Гремучий Коктейль 6

Глава 16

Как сказала одна великая гуляка перед своим уходом: «В городе, где начались беспорядки — совершенно некуда пойти!». И была совершенно права, между прочим.

В Хэвен Гардене были тишь, гладь, да благодать. Слишком близко к дворцам и армейским отделениям, так что даже со вкусом одетая девушка с портмоне, полным долларов, могла бы безбоязненно пройтись по улице, это да. Но если ваши желания чуть больше и обширнее, то Нью-Йорк в целом на них не мог ответить положительно. Город буквально кипел. Плотина сдержек и противовесов, выстраиваемая многие годы, не выдержала камешка, брошенного мстительным господином Красовским.

Даже с узких балконов Шарпрока мы слышали отдаленные выстрелы.

— Дорогой, у нас есть веская причина оставаться в этом городе? — осведомилась моя супруга, изящно отпив затем чаю.

— Думаю, что лишь одна, — согласно кивнул я, — Костя еще не вернулся с Ларинена. Как насчет Карибских островов?

— Предпочла бы Италию или Океанию, но и это пойдет, — улыбнулся бывшая Тернова, подтаскивая к себе чайник с помощью самостоятельно вытянувшегося локона волос, — Дарелея высоко отзывалась о паре курортов.

— Тогда дай мне несколько часов покопаться на Гарамоне. Резиденция там большей частью готова, но мне нужно выгнать зеленых за пределы определенной территории и раздать новые приказы армейцам.

Действительно, а зачем нам тут сидеть? Газетчики, пусть их и поубавилось, продолжают караулить ворота Шарпрока, выстрелы вон, слышно, а с графом Твинмембером мы контакт наладить сможем. Вроде у него дочка четырнадцатилетняя сейчас в городской резиденции сидит. Возьмем её с собой отдыхать. То, что малявка не потянет очередную передачу газовых плит — не проблема, моя задумка с накопителями в виде рюкзака, которые использовал в Континентале, отлично решает эту проблему…

Звонок от этого нужного и важного Истинного графа оказался приятным сюрпризом, правда, пришлось брать сопровождение и ехать к нему, в эту самую городскую резиденцию. По дороге, пусть и занявшей совсем небольшое время, я убедился, что проблемы у города действительно большие. Обычных людей на улицах почти не было, зато их лица часто мелькали в окнах домов. По тротуарам топали настороженные солдаты группами не менее десятка, часто сопровождаемые легкой бронетехникой в виде обычного военного мобиля с пулеметом на крыше.

Припарковавшись, я оставил Мао Хана охранять мобиль, а сам, в сопровождении слуг в цветах дома Твинмембер, прошёл в резиденцию графа… где меня ожидала засада. Наверное, самая необычная в мире.

Похоже, что Америка из мира в мир является одиозной страной. У меня, в той жизни, которую считаю «основной», эта страна была глобальным рэкетиром, процветающим за счет шантажа мировой экономики своим госдолгом. У Эмберхарта Америка представляла из себя слегка отстающую по технологиям от Европы державу, но уверенно держащую пальму первенства по работе с клонированием, пластическими операциями и пересадкой органов, представляя из себя довольно живучую плутократию с некоторыми элементами корпоративного управления. Здесь же она была молодой, наивной, не до конца еще сформировавшейся… но всё равно Америкой — прагматичной, лицемерной, жадной и лживой.

Именно она ждала меня в Малом Зале дома Германа Твинмембера.

Америка.

Пятеро Герцогов, управляющих крупными городами. Семеро вождей крупнейших племен. Все сидят за большим овальным столом, на котором расположены бумаги, карты, стаканы с алкоголем и пепельницы. Дымящиеся сигары почти у всех. Во главе стола…

Кадархиалла Ступающий по Траве.

Единственным «лишним» персонажем за столом являлся Истинный граф Герман Твинмембер, сидящий между двумя Герцогами. Хотя, это как посмотреть. Хозяин дома, хозяин крупнейшего штата страны… ну и просто плохой хозяин.

— Смотрю, у вас гости, граф… — холодно уронил я от входа, снимая перчатки, — Мне подождать в другом помещении?

— Князь, это было бы… — протянул Твинмембер, вставая со стула.

Мне почти послышалось «не то, о чем вы подумали».

— Это именно то, о чем вы подумали, ваше сиятельство, — брюзгливо заметил со своего места Эрик Дарквилл, — Мы взяли на себя смелость пригласить вас таким образом, чтобы исключить малейшую возможность выдать наше текущее местоположение.

