Билли. Совершенное нельзя улучшить. Сейчас сложите все это, и мы уточним планы на понедельник.

Билли собрала чертежи.

— Я пока не вижу ничего срочного. Наши предложения могут быть отправлены до конца недели.

— Официально — да, — согласился Трэвис, забирая у нее папку и ставя ее на место. — Но народная мудрость гласит: не вредно быть первым, так же как и лучшим. И пока Гиддингсы руководствуются этим принципом, им гарантирован портфель заказов. В любом случае, — добавил он, на мгновение обнимая ее, — материалы надо отправлять побыстрее. Иначе, — с улыбкой закончил он, — мне пришлось бы попрощаться с мыслью об уик-энде, то есть о другом выгодном контракте.

— То есть?

— Величественный дом. По рекомендации леди Кэтрин. Я приглашен туда в гости до воскресенья. Предполагаю, что Клео сейчас подъедет. — Он бросил нетерпеливый взгляд на часы.

— Ох, черт! — тихо прошептала Билли, бледнея.

— Что такое? — Острым взглядом Трэвис впился в виноватое лицо Билли.

Губы у нее мгновенно пересохли, но она справилась с желанием облизать их.

— Звонила Клео. Она не может провести с вами уик-энд. Я думала, вы знаете, — растерянно закончила девушка.

Лицо Трэвиса потемнело.

— Как я могу узнать об этом, если вы не удосужились мне сказать? — Он задохнулся от ярости.

— Но я же оставила вам записку на столе. — Билли вспотела от волнения. Столь быстрая смена его настроений сбила ее с толку.

— Я не подходил к столу с тех пор, как вернулся, — коротко объяснил он.

— Но я же не могла об этом знать.

— Вы должны были мне позвонить, — сухо настаивал он. Его черные глаза налились холодом. — Если бы я узнал раньше, я мог бы что-нибудь придумать. Но сейчас… Черт возьми, Билли! — Он снова взглянул на часы. — Я должен быть во Флите менее чем через полтора часа.

— Вы еще вполне успеете, — спокойно сказала она. Спокойствие это давалось ей нелегко. Душа ее металась. Ей было горько сознавать, что она нуждается в жестком контроле с его стороны, видеть кипящую в нем злость. И если уж быть честной перед собой, она была не права. Ей следовало сказать ему об этом звонке сразу же, как только он пришел.

— Ехать одному? Не будьте смешны. Приглашение гласит — Трэвис Кент с дамой. В полном соответствии с протоколом. И, поскольку утром я сообщил, что принял приглашение, менять что-либо было бы дурным тоном. Черт побери, Билли! — повторил он. — Вы знали, где найти меня. Почему вы мне не позвонили?

Билли пожала плечами.

— Это не показалось мне важным. Она даже не назвала своего имени. Я только предположила, что это Клео, — растерянно оправдывалась она.

— Кто же еще это мог быть, кроме Клео? За кого вы меня принимаете… за плейбоя?

Билли снова пожала плечами.

— Одна девушка, две, дюжина. Откуда я знаю? Ваша личная жизнь — ваше личное дело. И у вас не может быть недостатка в друзьях… И подругах, — игриво выпалила она.

Трэвис как-то загадочно улыбнулся, и в ней шевельнулось смутное беспокойство.

— Ну, что ж, — заявил он, — спасибо вам, Билли. — Он почти ликовал. — Отличная идея! Вы поедете со мной вместо нее.

— Я?! Вы сошли с ума! У меня другие планы.

— Отмените их.

— Нет. — Тон ее был непреклонным.

— Да, Билли. Я попал в эту ситуацию по вашей вине, а теперь помогите мне из нее выбраться.

— Можете обвинять меня, — упрямилась она, прекрасно сознавая свою вину, — но вам придется придумать что-то еще. Я не поеду. У меня есть дела и обязательства, с которыми я должна считаться.

— Такие, как?..

— Смадж для начала.

— Попросите сурового викинга покормить его.

— Это невозможно. Тони не будет поблизости в этот уик-энд.

Трэвис кивнул.

— Хорошо. В таком случае он не сможет возразить, если я приглашу на уик-энд его подругу.

— Не сможет, но я могу. Я не поеду, — повторила она, складывая руки на груди крест-накрест. В немигающем взгляде читался вызов. — Конец дискуссии.

— Согласен. Мы не располагаем временем на споры. Однако у вас нет выбора. — И он снова улыбнулся уверенной улыбкой. — Я устрою так, что вам заплатят, — продолжал он, словно вопрос был уже решен. — Как оплачивается время уик-энда? В двойном размере? В тройном?

— В этом нет необходимости, — прохладно парировала Билли. Ее глаза уперлись в узел шелкового галстука Трэвиса.

— Может быть, и нет, но раз уж вы работаете на меня, то получите деньги по распоряжению.

— Снова ошибаетесь, Трэвис. Я работаю на вас только с понедельника по пятницу, — напомнила она, вызывающе вздернув подбородок.

— И сверхурочно, если потребуется, — мягко уточнил он. — Если вы мне не верите, в контракте есть примечание. Итак… — Холодный взгляд не допускал никаких возражений. — Я заеду за вами через сорок пять минут.

— Значит, так?

— Только так.

Билли разозлилась.

— Но я не могу ехать! Во-первых, мне… нечего надеть, — привела она глупый довод, цепляясь за соломинку.

