Грешница в шелках

Глава 12

Записку принесли утром, вместе с горячей водой. Почерк был аккуратный, без сомнения, женский, и это оказалось приглашение от Селии. Не согласится ли мистер Олбрайтон отобедать с мисс Пеннифолд сегодня в девять вечера?

Заинтригованный Джонатан написал в ответ, что с удовольствием принимает приглашение. А вечером оделся так, словно собирался отобедать с герцогом. Завязывая перед зеркалом галстук, он гадал: не встретит ли Селия его в одном из тех шелковых платьев, что ей оставила мать? В любом случае было совершенно очевидно: Селия чего-то хотела от него. А может, она наконец-то решила, что добродетель ей в тягость? Может, она захотела большего, чем просто поцелуи. Что ж, это было бы очень даже неплохо.

Подсмеиваясь над собой, Джонатан медленно спустился по парадной лестнице. Проходя мимо спальни Селии, он задержался. Из-за двери доносились женские голоса, и он, не удержавшись, постучал.

Тотчас же воцарилась тишина. А затем дверь приоткрылась, и в коридор выглянула Белла.

- Передайте мисс Пеннифолд, что я готов сопровождать ее к обеду, - сказал Джонатан.

Белла оглянулась через плечо, и вскоре к порогу подошла Селия. Улыбнувшись, она сказала:

- Вы настоящий джентльмен, мистер Олбрайтон.

- Пытаюсь казаться таковым, - ответил Джонатан, тоже улыбнувшись.

Волосы Селии были уложены в замысловатую прическу, которую венчали тоненькие косички. И на ней было бежевое атласное платье из сундука, то самое, которое она рассматривала, когда он вошел в кладовку. Она выглядела сейчас ослепительно - изысканно, элегантно и необычайно женственно. То есть явно оделась так, чтобы свести мужчину с ума. «И следовательно, ей и впрямь что-то от меня нужно», - подытожил Джонатан.

Впрочем, и ему кое-чего от нее хотелось. Однако он сомневался, что им хотелось одного и того же. Что ж, в таком случае он должен добиться того, чтобы к концу вечера у них было одно и то же желание.

- Белла, мою шаль, пожалуйста, - проговорила Селия.

И тотчас же из-за спины девушки появилась рука, державшая шаль кремового оттенка с крупными ярко-синими цветами. Набросив на плечи шаль, Селия снова улыбнулась и, переступив порог, сказала:

- Обед готовила Мэриан, так что не ожидайте французской кухни.

Джонатан предложил ей руку, и они направились к лестнице. Уже спускаясь по ступенькам, он проговорил:

- Не беспокойтесь, мисс Пеннифолд. Я уверен, что обед в любом случае мне понравится.

- Я очень на это надеюсь. Поверьте, Мэриан сделала все, что могла.

Столовая была украшена цветами, оставшимися после доставки покупателям последней партии. И горели только две свечи в канделябрах, стоявших возле тарелок с приборами. А Белла и Мэриан, обе в чистых передниках, прислуживали им.

Черепаховый суп, возможно, был очень хорош, но Джонатан не заметил его вкуса - он любовался Селией, казавшейся неотразимой при свете свечей. А она, то и дело поглядывая на него с улыбкой, говорила:

- Я за последние дни кое-что узнала о вас, мистер Олбрайтон. Узнала много интересного.

Джонатан разлил по бокалам вино, которое Селия, по ее словам, нашла в подвале; причем вино оказалось очень даже неплохое.

- Кое-что узнали обо мне? А что именно?

- Ну, например, о той женщине, которую мы встретили в парке. Это ваша кузина и сестра графа Торнриджа, не так ли? Леди Чесмонт…

Джонатан внимательно посмотрел на девушку.

- Вы разговаривали с Саммерхейзом? Или с Хоксуэллом? А может быть, с их женами? Да-да, конечно, с женами. Ведь они - ваши подруги…

- Ваши родственники поступают жестоко, не признавая вас, - продолжала Селия. - Поверьте, я очень вам сочувствую.

- Не думаю, что это жестоко. - Джонатан пожал плечами. - Просто у них есть кое-какие опасения.

- Но это было жестоко, когда вы были ребенком.

- Да, возможно. Но о детстве я давно забыл. - Конечно же, он прекрасно все помнил - такое не забывается.

- Значит, вы на них не в обиде? - допытывалась Селия.