— И каким же образом я могу быть полезен столь высокому собранию? — язвительности в моем тоне было хоть ведрами черпай. Каменная рожа Кадархиаллы, этого гребанного индейца, определенно чувствующего себя здесь вполне уютно, говорила, нет, буквально кричала о том, что «всё так и было задумано!», а значит, обвинения и инсинуации, которыми меня осыпала пресса города, как и «требования» Герцогов вернуть им индейца, были чистой воды надувательством.

Мной грязно воспользовались.

— Тем же образом, которым это высокое собрание может быть полезно вам, князь Дайхард, — сухо уронил Орман Клеменс, один из Герцогов Америки, чересчур седой и сухой, с насквозь прокуренными усами, — Вы умудрились завести себе двух могущественных врагов, которые вас непременно уничтожат, но у вас, к счастью, есть союзники. Мы просто слегка поторопили события.

— А я только собирался отправиться в отпуск на какой-нибудь курорт, — я попытался улыбнуться расслабленно, но вышло, видимо, плохо.

— Там бы вы и приняли свою смерть. Или пленение, — Дарквилл раздраженно махнул рукой, — Может, мы не будем перебрасываться репликами, а введем вас в курс дела последовательно?

Это оказалось чрезвычайно несложно сделать. Как оказалось, на меня решил обозлиться Синдикат, то ли понявший, куда делся Красовский, то ли просто решивший назначить козла отпущения. Именно назначить, потому что никаких действий преступная организация совершать не собиралась, а вместо этого начала пускать по своим каналам информацию о том, что «во всем виноват русский князь!». Разумно, учитывая, какими протекциями я обладаю. Тем не менее, и ежу было понятно, что эта враждебность на словах только пока, а вот во что она может вылиться потом…

— Уже сейчас, — подал голос Кадархиалла, куривший трубку с длинным таким чубуком, — От штурма твоего дома только мы их удерживаем.

— Кого «их»?

— Волшебников.

Американские волшебники. Страна большая, но мест выхода магии не так уж и много, башен у магов всего десять. Лесов вокруг них американцы не выращивают, предпочитая экспериментировать с минералами и частями тел вторгающихся монстров, а недостающее закупают в Южной Америке, где ситуация с ингредиентами растительного происхождения, да и с башнями, намного лучше. Но есть еще одна особенность.

— Наши волшебники, несмотря на обособленность, имеют очень плотные контакты с теневым миром. Почти половина всех переводов, особенно связанных с наркотрафиком, идет через их банк, — продолжал объяснять Дарквилл, — Поэтому, когда от Синдиката пришла просьба просканировать ваше имение в поисках одного примечательного набора артефактов, князь Дайхард, общество магов Америки столкнулось с чем-то новым, непонятным, и чрезвычайно их заинтересовавшим. Вы знаете, с чем.

Кавар. Ларчик открывался просто. Я-то думал, что это Общество меня тыкает длинной палочкой или Линкольн готовит жуткую месть, а это, оказалось, местные маги столкнулись с продукцией Гарамона, и очень ей заинтересовались.

— Только вы удерживаете, да? — я посмотрел в глаза Кадархиалле, — Вовсе не страх отхватить от того, что защищает стены моего дома?

— Понимай как хочешь, — король еле заметно шевельнул плечами, — Ни у тебя, ни у нас нет времени, чтобы пререкаться попусту. Ты можешь вернуться к себе, в свой чудесный и защищенный дворец, можешь бежать, а можешь выслушать наше предложение.

— И внести свои, — тут же выдал Дарквилл, бросив быстрый взгляд на короля.

Как-то мне сразу показалось, что легенда о формальном статусе этого чересчур хитрожопого индейца — лишь большое надувательство. Возможно даже созданное для тех, кому оно сильно надо. Например, для жителей больших городов. Белокожих таких.

Как же я устал от бурной жизни в этой стране.

Домой попал быстро, благодаря той самой пигалице-племяннице, ради которой ехал, имея совершенно другие планы. Твинмембер, чувствуя, что за подставу я с него спрошу, заранее отправил дочь с охраной в банк, расположенный возле Шарпрока. Туда я и вышел через раскрытый Истинной портал с летящими мне вслед уверениями, что мобиль вернут. Через пару минут был уже дома, во дворце.

— Я не я буду, если Кейн нам сейчас не расскажет какую-нибудь гадость, — примерил на себя роль пророка Константин, пьющий с моей женой, Пиатой и Красовским чай. Питерский бандит был причесан, улыбчив и скромен как неродной.