— Обычное женское тщеславие, — усмехнулся Трэвис. — Это домашний прием, а не пышный бал в честь вступления лорда-мэра в должность. Не беспокойтесь, Билли, вам не потребуется кринолин.

— Мне ничего не потребуется. Я не поеду.

— Сорок пять минут, — сдержанно повторил он. — Думаю, этого достаточно.

Спорить с Трэвисом было делом бесполезным. Билли развернулась и убежала.

Она не поедет. Провести с ним уикэнд — нет, это невозможно себе представить. И пусть идет к черту! Она кипела, пока бежала по лабиринтам коридоров, спускалась по лестнице и шла к автомобильной стоянке. К счастью, никаких машин здесь не оказалось — все уже разъехались. Один Бог знает, как бы она прореагировала на обычные любезные пожелания хорошего уик-энда.

Двадцати минут, пока она добиралась до дому, Билли хватило, чтобы закипеть по-настоящему. Нет, мужская наглость не знает предела. Она, видите ли, должна все бросить и ехать. Ни за что на свете! Пусть теперь подергается. Он может звонить, может всю ночь простоять на ее пороге, но Билли Тейлор не шелохнется.

Звонок в дверь раздался ровно через сорок пять минут.

Резкий пронзительный звук отдался у нее в голове. Билли не открывала. И снова звонок с тем же результатом. Но на этот раз терпение Трэвиса лопнуло, и его пальцы приклеились к звонку, извлекая из него непрекращающийся звук, что быстро исчерпало нервные резервы Билли.

В ярости она кинулась к двери, распахнула ее и остановилась под суровым холодным взглядом. Она стояла, прижавшись к стене, пока Трэвис прошел мимо нее в холл, сел в кресло и взял со столика газету.

— Вы не собрались, — холодно констатировал он, бегло осмотрев помещение.

— Мне и не надо собираться. — Она нервно теребила нитку на рукаве. — Я не поеду.

— Ошибаетесь, Билли. Вы поедете со мной, даже если потребуется ночь, чтобы убедить вас, — возразил он. — Но лучше вам начать одеваться, — желчно добавил он.

— Зачем? Почему я должна что-то делать для вас? — взорвалась девушка, выдерживая его взгляд.

Трэвис переоделся, подсознательно отметила она. Официальный костюм уступил место сшитым на заказ брюкам и легкой рубашке, у которой он расстегнул ворот и закатал рукава. Эта мелкая деталь невольно изменила направление мыслей Билли, заставив ее подумать об удовольствии, которое она могла бы получить во время интимного уик-энда с ним.

— Как почему? — спросил Трэвис удивленно.

Он сложил газету и стал разглаживать страницы легкими движениями, которые вряд ли могли успокоить туго натянутые нервы Билли. Как у него получается быть таким невозмутимым, таким самоуверенным? Она опустила глаза под жестким, леденящим взглядом.

Он поднял руку жестом профессионального оратора.

— Потому что я так сказал. Потому что Гиддингсы платят мне зарплату. Потому что у вас нет выбора. Потому что вы мне нужны, — холодно перечислил он. — Мне продолжать?

— Но, если я соглашусь… — Она подчеркнула слово «если», как бы балансируя на острие ножа. — Если я соглашусь, то мы ужасно опоздаем. Почему бы вам не позвонить и не объяснить, что вы не можете приехать?

— Но я могу. И я хочу. С вами. Лучше поздно, чем никогда. И чем скорее вы это поймете, тем скорее мы сможем выехать. Кроме того… — Он замолчал многозначительно. Билли встревожилась.

— Кроме чего? — Она перестала дышать.

Трэвис медленно оглядел комнату, отмечая чистую, но изношенную мебель, тканый ковер, деревянные детали интерьера, требующие покраски. Блуждающий взгляд остановился на Билли. Затем он улыбнулся, но такой жуткой улыбкой, что у Билли кровь застыла в жилах.

— Включите ваше воображение. — Он развел руками.

— Вы мне угрожаете?

— Не угрожаю, а напоминаю. Вы нужны мне, а я нужен вам. Все просто. — Он снова улыбнулся и, взглянув на каминные часы, добавил спокойно, но с металлом в голосе: — У вас есть пять минут, чтобы подумать. Ровно пять минут. Затем я ухожу, и вы знаете, что это значит, не так ли, Билли?

Пяти минут ей хватило на то, чтобы связаться с Анной. Крестная уловила ее состояние, но не стала ни о чем расспрашивать. Она просто пообещала, что все сделает. Анне предстояло позвонить в дом инвалидов, навестить Марианну и присмотреть за Смаджем.

Билли ничего не оставалось делать, как только начать одеваться. Ее скромный гардероб продиктовал выбор единственного приличного костюма на все случаи жизни. Когда она спустилась в холл, Трэвис, доведенный до белого каления, просто кивнул.

— Хорошо. — Он взял Билли под руку и повел ее к машине. — Не думал, что вы все же уступите. Хотя очень надеялся.

Билли не ответила. Что могла она сказать, чтобы не спровоцировать эксцесс в этой взрывоопасной ситуации? Но он ошибается. Будь она проклята, если бы позволила себе уступить. Просто это работа, обыкновенная сверхурочная работа. Как он сам ей напомнил, такие условия работы оговаривались в примечании к контракту. Да и лишние деньги ей не помешают… О, вовсе не для меня, тут же уточнила Билли, почти задохнувшись при этой мысли.

В результате они, конечно, приехали поздно, но Трэвис предварительно позвонил, чтобы принести извинения.