- Если честно, то я обиделся только однажды. Мне тогда было лет десять, так что это произошло очень давно.

- И что же тогда случилось?

Он молчал, а Селия пристально смотрела на него, ожидая ответа.

- Моя мать привезла меня в Холликрофт, поместье Торнриджа, - проговорил наконец Джонатан. - Ей хотелось побеседовать с моим кузеном - он только достиг совершеннолетия. Кузен отказался увидеться с ней, а мать не приняла его отказа, так как мы с ней проделали очень долгий путь. Она села перед дверью и заявила, что не уйдет, пока он не примет ее, даже если ей придется умереть от голода около этого дома. А я сидел рядом с ней.

Селия взглянула на него с удивлением.

- Неужели он заставил вас там голодать?

- Нет, не совсем так. Хотя это сидение не принесло ничего хорошего моей матери - ведь здоровье ее и так уже было подорвано. Мы сидели там три дня и три ночи. Наконец Торнридж смилостивился - он в эти дни ждал гостей и хотел избежать неприятностей.

- Значит, вы встретились с ним тогда?

- Тогда я видел его единственный раз в жизни. И я плохо помню ту встречу. Помню, что он был холоден как лед. Во время их беседы обвинения исходили от моей матери, оскорбления - от него. Но в конце концов он согласился дать мне образование - ведь прежний граф, мой отец, специально оставил на это деньги. А потом, после окончания учебы, я еще несколько лет получал небольшое содержание, чтобы отказался от всякого родства с ними.

Джонатан умолк и склонился над своей тарелкой, как бы давая понять, что ему больше нечего добавить. Однако он помнил гораздо больше из той встречи матери с его кузеном. Помнил, что мать не только выдвигала требования, но и угрожала.

Селия какое-то время молча смотрела на него, потом спросила:

- А как же вы жили, когда содержание закончилось? Чем занимались?

Джонатан взглянул на нее с некоторым удивлением. Заставив себя улыбнуться, сказал:

- Вы задаете слишком много вопросов. Есть ли какая-то причина для этого?

Она пожала плечами:

- Мне просто любопытно. Вот и все.

- Любопытно, потому что я поцеловал вас?

- Потому что вы живете в моем доме. И еще - из-за того вашего дела на севере, где вы были мировым судьей. Видите ли, мне об этом известно. Я вспомнила, что ваше имя упоминалось в газете, которую мне показала Верити несколько месяцев назад. Теперь понимаете, о чем я?…

Джонатан промолчал. Было очевидно, что Селия и впрямь кое-что о нем знала. Но зачем она сейчас говорила ему все это? Какие цели преследовала?

- И я подумала, что без помощи весьма влиятельных людей вы бы не смогли занять место судьи, - продолжала Селия. - К тому же вы никогда не жили в тех местах, не так ли? А потом я кое-что вспомнила… Вспомнила, что в те годы, когда я жила с матерью, у вас была привычка неожиданно исчезать и столь же неожиданно появляться. И из всего этого я сделала вполне определенные выводы, - добавила Селия с самодовольной улыбкой.

Джонатан весело рассмеялся.

- Что ж, если в результате этих выводов вы будете приглашать меня на обеды и надевать чудесные атласные платья, то я не возражаю.

- И вы даже не хотите узнать, какие выводы я сделала?

Джонатан снова засмеялся.

- Думаю, вы сейчас мне все расскажете. Я нисколько в этом не сомневаюсь.

Селия надула губки и пробурчала:

- Вы ужасно самоуверенный… - Немного помолчав, она заявила: - Так вот, я думаю, что вы - один из тех, кто во время войны шпионил во Франции. Полагаю, что вы занимались там… всякими тайными делами. Я ведь права?

- Ваша теория не так уж плоха. По крайней мере вы не считаете меня скучным человеком.

- И еще… - Селия немного помолчала. - Я думаю, что вас послали на север, чтобы вы разузнали, что там произошло. Вас послали какие-то очень влиятельные люди. И сейчас вы, наверное, ждете их распоряжений. Они должны отправить вас еще куда-нибудь для выполнения секретного задания.

- У вас очень богатое воображение, - заметил Джонатан с улыбкой.