Сначала я присел за стол, благодарно кивнул Анне Эбигейловне, тут же принявшейся наливать мне горячий напиток, а затем, отпив и выдохнув, выдал своему блондинистому другу:

— Княжество Дайхард официально запрашивает у графства Азов убежища по срочному протоколу Стамбульского договора.

Было почти забавно наблюдать за лицами собравшихся за столом, за исключением Петра Васильевича, бывшего не в теме. Если б я гранату взорвал, или там, скажем, признался Константину, что всегда его любил противоестественной гомосексуальной любовью, буквально с того эпизода, где втащил его тощую тушку на козырек подъезда в академии, это бы вызвало не такой сильный резонанс.

— Ты… поссорился… с волшебниками⁈ — выдавил из себя мой друг, опередив жену буквально на долю секунды.

— Нет. И, прежде чем вы броситесь уточнять, ни с ними, ни с их активами, ни с их землями я ничего не делал. Просто американские волшебники узнали о каваре, веществе стратегической ценности, которое я поставляю только императорскому дому Руси. Это вещество, смола, обладает ярко-выраженными антимагическими ценностями. Видимо, волшебники желают получить его секрет или способ добычи силой, вместо того чтобы вести переговоры с Русью.

— Тогда чего ты тут чай жрёшь, гад⁈ — тут же подскочил блондин, — Приказывай всем собираться! Я заберу вас на Русь!

— Нельзя нам на Русь, — отхлебнул чаю я, — С императором говорил полчаса назад.

— Чегооо…?

— Он желает прецендент. Я не против, поэтому обратился к тебе по стамбульским договоренностям, заключенным среди мировой знати именно на случай бунта и агрессии кого-нибудь из волшебников. Ты предоставляешь убежище моей семье и слугам, а я остаюсь здесь.

— О, Кейн, я с тобой! — тут же разулыбался Красовский, — Такого я от тебя даже не ожидал! Уважаю!

— Кейн Дайхард! — лязгнула моя жена, тоже вставая с места, — Либо ты объясняешь всё нормально, либо отсюда я уйду только в свою комнату, за «последней осенью»!

— Ну, раз ты настаиваешь… — кисло взглянул я на свою брюнетку.

— Люди, вы ополоумели⁈ — заорал Азов, — Сюда же могут нагрянуть маги!!!

— Вот это как раз и не страшно, дружище. Садись, наливай себе чаю, и слушай.

Местные власти, в Америке, не просто так сидели на задницах всю свою историю, а постоянно готовились к тому или иному кризису. Погасить, возглавить, создать. Таким образом был разработан план централизации власти хотя бы в одном отдельно взятом мегаполисе, известном нам как Нью-Йорк. Была создана компромиссная, неконфликтная, совершенно незапоминающаяся фигура выборного короля, Кадархиаллы Ступающего по Траве.

В любой вариации межрасового конфликта он должен был возглавить представителей собственной национальности, скоординировать их, провести ряд переговоров с предпочтительным союзником, убедив его, что нужно идти до конца. Поддержать рыбку покрупнее, чтобы она сожрала как можно больше мелких паразитов, издавна терзающих город и страну. Как король-изгнанник, посмешище, символ бессилия краснокожих, Кадархиалла отлично подходил на эту роль.

Что и произошло, когда господин Красовский изволил немножечко покарать людоедов. Молниеносно воспользовавшись моментом, король Америки, удрав, выкатил давно уже ждущую своего часа домашнюю заготовку с краснокожей братвой на окраинах, эскалировав напряженность в Нью-Йорке до предела. Начало доставаться и правым, и виноватым. Под шумок специальные силы Герцогов начали кровавую чистку, убирая агентов влияния и опасных иностранцев. Городская же аристократия, дико возмущенная случившимся в театре «Амбассадор», устроила собственные карательные рейды, вынося и виноватых, и невинных из городских трущоб.

Как будто этого было мало, уже трое суток как неизвестные всадники по всей Америке атакуют баронские хозяйства, выбирая своими целями стационарные накопители магии, а посол Китая, вызванный накануне на совет Герцогов, не отвечает ни на какие вызовы из своей резиденции.

— В таких условиях, как понимаете, волшебникам совершенно нечем надавить на Герцогов ради переговоров с Русью, — развел я руками, — Но они пытаются хотя бы уговорить Совет выдвинуть по отношению ко мне хоть какие-то претензии. Герцоги их шлют всё грубее и грубее, маги становятся всё настойчивее и настойчивее. Скоро они решатся на штурм.