Тут в столовой появилась Мэриан с дичью в пикантной подливке. Когда она вышла из комнаты, Джонатан подлил в бокал Селии вина и проговорил:

- Вы правы, я действительно побывал во Франции несколько раз. Но большинство моих… миссий проходило именно здесь, в Англии. В основном на побережье. И вы правы относительно моей последней операции. Меня действительно отправил на север один очень влиятельный человек.

Глаза девушки расширились.

- Неужели я все правильно поняла? Значит, все было так, как я сказала?

Джонатан утвердительно кивнул:

- Да, по большей части. Примерно так все и происходило.

Какое- то время Селия смотрела на него в изумлении -казалось, она удивлялась своей проницательности. Потом вдруг с лукавой улыбкой спросила:

- А сейчас вы шпионите за мной, не так ли?

Вот этого вопроса он не ожидал. Черт возьми, она оказалась гораздо проницательнее, чем он предполагал.

Чтобы скрыть свое удивление, Джонатан в очередной раз рассмеялся.

- Сдаюсь, вы уличили меня! Главы национальных садоводческих обществ обратились с петицией к принцу-регенту, дабы тот отправил меня к вам. Я должен раскрыть ваши садоводческие секреты, должен выяснить, почему у вас все так замечательно получается.

Селия звонко рассмеялась.

- Очень хорошо, что сейчас у вас такое легкое задание. Потому что я хотела бы поручить вам еще одно дело, если, конечно, вы не откажетесь.

И снова она удивила его. Впрочем, теперь-то стало ясно: именно из-за этого «дела» Селия и пригласила его на обед.

Джонатан со вздохом покачал головой:

- Нет, мисс Пеннифолд. К сожалению, я вынужден отклонить ваше предложение.

- Но вы даже не знаете, о чем я хочу попросить вас. В конце концов, я могла бы вас нанять.

- Ничего не выйдет, мисс Пеннифолд. Мое время - очень дорогое. Вы не сможете меня нанять.

- Не думаю, что ваши услуги такие уж дорогие. Ведь вы живете здесь, а не на Парк-лейн. И вообще, вы могли бы хоть выслушать мою просьбу, прежде чем отклонить ее.

Он сдержанно кивнул:

- Да, конечно. Простите меня, пожалуйста. Так о чем же речь?

- Все очень просто. Я хочу, чтобы вы узнали, кто является моим отцом.

- Но зачем вам это?

- Просто хочу знать, вот и все. А вам разве это не было бы интересно? Вы тоже незаконнорожденный, однако знаете, кто ваш отец. А я этого не знаю.

- Дело в том, что мой отец признал меня, хотя его родственники отказываются это сделать. Но если ваш отец предпочел вас не признавать, то у него, возможно, имелись на это причины. И ему очень не понравилось бы мое любопытство.

- Мой отец думает так же, как любой другой на его месте. Вероятно, он предполагает, что я последую по стопам матери, поэтому не хочет иметь со мной ничего общего. Но если я не займусь тем же самым, если не стану такой же, как моя мать, то он, вероятно, изменит ко мне отношение. Во всяком случае, мне очень хотелось бы на это надеяться.

«Если я не займусь тем же самым». Эти слова означали, что она еще не окончательно все решила. Но если так…

Снова вздохнув, Джонатан проговорил:

- Но я не смогу извлечь информацию… из воздуха. Расскажите мне все, что вам уже известно, и я тогда решу, стоит ли браться за это дело.

- В том-то и вся проблема, - с грустью пробормотала Селия. - Я абсолютно ничего о нем не знаю. Я надеялась найти какие-то намеки в бумагах матери, однако ничего не нашла. Но мне очень хочется узнать хоть что-то о своем отце. Хотя бы его имя. Судя по всему, мать позаботилась о том, чтобы я совершенно ничего не узнала. Ах, как это жестоко с ее стороны…

Джонатан молча кивнул. Было ясно: Алессандра действительно уничтожила все свидетельства об отце Селии. И конечно же, она не стала бы этого делать, если бы этот человек не обладал властью и влиянием, - не имело бы смысла.

Что же касается Селии, то Джонатан прекрасно ее понимал. Само собой разумеется, что ей хотелось узнать имя своего отца. И она кое в чем была права. Он, Джонатан, по крайней мерс знал, кто его отец, а вот она совершенно ничего не знала о своем родителе.

Но кто же мог быть ее отцом? Селии сейчас двадцать три года. И следовательно, зачатие произошло в самом начале карьеры Алессандры. Выходит, отцом девушки мог быть тот французский эмигрант, о котором говорил дядя Эдвард. Но возможно, еще более ранний любовник, тот, о котором Алессандра предпочитала помалкивать.

Что ж, наверное, он смог бы узнать имя этого человека. Но стоило ли заниматься этим делом?…

Джонатан молчал, и Селия, нахмурившись, поднялась со стула. Медленно приблизившись к нему, она остановилась, и его тотчас же окутал исходивший от нее запах лаванды. Потом она вдруг наклонилась и, взяв его лицо в ладони, прижалась губами к его губам. Поцелуй ее был нежным и весьма искусным, как тотчас же почувствовал Джонатан. И если Селия пыталась возбудить его, то ей это вполне удалось. Не в силах сдержаться, Джонатан привлек ее к себе и, усадив на колени, заключил в объятия. Она тотчас же обвила руками его шею, и губы их снова слились в поцелуе; казалось, оба они утонули в сладостных ощущениях…

Забыв обо всем на свете, Джонатан ласкал ее груди - соски Селии тотчас же отвердели от его прикосновений - и чувствовал, как она тает в его объятиях. Когда же поцелуй их прервался, из горла девушки вырвались страстные стоны, и в этих стонах не было притворства - в них звучало неудержимое желание.

Немного помедлив, Джонатан расстегнул крючки на платье девушки. Затем, спустив вниз корсаж, приспустил и сорочку, обнажив плечи Селии. Заглянув ей в лицо, он увидел, что губы ее были чуть приоткрыты, а сияющие глаза напоминали два озера, полные звезд. Когда же он принялся ласкать ее обнаженные груди, она тихонько застонала и ласково улыбнулась ему, давая понять, что ласки доставляют ей удовольствие. И теперь Джонатан уже нисколько не сомневался: Селия хотела того же, чего желал и он. Да, она ждала, когда он овладеет ею и сделает своей, и с его стороны, наверное, было бы глупо отказываться от такой чудесной женщины.

Внезапно из-за двери донеслись шаги, а потом послышался выразительный кашель, словно Мэриан - а это была именно она - пыталась привлечь к себе внимание. Джонатан с Селией на мгновение замерли, затем переглянулись. И оба тотчас же поняли: Мэриан каким-то образом догадалась, что происходило в комнате, возможно, услыхала вздохи и стоны, потому и решила предупредить о своем появлении.

Тут Селия, густо покраснев, взглянула на свою обнаженную грудь, взглянула так, словно ужасно удивилась происходящему. Джонатан помог ей привести себя в порядок, и она поспешно направилась к своему стулу.

Едва лишь Селия уселась, как Мэриан, открыв дверь, внесла в столовую торт и принялась резать его и раскладывать по тарелкам. Когда она вышла, Селия вопросительно посмотрела на Джонатана. А он с улыбкой пожал плечами и представил ее совершенно обнаженной, готовой отдаться ему прямо тут, в столовой. «Ох, как жаль, что этого не произошло», - подумал он, невольно вздохнув.

Селия вынуждена была признать, что ее отношения с мистером Олбрайтоном вышли из-под контроля. И сейчас ей вспомнились слова матери: «Обязательно контролируй ситуацию. Ни за что не сдавайся. Подумай, как все наилучшим образом устроить, и только после этого приступай к делу».

Ах, Алессандра, должно быть, в гробу перевернулась. Ведь ее дочь обо всем забыла. Да, она за обедом зашла слишком далеко и вполне могла бы сдаться, если бы Мэриан не вернула ее к действительности.

Поздно вечером, уже лежа в постели, Селия ждала, что Джонатан вот-вот постучит в дверь ее спальни. «И если он действительно ко мне придет, что я сделаю?» - спрашивала себя девушка. Она не могла ответить на этот вопрос, но ей очень хотелось, чтобы он пришел. Да, она надеялась, что Джонатан окажется достаточно дерзким. В конце концов, у него ведь имелись основания считать, что она примет его в своей спальне, разве не так?

Когда же стало ясно, что Джонатан не придет, она вздохнула с разочарованием и в то же время почувствовала облегчение, снова вспомнив о том, что они совершенно не подходят друг другу и что у них не может быть ничего общего. Увы, этот мужчина не подходил бы даже на роль ее покровителя, если бы она действительно решила найти такового.

«И все же жаль, что этого не случилось», - подумала Селия, уже засыпая.