— Ты слишком спокоен, Кейн. Что-то тут не так… — прищурив черные глаза, ко мне подошла жена и, задрав голову, уставилась мне в глаза. Пристально.

— Маги сейчас вовсю бодаются с главами Синдиката, пытаясь убедить организацию использовать своих силовиков как пушечное мясо для штурма Шарпрока, дорогая, — улыбнувшись, я обнял жену ладонями за плечи, — Пока у них ничего не получается, но надежды они не теряют. Переговоры до сих пор ведутся, так что я точно знаю, что происходит. Собирайся, милая, на Ларинене ничем не хуже, чем на Гавайях. Только спокойнее.

Костя, конечно, подрос за последние годы, но не настолько, чтобы пропустить сквозь портал почти две с половиной сотни душ, не моргнув и взглядом, так что пришлось пожертвовать на нужды эвакуации большую часть заряда своего рюкзака-батарейки. С ним Азов-почти-младший сдюжил, а затем, бросив на меня сложночитаемый взгляд, ушел вслед за всеми, закрывая портал.

Я вздохнул с облегчением, доставая из кармана припрятанную черте знать когда сигарету.

Самое время покурить. Собраться с мыслями.

— И не стыдно обманывать жену, дружище? — Петр Васильевич, тоже закурив, встал возле меня на балконе.

— Я не сказал ни слова неправды, Петр Васильевич. Просто решил умолчать о некоторых неактуальных для неё нюансах.

— Да? А мне показалось, что у твоей женщины такие фокусы уже в печенках сидят.

— Тебе не показалось.

Как ко всему этому пришло? Я ведь просто хотел мирно и тихо жить. Наскрести какой-нибудь небольшой бизнес, который позволит нам продержаться до момента, когда долг Азовым будет выплачен, да спокойно ждать с женой появления второго ребенка. Ничего особенного. И вот, я теперь стою с профессиональным убийцей-в-отставке в своем новом доме, готовясь к войне.

К новой войне.

— На меня кто-то целенаправленно натравил и волшебников, и Синдикат, Петр Васильевич, — вздохнув, я затушил окурок, взглянув в глаза приятелю, — Боб Уолш, вы знаете это имя?

— Оно мне известно, — ухмыльнулся Красовский, падая в кресло, — Фигура номер один в этом городе, самый большой авторитет. Говорят, что видит всех насквозь.

— Он чуть ли не лучший друг нашего величества Кардахиаллы, через которого и передал свой большой интерес в том, чтобы меня угробить. Так что люди действительно собираются, только не из Синдиката. Твои начальники ограничились тем, что попытались запачкать моё имя, но ожидаемо провалились.

— Скорее, просто отметились для галочки. Не дураки же, понимают, что во всем виноват я, — вяло покачал рукой бандит, — Слегка надавить, попробовать намекнуть, чтобы ты перестал оказывать мне гостеприимство? Да, могут и сделали. Но что-то серьезное? Против князя? Нет. У нас там наверху сидят деловые люди, они не будут подвергать компанию ненужным рискам. Просто наймут молчаливого снайпера, который попробует тебя застрелить. А потом молчаливого бретера. А потом молчаливого и смертельно больного человека, увешанного взрывчаткой. А потом…

— Не наймут, если захотят получить хотя бы один доспех из Китая, — отмахнулся я, — Что ты такие глаза делаешь, Петр Васильевич? Конечно же, я там в доле. Да и деньги мои через Синдикат проходят по нескольким направлениям. Разрулю я с ними вопрос, а пока, давай-ка мы кое к чему приготовимся…

— Осада? — капризно скривился питерец, — Не люблю осады!

— Нет, тут мы доверим оборону куда более компетентному в этом мистеру. Аквариус!

— Да, милорд, — появившийся из воздуха козлоголовый легко поклонился, — Чем могу быть полезен?

— У тебя всё готово?

— Да, милорд. Я уже погрузил «последнюю осень» в мобиль. Магия накапливается в кристаллах.

— А патроны?

— Их в багажнике с избытком, милорд.

— Хорошо. Что делать — мы с тобой обсуждали.

— Да, милорд. Я сдержусь, даже если они будут ломать имущество. Главное — волшебники.

— Да, Аквариус. Главное — волшебники. Только не трогай армейцев. Просто не позволяй им ничего украсть.

— Слушаюсь, милорд!

Кажется, все готово. Осталось только оставить записку, прикрепив её там, откуда может появиться Константин.

«Прячься назад! Меня тут нет. Я свяжусь с вашими».

Вот теперь можно уезжать.